Браки заключаются на небесах

Вальтер Газенклевер
Браки заключаются на небесах
Действующие лица:
Господь Бог
Мария Магдалина
Святой Пётр
Феликс
Ренэ
Тонио
Служанка
Бой
Вестовой
Действие первое.
Гостинная элегантной женщины. В изящном убранстве небесные эмблемы.
Плафонное освещение изображают звёзды. Большое зеркало в форме солнца.
Стоячая лампа похожа на луну. Гобелены и фрески на сюжет сотворение мира.
Настольный телефон в форме змеи. Громкоговоритель похож на адского
дракона. Мария Магдалина в современном виде и одежде перед зеркалом
меряет платье. Горничная с крылышками за спиной помогает ей. В комоде
открыты ящики и шляпные картонки.
Мария Магдалина. Моя фигура всё еще хороша. Я могу показываться.
Скажите портнихе, что я завтра приду к ней мерить платье. Больше никто не
приходил?
Горничная. Ювелир прислал этот ящичек.
Мария Магдалина. (Открывает ящичек, вынимает искусно сделанный гребень
в виде святого сияния. Примеряет его, потом читает написанную на нём цену.)
Очень красиво, но слишком дорого.
Горничная. Гребень удивительно идёт вам, сударыня.
Мария Магдалина. Правда?
Горничная. Вы должны были поторговаться с ювелиром.
Мария Магдалина. Сейчас я его вызову по телефону. Пока здесь всё уберите.
(Берёт трубку. Горничная убирает картонки.) Центральный район 72-100.
Барышня, я просила центральный. Это Мейер и Ваксмут? Сам господин Мейер?
С вами говорит святая Мария Магдалина. Послушайте, господин Мейер, сиянье
мне нравится. Я нахожу, что идея очень оригинальна. Но цена! Невозможна.
Где мне взять столько денег? Вы забываете, что я порядочная женщина. Да это
было прежде. Приличной жденщине никто не верит в кредит… Что Вы
говорите? Вы думаете всё-таки… Вы ошибаетесь… Я предлагаю вам… Вы же
знаете, у меня дом на широкую ногу. Я бываю на всех небесных приёмах. У
меня литературный салон. Знаменитейшие политические деятели бывают у
меня. Я вам что-то скажу, только не говорите это никому. Сегодня днем придёт
ко мне пить чай сам Господь Бог. Да, да со святым Петром. Я жду их с минуты
на минуту. Я для Вас хорошая реклама…. Вы говорите, что мы сойдёмся в
цене… Хорошо. Пока я оставляю сияние у себя. Решено. (Вешает трубку)
Святая Иоанна с ума сойдёт, когда я появлюсь в нём на небесном приёме.
Горничная. Его превосходительство – Святой Пётр.
Мария Магдалина. Проси.
Горничная впускает Святого Петра. Он солидный, старый господин в чёрном
сюртуке и белой бородой, на носу золотые очки. В руках у него портфель,
который он кладёт перед собой на стол.
Святой Пётр. Здравствуй, деточка. Как ты поживаешь?
Мария Магдалина. Петенька, я несчастна!
Святой Пётр. В чём дело?
Мария Магдалина. У меня нет денег.
Святой Пётр. Дела очень плохи. Люди не платят церковных податей , а когда
платят выторговывают половину назад на земле. Средства нашего государства
очень ограничены.
Мария Магдалина. На последнем большом съезде святых мне была обещана
двадцатипроцентная надбавка!
Святой Пётр. Ты её получила.
Мария Магдалина. Да, но её не хватило.
Святой Пётр. (В отчаяньи) А откуда я должен доставать денги? Святой
Франциск тоже хочет жить! Ангелы мне стоят целое состояние. Наш ремонт
обходится в миллионы.
Мария Магдалина. Подумай, Петенька, я ведь должна иметь приличный вид.
У нас в доме должно быть всё благопристойно. Я же не могу два года носить
одно платье. Ты имеешь понятие о ценах на шляпы? Вот спроси Святую Терезу
Я не могу ронять своё положение!
Святой Пётр. (Открывает портфель) Мы только что оплатили твои счета от
портнихи. Твоё потребление духов колосально! Каждый месяц тебе нужен
новый комплект белья. Ты разоряешь нас.
Мария Магдалина. Тогда не надо делать женщин святыми.
Святой Пётр. О, случай с тобой был совсем необыкновенный.
Мария Магдалина. Написано: «Ей простятся многие грехи, потому что она
его любила»
Святой Пётр. Мы прощаем тебе грехи, но не долги.
Мария Магдалина. (Садится к нему на колени) Пётр, я хочу поцеловать тебя.
Святой Пётр. (Испуганно) Перестань! Господь Бог может войти в любой
момент.
Мария Магдалина. Где же он?
Святой Пётр. Заканчивает партию гольфа.
Мария Магдалина. Я не сойду с твоих колен, пока ты не заплатишь моих
долгов.
Святой Пётр. Хорошо, но это в последний раз.
Мария Магдалина. ( Целует его) Спасибо, Петенька. Хочешь стаканчик
вермута?
Святой Пётр. Налей мне лучше виски.
Мария Магдалина. ( Наливает виски) Что нового на небе?
Святой Пётр. Много неприятностей. Процессы, векселя, петиции… Мы
работаем днём и ночью. Люди совсем не знают, как им хорошо живётся.
Мария Магдалина. Что говорит об этом хозяин?
Святой Пётр. Он просил меня придти сюда. Хочет сообщить что-то важное.
За стеной раздаются фанфары. Загораются звёзды на потолке. Солнечное
зеркало и лунная лампа приходит в движение. Внезапно становится совсем
светло.
Горничная. Его Величество!
Входит Господь Бог. Он одет, как старый английский лорд. Спортивный
костюм, короткие штаны, в зубах трубка. Он побрит, на голове кепка, в глазу
монокль на шёлковом шнурке. Бой с крылышками следует за ним с
принадлежностями для гольфа.
Господь Бог. ( Бою) Поставь всё это туда в угол. Хорошо, мой милый.
Можешь идти. ( Бой уходит)
Мария Магдалина. ( С глубоким реверансом) Господи!
Господь Бог. Оставь это, Магдалиночка. Здесь ведь все свои. (Садится)
Красиво у тебя устроено. С большим вкусом. Даже громкоговоритель.
Мария Магдалина. Хочешь послушать музыку?
Господь Бог. А что в программе?
Мария Магдалина. (Читает) В 16-30 хоралы.
Господь Бог. Ни в коем случае!
Мария Магдалина. В 17 часов – концерт: переход евреев через Чёрное море.
Господь Бог. Слишком долго продолжается. (Петру) Почта пришла?
Святой Пётр. (Открывает портфель) Диссертация одного студента
богословского факультета.
Господь Бог. Какая тема?
Святой Пётр. «Может ли Бог при всеведении, всеблагости и все
справедливости допускать зло?»
Господь Бог. Устраивают же люди себе хлопоты!
Святой Пётр. Диссертация очень интересно заканчивается.
Господь Бог. Как же?
Святой Пётр. «Бог не может допустить зло, значит, зло не существует!»
Господь Бог. Чёрт возьми!!! Гениально! Ещё что?
Святой Пётр. Главное управление каналов на Марсе просит о продолжении
концессии.
Господь Бог. (Подписывает) Принято!
Святой Пётр. Небесные войска на кануне забастовки. Ангелы требуют
восьмичасового рабочего дня. Они не хотят быть в худших условиях, чем люди.
Господь Бог. Так-так.
Святой Пётр. Святой Августин обижается на выдвижение Святого Антония.
На последнем приёме у него было плохое место.
Господь Бог. Святой Августин пусть помалкивает. После такой жизни, какую
он вёл, нечего жаловаться.
Святой Пётр. Господи! Святой Августин имеет отношение к прессе. Мы
должны быть осторожны.
Господь Бог. Мне всё это надоело! Много тысяч лет сижу я на этом
воображаемом престоле, на которое меня посадило всеобщее человеческое
голосование. Меня обвиняют в создании мира, делают ответственным за все его
слабости и неудобства, а всё как раз наоборот. Люди меня создали!
Неспособные управлять собой и жить без иллюзий, они воплотили во мне
высшую сущность, которая выражает их чаянья! Они так часто доказывали
необходимость моего существования, что я сам почти поверил в него. Я
стараюсь сохранять довольный вид в скверном положении. Я сижу здесь
наверху, принимаю, управляю, подписываю бумаги, даю интервью, позирую
художникам. Для чего? Моя персона служит ширмой безумнейшим
человеческим делам! Все войны ведутся - за меня, а революции - против меня.
Они делают со мной что хотят! (Магдалине) У сфер есть уши! Магдалиночка,
посмотри, никто не слушает?
Мария Магдалина. (Подошла к двери ) Святая Цецилия только что отошла от
дверей.
Господь Бог. Вы мне близки, поэтому я и пришёл сюда. С вами я могу
говорить откровенно. (Стучит трубкой) Престолы колеблются. Мне совсем не
хочется играть роль, которая становится космической. Монархический строй
обанкротился . Мои коллеги на земле складывают чемоданы. И так как я в
конце концов только последний представитель отжившей государственной
формы, которая аппелирует ко мне, как высшей инстанции, то я хочу дать
хороший пример. Я хочу уйти на пенсию.
Святой Пётр. Господи, твоё царство не от мира сего!
Господь Бог. Не будем заблуждаться. Небо тоже политическое установление.
У тебя есть обязанности. Подумай о миллионах верующих в тебя!
Господь Бог. Я не могу считаться с церковью. Люди и без меня обойдутся.
Мария Магдалина. Господи, этот шаг надо серьёзно обдумать. Чем ты будешь
жить?
Господь Бог. Я сделаю так же, как и мои коллеги. Я удалюсь в какой-нибудь
замок. Буду сажать капусту и колоть дрова. Вы думаете мне приятно вечно
разыгрывать Господа Бога? Правда, я председательствую во всех
наблюдательных советах, я доктор всех университетов и пользуюсь
неограниченным кредитом. Биржа дрожит, когда я говорю. А в сущности, мне
совсем нечего сказать. Я хочу иметь покой. Даже то обстоятельство, что на небе
есть телефон, портит мне рай.
Святой Пётр. Последствия будут ужасны. Разразится ни с чем несравнимая
анархия!
