Текст Последний - Русское зарубежье

1
С сайта: http://vak.ed.gov.ru
На правах рукописи
РУЧКИН Александр Борисович
Русская диаспора в Соединенных Штатах Америки
в первой половине ХХ века
Специальность 07.00.02 – Отечественная история
АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ
на соискание ученой степени доктора исторических наук
Москва
2007
2
Работа выполнена на общеуниверситетской кафедре истории Московского гуманитарного университета
Научный консультант - доктор исторических наук, профессор Криворученко Владимир Константинович
Официальные оппоненты:
Доктор исторических наук, профессор Ершов Виталий Федорович
Доктор исторических наук, профессор Погодин Сергей Алексеевич
Доктор исторических наук, доцент Пеньковский Дмитрий Дмитриевич
Ведущая организация – Российский университет дружбы народов
Защита диссертации состоится «12» ноября 2007 г. на заседании диссертационного совета Д 212.154.01 при Московском педагогическом государственном университете по адрес: 117571, Москва, пр. Вернадского, 88,
ауд. 817.
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московского педагогического университета по адресу: 119992, Москва, М. Пироговская, 1.
Автореферат разослан « »
2007 г.
Ученый секретарь диссертационного совета
Киселёва Л.С.
3
1. Общая характеристика работы
Российское Зарубежье совсем недавно стало восприниматься обществом как сложный социокультурный феномен отечественной и мировой истории. Стремление восстановить прерванные традиции привлекло повышенное внимание к эмиграции как связующей нити российской цивилизации,
чему в немалой степени способствовали реалии распадавшейся государственности начала 90-х гг. ХХ столетия. Около 30 млн. русских людей оказались за пределами своего национального государства. Отражением процесса
поиска новых форм взаимодействия с русской диаспорой и признанием политической актуальности вопросов, связанных с «Россией вне России», стало
принятие ФЗ «О государственной политике Российской Федерации в отношении соотечественников за рубежом»1. Будущее этих взаимоотношений во
многом зависит от объективного прочтения опыта взаимодействия «расколотых культур», в том числе и через изучение процесса адаптации российских
иммигрантов к политическим, социальным условиям североамериканского
континента первой половины столетия. И для исторической науки, и для реальной сегодняшней практики важно понять, что связывает выходцев из России с оставленной родиной, какова их роль в жизни Америки. Желание видеть в разрозненной вековой эмиграции именно диаспору требует осмысления исторической традиции русского исхода с его почти вековым опытом социальной адаптации, политической борьбы за будущее России и процессами
формирования в различных уголках мира российских форпостов. Сложность
изучения и осмысления проблем диаспоры заключается и в том, что на
уровне массового сознания иммиграция долгое время воспринималась через
призму мифов и ожиданий, плохо коррелирующихся с действительностью.
«Русская Америка» остается одной из крупнейших диаспор дальнего
зарубежья. Ее прошлое и настоящее вызывает острые дискуссии по обе стороны Атлантики. Появление первых русских иммигрантов в Америке относится к середине XVIII в. Однако массовость она приобрела в самом конце
XIX в. Известно высказывание Президента США Джона Ф. Кеннеди о том,
что американцы — это «нация иммигрантов», и выходцы из России сыграли
существенную роль в формировании Соединенных Штатов, составив 10%
европейской и около 5% — общемировой иммиграции на континент2. Всего,
по данным американских государственных учреждений, с 1901 по 1949 гг. в
США прибыло 2 603 826 иммигрантов из России.
Перемещение соотечественников продолжаются. К проживавшим в
США в начале 1990 гг. 2,95 млн. американцев, имевших российские корни, за
десятилетие добавилось 441 тыс. выходцев с территории бывшего СССР. Все
возрастающее число соотечественников за рубежом рождает у политической
Федеральный закон «О государственной политике Российской Федерации в отношении соотечественников за рубежом» от 24.05. 1999 № 99-ФЗ, в ред. ФЗ от 31.05.2002 № 62-ФЗ; от
22.08.2004
№
122-ФЗ;
от
29.12.2004
№201-ФЗ;
от
31.12.2005
№199-ФЗ.
http://www.medialaw.ru/laws/russian_laws/txt/44.htm
2
Неймер Ю.Л. Иммиграция в США, русская и иная // Мир России, 2003, №1. С. 121-137.
1
4
и бизнес элиты соблазн использования их в качестве проводников интересов
новой России.
Сегодня в Америке существует самобытное, этноокрашенное, но
аморфное многонациональное образование, расчлененное историческими,
социальными, мировоззренческими противоречиям, по иронии истории именуемое «русской» диаспорой, успешность взаимодействия с которой зависит
от критического прочтения накопленного диаспорой векового опыта жизнедеятельности в новой среде.
История русской диаспоры в США представляет общественный интерес для изучения процессов правовой, социально-экономической и социокультурной адаптации под воздействием миграционной политики, способствующей максимальному использованию потенциала прибывающих мигрантов во внутри и внешнеполитических интересах страны1. Изучение спектра проблем «вхождения» русских в социокультурную среду, приспособления к правовым реалиям изгнания принципиально важно, предопределяет
новое звучание культурного наследия русской эмиграции и закладывает
условия для критического восприятия мирового опыта в целом.
Дальнейшее изучение русской диаспоры в США в первой половине истекшего столетия представляется не только перспективным, но и необходимым для расширения и обогащения представлений о прошлом, для разработки практических мер в области государственной политики и общественной
поддержки соотечественников. Русская иммиграция представляет собой
междисциплинарный объект исследования. Отечественная историческая
наука прошла долгий путь в определении предмета исследования и выборе
ракурса его рассмотрения, выступая как интегрирующая гуманитарная дисциплина.
Изучение русской эмиграции в советский период было крайне политизировано, что в полной мере характерно и для изучения Русской Америки. К
истории русской колонии обращались специалисты по межгосударственным
отношениям, американисты, историки международного рабочего движения,
социологи миграций, этнологи, культурологи и др. Однако предмет нашего
исследования – Русская Америка, русская диаспора в США – до последнего
времени не рассматривался в качестве целостного явления. Сегодня в рамках
исторического исследования важно обобщить теоретический опыт и наработки ученых различных отраслей науки для воссоздания целостной картины
1
В США проблема эмиграции в настоящее время остается актуальной. Согласно документам,
внесенных в Палату представителей Конгресса США в 2002 г., в стране этот период было 5 млн.
прошений о визах и предоставлении гражданства. В то же время, по оценкам, проживало без разрешения 8 млн. иностранных граждан. При этом отмечалось, что «всем до единого террористам,
захватившим самолеты 11 сентября, была выдана виза на въезд в США». В связи с этим была реорганизована Служба иммиграции, как заявил в Конгрессе от имени администрации министр юстиции Джон Эшкрофт: «Безопасность страны зависит от крепости наших протяженных границ. А
процветание страны зависит от потребной рабочей силы. Поэтому пришла пора отделить структуры, оказывающие услуги иммигрантам, которые въезжают в Америку на законных основаниях, от
структур, призванных вылавливать иностранцев, проживающих у нас в стране в нарушение всех
законов и правил». (Голос Америки. Russian. 2002. http://www.voanews.com/russian/archive/200204/a-2002-04-26-1-1.cfm) В связи с этим изучение опыта миграции из России в США представляет
помимо исторической значимости и практическую потребность.
5
процессов социокультурной адаптации русской иммиграции в США, что и
предпринято в диссертации.
В рамках настоящего исследования осуществлено комплексное изучение процесса становления русской диаспоры в США, понимаемой как сети
общественных и культурных учреждений, призванных способствовать плавному вхождению индивида в новую среду, ознакомлению его с новыми условиями, оказанию помощи в усвоении новых правил и норм и отстаиванию
его интересов.
Сказанное характеризует актуальность исследования.
Объектом исследования является русская иммиграция в Соединенных
Штатах Америки в первой половине ХХ века.
Предмет
исследования:
процессы
правовой,
социальноэкономической и социокультурной адаптации русской иммиграции в США,
нашедшие отражение в формировании сети русских общественных организаций, определивших контуры национальной диаспоры.
Целью диссертационного исследования является рассмотрение процесса становления и развития в США русской диаспоры как части Российского Зарубежья, возникшего в результате эмиграционных волн с территории
Российской империи, затем СССР, в контексте российско-американских отношений первой половины XX столетия.
Задачи, решаемые в диссертационном исследовании:
- углубить и скорректировать существующие научные представления о
процессе эмиграции из России; осуществить теоретико-методологический
анализ формирования и жизнедеятельности русской диаспоры в Соединенных Штатах Америки;
- исследовать изменения иммиграционной политики США в первой половине столетия, выявить ее влияние на процесс формирования русской колонии;
- изучить процессы правовой и социально-экономической адаптации
русских иммигрантов и определить основные демографические и социокультурные характеристики русской иммиграции;
- рассмотреть процесс формирования русской диаспоры в контексте
российско-американских отношений первой половины XX столетия; влияния
событий на родине, развития российско-американских отношений на формирование диаспоры;
- установить исторические этапы формирования русской диаспоры и ее
основные отличительные черты; дать характеристику особенностей организационного строительства русской диаспоры различных иммиграционных
волн на примере деятельности иммигрантских организаций как культурных
посредников, способствовавших социокультурной адаптации иммигрантов;
выявить и обосновать особенности русской диаспоры в США по сравнению с
эмигрантами из других стран; дать им обоснование и сформулировать уроки
истории для современной Российской Федерации.
В исследовании использован широкий круг всех видов исторических
источников. В силу объективных условий многие источниковые материалы
6
отложились в зарубежных архивах. Наиболее ценным для данного исследования являются фонды Музей русской культуры в Сан-Франциско, который
является наиболее значительным и вместе с тем мало исследованным центром зарубежной россики. Автор имел доступ к документам центра в разные
годы, но наиболее систематизированным он стал в последнее время. Нами
введены в научный оборот материалы, характеризующие вклад русской иммиграции в духовную и материальную культуру США – фонды Н.В. Борзова,
Антонины Вон Арнольд, рукописные материалы и др.1 Из фонда Борзова
впервые извлечен значительный материал о мероприятии, имевшем для русской диаспоры существенное социальное значение, – Дне русского ребенка в
США за 1930-1940 гг., документы Объединенного комитета русских национальных организаций. В поле зрения попали уставные документы, программы мероприятий, финансовые отчеты, обширная корреспонденция Комитета
и различных организаций (в частности, Общества преподавателей русского
языка). По нашему мнению, фонд представляет большую ценность для изучения русской иммиграции в США, наличествующие в нем документы позволяют изучать деятельность русских иммигрантских организаций по реализации широкого спектра общественных инициатив и в течение длительного
хронологического отрезка.
Важное место среди архивных зарубежных центров занимает коллекция Стенфордского университета и особенно Гуверовской библиотеки, преобразованной в 1941 г. в «Гуверовский институт войны, революции и мира».
В Гуверовском архиве выявлены важные материалы для изучения правовой
адаптации бывших русских граждан, в частности, в личных коллекциях А.Ю.
Ландезена, Н.В. Богоявленского, выполнявших консульские функции на добровольных началах в Сан-Франциско и Сиэтле. Особый интерес представили
материалы Фонда Д. Дея, в том числе проведенного им социологического исследования в Калифорнии в 1930 г. По документам воссоздано представление о процессе вхождения иммигрантов в новую социокультурную среду,
темпах и направлении адаптационных процессов. Исследованные материалы
других фондов (Бриз, Мари Анненков; Джорджа Виктора; Людмилы Сафоновой) представляют документы личного характера (воспоминания), описывающие нелегкий путь русских иммигрантов в Новый свет, и непростой процесс приспособления к новым условиям.
Крупным центром хранения русских материалов остается Ньюйоркская публичная библиотека. В Отделе рукописей и архивных материалов, насчитывающем более 3 тыс. коллекций, обнаружены уникальные материалы по истории русской иммиграции в США в 20-е гг. В Фонде Ассоциации русских юристов США соискатель использовал уставные документы,
протоколы общих собраний, решения Правления, ежегодные отчеты, которые позволили проследить этапы формирования и основные направления де1
Музей насчитывает ок. 16 тыс. единиц хранения. Их использование затруднено в силу того,
что Музей действует на общественных началах и открыт для исследователей несколько часов в
неделю. Использование части богатейшей коллекции музея стало возможным благодаря совместному проекту Музея и Стенфордского университета по микрофильмированию.
7
ятельности организации. Обнаруженные доклады о ситуации в России позволили выявить с большой долей достоверности эволюцию взглядов участников Ассоциации на происходящее на родине. Особую исследовательскую
ценность представляет переписка руководителей Ассоциации с американскими государственными и общественными организациям. Автору был открыт доступ к документам Фонда Федерации русских организаций, в частности, Первого Общегражданского Съезда, переписка с региональными комитетами позволила получить представление о специфике организационного
строительства на местах.
Новые архивные материалы по истории русских православных организаций, молодежных объединений русской иммиграции выявлены и в коллекции Центра по изучению истории иммиграции Университета Миннесоты.
Автор ознакомился и использовал документы фонда Федерации Русских православных клубов (Federated Russian Orthodox Clubs). Отношение молодого
поколения православных русских американцев к судьбе разделенной церкви
прослеживается по наказам и рекомендациям участникам церковных соборов.
Одним из интересных и малоизученных источников русской иммиграции являются публикации Информационной службы на иностранных языках
(Foreign Language Information Services). В 20-е гг. она ежемесячно издавала
специализированный журнал «The Interpreter» («Переводчик»), целью которого было «знакомить Америку с иммигрантом и иммигранта с Америкой»,
предоставлять широкий спектр информационных материалов по насущным
проблемам. Одним из направлений деятельности Службы было поддержание
интенсивного диалога с иммигрантской прессой, чтобы передаваемая информация попадала на страницы иммигрантской периодики и доносилась до
иммигрантов. Только в 1922 г. Служба направила около 5 тыс. статей и информационных материалов в 735 газет и журналов. Использованы материалы
журнала «Interpreter» как для выявления приоритетов информационного воздействия принимающего общества на группы иммигрантов, так и для изучения документального и статистического отражения протекавших процессов
социокультурной адаптации выходцев из различных стран. Этот во многом
документальный материал заслуживает дальнейшего введения в научный
оборот.
