Прочитайте, пожалуйста, новый рассказ Виталия Белоусова
реклама
Виталий Белоусов рассказ Вечный огонь Я писал в газету статью, а она не получалась острой и весомой, как бы хотелось. Неделю назад я по обыкновению зашел в городской парк, чтобы в раздумье постоять несколько минут возле стелы, на которой высечены сотни фамилий горожан, погибших в годы Великой Отечественной войны. Ко мне подошел старик, опираясь на посох. - Деду поклониться решил? – спросил. - И деду, и брату, - ответил я. – Погибли они далеко от родных мест, там и похоронены, но каждый раз прихожу сюда, будто к ним… - Я, представь, тоже так своих однополчан поминаю. К каждому на могилу не наведаешься. Мы помолчали. - Но погоди, - старичок пристально посмотрел на меня. – Дед твой, понятно, в Отечественную сгинул… А брат-то что?.. Тебе, вижу, за тридцать… Вряд ли по годкам ему Афган или Чечня достались?.. - На полигоне погиб… Молодой солдат то ли замешкался, то ли испугался, и вместо того, чтобы метнуть гранату, обронил ее под ноги… Ну, Андрей, он уже командиром роты был, успел оттолкнуть солдата и упасть на гранату… Его спас, а сам… Старичок вздохнул. - А меня дружок спас, заслонил собой… Вместе учились, вместе на фронт ушли добровольцами… Фамилия его на стеле, в третьей колонке сверху… Стыдно мне перед ним… В бою не робел, а сегодня слабость в коленках, когда за себя и за товарищей своих постоять надо… И вовсе не старость тому помеха… Не старость… Мы одновременно бросили взгляды на постамент перед стелой, где совсем недавно полыхал огонь, символизирующий вечную память о воинах. Теперь же, четвертую неделю почти, на месте горелки черной пустотой зияла дыра, и от этой пустоты всякий раз, когда я подходил сюда, становилось на душе неспокойно. - Как же так? - обронил старик. – Сколько триумфа было, когда зажигали Вечный огонь!.. Тысячи людей собрались в парке и на ближайших улицах!.. Митинг, салют… Приезжали к нам на праздник из области, из Москвы… Я до сих пор храню газету, в которой на двух страницах опубликован фоторепортаж с торжеств… - И у меня есть такая газета, - единственное, что я нашелся ответить. - Ну, другое время, - не скрывал своего возмущения старик, - Ну, другие символы сейчас… Но как тысячи людей в один момент и все разом могли изменить свои убеждения?.. Да и мы, ветераны, еще живы!.. Не так уж много нас осталось, могли бы и подождать, пока уйдет последний из нас… Почему молчит городская власть?.. Почему и словом не обмолвилась газета?.. Кто нас услышит?.. *** Статья не ладилась. Я вышел из дома во двор и увидел Настену на лестнице, ведущей на чердак. - Доченька, упадешь! – воскликнул. Настена с испугом смотрела на меня: - Сними, пожалуйста… - Ну, как залазила, так и слезешь, - сказал нарочито сердито. - Папа! - взмолилась девочка. - В другой раз не будешь баловать… Маленькая еще высоко взбираться… - Но интересно ведь… - Ага, сегодня – на лестницу, завтра – на дерево вздумаешь… - Я не мальчишка, - засмеялась девочка. - Не мальчишка, - согласился я и подставил доченьке руки. – Давай, прыгай, моя озорная обезьянка. Настена лукаво посмотрела, кивнула головой в сторону чердака. - А может быть, вместе?.. Я присвистнул. - Вон оно что!.. Ты, оказывается, Карлсона захотела проведать?.. - Что ты, папа!.. – прыснула девочка. – Карлсон на крыше живет, а не на чердаке… И не у нас… Разве не знаешь? Я не стал спорить. - Мне некогда! Слезай!.. Настена заупрямилась. - Кому говорю?.. Умоляюще посмотрела на меня. - Пока мама вернется из магазина, мы уже обратно, - сказала робко. - А на что?.. Там ничего нет… - Ну хоть загляну… Ведь ни разу там не была…Никогда за девять лет… Представляешь?.. Я вздохнул и решительно поставил ногу на перекладину лестницы. - А под нами она не обломится? – испугалась Настена. - Не должна… Карабкайся выше, а я – за тобой… Только не надолго… - Ой, сильнее шатается, - взвизгнула девочка. - Смелее, смелее, - подбодрил я ее. – И не смотри вниз… До чердака не так далеко, как до луны. Настена что-то