Господь Бог. Милый мой Пётр, совсем ничего не изменится. Так же, как ничего
не изменилось с начала мира. Посмотри на людей. Они такие же, как во все
времена. Они ничего не забыли и ничему не научились. Они не стали не лучше,
не умней. Они такие, как они есть. Вот в чём тайна. Всё остальное, философия и
литература – сплошное шарлатанство. Все думают, что я имею власть
вмешиваться в судьбу людей, какое заблуждение! Я никогда этого не делал. Я
этого никогда не стал бы делать, даже если бы мог. Судьба есть равновесие
мира. Его колебать могут только безумцы или преступники. Всё случается, как
должно случиться.
Мария Магдалина. Если бы я это знала, я купила бы себе сегодня гребень.
Святой Пётр. Господи, не поколеблешь ли ты собственную судьбу тем, что
откажешься от своей власти.
Господь Бог. Бессмертные неизменны, они перешли грань.
Мария Магдалина. Что будет с нами, когда ты отречёшься?
Господь Бог. Вы уйдёте со мной. Мне нужны партнёры в бридж.
Горничная. (Входит) Вестовой пришёл с сообщением.
Господь Бог. Пусть войдёт.
Входит солдат в шлеме, с крыльями за плечами, стоит у двери на вытяжку.
Господь Бог. Вольно! Разве я вам не говорил, что вы не должны вечно стоять
передо мной на вытяжку. Я не фельдфебель. В чём дело?
Вестовой. Честь имею доложить: на небо доставлено трое самоубийц.
Господь Бог. Люди придумали себе удобный выход. Когда они не знают как
быть, они пускают себе пулю в лоб.
Святой Пётр. У вас донесение?
Вестовой. К вашим услугам, Ваше превосходительство.
Вестовой вынимает из сумки три донесения и передаёт их святому Петру.
Святой Пётр. Можете идти. (Вестовой уходит) Самоубийства угрожающе
растут. У нас уже нет места. Придётся пристраивать…
Мария Магдалина. А что это за люди? Почти-ка.
Святой Пётр. (Читает) Отношение за № 42177. Доклад Архангела Гавриила.
Речь идёт о пятидесятилетнем человеке из Бостона. Основание для
самоубийства: несчастная любовь. Вышеупомянутый много лет любил
женщину и хотел жениться на ней. Так как она не соглашалась, он лишил себя
жизни.
Мария Магдалина. Ну это же не основание.
Святой Пётр. (Читает) Действие тем более возбудило удивление, что оба
казались счастливыми.
Мария Магдалина. Такие вещи могут происходить только в Америке.
Господь Бог. Мне жаль этого человека.
Мария Магдалина. А я нахожу, что ему поделом. Нельзя выходить замуж за
всякого, кого любишь.
Господь Бог. (Петру) Следующий.
Святой Пётр. (Продолжает читать) Отношение за № 42178. Доклад
Архангела Михаила. Двадцатилетняя женщина в Париже, замечательной
красоты, не могла сделать выбора между двумя претендентами. Дело дошло до
трагической развязки.
Мария Магдалина. Бедная!
Господь Бог. Как это бедная?
Мария Магдалина. Когда женщина лишает себя жизни, всегда виноваты
мужчины.
Господь Бог. Магдалиночка, этой женщине было двадцать лет . У неё не было
никакого опыта. Что ты знала в 20 лет?
Мария Магдалина. Об этом лучше помолчим.
Господь Бог. (Петру) Третий случай.
Святой Пётр. (Читает) Отношение за № 42179. Доклад Архангела Рафаила.
Двадцатилетний студент в Болонье влюбился в замужнюю женщину. От
большой застенчивости он не решился признаться ей в любви. Отчаевшись
когда бы то ни было обладать женщиной, он убил себя, хотя она хотела
удержать его от этого.
Господь Бог. Прочти-ка ещё раз эту фразу.
Святой Пётр. (Читает) Хотя она хотела удержать его от этого.
Господь Бог. Эта фраза должна звучать так: несмотря на то, что она хотела его
удержать. Ангелы не умеют писать грамотно. Мне придётся учредить для них
курсы словесности.
Мария Магдалина. Да, Господи. Это должно быть «несмотря», «хотя» тут не
при чём. Мы, женщины, хотим чтобы нас любили, несмотря на то, что это
тяжело. Знаешь, этот студент мне нравится. Надо бы ему помочь. Тот, кто
убивает себя из-за женщины, которой он не обладал, способен на настоящую
любовь. Во всём твоем большом царстве не найдётся ли для него какой-нибудь
помощи?
Господь Бог. Что ты! Он же себя лишил жизни!
Мария Магдалина. Здесь три человека. Они ушли из жизни. Может быть они
все трое были не на своём месте? Если бы они жили в другой момент, всё бы
сложилось иначе.
Господь Бог. Хотя я и всеведущ, но этого я не понимаю.
Мария Магдалина. Видишь ли, пятидесятилетний бостонский человек, котрый
так страстно хотел жениться, прирождённый супруг. Маленькая парижанка,
которая не могла выбрать между двумя мужчинами, ищет одного
единственного. Нельзя ли их поженить? Браки ведь заключаются на небесах.
Там, где двое счастливы, есть место и для третьего. Пошли их всех троих
обратно на землю. Соедини их всех. Дай им ещё раз пожить.
Господь Бог. Это нельзя, Магдалиночка. Это против конституции.
Мария Магдалина. Ты ведь всемогущ. Сотвори чудо!
Господь Бог. Я так же и всемудр, поэтому я этого не сделаю.
Мария Магдалина. Неужели три человека на этой глупой земле должны
просто сгинуть. Неужели должны умереть три человека, созданные друг для
друга. Три человека, которые имеют все задатки быть счастливыми. Ради чего?
Потому что маленькая ошибка в мироздании пересекла им дорогу. Птицы друг
другу подают весть, цветы отдают свои семена ветру и вырастают в
предназначенном месте, а людей ты хочешь лишить радости встречи? Не может
быть чтобы ты говорил это серьёзно.
Господь Бог. Я не могу нарушать вечноустановленный порядок.
Мария Магдалина. Будь справедлив! Ты не можешь допустить, чтобы столько
любви, столько страсти исчезло из мира, чтобы всё было напрасно. Ведь они все
твои создания, они имеют право на счастье.
Господь Бог. Ты рассуждаешь как женщина.
Мария Магдалина. Написано: «Господь не осуждает никого напрасно.
Всемогущий не попирает справедливости.»
Господь Бог. Где это написано?
Мария Магдалина. В «Ветхом завете».
Господь Бог. Там много чего написано.
Мария Магдалина. Ты говоришь, что я рассуждаю, как женщина. Да, я
рассуждаю, как женщина! Я вижу этих людей перед глазами. Я чувствую, как
они страдают. Я знаю, что любовь самое жестокое испытание. Господи, ты не
должен их покидать. Ты должен помочь им.
Господь Бог. Почему ты думаешь, что им надо помочь?
Мария Магдалина. Потому что они несчастны!
Господь Бог. Я не могу их несчастье превратить в счастье.
Мария Магдалина. А ты попробуй.
Господь Бог. Кому суждено страданье, тому не поможет никакая звезда.
Мария Магдалина. Ну, попробуй один единственный раз!
Господь Бог. Пётр, что ты думаешь об этом?
Святой Пётр. С одной стороны я думаю: «Да».
Господь Бог. А с другой?
Святой Пётр. А с другой: «Нет».
Господь Бог. Что же ты думаешь по настоящему?
Святой Пётр. Как Святой, я за это, как политик – против.
Господь Бог. Другими словами, ты отрекаешься от своей точки зрения. Я об
этом уже однажды слышал.
Святой Пётр. Господи, да будет твоя воля.
Господь Бог. Вот вы все такие. Вы взваливаете ответственность только на
Господа Бога. Это очень удобно.
Мария Магдалина. Господи, вот ты недавно говорил, что мы преувеличиваем
твоё могущество, что ты хочешь удалиться от управления, потому что тебе
нечего больше сказать…. Но вот как раз случай доказать обратное. Сделай раз
в жизни что-то доброе на земле.
Господь Бог. С женщинами невозможно разговаривать. Они понимают всё
навыворот!
Мария Магдалина. Прежде, чем отречься, сделай трех людей счастливыми.
Господь Бог. Да ведь они совсем не хотели жить.
Мария Магдалина. (Встаёт на колени) Сделай это ради меня.
Господь Бог. Хорошо. Встань. Я сделаю это. Один раз, как будто я,
действительно, Господь Бог. Но я поступаю против своего убеждения. Да
пошлёт небо, чтобы все это закончилось хорошо.
Мария Магдалина. (Целует ему руку) Спасибо, Господи.
Господь Бог. Как же ты хочешь приняться за это дело?
Мария Магдалина. Я думаю, что нам надо купить виллу на Ривьере.
Господь Бог. Виллу?
Мария Магдалина. Ведь этим людям было так плохо. Теперь им должно быть
хорошо.
Святой Пётр. Это стоит денег.
Мария Магдалина. Раз Господь выходит в отставку, то может выйти и из
сметы.
Господь Бог. К вилле нужен и автомобиль.
Мария Магдалина. Да. У них должен быть приличный автомобиль. Кстати,
должен быть и шофёр.
Святой Пётр. Это будет стоить ещё дороже!
Мария Магдалина. У тебя же есть экипаж?
Святой Пётр. У меня казённый.
Господь Бог. Потом ты хочешь поженить этих двух?
Мария Магдалина. Да. Бостонского пожилого человека и парижанку.
Святой Пётр. С двумя мы бы как-нибудь справились. Но что делать с
третьим? Третий – лишний!
Мария Магдалина. Петенька, да ведь третий – самый главный.Иез него ничего
не выйдет. Если мы оставим тех двух вдвоём, они в первые же полчаса убьют
себя. У женщины должен быть любовник, так уж устроено на свете.
Господь Бог. Магдалиночка, подумай о седьмой заповеди.
Мария Магдалина. Я так часто изменяла и все же попала на небо. В этом вы
ничего не понимаете. Верьте настоящей женщине.
Господь Бог. Значит, студент тоже будет жить на вилле?
Святой Пётр. Ну, а кто будет оплачивать?
Мария Магдалина. Муж, разумеется. Кто же ещё?
Господь Бог. Тебе всё это кажется таким простым.
Мария Магдалина. Я вижу только одно затруднение. Эти люди не должны
ничего знать о своей прошлой жизни. С самого начала они должны так
естественно жить вместе, как будто они так жили многие годы. У них должны
быть свидетельства о рождении, брачный контракт, квитанции о взносе налогов.
Мы должны подделать документы.
Святой Пётр. Это действие наказуемо!
