гора Сундуков

«И СТУПИЛ ОН НА ЗВЁЗДНУЮ ТВЕРДЬ…»
В.Е.Ларичев
Институт археологии и этнографии СО РАН, Новосибирск
Кончился Хаос и натрое мир разделился впервые
И Мироздание все в новые виды вошло.
Овидий «Мир тесен!» - так часто теперь говорят, удивляясь, люди. А он, между тем, был
таким и в старину, многие десятки веков назад, в каменном, бронзовом и железном веках.
…Тысячи километров отделяют Западную Сибирь от Индии, Ирана, стран Ближнего
Востока и Средиземноморья. Но скальный храм, обнаруженный новосибирскими
археологами в Северной Хакасии, засвидетельствовал точно – древние сибиряки,
создатели его, обладали теми же знаниями о Вселенной, что и первый космолог античной
Европы – Анаксимандр и безвестные мудрецы, последователи Заратуштры, великого
религиозного реформатора индоариев Средней Азии, Южного Урала, Ирана и Северной
Индии. Открытие это поставило коварный вопрос: кто, наконец, у кого и что
позаимствовал в науке о Мироздании – Восток ли у Запада или, совсем наоборот, – Запад
у Востока?
Удивляйся всему!
Аристотель, раздумывая о стимулах неистребимой людской страсти познания Природы,
определил ее всего лишь одним словом – удивление. Эта мысль великого энциклопедиста
античной Греции всегда приходит на ум археолога, когда историки наук затевают
очередной спор о первых попытках предка разгадать тайну из тайн – как возник
окружающий Мир, каково его устроение, какие силы управляют им и какую роль
отводили в нем человеку то ли всесильные боги, творцы Мироздания, то ли всемогущая
Природа, породившая и богов, и людей, прислужников их на Земле?
Думаю, ответы на все эти головоломки человек начал отыскивать давно, с ледниковой
эпохи, несказанно удивляясь явлениям внеземным: оглядывая необъятное Небо и
наблюдая ночью неподвижные, загадочно мерцающие звезды и антиподы их,
«блуждающие светила» – переменчивого лика Луну и разноцветные планеты, а днем –
ослепительное Солнце, которое утром, на заре, изгоняло с круга земного тьму и гасило
бесчисленные небесные огни.
Ничему не удивляйся!
Но как доказать, что первобытные люди, в самом деле, смотрели на Небо, сподобились
заметить в просторах его светила, а затем, размышляя о том и другом, попытались понять
Мир, в котором они оказались волею неведомых сил? Вопрос – равно непраздный для
наук и гуманитарных и точных, ибо несть числа тем, кто искренне убежден в обратном –
нет, не смотрели, поскольку не было им нужды удивляться доступному лишь глазам. Да
если даже, допустим, там, в далеком далеке, наверху, что-то и вызывало их удивление, то
они до наступления эпохи цивилизаций преспокойно объясняли непонятное, сочиняя
мифы и довольствуясь придумками простодушно наивных старцев.
Не все, однако, мифы воспринимаются ныне чистейшей воды выдумками тех, кто
бессильный разобраться в реальной действительности, отыскивал окольные пути
объяснения неподвластного понятиям неокрепшего разума. Так, ко всеобщему удивлению
выяснилось, что мифы о зарождении Мироздания и его устроении порой таят в себе
прямо-таки протонаучного стиля мироведческие прозрения предков. Подобные
умозаключения вызывают зачастую такой силы недоверчивое удивление у
интерпретатора мифа, что для обретения уверенности в правильности своих истолкований
ему приходится обращаться к альтернативной взгляду Аристотеля сентенции эллинских
мудрецов, то ли Гераклита, то ли самого Пифагора – «[В познаниях] ничему не удивляйся!»
Удивляться, однако ж, приходится…
Дар судьбы.
Когда крутой склон горы остался позади и я, ступив
на ровную площадку у подножия скального обрыва,
бросил беглый взгляд на каменные плоскости,
прикрытые козырьком, то онемел от неожиданности.
Прямо передо мной находилось выбитое рукой
древнего художника изображение, встреча с
которым здесь, на севере Хакасии, если и могла
ожидаться, то разве что во сне, полном
фантастических видений:
– Да это же «Мировое яйцо»…
На фоне малого размера рисунков, эта фигура
выглядела гигантской, а очертания ее и самые
броские детали внутри не оставляли сомнений – ну,
конечно же, то самое, давно искомое мифическое
Яйцо, вытянуто-овальное, закругленное вверху,
Мировое яйцо.
плавно приостренное внизу, с многослойным
желтком в середине. Художник разместил его почти
вертикально, приостренным концом вниз, и оно недвижно покоилось, лишенное всяких
подпорок.
То был воистину божией щедрости дар судьбы. Ничего подобного и никогда археологи не
встречали ранее на скалах ни Сибири, ни Центральной и Средней Азии, ни Индии,
Ближнего Востока и Средиземноморья. Между тем, в древнейших мифах индоевропейцев,
которые заселяли в далеком прошлом обширные пространства Евразии от Британии на
западе до Индостана на востоке, такое Яйцо представлялось тем великим «Нечто», в
образе чего индоарийским жрецам виделся Мир.
«Перворожденный» – Бог времени и творец Мироздания.
Стоит сделать несколько шагов по выступам цоколя храма – и сразу же окажешься в
тесной скальной комнате, лицом к лицу с многочисленными рисунками. Составленные из
них композиции не снизили накала волнений. Чуть правее гигантского Яйца
располагалось еще одно, но уже малого размера Яйцо. На уплощенной верхней части его
гордо стоял орел (см.рис.). На привязи, у концов крыльев его, с одной стороны находилась
голова козерога со спирально закрученными рогами, а с другой – взлетающая птица с
широко расставленными крыльями. Голову орла с острым, круто загнутым клювом
венчали два круга, символы главных светил Неба – Солнца и Луны. Они намекали на
божественную сущность стоящей на Яйце персоны.
Смысл композиции был в общем понятен. Она
представляла собой уникальную в художественном
творчестве древних сибиряков иллюстрацию хорошо
известного в индоевропейской космогонической
мифологии сюжета о чудесном появлении из Яйца,
плавающего в первозданном Мировом океане,
творца Вселенной, сияющего ослепительным светом
Бога времени и пространства. Это его
богобоязненные римляне нарекли Фанесом, а
многоумные греки – Зевсом; всезнающие индусы
почтительно называли божество столь высокого
ранга Параджапати (Брахмой), а суровые индоарии
восточного Ирана, Средней Азии и степей Западной
Сибири – Зурваном даргавидатом, «Богом
конечного времени», управляющего
материализованным его усилиями Миром.
Козерог и «Взлетающая птица» позволяли поставить
и тут же ответить на сакраментальный вопрос – с
чего «Перворожденный» начал творение Мира и
какую цель он преследовал при том? Думаю, в
Творец Мироздания.
образах копытного животного гор и пернатого
существа Неба воплощались два самых значимых созвездия астрономов II–I тыс. до н.э. –
Козерога и Птицы (на Ближнем Востоке – «Рак с широко расставленными клешнями»).
Они определяли в ту давнюю пору, соответственно, время зимнего и летнего
солнцестояний. Маршруты движений Солнца по небосводу в те дни впервые прочертили
пространственные границы двух противостоящих миров индоариев – Юга (сторона Добра
и Света) и Севера (сторона Зла и Тьмы).
Охранитель Вселенной.
Как выглядел в завершенном виде созданный Зурваном мир как раз и представляло
гигантское Яйцо с многослойным желтком, размещенное левее «Перворожденного», на
той же розоватого цвета песчаниковой плоскости. Общий вид этого Яйца и структур его в
точности соответствуют представлениям о Вселенной первого космолога Европы
Анаксимандра, как устройство ее реконструируют по письменным источникам I тыс. до
н.э. историки астрономии и космологии (считается, что схему эту великий грек
позаимствовал в VI в. до н.э. у зороастрийских жрецов Ирана и Малой Азии). Внешний
обвод Яйца, скорлупа его, представляла твердое звездное Небо, а три круга внутри
(«многослойный желток») – «кольца», орбиты Солнца, Луны и планет.
Внутри Яйца просматривались, однако, детали, о
которых Анаксимандр не упоминал (или сведения о
том в письменных источниках не сохранились) –
между «скорлупой» и «кольцом Солнца»
располагались несколько фигур, среди которых сразу
же стала понятной одна – скорпион с крючковато
загнутым хвостом. Но и того было достаточно,
чтобы сообразить – внутри «Яйца–Вселенной» на
положенном месте размещались по кругу
зодиакальные созвездия.
Ступивший на звездную твердь.
Обе композиции храма связывал воедино человек.
Его головной убор был украшен месяцевидным плюмажем, а талию опоясывал широкий
массивный пояс. Человек этот представлял главное действующее лицо двух
драматических эпизодов – там, где он изображен смело шагнувшим на «звездную твердь
Неба» (т.е. на «скорлупу» Яйца) и в сцене противоборства с драконом и другими
странного обличья существами (рис. 3 и 4). Такой персонаж хорошо известен в
архаической мифологии индоариев Азии – он олицетворял то ли созданного богами
первочеловека Йиму, то ли (что значительно вероятнее) светлое благое божество, подобие
Ахура-Мазды зороастрийцев, борца с Анхра-Манью, божеством «Зла и Тьмы» и
порождениями его – гнусными тварями, неистово злыми чудовищами храфстра, которые
были одержимы желанием во что бы то ни стало разрушать творения Зурвана – полный
гармоний Космос. Судя по всему, благое божество исполняло знаменитое йауджа,
действо по очищению округи Мироздания от тех, кто вознамеривался превратить
гармонии Космоса в беспределы Хаоса.
Битва Добра и Зла.
Если сюжеты левой стены храма легко
распознавались один за другим, то композиции
правой стены выглядели сначала неподвластными
истолкованиям. Лишь после множества дней
просмотра, фотографирования и копирования
рисунков в разное время суток, когда от часа к часу
резко менялся угол освещенности их Солнцем,
пришло, наконец, прозрение: часть плоскости
занимало изображение Хаоса с причудливой
путаницей кривых, угловатых и прямых линий и
месивом образно неразличимых обрывков тел.
Другой же отдел занимали чудовища храфстра. Они
нападали на крылатые, антропоморфного вида
божества, на людей и животных. Полчище
мерзостного облика храфстра возглавляли уродливое
существо с длинной шеей и с телом курицы, со
змеевидным хвостом и поразительно длинными
крыльями (подобие бога зла зороастрийцев АнхраМанью?) и тощий лев с впалым животом,
рахитичным крылом и жадно распахнутой пастью.
