МЕЛОЛИЧЕСКИЙ ДИСКУРС КАК ИНФОРМАЦИОННЫЙ МЕДИУМ ПРОТОЖАНРА ДУХОВНОЙ ПРОПОВЕДИ
реклама
На правах рукописи УЛЬЯНИЧ Геннадий Анатольевич МЕЛОЛИЧЕСКИЙ ДИСКУРС КАК ИНФОРМАЦИОННЫЙ МЕДИУМ ПРОТОЖАНРА ДУХОВНОЙ ПРОПОВЕДИ 10.01.10 – журналистика (филологические науки) АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук Тверь - 2013 Работа выполнена в рамках совместного научного проекта кафедры связи с общественностью ФГБОУ ВПО «Тверской государственный университет» и кафедры теории языка и межкультурной коммуникации ФГБОУ ВПО «Тверская государственная сельскохозяйственная академия». Научный руководитель Официальные оппоненты: Ведущая организация - доктор филологических наук, профессор, Заслуженный деятель науки РФ, Романов Алексей Аркадьевич. - доктор филологических наук, профессор, заведующий кафедрой периодической печати факультета журналистики Мисонжников Борис Яковлевич (ФГБОУ ВПО «Санкт-Петербургский государственный университет»); - кандидат филологических наук, доцент, доцент кафедры гражданского процесса и правоохранительной деятельности Морозова Арина Игоревна (ФГБОУ ВПО «Тверской государственный университет»). ФГБОУ ВПО «Воронежский государственный университет». Защита состоится «28» марта 2013 года в 16.00 часов на заседании диссертационного совета Д 212.263.05 при ФГБОУ ВПО «Тверской государственный университет» по адресу: 170100, г. Тверь, ул. Желябова, д. 33, ауд. 52. С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Тверского государственного университета (170000, г. Тверь, ул. Володарского, 44а). Текст автореферата размещен на официальном сайте ВАК РФ http:// www.vak.ed.gov.ru Отзывы можно направлять по адресу: Россия, 170100, г. Тверь, ул. Желябова, д.33, Тверской государственный университет, ученому секретарю. Автореферат разослан « » февраля 2013 г. Ученый секретарь диссертационного совета, кандидат филологических наук, доцент Л. В. Никифорова ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ Реферируемое диссертационное исследование посвящено комплексному описанию функционирования воздействующих механизмов мелолического (мелолийного) дискурса проповеди как информационного медиума (как средства массовой информации) протожанра духовной практики, реализуемого в условиях медийно-коммуникативного пространства духовного просветительства. Термин «мелолия» («мелолистика») заимствован из концепции А. Менегетти (2000: 33) и трактуется в работе как вербально-музыкальная гармония целого, означающая «единство сознания и органического акта», которое суть естественный «синхронизм между душой и телом», воспринимаемый отправителем (исполнителем) и адресатом (слушателем) как целостное осознание «медиа распространения массовой информации» (Н. Луман, 2005: 270). Дискурсивная мелолия - разновидность протожанра музыкально - духовного песнетворчества, авторского песнопения, предназначенного в отраду и утешение человеку как члену социума, представляет собой определенную «коммуникативную медиальную форму информационного продукта - послания» (Н. Луман, 2005: 11), «как бы проповедь самому себе» и другим, которая «тем особенно хороша, что не только охотно выслушивается, но и охотно повторяется для себя» (протоиерей Николай Гурьянов, 1998: 3), ибо отмечено: «Назидайте самих себя псалмами, и славословиями, и песнопениями духовными» (Ефесянам: 5, 19). Поэтому медиальная форма естественно-языковых духовных практик мелолийной дискурсии являет собой эмоциональную структуру послания мелолической информации как музыкально-текстового средства массовой коммуникации в виде дискурса мелолийной проповеди (ДМП). Являясь разновидностью протожанра музыкальной проповеди, мелолийный дискурс как особая медиальная форма массовой коммуникации реализует наряду с другими речевыми жанрами массмедийной коммуникации своё право на авторитетное Слово, функциональное предназначение которого может быть обусловлено выполнением синергийного комплекса функций от информативной, аналитической, оценочной и экспрессивной (аффективной, эмоциональной) функций с потребностью выговориться, дать выход эмоциям до информационной и просветительской функций, реализуемым в виде естественно-языковых - как письменных, так и устных - дискурсивных практик с целью всемерного разъяснения истины и приближения её к человеку, поддержания веры или приобщение человека к ней. Отправной точкой в работе является понятие «православного синергизма» (термин С.С. Хоружего). Православный синергизм исходит из того, что во Христе существуют две воли, две энергии: Божественная (несотворенная) и человеческая (сотворенная), пребывающие между собою в гармонии и согласии. Показано, что несмотря на комплексную синергийность реализации разнонаправленных функций мелолийного дискурса-проповеди в нём неред- ко проявляется доминирование тех или иных функций, когда, например, информативная функция, «воздействие которой проявляется в сообщении» и передаче мелолической информации с целью «разгрузки и расширения когнитивных способностей» (Н. Луман, 2005: 8-9) живого человека, может нередко заслонять аффективную функцию, что, в конечном итоге, способствует затруднению дифференциации между церковной (гомилетической) проповедью, - нередко ограниченной временем богослужения, хотя возможна проповедь и вне времени церковной службы, например, в миссионерской деятельности, и рассматриваемой с церковной точки зрения как «Слово Божие в слове человеческом», - и обыденными медийными высказываниями (информационными посланиями) с просветительской целью как «средством массовой коммуникации расширения человека», по Г.М. Маклюэну, духовно-просветительскими рассуждениями о созерцании (например, рассуждения о «vita active» французского богослова и педагога Жана Жерсона, написанные в 1395-1399 годах) или известными богословскими «диспутациями» Иоанна Экхарта на теологическом факультете Парижского университета в 1302 1303 годах. Отсутствие функционально-содержательных критериев в разграничении таких медийных посланий как особого средства массовой коммуникации сказывается на эффективности их воздействия, так как «большое количество форм информации обыкновенно означает меньшую вероятность принятия коммуникации», по Н. Луману (2005: 270). Поэтому выявление разнообразия медийных форм мелолийной дискурсии (мелолической информации), описание воздействующего механизма мелолийной (музыкально - просветительской) проповеди и выделение критериев протожанрового статуса мелолийного дискурса как средства массовой коммуникации является одной из актуальных проблем в описании вариативного многообразия его медийно - коммуникативных форм (жанровых образцов). Многообразие существования форм музыкально-вербальных духовных практик проповеди в виде протожанровых музыкальных образцов, специфика механизмов их порождения и условий функционирования в социуме при всё возрастающей роли и значимости церкви как социального института и религии как особой формы мировоззрения и формировании ценностных ориентиров человека в окружающем мире, медийная природа конкретных духовных - в том числе и мелолийных - практик дискурса проповеди и её роль в возрастающем воздействии на умы членов социума как особой разновидности средства массовой коммуникации, на становление разума и чувств самого человека и на все стороны развития социальной жизни человека, а также недостаточность теоретического осмысления информационного феномена медийной стороны мелолийных дискурсивных практик как средства «особой мифотворческой силы, способной, по Г.М. Маклюэну (2003), покорять своими структурно-языковыми средствами массы людей и объединять их вместе, погружая в мир новой чувственно-осязательной слухо - визуальной постписьменной культуры», обусловливают актуальность и необходимость обращения к заявленной теме диссертационного исследования. Действительно, изучение особенностей влияния конкретного мелолийно-дискурсивного типа коммуникации как комплексного синергийного средства массового общения, как информационного продукта в самом широком смысле этого слова, как специфического медиума, при помощи которого не только и не столько передают информацию и определенные сообщения, но которые и сами способны активно влиять на индивидуальное и общественное сознание, актуально для исследования проблем современного состояния общества, ибо, не зная, как влияют средства массовой коммуникации, невозможно понять, по мнению Гароля Инниса (1951), характер изменений, происходящих в обществе и культуре. Только изучая медиа технологии соответствующего времени, мы можем понять суть культуры. Ему вторит Г.