Мария Магдалина. Пётр, не будь педантом. Если бы все документы были
подлинны, мы бы здесь не сидели.
Господь Бог. Прежде, чем я дам своё согласие на этот эксперимент, я требую
от вас одного – строжайшего нейтралитета. (Магдалене) Мне кажется, что ты
заигрываешь со студентом.
Мария Магдалина. Это просто флирт.
Господь Бог. Лучше бы ты почитала писания отцов церкви.
Мария Магдалина. Они такие скучные.
Святой Пётр. Любопытно, что из этого выйдет. Надо надеется, что обойдётся
без скандала.
Мария Магдалина. В сопровождении наших лучших пожеланий воскресают
три человека. Бог творит своё первое чудо. (Господу) Благодарю тебя, Господи,
что ты дал пережить мне этот час.
Святой Пётр. Нужно ли дать об этом заметку в газету?
Господь Бог. Ради всего святого!
Святой Пётр. Когда начнем переселение?
Мария Магдалина. Сразу же.
Святой Пётр. ( Снимает трубку) Соедините меня с главной кассой.
Господь Бог. Хорошо. А теперь давайте выпьем чего-нибудь. (Магдалене)
Говорят, у тебя есть замечательный кофе? Недавно я был у святой Екатерины,
так у неё было что-то ужасное.
Мария Магдалина. ( Берёт спиртовый кофейник и ставит на стол) Сварить
хороший кофе – это самая трудная вещь на свете. Рядом с этим создание мира –
детская игра.
Господь Бог. Как же ты это делаешь?
Мария Магдалина. Для этого надо иметь прошлое. Я беру три ложки мелко
смолотого кофе на чашку…
Святой Пётр. (В трубку) Скажите, пожалуйста, сколько стоит вилла вблизи
Канн? Триста тысяч долларов? Это совершенно невозможно.
Господь Бог. Петя, у меня есть секретный фонд.
Святой Пётр. Но это слишком дорого.
Господь Бог. На мою ответственность.
Святой Пётр. Хорошо. Покупайте…Проценты вперед…Расход не проходит
через книги. Понятно?
Господь Бог. А потом ты наливаешь горячую воду?
Мария Магдалина. Нет еще, раньше сахар.
Святой Пётр. Соедините меня с экспедицией.
Мария Магдалина. Всё должно быть пропорционально, совсем, как в жизни.
(Мешает кофе)
Святой Пётр. Это экспедиция? Пошлите только что доставленных самоубийц
обратно на землю. Дальнейшие указания последуют.
Мария Магдалина. Петенька, не забудь про автомобиль.
Святой Пётр. Какого он должен быть типа?
Мария Магдалина. Женщина с двумя мужчинами может ездить только в
первоклассном экипаже.
Святой Пётр. Это будет дорогое чудо.
Господь Бог. Ну, готов твой кофе, наконец?
Мария Магдалина. Сейчас. Через десять секунд. Теперь я лью горячую воду.
Святой Пётр. Когда мы узнаем результаты нашего эксперимента?
Мария Магдалина. ( Богу) Для тебя ведь тысяча лет, как один день. Когда
протечёт внутрь вода, все будет кончено.
Господь Бог. Ну, как твои дела?
Мария Магдалина. Падают первые капли.
Конец первого действия.
Действие второе.
Шоссейная дорога в горах на Средиземном море. Закат солнца. Появляется
элегантный открытый автомобиль, которым управляет женщина. Это Рене.
Рядом с ней сидит молодой человек – Тонио, сзади – пожилой Феликс. Машина
останавливается.
Рене. Капает. Что-то не в порядке.
Феликс. Мне всё время кажется, что что-то не ладится.
Рене. Тонио, передайте мне халат. (Он передает ей халат, Рене одевает его.
Мужчины выходят из автомобиля.)
Феликс. Нам надо было взять с собой шофера. Было слишком рисковано
отправляться на нем в первую поездку.
Рене. Оставь, Феликс. Я хорошо знаю машину. Наверное, здесь какой-нибудь
пустяк.
Тонио. (Проверяет измеритель) Давление нормальное.
Рене. (Открывает капот машины) А, мотор раскален. Счастье, что мы
остановились.
Феликс. Посмотри, внизу вытекает вода.
Рене. (Заглядывает под автомобиль) Как это могло случиться?
Феликс. Совсем новая машина, только что с завода.
Рене. Вот в чём дело. Дыра в радиаторе. Вся вода вытекла.
Феликс. Ничего не понимаю!
Рене. Загадочно! После двухсот километров езды – дефект в конструкции.
Тонио. А вы проверяли машину?
Феликс. Шофёр взял её вчера в Каннах.
Тонио. Что же нам теперь делать?
Рене. Это называется – катастрофа.
Феликс. Уже 7 часов, все ужинают. Вряд ли мы встретим хоть какой-то
автомобиль.
Тонио. (Достает карту) До ближайшего поселка 15 километров. Мы в Богом
забытом месте. Через час стемнеет.
Рене. Вот так история.
Феликс. Я всё-таки хочу дойти до первого дома. Может быть, мы кого-нибудь и
найдем.
Тонио. Позвольте, мне пойти.
Феликс. Оставайтесь, Тонио. У вас есть с собой браунинг? (Тонио
утвердительно кивает)
Рене. Ну, не будут же на нас нападать!
Феликс. Это на всякий случай. (Уходит по дороге)
Тонио. Вам не холодно, Рене?
Рене. Напротив! Я нахожу презабавным наше приключение. Совсем, совсем
одна с двумя мужчинами на дороге. Да это мечта каждой девушки! Жаль, что я
замужем!
Тонио. А у вас есть юмор.
Рене. Тонио, выньте плед из машины. Мы сядем на этом парапете.
Тонио берет из автомобиля плед и расстилает его на парапете. Они садятся.
Тонио. Вам не страшно?
Рене. Я не страдаю от головокружений.
Тонио. Шестьсот метров глубины за нашей спиной. Этого достаточно…
Рене. Чтобы умереть!
Тонио. Чувствуете, как пахнет? Евкалиптом и лавром. Шум моря поднимается
к нам.
Рене. Здесь наверху хорошо… (Пауза) Почему вы замолчали?
Тонио. Я всё время говорю.
Рене. Расскажите мне что-нибудь.
Тонио. Мне кажется, что я вам уже всё рассказал.
Рене. Где вы были в прошлом году?
Тонио. На Корсике. Я приехал туда из Генуи.
Рене. Один?
Тонио. Нет.
Рене. С подругой?
Тонио. Горы становятся лиловыми. Как здеь быстро темнеет.
Рене. Она была хорошенькая?
Тонио. Посмотрите вниз. Интересно, какое ощущение, когда падаешь вниз.
Рене. Я не упаду, Тонио. Я останусь в равновесии. Посмотрите, как глубоко я
могу откинуться. (Откидывается назад)
Тонио. (Протягивает руку) Осторожно!
Рене. (Выпрямляется) Спасибо. (Смотрит на часы) Любопытно, найдет ли
Феликс хоть какой-нибудь дом?
Тонио. Это не опасно, оставлять нас так надолго одних?
Рене. Почему? Ведь ничего не случится.
Тонио. Иногда случается…
Рене. И что же может случится?
Тонио. Могу напасть разбойники.
Рене. Ах, так!
Тонио. Я очень счастлив, когда я около вас.
Рене. Скажите мне, наконец, Тонио, что с вами? Вы такой странный.
Тонио. Меня утомляет теория электронов.
Рене. Оставьте ваши книжки, вы ведь должны отдохнуть у нас.
Тонио. Может, мне не подходит жизнь у вас.
Рене. Разве Феликс не ласков с вами?
Тонио. Феликс очарователен.
Рене. И в чём же тогда дело?
Тонио. Не мучьте меня, Рене. Прошу вас…
Рене. (Берет за руку) Что с вами?
Тонио. У вас совсем холодные руки.
Рене. Мне немного холодно, но это ничего.
Тонио. Я принесу вам своё пальто.
Рене. Не уходите. (Не отпускает его) Я хотела бы знать, о чем вы думаете?
Тонио. О тебе.
Рене. (Освобожившись от него) Совсем стемнело.
Тонио. Видите звёзды? Разве они не похожи на цветы на небе? Южная звезда
… На Средиземном море… Чувствуете ли вы перелив этих слов, … магию
этих слов?
Рене. Теперь мне, действительно, холодно.
Тонио. Возьмите мой свитер. (Снимает свой свитер и надевает на неё) вы такая
красивая, Рене. Я так люблю вас.
Рене. (Откидываясь назад) Я вижу только звёзды!
Тонио. Слышите, Рене, я люблю вас.
Рене. Ой, я падаю, Тонио! Я падаю!
Тонио. (Рванув её к себе, целует) Ещё мгновенье и мы бы упали.
Рене. Сколько здесь? Шестьсот метров?
Тонио. Да. От одной звезды до другой… Это, и в правду, было бы не так
плохо.
Рене. Мы были пьяны… (Опять целуются) Что это там за свет?
Тонио. Маяк на Кап-Мартене.
Рене. Что же не возвращается Феликс? Не случилось ли с ним чего-нибудь?
(Тонио резко встает и отходит) Что с тобой? Почему ты ушел?
Тонио. Надо отвезти в сторону автомобиль.
Рене. Иди сюда, Тонио. Не будь ребёнком. Ты должен понять. Что я о нем
забочусь.
Тонио. Как можешь ты сейчас говорить о нём!?
Рене. А что произошло?
Тонио. Неужели ты не понимаешь? Я живу в его доме! Каждый день с вами
обоими!… Я вижу, как ты нежна с ним.
Рене. Тонио!
Тонио. Нет, ты не со мной. Я совсем несчастлив!… Но я люблю тебя. Люблю
по-настоящему!
Рене. Это правда?
Тонио. Прости. Теперь живут люди с минимум чувства. Мне жаль… Я родился
на целое столетие позже, чем должен был родиться.
Рене. Нет. Ты просто немного сумасшедший. Моё чувство не имеет никакого
отношения к Феликсу. Неужели ты не понимаешь? У Феликса – его фабрика,
его работа. Его дом. Всего этого не было бы у меня! Ну, надо же мне иметь
родное местечко!
Тонио. Зачем же ты поцеловала меня?
Рене. Потому что я люблю тебя.
Тонио. Кого? Меня?
Рене. Вот ваш свитер. (Снимамает свитер) Пожалуйста, принесите мне моё
пальто.
Тонио. (Падает к её ногам, целует её руки) Я сам не знаю, что говорю. Я не
могу больше! Будь со мной.
