В течение веков Сирия являлась перекрестком миграций различных народов, В.П. Ранчинский
реклама
В.П. Ранчинский Брянский госуниверситет СОЦИАЛЬНАЯ СТРУКТУРА ЭТНОКОНФЕССИОНАЛЬНЫХ МЕНЬШИНСТВ СИРИИ В НАЧАЛЕ XX ВЕКА В течение веков Сирия являлась перекрестком миграций различных народов, одни из которых осели здесь до прихода сюда в VII веке арабов, другие появились позже. В результате, ко времени завоевания Сирии турками-османами в 1516 году на ее территории проживали помимо арабов курды, армяне, греки, евреи, туркмены, ассирийцы и ряд других малочисленных этносов. После включения Сирии в состав Османской империи на ее землях и в ее городах стали расселяться турки, а в XVIII XIX веках турецкие власти стали размешать здесь мухаджиров, переселяя мусульман из Кавказа и Балкан, которыми "разбавляли" арабский этнос. На Арабском Востоке этих мигрантов называли "черкесами". Каждый из осевших на сирийской земле этносов принадлежал к одной из трех распространенных здесь конфессий иудейской, христианской, исламской. Одни религиозные общности оказались приверженными ортодоксальным версиям своих вероучений, другие представляли религиозные восточные ереси, третьи подпали под влияние религиозных миссий европейских государств и приняли варианты реформированного христианства. Часть арабского и курдского этносов выработала далеко отстоящие от мировых религий вероучения и составила общины религиозных маргиналов, таких как алавиты, друзы и езиды. К ним можно отнести также отколовшуюся от ортодоксального иудаизма секту караитов, или караимов. В peзультате этническая пестрота была дополнена конфессиональной мозаикой, что делало сирийское общество необычайно гетерогенным. Титульной конфессией государства османов являлась умма-община мусульман суннитского толка. Все остальные конфессии, особенно немусульманские, являлись второсортными, а религиозные маргиналы слыли худшими из еретиков. Целью данной статьи является рассмотрение социальной структуры этноконфессиональных меньшинств Сирии, их места и роли в жизни сирийского общества накануне распада Османской империй. С 1516 по 1918 годы Сирия входила в состав Османской империи, являвшейся государством мусульман Его титульной нацией выступали тюрки, однако национальная принадлежность вплоть до начала XX века была вторичной по отношению к религиозной. Место человека в обществе определялось прежде всего принадлежит полностью к той или иной конфессии. Благодаря своеобразной системе отношений государства и титульной конфессии с иноверцами, заимствованной турками-османами от арабских халифатов и известной в истории под названием миллета, государстве мусульман вплоть до начала XX века являлось общим домом Межвузовский сборник научных трудов. Вып.11: Всеобщая история. Современные исследования. Брянск: БГУ.-2002. 133 для всех конфессий и народов, его населявших. Конфессии, наделенные статусом миллета, обладали правом экстерриториальности, что позволяло им, с одной стороны, сохранять свою культурно-религиозную самобытность, а государству, с другой, - обеспечивать мирном сосуществование народов и конфессий. Это, однако, не исключало рецидивов этно-религиозной розни и открытого вмешательства государства в их дела, хотя вплоть до конца XIX века система миллета была действенным инструментом, позволявшим сглаживать противоречия как между титульной конфессией и иноверцами, так и между государством и немусульманской частью подданных султана. Ко времени развала Османской империи на территории Сирии проживало примерно 2,6-2,7 млн. человек, из коих около 75-77% были мусульманами1. Остальное население входил в немусульманские конфессии. В начале XX века сирийское общество сохраняло помимо этноконфессиональной, сложившуюся в прежние времена сословную, родоплеменную и семейном клановую структуру. Основой социальной структуры уммы мусульман были прежде всего собственность на землю, место в религиозной и церковной жизни, про происхождение и генеалогические связи. Все эти базовые принципы объединения людей уходили своими корнями в феодальное общество и, несмотря на исчезновение правовой основы, сохранились по-прежнему Первоначальной ячейкой отдельных социальных общностей продолжал оставаться семейный клан, влияние которого определялось не только масштабами и типом его собственности, принадлежностью к тому или иному сословию, но и численностью клиентов, находящихся под его патронажем. Патронажно-клиентельные связи пронизывали всю гамму общественных отношений. Социальная структура этноконфессиональных меньшинств