В Свердловский районный суд г.Белгорода Истец: Дегтярева Ева Ивановна

В Свердловский районный суд г.Белгорода
Истец: Дегтярева Ева Ивановна
Ответчик: Редакция газеты «Наш Белгород»
г.Белгород, ул.Фрунзе, дом18, тел.27-25-31
Исковое заявление о защите чести и достоинства
В газете «Наш Белгород» №> 21 от 04.06 99г была опубликована статья «Пожар длиною в
год», автором которой указан Игорь Поволяев. В данной статье содержатся сведения
порочащие мою честь и достоинство, которые не соответствуют действительности. Прочитав
эту статью можно сделать вывод, что автор статьи не знаком с материалами проверки,
проводившейся ПЧ-2, по факту пожара, с гражданским иском, рассматривающимся в
Октябрьском суде. Он беседовал со мной и очевидцами пожара.
Статья была опубликована за несколько дней до годовщины пожара Мне пенсионерке,
потерявшей почти все свое имущество в огне, обидно что меня, потерпевшую винят в том, что
я требую возмещения причиненного мне ущерба согласно закона. В связи с появлением этой
статьи у людей сложилось неправильное представление о происшедшем и обо мне лично. Я
остро почувствовала это, когда пришла в РЭУ № 7 с заявлением о выписке меня из квартиры
№105 по ул. Победы дом 83. Поэтому я вынуждена защитить себя, указать на допущенные
автором статьи неточности.
По всей видимости у автора статьи отсутствуют знания в области гражданского и
уголовного права. В противном случае он не считал бы Перегудовых обвиняемыми, вина
которых не доказана (как написано в статье). В данном случае Перегудовых никто к уголовной
ответственности не привлекает, речь идет о гражданско-правовых отношениях, где я являюсь
истцом по делу, а Перегудова Ж.В. и Перегудов II.B. ответчиками по делу.
Вина Перегудова Саши по статье 168 УК РФ полностью доказана. Однако он не достиг
возраста уголовной ответственности, именно поэтому 19.06.98г., а затем 21.08.98r. были
вынесены постановления об отказе в возбуждении уголовного дела.
Из Постановлений видно, что по вине Перегудова Саши на балконе возник пожар,
впоследствии перекинувшийся на балкон соседней квартиы. Постановление об отказе в
возбуждении уголовного дела мною обжаловались, я доказывала, что на балконе у
Кузьминицких (квартира дедушки и бабушки С. Перегудова) хранился бензин. Однако,
проведенными проверками этот факт доказан не был. Со слов свидетелей известно, что
мальчик рассказывал о наличии бензина в канистрах на балконе.
Пожарно-техническая экспертиза сразу не была проведена. Перегудовы не ставили вопроса о ее
проведении. Теперь, по прошествии года, автор статьи указывает на то, что суд не
удосужился провести пожарно-техническую экспертизу. Суду нет необходимости это
делать т.к. на месте пожара проводилась видеосъемка и место возгорания на ней отражено четко.
Судом, кстати, разъяснялось Перегудовым, что они могут обжаловать Постановление об
отказе в возбуждении уголовного дела, но они этого не сделали. Ознакомившись с материалом
проверки я не видела так называемого Акта предварительной экспертизы в котором было бы
указано, что на балконе хранились две канистры с бензином (как написано в статье). В деле есть
акт о пожаре, в котором ни слова не говорится о канистрах с бензином. Вывод о причине пожара, в
котором ни слова не говорится о канистрах бензина. Вывод о причинах пожара сделано не на
основании допроса несовершеннолетнего Саши Перегудова, а на основании имеющихся
докуиентов, показаний свидетелей. Справедливости ради надо отметить, что мальчик не
допрашивался, у него взяли объяснение в присутствии мамы Перегудовой Ж.В.