Рене. Но ведь я с тобой!
Тонио. Но мы не одни!
Рене. Что же я могу поделать?
Тонио. Уйдем со мной.
Рене. Нет. Я не могу этого сделать.
Тонио. Ты не хочешь. Ты боишься.
Рене. Боюсь? Чего?
Тонио. Боишься того, что настанет.
Рене. Что настанет, Тонио? Сегодня ты любишь меня. Будешь ли ты любить
меня через год?
Тонио. Ты ищешь мои слабости, чтобы скрыть свои.
Рене. Ну, предположим, я уйду с тобой! Что дальше? Ты подумал об этом?
Тонио. Я предпочитаю действовать без рассуждений.
Рене. Прекрасно! Но ты не один.
Тонио. Замечательное время, когда всё просчитывается!
Рене. Любить – просто, Тонио. Жить вместе – трудно.
Тонио. Другими словами, одного человека тебе – мало!
Рене. Может быть. ( Хочет идти к автомобилю)
Тонио. Куда ты идёшь?
Рене. Хочу зажечь прожектор. (Зажигает его)
Тонио. Ты подаешь ему знак.
Рене. Иначе он заблудится.
Тонио. Вы правы, каждому нужен путеводный знак. Вы дали мне хороший
урок. Благодарю вас.
Рене. Мотор остыл. Не хочешь ли ты сесть со мной в автомобиль?
Тонио. Ответь мне на один вопрос. Предположим, я останусь с тобой,
предположим, чувство моё со временем не изменится, пойдёшь ли ты за мной?
Рене. Нет.
Тонио. Даже если твое чувство будет толкать тебя на это?
Рене. Даже и тогда, нет.
Тонио. Значит, всё ясно.
Рене. Что тебе ясно? Что значат твои слова?
Тонио. Завтра я уеду.
Рене. Тонио, ты не должен уезжать. (Она вышла из автомобиля) Подожди. Ты
меня спросил, почему я не ухожу с тобой? Я постараюсь объяснить тебе это…
Это так трудно. Когда ты первый раз обнял меня, я почувствовала такое счастье,
которое я прежде никогда не испытывала. Я потеряла разум. Я тебя нашла…
Понимаешь ли ты, что это значит? Понимаешь ли ты, что я не могу расстаться с
тобой. Ведь, если бы я, действительно, ушла с тобой, то ты бы меня точно
бросил. Ты, ведь, и так меня сейчас бросаешь.
Тонио. Я не хочу делиться!
Рене. Я только хочу тебя видеть. Я хочу, чтоб ты был здесь! Хочу слышать
твой голос!
Тонио. Ты можешь так жить, а я не могу!
Рене. Почему? Потому что я говорю тебе правду? Потому что я нашла в себе
мужество сказать, что я вас обоих ощущаю? Я не стыжусь, что я это сделала.
Тонио. Я знаю, что ты принадлежишь мне. Больше я ничего не хочу знать!
Рене. Всё! Больше нет смысла продолжать наш разговор.
Тонио. Я просил тебя отпустить меня, ты не захотела. Теперь скажу я.
Рене. И что ты будешь говорить?
Тонио. Правду.
Рене. Делай, что хочешь. Я уже ничего не могу изменить. Я предостерегаю
тебя. Почва, на которой мы стоим, очень хрупка. Дыхание может потрясти её.
Слово может всё разрушить.
Тонио. Я и разрушаю…
Появляется Феликс с пакетами в руках.
Феликс. Привет! Я пытался дозвониться в Канны… Оказалось, всё напрасно.
Завтра пошлю телеграмму. Мы должны подождать. Ни направо, ни налево – ни
одного отеля. Я принес бутылку коньяка, хлеб и ветчину. Мы проведём ночь
здесь в горах. К счастью, здесь тепло. Есть ли у нас ещё сигареты, Тонио?
Тонио, что такое? Вы поссорились?
Рене. Тонио хочет уезжать.
Феликс. Чепуха, Тонио. Мы вас не отпустим.
Тонио. Вы очень добры.
Феликс. Что же случилось?
Тонио. Ваша супруга ошибается. Я не намерен уезжать.
Феликс. Тогда, всё в порядке.
Рене. Нам придётся всю ночь просидеть здесь на парапете. Это будет весело.
Феликс. Вот, что я предлагаю. Рене ляжет в автомобиле, а мы, двое мужчин
как-нибудь скоротаем ночь. У нас есть коньяк. Или, в крайнем случае,
поиграем в карты. Карты я принес с собой.
Тонио. Вы, право, обо всём заботитесь.
Феликс. Это не так сложно. Просто надо уметь выпутываться.
Рене. Феликс, мне ещё не хочется спать.
Феликс. Становится свежо.
Рене. Я не устала.
Феликс. Хорошо, ты поддержишь компанию, но сначала мы устроим тебе
постель.
Рене. Я тем временем сделаю бутерброды.
Феликс и Тонио поднимают верх автомобиля. Рене разворачивает пакеты и
достаёт содержимое. Затем, они втроем садятся на парапет.
Рене. Кто хочет бутерброды с ветчиной?
Феликс. Я. Я ужасно голоден.
Рене. Тонио, а вы?
Тонио. Нет, благодарю вас.
Феликс. Покушайте, Тонио. Впереди ещё длинная ночь.
Тонио. Я не голоден.
Феликс. Хотите, глоток коньяку? (Передает бутылку. Тонио жадно пьет из
горлышка. Феликс ест бутерброд.) Вкусно! Редко, мне что-нибудь казалось
таким вкусным. Рене, ты тоже ничего не ешь.
Рене. Мне хотелось бы покурить.
Феликс. Ты слишком много куришь, детка. Тонио, сколько сигарет она
выкурила за день? (Рене резко встает и отходит) Вы поссорились, что ли?
(Тонио молчит) Мне кажется, что Рене очень привыкла к вам. Она обиделась,
что вы хотите уехать. Я понимаю её. Я – рабочая лошадь, целый день на
фабрике…
Тонио. Я завидую вашей деятельности.
Феликс. Вас интересует моя работа?
Тонио. Я слыхал, что вы оборудовали химическую фабрику?
Феликс. Я вам предлагаю, Тонио. Хотите поступить ко мне? Вы могли бы
работать в лаборатории. Вам хотелось бы этого? Относительно денежной
стороны, думаю, мы сговоримся.
Тонио. Значит, вы предлагаете мне деньги?
Феликс. Ну, вы же не можете работать даром у меня?
Тонио. Ах, да! За мою работу.
Феликс. За что же другое?
Рене. (Подходит к мужчинам) Феликс, я хотела бы лечь спать.
Феликс. Мы тебе не будем мешать.
Рене. Спокойной ночи, Тонио.
Феликс провожает её до автомобиля. Вскоре возвращается.
Феликс. Чудесная ночь. Так спокойно, так мирно…
Тонио. Вы никогда не ревнуете?
Феликс. Кого?
Тонио. Вы, ведь, любите Рене?
Феликс. Я радуюсь, что она счастлива.
Тонио. Откуда вы знаете, что она счастлива?
Феликс. Что вы хотите сказать?
Тонио. Я ничего не хочу сказать. Я только спрашиваю.
Феликс. Я удаляю с её пути тяжелое. Если хотите, это тоже ревность.
Тонио. Вы мождете себе это позволить. Работа на фабрике хорошо налажена.
Феликс. Вы ошибаетесь. Дело не в деньгах.
Тонио. В чем же тогда?
Феликс. Тонио, у вас странный тон. Что это значит?
Тонио. Простите. (Пауза)
Феликс. Хотите поиграть в карты?
Тонио. Как хотите.
Феликс. (Вынимает карты из кармана) Я предлагаю партию в экарте.
Тонио. С удовольствием.
Феликс. Кто сдает?
Тонио. Сдавайте вы.
Феликс. (Перетасовывает колоду и подает ему карты) Пожалуйста.
Тонио. (Снимает колоду) Спасибо.
Феликс сдает карты.
Тонио. Мы будем играть в открытую. ( Бросает все карты) Я люблю Рене.
Феликс. (Тоже бросает карты) Зачем вы говорите мне это?
Тонио. Вы это знали?
Феликс. Я это чувствовал.
Тонио. Вы знаете и то, что между нами произошло?
Феликс. Нет.
Тонио. Я расскажу вам это.
Феликс. Не надо.
Тонио. Я буду говорить.
Феликс. Ни слова больше! Не кричите, вы разбудите Рене. (Пауза)
Тонио. Я думаю, нам уже не за чем говорить.
Феликс. Когда вы уезжаете?
Тонио. Это должно решиться.
Феликс. Рене намерена последовать за вами?
Тонио. Нет.
Феликс. Моя жена самостоятельна. Её состояние упрочено. Она свободна в
своих решениях.
Тонио. Это не выход.
Феликс. Какой же тогда выэход?
Тонио. Один из нас должен уступить дорогу.
Феликс. Ах, так! (Пауза) У вас есть сигарета?
Тонио протягивает портсигар. Там лежит одна сигарета.
Феликс. Последняя?
Тонио. Да.
Феликс. Давайте, выкурим её вместе. (Курят по очереди сигарету) У ивас
зоркие глаза? Видите, огни Монте Карло.
Тонио. Да, совсем ясно видно казино, над ним яркий свет. (Пауза) Так как мы
это дело приведём в порядок?
Феликс. Это зависит от вас.
Тонио. (Берет карты) Давайте дальше играть. Красные или черные?
Феликс. А какую масть вы выберите?
Тонио. Чёрную.
Феликс. Неужели вы всерьёз думаете, что это на карту? Всё в жизни не так
просто. А вы живёте в милом заблуждении. Но оставим это… В двадцать лет
можно делать такие глупости.
Тонио. Это всё, что вы мжете мне сказать?
Феликс. Я мог бы сказать вам очень многое, но я боюсь. Вы слишком
возбуждены. Ваша откровенность благородна, но никому не нужна. Будьте в
следующий раз осторожнее.
Тонио. Мне кажется, вы не понимаете… Речь идёт о женщине.
Феликс. Что вы знаете о женщине? Вы думаете, что достаточно обладать ею…
Страсть ещё никого не заполняла. Вы не первый с кем это случается. Вы
просчитались.
Тонио. Счет мог быть неверным.
Феликс. Нет, он правилен. В вашем возрасте знают только наслаждение. Это
ваше право. Я не могу мешать вам в этом. Я даже понимаю, что любя Рене, вы
меня ненавидите. Но вы для меня не соперник.
