Законность как принцип уголовного права и

Законность как принцип уголовного права и института освобождения от уголовной ответственности
А.Н. Мельников, полковник налоговой полиции
Уголовно-правовые нормы и институты, в том числе институт освобождения от уголовной ответственности,
конструируются и функционируют на основе соответствующих принципах — таких исходных нормативноруководящих начал, идей, которые в рамках уголовного права обладают универсальностью, высшей императивностью
и общей значимостью1.
В теории права принято деление принципов на три категории: общеправовые, межотраслевые и отраслевые 2.
Специфика проявления (отражения) общеправовых и межотраслевых принципов в уголовном праве определяется
характером их воздействия на данную отрасль права и их содержанием применительно к данной отрасли права. Задача
уголовно-правовой науки состоит в том, чтобы определить круг таких принципов и показать не только содержание, но
и значение каждого из них с учетом особенностей предмета и метода уголовно-правового регулирования3.
Проблема принципов уголовного права неоднозначно решается в юридической литературе. Различия во взглядах
ученых наблюдаются в установлении общего перечня принципов уголовного права, в определении их содержания и
значения4. В частности, в числе принципов уголовного права еще с советских времен нередко называются экономия
уголовной репрессии, индивидуализация ответственности и наказания, предупреждение преступлений и
перевоспитание осужденных, неотвратимость ответственности и т. д. 5
Анализ современного законодательства, практики его применения и имеющихся теоретических исследований по
данному вопросу позволяет выделить в качестве принципов российского уголовного права следующие: принцип
законности, принцип равенства граждан перед законом, принцип вины, принцип справедливости и принцип
гуманизма (ст.ст. 3—7 УК РФ). Названные принципы представляют систему внутренне согласованных и
взаимосвязанных положений, которые в концептуальном плане призваны подчинять все нормы уголовного закона и
практику их применения единым исходным началам.
На первое место в УК РФ поставлен принцип законности. В науке уголовного права данный принцип именуется
«ведущим»6. И это не случайно. В послании Президента Российской Федерации Федеральному Собранию от 30 марта
1999 г. подчеркивается, что законность — один из базовых принципов, без которого «немыслимо развитие нашего
общества»7. В таком же Послании от 3 апреля 2001 г. указано, что власть должна работать так, чтобы
«гарантировать… законность»8.
Емкую характеристику законности дал С.С. Алексеев. «Надо отдавать себе отчет, — пишет он, — что общие
рассуждения о праве в самом высоком (гуманистическом) его значении мало чего стоят, если идея права не соединена,
не спаяна накрепко с идеей законности — такого правового устройства, которое функционирует столь же твердо,
непоколебимо, явно и неизменно, как закон природы»9.
Законность возведена в основополагающий принцип правового регулирования всех без исключения общественных
отношений, закреплена в качестве такового в российских законах и кодексах. В Конституции Российской Федерации
определено, что вопросы обеспечения законности находятся в совместном ведении Российской Федерации и ее
субъектов (п. «б» ч. 1 ст. 72). Меры по обеспечению законности в соответствии с п. «е» ч. 1 ст. 114 Конституции
Российской Федерации осуществляет Правительство Российской Федерации. Практически во всех нормативных
правовых актах, регламентирующих деятельность органов государственной власти и управления10, партий11,
общественных объединений12, законность провозглашается как важнейшее условие их деятельности. Но, пожалуй,
наибольшую значимость рассматриваемый принцип имеет в сфере деятельности правоохранительных органов, что
закреплено в соответствующих нормативных правовых актах, на основании которых они созданы и действуют 13. В
ст. 4 Федерального закона Российской Федерации «О федеральных органах налоговой полиции» от 24 июня 1993 г.
№ 5238 в редакции Федеральных законов Российской Федерации от 12 декабря 1995 г. № 200 14 и от 7 ноября 2000 г.
№ 13515, именуемой «Принципы деятельности органов налоговой полиции», принцип законности также поставлен на
первое место. В нормативных правовых актах, регламентирующих порядок прохождения службы в органах налоговой
полиции, отмечается, что она должна строиться в строгом соответствии с принципом законности 16.
Как видим, законность — явление многоплановое, емкое. В общей теории права распространены многочисленные
определения, раскрывающие тот или иной аспект законности, ту или другую ее связь с социальными процессами. Это
и принцип деятельности государственных органов, и своеобразный политико-правовой режим общественной жизни, и
строгое требование соблюдения законов.
В концептуальном плане законность традиционно определяется как строгое и неуклонное соблюдение и
исполнение норм права участниками общественных отношений17. С точки зрения функциональной роли она
рассматривается и как принцип, и как метод осуществления власти, и как режим общественной жизни18. Под
режимом законности понимают такие социальные условия экономического и политического характера, такую
морально-идеологическую атмосферу жизни общества, при которых «точное и неуклонное соблюдение законов
государства, неприкосновенность прав граждан, а также добросовестное исполнение юридических обязанностей
являются принципом деятельности всех государственных и общественных организаций, должностных лиц и
граждан»19.