Борец с воплощениями Тьмы и Зла. Они вышли на свет из темени Хаоса и вместе со
своими неземного обличья помощниками, пылая
яростной злостью, ринулись на бережно обустроенный богами Мир. То была картина
жуткого, не на жизнь, а на смерть, столкновения полярных сил Мироздания. Это они,
символические воплощения сил Добра и Зла, Света и Тьмы, Хаоса и Космоса, определяли
в кровавых баталиях ход дел в Природе и судьбы людей, живых и отошедших в инобытие.
Священный трактат, исполненный в камне.
При взгляде на храм издали, он смотрится призывно развернутой для чтения книгой. И
хотя страниц у нее всего две, а перелистывать ее невозможно, информации, вложенной в
каждую строчку художественного «текста», достанет, пожалуй, для написания целой
книги, полной интригующих сюжетов. В ней предстоит изложить мироведческую
мифологию и достижения жречества в становлении древних протонаук – астрономии,
календаристики, космогонии, космологии и натурфилософии индоариев Хакасии и СаяноАлтайской горной страны. Это они три тысячи лет назад стали творцами северной
цивилизации, равной по мощи цивилизациям юга Евразии.
Фото С. Паршикова
Небо превратило обезьяну в человека
Новосибирский астроархеолог Виталий Ларичев заканчивает свою новую книгу,
в которой доказывает, что первобытные люди жили не по принципу «завалить
мамонта — насытить желудок», а были интеллектуалами, которые размышляли
о течении времени с помощью лунных календарей.
Астроархеолог Виталий Ларичев. Фото Владимира ПОЛЯКОВА
Со времен школьного курса истории в нас сидит прочное убеждение: питекантропы
и неандертальцы были людьми «темными», озабоченными лишь вопросами пропитания
и самосохранения. Тут уж не до философских размышлений о звездах и смысле жизни,
когда нужно трудиться в поте лица, чтобы из обезьяны превратиться в человека. А между
тем академик Виталий Ларичев всю свою долгую научную жизнь доказывал обратное:
много тысяч лет назад до нашей эры человек был настоящим «гомо сапиенсом», который
увлекался математикой и астрономией.
— Астроархеология — это очень молодая наука, — рассказывает седовласый академик,
разменявший восьмой десяток. — Она изучает интеллектуальный мир древних — самый
сложный аспект в археологии, который показывает, что в древности наука и религия были
неразрывно связаны между собой. Многие из нашего ученого мира называют
астроархеологию «лженаукой», но я уже не в том возрасте, когда можно обращать
внимание на эти «укусы»…
Тридцать лет назад археолог Ларичев выехал в экспедицию в сибирский поселок Малая
Сыя на раскопки древнего захоронения и наткнулся там на странный амулет:
отполированный бивень мамонта украшало изображение гигантской черепахи. Пытливый
ум ученого заработал в полную силу: как древние люди, населявшие территорию Сибири,
могли знать о существовании черепахи? Предки наши жили оседло, в «загранпоездки»
не отправлялись… Значит обладали некими знаниями, которые официальная наука
почему-то «раскопать» не может? Руководитель археологической экспедиции тогда
только плечами пожал: ну, копай дальше, если тебе это интересно, только
это у нас не приветствуется… Окончательно разувериться в «научном официозе»
Ларичева заставила поездка в Ачинск — в одной из «первобытных» могил будущий
астроархеолог обнаружил два бивня мамонта, покрытых тонкой вязью спиралей,
полумесяцев, черточек и кружочков и человечков.
— Никто из моих старших соратников не мог тогда внятно объяснить — что это такое? —
разводит руками Виталий Епифанович. — Когда я заикнулся, что это похоже
на календарь, на меня все ополчились: не было у первобытных людей никаких
календарей, они-то и считать тогда не умели! Но вы сами посмотрите, что это,
как не первобытный календарь? — и академик с научным воодушевлением протягивает
корреспондентам «ВН» фотографию тех «злополучных» бивней.
Действительно, если присмотреться (и уже знать заранее, что это календарь!), «пляшущие
человечки» складываются в геометрический «хоровод», а черточки и полумесяцы —
в строгую систему. Первобытный шифр?
Виталий Ларичев. Фото Владимира ПОЛЯКОВА
— Нет, древняя математика, — убежден Ларичев. — Обратите внимание: эти человечки
повторяются через каждые восемь черточек и четырнадцать полумесяцев — этот рисунок
не что иное, как лунные циклы. А создать лунный календарь могли только люди, хорошо
знающие астрономию и ведущие наблюдение за движением небесных светил
из собственной обсерватории.
Древнюю обсерваторию ученый обнаружил на севере Хакасии, в загадочном местечке
Сундуки, где в каменном безмолвии застыли вековые каменные плиты — с легкой руки
новосибирского академика их сейчас называют «Сибирским Стоунхенджем». Тогда
астроархеолог привлек к работе геодезистов и астрономов, чтобы, «вооружившись»
цифрами и фактами, доказать — здесь, на Сундуках, был жреческий храм и древнейшая
обсерватория, откуда велось наблюдение за ночными и дневными светилами.
— В своей новой книге я пытаюсь доказать, что вся жизнь первобытного человека была
тесно связана с небом, — делится академик, написавший более тридцати книг. — Даже
рождение детей планировалось у них согласно астрономическим прогнозам и лунным
календарям — чтобы человек родился в благоприятное время и прожил достойную жизнь.
Как-то в одну из археологических поездок мы копали детскую могилу и обнаружили
в ней каменный посох с лунным календарем…
Но хоровод из «пляшущих человечков» был на этом календаре слишком «узок»: ученый
предполагает, что таким образом жрецы отправили в потусторонний мир зашифрованное
послание — этот ребенок был рожден не в согласии с лунным календарем, учтите
это при его перерождении…
— Древние жрецы были не просто первобытными служителями культа, — продолжает
наш разговор Виталий Епифанович. — Моя долгая исследовательская работа
доказывает то, что они были учителями-интеллектуалами, которые учили свое племя
считать и жить в согласии со звездами и луной. Жаль, что время мое уходит,
а я до сих пор не могу разгадать секрет первобытной математики… Могу только
предположить, что это было герметичное учение, наподобие пифагорейского, которое
передавалось только посвященному кругу лиц.
Сейчас ученый, несмотря на свой почтенный возраст, много и активно работает:
заканчивает новую книгу о первобытных интеллектуалах и готовится к научному
симпозиуму, где намерен активно отстоять свою научную позицию — наши предки были
людьми просвещенными.
СТРАНА СКАЛЬНЫХ ХРАМОВ И ВЕЛИКИХ ЖРЕЦОВ, ПОЗНАВШИХ НЕБО,
СВЕТИЛА И ЗАКОНЫ ТЕЧЕНИЯ ВРЕМЕНИ
1. Нескончаемые сюрпризы. Три десятилетия ведут исследования археологи
Новосибирска на миниатюрном пятачке земли – в живописном пограничье горной тайги и
степей, прилегающих к заболоченной долине реки Белый Июс (север Хакасии, Кузнецкий
Алатау). Из гиблых пойм ее четверть миллиарда лет назад вознеслись до самого Неба
шесть фантастической красоты пирамидальных гор, именуемых в просторечии
Сундуками. Человек с незапамятных времен оценил их сказочное величие. Подтверждают
то многочисленные, часто поражающие необычностью памятники старины…
Всë здесь за десятилетия многократно исхожено и просмотрено – шаг за шагом,
километр за километром, вдоль и поперек, и потому, кажется, не отыскать около пламенно
красноцветных песчаниковых гор нечто новое. Но, видимо, неисчерпаемы сокровища
скальных Сундуков, ибо каждый очередной полевой сезон не обходится без сюрприза.
Подтвердило то и жаркое лето 2005 года. Но прежде о том, чем привлекательны
Сундуки, чтобы можно было без сожалений посвятить им десятилетия жизни.
2. Звëздная археология. Наука о сибирских древностях неоднозначна. В ней за
последние годы проходит становление новая отрасль, нацеленная на подтверждение
давнего внимания первобытного человека к Небу и светилам, на отыскание сведений о
бытии его в согласии с гармониями движения в космическом пространстве Луны и
Солнца. Приверженцы такого направления исследований стремятся к познанию самого
сложного в древних культурах – интеллектуальных, основанных на протонаучных
знаниях, и духовных, определяемых ими же, сторон жизни предков. Здесь, на Сундуках,
сибирская археология преображается из науки земной в науку возвышенную, небесную –
в астроархеологию, призванную выявлять в памятниках древних культур
“астрономические аспекты”, намеки на то, значительнее чего в истории первобытности
трудно вообразить – как предок воспринимал Мир, как структурировал его и объяснял
происхождение. В итоге выяснилось, что по глубине астрономических познаний,
совершенству систем счисления времени, остроумию мифологического осмысления Мира
древние сибиряки ни в чем существенном не уступали тем натурфилософам, кто в
античной Греции совершал первую в истории человечества “научную революцию”.
3. “Первозданная Земля”. Сундуки, эти природные подобия египетских пирамид,
воспринимаются при взгляде на них с хребтов Алатау первозданного обличья Землей,
порожденной водами “Вселенского Океана”. Если допустить, что древние владетели
“заболоченной чаши” осмысливали среду своего обитания мифологически, то не отыскать
в Сибири более подходящего пейзажа для подтверждения соответствия его местам начала
становления Мира во времена όна.
Сакральную значимость всех этих мест севера Хакасии подтверждают
многочисленные святилища на вершинах гор, которые обрамляют “Первозданную Землю”
по всему периметру. Там, в наибольшей близости к Небу, за сложенными из плит валами
и стенами, отделяющими мир обыденный от мира святого, жрецы возносили молитвы
высшего ранга богам. А у подножия каждого из Сундуков разместилось множество
могильных полей с частоколами памятных плит. В каменистые же обрывы самих
Сундуков были встроены храмы и астрономические обсерватории, предназначенные для
наблюдений за восходами и заходами светил. Вблизи их свершались культово-обрядовые
действа в память предков, во благо живущим и во славу богов.
“Первозданная Земля” примечательна тем, что Создатель, согласно мифу о творении,
воздвиг в центре ее гору, вершина которой достигала орбит Луны и Солнца. Первый
Сундук, самый грандиозный из всех Сундуков “чаши”, представляет почти идеальное
отражение такой идеи.