Важным источником информации явилась эмигрантская периодическая
печать – «Новое Русское слово», «Русский голос», «Россия», «Новоселье»,
«Новый журнал», «Социалистический вестник», «За свободу», «Последние
новости», «Русский инвалид» и др. Диссертант установил, что рядом русских
организаций издавались собственные бюллетени, отражавшие их повседневную деятельность1.
Широко использовались опубликованные (преимущественно на английском яз.) документальные материалы: законодательные акты США в области иммиграционной политики и натурализации, отчеты Службы имми1
См., например: Русская академическая группа в США, Общество бывших русских морских
офицеров в Америке, Общество русских инженеров в США и др.
8
грации и натурализации США, отчеты генерального инспектора по иммиграции, статистические материалы переписей населения США1, содержащие
сведения о половом, возрастном, семейном, профессиональном положении
иммигрантов, географии их расселения в стране. Главная трудность при изучении этой категории источников состоит в вычленении собственно «русской
компоненты иммиграции» из данных о выходцах с территории Российской
империи и СССР.
Дипломатические источники, использованные при написании работы,
включают опубликованные документы, отражающие деятельность служб
американского и российского внешнеполитических ведомств (переписка, отчеты, донесения)2, дающие представления о порядке допуска иностранных
граждан в США, трудностях, с которыми пришлось столкнуться русским
иммигрантам на протяжении первой половины столетия.
Ценным источником являются опубликованные воспоминания выходцев из России, дающие представление о «тернистом пути американизации»,
который выпало пройти соотечественникам, вынужденных покинуть свою
родину3. Автор провел интервьюирование более 50 русских эмигрантов в
США всех волн эмиграции, которое оказало влияние на формирование представления об эмиграции и позволило отказаться от ряда опубликованных источников в силу их недостоверности, однобокости представления взглядов и
интересов русских эмигрантов.
По ряду актуальных вопросов русской эмиграции в США в первой половине ХХ в. автор ведет аргументированную дискуссию, отстаивает выводы
и заключения, сложившиеся на основе анализа всей совокупности источников.
Научная новизна диссертации состоит в том, что она является первой
работой комплексного, системного и обобщающего исследования русской
диаспоры в США в течение полувекового периода существования. В работе
исследуется конкретно-исторический опыт формирования диаспоры под влиянием широкого комплекса внутри- и внешнеполитических факторов. Анализ
возникновения и упадка диаспоры проводится через призму процессов социальной, экономической, политической и правовой адаптации иммигрантов.
1
US Immigration and naturalization service. Immigration rules and regulations of January 1, 1930, as
amended up to and including December 31, 1936. Wash., 1937;United States. Bureau of immigration.
Annual report of the Commissioner General of immigration to the Secretary of Labor. Wash.,
1921;United States. Bureau of immigration. US Department of Labor. General information for immigrants. Wash., 1924;United States. Bureau of the census. Census of religious bodies 1926. Wash.,
1927.;United States. Bureau of the census. Census of religious bodies, 1936, Wash., 1941; United States.
Bureau of the Census. 14th census of the United States 1920. Year of immigration of the foreign born
population. Wash., 1922; United States. Bureau of the Census. 14th census of the United States 1920.
Country of birth of the foreign-born population. Wash., 1923;United States. Bureau of the census. 16th
census of the United States. 1940. Population., Wash., 1943; United States. Bureau of the census. Abstract of the 15th census of the United States. Wash., 1930.
2
См.: Россия и США: дипломатические отношения 1900-1917 гг. Документы. М., 1999; Советско-американские отношения. Годы непризнания 1927-1933.Документы. М., 2002; The immigration
work of the Department of State and its consular officers. Wash, 1932
3
См.: Моравский Н.В. Остров Тубабао. 1949-1951. Последнее пристанище российской дальневосточной эмиграции. М., 2000, Гуль Р. Я унес Россию. Т.3., Россия в Америке. М., 2001; Виссон
В. Судьба жить искусством. Мемуары директора нью-йоркской художественной галереи «Уилденстейн». М., 2002, Якобсон Е. Пересекая границы. Революционная Россия – Китай – Америка. М.,
2004 и др.
9
Особое внимание уделяется общественным инициативам и начинаниям иммиграции, связанным с оставленной родиной. Автором осуществлен теоретико-методологический анализ формирования и жизнедеятельности русской
диаспоры в Соединенных Штатах Америки.
Исследование выполнено с привлечением новых материалов, что позволяет рассматривать протекавшие процессы в контексте американской действительности и Российского Зарубежья в рамках хронологического периода.
Многие приводимые в диссертации материалы впервые вводятся в научный
оборот и представляют общественный и политический интерес.
Собранные источники позволили автору установить эволюцию американского иммигрантского законодательства и его влияние на численность и
динамику русской иммиграции, социально-экономические и демографические показатели Русской Америки, определявшие вес и значение иммиграции. Процессы правовой, экономической, социальной и культурной адаптации иммигрантов рассмотрены во взаимосвязи, через призму создания организаций, призванных отстаивать интересы соотечественников. Использованные материалы позволили рассмотреть деятельность таких иммигрантских
объединений, проанализировать особенности организационного строительства русских общественных объединений до - и постреволюционной эмиграции.
Впервые в научной литературе процесс формирования национальной
диаспоры представлен в контексте российско-американских отношений XX
столетия. Рассмотрены периоды «этнической мобилизации», когда под влиянием значительных событий, происходивших на родине, русская диаспора
переживала всплески организационной активности.
Новизна предпринятого исследования в его исходных подходах, многомерности и междисциплинарности. Обращение к подобному ракурсу продиктовано самим предметом исследования, его пограничным характером.
Новизна исследования состоит в комплексном рассмотрении проблемы. При этом на первый план выдвинуты общественно-политические, правоведческие, социально-психологические, национально-ментальные аспекты
иммигрантского движения. В этом основное отличие настоящей диссертации
от работ, носящих часто фактографический характер. Конкретно новизна
диссертационной работы заключается в исследовании следующих крупных
вопросов.
 Впервые обстоятельно осуществлен историографический анализ
изучаемой темы, даны оценки полноты, новизны, достоверности, документальной оснащенности научных трудов, а также высказаны замечания и
предложения о дальнейшей разработке вопросов истории русской эмиграции.
 Новизна определяется введением в научный оборот значительного
массива документов, находящихся в архивном хранении, причем значительную часть составляют архивы, находящиеся в Соединенных Штатах Америки.
 Впервые проведен специальный источниковедческий анализ документальной базы исследования, природы происхождения, авторства, назна-
10
чения и идейной направленности различных видов документов, проведена
классификация источников, выявлена специфика, раскрыто их значение для
освещения темы, осуществлено сопоставление материалов, полученных из
разных источников и, прежде всего, архивных и периодики.
 Впервые предпринято изучение русской иммиграции в США с точки
зрения выявления ее отличительных черт как национальной диаспоры, развитие которой подчинено определенным социальным закономерностям.
 Охарактеризованы отличительные черты эмигрантского движения
за период более полувека, установлены и охарактеризованы этапы его развития, особенности. Впервые проведено исследование вопроса о соотношении
общественно-политического, правового, нравственно-этического содержания
эмигрантского движения, в результате которого автор пришел к заключению,
что в литературе в ряде случаев преуменьшается политическая составляющая
жизнедеятельности национальной диаспоры в США.
 Исследование проблемы русской эмиграции в США осуществлено на
общеисторическом фоне России и Советского Союза, формирование русской
диаспоры рассмотрено в контексте российско-американских отношений первой половины XX столетия; изучено влияние событий на родине, развития
российско-американских отношений на процесс формирования диаспоры,
установлена реакция русской диаспоры на происходившие в СССР события и
дана оценка этого явления, в том числе и в плане исторического урока.
 Исследованы изменения иммиграционной политики США в первой
половине столетия, установлено ее влияние на процесс формирования русской колонии; выявлены основные демографические и социальноэкономические характеристики русской иммиграции, причем этот процесс
просмотрен по всем волнам эмигрантского движения.
 Проведен анализ идейных течений в эмигрантском движении, выявлены общность и принципиальные отличия в вопросе реформирования России на советской основе. Вследствие различия идейно-политических установок и плюрализма мнений русским эмигрантам не удалось выработать общую оценку происходивших в России изменений в советский период, проявлялись диаметрально противоположные оценки от полного неприятия советского строя, до поддержки преобразований социалистического характера,
особенно в социальном плане.
 Установлены исторические этапы формирования русской диаспоры в
первой половине столетия и ее основные отличительные черты; дана характеристика особенностей организационного строительства русской диаспоры
различных иммиграционных волн на примере деятельности иммигрантских
организаций как культурных посредников, способствовавших социокультурной адаптации иммигрантов.
 Выявлены и обоснованы особенности русской диаспоры в США по
сравнению с эмигрантами из других стран; установлен удельный вес выходцев из России в составе эмигрантов в США и его динамика в различные периоды мировой истории и в зависимости от событий, происходивших на ро-
11
дине; охарактеризовано появление новых элементов в движении эмигрантов
в советский период в сравнении с дореволюционным периодом; представлена
обобщенная характеристика особенностей организационного строительства
различных волн русской иммиграции в США, выявлены особенности американской ветви Российского Зарубежья.
 Уточнен ряд общепринятых в исторической литературе и мемуаристке положений о жизнедеятельности русских эмигрантов и их общественных объединений в Соединенных Штатах Америки. Исследование показало,
что декларации эмигрантов по различным вопросам и их практическая деятельность во многом не совпадали.
 Впервые составлен полный список общественных организаций русских
эмигрантов в США (список представлен в Приложении), объективно выявлены
основные направления и формы их деятельности.
 Раскрывается прогрессивная роль Православной церкви в формировании сознания русских эмигрантов в Соединенных Штатах Америки.
В диссертации содержится ответ на дискуссионный вопрос о роли эмигрантского движения в общественно-политической, культурно-нравственной
жизни советского общества. Автор не разделяет ни однозначно высокой положительной, ни полностью негативной оценок движения. Вывод исследования заключается в том, что идеи эмигрантов о гражданском обществе, их
борьба за демократические права, ненасильственные методы действий, а
также личный пример мужества и самопожертвования имели значительное
влияние на формирование демократического сознания граждан СССР, прежде всего, интеллигенции и научно-технических работников, служащих, студенчества.
Автор выделяет 3 этапа русской эмиграции в США. Отметим, что
начальный период имеет важное методологическое и практическое значение
– обращение к периоду накопления «иммигрантской массы» позволило проследить зарождение процессов, получивших воплощение в построении национальной диаспоры.
Диссертационное исследование позволяет отметить существенную
роль иммиграции в процессах глобализации и желательность отхода от узко
предметного среза при изучении тех сфер, где происходит массовое соприкосновение представителей различных культурных и поведенческих ориентаций.
Все вопросы автор рассматривает в контексте времени, политической
обстановки, на историческом фоне, исходит из сформировавшегося общественного мнения.
В целом вскрыты основные факторы, влиявшие на процесс эмиграции
из России в США, дано им обоснование и сформулированы уроки истории
для современной Российской Федерации. Вместе с тем автор считает не закрытой тему для исследователей в силу ее общественно-политической значимости и возрастающей актуальности и возможности расширения источниковой базы, в том числе в американских архивах, и сам продолжает научную
работу в данном направлении.
12
Методология исследования. Исследование проведено на широкой методологической основе, исключающей идеологизацию метода и политизацию
исторического материала. Автор руководствуется научным инструментарием
исторической науки. Все исследование проведено при строгом соблюдении
принципа историзма, исследуемое явление рассматривается не в политологическом плане, а именно с позиций истории, все факты документированы,
причем при необходимости одновременно используется несколько источников, проводится их сопоставление. Одновременно используются опубликованные и находящиеся в архивном хранении документы и материалы.
При изучении научной проблемы использованы принципы историзма и
объективности, которые в сочетании со специальными историческими методами явились своего рода методологическими регуляторами исторического
познания жизнедеятельности иммигрантов в Соединенных Штатах Америки.
Принцип системности и соответствующие ему методы системного подхода
позволили рассматривать жизнь и деятельность всех волн иммигрантов из
России как целостную систему взаимодействия взаимосвязанных элементов,
несмотря на их явное отличие.
В связи с тем, что в диссертационной работе рассматриваются правовые, экономические и социальные параметры пребывания российских иммигрантов в Америке, методология исследования была направлена на одновременное изучение всех этих параметров во взаимосвязи при их позитивном
или негативном проявлении. В методологическом отношении автор исходил
из того, что в исследовании ни одному из этих параметров не должно отдаваться превосходство. Понятно, что для иммигрантов важнейшее значение
имеют экономические факторы, но в то же время именно они неотрывно связаны с политической жизнью, социальной и другими сферами и, в конце концов, с их личностными способностями. Поэтому при рассмотрении всех компонентов исследования автор ставил целью комплексное изучение всех сторон жизни иммигрантов, стремился не к отбору тех или иных из них, а к систематизированному знанию. В связи с этим автор не просто использовал
мемуары в качестве источника, но и уделил большое внимание доподлинному цитированию, что дополняет и корректирует представления об эмиграции.
Системный подход позволил интегрировать разные элементы и стороны
жизни и деятельности иммигрантов – от участия в производстве до участия в
политике. Системно-комплексный подход позволял свести воедино разные
оценки пребывания эмигрантов в Соединенных Штатах и прийти к обобщенным характеристикам, преодолеть ограниченность аналитического подхода и
адекватно, целостно представить жизнь иммигрантов из России в США.
Жизнь иммигрантов из России имела много общего, но в то же время
их необходимо рассматривать как структурно расчлененную целостность, в
которой не только каждая группа, но и каждый индивидуум имеет свои особенности. В этой связи уместно обратиться к высказыванию историка школы
«Анналов» А. Бюргьеру, который считал, что историческая антропология хороша тем, что не имеет специфической области исследования: ее сюжеты составляют предмет изучения и других отраслей исторической науки, однако
13
она дает историку возможность увидеть человеческий резонанс исторических
процессов, модели поведения, которые они порождают или изменяют1.
