Важнейшие финансовые механизмы

Важнейшие финансовые механизмы
реиндустриализации экономики
в отечественном экономикополитическом контексте
2014 – начала 2015 годов
Алексей Алексеевич Залетный
кандидат экономических наук, кандидат философских наук,
старший научный сотрудник экономического факультета
МГУ им.М.В.Ломоносова (Москва, РФ) zaletny@hotmail.com
II Политэкономический конгресс стран СНГ и Балтии,
Москва, 14.V.2015
.
ОГЛАВЛЕНИЕ (СТРУКТУРА) РЕЧИ
Заголовок – слайд 1.
Оглавление (структура) – слайд 2.
1- Предмет выступления (слайды 3-4)
2- Оговорки (disclaimers) (слайды 5-7)
3- Историко-политический и социально-экономический
контекст (слайды 8-10)
4- Научная дискуссия 2014 года о новой индустриализации
(слайды 11-13)
5- Финансы в свете новой индустриализации в условиях
кризиса (слайды 14-15)
6- Новый финансовый кризис и темпы экономического развития
(слайды 16-18)
7- Заключение (выводы) (слайды 19-21).
1.Предмет выступления (1 из 2)
Нестандартный авторский подход к проблемe
реиндустриализации и обеспечения не
"догоняющего", a "опережающего" экономического
развития в рамках социально-экономических и
политических условий, формировавшихся с весны
2014 года до начала 2015 года.
В частности, предпринята попытка показать, каким
образом политические «тренды» (тенденции)
российского политического руководства 1990-х, 2000-х
и 2010-х гг. привели к новому финансовому кризису в
России, «апогей» которого наступил 16 декабря 2014
года.
1.Topic of the speech (2 of 2)
The author’s non-standard approach to the problem of
re-industrialization and of assuming of not ‘overtaking’
but ‘advancing’/’outstripping’ economic development in
the framework of the social-economic and political
conditions which were forming since the spring of 2014
till early 2015.
In particular, there is an attempt to disguise how political
trends of Russian political leading teams of the 1990s,
2000s and 2010s have led to a new financial crisis in
Russia with an apogee came on December 16, 2014.
2.Оговорки–Disclaimers. No.1.
N.1.Экономическая теория и экономическая практика
рассматриваются в их неразрывной связи. Так как произошедшее в
декабре 2014 года на российском валютном и вообще финансовом
рынке, вообще в экономике – пока, пожалуй, лишь в ее
«потребительском» секторе, является следствием экономической
политики, проводимой российским руководством фактически с 23
августа 1991 года, считаемого специалистами разных направлений и
разного уровня началом новейшей истории РСФСР, , а не только в
2014 году, схоластическое теоретизирование-по меткому выражению
К.Х. Момджяна, «логомахия», выстраивание псевдотеоретических,
как нередко высказываются А.В. Бузгалин, Ж. Деррида и А.И.
Колганов, «симулякров», маскируемых под «модели» (в том числе
математические) представляется не только бесполезным, но и
идеологически (не побоимся этого слова) опасным.
2.Оговорки–Disclaimers. No.2-3.
N.2.Настоящее выступление отражает личную точку зрения ее
автора-исследователя (А.А. Залетного), которая со значительной
долей вероятности может не совпадать с точкой зрения иных лиц.
N.3.Поскольку в центре исследования – все же экономика, а не
«чистая» политика, автор будет стремиться по возможности
воздерживаться как от характеристик собственно политических
событий 16 декабря 2014 года и им предшествовавших, так и от
обоснований таких характеристик. Вместе с тем, поскольку автор
тяготеет к «политико-экономическому», а не «экономиксистскому»
(NB: введение последнего термина в научный оборот активизировано
совместно А.А. Залетным и доцентом кафедры политической
экономии экономического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова М.Ю.
Павловым) подходу в анализе экономических реалий, обращение
автора к собственно политической стороне рассматриваемых
декабрьских (2014 года) и им предшествующих событий будет
неизбежным в той мере, в какой это обусловлено темой (тематикой)
настоящего выступления.
2.Оговорки–Disclaimers. No.4-5.
