Связанность урбанистических процессов: градоустройство как

Связанность урбанистических процессов: градоустройство как отражение качества развития
городского сообщества (на примере томской практики изменения публичных пространств).
Цель исследования: На примере открытых городских пространств провести анализ соответствия
градоустроительной практики и качества развития городского сообщества через выявление
факторов, оказавших наибольшее влияние.
Задачи исследования:

Собрать данные, характеризующие качество развития городского сообщества (формы
человеческого и социального капиталов) и сопряженные (картирование) данные по
благоустройству внутриквартальных и придомовых территорий.

Провести факторный анализ полученной базы данных для выявления связей качества
развития городского сообщества и организации публичных (открытых городских)
пространств.

Сформулировать и проверить гипотезы о связи и значимости факторов, определяющих
градоустроительные процессы.
Методология исследования.
В качестве основного метода исследования предлагается факторное моделирование локально
ассоциированного человеческого капитала для ранжирования значимых факторов, определяющих
развитие урбанистического пространства. Исследование дополнено рядом кейсов детального
анализа институциональных факторов связи развития городского сообщества и публичных
пространств.
Информационная база: базы первичных муниципальных данных (конкурсы «Томский дворик»,
«Северский дворик», Межпоселенческий конкурс лучших усадеб; практика Северского
природного парка) и Росстата за период 2002-2013гг.
Результаты исследования:

в области теории: расширение области применения концепции многопредметного блага,
выявляющей зависимость функций урбанистического публичного пространства от состава
физической среды, образующей открытое городское пространство и от состава, намерений
и числа пользователей. Различие в урбанистическом развитии наблюдается как различие в
публичных пространствах

в области методологии: продуктивность одновременного применения факторного и
сетевого подходов. Подтверждена продуктивность применения методологии социальноэкономического знания в градоустроительную деятельность: планирование пространства,
учитывая ожидаемую деятельность, которая в нем станет развиваться, существенно
снижает издержки освоения и повышает институциональные, социальные и экономические
выигрыши.
Локальность
урбанистической
среды
публичных
требуют
пространств
соответствия
и
планировки
современным технологиям конвенциальности, темпоральности.
«бескрайность»
пространства

в эмпирическом описании феноменов: подтверждена многослойность и одновременность
действия социальных и экономических факторов организации публичных пространств.
Открытое городское пространство – пространство, организованное подходящим для
развивающейся в нем (и в городе!) деятельности. Возрождение городского сообщества
рождает
городские
открытые
пространства.
Историзм
формирования
рождает
диалектическое единство спонтанного и планированного публичных пространств.
Особенности продуцирования и воспроизводства носителя человеческого и социального
капиталов города рождает реконфигурацию общественных пространств. Это обусловлено
восприятием пространства как восприятием человеком самого себя. Скорость, интенсивность,
многообразие
современной урбанистической жизни изменяют требования к
городским
пространствам. Само пространство конституируется через сетевую позицию, определяясь как
«пространство потоков» (space of flows): отношение к другим местам; происходящие в нем
события; движение, которое связывает пространства (движение людей, информации, товаров,
культурных образцов и др.). Конвенциональное понимание публичного пространства, включает не
только физические характеристики (архитектурное, планировочное, конструктивное решение), но
– критерии общественного управления, свободного режима доступа и ориентацию на
общественные цели, рождает оппозицию приватному пространству (на уровне институциональной
определенности), и наличие возможности для коммуникации (на уровне технологии освоения
пространства, культуры «социальной корректности» (civility)).
В переходный период разрушилось представление об однородности публичности и публики,
родилось
противоположение
(commonconcerns vs. public concerns).
принудительное
обобществление
«общие
Одновременно
приватных
–
общественные»
происходили
ранее
как
интересы
неупорядоченное
пространств,
связанное
и
с
неартикулированностью границ воспроизводства человеческого капитала на индивидуальном
уровне, так и аналогичная приватизация публичных (газоны, памятники, площади городов
перестали быть общественной территорией и превратились в стоянки автомобилей). Дихотомия
«публичное/приватное» подменяется дихотомией «всеобщее/партикулярное», где любая попытка
конкретной социальной группы освоить коммуникацию пресекается как посягательство на приватизацию: горожанам фактически отказывают в праве использования общественных пространств;
их единоличным владельцем оказывается городская власть.
Замещение общности сходством породило псевдопубличность пространств (потребители
используют общие физические пространства (концертные или выставочные залы, курорты, спортивные залы, торговые пассажи, кафетерии и пр.), не образуя совместной социальной практики).
Псевдопубличность рождалась и монофункцией, закрепленной за конкретными, специально для
этой цели созданными пространствами (стадионы, площади).
Возрождение традиции жить в красивом и удобном городе «liveable sity» – не столько внешняя, но
содержательно наполненная тенденция продуктивно отражается моделью урбанистического
пространства как многопредметного блага – составного по объектному основанию и
многопользовательского по условиям и влиянию на благосостояние и конкурентоспособность
территории.
Ключевой характеристикой современных городских открытых пространств является способность
к трансформации: за каждой из «публик» не может быть закреплено свое пространство, так как в
современном городе число групп, способных потребовать собственного пространства, велико.
Попытка механически объединить разные публики в одном пространстве способна привести к
конфликту. Социальный инжиниринг, используя темпоральное измерение (как временность и
сменяемость), дает одному и тому же пространству способность вмещать различные «публики».
Фермерские, «блошиные» и другие «рынки выходного дня», используя «партизанские» тактики
временного присвоения, не создают конфликта, производят публичное пространство, используя
временно свободную территорию, принадлежащую другой деятельности.
Эстетика рассматривается как возможность контроля за пространством средством проведения границ и социального исключения. Природа власти в общественных пространствах меняется.
Отчужденная власть, характерная для классического модерна, реализованная в городском
пространстве, требовала сакральности с четкой локализацией. Дисперсная, рассеянная,
нелокализуемая власть «текучей» современности, стремится создать «живые» открытые городские
пространства.