4. ”Мировая Гора”. Это чудо Природы впечатляет до нервной дрожи, вызывая в
памяти описание горы Меру в священных книгах индоиранцев «Ригведе» и «Авесте». Это
на ее вершине стали после творения восседать боги, а у подножия появились первые
люди, животные и растения. Это к ее вершине причалил ковчег, в котором спасалось все
живое от потопа, насланного на Землю злым божеством. От нее расселились по всей
Земле предки, разнося повсюду астрономические знания. Поразительно, но июсская Меру
выглядит соответствующей главным канонам устроения “Мировой Горы”
индоевропейцев, кочевых обитателей степей от Причерноморья до Енисея. С востока
Первый Сундук смотрится конусовидной горой. Венчает ее кубовидной формы вершина,
вознесенная на полукилометровую высоту над уровнем моря (да уж не окаменевший ли
это ковчег времен потопа?!). Оттуда на десятки километров во все стороны
просматривается линия дальнего горизонта – обстоятельство идеальное для проведения
точных астрономических наблюдений.
С запада скалу подпирают, как и положено, четыре горы, имеющих вид скалистых
гребней. Они ограничивают глубокие каньоны, по которым в древности стекали водные
потоки, олицетворения первозданных рек – истоков всех рек земных и наполнители вод
вселенского Океана. Подножие же горы и склоны ее опоясывает по периметру вал,
сооруженный из плит. Он призван был отделить эту обитель высших богов, первых людей
и жрецов от мира несовершенного, полного низменных страстей.
Меру описывается в мифе индоариев горой, вокруг которой вращаются все светила.
В каньонах и на гребнях Первого Сундука размещается множество храмов, астросвятилищ
и астроплощадок, которые предназначались для наблюдения восходов и заходов Луны и
Солнца и явления весной, в равноденствие, ярчайшей звезды северной сферы Неба –
Арктура, по мировоззренческой значимости равного Сириусу, каким он воспринимался
жрецами культур Ближнего Востока и долины Нила. Если в течение года переходить по
валу в соответствующем порядке от одного обозначенного плитами места наблюдения
светил к другому, то можно “заставить” вращаться светила вокруг Первого Сундука, тем
самым подтверждая законность восприятия его в качестве Меру – Мировой Горы.
И, наконец, можно доказать, что Первый Сундук по высоте своей достигает орбит
Луны и Солнца. В пределах его и на горах Июсской котловины удалось обнаружить
астрономические площадки, с которых можно в определенные дни наблюдать зрелище
фантастической красоты – полная Луна зимней ночью, а Солнце в последнюю декаду
июньских дней выплывают в Небо прямо из “ковчега” – кубовидной вершины горы.
Согласитесь, такое может происходить лишь в случае, если “ковчег” касается орбиты
самых великих светил!
5. “Начало Начал”. В открытом на берегах Июса не доставало до недавнего
времени памятника, который позволил бы прояснить загадочные обстоятельства
появления на свет самόй Мировой Горы – “Столпа” и “Оси” Мироздания. Известно, что
событие это увязывалось в космической мифологии индоевропейцев с появлением в
Хаосе громадного яйца, снесенного божественной птицей. Оно заключало в себе
упорядоченные структуры готовой появиться в мире божием Вселенной – Небо
(скорлупа), круговые воды Мирового Океана (белок) и Земля, сферический желток в
центре яйца, воплощение той сáмой Мировой Горы, столь эффектно представленной
Первым Сундуком.
Сюрпризом экспедиции 2005 года стало событие вдохновляющее – открытие храма
“Сотворения Мироздания” там, откуда как на ладони просматривается Первый Сундук.
На одной из двух плоскостей его, сплошь покрытых многофигурными композициями из
разного вида зооморфных и антропоморфных изображений, была запечатлена уникальная
для наскального искусства Сибири, библейского величия картина. В центре ее размещена
главная компонента сюжета, повествующего о сотворении Вселенной – овальное,
вертикально поставленное яйцо. Внутри его вписаны правильный круг вод Океана и сфера
Земли, а в непосредственном соседстве с ним разместились 7 фигур первозданных богов.
Тут же выбиты рисунки хищного орла с головами быков у концов широко расставленных
крыльев, человека с поднятыми к Небу руками, высшего божества и 13 округлых
символов светил, позволяющих считывать время по Луне и Солнцу в течение года и 3-х
лет. Плоскости храма доселе сохраняет от непогоды потолок – массивная песчаниковая
плита, а у основания его лежат многотонные блоки, воплощенные в камне круглое
плоское Солнце и такая же плоская, серповидных очертаний Луна. Восходы их,
соответственно зимой и летом, наблюдались от храма над вершиной Первого Сундука,
высота которого точно соответствовала высоте дальнего горизонта. Значит, он и при
взгляде от нового храма опять-таки достигал высоты орбит обоих светил, в очередной раз
подтверждая свой статус Мировой Горы…
Египетские пирамиды всегда были для людей синонимом великих достижений
предков в становлении протонаук и духовных канонов. Сибирские Сундуки, сотворенные
Природой и чрезвычайно остроумно, без особо тяжких усилий обустроенные древними
людьми, заслуживают не меньшего почитания. Такое утверждение справедливо, помимо
прочего, и потому, что, как выяснилось, первобытный человек севера Азии начал
оценивать их “небесный аспект” задолго до появления на берегах Нила рукотворных
феноменов – во мраке полутора десятков тысячелетий древнекаменного века, когда в
котловине “Первозданной Земли” Июса бродили мамонты и шерстистые носороги.
В.Е. Ларичев, доктор исторических наук, главный научный
сотрудник сектора теоретической археологии и информатики
Института археологии и этнографии СО РАН, Новосибирск
Структуры Мироздания и обитатели его
в мировоззрении тагарского жречества Южной Сибири
В.Е.Ларичев
Институт археологии и этнографии СО РАН, Новосибирск
Предгорная зона Кузнецкого Алатау Северной Хакасии (юг Западной Сибири)
примечательна исключительной концентрацией памятников древних культур,
охватывающих время от палеолита до раннего средневековья. Здесь, вдоль долины Белого
Июса, болотистого и водного пограничья горно-таежной страны и засушливой степи,
располагается далеко выдвинутая в равнину цепь эффектных, красивых скальных
возвышенностей - "Сундуков". Они очень удобны для наблюдений за восходами и
заходами светил, так как дальний горизонт виден с их вершин на десятки километров.
Именно это обстоятельство предопределило, надо полагать, размещение здесь
характерных объектов, астроархеологический аспект которых просматривается
достаточно четко: астроплощадки, связанные с могильниками, визирные плиты,
солнечные часы, грандиозные астросвятилища (археологи называют их городищами) и
протохрамы с наскальными изображениями. Все эти объекты, взятые в совокупности,
позволяют реконструировать истинный уровень астрономических знаний жречества
тагарцев, а также их космологию, астральную мифологию и героический эпос.
Представим самый выдающийся и грандиозный из перечисленных памятников - скальный
протохрам поздней поры тагарской эпохи (приблизительно Ш в. до н.э.). Он размещается
у подножия южной оконечности четвертого Сундука. Здесь ориентированные на восток
каменные обрывы были подвергнуты строителями-каменотесами специальной обработке.
Структуру протохрама составляют: три навеса-козырька, прикрытые ими обширные
плоскости с наскальными изображениями, небольшие, размещенные одна над другой
ниши с наскальными изображениями в крайне левой, вне зоны козырьков, части
протохрама (рис. 1).
Рис.1. Протохрам тагарской эпохи и его структурные части: 1,2,3- навесы-козырьки над
плоскостями и рисунками; 4, 5 - ниши в левой части протохрама (Нижний мир в
горизонтальном плане)
Fig.1. Prototemple of the Tagar Epoch and its structural sections: 1,2,3- ledges over the planes
with rock-drawings; 4, 5 - niches in the left section of the Prototemple {the Lower World in the
horizontal plane)
Протохрам освещается солнцем до полудня, после чего композиции рисунков в его
центральной части одна за другой, в строго определенной последовательности, уходят в
тень, которая отбрасывается южным абрисом скалы.
По горизонтали протохрам подразделяется на три отдела - левый, центральный и правый,
с характерными для каждого из них выбитыми изображениями. Возможно, каждый из
отделов горизонтального плана представляет собой особую структуру Мира - его низ,
среднюю и верхнюю части.
Если это так, то Нижний мир (по горизонтали - левый) олицетворяли упомянутые ранее
ниши, размещенные одна над другой. Большая часть рисунков в них точной образной
идентификации не поддается. И все же в верхней из ниш выявлены изображения совы и
мчащегося на ездовом животном существа с луком в руках (шаман?), а в нижней —
ящерицы и антропоморфа, фигуру которого определяют редко разбросанные выбоины
(рисунок смотрится "сетчатым", как бы "полупрозрачным", что, возможно, призвано
отразить идею потусторонности Нижнего мира).
Особый интерес представляет центральный отдел протохрама, прикрытый самым
большим и далеко выступающим козырьком. Этот отдел, в горизонтальном плане Средний мир, по стилистике и характеру рисунков на плоскостях, расположенных под
козырьком, четко подразделяется по вертикали на три зоны.
1. Верхняя зона, с одиночными рисунками, которые в большинстве не поддаются
образному истолкованию. Среди них понятны, пожалуй, лишь голова лося с частью
туловища и фигура антропоморфа, изображенного по пояс с отставленной назад
рукой. Эту зону следует, по-видимому, воспринимать как Верхний мир
центрального отдела протохрама, то есть это надо воспринимать картиной Неба с
расположенными в пределах его созвездиями, а возможно, и с особо почитаемыми
звездами и светилами (рис. 2).
Виталий Ларичев,
доктор исторических наук
Находки в Сибири
--------------------------------------------------------------------Книга: "Остров пурпурной ящерицы". Сборник / Сост. С.Н.Плеханов
Издательство "Молодая гвардия", Москва, 1984
Художник Виктор Роганов
OCR & SpellCheck: Zmiy (zmiy@inbox.ru), 24 мая 2002 года
--------------------------------------------------------------------В ЗАПИСНУЮ КНИЖКУ ФАНТАСТА
Где заканчивается наука и начинается фантастика? И где кончается
фантастика и начинается наука? Вряд ли очень точно можно указать границу. Фантастика
питается научными гипотезами и идеями, но научно-фантастическую художественную
литературу нельзя свести к популяризации научных положений. Однако оригинальные
гипотезы, едва брезжущие предположения ученых, умело изложенные, имеют и свою
эстетическую и фантастическую ценность. Не только ученые, но и любители порой
многие годы отдают (а бывает, и небезуспешно!) разработке "невероятных мыслей",
разведочных идей. Естественно, что не все эти разведочные идеи обоснованы с научной
строгостью, возможно, какие-то из них в дальнейшем не подтвердятся. Однако
художественно изложенные, они дают пищу для раздумий самому широкому
читательскому кругу, дают простор воображению и толчки для создания новых
фантастических гипотез, чем и обогащают художественную научно-фантастическую
литературу. Исходя из этого, редакция научной фантастики вводит в данном сборнике
рубрику "Взаписную книжку фантаста".