Тонио. Вы уступаете? Отвечайте! Отказываетесь ли вы от Рене?
Феликс. Мне и не надо отказываться. Я всегда с нею и для неё. Она может
вернуться в любое время. Я её не потеряю.
Тонио. Вы выиграли. (Незаметно вытаскивает браунинг из кармана)
Феликс. Я думаю, что теперь всё ясно.
Тонио. Всё ясно. (Стреляет себе в грудь и падает с высоты парапета)
Феликс. Что такое! Да вы с ума сошли!
Рене. (Выскакивая из автомобиля) Тонио, ради Бога! Ради, Бога!
Третье действие.
На небе. Господь Бог, Мария Магдалина и Святой Пётр. Мария Магдалина,
молча, разливает всем кофе. Долгая пауза. Господь Бог мешает ложкой кофе и
вдруг с яростью бросает её.
Господь Бог. Я так и знал! Так и знал!
Святой Пётр. Что я вам говорил?
Мария Магдалина. Ужасно! Такой красивый мальчик.
Господь Бог. Всё было напрасно.
Святой Пётр. Мы здорово оскандалились. У мальчишки теперь три смерти на
совести.
Мария Магдалина. Конец был неизбежен. Женщина долна была погибнуть.
Она была в полном отчаянии. Ей ничего другого не оставалось.
Господь Бог. Я до сих пор вижу, как она выскочила из автомобиля и закричала:
« Ради Бога!» Я, правда, привык, что меня цитируют при всяких неподходящих
обстоятельствах. Боюсь, что на этот раз это было заслужено.
Мария Магдалина. Прошу тебя, не грусти. Всякий может ошибиться, даже
Господь Бог.
Господь Бог. Никогда не надо вмешиваться в чужие дела! Вот что бывает,
когда слушаешься женщин. С вами всегда одни только неприятности.
Мария Магдалина. Зачем же ты нас тогда создал?
Святой Петр. Магдалиночка, не смей дерзить!
Горничная. (Приносит кипу газет и кладёт их на стол). Вечерние газеты.
Господь Бог. Есть ли об этом что-нибудь в газетах?
Святой Петр. (Открывает газету и читает) Автомобильная катастрофа в
Каннах! Сегодня утром произошло на Ривьере ужасное несчастье. Владелец
крупной промышленной фирмы совершал со своей женой и студентом-химиком
автомобильную поездку. При наступлении темноты автомобиль остановился изза порчи радиатора. По совершенно невыясненным причинам ночью студент
покончил с собой. На следующее утро, после исправления автомобиля, в него
был положен труп, и путешественники отправились в путь. Управляла
автомобилем жена промышленника. Машина мчалась на большой скорости
(Указатель на спидометре показывал более 100 километров в час.) и на крутом
повороте разбилась. Сидевшие в ней люди, разбились насмерть и были
погребены под обломками автомобиля. Три трупа были доставлены в МонтеКарло. К этому сообщению, которое наше осведомительное бюро почерпнуло
из Парижских газет, редакция наших газет присовокупляет комментарий в виде
запроса…
Господь Бог. (Надев очки) Запрос?
Святой Петр. Они спрашивают разъяснения у неба: « Есть ли тут
Божественное проведение? Ведь Небесная Конституция (Это особенно
подчеркивается) запрещает всякие вмешательства Правителя (Господа Бога) в
дела внешней политики. Спрашивается, имело ли здесь место чуда?»
Господь Бог. Кто тут ещё пакостит?
Мария Магдалина. Наверное, Святой Августин. Когда Святые вместо того,
чтобы молиться, пишут свои мемуары, от них всего можно ожидать.
Господь Бог. Неслыханно! По поводу такого пустяка раздувают большое
политическое дело!
Святой Петр. Что мы будем предпринимать?
Господь Бог. Мы напишем официальное опровержение!
Святой петр. Что мы будем опровергать?
Господь Бог. Всё!!!
Святой Петр. Даже правду?
Господь Бог. Правду – первым делом! Соедини-ка меня с ними.
Святой Петр. (Берет трубку) Соедините меня с « Небесными ведомостями».
Попросите дежурного редактора… с вами говорят из кабинета Его Величества!
Милостивый государь, в сегодняшнем вечернем выпуске появилась статья о
том, что небо якобы тайно вмешалось в судьбу трех самоубийц … Само собой
разумеется, что в этом нет ни слова правды! Будьте любезны, сделать в печати
опровержение – немедленно! … Благодарю вас. (Вешает трубку)
Мария Магдалина. Господи, у тебя тяжелая профессия!
Господь Бог. Я устал, дитя моё.
Святой Петр. Теперь возникает вопрос: « Что же нам делать с самоубийцами?»
Здесь они оставаться не могут, иначе всё выйдет наружу.
Мария Магдалина. Давайте ещё раз пробежим события. В чём была ошибка?
Святой Петр. Я вам скажу в чём. Муж был во всем виноват. Он не должен был
позволять, чтобы дело зашло так далеко. Когда любишь женщину, надо её
охранять для себя одного.
Мария Магдалина. Мужчинам как раз этого и не хочется.
Святой Петр. В мое время мужчины были другие.
Мария Магдалина. Нет, Петр. Вы всегда одни и те же. Вы никогда не
изменитесь. И вы ничего в нас не смыслите! А потом вы удивляетесь, когда все
идет вкривь и вкось.
Святой Петр. А кто дал нам попробовать плодов древа познания- добра и зла?
Мария Магдалина. А познания вы так и не поняли. Мы вам открыли свою
наготу, чтобы вы прятали её только для себя. А вы что сделали? Вы нас снова
раздели!
Святой Петр. Разве это основание – нас обманывать?
Мария Магдалина. Да. Вы хотите быть обманутыми. Вы нас не оставляете в
покое! Вы должны быть красивы, должны быть элегантны, должны нравиться
другим мужчинам. Для чего? Только для того, чтобы увеличить ваше
наслаждение. Мы точно такие – какими вы нас хотите видеть!
Святой Петр. Всё бы прекрасно было, если б этот мальчик в неподходящий
момент не потерял над собой власти. Это всегда случается, когда связываешься
с молодыми людьми. Каждый супруг должен это знать.
Господь Бог. Нет. Совсем не в этом дело. Муж вёл себя правильно. А что он
мог сделать? Убить мальчика или застрелить собственную жену? Он
подчинился неизбежному. Он принял жизнь такой, какая она есть! Он понял,
что смерть ничего по существу не изменит.
Святой Петр. Такая снисходительность – уже преступление! Можно согрешить
и по слабости!
Господь Бог. Милый, Петр! Когда ты в Гефсиманском саду отсёк ухо солдату,
разве ты не нуждался в снисходительности?
Святой Петр. Господи! Я и сегодня сделал бы то же самое.
Господь Бог. Вот видишь! Мир не поддаётся обучению.
Мария Магдалина. Господи, хочешь ещё чашечку кофе?
Господь Бог. Ещё остался?
Мария Магдалина. Сколько угодно. (Наливает ему)
Господь Бог. Помните, тот напряжённейший момент?… Когда влюблённые
говорили между собой, и женщина вдруг поняла, что любит обоих мужчин.
Святой Петр. Прескверная была сцена. Нельзя любить двух мужчин сразу!
Женщина разыгрывала комедию.
Мария Магдалина. А мне жалко мальчика…
Господь Бог. Я понимаю, почему ты сочувствуешь молоденькому студенту…
Мария Магдалина. Мне кажется, он страдал больше всех.
Господь Бог. Но разве это оправдывает его поступок?
Мария Магдалина. Господи! В 20 лет ещё трудно быть святым!
Господь Бог. Ну, а что бы ты сделала на его месте?
Мария Магдалина. Я бы осталась жить. Любить – значит найти выход. Я ведь
– женщина!
Господь Бог. Но ты же видишь, тут женщина тоже убила себя.
Мария Магдалина. Для неё всё было кончено. У неё не оставалось никакого
выбора. Она бы никогда бы не освободилась от мысли о том мёртвом. Когда она
правила с быстротой в 100 километров, она уже была сама по ту сторону от
пропасти. Она бы уже не смогла любить своего мужа.
Святой Петр. Она его никогда и не любила.
Мария Магдалина. Если бы она его не любила, всё бы произошло совершенно
иначе! Они были бы все живы теперь.
Святой Петр. Женщина должна была сделать выбор.
Мария Магдалина. Ты рассуждаешь сейчас как мужчина. Для вас всегда всё
ясно! Жаль, что мы не мужчины.
Святой Петр. Вы на прямой дороге, чтобы ими стать.
Мария Магдалина. Для этого у нас одного не хватает – вашей
прямолинейности! Я вам докажу, что женщина не могла поступить иначе. Она и
так сделала то, что никакая женщина не сделает: призналась с в своей слабости!
Я нахожу, что это прекрасно! Петенька, повтори-ка мне те слова, которые ей
сказал мальчик . когда просил её пойти с ним.
Святой Петр. « Ответь мне на один вопрос: предположим, что я останусь с
тобой. Предположим, что чувство мое не изменится от времени, пойдешь ли ты
за мной?»
Мария Магдалина. «Нет»!
Святой Петр. «Даже если твоё собственное чувство будет тебя толкать на это?»
Мария Магдалина. „ Даже тогда. нет.“
Святой Петр. Видишь, вот тут-то и свинство! Если она не могла жить с ним, то
нечего и любить!
Мария Магдалина. Милый мой! Люди стали другими. Прежде суть
наслаждения была в фантазии. Поэзия, одержимость толкали к любви. Было
время, когда саму жизнь отдавали за чувство. Взгляд женщины – двигал целыми
народами! И недостижимое было долговечнее земного. Сегодня же,
случайность превращается в любовь, а любовь – в случайность.
Святой Петр. Магдалиночка, где ты все это вычитала?
Мария Магдалина. Не забывай, я всё это пережила! Раз бесконечность любви
так резко ограничена, не удивляйся, что мы над этой точкой ставим
вопросительный знак!
Святой Петр. Ну, конечно! Теперь мы во всем виноваты.
Мария Магдалина. Сегодня мы снова восстанавливаем недостижимое. Мы
вам возвращаем иллюзию. Мы заставляем вас страдать.
Святой Петр. Подожди. Та сцена ещё не закончена. Давай продолжать.
Мария Магдалина. И что же он ей в ответ сказал?
Святой Петр. « Ты можешь так жить, а я не могу».
Мария Магдалина. Почему? Потому что я говорю тебе правду? Потому что я
вас обоих люблю?
