Проблемы интеграции Центральной Азии в систему коллективной безопасности НАТО В настоящее время локальные, региональные и глобальные интересы в Центральной Азии тесно переплелись в сложный и запутанный узел. В фокусе основных региональных приоритетов представлены политическое влияние, экономические интересы, доступ к значительному ресурсному потенциалу, продвижение религиозных, национальных идей и безопасность в самых различных ее аспектах. Антитеррористическая операция США и стран НАТО в Афганистане и создание американских военных баз в регионе после событий 11 сентября 2001 года кардинально изменили геополитическую и военно-стратегическую конфигурацию в Центральной Азии. При этом вопреки многообразным инициативам в сфере безопасности, в настоящее время какая-либо единая и эффективная система региональной безопасности в Центральной Азии все еще отсутствует. Несмотря на относительную стабильность, которую можно сейчас прослеживать, представляется необходимым подчеркнуть, что регион целесообразно рассматривать в качестве весьма подверженного внешним и внутренним рискам разнообразного характера. На фоне определенных позитивных моментов регион продолжает испытывать «сильные импульсы воздействия, прежде всего, в формате так называемых «нетрадиционных» угроз, которые в состоянии вызвать серьезные рецидивы касательно целостной стабильности и безопасности Центральной Азии». Необходимость существования организованной системы безопасности определяется комплексом угроз и вызовов, которые проявляются как на специфическом региональном, так и на глобальном уровнях. Как утверждает известный эксперт М. Эсенов, «Центральная Азия является частью мирового сообщества, и для обеспечения ее безопасности, особенно с учетом стремительно набирающей обороты глобализации, должны учитываться субрегиональные, региональные, метарегиональные и глобальные факторы. Следовательно, модель региональной безопасности должна носить многомерный и многоуровневый характер. Более того, очевидно, что система региональной безопасности должна стать частью международной системы безопасности. Однако, становлению системы региональной безопасности определенное препятствие оказывали существующие политические, экономические, военные, пограничные и т.д. противоречия между государствами региона». В настоящее время региональная система безопасности многоуровневая, но довольно нечеткая и неопределенная, а относительная стабильность поддерживается за счет двухсторонних военно-политических соглашений между центральноазиатскими странами и внешними центрами силы, а также за счет деятельности целого ряда международных организаций, специализирующихся на обеспечении безопасности в той или иной зоне ответственности. Вполне справедливо замечено, что «при большом количестве организаций, действующих в Центральной Азии, пока еще ни одна из них не способна достаточно эффективно обеспечивать безопасность и стабильность и противостоять имеющимся традиционным и нетрадиционным угрозам и вызовам в регионе и в прилегающем к нему пространстве» [60]. В дополнение к этому активизация деятельности международных структур безопасности, основанных на разных идеологических платформах, в определенной степени способствуют росту латентной напряженности геополитической ситуации в регионе. При этом такие динамично развивающиеся, интеграционные объединения военно-политического характера как ОДКБ, ШОС, НАТО выступают в качестве основных инструментов региональной конкуренции. Необходимо отметить, что активность первых двух организаций обусловлена историкогеографическими факторами, в свою очередь присутствие в регионе НАТО при поддержке США объективно имеет долговременный характер. Поэтому в долгосрочной перспективе влияние Североатлантического альянса на региональные процессы неизбежно, а эффективность коллективной безопасности в Центральной Азии в немалой степени зависит от фактора НАТО. Глобализирующаяся НАТО через осуществление попытки интегрировать Центральную Азию в систему коллективной безопасности Североатлантического договора, стремится усилить контроль над региональными процессами, целью чего выступает уверенное удержание республик Центральной Азии в орбите