Бюро экономического анализа
реклама
Бюро экономического анализа Анализ проблем антимонопольного регулирования контрактных отношений малого и крупного бизнеса Аналитический доклад Москва - 2001 Оглавление. Введение. ................................................................................................................................ 3 1. Тенденции и проблемы развития в России контрактных отношений малого и крупного бизнеса. ............................................................................................................................. 4 1.1. Классификация контрактных отношений предприятий малого и крупного бизнеса. .............................................................................................................................................................. 4 1.2. Теоретические подходы к анализу эффективности контрактных отношений.......... 8 1.3. Проблемы развития отношений нестандартной контрактации в Российской Федерации. .......................................................................................................................................... 9 1.4. Информационные проблемы анализа развития контрактных форм совместной предпринимательской деятельности. ............................................................................................. 12 1.5. Анализ динамики отдельных форм совместной деятельности на основе контрактов в Российской Федерации. ............................................................................................ 14 1.6. Выводы. .......................................................................................................................... 19 2. Зарубежный опыт государственного регулирование контрактных отношений, влияющих на конкурентную среду. ........................................................................................... 21 2.1. Теоретические подходы к оценке влияния долгосрочных контрактных отношений вертикального типа на конкуренцию и экономическую эффективность. .................................. 21 Вставка. Информация и неполные контракты ............................................................................................... 27 2.2. Практика применения конкурентного права к вертикальным соглашениям. ......... 31 Вставка. Запрет как таковой и правило разумности. .................................................................................... 32 2.3. Выводы. .......................................................................................................................... 37 3. Направления совершенствования конкурентной политики в связи с развитием контрактных форм совместной деятельности малого и крупного бизнеса в Российской Федерации. ................................................................................................................ 39 3.1. Принципы антимонопольного регулирования и подходы к оценке влияния долгосрочных контрактных отношений малого и крупного бизнеса. ........................................ 39 3.2. Правовая и методическая база антимонопольного регулирования соглашений хозяйствующих субъектов в Российской Федерации. ................................................................. 46 3.3. Практика рассмотрения дел о нарушениях антимонопольного законодательства РФ участниками соглашений. ......................................................................................................... 51 3.4. Выводы. .......................................................................................................................... 58 4. Рекомендации по мерам совершенствования антимонопольного регулирования контрактных отношений малого и крупного бизнеса. .............................. 60 4.1. Совершенствование методической базы антимонопольной политики в отношении долгосрочных контрактов предприятий малого и крупного бизнеса. ........................................ 60 4.2. Совершенствование информационной базы антимонопольной политики в отношении долгосрочных контрактов предприятий малого и крупного бизнеса. .................... 62 4.3. Совершенствование организационной базы антимонопольной политики в отношении долгосрочных контрактов предприятий малого и крупного бизнеса. .................... 65 4.4. Выводы. .......................................................................................................................... 65 Литература. ......................................................................................................................... 68 2 Введение. Развитые экономики характеризуются распространением различных форм контрактных отношений между крупными компаниями и малыми фирмами. Данные формы контрактных отношений дают возможность обеспечить партнерам поддержку в конкурентной борьбе, создании нового бизнеса, входе на новые географические и продуктовые рынки. Вместе с тем возникает риск ограничения эффективной конкуренции. Актуальность исследования основных тенденций, проблем и экономических последствий развития контрактных форм совместной деятельности малых и крупных предприятий в России определяется тем, что данные формы сотрудничества получают в настоящее время все большее распространение и нуждаются в выработке специальных механизмов государственного регулирования. Основная цель данного доклада состоит в том, чтобы на основе изучения наиболее важных форм контрактных отношений между малым и крупным бизнесов сформулировать основные подходы к формированию конкурентной политики в данной сфере, а также предложить конкретные меры антимонопольного регулирования. Представленный доклад состоит из четырех разделов. Основная задача первого раздела состоит в том, чтобы раскрыть основные тенденции, а также проблемы развития контрактных отношений контрактных отношений малого и крупного бизнеса в современной российской экономике. Поскольку в развитых странах накоплен богатый опыт регулирования контрактных отношений между крупным и малым бизнесом, влияющих на конкурентную среду, для выработки адекватных мер конкурентной политики в российской экономике в указанной сфере необходимо осмысление, обобщение такого опыта. Это – задача второго раздела. Обобщение зарубежного опыта и выявление современных тенденций развития контрактных отношений – основание для рассмотрения вопросов, связанных с совершенствованием конкурентной политики в области отношений между малым и крупным бизнесом в российской экономике. Соответствующие вопросы будут рассмотрены в третьем разделе. На основе проведенного анализа предлагаются основные рекомендации по мерам совершенствования антимонопольного регулирования отношений малого и крупного бизнеса (четвертый раздел) Информационной основой для анализа контрактных отношений между малым и крупным бизнесом послужили опрос представителей малого и среднего бизнеса СанктПетербурга, проведенный в сентябре 1999 г. МЦСЭИ «Леонтьевский центр»1, опрос руководителей крупных петербургских компаний, проведенный в 2000 г. территориальным управлением Министерства РФ по антимонопольной политике и поддержке предпринимательства, опрос, проведенный Российской ассоциацией лизинговых компаний в1998 году. 1 Поддержка малого и среднего бизнеса в Санкт-Петербурге / Информационно-аналитический обзор, № 2 – СПб, 1999. 3 1. Тенденции и проблемы развития в России контрактных отношений малого и крупного бизнеса. Понимание сути проблем взаимоотношений между малым и крупным бизнесом в связи с формулированием основным направлений конкурентной политики требует определения в явной форме теоретических основ анализа данных отношений и связанных с ними вопросами классификаций и эффективности (параграфы 1и 2); применение сформулированного подхода к изучению проблем развития контрактных отношений в современной российской экономике (параграфы 3-5). На основе проведенного анализа формулируются выводы (параграф 6). 1.1. Классификация контрактных отношений предприятий малого и крупного бизнеса. Классификация существующих форм совместной деятельности малого и крупного бизнеса на основе контрактных отношений может быть проведена на основе подходов, выработанных в рамках теории трансакционных издержек2. Кроме того, при выделении основных видов контрактов следует учитывать правовые аспекты регулирования совместной предпринимательской деятельности в российском законодательстве. Развивая идеи Р.Коуза об экономической природе фирмы3, О.Уильямсон различал три основных разновидности экономических институтов: 1. классическая рыночная контрактация; 2. централизованная иерархическая организация; 3. гибридные (смешанные) формы экономической организации (совместные предприятия, франчайзинг, общественное регулирование, различные формы долгосрочных контрактов)4. Кроме того, разграничиваются понятия «внутрифирменная» и «межфирменная» контрактация5. Внутрифирменная контрактация предполагала, что руководство крупной компании обеспечивает производственные помещения и оборудование, организует поставку сырья и оборотного капитала, а также продажу конечного продукта. Однако промежуточные производственные операции выполнялись не наемными работниками, а подрядчиками, которые нанимали собственных работников, наблюдали за процессом производства и получали от компании сдельную оплату. За рубежом такие формы активно применялись в промышленных фирмах США на рубеже 19-20 вв. К недостаткам этой формы контрактации относят, например, следующие: (1) эксплуатация оборудования осуществляется без должной бережливости; Трансакционными называются издержки, связанные с перемещением товаров и услуг в технологически делимом пространстве. 2 3 Коуз Р. Фирма, рынок и право / Пер. с англ. Б. Пинскера; научн. ред. Р. Капелюшникова. М.: Дело, 1993. 4 Уроки организации бизнеса / Сост. А.А. Демин, В.С. Катькало. – СПб.: Лениздат, 1994. Экономические институты капитализма. Фирмы, рынки, «отношенческая» контрактация» / Научн. Редактирование и вступит. Статья В.С.Катькало; пер. с англ. Ю.Е.Благова, В.С.Катькало, Д.С.Славнова, Ю.В.Федотова, Н.Н.Цытович. – СПб: Лениздат; CEV Press, 1996, с. 259. 5 4 (2) нововведения в производственных технологиях нацелены на экономию труда, а не сырья; (3) слабые стимулы к продуктовым нововведениям. При межфирменной контрактации независимая фирма имеет более мощный стимул к инвестициям в производственные сооружения, оборудование и человеческий капитал, если они дают ей дополнительные преимущества в конкуренции за новые заказы. Субподрядчики могут быть организованы как в структуру с прямыми связями, когда фирма-покупатель непосредственно контролирует каждого из них, так и в иерархическую структуру, в которой фирма-покупатель имеет непосредственные связи только с несколькими субподрядчиками первого уровня, которые, в свою очередь, напрямую связаны с субподрядчиками второго уровня. Выгодность сложной иерархической структуры субподрядных отношений заключается в том, что покупатель избавляется от необходимости знать многочисленные детали производственных процессов, протекающих на нижних уровнях иерархии. «Платой» за это выступает та часть прибыли, которая в сложной иерархической субподрядной структуре переходит к субподрядчикам первого уровня вместо того, чтобы доставаться заказчику. Существуют различные подходы к классификации контрактов малого и крупного бизнеса. Один из наиболее известных подходов построен на основе вычленения трех основных характеристик трансакции6: (1) специфичность привлекаемых для их реализации активов (неспециализированные, малоспециализированные, высоко-специализированные), (2) неопределенность обстоятельств, (3) частота их осуществления (разовые, случайные, регулярно повторяющиеся).7 В свою очередь специфичность активов определяется особенностью задействованных технологий. Использование технологии общего назначения предполагает инвестиции в неспецифические активы. Применение технологий специального назначения требует инвестиций в трансакционно-специфические активы длительного пользования, что целесообразно при наличии устойчивого спроса на производимую продукцию. Если сделки этого типа будут преждевременно расторгнуты, то неизбежны потери для стороны, осуществившей специфические инвестиции в совместную деятельность. Таким образом, после заключения контракта возникает двусторонняя зависимость, так что стороны заинтересованы в создании гарантий контрактных отношений для защиты своих инвестиций. Эти гарантии могут принимать одну из трех форм: 1) пересмотр системы стимулов, обычно включающих в себя уплату неустоек либо штрафов за досрочное прекращение контракта; 2) создание специализированных структур управления для разрешения конфликтов (например, применение арбитража вместо судебных процедур); Трансакция – перемещение товаров и услуг в технологически делимом пространстве. Существуют более сложные определения трансакций. Для целей настоящего исследования будет использоваться предложенное определение. 6 Уильямсон О.Е. Экономические институты капитализма. Фирмы, рынки, «отношенческая» контрактация» / Научн. Редактирование и вступит. Статья В.С.Катькало; пер. с англ. Ю.Е.Благова, В.С.Катькало, Д.С.Славнова, Ю.В.Федотова, Н.Н.Цытович. – СПб: Лениздат; CEV Press, 1996, с. 133. 7 5 3) различные механизмы обеспечения непрерывности контрактных отношений (например, переход к двустороннему обмену с целью выравнивания торговых рисков сторон).8 Согласно классификации Макнейла9: классическая контрактация соответствует всем стандартным трансакциям независимо от их частоты и предполагает рыночное управление контрактами, «отношенческая» контрактация возникает для обеспечения регулярно повторяющихся и нестандартных контрактов и организуется в рамках двусторонних или объединенных (внутрифирменных) структур управления, неоклассическая контрактация необходима для случайных, трансакций и соответствует трехстороннему управлению. нестандартных С учетом практических аспектов организации совместной деятельности малого и крупного бизнеса и их правового регулирования в гражданском законодательстве в экономической и юридической литературе10 выделяют следующие формы сотрудничества в производственной и торговой сферах: договоры о кооперации, объединяющие производственные компании в рамках единого цикла изготовления продукции (т.н. «сетевые» ассоциативные формы ведения бизнеса); подрядное производство (субконтракт) (предприятия малого бизнеса осуществляют целевое производство товара, выполнение работ, оказание услуг для крупной компании); контрактный маркетинг и договора контрактации (контрактная продажа, заготовка и сбыт продукции на основе договоров, действующих в течении определенного периода или для определенного числа сделок по продаже); лизинговые соглашения (арендные отношения, объектом которых в основном является оборудование); лицензионные договоры (соглашения о предоставлении права использовать изобретения, товарные знаки, иные защищенные объекты интеллектуальной собственности); контракт по менеджменту (крупная компания предоставляет know-how в области управления (иногда вместе с персоналом) в обмен на участие в прибыли); Уильямсон О.И. Экономические институты капитализма. Фирмы, рынки, «отношенческая» контрактация» / Научн. Редактирование и вступит. Статья В.С.Катькало; пер. с англ. Ю.Е.Благова, В.С.Катькало, Д.С.Славнова, Ю.В.Федотова, Н.Н.Цытович. – СПб: Лениздат; CEV Press, 1996, с. 74-79. 8 Уильямсон О.И. Экономические институты капитализма. Фирмы, рынки, «отношенческая» контрактация» / Научн. Редактирование и вступит. Статья В.С.Катькало; пер. с англ. Ю.Е.Благова, В.С.Катькало, Д.С.Славнова, Ю.В.Федотова, Н.Н.Цытович. – СПб: Лениздат; CEV Press, 1996, с. 134. 9 Бусыгин А.В. Предпринимательство. М.: Дело, 1999, Экономика и право : энциклопедический словарь /Пер. с нем. - М, 1998. 10 6 франчайзинг (коммерческая концессия) (форма совместной предпринимательской деятельности, при которой крупные корпорации заключают договор с мелкими фирмами или индивидуальными предпринимателями на льготное право использовать их имя и торговую марку). При этом система франчайзинга является наиболее комплексной формой совместной деятельности малого и среднего бизнеса, так как включает в себя или сочетается с перечисленными выше формами контрактных отношений. Классификация франчайзинговых систем приводится в работах зарубежных и российских экономистов и комментариях к Гражданскому кодексу РФ11 и включает, как правило, следующие основные виды: по сфере предпринимательской деятельности сбытовой (торговый) франчайзинг, сервисный франчайзинг, производственный франчайзинг; по объему передаваемых исключительных прав франшизы на фирменное наименование (как правило, дистрибьюторские соглашения, предоставляющие права использования товарных знаков и логотипов). франчайзинг бизнес-формата (предполагает передачу всего комплекса исключительных прав франчайзера, связанных с производством и реализацией соответствующего товара, организацию работы по единой методологии и в едином стиле); по устанавливаемым для франчайзи ограничениям территориальные франшизы определенной территории), единичные франшизы (право использования франшизы в строго определенном месте), множественные франшизы (право на открытие нескольких франшизированных точек). (осуществление деятельности в пределах Классификация различных видов совместной деятельности малого и крупного бизнеса на основе контрактов, проводимая по признакам степени взаимозависимости, автономности, ограничительным условиям соглашений имеет важное значение для выработки дифференцированного подхода к государственному регулированию указанных соглашений с учетом их влияния на конкурентную среду и общую эффективность распределения общественных ресурсов. Данная классификация позволит учесть особенности различных Сирополис Н.К. Управление малым бизнесом /Пер. с англ. – М.: Дело, 1997; Рыкова И.В. Франчайзинг: новые технологии, методология, договоры. М.: Современная экономика и право, 2000. Гражданский кодекс РФ. Часть вторая. Текст, комментарии, алфавитно-предметный указатель /Под ред. О.М.Козырь, А.Л. Маковского, С.А. Хохлова. – М.: Международный центр финансово-экономического развития, 1996. 11 7 форм контрактных отношений в организации системы мониторинга и контроля состояния конкурентной среды на товарных рынках. 1.2. Теоретические подходы к анализу эффективности контрактных отношений. Концептуальной основой анализа эффективности различных форм контрактных отношений малого и крупного бизнеса являются положения новой институциональной экономической теории12. В отличии от неоклассической теории фирмы, данная теория рассматривает фирму как совокупность контрактов, что позволяет сформировать новые походы к объяснению закономерностей горизонтальной и вертикальной интеграции. Оценивая эффективность и влияние на конкуренцию различных форм контрактных отношений малого и крупного бизнеса, следует учитывать, что альтернативой им является либо расширение крупного предприятия с охватом «смежных» технологических стадий, либо интеграция соответствующих производств путем поглощения малых компаний. О.Уильямсон13 различает два типа вертикальной интеграции: естественную интеграцию, основанную на интеграции смежных производственных стадий, объединенных стержневой технологией; интеграцию периферийных производств («назад» – с охватом производства сырья, комбинирования – охват производства компонентов, «вперед» - охват стадии сбыта). Естественная интеграция расположенных в непосредственной близости друг от друга производственных стадий способствует экономии транспортных расходов и издержек хранения товарно-материальных запасов, тепловой энергии и пр. Однако в рамках данного типа интеграции также стоит вопрос эффективности объединения стадий в рамках одной собственности. Отдельные стадии скорее всего будут частью одного производственного комплекса, если в них задействованы специфические активы; государственное регулирование создает сложности для трансакций между стадиями, увеличивая трансакционные издержки (усложненными и нечеткими процедурами). Интеграция «вперед» с розничной торговлей применяется для специализированных потребительских товаров кратковременного пользования; потребительских товаров длительного пользования и товаров производственного назначения, продажа которых требует владения дополнительной информацией, наличия источников кредита и послепродажного обслуживания. Экономия трансакционных издержек будет требовать полной интеграции в тех случаях, когда стороны тесно связаны отношениями двустороннего обмена, что делает исключительно важной гармонизацию их взаимодействия. Однако решение об интеграции О структуре и особенностях методологии новой институциональной экономической теории см. Шаститко А.Е. Неоинституциональная экономическая теория. М.: Теис, 1999. Второе издание. 12 Уильямсон О.И. Экономические институты капитализма. Фирмы, рынки, «отношенческая» контрактация» / Научн. Редактирование и вступит. Статья В.С.Катькало; пер. с англ. Ю.Е.Благова, В.С.Катькало, Д.С.Славнова, Ю.В.Федотова, Н.Н.Цытович. – СПб: Лениздат; CEV Press, 1996, с. 181. 13 8 всегда должно учитывать, что экономия на трансакционных издержках может поглотиться потерями, связанными с отказом от экономии от масштаба (в т.ч. от экономии на агрегировании заказов) и разнообразия производства. В настоящее время в России получают распространение различные формы контрактных отношений между крупными компаниями и малыми фирмами. Эффективность их совместной деятельности связана с сокращением издержек на ведение и расширение бизнеса и с уменьшением риска предпринимательской деятельности. Фирма обычно передает производство комплектующего изделия субподрядчику, если связанные с этим издержки будут ниже издержек в случае самостоятельного производства. При этом издержки трактуются как вмененные издержки в результате принятия альтернативного решения, т.е. они включают кроме прямых затрат фирмы на приобретение труда, сырья и материалов, также прибыль, которая не была получена из-за принятия решения о самостоятельном производстве (т.е. доходы, которые фирма могла бы получить при использовании трудовых и материальных ресурсов и капитала по альтернативным вариантам)14. Малые компании-субподрядчики как правило имеют более низкие издержки производства за счет более низкой оплаты труда работников, чем в крупных компаниях, и более высокой организационной и управленческой эффективности за счет меньших размеров и простоты структуры. Крупные фирмы не способны во всех отношениях имитировать механизм функционирования малых фирм, которые отличаются меньшей бюрократизацией в принятии решений. Это снижает выгоды от слияний крупных и малых фирм. Субподряд также дает возможность фирме-заказчику сконцентрировать усилия в области своей специализации, что позволяет сэкономить на издержках обучения, предотвращает удорожание информационных и мотивационных трансакционных издержек, что соответственно снижает издержки производственной деятельности, Кроме того, долгосрочные контракты позволяют осуществить взаимовыгодное распределение рисков между малой фирмой и крупной компанией с учетом различной степени уклонения от риска (как правило, крупная фирма имеет большой портфель проектов, дифференцированное производство, снижающее зависимость от рыночной конъюнктуры, вследствие чего она готова принимать на себя риск, связанный с совместной деятельностью). Таким образом, развитие контрактных отношений между малым и крупным бизнесом создает возможности для использования сравнительных преимуществ каждого типа предприятия в целях повышения общей эффективности размещения ограниченных ресурсов. 1.3. Проблемы развития отношений нестандартной контрактации в Российской Федерации. Основным предметом исследования в рамках данного проекта являются так называемые неоклассические контракты (нестандартная контрактация), типичным примером которых является франчайзинг, так как этот тип отношений порождает наиболее сложные аналитические проблемы, связанные с оценкой их влияния на общественное благосостояние и состояние конкурентной среды. Основными особенностями этого типа контрактов являются: 14 высокая степень взаимной зависимости при сохранении автономии сторон, Уроки организации бизнеса / Сост. А.А. Демин, В.С. Катькало. – СПб.: Лениздат, 1994, с. 182-210. 