Депрессия и реальность. Разочарования и потери естественным образом переживаются негативно и

реклама
Депрессия и реальность.
Всем нам свойственно переживать депрессивные состояния, время от времени.
Разочарования и потери естественным образом переживаются негативно и
сопровождаются снижением настроения, неспособностью радоваться,
пессимистическими мыслями. Однако, некоторые из нас переживают депрессию легко и
скоротечно, другие погружаются в неё с головой. От чего зависит то, как человек
реагирует на утрату, и как депрессия связана с качеством мышления и реальностью?
Благодаря Мелани Кляйн нам стало известно о доэдипальных этапах развития психики
ребенка. Она выделила параноидно-шизоидную позицию в которой мать воспринимается
фрагментарно и двойственно (хорошая и плохая грудь) и депрессивную позицию в
которой преодолевается расщепленность материнского объекта и (при нормальном
развитии) хорошая грудь интегрирует в себя грудь плохую, возникает целостный
материнский объект. Так можно представить себе, что на параноидно-шизоидной позиции
существует две разных матери: одна абсолютно хорошая (не фрустрирующая), и другая
абсолютно плохая (не удовлетворяющая). При этом, первая абсолютно любима
необходима и притягивается, а другая уничтожается криком без всякой пощады. Если
хорошая грудь достаточна представлена и стабильна, возникает возможность для синтеза,
в котором хорошая грудь инкорпорирует грудь плохую. То есть, условием возникновения
целостного материнского объекта является позитивный опыт отношений с матерью,
хороший настолько, чтобы можно было ей простить, и включить в её состав, некоторое
несовершенство, разочарование. Если же мать плоха, то атака на мать слишком опасна,
т.к. это грозит не только уничтожением плохой груди, но и нанесением повреждений
груди хорошей, поэтому, ради сохранения хорошей груди агрессия перенаправляется на
себя, вслед за плохой грудью, а мать соответственно идеализируется (так детям
характерно оправдание матери, которая о них плохо заботится, "это я сам плохой поэтому
она расстраивается, пьет и бьёт меня"; всё ради сохранения хорошей груди, даже ценой
превращения себя в отброс. Зачастую матери поддерживают это высказываниями типа
"Ты испортила мне всю жизнь, если бы не ты я была бы счастлива!" ).
В дальнейшем, то как пройдена депрессивная стадия определит возможность
прохождения Эдипова комплекса, и, что немаловажно, определит когнитивные
способности индивида. Если параноидно-шизоидное расщепление не преодолевается
достаточно успешно в депрессивной позиции, что связано с утратой хорошей грудью
своей "божественности" "целомудренности" "чистоты" (картины кормящей матери,
Марии), и переживается как потеря "сокровенного", то в психике остаются психические
компоненты, не имеющие возможности стать включенными в работу принципа
"реальности" и остаются, по словам Фрейда, в "резервациях" полностью подчиненные
принципу удовольствия. Если содержанием мышления не выступают целостные объекты
(а не только хорошие и только плохие), то исчезает возможность диалектического
разделения на сознание и материю, возможность отделения психического от физического.
Нецелостные объекты оказываются смешаны в магическом мышлении с вещами, и, как
следствие, признается возможным воздействие на предметы силой мысли (Крик
уничтожает плохую грудь и ожидается хорошая. Н-р, жена пилит мужа за отсутствие
шубы, не желая знать о реальной ситуации в которой тот находится. Это и есть господство
принципа удовольствия над принципом реальности). С другой стороны, материальность
мысли обеспечивает симптомы, в крайних проявлениях которых человек приобретает
убеждение, что в нем находится некий плохой материальный объект (н-р опухоль в
голове, или в животе, или под кожей, или в волосах), который следует удалить
механически. Стоит ли говорить, как это отражается на когнитивных процессах, в
которых господствует расщепление на хорошее и плохое, при этом хорошее всегда
сохраняется от потери его совершенства, всеми силами, ритуалами и обрядами
подавляется и изгоняется плохое. Отрицается возможность синтеза мыслимого объекта и
противопоставление мыслимого реальному. В плане отношений ведется поиск
несуществующего идеального партнера (н-р, все мужики сволочи) и несуществующих в
реальности идеальных отношений. Невозможность обнаружить идеал в объективном мире
толкает на наркотизацию и бегство в иллюзии, вплоть до деперсонализации.
Но самое важное это то, что подлинное Я никогда не соответствует идеалу, а значит Я
приобретает характеристику плохой груди, уничтожается, подавляется и вытесняется
(режется лезвиями, наказывается, выбрасывается, аскетически нивелируется, подвергается
пластическим операциям, изнуряется тренировками и т.д.). На уровне массовой
психологии утопия может стать основанием для беспощадной эксплуатации (коммунизм и
реальность, религия и holy war). Последствия тотальны и представлены на всех уровнях
психической жизни индивида и человеческих сообществ.
Таким образом можно сказать, что способность к мышлению, как и к объектным
отношениям, есть результат не завершающегося всю жизнь (хотя ширина основания этой
способности закладывается в очень ранних отношениях с матерью) процесса синтеза
представлений хорошего и плохого, добра и зла, связанного с переживанием утраты
сокровенных иллюзий, возвышенных мечтаний, любимых людей и представлений о их
бессмертии; через боль и депрессию навстречу реальности. Плоды депрессии это
потерянные идеалы, но в тоже время, приобретения подлинные, хотя и скромные (н-р,
высокие идеалы медицины и мечты молодых врачей о спасении страждущих и
преодолении смерти, разбиваются о рутину, компенсируются чёрным юмором и
алкоголизацией. Тем не менее, их помощь конкретна и ощутима, за неё они получают
шоколадки, жалования и грамоты.) Депрессия это всегда скорбный урок, который
преподносит нам сама реальность, лишая нас драгоценных иллюзий и заблуждений. Это
предельно строгий учитель, отрицая требования которого мы остаемся в дураках, страдая
только лишь затем, чтобы удержать то, чего уже давно нет - наш "потерянный рай".
Скачать