забормотала себе под нос, а я невольно передернулся от опаски: если жена захватит нас врасплох, будет мне такая трепка!.. - Открываю дверку, - произнесла девочка обрадовано. Заскрипели петли. - Разглядывай скорее! - заторопил ее. - Тут темно, - отозвалась Настена, просунувшись в лаз. – И, кажется, - она немного помедлила, - тут ничего интересного… Какой-то хлам, паутины полно… - Я же тебе говорил, непослушница!.. Спускаемся вниз!.. - Погоди, папа… Вижу большую корзину… Что в ней?.. Я прислушался, боясь пропустить знакомый стук каблуков на улице. - Что в корзине? – переспросила Настена. - Старые школьные учебники…Еще с братом учились по ним… Жалко выбрасывать, вот и сложили туда… - А можно посмотреть?.. - Тебе что, мало своих?.. - Интересно… Не успел и рта открыть, как девочка нырнула в темноту, и только сандалии мелькнули. Поднявшись, я заглянул в лаз. Настена уже откинула крышку корзины и разглядывала учебники. - Папа! – закричала она, не оборачиваясь, думая, что я еще находился внизу. – Тут не только учебники!.. Тут есть и книжки с картинками!.. Можно, я возьму их почитать?.. - Тише ты! – цыкнул я. – Чего орать-то?.. Настена наконец-то выбрала приглянувшиеся ей книжки, закрыла корзину и, придерживая под мышкой «добычу», на коленках из-за низкой крыши добралась до меня. - Держи, - она протянула увесистую кипу макулатуры. – Положи на крыльцо, а потом мне поможешь спуститься на землю. - А исписанные тетради тебе зачем? – удивился я. - Надо, - доченька хитровато улыбнулась. – Я посмотрю, какие оценки ставили тебе учителя… С меня спрашиваешь, а сам, наверное, двоечником был… - Ну-ну! – я пригрозил Настене пальцем. – Поговори мне!.. Я снес вниз книги и тетрадки, вернулся за девочкой. Мы спускались медленно и осторожно - я придерживал ее, а она, ойкая и бледнея от страха, с трудом переступала с перекладины на перекладину… - Протри книги тряпочкой от пыли, - подсказал я. – И платьице отряхни… - Не волнуйся, папа... Я маме не скажу, откуда у меня книги… Потом, может быть… *** К вечеру, так и не дописав статью, но справившись с домашними делами, присел на крыльцо. Вернулась домой от подружек Настена, примостилась рядом со мной. - Ну, рассказывай, - попросил я. - О чем, папа?.. - Ну, например, много двоек выкопала?.. Настена обняла меня. - Ни одной, - сказала и вздохнула. - Опечалилась, что не нашла?.. - Да нет, папа, - девочка рассмеялась. – Придется мне поднапрячься, чтобы в школе не отставать… И мама теперь будет ставить тебя в пример… - Ты ей мою тетрадь с каракулями показывала? – ужаснулся я. Настена хихикнула. - Я ей свои тетрадки каждый день подношу, и ничего. - прижалась ко мне. - Не сердись… Мама тоже должна знать, что ты был хорошистом… Мы посидели молча. После ужина включил телевизор. - Папа, - подошла ко мне Настена с тетрадью. – А разве бывают горящие молнии?.. - Какие, какие?.. - Горящие… Ну, представь, - девочка положила тетрадь на стол и развела в воздухе руками, – блеснула молния… Блеснула и не исчезла, а как бы застыла… И вдруг на ее верхушке вспыхнул огонек, как факел… И побежал огонек по молнии вниз, и она как бы стала сгорать… - Фантазерка, - не удержался я. – Сама придумала?.. - Прочитала, - она покосилась на стол. – В этой тетрадке… Там и рисунки такой молнии есть… Я взял тетрадь. Конечно, сразу узнал почерк старшего брата. В школе он тоже хорошо учился, старался не огорчать родителей. - Из корзины взяла? – спросил. - Да, - ответила девочка. – Интересный рассказ… Но разве так бывает?.. Я пролистал страницы, исписанные ровным каллиграфическим почерком. Текст почти без помарок. И много рисунков цветными карандашами: деревья, домики, машины, река с камышом, маленькие человечки, горящая молния... - Это сказка, доченька, - сказал я. – Всего лишь сказка… - Почему так решил? - Догадываюсь… - А кто написал?.. - Андрей, мой брат… Я тебе о нем рассказывал… - А почему в тетрадке, а не книжкой… - Еще в школе он любил сочинять всякие сказочные истории, рисовал… Но не