Материалы XIV Международной конференции молодых проблемы философии, социологии, политологии и
реклама
Материалы XIV Международной конференции молодых ученых «Человек в мире. Мир в человеке: актуальные проблемы философии, социологии, политологии и психологии». Пермь, 2011 УДК 141.338+7 СИНКРЕТИЗМ ИСКУССТВА Гудошникова Оксана Юрьевна Пермский государственный национальный исследовательский университет, 614990, г. Пермь, ул. Букирева, 15; E-mail: oksanagudoshnikova@googlemail.com На протяжении второй половины XX в. социальная действительность стремительно меняется. Эпоха постмодернизма проникнута эсхатологизмом, эклектичностью и жестокостью, в его традиционном смысле. Импульсивно меняющаяся действительность находит отражение в художественной деятельности людей. Современное искусство постмодернизма демонстрирует нам яркие черты синкретизма культуры. Эти черты в постиндустриальном обществе, в соответствии с нашей гипотезой, преобразуются в новый синкретизм благодаря прогрессу человеческой универсальности. На базе новых технологий и развитием вместе с тем человеческого интеллекта в настоящее время формируется возможность синтеза всех видов искусств. В дальнейшем искусство приобретет качество синкретического единства и слитности. Мы являемся свидетелями зарождающихся тенденций в культурном пространстве, где нет границы между видами искусства, зрителем и автором, искусством и повседневностью. На протяжении второй половины XX века социальная действительность, одолеваемая экономическим кризисом и экологической угрозой, стремительно меняется. Этот процесс находит выражение в художественной деятельности людей. В связи с этим, чтобы осознать нашу достаточно противоречивую реальность, люди направляют свои взоры к современному искусству, как ее отражению. Информатизация и «онаучивание труда» в ведущих секторах экономики [7], рост сферы услуг и системный кризис капитализма[9] заставляют человечество задуматься о том «новом», что поглощает наше общество. В культуре вообще и в искусстве в частности наблюдается тенденция к осмыслению «новой» реальности как целостности во всем ее структурном и функциональном многообразии. Взрывной характер совершаемых социальных изменений пришел в явное противоречие с психологическими, познавательными и культурными установками людей, которые имеют тысячелетнюю историю. Смешение стилей, жанров и направлений в современном искусстве отражают тот вакуум, в котором неожиданно оказался современный человек. Постмодернизм изначально появился как визуальная культура, которая отличается от классической живописи и архитектуры тем, что сосредотачивает свое внимание не на отражении, а на моделировании действительности. Новое состояние, в котором оказалась культура после пережитых трансформаций принято называть постмодернизмом, он задел все сферы жизнедеятельности людей, такие как правила игры в науке, литературе и искусстве[4]. Современное искусство постмодернизма являет нам яркие черты синкретизма культуры. Эти черты в постиндустриальном обществе, в соответствии с нашей гипотезой, преобразуются в новый синкретизм благодаря прогрессу человеческой универсальности. На базе новых технологий и развитием вместе с тем человеческого интеллекта в настоящее время формируется возможность синтеза всех видов искусств, что в дальнейшем приобретет качество синкретического единства и слитности. Мы являемся лишь свидетелями зарождающихся тенденций в культурном пространстве, где нет границы между видами искусства, зрителем и автором, искусством и повседневностью. Слияние различных искусств, единство видов и жанров - такой синкретизм тесно связан с явлением смешанной техники, с разного рода микшированием и синтетизмом. Сознательное микширование различных видов искусств порождает избыточность средств и приемов художественного выражения. Для создания художественного образа авторы используют всевозможные медиаустройства, художников привлекают новые выразительные средства, возможности видеокамеры, звукового и музыкального оформления, развития действия во времени и др. Есть множество примеров, иллюстрирующих эти тенденции, которые уже нельзя игнорировать. Однако, вопрос о том, пойдет ли художественное творчество по пути дальнейшей синкретизации, или же выберет иной путь развития, остается открытым. Не следует забывать, что искусство инициируется в более фундаментальных пластах общественной жизни: в культуре, общественных отношениях и, в конечном счете, в общественном бытии. Именно поэтому очертания новых горизонтов искусства зависят от того, куда повернет корабль общественного развития. По мнению Кастельса, фактором, детерминирующим общественное