М. Маклюэн (2003; 2004), отмечая, что «в историческом плане развитие цивилизации есть, прежде всего, появление и развитие все более совершенных средств коммуникации». Объектом предлагаемого исследования является мелолийный дискурс как совокупность естественно-языковых духовных практик протожанра проповеди, реализуемых в коммуникативном пространстве авторских публичных выступлений перед массовой аудиторией. Предметом исследования служат семантические, коммуникативнофункциональные и медийные характеристики мелолийного дискурса как комплексного синергийного средства массовой коммуникации, при помощи которого не только передают информацию в виде определенных мелолийных посланий (сообщений), но и осуществляют активное влияние на индивидуальное и общественное сознание участников массовой коммуникации. Цель настоящего исследования заключается в проведении системного анализа проблем, связанных с механизмами порождения и функционирования мелолийного дискурса как комплексного медийного средства воздействия на массовую аудиторию. Задачи, решаемые в данной работе, вытекают из поставленной цели и носят комплексный междисциплинарный характер, затрагивая одновременно проблемы журналистики, коммуникатологии, лингвистики, психолингвистики и теологии. Для достижения поставленной цели в диссертации необходимо решить следующие задачи: - описать становление категориальных характеристик мелолийного дискурса как разновидности музыкального духовно - просветительского коммуникативного жанра проповеди; - рассмотреть основные системные свойства комплексного коммуникативного акта мелолийной проповеди; - выявить содержательно-конструктивные особенности коммуникативных единиц в комплексном коммуникативном акте мелолийной проповеди; - показать функциональную специфику естественно-языковых, музыкально-просветительских духовных практик протожанра проповеди; - проанализировать интерпретативно - аргументативную структуру («Лествицу») смыслового содержания мелолийного дискурса в рамках православной традиции исихазма; - установить воздействующий потенциал информационно - просветительских практик мелолийного дискурса через духовное совершенствование человека и человечества путем постепенного преодоления материального начала и достижения «духовного»; - определить коммуникативный статус мелолийного дискурса как жанровую разновидность религиозного дискурса среди других средств массового влияния. Задачи, поставленные в исследовании, определили применение соответствующих методов, основными из которых являются методы описания и сопоставления, метод дефиниции и контекстуального моделирования, метод семантической и прагматической интерпретации коммуникативных единиц (практик) мелолийного дискурса, метод построения субъективных семантических пространств с использованием факторного анализа – теста ассоциативного восприятия и оценки вербальной информации (семантического дифференциала) Ч. Осгуда, метод анализа образов (имагогика) и программный метод автоматизированной экспертизы вербального воздействия «Diatone» (рег. в Роспатент под № 990729 от 08.10. 1999 г.). Также были задействованы метод фреймового моделирования речевого общения и методы контент- и интент-анализа при описании функциональной и содержательной специфики тематического пространства духовных и информационно-просветительских практик мелолийной дискурсии. Теоретической базой исследования функционально - семантических особенностей медийных актов мелолийной дискурсии в контексте генезиса и развития публицистики как важного компонента журналистского творчества послужили труды отечественных и зарубежных исследователей медиатворчества, в которых с той или иной позиции рассматривались аспекты медиатизации как порождения дискурсного начала: Л.П. Громовой, И.В. Ерофеевой, Я.Н. Засурского, А.Н. Кашеварова, С.Г. Корконосенко, А.П. Короченского, Б.Я. Мисонжникова, А.В. Полонского, Л.Г. Свитич, В.В. Тулупова, С.С. Хоружего, Э. Бенвениста, Р. Водак, Т. ван Дейка, Н. Лумана, Г.М. Маклюэна, П. Серио, а также святоотеческие труды православных теологов, философов и лингвистов в области православной журналистики, теории коммуникации, теории речевых актов, дискурс-анализа, прагма-, социо- и психолингвистики. Материалом для исследования послужили публичные выступления автора как профессионального сочинителя, члена союза композиторов РФ, создавшего свыше 120 музыкальных произведений, и исполнителя духовных песнопений на радио и телевидении, на концертных площадках перед массовой аудиторией в процессе культурно - миссионерской и духовно - просветительской деятельности Тверской епархии РПЦ, на шефских и попечительских концертах в воинских частях (Курчелоевский р-н Чеченской республики в 2001 г., в г. Будёновске 2002 г.) и кораблях ВМФ (Новороссийск, 2012), в домах престарелых и хосписах Тверской области, на музыкальных фестивалях духовного песнопения «Исповедь сердца» (г. Кострома), «Ковчег» (г. Арзамас, г. Воронеж, г. Ярославль), «Невские купола» (г. Санкт-Петербург) и ежегодных «Тверских Рождественских вечерах», на авторских концертных программах «Откройте душу для добра», «Ангел покаяния», а также на растиражированных музыкальных CD-дисках автора «Ангел покаяния», «Сказание о счастье», «Откройте душу для добра», музыкальных клипах и музыкальных программах регионального (Красноярского ТВ, Новороссийского ТВ, Рязанского ТВ, Санкт-Петербургского ТВ, Ставропольского ТВ, Тверского ТВ, Череповецкого ТВ;) и центрального ТВ (ВГТРК: Всероссийский канал «Россия-1»: программа с В. Соловьёвым «Поединок»; ЦТ: программа с А. Малаховым «Пусть говорят», телеканал «Союз»), на международных фестивалях в храме Христа Спасителя (г. Москва), во Франции (Париж, 2008), Болгарии (Велико Тырново, 2009) и Белоруссии (Витебск, 2010). Научная новизна заключается в комплексном подходе к изучению медийного информационного продукта – мелолийного дискурса, отражающего, с одной стороны, понятие проповеди как церковного жанра, а с другой стороны, являющегося частью речевого жанра (комплексного речевого акта как единицы социальной интеракции), и подразумевающего набор его инвариантных (системо - образующих) социально - коммуникативных свойств, а именно: а) «временно-пространственной (в частности, длительностью и ритмизированностью) организацией эмоционального воздействия», б) «направленностью (интенциональностью)», «интенсивностью воздействия параметров эмоциональных процессов», «захватывающим темпоритмом» ролевого исполнения в виде «нерасторжимой зависимости, взаимодействия и связи», по К.С. Станиславскому, «эмоциогенностью музыкального сопровождения и музыкального звукоряда и её влиянием на модальный характер чувствований и переживаний» массового адресата, экстериоризованностью (и воплощенностью в музыкальном контенте) эмоциональной структуры мелолической информации в форме музыкального дискурсивного послания, которая, по А. Менегетти, «будучи объектом восприятия, воспроизводит в воспринимающем субъекте ту эмоциональную картину, звуковой моделью которой является соответствующий музыкальный образ». С новых позиций - с позиций «православного синергизма» - осуществлена оценка музыкально-информационного посыла естественно-языковых духовных практик (музыкально-текстовых выражений, фраз, сообщений), включающих в себя условия репрезентации акта социальной интеракции «бытия» человека и его взаимодействия с другими людьми в пределах этого «бытия», раскрываемого перед лицом другого человека посредством «выбранных из архива естественно-языковых практик вербального поведения» (А.А. Романов, 1988: 7) и направленных на любое и всемерное разъяснение истины и приближение её к человеку. Впервые показано, что форма такой медийной репрезентации «бытия» человека может опираться в массмедийном информационном пространстве на канонические догматические постулаты, но также, как отмечал Святитель Иоанн Златоуст, она может быть «исполненной в великой свободе и смелости автора» на рубеже соприкосновения медийных форм т.е. в виде конкретного информационного послания определенных музыкальных произведений, театральных представлений, ав- торских концертных исполнений или какого-нибудь иного другого художественного воплощения. Теоретическая значимость работы заключается в пополнении новых знаний о теории и основных положениях массовой коммуникации: о направлениях и методах, условиях и результатах воздействия на массового адресата такого специфического медийно-информационного продукта как мелолийная проповедь в виде дискурса духовных практик, о его дискурсивно-семиотических факторах, характеризующих синергийное свойство (синергетичность) «памяти жанра», которое помогает определять структурно-содержательное построение мелолийной проповеди в виде «лестницы духовной практики» через толкование «истинного» текста, когда в современных условиях в роли такого текста могут выступать самые различные как кодифицированные (ср.: «Беседы на псалмы св. Иоанна Златоуста», тексты молитв), так и некодифицированные (ср.: рок-опера «Иисус Христос», кинофильмы, музыкальные клипы, авторские концерты и т.п.) мифологемы и идеологемы. Теоретическая значимость работы заключается также и в углублении научных подходов, доказывающих неразрывную интегральную связь между эффективностью воздействия мелолийной дискурсии и эмоциональной сферой личности участников массовой коммуникации, в развитии идеи влияния аффективных вербально-музыкальных комплексов на когнитивную креативность массового адресата как осмысленное понимание и мироистолкование модели поведения человека в православном мышлении, как «необходимый принцип» в отношениях Бога и человека, согласно которому «человек не должен оставаться пассивным в отношении к Богу и его энергия, его свободная воля должны соработничать с Божией благодатью, присутствующей в мире» (С.С. Хоружий, 2011: 22), «ибо мы соработники (synergoi) у Бога» (1 Коринф. 