9 долгосрочный период действия, невозможность полной спецификации предмета и условий соглашения, необходимость применения специальных механизмов разрешения конфликтов сторон. Присущая таким контрактам степень координации предпринимательской деятельности сторон в ряде случаев может оказывать существенное влияние на конкуренцию на соответствующих товарных рынках, в связи с чем является объектом контроля со стороны антимонопольных органов. В Российской Федерации сейчас развиваются преимущественно производственные и сбытовые формы контрактной интеграции малых и крупных экономических субъектов, которые часто поддерживаются аффилированными связями имущественного и личного характера. В отдельных регионах и, особенно, в крупных городах возникают более сложные формы совместной предпринимательской деятельности, включая коммерческую концессию. В распространении контрактов по менеджменту существенную роль сыграли международные организации и фонды, оказывающие техническую помощь развитию предпринимательства в России в рамках различных программ, обеспечивающих возможности проведения стажировок и получения консультационной помощи в крупных зарубежных компаниях. По нашей оценке, трудности в развитии наиболее перспективных комплексных контрактных отношений связаны с: - отсутствием детальной и вместе с тем понятной и непротиворечивой правовой регламентации по комплексным формам контрактных отношений; - недостаточным количеством специалистов, образовательных программ и хозяйственной практики, что порождает недоверие к новым формам контрактных отношений (франчайзинг, лизинговые отношения, контракты по менеджменту и др.); - отсутствием устойчивых деловых обычаев и навыков в защите и использовании в предпринимательской деятельности объектов интеллектуальной собственности; - недостаточным вниманием крупных российских производителей к разработке и «продвижению» собственных товарных знаков15, которые могли бы в дальнейшем стать основой для концессионных отношений; - отсутствием организационного механизма и развитой информационной базы для поиска деловых партнеров; - спецификой потребительского спроса и недостатками в развитии рынков отдельных товаров и услуг (отсутствие выраженной ориентации спроса по ряду потребительских товаров на товарные знаки, а в более широком плане – на брэнды и, как следствие, распространение преимущественно ценовых форм конкуренции поставщиков); В числе средств индивидуализации продукции производителей выделяют товарные знаки, знаки обслуживания, наименования мест происхождения товаров. В дальнейшем для обозначения средств индивидуализации продукции будет использоваться понятие «товарный знак». 15 10 - особенностями российской налоговой системы и бухгалтерского учета. - проявлениями «негостеприимной» традиции в отношении форм контрактных отношений, ограничивающих конкуренцию по сравнению с классическим рыночным обменом. Проблемы в развитии различных форм нестандартной контрактации в России связаны также с общим уровнем деловой культуры, стимулами и навыками в установлении и поддержании долгосрочных коммерческих контрактов. Между тем нестандартная контрактация часто сопряжена с необходимостью инвестирования в специфические активы. Специфические капиталовложения, обеспечивающие выпуск только заказанного комплектующего изделия, ставят поставщика в уязвимое положение, что нередко заставляет его отказываться от таких соглашений. Успешное поддержание таких отношения зависит от готовности сторон отказаться от оппортунистического поведения16 во имя обеспечения не краткосрочной, а долгосрочной экономической выгоды и стабильности бизнеса. Такой подход к ведению бизнеса требует определенного уровня деловой культуры, ориентации на формирование положительной репутации и решение стратегических задач развития бизнеса, а также создания гарантий, зачастую ограничивающих конкуренцию. Кроме того, недостаточная загрузка производственных мощностей крупных российских компаний (особенно в части неспецифических активов (производственные помещения, многофункциональное оборудование и т.п.)) стимулирует скорее «внутреннее» вертикальное расширение, чем поиск партнеров среди малых фирм-поставщиков, либо контрактные отношения сопровождаются сдачей в аренду неиспользуемых фондов контрагенту. Такая производственная политика позволяет обеспечивать устойчивое снабжения (или сбыт) и сдерживает рост постоянных издержек и налоговой составляющей в цене производимой продукции. Причем, действие этого фактора усиливается в периоды снижения платежеспособного спроса на соответствующие товары на внутреннем рынке. Эти выводы согласуются с теоретическими исследованиями зарубежных авторов, отмечающих два фактора, определяющих эффективность контрактной вертикальной интеграции для конкретной компании в определенных рыночных условиях: самостоятельное производство является для фирмы менее дорогостоящим при наличии определенного резерва производственной мощности, в случае падения спроса на продукцию компании самостоятельное производство связано с меньшими издержками.17 Частично проблема негативного влияния недостаточной загрузки производственных мощностей крупных компаний на развитие контрактной кооперации разрешается в регионах, где государственные органы реализуют специальные программы реструктуризации крупных предприятий. Например, концепция реформирования промышленных предприятий СанктПетербурга предполагает меры государственной поддержки (налоговые льготы, снижение ставок арендной платы) выделения из состава предприятий неиспользуемых производственных помещений и незагруженного оборудования с последующей продажей или сдачей в аренду малым предприятиям. Оппортунистическим называется не связанное с соображениями морали поведение хозяйствующего субъекта, которое выражается в стратегическом манипулировании информацией в условиях неопределенности и асимметричного распределения информации, а также сокрытии совершаемых действий. 16 17 Уроки организации бизнеса / Сост. А.А. Демин, В.С. Катькало. – СПб.: Лениздат, 1994. 11 При сравнительной оценке вариантов самостоятельного либо субподрядного производства во внимание принимается способность поставщика обеспечить необходимое качество изделий и своевременность поставки, что также является проблемой для российских производителей. Стимулом к субподрядным отношениям может быть желание использовать квалификацию субподрядчика, недоступную фирме-заказчику, а также уникальную технологию, которой обладает поставщик, если приобретение патента требует значительных финансовых средств. Однако в России этот фактор не приводит к активизации соответствующих форм контрактных отношений в результате слабого применения установленных способов защиты интеллектуальной собственности и их неэффективности. 1.4. Информационные проблемы анализа развития контрактных форм совместной предпринимательской деятельности. Выработка государственной политики, которая способствовала бы развитию эффективных контрактных отношений малого и крупного бизнеса, сталкивается с проблемой отсутствия полной и достоверной информации о масштабах и основных тенденциях контрактных форм совместной деятельности. Действующее российское законодательство устанавливает требования к государственной регистрации лишь двух типов анализируемых контрактных отношений – лицензионных соглашений и коммерческой концессии. В первом случае регистрация лицензионных договоров, предоставляющих право на использование охраняемого объекта промышленной собственности (изобретения, полезной модели, промышленного образца) или товарного знака, осуществляется патентным ведомством РФ. Регистрация договоров коммерческой концессии осуществляется в соответствии с нормами главы 54 части второй Гражданского Кодекса Российской Федерации. Статья 1028 указанной главы предусматривает, что договор коммерческой концессии регистрируется органом, осуществившим государственную регистрацию юридического лица или индивидуального предпринимателя, выступающего по договору в качестве правообладателя (т.е. франчайзера). Если правообладатель зарегистрирован в качестве юридического лица или индивидуального предпринимателя в иностранном государстве, регистрация договора коммерческой концессии осуществляется органом, осуществившим регистрацию юридического лица или индивидуального предпринимателя, являющегося пользователем (франчайзи). Сведения о количестве и динамике контрактных отношений в разрезе регионов могут быть получены на основе данных регистрационных палат субъектов РФ. Однако в настоящее время единая система учета договоров коммерческой концессии не налажена. Это объясняется тем, что в каждом субъекте РФ существует свой орган (зачастую и несколько не связанных между собой органов) регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, к компетенции которого относится и государственная регистрация договоров коммерческой концессии. Причем каждый из регистрирующих органов в лучшем случае ведет свой собственный реестр, а иногда вообще не ведет полноценный учет зарегистрированных им договоров коммерческой концессии. Следовательно, на сегодняшний момент не существует единой базы данных по произведенным регистрациям договоров коммерческой концессии. Данное обстоятельство существенно затрудняет обобщение информации о количестве зарегистрированных договоров коммерческой 12 концессии и о том, в каких отраслях экономики и на каких рынках товаров и услуг они заключаются наиболее часто. Между тем, такая информация позволила бы проводить системный анализ перспектив развития в Российской Федерации такого нового для российского права договорного института. В частности, анализ «отраслевой» структуры договоров позволяет оценить степень вертикальной интеграции на различных товарных рынках, что является важным условием выработки эффективной конкурентной политики. Недостаточное развитие контрактных отношений в традиционных для них сферах предпринимательской деятельности указывает на необходимость выявления проблем, препятствующих реализации эффективных форм кооперации. В то же время это может указывать на наличие скрытых (нерегистрируемых) соглашений либо на усиление тенденций к прямой вертикальной интеграции путем слияний и поглощений (присоединений) малых фирм. И то, и другое, в свою очередь может быть индикатором слишком «жестких» либо сопряженных с высокими затратами и рисками для предпринимателей требований антимонопольного законодательства. Однако, негативное влияние на развитие контрактных отношений могут оказывать и иные направления административной деятельности, например, сложные и дорогостоящие процедуры регистрации контрактов или лицензирования отдельных видов деятельности, связанных с их осуществлением. Следует отметить, что выделение из общего числа зарегистрированных договоров контрактов, связывающих предприятия крупного и малого бизнеса, затруднительно, так как правовой статус малого предприятия возникает после регистрации в ходе осуществления предпринимательской деятельности и, в соответствии с действующим российским законодательством, обуславливается численностью работников организации. Существенной проблемой является также неполнота информационной базы государственных органов, регулирующих отношения коммерческой концессии, так как фактически существующие контрактные отношения могут оформляться другими типами договоров, не требующими обязательной государственной регистрации. Лизинговые соглашения, которые могут выступать как самостоятельный договор или составная часть более сложных форм контрактных отношений (в т.ч. договоров коммерческой концессии), не подлежат государственной регистрации. Косвенные оценки развития этого вида контрактов могут быть сделаны лишь на основе общей характеристики деятельности лизинговых компаний (которая осуществляется на основе лицензий). С учетом основной задачи данного исследования необходимо отметить, что российское антимонопольное законодательство также не решает проблемы создания адекватной информационной базы государственного мониторинга развития контрактных отношений малого и крупного бизнеса, оказывающих влияние на конкурентную среду. В отличие от принятого в 1999 году Федерального закона «О защите конкуренции на рынке финансовых услуг», Закон РФ «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках» не устанавливает процедуры нотификации (уведомления антимонопольных органов о соглашениях, которые содержат т.н. «вертикальные» ограничения и могут негативно влиять на конкуренцию на смежных рынках продукции и услуг). Применение статьи 18 Закона РФ «О конкуренции…» в части государственного контроля за соблюдением антимонопольного законодательства при приобретении лицом (группой лиц) прав, позволяющих определять условия ведения хозяйствующим субъектом его предпринимательской деятельности, также не решает проблемы. Анализ статистики, отражающей результаты деятельности антимонопольных органов, показывает, что случаи 13 обращения с подобными ходатайствами и уведомлениями носят единичный характер. На наш взгляд, это объясняется недостаточной правовой подготовленностью предпринимателей, нечеткой формулировкой соответствующей позволяющие квалифицировать права в предпринимательской деятельности», отсутствием практической возможности проконтролировать исполнение требования закона, если соответствующие права вытекают из контрактов, не подлежащих обязательной государственной регистрации. статьи, не уточняющей критерии, качестве «определяющих условия 1.5. Анализ динамики отдельных форм совместной деятельности на основе контрактов в Российской Федерации. Как уже отмечалось, в целях исследования динамики развития различных форм нестандартной контрактации малого и крупного бизнеса могут использоваться данные государственной и ведомственной статистики регистрационных и лицензирующих органов. На примере деятельности в сфере регистрации договоров коммерческой концессии некоторых, наиболее крупных регистрирующих органов, было установлено следующее. Из десяти опрошенных регистрирующих органов некоторые вообще не имели в своей практике случаев регистрации договоров коммерческой концессии. Одновременно, есть регионы, показавшие наиболее высокую активность в вопросе регистрации договоров коммерческой концессии. Так, по сообщению Южноуральской регистрационной палаты, до ее создания в Администрации города Челябинска было зарегистрировано около 100 договоров коммерческой концессии (см. диаграмму в Приложении 1). По результатам исследования полученных данных, за период с 1997 по 2000 гг. (см. диаграммы в Приложении 2), можно сделать вывод, что в целом по рассматриваемым регионам лидирующее положение занимает отрасль торговли промышленными и продовольственными товарами (52% всех регистраций договоров коммерческой концессии), за ней следует программное обеспечение (19%), затем равное количество регистраций в следующих отраслях: производство и реализация мясных продуктов, производство и реализация ликероводочной продукции, производство и реализация безалкогольных напитков, аудит и оценка (по 5 %). Наименьший процент составляет фармакология, охранная деятельность, производство и реализация сельскохозяйственной продукции (по 3%). Однако, приоритетные сферы внедрения франчайзинга различаются в разных регионах. В Ленинградской области, например, это - торговля промышленными и продовольственными товарами (70% всех зарегистрированных договоров коммерческой концессии), в Московской области — торговля промышленными и продовольственными товарами (80% зарегистрированных договоров), в Санкт-Петербурге — программное обеспечение (59% зарегистрированных договоров). При анализе динамики регистрации договоров (см. Приложение 3) обращает на себя внимание отчетливо выраженная тенденция снижения активности предпринимателей после кризиса в экономике России в 1998 году, вероятно и послужившего основной причиной к спаду количества зарегистрированных договоров в последующем, трудном для экономики, 1999 году. Наметившаяся в 2000 году тенденция к увеличению количества 14 зарегистрированных договоров коммерческой концессии может служить обнадеживающим сигналом, свидетельствующим об оживлении экономической активности в стране. Возвращаясь к уже упомянутому вопросу об общем количестве договоров коммерческой концессии, прошедших регистрацию в уполномоченных органах, целесообразно обратить внимание на следующее. Впечатляет незначительное количество таких договоров. Несмотря на то, что в России коммерческая концессия только начинает зарождаться, всем известны такие товарные знаки, права на использование которых распространяются обычно на условиях франчайзинговых соглашений, как «Макдоналдс»18, «Баскин Роббинс», «Пицца - хат» и др. Однако, несмотря на большое количество таких заведений, например, в Санкт-Петербурге, в регистрационную палату города обладатели прав на соответствующие товарные знаки по поводу регистрации договоров коммерческой концессии не обращались. Одной из вероятных причин служит то обстоятельство, что Гражданский кодекс РФ (в статье 1028) установил жесткие санкции за несоблюдение требований к форме договора (письменная) и его государственной регистрации в федеральном патентном ведомстве – ничтожность договора. Однако, в этой же статье, норма, обязывающая регистрировать договор в органе, осуществляющем регистрацию юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, не подкреплена столь жесткой санкцией. Несоблюдение указанной нормы уже не влечет за собой ничтожность договора и, следовательно, норма может быть проигнорирована сторонами по договору. Дополнительными факторами, порождающими нежелание проходить такую регистрацию, являются трудности, связанные с соответствующей административной процедурой (расходы на уплату регистрационного сбора, значительный по времени срок регистрации договора, предоставление комплекта документов и т.п.). Относительно тенденции в распределении договоров коммерческой концессии по территориальному признаку можно обратить внимание на следующие интересные особенности. Активно развивающийся и перспективный в экономическом плане субъект Российской Федерации - Московская область - по общему количеству зарегистрированных договоров лишь незначительно опережает такой дотационный регион как Ленинградская область. В то же время, на общем фоне низкой по всей Ленинградской области активности при регистрации договоров коммерческой концессии, резко выделяется один район этой области, а именно – Киришский район, где и зарегистрировано подавляющее большинство договоров. В некоторой степени, такая «продвинутость» в вопросах правовой и деловой культуры в Киришском районе может быть объяснена тем, что там находится процветающий нефтехимический комбинат, хотя договора коммерческой концессии охватывают преимущественно организацию торговли промышленными и продовольственными товарами. Следует отметить, что перспективной сферой развития франчайзинговых систем является российский рынок нефтепродуктов. В настоящее время основные тенденции развития оптового рынка автомобильного топлива можно охарактеризовать как сокращение числа мелкооптовых фирм и посредников, непосредственный выход и усиление позиций на оптовом и розничном рынке крупных российских нефтяных компаний. Первоначальным эффектом приватизации нефтедобывающей отрасли в России на основе создания вертикально интегрированных нефтяных компаний был фактический территориальный раздел российского рынка, когда каждая добывающая компания в пределах определенного региона контролировала как сферу оптовых поставок и хранения, так и розничную сеть. Например, в 1995 г. в Санкт-Петербурге большинство автозаправочных 18 До недавнего времени в российской сети ресторанов «Макдональдс» франчайзинговая схема не использовалась. 15 станций принадлежало дочерней компании НК «Сургутнефтегаз» АО «Нефто-Комби». В этих условиях проникновение иных нефтяных компаний на рынок розничной торговли автомобильным топливом, где ранее действовал монопольный поставщик, приводит к развитию конкурентной среды. Вход на рынок вертикально интегрированных и близких по рыночной силе и финансовым возможностям структур обеспечивает высокий уровень конкуренции российских компаний между собой и с зарубежными поставщиками. Кроме того, в условиях сложившейся конъюнктуры на мировом рынке нефти вертикальная интеграция приносит явно выраженный положительный эффект для потребителей, повышая стабильность поставок и сдерживая рост цен в периоды сезонного увеличения спроса на автомобильное топливо. Снижение мировых цен увеличивает поставки на внутренний рынок и снижает значение вертикальной интеграции как фактора, обеспечивающего стабильность снабжения розничной сети. Развитие конкуренции через проникновение вертикально интегрированных нефтяных компаний на рынок автомобильного топлива возможно посредством расширения сферы розничной торговли нефтепродуктами, то есть либо путем создания собственных автозаправочных станций, либо на основе использования коммерческой концессии (франчайзинга) с независимыми операторами рынка розничных продаж автомобильного топлива, эксплуатирующими уже построенные и функционирующие автозаправочные станции. В использовании механизма коммерческой концессии могут быть заинтересованы практически все экономические агенты, что объясняется следующими обстоятельствами. Во-первых, не все нефтяные компании имеют желание входить на новый рынок через строительство собственных автозаправочных станций, так как для этого требуются значительные капитальные вложения в данную сферу. Во-вторых, на результатах деятельности российских нефтяных компаний сказывается возрастающая конкуренция со стороны зарубежных транснациональных корпораций в сфере импорта автомобильного топлива и организации своих розничных сетей на территории Российской Федерации. Это заставляет активнее продвигать собственный товарный знак, знак обслуживания, требует расширения границ и развития розничных сетей сбыта нефтепродуктов, совершенствования систем контроля качества автомобильного топлива на всех этапах его продвижения и качества обслуживания потребителей. В-третьих, со стороны независимых операторов рынка розничных продаж автомобильного топлива существует потребность в расширении бизнеса за счет привлечения капитала, в том числе, инвестиций крупных нефтяных компаний. Немаловажной задачей в условиях высоких мировых цен на нефть, стимулирующих экспорт, является обеспечение стабильности оптовых поставок автомобильного топлива от производителей, что также может быть достигнуто путем заключения долгосрочных франчайзинговых соглашений. Наконец, использование товарного знака или знака обслуживания крупной нефтяной компании повышает деловой рейтинг оператора розничного рынка. Другой вид долгосрочных контрактов малого и крупного бизнеса, тенденции и проблемы развития которого будут проанализированы более подробно, – лизинговые соглашения. Развитие лизинговых отношений, субъектами которых выступают малые предприятия, играет важную роль на современном этапе развития российской экономики, так как способствует преодолению спада промышленного производства и активизации инвестиционных процессов. 16 Лизинговые контракты предоставляют контрагентам целый комплекс преимуществ, которые присущи данной финансовой операции: возможность для предпринимателя начать собственное дело при сравнительно небольшом «стартовом» капитале; уменьшение суммы налогооблагаемой прибыли лизингополучателя в связи с включением лизинговых платежей в состав себестоимости продукции; кроме того, налог на имущество, компенсируемый лизингополучателем контрагенту за счет ускоренной амортизации существенно ниже, чем при покупке оборудования за собственные средства или по кредиту; большая гибкость лизингового договора, позволяющего выбрать удобную для покупателя схему финансирования; большая доступность для малых и средних предприятий, чем кредит, в том числе, за счет относительно простой процедуры оформления договора, и др. Развитие лизинговых отношений с участием малых предприятий оказывает значительное влияние на развитие товарных рынков и конкуренции. Предоставление оборудования в лизинг наряду с его покупкой предпринимателем за собственные средства или с помощью банковского кредита является способом приобретения средств производства, без чего невозможно начать предпринимательскую деятельность на товарном рынке. В связи с этим лизинг рассматривается как одно из наиболее эффективных финансовых средств поддержки и развития малого предпринимательства, которое, в свою очередь, способствует формированию конкурентной среды на товарных рынках. Однако лизинговые операции, несмотря на значительную эффективность и большой положительный опыт их использования за рубежом, не нашли пока еще должного применения на территории Российской Федерации. Так, если в промышленно развитых странах удельный вес лизинга в общем объеме инвестиций колеблется от 18 до 30 %, то в России соответствующий показатель в 1998 г. составлял 2,4 %. Собственные средства предприятий продолжают оставаться основным источником финансирования (до 80 % капитальных вложений)19 . До 1998 г. существовала устойчивая тенденция роста лизинговых операций, о чем свидетельствуют данные Российской ассоциации лизинговых компаний. Проведенный ею выборочный опрос (43 компании) показал, что за период с 1994 г. по 1998 г. объем лизинговых услуг увеличился с 2,6 до 503,3 млн. долларов США (т.е. более чем в 193 раза)20. По данным Санкт-Петербургской лизинговой ассоциации «Петербург-лизинг» в 1999 г. на территории России было зарегистрировано 937 лизинговых компаний, 710 из которых находилось на территории европейской части России. Российская ассоциация лизинговых компаний выделяет четыре основных варианта организации лизинга: (1) лизинговые компании, созданные в структуре банков; (2) универсальные лизинговые компании, учреждаемые банками; 19 20 Кабатова Е.В. Лизинг: Правовое регулирование, практика – М.: ИНФРА-М, 1996. Технологии лизинга и инвестиций. Журнал, № 1 – 2 (3 - 4), 2000. 