125 *********** ** ************* ********** **************

С. А. Миронов
аспирант кафедры уголовного права
факультета права НИУ ВШЭ
Конституционализация уголовно-правовых запретов Особенной части
УК РФ (на примере правовых позиций, изложенных в Постановлениях КС
РФ от 31.03.2011 г. № 3-П; от 27.05.2003 № 9-П; от27.05.2008 № 8-П; от
13.07.2010 № 15-П и др.)
Статья 125 Конституции РФ устанавливает полномочия Конституционного
Суда РФ как высшего органа судебного конституционного контроля по
применению различных средств конституционализации российского
законодательства
и
правоприменительной
практики.
Средства
конституционализации и унификации правоприменительной деятельности
российских судов в полномочиях Конституционного Суда РФ реализуются в
том числе через положения статьи 74 Закона о Конституционном Суде РФ,
устанавливающей, что Суд принимает решение по делу, оценивая как
буквальный смысл рассматриваемого акта, так и смысл, придаваемый ему
официальным или иным толкованием или сложившейся правоприменительной
практикой.
Часть вторая статьи 1 УК РФ устанавливает, что данный Кодекс
основывается на Конституции Российской Федерации и общепризнанных
принципах и нормах международного права.
Ссылки на международно-правовые акты используются Конституционным
Судом и при рассмотрении вопроса об основаниях легитимации уголовной
ответственности за то или иное общественно опасное деяние. Так, в
Определениях от 8 февраля 2007 г. N 290-О-П и N 292-О-П Суд, исходя из
положений Единой конвенции о наркотических средствах 1961 г. и Конвенции
о борьбе против незаконного оборота наркотических средств и психотропных
веществ 1988 г., сделал вывод о допустимости криминализации деяний,
описанных в ст. ст. 228 и 228.1 УК РФ. В частности, Суд указал, что Российская
Федерация, ратифицировав названные Конвенции, тем самым взяла на себя
обязательство принимать в пределах своей территории любые специальные
меры контроля, которые, по ее мнению, необходимы в отношении какого бы то
ни было наркотического средства, включенного в Список I Единой конвенции о
наркотических средствах, учитывая его особо опасные свойства, а также - если
существующие в стране условия делают это наиболее подходящим способом
охраны здоровья и благополучия - вводить законодательные и
административные меры, какие могут быть необходимы для того, чтобы
выполнять принятые на себя обязательства (пп. "а", "б" п. 5 ст. 2, п. "а" ст. 4
Единой конвенции о наркотических средствах).
Постановлением КС РФ от 31.03.2011 №3-П положение части третьей
статьи 138 УК Российской Федерации, предусматривающее уголовную
ответственность за незаконные производство, сбыт или приобретение
специальных технических средств, предназначенных для негласного получения
информации, признано не противоречащим Конституции Российской
Федерации.
Постановлением КС РФ от 27.05.2003 №9-П положение статьи 199 УК
Российской Федерации об уголовной ответственности за уклонение от уплаты
налогов с организации путем включения в бухгалтерские документы заведомо
искаженных данных о доходах или расходах либо иным способом, а равно от
уплаты страховых взносов в государственные внебюджетные фонды с
организации, совершенное в крупном или особо крупном размере, признано не
противоречащим Конституции Российской Федерации.
Постановлением КС РФ от 27.05.2008 №8-П положение части первой
статьи 188 УК Российской Федерации признано не соответствующим
Конституции Российской Федерации, ее статьям 17 (часть 1), 19 (часть 1), 54
(часть 2) и 55 (часть 3).
Постановлением КС РФ от 13.07.2010 №15-П положения части первой
статьи 188 УК Российской Федерации, части 1 статьи 16.2 и части 2 статьи
27.11 КоАП Российской Федерации в их взаимосвязи признаны не
соответствующими Конституции Российской Федерации, ее статьям 17 (часть
1), 19 (часть 1), 35 (части 1, 2 и 3), 54 (часть 2) и 55 (часть 3).
Практика Конституционного Суда России ориентирует на то, что, вопервых, использование мер уголовной ответственности оправдано
необходимостью обеспечения указанных в ст. 55 (ч. 3) Конституции РФ целей
защиты
основ
конституционного
строя
Российской
Федерации,
нравственности, здоровья, прав и законных интересов граждан, обеспечения
обороны страны и безопасности государства; во-вторых, установление
уголовной ответственности за общественно опасные деяния допустимо лишь в
тех случаях, когда применение норм иной отраслевой принадлежности явилось
бы недостаточным и (или) несоразмерным содеянному.
Вместе с тем, по справедливому мнению профессора А.Э. Жалинского,
методологические основы соотнесения конституционных и уголовно-правовых
норм, равно как и критерии признания уголовного закона основывающимся на
Конституции, разработаны слабо, если вообще разработаны.