Господь Бог. Стоп! Это решающая фраза. Здесь началась катастрофа.
Мария Магдалина. Может быть, она фальшиво прозвучала от нервности?
Господь Бог. Женщина, которая все ставит на карту, должна взвешивать свои
слова.
Мария Магдалина. Что же ей было делать!? Она так сильно верила в его
любовь, что ничего не могла скрыть от него! Она думала, что он выдержит и
это.
Господь Бог. А он выдержал?
Мария Магдалина. Нет.
Господь Бог. Вот видишь, Магдалиночка. Это было заблуждение. Не надо
говорить правду!
Мария Магдалина. Что же, мы должны вечно лгать? Неужели мы никогда не
будем правдивыми с мужчинами? Ты же можешь избавить людей от этой
ошибки.
Господь Бог. Люди живут неизменным! Их законы и постановления, их
государства и церкви – это крепости, в которых они прячутся от сомнений.
Правда – это хаос, дитя моё! Дай им попробовать этой правды и с ними
случится то же, что с твоим студентом. Они умрут от правды!
Мария Магдалина. Ужасная мысль. Значит, вся надежда напрасна, и даже
любовь не дает удовлетворения? А ты не можешь освободить людей от этого
проклятья?
Господь Бог. Только люди сами себя могут освободить. Это закон.
Мария Магдалина. И зачем ты тут только существуешь?
Господь Бог. Не забывай, что я создание их слабости. Они наделили меня всем
тем, чего самим не хватает.
Мария Магдалина. О, Господи! Тогда нет никакого смысла, что мы здесь
наверху сидим.
Господь Бог. Поэтому я и хочу отречься. (Петру) Поставил ли ты это на
повестку дня?
Святой Петр. Парламент созван. (Звонит телефон) Алло! Да, я слушаю.
(Господу Богу) Экспедиция запрашивает, что делать с самоубийцами?
Господь Бог. Пусть ждут.
Святой Петр. (В трубку) Ждите! Мы вам перезвоним!
Господь Бог. Есть у тебя местечко для них?
Святой Петр. Всё переполнено. На земле царит эпидемия самоубийств. Прямо
беда! Если нет войны, то люди уничтожают себя другим способом. Непременно
что-нибудь придумывают!
Мария Магдалина. Да… Будет большой скандал, если ты отречешься.
Святой Петр. К кому будут тогда взывать?
Мария Магдалина. Ты говорил, что трое этих людей, судьбы которых мы
связали, умерли от правды. А вот теперь представь, что всё было бы наоборот.
Теперь женщина сама бы стала объяснялась в любви!
Господь Бог. Любовь – не спортлото, Магдалиночка.
Мария Магдалина. Да. У мужа была самая благородная роль. Он любил
женщину, предоставлял ей свободу выбора. Он был единственный, кто не
потерял рассудка. Он был на высоте положения!
Святой Петр. Я это всё время говорил. Мальчишка был не жизнеспособен. С
ним так и должно было всё случиться.
Мария Магдалина. У мужа был опыт. Он знал женщин. Был силён. А вот
представьте, если бы он оказался на месте любовника… Я уверена, здесь бы не
дошло до катастрофы.
Господь Бог. Ты думаешь?
Мария Магдалина. Женщине не понадобилось бы говорить ему правду. Он и
так её знал.
Господь Бог. Значит, есть мужчины, понимающие своих жён.
Мария Магдалина. Конечно, Господи, когда им 50 лет!
Господь Бог. В следующий раз ты будешь создавать людей, тогда мужчины
будут появляться на свет в соответствующем возрасте. .
Святой Петр. Совсем неглупо…
Мария Магдалина. Теперь я понимаю. Теперь я знаю, в чём было дело! Мне
теперь всё ясно. Ты сам сказал, что муж поступил правильно. Он знал, что не
мог потерять женщину. Значит, для него это не было жертвой. А студент? Чем
он обладал? Ничем! У него было только его чувство, его страсть, неистовость
его сердца. У него не было спокойствия и ясности первого. Его роль была самой
трудной из всех трех. Она требовала такого такта, такого знания людей, какое
он не мог иметь в свои годы. На него взвалили тяжесть решения, поэтому он и
погиб.
Господь Бог. Может быть все были правы.
Мария Магдалина. Никто не должен нести вины. Мы совершили ошибку.
Господь Бог. Мы?
Мария Магдалина. Мы неверно распределили роли.
Святой Петр. Толь этого нам ещё не хватало!
Мария Магдалина. Петенька, дай мне сигаретку. Я очень взволнована.
Святой Петр. Женщины не должны курить на небе!
Господь Бог. Кури, пожалуйста, детка. ( Протягивает ей свой портсигар.
Магдалена закуривает)
Мария Магдалена. Вот, что я вам скажу. Недостаточно того, что мы осознали
свою ошибку, мы должны её исправить! Петя, ты говоришь, что у тебя нет
места для этих людей. Здесь они оставаться тоже не могут . Куда же им
деваться? ( К Богу) Господи, пошли их обратно на землю. Мы поменяем им
роли. Мы дадим мужу – роль любовника, а любовника – сделаем мужем.
Поверьте мне, если студент женится на этой женщине, будет всё в порядке. Тут
уж ничего не может случиться. За пятидесятилетнего я ручаюсь!
Святой Петр. Я умываю руки. Мы не можем опять писать опровержения.
Мария Магдалина. Не беспокойся, Петя. На этот раз все будет хорошо.
Святой Петр. А если не будет хо-ро-шо?
Мария Магдалина. Что же может случиться плохого? Теперь мы знаем, в чём
дело. Мы знаем их темперамент, их желания по отношению друг к другу… Мы
просто на шахматной доске вечного порядка берём один ход назад.
Господь Бог. Другими словами – мы ещё раз делаем то же самое.
Мария Магдалина. Господи! Ты сказал «А», значит, ты должен сказать и «Б».
Ты же только что сказал в шутку, что тебе надо было создавать людей до того,
как я уйти на пенсию. Так сделай это в последний раз! Не заботься ни о чём, мы
с Петей всё устроим.
Святой Петр. Боже, спаси!
Господь Бог. Петр, мы с тобой два старика… Может быть, действительно,
женщины лучше понимают мир…
Мария Магдалина. Петенька, вы холостяки. С вами можно играть в брижд. Но
нельзя говорить о любви. Ну, будь же милым!
Святой Петр. Счастье, что я ещё не продал виллу в Каннах.
Мария Магдалина. Виллу в Каннах?
Святой Петр. Не хочешь ли ты подарить им замок в Сан-Морице?
Мария Магдалина. О, нет Я хочу совсем другое. ( Богу) Господи, ты даёшь
мне полную свободу?
Господь Бог. Делай как хочешь, детка.
Мария Магдалина. Откуда приходят несчастья? Они приходят, когда слишком
много думают о них, когда о них слишком много говорят. Эти три человека
были богаты. Они имели всё, что хотели. Нет ничего удивительного в том, что
им в голову приходили такие глупости. Тот у кого ничего нет, радуется любому
пустяку. Теперь они этого будут лишены! У этих людей не было забот, было
много свободного времени, чтобы быть несчастными. Тогда они принадлежали
к избранным, теперь они узнают другую сторону. Они познают бич бедности и
унижения!
Господь Бог. Ты думаешь, это что-нибудь изменит?
Мария Магдалина. Для того, кто должен работать с утра до ночи, жизнь
священна. Каждая радость, каждый час любви для него подарок. Знаешь,
Господи, люди, которые утром не знают, придут ли они вечером домой, люди,
которые вечно борются за свою жизнь, не стреляются! Они живут!
Господь Бог. Из тебя бы вышел хороший пастор.
Мария Магдалина. Да. Если бы богословы пережили то, что пережила я,
церкви были бы полны!
Святой Петр. Всё это прекрасно, но что мы будем делать дальше?
Мария Магдалина. (Обращаясь к Богу) Можно мне?
Господь Бог. Я даю тебе полную власть.
Мария Магдалина. На какой срок?
Господь Бог. До моего отречения.
Мария Магдалина. Скажи-ка, Петенька, какие предприятия принадлежали
синдикату, которым управлял муж?
Святой Петр. (Открывает папку, читает.) Химическая фабрика,
сталелитейный завод, верфи, рудники…
Мария Магдалина. Хорошо. Пиши. Я диктую. Приказ экспедиции за номером
П/В. трое самоубийц должны быть немедленно отосланы на землю.
Святой Петр. (Пишет) На землю.
Мария Магдалина. Мужчины становятся шахтерами и работают на одной
шахте.
Господь Бог. Они теперь будут рабочими на том месте, где прежде были
господами?
Мария Магдалина. Да, Господи.
Господь Бог. Это хорошая идея.
Мария Магдалина. (Диктует) Женщина будет замужем за молодым
человеком и будет вести хозяйство.
Святой Петр. (Пишет) Хозяйство…
Мария Магдалина. Пожилой человек живет у мужа и жены на квартире. У них
только одна комната с кухней. Написал?
Святой Петр. Да. С кух-ней.
Мария Магдалина. Квартира – в рабочем поселке, обстановка – бедная. Стол.
несколько стульев, старая тахта, на стене – портрет Карла Маркса.
Святой Петр. Карла Маркса!
Конец третьего действия.
Действие четвертое.
Кухня. Налево – комната Рене и Тонио, направо – выход на лестницу. В углу
раскладушка квартиранта – Феликса. Рене чистит картофель, Феликс лежит,
читает газету. Тонио – бреется.
Тонио. Что мы будем есть, Ре?
Рене. Селедку и жаренную картошку.
Тонио. Вчера была печённая картошка и опять с селёдкой.
Рене. Я не могу каждый день готовить свиные котлеты.
Тонио. Что ты там ещё чистишь.
Рене. Картошку! Хочу сварить картофель к вечеру. Когда вы вернётесь с
работы, получите картофельный суп с салом. Это согревает.
Феликс. Как бы я хотел раз в жизни съесть рису на молоке!
Тонио. Что за фантазии у тебя в голове?
Рене. Не такая уж это фантазия.
Феликс. Кажется у меня есть немного денег. (Встает, вытаскивает мелочь из
кармана, пересчитывает) Я быстро сбегаю вниз, в лавку.
Рене. Молоко есть.
Тонио. (Закончил бриться) Давай я сбегаю. Кстати, посмотрю, что делается на
улице.
Феликс. Вот, деньги. (Отдает деньги Тонио)
Рене. Не задерживайся, Тонио. Обед будет скоро готов.
