буду помнить я тысячи дней руки добрых чужих матерей

БУДУ ПОМНИТЬ Я ТЫСЯЧИ ДНЕЙ РУКИ
ДОБРЫХ ЧУЖИХ МАТЕРЕЙ
В редакцию газеты «Прикубанские огни» регулярно приходят письма от
наших читателей, каждое из которых для нас очень важно и ценно. Одно
мы берем на заметку, другое требует более углубленного изучения, чтото списываем в архив, а особенное может даже позвать в дорогу… Одно
из последних как раз и есть то особенное, которое заставило съездить к
автору письма, испытавшей на себе все ужасы Великой Отечественной
войны. По дороге звонкий голос Тамары Гвердцители, пронзительно
взрывающий тишину, задавал в груди ритм предстоящей встречи: «Дети
войны набивались в теплушки открытые, дети войны хоронили
игрушки убитые. Никогда я забыть не смогу крошки хлеба на белом
снегу, крошки хлеба на белом снегу…».
СЧАСТЛИВАЯ ПОКУПКА
Вместо белого снега – яркая узорчатая скатерть, вместо крошек хлеба на
ней – свежеиспеченная сдоба, конфеты, горячий чай. За столом –
гостеприимная хозяйка и автор письма Нина Николаевна Волошина. Пятого
июня ей исполнилось 79 лет. А могло бы и не исполниться… Ведь чего
стоила седьмая зима ее жизни, которая едва не стала последней!..
Родилась Ниночка в солнечном Новороссийске. В благоухающем,
цветущем городе, манящем к себе кубанскими бескрайними красотами и
пьянящим морским воздухом, на улице Советов, где сейчас стоит
главпочтамт, работал ресторан «Прибой». Делами в нем заведовал ее отец,
Бобровский Николай Павлович.
Супруга его умерла, когда дочка их была еще малюткой, поэтому свою
мать Нина Николаевна не помнит. Николай Павлович спустя какое-то время
привел в дом другую женщину.
Поначалу все жили дружно: Нина отлично ладила с сыном своей второй
матери. Когда глава семьи возвращался с работы, дети брали его за руки и
вели в магазин за пирожными. Николай Павлович по-отцовски заботился о
приемном мальчике, но и дочку свою баловать не забывал, ведь родное дитя
росло без материнской ласки и заботы…
Незадолго до начала Великой Отечественной войны Николай Павлович
купил Ниночке шубку. Детскому счастью не было предела! Девочки в округе
завидовали дочке директора ресторана, не каждый ведь в то время мог
позволить себе такое приобретение. Вертясь возле зеркала, юная модница не
могла налюбоваться на свое отражение в мехах. Быть может, спустя пару лет
именно эта шубка и спасла ей жизнь в ту роковую ночь?!.
НАС БАЮКАЛИ РУССКИЕ ЖЕНЩИНЫ…
С началом Великой Отечественной войны в семью Волошиных
постучалась беда. Когда папу призвали на фронт, мачеха выгнала
шестилетнюю девочку из дома.
Нина бродила по опустевшим улицам города, прося у прохожих
милостыню. Кто-то, сжалившись, давал ей монетку, кто-то делился
продуктами, но были и такие, кто прогонял бездомного ребенка… Тогда ей
приходилось рыться в мусорных баках, чтобы хоть чем-то утолить свой
голод. Спала она где попало и все время хотела есть.
Когда фашисты на подступах к Новороссийску стали бомбить город,
мирное население побежало прятаться в подвалы и бомбоубежища. В этой
охваченной страхом толпе и всеобщей суматохе затерялась и маленькая
Нина.
После долгих скитаний и мытарств ее приютила у себя дома незнакомая
женщина. Дочка ее с рождения была слепой, поэтому Нина выполняла роль
поводыря: ходила с девочкой по улице, играла с ней.
Но гитлеровцы заняли город и стали наводить свои порядки. Населению
был озвучен приказ: немедленно сдать всех бездомных детей. В случае
неповиновения нацисты грозили жестокой расправой со всей семьей.
Так морозной ночью рыдающая Нина вместе с другими беспризорными
детьми оказалась в холодном товарном вагоне мчащегося в темноту поезда.