развитие, является технология, в 1980-х годах именно информационные технологии спровоцировали «социально-практическую реструктурализацию». «В конце двадцатого столетия мы переживаем один из этих редких в истории моментов. Момент этот характеризуется трансформацией нашей «материальной культуры» через работу новой технологической парадигмы, построенной вокруг информационных технологий»[3]. Таким образом, новые системы СМИ, телекоммуникации и сеть интернет характеризуются интерактивностью, которая уже меняет культуру. Интерактивность виртуальности заключается в том, что субъект способен в режиме реального времени воздействовать на виртуальную реальность в процессе ее становления и восприятия. Именно тенденция к интерактивному творчеству позволяет говорить о стирании границ между автором и субъектом восприятия, ибо традиционный целостный образ художественного произведения уступает место соавторству. Получается, что весь мир искусства, можно представить в качестве космоса виртуальных миров, который реализуется только в процессе эстетического восприятия. В процессе формирования классического художественного образа, человек активно переживает, реально возникающие в его субъективном мире события. На лицо вторая наиболее значительная тенденция современного искусства: «размывание границ авторства» или становление зрителя как творца, как соавтора, размывание традиционных иерархий. Это становится возможным благодаря фундаментальному свойству виртуальной реальности – ее интерактивности. На примере проекта «Active Fiction Show»[5] можно наглядно продемонстрировать синтез традиционных художественных средств с высокими технологиями, что образует протовиртуальную реальность. Она реализуется на сцене театра, когда персонажи ищут выход из лабиринта, а зритель в зале по аналогии с компьютерной игрой выбирают персонажа и наблюдают за ним не только из зала, но и из глубины сцены. Для нас наибольший интерес представляют попытки современных авторов создать многосоставное зрелище на основе компьютерных технологий. Танец, кино, музыка и театр сливаются в единое целое и начинают движение к современному синкретизму. По мере вхождения общества в постиндустриальную эпоху, а культуры – в постмодерн, происходит изменение статуса знания, об это пишет ЖанФрансуа Лиотар в книге «Состояние постмодерна». В последние 40 лет передовые науки имеют дело с языком, поэтому и грядущее общество будет соотноситься как с ньютоновской антропологий, так и с прагматикой языковых частиц[4]. Эта тенденция проявляется в том, что в настоящее время зачастую в среде искусства формируется устойчивая потребность в интеллектуальном зрителе. Современные «игроки в бисер» способны свободно ориентироваться в проблеме и говорить на языках разных культур, что развязывает руки художникам, которые играют кодами и смыслами. От зрителя теперь требуется способность владеть этими кодами и стилями разных культур, для успешного микширования и эклектики. «Смерть автора», констатируемая в культурной среде начиная с М. Фуко и Р. Барта, стали столь же естественными явлением как виртуальная реальность. Стирание границ авторства, а также всеобщая популяризация современного искусства с его основными аксиомами, отнюдь не формулирует это явление как ставшее историческое событие, скорее обнаруживает потаенную природу человеческой практики. Кто вправе носить это гордое звание автора? Вправе ли Дюшан претендовать на авторство своих ready mades, ведь его «Фонтан» не создан непосредственно им самим? На сегодняшний день сформировалось устойчивое понимание того, что автор – это не только тот, кто «открыл» и создал вещь, но и тот, кто продемонстрировал индивидуальное понимание этой вещи, кто придал совершенно иное звучание существующим формам. Автор теряет звание творца, теперь он не у основания, а скорее у временного конца вещи. Вне зависимости от того, как к этому относиться, процесс потребления уже созданного поглощает креационную функцию искусства, так как в эпоху глобальной коммуникации эту функцию в одиночку выполнять невозможно. Вопрос, однако, в том, готов ли сам современный зритель выполнять творческие функции. Таким образом, в мире художественного дискурса в настоящее время имеет значение не подпись автора, а подпись потребителя [1]. Перед нами искусство эпохи глобального потребления. Считается, что само по себе произведение искусства не несет в себе ценности как автономный продукт, ценность его раскрывается только в процессе потребления, в процессе эстетической практики. В итоге в музеях современного искусства мы наблюдаем не столько продукты творчества, сколько варианты его личного