также определялась размерами и типом собственности, происхождением и местом в церковной иерархии. Однако у ряда конфессии, и прежде всего у иудеев и христиан к началу XX века уже сложились и нетрадиционные для Арабского Востока механизмы социализации личности, в том числе через образование, промышленное производство, другие сферы, требовавшие таких знаний и умений, которые традиционная система образования Османской империи не давала. Поскольку ислам был государственной религией империи, умма мусульман доминировала в госаппарате, армии и других военизированных структурах, ей же принадлежала вся судебная власть, основанная на шариате, а также государственная и церковно-мусульманская система просвещения и образования. Представители других конфессии и этнических меньшинств в конце XIX века также стали привлекаться к управлению государством, однако, как правило, за пределами сирийских вилайетов. Торгово-купеческие, ремесленные слои и владельцы промышленных предприятии Сирии, были представлены этническими меньшинствами, по преимуществу христианского и иудейского вероисповедания. Среди них Межвузовский сборник научных трудов. Вып.11: Всеобщая история. Современные исследования. Брянск: БГУ.-2002. 134 доминировали греки, армяне и евреи, реже встречались итальянцы и немцы. Арабовхристиан в импортно-экспортной торговле было сравнительно немного. Так, среди дамасских торгово-купеческих арабо-христианских кланов видное место занимал лишь дом Аш-Шамила. Мусульмане в этом секторе экономики играли весьма скромную роль. В Дамаске, например, крупный торговый дом принадлежал только одной мусульманской семье Аль-Куатли, в Халебе - Аль-Кихья, в Хаме - АльДжунди2. Христиане Сирии, наряду с евреями, контролировали внешнюю и внутреннюю торговлю, скупку сельскохозяйственной продукции и частично ее переработку. Благодаря поддержке европейских держав, обширным и оживленным связям с внешним миром, они смелее и шире мусульман инвестировали деньги в промышленное производство, в то время как последние предпочитали вкладывать их в земельную собственность, в силу традиционных для Востока представлений о материальном благополучии. Уже во второй половине XIX века христиане контролировали экономику двух из четырех автономных экономических зон Сирии, которые сложились к этому времени: северной, ядром которой был г. Халеб, и северо-восточной, центром которой являлся г Дейр Эз-Зор. К началу XX века в южной зоне торговцы и предприниматели - христиане также взяли верх над мусульманами. Так, в число экономически могущественных кланов центра этой зоны, Дамаска, входило двенадцать мусульманских и пятнадцать христианских3. Лишь в центральной зоне, куда входили города Хомс, Хама, Латакия и Тарту с христиане уступали мусульманам. Практически отсутствовали христиане в военизированных институтах государства османов, что было связано с запретами на воинскую службу христиан, сохранявшимися практически до младотурецкой революции 1908 года. Достаточно редким явлением было также наличие у христиан крупной земельной собственности, хотя уже в конце XIX века христиане, наряду с евреямииудеями, стали выкупать у откупщиков-мусульман откупа на сборы налогов с феллахов-крестьян. Христианская интеллигенция к началу XX века занимала видное место в тех сферах, где требовались специальные современные знания: в инженерном деле, медицине, журналистике и литературе, в системе образования, создаваемой религиозными и благотворительными миссиями иностранных держав. Укреплению экономических позиций христиан способствовал рост влияния арабских провинциях империи европейских государств, торговопредпринимательские круги которых предпочитали иметь своими контрагентами единоверцев, а немусульман. Развитие деловых контактов сопровождалось нарастанием кампаний защиты прав христиан империи. С 40-х годов XIX века борьба за их права формально занимала центральное место во внешнеполитических мероприятиях всех европейских государств и составляла сущность так называемого "восточного вопроса" Межвузовский сборник научных трудов. Вып.11: Всеобщая история. Современные исследования. Брянск: БГУ.-2002. 