девиз куклы - nekukoli.ru

ДЕВИЗ КУКЛЫ. (Размышления о лингвистической составляющей образа куклы.)
Лия Позднякова и Вадим Мартин.
Это название статьи многих может удивить. Хотя на наш взгляд ничего странного в
этом нет. Поскольку кукла, как целостное произведение сродни девизу.
ДЕВИ́З, девиза, муж. (франц. devise).
1. Краткое изречение, выражающее руководящую идею поведения или
деятельности. (Девиз пионеров "Всегда готов".)
|| Краткое изречение, которое ставит автор на проекте вместо своего имени на
анонимных конкурсах. Первую премию получил проект под девизом "Вперед".
2. В геральдике - краткая надпись на гербе или щите (спец.).
(Толковый словарь Ушакова. Д.Н. Ушаков. 1935-1940).
В своё время мы много сил посвятили изучению различного рода материалов на
тему восприятия человеком (зрителем) текстов и объектов. Нашей целью было добиться в
своих кукольных работах максимального понимания зрителем. (Сразу скажем, что
удалось это только наполовину. В самом деле, сколько людей, столько и мнений. )
Ещё раньше мы знали, сколь важно название работы для её понимания зрителем и
для столь важного для нас пробуждения в нём ассоциативного ряда, рождающего
размышления на высокую тему. И здесь мы сделали интересное открытие. Оказывается,
практически любое художественное произведение ( и кукла также) действительно сродни
девизу в его первоначальном значении. Дело в том, что в XVI веке девиз понимался, как
двухсоставное произведение геральдического назначения. Причём, в девизе текст и
рисунок дополняют друг друга, создавая смысл, которого по отдельности нет ни в
рисунке, ни в тексте. Рисунок показывал одну часть замысла. А текст – другую. Этим
девиз отличается от эмблемы, которая имеет три части – рисунок, надпись, подпись. При
этом, в эмблеме текст и рисунок имеют равнозначные смыслы, скорее усиливая друг
друга, чем дополняя.
Это было поистине поразительное открытие! А ведь и в самом деле, целостное
произведение – в нашем случае кукла
- легко разделяется на две составные части:
изобразительную
лингвистическую
(самоё
кукла)
и
(название).
И
важность
лингвистической составляющей нельзя переоценить. Да, красота, запечатлённая, скажем
,на
полотне
Левитана
безусловна.
Однако,
заметьте,
насколько
равнодушнее
воспринималось бы его программное полотно, будь оно названо , допустим, «Волжский
пейзаж», а не «Над вечным покоем»!
Название даёт толчок зрительскому восприятию и мысли. Оно окунает его в
глубины авторского «Я» и позволяет понять, что же на самом деле хотел сказать автор. И
если произведения прошлых столетий иногда в подписях и не нуждались, то современные
произведения без текстов точно не обойдутся, ибо понять смысл увиденного чрезвычайно
трудно (а ещё бы желательно присутствие автора рядом со своим произведением, для
дополнительных разъяснений). Таким образом, в современном изобразительном искусстве
окончательно утвердилось слово. Слово поясняет, слово направляет, слово излагает
смысл. И это в какой-то степени справедливо, поскольку «В начале было слово…».
Перейдём теперь к лингвистической составляющей образа куклы. Она не менее
важна для неё, чем для живописного полотна или скульптуры. Впрочем, здесь нужно
сделать оговорку. Максимально важно название для кукол, чье предназначение не просто
быть милыми и украшать интерьер, а нести некий смысл и значение.
Итак, что же мы видим на кукольных выставках. Очень и очень немногие работают
со словом. Названия по большей части не выходят за рамки банальностей, свойственных
школьным стенгазетам. Тем не менее, художники жаждут быть понятыми. Жаждут, а
упускают такую возможность раскрыться перед зрителем!
И это возвращает нас к понятиям «девиз» и «эмблема». Принципы, издревне
заложенные в них , могут пригодиться и сейчас при обдумывании названия куклы. То
есть, название или дополняет куклу, рождая новый смысл, или подпись усиливает
эмоциональное восприятие куклы. Здесь стоит сделать и еще одно отступление. Дело в
том, что принцип девиза сродни кинематографическому принципу монтажа кадров, когда
предыдущий и последующий кадры , будучи склеены, рождают новый смысл. Этот
принцип открыл в начале прошлого века Лев Кулешов, и он является основополагающим
в киномонтаже.
Таким образом, при выборе названия, перед художником стоит задача – усилить
изображение или придать ему некий новый смысл. Также важна последовательность. Что
лучше: придумывать название к кукле или придумывать куклу к понравившемуся
словосочетанию? Последнее не лишено смысла, и мы знаем кукольников, которые именно
так и поступают. Да зачастую и названия тематических выставок дают толчок к созданию
новых кукол.