3, 9). Полученные в диссертации выводы о жанрообразующих параметрах духовной проповеди в виде мелолийного дискурса, о специфичности и манифестационности представляющих в коммуникативном пространстве его типизированных форм, о направлениях анализа меж - и внутрижанровой специфики медийных форм массовой коммуникации определяют пути дальнейшего развития теории речевых жанров, в понимании М.М. Бахтина и В.Н. Волошинова. Практическая значимость работы состоит в том, что её результаты могут быть использованы в области профессиональной коммуникации (телевидение, газеты, журналы, радио, электронные СМИ), а также в области медийных информационных технологий (спичрайтер, имиджмейкер, ньюсмейкер и др.). Результаты исследования могут быть полезны как при подготовке и переподготовки специалистов различных профессий, связанных с массовой коммуникацией в плане повышения коммуникативной компетенции и оптимизации воздействующей функции речи, а также при разработке специальных курсов и семинаров по теории коммуникации, риторике, прагматике, информационным технологиям и журналистике. На защиту выносятся следующие теоретические положения: 1. Мелолийный дискурс как музыкально-текстовая разновидность протожанра религиозной проповеди представляет собой авторское медийное информационное послание (коммуникативный продукт), реализуемое в условиях массового коммуникативного пространства (радио, телевидение, концертное выступление и др.) с целью духовного просветительства. 2. Как комплексный коммуникативный знак, как вербально-музыкальная гармония целого, означающая «единство сознания и органического акта» в человеке, интенционально направленного на достижение «органического синхронизма между душой и телом», по А. Менегетти (2002), мелолийный дискурс воспринимается отправителем (автором-исполнителем) и адресатом (массовым слушателем) как целостное осознание «медиа распространения духовной информации», предназначенной в отраду, утешение и самосовершенствование современному человеку как члену сообщества. 3. Мелолийный дискурс обладает определенной «коммуникативной медиальной формой» (термин Н. Лумана), призванной быть трансфером исполнения коммуникативного опыта для каждого, принимающего его «как проповедь самому себе», которая, по словам протоиерея Николая (Гурьянова), «тем особенно хороша, что не только охотно выслушивается, но и охотно повторяется для себя». Поэтому медиальная форма естественно-языковых духовных практик в виде коммуникативных конституентов мелолийной дискурсии образует особую эмоциональную структуру мелолической информации как музыкально-текстового информационного послания, как дискурса мелолийной проповеди, придавая ей значение особой мифотворческой силы средства массовой информации, способного, по Г.М. Маклюэну, «покорять своими структурно - языковыми средствами массы людей и объединять их вместе, погружая в мир новой чувственно-осязательной слухо - визуальной пост-письменной культуры». 4. Мелолийный дискурс характеризуется особыми коммуникативными свойствами, в частности: временно-пространственной организацией (длительностью и ритмизированностью) эмоционального воздействия, её направленностью (интенциональностью), интенсивностью параметров эмоциональных процессов, «захватывающим темпоритмом» ролевого исполнения в виде «нерасторжимой зависимости, взаимодействия и связи», по К.С. Станиславскому, эмоциогенностью музыки и музыкального звукоряда и её влиянием на модальный характер чувствований и переживаний, «экстериоризованностью» (и воплощённостью в музыкальном звукоряде) эмоциональной структуры мелолической информации в форме музыкального послания - дискурса, которая, будучи объектом восприятия, «воспроизводит, по А. Менегетти, в воспринимающем субъекте ту эмоциональную картину, звуковой моделью которой является соответствующий музыкальный образ» и др. 5. В процессе реализации коммуникативно-функциональных свойств мелолийного дискурса как средства массовой информации его автор (отправитель, создатель, исполнитель или ведущий) технически обращается к духовной энергии массового адресата, которая упорядочена в каждом организме, на который направлен синергийный музыкальный комплекс-дискурс, осознавая свою собственную энергетическую модальность. И хотя внешне он может быть захваченным «темпоритмом» (термин К.С. Станиславского) своего ролевого исполнения, тем не менее, автор как отправитель может регулировать воздействующий потенциал своего музыкально-информационного послания, расширяя его информационный объем до определенного коммуникативного средства и превращая его в «горячее средство коммуникации» с открытой структурой, по Г.М. Маклюэну. Достоверность полученных результатов исследования и обоснованность выводов обеспечена комплексным подходом к изучаемой проблеме, использованием дополняющих друг друга адекватных методов и приёмов исследования, а также разносторонним анализом обширного теоретического материала и значительным количеством музыкально-текстовых произведений автора. Апробация работы. Результаты исследования прошли апробацию на заседаниях кафедры связей с общественностью Тверского государственного университета и кафедры теории языка и межкультурной коммуникации Тверской государственной сельскохозяйственной академии в 2009-2012 гг., в докладах и выступлениях на семинарах и конференциях, в том числе на пяти международных научно-практических конференциях («Гуманитарная составляющая российского образования и науки». Тверь: ТГСХА, 20-22 мая 2010 г.; «Языковой дискурс в социальной практике». Тверь: ТвГУ, 6-7 апреля 2010 г.; «Инновационные процессы - основа модели стратегического развития региона в ХХI веке». Тверь: ТГСХА, 24-26 апреля 2011; «Дискурс. Интерпретация. Перевод». Воронеж: ВГУ, 27-28 апреля 2012 г.; «Психология управления в современной России: Процессы труда и организации». Тверь: Институт психологии РАН, ТвГУ, 2012; «Культура как текст». Смоленск: СГУ, 2012) и трех региональных форумах. Результаты исследования регулярно обсуждались на заседаниях межвузовского теоретического семинара «Языковое пространство личности в социальной коммуникации» при Институте прикладной лингвистики и массовых коммуникаций ТГСХА. Основные положения и выводы диссертационного исследования отражены в 6 публикациях общим объёмом 2,75 п.л., в том числе 3 статьи опубликованы в изданиях, рекомендованных в Перечне ведущих рецензируемых научных журналов и изданий ВАК Минобрнауки России. Структура и объём диссертации определяется поставленными задачами и логикой развертывания основной темы исследования. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованной литературы. Библиографический список включает в себя 279 источников на русском, английском, немецком и французском языках. ОСНОВНЫЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ Во Введении дается обоснование выбора темы, развертывается её актуальность, определяются объект и предмет исследования, формулируются цели и задачи работы, обосновывается научная новизна, теоретическая и прак- тическая значимость исследования, раскрываются основные понятия работы, приводятся положения, выносимые на защиту, а также данные об их апробации и внедрения, описывается структура диссертации. В первой главе «Синергийные основы мелолийного дискурса проповеди как информационного продукта протожанра духовной практики» дается подробный анализ состояния проблемы и описаны с позиций «православного синергизма» подходы к изучению мелолийного дискурса проповеди как средства массовой информации. В качестве отправной точки в описании мелолийного дискурса проповеди (МДП) как средства массовой информации в работе избран путь синергийной трансформации когнитивного субъекта как путь поиска другого начала смысла жизни при помощи обретения нового источника для своего духовного совершенствования, представленного в опыте «парадигмы синергийности», а именно, в её особой разновидности - новой гуманитарной парадигме под названием «синергийная антропология», которая базируется на платформе восточнохристианского дискурса, основанного на наработанной веками практике «православного синергизма» (термин С.С. Хоружего, 2010; 2011), и на опыте «участного мышления» другого как «примыкающей практики» для многообразных проявлений предстояния перед множественностью человеческого бытия. Предлагаемая в диссертационном исследовании концепция базируется на понимании «образа православного подвижника» как духовного просветителя в широком смысле, «искушённого в умном делании, неотделимым от напряжённой стихии энергийного Богообщения», т.е. «стихии, включающей борьбу со страстями, падения и покаяния, обретения и утраты благодати», которую аскеты называют «вечноподвижной, всегда готовой скрыться от человека» И когда человек оставляет «стяжание благодати, гасит духовную напряжённость - всякая связь его с Богом грозит исчезнуть, и тогда пределом возможному падению – лишь бездна полного уничтожения, ничто», ибо «человек не дан и задан, а конституируется в своих духовных практиках» (С.