135 Последовательное возвышение в экономической жизни империи немусульман не раз вызывало недовольство титульной конфессии и приводило к рецидивам этнорелигиозных конфликтов, в том числе и кровавых. Одной из самых масштабных была резня христиан Дамаска в 1860 году, явившаяся, по мнению некоторый историков, реакцией мусульманской общины на вытеснение ее христианами из экономики города4. Среди сирийских христиан наиболее активными в экономической жизни были греки, входившие в страту торговцев и ремесленников. Они составляли абсолютно большинство того социального слоя, который на Арабском Востоке называли "ливантийцами". Именно они держали в своих руках часть внешней и внутренне торговли. Так, среди купечества Халеба, натурализованные греки, наряду с итальянцами и армянами, составляли категорию торговцев первой руки5. Мелкие торговцы сочетали торговлю с ремеслом и функциями скупщика, собирая ремесленные изделия, продукты у таких же, как и они, ремесленников- мелких производителей и продавая их дальше. Подчас они вырастали в крупных оптовиков, держа приэтом и мелкие лавки6. В конце XIX - начале XX веков, когда основным методом экономического закабаления Османской империи стали концессии, из среды "ливантийцев" Сирии, стал формироваться слой подрядчиков европейских компании дельцов, принимавших участие в реализации концессионных соглашений. Наиболее частыми и масштабными были сделки, связанные с железнодорожным, телефонно-телеграфным строительством, созданием коммунального хозяйства городов. В реализации этих концессий активное участие приняла греческая диаспора Сирии, из которой стал формироваться слой предпринимателей, сочетавших производство с торговлей Второй по весу в экономической жизни Сирии христианской диаспорой являлась армянская. Армяне были широко задействованы в розничной торговле и ремесленном производстве, монополизировав отдельные ниши в экономике. Так, например, именно они держали в своих руках почти все производство ювелирных изделий из серебра и частично из золота ("червонного" - В.Р.), а также торговлю ними изделиями. В начале XX века с появлением на Арабском Востоке разного рода машин и технических приспособлений, они, наряду с евреями и немцами, сосредоточили в своих руках торговлю ими, сборку и ремонт. Позже, с появлением автомобильного транспорта, армянская диаспора заняла господствующее положение и в этом секторе экономики. Именно армяне занялись сбытом автомобилей, их техническим обслуживанием и ремонтом. В начале XX века, с точки зрения места в экономической жизни общества, часть имущего слоя армянской диаспоры входила в экономическую элиту сирийского общества. Некоторые армянские кланы Дамаска и Халеба принадлежали к числу весьма богатых семей. В конце XIX века армянская диаспора стала активно проникать во власть. По мнению армянского исследователя Крикоряна М.К., она в гораздо большей мере, чем другие немусульманские общины, была допущена к службе в государственном Межвузовский сборник научных трудов. Вып.11: Всеобщая история. Современные исследования. Брянск: БГУ.-2002. 136 аппарате и в начале XX века достаточно широко была представлена чиновниками весьма высокого ранга7. Однако это явление было присуще анатолийским вилайетам империи и ее центральным органам власти. Что же касается ее ливантийских владений, то здесь этого процесса мы не обнаруживаем. Мусульмане сохраняли за собой контроль над госаппаратом, оттесняя все другие конфессии. Ростовщические операции и банковское дело были полностью монополизированы еврейской общиной Сирии, которая также контролировала производство и сбыт ювелирных изделий из золота высокой пробы и драгоценных камней, уступая часть этого сектора экономики только армянам. Евреи слыли также искусными управленцами, поэтому арабская и турецкая знать предпочитала нанимать их управляющими своими имениями. В конце XIX - начале XX веков началось активное продвижение еврейского элемента в лице донмэ в сферу общественно-политической жизни Османской империи. Так, например, из рядов донмэ вышли известные идеологи пантюркизма и турецкого национализма, в том числе Камиль-паша, Джахид-бей, Тензин Альи, Гуссейн Джахид-бей, Мамед Эмин-бей и некоторые другие. Многие из них были активными участниками младотурецкого движения и входили в его руководящие органы8. Как правило, турки относились к евреям с гораздо большим доверием, чем даже к мусульманам из числа национальных меньшинств. Именно поэтому в начале XX века евреи, несмотря на свою малочисленность, были широко инкорпорированы в систему государственного управления и финансово экономическую сферу империи, представлены в госаппарате, занимая высокие посты. Не случайно Иванов Н.А. называл их "...