И.Н. Котылева Формирование иконографии «зырянского апостола» в
реклама
И.Н. Котылева* Формирование иконографии «зырянского апостола» в XVII в.: к вопросу о развитии почитания св. Стефана Пермского на Руси Иконография св. Стефана Пермского остается мало известной как для исследователей, так и для широкой российской общественности. В научной литературе почти не рассматривалась история формирования иконографии крестителя пермян1, не было попыток создания единых каталогов, в которых были бы представлены иконы с образами «творителя зырянской азбуки и просветителя зырян» из собрания музеев и храмов России. Многие памятники не введены в научный оборот. Наиболее известен и часто воспроизводим образ, представленный в изданиях XIX в., посвященных деянием св. Стефана Пермского и созданной им письменности для зырян, в том числе, данное изображение представлено в книге Г.С. Лыткина «Зырянский край при епископах пермских и зырянский язык». Г.С. Лыткин в комментариях к своей книге сообщает, что это воспроизведение образа св. Стефана, выполненное художником Н.И. Подключниковым для великой княгини Александры Иосифовны и что он находился «в опочивальне Ея Императорского Высочества»2. Икона, написанная Подключниковым, являлась копией иконы (вернее только центральной ее части) из московского кремлевского собора Спаса-на-Бору (в настоящее время место нахождения иконы неизвестно, возможна она была утрачена в результате разрушения собора в 1931 г.). Следует отметить, что история храма Спаса-на-Бору сопряжена с историей России. Спасский собор был заложен Иваном Даниловичем Калитой на месте церкви во имя Преображения Господня, поставленной в 1272 г. князем Даниилом, сыном Александра Невского, на месте хижины отшельника Вуколы. До времени возведения Вознесенского монастыря, Спасский собор был местом погребения для великих княгинь. В 1382 г. во время нашествия Тохтамыша Спасопреображенская обитель была разорена, но вскоре, благодаря великому князю Дмитрию Донскому была восстановлена. После смерти первого Котылева Ирина Николаевна – к.и.н., директор Национально музея РК. 1 Примерами такого рода исследований являются работы: Власова О.М. Житийные иконы св. Стефана Пермского в отношении к тексту «жития» // Искусство. М, 1999. С. 185-191; Плаксина Н.Е. Иконы Стефана Пермского в храмах зырянского края (по материалам Национального архива Республики Коми) // Памяти равноапостольного Стефана: к 610-летию успения св. Стефана Пермского. Материалы Расширенного заседания ученого совета национального музея Республики Коми. Сыктывкар, 2006. С. 6-11. 2 Лыткин Г.С. Зырянский край при епископах пермских и зырянский язык. СПб., 1889. С. 13. * 116 пермского епископа, исполняя волю отца, князь Василий Дмитриевич отдал распоряжение похоронить прах Стефана не у стен монастыря (по обычаю для такого сана), а в домашней церкви великих князей Спасе-на-Бору. Останки Стефана, по преданию, лежали там открытыми до нашествия в Смутное время поляков, тогда их скрыли. Святыней храма считался и посох зырянского святителя. Посох в основе был деревянный (вероятно из лиственницы) и украшен кольцами-цилиндрами со сквозной резьбой, гравировкой и надписями. Исследователи считают, что посох был украшен резными изображениями в XV в. (до 1472 г.). До 1612 г. посох находился рядом с мощами св. Стефана Пермского, затем в Супрасльском монастыре в Литовской епархии, а в 1848 г. был передан в Пермский кафедральный собор. Как святыня храма почитался и житийный образ св. Стефана Пермского. По легенде, первый образ Стефана Пермского был написан Епифанием Премудрым и он также был передан в Спасопреображенский собор. Кремлевский собор Спаса-на-Бору до 1917 г. был одним из центров почитания зырянского апостола. Ежегодно 26 апреля, в день успения св. Стефана Пермского, члены царской семьи участвовали в праздничной службе святому. В 1855 г. главным архитектором кремлевского дворца, профессором Ф.