Именно такой подход должен проявляться при изучении исторических процессов эмиграции.
Применение общих принципов и методов, как основы диссертационного исследования, дополнено использованием специальных методов исторической науки: проблемного, хронологического, историко-генетического, а также методы сравнительно-исторического и комплексного анализа.
При анализе использовались традиционные методы исторической
науки, прежде всего методы сравнения, необходимые при работе с источниками разного происхождения, исторической типологизации, синтеза, аналогии. В изложении исследованного материала применялся проблемнохронологический подход, позволяющий от описания отдельных сфер жизнедеятельности эмигрантов прийти к выявлению основных, характерных тенденций в их среде.
В процессе исследования русской диаспоры в США диссертант руководствовался диалектическим пониманием процесса исторического развития, признания причинно-следственной обусловленности событий и явлений. Диалектический подход в анализе и оценке соотношения общего и особенного в историческом развитии диаспоры позволил охарактеризовать эволюцию жизни эмигрантов из России в США. Широко применен метод исторического анализа.
Для изучения русской диаспоры в США диссертант исходил из гуманистических, общечеловеческих ценностей.
Общетеоретическую основу исследования составили научные монографии и сборники трудов отечественных и зарубежных исследователей, в
которых разрабатывались проблемы адаптации мигрантов к новым условиям,
формирования диаспор и их значение в становлении и развитии иммигрантских сообществ, и в частности русской диаспоры в США.
Хронологические рамки исследования охватывают первую половину
ХХ столетия. Выбор этого временного отрезка предопределен как динамикой
иммиграционного процесса в США, получившим отражение в эволюции иммиграционного законодательства, так и становлением Российского Зарубежья – социокультурного и политического феномена отечественной истории,
сформировавшегося под влиянием ключевых событий национальной и мировой истории первой половины прошлого столетия, в результате ряда отличных друг от друга по своим социокультурным характеристикам эмиграционных волн с территории Российской империи, а затем и СССР.
В изучаемом временном отрезке целесообразно выделение трех основных периодов. Рассмотрение проблемы на всем очерченном историческом
периоде позволяет объемно, цельно и научно обоснованно подойти к изучению русской диаспоры в США во внутри- и внешнеполитическом контексте.
Практическая значимость исследования. Российско-американские
отношения играли ключевую роль в развитии мировой экономики и полити1
Бюргьер А. Историческая антропология // История ментальностей. Историческая антропология. М., 1996. С. 32.
14
ки. Конфронтация двух стран получила широкое освещение в проблемной
литературе. Однако периоду холодной войны предшествовало почти полвека
мирного проникновения русских выходцев на американский континент, знакомство и адаптация к условиям Нового Света. Опыт познания и приспособления к американской реальности получил отражение в возникновении и развитии русской диаспоры в США – образовании с нечеткими границами, нестабильного и крайне противоречивого ввиду сложности и многоплановости
составляющих компонентов. Новое прочтение этого исторического опыта
позволит оценить возможности диалога между народами двух стран, перспективы экономических и политических отношений.
Автор рассчитывает, что собранные материалы и предложенные выводы окажутся полезными в процессе изучения национальных диаспор, а также
процессов социальной, культурной, правовой и экономической адаптации
иммигрантов к новым условиям. Что касается исторической науки, то в диссертации вводится новый пласт научных данных, собранный в зарубежных
архивах. Автор видит потребность за счет материалов диссертации обновить
и представить более выверенными положения исторических работ.
Иммиграционные процессы далеки от завершения. Колоссальное переселение людей ведет к размыванию общественных и политических границ.
Изучение процессов возникновения и развития русской диаспоры в США
позволит по-новому оценить иммиграционные процессы, протекающие сегодня в Российской Федерации, создать необходимые условия для адаптации
иммигрантов, их вхождения в новую среду и максимально продуктивное использование их творческого потенциала на новой родине.
Материалы исследования представляют интерес для государственных
органов законодательной и исполнительной власти России и США, научных
и учебных учреждений, историков и специалистов других отраслей науки и
практики. Основные материалы и выводы диссертации могут быть использованы в обобщающих трудах по отечественной истории, в научнотеоретических исследованиях, при чтении в учебных заведениях специальных курсов, они открывают возможность поиска эффективных путей разрешения проблемы эмиграции в условиях современной России. В диссертации
обосновывается, что в интересах современного и будущего России как великого государства в новой концепции и стратегии его развития должны быть
учтены и в современном виде использованы национальная традиционность,
российский менталитет.
Автором формулируются исторические уроки, которые могут быть использованы адекватно современным потребностям и возможностям. Исторический опыт будет способствовать лучшему пониманию сегодняшних реалий, несмотря на разность эпох и стратификационных структур.
Апробация работы. Основные идеи и положения диссертации отражены в публикациях автора. Результаты и концептуальные подходы исследования апробировались в выступлениях на научно-практических конференциях,
в том числе международных, в том числе в США. Материалы исследования
представлялись научной общественности на протяжении 10 лет, после защи-
15
ты автором диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук по специальности 07.00.02 – отечественная история в Московском
государственном университете имени М.В. Ломоносова.
Основные результаты диссертации изложены в изданиях по Списку
ВАК, монографиях, статьях в научных журналах и сборниках. Большая часть
исследовательского материала опубликована в издании «Научные труды
Московского гуманитарного университета» с публикацией анонса на эти статьи на корпоративном сайте университета. Кроме того, на этом сайте в процессе написания диссертации публиковались монография и статьи для более
широкого представления результатов исследования, предлагаемых выводов.
Следует отметить, что наибольшее количество научных откликов было
именно на интернетовские публикации.
Достоверность исследования определяется привлечением широкого
круга разнообразных исторических источников, введением в научный оборот
новых документов, их критическим осмыслением, а также плодотворными
методологическими принципами. Автор опирался на общеметодологические
принципы, широко использовал специальные методы исторического исследования. Научная объективность обеспечивалась рассмотрением проблемы
во всем ее многообразии, поиском истины и следованием ей, отсутствием
конъюнктурности и идеологизированности исследования. Соискатель руководствовался диалектическим пониманием процесса исторического развития,
признанием причинно-следственной обусловленности событий и явлений,
связанных с эмиграцией из России в США. По убежденности соискателя
привлеченные источники и методы их анализа обеспечили достоверность
выводов и положений диссертации. Вместе с тем с учетом сложности и общественной значимости научной проблемы диссертантом учитывается плюрализм взглядов на ход исторического процесса на всем исследуемом этапе
истории и, соответственно, на историческую и современную практику.
Архитектоника диссертации. Диссертация состоит из Введения, 6
глав, 10 параграфов, Заключения, Списка источников и литературы, Приложения.
Глава 1 «Историография и вопросы теории». Отечественная историография проблемы восходит к концу XIX –началу XX столетия, когда вопросы, связанные с русской трудовой миграции, попали в поле зрения общественности. В работах Н.А. Бородина, К. Воблого, Б.О. Курчевского и др. содержится статистический (преимущественно американский) материал, намечаются подходы к исследованию процессов миграции1. Революционные события 1917 г. обозначили новый этап и подходы к изучению. В отличие от
«классово чуждой» белой эмиграции, Русская Америка первоначально рассматривалась потенциальным союзником новой власти.
На волне ожидания массового возвращения трудящихся из Америки
появляются работы демографов, представивших интересные статистические
См.: Бородин Н.А. Северо-Американские Соединенные Штаты и Россия. Пг., 1915; Воблый
К. Заатлантическая эмиграция, ее причины и следствия. Варшава, 1904; Курчевский Б. О русской
эмиграции в Америку. Либава, 1914 и др.
1
16
данные, не потерявшие значение и сегодня1. В целом,
военнокоммунистическая идеология времен Гражданской войны, создав определенный стереотип восприятия эмиграции, равно как и принявших ее стран, на
долгие годы предопределила не только освещение событий, но и выбор тематики исследования. На протяжении десятилетий русская эмиграция рассматривалась как отряд враждебного капиталистического окружения. Категории
классового противостояния прочно вошли в научное исследование темы,
предопределив ее рассмотрение через призму борьбы с контрреволюцией и
буржуазной идеологией. Методологическая основа, заложенная в работах
В.И. Ленина2, получает развитие в трудах А.С. Бубнова, М.Н. Покровского,
Н.Л. Мещерякова и др.
Начало процесса выделения истории русской эмиграции в отдельную
отрасль исторических знаний, получившую окончательное выражение в развитии современной историографии, относится к 1960-80 гг. и связана с появлением монографических работ С.А. Федюкина, Л.К Шкаренкова, Ю.В. Мухачева, Г.Ф. Барихновского, В.В. Комина3 и др. В эти годы в трудах
Г.Я. Тарле, В.К. Фураева4 и др. получила научное развитие тема реэмиграции
из США выходцев из России.
Одним из первых исследований, посвященных положению иммигрантов в США, характеристике основных этнических групп и анализу иммиграционного законодательства, стала монография Л.А. Баграмова. К сожалению,
собственно русским иммигрантам, по понятным причинам, в ней уделено незначительное внимание5. Позднее тема иммиграции в США рассматривается
отечественными исследователями (преимущественно американистами) без
выделения собственно российского компонента, не говоря уже о русском. В
центре внимания оказываются эволюция американского законодательства и
государственной системы в области регулирования иммиграции, этнический
и классовый состав населения США, соотношение «новой» и «старой» эмиграции, вклад отдельных национальностей в формирование американской
культуры, экономическое и политическое положение иммигрантов, их роль и
значение при формировании американского рабочего класса и социалистического движения, борьба за экономические и политические права. В разной
степени эти проблемы были затронуты в работах Ш.А. Богиной, А.Н. Шле-
1
См.: Лубны-Герцик Л.М. Движение населения во время войны и революции. 2-е изд. М.,
1926; Осинский М.О. О межконтинентальных и международных миграциях в дореволюционной
России и СССР. М., 1928; Урланис Б.Ц. Война и народонаселение Европы. М., 1929 и др.
2
См.: Ленин В.И.: О современном положении и ближайших задачах Советской власти // Полн.
собр. соч. Т.39; О диктатуре пролетариата // Там же. Т. 39;. Доклад о тактике РКИ на III Конгрессе
Коммунистического Интернационала // Там же. Т. 44 и др.
3
См.: Федюкин С.А. Борьба с буржуазной идеологией в условиях перехода к НЭПу. М., 1977.
Шкаренков Л.К. Агония белой эмиграции. М., 1981. Мухачев Ю.В. Идейно-политическое банкротство планов буржуазного реставраторства в СССР. М., 1982. Барихновский Г.Ф. Идейнополитический крах белоэмиграции и разгром внутренней контрреволюции (1921-1924 гг.). Л.,
1978. Комин В.В. Политический и идейный крах русской мелкобуржуазной контрреволюции за
рубежом. Калинин, 1977 и др.
4
См.: Фураев В.К. Советско-американские отношения 1917-1939 гг. М. 1964, Тарле Г.Я.: Российское зарубежье и Родина. М., 1993 и др.
5
Баграмов Л.А. Иммигранты в США. М., 1957.
17
пакова, С.В. Филиппова, А.Я. Киппермана, Г.П. Куропаткина, А.С. Соколова,
Н.А. Тудоряну, А.М. Черненко, В.Я. Гросула1.
С начала 90-х гг. наметились новые подходы к изучению Российского
Зарубежья2. Количество публикаций значительно возрастало за счет освоения проблематики на междисциплинарном уровне. Появляются работы по
архивоведению, культурологии, славистике, политологии, связанные с историей русской эмиграции3, расширяется география Российского Зарубежья.4
Идет осмысление проблем национальных диаспор в России и за рубежом,5
формируются новые подходы к изучению диаспоры как социального и политического явления.6
Заметным явлением стала монография профессора Е.И. Пивовара «Россия в изгнании. Судьба российских эмигрантов за рубежом»7. Представляет
научный интерес монографическое исследование Д.Д. Пеньковского «Эмиграция казачества из России и ее последствия (1920-1945 гг.)», в котором
прослежена судьба российских казаков, вынужденно уехавших из родины и
осевших в США8.
Крупный вклад в исследование русской иммиграции в США внес ведущий научный сотрудник Института этнологии и антропологии РАН, доктор исторических наук Э.Л. Нитобург. В монографии «Русские в США: история и судьбы, 1870–1970»9 ученый показывает крупнейшую ныне в странах
дальнего зарубежья русскую диаспору, сложившуюся за сто лет в ходе трех
волн массовой иммиграции из России. В книге рассказано о жизни, проблемах и судьбах тысяч людей, названы имена десятков выдающихся и сотен
1
См.: Богина Ш.А. Иммигрантское население США 1865-1900. Л., 1976; Она же. Этнокультурные процессы в США кон. XVII - нач. XX вв. М., 1986; Шлепаков А.Н. Славянские группы в
США // Национальные процессы в США. М., 1973; Филиппов С.В. США: иммиграция и гражданство. Политика и законодательство. М., 1973., Соколов А.С. Русские в Америке в конце XIX века.
Л., 1985 Тудоряну Н.А. Очерки российской трудовой эмиграции периода империализма. Кишинев,
1986; Гросул В.Я. Международные связи российской политической эмиграции во 2-й половине
XIX века. М., 2001 и др.
2
См.: Квакин А.В. Россия-интеллигенция-эмиграция: (о соотношении амбивалентности русского архетипа и российской эмиграционной системы) // Некоторые современные вопросы анализа
российской интеллигенции. Иваново, 1997; Российская интеллигенция «первая волна» эмиграции:
Учебно-методическое пособие для преподавателей истории. Тверь, 1994 и др.
3
См.: Костиков В.В. Не будем проклинать изгнанье. М., 1990; Соколов А.Г. Судьба русской
литературной эмиграции 1920-х годов. М., 1991; Литература русского зарубежья в 6-ти т. Т.1, кн.