Как показывает наш опыт, дело создания названия куклы – весьма и весьма
сложное, требует тщательности в подборе словосочетаний. Бывали случаи, когда одноединственное слово играло решающую роль. В названии «Фотография на память» было
заменено слово «Фотография» на «Фотокарточка». Дело в том, что кукольный персонаж
относился нами к середине прошлого века, а в то время говорили не «фотки», не
«фотографии», а «карточки». И, глядя на эту куклу, люди кивали головами. Тогда мы
поняли, что с этим словом «фотокарточка» попали точно в цель.
Из собственного опыта мы сделали несколько выводов, которыми и хотим
поделиться.
Работа со словарями. Очень важна. Особенно со словарями иностранных слов и
толковыми. Произносимые сейчас в просторечии слова могут иметь иной словарный
смысл. И всегда найдётся среди публики человек, который этот смысл знает и непреминет
указать.
Не говоря уже о простой человеческой образованности. К примеру, автор,
называющий свою фантазийную троллеобразную куклу «Меконий», полагая, что это
мифологическое имя, оказывается на поверку глубоко неправым. И об этой своей
неправоте он будет жалеть долгие годы.
Ассоциации. Ни в коем случае нельзя рассчитывать, что зрители выстроят
собственный ассоциативный ряд абсолютно идентичный вашему. Поэтому, мы всегда
задаём себе вопрос – а как наше название может быть неверно истолковано или искажено?
Какие гадкие ассоциации могут возникнуть у зрителей? Безусловно, каждый понимает в
меру своей испорченности, тем не менее, есть слова или словосочетания, которые почти
стопроцентно могут быть истолкованы в похабном смысле. Например, подпись под
куклой, изображающей элегантную даму, говорящую по телефону, «Нет, это не
прачечная!»
имеет малоприличный смысл для 70% зрителей из ста (знающих
продолжение этой фразы). С другой стороны, именно эта подпись на наш взгляд – самое
то! Но и кукла должна ей соответствовать. Тогда получится очень милое издевательство
над «светскими львицами» нашего времени.
Но, как ни грустно это констатировать, художник должен стараться подбирать
названия, понятные большинству. Да, это сильно снижает «рафинированность» творца,
зато не заставляет проходящих мимо стенда недоумённо пожимать плечами.
Фанаты «Мастера и Маргариты», Жванецкого, Макса Фрая, Лукьяненко, братьев
Стругацких и пр. должны поумерить свой пыл и отставить в сторону цитаты из любимых
произведений. Не все их читали, это – раз. И не у всех они вызывают те же благоговейные
ассоциации, что и у вас – это два. Стоит также задуматься и о возрасте зрителей. Если к
той же телефонирующей даме поставить названием цитату «Всё хорошо, прекрасная
маркиза», то полного понимания можно добиться только у людей знакомых с творчеством
Л.О.Утёсова. А это по преимуществу, люди в возрасте. Но вот название «Абонент
недоступен, или…» будет понятен уже всем (в том числе и пожилым), поскольку
мобильные телефоны есть уже решительно у всех.
Безусловно, на выставке, посвящённой творчеству, скажем, В.Высоцкого цитаты из
его песен в качестве названия смотрятся вполне уместно. Однако, следует помнить, что
эта выставка пройдёт, а кукла останется. И как она с такой подписью будет смотреться на
другой выставке – неизвестно. Что же её тогда, переименовывать? Нехорошо как-то…
Правда, есть достойный выход – делать куклу, воплощающую в себе дух творчества
Высоцкого. Только не всегда и не у всех, к сожалению, это получается.
Мы прекрасно понимаем художников, которые родили не только куклу, но и
удачную на первый взгляд подпись под ней, от которой (подписи) в силу обстоятельств
приходится отказываться. Да, под одиноко стоящей немолодой, но дорого одетой
женщиной отлично, изумительно, роскошно будет смотреться название «Я стою у
ресторана…». Но – нет, поскольку грустное продолжение этих строчек знакомо
меньшинству. А у большинства это название вызывает недоуменные вопросы – а почему?
Пожалуй, при оценке названия стоит придерживаться и такого принципа: больше
50% понимают этот текст или меньше? Если меньше, ничего не поделаешь. Придётся
отказываться.
Здесь мы бы порекомендовали принцип Б.Акунина, у которого множество
цитирований, заимствований, имен и отчеств из других произведений. Однако, читая его
творения, не чувствуешь себя круглым невеждой. Но, уловив тонкий намёк, становится
приятно на душе.
Проверять название на знакомых и родственниках. Это очень и очень невредная
привычка. Мы взяли себе за правило прежде, чем выставлять куклу на всеобщее
обозрение, повозить её по знакомым. Здесь мы в приватной обстановке убеждаемся в том,
насколько название соответствует кукле, а она ему. (А если нет, то бесповоротно меняем
его.)
И если вам удалось задуманное (а первая же выставка это покажет) , то , уверяем
вас, что счастью не будет предела. Ибо нет для художника (да, впрочем, для любого
человека) выше счастья, чем быть понятым. А от себя добавим – быть понятым
правильно.