Ф. Рихтером, занимающимся реставрацией храма Спаса-наБору, было принято решение «о необходимости очистить заново все иконы в иконостасе с представлением этой работы известному художнику Подключникову…»1. В ряду икон, предназначенных Подключникову для реставрации значилась и «древняя икона св. Стефана Пермского с его деяниями и чудесами». Считается, что это один из первых житийных образов «зырянского апостола». Изначально реставраторами и исследователями определялось, что эта икона «писана московским пошибом XVII в.». На оборотной стороне иконы была надпись: «С. Стефан епископ родом бъ великия России, града Устюга, сын клирика соборныя церкви С. Богородицы иже на Устюге, именем Симеона и матери Марии и первый епископ Перми бысть, иже научи вере Христове и крести грамоту по их языку составил в лето 1372 г. представись в лето 1396, тело же его положено во святом храме сем»2. По описаниям XIX в. икона была значительна по свом размерам: 1 ¾ на 1 ¼ аршина. Икона имела восемнадцать клейм, расположенных вокруг образа Стефана, написанного в полный рост. Данный житийный образ св. Стефана Пермского упоминается в описи храма, составленной в 1775 г.: «по правую сторону от царских дверей – образ Преображения Господня в серебряном окладе с цатами и каменями и жемчугом, образ св. Стефана Пермского в сереброзолоченном окладе, образ архистратига Михаила и Гавриила и образ пре1 Извеков Н.Д. Соборный храм во имя Преображения Господня, что на «Бору» при Большом Кремлевском дворце в Москве. М., 1913. С. 22. 2 Там же. С. 61. 117 святой Богородицы – оба в сереброзолоченных окладах»1. В описях упоминается также персональный образ пермского крестителя, который был в пределе, посвященного святому, и образ, «сего Святителя в сереброзолоченном венце», который находился на раке св. Стефана Пермского. Сюжеты клейм житийной иконы, насколько позволяет судить ее фотография начала ХХ в., следуют за текстом житий Епифания Премудрого. В определенной степени, они перекликаются с сюжетами настенной росписи, находящейся на северной и западной стене храма возле раки с мощами св. Стефана, епископа Пермского. Как и клейма иконы, «стенописные изображения» представляют события из жизни святителя Стефана. Так, по описаниям Н.Д. Извекова, «…на западной стене, возле раки, вверху – изображен святитель сидящим у стола и пишущим. Под картиною надпись: «блаженный Стефан изложи азбуку ко пермскому языку»; под этим изображением картина хиротонии святого во пресвитера с подписью: «блаженный Стефан хиротонисан во пресвитера от Герасима епископа Коломенского. Левее – изображение св. Стефана получающим от епископа св. антиминсы и св. миро для Пермской земли… Около двери – две картины, изображающие проповедь св. Стефана Пермского язычникам и имеющие подписи – одна: люди премстии обратишася во множестве многом, мужие и дети придоша к Преп. Стефану, а другая – Преп. Стефан отверз уста учаше их Христове вере, люди же приемлеху словеса свята и крещение просящее». Ниже – картина, объясняемая подписью: «идолопоклонники ненавидяху верующих, хуляху и ругахуся им, пермстии же люди крещахуся от блаженнаго Стефана». Над окном в северной стене близ раки же – картина с надписью: блаженный Стефан желание еже на проповеди в Пермскую землю имея, моляше о том Богу с пощением и слезами, да по своему благоизволению устроить путь». На этой картине изображен Господь в облаке и коленопреклоненный на молитве св. Стефан. Ниже сей картины на стене изображены с одной стороны св. Стефан, выходящий из экипажа и делающий заочный поклон преп. Сергию, с другой – последний, вставший из-за трапезы и также кланяющийся св. Стефану. Под картиной подпись: «св. Стефан некогда от пажити всея в Москву идяше, имея же велию любовь к преп. Сергию, егда бысть по пути прямо Лавры, возстав сниде с колесницы своей и поклонися преп. Сергию. Путь же отстояше от Лавры на пять поприщ». Под другим изображением подпись: «Случися же преп. Сергию на трапезе бытии, разум же духом преподобный поклонение святого Стефа- 1 Там же. С. 11. 118 на, возста от трапезы, поклонися епископу». Под этой картиной находится изображение прения св. Стефана с кудесником и подпись: «Св. Стефан пряшеся со кудесником о вере, зажженный храмин, поять св. Стефан кудесника за ризы и влачащее во огонь. Он же падаше и моляше святого и глаголя: «прости меня отче». На северной же стене у самого иконостаса, картина с подписью: «преподобный Стефан созда церковь и освяти ю и молящееся в ней. Прихождаху же невернии пермяне во новозданную церковь и глаголаху други ко другу «велик Бог христианский. Больше богов наших»1. Описание Н.