О рае - Иоакимо - Анновский храм Можайска
реклама
МАТЕРИАЛ ВЫЛОЖЕН ДЛЯ ОЗНАКОМЛЕНИЯ: НЕ РАЗБИРАТЬ! Иоакимо - Анновского храма Можайского благочиния Московской епархии РПЦ (МП) ТЕМА ВЫПУСКА: "РАЙ" Что такое ад и рай? Отвечает протоиерей Алексий Уминский Духовник Свято-Владимирской православной гимназии, настоятель храма Святой Троицы в Хохлах, ведущий телепередачи «Православная энциклопедия» протоиерей Алексий Уминский отвечает на вопросы ведущих программы «Временно доступен» Александр Карлов: Давайте тогда разберемся, что такое ад и что такое рай? Прот. Алексий Уминский: Давайте разберемся. Александр Карлов: Нам раньше геенну огненную рисовали, вроде как верили. Прот. Алексий Уминский: Если рай — это языковский санаторий, то не дай Бог. Александр Карлов: Где все это расположено? Прот. Алексий Уминский: Сначала здесь, прежде всего. Начинается все здесь. Когда Христа спросили: скоро придет Царство небесное, где это Царство Небесное? Он говорит: Царство Небесное внутри вас». И вот все начинается здесь. Когда человек, и это связано, в том числе, с целью поста, чтобы вот здесь, наконец то, что-то такое, Царство Небесное в тебе родилось. Царство Небесное — это такое слово, которое уже навязчиво звучит. Мы привыкли уже к такой идиоме и не представляем, что такое Царство Небесное. Где это? На облаках, в каком-то космосе где-нибудь? Конечно, мы понимаем, что это не имеет своего географического расположения, Царство Небесное. На ракете туда не долетишь. Александр Карлов: А как тогда жить по правилам Церкви? Мы не знаем сколько звезд в отеле в этом раю. Прот. Алексий Уминский: Хочется о Царстве Небесном узнать что-то иное. Там ли моя мать сейчас? Это мне очень важно знать. Там ли моя мама? Я думаю, что там, конечно, уверен, но все-таки это тайной остается, и мне это очень важно, потому что это моя любовь. Там ли моя любовь, в этом Царстве Небесном, которая на этой Земле мне дала самые главные и важные знания о том, как я должен жить, кто я такой вообще на свете, что вообще во мне бурлит и здесь понятно. Царство Небесное — это где моя мама? Царство Небесное — это там, где я буду со своей женой и со своими детьми? Царство Небесное — это то место, где Христос, Которого я знаю и в жизни, не видев в лицо никогда глазами, в какой-то момент мое сердце вот так очень сладко, болезненно пронзил, и я уже не могу успокоить свое сердце. С этого момента оно не успокоится. Это вот это? Если вот это, то да. Я хочу туда и у меня, в общем, никаких вопросов нет. Потому что если там главные вещи, которые держат меня сейчас на Земле и ради которых мне, в общем-то, хочется жить, потому что жить в этом мире, оглядываясь вокруг себя и читая сводки новостей, не очень хочется. Хочется здесь жить только потому, что в этом мире есть любовь, возможность любить и возможность своей любовью с кем-то поделиться. Когда эти вещи твое сердце наполняют настолько, насколько могут наполнить, это значит, что в твоем сердце потихоньку рождается это Царство Небесное. Значит, ты уже к нему можешь быть готов потихоньку. Это значит, что в какой-то момент ты можешь уже не бояться смерти, потому что смерть для тебя уже не имеет никакого значения, потому что для тебя открывается эта дверка, и ты туда спокойно заходишь. А, может быть, ровно наоборот — когда я на все смотрю и все пожираю. Это ад, потому что это свойство ада — пожирать. Свойство Божие — все время делиться. Делить себя, раздавать себя, отдавать, а свойство ада — все время пожирать. И, если я живу пожирающим, жру, жру, жру, то, в конечном итоге, здесь будет ад. И от него никуда не деться, кроме как громче включить музыку, глубже наушники в себя вдавить, какие-то файеры, дискотеки, что хотите — чтобы блистало, шумело, чтобы я ни в коем случае сам с собой, один на один не остался, чтобы не быть мучимым этим состоянием. Потому что, когда начинаешь жрать, все время не хватает, и тогда таким ты остаешься навсегда. Вот так жить не хочется. Александр Карлов: Хорошо. Тогда вопрос. Если вдруг один из ваших названных вами любимых людей не там, не в раю, это значит, что и жизнь там будет не райская? Все время сожаление о том, что кого-то нет рядом? Прот. Алексий Уминский: Это самый тяжелый и страшный вопрос, который, вообще, стоит перед христианином, перед человеком, понимаете? И именно затем и существует, в том числе, Церковь, о которой мы с вами так говорим, чтобы не было того, кто с тобой связан любовью, там. Потому что Церковь — это организм любви. Хомяков как-то сказал о Церкви, что Церковь — это организм любви, который через молитву, через мою жизнь сейчас может оправдать жизнь того, кто своей жизнью не смог этого сделать. Я могу вытащить, я могу сделать своей любовью того, как Луковка, знаете, у Достоевского. Раз! Главное, чтобы кто за эту луковку цепляется, не был той злой бабой. Дмитрий Дибров: Прощеное воскресенье отсюда каким образом может быть нами освящено? Прот. Алексий Уминский: Как, мы же вступаем в это пространство свободы, в это пространство, когда главное должно встать в центр нашей жизни. Мы должны войти в это пространство совершенно свободными, ничем не связанными. А что человека может связать по-настоящему? Только грех, только злость, только нелюбовь — самое страшное. Один из святых сказал, что словом «прости» побеждается сатана. В этот момент люди приходят в храм начать этот путь к Пасхе, путь этого поста — прекрасный, чудный путь, с тем, чтобы по-настоящему друг у друга испросить прощения. Помните, опять-таки, сегодня наш Федор Михайлович нас не оставляет, «Всякий перед всеми виноват» — как Маркел говорит перед смертью? «Всякий перед всеми виноват» — каждый перед всеми виноват. Или Джон Донн. Ведь человечество — это материк огромный. Когда какая-то часть от него отталкивается, ты уже не полон без другого. Здесь происходит это чудо, когда мы друг у друга просим прощения, друг друга прощаем. Причем, знаете, самое великое чудо, что мы имеем право прощать от имени Бога. Александр Карлов: Во всех случаях? Прот. Алексий Уминский: Да. В этом-то все и дело. Когда ко мне подходит кто-то или я подхожу к комуто и говорю: «Прости меня, Христа ради, прости меня за все». Священнику вообще надо перед всеми просить прощения постоянно, потому что, Господи помилуй, мы даже не замечаем просто — какое количество людей мы вольно или невольно каким-то словом или каким-то взглядом или невниманием — не успеваешь просто — обижаем. Очень много людей действительно. Общаешься, большое количество людей, кому-то не уделил внимания, кого-то недослышал, про кого-то забыл иногда помолиться. Тогда мне говорят, знаете, какие слова? «Бог простит». Понимаете — «Бог простит». Не я тебя прощу, а Бог тебя простит. Если я тебя простил, будь уверен, что Бог тебя тоже обязан простить. Александр Карлов: Мне всегда казалось, что «Бог простит» — это некая отговорка. Прот. Алексий Уминский: Нет. Александр Карлов: От меня ничего не ждите. Подождите, секундочку. О любви. «Возлюби врага своего». Давайте, я сейчас буду, как примитивное существо, рассуждать. Июнь 41-го года, 22-е число. Вот мы взяли их, и простили всех, а еще помолились за них, и лично — за доктора Геббельса. Что бы тогда