Православное духовенство и режим А.В. Колчака

С. П. Звягин
(Кемерово)
ПРАВОСЛАВНОЕ ДУХОВЕНСТВО ИРЕЖИМА.В.
КОЛЧАКА
Антибольшевистский режим Верховного правителя России адмирала А.В. Колчака
нуждался не только в политической, материальной, дипломатической, но и идейной поддержке.
В этом отношении омские деятели связывали большие надежды с Русской православной
церковью. Личный адъютант А. В. Колчака ротмистр В.В. Князев вспоминал о получении в
Омске благословения святейшего патриарха Московского и всея Руси Тихона. Тогда А. В.
Колчак заявил: "Я знаю, что есть меч государства, пинцет - хирурга, нож - бандита... А теперь,
я знаю! Я чувствую, что самый сильный: меч духовный, который и будет непобедимой силой
в крестовом походе против чудовища-насилия"'. Более категорично, адмирал высказался
осенью 1919 г., когда крах его режима был предопределен. В конце октября в беседе с
корреспондентом газеты "Русская армия".
А. В. Колчак признался - "Единственная наша надежда - это святая наша церковь"2.
Позицию руководителя режима до сведения сибиряков доносила периодическая печать.
Особенно активно в этом направлении действовала газета военного ведомства "Русская армия".
2 мая 1919г. с ее страниц к военным священникам обратился главный священник армии А.В.
Колчака протоиерей Русецкий. Он призвал своих подчиненных воспитывать в личном составе
армии "решимость на все высокое, доб-рое и святое" . Газета последовательно внедряла в
сознание военнослужащих мысль о том, что война против большевиков носит
богозаступнический характер. 11 июля 1919 г. "Русская армия" писала: "Идет война не за
приобретение территорий неприятеля, не из-за каких-либо корыстных целей, а война, главным
образом, за святую православную церковь"4.
17 июля 1919г. газета опубликовала две проповеди: "Запрещает ли Христос-спаситель
христианам участие в войне?" и "Можно ли воевать с большевиками?". Безымянный автор
убеждал читателей в шинелях, что они совершают "величайший христианский подвиг". Он
призывал: "отцы и матери, жены, братья и сестры, идите с крестом на груди и с оружием в руках
на предателей народа". Автор оговаривал и тот случай, когда "сыновья, мужья или братья" не
исполняют повеления церкви. Тогда с ними следовало поступать как с язычниками и
мытарями. С такими людьми не следовало общаться и пускать в дома5.
За несколько дней до оставления Омска, 11 октября 1919 г. "Русская армия" взывала:
"Знайте, люди православные, что это есть священная война - ибо она ведется за возможность
всем нам свободно исповедовать христианскую веру в Бога и за возможность нам жить по
христианскому укладу, честным трудом" .
Такая позиция властей находила полное понимание у православных иерархов. Во-первых,
они всемерно старались не только усилить легитимность омского правительства, но и
обеспечить ему действенную поддержку верующих и мирян. Высшее церковное управление,
созданное в ноябре 1918г, сразу обратилось к "воинству, подвизающемуся на всех фронтах":
"... Встаньте теснее около своего верховного вождя, плотнее сомкните вокруг него свои ряды,
чтобы защитить Отчизну от насильников и предателей...". Документ подписали архиепископ
Омский и Павлодарский Сильвестр, архиепископ Симбирский и Сызранский Вениамин,
протоиерей Владимир Садовский, профессор Л. Писарев7.
У руководителей православных епархий на Урале и Сибири не было и тени сомнений в
пределах такой поддержки - она должна быть всемерной. Всесибирское соборное церковное
совещание признало, что: "Пастыри церкви имеют нравственное право на борьбу с
большевизмом, и никто не должен рассматривать эту борьбу как неподобающую церкви, как
вмешательство церкви в политические общественные дела государства" . Высшее Временное
церковное управление Сибири указало: "К делу борьбы с большевизмом пастыри церкви
должны привлечь все здоровые элементы своих приходов, сделать эту борьбу общественным
делом"9. 17 декабря 1918 г. в здании Тобольской духовной семинарии благословение получил
карательный отряд поручика Лушникова. Напутственный молебен совершили протоиерей Д.
Смирнов и священник Ф. Ишимцев10.
Много было сделано для освящения личности самого Верховного правителя. Когда 18
февраля 1919 г. он прибыл на станцию Пермь-1, его приветствовал епископ Казанский Борис11.
