Лексико-синтаксические средства субъективации текста в

Лексико-синтаксические средства субъективации текста в русских
переводах романа М. Твена «Приключения Тома Сойера»
Калмыкова Дарья Игоревна
Студентка Московского государственного университета имени М.В.
Ломоносова, Москва, Россия
Материалом для данной работы стал роман Марка Твена «Приключения Тома
Сойера», известный каждому из нас с детства. Первоначально роман о мальчике, скорее
всего, был ориентирован на взрослую аудиторию. Легкий и задорный на
содержательном уровне, оригинал написан сложным языком с разнотипными
грамматическими и синтаксическими конструкциями, с изменением правильности
языка для передачи прямой речи героев и другими многочисленными особенностями.
Однако в русских переводах текст воспринимается как увлекательный и легкий для
чтения, что является заслугой переводчиков романа на русский язык. Объектом
исследования стали два перевода, которые являются самыми популярными и
переиздаваемыми за последние полвека, выполненные великими мастерами слова –
Ниной Дарузес и Корнеем Чуковским.
Анализируя роман, интересно рассмотреть, как восприятие героев влияет и
субъективно окрашивает речь повествователя, переводя ее из объективной сферы в
субъективную, то есть в область модусных смыслов [Шмелева: 78-100].
Повествование субъективизируется, когда автор передает повествование
рассказчику или когда используется речь персонажей. Другим приемом является
субъективация – сближение автора с точкой зрения героя, что дает нам возможность
приближаться к месту и времени событий, становиться их свидетелем и даже судить об
отношении автора к тому или иному герою.
Средства субъективации могут быть выявлены на разных уровнях – лексическом
(например, номинации, выбор эмоционально или стилистически маркированной
лексики), синтаксическом (выбор временных форм глаголов, прямой/косвенной речи,
авторизующих/эпистемических показателей) и даже на уровне целого текста
(особенности его композиционного оформления).
1.
Отражение точки зрения персонажей в выборе номинаций и
характеристик предметов, героев, событий.
Рассматривая примеры номинации тети Полли повествователем, мы видим, что
нейтральные номинации характерны для объективного нарратива. Те же, которые несут
негативную семантику, передают насмешку, иронию, приближаются к точке зрения
главного героя – Тома. О проявлении субъективного взгляда на тетю Полли
свидетельствует то, что для Тома эта не очень старая женщина является "старушкой" и
"теткой".
Однако позиция повествователя может сближаться не только с точкой зрения
Тома: в ряде случаев он видит Тома, приближаясь к точке зрения тети Полли. Здесь нет
особой систематичности в эмоциональности номинаций: среди них встречаются как
негативно окрашенные ("мальчишка"), так и положительные ("мальчик", "ребенок",
"мальчуган").
2.
Использование временных форм глагола для создания эффекта
соприсутствия/ретроспекции.
Использование разных временных форм влияет на наше восприятие событий и
пространства. В том случае, когда повествователь и читатель не дистанцируются от
событий (формы настоящего времени несовершенного вида), их точка зрения
сближается с точкой зрения героя (Тома), читатель как бы «присутствует» при них
[Падучева: 287-289], его точка зрения приближена к точке зрения героев, и для
Чуковского это является более выраженной тенденцией. Нина Дарузес в своем
переводе использует формы прошедшего времени, что увеличивает расстояние между
читателем и происходящими событиями.
3.
Интерпретация дейктических показателей в тексте.
Наличие дейктических показателей свидетельствует о том, что во фрагменте
текста задействована точка зрения героя, а отсутствие – о наличии точки зрения
отстраненного повествователя.
Дейктические показатели пространства могут локализовать читателя в
хронотопе событий. Чаще всего для этого служат наречия здесь и там. Нередко
переводчики играют с использованием дейктических показателей. «There was a slight
noise behind her» Нина Дарузес переводит так: «За ее спиной…», где точка зрения
повествователя осталась такой же, как в оригинале. Чуковский, вводя слово "позади"
без притяжательного местоимения третьего лица, изменяет восприятие этого эпизода:
повествователь видит его глазами тети Полли: «Позади послышался лёгкий шорох.».
4.
Введение авторизующих показателей для выделения точки зрения
персонажа.
Показателями персуазивности и авторизации являются модальные слова,
авторизующие глаголы и частицы. Такие слова, как кажется, видимо, может быть,
названные Успенским «показателями остранения» [Успенский: 147], ограничивают
степень уверенности и осведомленность говорящего, формируя скорее внешнюю точку
зрения (то есть повествователя или другого героя), а не персонажа. Например, в
переводе Чуковского в данной фразе дана точка зрения не повествователя,
находящегося над текстом, а очевидца событий: «В первую минуту она как будто
растерялась и сказала не очень сердито».
5. Композиционное оформление произведения: использование точки зрения
повествователя / введение точки зрения героя.
Чуковский ведет игру с читателем, вовлекая его в действие романа. Он дает
яркие запоминающиеся названия главам, чего не было ни в оригинале, ни в других
переводах. Даже в названиях глав можно проследить некоторые из рассмотренных
выше тенденций: например, 5 глава называется "Жук-кусака и его жертва", а так
называл этого черного жука именно Том.
Оба варианта могут служить примером удачной работы переводчиков. Они
разные, ведь переводчики преследовали разные цели: Нина Дарузес делала перевод,
близкий к оригиналу, а Корней Чуковский стремился привить детям любовь к этому
роману. Наверное, можно посоветовать роман в переводе Чуковского для первого
прочтения, еще в детстве, а перевод Дарузес надо читать позже, когда возникнет
желание ознакомиться с более лаконичным, но близким к тексту переводом.
Литература
Падучева Е. В. Семантические исследования. М., 1996.
Успенский Б. А. Поэтика композиции. М., 1970.
Шмелева Т. В. Смысловая организация предложения и проблема модальности //
Актуальные проблемы русского синтаксиса. М., 1984.