Д. Извекова росписи на стенах в соборе Спаса-наБору позволяет говорить, что сюжет молитвенного приветствия Стефана Пермского и Сергия Радонежского в XVII в. расценивали как одно из важных событий в жизни крестителя пермян. Этому свидетельство и сохранение традиции молитвенного приветствия епископа Стефана, идущей от создателя Троицкой пустыни игумена Сергия, во время трапезы в Троице-Сергиевом монастыре, а также присутствие этого сюжета в росписях трапезной монастыря. Молитвенное общение двух сподвижников и лидеров русской православной церкви XIV в. отражено и в двух клеймах житийной иконы cв. Стефана Великопермского из Сольвычегодска. Следует отметить, что в Сольвычегодске, основном форпосте на севере Руси купцов Строгановых, почитание св. Стефана Пермского получило особое развитие. В Сольвычегодском Благовещенском соборе, освященном в 1602 г., апсиду в алтарной части храма украсила фреска с избранными святыми: Василий Великий, Григорий Богослов, Иоанн Златоуст, митрополит Киприан, Стефан Великопермский, Леонтий Ростовский, – предстоящие перед образом Богоматери. Одной из святынь храма был так называемый саккос Стефана Пермского (уже во второй половине ХХ в. реставраторы определили, что саккос изготовлен в XVII в.). Строгановскими мастерами была написана и житийная икона св. Стефана Пермского (XVII в.), бережно хранимая в Благовещенском соборе2. Житийный образ «зырянского апостола» из Сольвычегодска имеет шестнадцать клейм, сюжеты которых представляют все основные события миссионерского подвига Стефана Пермского, описанные в житие святителя. Исключением являются два клейма, посвященные молитвенному приветствию сподвижников Сергия и Стефана. Сцена молитвенного сообщения пермского святителя и св. Сергия Радонежского отсутствует в житийной иконе св. Стефана Велико1 2 Там же. С. 65-66. Собрание Сольвычегодского историко-художественного музея. 119 пермского (нач. XVII в.?), происходящей из с. Вотча1 (Сысольский район Республики Коми) и ныне хранящейся в Национальном музее РК. Вотчинский монастырь был одним из первых, основанных Стефаном Пермским на земле коми, и оставался одним из центров сохранения наследия «творителя зырянской азбуки» и его почитания на протяжении столетий. По мнению реставратора И.Л. Огневой письмо иконы позволяет говорить, что она происходит из центра России (возможно московская школа), а не является примером местного письма. Композиция иконы состоит из центрального изображения с образом Стефана Пермского во весь рост, что характерно для всех житийных образов святителя, и расположенных вокруг двадцати клейм. В настоящее время икона находится в процессе реставрации и пока трудно определить содержание каждого клейма, но в фондах музея хранится прорись, прорисованная копия, житийной иконы св. Стефана Пермского, выполненная С.Е. Шармоновым2. По общей композиции иконы на прориси и иконы из Вотчи, по композиции отдельных клейм с редкими сюжетами можно говорить, что данная прорись выполнена Шармоновым именно с этой иконы. Особо ценно, что в прориси Шармоновым надписано содержание каждого из двадцати клейм: «Рождение св. Стефана», «Крещение св. Стефана», «Приведение св. Стефана учиться грамоте», «Поставление св. Стефана во дьяконы», «Поставление в пресвитеры», «Поставление св. Стефана во епископы», «Стефан постави церковь во Благовещенье пресв. Богородицы», «св. Стефан собрашеся неверные людя … (неразборчиво) сожже кумирницу», «свят. Стефан кумирницу со идолы сожже», «На св. Стефана собраился неверны люди со оружием. Хотяху его убить», «Св. Стефан крести пермские люди», «Стефан св. учит пермские люди», «св. Стефан совещаха пройти с пансотником в сквозь воду», «св. Стефан взя пансотника за руки и веде его на огонь», «Преп. Св. Стефан со старейшими Волхов», «Отвращенность памсотника крещеные люди», «Св. Стефан азбуку незнаему сложил на пермском языке», «Поставиша пермски люди храма во имя святого Стефана», «Представление св. Стефана», «Перенесение св. Стефана». Таким образом, реконструируется, что житийная икона св. Стефана Пермского из Вотчи имеет много общего с житийной иконой святителя пермян из храма Спаса-на-Бору. В Вотчинской иконе появляется сюжет о создании «пермски люди храма во имя святого СтефаСобрание Национального музея Республики Коми. Подробнее с коллекцией прорисей С.