Критерии разграничения ничтожных и

Марчук Кристина Васильевна
студентка 4 курса юридического факультета Белорусского Государственного
Университета
КРИТЕРИИ РАЗГРАНИЧЕНИЯ НИЧТОЖНЫХ И ОСПОРИМЫХ
СДЕЛОК
В ст. 167 Гражданского кодекса Республики Беларусь (далее ГК) определено,
что сделка является недействительной по основаниям, установленным ГК либо иными
законодательными актами, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо
независимо от такого признания (ничтожная сделка) [1]. Существуют материальные и
формальные критерии разграничения ничтожных и оспоримых сделок.
Некоторые авторы разграничивают ничтожные и оспоримые сделки на основе
формальных критериев:
- оспоримая сделка признается недействительной судом, ничтожная сделка
недействительна в момент ее совершения независимо от признания ее таковой судом
[1]. В законодательстве нет четкого ответа на вопрос о том, какие субъекты вправе
устанавливать факт ничтожности сделки. В ч. 3 п. 8 постановления Пленума Высшего
Хозяйственного Суда от 28 октября 2005 г. № 26 “О некоторых вопросах применения
хозяйственными судами законодательства, регулирующего недействительность сделок”
определено, что применение последствий недействительности ничтожной сделки
возможно как после удовлетворения отдельно заявленного истцом требования об
установлении факта ничтожности сделки, так и без наличия такого решения. В
последнем случае применение последствий недействительности хозяйственный суд
должен обосновать в мотивировочной части решения выводами о наличии факта
ничтожности сделки [3]. То есть суд устанавливает факт ничтожности сделки, а не
принимает это как данность, даже если наличие этого факта уже было известно комулибо ранее. Более того, ничтожность сделки необходимо доказать, так как в
соответствии с вышеприведенной нормой суд делает вывод о наличии факта
ничтожности сделки. Таким образом, можно сказать, что суд является единственным
субъектом, обладающим подобными полномочиями.
В соответствии с ГК ничтожная сделка недействительна независимо от
признания ее недействительной судом. Иначе говоря, стороны, не обращаясь за
решением суда, могут не выполнять условий сделки, при этом участники сделки не
могут установить факт ее ничтожности.
- требования об установлении факта ничтожности сделки и о применении
последствий
ее
недействительности
могут
быть
предъявлены
любым
заинтересованным
лицом,
требования
о
признании
оспоримой
сделки
недействительной могут быть предъявлены лицами, указанными в ГК либо в ином
законодательном акте, устанавливающем оспоримость сделки [1]. Вместе с тем, в ст.
180 ГК установлено, что сделка, совершенная под влиянием обмана, насилия, угрозы,
злонамеренного соглашения представителя одной стороны с другой стороной, а также
кабальная сделка, могут быть признаны судом недействительными по иску любого
заинтересованного лица [1]. То есть, несмотря на то, что сделки, указанные в ст. 180
ГК, являются оспоримыми, круг субъектов, которые могут подать иск о признании ее
таковой скорее характерен для ничтожных сделок.
В ГК Беларуси 1964 года в ст. 60 было установлено, что сделки, совершенные
под влиянием обмана, насилия, угрозы, злонамеренного соглашения представителя
одной стороны с другой стороной, а также кабальные сделки признаются
недействительными по иску потерпевшего либо по иску организации [2].
- сроки исковой давности (иск об установлении факта ничтожности сделки и о
применении последствий ее недействительности может быть предъявлен в течение
десяти лет со дня, когда началось ее исполнение, иск о признании оспоримой сделки
недействительной и (или) о применении последствий ее недействительности может
быть предъявлен в течение трех лет со дня прекращения насилия или угрозы, под
влиянием которых была совершена сделка (пункт 1 статьи 180 ГК), либо со дня, когда
истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием
для признания сделки недействительной) [1].
- условия доказывания недействительности сделки. В отношении оспоримых
сделок установлены дополнительные условия доказывания. Однако и для установления
факта ничтожности сделки необходимо наличие определенных доказательств, так как
суд, как показано выше, не вправе безосновательно принять это решение.
Формальные критерии не раскрывают сущность недействительных сделок.