В апреле 1919 г. Омский съезд сибирского духовенства даже признал в А.В. Колчаке главу
церкви12. В мае 1919г. окружной съезд православного духовенства решил "поминать имя
Верховного правителя за всеми богослужениями"13.
Во-вторых, деятели церкви выступали за активное ведение воспитательной работы.
Архиепископ Омский и Павлодарский Сильвестр постоянно высказывачся за повышение
религиозного духа в населении и воинах14. 9 сентября 1919 г., в годовщину оставления Казани,
в Кафедральном соборе Омска епископ Казанский совершил панихиду и молебен о даровании
победы белому воинству15.
Уфимский священника Сперанский даже написал листовку. В ней он убеждал солдат, что
национализация земли - дело антихристово и призывал их "всадить в каждого красноармейца
по нескольку штыков". Листовка понравилась А. В. Колчаку. В качестве вознаграждения автор
получил 3,5 тыс. руб.16. В частной переписке также были славословия в адрес Верховного
правителя. Об этом, по сведениям Я. Гашека, .писал уфимский священник Н. А. Сперанский
полковнику В. Е. Горину из ставки Верховного главнокомандующего17.
Для того, чтобы слово божье доходило до самых отдаленных мест на фронте и в тылу
Высшее церковное управление Сибири попросило адмирала организовать вагоны-церкви для
поездок по Омской, Томской и Алтайской железным дорогам с целью агитации солдат и
крестьян18. По сообщению РТА от 8 марта 1919 г. проповеднические отряды для работы в таких
вагонах начал создаваться19. Для пропагандистской работы только Церковно-народное братство
Святителя Гермо-гена в октябре 1919 г. направило 40 духовных и светских лекторов20. По
сообщению РТА от 2 сентября 1919 г., епископы Уфимский Андрей и Златоустовский Николай
даже вступили в армию в качестве проповедников2'.
В-третьих, служители культа поддерживали режим Верховного правителя не только словом
божьим. Они информировали власти о настроении верующих. В Амурской области Священник
Поргаческий выпытывал у старух на исповеди сведения о партизанах22. По сведениям Е. С.
Назарова, в алтайском селе Сорокино священник отец Виктор помогал такими сведениями
поручику Романовскому23.
17 января 1919 г. гарнизонный священник Барнаула устроил в полковой церкви
собеседование с солдатами. Речь шла о большевиках. Через 3 дня, по данным К.В. Дубровского,
более 20 солдат и два офицера были арестованы. Позднее, 18 из них были расстреляны24. По
сведениям А. И. Крушанова, епископ Забайкальский и Нерчинский Софроний и его окружение
даже были агентами "осведомительного бюро" штаба Семенова. В каждой церкви Забайкалья,
пишет историк, была "ячейка" для сбора сведений о сторонниках Советской власти25.
Правда, не все здесь проходило гладко. По воспоминаниям Г. И. Макаева, в конце декабря
1918 г. по доносу "кулаков" и местного священника были арестованы 5 мужиков села Косиха
Верх-Ирменского волости Новоноколаевского уезда. Отец автора воспоминаний смог найти
донос и снять копию. Через помощника адвоката документ был направлен на расследование.
Начальник военно-полевого суда дал поручение уездной милиции разобраться по существу
обвинений. Отряд милиционеров выехал в село и собрал сход представителей от 500 дворов.
Селяне, узнав о доносе, взволновались. В этой обстановке "кулаки" от своих подписей
отказались. Они указали на инициатора доноса,- местного попа. Однако тот побоялся
подтвердить свои обвинения. Все арестованные были освобождены26.
Отмечены случаи, когда священники организовывали провокации против противников
омского режима. По воспоминаниям Блынского, в селе Мармоши Алтайской губернии
священник спросил у родных: "Почему скрываются Вдовин и Куц. Пусть они придут к нему, а
он, -обещал священник, - попросит власти их не трогать". Партизаны Вдовин и Куц поверили
этому обещанию и пришли. Их тут же арестовали. Куц удавился в тюремной камере, а Вдовина
расстреляли в бору у села Селиверстово27.
В-четвертых, служители церкви давали рекомендации властям и духовным пастырям о
мерах по усилению поддержки режима и борьбы с большевизмом. Церковное совещание,
состоявшееся в конце 1919 г. в Томске, призвало верующих принять активное участие в
политической жизни обновленного государства. В качестве примера была названа Уфа. Здесь
на выборах в городскую думу приходы провели 30 гласных из 10228.