ЛУННЫЕ ФАНТАЗИИ?
Сто лет назад сэр Норман Локьер, известный своими исследованиями в области
спектроскопии и физики Солнца, заинтересовавшись величественными культовыми
памятниками древнейших цивилизаций - Египта, Шумера и Греции, заметил в
созданных тысячелетия назад храмах и загадочных каменных сооружениях то, что и
следовало увидеть профессиональному астроному.
Храмы и культовые строения,
как удалось установить Локьеру, ориентировались строителями на горизонт с
учетом определенных закономерностей движения по небу Солнца и Луны. Как
человек на редкость широких научных интересов, в том числе, к счастью для будущего
археологии, и гуманитарных, он понял, что ему посчастливилось соприкоснуться не
только с истоками астрономии, а следовательно, геометрии и математики. Знание
мифологии, культов, связанных с небесными светилами, древних календарей и ранних
культур Европы и Ближнего Востока привело его к значительно более глубоким
общекультурно-историческим выводам. Норман Локьер увидел в
сухих"астрономических аспектах" археологических памятников ключ к познанию
интеллектуального мира древних, к уяснению масштаба проникновения
первобытного человека в тайны природы.
Казалось, археологи, призванные по долгу службы представить современникам
истинный облик их далеких предков, должны были приветствовать новую отрасль науки,
рожденную на стыке астрономии, археологии и истории культуры. Парадоксально, но
все оказалось как раз наоборот! Знатоки древностей, познавшие в вещах каждую
дырку, сделали вид, что не замечают ни статей, ни даже книги Нормана Локьера. Он
же, по-видимому, заподозрил археологов в намеренном уклонения от серьезной работы,
а также в желании и далее спокойно заниматься наукообразной классификацией битых
горшков.
Поэтому-то в 1905 году в ведущем научном журнале мира "Нейча", создателем и
редактором которого был сам Локьер, появилась его обвинительная статья"Несколько
вопросов археологам".
Разразился грандиозный скандал, определивший на десятилетия вперед
островраждебное неприятие археологами всех, кто в их епархии осмеливался говорить
об астрономических аспектах. Статьи отчаянных смельчаков презрительно
назывались "лунными фантазиями", а выводы определялись как "бесплодные
предположения" и "оголтелое теоретизирование". Началась пятидесятилетняя война,
полная тяжелых потерь...
Все же борьба в защиту величия предка окончилась капитуляцией археологов.
Но для этого им пришлось предъявить доводы беспристрастных вспорах электронносчетных машин, а машины научил проигрывать"астрономические аспекты
археологических памятников" английский астроном Джеральд Хокинс. Правда,
закоренелый скептицизм жив до сих пор, и недаром тот же Хокинс, который внес
решающий вклад в становление археологической астрономии, не так давно горько писал,
что ему постоянно хочется посвящать свои статьи по этой тематике "человеку
каменного века - непонятому, оклеветанному, недооцененному". Но хорошо уже то,
как утверждает еще один специалист по археоастрономии, Джон Вуд, что теперь в
археологических кругах можно наконец обсуждать вековой давности темы сэра
Нормана Локьера "без малейшей неловкости".
КУЛЬМИНАЦИЯ СВЕТИЛ
Хокинс, раскрывая перипетии тягостной борьбы со скептиками, в своей книге
вспомнил о примечательном разговоре с одним знатоком каменного века Европы. Тот в
качестве довода невозможности предложенной оценки Стоунхенджа как обсерватории
бронзового века в Англии сослался на то, что ведь в других местах мира "ничего
подобного нет". В самом деле, не может же быть, что Стоунхендж "единственный и
неповторимый", а научная основа, заложенная в его впечатляющих архитектурных
конструкциях, "не отразилась в культуре где-нибудь еще".
Собеседник, отчитывающий Хокинса безапелляционным тоном за рюмкой хереса,
не учел одного весьма серьезного обстоятельства. А что, если такие объекты все же есть,
но именно он, археолог, или не видит их, или, что более вероятно, просто не способен
оценить так, как они того заслуживают? Во всяком случае, если бы споры по
археоастрономии продолжались столь же остро и сейчас, то расположенная на другом,
чем Англия, конце Евразии Сибирь с ее великими памятниками древних культур могла
бы стать для английского астронома серьезным аргументом в безнадежной тогда
дискуссии с поучающим его археологом.
...Несколько недель продолжались летом 1982 года упорные, но, кажется, совсем
бесперспективные поиски около гор Пятый и Девятый "сундуки", что возвышаются
круто запрокинутыми к западу каменными громадами. Здесь, на севере Хакасии, в
долине Белого Июса, были открыты эффектные святилища бронзового века,
розовопесчаниковые "стены" которых покрывали головоломно-загадочные
композиции из рисунков и таинственных знаков. Поблизости поднимались к небу
вкопанные в землю два с половиной тысячелетия назад величественные плиты гробниц
степных богатырей. Найденного было достаточно, чтобы занять экспедицию делом на
много месяцев, а то и лет. И если было сказано о бесперспективных поисках, то оттого,
что на сей разрешалась задача, непривычная для археолога, - следовало попытаться
доказать, что открытые памятники содержат в себе "астрономический аспект". Это
значило бы, что древние сибиряки не уступали своим современникам на западе Европы в
познании закономерностей движения небесных светил, а следовательно, и во всем, что
стоит за таким исключительным по значимости фактом.
Все в конечном счете решилось, как порой бывает, просто. Однажды в ходеразведок
внимание привлек длинный, далеко протянувшийся с запада на восток мыс Девятого
"сундука". Если бы вздумалось строить площадку для наблюдения за восходами Солнца
и Луны, то, пожалуй, лучшего места, самой природой ориентированного
"астрономически значимо", поблизости не найти. И все же трудно вообразить степень
удивления, когда на гребне удалось выявить характерную конструкцию из плит.
Теодолит, установленный над подковообразной "ловушкой", был тут же сориентирован
на восток. Осталось обнаружить промежуточный визир, чтобы можно было выйти на
астрономически значимую точку на горизонте. Такой визир был в самом деле найден
в сотне метров от наблюдательной площадки. Там из земли торчали плитки, образующие
миниатюрный четырехугольник.
Они, судя по всему, обозначили место, где в древности устанавливался деревянный
визирный столб.
Так оно в действительности и было - линия, соединяющая этот визир с горизонтом,
указала, с учетом необходимых поправок, на крайнюю к северу точку восхода низкой
Луны.
Самое, однако, поразительное и неожиданное произошло потом, когда трубатеодолита
была направлена сначала на север, а затем на юг. Оказалось, что север определялся
необычайным по остроумию использования визиром - едва торчащей из-за склона
Восьмого "сундука" скальной вершиной горы, расположенной более чем в десяти
километрах. Направление на юг определял один из трех скальных выступов самой
высокой в южной части горизонта горы Кашкулак. Отклонения были ничтожными.
Эти своеобразные природные "мушки"-визиры, отмечавшие при наблюдениях с
искусственно созданной площадки точки юга и севера, означали, что человек
бронзового века Сибири знал не только закономерности восходов Солнца и Луны. Он
имел ясное представление... о небесном меридиане. Этот поистине взятый визирами на
"мушку" небесный меридиан позволял древним астрономам следить как за верхними (на
юге), так и за нижними (на севере) кульминациями светил. Отсюда следует, что люди
бронзового века Сибири обладали прекрасно разработанным лунно-солнечным
календарем и умели с исключительной точностью фиксировать время в течение суток,
недель, месяцев и лет.
ГДЕ УМИРАЕТ СОЛНЦЕ
Известно, какую основополагающую роль сыграли в культуре человечества очень
рано подмеченные самыми любознательными его представителями закономерности в
жизни Солнца. Каждый день оно рождалось на востоке, а затем, достигнув зрелости в
южной части небосклона (как раз у небесного меридиана!), умирало на западе. Люди
давно заметили и другую замечательную особенность в жизни самого яркого из светил:
чем ближе к северу в ходе смены сезонов оно восходит, тем животворнее становится
его сила, тем пышнее расцветает Земля. И напротив, чем ближе к югу склоняется оно в
восходах, тем более жестокие морозы сковывают природу.
Эти наблюдения стали не только основой календаря. Вместе со значительно более
сложным закономерностями в жизни Луны ритмы Солнца, по-особому истолкованные
первобытным жречеством, породили религиозные заблуждения, и в частности, сложные
культы, связанные с рождением, жизнью и смертью человека.
Если так оно и есть, то подобные отклонения древнего ума от реальности не могли не
найти отражения в структуре погребальных сооружений. Именно такого рода
рассуждения заставили по-иному взглянуть на высокие плиты, ограждающие гробницы
богатырей бронзового века Хакасии.
Новый методический подход в оценке значимости гробничных камней, попытки
расшифровать заключенную в них информацию превзошли все ожидания. Небольшой
могильник на западном склоне Пятого "сундука" был, как выяснилось, спланирован со
строгим учетом ожидаемых в жизни Солнца и Луны явлений. Особая роль при этом
придавалась сектору неба, где всходило и заходило декабрьское солнце в дни его
максимальной "слабости" как светила, - в период зимнего солнцестояния, перед
ожидаемым поворотом к весне и лету. Для судеб умерших жизненную важность
приобретала, оказывается, и та линия горизонта,
где заходило сентябрьскооктябрьское и февральско-мартовское солнце. Можно догадаться почему, учитывая
ежегодное осеннее умирание природы и весеннее ее возрождение. Люди бронзового
века Хакасии, озабоченные судьбой ушедших в мир иной, оставили на могильниках и в
сложных структурах связанных с ними ритуальных и наблюдательных площадок
достаточно ясные указания на знание ими севера, юга, точки захода солнца в дни
осеннего и весеннего равноденствия, а также в великий период летнего солнцестояния,
после которого происходил поворот к осени и зиме. Получены также поддающиеся
проверке сведения об особо трепетном отношении древнего человека к горам.
Что именно думали обо всем этом первобытные люди, помогут раскрыть тесно
связанные с гробницами наскальные изображения святилищ "сундуков". Их
"астрономический аспект" оказался не менее примечательным, и потому можно
надеяться, что работа над художественным наследием первобытных жрецов и
астрономов приобретет в недалеком будущем давно ожидаемую осмысленность. Это
позволит археологам сделать главное - в должном свете представить предка в глазах его
потомков.
АЧИНСКИЙ ФЕНОМЕН
Где следует искать истоки современной цивилизации?
Американский историк Самуэль Крамер, например, в своей книге "История
начинается в Шумере" корни мировой науки возводит к достижениям древнего
населения Двуречья, признанной колыбели культуры евро-азиатских народов.
Между
тем, как это ни покажется парадоксальным, одна из недавних находок археологов в
Северной Азии дает основание усомниться в провозглашенной Крамером идее.
