К вопросу о некоторых проблемах

К вопросу о некоторых проблемах международного сотрудничества в розыске и выдаче военнослужащих
А.В. Брагин, старший военный прокурор управления надзора за исполнением законов при расследовании преступлений Главной военной прокуратуры
Одной из наиболее актуальных проблем в деятельности органов военной прокуратуры является организация розыска (в том числе международного) военнослужащих, уклоняющихся от военной службы и скрывающихся от следствия и суда. Преступления этой категории занимают доминирующее положение в структуре
преступности в Вооруженных Силах Российской Федерации, других войсках, воинских формированиях и органах, в которых законом предусмотрена военная служба.
Главной военной прокуратурой разработан и принят комплекс мер, направленных на повышение эффективности розыска дезертиров и лиц, самовольно оставивших воинские части. Вместе с тем в практической
деятельности органов военной прокуратуры в этой области имеются проблемы, существенно осложняющие
проводимую работу. Так, в настоящее время розыск названных лиц, находящихся в странах дальнего зарубежья, является неэффективным, поскольку НЦБ Интерпола осуществляет свою деятельность исключительно в
сфере борьбы с уголовными преступлениями, не затрагивая преступлений, носящих военный характер. По этой
причине привлечение к уголовной ответственности большинства военнослужащих, уклоняющихся от военной
службы и находящихся в странах дальнего зарубежья, проблематично.
На сегодняшний день розыск дезертиров и военнослужащих, самовольно оставивших воинские части,
на территории государств — членов СНГ проводится в соответствии с Инструкцией о едином порядке осуществления межгосударственного розыска, утвержденной решением Совета министров внутренних дел государств — участников Содружества Независимых Государств от 30 января 2002 г., а также Конвенцией о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам от 22 января 1993 г. Компетентные органы государств Содружества после розыска и задержания на своей территории военнослужащих
Вооруженных Сил Российской Федерации, обвиняемых в совершении указанных выше и иных преступлений
против военной службы, руководствуясь положениями названной Конвенции, осуществляют их экстрадицию
для уголовного преследования в Российской Федерации, если отсутствуют основания для отказа в выдаче. Выданные в Россию военнослужащие органами военной прокуратуры привлекаются к уголовной ответственности.
После ратификации Российской Федерацией Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях
по гражданским, семейным и уголовным делам от 7 октября 2002 г. (далее — Кишиневская конвенция) правовым основанием взаимодействия компетентных органов Российской Федерации и других государств — членов
СНГ, для которых она также вступила в силу, будет являться названное международное соглашение. Проблема
заключается в том, что с этого момента розыск и экстрадиция военнослужащих, обвиняемых только в уклонении от военной службы либо иных преступлениях против военной службы, не будет осуществляться на территории государств — участников Содружества. Связано это с тем, что Кишиневской конвенцией (подп. «ж» п. 1
ст. 89) все воинские преступления отнесены к числу неэкстрадиционных, а осуществление розыска в тех случаях, когда выдача не может быть произведена, положениями Конвенции (п. 1 ст. 69) исключено.
Такое положение дел окажет негативное влияние не только на эффективность розыскной работы, но и
на поддержание законности в войсках всех государств — членов СНГ, будет способствовать уклонению обвиняемых от уголовной ответственности за дезертирство и иные воинские преступления.
Вместе с тем из положений Кишиневской конвенции (ст. 19) следует, что с согласия договаривающихся сторон в нее могут быть внесены изменения, которые оформляются соответствующими протоколами, являющимися ее неотъемлемой частью. К числу таких изменений можно отнести включение воинских преступлений в сферу применения Конвенции путем признания этих деяний преступлениями для целей выдачи.
Кроме того, указанная выше проблема может быть разрешена путем ратификации Российской Федерацией Кишиневской конвенции с соответствующей оговоркой, посредством которой Российская Федерация отнесет все воинские преступления к числу экстрадиционных и которая, в случае принятия ее другими договаривающимися сторонами, предоставит возможность компетентным органам России и государств — участников
Содружества осуществлять выдачу военнослужащих, обвиняемых в совершении этих преступлений.
По вопросу, связанному с исключением Кишиневской Конвенцией розыска и выдачи за воинские преступления, представляется целесообразным также отметить следующее.