1-2 (1920-1925 гг.). М., 1990; Т.2 (1926-1930 гг.). М., 1991; Евразия: исторические взгляды русских
эмигрантов. М., 1992; Россия между Европой и Азией: Евразийский соблазн. Антология. М., 1993;
Историки русского зарубежья. 1917-1940 гг. Каталог книжной выставки. М., 1993; Российское зарубежье в фондах ИНИОН. Каталог книжной выставки. М., 1993 и др.
4
См.: Ершов В.Ф.Российское военно-политическое зарубежье в 1918-1945 гг.М.2000, Эмиграция и репатриация в России. М., 2001; Пронин А.А. Историография Российской эмиграции. Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та, 2000; Семченко А.В.Российская эмиграция: социокультурные традиции образования. М., 2002 и др.
5
Национальные диаспоры в России и за рубежом в XIX-XX вв. Сб.ст. М., 2001
6
См.: История российского зарубежья: Проблемы адаптации мигрантов в XIX-XX вв. / Редколл.: Ю.А. Поляков и др. М., 1996; Источники по истории адаптации российских эмигрантов в
XIX-XX вв. / Под ред. Ю.А. Полякова, Г.Я Тарле. М.,1997; Социально-экономическая адаптация
российских эмигрантов (конец XIX-XX в.): Сб. ст. М.: Институт российской истории РАН, 1998 и
др.
7
Пивовар Е.И. Россия в изгнании. Судьба российских эмигрантов за рубежом. М., 1999.
8
Пеньковский Д.Д. Эмиграция казачества из России и ее последствия (1920-1945) / Национальный институт бизнеса. М., 2006.
9
Нитобург Э.Л. Русские в США: история и судьбы, 1870–1970: этноист. очерк. М.: Наука,
2005.
18
обычных русских иммигрантов и их детей, внесших вклад в экономику,
науку, культуру Америки.
Важным направлением изучения Русской Америки стало обращение к
научному наследию русской эмиграции в США, наиболее видным деятелям
Русской Америки – А.Л. Толстая, В.К. Зворыкин, С.В. Рахманинов, И.И. Сикорский, Б.А. Бахметев1. Проблемы интеграции российских ученых в западное академическое сообщество получили развитие в докторской диссертации
Е.Н. Петрова2, изучившего взаимосвязь Русского Зарубежья и американского
россиеведения в контексте проблемы аккультурации, т.е. поглощения иммигрантов иной этнической средой. Выводы исследователя не получили однозначного признания, что подчеркивает сложность и многоплановость темы. В
своей новой работе3 ведущий российский исследователь США академик
Н.Н. Болховитинов отмечает, что при всем накопленном материале процесс
формирование русистики в Америке еще не получил комплексного рассмотрения в историографии и требует дополнительных исследований.
В результате историографического исследования выявлено, что обращение к истории Русской Америки происходит крайне неравномерно и не
носит комплексного характера. В современной литературе существуют значительные расхождения в периодизации возникновения диаспоры, не определены и не изучены ее этапы. Проблемы межпоколенческих отношений, сохранения и развития национальных духовных и культурных ценностей не
получили должного освещения. В рассмотренных научных трудах поставлен,
но не изучен, вопрос о взаимоотношениях различных волн русской иммиграции. Отдельные тезисы о разрыве исторической преемственности между дореволюционными и последующими волнами эмиграции4, взаимодействии и
взаимовлиянии волн русской эмиграции требует дальнейшего уточнения на
конкретно историческом материале.
Подробно рассмотрены основные работы иммигрантской историографии по изучению истории диаспоры, в которых приоритетным является подчеркивание вклада диаспоры в благосостояние новой родины. Обширная источниковая база и ее доступность делают исследования эмигрантских ученых
насыщенными и информативными, с разнообразием проблематики и отсутствием концептуального единства при освещении как общественнополитической, так и культурно-просветительской деятельности Российского
Зарубежья. Важное место в зарубежной историографии занимают работы,
См.: Хечинов Ю.Е. Крутые дороги Александры Толстой. М., 2000; Неизвестная Александра
Толстая, М., 2001; Борисов В.П. Владимир Козьмич Зворыкин. 1889-1982. М., 2002, Будницкий
О.В. Бахметев Б.А. - посол в США несуществующего правительства в России // Новая и новейшая
история. 2000. №1.; Попытка примирения // Диаспора, I: Новые материалы. Париж-СПб.,2001;
«Совершенно лично и доверительно!»: Б.А. Бахметев — В.А. Маклаков. Переписка. 1919-1951. В
3-х т. / Под ред. О. Будницкого. М.: РОССПЭН, 2001 и др.
2
Петров Е.Н. Научно-педагогическая деятельность русских историков-эмигрантов в США
первой половины ХХ века. Автореф. дис. … докт. ист. наук. СПбГУ, 2001.
3
Болховитинов Н.Н. Русские ученые-эмигранты (Г.В. Вернадский, М.М. Карпович, М.Т. Флоринский) и становление русистики в США. М.: РОССПЭН, 2005.
4
Кукушкин В.Е. Славянская трудовая эмиграция из Российской империи в Канаду в начале
XX века // Этнографическое обозрение. 2002. № 4.
1
19
посвященные Русской Православной Церкви в Северной Америке, претерпевшей значительные организационные изменения в исследуемый период.
В рамках настоящего исследования обращение к историческому опыту
организационного строительства диаспоры интересно с точки зрения изучения национальных особенностей к самоорганизации, отчетливо проступающих в периоды вынужденной адаптации к новым условиям. В этом контексте
тезис об организационной несостоятельности русских, широко цитируемый в
зарубежной и иммигрантской литературе, требует перепроверки с учетом,
прежде всего, количественного состава русской иммиграции, специфики ее
пополнения, особенностей социального состава и политических характеристик.
Американские исследователи русской диаспоры неоднократно отмечали источниковедческие сложности изучения национального, социального и
конфессионального состава иммиграции из России, отличия и особенности
социальной мобильности, составляющих ее групп. Значительное внимание
уделено интеграционным моделям различных религиозных групп. Труды
американских исследователей проливают свет на проблемы религиозной иммиграции из России, сохранение национальной идентичности в замкнутых
изолированных поселениях русских сектантов, тенденции социальной и экономической адаптации выходцев из России1. В целом же, по признанию американских исследователей, русские в Америке остаются в значительной степени недостаточно изученной этнической группой в ситуации, когда достигнутый выходцами из России «успех в обществе является признанным фактом»2.
Таким образом, следует признать, что в проблемной историографии
тема русской диаспоры в США в первой половине XX столетия остается мало изученной. Следует согласиться с В.М. Селунской, что разработка общих
проблем адаптации применительно к конкретно-историческим условиям российского зарубежья между двумя мировыми войнами по-прежнему остается
«назревшей историографической потребностью, так как под влиянием публицистического прессинга процесс изучения истории эмиграции из России
стремительно расползался вширь…но, не вписывая адаптантов в окружающую новую среду, а оставляя их словно в вакууме»3.
Значительное место в исследовании уделено изучению разработанности теории и концепции диаспоры, как сложного социального и политического продукта мировой цивилизации. В историографии существует мнение, что
с учетом незавершенности научной дискуссии о содержании научного термина диаспора «говорить о реальном становлении в Америке «русской диас-
1
См.: Hardwick S.W. Russian refugee: Religion, Migration and Settlement on the North American
Pacific Rim, Chicago, 1993, Richard Morris, Old Russian ways: cultural variations among 3 Russian
groups in Oregon. N.-Y., 1991 и др.
2
Johnston B. Russian American social mobility: an analysis of the achievement syndrome. Sara toga,
1981. Р.72.
3
Селунская В.М. Рецензия на книгу Г.Я. Тарле // Отечественная история. 1994. № 4. С. 12.
20
поры» можно, видимо, только используя этот пока весьма расплывчатый
термин на самом обыденном уровне»1.
В диссертационном исследовании подробно рассмотрена концепция
диаспоры Р. Кохена, предлагающая набор отличительных свойств, позволяющих определить диаспору. Критериями диаспоры по Кохену являются
«ценз давности», то есть временного отрезка, отмеряющего период существования группы в новых условиях, рассеяние группы, коллективная память и миф о родине, наличие постоянной связи в том или ином виде
между диаспорой и родиной, идеализация, вовлеченность (или попытки)
в ее внутриполитическую жизнь. Важным показателем существования
диаспоры остается развитие возвращенческого движения, сильное групповое этническое самосознание, наличие проблем с принимающим обществом, чувство сопричастности и солидарности с членами этнической
группы в других государствах.
Одной из важнейших составляющих понятия диаспора является неразрывная связь с родиной, которая под влиянием конкретно-исторических обстоятельств может принимать различные формы (от возвращенческого движения до лоббирования национальных интересов в исполнительных или законодательных органах страны пребывания). Перепроверка положений теории Кохена на материалах русской иммиграции в США представляется важным с точки зрения развития и теории диаспоры в целом.
Мы рассматриваем русскую диаспору, прежде всего, как явление этническое. Вместе с тем, выделяя этнический фактор в качестве доминирующего, считаем важной и правомерной точку зрения исследователей, отмечающих политическую составляющую как одну из определяющих при изучении
этого явления. Возникновение диаспоры происходит в условиях пересечения
и смешения политической, культурной и этнической плоскостей. Принципиальным для нас является изучение взаимовлияния этих факторов в контексте
определенного исторического периода, социально-экономические и политические тенденции которого во многом являются определяющими для процессов групповой адаптации.
Диаспора в своем развитии проходит этапы выживания, становления,
зрелости и упадка. В то же время можно согласиться с С.А. Арутюновым, что
диаспора — это не только состояние, но и процесс развития от «еще недиаспоры» через «собственно диаспору» к «уже недиаспоре», причем совершенно
различных типов: «к полностью ассимилированному компоненту, или к касте
некогда инородного происхождения, или к ассоциированной национальной
группе, или к полностью сформировавшейся новой этнической общности»2.
Одной из сущностных характеристик диаспоры является превращение
рассеяния в «образ жизни», в особое устойчивое социально-экономическое,
культурное, духовное состояние социума, особую форму существования в
физическом и психологическом отрыве от этнического материка. Производным от такого образа жизни становится идея «служения», призванная объяс1
2
Нитобург Э.Л. Русские в США: история и судьбы. 1870-1970. М., 2005. С. 382
Арутюнов С.А. Диаспора – это процесс // Этнографическое обозрение. 2000. №2. С. 77.
21
нить, оправдать и в какой-то мере преодолеть ситуацию постоянного балансирования между связью и разрывом с исторической родиной и принимающей средой.
Необходимо отметить, что в проблемной литературе неоднократно отмечалась важность изучения процесса создания коммуникационных связей
как внутри, так и вне общины и формирования разветвленной системы социальных связей с принимающим обществом. Не случайно исследователи отдельных диаспор используют такую категорию, как «институциональная завершенность» диаспоры, которая достигается действиями формальных и неформальных объединений. Цель различных организаций диаспоры не только
предоставить место для социального взаимодействия, но в большей степени
способствовать созданию и развитию общепринятого и разделяемого чувства
единства, ассоциированного с осознанием этнической общности. В полном
объеме процессы групповой адаптации иммигрантов получают воплощение в
создании сети национальных общественных организаций, призванных способствовать более плавному вхождению иммигрантов в новую среду.
Глава 2 «Развитие русской иммиграции в США в контексте американской иммиграционной политики первой половины ХХ века». Рассмотрены и проанализированы изменения в иммиграционном законодательстве
США первой половины столетия, связанные с формированием комплексной
политики количественного и качественного ограничения иммиграции1, и
введением в законодательную практику понятия eligibility (желательности и
пригодности) иммигрантов, их возможного вклада в развитие экономики,
национального бизнеса и роста благополучия коренного населения2.
По подсчетам автора и других исследователей, в 1924–1952 гг. Конгресс принял более 100 законов по упорядочению иммиграции и улучшению
ее качества. В работе получили всестороннее рассмотрение подготовка, содержание и реализация ключевых законов и актов в области иммиграционной политики первой половины века до закона Мак-Карена-Валтера (1952 г.),
обобщившего полувековой опыт введение ограничений и открывшего для
второй половины столетия вместо политики полного отторжения политику
жесточайшего ограничения3.
В рамках главы прослежено, как в результате последовательно реализуемой иммиграционной политики различными ведомствами США была отработана система допуска иммигрантов в страну, основанная на национальных квотах, отшлифована процедура выдачи виз, в результате которой поток
иммиграции из нежелательных стран был сведен к минимуму4. Динамику
выдачи иммиграционных и неиммиграционных виз русским гражданам автор
проследил по статистическим данным консульских отделов США.
Изученная законодательная база и практика ее применения в полной
мере отразили стремление американских властей обезопасить страну от
The immigration and naturalization systems of the United States. Wash. 1950. Р. 206
The Immigration Problems in The United States. N.-Y., 1923. Р. 100.
Hutchinson E.P. Legislative history of American Immigration policy, 1798-1965. Philadelphia,
1981. Р. 479
4
The immigration work of the department of State and its consular officers. Wash, 1932. Р.2.
1
2
3
22
враждебных элементов. Предусматривались регистрация и обязательная дактилоскопия всех иммигрантов для получения визы, допускалась высылка
любого иностранца, связанного с организацией, отнесенной к числу «подрывных». На документальных материалах автором прослеживается эволюция
«образа главного противника» американского общества. На смену анархистам, в течение 20-40-х гг. происходит законодательное оформление коммунистов как угрозы для общества. Важным рычагом воздействия на нежелательные элементы оставалась депортация. Только в 1919-1921 гг. по этому
вопросу было внесено 11 законопроектов1. В дальнейшем практика депортации будет еще более проработана и распространена на всех иммигрантов вне
зависимости от сроков их пребывания в стране, законодательно закреплена
уголовная ответственность за попытку депортированного иммигранта снова
получить разрешение на въезд.
Предпринятый анализ убеждает, что в отличие от европейских стран
законодательство США в первой половине столетия не предусматривало различий между иммигрантами и беженцами. В общем иммиграционном потоке
историческая ситуация русских послереволюционных эмигрантов во внимание не принималась.