Характерным является рапорт священника села Болыпе-Косульского Мариинского уезда
Андрея Волянского. 18 июня 1919 г. он обратился к его преосвященству преосвященнейшему
Анатолию, епископу Томскому и Алтайскому. "Борьба с большевизмом в пределах 12-го
благочиния на словах бесцельна. Ко всякому слову, сказанному против большевиков, крестьяне
не прислушиваются и тут же передают главарям шаек... Единственным спасением для
правительства, по мнению священника, будет то, если оно поступит с волостями: Юрьевской,
Тюхтетской, Петровой и Боготольской так же, как поступило с Тасеев-ской (т.е. уничтожить).
Мой приход, - признавался автор рапорта, - это помойная яма, куда сползаются даже
выгнанные почтовые чиновники за большевизм и тут же начинают лить пули и снабжать
главарей шаек. У меня нет возможности, жаловался священник, явиться к начальству, т. к.
большевики и так говорят, что я шпион и всеми силами пытаются меня сплавить... Моя просьба
к вам, Владыка, объяснял отец Андрей, направлена потому, что ваш голос к правительству
будет услышан, а борьба будет направлена по пути, ведущему к цели" .
В-пятых, для вооруженной борьбы с большевизмом во второй половине 1919 г. были
созданы дружины Святого креста30. Их деятельность регламентировалась "Положением",
утвержденным начальником штаба Верховного главнокомандующего. Такие дружины
являлись добровольческой воинской частью (рота, батальон) для борьбы с большевиками как
вероотступниками. Кроме обычной присяги дружинники приносили клятву перед крестом и
Евангелием, давали обет Христу и друг другу. В дружинах устанавливалась военная дисциплина,
не допускались пьянство, нечестность, сквернословие, распущенность, притеснения мирных
жителей. В качестве отличительного знака на верхней одежде нашивался восьмиконечный
крест31. Формирование дружин трудно назвать добровольным. Верховный правитель А. В.
Колчак не только призывал вступить в них беженцев, но и грозил мобилизацией в них.
"Торопитесь, пока не поздно", - увещевал адмирал32.
В создание дружин активное участие приняло церковно-народное братство Святителя
Гермогена, имевшее свои отделения во многих городах33. Отмечено участие дружин в
вооруженных столкновениях с партизанами. В селе Таптушинское Алтайской губернии
партизаны разбили дружину под руководством священника Окорокова и милиционера
Анорина . В селе Тихвинском той же губернии партизаны захватили 12 вооруженных
священников35.
Известным защитником колчаковского режима зарекомендовал себя Виталий Игнатьевич
Богинский. После падения Советской власти в Омске большевики на пароходах стали
отступать к Таре. Один из пароходов - "Иртыш" был задержан отрядом священника города Тара
Бо-гинского. Он " с налившимися кровью глазами, в развевающемся подряснике и со
сбившимся на бок крестом... носился по селам, вылавливая красногвардейцев". Одного
раненого красногвардейца Богинский на лодке перевез на другой берег Иртыша и там, на
глазах собравшихся, застрелил. Утром подошел другой пароход, на котором находились два
пленных красных командира. Богинский вытащил их с парохода и с криком: "Ага, попались!"
застрелил. В другой раз, арестовав по доносу девять человек, двоих из них Богинский сразу
же изрубил "на куски". Остальных, продержав семь суток голодом, застрелил36.
В селе Евгашино Тарского уезда Богинский с помощью псаломщика Капустянского
организовал "кулацкую" дружину самообороны. Она оперировала в районе деревень Юзовка,
Путиновка, Карбыза, Атирка, в Логиновской, Колосовской, Такмыской, Болынереченской и
Кыштовской волостях. В Евгащино он арестовал и поместил в Тар-скую тюрьму учителя С.С.
Кутьмина. Только в сентябре 1919 г. он расстрелял 27 крестьян37. За столь действенную
поддержку режима Верховный правитель России А.В. Колчак наградил В.И. Богинского
наперсным крестом .
Только через нескольких лет ОГПУ разыскало Виталия Игнатьевича Богинского.
Постоянной судебно-кассационной сессией Сибирского краевого суда за расстрел 63 и арест
32 человек в 1927 г. он был расстрелян3 .