судьба, видно, была стать писателем или художником – после армии поступил в военное училище, и начались для него беспокойные офицерские будни… - Он погиб, ты рассказывал… Я еще раз просмотрел тетрадь. - Оставь мне ее… - А ты не читал разве? – удивилась девочка. Я покачал головой: - Впервые вижу… Брат стеснялся и никому не показывал свои сочинения, да и не было у меня желания совать нос в его рукописи... Я считал его увлечения баловством, как и он считал мое собирательство марок безделицей… Мы иногда подтрунивали друг над другом, и только… - Пап, - Настена выразительно посмотрела на меня. – В сказке про Павлика написано… - Про какого Павлика? – переспросил я. - Получается, что про тебя… Если дядя Андрей, то есть твой брат, написал сказку, то, значит, он описывал события, которые произошли с вами… Там главные герои Андрей и Павлик… - Ничего не знаю, - растерянно произнес я. – Может, и про нас… - А если про вас, то какая ж это сказка?.. И выходит тогда, что про горящую молнию – правда?.. Хочешь, я перескажу, что в тетради написано?.. И ты скажешь, было так с вами или нет?.. - Потом, Настена, - я чмокнул ее в кончик носа. - Иди к маме, на кухне ей помоги, а я тем временем футбол посмотрю… *** На экране развернулась острая спортивная баталия. Обычно в такие минуты меня трудно оторвать от телевизора. Но в этот раз, хотя и следил за событиями на футбольном поле, я не так живо, как всегда, болел за любимую команду. В перерыве трансляции, уже не в силах сдержаться, я открыл тетрадку и начал читать с самого начала: «Однажды Андрей и Павлик пошли в лес за орехами. Солнце пряталось в тучах, поосеннему было прохладно. Ступив в лес, они встретили грибника – дряхлого старичка. Он сидел на пенечке, облокотившись на палку, а перед ним стояло на земле лукошко с боровичками». Прочитав первый абзац, я попытался вспомнить, случалась ли с нами такая история. Но никаких данных об этом моя память не выдала. «Старичок пожаловался на усталость, и попросил помощи - донести грибы до его дома, а жил он на хуторе за лесом». Начался второй период матча, но я с трепетным чувством к брату продолжил чтение. «Пока шли тропками через березняк и осинник, старик был разговорчив, с его лица не сходила добрая улыбка. Но ступили на опушку, вдруг засуетился, задрожал как от озноба, в глазах – страх. - Что с вами, дедушка? Вам плохо? – успели спросить ребята, как в то же мгновение хутор перед ними преобразился в неведомое поселение. Ни деревьев, ни кустарников. Ни заборов, ни палисадников. Вместо домов, обшитых сайдингом, - глиняные строения с вытянутыми вверх стенами, в которых ни двери, ни крыльца, только крохотные окошки проглядывают почти под самыми крышами под солому. На улицах ни травинки, всюду песок. - Страсти-напасти, - изрек Андрей. - Как в ужастике, - согласился с ним Павлик. Ребята обернулись, но и леса уже не увидели. К поселению со всех сторон сплошной стеной надвигался туман. - Боязно, - сказал Андрей. - Не трусь! – взял его за руку Павлик. – Нельзя бросать старика одного. Разузнаем, что произошло, даже интересно». Я улыбнулся… Ну, если даже предположить, что история про нас, то с чего бы брату выхвалять меня?.. В жизни, когда мы были детьми, совсем наоборот – Андрей, а не я, слыл заводилой в компании. И был он, надо признать, и смелее, и проворнее, и находчивей. Я представил, как брат, таясь от меня и родителей, сидел в укромном уголке и сочинял эту историю. Грыз ручку, почесывал затылок, выводил в тетради каждое слово… «Спасибо, братишка, - прошептал я. – Не знал, что ты так крепко любил меня». И еще я подумал: как здорово, что сохранилась рукопись! Если б не упрямство Настены, так и завалялась бы тетрадь на чердаке… Я опять углубился в чтение: «Старик юркнул за ближайшее строение. Мальчишки – за ним. Он прыгнул в неглубокую яму, ребята – следом. Сначала ступеньки шли вниз, потом повели вверх, и ребята очутились, к их удивлению, внутри самого обычного сельского дома: комнаты светлые и просторные, с нормальными