В последние годы предпринимаются попытки переосмыслить понятие принципа законности, раскрыть его в
соответствии с идейно-политическими основами современной правовой системы, показать его связи с
основополагающими общественно-политическими институтами, с политическим режимом общества 20 .
Прежде всего, следует заметить, что законность как общественный феномен — результат взаимодействия
различных факторов, которые и определяют ее природу. В законности выделяют три элемента, три грани, которые в
своей взаимной обусловленности и историко-временной последовательности подчинены единой логике. Это, вопервых, общеобязательность права, во-вторых, сама идея законности, в-третьих, система требований законности.
Наиболее важная грань законности состоит в том, что она как особое, отличное от собственно права, самостоятельное
явление складывается лишь тогда, когда два первых ее элемента воплощаются в особом режиме общественнополитической жизни, в системе требований законности. Под этим углом зрения законность характеризуется как
реальность писаного права, когда его требования и гарантированные им возможности последовательно, полно и
точно претворяются в жизнь21.
Таким образом, содержание законности главным образом складывается из того, что именуется требованиями
законности. Причем в этих требованиях необходимо видеть не идеи, не принципы правосознания, а реальности,
воплощающие эти идеи и принципы.
Основные требования законности состоят в следующем:
— всеобщность права, выраженная в необходимости развитого, совершенного законодательства, при котором бы
все общественные отношения, нуждающиеся в опосредовании правом, регулировались законом, а не чьим-либо
усмотрением;
— верховенство закона, т. е. подчиненность всех иных нормативных и индивидуальных актов законам, а всех
законов и других актов государственных органов — Конституции;
— равенство всех перед законом, т. е. предъявление всем участникам общественных отношений одинаковых
требований;
— наличие механизма реализации прав, обеспечивающего социальные и юридические условия для соблюдения и
исполнения обязанностей, использования субъективных прав;
— гарантированное и качественное применение права, в том числе активная и решительная борьба с
правонарушениями, неотвратимость юридической ответственности для всех, кто нарушил закон;
— стабильность и устойчивость правопорядка, эффективная работа всего механизма правового регулирования.
Это — главные требования, составляющие содержание законности. В своей совокупности они призваны
исключить из общественной жизни произвол, своеволие, бесконтрольность и в конечном итоге привести в
соответствии с идеалами законности к тому, чтобы все заложенное в юридических нормах могло стать реальностью,
претвориться в фактическое поведение участников общественных отношений, в строгий правопорядок. Они могут
быть сформулированы непосредственно в законах, провозглашаться официальными властями или выражаться как-то
иначе. Если они только провозглашаются, но не выполняются, законность будет формальная. Если названные
требования выполняются на деле (независимо от того, как они выражены и как часто о них говорят), законность —
реальная.
Реализация требований законности в поведении людей, правомерной деятельности индивидуальных и
коллективных субъектов права, по сути, означает правопорядок. Правопорядок — это «процесс соблюдения,
исполнения, использования и применения законов и подзаконных актов, итог воплощения законности в реальные
общественные отношения»22. Правопорядок — это также «состояние общественных отношений, являющееся
результатом фактического осуществления юридических норм и законности, обеспечивающее беспрепятственное
пользование предоставленными правами и выполнение юридических обязанностей всеми членами общества.
Правопорядок достигается не иначе, как через обеспечение законности»23. Он представляет ту же законность, но уже
реализованную, фактически осуществленную. В упомянутом президентском Послании Федеральному Собранию 1997
г. говорится о необходимости наведения правопорядка прежде всего во власти. Правопорядок во власти, в
госаппарате, управленческих структурах есть первое условие утверждения порядка, организованности и стабильности
в стране. Без этого никакие демократические преобразования, реформы в России невозможны. Упрочение
правопорядка должно осуществляться строжайшим соблюдением законности всеми правоохранительными органами,
в том числе органами налоговой полиции. Стремление защитить правопорядок противозаконными средствами
противоречит самой сути правового порядка в общественных отношениях. Итак, правопорядок — это реализованная
в общественных отношениях законность, он лежит в плоскости отношений, складывающихся в процессе
осуществления правового статуса и компетенции, субъективных прав и юридических обязанностей и включает в себя
систему стабильных правовых связей и отношений. Правопорядок можно считать конечным пунктом реализации
права.
Существенное значение для понимания законности имеет принцип недопустимости противопоставления
законности и целесообразности24. Он указывает на политико-правовую сущность рассматриваемого явления. А для
участников отношений в соответствии с нормами права предоставляет возможность принять наиболее целесообразное
решение и вариант поведения применительно к фактическим обстоятельствам и в рамках закона.