было? Или это не тот случай? Прот. Алексий Уминский: Надо все-таки конкретно думать. Когда тебе говорят «прости врагов» — это же не значит, что когда враг наступает на твой дом или когда он пытается насиловать твою сестру, ты должен смотреть на это с умилением и говорить: «Ах, Господи, прости его!» Конечно, должен подойти и дать ему в рыло как следует. Александр Карлов: А уж потом сказать «Господи, прости его!» Прот. Алексий Уминский: А если надо, то и стрельнуть в него, потому что иначе он не остановится. Александр Карлов: А тут еще «Не убий». Прот. Алексий Уминский: Да, а тут еще «Не убий», понимаете. И тем не менее, есть наша жизнь человеческая, которая Богом освящена. А когда этот твой враг… Вы вспомните этих наших врагов, которых гнали пленными, как их русские женщины кормили, и как этих людей русские женщины одевали в свои теплые платки. И эти враги наши понять ничего не могли: почему эти люди, которых они сжигали и уничтожали, так к ним относятся? А потому что Евангелие читали. Человек очень легко теряет свое человечество. К сожалению, он превращается в толпу, превращается в управляемую массу, он моментально теряет свое человечество. Это потрясающие, страшнейшие, ужасающие вещи. Мы наблюдаем это в течение тысячелетий, наблюдаем это сегодня — как вдруг человек нормальный превращается в кусочек толпы и звереет моментально. Дмитрий Дибров: Массой легче управлять, чем кем-нибудь в одиночку. Вот, в чем фокус. Прот. Алексий Уминский: Об этом и разговор. Александр Карлов: Если мы будем сейчас ковыряться в истории… Прот. Алексий Уминский: Не будем ковыряться. Александр Карлов: То вам будет очень тяжело отвечать за поступки Церкви, потому что ведь и Церковь указывала на то, кого убить, и кого нет. Крестовые походы. Прот. Алексий Уминский: Я не испытываю по этому поводу никакого смущения, потому что я не обязан отвечать за исторические поступки Церкви. Во-первых, потому что каждый отвечает за свои собственные поступки. А историческая Церковь действительно имеет в своей истории всякие странички и всякие темные места, и очень много такого, что вспоминать неприятно. Александр Карлов: Неприятно, но, тем не менее, это было, и все во имя Бога. Почему-то так происходит? Прот. Алексий Уминский: Так происходит. К сожалению, так происходит, потому что человек и человечество по большому счету живут по одним и тем же законам. Человечество таким становится, какие мы сегодня с вами есть. Какие мы ставим перед собой высокие или низменные цели. Что для нас сегодня главное? Конечно же, когда в истории мира, в истории церкви происходят такие жесткие, страшные события, они, конечно, сегодня происходят в контексте определенных вещей. И сегодня мы с вами, на них смотря из далекой-далекой стороны, не очень себе представляем глубоко эмоционально и даже исторически — что на самом деле происходило в тот самый момент. Но, тем не менее, действительно мы все равно остаемся людьми со своими недостатками, грехами, со своими амбициями, со своей гордыней. И там, где гордыня, в том числе — внутри Церкви, изгоняет Христа, там, где вдруг на месте Христа появляется великий инквизитор, там происходят в истории Церкви самые страшные эпизоды. Можно говорить о западной Церкви, можно говорить о восточной Церкви. При этом история Церкви все равно остается не историей церковных грехов, а историей тех потрясающих прорывов, на которые оказывался способен человек, который доверил себя Богу. Потому что именно история Церкви показывает миру потрясающую историю святости, любви, самопожертвования, каких-то потрясающих открытий о самом человеке, каким прекрасным может быть человек. Каким ужасным может быть человек — все знают. И в Церкви он может быть таким же ужасным, как и вне Церкви. Но вот каким прекрасным может быть человек, история Церкви за это время показала потрясающе. Рай и скорбь На днях в храме вновь услышал не дающий порой людям покоя вопрос: "Вот попаду я в рай, и как же я смогу там радоваться, если кто-то из близких мне людей не спасется?". Об этом, и правда, многие спрашивают, и дальше даже того идут: – Как же Бог, если Он, и вправду, любовь, сможет допустить, чтобы кто-то мучился в то время, когда другие будут радоваться? И выводы, соответственно, делаются, что либо Бог не благ, либо мучения адские не вечны, либо и вовсе их нет… Или даже вообще ничего нет… Но ничего такого в данном случае человек не говорил, а спросил именно то, что спросил. И грех за такое вопрошание человека осудить или посмеяться над ним, потому как беспокойство, им высказанное, так или иначе, но на любви основывается и потому понимания и уважения достойно. И ответа достойно – тем более. Потому отвечаю. Правда, ответы мои тоже всё больше на вопросы похожи. – Спрошу и я вас, – говорю. – Вы, конечно, не сердитесь на меня, но почему вы решили, что попадете по смерти именно в рай? – Я не знаю… – задумалась собеседница, – я на милость Божию надеюсь. Могу и не попасть, разумеется. – Значит, точно не знаете, и это тоже большой вопрос – участь ваша загробная, как и моя, как и любого другого человека? – Да, безусловно. – И тем не менее в этом плане вы Богу готовы довериться – делая при этом, конечно, всё, чего требует ваша христианская совесть? – А что же мне еще остается?.. – А раз так, и во всем остальном тоже доверьтесь. Я мог бы, наверное, многое еще постараться «от себя» сказать. Например, что «грешники сами виноваты в своих мучениях, и потому их не жалко». Или что спасенные и достигшие обителей райских будут всецело поглощены созерцанием Божественной красоты, будут утешаться любовью Божией и забудут обо всем прочем. Я подобные объяснения встречал – в разных книгах и у разных авторов. Но, тем не менее, ничего такого говорить не стал. По одной, но очень важной причине: я не знаю, как всё будет в той, другой жизни, поскольку сам нахожусь еще в этой. И я не хочу ничего намеренно или не намеренно упрощать или, наоборот, усложнять, пытаясь своим ограниченным умом постигнуть и – более того – объяснить то, что может быть постигнуто лишь в вечности. Я знаю другое. Знаю, что есть множество иных вещей, иных вопросов, на которые ответа в этом, дольнем мире не найти. Почему рождается ребенок в семье, в которой никто ему не рад, и почему супруги, день и ночь молящие Бога послать им чадо, остаются бездетными? Почему смерть похищает того, кто так нужен, так дорог нам, а всеми забытый и словно потерявшийся в этой жизни старик живет, подбираясь потихоньку к столетнему рубежу, сверх меры «насыщенный днями» и «злобой их», ожидающий смерти как избавления от страданий? Почему люди зачастую любят тех, кто пренебрегает ими, и сами пренебрегают теми, кто любит их? Почему такой хороший, такой замечательный человек ушел отсюда, так и не обретя веры, ушел, оставшись чуждым Церкви и Бога? Бесконечный ряд «почему», вопросов, не имеющих удовлетворительного ответа. Но Бог не оставляет нас без того, что нам действительно необходимо, а раз так, то значит эти ответы нам здесь и сейчас не нужны. Господь всё ведает, ничто не сокрыто от Него, в том числе и тяжкие раздумья, и сомнения, и все наши мысленные тупики. Потомуто и говорит Он Своим ученикам и нам говорит