Семантические свойства языковых единиц, помещенных в

Анашкина Е.В.
Государственный университет Высшая школа экономики
г. Москва
Прагматически обусловленные семантические приращения
в рамках стилистического приема метонимии в дискурсе
Семантические свойства языковых единиц, помещенных в
достаточно длинный и динамически разворачивающийся контекст
(дискурс), оказываются существенно иными, нежели семантические
свойства тех же единиц, рассматриваемых в изолированном виде или в
коротком контексте. Значения языковых единиц должны описываться с
учетом меняющегося коммуникативного контекста [Падучева, 1996].
Это справедливо и для стилистических приемов, в частности,
стилистического приема метонимии. В дискурсе, в контексте ситуации
любая
метонимическая
модель
обрастает
прагматически
обусловленными семантическими приращениями. Новое звучание
метонимической модели в дискурсе зависит от таких прагматических
факторов, как фокус внимания, точка отсчета и точка зрения,
неразрывно связанных с позициями говорящего и наблюдателя в
художественном пространстве. Более того, эти факторы оказывают
влияние на предпочтительный выбор определенной метонимической
модели для описания ситуации.
Как известно, человек воспринимает и членит действительность
неравномерно: какая-то информация является для него базовой,
исходной, а какая-то – новой, наиболее значимой в настоящий момент.
В лингвистической теории это противопоставление связывалось с
точкой зрения говорящего на ситуацию, которая в этом случае
становится обязательной, но переменной характеристикой этой
ситуации. То, что для одного говорящего (или для данного говорящего
в данный момент) важно, для другого (или для того же, но в другой
момент) уже не важно. Для отражения этого феномена была построена
теория коммуникативной организации текста, в которой, в разных ее
направлениях, использовались такие пары понятий, как данное - новое,
тема – рема или топик – фокус. Важнейшее свойство объекта этой
теории – его нежесткость: то, что было новым, легко становится
старым. Иными словами, «суть фокуса – в его перемене» [Степанов,
1981:330].
Фокализация - акт выбора объекта для того, что может быть
названо «специальной обработкой» вниманием [ван Дейк, 1989:315]. В
процессе обработки информации человеком некоторому объекту
отводится особое место. В этом отношении объект, находящийся в
фокусе, выделяется из множества других объектов, образующих его
«окружение» или «периферию».
Сосредоточение внимания говорящего на определенной детали
является фундаментальной операцией мышления. В.Г. Гак указывает,
что «среди свойств предмета наблюдатель выделяет одно или
небольшое количество свойств или совместимых признаков в качестве
наиболее информативных. Некоторые из этих свойств он превращает в
оперативные единицы восприятия» [Гак, 1998:468].
Прагматика стилистического приема метонимии состоит в
смещении фокуса внимания. Метонимия переводит участников
ситуации с периферии в центр и наоборот [Падучева, 1999:559]. Любое
сложное образование (а материальный объект является одним из таких
сложных образований) состоит из элементов, частей. Для того чтобы
описать элементы целого, надо их «вырезать» из целого. Когда мы
производим процедуру вычленения частей из целого, эти части
оказываются в фокусе описания, а исходное целое, из которого эти
элементы «вырезаны», оказывается на периферии [Хайруллин,
1995:80]. Переход от одного уровня расчленения действительности к
другому уровню, перенос свойств с целого на его части происходит не
постепенно, а скачком. Таким образом, один и тот же объект можно
воспринимать то как целостный и неделимый, то как сложное
образование, состоящее из некоторых элементов. Та часть объекта,
которую мы выбираем для обозначения объекта в целом, характеризует
тот аспект целого, на котором мы фокусируемся [Lakoff, Johnson,
1980:36].
She was still, listening. All the doors in the house seemed to be open.
The house was alive with soft, quick steps and running voices (K.
Mansfield, Selected stories:60).
В предлагаемом примере люди, находящиеся в доме, метонимически
обозначаются через свои шаги и голоса. Определения «soft, quick,
running» показывают, что обитатели дома оживлены и заняты. На
первый план выдвигается не факт присутствия людей в доме (steps,
voices), а именно их оживленная деятельность (quick, running). Таким
образом, фокус внимания смещается с одной части ситуации на
другую. Центр ситуации (нахождение людей в доме) смещается на
периферию. При этом на денотативном уровне ситуация будет одна и
та же, независимо от того, скажем ли мы «people» или «steps, voices».