С. Хоружий, 2010: 180-181). Путь совершенствования личности, то есть претворение человека в духовной практике восхождения по ступеням Лествицы (лестницы) в личное бытие (если и не по сущности, то по энергии) есть «конституирование человеческой личности», «практики себя», по М. Фуко. Такие «практики себя» имеют своей целью «соединения человека с иным горизонтом», требующее «движущей силы» (то есть, каузальности или причинности послания в виде музыкального дискурсивного сообщения), основу которого, по А. Менегетии (2002), составляет энергия, «воспринимаемая человеком как не принадлежащая ни ему, ни какому - либо источнику в пределах его бытийного горизонта». Тем самым, «подобно исихатской практике, всякая духовная практика», - в том числе и дискурсивно-мелолийная духовная практика, - «предполагает встречу и взаимную согласованность человеческих энергий с энергией иного бытийного горизонта; и такое явление встречи и взаимосогласованности двух онтологически различных видов энергии может называться «синергией» (С.С. Хоружий, 2011).. В предлагаемом исследовании термин «синергийность» (от греч. «σύνέργεία») трактуется в опоре на его этимологический смысл как источник интуитивных идей о «кооперации», «коллективных явлениях, координированных действиях и взаимодействиях», «соработничество», «согласованное действие», «соразмерность». Такое понимание синергийности созвучно с концепцией регулятивного статуса коммуникативной интеракции, разрабатываемой в Тверской научной школе динамической модели регулятивной коммуникации под руководством проф. А.А. Романова (1984; 1986; 1988; 2002; 2002а; 2006; 2009; 2012), где в качестве функционально-семантических единиц или «коммуникативно-регулятивных синергем» согласованного, скоординированного взаимодействия собеседников выступают регулятивные действия - регулятивы в виде естественно - языковых практик. В рамках этого направления «регулятив как синергетическая единица дискурсивной интеракции реализует себя в актах коммуникации комплексно: на поверхностном уровне он репрезентирует себя в виде определенных (иногда готовых, шаблонных) языковых конфигураций и в виде типовых моделей речевого и неречевого поведения, а на глубинном уровне - в виде структурированного в психике говорящего субъекта функционально-семантического представления (ФСП) знаний об опыте (или опытных образцах) реализации этих форм речевого и неречевого поведения в соответствующих (складывающихся или уже сложившихся) ситуациях реального мира» (А.А. Романов, 2002: 25). В этом плане понятие системы регулятивов как вербальных и невербальных единиц массмедийной коммуникации, реализуемых участниками информационного пространства в соответствующей обстановке («медийной среде») и соответствующей фреймовой конфигурации или ФСП («медийном контенте»), созвучна с понятием «формы представления информации» (знаний) как формы «переработанных внутри системы обозначений в процессе переноса с одного живого существа на другое или же с одной системы сознания на другую» (Н. Луман, 2005), с одной лишь разницей, что «успешная реализация регулятива как вербально-авербальной практики в виде средства (единицы) массовой информации, которая, влияя на ход определенный событий, бытия дискурсивных формаций в процессе коммуникативного обмена (воздействия), способствует не только возникновению своих «копий» в умах участников такой интеракции, но и генерированию всей системы регулятивных единиц, находящихся в «архиве» ментального пространства («вместилища») и используемых участниками согласованной коммуникации, развивающейся по типовому (фреймовому) сценарию» (А.А. Романов, 2002: 24). Применительно к духовным практикам мелолийной проповеди как средству массовой информации синергия в своём изначальном варианте представляет собой древнюю парадигму православного богословия и исихатской практики, а сам термин прилагался к отношениям Бога и человека, включая в себя кроме вышеназванного ещё два разных значения, одно из которых означало «помощь, содействие». Позиция православного синергизма сводится к тому, чтобы человек не оставался пассивным в своём отношении к Богу и его (человека) «энергия, его свободная воля должны соработничать с Божией благодатью, присутствующей в мире». С этих позиций «исихастская практика преобразует и претворяет множество всех энергий человека», допуская в соответствии с «Паламитским догматом» от 1351 г., что «соединение с Богом возможно лишь как соединение человеческих и Божественных энергий, но не как соединение человеческой и Божественной сущности». Указанное соединение человеческих и Божественных энергий позволяет рассматривать синергию как «встречу и соработничество человеческих и Божественных энергий», как «решающую предпосылку достижения цели христианской жизни» (С.С. Хоружий, 2011: 22), которая видится в совершенстве личности. Совершенство личности, по В.Н. Лосскому (1991: 109), заключается в отдаче. Как от природы «отличная», как «не природная», как личностная, она выражает себя в отказе от бытия для самой себя». С позиции православной исихатской практики общее описание человеческой ситуации в координатах «Я - здесь - сейчас» включает в себя такие предикаты бытия человека, как «тварность, смертность и возможность бессмертия, падение, греховность, свобода, энергийность, подверженность страстям» и т.п., реализуемые в динамических и этических установках индивида по отношению к собственной ситуации, а именно - в личностных установках на «спасение, молитву, любовь, покаяние, подвиг». Поэтому способствовать человеку достичь цели христианской жизни - добиться отказа от греховного бытия для своей собственной личности - призвана мелолийная духовная практика (МДП) как реализация своеобразной программы (фрейма) (само-) совершенствия личности. Такое «совершенствовании личности» есть прагматическое оперирование смыслами «истинных слов», созвучное с учением Оригена об идеи Священного Писания как базового текста, служащего первоосновой для реализации различных духовных практик – от молитв, проповедей до ритуальных обрядов, и с исихатской идеей о реальной возможности структурирования и переструктурирования этого текста без потерь канонического смысла содержащихся в нем духовных идеологем и мифологем православия. В функционально-коммуникативном плане духовно – просветительский жанр духовной практики-проповеди подразумевает, что любое разъяснение (донесение, подача) истины в виде средства массовой информации, её приближение к человеку осуществляется чаще всего в речеактовой ипостаси через воплощение в наглядной форме (примере), т.е. через конкретный образец, конкретную вербальную разновидность – стихи, песнопение, инсценировку и др., раскрывая тем самым мегапрагматическую - регулятивную сферу этого жанра на уровне установления межличностных отношений между автором (проповедником, отправителем) и адресатом (получателем), в том числе и коллективным или массовым. Метапрагматическая или коммуникативно-регулятивная специфика жанра музыкальной проповеди определяет структурную конфигурацию (построение) толкования непосредственного содержания проповеди через смысловое содержание «истинного» текста, т.е. через содержащихся в нем идеологем и мифологем. В музыкальной (песеннодуховной) проповеди или мелолическом дискурсе как средстве массовой ин- формации роль таких идеологем в текстовом содержании могут играть только такие идеологемы, которые не противоречат каноническим установкам духовно-просветительской деятельности проповедника как автора и музыкального исполнителя одновременно. В качестве таких идеологем выступают, как правило, концепты «добро», «грех / греховность», «душа», «любовь», «свободный выбор», «победа», «совесть», «молитва», «милость Божия», «гнев Божий», «путь истинный и путь заблуждения», «утешение», «земное страдание» и др. Ср.: (1) «Греховного мира Споручница, Державный всесильный Покров. Пред Господом наша Заступница Услыши нас, грешных рабов. Воззри на нас Матерь Всепетая, Нам милость Свою сотвори, И мглой души наши одетые Лучами любви озари. Великим Своим заступлением Гнев Божий от нас отврати, Идущих путем заблуждения На истинный путь обрати. Ты - мира всего упование, Живой, многоценный бальзам. В минуты земного страдания Пошли утешение нам» (муз. Г. Ульянича, сл. И. Басюка). Ср. также: (2) «Откройте душу для добра Хотя б на миг приотворите Не ради звона серебра Вы слово доброе скажите. Я Вас не смею заставлять Господь и тот Вас не принудит. Откройте душу для добра От Вас ведь точно не убудет. Победа в жизни так важна Но не над ближним, над собою. Душа воспрянет ото сна И жизнь наполнится любовью. Откройте душу для добра, Коль Вами совесть не забыта. Откройте душу для добра, Моя давно уже открыта» (муз. Г. Ульянича, сл. И. Басюка). В интерактивной медийной иерархии «личное бытие-общение» между автором (исполнителем) и массовым адресатом характеризуется с позиций функционально-семантического тождества таких базовых христианских канонических мифологем, как: личное общение (между тремя Божественными Лицами-Ипостасями) – любовь, выступающая как онтологический принцип полный и совершенный взаимообмен между Ипостасями. Отсюда следует, что любая духовная практика, в том числе и в виде конфигурации дискурса христианской мелолической проповеди как средства массовой информации, есть (само-) преобразование человека и следование человеком её базовому онтологическому принципу (любви) в купе с открытыми в исихатской практике (духовном опыте) предпосылками синергии, которое включают «изгнание образов и возгревание чувств», «чувств-эмоций любви и устремленности к Богу», вызывая (каузируя, причиняя, побуждая) «разогревание внутренней реальности человека», которое ведёт к размыканию этой реальности и «дальнейшему спонтанному порождению новых динамических форм», в духе идей С.