Почему бы, опираясь на нее, не предположить, что история начинается... в Сибири?
...Порой археологам - искателям тех корней, что держат и до сей поры питают
человеческое общество, - казалось, что они добрались наконец до истоков наук, в том
числе таких сложных, таких точных и взаимосвязанных, как геометрия, астрономия.
Ученых всегда поражали умопостроения и умозаключения мыслителей древних
цивилизаций Африки и юга Азии. Именно здесь возникли первые "модели" вселенной
со звездным небом, с Землей, окруженной водами первозданного океана и мрачным
подземным миром, с преисподней, куда, как это думалось нашим предкам, после смерти
отправлялись высокочтимые усопшие.
В мифах народов, населяющих эти земли, люди поднимались на орлах над планетой и
возносились в космос.
Но - увы - до реализации этой мечты землянам оставалось прожить еще не менее
тридцати тысяч лет!
А археологам, в какую-то пору считавшим, что они нашли наконец на Земле тот
источник света и разума, что озаряет цивилизацию на протяжении многих веков -
Африка и Южная Азия, - представлялись совершенно удивительными познания
египтян, шумерийцев, персов, индусов, китайцев в точных науках. Они оказались
настолько значительными и такими тонкими, что объяснить их возникновение
четыре-шесть тысяч лет назад в результате какого-то внезапного озарения просто
невозможно. Представляется, что у результатов, полученных древними мыслителями
этих народов, должна быть традиция, что они опиралисьна знания и опыт, возникшие
еще раньше.
В частности, отдельные редчайшие небесные явления могли предсказываться
шумерийскими жрецами лишь в том случае, если регулярные и точные наблюдения за
Луной, Солнцем, планетами и звездами велись человеком на протяжении по крайней
мере десятка тысяч лет. В прошлом веке, когда истории людей отводилось немногим
более шести тысяч лет, такие выводы казались абсурдными.
Но когда к началу космической эры человечество благодаря новым находкам
археологов значительно не только "повзрослело", но и отодвинуло свой "день рождения"
за четыре миллиона лет, интеллектуальный мир нашего предка стал представляться
совсем иным. В частности, во всей неприглядной обнаженности выяснилось, что
расхожие представления о человеке древнекаменного века противоречат реальной
картине формирования его культурной истории. Возникший в нашем сознании под
воздействием далеко не полных данных образ неприкаянного, полудикого бродяги,
набросившего на плечи лохматую шкуру, размахивающего с жутким уханьем дубинкой
над головой заманенного в ловушку мамонта, никак не стыковался со своим потомком
- человеком утонченных культур ранних цивилизаций. Да и о какой стыковке могла
идти речь, если специалисты ранее считали, что голова предка была всегда занята только
одной мыслью: как поплотнее набить желудок?
Из возникшей, как говорят космонавты, нештатной ситуации следовало не очень
приятное заключение: археологи, очевидно, ошиблись, не принимая в расчет
достижения людей древнекаменного века в чисто интеллектуальной сфере.
Однако
насколько просто заподозрить подобное, настолько сложно доказать его с помощью
документальных свидетельств. А что, если принять в расчет загадочные косточки с
насечками, рисунки которых опубликованы в 1857 году французом Буше де Пертом?
Американский исследователь Александр Маршак, который работал над книгой о том,
когда и как человечество начало готовиться к выходу в космос, задался целью
"проиграть" невероятный сюжет с этими самыми черточками на костях. По существу,
он принял как руководство к действию забытую (из-за ее невероятности!) идею
французского археолога прошлого века Эдуарда Лартэ, что такие метки могли
использоваться древними людьми "для счета временных периодов". Маршак оценил их
как календарные по характеру записи лунных циклов. Результат оказался потрясающим:
группировка черточек в блоках, которые отличались друг от друга по количеству знаков,
соответствовала календарным тирмам смены фазы Луны.
Значит, пещерные люди древнекаменного века десятки лет назад, уловив
закономерности движения небесных тел, создали сравнительно точный лунный
календарь.
Для своего времени это было величайшим общечеловеческим достижением. И
совершенно не удивительно, что сходные по характеру "счетчики времени",
изготовленные из кости и рога, впервые найденные более ста лет назад Буше де Пертом на
крайнем западе Евразии в долине Соммы под Парижем, в двадцатые годы нашего века
выдающийся советский палеоантрополог и археолог М.М.Герасимов привез из
экспедиции, работавшей на востоке Сибири, в долине Ангары, около села Мальта.
Удалось ли, однако, предкам в столь давние времена создать целостную систему
счисления времени, или дело ограничилось, как представляется Маршаку, суточными,
месячными или в лучшем случае сезонными наблюдениями?
Ответить на подобный
вопрос не удавалось из-за того, что среди находок в Европе отсутствовали образцы
древнейших календарей с достаточно длинными "временными записями", которые
позволяли бы усмотреть в них строго отработанную систему слежения за временем.
Но теперь такой образец обнаружен. Он стал достоянием археологов при раскопках
Ачинского поселения древнекаменного века. Ему приблизительно восемнадцать тысяч
лет.
На поверхности этой миниатюрной скульптуры, вырезанной из бивня
мамонта, мастер эпохи палеолита умудрился разместить спиральный узор,
составленный из 1065 различных по очертаниям лунок; змеевидные полосы их - самое
наглядное и живое отражение в древних орнаментах идеи времени - прерывались ниже
средней части выпуклым пояском кольца, обычным атрибутом священного жезла
мудрецов Древнего Востока. Проще простого было объявить эти ленты микроточек
"орнаментальными" и написать по такому поводу дежурно-расхожие слова о
ювелирном мастерстве древнего скульптора, а также о тонком изяществе и удивительно
уравновешенной ритмике, с какой опоясывал скульптуру извивающейся змеей
спиральный узор.
Однако древний сибирский жезл с кольцом требовал не поверхностного суесловия,
а самого кропотливого и системного изучения, объяснения тех загадочных знаков,
которые древний мастер превратил в великолепный узор.
МУДРОСТЬ ЗМЕИ
Работа началась с кропотливого (с помощью микроскопа) осмотра и переноса на
бумагу изображения лунок, продавленных разнофигурными каменными штампами. И
тут обнаружилось, что спирали рассекаются на отдельные ленты, а те, в свою очередь,
разделяются на извивающиеся зигзагами строчки. Строчки же состоят из определенного
количества точечных вдавлений. Самое же удивительное было в том, что числовые
сочетания суммы этих вдавлений в каждой из лент составляли ряды, полные какого-то
затаенного смысла.
В чем же все-таки этот смысл?
На этот вопрос ученым ответить еще предстояло. Но уже за самим явным
присутствием смысла в этих скучных рядах чисел, оставленных рукой древнего
человека, улавливается трепетное биение мысли.
И первое, что обращает на себя внимание, это кратность трем количества лунок в
отдельных лентах спиралей. Такой закономерности не подчинены лишь ленты 173 и 187.
Но у основания они совмещены, и общая сумма их лунок (360) все же подчинена этой
закономерности.
Вторая особенность - количество лунок в лентах спиралей, если так можно выразиться,
календарно по характеру. В самом деле: лента 45-я отражает продолжительность
полутора лунных месяцев и восьмую часть солнечного года; 177-я - половину лунного
года и количество суток от осеннего до весеннего равноденствия; 207-я - половину
лунного года плюс 1 месяц; 173-я – половину так называемого драконического года,
играющего особую роль при определении времени возможного затмения; 187-я количество суток от весеннего до осеннего равноденствия; 273-я - 10 сидерических
(звездных) лунных месяцев, или три четверти солнечного года; 3-я - три дня полная
Луна наблюдается невооруженным глазом без каких-либо признаков ущерба; в такой же
календарный период, известный как новолуние, Луна может быть не видна на
небосклоне; 1065 - общее количество лунок, выгравированных на поверхности
скульптуры, составляет три лунных года плюс два дня.
Разумеется, все при желании можно объяснить случайностью. И все же трудно
вообразить, что при гравировке специального орнамента древний художник и
скульптор Сибири разметил лунки в лентах так, что их количество в каждой из лунок,
помимо его воли и разума, оказалось кратным трем и столь же непреднамеренно отразило
примечательные календарные блоки счета времени по Луне и Солнцу.
Этот вывод нашел затем дополнительное подтверждение при анализе календарных
лунок в отдельных строчках, которые, змеевидно изгибаясь, образовывали
"гравированное поле" каждой из лент спиралей. Пусть читатель поразмыслит сам, мог
ли определить слепой случай подобную числовую ритмику:
Лента 45 состоит из строчек 11-11-11-12
Остальные ленты - 177: 43-44-44-46
- 207: 47-52-52-56
- 173: 57-58-58-56
- 187: 59-64-64
- 273: 65-68-70-70
- 3: 1-1-1.
Как можно без труда заметить, в этих числовых рядах обращают на себя внимание
строчки лент, которые не отличаются друг от друга по количеству лунок. В первой и
последней лентах они повторяются трижды: 11-11-11 и 1-1-1, а во всех остальных дважды: 44-44; 52-52; 58-58; 64-64; 70-70. Кроме того, есть ленты, где близкие по
количеству лунок строчки отличаются друг от друга всего лишь на единицу: 46-47; 5657; 58-59; 64-65. Нельзя не заметить и того, что количество лунок в строчках при
переходе от ленты к ленте постепенно возрастает, как бы жестко диктуя направление и
порядок переходов от строчки к строчке и от лент одной спирали к лентам другой:
11-11-11-12-43-44-44-46-47-52-52-56-57-58-58-59-64-64-65-68-70-70-1-1-1.
Продуманность и преднамеренность такой числовой ритмики выглядит в
особенности значительной, если обратить внимание на то, что в строчках лент
просматривается примечательность не только математическая, но и календарная. В самом
деле, все строчки, начиная с той, в которой размещено 43 лунки, и кончая той, где их
70, тоже календарные по характеру. Эти числа составляютблоки лунного календаря от
полутора до двух и одной трети лунного месяца. Итак, если справедливо давно
высказанное мнение, что спираль есть наиболее выразительное и емкое отражение в
орнаментальном искусстве идеи времени, то узор из лунок на Ачинской скульптуре из
бивня мамонта можно рассматривать как первое и уникальное для древнего мира
подтверждение этой гениальной в прозорливости мысли. В свете сказанного
представляется, что извивающиеся ленты спиралей недаром напоминают тела змей: ведь
они в мировой мифологии всегда считались воплощением мудрости и хранительницами
священных знаний.
Далее предлагается один из возможных вариантов подбора ключа к разгадке тайны
древнего жезла.
