Геннадий Ледях был ярким, темпераментным и очень обаятельным артистом. Случилось

Геннадий Ледях был ярким, темпераментным и очень обаятельным артистом. Случилось
так, что специально для него не было поставлено оригинальных балетов (впрочем, на сию
долю могли бы пожаловаться многие его выдающиеся коллеги), но тем сложнее для
танцовщика было создать неповторимые образы в давно идущих спектаклях, найти
собственные трактовки. Артист запомнился в ролях Филиппа («Пламя Парижа»), Базиля
(«Дон Кихот»), Евгения («Медный всадник»), Принца («Золушка»), Фрондосо
(«Лауренсия»), Меджнуна («Лейли и Меджнун»), Вакха («Вальпургиева ночь»), Океана
(«Конек-Горбунок»). Танцовщик свободно владел разными хореографическими стилями,
обладал уникальной музыкальностью. В 1960 году Геннадий Васильевич принял участие в
кинофильме-балете «Хрустальный башмачок» (реж. А. А. Роу и Р. В. Захаров), снятом по
мотивам известного балета «Золушка». На следующий год снимался в «Сказке о КонькеГорбунке», реж. З. П. Тулубьева – экранизации балета «Конёк-Горбунок» Р. К. Щедрина.
Ледяха высоко ценил как талантливого исполнителя Касьян Голейзовский. Их связывала
творческая дружба.
Особая страница в сценической биографии артиста – его концертная деятельность: он
танцевал в 32 странах мира. Архив Геннадия Васильевича хранит огромное количество
восторженных рецензий на разных языках. Он был одним из тех, кто завоевывал и
утверждал поистине большую славу Большому балету.
После завершения танцевальной карьеры Ледях был направлен Министерством культуры
в Варшаву, где он стал художественным руководителем балетной школы при Большом
театре. Там с учащимися школы он поставил спектакль «Щелкунчик», который стал
крупнейшим событием культурной жизни Польши; о спектакле писали все газеты, им
восторгались зрители разных поколений. Труд Геннадия Ледяха был отмечен орденом «За
заслуги перед польской культурой». Вслед за Варшавой – новое направление, в
Колумбию. Там, в далеком городе Боготе, Геннадий Васильевич создал балетную школу.
Работа с детьми, его любовь к ученикам, талант воспитателя определили дальнейший
путь: в 1982 году в Москве, на базе Дворца культуры ЗИЛ, он создает свою школу и
Детский балетный театр. Основной целью мастера становится профессиональное
обучение воспитанников и формирование детского театрального репертуара. В
дальнейшем на базе Детского балетного театра был создан негосударственный
хореографический колледж «Школа классического танца», который стал первой
негосударственной балетной школой, получившей статус учреждения среднего
профессионального образования, реализующего программу по специальности
«Хореографическое искусство». Уже первый выпуск 1996 года принес серьезный успех:
молодые артисты были приглашены в театр «Кремлевский балет», в Музыкальный театр
имени К.С. Станиславского и Вл.И. Немировича-Данченко, другие престижные
коллективы столицы и России.
Ученики Ледяха танцуют во многих труппах. А в Детском театре балета продолжается
работа над новыми постановками на музыку Чайковского и Баха, Россини и Моцарта,
Штрауса и Римского-Корсакова. Но по-прежнему любимым спектаклем-талисманом
остается «Щелкунчик». Это – истинная школа для юных исполнителей: в спектакле
танцуют дети от шести до шестнадцати лет. Каждый участник имеет возможность
проявить свой талант, сделать первые шаги в искусстве. Замысел Геннадия Ледяха –
превратить танец в «душой исполненный полет». А это, по твердому убеждению Мастера,
значит – научить детей одухотворенности, привить им понимание пластики и музыки.
Вырастить своих воспитанников думающими, ищущими и пытливыми – в этом смысл
всей жизни Геннадия Ледяха, который превращает свое творчество в непрерывный поиск.
Остается добавить, что Геннадий Васильевич женат. Когда ему было 69 лет, у него
родилась дочь. Его супруга Лариса Абдуахатовна закончила Ленинградское
Академическое хореографическое училище с квалификацией «Артист балета». С 1979 по
1982 годы работала в городе Душанбе в театре оперы и балета имени С. Айни, исполняя
ведущие партии во многих спектаклях. С 1992 года является директором колледжа
«Школа классического танца», педагогом классического танца, а также режиссером,
балетмейстером и постановщиком концертных программ и отдельных номеров.
Геннадий Ледях отвечает на вопросы
– Вы сами нашли свой танец или он нашел вас?
– Я родился в селе Калмыцкие Мысы Алтайского края. Мой отец – природный пахарь. До
трех лет я бегал без штанов, как и все деревенские дети, в одной рубашке. Вскоре наша
семья переехала в Новосибирск. Классический балет я увидел впервые в семнадцать лет.
Мечтал стать киноактером, занимался в самодеятельности. Мы ездили в госпитали, давали
концерты, читали стихи. В 1944 году, когда стало ясно, что мы побеждаем в Великой
Отечественной войне, в Новосибирске стали строить театр. Мне посоветовали: если
пройти студию танца, будет лишний плюс при поступлении во ВГИК. И я пошел с
друзьями на просмотр. Спрашивают меня: «Ну что ты можешь?» Отвечаю: «Чечетку
могу». Как-то раз к нам в школу приезжал артист-цыган и танцевал ее. У него был золотой
зуб, и, копируя его, я сделал себе такой же из копейки, собирался перекрасить волосы в
черный цвет. И чечетку танцевать научился... Меня взяли. Вот так достаточно тривиально
все и началось...
– Педагог, кто он, по-вашему?
– Соавтор. Партнер ученика. Мы вместе работаем. Мы коллеги. Я отвечаю за то, чтобы
«выжать» из ученика все возможное, он – чтобы все сделанное нами донести до зрителя.
Танец вырабатывает кропотливость, терпение, силу воли – все, что необходимо в будущей
сложной жизни...
– Вы довольны собой?
– Я один из самых свободных творческих людей. Но балет – это время. Поэтому я
благодарен Богу, что отпустил мне столько времени. Мечтаю только о здоровье, а все
остальное – рабочие вещи. Праздник – это труд бесконечный. Спектакли я воспринимаю
как маленькое чудо.
– Можете ли вы назвать главный принцип, на котором строится ваша методика?
– Тогда ответный вопрос: а что в человеке самое главное? Сердце? Капилляры? Душа?
Всё! Это те части, которые составляют комплекс. Поэтому я не могу определить, что
главное. Но я безумно дорожу словом. Как сказать, в какой тональности – это ж самое
великое. И в работе, и в жизни.
– Говорят, выходя к публике, артисты волнуются и даже испытывают страх.
– Я абсолютно не боялся зрителей. Публика для меня – радость общения. Все вы,
приходящие на спектакль, играете вместе с актерами, все вы поете, танцуете в балете.
Подсознательно. Почему на хоккей мужики ходят? Они сами играют. Хоккеисты им
видятся героями, и в них они воплощают себя. Контакт с публикой необходим.
– После художника остаются картины. После архитектора – дома и дворцы. После
писателя – книги. Эти люди как бы продолжают жить в своих творениях. А что
остается после танцора?
– Он жив до тех пор, пока жив его последний зритель. Балетное искусство очень трудное
и в этом смысле неблагодарное. Каждый спектакль разный, и второго такого не будет.
После танцора остаются его ученики, которые несут его идеи, его восторженное
отношение к нашей профессии. Главное в жизни, по-моему, найти такую профессию,
которая дала бы возможность выразить себя. Самореализоваться. Тогда легче жить.