Иванова С.А. Концепция социальной функции собственности
реклама
С.А. ИВАНОВА, доктор юридических наук, профессор, декан юридического факультета, заведующая кафедрой «Гражданское право» Финансового университета при Правительстве Российской Федерации КОНЦЕПЦИЯ СОЦИАЛЬНОЙ ФУНКЦИИ СОБСТВЕННОСТИ Идеальная конструкция права собственности должна основываться на принципе справедливости и заключаться в наделении субъектов права собственности такой долей собственности, которая по заслугам отражала бы их общественный статус, не ущемляя при этом в правах социально не защищенные слои общества. Ключевые слова: право собственности, идея неприкосновенности собственности, свобода усмотрения, необоснованные притязания. S.A. IVANOVA, doctor of legal sciences, professor, the dean of the faculty of law, head of the the chair of «Civil law» Financial university at the Government of the Russian Federation THE CONCEPT OF THE SOCIAL FUNCTION OF PROPERTY Ideal structure of property rights should be based on the principle of equity and be in the distribution of the subjects of the right of ownership of a share in the property, which according to his deserts reflect their social status, without prejudice to the rights of the socially not protected layers of the society. Key words: the right of ownership, the idea of the inviolability of property, freedom of choice, unjustified claims. Из римского права западная цивилистика заимствовала абсолютный характер права собственности1. Например, согласно ст. 544 Французского гражданского кодекса 1804 г. («кодекса Наполеона»), «собственность есть право пользоваться вещами наиболее абсолютным образом с тем, чтобы пользование не являлось таким, которое запрещено законами или регламентами»2. Аналогичные концепции права собственности содержались и в гражданском законодательстве других европейских стран. В соответствии с параграфом 903 Германского гражданского уложения «собственник вещи может… распоряжаться вещью по своему усмотрению и устранять других лиц от всякого на нее воздействия»3. В Швейцарском гражданском уложении содержалась аналогичная формулировка. Однако с определенного исторического этапа абсолютный характер права собственности стал постепенно ограничиваться4. Ограничение права частной собственности предусматривается конституциями некоторых государств с целью «установления справедливых социальных отношений», «для общего блага», при случаях, «оправданных общественной пользой или социальными интересами», «по мотивам общественной пользы» и т.д.5 По мнению японских ученых С. Вагацума и Так, в праве Юстиниана право собственности обозначалось как полная власть над вещью – «plena in re potestas» (См.: Римское частное право. М., 1948. С. 192); немецкий ученый Фабрициус считал, что «Бог, Бессмертие, Религия, Собственность и Жизнь – наиболее священные и неприкосновенные блага». Относительно собственности Фабрициус полагал, что «не собственность сама по себе, но ее мудрое употребление будет полезно для нас в будущем». См.: Фабрициус Ф. Права человека и европейская политика / Пер. с англ. М.: Изд-во МГУ, 1995. С. 75. 2 См.: Гражданское, торговое и семейное право капиталистических стран. М.: УДН, 1986. С. 21. 3 Там же. С. 108. 4 Так, исходя из государственных интересов, законодательство западных стран к настоящему времени лишило собственника земли возможности по своему усмотрению добывать наиболее ценные полезные ископаемые. В ряде стран некоторые полезные ископаемые были объявлены исключительной государственной собственностью, и, следовательно, владелец земельного участка не вправе претендовать на получение компенсации за их добычу. 5 См.: Ст. 44 Конституции Итальянской Республики 1947 г.; ст. 14, 15 Основного закона ФРГ 1949 г.; ст. 33, 45, 46, 128 Конституции Испании 1978 г.; ст. 17, 18, 24 Конституции 1 Т. Ариидзуми, «право свободного использования, извлечения выгоды и распоряжения в настоящий момент имеет не более чем историческое значение»6. Процесс перехода от абсолютного к ограниченному характеру права собственности связан с концепцией социальной функции собственности (авторы – О. Конт и Л. Дюги), положение которой, в частности, воспроизводит ч. 2 ст. 14 Основного закона ФРГ 1949 г.: «…собственность обязывает». Пользование ею должно одновременно служить общему благу. В ч. 1 ст. 17 Конституции Греции воспроизведена эта же формула, в ней подчеркивается, что «право собственности… не может… осуществляться в ущерб общественным интересам»7. Особенно ярко социальная функция собственности проявляется в ч. 2 ст. 42 Конституции Итальянской республики 1947 г.: «Частная собственность признается и гарантируется законом, который определяет способы ее приобретения и границы ее действия с целью обеспечить ее социальную функцию и сделать ее доступной для всех»8. По мнению Ф. Лукарелли, процесс ограничения собственности, становящийся неотъемлемым элементом его содержания, является «индивидуализацией» правовых режимов собственности, ограничением права собственности в зависимости от различий в функциях и социальном назначении того или иного имущества9. Институту собственности сопутствует начало неприкосновенности собственности (при его отсутствии собственнику невозможно было бы гарантировать имущественную стабильность). Вместе с тем на данный Греции 1975 г. в кн.: Конституционное (государственное) право зарубежных стран: Учебник. В 4-х томах. Тома 1, 2. / Отв. ред. Б.