АЛЕКСАНДР ТРИФОНОВИЧ ТВАРДОВСКИЙ (1910 – 1971) Я вам жить завещаю,Что я больше могу… К обидам горьким собственной персоны Не призывать участье добрых душ. Жить, как живешь, своей страдой бессонной,Взялся за гуж – не говори: не дюж. С тропы своей ни в чем не соступая, Не отступая – быть самим собой, Так со своей управиться судьбой, Чтоб в ней себя нашла судьба любая И чью-то душу отпустила боль. А.Т. Твардовский Детство поэта Через всю свою жизнь Твардовский пронес благодарную память о тех днях, которые называл “началом всех начал”, о детстве. А было оно далеко не “золотым”. На хуторском глухом подворье В тени обкуренных берез Стояла кузница в Загорье, И я при ней с рожденья рос… Семья А. Т. Твардовского Трифон Гордеевич Мария Митрофановна В газете "Смоленская деревня" появилось мое первое напечатанное стихотворение "Новая изба". Начиналось оно так: Пахнет свежей сосновой смолою, Желтоватые стены блестят. Хорошо заживем мы с весною Здесь на новый, советский лад. Фронтовая хроника Военный путь Твардовского начался в 1939. Как военкор он участвует в походе в Западную Белоруссию, позднее в Финской кампании 1939-40. • Одно из лучших стихотворений Твардовского «Я убит подо Ржевом». • Нерукотворный памятник советским воинам, отдавшим жизнь ради мира на земле. «Стихи эти, - писал Твардовский, - продиктованы мыслью и чувством, которые на протяжении всей войны и в послевоенные годы более всего заполняли душу…» Герой «Баллады о товарище», от имени которого автор ведёт повествование, помогает тяжело раненному другу. Твардовский точно передаёт состояние бойцов, раскрывает огромную нравственную силу солдатского братства. Вдоль развороченных дорог И разорённых сёл Мы шли по звёздам на восток Товарища я вёл. Он отставал, он кровь терял, Он пулю нёс в груди. И всю дорогу повторял: - Ты брось меня. Иди... Наверно, если б ранен был И шёл в степи чужой, Я точно так же говорил И не кривил душой. А если б он тащил меня, Товарища-бойца, Он точно так же, как и я, Тащил б до конца... Поэма стала для автора «моей лирикой, моей публицистикой, песней и поучением, анекдотом и присказкой, разговором по душам и репликой к случаю». Поэма «Василий Теркин» Это поистине редкая книга: какая свобода, какая чудесная удаль, какая меткость, точность во всем и какой необыкновенный народный солдатский язык – ни сучка ни задоринки, ни единого фальшивого, готового , т.е. литературно-пошлого слова. Возможно, что он останется автором только одной книги, начнет повторяться писать хуже, но даже и это можно будет ему простить за «Теркина». И.А. Бунин Из воспоминаний Григория Бакланова. • В нем неколебимо и свято было отношение ко всему, что пережил народ, вынесший на себе такую войну. А перед теми, кто с войны не вернулся, кто за всех нас остался там, жило в нем сознание вины живого перед павшими. Потому-то на отдалении лет, после "Я убит подо Ржевом", после "В тот день, когда окончилась война", написал он "Я знаю, никакой моей вины в том, что другие не пришли с войны...", заканчивающееся пронзительноискренне:"...но все же, все же, все же...« • Это "все же... не одного его сопровождало и сопровождает в послевоенной выпавшей нам жизни. Но только он смог так за всех сказать. Я знаю, никакой моей вины В том, что другие не пришли с войны, В том, что они - кто старше, кто моложе Остались там, и не о том же речь, Что я их мог, но не сумел сберечь, Речь не о том, но все же, все же, все же... ПЕРЕД ВОЙНОЙ… Вершиной послевоенного творчества Твардовского стала поэма “Дом у дороги” (1942-46), отразившую “оборотную” сторону войны: горечь отступления, ужасы оккупации и плена, трагедию возвращения солдатапобедителя на пепелище родного дома. Многие годы Твардовский был главным редактором журнала "Новый мир", мужественно отстаивая право на публикацию каждого талантливого произведения, попадавшего в редакцию. Его помощь и поддержка сказались в творческих биографиях таких писателей, как Абрамов, Быков, Айтматов, Залыгин, Троепольскцй, Можаев, Солженицын и др. Последнее лето … А.Твардовский и К.Симонов в Пахре Место захоронения А. Твардовского и его жены в Пахре И не таю еще признанья: Мне нужно, дорого до слез В итоге — твердое сознанье, Что честно я тянул мой воз. А. Твардовский