Русские общественные организации и пресса активно выступали против нововведений с резким осуждением ограничительных мер. В 1924 г.
представители 6 эмигрантских организаций, представлявших 5 тыс. проживавших в Сан-Франциско русских, направили петицию Президенту США с
просьбой вывести членов семей и ближайших родственников за пределы
квоты и облегчить процедуру их въезда в страну2.
В течение рассматриваемого периода иммиграционная политика американских властей в области допуска в страну иностранных элементов прошла несколько этапов, каждый из которых определялся регламентируемой
государством стратегией вхождения иммигрантов в новое общество, возникавшей под влиянием наиболее насущных задач социально-экономического
развития. Русские иммигранты оказались затронутыми ими в той же степени,
как и представители других Центрально- и Восточноевропейских стран. Их
допуск в США был существенно затруднен по сравнению с представителями
Северной и Западной Европы, однако правовое положение у них было существенно лучше иммигрантов из Азии.
Во втором параграфе исследуются проблемы правовой адаптации и
натурализации русской иммиграции в 1920-40-е гг. Правовая адаптации русских в США, по сравнению с межвоенной Европой, имела отличительные
особенности. Принятие американского гражданства было неизбежным и в
значительной степени предопределенным шагом для любого человека, решившегося на длительное пребывание в США. Патриотические организации
неустанно объясняли «подходящим» иммигрантам необходимость и преимущества скорейшей натурализации. Повседневная практика убедила госуHutchinson E.P. Immigrants and their children: 1850- 1950. N.-Y., 1956. Р. 173.
Hassell, J.E. Russian refugees in France and the United States between the world wars. Philadelphia,
1991. Р. 37.
1
2
23
дарственные органы в необходимости введения программ изучения английского языка. Лейтмотивом таких занятий по языку становилась первая, выучиваемая в классе фраза: «Я - американец». Автор показывает, что именно
изучение английского являлось важным этапом на пути усвоения основ американской цивилизации, признаком уважения вновь прибывшего к стране,
осознания необходимости приобретения новых навыков.
Трудовые иммигранты начала века задумывались о смене правового
статуса после решения насущных бытовых проблем, что занимало значительный промежуток времени. В диссертации показано, что на первом этапе
пребывания в Америке изоляционизму русских переселенцев во многом соответствовал их «правовой пуританизм», решительное непризнание совмещения служения родине и перехода в новое гражданство. И все же надо констатировать, что борьба за «чистоту рядов» была безнадежно проиграна.
Спустя непродолжительный период изоляционизма и существования «России
в миниатюре» экономические и политические преимущества гражданства пересилили преданность покинутой родине. В конце десятилетия полемика европейской эмигрантской прессы о возвращении и возвращенчестве оставила
колонию равнодушной. Автор ссылается и на материалы, составлявшие исключения1, редкость которых еще больше подчеркивала общее правило.
Автором выявлен материал о том, что посильную помощь русским иммигрантам в получении достоверной информации и практических рекомендаций на протяжении 20-30-х гг. оказывали российские консулы, часть из которых продолжила свою деятельность после закрытия посольства в начале
20-х гг. и прекращения официальных полномочий на общественных началах2.
Материалы исследования подтверждают мнение о том, что степень
натурализации иммигрантов не зависела от принадлежности к «старой» или
«новой» иммиграции и не была жестко привязана к продолжительности пребывания в стране. Русские иммигранты, находясь на 17-м месте по продолжительности пребывания в США, тем не менее, занимали 10-е место по
уровню натурализации. Степень натурализации во многом зависела от уровня образования, занятости и доходов. Не расовая принадлежность, а культурный уровень группы определял стремление к скорейшему приобретению
гражданства.
Для многих русских, обосновавшихся в Америке, в правовом плане
определяющей оказалась середина 30-х гг., когда экономическая депрессия,
значительно сократившийся приток иммиграции, в том числе русской3, и
признание США СССР обозначили единственно возможное направление
правовой адаптации – скорейшую натурализацию и усвоение правовых и
культурных норм нового окружения. Вступление в войну и рост патриотизма, равно как и рост подозрительности обусловили быстрый темп натурализации. К 1944 г. прослойка «иностранцев» в обществе сократилась до 2,2%4.
1
2
3
4
Якобсон Е. Пересекая границы. Революционная Россия – Китай – Америка. М., 2004. С. .219.
См., например: HIA. Landesen Arthur C. Box 2, письмо 05.02.1930
HIA. Safonov Ludmila, Only my memories. Р.97.
American Immigration Policy. A reappraisal. N.Y, 1969. Р. 143.
24
Глава 3 «Социальная и политическая адаптация русской иммиграции в первой половине ХХ столетия». В первом параграфе исследуется
адаптация русских иммигрантов в социальной и экономической сферах США
и роль в этом диаспоры. На основе собранных данных соискатель представил
динамику численности иммигрантов из России на общем фоне количественного состава иммигрантов в США, изучил данные о русской составляющей
иммиграции по признакам страны происхождения и родного языка, основные
демографические характеристики. Максимальное число русских, проживавших в США (определяемое по принципу «родного языка»), составляет
731 949 человек, однако автор, как и большинство исследователей и современников, ограничивают численность «русских» в 1920-40-е годах 360-400
тыс.1
Характеристика русской иммиграции дается в динамике с учетом соотношения поколений, процессов старения иммиграции. Если средний возраст
выходцев из России составлял в 1910 г. 28,2 лет, в 1920 - 34 года, то далее он
неуклонно возрастал: 51 год в 1940 и 56 лет в 1950 гг.2
Выходцы из России принадлежали к наиболее урбанизированным
группам иммигрантов – в 1920 г. 88,6% проживало в городах, в 1930 г. –
90,3%. Как показывает источниковый материал, выбор места жительства русскими иммигрантами определялся факторами, свойственными всем национальным группам, прибывавшим в США: близостью к портам прибытия, сосредоточением в местах уже освоенных соотечественниками, экономической
конъюнктурой, диктовавшей спрос на дешевую рабочую силу в той или отрасли. Русские семьи были не склонны менять место жительства, ограничиваясь максимум одним – двумя переездами. Уже по мере американизации
русские переселенцы приобретали свойственную американцам мобильность
и склонность к перемене мест.
Диссертант рассматривает экономическое положение русской иммиграции и возможности диаспоры. В диссертации отражено не только фактическое положение русских, но и их предпочтения в плане трудоустройства,
влияния предшествующей деятельности и полученной ранее профессиональной подготовки и образования, трудности, возникавшие при решении экономических проблем. Известно, что по прибытии в США русские оказывались
практически без средств к существованию. Как у большинства представителей других стран, примерно 80% русских иммигрантов трудовой путь начинали с тяжелого неквалифицированного труда, 12-часовой продолжительности, 7-дневной рабочей недели. Д. Дэвис отмечал, что русских огорчало «несправедливое» отношение компаний, использование их в качестве инструмента, а мириться с этим заставлял страх не найти новую работу.
Тем не менее, многим русским, несмотря на небольшие заработки, удавалось пересылать деньги на родину. Выявлено, что финансовые интересы
1
Govorchin G. From Russia to America with Love: A study of the Russian Immigrants in the United
States. Kingston, 1990 Р.70
2
Hutchinson E.P. Immigrants and their children: 1850-1950. N.-Y., 1956, Р. 15
25
иммигрантов часто обслуживали «русские банки». Нередки были случаи недобросовестного, мошеннического ведения их дел.
Автор обращается также к собирательному образу русского иммигранта начала 20-х гг., представленного Д. Дэвисом1. Невозможность быстрого
приспособления к тому, как «все делается в Америке», у старшего поколения
во многом зависело не только от неумения, но и нежелания полностью себя
менять. С другой стороны, Америка, которую ощущали русские, имела мало
общего с тем миром, где жили сами американцы, и была отгорожена стеной
социальных, экономических и культурных барьеров.
Во втором параграфе третьей главы представлен материал о возникновение русских колоний и исследуется опыт коллективной адаптации. При
всем территориально-географическом и культурном разнообразии русские
«колонии», как места компактного проживания выходцев из России, прошли
в своем развитии схожие этапы, решали общие вопросы сохранения национальной самобытности и воспитания новых поколений, которых хотели видеть русскими.
Возникновение «русских колоний» относится к рубежу XIX–XX вв.
Численный состав русских поселений колебался от нескольких десятков семей до нескольких тысяч. Компактность проживания обусловила изоляцию
иммигрантов начала века от американцев и их жизни. Эволюция политических предпочтений формировалась по общим для иммигрантских групп законам. В конце 50-х гг. уже 90% представителей трех поколений иммигрантов участвовали в национальных выборах. Русские иммигранты традиционно
отдавали предпочтение демократической партии, поддержка которой, тем не
менее, неуклонно снижалась от поколения к поколению. Лидеры русских колоний активно взаимодействовали с местными политиками для решения своих задач.
Преимущества и недостатки нового положения рассматривались через
призму оставленного на родине, что было совершенно естественным. Автором проанализированы анкеты русских иммигрантов, проживавших в Калифорнии в 20-х гг., об их отношении к жизни в США. Русским не хватало в
Америке атмосферы оставленного родного города, общества, привычного
круга общения и связей, которые было уже невозможно приобрести в новой
стране из-за отсутствия свободного времени и средств, особенностей культурной и общественной жизни, форм проведения досуга (музыкальных вечеров, оперы, зимних видов спорта). Американской жизни не хватало искренности, честности, открытости, сочувствия и понимания ситуации беженцев.
Жизнь в Америке представлялась отчаянной борьбой за существование.
В. Сухомлин говорил о пребывании в Америке, пронизанном каким-то
«странным и беспокойным ощущением не своей земли, чужого континента,
как будто схожей с нашей, но далекой от нас цивилизации»2. Вместе с тем из
качеств местного населения русскими отмечались американская энергия, дух
предпринимательства, дружеское расположение людей, увлечение спортом,
1
2
Davis J. The Russian Immigrant. N.-Y, 1922. Р. 212.
Новоселье. 1945. № 22-23. С. 76.
26
порядок и организованность, сильное правительство, уважение к труду и
возможность работать1. Существенное значение для оседлости иммигрантов
и их вписывания в американскую жизнь имело знание английского языка.
Скорость преодоление языкового барьера зависела от многих факторов, которые описываются в диссертации. Автор также показывает утрату интереса
детей иммигрантов к родному языку. Молодежь часто отказывалась следовать примеру родителей, даже стыдилась их, при первой возможности покидала общину.
Автор подробно останавливается на средствах массовой информации
для иммигрантов, проводит сопоставление иммигрантских и американских
изданий. Первая русская еженедельная газета Alaska Herald возникла при
поддержке американского правительства практически сразу после приобретения Аляски. К началу 1950-х гг. на русском языке в США выходило 5 ежедневных газет и 14 изданий еженедельных, ежемесячных и ежеквартальных,
многие из которых выпускались на высоком уровне2. Как правило, иммигрантские периодические издания сохраняли родной язык до тех пор, пока
существовала общественная поддержка. В отличие от американских газет,
построенных по правилам организации делового предприятия, русские издания создавались часто как органы общественных организаций или небольших групп, нередко на собственные небольшие средства иммигрантов, к тому же быстро заканчивавшиеся.
Творчество русских писателей, музыкантов, художников становилось
известным на континенте вне зависимости от постреволюционного исхода. В
контексте данной работы представляется важным, что знакомство с лучшими
произведениями русского искусства, в том числе после приезда в США С.В.
Рахманинова, Е.И. Габриловича, А.И. Зилотти, Ф.И. Шаляпина, С.Н. Рериха
и многих других выдающихся деятелей культуры, способствовало росту интереса местных влиятельных лиц к русским событиям и положению русских
иммигрантов.
На основе исследования важно констатировать, что процесс приспособления иммигрантов к новой среде воспринимался обществом как постепенное в нем растворение, протекавшее быстрее или медленнее в зависимости от индивидуальных особенностей.
Несмотря на общность институтов, поддерживаемых иммиграцией
(Православная церковь, общественные учреждения и организации) и некоторую схожесть русских колоний различных волн иммиграции в русской Америке на местном уровне не было выявлено протекания каких-либо объединительных процессов внутри общины, слияния волн иммиграции. Колонии
оставались гомогенными не только по национальному признаку, но и по социальному, где прошлый опыт иммигрантов часто имел определяющее значение. По мере интеграции в американское общество доминировавшие тенденции независимости, мобильности, секуляризма, ценности американского
1
2
HIA. Day, George Martin, Russian Occupation questionnaire.
One America. The History, Contribution and Present Problems of our racial and national Minorities.
N.Y, 1946. Р. 125; The Interpreter. Vol.IV. 1925. №7. July. Р.12.
27
среднего класса разрушительным образом влияли на иммигрантские объединения, ослабляя внутриобщинные связи.
Глава 4 «Формирование русской диаспоры в США в контексте российско-американских отношений». Первый параграф – «Русская диаспора в
1910 –1920-е гг.». Иммиграция в США российских подданных протекала в
условиях слабо развитых связей между двумя государствами. В начале прошлого века, как это следует из источников дипломатического происхождения, Соединенные Штаты Америки не воспринимались в качестве серьезного
внешнеполитического партнера. В переписке дипломатического ведомства
прослеживаются покровительственные нотки в отношении Нового света.
Развитие иммиграционного потока не стало катализатором отношений
во многом благодаря тому, что продолжавшаяся эмиграция граждан Российской империи за океан рассматривалась отечественной бюрократией как
«больной вопрос» и воспринималась как явление «не только вредное, но и
незаконное» 1. Необходимость упорядочивания этого процесса, очевидная
для сотрудников российских дипломатических представительств, медленно
вызревала в недрах российской бюрократической машины. При обсуждении
«еврейского вопроса», наиболее острой проблемы в отношениях между
странами в начале столетия, проявился весь комплекс националистических
представлений, характерных для самодержавного правительства, что не способствовало выработке адекватных решений в области регулирования иммиграции.