А. Страшун. М.: Бек, 1995. С. 153–158. 6 См.: Вагацума С., Ариидзуми Т. Гражданское право Японии. Книга первая. М., 1983. С. 179. 7 См.: Конституционное (государственное) право зарубежных стран: Учебник. В 4-х томах. Тома 1, 2 / Отв. ред. Б.А. Страшун. М.: Бек, 1995. С. 153. 8 См.: Конституции зарубежных государств: Учебное пособие. М.: Бек, 2001. С. 252. 9 Цит. по: Кикоть В.А. Современные тенденции и противоречия учения о праве собственности в развитых капиталистических странах // Актуальные проблемы современного буржуазного гражданского права: Сборник трудов. М., 1983. С. 33, 34. институт распространяется действие всех остальных основных начал гражданского законодательства. В России идея неприкосновенности собственности впервые была отражена в Своде законов Российской империи, в котором провозглашалась и закреплялась свобода лица господствовать над вещью и устанавливался запрет для третьих лиц «вторгаться» в это право. К этому моменту можно отнести возникновение права на неприкосновенность собственности как категории юридической. В ГК РСФСР 1922 и 1964 гг. идея неприкосновенности была трансформирована в лозунг о священности и нерушимости социалистической собственности10. В этих кодексах отсутствовала законодательная дифференциация права собственности по субъектам что не вызывало к жизни начало неприкосновенности как гарантию прав частного собственника. Ведь охрана социалистической собственности выдвигала в первую очередь проблему защиты общих интересов. Когда же речь идет о собственности частной, то имеется в виду конкретное лицо, не только нуждающееся в беспрепятственной реализации своих собственнических (индивидуальных) прав, но и способное требовать их уважения и защиты от посягательств государства и третьих лиц. Таких механизмов прежние неприкосновенности, кодификации ориентированной не на знали. Возврат имущественные к идее интересы физических и юридических лиц, произошел в 1990 г. с принятием Закона РСФСР «О собственности в РСФСР»11. В части первой ГК РФ 1994 г. идея правовой охраны неприкосновенности собственности обрела более глубокий ГК РСФСР 1922 г., принятый в силу острой экономической необходимости, представлял собой некий «перекроенный» вариант уже подготовленного к принятию российского Гражданского уложения. Следуя ленинской установке о том, что «ничего частного у нас быть не должно», из Кодекса было полностью исключено то, что препятствовало бы вмешательству государственной власти в «частные сделки» и дела. Понятие «частная собственность» в Кодексе осталось, но сохранилось лишь в сфере запретов и ограничений. Например, ст. 15 ГК РСФСР 1922 г. гласила: «Частные учреждения с правами юридических лиц могут быть учреждены только с разрешения органов государственной власти», а согласно ст. 21 ГК РСФСР, «земля не может быть объектом гражданского оборота». 11 Ведомости съезда народных депутатов РСФСР и Верховного Совета РСФСР. 1990. № 30. Ст. 416. 10 смысл, став, по сути, одним из основополагающих начал гражданского законодательства. Право собственника на неприкосновенность его собственности предстало в виде самостоятельно охраняемой ценности. Современная цивилистическая наука пока не имеет трудов, посвященных характеристике исследуемого начала и в целом проблеме неприкосновенности собственности, хотя термин «неприкосновенность» вниманием не обойден. Неприкосновенность дословно означает непричастность ни к чьему ведению, кроме ведения того, кому законно принадлежит12. Смысл начала неприкосновенности собственности заключается в том, что запрещено лишать собственника его имущества без оснований, указанных в законе. Право на имущественную неприкосновенность собственности становится постоянным атрибутом, сопутствующим праву собственности. Отражение в законе принципа неприкосновенности собственности (ст. 209 ГК РФ), который возник в древности как форма различения «своей» и «чужой» вещи, является опосредованным закреплением в гражданском законодательстве принципа справедливости. Вводя в законодательный оборот это начало, законодатель ставит всех лиц, противостоящих собственнику, в определенные рамки, обеспечивая, с одной стороны, нормальное беспрепятственное развитие и реализацию прав собственника, с другой – защиту при их незаконном ограничении или нарушении. Несмотря на значимость приводимого при характеристике неприкосновенности собственности конституционного положения, следует учитывать, что Конституция РФ не содержит принципиально нового подхода к частной собственности, которая с давних пор в большинстве стран «священна и неприкосновенна» во всех своих проявлениях, а не только в случаях ее лишения. Вследствие этого существующее в юридической В некоторых правопорядках неприкосновенность отождествляется с приватностью, что означает дословно «право быть предоставленным самому себе». В учебной и научной литературе неприкосновенность раскрывается через невозможность собственника быть лишенным своей собственности при отсутствии его воли либо находиться в частной собственности. 