о том мгновении, когда мы встретим Его: «В тот день вы не спросите Меня ни о чем» (Ин. 16: 23). Все вопросы наши потеряют свое значение, разрешатся окончательно и бесповоротно в Нем. Мы переживаем это иногда в какой-то очень маленькой, крохотной мере еще здесь, когда в скорби и стеснении сердца молимся и в молитве исполняемся чувства присутствия Божия. Не меняются, быть может, еще внешние обстоятельства, не исчезают трудности, но скорбь уходит, она словно растворяется в свете и любви Отца к Его неразумным, немощным детям…Так или примерно так я и постарался ответить моей собеседнице. И она этим ответом удовлетворилась. Что будет в раю? Протоиерей Александр Салтыков, настоятель храма Воскресения Христова в Кадашах, декан факультета Церковных художеств ПСТГУ, долгое время изучал рассуждения святых отцов о творении мира и рая в первозданном мире. Мы попросили отца Александра ответить на наши вопросы о рае. Раю всечестный, краснейшая доброто, богозданное селение, Веселие некончаемое и наслаждение, Слава праведных, пророков красото и святых жилище, Шумом листвий твоих Содетеля всех моли, Врата отверсти ми, яже преступлением затворих. Постная Триодь, неделя сыропустная, стихира на Господи воззвах. О рае — Отец Александр, расскажите, пожалуйста, о выводах, к которым Вы пришли, изучая писания святых отцов о рае. — Моя собственная задача очень скромна ввиду объема моих возможностей. Думаю, что, прежде всего, следует основательно исследовать учение святых отцов о космосе и творении мира и систематизировать его. Здесь можно найти материал для написания десяти диссертаций, но этим занимаются немногие. А, между тем, все, пишущие о сотворении мира и человека, очень любят ссылаться на святых отцов. То есть, нередко мы видим, как берутся отдельные цитаты и подстраиваются под рассуждения автора. Вряд ли такой подход можно считать научным. Основной чертой учения святых отцов о творении мира было, по моему мнению, внимание к действию Святого Духа. Дух Божий пребывал в сотворенном мире с самого начала его сотворения. и Писание (в древнееврейской версии) уподобляет это действие птице, высиживающей яйцо — именно так переводит древнееврейский текст святой Ефрем Сирин. Мир воспринимался как тварный космос, изначально и непрерывно наполненный жизнью. Эта изначальная наполненность жизнью делает первозданный космос иным, отличным от того, что мы видим сейчас. Столь большой интерес к материи самой по себе, какой мы видим сегодня, появился значительно позднее, уже в Новое время, в Европе, теряющей веру во Христа. Кроме того, для древних имел огромное значение эстетический аспект, о котором либо не упоминают, либо говорят кратко, а то и мимоходом. На самом деле, идея прекрасного — одна из важнейших для понимания Шестоднева. Но это, так сказать, «не современно». Нужно заметить, что сейчас появились богословы, которые понимают все это и стремятся найти новое решение этого вопроса. Я бы назвал Н. Серебрякова и иерея Олега Мумрикова. — Почему учение о рае важно для современного православного богословия? — Прежде всего, рай — место будущего пребывания праведников. Вопрос о рае — один из важнейших. Без его решения мы не можем продвинуться в таком понимании Шестоднева, которое было бы адекватным современному мировоззрению. Во многих апологетических работах, начиная с середины XIX века, в основном изучался параллелизм в достижениях естественных наук и данных Шестоднева. Но мы видим, что из внимания этих работ нередко выпадает рассказ о рае. Ученые обычно говорят, что это не относится к науке. Между тем, если подходить к тексту ответственно, то следует рассматривать Шестоднев в целом. Давайте попробуем проанализировать Шестоднев, скажем, как литературное произведение, то есть с литературоведческих позиций: будет ли правильным взять и выкинуть эту часть рассказа из общего повествования? Конечно, это было бы неграмотно. Есть текст, и из него нельзя вынимать отдельные части, ограничиваясь рассуждениями о сходстве научных данных о космосе и кратких высказываний Шестоднева о возникновении мира. Это некорректно. Рай долго искали-то на дне Персидского залива, то еще где то, чуть ли не по всему миру. И в самом деле, библейский текст повествует о рае, который Господь Бог насадил на Земле, в определенном месте — «на востоке». Однако оказывается, что идентифицировать это место невозможно. Но, если вы взялись доказывать истинность библейского повествования при помощи естественнонаучных аргументов, то будьте добры найти место и раю как в первозданном мире до грехопадения, так и после него. Но, к сожалению, тут естественнонаучная апологетика умолкает и не знает, что сказать. Ко всякому тексту мы должны относиться с уважением, тем более к священному — в тексте написано так, а не иначе. Комментирование текста Шестоднева какими-то естественнонаучными изысканиями нередко выглядит произвольным. Например, есть четкие шесть «дней» творения, разделенные между собой периодами — «ночами». Какое отношение эта строгая градация имеет к любым современным космогоническим теориям? — Почему так происходит? — Так происходит потому, что, к глубокому сожалению, не только в современной науке, но, увы, и в православной апологетике при таком подходе, по существу, замалчивается духовный аспект творения мира. Вопрос о соответствии современного научного знания и Библии связан с тем, как мы понимаем и в чем видим сущность человека и мироздания. Если человек — в первую очередь духовно-телесное богоподобное существо, а земной рай — венец творения природного мира, то этот земной рай должен соответствовать духовно-телесной и богоподобной сущности человека. Естественно, до грехопадения. — Каково учение Церкви о том, каким был рай на земле? — Церковь учит о рае как о высшем творении Божием в земной природе. Рай — это место особое, святое, туда сходил Господь. Когда он еще не был отделен, из него вытекала река и орошала землю, разделяясь на четыре рукава. Как говорят святые отцы, рай был на горе, имел большую территорию, а река соединяла землю и рай. Таким образом, земной мир имел своим центром на востоке вершину, на которой находился рай. Алтарь православного храма есть символ рая, а храм — символ мироздания. Земля же была подобна раю. Об этом говорила еще дохристианская Книга Юбилеев, а затем св. Ефрем Сирин и другие святые отцы. Святитель Иоанн Златоуст говорит о том, что Адам был создан из эдемской земли, говорит о ее девственной чистоте, о том, что на ней не было зла, она была невинной и чистой. Его мыслям соответствуют мысли святых Симеона Нового Богослова, Никиты Стифата. Посреди рая было Древо Жизни. Из него вытекала река, обтекавшая всю землю. Все это важно иметь в виду, потому что достаточно оснований думать, что та земля, которую напояла райская вода, была не совсем такой, как та, по которой мы с вами ходим. Вернее, земля та же самая, однако теперь она проклята, и райской реки нет. Не следует игнорировать это и стараться преуменьшить. Проклята она «в делах Адама», по слову Божию, но важнейшая часть этого проклятия в том, что от нее отделен рай со всеми последствиями такого события. Время рая — Всем человеческим учениям о космогонии, в