Наиболее суровую проверку принцип законности проходит, как отмечалось в дискуссии по этой проблеме в апреле
2000 г. на X Конгрессе ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями 25, в области
уголовного права и правосудия. Ибо, во-первых, последствия проявления произвола государственной власти здесь
особенно ощутимы ввиду строгости мер уголовного наказания и возможного нанесения серьезного ущерба репутации
человека в результате уголовного судопроизводства26.
Во-вторых, угроза совершения преступления и негодование в обществе побуждают должностных лиц иногда идти
и на нарушение законности в ходе принятия мер по пресечению преступлений. В этой связи есть существенное
опасение, что система правосудия и санкций может стать совершенным инструментом превращения правопорядка в
механизм подавления политических, социальных, экономических прав и свобод граждан или в иных целях.
Как известно, правовые принципы существуют независимо от того, получили они нормативное закрепление или
нет. Тем не менее, будучи регламентированными в законе, они получают новую, нормативную жизнь, т. е. становятся
принципами права27.
Сформулированные в уголовном законе нормы-принципы выполняют важную информационную функцию.
Граждане обычно лучше знают не содержание той или иной уголовно-правовой нормы, а общие положения и
принципы, на основе которых осуществляется уголовная политика. Поэтому наличие в УК РФ специальных статей,
закрепляющих принципы уголовного права, способствует пониманию гражданами сущности современной уголовной
политики, их правильной ориентации в сфере уголовно-правового регулирования.
Законодательная регламентация принципов уголовного права направлена также на обеспечение правильного
применения уголовного закона, соблюдения прав и интересов граждан. Принцип законности в основном адресован
именно правоприменителю.
Нормы-принципы оказывают определенное влияние и на процесс правотворчества. При изменении уголовноправовых установлений законодатель должен руководствоваться не только объективными потребностями личности,
общества и государства, но и нравственными, этическими представлениями и правовыми взглядами, в том числе теми
из них, которые отражены в принципах уголовного права.
Принцип законности закреплен в ст. 3 УК РФ, где говорится: «1. Преступность деяния, а также его наказуемость и
иные уголовно-правовые последствия определяются только настоящим Кодексом. 2. Применение уголовного закона
по аналогии не допускается». Из содержания ст. 3 УК РФ могут быть выведены следующие положения,
характеризующие законность как принцип уголовного права:
1. Нет преступления без указания закона («Nullum сrimen sine lеgе»). Деяние может быть признано преступлением
со всеми вытекающими отсюда уголовно-правовыми последствиями только высшим органом государственной власти
и только в форме уголовного закона. Этот аспект принципа законности находит свое непосредственное отражение в ч.
1 ст. 1 УК РФ, согласно которой «уголовное законодательство Российской Федерации состоит из настоящего Кодекса.
Новые законы, предусматривающие уголовную ответственность, подлежат включению в настоящий Кодекс» 28.
Появление на практике новых видов общественно-опасных деяний не может служить основанием для привлечения за
них к уголовной ответственности, пока эти деяния не признаны преступлениями в УК РФ в соответствии с
существующим порядком издания уголовных законов. Данное положение исключает применение уголовного закона
по аналогии, т. е. применение сходного уголовного закона для случаев, прямо им не предусмотренных.
2. Нет наказания без указания закона («Nullum роеnа sine lеgе»). Этот тезис вполне соответствует первому тезису
и имеет не менее важное политико-правовое значение. Он означает, что меры уголовно-правового характера, а также
основания, условия и последствия их применения должны быть регламентированы только законом. Сюда же
относится обязательная законодательная регламентация видов и основания освобождения от уголовной
ответственности лиц, совершивших преступления.
3. Преступность и наказуемость деяния определяется законом, действовавшим во время совершения этого деяния.
Уголовный закон, устанавливающий преступность деяния, усиливающий наказание или иным образом ухудшающий
положение лица, обратной силы не имеет (ч. 1 ст. 10 УК РФ).
4. Все правоприменительные органы вправе, при условии специального обоснования, толковать уголовный закон
только в пределах своей компетенции и в точном соответствии с его текстом; разъяснения Пленума Верховного
Суда Российской Федерации не должны содержать новых уголовно-правовых норм.
Принцип законности, сформулированный в ст. 3 УК РФ, пронизывая весь этот Кодекс, все его институты и нормы,
требует также, чтобы содержание всех уголовно-правовых норм понималось в точном соответствии с текстом, т. е. не
допускалось ни расширительное, ни ограничительное их толкование. Лицо, признанное виновным в совершении
преступления (в том числе и отбывающее наказание), должно нести обязанности и пользоваться правами,
установленными законом, а не какими-либо ведомственными инструкциями. Правовое положение лиц, с которых
снята судимость, не должно подвергаться никакому ограничению по сравнению с положением несудимых граждан.