12 литературе понятие неприкосновенности собственности следует считать недостаточно точным: в нем нарушение собственнического иммунитета связано лишь с фактом физического отчуждения лица от его собственности, а если точнее, то лишь с полномочием владения. На самом деле содержательную сторону этого начала образуют такие положительные действия собственника, как: 1) свободно, по своему усмотрению совершать любые не запрещенные законом действия в отношении вещи, исключая всякое незаконное посягательство на эту свободу усмотрения; 2) ограждать собственность от необоснованных притязаний других лиц; 3) быть информированным об основаниях ограничения либо лишения имущества или имущественных прав, если это происходит против воли собственника; 4) оспаривать ограничения и изъятия, не соответствующие закону; 5) требовать устранения любых незаконных препятствий со стороны третьих лиц, в том числе государства, посягающих в той или иной форме на права собственника. Согласно ч. 3 ст. 35 Конституции РФ, никто не может быть лишен своего имущества иначе как по решению суда. В литературе появилось неоднозначное толкование логической формулы ст. 35 Конституции РФ – «по решению суда». Так, по мнению Г.А. Гаджиева, она не означает дословно права быть лишенным собственности только по решению суда13. Ее суть в том, что у собственника должна быть возможность обжаловать любой акт о лишении имущества в суде. На наш взгляд, такая формула не была бы столь противоречива, если не учитывать современные социально-правовые реалии, когда налоговые и другие административные органы наделены правом оценки юридических обстоятельств, установления фактического состава, принятия решения и его См.: Гаджиев Г.А. Конституционные гарантии предпринимательской деятельности // Хозяйство и право. 1995. № 8. С. 28, 29. 13 принудительной реализации. Нельзя исключать и состояние современной судебной системы. При нынешнем положении дел собственник может быть лишен собственности без решения суда, а затем годами доказывать, что это было необоснованно. Аналогична позиция в этом вопросе и Конституционного Суда РФ, который в своем постановлении от 20 мая 1997 г. указал следующее: «Акт суда является итогом решения вопроса о лишении лица его имущества. До вынесения судебного решения государственные органы могут осуществлять установленные законом меры административноправового характера (изъятие, конфискация и т.д.). Если лицо не согласно с изъятием имущества в виде административного решения о конфискации, он имеет возможность оспорить его правильность в суде»14. Приводя данную формулировку, Конституционный Суд РФ использует понятия «лишение имущества» и «конфискация» в самостоятельных значениях, что не представляется имущества, его оправданным. лишение Конфискация относится к как основание изъятия числу юридических фактов, прекращающих право собственности (ст. 235 ГК РФ). Статья 243 ГК РФ под конфискацией понимает безвозмездное изъятие, т.е. лишение собственника его имущества, а потому нет оснований придавать действиям по конфискации и лишению имущества различные правовые последствия в том смысле, что лишение – это еще не прекращение права собственности. Представляется, что закон должен иметь в виду наличие судебного решения именно как юридического факта для лишения собственника его права, а не последующего его восстановления. Ибо право быть лишенным по судебному решению и иметь возможность обжаловать любой акт о лишении имущества в суде – это не одно и то же. «При той оценке Г.А. Гаджиева, которую он дает норме ст. 35 Конституции РФ, мы будем иметь, – отмечает В. Кочура, – не конституционные гарантии судебной защиты от необоснованных нарушений прав и свобод, а только право обжалования в суд уже 14 СЗ РФ. 1997. № 21. Ст. 2542. свершившихся действий»15. Шагом вперед в юридическом анализе данного вопроса стало постановление Конституционного Суда РФ от 17 декабря 1996 г., которым при рассмотрении полномочий налоговых органов было признано неконституционным право бесспорного взыскания с юридических лиц сумм штрафа, а также всей суммы сокрытого или заниженного дохода (прибыли) без их согласия16. Право государства на принудительное отчуждение права частной собственности столь же важно, сколь и опасно. Последнее можно объяснить тем, что российский опыт еще не выработал эффективных (и оправдавших себя на практике) механизмов, призванных ограничить это право в целях возможного злоупотребления им. Часть проблем неприкосновенности собственности расположена на стыке различных отраслей права, и их решение находится и в плоскости