Тонио. Пока. (Уходит)
Рене. Это было мило с твоей стороны.
Феликс. Я ведь знаю, что ты любишь рисовую кашу.
Рене. И откуда ты все знаешь?
Феликс. Ты такая красивая сегодня, малютка. Даже завила сегодня локоны…
Рене. А ты всё подмечаешь…
Феликс. Я все замечаю.
Рене. А он никогда. Иногда я часами стою перед зеркалом и украшаю себя. Ты
думаешь, он смотрит на меня, когда возвращается домой? Никогда в жизни! Он
садится за стол и не говорит мне ни слова. Как будто меня тут и нет.
Феликс. Это всегда так, когда люди женаты. К этому привыкаешь.
Рене. Иногда мне кажется, что он совсем не знает меня. Я для него, как вещь.
Он приходит с работы, мы едим , а потом ложимся спать…
Феликс. Послушай, Рене. Ты не должна сердиться на это. Когда отработаешь 8
часов, приходишь таким усталым, что валишься в постель, как мертвый!
Рене. Прежде было иначе… (У неё потекли слезы) Я же ничего не требую. Но
всё-таки он должен меня хоть немного любить.
Феликс. Разве он тебя не любит?
Рене. Я же не деревянная какая-нибудь. Даже собаку и ту гладят. Прежде он
меня хоть в кино иногда водил. А теперь он сам только ходит в трактир. А
потом… (Плачет) Я ведь знаю, как трудно достаются деньги. Как всё дорого.
Если бы ты не был с нами, Феликс, я даже не знаю, как бы я выкручивалась.
Феликс. Не волнуйся, Ре. Пока я тут, будет хватать. Двое больше несут, чем
один. Видишь ли, я не только под землей могу работать, я и на солнце чтонибудь найду.
Рене. Ты иногда на меня так смотришь, Феликс, как он никогда не смотрел. Так
нежно, будто сердцем смотришь. Я это чувствую.
Феликс. Я люблю тебя. (Пауза)
Рене. Есть что-нибудь новое в газете?
Феликс. Они напечатали новые тарифы. Скоро будет очень трудно.
Рене. Как ты думаешь, будет ли нам когда-нибудь легче? Ну, что там ещё
пишут, ты ведь много читаешь!
Феликс. Никакое чтение этому не поможет, детка. Это может только случайно
произойти.
Рене. Неужели нам здесь так и сидеть? Без света, без воздуха! Корпеть с утра до
ночи! Стариться и умирать!
Феликс. Нам остаётся только надеяться, что когда-нибудь будет всё иначе.
Рене. Знаешь, когда я впадаю в полное отчаяние, я молюсь. Ты веришь, что есть
Бог? Должен же он быть! Иначе нельзя дальше жить! Не возможно!
Феликс. Нет его. Даже, если б он был, к чему он нам? Нам каждая копейка
важнее! Когда умрем, больше не будет забот. А до тех пор мы можем сильно
изголодаться.
Рене. Куда делся Тонио? Обед почти готов…
Феликс. Придет.
Рене. Если б он зашел только в лавочку, он давно был бы уже дома.
Феликс. Куда же, как думаешь, он пошел?
Рене. В трактир! Куда ж ещё!
Феликс. Послушай, Ре. Не слишком ли он часто ходит туда?
Рене. Часто. Особенно в последнее время.
Феликс. Что так?
Рене. (Внезапно бросается к нему на шею) Ах, Феликс, я так боюсь!
Феликс. (Гладит её) Не огорчайся, малышка. Все будет хорошо.
Рене. Если он только заметит, что между нами… Он изобьет меня до смерти.
Феликс. Но я же здесь…
Рене. Если бы ты знал…
Феликс. Если бы я знал, что?…
Рене. Иногда ночью…
Феликс. Что ночью?…
Рене. Он ведет себя, как сумасшедший… Когда я не хочу…
Феликс. Он бьёт тебя?
Рене. Да.
Феликс. Пусть ещё раз попробует, я ему покажу… Он у меня бросит это
рукоприкладтство…
Рене. Нет, Феликс, нет. Он ведь любит меня. Он от любви это делает.
Феликс. А ты его любишь?
Рене. Иногда мне хочется задушить его. А иногда…, когда он так хватает меня
и бьёт, я его от этого ещё больше люблю, хотя и ненавижу. Понимаешь ты это?
Феликс. Скажи правду, Рэ. Разве ты счастлива с ним?
Рене. Я не знаю. И что это такое – счастье? Мне бывает так страшно… Мне
хочется куда-нибудь убежать … А иногда нападает такая тоска!… Ужас!
Феликс. А когда ты со мной?
Рене. С тобой совсем иначе. Ты нежный.
Феликс. Но так не бывает.
Рене. Не спрашивай. (Идет к плите)
Феликс. Я лежу здесь и часто не могу заснуть. Я слышу, как ты дышишь.
Честно говоря, я ничего не слышу, потому что дверь закрыта. Но представляю,
будто ты около меня, будто ты лежишь на моих руках. (Показывает на своё
плечо) Вот здесь…
Рене. Помоги мне слить воду.
Феликс. (Сам берет горшок и сливает воду). Картошка готова.
Рене. Не закрывай крышку, а то она переварится. (Открывает крышку, пар
вырывается наружу)
Феликс. Осторожно! Ты обожжёшься.
Он рванул её к себе. Она прижалась к нему всем телом. Феликс обнимает её и
целует.
Рене. Чуть-чуть не упал горшок.
Феликс. Пусть падает. ( Он снова обнимает её, она освобождается и идёт к
зеркалу, приводит себя в порядок.)
Рене. Мои локоны совсем развились…
Феликс. Рэ, я хотел бы один единственный раз поспать с тобой. Приди ко мне
сегодня ночью.
Рене. Ты чего выдумал!
Феликс. Он ничего не услышит. У него крепкий сон.
Рене. Нет, мне страшно.
Феликс. У меня такая тоска по тебе. Я не хочу иметь тебя только минуты. Я
хочу целую ночь быть с тобой. Послушай, ты ведь единственное, что у меня
есть на свете. Приди ко мне!
Рене. Я не смогу быть спокойной ни одной минуты. Я не смогу сомкнуть глаз.
Феликс. Знаешь что… Я поговорю с десятником, я попрошу перевести меня на
другую шахту. Мы будем ходить врозь.
Рене. Прошу тебя, Феликс, не делай этого.
Феликс. Почему не делать?
Рене. Я не знаю.
Феликс. Разве ты не любишь меня?
Рене. Люблю.
Феликс. Ты не хочешь спать со мной?
Рене. Давай, накрывать на стол.
Феликс. Нет, ты должна ответить.
Рене. Понимаешь, когда ты меня гладишь и говоришь со мной, мне так хорошо.
Мне кажется, что я всё могу сказать тебе. Такого у меня ни с одним человеком
никогда не было. А когда ты рассказываешь, что в книжках написано, и что на
свете делается, я бы слушала тебя часами. Мне столько хочется у тебя спросить,
ведь со мной кроме тебя никто не разговаривает.
Феликс. Говори дальше.
Рене. А когда ты обнимаешь меня, всё тогда совсем не так… Тогда ты мне
вдруг, как чужой… И мне совсем не хочется тебя…
Феликс. Ты думаешь о нём? ( Рене молчит) Вот как…
Рене. Если он узнает, что я с тобой жила, он, может быть, убьёт меня. Но это не
самое худшее. А вот если он уйдёт, просто уйдёт и никогда не вернётся, вот
этого я этого не перенесу.
Феликс. Знаешь, когда я это слышу, Рэ, мне кажется, я бы убил его.
Рене. Не говори таких вещей, Феликс!
Феликс. Я мог бы убить его, как бешеную собаку. Я ещё никогда так его не
ненавидел! Ты думаешь, я боюсь его? Там внизу уже многие пропадали… Там
несчастью недолго случиться…
Рене. Не приходи ко мне без него! Это я тебе говорю. Я не могла бы больше
взглянуть на тебя.
Феликс. Это может случиться и со мной, кто знает…
Рене. Тогда я тоже брошусь вниз! Слышишь, Феликс, я сделаю это! Это так
верно, как стою я здесь.
Дверь резко отворяется и входит Тонио. Он сильно возбужден.
Тонио. На Конкордии оборвался подъёмник. Только что узнали об этом.
Феликс. Есть убитые?
Тонио. Ещё не известно. Думают, что трос был испорчен. Очень возможно.
Дирекции наплевать на нас! Наплевать, что мы можем подохнуть!
Феликс. Бедняги.
Тонио. Надо было бы всю эту сволочь стереть в порошок! ( К Рене) А ты чего
стоишь, рот разинув? Почему стол не накрыт?
Феликс. Ты принёс рис?
Тонио. Я со злости хватил рюмку. А потом у меня не стало денег. Не сердись,
парень. Скоро получишь свои деньги обратно, через два дня получка.
Феликс. Знаешь, что я тебе скажу. Плевать мне на твои деньги! А вот ты –
пропиваешь весь свой разум.
Тонио. Ишь ты, добродетель нашёлся! Читает другим проповеди. Смешно! При
нашей собачей жизни, да не сметь ещё промочить глотку! Ты верно, слишком
учёный, чтобы пить водку.
Рене. ( Накрыв на стол) Идите есть.
Все садятся за стол. Начинают есть. Женщина сидит в торце стола, мужчины –
справа и слева.
Тонио. ( Жуя) Да вот ещё, что хотел сказать… Теперь они наверняка понизят
нам зарплату. На этот раз всё будет серьёзнее.
Феликс. Пожалуй, поторгуются ещё.
Тонио. Они торгуются уже много недель. Эй! Ты чего всё смотришь на Рэ?
Феликс. А почему бы мне на неё не смотреть?
Тонио. Ты можешь смотреть на неё, но не так.
Феликс. И как же?
Тонио. Говорю тебе, оставь это!
Феликс. Ты, кажется, ищешь ссоры?
Рене. (Бросает нож и вилку) Теперь уже и поесть спокойно нельзя!
Тонио. (Хватает её грубо за руку) Ах ты, шкура! Молчи, кому сказал! Тоже
стала штучка. Уже и разговаривать стала точно, как он.
Феликс. Оставь женщину в покое.
Тонио. Я делаю, что хочу.
Феликс. Оставь женщину в покое, повторяю тебе.
Они встали из-за стола, угрожая друг-другу.
Рене. Вы что, спятили что ли? Что вы здесь скандал устраиваете?
Тонио. Мне уже давно не нравилась эта таинственность. Я сыт этим по горло.