Значительной частью воинских преступлений, а именно преступлений против порядка подчиненности
и воинских уставных взаимоотношений (ст.ст. 333—336 УК РФ), а также преступлений, нарушающих правила
безопасности использования военно-технических средств (ст.ст. 349—352 УК РФ), причиняется вред человеку,
его жизни, здоровью, чести и достоинству. Согласно общепризнанным международным актам о правах человека и основных свободах, а именно Всеобщей декларации прав человека (10 декабря 1948 г.), Международному
пакту о гражданских и политических правах (19 декабря 1966 г.), Декларации основных принципов правосудия
для жертв преступления и злоупотребления властью (29 ноября 1985 г.), Европейской конвенции о защите прав
человека и основных свобод (4 ноября 1950 г.), а также Конституции Российской Федерации каждый человек
должен обладать всеми правами и свободами, в том числе правом «на жизнь, свободу и личную неприкосновенность», «на равенство перед законом и на равную защиту закона», «на эффективное средство правовой защиты», «на эффективное восстановление в правах компетентными национальными судами в случае нарушения
прав человека, предоставленных ему конституцией или законом», «на доступ к механизмам правосудия и скорейшую компенсацию причиненного вреда». Названные международно-правовые акты, а также Конституция
Российской Федерации обязывают Россию защищать указанные выше права, в том числе право человека на
жизнь, здоровье, честь и достоинство, а также обеспечивать права потерпевших от преступления (в том числе и
потерпевших от воинских преступлений) и компенсацию причиненного им ущерба.
Между тем положения подп. «ж» п. 1 ст. 89 Кишиневской конвенции, исключающие выдачу за воинские преступления, которыми причинен вред человеку, его жизни, здоровью, чести и достоинству, противоречат нормам указанных выше международных актов, а также Конституции Российской Федерации, в которых
закрепляются названные права и основные свободы, и будут препятствовать в реализации Российской Федерацией своей обязанности защищать право человека на жизнь, здоровье, честь и достоинство, а также обеспечивать права потерпевших от воинских преступлений и компенсацию причиненного им ущерба. Эти же положения Кишиневской Конвенции делают невозможным для лица, потерпевшего от воинского преступления, воспользоваться внутригосударственными средствами правовой защиты предоставленных ему прав (в том числе
на получение без задержек компенсации причиненного вреда) путем реализации права на судебную защиту, на
доступ к механизмам правосудия, поскольку судебное разбирательство проводится только с участием обвиняемого.
Лишение потерпевшего права на доступ к правосудию и судебную защиту путем исключения выдачи
за воинские преступления, которыми причинен вред человеку, его жизни, здоровью, чести и достоинству, ничем не оправдано, не является справедливым, умаляет достоинство личности и выходит за пределы допустимых
международно-правовых и конституционных ограничений прав и свобод.
С учетом изложенного представляется, что оговорки, сделанные Российской Федерацией при ратификации Кишиневской конвенции, в любом случае должны к числу преступлений, влекущих выдачу, относить
воинские преступления, которыми причиняется вред человеку, его жизни, здоровью, чести и достоинству.
Указанные оговорки могут быть примерно следующего содержания: «Ратифицировать Конвенцию о
правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам, подписанную в городе Кишиневе 7 октября 2002 года (далее — Конвенция), со следующими оговорками:
1) Российская Федерация исходит из того понимания, что положения подпункта «ж» пункта 1 статьи 89
Конвенции должны применяться таким образом, чтобы обеспечить выполнение общепризнанных международных норм о правах человека и основных свободах, содержащихся во Всеобщей декларации прав человека,
Международном пакте о гражданских и политических правах, Декларации основных принципов правосудия
для жертв преступления и злоупотребления властью, Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, а также Конституции Российской Федерации.
В связи с этим Российская Федерация заявляет, что положения подпункта «ж» пункта 1 статьи 89 Конвенции в той части, в которой они исключают выдачу за воинские преступления, которыми причинен вред человеку, противоречат общепризнанным международным нормам о правах человека и основных свободах, препятствуют в реализации Российской Федерацией своей конституционной обязанности защищать право человека на жизнь, здоровье, честь и достоинство, обеспечивать права потерпевших от преступления и компенсацию
причиненного им ущерба, а также делают невозможным для потерпевшего воспользоваться внутригосударственными средствами правовой защиты предоставленных ему прав путем реализации права на судебную защиту и на доступ к механизмам правосудия;
2) Российская Федерация считает, что выдача за воинские преступления, повлекшие причинение вреда
человеку, его жизни, здоровью, чести и достоинству, при соблюдении условий экстрадиции, предусмотренных
Конвенцией, государствами — участниками Конвенции должна осуществляться.
Государствам — участникам Конвенции, признавшим настоящие оговорки обязательной для себя
неотъемлемой частью Конвенции, Российская Федерация будет на основе взаимности осуществлять выдачу за
воинские преступления, которыми причинен вред человеку, его жизни, здоровью, чести или достоинству, если
запрашивающей Договаривающейся Стороной выполнены все условия выдачи».
Федеральный закон «О ратификации Российской Федерацией Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам» от 7 октября 2002 г. с упомянутыми оговорками будет согласовываться с международно-правовыми и конституционными нормами о правах и свободах
человека, а также будет направлен на реализацию назначения уголовного судопроизводства, установленного ст.
6 УПК РФ.