С. Хоружего. Очевидно, что такая духовная практика может рассматриваться, по Г.М. Маклюэну (2003), как определенное информационное послание или сообщение в виде медийного «горячего дискурса», являющегося своеобразным «ядром онтологического движителя к порождению новых персонологических структур» (С.С. Хоружий, 2011). В этом плане названные информационные практики-послания можно отнести к «горячим» средствам коммуникации, по Г.М. Маклюэну (2003), а именно - к мелолийному медийному типу «горячего дискурса» в противовес созерцательным и медитивным техникам, осуществляющим «изгнание всех эмоций и охлаждение внутренней реальности человека», которое ведет к «растворению и деконструкции всех персонологических структур». Мелолийная духованая практика проповеди (МДП) как «горячее средство коммуникации» обладает следующими характеристиками или свойствами: а) МДП есть целостная, семиотически комплексная практика себя, основная коммуникативно-прагматическая цель которой - актуальная онтологическая трансформация наличного способа бытия человека, б) дискурсная реализация МДП носит последовательно поступательный, строго упорядоченный характер и структурно обладает дискретной лествичной структурой, выступая в качестве основания для её отчетливо различающихся ступеней, соответствуя «определенному типу «энергийного образа» человека» как адресата, в) каждая из МДП в лествичной структуре опирается на ступени, соответствующие «процессам и процедурам приготовляющего очищения» адресата к восхождению (С.С. Хоружий, 2011: 25), г) содержательно-тематическое ядро МДП является базовым конституентом, участвующим в формировании механизма прагма-эмотивного воздействия на адресата, чтобы обеспечить ему реализацию тактического восхождения по лествичным ступеням и охрану процесса «приготовляющего очищения» от различного рода помех, д) реализация индивидом механизма восхождения по лествичным ступеням проявляется (маркируется) в последовательности чередований и изменений фундаментальных предикатов бытия человека (предикатов человеческого существования), отражая «зарождение новых перцептивных модальностей» и их трансформацию в соответствии с этапным продвижением по лествичной структуре (С.С. Хоружий, 2011: 25). Во второй главе «Мелолический дискурс проповеди как синергийное информационное послание в системе средств массовой коммуникации» рассматривается специфика информационного воздействия (каузация) мелолического дискурса-послания на «внутренние реальности человека» с целью преобразования и самопреобразования индивида как адресата и расширения его личностного информационного пространства на пути восхождения к новому «бытийному горизонту» и к ступеням Лествицы. Вопросам построения и функционирования мелолийных духовных практик - проповеди как медийного типа «горячего дискурса», выявлению объёма воздействующего потенциала или, по Б. Грасиану, «интенсивной глубины воздействия» словесных МДП, используемых в качестве информационных средств массовой коммуникации, посвящены дальнейшие разделы исследования, где в первоочередном порядке рассматривается специфика информационного воздействия МДП на «внутренние реальности человека» с целью преобразования и самопреобразования индивида, «расширения его личностного информационного пространства» на пути восхождения к новому «бытийному горизонту». Было установлено, что мелолийно-дискурсивное послание-проповедь реализует в массмедийном пространстве три основные функции: а) «лечение» в самом широком смысле, т.е. формирование оценки и признание личностью своего кризисного состояния как некоторой «духовной болезни», по А.Ш. Тхостову (2002), б) высвобождение в смысле осознания и отрешения личности от конкретных условий, порождающих кризисное состояние человека и г) возвышение как вытеснение из сознания негативных факторов кризисного состояния человека и «сборка социального субъекта» (термин В.Л. Лепского), способного решать масштабные задачи восхождения по ступеням Лествицы. Соответственно выделяются три технических уровня функционального пространства мелолийного воздействия, которые сводимы к трехуровневой модели последовательности самопреобразования человека: 1) уровень органической установки на «здоровый образ жизни» человека («жить не во вред себе и окружающим», «жить по правде», «жить в гармонии с миром» и т.д.), 2) уровень готовности реализовать функциональные условия органической установки индивида на его собственную дееспособность по преобразованию своего духовного и телесного состояния как отправную точку подготовленности и готовности такого индивида к восхождению на начальную (низшую) ступень Лествицы, 3) уровень целостного эмоционального состояния индивида, т.е. его экзальтации как восторженно-возбужденного состояния индивида (его аффицированности, эмоционального охвата), чтобы вывести органическое восприятие мелолийно-дискурсивного послания с бессознательного для субъекта на сознательный уровень с помощью различных музыкальных практик (инструментов, пения и, возможно, даже ритуального танца). Каждый из перечисленных уровней является необходимым условием для последующего уровня, так как в опоре на уровневую последовательность происходит восприятие и научение основным базовым знаковым посылам – особым массмедийным информационным посланиям (комплексным знакам) в виде «канонических» и «неканонических» текстов, которые задают извне особый ритм воздействия, что позволяет адресату аутентифицировать и усиливать «порядок работы» над собой (Ж. Пиаже), над своей комплексной синергией. В обыденной массмедийной практике мелолийно-дискурсивное послание представляет собой пространственное продолжение «висцерального» или жизнеустанавливающего, жизнеутверждающего резонанса, побуждающего адресата к свободному выражению самого себя в пределах предложенной трехуровневой модели последовательности самопреобразования человека, оставаясь при этом неизменным в главном: свободное выражение индивида должно соответствовать его жизненному порядку константы «Ж», то есть находиться в рамках его фреймового (функционально-семантического) представления о личном жизненном порядке. В качестве канонического текста могут служить следующие примеры: (3) «Царице моя преблагая, надежда моя Богородице, приятелище сирых и странных предстательнице, скорбящих радосте, обидимых покровительнице! Зриши мою беду, зриши мою скорбь: помози ми яко немощну, окорми мя яко странна. Обиду мою веси, разреши ту, яко волиши: яко не имам иныя помощи разве Тебе, ни иныя предстательницы, ни благия утешительницы, токмо Тебе, о Богомати, яко да сохраниши мя и покрыеши во веки веков. Аминь» (Молитвослов: 60); (4) «Пресвятая Владычице моя Богородице, святыми Твоими и всесильными мольбами отжени от мене, смиреннаго и окаянного раба Твоего, уныние, забвение, неразумие, нерадение, и вся скверная, лукавая и хульная помышления от окаяннаго моего сердца и от помраченнаго ума моего; и погаси пламень страстей моих, яко нищ есмь и окаянен. И избави мя от многих и лютых воспоминаний и предприятий, и от всех действ злых освбоди мя. Яко благословенна еси от всех родов, и славится пречестное имя твое во веки веков. Аминь» (Молитвослов: 16-17). Неканоническая разновидность текстов представлена следующими МДП: (5) «Благовещение святое - День великий на Руси; С ним ты чувство молодое В чёрством сердце воскреси. Отзовись душой, как юность, Грудью полною своей На сияющую радость, На улыбу вешних дней. Соблюдая праздник строго, В этот день твердит народ, Что и пташка хвалит Бога И гнезда себе не вьёт; В этот праздник, выйдя к полю С горстью, полного зерна, Добродушно птиц на волю Выпускала старина. К ним также можно отнести и приведённый ранее пример (2): Откройте душу для добра Хотя б на миг приотворите Не ради звона серебра Вы слово доброе скажите. Я Вас не смею заставлять Господь и тот Вас не принудит. Откройте душу для добра От Вас ведь точно не убудет. Победа в жизни так важна Но не над ближним, над собою. Душа воспрянет ото сна И жизнь наполнится любовью. Откройте душу для добра, Коль Вами совесть не забыта. Откройте душу для добра, Моя давно уже открыта. Как информационное средство массовой коммуникации мелолийнодискурсивное послание в каноническом или неканоническом виде (примеры 1-5) есть простой набор количества действий или их практическое исполнение, которые могут быть в определенных константах «Ж» (в сценариях жизни индивида) производными их стереотипов, и не являются обыденным прослушиванием музыкального произведения, написанного кем-то другим. Напротив, такое послание, направленное автором индивидуальному или массовому адресату, рассматривается им как стимул (каузация, запуск) воздействующего мелолийного механизма на «восстановление и вслушивание его в «точку-основу» того, чем для адресата-получателя является собственное телесное бытие (корпореальность) как «первообъект мирской индивидуализации». Таким путем механизм мелолийного воздействия стимулирует выработку необходимой оценки того, на что готов или чем готов пожертвовать адресат (индивидуальный или массовый), чтобы переходить по лествичным ступеням из одного уровня в другой. Значимость такой «точки-основы» для информационного «расширения человека», по Г.