N.4.Автор естественным образом воздерживается от констатации
«общеизвестных» фактов касаемо вышеназванных событий,
являющихся предметом анализа в выступлении, многократно
сообщенных в средствах массовой информации – как российских, так
и зарубежных. Более того, выступление может содержать
положения, которые могут получить критическую или негативную
оценку аудитории. Hо эти положения, с одной стороны, отражают
имевшие место факты не только экономической, но и – в
необходимой мере - социально-политической истории РФ весны 2014
– начала 2015 гг.; с другой стороны, необходимы, по мнению автора
выступления, для понимания тех финансовых механизмов
«реиндустриализации», в которых есть насущная потребность.
N.5.В силу новой волны кризиса российской экономики, фактически
начавшейся в декабре 2014 года, периодически будет использован не
только строжайше научный стиль подачи информации, но и
элементы публицистического стиля – в целях достижения большей
понятности излагаемой информации для слушателя.
3.Историко-политический и социальноэкономический контекст (1 из 3)
Широко известен такой анекдот. В приемное отделение больницы
привозят пациента с серьезной травмой, требующей немедленного
оперативного вмешательства. Кладут его на кушетку, а дежурный
врач садится за стол, достает историю болезни и начинает заполнять
«анамнез» с вопроса: «В детстве корью, свинкой, желтухой болели?».
Фактически, к действиям того врача из анекдота и сводятся многие
высказываемые ныне мысли касаемо «новой индустриализации» в
условиях санкций, применяемых к стране (РФ), вызванных:
формально – действиями политического руководства страны на
известном полуострове и непосредственно за почти крайне югозападной границей страны (исключая западный эксклав, да и о нем в
последнее время заходит речь, но это за пределами нашего
рассмотрения),
фактически – стремлением известной мировой сверхдержавы
сохранить однополярность мира, существующую уже пару десятков
лет, не допуская диверсификации центра принятия решений.
3.Историко-политический и социальноэкономический контекст (2 из 3)
Очевидно, что взаимные санкции РФ, с одной стороны, и стран Европы, с другой
стороны, имеют своей если не первопричиной, то причиной непосредственной
действия РФ по отношению к одной из стран-учредителей СНГ, начиная с конца
зимы 2014 года.
Экономика РФ, при всем ее огромном инновационном – технологическом и
человеческом – потенциале, все же осталась в зависимости от нефтегазового
экспорта. Потребители же ее сырья имеют возможность найти альтернативные
источники снабжения энергоносителями; простейший пример – такой механизм,
как Организация стран-экспортеров нефти (ОПЕК), которая имеет возможность
«санкционировать» увеличение добычи нефти в том или ином регионе (в первую
очередь в этом контексте речь идет об арабских странах, богатых нефтью) в
интересах того или иного потребителя из числа стран-членов Европейского Союза
и тем самым сократить (а то и вовсе свести к нулю) импорт нефти из РФ.
Полное принятие во внимание всех явных и неявных последствий
вышесказанного, к коим безусловно относятся и события 16 декабря 2014 года,
вполне могло бы привести к избранию Российской Федерацией иной модели (в
первую очередь мы имеем в виду сохранение ранее существовавшей)
межгосударственных экономических отношений даже в нефтегазовой сфере,
чем была избрана сразу после сочинской Олимпиады (а то и в ходе ее).
3.Историко-политический и социальноэкономический контекст (3 из 3). NOTA BENE
NB. Вот типичный пример. Заключенное весной 2010 года соглашение (известное как
«Харьковское»), по которому Украина тогда получила значительную скидку по оплате газа (статья
2) и – вместе с тем – продлила срок окончания права базирования Черноморского флота РФ в
Севастополе еще на четверть века по сравнению с существовавшим до того (статья 1), фактически
содержало в себе элемент опциона. После того, как это соглашения с фактической и правовой
точек зрения вступило в действие, институциональная структура Черноморского флота РФ,
безусловно, претерпела определенные изменения. Так, в ней резко (на определенный период
почти до нулевой отметки) минимизировался компонент подготовки к перебазированию на
другую главную базу в Новороссийск (то есть на территории РФ), в то время как «высвободились»
человеческие и технические силы и средства для проведения боевой подготовки, боевых
дежурств и иных мероприятий, собственно составляющих сущность деятельности любого боевого
соединения. Это и есть «преференция», которую получил Черноморский флот РФ в результате
заключения названного в начале настоящего абзаца соглашения. В этом плане, как минимум,
можно понять стремление сегодняшнего руководства Украины выразить эту «преференцию» в
денежном выражении и истребовать ее у РФ в международных судебных институциях,
базируясь на названном Соглашении. В контексте же совершившегося в 2014 году фактического
перехода под российскую администрацию части территории другого государства, имеющего с РФ
общую границу в основном с юго-западной и южной стороны, и институционально-юридического
непризнания данного перехода абсолютным большинством стран мира появляются новые
репутационные риски, от несения которых экономические субъекты (акторы) отказываются. Так,
примером является отказ компании «Стройтрансгаз» от строительства моста через Керченский
пролив именно по мотивам репутационных рисков. В условиях нормальных
межгосударственных отношений о репутационных рисках речи бы не шло, ибо возведение
такого мостового перехода было бы нормальным трансграничным проектом.