Однако было бы неверно так однозначно оценивать отношение православного
духовенства к омскому режиму. По воспоминаниям М.И. Ступакова, священник Каннского
уезда Баклянский неодобрительно относился к террору властей 40. В селе Панфилово
Крапивин-ской волости Щегловского уезда псаломщик Конев предупредил о готовящемся
аресте подпольщика С.Ф. Голкина и его товарищей41.
С симпатией, по мнению Ф. Архипова, относился к "красным" дьякон села Осколково
Новониколаевского уезда42.
Отдельные служители культа в своем неприятии режима пошли еще дальше. По
воспоминаниям М. И. Ступакова, в партизанский отряд Макарова, действовавший в
Кыштовской волости Новониколаевского уезда пришел священник села Бочкаревка М. А.
Покровский. Он был возмущен тем, что священнослужители "запятнали" себя поддержкой
А.В. Колчака43.
Такое поведение священников становилось известным властям. Так комендант Канска
капитан Мартын докладывал начальнику штаба Иркутского военного округа о том, что среди
большевистских агитаторов выделяется "... знаменский священник Орлов, который с крестом
и евангелием произносил большевистские проповеди. Обладатель большого артистического
таланта, он заставлял слушателей рыдать и клясться быть всегда защитниками Совдепа и если
надо погибнуть за него". Последователем Орлова офицер назвал и священника Вашко-рин. Он,
идя по стопам учителя, призывал крестьян записываться в Красную гвардию, и сам первый
начертал свое имя"44.
Рассуждая о мотивах поддержки православной церковью режима А.В. Колчака, И.Д.
Эйнгорн указывает на корыстные интересы церкви. Действительно, при А.В. Колчаке церквям
и монастырям были возвращены земли, в школы вернули преподавание закона божьего. В 2,5
раза было повышено жалование духовенству. По данным этого историка, за время правления
А.В. Колчака ассигнования на церковь составили 11866300 руб.45. Только Высшее Временное
церковное управление ежемесячно получало от правительства 32350 руб.46. На местах также
принимались меры по защите экономических интересов церкви. По распоряжению
управляющего Курганским уездом Алексеева председатели волостных земских управ должны
были следить за целостностью церковных земельных наделов .
Однако, был еще одни, не менее важный мотив. В большевизме Русская православная
церковь обоснованно видела не только идейного противника. Священнослужители всех рангов
видели в нем силу, стремящуюся уничтожить не только церковь и ее служителей, но и саму
религию.
Позиция православного духовенства по поддержке омского режима следует оценивать
неоднозначно. Современник описываемых событий генерал-лейтенант Е.И. Достовалов с
солдатской прямотой и грубостью писал о "полусумасшедших фанатиках-попах", о
"воинствующих попах
Много позже американский историк Уайт в 1950 г. пришел к выводу, что Русская
православная церковь в годы гражданской войны играла роль теоретического руководителя
среди контрреволюционных сил49. Ведущее издание Русской православной церкви - "Журнал
Московской патриархии" в 1966г. признал: "Наша церковь в лице части ее правящей иерархии
и части духовенства прошла через все стадии отрицания, сопротивления и даже прямой
борьбы с революцией и ее изменениями в жизни церкви. Это не было лишь теоретическое
отрицание. Это была острая и прямая борьба"50. Такие оценки подтверждают мнение В.И.
Ленина, высказанное им еще в 1912 г.: "Неучастие духовенства в политической борьбе есть
вреднейшее лицемерие"51.
На наш взгляд, поддержка православным духовенством колчаков-ского режима, сыграла
негативную роль. С одной стороны, духовенство не смогло идейно и духовно облагородить
режим, проводивший террор против своего народа. С другой- стороны, своей поддержкой
антинародной политики церковь нанесла себе серьезный моральный урон. Таким
образом, ст. 14 Конституции Российской Федерации 1993 г. об отделении церкви от
государства является уроком из нашей истории.
1
Князев В. В. Жизнь для всех и смерть
2
Русская армия (Омск). 1919. 31 окт.
3
Там же. 1919. 2 мая.
4
Там же. 1919. 11 июля.
5
Там же. 1919. 17 июля.
6
Там же. 1919. 11 окт.
7
за всех. Тюмень, 1991. С. 22.
Центр документации общественных организаций Свердловской области (ЦДООСО). Ф. 41. Оп. 1. Д. 117. Л: 36.
8
Цит. по Эйнгорн И.Д. Очерки истории религии и атеизма в Сибири (1917-1937
гг.). Томск: Изд-во Томск, ун-та, 1982. С. 58-59.