Если направление и порядок переходов Луны от одной строчки лент одной спирали к
строчкам и лентам другой понят и расшифрован правильно, то остается решить: с
какой лунки и с какого конкретного дня начинал счет времени древний сибиряк? Ответ
подсказывают ленты 177-я и 187-я, которые отражают календарные периоды от
осеннего до весеннего равноденствия и наоборот. Поскольку эти ленты занимают
совершенно определенное место в числовом ряду, приведенном выше, то ясно, что на
первую ленту 45 должно прийтись лето, за которым как раз и следовали осенне-зимний
сезон ленты 177,весенне-летний сезон - 207, осенне-зимний - 173 и т.д. Отсюда был
сделан
вывод, что первая лунка в ряду строчек 11-11-11-12 ленты 45 отражала сутки, близкие к
летнему солнцестоянию 22 июня. Что касается того, какая это была фаза Луны, то было
признано целесообразным считать, что ночное светило находилось тогда в состоянии
полнолуния. Наложение при проверках и экспериментах современного
астрономического календаря на строчки лент спиралей показало, что при
соблюдении вышеназванных условий трехлетний лунный календарь древнего человека
Сибири начинался с трех дней полной Луны ленты 45 в июне и через 1062 суток
завершался в мае тремя днями полной Луны, которые приходились на ленту 3.
Эффектности и остроумию древнейшего календаря сибиряков трудно не отдать
должное!
Читатель, знакомый со сложностями структуры древних календарей, может задать
каверзный вопрос: если спирали на скульптуре из Ачинска действительно представляют
собой отражение не просто идеи времени, а точный, выверенный до суток трехлетний
лунный календарь, то как практически велось счисление времени? Ясно же, что сам
по себе лунный календарь не может долго использоваться, поскольку отставание его
от солнечного вскоре окажется настолько губительным, что начнется непоправимая
путаница с сезонами и стабильность систем счета времени разрушится до
основания. Выход предлагается такой: после трех лунных лет к календарю следует
добавить один дополнительный лунный месяц, но сделать это надо так, чтобы полная
Луна вновь пришлась на первую лунку ленты 45. Через 18 лет, то есть после
шестикратного прохода Луны по "спиралям времени", следует добавить два лунных
месяца и с тем же непременным условием перевода ночи полной Луны на первую лунку
ленты 45. Это придаст календарю на скульптуре из бивня мамонта достаточную
стабильность, и он приобретет характер вечного.
Предложенная расшифровка "орнамента" может, разумеется, вызвать яростный
протест тех, кто, как и их предшественники сто лет назад, привык видеть в далеком
предке людей всего лишь звероподобное существо. Но тут ничего не поделаешь - ведь
речь здесь, в сущности, идет о разных оценках археологами кругозора древнейшего
человека. Это он, как можно судить по сценам пещерного искусства, нарядился, как
на маскараде, в шкуру бизона и коварно предложил цивилизованным потомкам решить
поистине головоломную задачу - кто на самом деле замаскировался в этом живописном
карнавальном костюме детства человечества?
ЛУННЫЕ ЗНАКИ
Сдвиг порога появления на Земле предков человека к 4000000 лет, а его
предшественников из мира антропоидов и того больше - к 12000000, произвел
революционный переворот в представлениях о временных масштабах эволюции
первобытного общества. "Постарение" человечества почти в три раза по сравнению с
недавно принятым возрастом заставило часть археологов по-иному взглянуть на
достижения древних людей в области духовной культуры.
У академика, математика и геолога Эли де Бомона, секретаря Французской академии
наук, был почти двадцатилетний опыт отеческого (в ученом смысле слова)
вразумления одержимого любителя археологии из городка Аббевиля Буше де Перта.
Этот таможенный чиновник еще в 1837 году вознамерился ниспровергнуть ни
больше ни меньше как тривиальную в простоте истину - человечество начало отсчет
своей истории всего 6000 лет назад, то есть со времени последнего великого потопа,
документальный рассказ о чем сохранила священная Библия. Ему, видите ли, не
представлялись убедительными и доводы о том же гениального творца теории
природных катастроф, великого естествоиспытателя Жоржа Кювье. А все дело в том,
что Буше де Перт нашел на многометровой глубине в речных отложениях Соммы какие-
то подозрительного свойства камни и усмотрел на них следы искусственной обработки.
Поскольку вместе с такими псевдоорудиями в том же слое встречались кости
вымерших слонов и носорогов, то таможенник пришел к заключению, что на них
значительно раньше 6000 лет назад охотился некий "человек природы". В те времена,
оказывается, на Земле жили, смешно сказать, "допотопные люди"!
Наставление академиком заблудшего в ересях любителя на путь истинныйзатянулось,
однако, на годы. Порой изнемогающий от "вразумлений" Эли де Бомон шел скрепя
сердце на компромисс. Ну, хорошо, пусть так называемые оббитые камни в самом
деле не игра природы и действительно обработаны человеком. Но согласимся, что их
могли оставить на берегах Соммы римские легионеры. Это они в славные времена
Юлия Цезаря строили военные лагеря здесь, под Парижем, в холодных землях варваров кельтов и их ужасных жрецов - друидов, которые любили приносить на алтари своих
языческих богов человеческие жертвоприношения. Слонов же и (чего в старину не
случалось) носорогов тоже могли привезти с собой воинственные римляне.
Все было тщетно. Более того, как показала вышедшая в 1857 году книга Буше де
Перта "Кельтские допотопные древности", он не ограничился рассуждениями о
грубо оббитых каменных орудиях "человека природы". Ниспровергатель истин
объявил об открытии камней, которые были оценены им как скульптуры, то есть
первозданные и невиданно древние образцы искусства. Дальше - больше, и час от часу
не легче: в них Буше де Перт усмотрел
отражение потребностей допотопного человека в сфере не материальной, а духовной.
За образами художественного творчества "человека природы" ему грезились признаки
существования у первобытных людей суеверий, религии и культов, "рожденных
любовью или страхом". Дилетант от археологии осмелился даже определить, кто мог
стать для них "предметом культа". Разумеется, не благостно чтимый рабами
божьими всевышний, а разное подлое, низменно-языческое: то, что, как он
писал, "можно было ощущать и воспринимать - Солнце, Луна, звезды, деревья,
животные".
МЕТКИ НА ПАМЯТЬ
Что, однако, вынудило Эли де Бомона вознегодовать с особой яростью, так это
уверения Буше де Перта о знания допотопным человеком счета, обладании им
"инструментами для измерений", то есть, в сущности, убежденность в познании дикарями
глубокой древности азов как арифметики, так и геометрии. Такой вывод позволили
сделать ему несколько древних костей, на поверхности которых первобытный человек
будто бы наносил насечки, составляющие группы от 20 до 50 меток. Оценивая
назначение их, Буше де Перт писал, что они напоминают ему "метки на память, вроде
тех, которыми пользуются наши булочники". Конечно, такие наивные сентенции только
шокировали академика строгой науки, а количество черточек на костях могло даже
навести его на бредовую мысль, что первобытный человек десятки тысячелетий назад
знал десятичную систему счета. И все это, пардон, во времена, когда у Версаля бродили
волосатые мамонты и свирепые шерстистые носороги?!
Такое нельзя было расценивать иначе как вызывающе дерзкое покушение на устои. И
произошло невиданное - "двое несовместимых", академия и церковь, со
всеуничтожающей мощью своего авторитета вместе, но с разных сторон
обрушились на крамольника Святые отцы призвали поскорее запретить чтение
зловредно-богохульных сочинений Буше де Перта как противоречащих духу
священной Библии, а общество исследователей старины в Пикардии на конгрессе в
Лионе объявило находки таможенника из Аббевиля "не имеющим ценности хламом".
В свою очередь, потерявший наконец терпение и сдержанность Буше де Перт
ответствовал не менее резко: "Я стою против огромной стены, против огромной
одушевленной стены, имя которой академия..."
Победа противников его оказалась, однако, пирровой. Уже на следующий год после
выхода в свет сочи нения Буше де Перта, 26 августа 1858 года, на Сомму прибыли те,
кого он позже возвышенно назвал "людьми науки и совести" - Чарлз Лайель, Джон Эванс
и Хью Фальконер. Поистине, нет пророка в своем отечестве - на заседании
Британской ассоциации наук один из них таксформулировал мнение английских
исследователей о камнях из Франции: "Находки на Сомме не составляют сомнений человек был современником вымерших животных - мамонтов, носорогов, бизонов и
северных оленей". Затем прошло еще три года, и особо удачливому в поисках древностей
Франции мировому судье из департамента Жер Эдуарду Лартэ посчастливилось
обнаружить предметы искусства древнекаменного века и кости с определенным
образом сгруппированными Зарубка ми, черточками и лунками. Лартэ оценил
загадочные пиктограммы как знаки счета, нумераций и собственности, метки для
распознавания и игры и даже (запомним это хорошенько!) "для счета временных
периодов".
А как же академик Эли де Бомон? Обстоятельства вынудили его наконец иначе
взглянуть на "домогательства" беспокойного Буше де Перта. Теперь, чтобы избавиться
от малопочтенного клейма ретрограда, он при очередном открытии таможенника (речь
шла о находке им человеческой челюсти), самолично поторопился объявить о таком
выдающемся в науке событии. Публика, сразу же переметнувшаяся, естественно, в своих
симпатиях к другому, могла оценить это как предложение академией мира тому, кого она
на глазах у всех "вразумляла" почти четверть века. Но случилось так, что Эли де Бомон, к
неописуемой свое досаде и стыдливому смущению коллег, вновь попал в курьезный
переплет. Как вскоре выяснилось, челюсть та была не допотопная, а современная. Ее
подбросили в раскоп добряки рабочие. Им, оказывается, очень хотелось порадовать
безмерно увлеченного Буше де Перта, который постоянно говорил землекопам о мечте
жизни - найти костные останки своего детища, "человека природы".
...Прошло сто лет, и случилось так, что однажды стало ясно - не ушли в небытие
старые страсти. Они, оказывается, просто тлели под пеплом мнимого забвения, но были
всегда готовы при благоприятном случае вспыхнуть яростным пожаром. Он в самом
деле воспламенился, и виной тому стало, как это ни покажется парадоксальным,
вступление человечества в космическую эру. Между тем ничего странного в том нет.
Запуск первого спутника Земли, а затем и выход человека в космическое пространство
поневоле обратили историков науки к размышлениям о том, как и когда земляне начали,
не отдавая, разумеется, в том отчета, подготовку к самому великому из своих свершений.
Иначе говоря, речь шла о выявлении истоков наук, о началах познания мира,
окружающего Землю, об изучении неба.
Теперь же, обращаясь к перипетиям истории, события которой растянулись на сто
лет, можно оценить ее не столько как примечательную, сколько нравоучительную.
