День памяти А. С. Пушкина

День памяти А. С. Пушкина
В этот день - 10 февраля (29 января по старому стилю) 1837
года великий русский поэт в возрасте 37 лет скончался от
ранения, полученного во время дуэли с Дантесом двумя днями
ранее.
Известие о дуэли и кончине Пушкина вызвало сильное
волнение в Петербурге. У гроба поэта побывало (по разным
данным) от 10 до 50 тысяч человек. Похоронен Александр
Сергеевич в Святогорском монастыре.
Торжественное памятное собрание, посвященное
годовщине гибели А.С.Пушкина, проводится ежегодно 10
февраля во дворе дома на Мойке, 12 при стечение
общественности, с участием представителей творческой интеллигенции, Правительства
России, Администрации Санкт-Петербурга, иностранных гостей. Эта памятная дата
является значительным событием в истории России и в жизни Всероссийского музея
А.С.Пушкина.
В дом на Мойке, 12 в 1837 году привезли смертельно раненого Пушкина после
роковой дуэли. Сюда, к дверям пушкинской квартиры, приходили жители и гости СанктПетербурга, чтобы узнать о состоянии здоровья поэта. Здесь 29 января (10 февраля по
новому стилю) в 2.45 пополудни остановилось сердце поэта. “Солнце нашей поэзии
закатилось”, – писали в одной из газет того времени. В 1925 году за Музеем-квартирой
А.С.Пушкина был официально закреплен статус музея. С тех пор не прекращается
традиция приходить на Мойку, 12 поклониться памяти поэта.
В России фамилия Пушкин известна каждому, и взрослому, и школьнику. Пушкин
для нас - не просто величайший русский поэт, а еще и реформатор русского языка и
культуры в целом. И для многих он до сих пор жив, ведь память о нем бессмертна.
Я памятник воздвиг себе нерукотворный,
К нему не зарастет народная тропа,
Вознесся выше он главою непокорной
Александрийского столпа.
Нет, весь я не умру – душа в заветной лире
Мой прах переживет и тленья убежит –
И славен буду я, доколь в подлунном мире
Жив будет хоть один пиит.
Слух обо мне пройдет по всей Руси великой,
И назовет меня всяк сущий в ней язык,
И гордый внук славян, и финн, и ныне дикий
Тунгус, и друг степей калмык.
И долго буду тем любезен я народу,
Что чувства добрые я лирой пробуждал,
Что в мой жестокий век восславил я свободу
И милость к падшим призывал.
Веленью божию, о муза, будь послушна,
Обиды не страшась, не требуя венца,
Хвалу и клевету приемли равнодушно,
И не оспаривай глупца
Дуэ́ль (фр. Duel < лат. Duellum — «поединок», «борьба двух») — строго
регламентированный так называемым дуэльным кодексом поединок между двумя
людьми, цель которого — удовлетворить желание одного из дуэлянтов (вызывающего на
дуэль) ответить на нанесенное его чести оскорбление с соблюдением максимально
честных и равных условий боя. Как правило, дуэли происходят только внутри отдельных
общественных слоев и зачастую ассоциируются с аристократией, хотя на самом деле не
привязаны ни к одному из них. В настоящее время дуэль запрещена законодательством
подавляющего большинства государств мира.
Дуэльным кодексом обычно именуют свод правил, регламентирующих причины и
поводы для вызова на дуэль, виды дуэлей, порядок вызова, его принятия и отклонения,
порядок подготовки и проведения самой дуэли, определяющих, какое поведение
участников дуэли допустимо, а какое — нет.
Во Франции дуэльный кодекс был впервые опубликован графом де Шатовильяром
в 1836 году. В конце XIX века общепризнанным для Европы стал изданный в 1879 году
дуэльный кодекс графа Верже. Как то, так и другое издание фиксируют практику дуэлей
соответствующего времени. В России известен изданный в 1912 году дуэльный кодекс
Дурасова. Все опубликованные варианты дуэльного кодекса представляли собой не
регламентирующие официальные документы, а сформированные знатоками наборы
рекомендаций. Дуэльный кодекс всегда был общеизвестен в дворянской и офицерской
среде (а также в пределах других сообществ, где применялась дуэль).
Смертельная дуэль А. С. Пушкина
Удалось установить, что в жизни А. С. Пушкина было 29 состоявшихся и не
состоявшихся дуэлей.
Поэт был отменным стрелком, попадал с 20 шагов пуля в пулю. Но во время дуэлей
он ни разу не пролил кровь противника и в многочисленных поединках не стрелял
первым. Хорошо зная дуэльный кодекс, он, видимо, следовал высказанному им устами
Моцарта принципу «Гений и злодейство - две вещи несовместные». Дуэли - это странная
черта в Пушкине. Не злой по натуре человек, он вдруг, без видимых причин, начинал
проявлять нелепую назойливую задиристость. Часто вел себя вызывающе. Были у
прежней полиции такие особые списки, в которые включались люди, не совсем удобные
для общественного спокойствия. В списках этих было и имя Александра Пушкина. И
отнюдь не в вольнодумии и прочих высоких материях обвинялся он тут - был в этих
списках на одном из почетных мест в качестве карточного понтера и дуэлянта. Можно,
конечно, объяснить это бунтом его вольной натуры, обиженной на безысходную
незадачливость судьбы. Но гадание по живой судьбе всегда вещь неблагодарная - лучше
тут восстановить обстоятельства этой судьбы и они, как это всегда бывает, скажут сами за
себя.