Организацию разрозненной иммигрантской массы в начале века взяла
на себя Русская Православная Церковь, получавшая государственное финансирование на ведение активной просветительской и миссионерской деятельности. Решая собственные задачи, Церковь, тем не менее, сыграла значительную роль в организации русской колонии. Объединение разрозненной иммиграции на начальном этапе проходило через создание церковных братств,
призванных совместить религиозное просвещение и материальную взаимопомощь. Церковь продолжала оставаться информационным и пропагандистским каналом, связывающим иммигрантов с родиной. С течением времени
формы и методы этой деятельности начинают вызывать отторжение у все
более американизирующихся (демократизирующихся) русских иммигрантов.
После 1917 г. Русская Православная Церковь в Америке, испытав превратности гражданской междоусобицы, вышла из нее разделенной и ослабленной, оставив на перепутье духовного выбора многих верующих. К середине столетия Русская Православная Церковь оказалась расколотой, разделив
судьбу многих других иммигрантских организаций. Из трех основных групп
Русская Православная Церковь в Америке рассматривала себя как основную
хранительницу и наследницу дореволюционной епархии.
В США происходило разделение приходов по принадлежности к той
или иной ветви, что отражалось на жизни местной колонии и ослабляло
местную общину. Русские общины были немногочисленны и бедны, а поэто1
Россия и США: дипломатические отношения 1900-1917. М., 1999. С.417.
28
му их дальнейшее дробление не способствовало ни росту авторитета, ни материальному благополучию. Примером долгой интеграции русской колонии
в американскую жизнь является история русского православного прихода в
Миннеаполисе, подробно рассмотренная в диссертации.
События 1917 г. в России привлекли внимание к русской иммиграции
американского общества. Американское правительство, традиционно осуждавшее деспотический характер российской власти, приветствовало победу
Февральской демократической революции. О союзе двух стран, подкрепленном военным кредитом, говорил и новый посол России Б. Бахметев. Однако
короткий период демократического ренессанса не мог заложить и закрепить
новую роль иммиграции как посредника в российско-американском культурном, а затем, возможно, и политическом диалоге. Дальнейшее развитие событий на родине, включая военную интервенцию США, обозначили длительный конфронтационный период в отношениях между двумя странами.
Революционные события на родине вызвали организационный бум в
колонии. По наблюдениям современников, под влиянием русской революции
русские организации росли как грибы и часто достигали 15 тыс. чел.
Автор обращается к материалам Совещания российских консулов в
США и представителей русской колонии. В результате политических разногласий в начале 1918 г. в США одновременно состоялись два съезда. В диссертации охарактеризованы итоги Первого русского Общеколониального
съезда и Первого Русского всегражданского съезда. Было положено начало
существованию Федерации Русских организаций в Америке (Federation of
Russian Organizations in America), целями которой провозглашались широкое
объединение русской колонии на беспартийных началах, просветительская
деятельность, защита русских граждан в Америке, содействие в развитии
дружественных отношений между русским и американскими народами, всяческое содействие республиканско-демократическому строю в России1. В архивном хранении обнаружены материалы, свидетельствующие о ее разносторонней деятельности, поддерживаемой русскими иммигрантами. Организациям, входившим в Федерацию (партийным, беспартийным, просветительским, взаимопомощи, кооперативным, прогрессивным, православным братствам, независимым приходам, баптистам, молоканам, духоборам и другим
организациям и религиозным сектам2), региональным исполнительным комитетам предоставлялась широкая автономия.
Период с 1917 г. до середины 1921 г. отмечен развитием возвращенческого движения. Рассмотрена информационной деятельность Русского информационного бюро, Общества Технической Помощи Советской России,
Общества друзей Советской России, направленная на пропаганду движения и
развитие двусторонних связей. Историография не располагает полными данными о количестве людей, вернувшихся на родину. Автор рассматривает
NYPL. New York Public Library, Manuscripts and Archive Division (Нью-Йорк, США): Отдел
рукописей и архивных документов, Нью-йоркская публичная библиотека (Нью-Йорк, США). Collection Federation of Russian organizations. Вox 1. Устав Федерации.
2
NYPL. Manuscripts and Archives Division. Collection Federation of Russian organizations. Вox 1.
Заявление ИЦКФРО.
1
29
объективные и субъективные факторы, препятствовавшие возвращению русских граждан на родину. Под воздействием целого ряда обстоятельств возвращение в Россию не стало массовым явлением, постреволюционная эйфория и стремление вернуться на родину сошли на нет.
Революционный порыв иммиграционных масс, колеблющихся между
реэмиграцией и созданием общества помощи новой России, закончился разгромом русской колонии во время так называемого периода «красной угрозы». Ряд исследователей отмечают несоразмерность действий американских
властей степени распространения коммунистических идей среди русских
иммигрантов и существования реальной опасности для американской демократии. В ходе палмеровских рейдов 7 ноября 1919 г. и 2 января 1920 г. было
разгромлено большинство общественных учреждений русской иммиграции,
так или иначе связанных с Союзом русских рабочих или Компартией Америки. Основными центрами русской иммиграции по-прежнему оставались
церкви, молитвенные дома и связанные с ними братские организации взаимопомощи, а в американском общественном сознании за русской иммиграцией закрепился образ подозрительной и неблагонадежной.
Формирование диаспоры в годы «непризнания» протекало в условиях
жесткого идеологического противостояния между двумя странами. Ряд американских исследователей склонен рассматривать период 1917-1933 гг. как
начальный этап «холодной войны», доктринальное оформление которой произойдет несколько позже1. Представители иммигрантских кругов поддерживали политику непризнания Советской России. Они активно участвовали в
деятельности созданной в мае 1930 г. комиссии по расследованию коммунистической пропаганды в стране, получившей название комиссии Фиша (по
имени ее председателя). Противостояние двух держав в значительной степени продолжалось по оси социализм-капитализм.
Второй параграф четвертой главы – «Русская диаспора в 1930-1940-е
годы». Идеологическое неприятие советской системы детерминировало экономическое сотрудничество, оставляя его без государственной поддержки,
что существенно снижало его объемы. Вместе с тем развитие экономических
связей, возможности и перспективы торгово-экономических отношений с
Россией в условиях непрекращающегося кризиса в США способствовали
взаимному сближению. По мере кардинальных перемен в советском хозяйстве и особенно внедрения программ долгосрочного планирования представители бизнеса отходили от идеологизированного восприятия советского
эксперимента и все чаще оказывали влияние на американское правительство
с требованием внимательнее отнестись к выгодному рынку. 16 ноября 1933 г.
были подписаны документы об установлении дипломатических отношений
между двумя государствами. Для русской диаспоры это означало конец безвременья и правового вакуума в восприятии их родины американским правительством. Многими иммигрантами был окончательно сделан выбор в пользу
принятия американского гражданства. Русская диаспора теряла право на гос1
Дэвис Д.Э. Трани Ю.П. Первая холодная война. Наследие Вудро Вильсона в советскоамериканских отношениях. М.: Олма-пресс, 2002. С..17
30
ударственное представительство, осуществляемое теперь дипломатическими
представителями Советского Союза, она была встроена в общий формат
межгосударственных отношений, не играя, впрочем, в них заметной самостоятельной роли. Вместе с тем идеологические различия продолжали играть
ключевую роль, что позволяло части иммиграции при поддержке определенных американских организаций и общественных объединений продолжать
выражать антибольшевистские взгляды, не боясь испортить и без того хрупкие отношения с родиной.
Нападение фашистской Германии на Советский Союз потрясло русскую иммиграцию и одновременно поставило политическую эмиграцию в
сложное положение. Союзнические отношения России и США, совместная
борьба против общего врага делали открытую критику коммунистического
режима практически невозможной. Американское общественное мнение воспринимало русский народ, русскую армию и русское правительство как единое целое, «не делая между ними никаких различий»1.
Поддержка советской армии объединила широкие круги русских американцев. Вместе с тем на основе документального и эпистолярного материала следует признать, что с начала войны многие русские общественные организации заняли осторожную позицию. Основными задачами по-прежнему
являлись укрепление среди своих членов уважения к высоким идеями американского гражданства, поддержка народа и правительства в «их государственной деятельности и всемерно способствование тому, чтобы демократические и нравственные истины, ими защищаемые, восторжествовали и вне
Соединенных Штатов». Обращает на себя внимание то, что активно помогая
России, Русский Центр всячески избегал контактов и сотрудничества с советскими организациями, не вступил в Русско-американское общество помощи
СССР и Великобритании в борьбе с гитлеровским фашизмом.
Полемика представителей политических сил, которые прибыли в США
к началу 40-х гг., позволила диссертанту проследить мировоззренческие позиции различных слоев русской иммиграции. Следует отметить, что демократическая пресса не щадила «стервятников», «русских гитлеровцев» и их
печатный орган газету «Россия в кавычках», отдельные выступления русских
фашистов вызывали осуждение всей эмиграции. Дезинтеграция пораженческого движения стала следствием военных успехов Красной Армии и особенно того факта, что русский народ, получив оружие, не направил его против коммунистической власти, но обратил против иностранного захватчика.
Автор подробно исследует оборонческую позицию, на которой стояли русские газеты: «Новоселье», «Русский голос» (Нью-Йорк), «Новая заря», «Русское дело» (Сан-Франциско), «Русское обозрение» (Чикаго).
После войны США становится центром научной, культурной и политической жизни русской эмиграции. О размахе послевоенного переселения
народов свидетельствуют данные международного Красного Креста, которые
использованы диссертантом. Изменение отношения к европейскому исходу и
1
Новый журнал. 1942. №3.
31
последовавшее затем законодательное оформление въезда жертв войны в
США стало результатом напряженной общественной дискуссии и ожесточенной полемики. Принятый 1 июля 1948 г. Закон о перемещенных лицах
стал компромиссным вариантом, отразившим все сомнения и опасения, существовавшие в обществе. Как отмечает Э.Л. Нитобург, Закон о перемещенных лицах впервые, ослабив жесткое американское иммиграционное законодательство, «обещал переселенцам удовлетворительные возможности для
расселения, включая работу и жилище, а также обширную систему общественных и частных учреждений социального обслуживания с целью помочь
новым американцам приспособиться к своей новой родине»1.
Заметную роль в спасении выходцев из России от насильственной репатриации сыграл Толстовский Фонд, благотворительная организация, созданная до Второй мировой войны по инициативе А. Толстой, дочери Л.Н.
Толстого. Почетным председателем Фонда стал президент США Г. Гувер.
Находящиеся в США материалы фонда содержат документы, проливающие
свет на историю спасения русских ученых и общественных деятелей, их иммиграции в США2.
Для постреволюционной волны русской иммиграции характерно повышенное внимание к положению русских беженцев и перемещенных лиц в
Европе, количество которых на таком расстоянии представлялось значительным. Объединенный комитет русских национальных организаций в СанФранциско неоднократно выступал с призывами предоставить всем русским,
оказавшимся за рубежом, международное покровительство, ввести запрет на
насильственную репатриацию, облегчить процедуры въезда в США, особенно для эмигрантской молодежи, установить специальные квоты для русских
студентов-иммигрантов, что сделало бы возможным для них получения высшего или специального образования в США. Диссертант показывает, что
начало «холодной войны» предопределило всплеск интереса к выходцам из
России для их вовлечения в борьбу с коммунистическим режимом.
Вместе с тем новая иммиграция оказалась совсем не той, о которой
мечтали старожилы. По мнению современников, новая иммиграция быстро
входила в непривычную жизнь и уже по прошествии двух-трех лет оказывалась в более благоприятном положении, чем иммиграция старая, и не смевшая мечтать обзавестись собственным домом и автомобилем спустя совсем
короткое время.
Отрыв русских изгнанников от национальной среды, отсутствие контактов и возможности влиять на происходящие на родине события, вынужденная социокультурная адаптации к местным условиям, привели к тому, что
русские колонии, оставаясь элементом американской социокультурной мозаики, теряли политические позиции в российском диалоге, а русская полити-
Нитобург Э.Л. Русские в США. История и судьбы 1870-1970. М., 2005. С. 170.
Ульянкина Т.И. Роль Толстовского фонда (США) в спасении русских ученых – эмигрантов от
репатриации в послевоенной Европе (1944-1952 гг.) // ИИЕТ РАН. Годичная научная конференция
2002 г. М.: Диполь-Т., 2002.
1
2
32
ческая эмиграция оказывала все меньшее влияние на жизнь Русской Америки.
Глава 5 «Особенности организационного строительства русской
диаспоры различных иммиграционных волн». В первом параграфе рассматривается возникновение и развитие одной из самых распространенных и действенных форм объединения разрозненных масс трудовой иммиграции, братских обществ или обществ взаимопомощи. Несовершенство трудового законодательства, отсутствие охраны труда и правовой защиты способствовали
возникновению общественных страховых союзов, призванных компенсировать потерю трудоспособности или поддержать семьи в случае гибели родных.
На основе изучения Русского Православного общества взаимопомощи
автор приходит к заключению, что его 70-летняя история опровергает сложившиеся представления о краткосрочности русских общественных объединений, их бесплодности. В работе в исторической динамике рассмотрена
борьба Русской Православной Церкви за влияние в иммигрантской среде.
Изучены формы и методы привлечения новых членов. Выявляется и обратная тенденция, образование на местах братств, которые преследовали свои
«местные» интересы и покидали централизованные организации, зачастую
из-за их неспособности оказывать действенную помощь. В рассмотренных
нами документах видно, что путь «из-под собора» сопровождался уходом от
строгой цензуры и опеки духовного начальства «на простор и вольный воздух» американской жизни. Источниковый материал позволил проследить историю создания и развития Братства Пресвятой Богородицы, СвятоТроицкого Братства, Общества русских братств, Русского православного общества, Русско-Славянского общества, Общества «Наука» в Нью-Йорке, Независимого общества в Чикаго, Объединенного общества в Филадельфии,
Русского христианского народного дома, Русско-греческого православного
народного общества взаимопомощи, Русского народного издательского общества, Русского общества взаимопомощи имени Чехова, Общества «Просвещение», Общества взаимопомощи русских студентов и выявить сущность
конкуренции между обществами со схожими целями и задачами. В своей
массе общества насчитывали менее 2 тыс. русских иммигрантов, что объективно вело к необходимости объединения. Первой удачной попыткой стало
объединение Русско-Славянского общества и Общества «Наука» в 1924 г. в
Русское народное общество взаимопомощи. Дальнейшее объединение усилий русских организаций произошло в октябре 1926 г., автор дает оценку
Филадельфийского съезда, который собрал представителей различных организаций русской колонии. Необходимость объединения была настолько очевидной, что затраты на организацию съезда достигли огромной суммы – $10
тыс. Принципиальным был выбор политической ориентации вновь создаваемого союза. Таким образом, появилась общеамериканская организация –
«Русское Объединенное Общество Взаимопомощи в Америке». Сохранились
документы, свидетельствующие о его активной страховой деятельности.