4.Научная дискуссия 2014 года
о новой индустриализации (1 из 3)
В 2014 году в научных российских журналах «СОЦИС»,
«Проблемы теории и практики управления» и других, на
научных конференциях и других «площадках» проходила
дискуссия по вопросам того, что же должна представлять
собой «новая индустриализация». Однако эскалация
известного военно-политического (формально – только
политического) конфликта вносит долю «историзма» уже и
в ту дискуссию. В той дискуссии приняли участие такие
российские ученые-экономисты, как А.В.Бузгалин,
А.И.Колганов, С.С.Губанов, C.Д.Бодрунов и многие другие
ученые. Ныне выступающий (А.А.Залетный) также принял
участие в той дискуссии, опубликовав статьи в журналах
«Экономист» (№ 6 за 2014 г.) и «Проблемы теории и
практики управления» (№ 1 за 2015 г.)
4.Научная дискуссия 2014 года
о новой индустриализации (2 из 3)
Одним из основных вопросов той дискуссии был следующий
вопрос: с чего начинать восстановление экономического
потенциала России, которому был нанесен урон
«псевдореформами» с 1990-х гг. по настоящее время.
Одна группа ученых (А.В.Бузгалин, А.И.Колганов, М.Ю.Павлов и
др.), к взглядам которой близок ныне выступающий, полагает, что
в первую очередь необходимо восстановление (а кое-где и
создание заново) «креатосферы», сферы образования, науки,
интеллектуального потенциала, позволяющего проводить
индустриализацию на конкурентоспособном уровне.
Другая группа ученых (С.Д.Бодрунов, С.С.Губанов и др.), не
отрицая ни в коем случае важности воссоздания
интеллектуального потенциала, отдают приоритет
непосредственному восстановлению промышленного
потенциала, в первую очередь, тяжелой промышленности.
4.Научная дискуссия 2014 года
о новой индустриализации (3 из 3)
В общем-то, верны обе точки зрения.
Восстановление промышленного и интеллектуального потенциалов
должно идти параллельно, в т.ч. из-за дефицита времени.
А дефицит времени, в свою очередь, становится все более важным
фактором, если учитывать то, что известные события 2014 года, в которых
РФ выступила субъектом, а затем и объектом, безусловно, изменили
ландшафт промышленной, и в целом подлинно инвестиционной,
политики в РФ.
Вплоть до того, что возникает вопрос (конечно же, риторический): есть ли
предпосылки для реиндустриализации, «новой индустриализации» в
нынешних условиях, отягощенных санкциями и прочими затруднениями?
Курс же на изоляционизм, де-факто автаркию, мягко говоря, неважно
совмещался бы с реальными потребностями индустриализации РФ,
существующими на сегодняшний день.
5.Финансы в свете новой
индустриализации в условиях кризиса (1 из 2)
Имевшая место в конце 2014 года обвальная девальвация российской
национальной валюты по отношению к мировым резервным валютам
могла бы иметь и определенный положительный эффект:
стимулирование национального производства товаров и услуг,
импортозамещения, потребления на внутреннем рынке и т.д.
Но в условиях отсутствия должной степени политической воли
государственного, в том числе экономического, руководства страны
произошедшее 16 декабря 2014 года только лишь дало дополнительные
возможности финансового обогащения «бесполезному» сектору
экономики, в первую очередь – его банковскому сегменту, особенно тем
банкам, руководство которых наиболее близко стоит к руководству
Центробанка РФ (метко называемого ныне «мегарегулятором») и вообще
к лицам, принимающим решения на уровне всей страны, от которых
подобные банки вполне могли получать инсайдерскую информацию (в
том числе о решении уполномоченных органов Центробанка от 16
декабря 2014 года о резком повышении ставки рефинансирования),
путем совершения соответствующих валютных спекуляций.