том числе, научным, свойственно представление о сотворении или происхождении мира в пространстве и времени. Единственное исключение — это откровение Бога в Шестодневе. Что такое время — для науки один из самых загадочных вопросов. А что говорит Библия о том, как «Господь веки сотворил»? — Начнем с того, что в Шестодневе мы ясно видим суточную градацию. Шесть дней творения четко разделены, и упоминаются день, ночь, вечер и утро. Но нужно учитывать — это отметила М. Г. Петрушевская, — что в древнееврейском оригинале «вечер» означает смешение, а «утро» — порядок. И получается, что каждый день творение преодолевает некую — одну шестую — часть общей первоначальной нерасчлененности, смешения первого дня, чтобы закончить общим порядком — «хорошо весьма». То есть, Шестоднев описывает творение как ступенчатый процесс, происходящий исключительно в положительной динамике. При этом обычно считается, что рай был создан на шестой день, но по этому вопросу существуют разные точки зрения. Святой Симеон Новый Богослов парадоксально говорит о том, что рай был создан в восьмой день, а святой Ефрем Сирин относит его к третьему дню. Если нельзя точно отождествить создание рая с определенным днем, то из этого вытекают важные следствия. Есть замечательное наблюдение преподобного Ефрема Сирина о «кажущемся» возрасте всех космических объектов (это наблюдение впервые опубликовал священник Олег Петренко, но не сделал выводов). Луна была создана мгновенно, а выглядела так, как будто ей много лет. Но каждый объект был создан полноценным. Кажущийся возраст у Луны — один, у Солнца — другой, кажущийся возраст у божьей коровки — третий. Все эти объекты были созданы в шесть дней. Святитель Григорий Нисский пишет о том, что, скажем, колос был сразу создан колосом, и уже потом породил семя. Григорий Нисский и человека сравнивает с колосом. Человек был сразу создан совершенным. Все было создано сразу. Все объекты — и человек — имели «кажущийся» возраст. Блаженный Августин говорит, что дерево вырастало сразу. Святитель Василий Великий пишет, что земля произвела деревья мгновенно, и «роза была без шипов». Так же говорят и другие св. отцы. Земля мгновенно произвела животных, растительность мгновенно выбежала из земли. Это несомненная общая позиция св. отцов. Вместе с тем, в тексте Шестоднева ясно присутствует только положительная динамика — никакого намека на распад! Совершенно иная, чем у нас — без сопротивления материи. Но только до грехопадения. К сожалению, естественнонаучная апологетика обычно обходит все это молчанием или довольно натянутыми ссылками на сложные природные процессы. Ученым кажется, что святоотеческое понимание первозданного творения похоже на сказку, неприемлемую для «серьезного» изучения и признания. Есть масса теорий времени, но при этом естественнонаучные теории времени не всеобъемлющи и не общеобязательны. Есть философские и религиозные теории времени, и в данном случае они для нас важнее. Давно пора признать, что богословие — наука, как и философия — наука. И это науки очень сложные. Мир был создан между тлением и нетлением. Что можно сказать о нетлении с естественнонаучной точки зрения? А для нас главным здесь будет текст послания ап. Павла о том, что «тварь покорилась суете не добровольно, но по воле покорившего ее, в надежде… вся тварь совокупно стенает и мучится доныне» (Рим. VII1, 20, 22). Апостол говорит, что вся тварь мучится и страдает, но в надежде. Очевидно, мучение твари — следствие грехопадения и перехода мироздания в тление из нетления. Но если до грехопадения не было мучения и страдания, то это должно существенно изменить многие наши представления о происхождении мира и человека. И поэтому, если не было страдания, то время было другое. Категория времени в обычном понимании может быть лишь условно применима к сказанию о творении мира. Вселенная ожидала решения Адама, повелителя, данного ей Богом: что он выберет, обладая свободой — выполнить волю Божию или нарушить ее? Вот, он решил. И «кажущийся» возраст реализовался в то, что мы имеем. Время Шестоднева идет иначе, чем наше время. Оно, если так можно выразиться, есть совершенно положительное время. Оно не проистекает из борьбы добра и зла и вообще не связано с ним. А наше время создано Древом познания добра и зла. — Как это понять? — Все достаточно просто. Нужно понять, что общее церковное сознание определило в названии древа, согласно греческому переводу семидесяти, предельное столкновение противоположных сил, обозначаемых, как добро и зло. Есть борьба добра и зла, и именно она определяет природу нашего времени до Второго пришествия Спасителя. Важнейший для нас рассказ о грехопадении мы должны понять в полном смысле, без всяких аллегорий. Поговорим об этом на общепонятном языке — следует учитывать, что Библия вообще написана не для ученых, а для всех людей всех времен и самой разной образованности. Итак, вопреки Божественному запрету и послушавшись дьявола, люди вкусили запретный плод познания добра и зла и увидели свою наготу. Что же произошло? Взгляните на любую икону. Они взяли плод и ели. Плод познания добра и зла проник в тело людей, и — в буквальном смысле! — их отравил. Представьте, вы съели яблоко, наполовину гнилое. После этого вы, естественно, заболеваете, потому что яблоко испорчено — в нем не только добро, но и зло в виде гнили. Этот маленький пример показывает, что произошло в раю. Плод познания добра и зла буквально прошел внутрь людей — и в тело, и в душу, в отличие, конечно, от гнилого яблока, которое к душе не имеет отношения. Но тогда не только души, а и все тело обоих людей, все составляющие части оказалось во власти борьбы добра и зла: рот, и гортань, и пищевод, и желудок, и зрение, и руки, и все прочее. И в каждом органе началась эта борьба добра и зла, как общая болезнь человека, ведущая к смерти. Глаза захотели видеть — познавать — не только благое, но и злое, рот стал требовать чувственного и нечистого, желудок захотел своих греховных наслаждений, которые ныне известны каждому, и так далее. Более того, органы чувств обособились и стали бороться между собой, каждое стало требовать себе большего, чем другие органы чувств. Так началась борьба страстей, и телесные органы тотчас неизбежно огрубели, им стало тесно, все они както сжались, обрели грубую жесткость, и организм полностью перестроился! Нечто такое неизбежно должно было быть, если рассказ о вкушении плода добра и зла мы признаем истинным. А далее, на суде, Господь установил принцип падшего времени, в котором мы живем. — Как это произошло, и что Вы здесь назвали принципом падшего времени? — Наше текущее необратимое время напрямую связано с борьбой добра и зла. Под принципом падшего времени я имею в виду, что изменился сам способ бытия, по сравнению с тем, который был до грехопадения — теперь в условиях проклятой земли, скорбей, болезней и вражды, о чем прямо сказано в библейском тексте — глава третья, ст. 15–19. Все это и есть новое установление жизни по законам тленного времени. Оно произнесено Господом на суде и получает с этого момента непреложную силу. Все перечисленное в тексте — это уже описание жизни нашего мира, в