17 (3) специализированные лизинговые компании, организуемые крупными производителями машин и оборудования, которые передают часть выпускаемой продукции на условиях лизинга; (4) лизинговые компании, создаваемые крупными фирмами, специализирующимися на поставках и обслуживании техники. Первые два варианта применяются в основном при осуществлении финансового лизинга, последние два – оперативного лизинга. В настоящее время чаще всего на рынке лизинговых услуг встречаются лизинговые компании, являющиеся дочерними компаниями банков или отраслевые компании. Показательны данные по развитию лизинговых отношений в регионах. В СанктПетербурге, по данным Регистрационной палаты, на 02.10.2000 г. зарегистрировано 94 лизинговых компании. Однако по данным Комиссии по лизингу и франчайзингу при общественно-экспертном совете по малому предпринимательству при правительстве СанктПетербурга только около 10 компаний реально оказывают лизинговые услуги потребителям. Основной вид имущества, предоставляемого на условиях лизинга компаниями, промышленное оборудование, автомобили, компьютеры и офисное оборудование. Однако устойчивые приоритеты по видам имущества в деятельности большинства компаний отсутствуют. В настоящее время спрос на лизинговые услуги достаточно высокий, что обусловлено целым рядом причин: высоким физическим износом оборудования в большинстве отраслей, трудностями в получении кредитов, реализацией в целом ряде отраслей программ реструктуризации и модернизации и др. Косвенным подтверждением этого факта является быстрый рост лизинговых компаний, число которых в Российской Федерации, по данным Санкт-Петербургской лизинговой ассоциации, только за период с сентября 1997 г. по август 1999 г. увеличилось в 3,4 раза. Опрос руководителей крупных петербургских компаний, проведенный в 2000 г. территориальным управлением Министерства РФ по антимонопольной политике и поддержке предпринимательства, показывает, что трудности, связанные с развитием лизинговых отношений, можно ранжировать в следующем порядке по убыванию значимости и высоты барьера: - высокие затраты, связанные с оказанием услуги, в т.ч. высокая стоимость кредитных ресурсов; - трудности в получении долгосрочного кредита по приемлемым кредитным ставкам; - необходимость получения лицензии в Министерстве экономического развития и торговле РФ21 и высокая плата за нее; - высокая величина стартового капитала; - малые сроки кредитования лизинговых операций, которые меньше сроков ускоренной амортизации; Постановлением Правительства РФ от 26.02.96 г. № 167 утверждено «Положение о лицензировании лизинговой деятельности в РФ», в котором Министерство экономики РФ было определено в качестве органа, осуществляющего лицензирование лизинговой деятельности. 21 18 - нестабильность и несовершенство нормативно-правовой базы, регулирующей лизинговые услуги; - усложненный порядок регистрации компаний; - несовершенство налогообложения. Отмеченные проблемы сдерживают развитие лизинга как одной из перспективных контрактных форм совместной предпринимательской деятельности малого и крупного бизнеса. 1.6. Выводы. 1. Систематизация и анализ различных форм контрактных отношений малого и крупного бизнеса показывает, что их общей чертой является согласование экономических интересов и координация предпринимательской деятельности хозяйствующих субъектов, что может оказывать влияние на конкурентную среду. В частности, условия контрактов могут предполагать ограничение возможностей выбора и, соответственно, ограничение конкуренции. Однако последнее далеко не всегда означает снижение эффективности. 2. Целью совместной деятельности для крупных компаний является получение конкурентных преимуществ за счет расширения географии и объемов реализации фирменной продукции и услуг, продвижение торговой марки без значительных дополнительных инвестиций. Для малых фирм вступление в контрактные отношения с крупным бизнесом облегчает вход на рынок, снижая риск потерпеть неудачу в конкурентной борьбе с действующими на рынке поставщиками аналогичных товаров и услуг. При этом пользующееся поддержкой крупной компании малое предприятие также получает конкурентное преимущество по отношению к другим поставщикам, не имеющим привилегий в виде гарантированного сбыта или известного товарного знака. Таким образом, существует основание для взаимовыгодной кооперации предприятий различных размеров. 3. В основе классификации различных видов совместной предпринимательской деятельности могут лежать такие характеристики контрактов как их длительность, наличие специфических инвестиций и степень автономности стороны. Долгосрочные отношения, сопровождающиеся созданием для целей совместной деятельности специфических активов, требуют подписания сложных контрактов, регулирующих вопросы распределения рисков сторон, создания гарантий исполнения соглашения, ограничения самостоятельности сторон в принятии хозяйственных решений. Ограничение самостоятельности предпринимательской деятельности при определенных характеристиках рынка и участвующих в соглашении сторон могут приводить к ограничению конкуренции, а иногда и ущемлять интересы потребителей. В частности, договора нестандартной контрактации (например, коммерческая концессия) относятся к категории форм совместной предпринимательской деятельности, характеризующихся отмеченными признаками и, соответственно, требующими выработки специальных мер антимонопольной политики. 4. Очевидно, что совершенствование государственного регулирования в данной сфере должно основываться на оценке масштабов и перспектив развития долгосрочных контрактных отношений в Российской Федерации. Эффективность антимонопольной политики в существенной степени определяется наличием информационной базы о степени и тенденциях развития договоров нестандартной контрактации в России. Изучение этого вопроса показало, что в настоящее время состояние базы данных по зарегистрированным договорам коммерческой концессии и лизинга не удовлетворяет задачам анализа влияния 19 этих форм контрактных отношений на конкурентную среду. Например, очевидным становится неполнота и неструктурированность данных регистрирующих и лицензирующих органов. Более фундаментальным является до сих пор не решенный вопрос о создании единой системы регистрации юридических лиц. 5. Исходя из имеющихся сведений о развитии франчайзинговых систем в России, можно сделать вывод, что зарегистрированные соглашения охватывают незначительное число участников рынков, которые к тому же характеризуются высоким уровнем конкуренции, так что высокой вероятности возникновения в данной сфере оснований для антимонопольных расследований пока нет. В то же время требует контроля ситуация с развитием коммерческой концессии в нефтяной отрасли, где выход на розничный рынок крупных вертикально интегрированных нефтяных компаний может оказывать неоднозначное влияние на конкуренцию и эффективность использования ресурсов. 6. Основой долгосрочной совместной предпринимательской деятельности могут также являться лизинговые соглашений (преимущественно оперативный лизинг). Однако, имеющиеся данные показывают, что в России этот вид контрактных отношений находится в стадии становления, ориентирован скорее на решение задач сбыта дорогостоящего оборудования, минимизации затрат на организацию бизнеса и использование налоговых преимуществ, нежели на цели усиления рыночной власти за счет установления контроля на смежных товарных рынках. В связи с этим в настоящее время особого внимания со стороны антимонопольных органов данная форма контрактных отношений не требует. 7. Изучение проблем и тенденций развития контрактных форм совместной предпринимательской деятельности в России показывает, что ограниченность сфер их применения обусловливается особенностями развития российских рынков продукции и услуг, состоянием рыночной инфраструктуры, спецификой правового регулирования предпринимательской деятельности (в том числе налогового, антимонопольного, патентного). С другой стороны, отсутствие достаточного практического опыта применения комплексных форм контрактных отношений осложняет выработку эффективной конкурентной политики в отношении данной категории соглашений. Это делает актуальной задачу изучения теоретических подходов и опыта регулирования договоров нестандартной контрактации за рубежом и совершенствование на основе обобщения этой информации российского антимонопольного законодательства и практики его применения. 20 2. Зарубежный опыт государственного регулирование контрактных отношений, влияющих на конкурентную среду. Анализ зарубежного опыта государственного регулирования контрактных отношений между малым и крупным бизнесом предполагает более детальное изложение основных теоретических подходов к оценке влияния долгосрочных контрактов вертикального типа на конкуренцию и эффективность (параграф 1), что позволит лучше понять практику применения конкурентного права к вертикальным соглашениям (параграф 2) и сделать соответствующие выводы (параграф 3). 2.1. Теоретические подходы к оценке влияния долгосрочных контрактных отношений вертикального типа на конкуренцию и экономическую эффективность. Актуальность совершенствования антимонопольной политики в отношении контрактных отношений отмечается во многих работах зарубежных экономистов и связывается с двумя тенденциями в современной деловой практике: - обострением международной конкуренции; - усилением корпорации22. роли межфирменных отношений в стратегии современной Фирмы, желающие использовать новые способы организации бизнеса на основе контрактных отношений вместо слияния с другими компаниями, могут столкнуться с неблагоприятным для них антитрестовским законодательством. Между тем кооперативные соглашения многими экономистами рассматриваются как необходимость в контексте инновационного процесса, что приводит к переосмыслению баланса конкуренции и положительных эффектов контрактной интеграции. Контрактные отношения малого и крупного бизнеса носят, как правило, вертикальный характер. При этом, соглашения могут содержать ряд ограничений, которые крупная компания налагает на поведение малой фирмы, действующей на смежной стадии. Контролируемые антимонопольными органами виды вертикальных ограничений включают: 1) предписание уровня цены, по которой клиент может перепродать купленный товар (resale price maintenance), 2) ограничение географической области, где покупатель может перепродать то, что он приобрел (territorial restrictions), 3) методы, вынуждающие покупателя иметь дело только с продуктами продавца (exclusive dealing), 4) способы продажи одного товара только при условии покупки другого товара или услуги (tying, or bundling).23 Один из вариантов объяснения усиления роли межфирменных отношений в стратеги и современной корпорации может быть связан с динамикой переменных и постоянных издержек в рамках рыночных, гибридных и иерархических форм институциональных соглашений. См. Шаститко А.Е. Неоинституциональная экономическая теория. М.: Теис, 1999. Второе издание. С.361-367; Picot A., Pepperger T., Wolff B. The Fading Boundaries of the Firm: The Role of Information and Communicatiuon technology. // Journal of Institutional and Theoretical Economics. 1996. V.152 (1). P.65-79. 22 21 Например, франчайзинг, как и другие формы нестандартной контрактации, обычно предполагает установление ограничений на конкуренцию, с которой сталкивается дилер на рынках, где продаются товары производителя – например, посредством ограничения числа дилеров, действующих в определенной местности, или путем приписывания дилеров к определенной местности или классам заказчиков. Для дилеров привлекательными будут эксклюзивные права на обслуживание клиентов, так как, сужая конкуренцию, указанные права позволяют устанавливать более высокие торговые наценки. С точки зрения производителя более высокая наценка стимулирует дилеров закупать больше товаров и тратить больше средств на рекламу и другие виды деятельности по продвижению товара. От контрагента могут потребовать инвестиций в трансакционно-специфический капитал, чтобы обезопасить систему контрактных отношений от снижения качества предоставляемых потребителям услуг. Как отмечается в работе О.Уильямсона «Экономические институты капитализма», сторонники «монополистических» (негостеприимных) трактовок вертикальной интеграции в форме нестандартной контрактации подчеркивают, что она является всего лишь инструментом ценовой дискриминации и создает входные барьеры.24 В теории контрактов как монопольных рычагов (“leverage” theory o contracting) интерпретация нестандартной контрактации как механизма ценовой дискриминации сосредоточена на выяснении возможностей влияния на покупателей. Две другие «монополистические» концепции анализируют нестандартную контрактную практику как ограничивающую действия конкурентов. В рамках этих концепций изучаются вопросы усиления монопольной власти крупных фирм относительно более мелких потенциальных и реальных конкурентов. В некоторых работах нестандартные контракты трактовались как средство «повышения издержек конкурентов».25 Сторонники «эффективностных» трактовок нестандартной контрактации подчеркивают цели минимизации трансакционных издержек. Например, принятые Антитрестовским департаментом Министерства юстиции США «Правила вертикальных слияний» 1982 года с последующими редакциями 1984 и 1992 годов отличались от аналогичных правил 1968 года именно заметной ориентацией на идеи эффективности. В уже упоминавшейся работе О.Уильямсона отмечается, что трактовка фирмы как производственной функции приводит к тому, что различные виды интеграции являются организационными приемами для разработки, производства и эффективного вывода на рынок технологически сложных товаров и услуг. 26 Однако, как отмечает тот же автор, это не означает, что вертикальная интеграция не создает проблем с точки зрения антимонопольного регулирования. Рост степени интегрированности доминирующих в отрасли фирм может ставить их конкурентов меньших размеров в стратегически невыгодное положение. Природа этих антиконкурентных эффектов также связана с трансакционными издержками. 23 Шерер Ф., Росс Д. Структура отраслевых рынков: Пер. с англ. – М.: ИНФРА-М, 1997, с. 536. Уильямсон О.И. Экономические институты капитализма. Фирмы, рынки, «отношенческая» контрактация» / Научн. Редактирование и вступит. Статья В.С.Катькало; пер. с англ. Ю.Е.Благова, В.С.Катькало, Д.С.Славнова, Ю.В.Федотова, Н.Н.Цытович. – СПб: Лениздат; CEV Press, 1996. 24 25 Там же, с. 62-64. Экономические институты капитализма. Фирмы, рынки, «отношенческая» контрактация» / Научн. Редактирование и вступит. Статья В.С.Катькало; пер. с англ. Ю.Е.Благова, В.С.Катькало, Д.С.Славнова, Ю.В.Федотова, Н.Н.Цытович. – СПб: Лениздат; CEV Press, 1996. 26 22 Например, если фирмы-лидеры интегрируются на первой технологической стадии с охватом второй стадии, которая в противном случае может быть организована отдельной фирмой, то оставшаяся (неинтегрированная) часть рыночных операций может сократиться настолько, что лишь несколько фирм эффективного размера смогут действовать на рынке продуктов, создаваемых на второй стадии. При этом фирмы, которые в другой ситуации были бы готовы начать производство на первой стадии, могут передумать вследствие наличия перспективы торгов в условиях малого числа участников (нескольких неинтегрированных фирм, действующих на второй стадии) со всеми вытекающими отсюда хозяйственными рисками. «Интегрированное» же проникновение в отрасль может осложняться отсутствием у потенциальных поставщиков продукции первой стадии опыта работы на смежном рынке. Интегрированное проникновение с охватом незнакомой стадии связано с принятием дополнительных рисков. Эта проблема обостряется, если большая часть используемых капитальных активов на данном рынке является долгосрочными и специализированными, поэтому затраты на их создание трудно возместить в случае неудачи. Однако в отраслях с низким и средним уровнем концентрации вертикальная интеграция не сопровождается подобными проблемами. В таких случаях фирма, начинающая производство на одной производственной стадии, может рассчитывать успешно провести конкурентные торги по условиям сделок с фирмами, работающими на другой стадии, независимо от того, являются данные фирмы интегрированными или нет. Причины этого в том, что ни одна интегрированная фирма не может добиться стратегического преимущества в отношении подобных трансакций и что сговор нескольких интегрированных фирм трудноосуществим27. При этом следует учитывать, что нестандартная контрактация и иные формы межфирменных соглашений по сравнению со слияниями (и присоединениями) имеют меньшее ограничительное влияние на условия конкуренции, возможности выбора контрагентов и концептуально отличаются от картелей. Это обусловлено тем, что: они временны по своей природе, создаются и разрушаются в зависимости от обстоятельств; они менее глубоки, поскольку только ограниченный спектр операций фирмы связан с подобными соглашениями.28 Однако антимонопольное законодательство ряда стран налагало даже большие ограничения на практику межфирменных соглашений, чем на слияния. До 60-х гг., по оценке О.Уильямсона, экономическая теория антимонопольного регулирования была крайне неудовлетворительна в нескольких аспектах: имела место общая недооценка социальных выгод, связанных с ростом эффективности; применялась узкая трактовка эффективности – как определяемой в основном технологическими факторами, без учета задач минимизации трансакционных издержек; фирма понималась как производственная функция, целью которой является максимизация прибыли; рациональные границы фирмы предполагались технологически 27 Напомним, что факторами сговора, влияющими на вероятность его появления, а также устойчивость являются количество потенциальных и фактических участников, стабильность состава, а также их однородность и ограничения (и, соответственно, санкции), накладываемые государством. 28 Уроки организации бизнеса / Сост. А.А. Демин, В.С. Катькало. – СПб.: Лениздат, 1994,с.154. 23 детерминированными и, соответственно, считалось, что природа усилий по видоизменению этих «естественных» границ кроется в стремлении к рыночной власти. Вследствие этого возникала так называемая «негостеприимная традиция» в государственном регулировании в отношении нестандартных способов контрактации, которая исходила из антиконкурентной природы всех применяемых контрактных ограничений (на группы потребителей, территории распространения товаров и т.п.) без выделения тех, которые являются наиболее серьезными. С другой стороны, узко понимаемая конкурентность рассматривалась (за редким исключением) в рамках взаимооднозначного соответствия условиям экономической эффективности. Эта позиция обосновывалась тем, что при использовании нестандартной контрактации конкуренты, дистрибьютеры, потребители и другие участники экономических отношений оказываются в «ущемленном» положении. При этом, поскольку считалась, что экономия может достигаться только за счет технологических факторов, действующих внутри фирмы, обычно формулировался вывод: общество не получает никаких выгод от использования контрактных ограничений, и, следовательно, они имеют антиконкурентные цели. Сторонники теории некорректен, так как: трансакционных 1) кроме производственной издержек; экономии издержек полагали, существует что экономия такой подход трансакционных 2) запрещение контрактных ограничений для торговых сделок, поддерживаемых специфическими инвестициями, по существу, означает, что данные контракты должны реализовываться без действенных гарантий, что, в свою очередь, будет влиять на цену блага, являющегося предметом сделки, и снижать ее эффективность. Крайняя точка зрения в отношении нестандартной контрактации отражает позицию исследователей, которые полагают, что вертикальные ограничения не увеличивают рыночную силу вертикальной структуры, а создаются исключительно с целью повышения эффективности поставки продукции и услуг. Благодаря рыночной конкуренции новые виды коммерческой практики, в том числе франчайзинговые соглашения, могут появиться только в том случае, если они повышают экономическую эффективность. В соответствии с этим подходом, поскольку предприниматели лучше чем кто-либо знают свой бизнес, никто лучше них не определит, какие условия контракта обеспечат большую эффективность. Таким образом, государственным органам нет необходимость второй раз проделывать за них эту работу. Положительные для роста общественного благосостояния и проконкурентные эффекты вертикальных соглашений подробно рассмотрены в докладе Секретариата OECD «Конкурентная политика и вертикальные ограничения: франчайзинговые соглашения». (1) Например, авторы доклада подчеркивают, что в случаях, когда участники соглашения имеют свободу усмотрения в установлении цены (т.е. имеют некоторую горизонтальную рыночную силу), их ценообразование является классическим примером того, как вертикальные побочные эффекты (экстерналии29) наносят ущерб и прибыльности бизнеса, и экономической эффективности. 29 Экстерналии (внешние эффекты) – выгоды и издержки, не отраженные в системе цен. 24 Каждая из фирм (например, оптовый поставщик и розничное предприятие) устанавливает цену на уровне, превышающем предельные издержки, чтобы получить максимальную прибыль. Размер этой «надбавки» (а, следовательно, и двойной надбавки вертикальной системы) зависит от эластичности спроса на соответствующем рынке, которая, в свою очередь, зависит от уровня внутрифирменной и межфирменной конкуренции. Эта «двойная надбавка» формирует уровень розничных цен, который выше уровня, необходимого для максимизации суммарной прибыли контрагентов30. Таким образом, самостоятельные (некооперативные) решения фирм порождают вертикальные экстерналии, которые влияют на их индивидуальные доходы. Если эти побочные эффекты не принимаются во внимание участниками совместной деятельности, то это снижает объем реализуемой продукции и потенциальную прибыль контрагентов. Следовательно, координация ценообразования в рамках вертикальной системы может устранить негативный побочный эффект и, тем самым, повысить доходы компаний и снизить розничные цены (что увеличит благосостояние потребителей и общественную эффективность). При этом отмечается, что условия для возникновения «двойной надбавки» достаточно часто существуют во франчайзинговых системах. Существенная роль в них товарных знаков указывает на то, что поставщик обладает определенной рыночной властью и способностью устанавливать цену, так как он поставляет на рынок дифференцированный продукт. Услуги франчайзеров для потребителей также дифференцированы, так как они различаются по крайней мере местоположением. Кроме того, даже на рынках с монополистической конкуренцией могут существовать проблемы входа на рынок новых поставщиков, которые определяются объемом фиксированных затрат на организацию бизнеса и, следовательно, минимальным уровнем масштаба деятельности франчайзи, что ограничивает число жизнеспособных фирм. Наиболее простой способ устранить двойные надбавки – установить верхний уровень цен при перепродаже. Другой способ – установление минимального объема продаж. Еще один способ – установление двухставочной платы (включая плату за поставляемую продукцию и плату за франшизу). В этом случае фирма – производитель устанавливает оптовую цену поставки продукции в розничную сеть на уровне предельных издержек, а прибыль, получаемая вертикальной системой, изымается в виде платы за франшизу. Таким образом контрагент будет заинтересован устанавливать розничную цену на уровне, обеспечивающем максимальную прибыль вертикальной системы в целом. Однако все предложенные модели устранения «двойной надбавки» носят скорее теоретический характер. На практике участники соглашения не владеют достаточной информации для правильной оценки спроса, определения предельных издержек31. Если же конкуренция на рынке розничных продаж высока, то это само по себе устраняет проблему «двойной надбавки». (2) В Докладе OECD также отмечено, что розничное обслуживание может порождать как вертикальные побочные эффекты (экстерналии) между производителем (франчайзером) и его контрагентом (франчайзи), так и горизонтальные - между контрагентами (франчайзи). И те, и другие влекут за собой неадекватное отражение дополнительных усилий и повышения качества обслуживания в увеличении агрегированной прибыли контрактной системы и, как следствие, франчайзи склонен оказывать меньше дополнительных услуг, чем Подробный анализ проблемы двойной надбавки см. в Авдашева С.Б. Хозяйственные связи в российской промышленности: проблемы и тенденции последнего десятилетия. М.: Государственный университет – Высшая школа экономики. 2000. С.10-11. Милгром П., Робертс Дж. Экономика, организация и менеджмент. Спб.: Экономическая школа. 1999. Т.2. С.312-314. 30 31 Возможны лишь аппроксимирующие оценки. 25 это необходимо для максимизации совокупной прибыли вертикальной системы. В случаях, когда уровень сервиса оказывает действительно существенное влияние на доходы вертикальной структуры, хотя бы одна из сторон настаивает на включение в контракт условий, которые преодолевали бы действие негативных побочных эффектов. При отсутствии конкуренции между розничными продавцами сохраняется проблема вертикальной экстерналии, когда, определяя уровень своих усилий по продвижению товара, розничное предприятие принимает в расчет только собственную прибыль, а не агрегированную прибыль вертикальной системы. Это может произойти, например, в случае, когда франчайзер устанавливает оптовую цену на уровне превышающем предельные издержки, так что любой прирост спроса и дохода в результате усилий франчайзи будет перераспределяться в пользу франчайзера. Это лишает франчайзи стимула к поддержанию уровня сервиса, необходимого для максимизации совокупного дохода системы. Наиболее очевидное средство устранения негативных побочных эффектов – контроль производителя за набором и качеством услуг, оказываемых контрагентом. Это часто находит отражение во франчайзинговых соглашениях в виде обязанностей франчайзи поддерживать определенный уровень качества обслуживания. Другой способ – т.