Почему "лучшая армия в мире" не способна разгромить "банду

Почему "лучшая армия в мире" не способна разгромить "банду
террористов"?
Ирит Шохат, "Ха’арец", 11.08.2006
Нынешняя война в Ливане не была нам навязана, потому что решение о ее
начале приняли мы сами. Решение не принималось под давлением
обстоятельств, хоть поспешно, но упорядоченно. Утром 12 июля "Хизбалла"
обстреляла "катюшами" наши северные города, убила и похитила двух
военнослужащих ЦАХАЛа на суверенной израильской территории, а
вечером правительство проголосовало за бомбовый удар по Бейруту.
Поэтому, когда секретарь правительства Исраэль Маймон говорит, что война
"оказалась для нас громом средь ясного неба", он выражает собственное
удивление последующим развитием событий, но искажает реальные факты.
Правительство решило начать тотальную войну, к которой, по всей
видимости, оказалось не готово. На выставке захваченного в Ливане оружия
военнослужащий спецподразделения по трофеям сказал на этой неделе, что
"мы не знали, до какой степени "Хизбалла" готовилась к войне". Это
высказывание имеет и обратный смысл - в такой же точно мере к войне были
не готовы мы.
Когда Амир Перец, не сталкивавшийся с военными вопросами до вступления
в должность министра обороны 4 мая сего года, объявил в первый день
войны, что "Израиль решил пропустить стадию угроз и перейти сразу к
активным действиям", - хотелось бы знать, на основании чего он поступил
именно таким образом?
Успел ли он к тому времени изучить карты с расположением бункеров
"Хизбаллы"? Или, не успел побывать даже в бункере собственного
начальника генерального штаба? Имел ли он представление о степени
готовность солдат к такого рода войне? Или ограничился своими
воспоминаниями о службе в регулярной армии? Не маскирует ли он
показной активностью некомпетентность и дилетантизм?
Даже справедливая война с темными силами не всегда является неизбежной
и навязанной. Это не значит, что Израиль должен смириться с ракетными
обстрелами и терпеть похищения своих солдат. События могли развиваться и
по другому сценарию. Вместо решения о бомбежке Бейрута, правительство
могло в тот вечер согласиться на освобождение трех главарей "Хизбаллы",
заключенных в израильских тюрьмах, в обмен на обещанное Хасаном
Насраллой освобождение трех израильских пленных - Эхуда Гольдвассера,
Рони Регева и похищенного ХАМАСом Гилада Шалита. А уже потом, когда
наши ребята вернулись бы домой, Ольмерт мог произнести речь со словами
"чаша терпения переполнилась", намекая на будущее.
Ольмерт мог объявить о новой политике в случае повторения провокаций
"Хизбаллы". Он мог отмежеваться от "политики сдерживания" его
предшественников, и пообещать впредь вести себя иначе по отношению к
"Хизбалле". Например, пообещать уничтожение организации Насраллы и
ливанских инфраструктур, в случае возобновления провокаций. Тогда, в
следующий раз у нас действительно не было бы выбора.
1
Возможно, такая ситуация сложилась бы уже через год, но мы выиграли бы
время. Можно было бы тщательнее спланировать наступательную операцию
и прозондировать дипломатические каналы. Министр обороны, может быть,
удосужился бы прочитать отчет государственного контролера о плачевном
состоянии тылов, а министр иностранных дел Ципи Ливни потратила бы
усилия для мобилизации общественного мнения на выполнение резолюции
СБ № 1559. И тогда, возможно, войны удалось бы избежать. Или из пыльных
ящиков извлекли бы на свет План эвакуации тыла.
Интенсивная подготовка к войне доказала бы потенциальному противнику
серьезность наших намерений. Возможно, войны бы не было, и ракетные
арсеналы "Хизбаллы" перешли бы на вооружение ливанской армии. Ракеты
сами по себе не представляют угрозу, если они находятся в надежных и
ответственных руках. Ведь наш регион напичкан всевозможными ракетами,
направленными друг на друга.
Когда недавно вступившие в должность глава правительства и министр
обороны в течение получаса принимают решение о начале войны,
складывается впечатление непродуманности. Вопросы, напрямую связанные
с ответственностью и взвешенностью, особенно обострились в последнее
время, когда глава правительства забыл, что он национальный лидер и все
больше напоминает адвоката.
В то время, как правительство голосует за расширение военной операции на
суше, премьер-министр демонстрирует некую отвлеченность и
неудовлетворенность. Как будто ему пришлось взяться за дело, в которое он
не очень-то верит. Как будто его кто-то насильно втягивает - Перец или
Халуц.
После окончания войны никто не уйдет от ответственности за ее результаты.
Даже, если отговорки аккуратно заносятся в протоколы. Воздержавшиеся
министры несут точно такую же ответственность, как их коллеги,
проголосовавшие за.
Члены правительства, не имеющие четкой точки зрения по поводу
кровопролитной войны, такие как Шимон Перес (Кадима), Офир Пинес
(Авода) и Эли Ишай (ШАС) не могут занимать министерские должности.
Войну с "Хизбаллой" можно было начать в любое удобное время - повод для
этого имеется уже долгие годы. И прекратить войну можно через два дня или
через неделю, после чего - передать решение проблем дипломатам.
В любое время Израиль мог инициировать переговоры по теме размещения
другой армии, вместо "Хизбаллы" в Южном Ливане.
Сейчас или после "победы" - "Хизбалла" в любом случае будет одной из
сторон на переговорах, что ясно из ее роли во внутриливанской политике.
Сейчас мы воюем за честь выпустить последний снаряд. На первой неделе
военных действий практически все сошлись на том, что в войне, которую мы
ведем, невозможно одержать однозначную победу. Но вдруг послышались
голоса, вроде тех, что мы слышали в 1982 году, когда тогдашний глава
правительства Менахем Бегин выступал с патетическими угрозами в адрес
Хафеза Асада.
2
Похоже на то, что самый прозорливый политики в нашем регионе иорданский король Абдалла, сказавший: "Я опасаюсь, что Ближний Восток,
о котором грезит Кондолиза Райс, будет напоминать одновременно Газу,
Ливан, Ирак и Сомали".
Удивительно, как мы допустили в последний месяц сползание к войне,
которую проиграли американцы в Ираке. С открытыми глазами. Как гром
среди ясного неба.
3