Принцип законности, закрепленный в ст. 3 УК РФ, относится как к уголовному праву в целом, так и к отдельным
его институтам. В литературе правильно отмечается, что принцип законности проявляется, в частности, в том, что
«лицо может быть осуждено только за то совершенное им деяние, которое содержит в себе состав преступления,
предусмотренный уголовным законом. Далее, принцип законности требует применения к нему только того наказания,
которое предусмотрено уголовным законом за это преступление. И, наконец, освободить от уголовной
ответственности (наказания) можно только при наличии оснований и условий, указанных в законе». 29
В контексте принципа законности под освобождением от уголовной ответственности следует понимать
урегулированный нормами уголовного закона отказ государства от применения к лицу, совершившему
преступление, мер уголовной ответственности в случаях, когда лицо и совершенное им деяние не представляют
серьезной опасности, и если такое освобождение способствует эффективному решению задач уголовного права.
Из данного определения могут быть выведены следующие положения, соответствующие требованиями
законности:
1. От уголовной ответственности может быть освобождено только то лицо, которое совершило преступление.
Общий тезис о том, что освобождение всегда означает избавление от «чего-то», имеет и другую сторону: освободить
человека можно от тех обязанностей, дел и т. п., которые на него возлагались. Если «человек свободен, его незачем
освобождать. Если не установлены ограничения, то их не нужно снимать, устранять»30. Когда речь идет об
освобождении от уголовной ответственности, то необходимо, чтобы основания применения ее были налицо, т. е.,
чтобы в деянии содержались все признаки состава преступления. В противном случае освобождение от уголовной
ответственности будет применено незаконно.
Из данных позиций исходит и уголовный закон. В ст.ст. 75—78 УК РФ, предусматривающих конкретные виды
освобождения от уголовной ответственности, речь идет о преступлениях31. Поэтому органы расследования или суд,
прекращая уголовное дело, предположим, на основании ч. 1 ст. 77 УК РФ в отношении лица, уклонившегося от
уплаты налогов, должны установить в содеянном все признаки состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 198
УК РФ. Квалификация деяния в этом случае будет уголовно-правовой, несмотря на то, что субъект не подвергается
мерам уголовно-правового принуждения32.
Если деяние не содержит всех признаков конкретного состава преступления, применение института освобождения
от уголовной ответственности согласно принципу законности исключается. Существует принципиальное различие
между основаниями освобождения от уголовной ответственности и обстоятельствами, исключающими преступность
деяния (гл. 8 УК РФ)33. В последнем случае отсутствует само основание для привлечения к уголовной
ответственности, т. е. в действиях лица не содержится признаков общественно опасного деяния, предусмотренного
Особенной частью УК РФ.
В связи с вышесказанным необходимо особо остановиться на такой норме Общей части УК РФ, как добровольный
отказ от преступления (ст. 31). Поскольку в УК РФ данная норма находится за пределами гл. 8 («Обстоятельства,
исключающие преступность деяния») и гл. 11 («Освобождение от уголовной ответственности»), по вопросу
юридической природы добровольного отказа от преступления возникла дискуссия. Некоторые авторы полагают, что
добровольный отказ от преступления необходимо рассматривать в качестве одного из видов освобождении от
уголовной ответственности. Из этого, на их взгляд, следует, что нормы об освобождения от уголовной
ответственности в связи с добровольным отказом от совершения преступления должны быть помещены в гл. 11 УК
РФ. Так, Н.М. Скорилкин пишет, что «добровольный отказ от совершения преступления является обстоятельством,
освобождающим от уголовной ответственности, которое и предполагает, что до его появления основание уголовной
ответственности было налицо»34 . В данном утверждении можно усомниться. Добровольный отказ от совершения
преступления возможен лишь при приготовлении к совершению преступления и неоконченном покушении на
преступление. Уголовная ответственность за приготовление и покушение возможна в случае, если преступление не
было доведено до конца по причинам, не зависящим от воли виновного. В противном случае состав преступления как
единственное основание уголовной ответственности отсутствует. Н.М. Скорилкин и сам это заметил и приходит к
неожиданному выводу: «Отсутствие в действиях лица состава преступления и является основанием для освобождения
его от уголовной ответственности при добровольном отказе от совершения преступления»35 . В общей теории права
справедливо указывается, что нарушением «законности является не только возложение правовой ответственности при
отсутствии состава правонарушения, но и освобождение от нее в случаях, когда состава правонарушения не имеется и
его отсутствие влечет за собой не освобождение, а исключение правовой ответственности»36.
Нельзя говорить об освобождении от уголовной ответственности применительно к лицу, которое совершило
деяние, хотя формально и содержащее признаки какого-либо преступления, но в силу малозначительности не
представляющее общественной опасности (ч. 2 ст. 14 УК РФ). Такое лицо считается не совершавшим преступления.