процессе текущего времени, с признаками борьбы и распада, имеющими, в принципе, необратимый характер. Вершиной этой борьбы станет борьба Семени жены со змеем, который некогда будет поражен в голову. Весь этот библейский текст есть описание непрерывного и тяжелого жизненного процесса во времени — о чем даже так прямо Адаму и сказано: «во все дни жизни твоей» — принципиально отличного от первозданного времени шести дней. Это описание появляется впервые в Библии в тексте Божьего приговора змею, Еве и Адаму в Бытии, в третьей главе. Но будем помнить, что события происходят в особом, неопределенном времени, поскольку сотворение рая не отождествляется в тексте ни с одним днем. В этом — вся суть. А первозданное творение — это некое «вечное время», о котором говорил пророк Исайя. Святые отцы называли это время «веком», то есть вечным временем. Таким образом, после грехопадения происходит выпадение мира из «вечного времени», но еще, к тому же, и неопределимого, где предметы имели «кажущийся» возраст — в наше физическое время. Изгнанные из рая люди попали на проклятую землю из мира, в полном смысле слова совершенно иного, хотя и того же самого. Весь порядок вполне логично определился из «кажущегося» в наш, эмпирический, в соответствии с уровнем падения человека. И поскольку все происходило вне времени, то изгнание из рая оказалось как бы «посередине» космической и биологической истории, как бы «на равном расстоянии» от всех этапов творения: ведь Адам и Ева находились в раю вне творческих дней. Отсюда и «естественный отбор», и все прочее. Интересный и даровитый исследователь — М. Г. Петрушевская (псевдоним М. Солуха) — указывает, что такое направление давно получило название альтеризма. Сама она настаивает, к сожалению, на «естественнонаучном» понимании Шестоднева. Древо Жизни — Что такое Древо Жизни? — Сегодня источник жизни для нас — солнце, но в начале творения было не так. Жизнь поддерживалась благодатью Божией. В раю было насаждено таинственное Древо Жизни, которое должно было стать источником вечной жизни для человека и для всего мира, но человек от него мог вкусить лишь с особого благословения Божия. Святые отцы говорят, что оно было вместе и реальным, и символическим древом. Литургическая поэзия говорит о Кресте Христовом как о Древе Жизни. И Сам Господь Иисус Христос есть Древо Жизни. Как мы читаем в службе предпразднства Рождества Христова, «древо живота в вертепе процвете от Девы». От Древа Жизни исходил свет, как об этом пишет святой Ефрем Сирин, но свет особый. Вероятно, этот свет не ограничивался пространством рая: он распространялся на всю вселенную. Библия говорит о том, что еще до сотворения солнца существовал первозданный свет. Солнце же, как пишет святой Василий Великий, было «колесницей первозданного света». Этот свет можно пробовать связать с реликтовым излучением. Но был и райский свет. Как райская вода напояла всю землю, так же райский свет осиявал всю вселенную. И после грехопадения этот свет тоже отделен от нашей вселенной. Реликтовое излучение сохранилось, но райский свет не освещает нашу планету. Животные — Библия говорит, что животные были произведены землей сразу и потом приведены Богом в рай. Некоторые научные направления придерживаются теории эволюции, то есть учения о происхождении одних видов из других. Как здесь быть? — Да, животные и птицы были приведены в рай. И рыбы тоже, наверное, приплыли по райской реке. Была приведена вся тварь для райского благословения. Звери стройными рядами, не боясь друг друга, шли в рай, и Адам давал им имена, говорит св. Ефрем Сирин. Они боялись человека, но слушались его. Какое значение это имело для отношений Адама и мира животных? По мнению древних, дать чему-то имя означало получить обладание этим предметом, поскольку имя связано с сущностью вещи. Например, философ Платон говорил, что сущностью каждого создания является ее идея: у лошади есть «лошадность», идея лошади, которая является сущностью лошади. Адам давал имена животным и через это он постигал их сущность, таким образом, получая над ними власть. Конечно, пребывание животных в раю некоторым образом облагораживало их. Это был какой-то очень важный для них этап. Отсюда видно, что теория эволюции не имеет никакого отношения к библейскому тексту, по крайней мере, до произнесения суда. Кстати, напомню, что по Шестодневу все животные ели траву — на земле не было хищников, а как у нас? И что об этом говорит «естественнонаучная» апологетика? — А Ваше мнение? — Мне кажется, что это травное питание указывает на особую природу первозданного мира, подобного раю — там никто не поедал друг друга, не было страдания и жестокости в поведении животных. Они были сотворены бесстрастными. — Но как же быть с динозаврами, ящерами, мастодонтами, саблезубыми тиграми и прочими существами, о которых говорит палеонтология? Об этом нередко спрашивают дети. И никто почему-то им не отвечает… — Как мы только что уже говорили, нужно иметь в виду, что райское и первозданное бытие было отличным от ныне существующего бытия в качественном отношении. В то нужно либо верить, как в истину, либо считать рассказ о рае детской сказкой. Нужно помнить учение о сущности вещей. Сущность неизменна, хотя все внешнее может в данном существе измениться. Сущность целостного животного мира в том, что все вообще животные были созданы как помощники людей. Не только лошади, собаки и слоны, а вообще все живые существа. Открытые наукой доисторические существа — гиганты, обладавшие неимоверной силой — должны были быть помощниками, слугами человечества. До грехопадения в мире пребывала власть любви, и все животные ей хотели подчиняться. Они должны были бы помогать в преображении жизни, как сейчас слоны помогают людям: носят бревна и прочие тяжести. Человек должен был научить всех этих ящеров и прочих животных преображать и совершенствовать жизнь на земле. Тогда не было бы нужды изобретать многое и мечтать о биороботах, потому что они бы исполняли все, что нужно. Но остались только слоны… Потому что после грехопадения звери ушли от человека и стали злыми, так как человек своим грехом отдал их тлению и суете. Почему гиганты вымерли? Да потому, что они стали не нужны для развития жизни в падшем мире. Первобытный человек не мог их приручить, боялся этих гигантов и боролся с ними, с этими неосуществленными слугами, как умел. И Бог, жалея человека в начале его пути, убрал гигантских животных. Тление и смерть — Как изменился наш мир после того, как в нем не стало рая? — Отвечая на этот вопрос, прежде всего, хотелось бы обратить внимание на изгнание Адама из рая. Когда он был изгнан, и около дверей рая стал огненный херувим со вращающимся мечем, то рай стал недоступен для человека. Небольшой пример. Представьте пустыню Сахара. Она когда-то была цветущим краем, по ней протекали реки и напояли Сахару. Когда они перестали течь, то Сахара превратилась в пустыню. Не нечто ли подобное должно было произойти со всем миром, когда река, проистекающая от Древа Жизни, престала напоять землю? Если воды рая перестали напоять землю после того, как рай был взят, то чтó это означало для вселенной? Это был разрыв с Древом Жизни