н. «продажа с нагрузкой», которая позволяет франчайзеру контролировать качество расходных материалов и оборудования, применяемых в производственной деятельности франчайзи. Альтернативный способ разрешения проблемы негативных побочных эффектов во франчайзинговых системах - применение двухставочного тарифа, при котором франчайзи имеет больше мотивов для максимизации агрегированной прибыли франчайзинговой системы. Отмечают также ряд про-конкурентных эффектов развития совместной деятельности на основе договоров нестандартной контрактации. 1) Улучшение координации и увеличение прибыли являются стимулом для фирм к вступлению в вертикальные производственные цепочки. Высокие прибыли франчайзинговых систем привлекают новых участников рынка и неэффективные в общественном плане в краткосрочном периоде системы вынуждены вести себя более эффективно, повышая благосостояние потребителей. 2) Долгосрочные контракты с вертикальными ограничениями помогают участвующим в них малым фирмам «расти» до эффективных размеров, стимулирует вступление на новые географические рынки. 3) Особенностью франчайзинговых систем как разновидности договоров нестандартной контрактации является повышение стимулов к инвестициям в ноухау. Условия соглашения обеспечивают защиту прав собственника интеллектуального продукта от несанкционированного использования, что особенно важно, когда речь идет о защите опыта ведения бизнеса, который трудно защитить иными способами, например, путем использования патентов и лицензионных соглашений. 26 Вставка. Информация и неполные контракты Контракты, предполагающие передачу объектов с трудно идентифицируемыми, а в более общем плане – неохраноспособными характеристиками, не позволяют заранее, на стадии согласования условий определить объемы и порядок расчетов. Заранее не представляется возможным оценить ожидаемую ценность передаваемого объекта до того как его использование начнет генерировать поток доходов. Такого рода контракты оказываются неполными. Для обеспечения их выполнения необходимо создание частного механизма улаживания конфликтов, с одной стороны, и более сложной системы контроля за выполнением условий контрактов, чем это требовалось бы в случае стандартных контрактов. В частности, ноу-хау – совокупность знаний и умений, которые плохо поддаются кодификации и, соответственно, права собственности на них не могут быть эффективно защищены посредством стандартных судебных процедур, а иногда - даже с помощью арбитража. Вот почему франчайзи оставляет за собой права контроля за соблюдением определенных стандартов ведения бизнеса. Таким образом, конкурентная политика должна учитывать положительный эффект вертикальных соглашений, связанный с передачей ноу-хау и аккумулированного опыта и с сохранением стимулов к новым инвестициям в ноу-хау и иные объекты интеллектуальной собственности. Другой подход к оценке экономических последствий вертикальных соглашений основан на том, что при определенных обстоятельствах вертикальные ограничения могут снижать экономическую эффективность и рыночную конкуренцию. Как отмечается в докладе OECD, стороны, подписывая контракт, стремятся прежде всего к частной выгоде. Вводя вертикальные ограничения, они увеличивают совокупный доход вертикальной структуры и, следовательно, могут обеспечить большие прибыли для своих участников. Поскольку потребители не являются участником контракта, их интересы будут учитываться лишь в той мере, в какой к этому вынуждает конкуренция между различными фирмами на данном рынке. Однако не исключены ситуации, когда повышение прибыли вертикальной структуры будет сопровождаться столь существенным снижением благосостояния потребителей, что общий экономический эффект окажется отрицательным. (1) Вертикальные ограничения могут способствовать возникновению или поддерживать горизонтальные соглашения на «восходящем» рынке (производителей-франчайзеров) или «нисходящем» рынке (дилерские картели). Этот эффект относится к разряду краткосрочных, так как в соглашение вовлекаются уже существующие на рынке компании. Однако при оценке долгосрочных последствий следует учитывать, что нужны специфические рыночные условия, чтобы картели были устойчивы и успешны в смысле приобретения значительной рыночной силы. Считается, что некоторые вертикальные ограничения, например, о поддержании цен при перепродаже, способствуют созданию и сохранению ценовых картелей между франчайзерами, так как у его участников появляется возможность контролировать соблюдение условий соглашения и снижается мотивация отдельных поставщиков втайне нарушать установленные ценовые условия. (2) Кроме того, вертикальные ограничения, в том числе и неценового характера (например, раздел территорий обслуживания), ограничивая конкуренцию между 27 франчайзи, приводят к снижению ценовой конкуренции франчайзеров, уменьшая стимулы к снижению ими цен. Это объясняется тем, что вертикальные ограничения в целом делают конечный спрос на рынке менее эластичным к изменениям оптовой цены, чем в тогда, когда производители распространяют свои товары через конкурентные розничные сети или через собственные филиалы, непосредственно конкурируя между собой на розничном рынке. (3) Долгосрочные вертикальные соглашения могут негативно влиять на возможности появления на рынке новых поставщиков. Если сфера распределения конкретного товара характеризуется значительным эффектом масштаба, новые производители будут испытывать на рынке большие проблемы с организацией эффективной реализации своего продукта. Им придется либо создавать свои филиалы, что может быть неэффективно с точки зрения инвестиций и организации бизнеса, либо свои франчайзинговые сети, которым в условиях ограниченного спроса трудно будет достичь эффективного масштаба деятельности. (4) Аналогичные проблемы входа на рынок возникают, если на рынке существуют ограниченные возможности снабжения розничного звена необходимым для организации деятельности оборудованием и расходными материалами, либо существует дефицит удобных для размещения точек розничной торговли мест. (5) Описанные экономические последствия вертикальных соглашений имеют явно негативное влияние на конкуренцию и общественное благосостояние, особенно, если соответствующие контракты являются долгосрочными. Кроме того, такие соглашения могут снизить конкуренцию не только на рынке производителя (франчайзера), но и на т.н. «периферийных» (связанных с его деятельностью) рынках. (6) В Докладе OECD подчеркивается, что такое распространенное условие франчайзинговых соглашений как предоставление эксклюзивных территорий также является помехой для входа на рынок новых поставщиков. Это объясняется тем, что защищенным территориальными барьерами франчайзи не приходится беспокоится о том, как их ценовая политика повлияет на работу франчайзи в других регионах. Поэтому они могут более агрессивно сопротивляться входу на рынок новых поставщиков, прибегая к т.н. "грабительскому ценообразованию". Поскольку запреты на установление монопольно низких цен32 с целью вытеснения конкурентов применяются обычно только к крупным фирмам, франчайзи – малым предприятиям удается избежать антимонопольных санкций за такое рыночное поведение. Поэтому связанные франчайзинговым договором юридически самостоятельные фирмы ведут себя на рынке более агрессивно, чем собственные сбытовые подразделения крупных фирм-производителей. (7) Следует также отметить, что устранение негативных побочных эффектов путем введения в контракты неценовых вертикальных ограничений, принося несомненно положительный эффект для прибыльности совместной деятельности, не имеет столь же очевидных положительных последствий для потребителей, как это имеет место при устранении «двойной надбавки». Лучший уровень сервиса может означать 32 О проблемах выявления монопольно низких цен более подробно см. «Методы определения монопольно высокой (низкой) цены и монопольной прибыли. Инструментарий мониторинга цен». Аналитический доклад «Бюро экономического анализа», 2000. 28 повышение издержек и розничных цен. Повышение благосостояния потребителей зависит от того, стоит ли повышение качества обслуживания сопровождающего его повышения розничных цен. Некоторые потребители возможно предпочтут меньший объем и качество сервиса при более низкой цене. Если они продолжают тем не менее покупать товар, то благосостояние их уменьшается. Однако, если потребитель имеет возможность быстро переключиться на потребление товара другой фирмы, то меры, предусмотренные в вертикальном соглашении, не достигнут своей цели – объемы продаж не возрастут. Таким образом, при отсутствии сильной конкуренции между фирмами качество обслуживания может оказывать большее влияние на прирост прибыли, чем на увеличение благосостояния потребителей. В таких случаях вертикальные ограничения могут снизить благосостояние в такой степени, что снизится и экономическая эффективность эффективность. Степень влияния на конкуренцию различна для отдельных форм контрактных отношений и зависит от условий конкретного договора. Например, даже внутри франчайзинговых систем совместного предпринимательства существуют разновидности, обеспечивающие большую или меньшую независимость малого предприятия в проведении собственной рыночной стратегии. Например, производственный франчайзинг близок по содержанию к лицензионным соглашениям, которые оставляют получателю франшизы свободу выбора производственной политики, включая вопросы организации работы и закупки оборудования. Это объективно обусловливает автономность процесса формирования издержек малого предприятия и затрудняет возможность проведения согласованной ценовой политики между участниками соглашения и с другими покупателями аналогичной франшизы. В системах франчайзинга с участием оптовых, розничных и обслуживающих предприятий (товарный (сбытовой и торговый) и сервисный франчайзинг) франчайзи воспринимается потребителями и ведет себя на рынке как продолжение, торговая или сервисная точка крупной компании. Таким образом, эти виды концессионных соглашений означают большую степень интеграции предприятий малого и крупного бизнеса. Наконец, сами условия договора могут предусматривать разный уровень автономности партнеров. Например, так называемый франчайзинг бизнес-формата является наиболее комплексной системой совместной предпринимательской деятельности, при которой помимо передачи производственной технологии, права использовать средства индивидуализации (фирменное наименование, коммерческое обозначение, торговый знак или знак обслуживания) и охраняемой коммерческой информации франчайзер передает технологию организации и ведения бизнеса. Малое предприятие в этом случае полностью идентифицируется с франчайзером и становится частью общей корпоративной системы, поскольку фактически находится под контролем крупной корпорации, как если бы являлось его филиалом или подразделением. Франчайзинговые системы данного вида отличаются тем, что работающие в них предприятия руководствуются единым стилем ведения бизнеса, единой рыночной стратегией и общностью внутрисистемных интересов. Различное влияние на конкуренцию оказывают территориальные, единичные и множественные франшизы, устанавливаемые в договорах права на субконтрактные отношения. и Таким образом, разнообразие форм и разновидностей контрактных отношений малого крупного бизнеса требует формирования разнообразной и гибкой системы 29 государственного регулирования, направленного на предотвращение негативных последствий этих интеграционных процессов для конкурентной среды. При этом конкурентная политика в отношении различных форм совместной предпринимательской деятельности малых и крупных компаний должна исходить из целей достижения определенного баланса интересов сторон и учитывать наличие положительного эффекта современных форм коммерческой кооперации для развития малого предпринимательства, повышения качества товаров и услуг, распространения передовых промышленных и сбытовых технологий. Еще одной проблемой конкурентного права является регулирование отношений партнеров по совместной деятельности в случаях, когда в следствие доминирования на рынке одного из участников соглашения он получает возможность установления монопольных цен и навязывания контрагенту невыгодных условий договора (в т.ч. ограничительных условий, о которых речь шла выше). Такие формы деловой практики подпадают под запреты, устанавливаемые в законодательстве зарубежных стран и международных соглашениях для доминирующих на рынке хозяйствующих субъектов. Более сложные для анализа ситуации могут обусловливаться рыночной силой участников соглашения (как крупного, так и малого предприятия), возникающих в результате осуществления трансакционно-специфических инвестиций. В целом, как отмечают сторонники теории трансакционных издержек, необходимость инвестиций в специфические активы (включая оборудование, технологию, персонал), связанные с выполнением работ в рамках конкретного контракта, действует в направлении интеграции, а не контрактации. Если такие инвестиции уже сделаны, то поставщик «жестко» привязывается к определенному покупателю, который может попытаться использовать свои монопсонические позиции с целью получения дополнительной ренты 33. Симметричная ситуация возникает, когда поставщик делает инвестиции в трансакционно-специфические активы, и покупатель может быть «привязан» к данному поставщику, что позволяет последнему использовать свое монопольное положение. Угроза такого «оппортунистического» поведения участников контрактных отношений была бы очевидным фактором интеграции путем слияния (поглощения) либо внутреннего расширения компании «по вертикали». Однако, как отмечают некоторые авторы, оппортунистическое поведение также сопряжено с дополнительными затратами, так как нечестно ведущая себя фирма теряет деловую репутацию и партнеров34. Таким образом, в рамках долгосрочных контрактных отношений малого и крупного бизнеса может возникать взаимная зависимость сторон, которая урегулируется через условия контракта, но в ряде случаев может стать объектом дополнительного регулирования через механизм антимонопольного законодательства. В качестве основной цели конкурентной политики в отношении совместной предпринимательской деятельности на основе долгосрочных контрактов за рубежом, как правило, рассматривается максимизация экономической эффективности как суммы дополнительной выгоды, полученной потребителями и поставщиками. Другие возможные цели, которые упоминаются в специальной литературе по данной тематике, включают В теории трансакционных издержек данный феномен рассматривается в терминах проблемы фундаментальной трансформации, когда отношения конкуренции после заключения контракта трансформируются в отношения двусторонней (а иногда- односторонней0 зависимости). 33 34 Аоки М. Фирма в японской экономике. СПб: Лениздат, 1995. 30 сохранение экономической независимости юридически самостоятельных компаний вниз по технологической цепочке; сохранение конкуренции на локальных рынках; социальные последствия и эффекты в сфере распределения; защита определенных (например, традиционных) форм предпринимательской деятельности; интеграция в Общий рынок на основании Римского договора. Обзор конкурентной политики в странах – членах OECD, проведенный в упомянутом выше Докладе OECD, показывает, что более «благожелательный» подход имеет место в отношении территориальных ограничений в вертикальных контрактах. Во многих странах к этой категории ограничений применяется так называемое правило разумности – т.е. они допускаются, если не имеют антиконкурентного эффекта, приводящего к снижению экономической эффективности. В ЕС к территориальным ограничениям применяются исключения, если они не носят «абсолютного» характера и не противоречат целям общеевропейской интеграции (например, не препятствуют параллельному импорту, не ограничивают право покупателя приобретать товар у любого франчайзи по его выбору). Однако необходимо отметить, что даже полное исключение конкуренции внутри среди обладателей правомочий пользования товарным знаком необязательно приводит к снижению экономической эффективности, если существует активная межфирменная конкуренция. Кроме территориальных ограничений допустимыми считаются также иные типы неценовых ограничений (эксклюзивные контракты, связывающие соглашения, отказ от поставки). В противоположность такому подходу, вертикальный контроль за розничными ценами признается неприемлемым практически в рамках всех юрисдикций. Признание ценовых вертикальных соглашений незаконными не согласуется с тем фактом, что они могут оказывать такой же эффект как неценовые соглашения на конкуренцию и общую экономическую эффективность. 2.2. Практика применения конкурентного права к вертикальным соглашениям. Изменение подходов к различным категориям вертикальных ограничений в антитрестовской политике США можно проследить на основе обзора судебной практики, приведенного в работе Э. Гельхорна, и В.Ковачича «Антитрестовское законодательство и экономика»35. Например, в соответствии с прецедентом по делу Dr. Miles Medical Co. v. John Park & Sons Co. (1911) до сих пор применяется принцип незаконности per se в отношении вертикальных соглашений о поддержании цен при перепродаже товара. Верховный суд США, анализируя по данному делу попытку производителя установить минимальную цену перепродажи товара оптовиком, отказался от исследования экономических целей данного соглашения и их влияния на благосостояние потребителей и презюмировал, что основной целью сторон являлось ограничение конкуренции в сфере оптовых продаж медицинского препарата. При этом строгий подход к оценке соглашения обосновывался также опасениями, Гельхорн Э., Ковачич В.Е. Антитрестовское законодательство и экономика / Пер. на русск.яз. – Международный институт права США, St.Paul, MN: West Publishing Co, 1995. 35 31 что оно может стимулировать и способствовать поддержанию картельных соглашений на уровне производителей и розничной торговли. Вставка. Запрет как таковой и правило разумности. В практике применения антимонопольного законодательства многих стран используется две нормы в отношении контрактов, ограничивающих конкуренцию: запрет использования таких форм контракта как таковых и запрет (разрешение) на основе взвешивания положительных и отрицательных последствий применения ограничивающей конкуренцию форму контрактации. Каждое из применяемых правил обладает сравнительными преимуществами и, соответственно, имеет определенные (относительно другого правила) недостатки. В частности, использование правила запрета той или иной формы контрактации как таковой позволяет сэкономить на издержках исследования положительных и отрицательных последствий данной формы в случае ее разрешения. Однако то же самое правило таит в себе опасность игнорирования возможностей повышения эффективности размещения ресурсов за счет лучшего использования информации, адекватной настройки стимулов экономических агентов. Теоретическая проблема, которая в общей форме может быть сформулирована в терминах информационного парадокса, в настоящее время не имеет однозначного, универсального решения. Суть информационного парадокса состоит в том, что выгоды от совершения того или иного действия становятся известными только после его совершения. Однако само действие затратно. Рассматриваемые в данном разделе случаи показывают, что сформулировать правило более высокого порядка, которое регламентировало бы отнесение различных видов хозяйственных практик к урегулированию с помощью правила «запрет как таковой» и правила разумности довольно сложно. В результате в основном используется принцип обучения на практике (learing by doing). Юридические нормы, на основании которых выносилось решение по делу Dr. Miles, не учитывали соображения об эффективности вертикальной контрактной интеграции и, вследствие этого, рассматривали вертикальную фиксацию цен даже более строго, чем картельные соглашения, хотя последние наносят гораздо больший ущерб конкуренции. Эта политика приводила к замещению соответствующего вида межфирменных контрактов вертикальными интеграционными связями даже в тех случаях, когда расходы на интеграцию значительно превышали расходы на договорные отношения. Кроме того, в связи с тем, что одним из основных аргументов незаконности соглашений о поддержании цен при перепродаже было ограничение свободы перепродажи собственности, стали интенсивно развиваться иные разновидности дистрибьюторских систем, например, соглашения о представительстве или о продаже на условиях консигнации. В этих случаях собственность на товар сохранялась за производителем, и суды соглашались с его правом определять цены и условия продажи товара (дело United States v. General Electric Co. (1926)). Впоследствии такой подход был несколько смягчен, что позволило в ряде случаев применять правило «разумного подхода», основанное на анализе влияния вертикального ценового соглашения на конкуренцию с учетом положительного влияния соглашений о минимальной цене перепродажи на увеличение выпуска товаров, требующих специфического обслуживания. 32 Аналогичные тенденции отмечаются в изменении антимонопольной политики в отношении вертикальных соглашений о территориальном разделе рынка и разделе клиентов. В 1967 г. Верховный суд, решая спор по делу компании Schwinn, постановил, что территориальные ограничения и раздел заказчиков являются незаконными как таковое (per se). Такое решение вызвало критику со сторону академических кругов, где все большее распространение и признание получала теория трансакционных издержек. Новые подходы к оценке эффективности интеграции способствовали пониманию того, что контрактные отношения могут иметь иные цели, нежели достижение монопольной власти, и сыграли важную роль в анализе ошибок по данному делу. Спустя десять лет выводы из решения по делу Schwinn были пересмотрены, и Верховный суд утвердил нормативные процедуры проверки неценовых вертикальных ограничений на базе правила «разумного подхода», позволяющего установить потенциальный ущерб и потенциальную пользу таких ограничений. Такой подход был применен при рассмотрении дела White Motor Co. v. United States (1963), когда Верховный суд отменил решение суда первой инстанции, вынесенного в пользу Министерства юстиции США, на основании того, что в деле нет достаточных основании для выводов относительно влияния на конкуренцию территориального раздела рынка при продаже грузовиков. В качестве наиболее значимого процесса в истории антитрестовского законодательства специалисты отмечают также дело Continental TV, Inc. v. GTE Sylvania, Inc. (1977). Компания Sylvania, занимающая 1-2 % долю рынка телевизоров США, отказалась от сбыта своей продукции через оптовые фирмы и перешла к прямой продаже телевизоров на льготных условия небольшой группе розничных торговых компаний, контролируя количество пунктов розничной торговли в конкретном географическом районе. Верховный суд пришел к выводу, что данные контрактные ограничения должны исследоваться при помощи критериев «разумности», т.е. учитывать нацеленность соглашения на повышение эффективности сбыта продукции компании и положительное влияние на внутриотраслевую конкуренцию между различными производителями телевизоров. Этот положительный эффект, по мнению суда, компенсировал незначительные ограничения конкуренции между продавцами телевизоров компании Sylvania. Как отмечают исследователи36, в данном деле Верховный суд учел уроки экономической теории. Ограничения на размещение торговых пунктов позволили компании более эффективно конкурировать с другими производителями телевизоров. При этом потребители были защищены от роста цен за счет конкуренции различных поставщиков соответствующей продукции. Sylvania смогла обеспечить защиту своих производителей от «свободных» торговцев, которые могли бы воспользоваться плодами рекламы и снизить стимулы уполномоченных торговых представителей к дополнительным затратам на продвижение продукта и повышение качества обслуживания клиентов. В то же время современная антимонопольная политика подвергается критике за отсутствие четко выраженных и структурированных критериев «разумности» вертикальных ограничений, которые могли бы использоваться в юридической практике (см. также вставку «Запрет как таковой и правило разумности»). Гельхорн Э., Ковачич В.Е. Антитрестовское законодательство и экономика / Пер. на русск.яз. – Международный институт права США, St.Paul, MN: West Publishing Co, 1995, с. 222. 36 33 Так, Верховный суд США отмечал различные основания, которые свидетельствовали бы об оправданности вертикальных ограничений с точки зрения повышения эффективности: 1) защита от присвоения плодов маркетинговых усилий торговых представителей (пресечение практики «free-riding», или безбилетничества37); 2) облегчение расширения рынка; 3) обеспечение гарантированного качества товаров. Однако, при этом не устанавливались какие-либо приоритеты в учете данных факторов. В настоящее время в специальной литературе по данной тематике предлагаются различные критерии оценки контрактных ограничений. В судебной же практике учитывалось, как правило, два критерия: будут ли предусмотренные соглашением мероприятия оказывать «постоянное воздействие» на конкуренцию; если поставщик обладает достаточно большой властью на рынке, то существуют ли ясные основания экономической необходимости рассматриваемых ограничений. Стандарты анализа обоснованности ограничений, по мнению специалистов, должны включать определение т.