потребления. Например, у Виктора Пушницкого в композиции «Свет» используется холст, масло, проволока и лампа накаливания, однако в десяти работах, созданных из этих материалов, он стремился выразить свой оригинальный взгляд на жизнь человека в определенный момент его жизни. Свет истины в композиции является связующим звеном, пронизывающим его на этом пути. Здесь мы видим не столько продукт, сколько варианты индивидуального способа его потребления. Эту особенность многие авторы именуют «цитатностью» современного мировоззрения. В произведениях Браво Клаудио «Мадонна» (1979-1980) эта особенность приобретает характер сущностной. Композиция, фигуры людей, сюжет уже давно знакомы зрителям, автор лишь умело их компилирует. Все что можно было создать, уже создано, поэтому современным художникам остается лишь повторять прошлое с некоторыми произвольными комбинациями. На наш взгляд, тенденция к синтезу всех видов искусств, а также к технологизации искусства, не может быть проигнорирована. Виртуальная реальность, как детище HI-TEC, приобретает принципиально новое значение для современной эстетики. Именно благодаря нарастающему темпу развития технологий у человека появилась возможность зримо и явственно воспроизводить различные ситуации прошлого, а также того, свидетелем чего он сам не являлся. Человек стоит на пути к тому моменту, когда станет способным объединить время, синтезировать пространство и преодолеть свою материальность, сделав пространственно-временные границы более прозрачными. Технологии дают средства для выражения авторского взгляда, который бывает направлен как на прошлое, так и на настоящее и будущее. И зритель здесь уже не просто реципиент искусства, а соавтор, создающий свой невиданный фантастический мир. На базе новых технологий, на наш взгляд, формируется возможность синтеза всех видов искусств, которая в дальнейшем приобретет качество синкретического единства и слитности. В проекте «топология мгновения» – проект «N+N Corsino» [8] – действие носит интерактивный характер. Аттракцион заключается в том, что на пятиметровом экране появляется компьютерная фигура девушки, она совершает однообразные танцевальные движения, перемещаясь по виртуальным лабиринтам и платформам. Перемещения в целом зависят от зрителя: зритель нажимает на кнопки пульта, изменяя пространство. Таким образом, посетитель экспозиции сам становится хореографом. Танцор уже представляет собой ожившую графическую схему, существующую на экране самостоятельной жизнью. Слияние и контраст, танец и среда – вот те оппозиции, которые авторы настойчиво сталкивают в своей постановке. Таким образом, эксперименты с трехмерным изображением и клонированием исполнителей расширяют пространство и ломают границы восприятия, находясь на пути к другому искусству, где соавторами становятся научно-исследовательские институты. В 2004 году Николь и Норбер Корсино были приглашены во французский научно- исследовательский институт акустики и музыки (IRCAM) и информатики (IRISA) в качестве исследователей-хореографов. Это свидетельствует о том, что искусство стремительно включается в научный процесс. Современные звуковые, визуальные технологии оказываются новыми средствами выражения художественного замысла автора, и, по мнению П. Гринуэя, художник не имеет права игнорировать образ мыслей и технические достижения своего поколения. Только при достаточном уровне развития науки и техники стало возможным стирание границы между реальностью и виртуальностью, оригинальностью и вторичностью и т.д. Вследствие этого шага человечества мнимоподлинность виртуальных артефактов становится в центре внимания современного искусства. Одним из последствий внедрения в современное искусство новых технологий стало изменение самого образа музея. Здесь также проявляется тенденция к исчезновению границы между отдельными произведениями и пространством экспонирования, что иногда погружает вечный день музея в непроглядную тьму. Это явление можно проиллюстрировать произведением Юрия Васильева, который в рамках «Чистого проекта» представил видеоролик «молитва глухонемых». Особенность заключалась в том, что ролик проецировался на пол прямо под ноги зрителя. Обойти? Переступить? Остановиться? Любое действие зрителя отражает внутреннюю позицию каждого. В проекте «Так не говорил Заратустра» [6], слова Ницше «Человек – это канат, натянутый между животным и сверхчеловеком – канат над пропастью» восприняты буквально. Авторы проекта соорудили канат, протянутый от изображения обезьяны к изображению человека, и поместили эту экспозицию в кромешной тьме. Зрители, по задумке авторов экспозиции, с фонариками в руках должным были