2. Освобождение от уголовной ответственности является одним из методов реализации охранительных
уголовно-правовых отношений и прекращает всякие правовые последствия, вызванные совершением преступления.
Лицо, освобожденное от уголовной ответственности, не считается судимым, новое преступное деяние, совершенное
им, не образует неоднократности преступлений (ч. 2 ст. 16 УК РФ). В таких случаях присутствует «фактическая», но
отсутствует «юридическая» повторность. Совершение нового преступления лицом, освобожденным от уголовной
ответственности, не может рассматриваться в качестве обстоятельства, отягчающего наказание.
Тем не менее реализация уголовной ответственности и освобождение от нее — взаимоисключающие понятия. Не
может быть признана обоснованной точка зрения А.А. Магомедова, утверждающего, что «последствия освобождения
от уголовной ответственности, являясь социальным результатом совершения определенной категории преступлений,
выступают как одна из форм реализации уголовной ответственности»37 . В.В. Скибитский, И.Я. Козаченко также
считают возможным говорить о реализации уголовной ответственности в форме освобождения от нее 38 . Напротив, в
рассматриваемых случаях прекращения уголовного дела государство в лице его компетентных органов выносит
решение об отказе от реализации уголовной ответственности. Из содержания уголовной ответственности следует, что
освобождение от нее будет полным, если совершившее преступление лицо будет освобождено не только от наказания,
но и от порицания его судом от имени государства в обвинительном приговоре.
3. Освобождение от уголовной ответственности должно осуществляться лишь по основаниям,
предусмотренным уголовным законом. Рассматриваемый институт, будучи специфическим методом регулирования
охранительных уголовно-правовых отношений, применяется, когда исправление лица, совершившего преступление, а
также решение задачи общего и частного предупреждения возможны без привлечения лица к уголовной
ответственности, назначения и исполнения наказания. «Освобождение от столь серьезных правовых последствий, —
пишет А.В. Наумов, — вызывает необходимость жесткой правовой регламентации данного правового института.
Поэтому основания его применения сформулированы в уголовном законе, служащем гарантией обеспечения прав и
выполнения обязанностей субъектов уголовно-правового отношения»39.
Научный анализ социально-правовых факторов, обусловливающих функционирование того или иного института,
имеет своей целью обнаружение в объективной реальности оснований, которые вызывают необходимость
установления в уголовном законе соответствующего запрета или дозволения. Институт освобождения от уголовной
ответственности также имеет свои объективные социально-правовые предпосылки, нашедшие свое закрепление в
законе. Заключаются они, на наш взгляд, не в неоднородности общественной опасности конкретных преступлений,
даже одного и того же вида, а в различной степени общественной опасности личности виновных лиц, их
совершаемых.
С.Г. Келина еще в 1974 г., обобщая отдельные виды освобождения от уголовной ответственности, пришла к
выводу, что «уголовное законодательство допускает такое освобождение при двух основаниях: небольшой степени
общественной опасности совершенного преступления и отсутствии либо небольшой степени общественной опасности
личности виновного»40. А.А. Магомедов разделяет точку зрения авторов, которые «считают законным (выделено
нами. — А.М.) основанием освобождения от уголовной ответственности совершение преступления, не
представляющего большой общественной опасности, если будет признано, что исправление лица, его совершившего,
возможно без применения уголовного наказания»41.
Необходимо различать основания и условия освобождения от уголовной ответственности. По мнению Х.Д.
Аликперова, «под основанием освобождения от уголовной ответственности в диспозиции ч. 1 ст. 75 , как и в ст.ст. 76
и 77 УК РФ, законодатель подразумевает определенные положительные посткриминальные поступки лица,
совершившего преступление, а условия освобождения от уголовной ответственности связывает с личностью
виновного и категорией совершенного им преступления»42 . В. Михайлов закрепленные в уголовном законе
требования, при наличии которых возможно освобождение от уголовной ответственности именует «основаниями»
такого освобождения43 . По нашему мнению, в конкретных статьях УК РФ, регламентирующих отдельные виды
освобождения от уголовной ответственности, сформулированы условия, при наличии которых лицо может быть
освобождено от уголовной ответственности. Условия освобождения от уголовной ответственности имеют более
конкретное содержание и относятся только к тому виду освобождения, в котором они содержатся. 44 «Именно их
анализ — справедливо замечает А.А. Магомедов, — позволяет в необходимых случаях сделать вывод о наличии или
отсутствии оснований для освобождения от уголовной ответственности. При этом данные основания приобретают
специфическое содержание, свойственное для применяемого в каждом конкретном случае того или иного вида
освобождения»45 .