и крайнее оскудение жизни. В мире и после грехопадения осталось много добра, но сегодня мир пребывает в качественно ином состоянии. Основное изменение, которое произошло в мире после грехопадения Адама — появление страдания — «тления и смерти», как пишут об этом святые отцы. Была ли смерть в первозданном мире? Святые отцы пишут об этом по-разному. Но суть не в том, была смерть или ее не было, потому что смерть может быть тихой и блаженной. И трава предполагается тленной (но без гниения), раз человек и животные питались травой. Суть вопроса в том, страдал ли человек, живя в раю, и страдали ли другие существа в первозданном мире или нет? Нет, не страдали. Если не было вражды, тления (гниения) и сопротивления, то не было и страдания. Страдание пришло после грехопадения под действием врага рода человеческого — дьявола. С этим, несомненно, связано изменение пространства и времени. Здесь есть тайна, и постичь ее в полной мере, вероятно, невозможно, но не учитывать этой тайны нельзя, если мы хотим достичь разумного соответствия между современной наукой и библейским сказанием. — Отличается ли мир, созданный Богом, от нашего мира, находящегося в состоянии грехопадения? — После грехопадения что-то серьезное произошло во всем мире. После грехопадения вся природа, и звери, и птицы, и все создания ополчились на человека, как говорит святой Симеон Новый Богослов. Он говорит, что даже воздух не хотел быть вдыхаемым человеком, и о том, что человек не погиб только потому, что Господь остановил этот процесс распада. И тварь недобровольно подчинилась этому тлению, то есть тем законам природы, которые мы знаем, и которые суть законы тленного мира, законы тления. Об этом вполне конкретно говорит св. ап. Павел. Но недобровольное подчинение — это, все же, некое насилие. Бог совершил это насилие над животными из любви к человеку. Как я уже сказал, по словам апостола Павла (Рим.8,19–22), тварь покорилась суете недобровольно, но по воле Покорившего его. Обратите внимание на слово «недобровольно». Вся тварь изменилась. Она вышла из послушания человеку. Что-то кардинально изменилось и в природе, и в одушевленном мире. Все это — следствие проклятия, которое при объективном исследовании нельзя преуменьшать. Где сейчас находится рай? — Попасть в рай сегодня нельзя. Что значит этот факт для согласования библейского рассказа и современной науки? Что еще сегодня можно сказать о месте рая, ведь Библия упоминает конкретные географические названия? — Согласно преданию, изгнанный Адам сидел напротив рая и плакал. Люди долго искали потерянный рай на земле. Множество древних писателей писали о попытках найти земной рай. Еще в начале XX в. делались такие попытки, очень наивные, разумеется. Некоторые и сейчас ищут рай, например, в Антарктиде. Но здесь нельзя найти рая. Он другой природы, он отделен. Можно прочитать много книг, где написано, с чем отождествлять те четыре реки, которые упоминаются в Библии, но полной идентификации нет и не может быть. Есть места, которые связаны с этими реками, они протекали по известным странам: земля Куш, Эфиопия, реки Тигр и Евфрат. Есть разные мнения, где на земле был рай, но ведь сегодня рая на земле нет. Я придерживаюсь мнения святителя Дмитрия Ростовского, уже знакомого с наукой, которая уже существовала, хотя и в зачаточном состоянии. Он говорит о том, что рай есть, что он не погиб в водах Ноева потопа, (потому что, по формальной логике, если бы рай и оставался на земле после проклятия, то потоп должен был бы его смыть, так думали многие), но он отделен от земли. Мне кажется, что это наиболее православная точка зрения. Противоречий между наукой и религией нет — Есть ли противоречие между наукой и религией, между верой и разумом или нет, если источник и научной, и религиозной истины один? А если нет, то как, все-таки, согласовать данные науки и, например, Шестоднева? — Думаю, что никаких противоречий между наукой и религией нет. Это надуманное противоречие — поистине следствие гордыни. Просто у них разные задачи. Несмотря на значительное развитие естественных наук, вопрос о рае выходит за любые их пределы. Мир перевернулся после грехопадения. Сейчас мир не такой, каким он был создан Богом. Это признавал, между прочим, святитель Филарет Московский в своем катехизисе, по которому училась вся Россия в XIX веке. Когда рай был закрыт, отделен от земли, то, хотя мир не перестал существовать, но он стал неполноценным, подобно тому, как человек продолжает жить, даже если у него отнят существенный орган тела, и он становится инвалидом. В поисках ответа на этот вопрос нам надо стараться очень аккуратно следовать святоотеческой традиции. Трудность в том, что перед святыми отцами древности не стояли проблемы современной нам науки. И поэтому Церковь, которая всегда, во все времена равна самой себе, должна дать современный ответ, который будет настолько же весомым, насколько весомыми были суждения древних святых отцов. Это дело веры и соборного церковного разума. Эти вопросы надо решать церковному сообществу вместе с современной наукой и дать ответы, которые будут приемлемыми для Церкви и, вместе с тем, будут приемлемыми для подлинно научного сознания. Для этого нужно четко разделить религиозную и научную сферы, а не подменять одно — другим. — Насколько человек вообще способен понять тайны мироздания, сотворенного Богом, находясь в падшем состоянии, и где предел познания науки? — Адам был в раю как младенец, но он возрастал в знании. Он видел мир. Человек был создан Богом из земли, и сразу начинает познавать мир. Когда младенец рождается, то первое, что он видит, это свою мать. Когда Бог создал Адама, то Адам, открыв глаза, первое, что увидел, это своего Отца — Бога. Затем он увидел мир природы. После этого он был перенесен Богом в рай — это была более высокая степень познания. Там были райские деревья и Древо познания добра и зла, от которого ему нельзя было вкушать. Он ходил по раю, ел плоды, к нему были приведены животные, и он дал им имена — это еще более высокая ступень знания. Затем Бог создал жену и привел ее к Адаму. Это все ступени познания. Но интересно, что в Шестодневе ничего не говорится об ангелах до грехопадения. Прежде чем перейти к более высокому познанию, человек должен был пройти испытание, подобно тому, как человек, который кончил школу, должен, чтобы поступить в институт, пройти испытания, сдать экзамены. Но беда в том, что человек хочет творить нечто свое. И, в нарушение данного Отцом указания, он делает посвоему, и мы видим, что из этого произошло. Есть некоторые вопросы, которые всю жизнь стараешься понять, а понять не можешь. Может ли наука найти материальный рай? Нет. Речь идет об ином состоянии материи. Оно связано с действием благодати Божией, которая не поддается «химическому анализу». Нечто очень важное останется закрытым. Разум видит мир, но это падший разум, и от него что-то важное закрыто, в том числе, даже в отношении материи. — Что Вы имеете в виду? — Церковь учит, что Христос имеет две природы: божественную и человеческую. Как Христос вознесся на небо? Его тело материально, и эта материя пребывает. Церковь верит, что рай материален, что он существует, и что эта материя рая находится в благодатном состоянии. Она доступна опыту Церкви — это опыт общения апостолов с Иисусом Христом, совершенным Богом и совершенным Человеком, после Его Воскресения. Плоть Христа, Которую апостолы ощупывали своими руками, на их глазах была вознесена на небеса, к Престолу Божию. Что это такое? Как это объяснить? Науке здесь объяснить ничего нельзя. Это относится к области религии. Она касается тайн, абсолютно необъяснимых. Апостол Павел при жизни был вознесен до третьего неба, Апокалипсис святого ап. Иоанна Богослова говорит о рае. Это учение Церкви.