настоящими соправителями Османской империи”9. Однако это замечание справедливо лишь для центральных органов власти, но не для сирийских вилайетов. Евреи Сирии заняли в экономике и управлении те ниши, деятельность в которых требовала современных специальных знаний, умений и ценностных ориентиров, которых не давала система образования Османской империи. Обладая ими, они непропорционально широко оказались представленными в соответствующих сферах жизни общества. В результате, на уровне общественного сознания уммы мусульман, христиан и других этноконфессиональных общин, произошла персонификация еврейской общины с ростовщическими, банковскими, управленческо-финансовыми функциями, отдельными видами ремесла и торговопредпринимательской деятельности. Это привело к тому, что вокруг нее возникло "поле напряженности", котором генерировало если не открытую вражду, то недоброжелательство, усилившееся В начале XX века в связи с начавшейся еврейской колонизацией Палестины. Конфессии религиозных маргиналов были отстранены от управления обществом, его военизированных институтов, судебных органов и системы Донмэ - евреи, принявшие ислам. Межвузовский сборник научных трудов. Вып.11: Всеобщая история. Современные исследования. Брянск: БГУ.-2002. 137 просвещения. Они были заняты в двух секторах экономики: сельском хозяйстве и ремесленном производстве. В силу своей закрытости перед внешним миром они были лишены доступа к современным знаниям, практически не могли участвовать в тех сферах общественной и социальной жизни, где они были нужны. В промышленном производстве они были представлены только лицами наемного трудами неквалифицированной рабочей силой. Родоплеменная и духовная верхушка религиозных маргиналов имела абсолютную духовную власть над своими соплеменниками, но в экономической жизни выйти за пределы рода, племени или конфессии она не могла, так как сразу же утрачивала социальную и конфессиональную опору, оказывалась в чужеродном окружении. Даже традиционный для Востока путь социализации через торговлю был для религиозных маргиналов вне своей конфессии невозможен, так как при равных условиях с торговцами-христианами или иудеями они всегда проигрывали в борьбе за покупателя. Особую социальную общность представляло немусульманское духовенством среди которого наиболее многочисленными были священнослужители христианских церквей. Они были представлены так называемой иерархией, к которой относились патриархи, митрополиты, архиепископы, и епископы, и приходским духовенством, а также братией монастырей. Абсолютное большинство священнослужителей Православных церквей Востока, имевших свои епархии в сирийских вилайетах Османской империи, было представлено этническими греками. Так, например, иерархия Константинопольской, Иерусалимской, Греческой сирийской православных церквей целиком состояла из греков, лишь в Антиохийской церкви, в которую входило большинство сирийских, христианско-православных епархий, положение было иным. К началу XX века в Антиохийском патриархате насчитывалось до 86 тыс. православных, которые почти все были этнический арабами10. Вплоть до конца XIX века и в этой церкви иерархия состояла из греков, а приходское духовенство - большей частью из арабов. Однако в 1899 году под давление паствы и духовенства патриархом был назначен араб Мелетий, родом из Дамаска11, затем в начале XX века тоже араб - Григорий IV, который заменил иерархов-греков на арабов12. Священнослужители Армяно-григорианской и Армянской католической церквей, в силу их национальных особенностей, были представлены исключительно армянским этносом. Такая же этническая однородность была присуща священнослужителям Ассирийской церкви Востока. Все патриархи православных церквей Востока получали свои назначения лишь при условии подношения султану пескезия - крупной денежной суммы, по сути взятки. Несколько меньшие суммы полагалось также преподнести великому визирю, евнухам, женам султана и придворным чиновникам. Поэтому патриарший престол ввергал его соискателя в непомерные расходы, которые мог себе позволить лишь человек состоятельный или влиятельный, могущий собрать искомую сумму. Как Межвузовский сборник научных трудов. Вып.11: Всеобщая история. Современные исследования. Брянск: БГУ.-2002. 138 отмечает Н.Д. Тальберг, патриархи, "...