Полагаем также, что законодатель совершенно обоснованно в ч. 2 ст. 75 УК РФ («Освобождение от уголовной
ответственности в связи с деятельным раскаянием») использует слова «лицо, совершившее преступление иной
категории, при наличии условий (выделено нами. — А.М.), предусмотренных частью первой настоящей статьи…». В
то же время в первоначальной редакции ч. 1 ст. 28 УПК РФ он говорил о возможности прекращения уголовного
преследования в связи с деятельным раскаянием «по основаниям» (выделено нами. — А.М.), предусмотренным ст. 75
УК РФ. Однако еще до вступления УПК РФ в силу слова «по основаниям» были заменены словами «в случаях» 46.
Новая редакция ч. 1 ст. 28 УПК РФ более совершенна. Тем не менее в ней следовало бы использовать терминологию
ч. 2 ст. 75 УК РФ.
К условиям освобождения от уголовной ответственности необходимо, на наш взгляд, отнести и тяжесть
совершенного преступления. Если считать тяжесть преступления основанием освобождения, то невозможно
объяснить, почему та же тяжесть содеянного позволяет законодателю относить деяние к числу преступных и
наказуемых. К тому же в УК РФ имеются нормы, позволяющие освобождать от уголовной ответственности лиц,
совершивших преступления средней тяжести (например, ст. 77), тяжкие и особо тяжкие (например, ст. 78).
Рассматривая основания освобождения от уголовной ответственности, следует обратить внимание на то, что
законодатель так конструирует нормы, предусматривающие освобождение, что их основные положения направлены к
личности. В свете изложенного полагаем, что законным основанием применения института освобождения от
уголовной ответственности является небольшая общественная опасность лица, совершившего преступление, и
возможность его исправления без применения наказания.
Условия освобождения от уголовной ответственности указывают на те конкретные объективные и субъективные
факторы, совокупность которых может свидетельствовать о небольшой общественной опасности личности и
возможности ее исправления без применения наказания. Каждый вид освобождения от уголовной ответственности
имеет свой набор условий.
Таким образом, содержание законности как принципа уголовного права может быть сведено к следующим
положениям: нет преступления без указания закона; нет наказания без указания закона; никакой нормативный акт,
кроме уголовного закона, не может устанавливать преступность и наказуемость деяния.
Законность освобождения от уголовной ответственности означает, что освободить от уголовной ответственности
можно только такое лицо, которое совершило преступление, и только при наличии оснований и условий,
предусмотренных уголовным законом. Законным основанием применения института освобождения от уголовной
ответственности является небольшая общественная опасность лица, совершившего преступление, и возможность его
исправления без применения наказания. Каждый отдельный вид освобождения от уголовной ответственности
применяется при наличии условий, перечисленных в соответствующей статье уголовного закона. Освобождение от
уголовной ответственности как метод реализации охранительных уголовно-правовых отношений прекращает всякие
правовые последствия, вызванные совершением преступления.
________________________________________
1 О понятии и системе принципов отечественного уголовного права подробно см.: Виттенберг Г.В. Основные принципы
советского уголовного права // Советская юстиция. — 1978. — № 21. — С. 22—24; Васильев Н.В. Принципы советского уголовного
права: Учебное пособие. — М., 1983; Кузнецов А.В. Принципы советского уголовного права // Труды ВНИИ МВД СССР. № 26. —
М., 1973. — С. 76—85; Квашис В.Е. Принципы советской уголовной политики // Вопросы борьбы с преступностью. — 1981. —
Вып. 35. — С. 28—34; Келина С.Г., Кудрявцев В.Н. Принципы советского уголовного права. — М., 1988; Ляпунов Ю. Принципы
уголовного законодательства // Социалистическая законность. — 1989. — № 2; Фефелов П.А. Принципы советского уголовного
права – основа уголовно-правового охранительного механизма: (теоретическое исследование). — Свердловск, 1982; Якуб М.Л. О
понятии принципа уголовного права и уголовного процесса // Правоведение. — 1976. — № 1. — С. 56—64.
2 См.: Кригер Г.А. Место принципов советского уголовного права в системе принципов права // Советское государство и право.
— 1981. — № 2. — С. 102—107; Марченко М.Н. Теория государства и права: Учебник. — М., 1996. — С. 63; Матузов Н.И., Малько
А.В. Теория государства и права: Курс лекций. — М., 1997. — С. 150.
3 См.: Келина С.Г., Кудрявцев В.Н. Принципы советского уголовного права. — С. 62—63.
4 Анализ точек зрения по данному вопросу см.: Звечаровский И.Э. Современное уголовное право России: понятие, принципы,
политика. — СПб, 2001. —С. 36—49.
5 См.: Благов Е.В. О принципе неотвратимости в уголовном праве // Гарантии прав личности в социалистическом уголовном
праве и процессе. — Ярославль, 1981. — С. 117—125; Дагель П.С. О принципе целесообразности наказания // Правоведение. —
1962. — № 1. — С. 9—11; Мицкевич А.Ф. О месте принципа соответствия наказания характеру и тяжести преступления в системе
принципов советского уголовного права // Актуальные вопросы борьбы с преступностью. — Томск, 1984. — С. 3—14.