История дуэлей Пушкина - тоже история его жизни. В них тоже предстает весь его
характер, в котором все - поспешность, легкомыслие, трагическая случайность,
сосредоточенная решимость, высокий порыв, отчаянный вызов…
Текст письма, которое получил поэт и его друзья:
«Кавалеры первой степени, командоры и кавалеры светлейшего ордена рогоносцев,
собравшись в Великом Капитуле под председательством достопочтенного великого
магистра ордена, его превосходительства Д. Н. Нарышкина, единогласно избрали г-на
Пушкина коадъютором великого магистра ордена рогоносцев и историографом ордена.
Непременный секретарь граф И. Борх».
Как-то вечером Наталья Николаевна возвращалась из театра. Шедший позади
Геккерен спросил ее, когда же она наконец оставит своего мужа. Наталья Николаевна
тогда же рассказала об этом Пушкину, и тот решил действовать. Пушкин переписал
набело подготовленный черновик письма и отправил его по назначению - барону
Геккерену, в здание голландского посольства. В письме этом, по выражению Вяземского,
Пушкин излил все свое бешенство, всю скорбь раздраженного, оскорбленного сердца
своего. Дуэль становилась неизбежной.
Поздно ночью к Пушкину явился д'Аршиак, секундант Дантеса, и передал ему
письмо с вызовом на дуэль. Оно было подписано Геккереном, а внизу была приписка
Дантеса: «Читано и одобрено мною». Пушкин принял вызов, даже не прочитав письмо.
Жуковский кратко обозначил в своем дневнике состояние Пушкина в день роковой
дуэли, причем особенно подчеркнул его настроение: «Встав весело в 8 часов - после чаю
много писал - часу до 11-го. С 11 обед - ходил по комнате необыкновенно весело, пел
песни... «Веселое настроение Пушкина в день дуэли, конечно, не отражало внутреннего
состояния готовившегося к дуэли поэта. Это было нервное возбуждение, безмерная
усталость, стремление любым путем выйти из создавшегося положения и большая
выдержка, позволявшая ему за несколько часов до дуэли работать над статьями для
«Современника», писать ответные письма. Секунданты выработали и подписали условия
дуэли. Один экземпляр остался у д'Аршиака для Дантеса, второй Данзас взял с собой для
Пушкина.
Условия дуэли:
1. Противники становятся на расстоянии двадцати шагов друг от друга и пяти шагов (для
каждого) от барьеров, расстояние между которыми равняется десяти шагам.
2. Вооруженные пистолетами противники, по данному знаку, идя один на другого, но ни в
коем случае не переступая барьера, могут стрелять.
3. Сверх того принимается, что после выстрела противникам не дозволяется менять место,
для того, чтобы выстреливший первым огню своего противника подвергся на том же
самом расстоянии.
4. Когда обе стороны сделают по выстрелу, то в случае безрезультатности, поединок
возобновляется как бы в первый раз...
5. Секунданты являются непременными посредниками во всяком объяснении между
противниками на месте боя.
6. Секунданты, нижеподписавшиеся и обличенные всеми полномочиями, обеспечивают,
каждый за свою сторону, своей честью строгое соблюдение изложенных здесь условий».
Помимо того, во избежание новых распрей, секунданты не должны были допускать
никаких объяснений между противниками и одновременно не упускать возможности к их
примирению.
Пушкин принял условия дуэли, даже не ознакомившись с ними. Выпив стакан
лимонада, он вышел с Данзасом на улицу, оба сели в сани и отправились через Троицкий
мост к месту дуэли, за Черной речкой, близ так называемой Комендантской дачи. На
дворцовой набережной они встретили ехавшую в санях жену Пушкина, Наталью
Николаевну. Встреча эта могла предотвратить дуэль, но жена Пушкина была близорука, а
Пушкин смотрел в другую сторону. Подъехали к Комендантской даче одновременно с
Дантесом и д'Аршиаком. Пока выбирали площадку для дуэли, Пушкин сидел на сугробе и
равнодушно смотрел на эти приготовления, но выражал нетерпение. Когда Данзас
спросил его, находит ли он удобным место дуэли, он ответил: «Мне это решительно все
равно, только, пожалуйста, делайте все это поскорее... Все было готово. Противники
встали на свои места. Данзас махнул шляпой, и они начали сходиться. Пушкин сразу
подошел вплотную к своему барьеру. Дантес выстрелил, не дойдя одного шага до барьера.