окнами. Окна, правда, были плотно зашторены, и когда Андрей попытался отдернуть занавеску, старик на него прикрикнул. Ничего не объясняя, он разогрел чайник, достал из буфета и положил в вазу сладости. - Угощайтесь, - сказал. И опять дедушка стал разговорчив, на лице его появилась улыбка. Но как мальчишки ни пытались расспросить его про непонятки на хуторе, делал вид, что не слышит, или отмахивался – мол, не понимает, чего от него добиваются. - А не пора ли вам домой? – спросил устало. Простившись с дедушкой, мальчишки в полном неведении выбрались из дома через подземелье и … остолбенели. Вокруг зеленели деревья, щебетали воробьи, лаяли на хуторе собаки, проехал мимо дома трактор с тележкой, доверху забитой бревнами. И стояли ребята не на краю ямы, ведущей в подземелье, а на крыльце дома, обшитого сайдингом, под кронами виноградника… - Чертовщина какая-то, - Павлик ткнул пальцем в звонок на двери. - Зачем? – спросил Андрей. - Хочешь порадовать дедушку?.. Нескоро послышались шаркающие шаги. Скрипнув, приоткрылась дверь. И только показался старик, как разом, в одно мгновение, все вокруг изменилось - опять под ногами песок, никакой зелени, лишь корявые хаты рядами… - Это вы? – разочарованно спросил старик, выглядывая из подземелья. – Я думал, почтальон… - Да объясните наконец, что у вас тут происходит! – вскинулись мальчишки. Старик отпрянул и скрылся в своем жилище, и усадьба старика тут же приняла свой привычный вид. На крыльцо заскочила кошка. Закудахтала курица в палисаднике. Вспорхнула с вишен воробьиная стая. - Не сон ли? Ущипни меня, - попросил Андрей. - Не поможет, - ответил Павлик. – Я себя всего общипал, уже давно бы проснулся. На улице появился прохожий. - Не беспокойте старика, - попросил. – Недавно взрослые пьяные пацаны отняли у него возле магазина деньги. Дедушка пожаловался в милицию, но хулиганов только пожурили. С той поры он боится выходить из дома, считает, что хулиганы с ним расквитаются… - А что за ужастики на хуторе?.. – поинтересовался Андрей. = Мы совсем недавно видели… Прохожий рассмеялся. - Фантастикой не увлекаюсь, - сказал». Тысячами голосов взорвались трибуны. Я посмотрел на экран. Футболисты моей любимой команды носились по полю, прыгая и обнимая друг друга, радуясь очередному голу в чужие ворота. - А ты чего не вопишь на весь дом? – услышал я за спиной голос жены. – Удивительно… - Читаю, - спокойно ответил я. Подскочила Настена. - В каком месте остановился? – спросила. - Взаправду это с вами было?.. Вспомнил?.. А где хутор находится?.. Сходим туда?.. *** Я досмотрел футбол, выключил телевизор. - Настена, пора ложиться спать, - напомнила мама. - Хорошо, - ответила девочка, не отходившая от меня ни на шаг. – Папа, почитай мне перед сном, - шепнула, протягивая тетрадь. – Пожалуйста… - Но ты же читала… - А хочешь, я тебе перескажу содержание сказки? – доченька умоляюще смотрела на меня, - ну, хоть с того места, где ты остановился… Она юркнула под одеяло, я присел на краешек постели. - Итак, - таинственно начала она, - ты с дядей Андреем, - произнесла и запнулась. - А можно, я буду называть твоего брата Андреем, как в сказке?.. - Конечно, мы же там мальчишки… - А тебя тогда Павликом буду звать, - хихикнула. - Ты рассказывай… – Мальчишки не захотели идти домой, не узнав, что происходит на хуторе. Они не спеша пошли по улице, присматриваясь и прислушиваясь. Со стороны леса набежали тучи, потемнело, началась гроза. Мальчишки заскочили на крыльцо дома, который оказался поблизости, и укрылись от дождя под навесом… - Это уже был другой дом? – спросил я. - Ага, другой, не дедушкин. Навес над крыльцом был дырявый, и мальчишки быстро промокли… Они стали звонить в дверь, но никто не отзывался. Павлик толкнул дверь, и она открылась… - Ребята зашли без приглашения?.. - Приглашать было некому… Да и помещение, в котором мальчишки оказались, совсем не походила на жилую комнату. Скорее – на землянку. И полы, и стены, и низкий потолок – земляные, ни одного окошка.. Из