6 См.: Кудрявцев В.Н., Келина С.Г. О принципах советского уголовного права // Проблемы советской уголовной политики. —
Владивосток, 1985. — С. 8.
7 Российская газета. — 1999. — 31 марта.
8 Российская газета. — 2001. — 4 апреля.
9 Алексеев С.С. Философия права. — М., 1998. — С. 135.
10 См., например: Федеральный закон «О государственной охране» от 27 мая 1996 г., ст. 3 // Собрание законодательсьва
Российской Федерации. — 1996. — № 22. — Ст. 2594; Федеральный закон «О пограничной службе Российской Федерации» от 4
мая 2000 г. № 55, ст. 5 // Российская газета. — 2000. — 11 мая; Указ Президента Российской Федерации «Об утверждении военной
доктрины Российской Федерации» от 21 апреля 2000 г. № 706, п. 16 // Российская газета. — 2000. — 25 апреля; Указ Президента
Российской Федерации «Об утверждении положения о Федеральной службе безопасности Российской Федерации и ее структуры»
от 6 июля 1998 г. № 806 // Собрание законодательства Российской Федерации. — 1998. — № 28. — Ст. 2931.
11 См.: Федеральный закон «О политических партиях» от 11 июля 2001 г. № 95, ст. 8 // Собрание законодательства Российской
Федерации. — 2001. — № 29. — Ст. 3602.
12 См.: Федеральный закон «Об общественных объединениях» от 19 мая 1995 г. № 82, ст. 15 // Собрание законодательства
Российской Федерации. — 1997. — № 20. — Ст. 2231; 1998. — № 30. — Ст. 3608.
13 См.: Федеральный закон «Об оперативно-розыскной деятельности» от 12 августа 1995 г., ст. 3 // Собрание законодательства
Российской Федерации. —1995. — № 33. — Ст. 3349; 1997. — № 29. — Ст. 3502; 1998. — № 30. — Ст. 3613; 1999. — № 2. — Ст.
233; Федеральный закон «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» от 15 июля 1995
г. № 103 в редакции Федерального закона от 21 июля 1998 г., ст. 4 // Собрание законодательства Российской Федерации. — 1998.
— № 30. — Ст. 3613; Указ Президента Российской Федерации «О мерах по совершенствованию организации предварительного
следствия в системе Министерства внутренних дел Российской Федерации» от 23 ноября 1998 г. № 1422 // Собрание
законодательства Российской Федерации. — 1998. — № 48. — Ст. 3011; Постановление Правительства Российской Федерации «Об
утверждении положения о национальном Центральном бюро Интерпола» от 14 октября 1996 г. № 1190 // Российская газета. —
1996. — 16 октября.
14 См.: Собрание законодательства Российской Федерации. — 1995. — № 51. — Ст. 4973.
15 См.: Собрание законодательства Российской Федерации. — 2000. — № 46. — Ст. 4537.
16 См.: Положение о прохождении службы в органах налоговой полиции Российской Федерации, ст. 2 // Российская газета. —
1993. — 12 июля; Временная инструкция об организации деятельности федеральных органов налоговой полиции по
предупреждению преступлений и правонарушений // Юридический вестник. — 1995. — № 18—19.
17 См.: Общая теория права и государства. Учебник / Под ред. В.В. Лазарева. — 2-е изд., перераб. и доп. — М., 1996. — С. 218.
18 Более подробно см.: Теория государства и права: Курс лекций / Под ред. Н.И. Матузова и А.В. Малько. — М., 1997. — С.
511—518.
19 Явич Л.С. Общая теория права. — Л., 1976. — С. 239.
20 См.: Горшенев В.М. Законность как достояние правового государства // Проблемы обеспечения законности в механизме
правоприменения. — Волгоград, 1991. — С. 5—6; Витрук Н.В. Законность: понятие, защита и обеспечение // Общая теория права /
Под общ. ред. В.К. Бабаева. — Нижний Новгород, 1993. — С. 513.
21 См.: Алексеев С.С. Теория права. — М., 1995. — С. 265
22 Общая теория права / Под общ. ред. А.С. Пиголкина. — М., 1996. — С. 262.
23 Явич Л.С. Указ. соч. — С. 240.
24 См.: Братусь С.Н. Юридическая ответственность и законность (очерки теории). — М., 2001. — С. 142—144.
25 См.: Квашис В. Правовые стандарты ООН. Преступность и правосудие: ответы на вызовы XXI века // Российская юстиция.
— 2000. — № 9.
26 О содержании принципа законности в уголовном судопроизводстве см.: Кобликов А.С. Законность — конституционный
принцип советского уголовного судопроизводства. — М., 1979. — С. 16—18.