Е. Шармонова из фондов НМРК можно познакомиться в статье Н.Е Плаксиной (Иконные прориси С.Е. Шармонова из фондов Национального музея Республики Коми // Музеи и краеведение. Труды Национального музея Республики Коми. Вып. 3. Сыктывкар, 2001. С. 48-66). 1 2 120 на», что вполне закономерно, т.к. именно в честь небесного покровителя первомученика Стефана была основана крестителем пермян пустынь недалеко от Вотчи1. Вероятно, именно с этой иконой связанно упоминане в документах Вотчинского прихода XIX в., где отмечается, что эта «икона древнего письма»2. В работе 1911 г. настоятеля храма во имя Богородицы священника Прокопия Николаевича Шаламова, отца писателя В. Шаламова, рассказывается об одной из святынь этого храма – житийной иконе св. Стефана Пермского: «икона… размером в длину два аршина с четвертью и ширину один аршин и три четверти. По средине иконы изображен Святитель в полном облачении, на персях Святителя панагия со святыми мощами, а по краям иконы жития и чудеса его. Поля выпуклые темнозеленаго цвета и на них имеются надписи, весьма мелкого письма: «Святый Стефан переводит книги», «Читающий иподьякон по смерти Стефана»3. Так же автор отмечает, «как видно из древних преданий, дошедших до наших времен, ей образ написан лучшими художниками из Москвы»4. Размеры описанной иконы совпадают с размерами иконы из собраниях Национального музея РК, прослеживаются и параллели в композиции икон, на основании чего можно предположить, что житийная икона св. Стефана Пермского, описанная у Шаламова, является и иконой из музейного собрания, тем более что есть документы о том, что данная икона привезена В. Напалковым в 1941 г. из с. Вотча. Примечательно, что Шаламов неоднократно отмечает, что это икона древняя и особо оговаривает, что она была «издревле месточтимой всеми зырянами чудотворным образом» и что «в древнее время по преданию носили эту икону для молебствий на УстьВымь и на Ижму и даже в Пермскую губернию. И ныне икона Святителя Стефана выносится для молебствий из Вотчинского Богородского храма по Устьсысольскому и Яренскому уездам по Указу Святейшаго Синода, от 13 июля 1862 г. за № 3535, сроком на шесть недель»5. Архивные документы свидетельствуют, что к XVII в. относился и образ Стефана Пермского, который находился в церкви Стефана Великопермского Чудотворца (с. Ношуль). Из писцовых книг 1645 г. известно, что в местном ряду двухярусного иконостаса данной церкви находился образ крестителя зырян, но из описания не совсем ясно, был 1 Шаламов П. Церковно-историческое описание Вотчинского прихода УстьСысольского уезда Вологодской губернии. Усть-Сысольск, 1911. С. 12. 2 НАРК. Ф. 232. Оп.1. Д.297. – Л. 41. 3 Шаламов П. Указ соч. С. 23. 4 Там же. С. 22. 5 Там же. С. 23. 121 ли на иконе только образ пермского епископа или также присутствовал образ архидьякона Стефана, или это было две самостоятельные иконы1. В любом случае, совместное представление св. Стефана Пермского и архидьякона Стефана – небесного покровителя первого епископа Пермского, свидетельствует, что в XVII в. определялась взаимосвязь и преемственность Стефана Пермского и архидьякона Стефана. Это подтверждает единовременное создание житийных образов св. Стефана Пермского и св. Стефана Первомученика для Благовещенского собора в Сольвычегодске. Основываясь на архивных документах и публикациях XIX в., Н.Е. Плаксина отмечает наличие «древних» образов св. Стефана Пермского в Парчегской часовне и в Благовещенской церкви в Усть-Выми (восприемнице церкви, возведенной самим Стефаном). Особо она обращает внимание на тот факт, что в Парчегской часовне во имя Спаса Нерукотворного образ св. Стефана Великопермского входил в состав деисусного чина. По сведениям В.