Различие между ними касается только места участников ситуации в
зоне внимания говорящего. Говорящий же в данном примере
находится вне дома и не может видеть людей внутри его, а только
слышит их шаги и голоса, догадываясь по этим проявлениям о том,
Язык, будучи антропоцентричным по своей природе, отражая мир,
всегда «смотрит» на него с точки зрения человека. Языковое сознание
в качестве своеобразных точек отсчета неявно фиксирует в языке
параметры, связанные с человеком (температуру, размер). Дж. Лакофф
и М. Джонсон выделяют принцип «me-first orientation», согласно
которому человек является концептуальной точкой отсчета, по которой
сверяется подавляющее большинство понятий нашей концептуальной
системы [Lakoff, Johnson, 1980:132]. Языковой антропоцентризм и
антропоморфизм особенно четко проявляется в различных
пространственных выражениях, так как пространственные отношения
между предметами и явлениями действительности, воспринимаемые
человеком, всегда ориентированы на субъект восприятия как точку
отсчета [Кравченко, 1993].
Если в тексте языковыми средствами осуществляется указание на
некоторое физическое пространство, получающее в результате этого
указания относительную характеристику, то исходной точкой данного
отношения (точкой отсчета) является наблюдатель/говорящий.
При описании ситуации, основанной на зрительном восприятии, в
роли точки отсчета выступает направление взгляда человека в
нормальных условиях восприятия. Эти нормальные условия
определяются естественными условиями существования человека в той
или иной ситуации.
В следующем примере ситуация видится глазами ребенка:
At the drawing-room door stood Mother fanning herself with a black
fan. The drawing-room was full of sweet-smelling, silky, rustling ladies and
men in black with funny tails on their coats – like beetles [...] (K. Mansfield,
Selected stories: 50).
Ребенок обозревает комнату, заполненную гостями. В этой
ситуации ребенок (наблюдатель) выступает как точка отсчета. Он ниже
взрослых, поэтому, чтобы увидеть их лица, ему пришлось бы
перевести взгляд вверх. Однако в нормальных условиях восприятия в
данной ситуации (ребенок только что заглянул в комнату, это его
первое впечатление) его взгляд направлен на шелковые шуршащие
платья дам и черные фраки мужчин.
She thought of the old invalid gentleman to whom she read the
newspaper four afternoons a week while he slept in the garden. She had got
quite used to the frail head on the cotton pillow, the hollowed eyes, the open
mouth and the high pinched nose (K. Mansfield, Selected stories: 90).
Героиня читает для пожилого человека. В условиях восприятия
этой ситуации (мужчина лежит, героиня сидит около него), когда
девушка поднимает глаза от газеты, взгляд ее естественным образом
направлен на голову пожилого человека.
Иногда употребление стилистического приема метонимии может
отражать определенную точку зрения (говорящего или наблюдателя).
Аналогом говорящего в художественном дискурсе является
повествователь – персонифицированный, являющийся одним из
персонажей и входящий в мир текста, или неперсонифицированный, не
входящий в мир текста и выступающий как специально задуманный
представитель автора [Падучева, 1996]. Наблюдатель, с одной стороны,
- это одна из функций говорящего в речевом высказывании. С другой
стороны, эти прагматические факторы не тождественны друг другу.
Очень часто на выбор того или иного слова или даже синтаксической
структуры всего высказывания влияет соотношение между этими
факторами [Кравченко, 1993]. Другими словами, пространства
говорящего и наблюдателя могут не совпадать. Наблюдатель может
быть статичным или динамичным, внутренним или внешним [Апресян,
1999].
Как правило, в художественном дискурсе переплетаются
различные точки зрения, иногда даже в пределах одного высказывания.
Часто определить точку зрения можно только по речевой
характеристике. Автор описывает разных героев разным языком или
вообще использует в том или ином виде элементы чужой или
замещенной речи при описании.
При необходимости всеобъемлющего описания некоторой сцены
нередко она охватывается с какой-то одной общей точки зрения. Такая
пространственная позиция предполагает обычно достаточно широкий
кругозор, поэтому ее можно назвать точкой зрения «птичьего полета»
[Успенский, 1995:88]:
The car had gone, but it had left a slight ripple which flowed through
glove shops and hat shops and tailors’ shops on both sides of Bond Street.