Почтение к предкам всегда утверждалось и ценилось человечеством. Что же
касается деятеля интеллектуального труда, то он, выходит, должен чтить не просто
предка, но уважительно относиться к нему как к коллеге-предшественнику.
Рис.2. Небесная (верхняя) зона среднего отдела протохрама. Фигуры представляют,
возможно, изображения созвездий, звезд и светил
Fig.2. The heavenly (upper) zone of the middle section of the Prototemple. The figures inighl
represent constellations, stars and other heavenly bodies
2. Средняя зона, с многофигурными композициями реалистического стиля, образующими
вместе связанный со многими действующими лицами сюжет из жизни эпического героя.
Эта зона центрального отдела протохрама вне сомнений представляет Средний мир,
Землю, обитель людей. Многофигурные композиции, своего рода картины, представляют
этапные эпизоды земной жизни героя-богатыря.
Образно-художественное повествование начинается (как и положено в героическом
сказании, овеянном трагическими мотивами) со сцен убийства врагами воина, повидимому, отца будущего богатыря. Убитым лежит и второй человек (ноги его обращены
вверх), возможно, это мать или сотоварищ по ратным делам богатыря. Воин изображен
стоящим на коленях и опирающимся одной рукой на стрелу. В другой, поднятой вверх,
руке зажат, видимо, короткий меч или кинжал - воин пытается отбиться от наседающих
сзади и спереди врагов, но участь его, судя по всему, решена. По голове готов нанести
удар стоящий впереди враг, меч выбивает из рук стоящий сзади...
Следующая композиция представляет сцену спасения мальчика женщиной, облаченной в
высокий парадный головной убор скифского типа. Часть тела ее оформлена разреженной
выбивкой, что может быть воспринято намеком на божественный статус дамы,
спасительницы осиротевшего ребенка.
Правее размещается сцена сражения хрупкого стройного юноши с великаном (рис. 3). Эта
картина может быть названа так - ''Первый богатырский подвиг героя". Подросток, слабо
вооруженный, лишенный признаков физической мощи, с косичкой, в детской шапочке с
козырьком, побеждает гиганта в шлеме, явно не равного ему по силе и набору оружия.
Противник панически убегает от юного преследователя и, значит, исход неравного
поединка не вызывает сомнения.
Рис.З. Первый богатырский подвиг героя - победа над великаном
Fig.3. The Hero's first heroic deed - his victory over a Giant
Очередная многофигурная композиция иллюстрирует особо важное событие в жизни
теперь легко узнаваемого героя - юноша в том же скромном одеянии принимает от
бородатого старца, видимо старейшины племени, "богатырский дар" - шлем, лук и кинжал
(рис. 4). За актом этим наблюдают высокое скелетообразное существо, очевидно предок, и
шаман, стоящий на медведе и занятый варкой в котле мяса принесенного в жертву
животного. К распластанной шкуре его устремляется собака, а в котел заглядывает
змееобразное существо (дракон?), привлеченное, видимо, одурманивающим запахом
жертвенной пищи.
Рис.4. Дар богатырю за его победы - оружие и шлем
Fig.4. A gift to the warrior for his victories: arms and a helmet
Последние сцены земной жизни богатыря, как и положено по эпосному канону, трагичны.
Европеоидного облика герой с сотоварищем, закованные в доспехи и превосходно
вооруженные, попадают в засаду (рис. 5). Богатырь гибнет, пораженный стрелой, что
подтверждает сцена возлежания его на смертном помосте. Происходит все это где-то
вдали от родных мест, куда, вероятно, отправился герой на поиски достойного его сил,
мужества и отваги противника (на родине ему, надо полагать, никто уже не мог
противостоять). В чужих краях богатырь вынужден был передвигаться не на лошади, как
следовало странствовать храброму богатырю, а на лыжах. Края те полны опасностей,
поэтому богатыря сопровождают, помимо сотоварища, духи и боги, которые ограждают
его от существ враждебного мира. Сцена гибели героя от стрелы врага есть одно-временно
и картина противоборства богов и духов двух противостоящих сторон. Идентификации
тех и других часто затруднительны из-за схематичности фигур и "рассеянности" выбивки.
Можно лишь заметить, что на стороне богатыря выступает некая богиня, идущая на
лыжах, и божество в шлеме, изображенное по пояс, а на стороне врага - змеевидные
существа (драконы?), один из которых изрыгает из пасти пламя в сторону божества в
шлеме.
Рис.5. Гибель героя, попавшего на чужбине в засаду Fig.5. Death of the Hero got into
ambush in a foreign land
3. Нижняя зона центрального отдела протохрама есть Преисподняя, населенная духами и
богами подземного мира. Череда композиций, размещенных одна около другой в строгой
последовательности, повествует о борениях духа героя после окончания его земной
жизни. В Преисподней он сражается с разного вида существами, которые в большинстве
случаев не поддаются идентификации, преодолевает хороводы духов, блокирующих
проходы, вступает в борьбу с неким существом, восседающим на волкообразном
хищнике. Богатырь минует все препятствия. Ему удается даже успешно пройти главную в
Нижнем мире преграду - проскользнуть мимо двух ужасающих, скелетообразного вида
владык Преисподней. Жертвенный лось с вывернутой задней частью, повернутый к ногам
богов Нижнего мира, открыл, видимо, ему дорогу в иной мир (рис. 6). Финальные
эпизоды бытия духа героя в Преисподней демонстрируют выход его оттуда, откуда для
иных человеческих существ, лишенных, очевидно, определенных нравственных,
физических и духовных качеств, "нет возврата". Он появляется вне границ Преисподней в
полном боевом облачении и вновь вступает в сражение с врагами, возможно, на небесах,
превращаясь в конце концов в фантастического обличья птицеобразное существо,
наделенное, видимо, бессмертием.
Рис.6. Центральная сцена в Преисподней. Герой (фигура с поднятыми руками правее
божества с фаллосом) минует главное препятствие в странствиях его по галереям
Нижнего мира
Fig.6. The central scene in the Underworld. The Hero (the figure with raised hands, to the right
of the Deity with a phallus) passes the main obstacle in his wanderings through the galleries ol
the Lower World
Около подножия среднего отдела протохрама, на уровне зоны Преисподней лежат плиты
уничтоженной в древности могилы, где, возможно, был захоронен прототип самого героя
эпоса, а далее, в болотистой низине размещается могильник, а также, быть может,
разрушенные остатки фундамента какого-то строения. Это позволяет сделать вывод, что
столь величественный протохрам позднетагарской эпохи был частью высокопочитаемого
центра, связанного с отправлениями погребальных культов. Весьма вероятно, что главной
частью их было исполнение сказителями эпохи тагара поэтического по форме эпоса о
геройской жизни богатыря на Земле, в Преисподней и на Небе. Нет и особого риска
предположить, что исполнение это сопровождалось музыкой.
Если это было так, то представления жречества, интеллектуальной и духовной элиты
раннего железного века Хакасии, "об устроении Мира" имели широкое распространение в
разных слоях степных кочевников юга Сибири.
Сибирский ученый утверждает, что нашел следы самой древней в Азии
астрономической обсерватории
На самой границе Кемеровской области и Хакасии, в долине реки Белый Июс, среди
гиблых болотистых пойм тянется цепь фантастически красивых песчаниковых гор. Местные
жители с незапамятных времен называют эти горы Сундуки. По бытующим поверьям именно
здесь когда-то из глубин холодного безграничного океана поднялась земля - загадочные
каменные "сундуки". Неудивительно, что сюда тянутся любители психологических
практикумов. Приехав к Сундукам, корреспонденты "Итогов" увидели несколько десятков
медитирующих людей. Мы не стали их тревожить, дав круг на машине в объезд лагеря.
Похоже, они нас даже и не заметили. Кто-то стоял неподвижно с вытянутыми вверх руками,
кто-то сидел, поджав ноги и устремив взгляд в одну точку, несколько совершенно обнаженных
молодых людей слушали шум воды на берегу Белого Июса. Они пытались по-своему постичь
тайну Сундуков...
Однако Сундуки привлекают не только мистиков, но и ученых. Вот уже почти
двадцать лет здесь работает археологическая экспедиция во главе с сотрудником Института
археологии и этнографии Сибирского отделения РАН доктором исторических наук Виталием
Ларичевым. В 70-е годы Ларичев изучал древние стоянки в расположенном поблизости селе
Малая Сыя. Возраст этих стоянок - 32-34 тысячи лет. Затем Ларичев заинтересовался
Сундуками и теперь каждое лето приезжает сюда. Ученый пришел к выводу, что Сундуки, как
и знаменитый Стонхендж, являются древней астрономической обсерваторией конца бронзового
века.
Послания из прошлого
Профессор Виталий Ларичев показывает наскальные рисунки, сделанные древними людьми в
урочище Сундуки
Сундуки - место действительно необычное, привлекающее внимание. Не случайно
Виталий Ларичев называет их "сибирскими пирамидами". Горы смотрятся посреди пойменных
лугов как нечто совершенно инородное: набегающие параллельно друг другу, почти равные по
размерам холмы завершаются странными каменными башнями, похожими на ящики или
сундуки. Конечно, эти горы не являются рукотворными, но они, как уверяет Виталий Ларичев,
в древности использовались для наблюдения за звездами. Переходя от одного холма к другому,
профессор Ларичев показывает нам интересные детали, которые сразу в глаза не бросаются, но,
если обращаешь на них внимание, невольно рождают вопросы: откуда взялась в этой стене
такая удобная ниша? Почему на противоположной гряде выложено аккуратное окошко в
горной породе? Что означает выступ в скале с уходящим вверх ровным лазом? Неужели и
вправду это все - следы деятельности человека?
- Я много лет пытался разгадать загадку Сундуков, - говорит профессор Ларичев. Километры прошагал по этим холмам. Но то, что мне открылось, было неожиданностью даже
для меня. Сопоставив накопленные за много лет данные наблюдений с астрономическими
картами, я берусь утверждать, что здесь, в Сундуках, находится самая древняя в Азии
астрономическая обсерватория. Ее возраст около 16 тысяч лет! Древние обитатели долины
Белого Июса каждый день наблюдали отсюда за заходом и восходом Солнца и Луны. В строго
определенных и отмеченных особым образом местах этой горы проводились наблюдения в дни
осеннего и весеннего равноденствий. Ритму "жизни" светил подчинялась вся культоворитуальная и экономическая жизнь здешних племен.
