Искусство есть искусство есть искусство. Оно везде и нет ему причины. Музей – лишь место, где его так много, что можно очень долго выбирать: по вкусу, цвету, запаху, приему, по образу, по жанру или смыслу. Искусство превосходит по объему желание быть с ним наедине. Искусство было, есть и будет вечно: как ни крути, но никуда не деться от всех его возможных проявлений во всем, что мы встречаем каждый день. На службе, дома, в офисе, в машине оно и манит, и влечет призывно: мы вроде бы его не замечаем, но без него уже нельзя никак. Для всех для нас Искусство – в чем-то важном, к чему не стоит прикасаться всуе. Но если смотришь на себя без спеси, то видишь, что искусство есть ты сам: твои черты, уменья, и творенья принадлежат чему-то, что есть выше, чему-то, что важнее, без сомненья, чем вечная мирская суета. Москве плевать на сложные проблемы: здесь время – деньги, а не время – счастье. Все бесконечно делают работу и радостно порхают в выходной. Сурово проверяют всех на входе, вручают номер за пальто и шубу, следят, чтоб было тихо и спокойно, сдают все в срок и выполняют план. Здесь лишь художник спорит с этим ритмом, он не способен двигаться как робот и зачастую вовсе не выносит предписанную легкость бытия. Он не боится, что его надуют, что выдадут болванку за искусство: в процессе творчества он сам причастен к общению с устройством бытия. Он чувствует искусство только сердцем, умом находит верное решенье и выдает на вечные вопросы свой одинокий и прямой ответ. Ответ – не просто полотно на стенке, а комментарий к жизни и к искусству, ответственность того, кто занят смыслом, за всех, погрязших в вечной суете. Им остается распознать посланье, понять, что им принес ответный «месседж» и вспомнить о проблемах мирозданья или о чем-то важном там еще. Искусство – это вечный комментарий, протянутый сквозь годы и столетья, многосторонний диалог о смысле, который просто так не ухватить. Искусство не помянет смысла всуе, лишь даст возможность про него подумать, почувствовать, понять – и отказаться от дел, что пользы вовсе не несут. А если мысль достигнет совершенства, тогда и зритель станет как художник и выскажет достойный комментарий, который будут помнить и хранить. Его вам предлагается оставить на сайте mmoma.ru о тех картинах, что большинству из вас известны с детства: текст можно прямо в зале написать. Искусство выспренно и зачастую мрачно, иль весело, а иногда сердито: 25 залов полнятся привычно искусством на Петровке, 25. В них 25 различных настроений – тем, практик, знаний, смыслов и подходов к тому, что «в самом деле» есть искусство и для чего хранит его музей: лицо, пейзаж, эротика, обманка, страх, память, сон, сакральное и скорость – все то, что формулирует искусство, здесь занимает свой отдельный зал. Работы в нем общаются друг с другом, привносят свой особый вклад и отзвук в ту тему, что заявлена на входе (весь текст не обязательно читать). На постоянной выставке в музее художник комментирует соседей: со стариками спорит, дает фору тем, кто моложе и идет ва-банк. Малевич, Трейвас, Родченко, Бартенев, Плющ, Шахар Маркус, Джикия, Инфанте… дают нам радость узнаванья смыслов и порождают новые ходы в глубоком понимании искусства как оборотной стороны всей жизни, как ключевого знанья о свободе того, кто текст досюда дочитал. Музей – не просто место разговора, а храм искусства, крепость важных знаний, сакральное пространство светлой мысли, которой, если честно, нет границ. О том, что все искусство есть искусство… Дмитрий Озерков