н. «тихой гавани», которая полностью защитит от антитрестовской ответственности соглашения, если участвующие в них фирмы контролируют менее 20 % соответствующего рынка; административные правила одобрения соглашений с более высокой долей рынка, если его создание приведет к значительному повышению эффективности и не создаст угрозы ограничения конкуренции; специальные критерии оценки соглашений на основе анализа инновационной активности в отрасли, источников новой технологии, необходимости операционной и стратегической координации для достижения успеха с новым продуктом на рынке и защиты интересов инноватора от угрозы имитации (незаконного использования интеллектуальной собственности).38 Еще одним способом контрактной вертикальной интеграции, контролируемой в рамках антимонопольного законодательства, является предоставление исключительных прав на продажу и требование к покупателю не покупать аналогичные товары у конкурентов. Антитрестовская политика США в отношении исключительных прав на продажу ведет начало с решения, вынесенного Верховным судом по делу компании Standart Oil of California (1949), когда была признана незаконной практика крупного поставщика бензина в семи западных штатах по заключению эксклюзивных договоров с независимыми заправочными 37 Проблема безбилетника состоит в том, что в условиях асимметричного распределения информации осуществление взаимовыгодных коллективных действий затруднено из-за получения каждым из потенциальных участников этих действий индивидуальной выгоды от экономии на издержках, которые он лично должен понести. 38 Уроки организации бизнеса / Сост. А.А. Демин, В.С. Катькало. – СПб.: Лениздат, 1994, с. 154. 34 станциями, занимавшими в совокупности 16 процентов рынка розничной реализации нефтепродуктов. Тем не менее, в особом мнении по данному решению судья Дуглас отметил, что лишение фирм возможности повышать эффективность за счет контрактов заставит их стремиться к достижению тех же целей путем приобретения ранее независимых компаний путем слияний или вертикального расширения своей деятельности. В последующих судебных решениях наметился отход от столь «жесткого» подхода к эксклюзивным соглашениям и были сформулированы три критерия оценки «разумности» контрактных ограничений данного типа: 1) степень закрытости рынка в результате данного соглашения (суды первой инстанции, как правило, отказываются возбуждать дела, если доля поставок, охваченных соглашением, составляет менее 20 % рынка); 2) время действия соглашения (соглашения, заключаемые на короткий срок и предусматривающие возможность их расторжения при уведомлении одной из сторон в течении достаточно краткого времени, чаще всего признаются обоснованными); 3) высота входных барьеров (суды склонны оправдывать действия участников соглашения, если они убеждены в том, что эксклюзивные права на продажу не оказывают влияния на легкость проникновения на рынок). Практика применения антимонопольного законодательства к вертикальным ограничениям в европейских странах может быть исследована на основе отчетов Комиссии ЕС.39 30 сентября 1998 г. Комиссия ЕС опубликовала информацию о применении Сообществом конкурентных правил к вертикальным ограничениям, содержащую предложения по реформе в этой сфере. Новые правила, устанавливающие групповые исключения из применения регулирования в отношении дистрибьюции продукции и услуг, должны были внедряться с 2000 года. Новый подход к регулированию вертикальных соглашений предполагает переход от формальных специфических требований для отдельных отраслей к системе оценки экономического эффекта, применяемой ко всем видам вертикальных соглашений при производстве промежуточных и конечных продуктов и услуг, за исключением небольшого числа т.н. «существенных» (абсолютных) ограничений. При этом применяется «черный список», т.е. устанавливается то, что не является исключением, а не то, что им является. Целью реформы является предоставление компаниям, не имеющим рыночной силы, «безопасной гавани», в которой у них не было бы необходимости согласовывать свои контракты в соответствии с конкурентными правилами ЕС. Компании, чьи рыночные доли превышают установленное пороговое значение, не будут пользоваться «безопасной гаванью». Но даже в этом случае вертикальные соглашения не будут считаться априори незаконными. Пороговые значения используются только для того, чтобы отделить те виды соглашений, которые презюмируются как законные, от тех, которые требуют дополнительного исследования. Чтобы облегчить компаниям проведение такого исследования и уменьшить число необходимых случаев нотификации вертикальных соглашений, не угрожающих конкуренции, Комиссия ЕС разрабатывает инструкции. 39 European Community Competition Policy (XXVIIIth Report on competition policy). Brussels-Luxemburg, 1998. 35 До сих пор предметом дискуссии является выбор системы с одним или двумя пороговыми значениями. В двух-пороговой системе основной цифрой будет 20 %. При показателях ниже этого значения будет предполагаться, что вертикальное соглашение не имеет существенного негативного эффекта, если оно не включает абсолютные ограничительные условия. В промежутке между 20 и 40 % будут предоставляться исключения для отдельных видов соглашений. Второе пороговое значение будет охватывать те виды соглашений, которые в соответствии с экономической теорией и исходя из предыдущего опыта приводят к не очень значительным ограничениям конкуренции (например, эксклюзивные дистрибьютерские соглашения, эксклюзивные закупки, принуждение к ограничению объемов производства и продаж, соглашения между малыми фирмами). Достоинством этой системы является применение экономически оправданной градации для оценки различных видов вертикальных соглашений. Недостатком является сложность и риск применения формального критерия к вертикальным соглашениям, которые охватываются верхним пороговым значением. Система с одним пороговым значением будет автоматически исключать из контроля вертикальные ограничения, для которых рыночная доля ниже определенного порогового значение. Конкретное значение, вероятно, будет находиться в пределах 25-35 %. Преимущество этой системы - в ее простоте. Существуют контрактные ограничения, которые всегда находятся за пределами исключений из регулирования. К ним относятся соглашения о минимуме или фиксации цен на перепродажу продукции, соглашения, приводящие к абсолютной территориальной защите от конкуренции. Тем не менее, точный перечень запрещенных существенных ограничений находится в стадии обсуждения. Например, установление максимальных или рекомендуемых перепродажных цен, скорее всего не будет подпадать под действие запретов. Применение единого подхода к оценке вертикальных соглашений в различных отраслях предотвратит несправедливую дифференциацию подходов в зависимости от форм соглашений и секторов. В тех случаях, когда будет необходимо учесть отраслевую специфику (например, ранее существовали самостоятельные правила регулирования вертикальных соглашений на рынках пива и бензина), это будет осуществляться через разработку специальных рекомендаций. Данный подход позволит избежать предвзятости компаний в выборе определенных способов распространения товаров. Решения компаний в отношении вариантов розничной реализации товаров будут определяться коммерческой выгодой, а не различиями в методах контроля и применении исключений из конкурентных правил. Хотя исключения будут применяться и к франчайзингу, эта форма соглашений не получит каких-либо преимуществ в оценке, так как относится к разряду комбинированных вертикальных соглашений. Обычно франчайзинг сочетает избирательные поставки с обязательствами не конкурировать по тем товарам, которые являются предметом франшизы. Иногда к этому добавляются эксклюзивные дистрибьютерские обязательства, например, фиксация в договоре места размещения или эксклюзивной территории. Такие соглашения будут оцениваться в соответствии с общим критерием, установленным для применения исключений из правил, вследствие чего абсолютная территориальная защита от конкуренции будет рассматриваться как существенное антиконкурентное ограничение. Существует предложение сделать соглашения об отказе от конкуренции ограниченными во времени. В то же время рассматривается возможность обойтись без наложения временных ограничений в отношении случаев, когда поставщик владеет помещениями, в которых осуществляет свою деятельность покупатель. В целом инструкции 36 будут принимать во внимание необходимость установления более продолжительных временных интервалов, если это оправдано длительными сроками окупаемости инвестиций. В качестве общей характеристики конкурентной политики в ЕС можно отметить, что Комиссия ЕС всегда достаточно «мягко» относилась к дистрибьюторским соглашениям и их ограничительным эффектам до тех пор, пока они не становились помехой в торговле между странами ЕС. Некоторые эксклюзивные дистрибьюторские соглашения перекрывают каналы межнациональной товаропроводящей сети. В особенности это касается условий контрактов, которые запрещают дистрибьюторам осуществлять поставки продукции потребителям за пределами территории, оговоренной в соглашении, что приводит к искусственной изоляции национальных рынков. Комиссия ЕС исходит в этом вопросе из необходимости принятия мер, ограничивающих подобную практику, не только потому, что это будет способствовать восстановлению эффективной конкуренции поставщиков, но и в целях содействия рыночной интеграции. Изоляция национальных рынков препятствует выравниванию цен в рамках Сообщества и ограничивает доступ покупателей на рынки с более низкими ценами. После перехода к единой валюте разница в ценах будет особенно очевидна и будет восприниматься людьми как несправедливая и не дающая возможность в полной мере воспользоваться выгодами экономического и денежного объединения европейских стран. Таким образом, регулирование соответствующей категории вертикальных отношений рассматривается как актуальная проблема, связанная с общеевропейской интеграцией, что определяет еще один приоритет антимонопольной политики. Например, в 1998 году Комиссия ЕС наглядно продемонстрировала свое намерение содействовать открытию европейских рынков на примере дела Volkswagen. Начиная с 1995 года Комиссия получала многочисленные жалобы потребителей из Германии и Австрии на проблемы, с которыми они сталкиваются, если пытаются купить новые автомобили Фольксваген или Ауди в Италии. После изучения деятельности офисов Volkswagen AG, Audi AG, Autogerma SpA (филиал и официальный импортер Volkswagen в Италии), а также ряда независимых дилеров, Комиссия установила, что крупнейшая европейская автомобилестроительная группа в течении десяти лет проводила политику раздела рынка. Она заставляла дилеров в Италии отказывать в продаже автомобилей иностранным покупателям, особенно из Германии и Австрии. Комиссия оштрафовала Volkswagen на 102 млн. ЭКЮ – самый большой штраф, наложенный на отдельную компанию. В дополнение к этой акции Комиссия стала публиковать полугодовые обзоры цен на автомобили в странах Сообщества в целях повышения прозрачности ценовой коньюнктуры на данном рынке. Дело Amministrazione Autonoma dei Monopoli dello Stato (AAMS) также указывает на намерение Комиссии ЕС бороться за «открытость» европейских рынков. AAMS, итальянский производитель и оптовый продавец сигарет, занимающий доминирующее положение на итальянском рынке, в дистрибьюторских контрактах на оптовую поставку сигарет от иностранных производителей включал условия, ограничивающие поступление иностранной продукции на итальянский рынок и создающие преимущества для его продукции. Компания была оштрафована на 6 млн. ЭКЮ. 2.3. Выводы. 1. Долгосрочные контракты предприятий малого и крупного бизнеса, относящиеся к договорам нестандартной контрактации, в зарубежной экономической теории и практике рассматриваются как разновидность вертикальных соглашений, которые при определенных обстоятельствах могут приводить к ограничению конкуренции на товарных рынках и 37 негативно влиять на общую экономическую эффективность и благосостояние потребителей. Вместе с тем, в последние время в деятельности антимонопольных органов находит признание тот факт, что вертикальные структуры имеют положительные экономические и про-конкурентные эффекты. Вследствие этого применяется взвешенный подход к оценке конкретных контрактов, основанный на сопоставлении их положительных и негативных последствий. 2. Наибольшее значение, с точки зрения применения зарубежного опыта антимонопольного регулирования в России, имеет не декларация необходимости применения правила разумного подхода, а те методические основы, которые были выработаны за рубежом для исследования отдельных видов вертикальных ограничений, применяемых в договорах нестандартной контрактации. Сформулированная в экономической теории и в описаниях конкретных дел последовательность экономического и правового анализа ситуации, возникающей в следствии создания вертикальной рыночной структуры, позволяет наметить направления совершенствования методической базы антимонопольного регулирования контрактных отношений в Российской Федерации, которая, как будет показано ниже, не отличается детальной проработкой и удобством применения к расследованию дел. 3. В процессе применения норм антимонопольного права следует учитывать сложность вопроса об отнесения того или иного вида практики к запрещаемой по определению или разрешаемой (запрещаемой) на основе взвешивания отрицательных и положительных последствий. Дальнейшее обобщение и изучения конкретных обстоятельств применения того или иного правила – важнейшая составляющая в решении данного вопроса. 38 3. Направления совершенствования конкурентной политики в связи с развитием контрактных форм совместной деятельности малого и крупного бизнеса в Российской Федерации. Теоретической основой государственной политики в отношении договоров нестандартной контрактации с участием предприятий малого и крупного бизнеса в настоящее время становится теория трансакционных издержек и концепция фирмы как структуры управления. Методической базой оценки сложных контрактов служит сравнительный институциональный анализ, позволяющий учитываться сравнительные преимущества дискретных институциональных альтернатив. Антимонопольное регулирование как одно из направлений государственной политики должно, на наш взгляд, охватывать несколько самостоятельных аспектов влияния контрактных отношений на конкуренцию, экономическую эффективность и благосостояние потребителей: 1) влияние нестандартной контрактации на конкуренцию на рынках продукции, услуг, на которых функционируют контрагенты; 2) снижение благосостояния потребителей в результате монополистической деятельности вертикальных рыночных структур, возникающих на основе нестандартной контрактации; 3) злоупотребление рыночной силой со стороны одного из контрагентов в отношении другого участника соглашения; 4) применение участниками соглашения или другими организациями, работающими на соответствующих товарных рынках, недобросовестных форм конкуренции. В данном докладе основное внимание уделяется вопросам выработки механизмов антимонопольного регулирования долгосрочных вертикальных соглашений, которые относятся в экономической теории к договорам нестандартной контрактации (т.е. контракты, регулирующие долгосрочную совместную предпринимательскую деятельность, сопровождающуюся специфическими инвестициями), как наиболее сложных с точки зрения анализа и выработки государственной политики, учитывающей их положительные и отрицательные эффекты. Однако обзор правовой и методической основы конкурентной политики в Российской Федерации будет кратко затрагивать и вопросы пресечения злоупотреблений рыночной силой и недобросовестной конкуренции. Первый параграф будет посвящен изложению основных принципов антимонопольного регулирования, а также определению подходов к оценке влияния долгосрочных контрактов между малым и крупных бизнесом. Второй параграф раскрывает правовую и методическую базу антимонопольного регулирования хозяйствующих субъектов в Российской Федерации. В третьей параграфе дан анализ правоприменения в связи с рассмотрением дел о нарушениях антимонопольного законодательства. На основе проведенного анализа в четвертом параграфе сформулированы основные выводы. 3.1. Принципы антимонопольного регулирования и подходы к оценке влияния долгосрочных контрактных отношений малого и крупного бизнеса. Эффект вертикальных ограничений как правило носит разнонаправленный характер и зависит от целей участников соглашения и от того, насколько точно и эффективно эти цели 39 реализованы в условиях контракта. Как отмечалось выше, в зарубежной практике применения конкурентного права к контрактным отношениям в настоящее время антимонопольные органы отказались от безусловного вменения участникам вертикальных соглашений целей ограничения конкуренции и монополизации товарных рынков. Применение такого подхода предполагает, что антимонопольные органы признают возможность существования иных экономических целей у участников соглашения и, следовательно, анализ конкретных контрактов должна строится на изучение следующих вопросов: 1) какие цели декларируются участниками соглашения, 2) способствуют ли данные цели повышению эффективности предпринимательской деятельности участников соглашения и общественной эффективности, 3) насколько адекватно отражены декларируемые цели в условиях контракта, 4) возможно ли достижение поставленных целей иными способами, кроме заключения рассматриваемого соглашения, 5) возможно ли достижение поставленных целей без или ограничениями самостоятельности участников соглашения. с меньшими Необоснованность контрактных ограничений с точки зрения декларируемых целей и оптимальных способов их достижения может служить основанием для того, чтобы предполагать наличие у участников соглашения иных, в том числе, антиконкурентных целей. Например, поддержание цен при перепродаже может повысить экономическую эффективности и увеличить благосостояние потребителей, если, установленный в долгосрочном контракте «потолок» розничной цены устраняет «двойную надбавку» к предельным издержкам, которая устанавливается сначала оптовой, а затем розничной организацией. Установление нижнего предела цены также может положительно повлиять на экономическую эффективность, если основной эффект этого ограничения – предотвращение проблемы «безбилетников» как деловой практики, которая снижает объем услуг, предоставляемых розничным продавцом (подрядчиком, франчайзи), ухудшает качество обслуживания, наносит ущерб деловой репутации поставщика. С другой стороны, если основной эффект ценового ограничения – поддержание картельных соглашений между производителями, то в результате такого вертикального ограничения общественное благосостояние снизится. Установление эксклюзивных территорий обслуживания также может иметь положительный эффект, если это смягчает проблему «безбилетника», но, к сожалению, это может снизить не только конкуренцию внутри торговой марки, но и между различными фирмами, увеличивая рыночную власть отдельных поставщиков. Эксклюзивные условия в вертикальных соглашениях повышают экономическую эффективность в той мере, в которой они способствуют защите инвестиций производителя в ноу-хау, но могут и негативно сказываться на общественной эффективности, если они усиливают рыночную власть поставщика, создавая барьеры на вход на рынок для потенциальных конкурентов и порождая потери, связанные с недостижением эффективного масштаба производства у конкурентов. 40 Некоторые вертикальные ограничения неценового характера могут облегчать для новых фирм доступ на рынок. Многие российские рынки в настоящее время имеют неэффективную структуру (не соответствующую оптимальному уровню масштаба производства), высокий уровень концентрации, и важной мерой по развитию конкуренции является увеличение числа поставщиков, в том числе за счет развития на территории страны франчайзинговых сетей крупных иностранных компаний. Это является дополнительным аргументом в пользу более гибкой конкурентной политики в отношении вертикальных соглашений и гармонизации норм российского антимонопольного законодательства с правовыми установлениями зарубежных стран. Конечный эффект вертикального соглашения, как результат суммирования разнонаправленных эффектов содержащихся в них ограничений, зависит от уровня конкуренции на соответствующих товарных рынках. Поэтому анализ должен начинаться с исследования уровня концентрации и динамики структуры товарных рынков, на которых действуют участники соглашения. Если релевантные рынки характеризуются низкой концентрацией, низкими барьерами входа и высокой конкуренцией, то антиконкурентные эффекты вертикальных ограничений скорее всего не проявят себя. Например, трудно ожидать возникновения картельного соглашения на базе вертикальных соглашений на рынках, где действует много поставщиков, товары которых являются близкими субститутами. Наиболее же явно положительные эффекты вертикальных соглашений проявляются на растущих рынках, где существенную роль для роста производства играют нововведения. Если конкуренция между брэндами или в сфере розничной реализации продукции или услуг не настолько сильна, чтобы устранить антиконкурентные эффекты вертикальных ограничений, то необходим дополнительный анализ влияния вертикальных ограничений на экономическую эффективность. Например, в зарубежной практике, чтобы установить характер влияния вертикальных ограничений на вход на рынок, учитывают такие обстоятельства как уровень эффективного масштаба производства, характерного для конкретного вида розничной реализации, и ограниченность возможных точек размещения дилеров в рамках соответствующего географического рынка. Если существует угроза ограничения конкуренции вследствие облегчения картельных соглашений, то исследуется вопрос, достаточна ли фиксация цен перепродажи для поддержания картеля, и насколько эффективна эта мера с учетом неценовых форм конкуренции, которые могут разрушить картель. В случаях, когда на основе исследования общих и специфических рыночных условий нельзя исключить возможность негативного влияния вертикальных ограничений на конкуренцию и общественную эффективность, необходимо дополнительно исследовать вопрос, в какой мере улучшение вертикальной координации повышает экономическую эффективность. Для оценки положительного влияния вертикальных ограничений на общественное благосостояние, которое может нейтрализовать негативный экономический эффект вследствие снижения конкуренции, необходимо учитывать как саму величину прироста экономической эффективности, так и наличие альтернативных способов достижения этого эффекта с меньшими ограничениями конкурентной среды. Например, если ограничение мотивируется устранением проблемы «безбилетника», то необходимо учитывать, что эта практика является серьезной проблемой в тех случаях, когда дополнительные услуги, предоставляемые продавцом, могут существенно повлиять на объем реализации основной продукции. Кроме того, помимо вертикальных ограничений существуют иные способы разрешения соответствующей проблемы. Например, путем 41 спецификации стандартов обслуживания в контрактах или установлением прямого наблюдения производителя за работой розничного звена. Если издержки такого прямого контроля не очень велики, то это лишает оснований доводы о необходимости введения в контракт вертикальных ограничений. Серьезного внимания заслуживает такая мотивация вертикальных ограничений как необходимость защиты интеллектуальной собственности производителя. Например, франчайзинговые соглашения обычно предусматривают меры, препятствующие использованию элементов ноу-хау для продажи конкурирующих товаров. Защита интеллектуальной собственности имеет долгосрочный положительный экономический эффект вследствие увеличения числа инноваций, приводящих к дифференциации продукта и методов его розничной реализации, что может оправдывать даже некоторое ограничение конкуренции и снижение экономической эффективности в краткосрочном периоде. Однако, как отмечалось в уже упомянутом Докладе OECD, аргументом против применения вертикальных ограничений для решения проблемы недоинвестирования является тот факт, что невозможно точно измерить побочный эффект, оказываемый вертикальными ограничениями на инвестиции в ноу-хау, оценить, насколько это способствует повышению общественного благосостояния, превышающего очевидный ущерб экономической эффективности в связи с ограничением конкуренции. Полное же исключение таких случаев из сферы антимонопольного регулирования приводит к чрезмерному использованию этой возможности для ограничения деятельности деловых партнеров. В тех случаях, когда существует угроза антиконкурентного эффекта вертикального соглашения, важным обстоятельством, которое необходимо принимать в расчет, является продолжительность контракта. Долгосрочные контракты позволяют снизить риск специфических инвестиций, связанных с контрактными отношениями, и защитить его участников от разнообразных видов оппортунистического поведения деловых партнеров. Однако долгосрочные контракты могут породить барьеры для входа на релевантные рынки новых поставщиков. Поэтому необходимо изучить вопрос, насколько длительный срок контракта оправдан необходимостью защиты трансакционно-специфических инвестиций, которые не могут быть защищены иным способом. Наконец, следует ответить на вопрос, какие альтернативы существуют у данного вертикального соглашения, не только по сравнению с иными долгосрочными контрактами, содержащими иные условия и ограничения, но и по сравнению с более свободной схемой распределения товара, либо, напротив, с полной вертикальной интеграцией поставщика и розничного звена. Все виды применяемых в контрактах вертикальных ограничений, как правило, не ограничивают контрагента в большей степени, чем если бы он был подразделением компании-поставщика. При выработке подходов к антимонопольному регулированию вертикальных соглашений с участием малых компаний следует в дополнение к изложенным учитывать следующие моменты. 1) Дополнительный положительный эффект совместной деятельности на основе долгосрочных контрактов для малого предприятия связан с получением возможности с меньшими финансовыми затратами и риском начать бизнес, расширить деятельность, войти на новые рынки, получить доступ к дорогостоящим объектам интеллектуальной собственности (технологиям, ноухау, товарным знака и т.п.). 42 2) Малое предприятие, как правило, является «слабой» стороной в соглашении, поэтому некоторые ограничительные условия контракта могут быть «навязаны» крупной компанией, не отвечать интересам малого бизнеса, перераспределять прибыль от совместной деятельности в пользу более сильного делового партнера. В связи с этим, одной из задач антимонопольной политики становится пресечение злоупотреблений рыночной властью в рамках контрактных отношений путем навязывания контрагенту невыгодных для него условий соглашения и необоснованного ограничения его самостоятельности. Анализ зарубежной экономической теории и практики антимонопольного регулирования, принципов российского гражданского права и антимонопольного законодательства, позволяет сформулировать ряд основных принципов и подходов к оценке влияния различных видов контрактных отношений на эффективность использования общественных ресурсов, благосостояние потребителей и конкурентную среду. 1. Совместная деятельность малого и крупного бизнеса на основе долгосрочных контрактов часто приводит к созданию вертикальных рыночных структур, в рамках которых отношения участников строятся на основе координации их поведения и частичного отказа от самостоятельности в принятии решений, что может оправдываться необходимостью компенсировать перераспределение вертикальной структуры, гарантировать соблюдение партнерами договорных условий, обеспечивать защиту трансакционно-специфических инвестиций сторон совместную деятельность и инвестиций в интеллектуальную собственность, ограничивать «оппортунистическое» поведение партнеров и недобросовестную коммерческую практику со стороны других участников рынка. предпринимательских рисков в рамках в Таким образом, антимонопольное регулирование должно исходить из того, что вертикальные ограничения в контрактах могут быть оправданы задачами эффективной организации совместной предпринимательской деятельности. 2. Система координации и контроля в рамках совместной предпринимательской деятельности малого и крупного бизнеса может строиться - на основе взаимной заинтересованности сторон во включении в контракт ограничительных условий, - на принуждении участником контракта, обладающим «силой» в переговорном процессе (как правило, доминирующим на рынке предприятием), контрагентов к включению в соглашения ограничительных условий. Таким образом, антимонопольное регулирование должно учитывать взаимную выгодность для сторон конкретного соглашения, соотношение размеров дополнительной выгоды, получаемой от совместной деятельности крупной компанией и малой фирмой, что важно для правильной квалификации действий участников - 43 либо как злоупотребления одним из участников соглашения своим доминирующим положением в целях ограничений конкуренции и получения монопольной прибыли, либо как антиконкурентного вертикального соглашения сторон. 3. Ограничения, содержащиеся в контрактах предприятий малого и крупного бизнеса, могут повышать или снижать благосостояние потребителей, усиливать или ограничивать конкуренцию на соответствующих товарных рынках. Следовательно, антимонопольная политика не может исходить из установления безусловного запрета или разрешения для определенных видов условий договоров нестандартной контрактации. 4. Оценка допустимости ограничений в рамках нестандартной контрактации должна исходить из особенностей конкретных рынков, на которых работают участники соглашения. Если анализ уровня концентрации и динамики структуры релевантных рынков показывает, что они являются (а) конкурентными, с низким уровнем концентрации (в соответствии с методическими рекомендациями федерального антимонопольного органа к низкоконцентрированным относятся рынки, для которых доля трех крупнейших компаний не превышает 45 % общего объема рыночных продаж и сумма квадратов долей всех участников рынка не превышает 1000)40 и высокой ценовой эластичностью спроса, (б) «растущими» (увеличение спроса, рост числа участников рынка), характеризующимися высокими темпами дифференциации продуктов, инноваций в технологиях их производства, быстрым изменение состава и долей поставщиков, то контракт не может быть признан опасным для эффективности экономической системы в целом и конкурентной среды. 5. Антимонопольная политика должна строиться с учетом необходимости создания условий, снижающих возможные антиконкурентные эффекты долгосрочных соглашений предприятий малого и крупного бизнеса и обеспечивающих максимизацию экономических выгод, которые участники соглашения и общество получает в результате распространения новых контрактных форм совместной деятельности. К числу мер, направленных на создание этих условий, относится, например, разработка и реализация системных мероприятий по развитию конкуренции и демонополизации региональных и российских рынков продукции и услуг (например, в рамках разработки программ демонополизации). Другое направление работы антимонопольных органов - обеспечение защиты участников рынка от недобросовестной конкуренции, связанной с Порядок проведения анализа и оценки состояния конкурентной среды на товарных рынках, утвержденный приказом ГКАП РФ № 169 от 20.12.1996 г. (зарегистрирован в Минюсте РФ 10.01.1997 г. № 1229). 40 44 (а). использованием результатов интеллектуальной деятельности конкурентов ( в т.ч. товарных знаков, фирменных наименований, запатентованных технологий и промышленных образцов и т.п.), (б). получением преимуществ в предпринимательской деятельности в результате смешения с предприятием, товаром, производственной и торговой деятельностью конкурента. Активная реализация антимонопольной недобросовестной конкуренции политики в сфере пресечения - уменьшит объективную необходимость включения в соглашения условий, которые в значительной степени ограничивают стороны, исходя из задач защиты интеллектуальной собственности, от несанкционированного использования и устранения негативных эффектов, связанных с проблемой «безбилетника»; - увеличит положительное влияние вертикальных соглашений на общественную эффективность и благосостояние потребителей (даже «слабые» ограничительные меры или их отсутствие не приведут к негативным последствиям, если существуют альтернативные способы защиты интересов сторон через механизмы антимонопольного законодательства, патентного и авторского права). Выработка эффективной государственной политики поддержки и защиты малого бизнеса является еще одним направлением, обеспечивающим создание условий для нейтрализации негативных эффектов и повышения экономической эффективности долгосрочных соглашений предприятий малого и крупного бизнеса. Политика в сфере развития малого предпринимательства должна быть направлена на (а). содействие развитию эффективных форм кооперации малого и крупного бизнеса; (б). снижение односторонней экономической зависимости малых предприятий от крупного бизнеса; (в). усиление позиций малого бизнеса в переговорном процессе для выработки взаимовыгодных условий долгосрочных контрактов; (г). облегчение входа малых предприятий на новые рынки, создания и расширения бизнеса (что снижает зависимость от инвестиционной и иных видов поддержки со стороны крупного бизнеса). 6. Механизм антимонопольного регулирования должен удовлетворять требованию приемлемого уровня издержек на его реализацию, т.е. обеспечивать необходимый уровень государственного контроля и защиты от антиконкурентных соглашений при минимальных затратах общества, связанных с правоприменительной деятельностью и осуществлением установленных административных процедур. При этом издержки реализации антимонопольной политики должны учитывать не только общественные затраты на содержание и обеспечение деятельности административных органов, осуществляющих реализацию антимонопольного законодательства, но и затраты предпринимательских структур, связанные с выполнением 45 установленных процедур, увеличением риска и неопределенности при выборе вариантов расширения бизнеса. Снижения издержек регулирования требует от антимонопольных органов проведения оценки трудоемкости административных процедур, связанных с контролем за согласованными действиями участников рынка и пресечением антиконкурентных соглашений, статистики выявления нарушений антимонопольного законодательства в абсолютных значениях и относительно общего числа контрактов определенного типа. Снижение затрат и рисков предпринимательского сектора требует упрощения административных процедур, установления ясных критериев оценки контрактов. Положительный эффект, с точки зрения снижения коммерческих рисков, могло бы иметь внедрение процедур «предварительного решения» (возможность участников контракта до его заключения обратиться в антимонопольные органы с запросом о его соответствии требованиям законодательства о конкуренции), по аналогии с применяемым в российском таможенном законодательстве и налоговом праве ряда зарубежных стран. Следует отметить, что речь идет именно о праве, а не об обязанности. Применение данного принципа наряду с обеспечением эффективности последующего контроля позволят «запустить» механизм самоотбора на основе добросовестного использования контрагентами частной, доступной на данный момент только им информации. 7. Антимонопольная политика в отношении долгосрочных контрактных отношений малого и крупного бизнеса должна быть стабильна, предсказуема и «прозрачна». Административные процедуры, связанные с реализацией антимонопольной политики, должны быть детально регламентированы в нормативных актах и доведены до сведения заинтересованных лиц. При этом должно быть обеспечена максимально полная регламентация всех этапов проведения расследования и принятия решения, с целью устранения чрезмерных дискреционных полномочий государственных должностных лиц при рассмотрении конкретных случаев. Нормативные акты должны устанавливать четкие критерии инициирования расследования, применения запретов и санкций к участникам антиконкурентных соглашений, в том числе должны быть выработаны - критерии определения необходимости детального изучения отдельных контрактов, - методики исследования рыночной среды, оценки экономической эффективности, про- и анти-конкурентных эффектов соглашений, - механизмы принятия решений, исходя из специфических условий контракта и особенностей рыночной среды. Необходима также исчерпывающая регламентация объема и структуры запрашиваемой антимонопольными органами информации, а также информации, предоставляемой участникам соглашения и другим заинтересованным организациям и государственным органам (в ходе проведения расследования и после его завершения). 3.2. Правовая и методическая база антимонопольного регулирования соглашений хозяйствующих субъектов в Российской Федерации. В российском конкурентном праве регулирование договоров нестандартной отсутствует самостоятельное правовое контрактации, не существует и 46 дифференцированных подходов к регламентации контрактов с участием малых и крупных компаний. Как и в большинстве зарубежных стран, к анализируемому виду контрактов применяются общие нормы антимонопольного законодательства, относящиеся к монополистической деятельности хозяйствующих субъектов в форме заключения вертикальных соглашении, ограничивающих конкуренцию, или злоупотребления доминирующим положении на товарном рынке (статьи 5 и 6 Закона РФ «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках»). Статья 5, устанавливающая запрет на злоупотребление хозяйствующим субъектом доминирующим положением на рынке, может применяться для регулирования отношений контрагентов в случаях, когда рыночная сила крупной компании - участника соглашения (как поставщика или покупателя) позволяет ему навязывать малой фирме не выгодные для нее условия, включать в договор дискриминирующие условия, которые ставят контрагента в неравное положение по сравнению с другими хозяйствующими субъектами. Кроме того, данная статья может применяться к вертикальной структуре, созданной на контрактной основе. Если условия соглашения таковы, что одна из сторон получает возможность определять решения, принимаемые другой стороной, в том числе определять условия ведения ею предпринимательской деятельности, то в соответствии со статьей 4 участники соглашения будут рассматриваться как группа лиц, на которую распространяются все положения Закона РФ «О конкуренции…». Статья 6 устанавливает запреты на горизонтальные и вертикальные соглашения (договоры нестандартной контрактации между крупной компанией и малой фирмой как правило относятся к последнему типу), которые ограничивают конкуренцию. Причем государственный контроль за вертикальными соглашениями ограничивается случаями, когда один из контрагентов занимает доминирующее положение на рынке. Важной особенностью правового регулирования является также то, что обе упомянутые статьи содержат указание на возможность признания правомерными даже ограничивающих конкуренцию действий доминирующего на рынке предприятия или соглашений, если положительный эффект, в том числе в социально-экономической сфере, превысит его негативные последствия для рассматриваемого товарного рынка. Таким образом, антимонопольная политика в отношении контрактных отношений, в том числе нестандартной контрактации с участием малого и крупного бизнеса, строится на основе учета рыночной силы участников соглашения, соизмерения положительного и отрицательного социально-экономического эффекта соглашения. Как отмечалось выше, существенной проблемой в развитии отдельных видов договоров нестандартной контрактации между предприятиями малого и крупного бизнеса, является неудовлетворительное состояние дел в области защиты интеллектуальной собственности в РФ. Это повышает предпринимательские риски, связанные с данными контрактами, и, как следствие, увеличивает трансакционные издержки. Действующее антимонопольное законодательство предлагает определенные механизмы защиты участников рынка от недобросовестной конкуренции, снижающей стимулы к заключению лицензионных соглашений и договоров коммерческой концессии и приводящей 47 к включению в контракты излишне «жестких» вертикальных ограничений, которые могут иметь негативные последствия для конкурентной среды. В частности, статья 10 Закона РФ «О конкуренции…» устанавливает запрет на получение преимуществ в предпринимательской деятельности за счет продажи товара с незаконным использованием результатов интеллектуальной деятельности и приравненных к ним средств индивидуализации юридического лица, продукции или услуг; использования производственной и торговой информации без согласия ее владельца; введения потребителя в заблуждение относительно места изготовления и качества товара. Методической основой анализа действий участников соглашений являются Рекомендации по применению статьи 5 Закона РФ «О конкуренции…», принятые в декабре 1999 года, и Рекомендации по применению ст. 6 Закона РФ «О конкуренции…», разработанные в 2000 г. Основные подходы к проведению анализа конкурентной среды на товарных рынках изложены в Порядке, утвержденном приказом федерального антимонопольного органа 20.12.1996 г. Рекомендации по применению статьи 6 Закона РФ «О конкуренции…» выделяют как объект антимонопольного контроля следующие типы вертикальных соглашений: соглашения, обязывающие участников проводить согласованную политику в области ценообразования, производства и реализации продукции; поддержание цен перепродажи, когда изготовитель устанавливает минимальную цену, по которой дистрибьютор может перепродать его продукцию; эксклюзивно-территориальные соглашения – когда изготовитель (продавец) обязуется продавать свою продукцию только определенному покупателю, либо на определенной территории; эксклюзивно-торговые соглашения – когда покупатель обязуется не иметь дело с другими производителями (продавцами); привязывающие соглашения – когда продавец ставит продажу одного продукта в зависимость от соглашения с покупателем о приобретении другого продукта. Рекомендации обязывают антимонопольные органы - обосновывать ограничительный характер соглашений, - оценивать последствия соглашений для конкуренции на соответствующих товарных рынках, - устанавливать причинно-следственную связь между соглашением и наступившими (наступающими) в результате этого вредными для конкуренции последствиями. 48 Важным методическим указанием является сформулированное в рекомендациях положение о том, что «вертикальные соглашения могут быть как положительными для конкуренции, так и отрицательными». Если в качестве последствий соглашения обнаружены ограничения объемов производства и сбыта товаров, увеличение и фиксация цен, установление поставщиками минимальных цен при перепродаже товаров, ограничения доступа на рынок поставщиков или потребителей, то соглашение можно квалифицировать как ограничительное. Однако, как указано в Рекомендациях, в процессе анализа последствий вертикальных соглашений необходимо учитывать, что они «часто бывают факторами, повышающими эффективность производства и сбыта продукции: они могут способствовать насыщению товарных рынков, улучшению потребительских свойств товаров, повышению их конкурентоспособности на внутреннем и внешнем рынках». При определении «знака» соглашения рекомендуется проанализировать последствия запрещения антимонопольными органами вертикального соглашения. Например, в ответ участники соглашения могут пойти по пути создания вертикально-интегрированных структур. Рекомендации по применению статьи 5 Закона РФ «О конкуренции…» определяют также обстоятельства, которые позволяют признавать действия, ограничивающие конкуренцию, правомерными: повышение эффективности отечественной экономики, повышение уровня удовлетворения запросов потребителей, улучшение технологического уровня производства, освоение производства конкурентоспособных на внешнем рынке товаров, увеличение занятости населения. По мнению разработчиков Рекомендаций, «реализация этой нормы должна способствовать техническому прогрессу, выходу российских товаров на мировой рынок и решению задач в социально-экономической сфере». Необходимо отметить, что определенные меры конкурентной политики в регулировании совместной предпринимательской деятельности на основе долгосрочных контрактов содержатся и в нормах гражданского права, регламентирующих отдельные виды договоров. Например, Гражданский кодекс РФ (часть 2) устанавливает, что ограничительные условия договоров коммерческой концессии (например, закрепление за пользователем концессии определенной территории, запрет вступать с правообладателем в конкуренцию как непосредственно, так и путем получения аналогичных прав у конкурентов правообладателя) могут быть признаны недействительными по требованию антимонопольного органа или иного заинтересованного лица, если эти условия с учетом состояния соответствующего рынка и экономического положения сторон противоречат антимонопольному законодательству. 49 Кроме того, предусмотрены два вида ограничительных условий, которые являются ничтожными при любых обстоятельствах: 1) правообладатель (франчайзер) вправе определять цену, по которой пользователь (франчайзи) реализует товары или услуги, либо устанавливать верхний или нижний предел цены; 2) пользователь (франчайзи) вправе реализовывать товары (работы, услуги) исключительно лицам определенной категории либо исключительно лицам, живущим (имеющим местонахождение) на определенной территории. Проводя аналогии с судебной практикой по случаям вертикальных ограничений в США можно сказать, что гражданским правом России установлен принцип незаконности per se всех видов франчайзинговых соглашений с поддержанием цены перепродажи (путем фиксации как минимальной, так и максимальной цены), что демонстрирует более строгий подход к данной категории соглашений. Кроме того, тот же принцип применяется к оценке законности некоторых видов неценовых вертикальных ограничений (например, договоров коммерческой концессии, запрещающей реализовывать товар определенной категории клиентов), что также не соответствует применяемому в большинстве зарубежных стран правилу «разумного подхода». Однако, как было показано в первой части доклада, незначительное число юридически оформленных (т.е. прошедших государственную регистрацию) франчайзинговых соглашений означает, что «жесткие» требования, установленные Гражданским кодексом к условиям договоров коммерческой концессии, не являются существенным препятствием к развитию неформальных соглашений, аналогичных по содержанию договорам франчайзинга, а также иных видов долгосрочных контрактов. Таким образом к большинству контрактных отношений малого и крупного бизнеса будут непосредственно применяться нормы Закона РФ «О конкуренции…», которые, как уже отмечалось, по существу, реализуют принцип «разумного подхода» к оценке законности соглашения. В то же время применение правила разумного подхода требует создания надлежащей методической базы, повышения уровня подготовки специалистов антимонопольных органов, проводящих экономический анализ соглашений, наличия информационной базы и организационных условий для осуществления государственного контроля за совместной предпринимательской деятельностью. В настоящее время российское антимонопольное законодательство и методические разработки МАП России не создают необходимых условий для эффективной конкурентной политики в отношении контрактных форм совместной предпринимательской деятельности. Например, Закон РФ «О конкуренции…» устанавливает запрет только для соглашений, в которых участвует доминирующее на рынке предприятие. Между тем, если хозяйствующий субъект имеет развитую сети независимых розничных контрагентов, связанных с ним эксклюзивными контрактами, то даже при наличии большого числа конкурентов он будет иметь возможность эффективно ограничивать поступление конкурирующих товаров в розничную сеть, и тем самым негативно влиять на конкуренцию между брэндами в пределах географических границ, охваченных данной розничной сетью (т.е. рыночная власть в сфере розничной торговли, в пределах территориальных границ эффективной конкуренции розничных продавцов, влияет на конкуренцию оптовых поставщиков взаимозаменяемых товаров). Если фирмы-производители продукции конкурирующих торговых марок ограничены в доступе к существующей на данной территории розничной сети, поступление их продукции в розничную продажу может потребовать развитие ими собственной розничной сети, т.е. интегрированного входа на 50 соответствующий рынок. Это связано с необходимостью дополнительных инвестиций, что снижает конкурентоспособность компаний и наталкиваeтcя на проблему ограниченности удобных мест размещения розничных предприятий, что в еще большей степени ограничит “вход” на рынок и, следовательно, конкуренцию различных брэндов. Таким образом, наличие у фирмы, выпускающей продукцию определенной торговой марки, значительного числа потенциальных конкурентов, среди компаний, выпускающих взаимозаменяемую продукцию, не исключает возможность ограничения конкуренции и вытеснения конкурентов с рынка путем монополизации розничной торговли. Кроме того, запрет на антиконкурентные соглашения распространяется только на контракты, в которых одна из сторон является поставщиком или покупателем (заказчиком) для своего контрагента. Таким образом, из сферы правового регулирования выпадает широкий круг долгосрочных контрактов, включая договоры аренды, агентские и лизинговые соглашения, договоры коммерческой концессии (если они не предполагают поставки товаров). Судебная практика антимонопольных органов показывает, что это обстоятельство существенно ограничивает возможности применения конкурентного права к антиконкурентным соглашениям, не связанным с товарообменом между контрагентами. Наконец, анализируемая статья 6 Закона РФ «О конкуренции…» в части вертикальных соглашений применяется лишь в случаях, когда указанные соглашения имеют антиконкурентный эффект и не применяется к ситуациям, когда основным негативным эффектом соглашения является снижение благосостояния потребителей Примерами снижения благосостояния потребителей без антиконкурентного эффекта могут быть случаи навязывания невыгодных условий договоров, отказ от заключения договора, иные формы злоупотребления рыночной властью хозяйствующими субъектами – естественными монополиями. Кроме того, с участием естественных монополий могут заключаться вертикальные соглашения, связанные с предоставлением услуг, в которых потребитель не заинтересован, вследствие чего рынок таких услуг фактически отсутствует (конкретный пример такой ситуации из практики работы антимонопольного управления по СанктПетербургу приведен в разделе 3.3). Действующие в настоящее время методические рекомендации МАП России по применению ст. 6 Закона РФ «О конкуренции…» не содержат конкретных указаний по исследованию отдельных видов вертикальных ограничений. Дана лишь общая рекомендация о необходимости выявлять среди участников соглашения доминирующий хозяйствующий субъект и учитывать возможность положительно социально-экономического эффекта вертикального соглашения. Очевидно, что подобные инструкции оставляют излишнюю свободу усмотрения и трактовки конкретных договорных условий специалистами антимонопольных органов, не обеспечивают единообразия применения антимонопольного законодательства, предсказуемости конкурентной политики, что увеличивает общественные издержки, связанные с правоприменительной практикой. В связи с этим, на наш взгляд, актуальной задачей является совершенствование методической и организационной основы антимонопольной политики в соответствии с рекомендациями, изложенными в четвертой части доклада. 3.3. Практика рассмотрения дел о нарушениях антимонопольного законодательства РФ участниками соглашений. Динамика и тенденции числа заявлений и установленных фактов антиконкурентных соглашений могут быть проанализированы на основе ведомственной статистики Федерального антимонопольного органа (см. Приложение 4). К сожалению, данные, содержащиеся в официальных докладах, недостаточно детализированы, что не позволяет 51 проследить динамику вертикальных ограничений конкуренции, в том числе тех, участниками которых являются крупные и малые предприятия. Однако приведенные в докладах общие характеристики ситуации и рассмотренные ниже конкретные примеры из практики работы антимонопольных органов позволяют сформулировать основные проблемы, связанные с выявлением, квалификацией и пресечением антиконкурентных соглашений вертикального типа. В соответствии с докладом Федерального антимонопольного органа «О демонополизации экономики России и развитии конкуренции на товарных рынках» (1996 г.) за 1996 г. территориальными управлениями ГКАП России было принято к рассмотрению 50 заявлений, возбуждено 28 дел по признакам соглашений (согласованных действий) хозяйствующих субъектов, ограничивающих конкуренцию. Типичные соглашения, ограничивающие конкуренцию: ограничение доступа на рынок, отказ от заключения договоров с определенными продавцами или покупателями, раздел рынка по кругу продавцов или покупателей, по территориальному признаку, по ассортименту реализуемых товаров, а также ценовые соглашения. Общее количество возбужденных дел по признакам нарушения ст. 6 Закона "О конкуренции..." составило в 1997 г. - 29 дел, в 1998 г. - 19 дел, а за 1 полугодие 1999 г. антимонопольными органами было возбуждено 24 дела, в том числе по инициативе территориальных управлений - 19 дел. Однако, основной прирост числа дел, рассмотренных по признакам нарушения ст. 6 Закона "О конкуренции…", был связан с кризисными явлениями на региональных рынках нефтепродуктов и с выявлением на этих рынках согласованных действий поставщиков по вопросу установления и поддержания цен. В соответствии с анализом результатов деятельности антимонопольных органов в первом полугодии 2000 г., заявления о нарушении статьи 6 составили, как и в 1 полугодии 1999 г., 0,6 %. Отмечен их рост на 13 % за счет резкого роста заявлений по поводу ограничения доступа на рынок, которых поступило в 2,5 раз больше. Вместе с тем выявление нарушений данной статьи сократилось, что указывает на то, что статья 6 практически не работает. В центральный аппарат МАП России заявлений по 6 статье не поступало. Территориальные управления МАП России рассмотрели за 1 полугодие 2000 г. 17 заявлений (возбуждено 1 дело), кроме того было возбуждено 4 дела по собственной инициативе. По результатам рассмотрения дел принято 4 решения и выдано 10 предписаний. Незначительное количество рассмотренных дел по признакам нарушения ст. 6 Закона "О конкуренции…" (соглашения, ограничивающие конкуренцию), как отмечается в Докладе, связано с объективными трудностями их выявления и доказательства и несовершенством существующей нормативно-методической базы контроля за подобными соглашениями. Для повышения эффективности контроля за соглашениями (согласованными действиями) МАП России подготовил проект поправок к ст. 6 Закона "О конкуренции...", в котором предусматривается введение процедуры нотификации соглашений (согласованных действий) и ужесточение количественных критериев определения антиконкурентных соглашений. Кроме того, в Докладе МАП России отмечается необходимость совершенствования понятийного аппарата соглашений и согласованных действий, критериев и показателей, характеризующих "ущемление" интересов хозяйствующих субъектов и 52 граждан, механизмов доказательства антиконкурентных соглашений, правил отнесения нарушений к конкурентному праву и др. Как показывает практика, трудности, связанные с доказыванием направленности действий всех участников совместной деятельности, основанной на контрактах, на получение рыночных преимуществ и негативных последствий соглашений для конкурентной среды и экономической эффективности, приводят к тому, что часть дел, касающихся антиконкурентных вертикальных соглашений, рассматривается не в рамках 6 статьи Закона РФ “О конкуренции…”, а путем применения 5 статьи, т.е. квалификации действий одного из участников соглашения как злоупотребления доминирующим положением на товарном рынке. Одним из примеров нечеткой квалификации действий участников вертикального соглашений может быть дело, рассмотренное Санкт-Петербургским антимонопольным управлением в 1996 г., по признакам злоупотребления ОАО «Морской порт СанктПетербурга» доминирующим положением на рынке услуг по приему и погрузке/разгрузке морских судов, перевалке грузов, следующих смешанным транспортом. Суть нарушения заключалась в подписании Обществом договора о предоставлении исключительных прав на планирование, создание, эксплуатацию и расширение грузовых терминалов Морского порта одной коммерческой организации. Предоставление эксклюзивных прав приводило к ограничению конкуренции на рынке услуг по проектированию, строительству, эксплуатации, реконструкции и модернизации портовых погрузочных комплексов и контейнерных терминалов; ущемляло интересы потенциальных поставщиков данных услуг и инвесторов; способствовало поддержанию искусственного дефицита на рынке услуг по обработке морских внешнеторговых грузов в контейнерах, что приводило к росту тарифов на услуги порта и ущемляло интересы потребителей. Данные признаки позволяли квалифицировать действия Морского порта СанктПетербурга и как незаконную форму использования рыночной власти в целях получения монопольной прибыли, и как участие в вертикальном соглашении, ограничивающем конкуренцию. Кроме того, в практике работы антимонопольных органов имели место достаточно сложные случаи, связанные с одновременной горизонтальной и вертикальной интеграцией участников рынка на основе контрактных отношений, что осложняет правильную квалификацию соответствующих дел. Например, в 1999 году Санкт-Петербургским антимонопольным управлением рассматривалось дело об антиконкурентных соглашениях на региональном рынке алкогольной продукции. Было установлено, что начиная с июля 1998 г. Ассоциация делового и экономического сотрудничества производителей и распространителей алкогольной продукции «Монополия» на своих заседаниях обсуждала вопросы согласования ценовой политики и выработки соглашения между производителями и торговыми организациями по ограничению реализации на местном рынке алкогольной продукции, ввезенной из других регионов. Через средства массовой информации от имени Ассоциации было распространено «приглашение к сотрудничеству» предприятий розничной торговли, результатом которого должно было стать создание торгово-промышленного альянса в целях решения следующих задач: 53 организация скоординированных поставок производителей алкогольной продукции через определенные оптовые базы в розничную сеть (при этом предусматривался территориальный раздел рынке, при котором оптовые предприятия прикреплялись к розничным продавцам определенного района в зависимости от своей дислокации); проведение согласованной ценовой политики, учитывающей интересы всех участников договора. На момент рассмотрения дела антимонопольным органом к указанному соглашению присоединились три конкурирующих предприятия-производителя алкогольной продукции, имеющих совокупную долю продаж более 35 %, и девять дилеров. В связи со специфическим характером государственного регулирования рынка алкогольной продукции вход на региональные рынки новых поставщиков достаточно затруднен в результате введения специальных процедур контроля ввозимой на территорию административных образований продукции. В связи с этим любые вертикальные ограничения на данном рынке, в которых участвуют организации, занимающие существенную рыночную долю, могут в еще большей степени ограничить вход на рынок и негативно повлиять на конкуренцию и экономическую эффективность функционирования рынка, создавая условия для увеличения цен на алкогольную продукцию. Однако, комиссия антимонопольного органа, по-видимому в целях упрощения процесса доказывания, квалифицировала данный случай как преимущественно горизонтальное антиконкурентное соглашение, ограничивающее конкуренцию на рынке водки и ликероводочных изделий. Практика освобождения от ответственности за ограничительные соглашения одной из сторон (как правило, малых и средних предприятий, не занимающих существенной рыночной доли) снижает эффективность антимонопольной политики в отношении вертикальных соглашений, так как не дисциплинирует в должной степени участников релевантных рынков, не обеспечивает накопление опыта правоприменительной деятельности в отношении антиконкурентных вертикальных ограничений и соответствующее развитие нормативно-методической базы регулирования отношений конкуренции, поскольку соглашение рассматривается лишь как инструмент реализации монопольной власти доминирующего на рынке предприятия, не исследуются вопросы экономической эффективности данной формы рыночной интеграции и ее альтернативы. Одной из причин недостаточно активного применения специальных норм, регулирующих вертикальные отношения хозяйствующих субъектов, является отсутствие четких руководств по доказыванию ограничительных последствий для конкуренции и соизмерению соответствующего негативного социально-экономического эффекта с положительными последствиями, которые может иметь вертикальная интеграция для участников соглашения и потребителей. В этих обстоятельствах антимонопольные органы решались квалифицировать нарушение 6 статьи Закона РФ «О конкуренции…» лишь при отсутствии каких-либо разумных обоснований установленной деловой практики. 54 Например, одним из первых дел, рассмотренных по данному вопросу СанктПетербургским антимонопольным органом, было исследование эксклюзивного соглашения, заключенного между предприятием «Полигон «Красный Бор», доминирующим на рынке услуг по приему и обезвреживанию промышленных отходов 1-4 классов опасности, и коммерческой организацией, занимающейся сбором, транспортировкой и сдачей на полигон для захоронения токсичных отходов. Предприятия города, которые не хотели пользоваться услугами данного посредника, вынуждены были выполнять дополнительные требования к упаковке сдаваемых токсичных отходов, что увеличивало их затраты, платить повышенные тарифы и вносить средства т.н. «долевого участия» в развитие полигона. Таким образом, потребители услуг предприятия «Полигон «Красный Бор» вынуждались к использованию посреднических услуг фирмы, которая устанавливала высокую цену на свои услуги. Кроме снижения благосостояния потребителей указанное соглашение оказывало негативное влияние на развитие рынка специализированных услуг по транспортировке токсичных отходов производства, где возникала монополия малой фирмы, связанной эксклюзивным соглашением с монополистом на смежном рынке услуг (прием, захоронение и обезвреживание токсичных отходов). Похожий случай встречался в практике Адыгейского антимонопольного управления. В 1993 г. по инициативе Комитета цен Республики Адыгея было вынесено определение о возбуждении дела о нарушении ст.6 Закона РФ "О конкуренции..." Майкопским предприятием связи. Занимая доминирующее положение на товарном рынке Республики Адыгея по услугам электросвязи, предприятие предоставило монопольное право на выдачу технических условий по телефонизации определенному коммерческому проектному бюро, лишая тем самым потребителя права выбора исполнителя работ на конкурентной основе. Как видно из приведенных примеров, первоначальный этап формирования конкурентной политики в отношении вертикальных соглашений доминирующих на рынке хозяйствующих субъектов с коммерческими организациями, являющимися как правило, малыми и средними предприятиями и работающими на потенциально конкурентных рынках, проходил под влиянием сложившейся переходной экономической ситуации, которая характеризуется высокой долей государственного сектора в отраслях, отличающихся монопольной или высококонцентрированной рыночной структурой; сохранением элементов государственного направлений коммерческой деятельности отдельных отраслей экономики; совмещением хозяйственных функций с функциями государственного управления. регулирования ценовой и иных государственных предприятий и Опасения в отношении возможных санкций за установление высоких цен и отсутствие стимулов в повышении прибыльности работы государственных компаний приводили к конструированию неявных механизмов реализации монопольной рыночной власти через предоставление эксклюзивных прав контрагентам, имеющим в результате этого монопольные прибыли, не контролируемые государством. Эксклюзивные контрактные отношения обычно подкреплялись имущественным либо персональным участием менеджеров крупных государственных компаний в капитале и органах управления контрагентов, что позволяло реализовывать механизм участия в доходах от совместной деятельности. 55 В результате указанных выше обстоятельств можно говорить о том, что подобные соглашения как правило реализовывали лишь частный экономический интерес участников соглашения, не сопровождались каким-либо положительным социально-экономическим эффектом, который мог бы оправдывать явно негативное воздействие на развитие конкуренции (преимущественно на смежных, потенциально конкурентных рынках) и на благосостояние потребителей. Следует отметить, что факторы, определяющие наиболее типичные случаи монополистической деятельности в рамках вертикальных соглашений, продолжают действовать до сих пор в отраслях с естественной монополией. На это указывает ряд дел, возбужденных в отношении субъектов естественной монополии на транспорте. Например, в 1997 году на основании многочисленных жалоб грузополучателей расследовалась практика оформления перевозочных документов Октябрьской железной дорогой. На основании Генерального договора таможенного брокера, подписанного между Государственным предприятием «Октябрьская железная дорога» и ЗАО «Октрансвнештерминал», последнему была выдана доверенность на представление интересов перевозчика грузов в таможенных органах и заключение с грузополучателями договоров на возмещение расходов, связанных с уведомлением таможенных органов о прибытии таможенного груза. Таким образом, операция, являющаяся неотъемлемым технологическим этапом исполнения договора международной перевозки импортного груза, была выделена как самостоятельная услуга, на которую не распространяется действие государственного регулирования цен предприятий железнодорожного транспорта, и была передана для исполнения на эксклюзивной основе иной коммерческой организации. Очевидным негативным эффектом данной практики является возможность установления двойной надбавки на услугу по перевозке импортных грузов, что непосредственно влияет на интересы потребителей, хотя в строгом смысле слова не приводит к ограничению конкуренции (рынок услуг по информированию таможенного органа до введения соответствующей практики вообще не существовал). Последнее обстоятельство, как уже отмечалось, является одной из причин, осложняющей применение статьи 6 Закона РФ «О конкуренции…» к определенной категории вертикальных соглашений, так как закон в действующей редакции признает нарушением лишь соглашения, которые могут иметь своим результатом ограничение конкуренции. Анализ практики работы российских антимонопольных органов показывает, что до настоящего времени имеют место лишь единичные случаи применения антимонопольного законодательства в отношении сложных форм контрактных отношений крупного и малого бизнеса (договоров коммерческой концессии и т.п.), что объясняется неразвитостью соответствующих форм кооперации. Имеющиеся случаи связаны преимущественно с наиболее интенсивно развивающимися, прибыльными видами бизнеса, которые первые стали воспринимать перспективные формы коммерческой контрактной кооперации. Например, в соответствии с решениями Коллегии МАП России от 29.10.1999 г. был подготовлен обзор дел по нарушению антимонопольного законодательства на рынке автомобильного топлива, содержащий описание результатов проверки Кировским антимонопольным управлением системы договоров коммерческой концессии между поставщиками бензина в Кировской области. 56 В 1997 г. между ОАО «НК Лукойл» и ООО «Лукойл-Кировнефтепродукт» был заключен договор коммерческой концессии, согласно которому последнему были переданы права на использование соответствующих товарных знаков за ежемесячное вознаграждение. В 1998 г. ООО «Лукойл-Кировнефтепродукт» заключило договоры коммерческой субконцессии с одновременной передачей в аренду преимущественно нерентабельных нефтебаз и автозаправочных станций, расположенных на территории области, тринадцати организациям. Часть организаций была создана специально для осуществления данной деятельности в 1998 г. По договору коммерческой субконцессии, сроком действия 3 года, пользователям за единовременное вознаграждение предоставлялось право на использование товарного знака при условии соблюдения установленных территориальных границ сбыта нефтепродуктов. Кроме того, одним из условий договора было обязательство пользователя закупать нефтепродукты исключительно у НК «Лукойл». За нарушение этого требования устанавливалась ответственность в виде неустойки в размере соответствующем стоимости реализованного товара. Помимо этого, дополнительным соглашением к договору аренды автозаправочных станций на условиях коммерческой концессии стороны обязывались реализовывать нефтепродукты по ценам, равным розничным ценам на автозаправочных станциях франчайзера (ООО «Лукойл-Кировнефтепродукт»), что противоречило статье 6 Закона РФ «О конкуренции…» в связи с доминированием франчайзера на региональном рынке нефтепродуктов. Кроме того, Гражданский кодекс РФ (п. 2 ст. 1033) признает подобные условия договора коммерческой концессии ничтожными. После начала расследования антимонопольными органами ООО «ЛукойлКировнефтепродукт» устранило нарушение, предоставив арендаторам АЗС право самостоятельно устанавливать розничные цены на нефтепродукты и закупать их у других компаний. Интересным примером двусторонней монополии в рамках контрактных отношений крупный производитель – субподрядчик является дело, рассмотренное территориальным управлением федерального антимонопольного органа по Санкт-Петербургу и Ленинградской области в 1999 г. В антимонопольный орган обратился крупный российский производитель пива – ОАО «Пивоваренная компания «Балтика» с жалобой на поставщика фирменных полимерных ящиков «Балтика», отказывающегося от пересмотра условий договора, заключенного в июле 1998 г., в части изменения цены поставляемой продукции. Как уже отмечалось, ведомственная статистика российских антимонопольных органов не предусматривает учет дел, в которых одной из сторон является малая фирма. В связи с этим, статус малого предприятия при рассмотрении подобных заявлений не устанавливается и действующие методики рассмотрения дел не предусматривают применения специальных подходов в случаях участия в регулируемых отношениям малых фирм. В то же время, с учетом имеющихся в материалах рассматриваемого дела данных о предприятиях, можно сделать вывод от том, что, исходя из установленных в действующем законодательстве характеристик, субподрядчик пивоваренной компании может быть отнесен к категории малого бизнеса. Расследование показало, что товар, являющийся предметом договора, был разработан в соответствии с требованиями заказчика, планирующего полный перевод технологического цикла упаковки пива в бутылках в фирменную тару нового образца. В связи с этими планами пивоваренная компания переоборудовала производственную линию, затратив при этом сумму эквивалентную приблизительно 8 млн. долларов США. Разработанный фирменный 57 ящик был запатентован финской компанией и по лицензионному договору право использования данного промышленного образца было передано субподрядчику, изготовившему специальную пресс-форму для выпуска полимерных ящиков. Производство тары осуществлялось как самим хозяйственным обществом – субподрядчиком, так и субподрядчиками второго уровня, использующими готовую пресс-форму, собственное сырье, материалы и оборудование. Антимонопольные органы также установили, что цена на поставляемую продукцию в период действия договора не увеличивалась, а, напротив, по соглашению сторон была снижена на 25 %. Однако, договор устанавливал цену в долларах США. Курс доллара США после августа 1998 г. резко вырос. Этот фактор значительно повлиял на оценку эффективности субподрядного соглашения заказчиком, в результате чего пивоваренная компания стала в судебном порядке и путем обращения в антимонопольные органы добиваться изменения условий договора в части цены поставляемой продукции либо досрочного расторжения контракта без выплаты контрагенту предусмотренной компенсации. Рассматривавший дело в феврале 2000 г. арбитражный суд отказал ОАО «Пивоваренная компания «Балтика» в удовлетворении ее требований. Проведенное антимонопольными органами расследование также не установило злоупотреблений рыночной властью в форме установления монопольно высокой цены, так как возросшие вследствие инфляции затраты субподрядчика компенсировали увеличение доходов от производственной деятельности. Однако данный случай продемонстрировал проблемы, возникающие в результате негибких контрактных условий в ситуациях, связанных с наличием значительных специфических инвестиций как у заказчика, так и у субподрядчика. «Сила» субподрядчика в контрактных переговорах была в рассматриваемом случае обусловлена несколькими обстоятельствами: наличием исключительных прав на использование интеллектуальной собственности – промышленного образца, установлением цены поставки в иностранной валюте, позволяющее относительно адекватно отражать изменение рыночной конъюнктуры вследствие инфляционных процессов, значительной компенсацией за досрочное расторжение договора. Данный случай показывает, что противоречия сторон в рамках долгосрочных соглашений о совместной деятельности наиболее эффективно предотвращаются и разрешаются на основе совершенствования внутреннего механизма контрактных отношений, путем создания системы «залогов» и компенсации рисков сторон при выработке условий договора. Механизм антимонопольного законодательства в этом случае имеет ограниченную сферу применения и требует учета баланса рыночной силы контрагентов и установления умысла одной из сторон в получении дополнительной выгоды в ущерб интересам совместной деятельности деловых партнеров путем использования своей рыночной власти (а не вследствие объективных и не зависящих от сторон изменений рыночной конъюнктуры). 3.4. Выводы. 1. Анализ действующего российского законодательства и правоприменения показывает, что в целом они учитывают существующие угрозы и проблемы согласования интересов участников совместной предпринимательской деятельности, основанной на 58 контрактах, конкурирующих поставщиков, потребителей. В то же время нормативная и методическая база антимонопольного регулирования вертикальных соглашений имеет существенные пробелы, что, как показывает обзор практики работы антимонопольных органов, снижает эффективность государственного контроля за совместной предпринимательской деятельностью и повышает издержки антимонопольного регулирования. 2. Кроме того, существенным обстоятельством, определяющим успешность антимонопольной политики в отношении соглашений предприятий малого и крупного бизнеса, является наличие полной и актуальной информации о динамике и тенденциях развития контрактных отношений в Российской Федерации, состоянии конкуренции на товарных рынках, статистики выявленных нарушений российского законодательства. 59 4. Рекомендации по мерам совершенствования антимонопольного регулирования контрактных отношений малого и крупного бизнеса. Анализ зарубежного опыта, правовой и методической базы, а также практической работы антимонопольных органов России позволяет выработать предложения по методическим, информационным и организационным аспектам реализации конкурентной политики в отношении договоров нестандартной контрактации с участием предприятий малого и крупного бизнеса. Рекомендации сгруппированы в три блока. Первый блок посвящено совершенствованию методической базы антимонопольной политики в отношении долгосрочных контрактов предприятий малого и крупного бизнеса (первый параграф). Второй блок – развитию информационной базы (второй параграф). Третий блок – совершенствования организационного компонента антимонопольной политики в отношении долгосрочных контрактов между предприятиями малого и крупного бизнеса. 4.1. Совершенствование методической базы антимонопольной политики в отношении долгосрочных контрактов предприятий малого и крупного бизнеса. Действующие в настоящее время методические рекомендации МАП России, как уже отмечалось, имеют ряд недостатков, затрудняющих их практическое применения, в частности, не содержат конкретных указаний по исследованию отдельных видов вертикальных ограничений, встречающихся в долгосрочных контрактах предприятий малого и крупного бизнеса; не определены понятие социально-экономического эффекта вертикального соглашения и подходы к его оценке; имеет место излишняя свобода усмотрения при принятии решений и не обеспечивается единый подхода к трактовке различных договорных условий специалистами антимонопольных органов. Следствием этого является отсутствие прозрачности и предсказуемости конкурентной политики, что увеличивает общественные издержки, связанные с правоприменительной практикой. Представляется, что более детальная регламентация механизмов принятия решений и наличие четких инструкций по оценке про- и антиконкурентных эффектов и общих экономических последствий конкретных договорных условий позволит повысить эффективность конкурентной политики и снизить общественные издержки, связанные с применением российского антимонопольного законодательства. Развитие методической основы конкурентной политики предполагает разработку методических рекомендаций по следующим вопросам: оценка негативных побочных эффектов, возникающих на товарных рынках вследствие (а). «оппортунистического» поведения участников соглашения (в т.ч. игнорирование цели повышения прибыльности совместной деятельности и справедливого 60 распределения доходов в зависимости от усилий и рисков сторон, проявление монополистической или монопсонической власти, связанной с созданием для осуществления совместной деятельности специфических активов), (б). проблемы «безбилетников» (например, использование репутации компаниипроизводителя и усилий по продвижению товаров, предпринимаемых другими фирмами-контрагентами, для необоснованного увеличения сбыта и доходов фирмой, не вкладывающей адекватные средства для достижения полученного результата), (в). несанкционированного или ненадлежащего использования интеллектуальной собственности одного из участников соглашения; оценка влияния соглашения на экономическую эффективность (в т.ч., на прирост доходности участников соглашения и благосостояния потребителей), про- и антиконкурентного эффекта соглашения с учетом имеющихся альтернативных вариантов входа на релевантные рынки и расширения бизнеса; результирующая оценка экономических последствий ограничений на ведение бизнеса и конкуренцию, которые могут устанавливаться в рамках контрактов, с учетом следующих обстоятельств: (а). презумпции добросовестности участников коммерческого оборота и отказа от рассмотрения контрактных отношений малого и крупного бизнеса как действий, направленных исключительно на ограничение конкуренции, создание или усиление доминирования на товарных рынках; (б). степени охвата рынка соответствующим соглашением, выраженной в совокупных долях участников соглашения и их аффилированных лиц в объемах продаж продукции (услуг) на соответствующем географическом рынке; (в). сальдо негативных и положительных эффектов контрактов за счет снижения производственных и трансакционных издержек и степени доведения этого эффекта до конечных потребителей товара в форме снижения цен и повышения качества продукции и услуг; (г). оптимальности (необходимости и достаточности) устанавливаемых ограничений для достижения целей кооперации (в т.ч. существование альтернативных способов достижения целей с меньшим негативным эффектом для конкурентной среды). Разработка указанных методических материалов должна осуществляться федеральным антимонопольным органом с привлечением представителей научных и деловых кругов, прежде всего, лиц, заинтересованных в совершенствовании данного направления государственной политики. В связи с существенным значением методических аспектов конкурентной политики для развития эффективных форм контрактной кооперации, утверждение методических рекомендаций федерального антимонопольного органа следует осуществлять после проведения цикла семинаров и круглых столов по данной тематике и апробации проектов в отдельных территориальных управлениях МАП России. 61 4.2. Совершенствование информационной базы антимонопольной политики в отношении долгосрочных контрактов предприятий малого и крупного бизнеса. В первом разделе аналитического доклада отмечались информационные проблемы, связанные с анализом динамики и тенденций развития контрактных форм совместной предпринимательской деятельности малого и крупного бизнеса, в том числе, следующие: отсутствие процедуры нотификации соглашений хозяйствующих субъектов, которые могут приводить к ограничению конкуренции на товарных рынках; государственная регистрация в настоящее время предусмотрена лишь для отдельных видов анализируемых контрактов (договоры коммерческой концессии, лицензионные соглашения), при этом отсутствует единый реестр зарегистрированных договоров и правовая регламентация его реквизитов, что позволило бы анализировать соответствующие данные в разрезе отраслей и категорий участников соглашения; трудности с выделением и анализом контрактов с участием малого бизнеса связаны также с отсутствием реестров организаций, имеющих в соответствии с действующим законодательством статус малых предприятий; не осуществляется систематический мониторинг состояния региональных и федеральных товарных рынков, что позволило бы определять рынки, для которых вертикальные и горизонтальные соглашения участников требуют особенно строгого контроля и углубленного исследования. В связи с отмеченными проблемами представляется необходимой реализация следующих мер развития информационной базы антимонопольной политики в отношении контрактных отношений малого и крупного бизнеса: (1). Внесение по инициативе федерального антимонопольного органа изменений в Закона РФ «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках», регламентирующих государственный контроль за соблюдением антимонопольного законодательства при заключении соглашений, которые могут оказывать влияние на конкурентную среду. С целью упрощения реализации соответствующей административной процедуры критерием введения контроля может быть совокупная стоимость активов или годовой оборот участников контракта, а также нахождение одной из сторон контракта в Реестре хозяйствующих субъектов, имеющих на рынке определенного товара долю более 35 %. (2). Принятие правовых норм, устанавливающих порядок ведения единого реестра договоров коммерческой концессии с учетом задач последующего анализа данной информации в разрезе отраслей и видов деятельности, размеров участников соглашения, видов ограничительных условий, включенных в контракт. В настоящее время, в связи с отсутствием Федерального закона «О государственной регистрации юридических лиц», не ведется предусмотренный Гражданским Кодексом РФ Единый государственный реестр юридических лиц. Регистрация юридических лиц проводится не органами юстиции а, как правило, в местных администрациях (районных, городских и т.п.). Только некоторые из субъектов РФ имеют самостоятельные регистрирующие органы - регистрационные палаты. Более того, обсуждаемый сейчас проект 62 закона не содержит правового регулирования регистрации договоров коммерческой концессии, в то время как специфический характер этого объекта регистрации не позволяет применять к нему по аналогии нормы, установленные для процедуры регистрации юридических лиц. Таким образом, первым этапом реализации данной меры, направленной на информационное обеспечение государственной политики в отношении контрактных отношений, должно быть принятие законодательного акта, регулирующего весь круг вопросов государственной регистрации как юридических лиц, так и договоров коммерческой концессии. Законодательный акт должен содержать поручение Правительству РФ по разработке формы реестра зарегистрированных договоров. Далее, на втором этапе реализации меры, Министерством юстиции совместно с другими заинтересованными ведомствами, и, прежде всего, с федеральным антимонопольным органом, должна быть разработана структура информации, содержащейся в реестре, удовлетворяющая задачам исследования масштабов и направлений развития коммерческой концессии в РФ. Целесообразно установить, что ведение региональных разделов реестра должны осуществлять органы субъектов РФ, регистрирующие юридических лиц и договоры коммерческой концессии (т.е. органы юстиции). Общероссийский реестр, соответственно, формирует и ведет Министерство юстиции РФ. (3) Совершенствование ведомственной статистики антимонопольных органов на основе выделения и учета числа дел, возбужденных по признакам нарушения антимонопольного законодательства в договорной деятельности хозяйствующих субъектов, - в разрезе товарных рынков, охваченных соглашением, - по составу участников, - по видам применяемых ограничений (например, ценовые, неценовые и др.). В настоящее время формы ведомственной отчетности определены приказами МАП России от 08.06.2000 № 431 и от 6.06.2000 № 423. Предусмотренный в форме № 1 отчета о работе территориального управления МАП России «О выявленных нарушениях антимонопольного законодательства» учет нарушений статьи 6 Закона РФ «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках» (антиконкурентные соглашения) ведется в следующих разрезах: 1) установление, поддержание цен, 2) раздел рынка, 3) ограничение доступа на рынок, 4) отказ от заключения договоров, 5) соглашения неконкурирующих хозяйствующих субъектов, 6) координация предпринимательской деятельности объединениями коммерческих организаций, 7) прочие нарушения, 63 причем, первые четыре категории дел относятся к соглашениям горизонтального типа, а вертикальные соглашения по видам включенных в них ограничительных условий не детализируются. Столь же обобщенная информация содержится в ежегодных государственных докладах Министерства РФ по антимонопольной политике и поддержке предпринимательства, что не позволяет проводить анализ динамики различных видов вертикальных соглашений и участия в них предприятий малого бизнеса. Таким образом, для решения поставленных задач необходима доработка форм отчетности и внесение изменений в соответствующие приказы федерального антимонопольного органа. (4). Организация мониторинга состояния товарных рынков, характеризующихся высоким уровнем концентрации, высокими входными барьерами экономического и административного характера, присутствием на них вертикально интегрированных структур. Мониторинг позволяет оценить тенденции развития рынков и эффективность функционирования вертикально интегрированных структур, а также обеспечивает обратную связь в антимонопольном регулировании анализируемых рынков. В соответствии с действующими нормативными актами федерального антимонопольного органа (например, «Порядок проведения анализа и оценки состояния конкурентной среды на товарных рынках», утвержденный приказом ГКАП РФ № 169 от 20.12.1996 г., и Инструкция по заполнению формы № 9 «Демонополизация и развитие конкуренции на товарных рынках», утвержденная 05.05.1998 г.), для высококонцентрированных рынков рекомендуется разработка отраслевых программ демонополизации, которые обеспечивают государственный контроль за деятельностью участников рынка и содержат комплекс хозяйственных мероприятий, направленных на стимулирование структурных преобразований, создание условий для развития производства и сбыта определенных групп продукции на рыночной основе. Ответственными за разработку таких программ, в соответствии с Постановлением Правительства РФ № 239 от 21.02.1998 г. «О мероприятиях по решению задач государственной антимонопольной политики, демонополизации экономики и развития конкуренции на товарных рынках Российской Федерации в 1998-2000 годах», являются федеральные министерства и ведомства (Министерство экономического развития и торговли, Министерство сельского хозяйства, Министерство энергетики, Министерство путей сообщения и др.). Региональные и межрегиональные программы демонополизации разрабатывают органы исполнительной власти совместно с территориальными управлениями МАП России. Уровень, на котором проводится мониторинг состояния товарного рынка, зависит от его географических границ. Если географические границы рынка уже географических границ соответствующего административного образования, ответственность за проведение мониторинга берет на себя территориальное управление МАП России. Если географические границы рынка оказываются шире административных границ, то ответственность за проведение мониторинга берет на себя центральный аппарат МАП России. Вместе с тем в зависимости от конкретной ситуации МАП России может координировать работу двух и более территориальных управлений по мониторингу товарного рынка географические границы которого охватывают территории соответствующих административных образований. 64 4.3. Совершенствование организационной базы антимонопольной политики в отношении долгосрочных контрактов предприятий малого и крупного бизнеса. Организационной основой реализации конкурентной политики в отношении договоров нестандартной контрактации, участниками которых являются предприятия малого и крупного бизнеса, должно быть совершенствование взаимодействия при осуществлении установленных административных процедур и разработка механизма информационного обмена между государственными органами (Федеральный антимонопольный орган и его территориальные управления, Государственный комитет по статистике, патентное ведомство РФ, регистрационные и лицензионные органы) и объединениями хозяйствующих субъектов (объединения малых предприятий, ассоциации лизинговых компаний и франчайзеров и т.п.). направленное на решение следующих задач: совершенствование государственной политики в отношении контрактных форм совместной предпринимательской деятельности, обеспечивающей баланс интересов потребителей и предпринимателей; устранение дублирования в реализации контрольных функций и сборе информации о развитии нестандартной контрактации; повышение эффективности государственного контроля за возникновением антиконкурентных соглашений на «проблемных» (например, отличающихся высоким уровнем концентрации) товарных рынках; реализация государственной политики поддержки малого бизнеса через стимулирование развития и повышения эффективности новых форм контрактных отношений и защиту интересов малых предприятий в их взаимоотношениях с крупным бизнесом. Согласование различных направлений государственной политики осуществляется, как правило, на основе заключения административных договоров заинтересованных организаций и ведомств, которые определяют сферы взаимодействия сторон, объем, структуру и периодичность информационного обмена между ними, координацию административной деятельности и процедур принятия решений. Инициатором создания системы соглашений и иных организационных институтов (рабочих групп, комиссий и пр.), ориентированных на разработку и реализацию конкурентной политики в отношении контрактных форм совместной предпринимательской деятельности должно стать МАП России. 4.4. Выводы. Отсутствие в России достаточного практического опыта применения нестандартной контрактации, с одной стороны, сдерживает развитие смешанных форм крупного и малого предпринимательства, с другой стороны, осложняет выработку эффективной конкурентной политики в отношении данной категории соглашений. Практика работы антимонопольных органов показывает, что в ряде случаев франчайзинг и иные формы согласованной деятельности на товарных рынках направлены на ограничение конкуренции, получение и удержание доминирующего положения на рынках, что противоречит интересам потребителей и снижает эффективность распределения общественных ресурсов. Угрозы для конкуренции сопутствуют, как правило, соглашениям, связанным с высококонцентрированными рынками. В этих случаях контрактные соглашения с малыми фирмами могут являться формой горизонтальной или вертикальной интеграции, которая 65 приводит к усилению рыночной власти крупной корпорации и может вступать в противоречие с требованиями антимонопольного законодательства. С другой стороны, вход нового крупного поставщика на монополизированный региональный рынок через систему франчайзинга или иные формы контрактных отношений с местными малыми предприятиями оказывает положительное влияние на конкуренцию, снижает уровень концентрации соответствующего товарного рынка. Действующее российское законодательство в определенной степени учитывает существующие угрозы и проблемы согласования интересов конкурирующих на рынке компаний и потребителей. Однако практическая реализация защитных мер существенно затрудняется следующими обстоятельствами: отсутствием методической базы экономического анализа влияния контрактных соглашений малого и крупного бизнеса на конкурентную среду с учетом положительного и отрицательного эффекта данных форм совместной предпринимательской деятельности; наличием проблем правового, организационного и информационного характера, осложняющих государственный контроль за интеграционными тенденциями на товарных рынках в форме контрактных соглашений. Проведенное исследование позволило сформулировать ряд предложений по мерам государственной политики, которые, на наш взгляд, могут способствовать повышению эффективности антимонопольного регулирования нестандартной контрактации и созданию условий для снижения негативных эффектов совместной деятельности малого и крупного бизнеса. 1. Нормативно-методическая база № Предлагаемая мера Краткое описание 1. Подготовка проекта закона о внесение изменений в пункт 2 статьи 6 Закона РФ “О конкуренции…” . 2. Разработка методики оценки конкретных видов соглашений неконкурирующих хозяйствующих субъектов. Расширение состава субъектов регулируемых соглашений (исключение указания на то, что одна из сторон должна являться поставщиков или покупателем (заказчиком) доминирующего хозяйствующего субъекта). Включение в сферу правового регулирования соглашений неконкурирующих хозяйствующих субъектов, которые ущемляют интересы потребителей . Доработка методических рекомендации федерального антимонопольного органа с целью установления механизмов и критериев принятия решений, исходя из специфических условий контракта и особенностей конкурентной среды, максимальной регламентации административных процедур и снижения дискреционных полномочий должностных лиц антимонопольных органов. Разработка методики оценки негативных побочных эффектов конкретных видов соглашений; влияния соглашения на экономическую эффективность, прои антиконкурентных эффектов; учета дополнительных эффектов, возникающих в связи с участием в соглашениях малых предприятий. Ответственная организация МАП России МАП России 66 2. Информационная база № Предлагаемая мера Краткое описание 1. Подготовка проекта закона о внесении дополнений в Закона РФ “О конкуренции…”, устанавливающих государственный контроль за заключением соглашений. 2. Разработка порядка ведения единого реестра договоров коммерческой концессии. 3. Совершенствование ведомственной статистики антимонопольных органов. Введение процедуры нотификации (уведомления антимонопольных органов о заключении) соглашений, которые могут оказывать влияние на конкурентную среду вследствие участия в них крупных компаний (с учетом стоимости активов и нахождения в Реестре хозяйствующих субъектов, имеющих на рынке определенного товара долю более 35 %). Подготовка проектов нормативных актов, устанавливающих порядок ведения единого реестра договоров коммерческой концессии с учетом задач последующего анализа данной информации в разрезе отраслей и видов деятельности, размеров участников соглашения, видов ограничительных условий, включенных в контракты. Введение учета числа рассмотренных заявлений и возбужденных дел по признакам нарушения антимонопольного законодательства в договорной деятельности хозяйствующих субъектов в разрезе товарных рынков, по составу участников, по видам применяемых ограничений. Ответственная организация МАП России Министерство юстиции РФ, регистрирующие органы регионов. МАП России 3. Организационная база № 1. 2. Предлагаемая мера Краткое описание Совершенствование взаимодействия между государственными органами при осуществлении учета, регистрации, контроля и регулирования контрактных отношений малого и крупного бизнеса. Совершенствование административных процедур контроля за соблюдением антимонопольного законодательства при заключении соглашений. Заключение соглашений о взаимодействии, согласовании административных процедур и обмене информации при осуществлении государственной политики в отношении контрактных форм совместной предпринимательской деятельности. Повышение “прозрачности” принятия решений за счет организации информационного обмена, консультирования и экспертиз, проведение семинаров и круглых столов при подготовке нормативных актов, расследовании конкретных дел, принятии управленческих решений с привлечением объединений хозяйствующих субъектов, представителей научных и деловых кругов, заинтересованных в совершенствовании антимонопольной политики в отношении контрактных отношений малого и крупного бизнеса. Ответственная организация МАП России (теруправления), Госкомстат (тер.органы), Минюст РФ (тер.органы), Роспатент, Лицензирующие органы. МАП России (теруправления), Объединения малых предприятий, Ассоциации лизинговых компаний и франчайзеров. и др. 67 Литература. 1) Авдашева С.Б. Хозяйственные связи в российской промышленности: проблемы и тенденции последнего десятилетия. М.: Государственный университет – Высшая школа экономики. 2000. С.10-11. 2) Аоки М. Фирма в японской экономике. СПб: Лениздат, 1995. 3) Бонэр А., Крюгер Р. Основы антитрестовской политики: обзор положения дел в десяти государствах и в Европейском Сообществе / Технический документ Всемирного банка N 160 - 1995. 4) Бусыгин А.В. Предпринимательство. М.: Дело, 1999. 5) Гельхорн Э., Ковачич В.Е. Антитрестовское законодательство и экономика / Пер. на русск.яз. – Международный институт права США, St.Paul, MN: West Publishing Co, 1995. 6) Гражданский кодекс РФ. Часть вторая. Текст, комментарии, алфавитно-предметный указатель /Под ред. О.М.Козырь, А.Л. Маковского, С.А. Хохлова. – М.: Международный центр финансово-экономического развития, 1996. 7) Дафт Р.Д. Менеджмент / пер. с англ. – М., 2000. 8) Кабатова Е.В. Лизинг: Правовое регулирование, практика – М.: ИНФРА, 1996. 9) Жилинский Р.Э. Предпринимательское право: Учеб. для вузов – М., 2000. 10) Закон РФ «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках» от 22.03.1991 г. № 948-1 в редакции от 25.05.1995 г. № 83-ФЗ // Ведомости СНД и ВС, 1991, № 16, ст.499, Собрание законодательства РФ (СЗ РФ), 1995, № 22, ст. 1977. 11) Карп М.В., Махмутов В.А., Шабалин Е.М. Финансовый лизинг на предприятии – М.: Финансы, ЮНИТИ, 1998. 12) Конкурентное право Российской Федерации: Учеб. пособие Под ред. Н.И. Клейн, Н.Е. Фонаревой - М.: Логос, 1999. 13) Конкуренция и антимонопольное регулирование: Учеб. пособие Под ред. А.Г.Цыганова - М.: Логос, 1999. 14) Коуз Р. Фирма, рынок и право / Пер. с англ. Б. Пинскира; научн. ред. Р. Капелюшникова. М.: Дело, 1993. 15) Милгром П., Робертс Дж. Экономика, организация и менеджмент. Спб.: Экономическая школа. 1999. 16) Поддержка малого и среднего бизнеса в Санкт-Петербурге / Информационноаналитический обзор, № 2 – СПб, 1999. 17) Порядок проведения анализа и оценки состояния конкурентной среды на товарных рынках, утвержденный приказом ГКАП РФ № 169 от 20.12.1996 г. (зарегистрирован в Минюсте РФ 10.01.1997 г. № 1229). 68 18) Предпринимательское право Под ред. Н.М.Коршунова, Н.Д. Эриашвили – М.: ЮНИТИДАНА. Закон и право, 2000. 19) Рыкова И.В. Франчайзинг: новые технологии, методология, договоры. М.: Современная экономика и право, 2000. 20) Сирополис Н.К. Управление малым бизнесом /Пер. с англ. – М.: Дело, 1997. 21) Технологии лизинга и инвестиций. Журнал, № 1 – 2 (3 – 4), 2000 . 22) Тироль Ж. Рынки и рыночная власть: Теория организации промышленности / пер. с англ. ; под ред. В.М. Гальперина, Н.А. Зенкевича – СПб: Экономическая школа, 2000. 23) Уроки организации бизнеса / Сост. А.А. Демин, В.С. Катькало. – СПб.: Лениздат, 1994. 24) Уильямсон О.И. Экономические институты капитализма: фирмы, рынки, «отношенческая» контрактация / пер. с англ.; науч.ред. В.С. Катькало - СПб: Ленниздат, 1996. 25) Шаститко А.Е. Неоинституциональная экономическая теория. М.: Теис, 1999. Второе издание. 26) Шерер Ф., Росс Д. Структура отраслевых рынков: Пер. с англ. – М.: ИНФРА-М, 1997. 27) Экономика и право : энциклопедический словарь /Пер. с нем. - М, 1998. 28) Экономические институты капитализма. Фирмы, рынки, «отношенческая» контрактация» /Научн. Редактирование и вступит. Статья В.С.Катькало; пер. с англ. Ю.Е.Благова, В.С.Катькало, Д.С.Славнова, Ю.В.Федотова, Н.Н.Цытович. – СПб: Лениздат; CEV Press, 1996. 29) European Community Competition Policy (XXVIIIth Report on competition policy). BrusselsLuxemburg, 1998. 30) Picot A., Pepperger T., Wolff B. The Fading Boundaries of the Firm: The Role of Information and Communicatiuon technology. // Journal of Institutional and Theoretical Economics. 1996. V.152 (1). P.65-79 69