5.Финансы в свете новой
индустриализации в условиях кризиса (2 из 2)
В своих других немалочисленных работах, часть из которых упомянута выше (а
другие представлены по следующему веб-адресу:
http://istina.msu.ru/profile/zaletny ), ныне выступающий неоднократно обращал
свое внимание на то, что финансово-банковские механизмы должны служить
(да, служить!) реальному сектору экономики, осуществлять подлинные
инвестиции как в промышленный, так и интеллектуальный потенциал, а не
заниматься выводом активов, в том числе капитала, в офшоры.
Пока же «упор» российских банков на офшоры, увы, сохраняется.
Попытки же создания банков и иных финансовых структур,
изолированных от мирового финансового рынка, «национальных
платежных систем», особенно действующих на территориях с
оспариваемым большинством стран мира, но постулируемым РФ
статусом, только углубляют существующий уровень изоляции
расчетно-финансовой системы РФ от мировой.
А такого рода изоляция означает, по существу, то, что в условиях
однополярного мира и при нынешнем положении РФ в нем действенные
финансовые механизмы реиндустриализации российской экономики
отсутствуют.
6.Новый финансовый кризис и
темпы экономического развития (1 из 3)
В существующей на данный момент
политико-экономической ситуации возникает
вопрос, на сей раз вовсе не риторический:
«Замедление темпов экономического
развития – вплоть до его остановки?».
Для постановки такого вопроса есть много
конкретных оснований; мы же приведем
лишь наиболее репрезентативные,
индикативные из них:
6.Новый финансовый кризис и
темпы экономического развития (2 из 3)
А. Опасения иностранных (не только ЕС и США) институциональных и
неинституциональных инвесторов участвовать даже в высокотехнологичных
проектах с российским участием. Об этом свидетельствует и личный опыт ныне
выступающего, который по роду своей трудовой деятельности не только имел,
но и имеет по н.вр. отношение не только к науке.
В. Ограничения доступа к долгосрочному кредитному (в том числе, но не
исключительно, инвестиционному) финансированию в банках США, а также
некоторых других «развитых» стран.
С. Неоднократно озвученное в актах Европарламента и других
наднациональных структур предложение отключить РФ от международной
системы расчетов «SWIFT».
Вышеназванные основания свидетельствуют о том, что даже без официального
введения «санкций третьего уровня» со стороны ЕС и США (то есть санкций в
отношении тех или иных секторов экономики в целом, а не отдельных лиц или
организаций), де-факто реалии таковы, что они уже существуют в ограниченных
пределах. Даже если будем называть этот уровень «вторым с половиной»,
фактическая ситуация от этого не изменится, тем более что вопрос о продлении
действия существовавших с весны 2014 года санкций уже решен положительно.
6.Новый финансовый кризис и
темпы экономического развития (3 из 3)
Даже до событий, начавшихся весной 2014 года, было очевидно, что падение
промышленного и интеллектуального потенциала РФ за период с конца 1980-х гг. по наши
дни столь глубоко, что будущее «опережающее» развитие вряд ли возможно без, сперва,
развития «догоняющего». Даже «догоняющее» развитие ныне вряд ли возможно без
рецепции, де-факто без импорта технологий, технологических решений. И тут снова
появляются опасные контрапункты того, что не только ученые-экономисты, но и
представители других сфер науки давно окрестили «сырьевым проклятием»: экономика
РФ так и не диверсифицирована, зависит от экспорта энергоносителей. А такая
диверсификация подразумевает в себе реиндустриализацию и восстановление
интеллектуального потенциала. Шанс диверсификации был в 2000-2007 при ценах на нефть
в районе 200 долларов США за баррель, но он был упущен. Мы не беремся утверждать
истину в последней инстанции, но и не можем исключать того, что тот шанс был упущен,
возможно, сознательно, в интересах различных элит, присваивающих «природную
ренту» de facto в качестве «ренты инсайдерской» (последний термин фактически ввел в
научный оборот Р.С.Дзарасов).
В свете этого самого «сырьевого проклятия» порой возникает следующая неожиданная – возможно, в
чем-то отчаянная, в чем-то наивная – мысль. В условиях сырьевой зависимости и
недиверсифицированности экономики РФ ей было бы, возможно, полезно членство в ОПЕК. Но она не
добилась (и, в общем-то, не добивалась) такого членства даже во времена более благоприятных
отношений с ЕС, с США и с государствами-членами ОПЕК. А такое членство, возможно (пусть
вероятность этого и находится, возможно, «в пределах статистической погрешности»), позволило бы ей
участвовать в формировании цен на один из основных экспортируемых ею товаров даже в условиях
наложенных на нее санкций.