Сотни мальчиков и девочек увозили в Германию, чтобы брать у них кровь
для раненых солдат фашистской армии. По дороге на станциях в вагоны
подкидывали новых жертв. Детский плач и стоны продрогших от холода
ребят заглушал грохот несущегося на всей скорости поезда. Им не суждено
было доехать до пункта назначения…
ПАПИНА ШУБКА
Очередную остановку состава немцы сделали в Николаеве. Картина,
представшая взору открывшим вагоны с детьми, своей чудовищностью и
жестокостью могла поразить даже самого стойкого наблюдателя:
окоченевшие на морозе маленькие тела, с искаженными от ужаса личиками и
посиневшими губами прижимались друг к другу… Искалеченные тела
безымянных советских мальчишек и девчонок фашисты выбросили в ров. И
еще долго стояли на страже, охраняя мертвых детей.
- В Николаеве у немцев работала переводчицей наша землячка, Кусько
Мария. Она сообщила советским партизанам о прибытии вагонов с детьми. В
кромешной тьме наши ребята через лес успели вынести несколько десятков
тел, чтобы предать их земле. Среди тех замерзших детей была и я… вспоминает моя героиня. – Очевидцы рассказывали мне потом, что я
подавала признаки жизни, и это меня спасло. И я знаю, что это все благодаря
купленной папой шубке…
БЕЙТЕ ФАШИСТОВ ЗА НАШИХ ЖЕН, МАТЕРЕЙ И ДЕТЕЙ!
Мария увезла девочку к своим родителям на дальний хутор. Они долго
ухаживали за ней, пока та не очнулась. Когда она поправилась, то рассказала,
откуда родом и кто ее папа. Отец Марии, Макар Логинович, сообщил об этом
в горком партии.
Те связались с коллегами из Новороссийска, и тогда в местной газете
«Новороссийский рабочий» поместили такое объявление: «Николай
Павлович Бобровский! Среди мертвых и мерзлых детей нашли вашу дочку
живой… Бейте фашистов за наших жен, матерей и детей!..».
Более шестидесяти лет Нина Николаевна бережно хранила эту газетку как
семейную реликвию, пока она, к сожалению, не затерялась с очередным
переездом. Но текст этот помнит наизусть и по сей день.
…Газету ту читали всей частью. Папе дали 10 дней отпуска, чтобы он
повидался с дочерью. Потом солдат снова вернулся в строй и продолжал
борьбу с немецко-фашистским игом.
Когда окончилась Великая Отечественная война, отец забрал дочь, и они
вернулись домой, в Новороссийск. Постепенно стали возвращаться и другие
жители, заработали предприятия и школы.
Самым вкусным лакомством для детей, переживших страшные годы войны,
был кусочек черного хлеба с капелькой повидла на нем, выдаваемые на обед в
школе. Берегли каждую крошку, ведь знали им цену…
ДА СБУДЕТСЯ МИР!
В станице Тбилисской Нина Николаевна вместе с супругом Владимиром
Мироновичем оказалась по распределению от коммунально-строительного
техникума. Инженеры-строители Волошины возводили сахарный и семенной
заводы.
Тогда здесь не было ни дорог, ни магазинов, ни социальной
инфраструктуры, а на месте нынешних гигантских производственных
участков возделывали пшеницу. Горожанам поначалу было непривычно жить
в таких условиях, но со временем освоились и влюбились в эту сельскую
местность.
Здесь выросли их дети, не знавшие войны: Наталья и Маргарита. Обе
освоили профессию учителя русского языка и литературы. Мужа Волошина
похоронила десять лет назад…
Трагичная повесть сильной женщины, чудом оставшейся в живых, запала
мне в душу. Свою фразу: «Возможно, среди тех замерзших детей были еще
живые» - она так и не смогла договорить. Запнувшись на слове «еще»,
замолчала… Концовку я прочитала по ее глазам, полным слез и отчаяния, как
будто это все было вчера.
…На столе – горячий чай и свежеиспеченная сдоба. А на душе – все тот же
знакомый мотив: «Дети войны, стали собственной памяти старше мы. Наши
сыны, этой страшной войны не видавшие, пусть счастливыми будут людьми!
Мир их дому! Да сбудется мир!»…
Ольга САФРОНОВА. («Прикубанские огни», 24 июня 2014 год).