27 См.: Советское уголовное право. Общая часть / Под ред. Г.А. Кригера, Н.Ф. Кузнецовой, Ю.М. Ткачевского. — М., 1988. —
С. 16.
28 Следует, однако, согласиться с И.Э. Звечаровским, что данное законодательное положение носит, скорее, функциональный,
а не абсолютный характер. И фактически, и юридически источниками уголовного права выступают нормы Конституции
Российской Федерации (например, закрепленные в ч. 2 ст. 20, ч. 2 ст. 21, ч. 1 ст. 50, ч. 2 ст. 63), нормы международного права,
нашедшие отражение в УК РФ, в частности в чч. 3, 4 ст. 11, чч. 1, 2, 3 ст. 12, ч. 2 ст. 13. Бланкетный и бланкетно-описательный
способ изложения диспозиций некоторых статей уголовного закона дает основание полагать, что в подобного рода случаях условия
уголовной ответственности определяются в нормах других отраслей права. И наконец, постановления Конституционного Суда
Российской Федерации являются обязательными и превалируют над уголовным законом (см.: Звечаровский И.Э. Указ. соч. — С.
47).
29 Уголовное право. Общая часть: Учебник / Под ред. И.Я. Козаченко и З.А. Незнамова. — М., 1999. — С. 20.
30 Карпушин М.П., Курляндский В.И. Уголовная ответственность и состав преступления. — М., 1974. — С. 208.
31 Данное положение закона отдельными авторами подвергается острой критике как противоречащее такому
фундаментальному конституционному принципу, как презумпция невиновности (см., например: Головко Л.В. Освобождение от
уголовной ответственности и освобождение от уголовного преследования: соотношение понятий. // Государство и право. — 2000.
— № 6. — С. 41—51).
32 См.: Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. — М., 1972. — С. 14.
33 К таким обстоятельствам относятся: необходимая оборона (ст. 37 УК РФ), причинение вреда при задержании лица,
совершившего преступление (ст. 38 УК РФ), крайняя необходимость (ст. 39 УК РФ), физическое или психическое принуждение (ст.
40 УК РФ), обоснованный риск (ст. 41 УК РФ), исполнение приказа или распоряжения (ст. 42 УК РФ).
34 Подробно см.: Скорилкин Н.М. Добровольный отказ от преступления и его место в системе обстоятельств, освобождающих
от уголовной ответственности: Автореф. дисс. … канд. юрид. наук. — М., 1998. — С. 8—9.
35 Там же. — С. 15.
36 Сухоруков Г.К. Различия понятий «освобождение от уголовной ответственности» и «исключение ответственности по
советскому праву // Итоги научно-исследовательской работы за 1970 г. — Свердловск, 1971. — С. 136.
37 Магомедов А.А. Правовые последствия освобождения от уголовной ответственности: Автореф. дисс. ... канд. юрид. наук. —
М., 1990. — С. 5.
38 См.: Скибитский В.В. Освобождение от уголовной ответственности и отбывания наказания. — Киев, 1987. — С. 14;
Уголовное право. Общая часть: Учебник. — М., 1999. — С. 71.
39 Наумов А.В. Механизм уголовно-правового регулирования // Криминологические и уголовно-правовые идеи борьбы с
преступностью. — М., 1996. — С. 20.
40 Келина С.Г. Теоретические вопросы освобождения от уголовной ответственности. — М., 1975. — С. 49.
41 Магомедов А.А. Правовые последствия освобождения от уголовной ответственности. — Саратов, 1994. — С. 50.
42 Аликперов Х.Д. Освобождение от уголовной ответственности. — М.-Воронеж, 2001. — С. 20.
43 См.: Михайлов В. Признаки деятельного раскаяния // Российская юстиция. — 1998. — № 4. — С. 5.
44 В.В. Скибитский конкретные требования, предъявляемые в законе к отдельным видам освобождения от уголовной
ответственности и отбывания наказания, именует «предпосылками» их применения. Однако, по сути, он правильно определяет их
соотношение с основаниями освобождения, когда пишет: «эти обязательные требования, на наш взгляд, являются предпосылками
освобождения от уголовной ответственности и отбывания наказания, поскольку их отсутствие исключает возможность
освобождения лица от уголовной ответственности. Но вместе с тем они не могут быть основаниями освобождения, поскольку не
дают понимания превращения возможности освобождения в право органа на освобождение» (Скибитский В.В. Указ. соч. — С. 47).
45 Магомедов А.А. Правовые последствия освобождения от уголовной ответственности. — Саратов, 1994. — С. 50.
46 См.: Федеральный закон «О внесении изменений и дополнений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации»
от 29 мая 2002 г. № 58-ФЗ // Российская газета. — 2002. — № 98.