М. Маклюэну, очевидна, поскольку к ней сводима любая психосоматическая феноменология. Результат такого «сведения» проявляется в «проживании» воздействия массмедийного МДП и в возникновении «момента - события взаимозаменяемости между психическим и соматическим», когда «психика начинает процесс материальной формализации», по А.Ш. Тхостову (2002), то есть когда начинает осуществляться реальный процесс информационного «расширения человека». Для адресата «проживание» воздействия массмедийного мелолийного послания в виде канонических и неканонических дискурсов (т.е. объема их психосемантических пространств) означает, что он: а) находится перед лицом собственного представления о жизненном порядке (константе «Ж») без какого-либо рационального фильтра, б) готов снова стать соответствующим континуумом своей корпореальности (целостности духовного и хабитуального) и в) любит фактуальность окружающего мира и готов быть элементом универсальной музыки, в которой, по выражению А. Белого, «и руки, и ноги суть органы мысли, и - думают руки, и - думают ноги. Походка есть речь. И воздетые руки есть речь». В силу этого каузированное (т.е. порожденное, вызванное к жизни) конкретным массмедийным мелолийным посланием любой разновидности собственное представление индивида как адресата не имеет готовых схем или «архивных», по М. Фуко, стереотипных отношений о жизненном порядке без какого-либо рационального фильтра. Это обстоятельство побуждает к попытке выявить экспериментальным путем объем психосемантического пространства канонических и неканонических мелолийных дискурсов духовной проповеди. Проведенный в работе эксперимент по выявлению объема психосемантического пространства канонических и неканонических мелолийных дискурсов духовной проповеди показал, что жанровая специфика информационного послания в виде мелолийного дискурса-проповеди обладает категориальными свойствами (признаками) макроэталона медийного послания (МДП) как средства массовой информации и определяет тот круг эмоционально ценностных значений («Оценка», «Сила», «Активность», «Комфорт / Дискомфорт» и др.), которые могут быть направлены на выработку и выражение личностной установки «расширения человека», в духе идей Г.М. Маклюэна, посредством медийных посланий духовной проповеди. В эксперименте принимали участие 40 человек: 25 студентов, из них 20 девушек и 5 юношей, и 15 преподавателей, из них - 9 женщин и 6 мужчин, аграрного вуза в возрасте от 20 до 45 лет; средний возраст испытуемых составлял 32,5 года. Среди испытуемых не было музыкантов-профессионалов, т.е. все испытуемые являлись «неквалифицированными слушателями». Кроме того, испытуемые не причисляли себя к числу прихожан каких - либо храмов, а 5 студентов из числа испытуемых отметили, что их родители исповедают не христианскую религию. Основная цель экспериментального исследования было установить функционально-семантические различия (факторы различия) между канноническими и неканоническими («аранжированными») мелолийными дискурсами духовных практик проповеди и ответить на вопросы: 1) существуют ли различия между канноническими и неканоническими мелолийными дискурсами духовных практик проповеди для неквалифицированных слушателей в массмедийных условиях духовно - просветительской практики и 2) проявляются (существуют) ли дифференциальные факторы, позволяющие в условиях массмедийной духовно - просветительской практики определить воздействие вербальной и невербальной семантики каннонических и неканонических мелолийных дискурсов духовных практик проповеди? В экспериментальном исследовании проверялись следующие гипотезы: 1. Семантические пространства канонических мелолийных (музыкальных) дискурсов и их неканонических проявлений («аранжированных» в формате духовного послания-проповеди) будут различаться; 2. Эти различия будут значимыми в наименьшей мере по фактору «оценка»; 3. Отображение точек семантического пространства в условиях реализации массмедийной духовно-просветительской практики, соответствующих каноническим («исходным») мелолийным дискурсам, в семантическом пространстве неканонических («аранжированных») мелолийных дискурсов деформируется в незначительной мере. Предлагаемое экспериментальное исследование опирается на проведение двух экспериментов, а именно: первый эксперимент осуществлялся по шкалам оценки личностного семантического дифференциала и второй эксперимент - по использованию цветового теста отношений (ЦТО) как варианта теста М. Люшера. Цветовой тест отношений выбран как раз потому, что известно: именно отношение к цвету, субъективное его восприятие иллюстрирует в нашем исследовании неустойчивость и субъективность человеческого мнения. Первый эксперимент проходил в три этапа. Первый этап включал в себя знакомство с текстами и последующее прослушивание аудиозаписи двух канонических («исходных») мелолийных дискурсов: 1) «Пресвятая Владычице моя Богородице…» и 2) «Царице моя преблагая, надежда моя Богородице…» (примеры № 3 и № 4). Сразу после прослушивания произведений группа испытуемых оценивала по шкалам личностного семантического дифференциала «Оценка»: «Сила», «Активность», «Комфорт / Дискомфорт». Второй этап включал в себя знакомство с текстами и последующее прослушивание аудиозаписи на СD двух неканонических («аранжированных») мелолийных дискурсов в исполнении автора: 1) «Благовещение святое - День великий на Руси» и 2) «Греховного мира Споручница, Державный всесильный Покров…» (примеры « 2 и № 5). Сразу после прослушивания произведений группа испытуемых оценивала по шкалам личностного семантического дифференциала «Оценка», «Сила», «Активность», «Комфорт / Дискомфорт». Третий этап включал в себя знакомство с текстами и последующее прослушивание непосредственно авторского исполнения под гитару двух известных по второму этапу экспериментального исследования неканонических («аранжированных») мелолийных дискурсов в исполнении автора: 1) «Благовещение святое - День великий на Руси» и 2) ««Греховного мира Споручница, Державный всесильный Покров…». В дополнение было предложе- но прослушать в авторском исполнении ещё одно мелолийное произведение автора под названием «Откройте душу для добра, Хотя б на миг приотворите…» (пример № 2). Сразу после прослушивания произведений группе испытуемых было предложено оценить два известных по второму этапу мелолийных произведения по шкалам личностного семантического дифференциала (ЛД) «Оценка»; «Сила», «Активность», «Комфорт / дискомфорт». При этом инструкция во всех случаях была следующей: «Сейчас вы ознакомитесь с текстами двух канонических («исходных») мелолийных дискурсов и после 5 минутного перерыва прослушаете аудиозаписи этих двух мелолийных дискурсов. Как только закончится произведение, оцените его по шкалам данных вам опросников. При этом значения «сила» в этом варианте СД меняются от -3 до 3». И только на третьем этапе эксперимента в инструкцию было внесено незначительное («аранжированное») дополнение, а именно: «после 5 минутного перерыва прослушаете авторское исполнение двух известных вам мелолийных произведений и в качестве дополнения прослушаете ещё одно неизвестное произведение». Как только закончится исполнение произведений, оцените первые два из их по шкалам данных вам опросников. Третье произведение оценивается по шакалам опросника факультативно, т.е. по желанию. Примечательно, что отказов от факультативного оценивания испытуемыми третьего мелолийного произведения не поступало. Поэтому для сравнения с другими показателями в таблицу были также включены значения факторов «Оценка», «Сила», «Активность», «Комфорт / Дискомфорт» мелолийного композитного дискурса автора «Откройте душу для добра». Ниже приведены средние значения факторов по шкалам «Оценка», «Сила», «Активность», «Комфорт / Дискомфорт» по методике «Личностный дифференциал» Ч. Осгуда для различных дискурсивных мелолийных произведений: № этапа Первый этап 1) «Пресвятая Владычице моя Богородице» 2) «Царице моя преблагая, надежда моя Богородице…» Второй этап 1) «Благовещение святое – День великий…» 2) «Греховного мира Споручница….» Третий этап 1) «Благовещение святое – День великий…» 2) «Греховного мира Споручница….» 