Рай освящал все мироздание, и Бог создавал материальный мир именно в перспективе рая. Земной рай был связан также и с космосом. Если Бог нисходил в рай, если райский свет освещал землю, если из него исходили реки воды живой, то, наверное, небо и земля сходились в этой райской горе на востоке. Законы природы, конечно, должны были быть созданы, но они существовали как-то иначе, чем сейчас. Научное сообщество, уважающее веру (не только естественнонаучное, а шире), должно в будущем это постулировать, и Церковь может дать адекватный ответ на этот вопрос. Это большая и трудная тема богословского исследования. При величайшем уважении к науке, искать ответ на эти вопросы в космологии и в прочих естественных науках не следует. Естественнонаучная апологетика есть хорошее, часто вдохновенное увлечение, возникшее в 19 веке, которое выявило ряд существенных совпадений библейского учения и научных данных, показавших несравнимое преимущество библейского учения о миротворении по сравнению с любыми языческими космогониями. Это очень важно. Но полный и окончательный ответ может дать только богословие, основанное на чистой вере. Что мы знаем о рае — Что мы знаем о рае? — О рае нам известно из Священного Писания и из творений святых отцов. Когда святые, которые, начиная с апостола Павла, пишут о рае, они говорят одно: образы рая невыразимы человеческим языком. Но есть общие сведения о рае, открытые Богом. Первое — это то, что рай существует, и существует как материальное творение, он именуется в Писании земным раем. Он находился на земле, он из земной материи, в нем обитали Адам и Ева, потомками которых мы все являемся, Ева была создана в раю, и брак тоже установлен именно там. В Апокалипсисе дается подробное описание Небесного Иерусалима, из которого мы узнаем, что там есть Древо Жизни, сам город и улицы — из золота, прозрачного, как стекло, и много другого удивительного. Это, конечно, символы, но они указывают на материальную природу райского бытия. Материя — это благо. Многие святые, будучи еще здесь, на земле, побывали в раю и духовно, и даже телесно. И это не только апостол Павел, «восхищенный на третье небо». Например, есть рассказ об одном святом иноке, казавшемся нерадивым, с которым поэтому никто не считался в монастыре, и о котором игумену было откровение, что он посещает рай. В ответ на вопрос игумена монах дал ему яблоки, каких на земле не бывает, невыразимых красоты и вкуса. Есть свидетельство из жития святого Серафима Саровского, зимой подарившего одной из своих духовных дочерей необыкновенные райские ягоды. — Часто человеку кажется, что жизнь там — это скучная жизнь, статичная — вечное славословие. А известно ли что-то по творениям отцов об этом? — Это наивный взгляд, такое даже обсуждать нечего: ни телевизора, ни интернета в раю нет, поэтому современным людям кажется, что там очень скучно. Такое мнение было высказано у одного протестантского философа — Шеллинга, которому, наверно, было очень скучно ходить в кирху. Вечная жизнь — это вечное общение с Источником вечной жизни — с Богом. Если жизнь вам интересна, то ее источник, наверное, богаче и интереснее, чем любое явление в текущей жизни, как же это может быть «скучно»? Может быть, и к текущей жизни, и к вечной следует относиться серьезнее? — Сможем ли мы встретить близких и узнать их по воскресении? — Несомненно. Господь Иисус Христос сказал в молитве к Богу Отцу: «Да будут все едино, якоже и Мы». Мы призваны к единству по образу Святой Троицы. В этом — великая и спасительная тайна христианства. По словам св. Григория Богослова, «человечество есть тысячеипостасный Адам». Полностью и бесконечно эта тайна познается только после смерти. Тем более, мы встретим родных и дорогих, близких, вошедших в Царство Небесное. Есть множество свидетельств праведников и древнего, и нового времени о том, что близкие люди после смерти не оставляют нас. Души праведных непрестанно общаются с Богом и друг с другом, они видят нас, молятся о нас и радуются, когда мы молимся о них Богу. Души, сподобившиеся войти в Царство Небесное, непостижимо и таинственно, но более глубоко и тонко общаются там друг с другом, чем на земле — ведь у них нет оков немощной плоти. — Частый вопрос: а если близкий человек будет в аду, а мы — нет. Или мы в аду, а близкие нет. Радость же тогда не может быть полной? Что говорится об этом у отцов? — Ситуации и в раю, и в аду бывают разной глубины. Верующие люди всегда размышляли о том, о чем Вы спрашиваете. Апостол Павел замечательно говорит, что готов сам пойти в ад за грешников. И это совершил уже Христос… Иногда вспоминают притчу о богаче и Лазаре, когда Авраам, богач и Лазарь видят друг друга и даже могут разговаривать, а также они могут видеть живущих на земле. И замечательно, что богач просит Авраама за своих братьев: то есть, он любит их и не хочет, чтобы они попали в место мучений. Но Авраам объясняет ему, что необходима вера, без которой нельзя спастись. И Авраам в притче говорит с сочувствием и к сидящему в аду, и к его братьям. Для вечной жизни необходима вера. Однако притча не говорит нам, какова была все же окончательная судьба братьев богача: если вопль о них из ада был все же услышан на небе, то не значит ли это, что всемилостивый Господь как-то после все же коснулся их сердец? Дело в том, что в Православной Церкви существует теория всеобщего спасения, согласно которой, Бог всех помилует, потому что, как просто сказал один замечательный священник прошлого века, протоиерей Всеволод Шпиллер, «зло — не бесконечно»! И в этих кратких словах все сказано… Или, говоря языком Достоевского, бездна сверху больше, чем бездна снизу. — Вопрос о браке после смерти. С одной стороны — все таинства вечны: нельзя раскреститься и развенчаться. Святые супруги пишутся на иконах вместе, и Петра и Февронию нашли в одной могиле после смерти. А с другой стороны, в Царствии Небесном не женятся и не выходят замуж. Правда, в основном толкователи говорят, что это ответ именно не верящим в телесное воскресенье. Но все-таки, как оно там будет? — Я не совсем вас понял, о каких толкователях вы упомянули. Мы — не иеговисты, и православное учение о телесном воскресении говорит, что материя изменится, и праведники воскреснут в измененной плоти, свободной от несовершенств. Нужно также вспомнить, что семья, по учению Церкви, есть малая Церковь. Главная цель семьи — духовное возрастание всех ее членов во Христе. Приготовление к вечности. Все отношения в христианской семье постепенно одухотворяются, а плотское отходит. Вечность — это непрестанное