чтобы возвратить деньги, затраченные приполучении престола, отдавали за деньги епископские кафедры, митрополиты же и епископы, в свою очередь за деньги ставили священников и диаконов"13. Такой порядок формирования церковной иерархии и духовенства поддерживался официальными властями, что позволило им легко манипулировать патриархами, часто их менять, обирая новых претендентов. Итогом такой практики стало то, что среди христианско-православной иерархии империи не сложились авторитетные и богатые семейные кланы, из которых, по аналогии с мусульманскими и иудейскими, рекрутировались бы высшие иерархи в течение нескольких поколений. Чрезмерные траты при поиске патриаршего престола, а также епископских кафедр, при отсутствии гарантии длительности пребывания на купленном месте, генерировали среди иерархии атмосферу алчности, стяжательства и различных злоупотреблений. Продажа церковных должностей приводила к тому, что среди священнослужителей, в том числе и высших иерархов встречались люди не только малообразованные, но и невежественные. Особенно забитым было приходское духовенство, большей частью не имевшее никакого образования и прозябавшее в нищете14. Гораздо образованнее и богаче было духовенство католических и реформаторских церквей, пользовавшееся солидной финансовой поддержкой религиозных миссий западных стран и покровительством их консулов. По этнической принадлежности представители этих церквей в большинстве своем также были греками, реже арабами, еще реже представителями других этнических групп. Самую зажиточную часть немусульманского духовенства Сирии составляли раввины, возглавлявшие религиозные общины иудеев Поскольку в течение веком раввинов избирали из членов одной и той же семьи, и община, имевшая формальное право выбирать, чаще лишь одобряла передачу этой должности по наследств), то к началу XX века семейные кланы сирийских раввинов сконцентрировали в своих руках большие богатства. Они имели долю во многих торговых компаниях банках, промышленных и коммерческих предприятиях, были тесно связаны с Израильским Всеобщим фондом, Всемирной сионистской организацией, еврейскими религиозными и деловыми кругами Западной Европы и США. Помимо богатства, для раввината был характерен высокий уровень учености, который был обусловлен прежде всего тем, что образованность в общине иудее определяла социальный статус человека. База образованности закладывалась культурой священокнижия, воспитывавшей в человеке с детства вдумчивое отношения к священным для иудеев текстам, проникновение в суть прочитанного и его осмысление15. Тем самым к юности вырабатывались навыки и умения работы с книгой, формировалось осознание статусности образования. Крестьянская масса религиозных меньшинств была рассеяна по сельской периферии. Крестьяне - немусульмане, как правило, проживали отдельными деревнями по несколько десятков семей. Среди них преобладали малоземельные семьи, арендовавшие земли у мусульман-суннитов и исмаилитов на правах Межвузовский сборник научных трудов. Вып.11: Всеобщая история. Современные исследования. Брянск: БГУ.-2002. 139 издольная ренты. Их условия жизни почти ничем не отличались от жизни феллаховмусульман. Притом отношения крестьян немусульман с их соседями-мусульманами были более спокойными, нежели отношения между горожанами. Крестьянские общины друзов и алавитов жили в горных районах в аулах. С христианами они чаще враждовали, чем жили мирно. Так, например, в начале ХX века между сирийскими друзами и христианами-маронитами провинции Хауран имели место частые кровавые столкновения, причины которых уходят в историю. Курды-езиды являлись, no-преимуществу, кочевниками-скотоводами и обитали в самых малопригодных районах пустынных зон, теснимые как соплеменниками мусульманами, так и бедуинами-арабами. Те из них, которые вели оседлый образ жизни, были самой бедной и забитой частью крестьянства Сирии по причине крайне враждебного отношения к ним титульной конфессии и государства. Как первые, так и вторые были сплошь невежественны в силу того, что езидизм запрещал рядовым членам чтение книг, исключая для них письменную культуру как таковую. Развитие капитализма и формирование в промышленных городах Сирии слоя лиц наемного труда привело к складыванию надконфессиональной и надэтнической общности, именуемой рабочим классом. Однако его формирование проходило довольно медленными темпами, с рядом особенностей, так как классовые интересы оказались тесно переплетенными с этноконфеосиональными, земляческими, родоплеменными, половозрастными мотивами. Как мобилизирующий фактор, классовый интерес в начале XX века, явно уступал вышеперечисленным мотивам. Поэтому политическая мобильность лиц наемного труда возможна была только в рамках традиционных корпораций В силу этого данная социальная общность, представляла собой в начале века не столько класс, сколько слой социальных маргиналов, которые при первом удобном случае возвращались к своему родовому