33
Источники позволили также подробно исследовать деятельность Общества «Наука», которое имело целью «коренным образом изменить и улучшить экономическое и нравственное положение, а также объединить русских
людей в США». Культурно-просветительской деятельностью занимались
общества и кружки «Самообразование», «Луч», «Знание».
На 1 января 1944 г. Русское Объединенное Общество Взаимопомощи
Америки, Русско-Американское общество взаимопомощи и Русское независимое общество взаимопомощи объединяли 21 248 человек, насчитывая 150
отделений1.
Автор обращается к изучению конфликта поколений в среде иммиграции, который традиционно считался одним из наиболее острых и труднопреодолимых. Наиболее дальновидные представители русской иммиграции были обеспокоены проблемой, как приобщить к традициям, обрядам и вере
Русской Православной Церкви необратимо американизирующееся молодое
поколение. По мнению диссертанта, деятельность Русской Православной
Церкви по расширению паствы и укреплению влияния в молодежной среде
представляет интерес с точки зрения выявления вариантов, использованных
для соединения и интеграции традиционного религиозного компонента и реалий американской жизни в процессе социокультурной адаптации второго
поколения иммигрантов.
Для сохранения и продвижения православного учения, русской культуры и объединения русской христианской молодежи вокруг Православной
церкви было создано Объединение русских клубов, первый общенациональный съезд которого состоялся в 1927 г. Согласно Уставу, Федерация Русских
православных клубов основными целями провозглашала повышение образовательного, общественного, духовного, морального и спортивного уровня
молодых людей русской православной веры; создание атмосферы взаимопонимания и духовной близости; воспитание у молодого поколения приоритета
человеческих и духовных, а не материальных ценностей2. Девизом организации стало – «Молитва, учеба, работа и трезвый образ жизни». Важно отметить, что организационная структура Федерации сочетала автономность и
индивидуальность каждого местного клуба и его включенность в организационную вертикаль. Количество клубов постоянно менялось, они прекращали, а затем снова возобновляли свою деятельность. По мере роста организации все больше внимания уделялось вопросам религиозного воспитания и
образования подрастающего поколения. Но нельзя не отметить того, что отделения для детей от 10 до 17 лет появились в структуре Федерации только в
середине 40-х гг.
Федерация Русских православных клубов активно поддерживалась
Русской Православной Церковью в Америке и лично митрополитом Феофилом. 21 ноября 1944 г. состоялось первое празднование Национального Дня
Православной Молодежи. Федерация учреждала специальный фонд для
1
One America. The History, Contribution and Present Problems of our racial and national Minorities.
N.-Y, 1946. Р.125.
2
IHRC, Federated Russian Orthodox Clubs, Box 4, Constitution and By-laws. Р.3
34
оплаты расходов на поездку делегации Русской Православной Церкви в
Москву в 1945 г. на Общерусский собор.
Во втором параграфе пятой главы исследуется деятельность профессиональных союзов и объединений русской послереволюционной эмиграции в
США. Начиная с 20-х гг., русские постреволюционные иммигранты создали
в Америке широкий спектр общественных объединений, включавших профессиональные союзы, национальные объединения, благотворительные организации, при небольшом количестве политических групп и движений. Организации способствовали сохранению чувства единства и взаимной поддержки, ознакомлению иммигрантов с новым образом жизни, сохранению
национальных традиций и выработке общности взглядов на происходящее в
России и в США. В основном объединения решали задачи, связанные с социально-экономической адаптацией иммигрантов.
По мнению соискателя, наиболее характерные черты возникновения и
существования русского профессионального объединения отразила история
Союза русской присяжной адвокатуры в США, жизнедеятельность которого
протекала длительное по меркам эмиграции время. Автор попытался воссоздать его структуру, направленность деятельности, отношение иммигрантов
к объединению.
Надо отметить, что возникновение русской профессиональной ассоциации было с сочувствием встречено Американской Юридической Ассоциацией. Вхождение в местную профессиональную среду протекало медленно.
Большинство вновь прибывших зарабатывали на жизнь физическим трудом,
иногда дополненным преподаванием в русских школах. Наиболее тяжелым
было положение пожилых иммигрантов, не владевших языком и не имевших
специальности, потребной в Америке. Союз ставил целью восстановление
для своих членов в новой среде привычного уровня жизни, круга общения,
интересов, схожих с представителями местной адвокатуры, участие в общественной жизни. В официальных документах Союза русской присяжной адвокатуры мы также находим отголоски споров и междоусобиц. Союз выступал против любых действий американского правительства, ведущих к развитию экономических и торговых связей с Советским государством. К концу
30-х гг. деятельность Союза русской присяжной адвокатуры в США медленно замирает, что было характерным для многих начинаний постреволюционной эмиграции. Однако задачу всесторонней поддержки членов и сохранения
островка русской культуры профессиональные объединения стремились поддерживать до конца.
Глава 6 «Общественная деятельность русской диаспоры». В первом
параграфе исследуется возникновение и деятельность национальных организаций постреволюционной иммиграции в США в 1920-40-х гг. Русская Америка — это миллионы трудовых мигрантов и небольшое, но заметное представительство высших слоев прежнего российского общества, творческой
интеллигенции, военных, судебного корпуса. В демократической Америке
русские продолжили жить в собственном мире «положений и званий». В то
время как «старая колония» преимущественно объединялась в общества вза-
35
имопомощи «новые русские» основали общественные, профессиональные,
культурные организации, напоминавшие о прошлом и планирующее будущее.
Многие источники свидетельствуют о том, что появление общественных организаций в среде постреволюционной эмиграции относится к началу
20-х гг. Процесс их становления на восточном и западном побережьях США
протекал синхронно, хотя и имел особенности. На западное побережье попадали остатки белых армий. Источники выявляют, что представители новой
волны, встретив равнодушный прием немногочисленной русской общины,
надежды связывали с самоорганизацией. Одними из первых возникли ветеранские объединения. Естественным центром притяжения новых беженцев
стали православные храмы, построенные предшествующими поколениями
русской иммиграции.
Процесс организации общественных объединений иммигрантов автор
исследует по Сан-Франциско, ставшем одним из «самых русских городов».
Ощутимая потребность в координации усилий по укреплению авторитета
русской диаспоры и «русского национального имени» обусловила необходимость создания общественной организации, опиравшейся на широкие круги
русской эмиграции, – Объединенного комитета русских национальных организаций. В диссертации представлены его основные задачи, при этом следует
обратить внимание на то, что на разных этапах акценты в организационной
работе смещались в зависимости от интересов и предпочтений, что позволило выявить несколько этапов его развития. В 1936 г., по собственным оценкам, Комитет насчитывал 19 национальных организаций и представлял св.
90% «всей мыслящей национальной массы Сан-Франциско». Обращает на
себя внимание и то, что не менее 85% русских иммигрантов-членов представляемых Объединенным комитетом организаций были американскими
гражданами. В диссертации показано, что в 30-40-х гг. русской колонией было предпринято несколько попыток объединения сил для решения насущных
задач. В воззваниях инициативных групп неоднократно подчеркивалось, что
национальные объединения не подрывают лояльность русских иммигрантов
к американскому обществу. Наиболее успешной попыткой такого рода, сплотившей значительные силы русской иммиграции, стало создание постоянно
действующего Русского Центра. Ценные сведения содержит «Положение о
порядке накопления денежных средств, необходимых для создания Русского
Центра», а также информация о проводившихся балах и торжественных собраниях, устройство которых напоминало о существовании русской колонии
и служило важным источником дохода для ее организаций. Отметим скрупулезный подход к фиксации доходов и расходов. Согласно сохранившемуся
тексту Устава, Центр представлял собой: центральное место отдыха, встреч и
общения русских людей, проявления русской культуры и искусства1.
Автор обращается к многим другим организациям, в частности, благотворительному Фонду имени Кулаева, деятельность которого была огромна –
1
ГАРФ. Фонд 10143, Опись 11 к. 32.
36
помощь Фонда получали Центральный комитет по обеспечению высшего образования русского юношества за границей, Высший русский технический
институт, Русский народный университет в Париже, Национальный Педагогический семинарий в Берлине, русские студенты Римского университета,
Русский национальный комитет во Франции и др. Послевоенная история
Русского центра — это борьба за сохранение национального центра, его финансового благополучия и высоких моральных принципов взаимоотношений
в колонии.
Во втором параграфе шестой главы представлена крупнейшая акция
русской диаспоры - «День русского ребенка». Автор рассматривает возникновение идеи создания Общества помощи русским детям и ее успешную реализацию в США. Общество было инкорпорировано в 1928 г. и в 1940 г. переименовано в Общество помощи русским детям за рубежом. Его деятельность
осуществлялась на принципах полной аполитичности и беспристрастности,
идейной жертвенности труда и щепетильной финансовой отчетности. Обществу удалось благополучно пережить несколько внутренних кризисов, связанных с борьбой за власть и стремлением к политизации деятельности. В
материалах годового отчета 1933-34 гг. мы находим указание на то, что «работа Общества всецело и исключительно направлялась на помощь обездоленным русским детям»1. Активную поддержку начинанию (в том числе и
финансовую) оказывала русская пресса «Русская газета», «Новое Русское
Слово» на специальных полосах освещали текущие события и информацию о
предстоящих мероприятиях. Выходило ежегодное издание «День русского
ребенка». Общество завоевывало признание у американской стороны. Сохранившиеся материалы, говорят о том, что Общество оказывало содействие
многим начинаниям русской эмиграции по всему миру. Активная благотворительная деятельность способствовала росту авторитета Общества помощи
русским детям за рубежом.
В «Заключении» подводятся итоги исследования. Прежде всего, следует утвердительно говорить о существовании в США русской диаспоры, под
которой мы понимаем часть этноса, проживающего вне своей исторической
родины, сохраняющего представления о единстве происхождения и не желающего терять стабильные групповые характеристики, заметно отличающие
его от остального населения страны пребывания, вынужденно подчиняясь
принятому в ней порядку. Особенность Русской Америки предопределена
полиэтническим характером иммиграции с территорий Российской империи,
а затем Советской России. Поэтому при очерчивании ее границ наряду с этническим самосознанием и владением русским языком учитывались и более
размытые характеристики «русскости», такие как самоотождествление иммигранта с русской социокультурной традицией и восприятие именно России,
как покинутой родины.
Возникавшие объединения сформировали «каркас» диаспоры. С учетом «ценза давности», то есть временного отрезка, отмеряющего период
1
ГАРФ. Фонд 10143. Опись 11. к. 28.
37
существования группы в новых условиях, по прошествии которого возможно
оценить превратилась ли она в диаспору или нет, можно утверждать, что этнокультурная социальная общность, сформированная в США русской иммиграцией первой половины прошлого столетия, соответствует предложенным
Р. Кохеном критериям диаспоры. Мы можем с уверенностью говорить о рассеянии группы из одного места в два и более регионов. Российское Зарубежье, возникшее в результате трудовой миграции начала века и революционных событий 1917 года, охватывало практически все континенты и насчитывало миллионы бывших российских подданных. Русская Америка стала
одной из наиболее массовых и, в силу определенных геополитических обстоятельств, наиболее стабильной частью русского рассеяния в первой половине
прошлого столетия.
Русская диаспора первой половины XX столетия – это соединение широкого спектра социальных групп и сословий, оказавшихся за пределами родины в разное время и в силу разных причин. Каждая из групп имела свое
представление о родине, свой набор мифов и идеалов о прошлом и будущем
России. Эти представления претерпевали изменения под влиянием процессов, протекавших в диаспоре, событий на родине и в стране пребывания.
Идеализация предполагаемой родины и коллективная вовлеченность в обсуждение путей развития русской государственности были характерны для постреволюционной иммиграции. Применительно к этой волне мы
можем говорить о наличии сильного группового этнического самосознания, поддерживаемого в течение длительного периода, основанное на чувстве отличия, общей истории и веры в общую судьбу. Однако в целом политический проект белого изгнания с его миссией спасения культуры и возрождения русской государственности оказался чужд диаспоре.
В определенный период в США в среде русской иммиграции активно
развивалось возвращенческое движение. Процесс реэмиграции в первую
очередь захватил дореволюционную политическую эмиграцию. Возвращенческая волна на своем пике в 1920-21 гг. достигла 10-15 тыс. человек. Прекращение движения было предопределено развитием внутриполитических
событий в Советской России.
Русская Америка пережила ряд моментов в своей истории, в полной
мере испытав воздействие идеологии, политики, культурных традиций и общественных институтов принимающей стороны. На протяжении полувека
русским иммигрантам приходилось существовать в условиях настороженного и подозрительного отношения со стороны американского общества. В то
же время многим русским в Америке удалось реализовать творческий, научный и культурный потенциал, а диаспоре в целом вести в определенные периоды творческую и насыщенную жизнь. Русские американцы оставили
яркий след в науке, культуре, образовании новой родины.
Русская диаспора на протяжении полувека сочетала черты трудовой и
жертвенной. Наиболее отчетливо это прослеживается в межвоенный период,
когда численно меньшая, но организационно более подготовленная постреволюционная эмиграция достигла берегов Америки. Прибытие каждой новой
38
волны эмигрантов несло позитивный заряд, так как способствовало актуализации циркулирующей в диаспоре информации о происходящих на родине
событиях, насыщению картины новыми красками.