В. Лебедева «Старинный образ Святителя Стефана Пермского» находился и в Троицко-СтефаноУльяновском монастыре в Подгорной деревянной церкви в южном пределе св. Алесандра Невского на северной алтарной двери2. К XVII в. относится и житийная икона из Чердыни3, (Пермская область, «Пермь Великая» как называли этот край в XVII в., под «Пермью Малой» в то время понималась земли зырян по Вычегде и Сысоле). После канонизации первого пермского епископа в 1549 г. в Перми Великой в Чердыни и Соликамске создаются храмы в честь Стефана Пермского. Благодаря составленному в 1629 г. М. Кайсаровым описанию храмов Чердыни, дошедшему до нас в публикациях XIX в., главной святыней «храма во имя Стефана Пермского Чудотворца» была икона Стефана Великопермского, «имевшая прикладу 3 гривны серебряные, золоченые, басмяны, да гривна серебряная белая» 4. Чердынская житийная икона святителя пермян отличается своей самобытностью. Икона имеет лишь восемь клейм, но они, в отличие от всех других известных житийных икон, равновелики среднику. Как и во всех иконах клейма читаются построчно и составляют следующий ряд: «Учение св. Стефана»; «Пострижение в иноки ГригорьевоБогословского монастыря»; «Поставление в дьяконы»; «Поставление в Плаксина Н.Е. Указ соч. С. 6. Там же. С. 6-7. 3 Собрание Чердынского краеведческого музея. 4 Чагин Г.Н. Почитание Стефана Пермского в Перми Великой в XV–XVII в. // Христианизация Коми края и ее роль в развитии государственности и культуры. Сыктывкар, 1996. С. 283-291. 1 2 122 пресвитеры»; «Благославление св. Стефана на поход в Пермскую землю»; «Научение народов»; «Разрушение кумирниц»; «Крещение пермяков»1. Как видно из перечисления сюжетов клейм они полностью следуют за текстом жития святителя. Появление первых житийных образов связано с официальной канонизацией первого епископа Великопермского в 1549 г., так же как и появление его минейных образов: в иконе «Великие Минеи»2, в «Апрельских минеях»3. На соборах 1547 и 1549 гг. была произведена канонизация большего количества лиц. Среди новых святых находились 16 игуменов – основателей и настоятелей монастырей. Кроме черного духовенства канонизировано было девять церковных иерархов: Московский митрополит Иона, пять епископов Новгородских, епископы Пермский, Ростовский, Тверской. Миряне были представлены четырьмя юродивыми (в том числе, Прокопий Устюжский), тремя Виленскими мучениками, а также князьями: Всеволодом-Гавриилом, Михаилом Тверским, Александром Невским и представителями Муромской княжеской династии4. Столь массовая канонизация была частью развития концепции представления Московского государства как Третьего Рима, что предполагало «рецепцию симфонии священства и царства, сложившейся в византийской империи»5. Возможно, что еще и до XVII в. существовали иконописные образы «самотворителя зырянской азбуки и крестителя пермян», т.к. местные церкви, как и Епифаний Премудрый, чтили Стефана Пермского святым сразу после его кончины. Центрами почитания Стефана Пермского были монастыри в Усть-Выми, Вотче, Цилибе, Коряжме, Сойгу, основанные как самим святителем, так и его учениками 6. Еще до причисления Стефана Пермского к лику святых Митрополит Фотий (1409–1431 гг.) называл епископа Стефана человеком Божьим, а по велению Пермского епископа Филофея (1471–1501 гг.) в 1472 г. Пахомием Сербом была написана «Служба во святых отца нашего Стефана епископа Пермского иж тех аплскы крестившего новаго чудотворца». 1 Власова О.М. Житийные иконы св. Стефана Пермского в отношении к тексту «жития» // Искусство. М., 1999. С. 185-191. 2 Собрание Ярославского историко-архитектурного и художественного музеязаповедника. 3 Собрание Государственного музея изобразительного искусств. 4 Шапошников В.В. Церковно-государственные отношения в России в 30 – 80-е годы XVI века. СПб., 2006. С. 77-78. 5 Логинов А.В. Власть и вера. Государство и религиозные институты в истории и современности. М., 2005. С. 280. 6 Архимандрит Макарий. Сказание о жизни и трудах святого Стефана, епископа Пермского. СПб., 1856; Шестаков П. Св. Стефан, первосвятитель Пермский. Казань, 1868; Шаламов П. Указ соч.; Лыткин С.С. Указ соч. 123 Имя Стефана Пермского как святого встречается в месяцесловах XV столетия. Митрополит Симон (1496–1511 гг.) в своем послании в великую Пермь князю Матвею Михайловичу Пермскому говорит: «Петра и Алексея (Московских) и Леонтия (Ростовского) и Стефана епископа Пермского, и Сергия (Радонежского) и Кирилла (Белозерского) и Варлама (Хутырского) молитва да будет с вами»1. Прослеживается, что именно в XVII в. получают свое развитие житийные образы св. Стефана Пермского, что являлось частью общего процесса развития иконописания на Руси, т.