виду занятий - земледелию, ремеслу или торговле. Заключение Ко времени распада Османской империи сирийское общество представляло собой сложный конгломерат этносов, конфессий и социальных групп, одни из которых являли собой традиционные для мусульманского Востока корпорации, другие же генерировались формировавшимся новым экономическим укладом капиталистическим. Поскольку капитализм был тесно связан с вестернизацией Востока и порождаемой этим процессом модернизацией, то возникавшие новые социальные общности формировались в среде тех этноконфессиональных групп населения, которые были готовы соединить традиционные знания с современными, либо отойти, оторваться от Традиции - комплекса пророческих и надчеловеческих знаний о сути всех вещей. Умма мусульман-суннитов Сирии, как титульная конфессия, оказалась крепче иудейской и христианской привязана к пророческой традиции. Причина столь устойчивой приверженности заключалась, на наш взгляд, в том, что в отличие от Межвузовский сборник научных трудов. Вып.11: Всеобщая история. Современные исследования. Брянск: БГУ.-2002. 140 родственных мусульманам иудеев и христиан, для которых религия является совокупностью догм с культом и набором ритуалов, для мусульман она была прежде всего образом жизни. Сложившиеся в рамках этого образа социальные корпорации и в начале XX века пытались сохранить свое место в обществе, которое они занимали в прежние времена. Однако после прихода к власти в Турции младотурков, отказавшихся от панисламизма как официальной идеологии государства османов и провозгласивших в качестве таковой пантюркизм, исламский фундамент государства разрушался, что неизбежно должно было привести к снижению роли и влияния в обществе социальных корпораций, связанных с исламом и исламским государством. С этого времени признаком первородства становилась не вера, а этническая принадлежность, чистота крови. Социальные общности этноконфессиональных общин империи, входившие в христианские и иудейскую церкви, имели своей экономической основой новые отрасли хозяйства, порождаемые процессом вестеризации и модернизации. Социальная жизнь ряда из них в начале XX века уже в значительной мере протекала в нетрадиционных для Востока сферах производства, привнесенных с Запада. Успех и первенство в этих сферах строились на состязательном, конкурентном принципе, определялись уровнем и качеством образования, а не принадлежностью к титульной конфессии, происхождением, кровным родством, как это имело место у мусульман. Христиане и иудеи занимали ключевые позиции в торговле, внешней и оптовой, предпринимательской деятельности, финансовой сфере. Наличие среди них достаточно широкого слоя людей образованных, постоянные деловые контакты с европейцами, связи с родственниками вне исламского мира и покровительств европейских держав, способствовали их большей деловой открытости перед внешним миром. Они оказались также вовлеченными в общественные движения, идеологией которых была светская общественно-политическая мысль. Межвузовский сборник научных трудов. Вып.11: Всеобщая история. Современные исследования. Брянск: БГУ.-2002. 141 ПРИМЕЧАНИЯ 1. Ранчинский В.П Мусульмане Сирии накануне распада Османской империи //Люди и политика. - Брянск, 1999 -С 148. 2. Жантиев Д.Р. Традиция и модернизация на Арабском Востоке, реформы в сирийских провинциях Османской империи (конецXV1I1-начало XX века) -М., 1998 -С 16 3. Мухаммед Бахджат Рафик ат-Тумайми Вилайет Бейрут Минтакатун аш-шималий (на арабск. яз.). - Бейрут, 1336 - С 469-470 4. Philip S. Khoyry. Syria and the French mandate The Politics of Arab Nationalism 19201945.-L., 1987 -P.207 5 .Руппин А. Современная Сирия и Палестина /Пер с нем -Пг, 1919 -С 166 6. Там же.-С.231. 7. Krikorian M.K. Armenians in the Service of the Ottoman Empire 1860-1908. - L , 1978. P.2-5. 8. Лоуренс Т.Э. Семь столпов мудрости. - М., 2001. - С.42. 9. Иванов Н.А. Система миллета в арабских странах в XVI-XVI1 веках //Восток - 1992. -№6. - С 36. 10. Тальберг Н.Д. История христианской церкви -М.2001 -С.457 11. История православной церкви в XIX веке Православный Восток - Т.1 - М , 1998 Репринт издания 1901 год. -С 245 12. Тальберг Н.Д. Указ. соч. - С 457 13. Там же.-С 444 14. История православной церкви . - С 253-254 15. См. об. этом: Рашковский Е.Б. Дискурс о заблудившемся коне, или еврейское местечко (штетл) как исторический феномен //Восток. - 2000. - №4. - С. 135. Межвузовский сборник научных трудов. Вып.11: Всеобщая история. Современные исследования. Брянск: БГУ.-2002. 142