служение Богу. Несомненно, Церковь учит, что любовь не прекращается после смерти. Но любовь, как тайна бытия, вообще бесконечно многообразна. Служение Богу многообразно, и каждому дается по его таланту. Хотя брака после смерти не существует, но естественно надеяться, что в этом многообразном, совместном, ангелоподобном служении Богу мы будем Ему служить с самыми близкими нам людьми. Вся суть в том, как мы понимаем любовь. Любовь — это божественная сила, лично свойственная только человеку, как образу и подобию Божию. И она связывает все бытие в великое нераздельное целое, которое враг — человекоубийца и отец лжи — пытается уничтожить или хотя бы ослабить. Представьте себе, что с близкими, любимыми людьми вы связаны единой нитью: это нетрудно представить, потому что так оно и есть. Все любят и хотят быть любимыми. К счастью, очень мало людей, полностью отвергающих любовь. Вот эта нить любви тянется через всю вселенную, через мир видимый и невидимый, все связывая в единое, великое и прекрасное целое. Любовь поистине не знает преград, и когда Давид восклицает о Боге: «Взыду на небо — Ты тамо еси, сниду во ад — тамо еси» — он говорит об открывшейся ему божественной любви, все проницающей, вплоть до ада. И мы, с нашей малой любовью, не забываем дорогих и близких, ушедших от нас и надеемся на встречу с ними, и эта надежда не постыжает, поскольку она неотъемлема от любящего сердца, она стала его частью. Если любовь стала частью сердца — а именно так должно быть в христианской жизни, то праведник уносит ее с собою на небо и там продолжает молиться о тех, кто с любовью поселился в его сердце. Есть великая любовь великих святых, вмещающих в свое сердце каждого, кто обращается, но есть и наша малая любовь, и в наших сердцах также живут любимые люди, и живут там всегда. И мы прощаемся с земной жизнью, храня эту любовь к ним, но не расстаемся с любимыми, а, наоборот, кто сподобился вечности, бесконечно больше молится о тех, кого он, быть может, хотел встретить, но не встретил в этой радостной вечности. И любовь остается связующей нитью с теми, кто, быть может, по грехам своим не смог высоко подняться к небу. Тогда в полном смысле слова нить любви может вытащить его из мрака навстречу свету. И Церковь не напрасно молится каждый день о всех усопших, и каждый день те, кто не сподобился личного спасения, обретают помощь в месте заключения по молитвам Церкви. И чем сильнее наша любовь, тем больше эта помощь. Но при этом мы понимаем, что нить любви бывает очень разной: одно дело — семейная любовь, другое — те многообразные духовные отношения, которые также есть любовь, и нас связывают со всем миром. Как нить бывает разного цвета, разной крепости, толщины, блеска и прочих качеств — так и любовь. Она есть луч рая, который преодолевает любые преграды, и даже адские запоры. Суть любви в том, что она не может согласиться со злом, никогда. Даже самая слабая любовь скорбит, когда видит страдание. И она может из тонкой нити стать как пламя, и может стать как море, как облако… Это зависит от близости к Богу. — А дети? Ведь в нашей земной жизни нет ничего лучше маленьких детей. А в раю их не будет? Но ведь Господь не отменил заповедь «плодитесь и размножайтесь», данную в раю? — Эта заповедь дана для того, чтобы земля была наполнена людьми. По одному из принятых церковных суждений, люди созданы для того, чтобы восполнить число падших ангелов. Когда это число будет восполнено, история мира кончится. В раю пребывает полнота любви. Нужно стремиться понять это духовно. Ценность общения с детьми указана Спасителем, когда Он говорит, что если не будете как дети, то не войдете в Царствие Небесное. Святые отцы учат, что все праведники, которые живут в раю, будут в «совершенном возрасте» — но возрастные образы могут быть, конечно, разные, как святые и пишутся на иконах. Умерших младенцев часто называют ангелами. Так что неким путем детскость несомненно и непременно присутствует в раю, но как-то непостижимо, вместе со зрелостью, мудрой старостью… Что же касается возрастания числа разумных личностей, то нам неизвестно, происходит ли увеличение числа небесных существ. Это — полная тайна. В любом случае, в небесном мире на этот счет существуют другие законы, чем на земле. — А звери? Будут ли там животные? И еще — сложный вопрос — мы знаем, что звери не воскреснут, потому что у них нет духа. Но ведь у многих святых были любимые животные. — Я уже говорил, что животные были сотворены как помощники человека для устроения жизни на земле. У праведников были любимые животные, но у них были также любимые растения, любимые пещеры, даже любимые камни, места для молитвы. Праведник любит всю Божию тварь, а животные — наиболее совершенные порождения земли. Но, кроме того, животные — символы наших чувств и страстей. Неслучайно мы сравниваем человека с животными: один — как орел, другой — как тигр; одну женщину мы называем голубкой, а другую — змеей… О том, что животные есть образы наших страстей, писал св. Феофил Антиохийский. Таких сравнений очень много. Не следует злоупотреблять отрицательными сравнениями, но они, увы, описывают реальные недостатки людей, как и положительные — наши добрые чувства. Есть высочайшие символы: так, голубь — символ Святого Духа. Иоанн Дамаскин говорит, что животных в раю нет, но по широко распространенному преданию, там существуют некие райские птицы. Есть все же и некие «животные» духовного мира, например, пророка Илию вознесли некие существа, названные в Писании огненными конями, которых видели собравшиеся люди. О таких животных мы знаем также из пророчеств великих пророков, например, Иезекиля. В Библии — у Иезекиля и в Апокалипсисе — говорится о видении таинственных животных, ставших символами Евангелистов: существа с головой льва, вола, орла и ангела. Но вообще следует иметь в виду, что разнообразие небесного мира чрезвычайно, непредставимо велико. Писание нам говорит только о главном, о необходимом для нашего спасения. — Иоанн Богослов говорит, что дела праведников пойдут за ними, можно эти слова понимать так, что любимые животные человека праведного тоже будут с ним в раю? — Если я Вас правильно понял, то вряд ли так можно сказать. Под делами праведников разумеется не работа с животными, а исполнение заповедей Божиих, в которых о животных ничего не говорится. Конечно, с животными следует обращаться бережно и аккуратно, с любовью, которая у праведников распространяется на всю тварь, на весь мир. У людей бывает и чрезмерное увлечение животными, которые становятся для человека или игрушкой, или своего рода обожаемым идолом — не случайно языческие боги часто изображались в виде разнообразных животных. Но Вы сами ранее сказали, что духа у животных нет. Животные умирают, хотя у них есть душа — так прямо сказано в Шестодневе: «Да сотворит земля душу живую по роду ее…» — но эта душа — не вечная, она рождена из земли. После смерти животного его смертная душа возвращается туда, откуда она вышла, сливаясь с природой. Повторяю: будущая жизнь бесконечно богаче всего земного. Спаситель сказал: «Не видел глаз и ухо не слышало, что приготовил Бог любящим Его». Беседовал Александр Филиппов