9
Енисейские епархиальные ведомости. 1919. № 3. С. 34.
10
Тобольские епархиальные ведомости. 1918. № 32-33. С. 315-316.
11
Алтай (Бийск). 1919. 27 февр.
12
Эйнгорн И.Д. Союз несбывшихся надежд: Церковь и контрреволюция в Сибири
// Наука и религия. 1987. № 2. С.23.
13
Известия (Москва). 1919. 6 июня.
14
Народное слово (Омск). 1918. 4 дек.
15
Алтайская правда (Барнаул). 1919. 17 сент.
16
Эйнгорн И.Д. Союз ... С.23.
17
Гашек Я. В мастерской контрреволюции // Красный стрелок. 1919. 29 июля.
18
Правда (Москва). 1919. 6 июня.
19
Отечественные ведомости (Екатеринбург). 1919. 11 марта; Уральская жизнь
(Екатеринбург). 1919. 20 марта; Кадейкин В.А. Сибирь непокоренная. Кемерово: Кем. кн.
зд-во, 1968 С, 144.
20
Русская армия. 1919. 22 окт.
21
Алтайская мысль (Барнаул). 1919. 7 сент.
22
Безродный И. Амур в огне. Изд. 2-е, доп. Хабаровск, 1935. С. 75.
23
Назаров Е.С. Объята пламенем тайга. Барнаул: Алт. кн. изд-во, 1971, С. 14.
24
Дубровский К.В. В царстве нагайки и виселицы. Сибирская контрреволюция,
1918-1919. М.-Л., 1929. С. 79.
2
Крушанов А. И. Гражданская война в Сибири и на Дальнем Востоке, кн.1. Владивосток,
1972. С. 12.
26
Государственный архив Кемеровской области (ГАКО). Ф.П.483. Оп.1. Д. 2. Л. 16.
27
Центр хранения архивного фонда Алтайского края (ЦХАФАК). Ф.П. 1061. оп.1.
Д. 125. Л. 1.
28
Уральская жизнь. 1919. 30 янв.
29
Государственный архив Томской области (ГАТО). Ф.Р.1362. Оп. 3. Д. 35. Л. 36.
30
Русская армия. 1919. 26 окт.; Кадейкин В.А. Сибирь ... С. 144.
31
ЦДООСО. Ф. 41. Оп. 1. Д. 124. Л. 134.
32
Русская армия. 1919. 30 сент.
33
Эйгорн И.Д. Союз.... С.23
34
ГАКО. Ф.П. 483. Оп. 1. Д. 103. Л. 14.
35
Эйгорн И.Д. Очерки... С. 75-76.
36
Центр документации новейшей истории Омской области (ЦДНИОО). Ф.19. Оп.1. Д.72. Л.
25.
37
Государственный архив Омской области (ГАОО). Ф. 715. Оп. 7. Д. 228. Л. 32; ЦДНИОО.
Ф. 19. Оп. 1. Д. 302. Л.З. Эйнгорн И.Д. Очерки ... С. 75-76.
3S
ГАОО. Ф. 715.0п.7. Д. 228.Л. 32, 34.
39
Познанский B.C. Очерки истории вооруженной борьбы Советов Сибири с
контрреволюцией в 1917-1919 гг. Новосибирск: Наука, 1973. С. 272.
40
Ступаков М.И. За правое дело, воспоминания. Новосибирск: Зап.-Сиб. кн. изд-во,
1977. С. 73.
41
Голкин С.Ф. За народное счастье // За власть Советов. Кемерово, 1957. С. 14.
42
Архипов Ф. Война народная // За власть Советов. Новосибирск, 1947. С. 83.
43
Ступаков М.И. За правое дело ... С. 116-117.
44
Партизанское движение в Сибири. Т.1. М.-Л.: Госидат, 1925. С. 105.
45
Эйнгорн И.Д. Союз.... С. 23.
46
Плаксин Р.Ю. Крах церковной контрреволюции. 1917-1923 гг. М.: Наука, 1968.
С.106.
47
Государственный архив Курганской области (ГАКургО). Ф.852. Оп.1. Д.271. Л. 80.
48
Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ). Ф.71. Оп.35. Д.193. Л.38-70.
49
White Y.A. The Siberian Intervention. Princeton. 1950. P. 293.
50
Журнал Московской патриархии. 1966. № 9.
51
Ленин. В.И. Духовенство и политика // Поли. собр. соч. Т. 22. С. 80-81.