For thirty seconds all heads were inclined the same way – to the window (V.
Woolf, Mrs. Dalloway: 45).
В
этом
примере
аналогом
говорящего
выступает
неперсонифицированный повествователь, всезнающий и вездесущий.
Он описывает ситуацию извне, он может наблюдать волнение,
возникшее на Bond Street из-за машины королевской особы. Именно
поэтому всеобщее волнение, в котором важны не столько отдельные
люди, сколько их объединенность в этом эмоциональном порыве,
описывается через стилистический прием метонимии.
Стилистический прием параллелизма нередко свидетельствует о
параллельном использовании нескольких точек зрения, как в
следующем примере:
She [Clarissa] would marry a Prime Minister and stand at the top of a
staircase; the perfect hostess he [Peter Walsh] called her […], she had the
makings of the perfect hostess, he said (V. Woolf, Mrs. Dalloway: 37)
And Clarissa, too, gave a party. She stiffened a little; so she would stand
at the top of her stairs (V. Woolf, Mrs. Dalloway: 45).
В первом случае отражена точка зрения Питера Уолша, поклонника
Клариссы, который высмеивал и осуждал стремление Клариссы
принадлежать своему кругу. Он с горечью говорил, что она выйдет
замуж за премьер-министра и будет стоять на вершине парадной
лестницы, принимая гостей, что метонимически обозначает особый
образ жизни. Слова Питера сильно задевали Клариссу. Повтор этих
слов во внутренней речи героини означает, что она их не забыла. Но
если в юности они обижали ее до слез, то сейчас этими словами она как
будто с вызовом отвечает Питеру, что выбрала именно такую жизнь и
не жалеет об этом. Во втором употреблении отражается точка зрения
Клариссы. Дистантный повтор придает стилистическому приему
метонимии еще большую экспрессивность, сообщает дополнительную
информацию.
В настоящей статье мы попытались проследить, каким образом
прагматические факторы оказывают влияние на функционирование
стилистического приема метонимии в дискурсе, и показать, как их учет
позволяет проводить более тонкую и глубокую интерпретацию
авторского замысла путем выявления дополнительных смыслов.
Список литературы
1. Апресян Ю.Д. Отечественная теоретическая семантика в конце
ХХ столетия // Известия АН. Серия литературы и языка. – 1999.
– Т.58. - № 4. – С. 39-53.
2. Гак В.Г. Языковые преобразования. – М.: Школа «Языки
русской культуры», 1998. – 768 с.
3. Дейк Т.А. ван Язык. Познание. Коммуникация / Пер. с англ. /
Сост. В.В. Петров; под ред. В.И. Герасимова; вступ. ст. Ю.Н.
Караулова и В.В. Петрова. – М.: Прогресс, 1989. – 320 с.
4. Кравченко
А.В.
К
проблеме
наблюдателя
как
системообразующего фактора в языке // Известия АН. Серия
литературы и языка. – 1993. – Т.52. – № 3. – С. 45–56.
5. Падучева Е.В. Лексика поэзии и поэзия лексики // Роман
Якобсон: Тексты, документы, исследования / Отв. ред. Х.Баран,
С.И. Гиндин. Редколлегия. – М.: Российск. гос. гуманит. ун-т,
1999. – С. 552-568.
6. Падучева Е.В. Семантические исследования (Семантика
времени и вида в русском языке. Семантика нарратива). – М.:
Школа «Языки русской культуры», 1996. – 464 с.
7. Степанов Ю.С. В поисках прагматики (проблема субъекта) //
Известия АН СССР. Серия литературы и языка. – 1981. – Т. 40.
– № 4. – С. 325–332.
8. Успенский Б.А. Семиотика искусства. – М.: Школа «Языки
русской культуры», 1995. – 360 с.
9. Хайруллин В.И. Лингвокультурологические и когнитивные
аспекты перевода. – Дисс. … д–ра филол. наук. – М.: МГЛУ,
1995. – 355 с.
10. Lakoff G., M. Johnson Metaphors we live by. – Chicago: University
of Chicago Press, 1980. – 242 p.
Цитируемая литература
1. Mansfield K. Selected stories. – Moscow: Foreign Languages Publishing
House, 1953. - 183 p.
2. Woolf V. Mrs. Dalloway and Essays. – Moscow: Raduga Publishers,
1984.– 400 р.