Может создаться впечатление, что законодатель по своему желанию может отнести ту
или иную сделку к ничтожным или оспоримым. Именно поэтому важным является
выработка сущностного критерия разграничения ничтожных и оспоримых сделок.
В специальной литературе неоднократно предпринимались попытки выработки
внутреннего критерия разграничения. Так, Н. Растеряев считает, что сделки делятся на
оспоримые и ничтожные в зависимости от субъекта, интерес которого нарушен. Если
речь идет об интересах государства или общества, то имеет место ничтожная сделка,
если же нарушены интересы отдельного субъекта, то сделка оспорима [5, с. 15].
Представляется, что данный подход противоречит как общеправовому принципу
справедливости, так и специальному принципу равенства участников гражданского
правоотношения. Кроме того, такой критерий не подтверждается и законодательно.
Существуют ничтожные сделки, противоречащие интересам скорее частных лиц,
нежели публичным интересам (сделки, совершенные лицом в возрасте от 14 до 18 лет).
Некоторые ученые разграничивают ничтожные и оспоримые сделки в
зависимости от степени серьезности пороков в составе сделки: пороки, связанные с
отсутствием существенных элементов, влекут ничтожность сделки; пороки, связанные
с отдельными недостатками элементов сделки, - оспоримость [4, c. 160]. На мой взгляд,
данная точка зрения является весьма спорной. Во-первых, возникает вопрос о том,
какие конкретно элементы сделки необходимо относить к существенным. Во-вторых,
крайне неоднозначным является понятие "серьезные пороки".
В.С. Ем в качестве критерия разграничения ничтожных и оспоримых сделок
предлагает степень серьезности правонарушения, причиненного совершением
недействительной сделки как противоправного деяния. Особо опасные нарушения, по
мнению данного автора, "караются" ничтожностью сделки, а менее опасные –
оспоримостью [4, c.164]. Данный критерий также является весьма условным. В
соответствии со ст. 166 ГК несоблюдение нотариальной формы или требования о
государственной регистрации сделки влечет ее ничтожность. Сделка же, совершенная
под влиянием насилия, угрозы в соответствии со ст. 180 ГК является оспоримой. В
первом случае речь идет о негативном воздействии на экономику государства,
стабильность экономического оборота, во втором случае – об опасности в отношении
личности. Сопоставить степени опасности таких недействительных сделок вряд ли
возможно, а тем более отдать приоритет по степени опасности первому случаю.
Таким образом, в основу деления недействительных сделок на оспоримые и
ничтожные могут закладываться как материальные, так и формальные критерии. Тем
не менее, провести разграничение между оспоримыми и ничтожными сделками на
основе какого-либо одного критерия иногда может представлять определенные
трудности. Думаем, что наиболее рациональным решением является сочетание
формальных и материальных критериев.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ
1. Гражданский кодекс Республики Беларусь: принят Палатой представителей 28
октября 1998 года: одобр. Советом Респ. 19 ноября 1998 года: текст Кодекса по
состоянию на 6 окт. 2010 г. // Консультант Плюс: Беларусь. Технология 3000
[Электронный ресурс] / ООО “ЮрСпектр”. – Минск, 2010.
2. Гражданский кодекс Республики Беларусь 1964 г. // Собрание законов БССР,
указов Президиума Верховного Совета БССР, постановлений СМ БССР. 1964. № 17.
Ст. 183; Ведомости Верховного Совета Республики Беларусь
3. О некоторых вопросах применения хозяйственными судами законодательства,
регулирующего недействительность сделок. Постановление Пленума Высшего
Хозяйственного Суда Республики Беларусь, 28 окт. 2005 г., № 26 // Консультант Плюс:
Беларусь. Технология 3000 [Электронный ресурс] / ООО “ЮрСпектр”. – Минск, 2010.
4. Гутников, О.В. Недействительные сделки в гражданском праве. Теория и практика
оспаривания / О.В. Гутников. – М.: Бераторпресс, 2003. – 574, [1] с.
5. Киселёв, А.А. Недействительные сделки: проблемы составов, квалификации и
правовых последствий / А.А. Киселёв. – М.: Юрист, 2004. – 156, [2] с.