теории права вообще, и в области различных частноправовых и публично-правовых отраслей. Думается, возможность и порядок лишения собственности различными органами в области налоговых, административных и иных отношений должны проверяться на легитимность с точки зрения гражданского права потому, что регулирование отношений собственности является прерогативой гражданского права. Сейчас это представляется не всегда возможным ввиду наличия самостоятельных оснований для принудительного изъятия в других нормативных актах без непосредственной «привязки» к нормам ГК РФ. Необходимо на уровне норм ГК РФ, вслед за Конституцией РФ, установить исчерпывающий перечень таких исключений, последовательно дополняя или сокращая его по мере развития законодательства. Это позволит исключить оценку действий по принудительному изъятию без решения суда как нарушение начала неприкосновенности собственности. Итак, сделаем некоторые важные выводы и предложения усовершенствовании текущего гражданского законодательства. 15 16 См.: Кочура В. Изъятие имущества у собственника без решения суда. М., 1999. С. 81. СЗ РФ. 1997. № 1. Ст. 197. об Во-первых, влияние принципа справедливости на юридическое содержание правовых норм института права собственности заключается в том, что, только опираясь на представления о справедливости, сложившиеся в обществе, государство может определять оптимальное количественное соотношение и конкретные формы существования государственной и частной собственности в экономике страны. Идеальная конструкция права собственности должна основываться на принципе справедливости и заключаться в наделении субъектов права собственности такой долей собственности, которая по заслугам отражала бы их общественный статус, не ущемляя при этом в правах социально не защищенные слои общества. Во-вторых, право собственности как правовая категория в современной российской цивилистике (в отличие от западной) определяется как абсолютное право, ибо собственник вправе совершать в отношении принадлежащего ему имущества по своему усмотрению любые действия, которые не исчерпываются триадой правомочий (по владению, пользованию и распоряжению имуществом) и не противоречат законодательству России (ст. 209 ГК РФ). Заимствованная из римского права триада правомочий собственника (владение, пользование и распоряжение) по мере развития государства, экономики и общества стала постепенно детализироваться и расширяться в соответствии с общемировыми тенденциями развития гражданского права. С учетом современной действительности к этой триаде правомочий следует добавить право управления, приобретшее за последние годы большое значение, поскольку управление имуществом (прежде всего предприятиями, принадлежащими собственникам), как правило, переходит в руки профессиональных управляющих. Именно поэтому право управления должно стать юридической конструкцией – быть официально закреплено в ГК РФ. В-третьих, в связи с необходимостью ограничить правомочия большинства крупных собственников земли и иных природных ресурсов страны, ущемляющих национальные интересы России, целесообразно изменить правомочия собственника, закрепленные в п. 3 ст. 209 ГК РФ, изложив данную норму в следующей редакции: «Владение, пользование и распоряжение землей и другими природными ресурсами в той мере, в какой их оборот допускается законом (ст. 129), осуществляется их собственником исходя из интересов государства и общества. В противном случае земля, другие природные ресурсы и имущество могут быть принудительно изъяты у собственника в пользу государства с соответствующей компенсацией, если это необходимо». Необходимость такого изменения продиктована тем, что интересам стран Запада и прозападных «новых русских» собственников не может противостоять весьма лояльная формулировка п. 3 ст. 209 ГК РФ. Существующая в настоящее время статья допускает свободное осуществление правомочий собственника, «если это не наносит вреда окружающей среде и не нарушает прав и законных интересов других лиц». Библиографический список: 1. Вагацума С., Ариидзуми Т. Гражданское право Японии. Книга первая. М., 1983. С. 179. 2. Гаджиев Г.А. Конституционные гарантии предпринимательской деятельности // Хозяйство и право. 1995. № 8. С. 28, 29. 3. Гражданское, торговое и семейное право капиталистических стран. М.: УДН, 1986. С. 21. 4. Кикоть В.А. Современные тенденции и противоречия учения о праве собственности в развитых капиталистических странах // Актуальные проблемы современного буржуазного гражданского права: Сборник трудов. М., 1983. С. 33, 34. 5. Конституции зарубежных государств: Учебное пособие. М.: Бек, 2001. С. 252. 6. Конституционное (государственное) право зарубежных стран: Учебник. В 4-х томах. Тома 1, 2. / Отв. ред. Б.А. Страшун. М.: Бек, 1995. С. 153–158. 7. Кочура В. Изъятие имущества у собственника без решения суда. М., 1999. С. 81. 8. Римское частное право. М., 1948. С. 192. 9. Фабрициус Ф. Права человека и европейская политика / Пер. с англ. М.: Изд-во МГУ, 1995. С. 75.