американской региональной и глобальной стратегии. Исходя из вышесказанного, представляется возможным сформулировать следующие задачи Североатлантического альянса. Во-первых, Центральная Азия является источником энергоресурсов, необходимых для бесперебойного развития промышленности стран Запада. Таким образом, закрепление позиций альянса в регионе позволило бы Западу иметь прямой доступ к энергоресурсам и контролировать не только региональныеэнергопотоки, но весь и транспортно-транзитный потенциал Каспийского бассейна и Центральной Азии. Как известно, современная стратегия США в отношении КаспийскоЦентральноазиатского региона основываетсяна сформировавшемся у американскогополитического руководства воззрении, что в XXI веке данный регион будет крупнейшим поставщиком энергоресурсов. В практическом планеэто привело к тому, что регион стал ассоциироваться у американскихстратегов с естественным продолжением региона Персидского залива,т.е. зоной «американских жизненно важных интересов». Здесь следуетотдельно отметить наличие совершенно конкретных экономических интересов США в отношении Каспийского региона, которые заключаютсяв обеспечении энергетической безопасности Америки. По данным отечественных аналитиков, данная энергетическая стратегия строится на таких принципах, как привязка к американской политике максимально большего количестватрадиционных и нетрадиционных источников энергии;диверсификация мирового производства нефти и газа; поддержание цен на нефть на приемлемом уровне; технологическое доминирование США в мировом производстве нефти; улучшение инвестиционного климата для американских компаний; контроль над трубопроводными коммуникациями и маршрутами транспортировки нефти и газа. Во время визитов в Астану представители обсуждали вопросы реализации программы по защите энергетической инфраструктуры и проекта строительства железной дороги «Коммуникационная линия», которая проходила бы по территории Казахстана, Таджикистана, Туркмении и Узбекистана. НАТО намерена организовать доставку по такой линии невоенных грузов в Афганистан, где альянс, по словам спецпредставителя, продолжит руководство военными операциями до 2014 года. Во-вторых, Центральная Азия, и в особенности граничащий с ней Афганистан, как принято считать, является источником угроз, представляющих опасность стабильности Европейского Союза. В этой связи дипломатическая и военная активность НАТО в Центральной Азии дала бы возможность оказывать упреждающее воздействие на непосредственно источник рисков евроатлантической безопасности, а также и на региональную геополитику в целом. Закрепление альянса в регионе, как полагают некоторые отечественные эксперты, обеспечивает «стратегический выход в относительно незащищенные приграничные регионы России и Китая, в том числе и нестабильные (Тибет и СУАР КНР), что в случае ухудшения отношений может быть использовано НАТО для дестабилизации ситуации в данных государствах» [64]. Своим военным присутствием НАТО оказывает раздражающее воздействие на РФ и КНР прямо у их границ и в зоне их естественных интересов. Это позволит, как минимум, оказывать серьезную поддержку реализации экономических проектов и отвлекать внимание двух крупных конкурентов от своих действий в глобальном измерении, и, как максимум, в определенной мере контролировать ситуацию в области безопасности, оказывать противодействие транснациональным угрозам евроатлантическому региону, берущим свое начало в Центральной Азии и Афганистане, и влиять на курс государств региона в свою пользу. При этом Афганистан, помимо выше обозначенных составляющих центральноазиатской политики НАТО, играет важнейшую роль в общей военно-политической стратегии альянса. Причинами этого выступают те факты, что афганская кампания является первым опытом военной операции НАТО согласно кооперативной концепции проецирования безопасности на источник исходящей угрозы во вне евро-атлантической зоны. Также Афганистан стал первой реальной пробой сил НАТО на поле практического опыта миротворческой и антикризисной операции в соответствии с произведенными трансформационными преобразованиями в организации. И, наконец, Афганистан и ситуация в нем и вокруг