мебели - стол, лавка, и топчан… - Опять волшебство началось?.. Забавно… - Мальчишки, конечно, изумились, растерялись… Да как же так?.. Да что происходит?.. Но не уходить же под ливень? И тут услышали голос из-под топчана… Заглянули туда и увидели тетеньку. Не понятно было, как она там уместилась. Но самое смешное, она потребовала, чтобы мальчишки тоже спрятались под топчан от грозы… - Не удивлюсь, - сказал я. – В нашей школе работала техничка, которая, как рассказывали, пряталась во время грозы под кроватью… Но отчего произошли перемены в комнатах?.. - И мальчишки не могли сразу понять… Это потом они догадались… И первым ты, папа, смекнул, в чем дело… - Не я, а Павлик, - поправил я Настену. Девочка засмеялась. - А ты, правда, уже в детстве был храбрый и сильный? - спросила. - Ну, не совсем, - растерялся я. – Это же сказка, доченька, то есть выдумка наполовину… - Ну уж, нет, - замотала головой Настена. – Не стал бы брат писать так про тебя, будь ты трусом или мямлей, как наш соседский Васька… Павлик в рассказе – во всем первый!.. - Не отвлекайся, - попросил я. – И какие же мысли пришли в голову мне-Павлику?.. - Ты-Павлик, - хихикнув, поддержала мою игру доченька, - стал уверять Андрея, что на самом деле ничего вокруг не происходит, а просто вам в такой форме передаются чужие переживания, страхи… Павлик так объяснил… Дедушку напугали хулиганы, и потому на улице его одолевало ожидание беды… Ведь ничего не менялось ни в лесу, когда мальчишки встретили старика, ни в его доме при завешанных шторах на окнах, где дедушка чувствовал себя в полной безопасности… То же самое и с тетенькой… Она боялась грозы, находясь в доме, а потому комната в присутствии хозяйки явилась для ребят подобием землянки… Встретили б мальчишки перепуганную женщину на улице, то улица бы непременно изменилась… Понимаешь? Настена коснулась моей руки. - А это ведь правда, - обмолвилась. – Когда играем, нам весело и спокойно, а подойдет Васька – как-то не по себе становится… Ходит, как нахохлившаяся курица, и гусей боится, и от ветра шатается. Всегда сумрачный, недовольный. Конечно, вокруг ничего не меняется, но все же… Доченька о чем-то своем призадумалась. - А дальше сам прочитаешь, - сказала и отвела взгляд. - А то я заплачу… - Почему? – растерялся я. Настена сжала мою руку. - Почитай про Карлсона, - попросила. Не понимая, что произошло, я взял с полки книжку про человечка с пропеллером на спине, который жил на крыше, но иногда по делам бродил по пыльным чердакам. Под мое монотонное чтение девочка прикрыла глаза, потом повернулась на бок и крепко уснула. Я выключил свет, прошел на диван в зале, пролистал тетрадь и, пробежав взглядом по тексту, нашел место, где описывались события, до которых довела меня Настена своим пересказом. Мне оставалось дочитать всего-навсего полторы страницы. Было любопытно: что же там написано этакое, что могло вызвать у девочки слезы?.. Братишка писал: «Мальчишки не чувствовали страха. Подумаешь, гроза! – в их жизни не первая и не последняя… - Старику вполне можем помочь, надавав хулиганам, - твердо сказал Павлик. - Они старше нас, - заметил Андрей. - И пусть… Мы соберем побольше ребят… И в милицию можем сходить, нас должны выслушать… Не должен дедушка до конца жизни пребывать в страхе… - Согласен… А как помочь тетеньке?.. Мальчишки долго сидели за дубовым столом, обхватив головы. Гроза усиливалась. Ослепительный блеск молний проникал в землянку сквозь стены, а от оглушительных ударов грома содрогалась земля под ногами, ходуном ходило жилище. - Почему такая жуткая гроза?! – ахнул Андрей. Мальчишки метнулись к двери, которая в действительности была нормальной, но им казалось, что она перекошена, сбита вкривь и вкось из полугнилых досок. Выскочили на крыльцо. - Смотри! - закричал Павлик. – Смотри!.. Почти над самым домом висела молния… Она как бы застыла на месте… Извилистые зигзаги ее светились на полнеба на фоне темной тучи… - Что происходит? – Павлик протянул руки к небу. – Что за молния?.. И почему вокруг глиняные дома с маленькими окошками?.. Тетеньки с нами нет, а хутор не узнать… - Андрей потупил взгляд. - Я испугался, - произнес. – Потому и изменился хутор, потому, наверное, и молния такая…Прости, брат… Вдруг на самой макушке молнии вспыхнул огонек. Запылав, он побежал вниз по разветвлениям… - Все правильно! - засиял Павлик. – Клин клином вышибают!