Феликс. Какая таинственность?
Тонио. Не притворяйся. Ты думаешь, я не замечаю, как ты за ней
ухлёстываешь? А эта брошь, что она нацепила, от кого она?
Феликс. Но ты же не даришь. Ты всё пропиваешь.
Тонио. Да! Я пью! Я скажу тебе, отчего я пью. Здесь… (Показывает вокруг)
Какая-то отрава! Я должен её выполоскать, поэтому и пью. Но если я узнаю, что
между вами есть что-то… Смотри, никому бы не советовал…
Феликс. А если это было бы правдой?
Тонио. (Взяв нож) Что было бы правдой?
Феликс. Брось нож!
Рене. Тони!
Тонио. ( Толкает её) Прочь!
Рене. Не устраивай скандала! Вам же надо на работу! Еда остывает! Вы что
хотите, с пустыми желудками уйти вниз под землю?
Они, молча, садятся и принимаются опять за еду.
Рене. Кто хочет ещё картошки?
Никто не отвечает. Рене убирает горшок.
Тонио. ( Феликсу) У тебя есть табак?
Феликс. ( Вынимая кисет) На одну трубку хватит.
Отсыпает ему половину. Они оба закуривают трубки.
Рене. Согреть кофе?
Тонио. А разве ещё есть?
Рене. Есть остаток от вчерашнего.
Тонио. Налей его во фляжку, мы возьмём его с собой.
Рене. Вот – кофе, вот – хлеб. Каждому по два кусочка. ( Нарезает хлеб)
Тонио. Послушай, Рэ… Если один из нас не вернётся, что ты скажешь?
Рене. Что за вопрос. Как ты можешь такое говорить!
Тонио. Но ведь может что-нибудь случиться. Каждый день что-нибудь
случается.
Рене. (Крестится) Боже, сохрани нас!
Тонио. Не путай Господа Бога в это. Ему тут не чего делать.
Феликс. (Вытряхивая трубку) На всякий случай, Рэ… Если что-нибудь
случиться, знай, что ты самое милое, самое красивое созданье, что я знал на
земле. И за это я благодарю тебя.
Тонио. Что ты хочешь этим сказать?
Феликс. Что сказал, то и хочу сказать.
Тонио. Ты говоришь мне это прямо в лицо?
Феликс. Ты её совсем не стоишь. Ты бьёшь её, мучаешь.
Тонио. Повтори-ка ещё раз.
Феликс. Ты не стоишь того, чтобы даже чистить её башмаки.
Теперь они оба хватают ножи и бросаются друг на друга.
Рене. (Встаёт между ними, кричит) На помощь! Они убьют друг друга!
Бежит к входной двери и настеж распахивает её. В это время на пороге
появляется Господь Бог, Святой Пётр и Мария Магдалина. Тишина.
Господь Бог. Что тут случилось? Сию минуту бросьте ножи!
Феликс. Простите, господин коммерции советник. Если бы мы знали, что ваша
милость тут внизу…
Рене. Не хотите ли присесть, господин коммерции советник? ( Вытирает
передником стул)
Господь Бог. ( Садится) Что у вас произошло?
Тонио. Маленький спор, больше ничего, господин коммерции советник.
Господь Бог. Маленький спор? А ножи?
Феликс. Извините нас. Это было не всерьёз.
Господь Бог. Вот как! А если бы я не вошёл в последний момент? Что бы тогда
было?
Рене. Может быть, барышня и господин директор присядут? (Подвигает
стулья. Мария Магдалина и Святой Пётр садятся.)
Господь Бог. Я знаю, в чем дело. Вы не можете жить вместе. Но разве это
основание убивать друг друга? Вам что, непременно хочется в тюрьму?
Тонио. Лучше уж тюрьма, чем такая жизнь.
Господь Бог. Сын мой, жизнь не развлечение. Ты думаешь, мне легко?
Тонио. У вас хоть забот нет, господин коммерции советник.
Господь Бог. Ты думаешь? Приходи ко мне завтра в контору. Я тебе кое- что
покажу. Люди! Если при всяком затруднении вы будете уничтожать себя, то до
чего мы дойдём! Подумайте.
Рене. ( Магдалине). Ах, барышня! С мужчинами так нелегко.
Мария Магдалина. Дитя моё, когда мужчины делают глупости, всегда в этом
виноваты женщины. У вас, впрочем, очаровательная прическа. Волосы
естественно вьются?
Рене. Я им немножко помогаю. Я каждый вечер их накручиваю на папильотки.
Мария Магдалина. Мне это нравится. Я буду делать то же самое.
Господь Бог. Я не хочу, чтобы в моих предприятиях царствовал раздор. Если
вы не можете жить в мире, вы должны расстаться. Феликс, вы же хороший
работник! На руднике «Счастливая доля» свободно место десятника. Это
значит, что вы получите повышение заработной платы и собственную квартиру.
Вы можете завтра же перейти на это место.
Феликс. Если господин коммерции советник разрешит, я бы предпочёл
остаться здесь.
Господь Бог. Как? Вы не хотите? Подумайте, отчего вы отказываетесь!
Феликс. Я здесь состарился и поседел. Я на это место совсем не подхожу.
Нашему брату трудно привыкать к новому. Здесь я дома, господин коммерции
советник.
Господь Бог. Ну, как хотите. Думаю, вы будете раскаиваться. (Святому
Петру) Что нам делать с Тонио?
Святой Петр. У нас есть школы для усовершенствования способных рабочих.
Господь Бог. Ну что, сын мой, желаешь ты этого? Если немножко
постараешься, то сможешь добиться инженерной карьеры. Мы пошлем тебя на
несколько лет в высшую школу, а твоя жена получит у нас какое-нибудь место.
Тонио. Премного благодарен, господин коммерции советник, но...
Господь Бог. Что, но!… Говори открыто.
Тонио. Я не рождён для чего-нибудь высшего. Уж так оно есть. Я простой
рабочий и таким хочу остаться.
Святой Петр. Вот что получается, когда предоставляешь вам любые
возможности! И выходит, что им ничего не подходит.
Тонио. Всё это прекрасно, господин директор, но тогда мне надо было бы
расстаться с Рэ, а этого я не могу сделать, видите ли…
Господь Бог. Почему же ты тогда так плохо с ней обращаешься?
Рене. Он это не со зла, господин коммерции советник. Он ещё так молод!
Раздаётся звук серены.
Феликс. Нам надо на работу.
Господь Бог. Стойте! Оставайтесь пока здесь, мы ещё не кончили.
Тонио. Мы опоздаем. ( Надевают куртки и берут кепки)
Господь Бог. Я приказываю вам остаться!
Феликс. Так нельзя, господин коммерции советник. Этого мы не можем
сделать, нас же проверяют.
Господь Бог. Я дам вам разрешение.
Феликс. Этого вы не можете, господин коммерции советник. Это может только
контролёр. Господин коммерции советник ничего здесь поделать не может.
Господь Бог. Как? В моём собственном предприятии? У меня ведь есть право
голоса!
Тонио. На нас будут косо смотреть наши товарищи. Мы этого не сделаем,
господин коммерции советник.
Господь Бог. Милые люди! Что же будет дальше? Ведь так не может у вас
продолжаться!
Тонио. Мы уж как-нибудь должны это сами решить. В этом нам никто не
сможет помочь.
Феликс. До свидания, господин коммерции советник.
Феликс и Тонио неловко кланяются и выходят на улицу.
Мария Магдалина. ( К Рене) Послушайте, милочка! Вы – умная женщина.
Сами видите, с мужчинами не сговоришься. Я думаю, мы – женщины, поймём
друг друга. Не лучше ли вам пойти с нами. Если вы тут останетесь, будет только
убийство и злодеяние. Вы не предназначены для этого! У вас есть вкус. Я вам
устрою маленькую модную мастерскую, вы легко научитесь.
Рене. Барышня, вы очень добры ко мне. Я это чувствую и очень благодарна
вам.
Мария Магдалина. Вы только подумайте о красивых тканях, о хорошеньких
платьях!…
Рене. Пусть господа не сердятся на меня, но я не могу… Когда мужчины ночью
придут с работы и никого не будет, кто им согреет суп, кто завтра приготовит
им обед? Это было бы не хорошо с моей стороны – убегать. Да и мне бы это не
принесло счастья.
Мария Магдалина. Дитя ! Будьте благоразумны. Мужчины сейчас на всё
способны. Неужели вы хотите отвечать за какую-нибудь беду?
Рене. Ах! Я забыла дать им с собой бутерброды. Извините, господа!
(Хватает хлеб, фляжку и убегает)
Финал 1
Господь Бог. Как же нам предотвратить несчастье?
Святой Петр. Может быть, всё ещё уладится?
Господь Бог. Не может уладиться! Помнишь, что случилось вначале?
Мария Магдалина. Господи, неужели ты бессилен!
Госодь Бог. (Недовольно смотрит на Магдалину. Пауза.) Петр! Парламент
созван?
Святой Петр. Ждет! Да будет воля твоя, Господи!
Финал 2
Рене выбегает в дверь, но сталкивается в дверях с десятником (Вестовым),
который подбегает к Святому Петру и что-то говорит ему тихо. Рене застывает.
Святой Пётр. ( Громко) Я предупреждал! Предупреждал, что всё это кончится
скандалом и совсем подорвёт веру в Господа…
Господь Бог. Что случилось?
Рене. Что? Что случилось? Говорите! Подъёмник оборвался? Отравились
газом? Тонио, Феликс… их засыпало? Милый мой, скажи, он убит? Кто, кто
убит? О, несчастный, проклятый!… Говорите же, кто?
Мария Магдалина. Бедное дитя!
Рене. Оба? Да? Оба? (Магдалина обнимает её, та отталкивает её) Оставьте
меня! Не трогайте! Уходите отсюда! Я одна! Одна! Нету Бога! Не надо мне
Бога! Уходите. Что вам, господа, наша жизнь, что наша смерть, что вам наша
несчастная земля! Наш труд, наше горе и любовь! Идите в ваши позолоченные
палаты, пока ещё туда не добрались люди. Глаза бы мои на вас не глядели.
Уходите! Не мешайте нам жить, мучиться и бороться на нашей земле. Не надо
нам ни вашей помощи, ни вашей жалости, ни вашей силы иль бессилья. Идите.
И не мешайте нам оплакивать наших мёртвых. Мы уж тут как-нибудь без вас.
Господь Бог, Мария Магдалина и Святой Петр тихо удаляются.
Конец.