В результате детской шалости Перегудова С. от пожара пострадала вся наша 3-х комнатная
квартира, за исключением кухни. Выгорели и пострадали от огня: мебель, ковры, посуда, одежда,
книги, документы. Сгорело то, что наживалось годами. Автор же статьи иронически спрашивает:
«Откуда в выгоревшей комнате, а не квартире могло находиться 5 люстр, 8 ковров и прочих вещей
на сумму 100000 рублей». Думаю, если бы И. Поволяев ознакомился с иском таких вопросов у
него бы не возникло. В моем исковом заявлении речь идет о 4-х люстрах (но не пяти как указано в
статье) они висели по одной в зале, спальне, детской комнате и коридоре. Точно также в исковом
заявлении указано, что у меня сгорело 3 ковра. В статье же речь идет о 8 коврах. Из чего исходил
автор статьи, указывая цифру 8, мне не известно.
В перечне вещей пострадавших при пожаре перечислено все сгоревшее и поврежденное у
меня в квартире имущество. Каждый лист этого документа скреплен печатью ПЧ-2.
В ценах прошлого года у меня пострадало имущество на сумму 122000 рублей (по курсу
доллара на июнь 1998г. -21 тыс. долларов США, но ведь курс доллара тогда был 1:6).
В ценах 1998г. моральный вред нами был оценен в 100 000 рублей (17 тыс. долларов США).
Если сложить 17+21 получится 38, но не 40 тыс. долларов США. И здесь пытаются меня
обрисовать не в лучшем виде, представить хапугой.
В предварительном заключении по техническому состоянию строительных конструкций
квартиры жилого дома (квартиры Дехтяревой Е.И.) написано, что необходимо удалить
имеющуюся плиту перекрытия и возвести новую, а все внутренние стены необходимо защитить
армокирпичной стенкой с последующим оштукатуриванием. На день публикации статьи суд
располагал только этим предварительным заключением. Никаких других строительнотехнических экспертиз проведено не было. В предварительном заключении экспертизы
(оплаченной администрацией города, а не Перегудовыми) ни слова не говорится о том, «что
квартира Дегтяревой Е.И. выгорела полностью и восстановлению не подлежит» (как написано в
статье). Наоборот в нем указано какие работы необходимо выполнить, чтобы квартира могла быть
пригодна для проживания. Основываясь на какой официальный источник автор статьи пишет о
том, что крыша дома уже пять лет находится в аварийном состоянии?
На основании определения суд, по просьбе Перегудовых, была назначена товароведческая и
строительно-техническая экспертиза. В соответствии с ГПК сторона поставившая вопрос о
проведении экспертизы, обязана ее оплатить. Проведение экспертизы постоянно затягивалось
Перегудовыми. Оплату Перегудовы внесли лишь после вмешательства судебного пристава, но ни
как не по собственной инициативе (как указано в статье).
На день публикации статьи суд еще не располагал заключением товароведческой и
строительной экспертизы, так как ее проведение еще не было завершено. Все сведения
представленные в статье как выводы экспертов, явно носят вымышленный характер, так как
экспертиза на том момент не была завершена и заключение экспертов не было представлено в суд,
ведь только после этой процедуры обе стороны могут ознакомиться с результатами экспертизы.
Мне 56 лет. У меня есть имя и отчество и поэтому считаю унизительным и
оскорбительным для себя то, что меня именуют «Дегтярева старшая», «псевдопострадавшая».
Я спасла из огня Перегудова Сашу, а также мой возраст, образ жизни позволяют требовать
к себе уважительного отношения. В каждой строчке статьи либо неточности, либо
сплошной обман и вымысел, которого быть не должно.
И в заключении, моя семья действительно получила квартиру, после 10 месяцев
проживания по знакомым и в гостинице. В результатеслучившегося прошлым летом
пожара я вынуждена была отдать Администрации города свою квартиру в центре города и
переехать в пустую, не обустроенную на окраине города, о чем автор статьи умалчивает. А
что касается «пожать друг другу руки и разойтись красиво», за весь этот год скитаний,
унижений, объяснений Перегудовы ни единого раза не предложили помощи.
На основании изложенного прошу:
1) Обязать редакцию газеты «Наш Белгород» опровергнуть порочащие мою честь и
достоинство сведения, так же через газету извиниться передо мной, опубликовав
опровержение на статью «Пожар длинною в год».
2) Взыскать с ответчика редакции газеты «Hani Белгород» моральный вред в сумме
20 тысяч рублей.
Приложение:
1. Квитанция об уплате госпошлины
2. Статья «Пожар длиною в год» из газеты «Наш Белгород» №21 от 04.06.99г.
Подпись