сами осветить путь, соединяя две стороны пропасти. Под музыку Малера, зрители словно «вырисовывали» из темноты слова Ницше, сливающиеся с соответствующим рисунком. Равномерный свет замещен пучком света больше напоминающим траекторию движения. Теперь свет не выполняет функцию освещения, теперь свет – это сами образы. Вся западная культура базируется на оппозициях смысл - форма, сущность – случайность, буквальный – переносный, трансцендентальный – эмпирический и так далее. Первое понятие считается определяющим, а второе производным, раскрывающим смысл первого. Эта классическая иерархичность рушится у подножья постмодернистской философии. Об этом пишет Деррида [2] желая продемонстрировать переворот традиционного понимания. Для современной метафорической этимологии качества первого понятия всего лишь вариант второго: что буквальное есть не что иное, как частный случай переносного, фигурального. Здесь возникает игра текста против смысла, смена традиционных акцентов и ценностей. Таким образом, в современном мире, мире глобального потребления, мы наблюдаем нетривиальное общение между публикой и искусством, где исчезает сама бинарность классических оппозиций – автор и зритель, «высокое» и «низкое», искусство и повседневность. Эпатаж, шок и деструктивность намеренно вскрывают всю подноготную человеческой души и выставляют ее на всеобщее обозрение. Альтернативный «театр без спектакля» не случайно выдвигает на передний план второстепенных героев классических пьес, парафразируя на тему известных всем сюжетов. Это позволяет раскрыть творческий потенциал зрителей, и разрушить каноны, связанные с восприятием традиционных произведений. Миноритарный театр в исполнении К. Бене провоцирует Делёза к пересмотру роли театрального деятеля: пересказ текста на сцене сменяется хирургической операцией по ампутации конечностей. Зрителю бросается вызов, на который необходимо дать достойный ответ. Способность дать такой ответ, на наш взгляд, является важным критерием, характеризующим вероятность «постиндустриальной трансформации» в данном социуме. Ьиблиографический список 1. Барсова И. А. Симфонии Густава Малера. СПб., 2010. 2. Деррида Ж. Психея: изобретения другого. М., 1987. 3. Кастельс М. Информационная эпоха. Экономика, общество и культура. М., 2000. 4. Лиотар Ж. Состояние постмодерна. М., 1998. 5. Описание проекта «Active Fiction Show». URL:http://fictionbook.ru/author/andreyi_ulyanovskiyi/marketingoviye_kommuni kacii_28_instrumen/read_online.html?page=2 (дата обращения: 09.08.2011). 6. Описание проекта «Так не говорил Заратустра». URL:http://www.museum.ru/N20605 (дата обращения: 09.08.2011). 7. Орлов В.В., Васильева Т.С. Философия экономики. Пермь, 2005. 8. Официальный сайт проекта «N+N http://www.nncorsino.com (дата обращения: 09.08.2011). 9. Сорос Дж. Кризис мирового капитализма. М., 1999. Corsino».URL: SYNCRETISM OF ART Oksana J. Gudoshnikova Perm State National Research University, 15, Bukirev str., Perm, 614990, Russia During the second half of XX century the social reality is changing rapidly. The era ofpostmodernism isimbued with eschatology, eclecticism and cruelty, in its traditional sense. Impulsively artistic activity. Contemporary art changing of reality is reflected in people’s postmodernism is displaying us features of culture of syncretism. These features of postindustrial society, in accordance with our hypothesis, transform into a new syncretism due to the progress of human universality. Based on new technologies and development together with the human intellect the possibility of synthesis of all arts is being formed. In the future quality of art will acquire a syncretic unity and fusion. We are the only witnesses to the emerging trends in the cultural space where there are no boundaries between art forms, the viewer and the author, art and everyday life. Рецензия-рекомендация на статью Гудошниковой Оксаны Юрьевны «Синкретизм искусства» Работа аспиранта О.Ю. Гудошниковой «Синкретизм искусства» посвящена весьма важной проблематике современного искусства и обсуждению специфики современного художественного сознания, которая становится особенно актуальной в свете протекающих в Пермском крае социокультурных процессов. Автор продемонстрировала достаточно высокий теоретико- методологический уровень при обсуждении актуального состояния вопроса. К недостаткам отнесем пока недостаточно проработанный вопрос о философских, общетеоретических основаниях работы. Однако, с учетом высказанного замечания в будущей работе, данная статья может быть рекомендована к публикации. Научный руководитель, д. филос. н., проф. 16.09.2011. А.Ю. Внутских