3) «Откройте душу для добра ….» Сила Активность Комфорт Дискомфорт Оценка 2, 8 3, 8 4, 4 - (нет) 3, 6 3 3, 3 5 - (нет) 3, 8 2, 5 3, 02 4 - (нет) 3, 14 1, 75 2, 8 3, 5 - (нет) 2, 66 2, 2 3, 5 4, 2 - (нет) 3, 3 2, 75 3, 5 4 - (нет) 3, 44 3 4 4, 5 - (нет) 3, 8 Примечание: Все произведения мелолийной дискурсии проповеди были записаны в одной тональности автора - члена тверского областного отделения композиторов, члена Всероссийского музыкального общества, настоятеля храма Иосифа Волоцкого, протоиерея Геннадия Ульянича. Представленные данные показывают, что семантические пространства канонических («исходных») мелолийных дискурсов и их неканонических («аранжированных») проявлений различаются незначительно. Показательно, что авторское исполнение мелолийной проповеди также информативно, как и канонические дискурсивные произведения в плане передачи духовных мифологем, сформированных эмоционально-вербальной и музыкальной структурами МДП. В функционально - прагматическом плане канонические и неканонические мелолийные послания обладают достаточно высокими показателями активности и могут использоваться в качестве воздействующего механизма по формированию (выработки) личных установок на самопреобразование духовной сферы слушателя как адресата. Примечательно, что с этих позиций жанровая специфика исполнения авторской проповеди имеет некоторые преимущества, обусловленные, по всей вероятности, личным мастерством автора - проповедника, что в свою очередь подтверждает слова А.П. Чехова: «Посоветуй всем проповедникам, чтобы слово проповедническое клеилось с делами проповедника». Обращает также на себя внимание и тот факт, что формирование объёма семантического пространства вербальноэмотивно-мелолийными структурами МДП шкалами личностного семантического дифференциала по показателям «Оценка», «Сила», «Активность» создает комфортный настрой принимающих информационное посланиепроповедь, что также способствует выработке ими позитивных установок на самопреобразование духовной и хабитусной сфер слушателя как адресата. Эксперимент по шкалам оценки личностного семантического дифференциала подтвердил гипотезы о том, что 1) семантические пространства канонических мелолийных дискурсов и их неканонических проявлений будут различаться и что 2) эти различия будут значимыми в наименьшей мере по фактору «оценка». Второй эксперимент осуществлялся с теми же испытуемыми. Во втором эксперименте был использован цветовой тест отношений (ЦТО) - вариант теста М. Люшера. Для реализации этого эксперимента были использованы четыре основных цвета (синий, зеленый, красный, желтый), два смешанных (фиолетовый, коричневый) и два ахроматических (серый и черный). Ход эксперимента сводился к тому, что испытуемым последовательно предъявлялись тексты канонических и неканонических мелолийных дискурсов для прочтения и понимания, а затем предъявлялись для прослушивания звуковые записи этих мелолийных произведений на CD диске, а именно: два канонических мелолийных дискурса - «Пресвятая Владычице моя Богородице…» и «Царице моя преблагая, надежда моя Богородице…» и два неканонических мелолийных дискурса - «Благовещение святое - День великий на Руси» и ««Греховного мира Споручница, Державный всесильный Покров…». Также было добавлено в качестве факультативного варианта мелолийное произведение «Откройте душу для добра» с той же инструкцией. Перед прослушиванием всех мелолийных произведений испытуемых знакомили со стандартной инструкцией к тесту ЦТО. После определения испытуемыми индивидуальных цветовых предпочтений им предлагалась следующая инструкция: «Расположите цветовые карточки по порядку их близости к прослушанному вами мелолийному произведению; цвет первой карточки, таким образом, в наибольшей степени будет соответствовать (а на восьмой карточке - в наименьшей степени) Вашему представлению о данном мелолийном произведении». В результате выбора цветовых предпочтений были получены следующие результаты: канонические мелолийные дискурсы имели цветовые предпочтения в порядке убывания: голубой - покой, удовлетворение, гармония, высокая духовность; красный - энергичность, работоспособность, яркость, наслаждение, любовь – Бог есть Любовь; коричневый, зелёный - рост, надежда, спокойствие, надежда, самоутверждение; жёлтый новая энергия, уверенность в будущем, активность во всех сферах, радость, оптимизм, интеллект, общительность, смелость. В свою очередь неканонические мелолийные дискурсы также в порядке убывания обладали следующими предпочтениями: сиреневый - интуиция, духовность, преданность; синий - уход в себя, глубина переживаний, склонность к размышлению, гармония, обретение устойчивости, скромность, трудолюбие; жёлтый - новая энергия, уверенность в будущем, активность во всех сферах, радость, оптимизм, интеллект, общительность, смелость; зелёный - рост, надежда, спокойствие, надежда, самоутверждение. Факультативный выбор мелолийного дискурса «Откройте душу для добра» выявил следующие цветовые предпочтения: белый - просветление, очищение, здравый смысл, безопасность, спокойствие, оптимизм; синий – уход в себя, глубина переживаний, склонность к размышлению, гармония, обретение устойчивости, скромность, трудолюбие; сиреневый - интуиция, духовность, преданность; коричневый – цвет земли, твердость, уверенность в себе, консерватизм. Если сравнивать сочетание цветов, ассоциирующихся с каноническими и неканоническими мелолийными дискурсами, то, по методу цветовых предпочтений М. Люшера, получается следующая картина: все мелолийные дискурсы проповеди как медийные информационные послания обладают семантической структурой («семантическим полем», по А. Менегетти), передающей значения очищения, просветления, желания действовать, оптимизма и позитивных ожиданий. Это хорошо согласуется с оценками, высказанными испытуемыми по личностному дифференциалу как «активных», «деятельных», «открытых», «энергичных», «комфортных». В последнем случае также достаточно достоверным представляется предположение о том, что определенная цветовая гамма характеризует не отдельное мелолийное информационное послание, а, скорее, отражает семантическое содержание и функциональное предназначение жанровой принадлежности медийного сред-ства в виде МДП. Вероятнее всего, именно этим можно объяснить относительно небольшие расстояния между семантическим объемом канонических и нека- нонических мелолийных дискурсов. Этим же фактором объясняется и расстояние между семантическими структурами двух типов дискурсов и семантической структурой факультативного дискурса - проповеди, вызывающей единодушное отношение испытуемых в плане причисления этого типа информационного послания к жанровой разновидности медийной проповеди. И как результат, подтвердилась выдвинутая гипотеза о том, что семантика МДП как информационного средства массовой коммуникации представляет тот круг эмоционально - ценностных значений, которые могут быть направлены на выражение личностной установки «расширения человека», в духе идей Г.М. Маклюэна, чтобы осуществлять последовательное самопреобразование человека посредством того или иного медийного дискурсивного послания-проповеди. Для получения полной картины «чистоты» результатов проведенных экспериментов ставилась задача проверить сходство и расхождения выявленных экспериментальным путем и приведенных выше дифференциальных значений методом автоматизированной программы «Diatone», т.е. без участия субъективных оценок человека. Программа составлена по данным А.П. Журавлева, полученным экспериментальным путем с допустимым коэффициентом надежности R > 0,85. Исходные положения и общая формулировка процедуры указана А.П. Журавлевым в его работе «Фонетическое значение» (1974: 53-58, 99-116). Все функциональные параметры программы «Diatone» и область её применения подробно описаны в сопровождающем пакете документов для патентирования в Роспатент за № 990729 от 08.10. 1999 г. Для проведения автоматизированной экспертной оценки были выбраны вербальные составляющие дискурсового содержания двух разновидностей МДП, чтобы установить значимые факторы совпадения информационного потока мелолийных посланий со смысловой кульминацией вербального содержания (т.н. «золотое сечение») МДП и соотнести эти факторы с полученными данными: а) цветовых предпочтений по М. Люшеру, с б) фонетическим значением отдельных слов, а также с в) частотой соотношения высоких и низких звуков, порождающих спектр цветовых ассоциаций, и с г) чисто звукоцветовыми ассоциациями на текст. Возможность использовать предложенную программу для обработки результатов свободного ассоциативного эксперимента с целью анализа реального состояния личности и объёма психосемантического пространства МДП заслуживает особого внимания, потому что данная программа способна оказать помощь при подготовке профессиональных медийных текстов как для экспертизы их воздействующего потенциала на массовую аудиторию, так и для моделирования эффективных текстов массовой коммуникации, выявляя определенные единицы воздействия - медийные «регулятивные суггестемы», которые в большей степени оказывают влияние на изменение установки личности и на принятие решений адресатом (А.