7.Заключение (выводы) (1 из 3)
Наше заключение-выводы является не просто завершением анализа,
рассмотрения, а и обозначением путей к решению рассмотренных в работе
проблем, соответствующим «сегментом» ответа на «извечный российский
вопрос» «Что делать?».
Да, еще, в общем-то, слишком мало времени прошло, чтоб в полной мере
оценить последствия событий 16 декабря 2014 года. Но чтоб ретроспективно
посмотреть на весь 2014 год, на все его события, так или иначе относящиеся к
предмету настоящего выступления – по мнению докладчика, вполне достаточно.
Ответ «восстановить, фигурально выражаясь, status quo ante bellum по
состоянию на 01.01.2014 или 21.02.2014» прозвучал бы слишком банально – и,
думаю, многие исследователи согласились бы с ныне выступающим в этом
отношении. Да и ответ такой не отразил бы ни необходимости «новой
индустриализации», ни потребности в развитии «креатосферы», чему была
посвящена широкая дискуссия в российских журналах «СОЦИС», «Вопросы
экономики», «Экономист», «Проблемы теории и практики управления», шедшая
в течение практически всего 2014 года, о которой говорилось выше. Поэтому
вынужденно оставляем сам по себе этот вопрос пока риторическим.
Но две «максимы», которые мы изложим ниже, представляются если не
императивными, то, как минимум, настоятельно-диспозитивными:
7.Заключение (выводы) (2 из 3)
МАКСИМА ПЕРВАЯ. Будем помнить, что Европейский Союз – образование,
начавшееся создаваться (вначале – в форме Евратома, Европейских объединений
угля и стали и др.) вскоре после Победы над нацистской Германией во Второй
мировой войне, 70-летие которой мы только что отметили 2015 году, во многом с
целью преодоления деструктивных экономических последствий той войны в
том числе и для Германии – одно из немногих завоеваний той Победы, которое
сохранилось и развивается по сей день. Идя дальше, можно сказать, что это
практически единственное, сохраняющееся по настоящее время, осязаемое
завоевание в межгосударственном масштабе Второй мировой войны, в
формировании итогов которой ключевую роль сыграл СССР. И это завоевание, не
побоимся пафоса, все страны мира должны беречь - и ради памяти сложивших
головы на полях Второй мировой, и ради будущих поколений. Одно это, одна
лишь память о десятках миллионах жертв, которые СССР понес в Великой
Отечественной войне и в целом во Второй мировой войне, призывает все
страны мира, в том числе и РФ, как минимум, не оставлять без внимания
рекомендации, исходящие от руководящих органов Европейского Союза.
7.Заключение (выводы) (3 из 3)
МАКСИМА ВТОРАЯ. Потому, на взгляд автора, следует
дифференцировано и внимательно подойти к рекомендациям
надгосударственных органов о действиях, ожидаемых от государства, с
целью возвращения на мировой рынок по состоянию на середину
февраля 2014 года. И только после такого возвращения решать вопрос
о конкретных механизмах реиндустриализации, в том числе – об
импорте технологий, ввозе/возвращении активов, в том числе капитала,
и другие аспекты этого многогранного вопроса. Напротив же, обращение
же к принципу «laissez faire, laissez passer» может привести не просто к
изоляции, но к тотальной деструкции экономики РФ – и не
неконтролируемой, а с участием внешних сил. И не абстрактных
«рыночных сил», а вполне конкретных сил, приведших, к примеру,
некоторые государства Азии и Африки, некогда являвшиеся крупными и
влиятельными, экспортерами той же нефти, к их нынешнему положению,
в котором они могут пребывать не только годами, но и десятилетиями.
Надеемся и твердо верим, что РФ ждет не сползание к подобному
положению, а движение в прямо противоположном, политически и
экономически позитивном, направлении.
Твердо уверены, повторимся:
нас ждет
– при выполнении вышесказанного не сползание к деструкции,
а движение в прямо противоположном,
полит.и экон.позитивном, направлении
– к устойчивому экономическому росту.
СПАСИБО ЗА ВНИМАНИЕ!!!