Я познакомился с Владимиром Павловичем 1949 года, когда я

Я познакомился с Владимиром Павловичем 1949 года, когда я поступил в Уфимский нефтяной институт. На
втором курсе, где учился мой двоюродный брат, в группе учились несколько демобилизованных молодых
офицеров, в том числе Александр Иванович Спивак (в будущем ректор института) и Владимир Стрижков. Мы,
молодёжь, с восхищением смотрели на этих ребят.
По окончании института, спустя много лет, я случайно встретился со Стрижковым. Зашел разговор о жизни.
Вдруг он оборвал меня и сразу предложил работу в своем управлении. В те годы оно бурно росло, нужны
были кадры. Однако существовала негласная договоренность между руководителями о том, чтобы друг у
друга кадры не переманивать. Стрижков договоренности чтил. Но если видел нужного ему специалиста –
устоять не мог.
Со времени разговора прошло время, и вот однажды к зданию ТатНИИ, где я работал, подъехала "Волга".
Незнакомый мне человек предложил доехать до Стрижкова.
Оказалось, Владимир Павлович послал за мной своего начальника отдела кадров. После долгой беседы он
уговорил меня уволиться с прежнего места и перейти в нефтепроводный транспорт на первое время
диспетчером.
...Прошло четыре месяца работы в УСЗМН. И вот в августе меня вызывает Стрижков и предлагает стать
начальником вновь организуемого технического отдела. Неделю переживал, волновался - ведь я, честно
говоря, боялся браться за столь ответственную работу. Но Владимир Павлович убедил меня в своих силах.
Он был очень внимательным человеком. Часто заходил, интересовался работой, ненавязчиво знакомил с
хозяйством, давал нужные советы.
Ежегодно после весеннего паводка на объекты предприятия отправлялись специальные бригады
администрации, которые совместно с работниками районных нефтепроводных уп-равлений и
нефтеперекачивающих станций проверяли состояние техники и безопасность на ней.
Потом собиралось техническое совещание, на котором подводились итоги проверки, намечались сроки
устранения замечаний. Однажды Мне пришлось возглавить такую бригаду по проверке Клявлинской
перевалочной нефтебазы. По приезде в Бугульму мы представили акт о более чем двухстах замечаниях. На
техническом совещании Стрижков с восхищением потрясал этим документом и запальчиво говорил, что на
таком небольшом объекте (одна насосная, эстакада налива, 40 километров нефтепроводов) обнаружено так
много замечаний.
Но это не было злорадством. Просто начальник был рад, что контролирующая бригада не схалтурила,
сработала тщательно. Стрижков был уверен в главном: теперь-то за объект можно быть спокойным.
Недоработки наверняка устранят, не будет их и в соседних подразделениях, а главное – замечания
некрупные, легко устранимые.
Стрижков строго требовал с подчиненных, но никогда не обижал на подобных совещаниях своих работников,
указывал им на недостатки корректно и только по справедливости.
Его душевное отношение к людям было потрясающим. В этом он был действительно Человек с большой
буквы. Тот, кто стремился работать с отдачей, никогда не оставался у него без поощрения. А вот лентяев,
работников, нечистых на руку, не переносил на дух.
Когда я немного проработал начальником техотдела, случилась авария в Альметьевске. В резервуарном
парке объемом 200 тысяч кубических метров прорвалась труба. Стрижков назначил меня старшим в
спецкомиссии и вместе с заместителем начальника отдела эксплуатации отправил на место аварии. Там до
позднего вечера мы занимались сбором нефти, старались не допустить пожара, расследовали причины
аварии. Устали.
Вдруг нам сообщают, что приехал Стрижков и вызывает к себе. Начальник встретил нас около своей
служебной автомашины. Достает... съестные припасы и почти насильно потчует нас, не принимая отказа.
Очень он был внимательным человеком.
Что касается работы, то Владимир Павлович и сам не давал себе покоя до тех пор, пока не изучит что-то
новое, будь то техника или строящийся объект, до последней "гайки" и других заставлял делать то же. Он
прошел пешком, проехал, пролетел каждый километр вверенных ему нефтепроводов. Вот почему все
специалисты и он сам знали объекты с закрытыми глазами.
Больших трудов стоило Стрижкову и специалистам управления на голом месте создавать северное
подразделение в Ухте. Нефтепровод Уса-Ухта-Ярославль сооружался на болотах, в условиях бездорожья, и
нефтепроводчикам приходилось месяцами пропадать на трассе, на строящихся насосных станциях. После
выполнения очередных задач все собирались а "штаб" строительства, располагавшийся в гостинице Ухты. И
тут традиционная душевность, бережное отношение Стрижкова к людям вновь ярко проявлялись.
Бывало, утром ребята просыпались от телефонного звонка. Владимир Павлович «приказывал» подняться
к нему. Все собирались, стол уже был накрыт "чем Бог послал". Стрижков угощал всех чаем, кофе, а затем
устраивал небольшое совещание, распределял задания
Владимир Павлович был не только грамотным, опытным специалистом, но и влиятельным человеком,
уважаемым и подчиненными, и вышестоящими руководителями.
Однажды он вызвал главного инженера, меня и главного пожарного управления и сообщил, что на
нефтепроводе Ярославль-Кириши возле станции Быково произошел прорыв. Надо было срочно ехать, чтобы
помочь в ликвидации аварии. Стрижков дал нам один час на сборы.
В назначенное время прибыли в аэропорт, нас тут же проводили к уже долгое время про-греваемому
самолету на Казань. При подлете к ней бортпроводница предупредила, чтобы мы первыми вышли из
самолета, так как нас давно ждет рейс на Иваново. Не успел самолет заглушить моторы, а мы уже бежали к
ивановскому самолету. Как только сели в него, машина взмыла в воздух. Оказалось, самолет задержали изза нас на полтора часа. В Иваново приземлились на военном аэродроме, нас уже ждала машина в
Ярославль. Вечерам были в Ярославле, а оттуда вылетели вертолетом на место аварии.
Рассказывая эту историю, хочу подчеркнуть: именно большое уважение к Стрижкову со стороны партийных и
хозяйственных органов Бугульмы, Татарстана, Ярославля, Москвы позволило так оперативно и быстро
доставить людей на место прорыва нефтепровода.
Автор: Г.Блинов