А. Романов, 1988; 1998; 1999; 2006; 2011). Автоматизированному экспертному анализу было подвергнуто семантическое содержание двух канонических мелолийных дискурсов («Пресвя- тая Владычице моя Богородице…» и «Царице моя преблагая, надежда моя Богородице…»), текстовое содержание двух неканонических мелолийных дискурсов авторского сочинения и исполнения («Благовещение святое - День великий на Руси» и «Греховного мира Споручница, Державный всесильный Покров…») и текстовое содержание факультативного варианта неканонического мелолийного дискурса авторского сочинения и исполнения под названием «Откройте душу для добра» с учетом перечисленных выше параметров экспертной программы «Diatone». Результаты автоматизированной экспертизы канонических мелолийных дискурсов 1) «Пресвятая Владычице моя Богородице…» и 2) «Царице моя преблагая, надежда моя Богородице…» сводятся к следующим показателям (первый канонический дискурс): 1. Тета-плюс текст: Приводит к состоянию эйфории, глубокого покоя и наслаждения; 2. Наиболее значимые фоносемантические признаки текста: светлый – 13,99; радостный – 11,38; нежный – 6,05; прекрасный – 3.89; возвышенный – 3, 88; яркий – 8,86; сильный – 5,22; медлительный – 7,98; 3. Цветовые ассоциации: голубой – 17, 71 (покой, удовлетворение, гармония, высокая духовность) и красный – 4,01 (энергичность, работоспособность, яркость, наслаждение, любовь – Бог есть Любовь); 4. Золотое сечение (совпадение информационного потока целого текста со смысловой кульминацией): «погаси пламень страстей моих, яко нищ есмь и окаянен». Текстовое содержание второго канонического дискурса: 1. Тета-минус текст: Вызывает бессознательный порыв активности, неудовлетворенности состоянием в настоящем, беспокойство; 2. Наиболее значимые фоносемантические признаки текста: светлый – 1, 28; радостный – 2, 21; нежный – 1,5; прекрасный – 3.89; возвышенный – 3, 88; яркий – 8,86; сильный – 8,5; медлительный – 7,98; тихий – 9, 29; Далее следуют признаки, содержащие отрицание не: суровый, мрачный, темный, печальный, тяжелый, тоскливый, угрюмый, устрашающий, зловещий; 3. Цветовые ассоциации: голубой – 21, 48 (покой, удовлетворение, гармония, высокая духовность); 4. Золотое сечение (совпадение информационного потока целого текста со смысловой кульминацией): «Обиду мою веси, разреши ту, яко волиши: яко не имам иныя помощи разве Тебе». Текстовое содержание первого неканонического дискурса: 1. Текст бета-плюс: вызывает ритмы, побуждающие к активности, сопровождая физическую активность, усиливая умственную активность, внимание; 2. Наиболее значимые фоносемантические признаки текста: прекрасный – 9,35; светлый – 1,38; нежный – 5, 37; радостный – 5,2; возвышенный – 3,02; яркий – 8,46; сильный - 5,20; 3. Цветовые ассоциации: сиреневый – 9,92 (интуиция, духовность, преданность), синий – 4,46 (уход в себя, глубина переживаний, склонность к размышлению, гармония, обретение устойчивости, скромность, трудолюбие), желтый – 2,55 (новая энергия, уверенность в будущем, активность во всех сферах, радость, оптимизм, интеллект, общительность, смелость); 4. Золотое сечение (совпадение информационного потока целого текста со смысловой кульминацией): «В гости ласточки летят. И внушая мысль о братстве, О дарах любви благой». Текстовое содержание второго неканонического дискурса: 1. Тета-минус текст: Вызывает бессознательный порыв активности, неудовлетворенности состоянием, беспокойство; 2. Наиболее значимые фоносемантические признаки текста: прекрасный - 3,2; возвышенный – 1,73; яркий – 3, 99; сильный – 3,90; медлительный – 4,90; 3. Цветовые ассоциации: голубой – 8,8 ((покой, удовлетворение, гармония, высокая духовность), синий – 5, 13 (уход в себя, глубина переживаний, склонность к размышлению, гармония, обретение устойчивости, скромность, трудолюбие), зеленый – 1,29 (рост, надежда, спокойствие, надежда, самоутверждение), красный – 1,09 (энергичность, работоспособность, яркость, наслаждение, любовь – Бог есть Любовь). 4. Золотое сечение (совпадение информационного потока целого текста со смысловой кульминацией): «Своим заступлением Гнев Божий от нас отврати, Идущих путем заблуждения». Текстовое содержание факультативного неканонического дискурса: 1. Бета-плюс текст: Вызывает ритмы, побуждающие к активности, сопровождая физическую активность, усиливая умственную активность, внимание; 2. Наиболее значимые фоносемантические признаки текста: прекрасный – 6,89; радостный – 10,26; возвышенный – 12,43; бодрый – 13, 57; яркий – 16, 27; сильный – 14,57; стремительный – 9,16; 3. Цветовые ассоциации: коричневый – 7, 11 (цвет земли, твердость, уверенность в себе, консерватизм; цвет толпы, массы), белый – 5, 19 (просветление, очищение, здравый смысл, безопасность, спокойствие, оптимизм), синий – 4, 24 (уход в себя, глубина переживаний, склонность к размышлению, гармония, обретение устойчивости, скромность, трудолюбие), сиреневый – 2,97 (интуиция, духовность, преданность); 4. Золотое сечение (совпадение информационного потока целого текста со смысловой кульминацией): «Но не над ближним, над собою. Душа воспрянет ото сна, и жизнь наполнится любовью». Сравнивая полученные данные относительно семантики воздействующего потенциала вербальной части кодифицированных и некодифицированных мелолийных произведений, можно констатировать, что в целом показатели автоматизированной экспертизы совпадают с ранее выявленными экспериментальными данными по показателям шкал личностного семантического дифференциала («Оценка», «Сила», «Активность», «Комфорт / Дискомфорт») и показателям цветовых ассоциаций. Выявленные незначительныен расхождения свидетельствуют о широте жанровой специфики духовных информационных посланий и практически не уменьшают их воздействующего потенциала на массового адресата. Дополнительные факторы оценки, привнесенные программой автоматизированной экспертизы, в частности, «золотое сечение» как совпадение информационного потока целого текста со смысловой кульминацией его воздействующего потенциала, а также факторы информационного воздействия на сенсорные каналы, вызывающие определенные ритмы мозга (альфа-, бета-, дельта -, тетра ритмы), которые способны влиять на формирование личностных установок индивида, побуждать к активности, усиливать умственную активность, внимание и сопровождать его физическую активность, являются вербально-эмотивным основанием информационного «расширения человека» для оценки его возможностей, способностей и готовности к торжеству духовных установок и восхождению по ступеням Лествицы. В Заключении подводятся итоги проведенного исследования и обозначены перспективы дальнейшего изучения. В результате проведенного комплексного исследования, посвященного изучению медийной природы мелолийного дискурса как информационного средства массовой коммуникации, выделены три основных функции таких единиц, и предложена многоуровневая модель реализации последовательности действий по самопреобразованию человека на пути «расширения его информационного пространства». Полученные в диссертации выводы о жанрообразующих параметрах музыкальной проповеди в виде мелолийного дискурса, о специфичности и манифестационности представляющих в коммуникативном пространстве его типизированных форм, о направлениях анализа меж- и внутрижанровой специфики медийных форм массовой коммуникации определяют пути дальнейшего развития теории речевых жанров, в понимании М.М. Бахтина и В.Н. Волошинова. Основные положения диссертационного исследования отражены в следующих публикациях автора: Статьи в изданиях, рекомендованных Высшей аттестационной комиссией в Перечне ведущих рецензируемых научных журналов и изданий 1. Ульянич Г.А. Духовная проповедь как комплексный ритуальный акт социальной коммуникации [Электронный ресурс] / Г.А. Ульянич // Электронный научный журнал «Мир лингвистики и коммуникации». - Тверь: ТГСХА, ТИПЛ и МК. – 2010, № 1 (18). ISSN 1999-84046; Гос. рег. № 0420800038. Режим доступа: http://www.tverlingua.ru. (0, 5 п.л.). 2. Ульянич Г.А. Синергийные основы музыкальной проповеди как духовной практики [Текст] / Г.А. Ульянич // Вестник Тверского Государственного Университета. Сер. Педагогика и Психология. – 2012, № 22. – С. 281 291 (0, 75 п.л.; в соавторстве; личный вклад – 0,4 п.л.). 3. Ульянич Г.А. Проповедь как средство информационного (прагматического) воздействия массовой коммуникации расширения человека [Электронный ресурс] / Г.А. Ульянич // Электронный научный журнал «Мир линг- вистики и коммуникации». - Тверь: ТГСХА, ТИПЛ и МК. – 2012, № 4 (29). ISSN 1999-84046; Гос. рег. № 0420800038. Идентификационный номер 0421200038\ХХХХ Режим доступа: http://www.tverlingua.ru. (0, 5 п.л.). Статьи в сборниках научных трудов и материалах научных конференций 4. Ульянич Г.А. Жанровая специфика дискурса проповеди в социальной коммуникации [Текст] / Г.А. Ульянич // Языковой дискурс в социальной практике. Сб. научных трудов 10-й Международной научно-практической конференции 2-3 апреля 2010 года. - Тверь: ТвГУ, 2010. – С. 269 - 273 (0,5 п.л.). 5. Ульянич Г.А. Мелолическая проповедь в психотерапевтической коммуникации [Текст] / Г.А. Ульянич // Психология управления в современной России: Процессы труда и организации. Материалы Международной научно-практической конференции. - Тверь: Ин-т психологии РАН, РАО, ТвГУ, 2012. – С. 108 - 114 (0,5 п.л.). 6. Ульянич Г.А. Дискурсивная природа музыкальной проповеди [Текст] / Г.А. Ульянич // Проблемы совершения образовательного процесса в вузе в связи с переходом на новые образовательные стандарты. Сб. научно - методических трудов по материалам ХХII Всероссийской научно-методической конференции (Тверь, 23-24 апреля 2012 года). – Тверь: ТГСХА. – С. 166 - 169 (0, 35 п.л.). Подписано в печать Формат 60х84 1/16. Объем – 1,25 п.л. Тираж 100 экз. Бумага типографская. Гарнитура Таймс. Печать ризографическая. Заказ № Отпечатано в издательстве ТГСХА «АгросферА» