Презентация и обсуждение результатов негосударственной
реклама
Презентация и обсуждение результатов негосударственной историко-культурной экспертизы территорий проекта «Сердце города» Николай Цуканов: Было принято решение создать рабочую группу, которая проведет историко-культурную экспертизу территорий проекта «Сердце города» и я предоставляю слово заместителю председателя совета по культуре Александру Попадину, который сделает презентацию экспертизы. Александр Попадин: Я хочу сразу определиться со статусом этой экспертизы. Дело в том, что в законе есть государственная историко-культурная экспертиза. Но она решает другие задачи, отвечает на другие вопросы: является ли тот или иной объект или та или иная территория памятником, и если является, то каким. Но прежде чем указать на памятник, нужно его, условно говоря, найти. Если мы воткнем лопату в районе Альтштадта, мы должны знать, что мы найдем и, соответственно, мы должны уже заранее понимать, в каком месте мы найдем тот или иной будущий, потенциальный памятник. Соответственно, нужно провести предварительную работу. И уже на основании этой предварительной работы заказывать те или иные государственные экспертизы. Одна из задач негосударственной экспертизы – выявление будущих памятников или культурно-исторических ценностей по историческим документам. Вторая задача – это определение исторических зон, которые существовали на территории «Сердце города». Третья – дать рекомендации по функциям территорий, объектов, которые могу быть восстановлены в тех или иных параметрах. Такого рода работа, выходящая за рамки государственного заказа, в России началась не только у нас. Сейчас в Москве в дополнение к генеральному плану разрабатывается мастер-план – документ, который определяет пространственное развитие территорий. То есть отвечает на концептуальные вопросы, которые в последствии должны быть оформлены в виде генплана. В Калининграде в 2005 году архитекторы, градостроители, урбанисты и, условно говоря, городские стратеги начали пытаться подойти к проблеме исторического центра города. В результате было определено несколько тезисов, на которые было рекомендовано опираться при дальнейшем градостроительном развитии Калининграда. Следующий этап этого движения - международный ворк-шоп, очень большое, существенное мероприятие в 2007 году, в котором приняли участие 8 международных команд. Ворк-шоп дал очень продуктивный опыт по части рекомендаций специалистов – мы увидели палитру различных предложений: как работать, в каком направлении с ныне существующими территориями исторического Кенигсберга. Единственный нюанс ворк-шопа – он рассматривал территории в пределах второго вального кольца. Это очень большая территория, и один из выводов всей этой работы – надо сужать территорию, которой можно оперировать. Следующий этап стратегирования исторических территорий Калининграда – проект «Сердце города». Его основные тезисы были сформулированы на заседаниях совета по культуре при губернаторе. Губернатором была поставлена задача дать предложения по дорожной карте этого проекта, и в сентябре 2012 года, во время заседания расширенного президиума совета по культуре в Музее Мирового океана проект был утвержден. В рамках его дорожной карты была сформулирована необходимость негосударственной историко-культурной экспертизы, которая должна отвечать на вопросы: какие ценности мы найдем на этих территориях, какие этой территории – надо найти их границы, и какие форматы возвращения этих ценностей в сегодняшний оборот можно будет предложить. По сути, мы имеем следующую ситуацию. Исторический центр города, до того, как он был снесен Второй мировой войной и другой практикой хозяйствования новых хозяев, имел плотную застройку, там жили около 40 тыс. человек. Сегодня не живет практически никто. Одна из задач экспертизы – дать предложения по тому, как вернуть пустынные, но исторически насыщенные территории к сегодняшнему обороту – хозяйственному, культурному, туристическому, деятельному. Для этого мы проанализировали европейский опыт восстановления исторических городов, который в Европе после Второй мировой войны начинала Польша. Мы все знаем Гданьск, Эльблонг. Но была некоторая эволюция принципов восстановления, и мы вычленили пять основных типов эволюции. В основном мы все знаем Гданьск, некоторые знают Варшаву, некоторые бывали в Берлине и видели, как там в старых квартальных формах восстанавливают новые архитектурные объемы. Но при этом получается комфортная среда. В своих выводах, экспертных заключениях мы, по сути, оперировали всем набором предложенных методов. Потому что полное восстановление исторических форм, опыт Варшавы, в частности, показывает, что очень неудобно сегодняшние функции помещать в восстановленные формы. Это можно делать, но только в виде какого-либо эксклюзивного решения. Один из принципов системы ценностей, которой мы оперировали, для того, чтобы понимать, какие параметры мы восстанавливаем, какие объекты мы предлагаем к восстановлению или, наоборот, к забвению, иконографический. В науке важность значения того или иного ученого можно оценить по частоте его цитирования. Тоже самое можно сказать про исторические объекты. Частота визуального цитирования исторического объекта – то есть, как часто мы видим его фотографии, говорит о том, что этот объект объективно значим. Самые часто цитируемые визуально объекты Кенигсберга - Кафедральный собор и замок. В результате анализа мы вычленили 12 исторических территорий, которые мы назвали историческими же названиями. Это принципиальный момент. Дело в том, что мы, говоря о восстановительной работе, не должны говорить остров Октябрьский. Мы должны говорить Ломзе. Мы не должны говорить Московский проспект. Мы должны говорить Альтштадт. Всего вычленено 12 территорий. Некоторые из них градостроительно определены как Верхний город – это земля вокруг Королевской горы. Некоторые из них определены как Нижний город – это Альтштадт, Кнайпхоф и частично Лебенихт. Отдельно мы предлагаем рассматривать средневековое ядро. Это территория, где максимально должны быть сконцентрированы средневековые сюжеты или же проведены восстановительные работы в средневековых параметрах. Она захватывает частично Альтштадт, Кнайпхоф, Ломзе и Лебенихт. Мало восстановить, надо заранее знать, подо что мы восстанавливаем. Поэтому мы старались для каждой из этих исторических, так или иначе восстанавливаемых зон, сделать предложения по якорным пунктам. Это не значит, что у территорий будет одна функция. Это значит, что в общей картине она будет стратегической. Например, на территории Ластади, где находится спорткомплекс «Юность», и где находился грузовой порт, мы предлагаем частично восстановить в историческом облике порт и придать ему функцию главного речного туристического. У нас есть туристические кораблики, они останавливаются где угодно и как угодно. Но совершенно логично иметь такую базовую точку с небольшой торговой площадью. Остров Кнайпхоф мы предлагаем сделать, и это очень специфическое предложение, яхтенным островом. Мы все говорим, что Калининград – портовый город, исторически связанный с рекой. Но у нас город отвернут от реки, яхтам негде причалить. Наше предложение – максимально использовать берега реки. Альтштадт – это более функциональная территория, где примерно в равных пропорциях должны быть магазины, жилье, немного офисов, разгрузочные парковочные объемы. Королевская гора и ее ареал – это самая главная репрезентативная территория. Парадеплац мы предлагаем восстановить проект архитектора Штюммера, который сделал из этого места главную парадную площадь Кенигсберга. Мы предлагаем сделать университетскую площадь. Штайндамм – это нынешняя улица Житомирская между «Плазой» и пятиэтажными застройками. Исторически Передний Штайндамм был очень богатым районом. У нас есть предложение сделать там пешеходную торговую зону, спрятав автомобильный трафик под землю. Два берега реки – в градостроительном, образном смыслах, это образ города встречающий морского путешественника. Поэтому мы назвали это главным речным створом города. Там должны быть специально построены здания, которые формируют створ реки при миновании двухъярусного моста, при входе на городскую историческую территорию. Район передний Форштадт – здесь есть предложение сделать площадь мастеров – главную площадь, связанную с сувенирной продажей. Здесь располагается здание восстанавливаемой янтарной мануфактуры. Там будет много туристов, поэтому должна выстраиваться торговля, связанная с турпотоками. На территории Ломзе – мы предлагаем восстановить фрагмент застройки Липовой площади. Северной части Нижнего озера мы предлагаем придать статус ландшафтного парка. Что касается средневекового ядра города, которое является пересечением трех исторических городов Кнайпхоф, Лебенихт и Альтштадт, здесь мы предлагаем «играть» в Средневековье – восстановить в максимально средневековых параметрах. В частности, предлагается к восстановлению в средневековых параметрах здание Альбертины. Мы много спорили о здании гимназии, которое после Средневековья было перестроено. Если его восстанавливать – то тоже средневековых формах. Надо понимать, что будет тесная застройка. Но в этом, в частности, ее прелесть. Во время экспертизы мы не проектировали. Мы пользовались в основном теми идеями и предложениями, гипотезами, которые высказывали другие эксперты. Этим отличается экспертиза от проекта. Одна из главных причин, почему мы занимаемся этой работой – это проблема Королевской горы. Невозможно эту проблему решать единично. Этот тот случай, когда если мы тянем за одну виноградину, то вынуждены поднимать всю виноградную гроздь. При исследовании выяснился такой нюанс – все в основном оперируют телом, но при будущем проектировании, восстановлении очень важно понимать, что помимо собственно тела замка вокруг было образовано несколько площадей. Одна из них это площадь Вильгельма, небольшая замковая площадь, монетная площадь, рыночная площадь Альтштадта и южная терраса замка. Вокруг была плотная застройка, но система отдельно проработанных площадей давала замку разные виды. При анализе иконографического материала мы сделали очевидный вывод, что самый главным, самый репрезентативным, самый часто используемым вид и замка, и Восточной Пруссии, это юго-западный угол замка. По аналогии - это то, что сегодня в нашем сознании Спасская башня Кремля символизирует Россию. Мы точно понимала, что если оперировать только Королевской горой, то это значит, что мы теряем контекст. Этого делать нельзя. Тогда где границы территорий, которые мы должны предложит на проектирование? Одна из проблем ворк-шопа 2007 года, и я это уже упоминал, избыточнее границы. Мы нашли эти границы. В Средние века были города Альтштадт, Лебенихт, но у Ордена, замка была еще своя, орденская территория. И, по сути, замок владел Верхним городом. Базовая историческая территория включает Королевскую гору, Альтштадт, Лебенихт, Орденский замок с замковыми владениями до средины Штайндамма. Вот эту территорию мы предлагаем на международный архитектурный конкурс по разработке концепции исторического центра Калининграда. Один из выводов нашей работы – озеро Нижнее исторически делится на две части: одна принадлежала Ордену, он использовал ее в хозяйстве. Альтштадт – первый город, который возник. В Альтштадте мы предлагаем восстанавливать несколько принципиальных исторических параметров и объектов. Конечно же, нужно восстанавливать Кузнечный мост. Мы таким образом «распечатаем» ссылку, в которой находится Кнайпхоф, и обеспечим ему достаточно компетентный трафик. Мы предлагаем восстановить в исторических фасадах рыночную площадь. Там же у нас есть предложение восстановить один в один по фасадам, по планировкам пока неизвестно, ратушу, с тем, чтобы придать ей функцию, может быть, музея Альтштадта. Во всяком случае, музея этой территории. Еще мы предлагаем фасадами восстановить площадь Вильгельма. В остальном наши предложения заключаются в следующем: восстанавливать не фасады, а размеры, как сделано в Берлине, когда восстанавливают квартальные формы – новая архитектура, но она воспроизводит размерность исторического города. Для этого Берлин просто вернулся к прежним регламентам, и при восстановлении ориентировался на них. У нас есть некая аналитика по поводу генезиса альтштадских кварталов, как они исторически увеличивались, укрупнялись. Мы предлагаем четыре этапа восстановления. Первый этап – восстановление Кузнечного моста. Одна из проблем Альтштадта заключается в Московском проспекте. Во время ворк-шопа обсуждалась стратегическая идея, а мы не можем, не применяя стратегических инженерных решений, вернуться к историческим восстановительным работам крупного масштаба. В 70-е годы прошлого века были приняты стратегические решения для уничтожения этих исторических территорий – просто поверх них был проложен Московский проспект. Сейчас, чтобы вернуться к этим историческим территориям, было предложение «закапать» Московский проспект, с тем чтобы поверх него восстанавливать исторические фрагменты, объемы. Мы в данной экспертизе придерживаемся этого же мнения. Это требует политический воли и финансирования. Это делает результаты нашей экспертизы менее вероятностными, менее реализуемыми, хотя не факт. В не зависимости от этого есть объекты, которые нужно восстанавливать, несмотря на то, будет «закопан» Московский проспект или нет. Там есть что восстанавливать. В частности, часть кварталов, расположенных между Московским проспектом и берегом реки. Следующая территория – Кнайпхоф. Сегодня Кафедральный собор - парковое сооружение, что, конечно, неправильно, потому что он находился в средневековой тесноте. Мы рассмотрели практически все документы, которые смогли найти. И у нас есть предложение по восстановлению тех или иных объектов и параметров на этой территории. Предлагается к поэтапному восстановлению средневековая часть Кнайпхофа в максимально средневековых параметрах, которые мы сможем найти по документам – с тем, чтобы мы всегда смогли сказать: «Средневековье у нас там». Вторая часть у нас предлагается в несколько ином плане: здесь мы оставляем зеленые кварталы сегодняшнего парка, просто разбивая их по квартальным улицам. Как было на Кнайпхофе, с тем, чтобы люди понимали параметры Кнайпхофских кварталов. Также у нас есть цоколи. Кнайпхоф – одно из немногих мест, где есть оригинальные подвалы, фундаменты и неснесенные цоколи зданий. Вы помните, что у Кафедрального собора идет дорога, потом грунт поднимается и дальше – деревья. Под этим грунтом – настоящие цоколи. Это наше богатство, то, что достоверно, что мы имеем право восстановить, говоря о том, что мы воссоздаем достоверность, а не с ноля строим. Мы предлагаем также провести археологические работы на фундаментах кнайпхофской ратуши и последующую ее музеефикацию. То есть там можно сделать музей под открытым небом. Во всяком случае, это историческая и культурная ценность, которой нужно войти в оперативную функцию. В связи с новым трафиком по кузнечному мосту, мы предлагаем делать новую площадь для парковки туристических автобусов. Мы должны учитывать сегодняшние потребности. Набережные мы предлагаем отдать яхтам. Лебенихт, Ломзе – это территория улицы Октябрьской, здесь находится Рыбная деревня. Здесь была плотная застройка, немцы проектировали еще один мост, планировали парадную улицу. Мы, опираясь на тенденции, заложенные прежними хозяевами, предлагаем следующее: восстановить в прежних фасадах этот исторический квартал вокруг синагоги, придав ему современные функции. Они могут быть офисные, туристические и так далее. Здесь мы имеем главный речной створ, поэтому, если застраивать эту территорию, то с функциями набережной. Это может быть яхтинг, гостиницы, жилье специфическое – дома у воды. Следующие исторические зоны – это два берега реки Преголя и Ластади. Сейчас здесь находится Музей Мирового океана. Здесь раньше были огромные шпайхеры. От исторической застройки остался только один. Правый берег – решен силами Музея и девелоперов. Мы поддерживаем те движения, которые они делают. Единственное, на месте бывшего железнодорожного моста нужно делать пешеходный мост. Мы нашли необычайно странную вещь – здесь на немецких картах обозначена философская дамба. И вообще, весь этот район, как ни странно, имеет отношение к философии. Философская дамба была между железнодорожными путями и жилой застройкой. В районе Ластади мы предлагаем частично к восстановлению несколько шпайхеров и мощеную площадь между ними. Это будет главный речной вокзал города, чтобы могли причаливать кораблики, как во всех европейских морских городах. Территория, связанная с предыдущими, - Передний Форштадт – это очень специфическая территория. Здесь мы видим янтарную мануфактуру, выполненную в барочном, ренессансном стиле. Мы предлагаем этот стиль продолжить здесь, с тем, чтобы создать стилистически единый комплекс. На немецких картах на этой территории есть надпись «Сидельная площадь». Очень любопытно, что примерно в этом районе был дом, в котором родился Иммануил Кант. Отец Канта был связан с облуживанием лошадей. На эту Сидельную площадь отъезжали экипажи господ, которые торговали на бирже, на этой площади занимались ремонтом. Мы предлагаем концепцию и название площади восстановить с учетом того, что здесь возникает очень сильный туристический объект – 2,5 тыс. метров отдано Музею Янтаря и 1,5 тыс. – Музею Мирового океана. Соответственно, здесь будет очень много туристов. Мы предлагаем сделать эту площадь туристическо-сувенирной, восстановив строения, чтобы они были связаны с набережной или с сувенирной торговлей. Передний Штайндамм – это главная улица, по которой выезжали в Самбию, в сторону сегодняшнего Северного вокзала, здесь сегодня «Плаза», «Инвестбанк». Функционально эта территория была торговой, репрезентативной: банки, гостиницы. Это дорогая территория. Мы предлагаем сделать пешеходно-торговую историческую зону, «опустить» автомобильный трафик под землю, а верхнюю часть сделать полностью пешеходной, реконструировав пятиэтжаки. Восстановить исторические кварталы или в параметрах, которые были когда-то, или в фасадах. Здесь же есть несколько археологических объектов, связанных со средневековой стеной. Мы предлагаем провести их археологические раскопки, когда мы поймем, в каком они состоянии, можно определить их функцию. Парадеплац – сегодня это здание университета только без галереи. Парадеплац был выстроен парадными зданиями. Здесь у нас достаточно консервативное предложение – восстановить этот проект, но не под парадные функции, а под функции университета. Университет у нас имени Канта, он вполне может иметь университетскую площадь перед своим историческим зданием, соответственно с восстановлением декора фасада и галереи. Замковый пруд (Нижнее озеро) разделялся на две части. Часть зеленая – местами заброшенная, не везде были тропинки вдоль воды. Только в 30-х годах сделали променад вокруг озера. Вторая часть активно застраивалась и была застроена зданиями, обращенными к воде лицом. Это два разных фрагмента озера. Наше предложение сделать из того, что сегодня называется зеленой зоной ландшафтный парк. Я ознакомил вас с каждой из исторических территорий, их функциями. По экономическим параметрам всегда спрашивают: какова площадь территории? Каждое наше движение поэтапно. Площадь первого этапа – 246 тыс. м кв., второго – 220, третьего – 200, четвертого – 25 тыс. м кв. Четвертый этап – это когда мы сносим эстакадный мост. Общая площадь территории – свыше 600 тыс. м кв. Горизонт этой работы – 20 лет. Ближайший объект, который можем начинать восстанавливать, это Кузнецкий мост. Артур Сарниц: исчерпывающий доклад, для меня это очень неожиданно. Это фундамент, на котором будем строить будущее для наших детей. Ольга Мезей: правильно ли я поняла, что в исторических граница ядра города предлагается застраивать всю территорию, которая была исторически застроена, кроме той части, которая обозначена зеленым, где был Кнайпхоф. Это первое. Второе - вот эта замечательная работа, я согласна с господином Сарницем, работа действительно изумительная, она должна лечь в основу задания подо все дальнейшие действия, но всетаки, мастер-план, название такое модное. Вообще все функции, которые описываются в мастер-плане в Европе, это функции проекты планировки. Все, что здесь показано должно быть нанизано на структуру, структура должна быть сделана градостроительным решением, которое предусматривает структуру пешеходного и транспортного сообщения, инженерных решений. Вопрос в том, что где границы мастер-плана этого, проекта планировки, на каком этапе его собираются делать? Олег Васютин: Дело в том, что мы же не занимаемся предложениями по той или иной территории, и не говорим, что ее надо застраивать. Название нашей работы: негосударственная историко-культурная архитектурная градостроительная экспертиза, мы выявляем все ценности, которые были до нашего периода на этой территории включены в культурный, исторический, архитектурный оборот, которые интенсивно использовались, которые были знаковые, которые составляли генетический код: архитектурный, градостроительный города, который с помощью этих элементов город Кенигсберг отличался от других городов, был узнаваем. Это во-первых. Во вторых, когда мы говорим о тех или иных территориях режимах регенерации, мы не говорим о застройке, мы говорим, что у территории есть такие исторические границы, есть такие-то параметры. Мы говорим о параметрах. Будет ли она застроена, это решит локальный архитектурный конкурс. И понятно, что политическая воля. Экспертное сообщество даст свои заключения то тем или иным территориям. Режимность определяется в результате конкурсных процедур. Мы не можем напрямую дать рекомендации, что надо вот так. Мы говорим только о параметрах. Что касается, пятна. Пятно взято из событий предыдущего градостроительного периода. Здесь представлены карты 60-х годов, где явно вычленена сердцевина города, как пустота, как какая-то отличительная ценность, где можно будет работать, развивать и делать из Кенигсберга город совершенно другой типологии. Мы можем почерпнуть эту сердцевину из тех аналитических предложений, которые были сделаны для ворк-шопа. Где была обозначена интенсивность середины части города. И были первые попытки, когда мы работали над Альштадом по заказу Находкина, где мы сделали первые попытки вычленения сердцевины. На основе этих фундаментальных позиций было очерчено то пятно, которое сейчас было представлено в качестве презентационной территории и расчленено на исторические субзоны. Николай Цуканов: Не ставилась задача сделать схему терпланирования, разработать схему транспортных потоков. Вы об этом? Ольга Мезей: Нет. Нужна дорожная карта экспертизы. Дело в том, что историкокультурные экспертиза обозначила самые важные объекты: здания, площади и все остальное. Это замечательно. Мне кажется, она должна сказать, что должно последовать, какие шаги. Установление моста – это мелкий шаг. Это как бы отдельный элемент. Это хорошо. А вот эти крупные шаги. Но что должно последовать? Мастер-план, на какой территории? Когда? Конкурс на какую территорию? Когда? Олег Васютин: Есть технология дальнейшей работы. Я понимаю, что такой спецификой должна заниматься группа, которая будет в дирекции проекта «Сердце города», которая потянет всю эту программу. Николай Цуканов: Давайте не по технике, а по содержанию обсуждать. Следующий вопрос. Александр Башин: Как вы считаете, достаточно ли тех фрагментов, которые были обозначены, для того, чтобы иметь полную картину по центральной части города. Или необходимо расширить эти фрагменты? В моем понимании, не задействованы фортовые элементы, которые имеют значительную и туристическую и смысловую характеристику. Или все-таки остановимся на 12 фрагментах? Или необходимо расширение для более значимых, которые находятся в центре? Олег Васютин: Когда был вор-шоп, возникал этот вопрос. Какой размер охват территориально мог ворк-шоп «съесть»? Всегда склонялись на двух стадийные ориентировки при подготовке проектных предложений: внутренний город и некое сердце. Если мы это сердце будет постоянно расширять… У нас оно потеряется. Тот размер, который заявлен, он самодостаточен. Территория, на которой мы работаем, в стадии регенерации, который ворк-шоп наметил в идеологии квартальных форм, и потом доходим до фортификационных сооружений. Олег Купердяев: Мы предлагаем здесь, что строим то-то с такой то функцией. Это экспертиза. Эта работа, по объему значительная, могла бы лечь в основу конкурса. В докладе были часто озвучены исторически значимые здания, площади, набережные. Какие критериями вы пользовались, определяя значимость, и какие критерии лягут в основу того, что нужно оставить или того, что не нужно оставлять. Отвечает экспертиза на этот вопрос? Александр Попадин: Да, конечно. Там есть целый раздел методология, я вынужден был его сократить, чтобы рассказать предметность. К вопросам методологии мы серьёзно отнеслись, потому что нам надо отвечать, почему это или то. Нужно 6 часов, чтобы рассказать обо всем. Поэтому эти подробности были упущены сейчас в докладе. Артур Сарниц: Совершенно очевидно, задача была поставлена – создание архитектурного комплекса, речь не идет об отдельных домах. Можем быть нужна проекционная картинка, с нанесением объектов на общей карте, что это важно, это менее важно. Работа, конечно, сделана колоссальная. Сейчас вопрос – это решение транспортной схемы. Если мы хотим застраивать, нужны радикальные решения по транспортной составляющей. Александр Рольбинов: Коллеги, я скажу о методологии. Очень много вопросов вокруг одного и того же. Конечная цель – это концепция застройки с проектом планировки, где будут учтены и транспортные схемы. Это будет международный конкурс, который мы проведем чуть позже. Первоначально надо выделить те исторические места, которые носят историческую ценность при формировании проекта «Сердце города». Поэтому задача ставилась проанализировать, поднять архивные материалы, найти все то ценное, что имеет смысл восстанавливать или исторически, или размерами и параметрами. Всё, что дальше – это следующая работа, это продолжение. Борис Бартфельд: Уважаемые коллеги, надо нас всех поздравить, что сделан такой мощный перспективный шаг. Это очень хорошая работа, которая даст возможность делать следующие шаги. Вопросы задавать очень тяжело, их может быть много, но заслуга сделать такую серьезную работу, которая имеет и общий план, и где что-то конкретизируется. Например, предложение Александра о парковке на Кнайпхофе, может вызвать критику, но она здесь не нужна, работа имеет более общий характер. Конкретных вопросов по наполнению может быть очень много. Я предлагаю, чтобы работа была распечатана, или в электронном виде, и разослана. И тогда может быть поступят конструктивные дополнения. Несколько слов можно было бы сказать и об оборонительных сооружениях. Мы упоминали здесь Голубую башню. Может быть надо обозначить границы, какие-то фрагменты систем, ворот. Обозначить эту территорию. Я рад, что несколько раз упоминалось имя Канта в части Форштадта, где он родился, переулок Шорников, куда он переехал в девятилетнем возрасте, вопрос философской дамбы, философского пути здесь уместен. Я считаю, что нам нужно продолжить обсуждение, наметить следующие шаги, не сбавлять темпа. Прекрасная большая работа. Марина Агеева: Я хотела спросить про пешеходную улицу на Житомирской. Достаточно сложно разгрузить транспортный поток, сложна схема. Есть ли еще какие-то предложения, если это будет не осуществимо? Олег Васютин: Вообще-то пешеходную главную составляющую ворк-шоп определил, что как раз вот это центральная территория ядра. Приоритет должен быть у пешеходов. Все проектные действия, которые должны последовать, в идеологии будут в сокращении транспорта, транзита транспорта. и использования только общественного, обслуживающего Александр Рольбинов: Все понимают, что средневековый город для проживания неудобен. Соответственно, те формы, параметры, которые заложены вначале, устаревшие с точки зрения сегодняшних СНИПов и представлениях о комфортной среде обитания. В связи с этим, не кажется ли вам, что при написании техзадания, надо к ним возвращаться? Может быть, надо вернуться к исторически ценным фрагментам, а все остальное с точки зрения сегодняшнего дня? Потому что все города, все что развивается, развивается по другим нормам, параметрам? Александр Попадин: Когда мы приезжаем в Ригу, мы не оцениваем ее с точки зрения СНИПов, а мы ее любим такой, какая она есть. Комфортная среда - должны быть места, где такая среда должна быть воспроизведена, в частности, этой Кнайпхоф и фрагменты Альтштадта. А в других местах такой тесноты нет. Сергей Гулевский: У меня есть ощущение, что, услышав прекрасный доклад, а он действительно замечательный, эпохальный, авторы сделали прекрасную аналитическую работу. Они «прорастили» эту аналитику и дали направление проектных решений. Мы загорелись, и начали проектировать. Нам надо остыть. А дальше создать дирекцию, чтобы неравнодушные компетентные люди занимали этой работой. Могу только сказать спасибо авторам за такую работу. Александр Башин: Я тоже хотел поблагодарить авторов за серьезную работу. Если двигаться по нынешнему плану, организовано некоммерческое партнерство «Сердце города», сформирована группа, механизм реализации понятен. На следующем заседании будет изложен план реализации. Будут показаны этапы. Какие фрагменты мы берем, какие являются основополагающими. Безусловно, сегодня сделан важный шаг после ворк-шопа. Второй шаг в реализации проекта воссоздания исторической части города. Важно прописать последовательно шаги. Важно иметь первую очередь реализации, описать первые объекты, которые очевидны, не противоречат ничему на сегодняшний день. Их хорошо бы закрепить и по ним начинать проектирование. Чтобы процесс шел параллельно, чтобы к 2018 году уже была готова какая-то часть. Светлана Сивкова: Я бы хотела поблагодарить вас, Николай Николаевич, прежде всего. После долгих дискуссий, вы «дожали», убедили в необходимости проведения экспертизы, которую назвали негосударственной историко-культурной экспертизой. Может быть, я бы реже говорила, что бы я предлагала здесь сделать. Я понимаю, какая сложная работа предстоит по восстановлению. Думаю, что проблем будет много. Но, наверное, в этом есть и определённый интерес и прелесть того, что мы сейчас делаем, разбивая на зоны, понимая, что да, вот здесь вот одна из зон такая «Музей мирового океана». Мы приступили к строительству, у нас ведутся гигантские археологические исследования, раскопки. Вы можете взглянуть, прийти посмотреть. Весьма интересно. Потому что сегодня почти до ядра земли всё раскопано, до культурного слоя, мы видим старый город, это очень интересно. Необыкновенный просто город. С точки зрения архитекторов, строителей мы предполагаем как укладывались кирпичи, как укладывались кабели. Мы там кабели нашли в Берлин, хоть сейчас подключайся и разговаривай с Берлином. Правда, очень интересная работа идёт, и этот большой объект планируется построить в 2016 году. Но уже в этом году, там 3 здания, мы одно здание должны построить, которое, кстати, попадает в вашу зону, второй этап, построена будет военно-морская гавань, и мы в этом году делаем фондохранилище открытое, так что, конечно, я обеспокоена тем, что будет рядом со мной. И у меня простой вопрос, всё-таки, этот вопрос, наверное, касается всех сейчас. Вот просто сейчас на этой территории, попадающей в зону такого морского научно-культурного комплекса, как мы его называем, есть два объекта, два кусочка земли, которые рядом стоят и внутри, которые принадлежат частным лицам. Что делать в данной ситуации?... Есть ли там проект? У меня есть проект под археологические раскопки. То есть хочется понять, на сегодняшний момент, вот сейчас уже что называется первая очередь, там ведутся археологические раскопки. Что за объект там будет? Какой он? Совпадает ли это с тем, что сегодня говорил Александр Николаевич, потому что это Ластади. И второе, на территории Ластади тоже находится частная собственность. И мне показали проект отеля. И у меня опять вызывает вопрос – как в данной ситуации мне биться? Александр Башин: Там предполагается развитие гостиничной инфраструктуры, предполагается сделать такого же класса здание, распределённое на отдельные объекты, в котором были бы формализованы фрагменты современного или исторического с отдельными объектами - гостиничной инфраструктурой, ресторанами, кафе и прочее. То, что включается в эту идеологию. Потому что там предполагается сделать площадь, на которой могли бы пришвартоваться суда, причалы, речной порт, достаточно большая набережная – 20 метров, на которой можно разместить всё, что угодно для этого, и там достаточно много проходов арочных, которые сделаны для того, чтобы можно было свободно проходить. Николай Цуканов: По всей видимости, наверное, сейчас мы должны принять какой-то документ, ограничивающий застройку или проектирование без учёта мнения этой экспертизы. Но это вместе с городскими властями мы подумаем, как через закон или через другой документ это сделать. Александр Ярошук: Вы сейчас сказали то, что я хотел предложить. Потому что действительно доклад мне очень понравился. Появилась концепция понятная и ясная и есть места с функциональными назначениями, предварительно понятно. Будем обсуждать, уже техзадания, по большому счёту можно… и конкурс… действительно большая работа проведена. То, что если мы построим, конечно, больше нравится. Ту часть города, конечно, надо восстановить, чем сейчас она существует. Мы ничего особо не потеряем, потому что, слава Богу, мы не застроили ничего по разным причинам, так сложилось. А я предлагаю взять вот это за концепцию. Совместно с вашей дирекцией, кому вы поручите, совместно с юристами документ отработать, потому что не только по названиям, здесь есть много смежных третьих лиц. И ради Бога, пусть они владеют, но что строить, в каком виде, будьте любезны, это особый режим согласования должен быть, мы пропишем это всё. Пусть он встроит в эту концепцию, которую вы сейчас озвучили. Для нас важно в этой концепции причальная стена, это раз сделать, второе – сделать площадь, хотели здесь вокзальчик, это понятно, гостиницу это не возбраняется… морской ресторан. Делайте. Вот такой вот стиль должен быть. Всё, пожалуйста, согласовали, пошли дальше проектировать, делать всё. Там тоже самое, что у вас там по плану. Или с этой стороны, о чём говорили. Поэтому вот такое предложение более конкретизированное. То, о чём говорил Николай Николаевич в ближайшую неделю подготовить такой документ, сейчас мы не знаем, как его назвать. Вот здесь новый архитектор находится, он будет теперь всё слышать. У меня представитель, первый зам Зуева находится здесь, они сейчас услышали это. Уже сейчас мы говорим – особая территория, вот всё, что здесь обведено, и особое к нему отношение. А дальше мы с документом работаем совместно. Александр Попадин: Я думаю, что как минимум надо вносить изменения и в правила землепользования и застройки и в порядок согласования, в тот порядок, который мы предлагали в своё время в том, что все объекты, которые размещены на данной территории, должны согласовываться и главным архитектором, и градостроительным советом. Для этого надо внести изменения в правила землепользования застройки по тем границам, которые здесь обозначены. И вернуть процедуру публичности. Ту, которая на сегодняшний день утеряна. Николай Цуканов: Сколько времени необходимо на международный конкурс по-вашему? Александр Башин: В целом, на конкурс полгода нужно. Николай Цуканов: Коллеги, хочу подчеркнуть, что времени не так много. Я не знаю, разделяете ли вы со мной это мнение или нет, но к 2018 году мы должны что-то предъявить тем туристам, которые к нам приедут. То есть 2018 год – это тот срок, в который мы что-то должны уже будем сделать. Поэтому из этого нужно исходить. И чем быстрей у нас появится понятный инструмент создания исторического духа Калининграда/Кёнигсберга, тем больше вероятность того, что я смогу на это получить государственные деньги. У меня никаких сомнений нет, что мы получим, только сколько и под какой продукт. Чем лучше продукт в руках, тем больше шансов, что он будет реализован. И всё-таки к словам Александра Семёновича, я в какой-то степени поддерживаю то, о чём Вы говорили, невозможно всё воссоздать в том виде, в котором это было. Но без основных объектов, которые вы, специалисты, должны определить, которые возвращают эмоциональный дух Кёнигсберга, исторический дух нашего города, ничего не будет. Мы обязаны просто это сделать. Только определите вы, специалисты, какие, что это должны быть за объекты и как можно быстрее. А дальше ведь мы можем стилизовать всё то, что мы делаем. Эти же улицы, посмотрите города, которые сейчас восстанавливаются в Польше, они ведь тоже стилизованы во многом, они не воссозданы в том виде. Тот же Гданьск. Функционал совершенно другой, переделан, исходя из тех строительных требований, наверняка, вот те ресторанчики, которые мы видим в Гданьске, и прочее, прочее, прочее. Но есть знаковые места, та же Ратуша. Вот она уже создана. Это и есть настроение и дух того города. Но извините, это просто так рассуждения. Я предлагаю подготовить техническое задание на этот конкурс, а дальше у нас уже будут два документа. Первый документ, который мы сейчас сделали – экспертиза, второй – техническое задание. И давайте вот эти два документа вынесем на общественные слушания. Или есть возражения? Нет? Согласны, да? И самое последнее – каким образом и кто будет определять тот архитектурный вид или дизайн, как он будет вписываться в общую концепцию. Светлана Геннадьевна сказала, что там кто-то что-то строит. Здание красивое. Соответственно, кто тот человек или тот орган, который определит, красивое оно, вписывается оно в эту концепцию или нет? Александр Башин: Существуют технологии по признанию того, красиво это или нет. Это градостроительный совет, когда собираются коллеги и голосуют и принимают решение, да, это здание устраивает, вписывается в контекст. Вторая технология – европейская – это конкурсы. Когда предлагается, к примеру, восемь вариантов, из них и выбирается. Других технологий нет. Николай Цуканов: Хорошо. Давайте мы пропишем это в документе, о котором сейчас говорили, что будет создан какой-то совет, который будет принимать решения городской и региональный. Но, скажите пожалуйста, если мы прорисуем основные исторические… вот мы остановились на 10-20-30 зданиях, неважно сколько, восстанавливать в таком-то виде, а дальше мы просто говорим о том, что всё должно соответствовать той эпохе, времени и прочее-прочее. Мы говорим о том, что мы их воссоздаём 100 процентов, остальные – внешний облик, а третьи мы просто можем сказать – вы давайте предлагайте и мы обсудим. Ведь это же мы можем так сделать? Детальный план может быть сперва в международном конкурсе обозначен и второй детальный план по тем узлам, которые обозначены. И там уже конкретно пишется: этот фасад восстанавливаем один к одному, этот фасад нет. Александр Попадин: У нас в пояснительной записке практически это всё прописано. Александр Башин: Дальше после проекта планировки, а он превратится в проект планировки, это становится основанием для внесения в ГПЗУ. Потому что основным документом является градостроительный план земельного участка. То есть там есть процедура, которую, конечно, необходимо провести через городской совет, положение утвердить на градостроительном совете, нюансы внести, проекты планировки, потом надо будет вносить изменения в правила землепользования. Николай Цуканов: Сейчас не будем. Я предлагаю в течение 10 дней мэрии, Александр Георгиевич, Вам, юристам разработать этот порядок, документ, который, если необходимо, через закон утвердить или провести или через какой-то другой документ. Мы должны отработать, что это должно быть за документ. Я попрошу архитекторов и всех тех, кто здесь присутствует, может быть, как специалистов помочь в этом. Хочу выразить слова благодарности рабочей группе, всем, совету по культуре. Это был длинный путь. Тяжёлый путь. Но мы его прошли вместе с вами. Но это только начало, это только старт той тяжёлой работы, которая нам предстоит, очень важной работы. Я уверен, что спустя какое-то время, пусть это будет и 20 лет, какая разница, это будет уже совершенно другой город. Мы будем с гордостью говорить о том, что к нам едут россияне лучше чем, допустим, в Прагу или в Гланьск или в Берлин или в другие города, которые были восстановлены, потому что у нас всё для этого есть. У нас есть потрясающий город, российский город Кёнигсберг или Калининград - как угодно, но без восстановления этого исторического духа, истории, ничего у нас не получится. Мы застроим торговыми центрами, домами жилыми, а потом сами будем ездить отдыхать в другие города и радоваться архитектуре других стран. У нас есть возможность, здесь присутствуют почти все те, кто сегодня формирует архитектурный облик города Калининграда. Почти все. И у меня просьба из этого исходить. Мы должны воссоздавать города, строить города с учётом истории. Спасибо огромное всем. Удачи.