Особенно интересна центральная гора Сундуков. Виталий Ларичев показывает рукой
на едва приметное окошко в горной стене. Вместе с новосибирским астрономом Геннадием
Шептуновым он долго пытался понять, что могли наблюдать люди в это окно. Поначалу
ученые полагали, что в определенные дни в этом окне появлялась звезда Вега, но выяснилось,
что здесь виден Арктур - ярчайшая звезда северного неба из созвездия Волопаса. Арктур в
древности был очень почитаемой звездой, так как являлся навигационным и календарным
светилом. Центральная гора окружена четко различимым валом. Как считает профессор
Ларичев, его возникновение - явно дело рук человеческих. Зачем он был построен? Бытует
мнение, что это исключительно оборонительное сооружение. Ларичев с этим не согласен.
- Вал нелеп с точки зрения фортификации, - считает историк, - поскольку не создает
ощущения неприступности. Мне больше импонирует другая версия. Можно предположить, что
древние обитатели этих мест считали центральную гору чем-то вроде мировой горы Меру горы, вокруг которой вращаются все светила. Тогда этот вал должен был отделять мир жрецов
от остального мира. Вход за ограду был открыт только для посвященных.
Зашифрованные знаки
Своей гипотезе об
астрономическом предназначении Сундуков Виталий Ларичев нашел очень любопытные
вещественные подтверждения.
- Однажды я совершенно случайно наткнулся на каменную черепаху. Она была
изготовлена древними ведунами путем оббивки камня, - рассказывает профессор. - Узор на
верхнем панцире изображал годовой цикл движения Солнца, а на нижнем - фазы Луны.
Или еще одна находка. Символический жезл из бивня мамонта, увитый
разветвляющимися спиралями. Каждая спираль состоит из тысяч ямок, сделанных при помощи
каменных штампов. В целом, по мнению Ларичева, эта композиция - своеобразный трактат о
строении Солнечной системы. Или вот неприметная на первый взгляд каменная пластина. На
ней аккуратно просверлены три круглых отверстия, образующих треугольник. Ученый считает,
что эту пластину использовали при астрономических наблюдениях в качестве измерителявизира.
Вообще древние сибиряки оставили потомкам много напоминаний о себе. Собственно,
масштабное изучение Сундуков началось после того, как здесь были найдены удивительные
наскальные изображения. И прежде всего Белая Лошадь. Этот образ, как считает Виталий
Ларичев, символизирует одновременно обновленное Время, декабрьское Солнце и созвездие,
которое ныне называется созвездием Льва. Быть может, люди каменного века пытались
воплотить в художественных образах свои представления об окружающем мире. Виталий
Ларичев пытается разгадать смысл наскальных рисунков. По его мнению, в наскальных
рисунках зашифровано подробное повествование об устройстве мифологического космоса.
Древние авторы, считает историк, делили мир на три части, или сферы. Прежде всего это
верхняя сфера - Небо (зона абстрактных изображений, представляющих, видимо, детали
картины звездного неба). Затем средняя сфера - Земля (в ее пределах и проходила жизнь людей,
что отражают реалистического вида композиции) и нижняя сфера - Преисподняя (обитель
странных звероподобных существ).
Сокровенный смысл
Профессора Ларичева часто упрекают в том, что он видит то, чего не видят другие, и
верит в то, во что поверить весьма непросто. Действительно, трудно представить, что люди
каменного века думали о небесной механике. Зачем? По мнению Виталия Ларичева,
способность просчитывать движение планет и предсказывать солнечные и лунные затмения
давала вождям или жрецам как представителям интеллектуальной верхушки общества
огромную власть над соплеменниками. Они были избранными, обладателями сокровенных
знаний. Астроархеология еще достаточно новая отрасль науки, которая находится в стадии
становления. Ее задача - собрать и систематизировать информацию о периодах истории
человечества, понять, как рождались первые культово-религиозные системы и какую роль в
них играли Солнце, Луна, звезды.
По словам Ларичева, специалисты по древностям часто прибегают к простому ходу:
если объект непонятен, то его следует объявить культовым, предназначенным "для
отправления обрядов", а то и "торжественных ритуальных процессий". Виталий Ларичев с этим
категорически не согласен:
- За такой осторожностью скрываются, пожалуй, нежелание вникнуть в суть сложных
"астрономических аспектов" археологических памятников и, главное, боязнь прослыть
"академически несерьезным" или, что уж совсем страшно, "свихнувшимся чудаком". А
характеристика загадочного объекта как "ритуального" - в сущности, бессилие исследователя
проникнуть в сокровенный смысл объекта.
На вопрос, не боится ли он прослыть "свихнувшимся чудаком", Ларичев отвечает так:
- Меня называли и называют фантазером, но я не фантазер. В поисках универсального
дешифратора знаковых систем прошлого я обратился к точным наукам - математике и прежде
всего астрономии. В моих экспедициях рядом со мной всегда работали не только археологи, но
и астрономы, геодезисты, архитекторы. И если для археолога очень важно уметь видеть, уметь
читать послания прошлого на рельефе местности, то представители точных наук, работающие
рядом, всегда могут проверить догадки, гипотезы при помощи цифр. И, поверьте, работая
таким образом, нам удалось кое-чего достичь. Конгресс астрономических обществ Европы,
который проходил в Москве в 2001 году, засвидетельствовал ценность наших работ. И на
сегодняшний день у меня уже практически не осталось сомнений, что Сундуки - это древний
астрономический центр, "обиталище звездных богов, великих художников, мудрецов и
созерцателей неба".
В этом маленьком окошке в определенные дни появляется звезда Арктур
Первые палеоастрономические находки в Сибири были сделаны при раскопках Ачинского
поселения в Красноярском крае (датируются возрастом около 18000 лет). Скульптура из
бивня мамонта, покрытая искусным спиральным орнаментом из лунок, означала не что
иное, как запись трех лунных лет. Этот удивительный предмет позволил переосмыслить
сделанные еще в начале ХХ века открытия выдающегося русского археолога и
антрополога М.М.Герасимова, которому посчастливилось обнаружить при раскопках
поселения Мальта (Иркутская область) несколько десятков предметов искусства со
знаковыми записями астрономического содержания. Датировка Мальты около 24 тысяч
лет!
Далее последовали еще более интересные находки: академик РАЕН, доктор
исторических наук В.Е. Ларичев из института археологии и этнографии СО РАН начал
раскопки поселения Малая Сыя в Хакасии (датируется возрастом примерно 34 тыс. лет),
где вновь обнаружил календарные записи. А затем в ходе работ в районе так называемых
"Сундуков" (Хакасия) обнаружил астрономические обсерватории, в которых древние
люди вели наблюдения за восходами и заходами Солнца и Луны (памятники времени от
18 тыс. лет назад до V века н.э.).
Гора Первый сундук в Хакасии, где была обнаружена В.Е.Ларичевым древняя
астрономическая обсерватория
Экспедиция в Хакасию 2007-го года и вовсе стала сенсационной - недалеко от Сундуков
обнаружена целая система специально установленных мегалитов (менгиров), явно
предназначенная для наблюдений небесных объектов.
Календарные записи людей эпохи палеолита использовались не только для счета
времени и хозяйственной деятельности, но они отражали их астральную религиозную
систему. И самое сокровенное в этом – все эти системы и обсерватории нацелены на то,
чтобы точно предсказать затмения. Потому что не было для древнего человека более
чудовищной опасности, чем затмения. Оно воспринималось мирового масштаба
катастрофой, в которой гибло и небо и земля и человек, вся вселенная, весь космос.
Предсказать затмение означало предотвратить его с помощью специально разработанной
системы ритуалов, жертвоприношений. Предлагаем ознакомиться с некоторыми
результатами, связанными с изучением подобных памятников археологии. Теперь мы
знаем, что уже 28-24 тыс. лет назад в Евразии люди решили проблему предсказания
затмений! Это было мощнейшим оружием жрецов, которое позволяло управлять всем
сообществом.
В 2006 году была опубликована статья В.Е.Ларичева о предсказании затмений древними
людьми - "Ленский дракон и время (астрономический, календарный и космогоникомифологический аспекты семантики панно с чудовищем, которое вознамерилось
проглотить Мироздание)". Сборник «Древности Якутии (Искусство и материальная
культура)». Новосибирск, Наука, 2006, с.102-136. Речь в ней идет об изображениях на
скалах вблизи Шишкино в Прибайкалье, которые впервые упоминает около трех веков
назад руководитель Второй камчатской экспедиции Г.Ф.Миллер.
Дракон и Солнце на скалах близ поселения Шишкино в Прибайкалье.
Спустя почти два века рисунки древних художников эпохи палеометалла были
опубликованы и стали доступны исследователям. Главное изображение, которое вызвало
наибольший интерес, это дракон, который намеревается проглотить круглое, разделенное
на две половинки светило, то ли Луну, то ли Солнце. И вроде бы, ничего особенно нового
в этом изображении не прослеживалось. Но автор статьи, В.Е.Ларичев, обратил внимание
на такие элементы изображения дракона, как правильные выступы на спине мифического
чудовища, а также сложные спиралевидные линии в области живота и другие явно не
случайные штрихи и линии. Опуская логические построения и рассуждения автора,
отметим краткие итоги расшифровки данного изображения. Это невероятно, но оказалось,
что на этом рисунке можно обнаружить:
продолжительность синодического месяца – 29 или 30 суток;
длительность лунной и солнечной эпох затмений;
количество суток для выравнивания лунного и солнечного годов;
количество добавочных к большому лунному и солнечному саросам суток для
предсказания затмений;
5. продолжительность каждого из астрономических сезонов;
6. время возможного повторения лунного затмения, которое наблюдалось в начале
года;
7. продолжительность разного вида лет;
8. количество месяцев в лунном году;
9. длительность циклов беременности оленя, человека и лося;
10. длительность большого солнечного (54 года) и лунного (56 лет) саросов.
1.
2.
3.
4.
Конечно, особенно впечатляет нацеленность этой системы на расчет времени
наступления затмений. Об этом свидетельствуют четко обозначенные знаки,
определяющие сутки прохождения светилами узла лунной орбиты, сутки повтора
затмений, которые оказались увязанными со знаками фигуры перед пастью дракона, сутки
завершения счетного периода, который подключался к большим саросным циклам, и
счетная система, позволяющая считывать 54- и 56-летие.
Эта интерпретация на первый взгляд не сложного изображения могла бы вызвать
стойкое неприятие, если бы не обилие похожих изображений, оказавшихся в
распоряжении археологов. Так, дракон, поглощающий светила, является одним из
главных персонажей Окуневской культуры Хакасии, он изображен на палеолитических
рисунках Северной Азии, Урала, Восточной Европы. Несомненно, все эти изображения
передавали более или менее полную информацию, доступную пониманию избранной
касте древних жрецов. Смысл же передачи столь сложной информации от поколения к
поколению на протяжении тысячелетий можно выразить одной сравнительно
современной фразой: "тот, кто предупрежден, тот вооружен".