В полной мере для русской диаспоры в США характерно чувство сопричастности и солидарности с членами этнической группы в других
государствах. Особенно отчетливо эта тенденция проявилась в деятельности
русских организаций и объединений, созданных постреволюционной эмиграцией. Русские американцы активно взаимодействовали с соотечественниками не только в вопросах организации переезда в США, но и поддерживали
активные контакты по линии профессиональных, культурных и особенно
благотворительных объединений и акций.
Каждая из эмигрантских волн была вынуждена трансплантировать,
поддерживать и развивать собственные сети социального взаимодействия в
привычной и понятной для себя форме. История диаспоры – это история развития и укрепления таких связей, попыток приобщить к ним новые поколения русских американцев.
В целом, на протяжении первой половины XX века русская диаспора
предстает как яркое отражение российской действительности, сколок нации,
казалось, временно перенесенный на чужую почву со всем спектром российских социально-политических, экономических и культурных характеристик.
В условиях американского общества и традиционно подозрительного
отношения ко всему русскому общественным организациям приходилось
следовать логике официального взаимодействия двух стран, что особенно
ярко проявилось в наиболее драматические моменты полувековой истории
взаимоотношений.
Диаспора становится наиболее информированной и наиболее интересующейся событиями на родине частью принявшего ее общества. В
целом следует признать, что в первой половине прошлого столетия проблемы
иммиграции находились на периферии двусторонних отношений. Диаспора
не была активно вовлечена в развитие двусторонних контактов. Появление
послевоенной иммиграции – «ди-пийцев» не оказало существенного влияния
на жизнь диаспоры в целом.
В истории русской диаспоры были этапы становления, развития и
упадка. В условиях прекращения иммиграционного движения из России
диаспора была обречена на постепенное растворение в американской жизни.
Тем не менее, русские иммигранты сумели создать обширную сеть общественных организаций, призванных способствовать социальной, культурной
и правовой адаптации к условиям Америки, и воспитанию новых поколений
в традициях русской культуры. Отличительной особенностью диаспоры стало явно выраженное деление организаций и объединений по «волновому»
признаку, что в значительной степени определялось событиями на родине и
подчеркивало тесную связь иммиграции со страной исхода.
В диссертации большое внимание уделено роли Русской Православной
Церкви в сплочении российских иммигрантов, русской диаспоры в США.
Особенно заметна была роль православной церкви в построении диаспоры в
39
начале столетия. Во многом процесс русификации иммигрантов стал результатом активной деятельности Русской Православной Церкви, и связанных с
ней братских обществ взаимопомощи и периодических изданий. К середине
столетия Церковь оказалась расколотой, разделив судьбу многих других иммигрантских организаций. В плане истории и современности об этом говорил
Президент Российской Федерации В.В. Путин на церемонии подписания Акта о каноническом общении Московского патриархата с Русской православной церковью за рубежом 17 мая 2007 г.: «Возрождение церковного единства
– это важнейшее условие для восстановления утраченного единства всего
«русского мира», одной из духовной основ которого всегда была православная вера. Всюду – куда бы судьба ни забрасывала наших людей – первой их
заботой было возведение храма. И сейчас для очень многих соотечественников, живущих вдали от России, именно церковь является подчас единственным «островком» Родины. Эта незримая связь помогает им сохранять национальную культуру и традиции, родной язык, ощущать свою сопричастность
делам Отечества»1.
Русские общества взаимопомощи не оставались неизменными. Часть из
них прошла длинный путь «из-под собора», что сопровождалось уходом от
строгой цензуры и опеки «духовного начальства». Преобразование церковного братства в независимую светскую организацию занимало иногда несколько лет и являлось серьезным испытанием и хорошим уроком знакомства с
настоящей американской жизнью. Общества неуклонно американизировались, врастая в местную правовую и экономическую реальность. Процессы
социокультурной адаптации иммигрантов сопровождались серией протекавших внутри общин конфликтов разной интенсивности и разной степени вовлеченностью всех жителей колонии.
В отличие от европейских стран русские иммигрантские организации в
США неизменно подчеркивали принадлежность русских американцев к принявшему их обществу, неразрывную связь с ним. В процессе борьбы за введение русского языка в программу среднего образования представители иммиграции практически отрицали неразрывную связь языка и самосознания,
чтобы избежать подозрений и обвинений.
Оказавшись в чужой стране, русские иммигранты обнаружили естественную тягу к объединениям, подчеркивавшим и напоминавшим о прошлом профессиональном статусе, сословной принадлежности или участии в
военных действиях. Объединения в основном решали задачи, связанные с
социально-экономической адаптацией эмигрантов, что особенно характерно
для профессиональных союзов. Успешность социальной адаптации во многом определялась не национальностью, а социальным статусом и предшествующими иммиграции навыками и умениями индивида. Иммигрантские
объединения развивались в обстановке слабой поддержки и отсутствия понимания важности культурного разнообразия, испытывали определенные
трудности в установлении связей с американским обществом.
1
.president.kremlin.ru/appears/2007/05/17/1153_type63374type82634type122381_129125.shtml
40
Несмотря на общность институтов, поддерживаемых иммиграцией
(православная церковь, общественные учреждения и организации), и некоторую схожесть русских колоний различных волн иммиграции, в Русской Америке не было выявлено протекания каких-либо объединительных процессов
на местном уровне, слияния волн иммиграции. Колонии оставались гомогенными не только по национальному, но и по социальному признаку, где прошлый опыт иммигрантов часто имел определяющее значение.
К рубежу 1950-х годов после непродолжительной эйфории послевоенных надежд на «русское пришествие» в Америку иммигрантская жизнь все
больше пронизывалась ощущением «безвоздушного пространства», когда
интеллектуальные силы иммиграции, по выражению М. Вишняка, были вынуждены творить в «физически неизменно убывавшей среде» без возможности ее расширения за счет российского читателя или слушателя. За исключением единичных случаев перебежчиков и невозвращенцев иммиграция оборвется до начала 70-х гг., когда наступит время «русскоязычной» волны,
имеющей свои социокультурные особенности.
Основное содержание диссертации изложено в 31 публикации автора общим объемом 123,7 п.л.
1. Издания по Списку Высшей аттестационной комиссии Министерства образования и науки РФ
1. Ручкин А.Б. Русская Америка первой половины XX века: к вопросу о
возникновении и развитии диаспоры // Вестник Российского университета
дружбы народов: Серия «История России». 2006. №3 (7), С. 243-248. 0,5 п.л.
2. Ручкин А.Б. Русская Америка первой половины ХХ века К вопросу о
возникновении и развитии диаспоры // Научные ведомости Белгородского
государственного университета. История. Политология. Экономика. Научный журнал. 2007. № 2 (33). Belgorod State University Scientific bulletin. History/ Political science/Economy. С. 53-60. 0,5 п.л.
3. Ручкин А.Б. Русская диаспора в США в первой половине XX века: вопросы социокультурой адаптации // Вестник Саратовского государственного социально-экономического университета. № 14(3) 2006, С. 157-162
4. Ручкин А.Б. Русские в Америке в первой половине XX века. История
диаспоры // Власть. 2007. № 2 С. 66-70. 0,4 п.л.
2. Доклады на Международных конференциях
5. Ручкин А.Б. Исторический опыт образования иммигрантов русской
диаспоры в США // Высшее образование для XXI века. Третья международная научная конференция. Москва, 18–20 октября 2006 г. Доклады и материалы. Вып. 3. М.: Изд. Московского гуманитарного университета, 2006. С. 4262. 1,4 п.л.
3. Монографии
6. Ручкин А.Б. Русская диаспора в Соединенных штатах Америки в первой
половине ХХ века / Московский гуманитарный университет, Национальный
институт бизнеса. М.: Изд. Национального института бизнеса, 2006. 464 с.
29,0 п.л.
41
7. Ручкин А.Б. Русская иммиграция в США в первой половине ХХ века
(опыт социокультурной адаптации). М.: Изд. Национального института бизнеса, 2005. 386 с. 24,25 п.л.
8. Ручкин А.Б. Русская диаспора в Соединенных Штатах Америки в первой
половине ХХ века / Московский гуманитарный университет. Интернет монография. Официальный сайт Московского гуманитарного университета. М.:
Московский гуманитарный университет, 2007. 24,5 п.л. Февраль. Адрес в
Интернете http://www.mosgu.ru/nauchnaya/publications/monographs/
9. Ручкин А.Б. Российское Зарубежье 1920-х годов: проблемы адаптации
ученых эмигрантов на примере экономического кабинета С.Н. Прокоповича.
М.: Издательство Института молодежи «Социум», 1999. 196 с. 12,3 п.л.
4. Брошюры
10. Ручкин А.Б.. Русская диаспора в Соединенных Штатах Америки в первой половине ХХ века. Спецкурс по курсу «Отечественная история» / Московский гуманитарный университет. М.: Социум, 1999. 42 с. 2,5 п.л.
11. Ручкин А.Б. Русская диаспора в Соединенных Штатах Америки в первой половине ХХ века. Материалы к спецкурсу / Московский гуманитарный
университет. М.: Социум, 2000. 57 с. 3,6 п.л.
5. Статьи в научных изданиях
12. Ручкин А.Б. Первая волна русской иммиграции в США. Опыт построения диаспоры // Обозреватель. 2007. №3, 2007. С. 101-107.
13. Ручкин А.Б. Становление и развитие русской диаспоры в США. Коней
Х1Х века – середина ХХ века. // Научные труды Московского гуманитарного
университета. Вып. № 78. М.: Социум, 2007. С. 21-41. 1,4 п.л.
14. Ручкин А.Б. Русская диаспора в США в 1910-1920-е годы // Научные
труды Московского гуманитарного университета. Вып. № 76-77. М.: Социум,
2007. С. 8-29; 3-16. 2,3 п.л.
15. Ручкин А.Б. Русская диаспора в США в 1930-1940-е годы // Научные
труды Московского гуманитарного университета. Вып. № 77-78. М.: Социум,
2007. С. 16-29; 3-21. 2,1 п.л.
16. Ручкин А.Б. Возникновение и деятельность национальных организаций
послереволюционной иммиграции в США // Научные труды Московского
гуманитарного университета. Вып. № 66. М.: Социум, 2006.С. 76-89. 0,9 п.л.
17. Ручкин А.Б. Адаптация русских иммигрантов в социальной и экономической сферах США в первой половине ХХ столетия. // Научные труды Московского городского университета управления Правительства Москвы. Вып.
7. М.: МГУУ, 2006. С. 276-298. 1,5 п.л.
18. Ручкин А.Б. Русская Америка первой половины ХХ века. К вопросу о
возникновении и развитии диаспоры // Научные труды Московского городского университета управления Правительства Москвы. Вып. 10. М.: МГУУ,
2007. С. 217-231. 0,9 п.л.
19. Ручкин А.Б. Деятельность молодежных организаций русской иммиграции по воспитанию национального самосознания среди американцев русского происхождения // Научные труды Московского гуманитарного университета. Вып. № 64. М.: Социум, 2006. С. 123-135. 0,8 п.л.
20. Ручкин А.Б. Иммиграционная политика США в первой половине ХХ
века и ее влияние на русскую иммиграцию // Научные труды Московского
гуманитарного университета. Вып. № 61. М.: Социум, 2006. С. 3-22. 1,6 п.л.
42
21. Ручкин А.Б. Проблемы правовой адаптации и натурализации русской
иммиграции в 1920-1940-е годы // Научные труды Московского гуманитарного университета. Вып. №61. М.: Социум, 2006. С. 22-38. 1,1 п.л.
22. Ручкин А.Б. Профессиональные союзы и объединения русской иммиграции в США в 1920-1940-х годах // Научные труды Московского гуманитарного университета. Вып. №66. М.: Социум, 2006. С. 89-99. 0,8 п.л.
23. Ручкин А.Б. Русская революция 1917 года: иммиграция и реэмиграция
// Научные труды Московского гуманитарного университета. Вып. № 64. М.:
Социум, 2006. С. 110-123. 0,9 п.л. 4/
24. Ручкин А.Б. Социокультурная адаптация русской иммиграции в США в
первой половине ХХ века: Историография // Научные труды Московского
гуманитарного университета. Вып. № 63. М.: Социум, 2006. С. 21-49. 1,9 п.л.
25. Ручкин А.Б. Тернистый путь «американизации»: опыт социокультурной адаптации русской эмиграции первой половины ХХ века // Научные труды Московского гуманитарного университета. Вып. № 62. М.: Социум, 2006.
С. 18-39. 1,3 п.л.
26. Ручкин А.Б. Возникновение русских колоний в США: опыт коллективной адаптации. // Научные труды Московского гуманитарного университета.
Вып. № 62. М.: Социум, 2006. С. 3-18. 1,0 п.л.
27. Ручкин А.Б., Борисов Н.С. Род Воронцовых в русской истории // Роман-журнал XXI век. 2003. №2. С. 66-68. 0,3 п.л., автора 0,15 п.л.
28. Ручкин А.Б. Русская иммиграция в США: вопросы историографии //
Научные труды аспирантов и докторантов. Доклады и научные сообщения
аспирантов и докторантов / Факультет научно-педагогических кадров МГСА.
Вып. 4. М.: Социум, 2002. С. 166-191. 1,6 п.л.
6. Публикации на английском языке
29. Routchkine Alexander. Cross-cultural aspects of the development of Service-learning programs in Russia // Knowing and Doing. Theory and practice of
Service-Learning. New York, 2005. Р. 211-221 0,7 п.л.
7. Публикации в интернете
30. Ручкин А.Б. Тернистый путь «американизации»: опыт социокультурной адаптации русской иммиграции первой половины ХХ века. Научная статья. Официальный сайт Московского гуманитарного университета. 2006.
Май. 1,5 п.л. Адрес в Интернете http://www.mosgu.ru/nauchnaya/publications/
SCIENTIFICARTICLES/2006/Ruchkin/
31. Ручкин А.Б. Русская диаспора в США в первой половине ХХ века: историография и вопросы теории Научная статья. Официальный сайт Московского гуманитарного университета. 2007. 1,5 п.л. Адрес в Интернете
http://www.mosgu.ru/nauchnaya/publications/SCIENTIFICARTICLES/2007/Ruch
kin_AB/