… Если хулиганов остановят крепкие кулаки, то молнию подавит огонь!.. - О чем ты? – в отчаянии закричал Андрей.- Это молния оживает! Но она, смотри, над самым домом! Если полыхнет, - так рванет!.. Ты постарайся вывести женщину из дома, а я что-нибудь придумаю… Надо как-то отвести молнию в сторону… Павлик убежал, а когда вернулся, Андрей лежал на траве, распластавшись, уставившись в небо. - Я не смог, не успел, - произнес Андрей, едва шевеля губами. – Я перестал бояться, и молния… Как шандарахнула в меня!.. Гроза с ливнем уходили за хутор. Из-за туч выглянуло солнце, защебетали птицы. Возле калитки стояла женщина, улыбалась. - Как же не смог? – Павлик наклонился над братом. – У тебя получилось, еще как получилось!.. Ты только очнись, не умирай… Пожалуйста…» *** Я долго не мог уснуть, ворочался, уходил покурить на кухню. - Дочитал? – спросила Настена за завтраком. Я кивнул головой, а когда встали из-за стола, попросил доченьку вместе прогуляться – надо было собраться с мыслями и в то же время не хотелось быть одному. Мы прошлись по улицам, завернули в парк и остановились возле памятника погибшим воинам. - Андрейка, - прошептал я, - Андрейка… - и притянул к себе доченьку. - Не сказку мы читали, - произнес вслух. – Какая ж это сказка?.. К нам подошел, опираясь на посох, старичок. Я поздоровался с ним, как со старым хорошим знакомым. - Помогите, люди добрые, - обратился к нам, протягивая пакет с продуктами. – Купил на рынке, думал, что донесу, да куда уж, не по силам… Настена ахнула: - Ну, почти как в Андрейкиной тетради!.. Только там дедушка собирал в лукошко грибы… Я принял от старика пакет с продуктами. - Когда шел на рынок, более часа тут в думках провел… И обратно не мог пойти другой дорогой… Тягостно, грустно… Уже во многих городах Вечный огонь потушили. Глядишь, и в Москве газ к Могиле Неизвестного солдата перекроют… Смешно даже подумать: «Газпром» - одна из самых богатых компаний, а берет деньги за газификацию Вечных огней - ведь это не такие уж большие средства… Куда больше денег они выкладывают на телерекламу про «национальное достояние»! Я не мог не согласиться с ветераном. Я слушал его, а в голове, строка к строке, уже складывалась статья в газету, и слова для нее находились нужные – веские, убедительные. «Ты бы, Андрейка, не смолчал, - мысленно обратился я к бронзовому солдату над стелой. – И мне не все равно... Пусть даже ничего не добьюсь, но я попытаюсь». Показалось, что бронзовый солдат одобрительно кивнул мне головой, автомат в его руке дрогнул, полы шинели слабо колыхнуло ветерком… - Кто-то, не подумав, решения принимает, - вздохнул старик, - а местные власти не осмеливаются перечить, уверовали, что народ по обыкновению повозмущается, пошумит да и смирится… Не знаю как вам, молодым, а меня часто страх охватывает за ваше будущее… Настена дернула меня за рукав. - Когда страшно становится, - сказала, - все вокруг меняется в худшую сторону. - Меняется, - поддержал ее старик. - Еще как меняется!... Это только на первый взгляд кажется, что мы стали жить лучше: блестят витрины магазинов, бегают шикарные автомобили… Самое страшное случилось: наши души почерствели… Мы безучастны к происходящему вокруг, равнодушны друг к другу… Богом для нас становятся деньги… Печемся за экономию газа, а взамен получаем экономию чувств… Теряем лучшие человеческие качества, прерываем связь поколений… Настена взяла меня за руку. - Что? - наклонился я к ней. - У тебя же есть спички, - она озорно посмотрела на меня. – Давай Вечный огонь зажжем, а?.. Быть может, кран в трубе закрыт неплотно?.. Может быть, газ потихоньку проходит?..