него выступают в качестве главной мотивации и обоснования не только военного присутствия сил НАТО в Центральной Азии, но и как такового легитимного выхода за пределы европейской зоны в целом. В-третьих, Центральная Азия представляет собой стратегически выгодную площадку для контроля над Россией, КНР, Кавказом, Ираном, Пакистаном и др. Тем самым присутствие военного контингента стран НАТО в Центральной Азии призвано стать своего рода опорной базой для осуществления контроля над соседствующими с регионом странами, представляющих определенную опасность для Запада и его интересов. НАТО поступательно воплощает в жизнь долгосрочный проект США по геополитическому охвату Ирана, дискуссии о военном ударе по которому идут уже не один год. Проникновение ЕС, НАТО и США на территорию постсоветского пространства и в Афганистан создали весьма неблагоприятную геостратегическую конфигурацию вокруг Ирана, т.к. базы альянса в Центральной Азии и кавказские страны-партнеры Грузия и Азербайджан фактически замкнули кольцо окружения иранской территории: с севера – это базы в Кыргызстане; на северо-западе – проНАТОвские Азербайджан и Грузия; на западе – проамериканские Саудовская Аравия и Израиль, член альянса Турция и военные контингенты США в оккупированном Ираке; на востоке – базы в Афганистане и прозападно настроенный Пакистан; с юга кольцо иранского окружения замыкают прозападные Кувейт, ОАЭ и Оман. В этой связи можно высказать мнение о том, что необходимый фундамент для атаки Ирана со стороны США при возможной поддержке НАТО создан. Можно предположить, что Вашингтон тщательно спланировал антииранский геополитический проект и в течение семи лет с начала антитеррористической операции в 2001 году взял Иран в «в скобки». Таким образом, Центральная Азияимеет одновременно выгодное и сложное географическое расположение, во-первых, между влиятельными геополитическими силами, во-вторых, между мощными индустриальными центрами и крупными рынками сбыта Европы и Азии, и, в-третьих, граничит с долговременным очагом нестабильности Афганистаном, проецирующим целый комплекс угроз безопасности, как центральноазиатского, так и Евроатлантического регионов. Исходя из вышеназванных приоритетовНАТО, настойчиво реализует амбициозные планы стать ключевым геополитическим и военным оператором в Центральной Азии и сформировать в регионе специфическую НАТОцентричную подсистему региональной безопасности как составную часть евроатлантической системы.И для реализации данных стратегических инициатив у альянса уже имеется определенная основа: во-первых, у НАТО налажен механизм сотрудничества через ПИМ и СЕАП; во-вторых, имеется договорно-правовая база отношений НАТО и стран Центральной Азии; втретьих, ведется военно-политическое взаимодействие и проводятся военные учения; в-четвертых, ВС НАТО дислоцируются в Кыргызской Республике, Таджикистане и Афганистане, в котором под руководством альянса проводится международная миротворческая операция. СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ 1. Назарбаев Н.А. Казахстан-2030. Процветание, безопасность и улучшение благосостояния всех казахстанцев. Послание Президента страны народу Казахстана. – Алматы, 1997. – С. 93 2. Военная доктрина Республики Казахстан. 2007 3. Aron R. Politics & History. – NY: Free Press, 1984. – Р.154, 4. Бжезинский З. Выбор. Мировое господство или глобальное лидерство. – 2004. – С.288 5. Buzan В. Regions and powers: The structure of international security / B.Buzan, О. Weaver. – Cambridge: CambridgeUniversity Press, 2003. С. 188, 6. Buzan B. People, states and fear: the national security problem in international relations / B.Buzan. – Chapel Hill, NC: Univ. of North Caroline Press. 1983. – С. 299, 7. Keohane R., Nye J. Power and Interdependence. – Boston, 1989. Р. 12 8. Рад ванденАккер, Рюле М. Саммит НАТО в Риге: большой контекст // Россия в глобальной политике. 2007. Т.5. №1. Январь-февраль. C. 35-46 9. G. Bell . NATO’s Transformation Scorecard. // NATO Review. – Spring. – 2005. – www.nato.int 10.Burns R. Nicholas, NATO Remains Our Essential Alliance. // US Foreign Policy Agenda. The U.S. & NATO: An Alliance of Purpose. – 2004. – №2. – Volume 9. – P. 3