к. после церковных соборов середины XVI в. в иконописании появляются новые темы и композиции, в частности в житийных иконах2. Особую роль в формировании новых традиций написания образов святых сыграл московский Собор 1551 г., вошедший в историю под названием Стоглавый. На этом Соборе отдельно обсуждался вопрос о возможности изображения на иконах «людей несвятых, живых и мертвых» и « неверных»3, что особо значимо в связи с рассмотрением иконографии святителя пермян, т.к. «неверные», «волхвы», «Памсотник» – персонажи клейм житийного образа «первосвятителя пермян». Собор, давая разъяснения по этому вопросу, отметил, что «традиция изображать в церковных росписях и на иконах «людей несвятых» там, где сюжет этого требует, восходит к первым временам христианства, тем самым узаконивая изображение «несвятых» и «неверных» на иконах, если того требует тема и содержание иконы. Одновременно Собор требовал «писать иконы по старым образцам», соответствовать церковному Преданию и установленному Церковью иконописному канону4. В XVII в. получают развитие и житийные образы юродивого Прокопия Устюжского, канонизированного в 1547 г.5 Следует отметить, что в отличие от развития почитания Стефана Пермского, иконописные образы устюжского юродивого появились ранее его текстов жития и появление его житийных икон связано и с его канонизацией, и с появлением житийного текста. Именно в XVII в. создаются житийные иконы Прокопия Устюжского, одно из клейм которых посвящено пророческому дару юродивого и представляет предсказание им трехлетней отроковице Марии рождения сына, которому суждено совершить великий миссионерский подвиг. Так, этот сюжет присутствует в Лыткин Г.С. Указ соч. С. 32. Успенский Л. Московские соборы XVI в. и их роль в церковном искусстве // Философия русского религиозного искусства. М., 1993. С. 319. 3 Там же. С. 320-321. 4 Там же. С. 324-325. 5 Сорокатый В.М. Образы Прокопия Устюжского в иконе // Житие святого праведного Прокопия Христа ради юродивого Устюжского чудотворца. М., 2003. С. 123-192. 1 2 124 одном из клейм Великоустюжской житийной иконы, написанной в 1668 г. для Прокопьевского храма1 и в иконе, происходящей из Никольской церкви во Владычной слободе в Вологде2. Основываясь на архивных документах и дошедших до нашего времени иконописных образах (или, по крайней мере, известных), можно говорить о XVII в. как о времени начала формирования иконографии «зырянского апостола». В тоже время следует отметить, что образы святителя Стефана присутствуют в миниатюрах «Лицевого летописного свода», созданного в XVI в. по приказу Ивана Грозного. Построение житийных икон св. Стефана Пермского является характерным для житийных икон русских святых и тесно соотносится с текстом его жития, созданного Епифанием Премудрым. Представление Епифания Премудрого о создании Стефаном пермской грамоты как о явлении уникальном и исключительном находит свое отражение и в житийных образах «первосвятителя пермян». Формирование в XVII в. житийной иконографии целого ряда русских святых, в том числе и первого епископа Пермского, было частью реализации задачи по представлению Руси как единого государства, тем самым, идеи Сергия Радонежского и Стефана Пермского обретали свое новое развитие. Церковное искусство отражало, что московская митрополия становится средоточием местных духовных традиций, собиранием воедино исторического и духовного прошлого, с одной стороны, с другой, начинает активно влиять на отдаленные регионы, стремясь определить развитие церковного искусства на местах в соответствии с установленным каноном. Несомненно, что XVII в. обозначил новый этап в развитии почитания пермского святителя. До этого времени имя Стефана Пермского жило в текстах/книгах, хранимых в монастырях, и в преданиях и легендах, бытовавших в местах, связанных с его жизнью и миссионерской деятельностью. Распространение визуальных, «зримых» образов святителя позволяло более активно вводить имя Стефана в российскую культуру, способствуя упрочнению его культа в самых широких слоях населения, а не только в среде образованного духовенства. 1 Собрание Великоустюжского историко-архитектурного и художественного музеязаповедника. 2 Собрание Вологодского государственного историко-архитектурного и художественного музея-заповедника. 125