Пушкин упал. Я ранен, – сказал он. Пуля, раздробив кость верхней части правой ноги у
соединения с тазом, глубоко ушла в живот и там остановилась, смертельно ранив.
Секунданты бросились к Пушкину, но когда Дантес хотел подойти, он остановил его: Подождите! Я чувствую достаточно сил, чтобы сделать свой выстрел... Дантес стал на
свое место боком, прикрыв грудь правой рукой. На коленях, полулежа, опираясь на левую
руку, Пушкин выстрелил. Пуля, не задев кости, пробила Дантесу руку и, по свидетельству
современников, ударившись в пуговицу, отскочила. Видя, что Дантес упал, Пушкин
спросил у д'Аршиака: - Убил я его?
- Нет, - ответил тот, - вы его ранили в руку.
- Странно, - сказал Пушкин. - Я думал, что мне доставит удовольствие его убить,
но я чувствую теперь, что нет.
Дантес хотел сказать несколько слов примирения, но Пушкин перебил его словами:
- Впрочем, все равно. Как только поправимся, снова начнем...
Пушкин испытывал жгучую боль, говорил отрывистыми фразами, его тошнило,
обмороки довольно часто следовали один за другим. Карету трясло, когда его везли
домой, приходилось не раз останавливаться. Ехавшему с ним, Данзасу Пушкин сказал: Кажется, это серьезно. Послушай меня: если Арендт найдет мою рану смертельной, ты
мне это скажи. Меня не испугаешь. Я жить не хочу... Наконец подъехали к дому. Приехал
известный в то время доктор Арендт, придворный врач.
- Скажите мне откровенно, - обратился к нему, медленно произнося слова, Пушкин,
- каково мое положение.
- Я должен вам сказать, что рана ваша очень опасна, и на выздоровление ваше я
почти не имею надежды.
Пушкин кивком головы поблагодарил Арендта, просил только не говорить об этом
жене. К заявлению врача о безнадежности своего положения отнесся с невозмутимым
спокойствием. Просил врача и не подавать одновременно жене больших надежд.
Можно ли было спасти Пушкина? На этот вопрос ответили известные советские
хирурги. Через сто лет после смерти поэта, в 1937 году, академик Н. Н. Бурденко сообщил
Академии наук, что меры, принятые врачами Пушкина, были бесполезны, а в наши дни
даже хирург средней руки вылечил бы его.
Набережная Мойки и все прилегающие к ней улицы вплоть до дворцовой площади
были заполнены толпами народа. Чтобы поддерживать порядок на улицах пришлось
вызвать воинский наряд. В передней какой-то старичок сказал с простодушным
удивлением: «Господи, боже мой! Я помню, как умирал фельдмаршал, а этого не было! «
Пульс стал падать и скоро совсем не ощущался. Руки начали холодеть. Минут за пять до
смерти Пушкин попросил поворотить его на правый бок и тихо сказал: Жизнь кончена!
- Да, кончено, – сказал Даль, – мы тебя поворотили...
- Кончена жизнь! – произнес Пушкин внятно. – Теснит дыхание...
Это были последние слова Пушкина. Часы показывали два часа сорок пять минут
ночи. Дыхание прервалось.
- Что он? - тихо спросил Жуковский.
- Кончилось! - ответил Даль.
Прекрасная голова поэта склонилась. Руки опустились. Всех поразило величавое и
торжественное выражение его лица. Доктор Андреевский закрыл ему глаза.
Использовались гладкоствольные, крупнокалиберные дуэльные пистолеты системы
Лепажа, с круглой свинцовой пулей диаметром 1,2 см и массой 17,7 г. Сохранились и
экспонируются в музеях 14-я запасная пуля, взятая из жилетного кармана раненого
Пушкина, и пистолеты, на которых стрелялись Пушкин с Дантесом. Это оружие
характеризовалось кучным, точным боем, и с расстояния 10 шагов (около 6,5 м.) таким
отличным стрелкам, как Пушкин и Дантес, промахнуться было почти невозможно.
Большое значение имел выбор тактики ведения боя, в частности, учитывая характер
оружия, небольшое расстояние между дуэлянтами и превосходную стрелковую
подготовку обоих, явное преимущество получал, выстреливший первым. Дантесу,
вероятно, была известна манера ведения боя Пушкиным, котрый в предыдущих дуэлях
никогда не стрелял первым.
Сохранилось и официальное донесение о дуэли А. С. Пушкина
«Полициею узнано, что вчера в 5 часу пополудни, за чертою города позади
комендантской дачи, происходила дуэль между камер-юнкером Александром Пушкиным
и поручиком Кавалергардского ее величества полка Геккереном, первый из них ранен
пулею в нижнюю часть брюха, а последний в правую руку навылет и получил контузию в
брюхо. Г-н Пушкин при всех пособиях, оказываемых ему его превосходительством г-м
лейб-медиком Арендтом, находится в опасности жизни. О чем вашему
превосходительству имею честь донесть.
28 января 1837-го года. Старший врач полиции Иоделич».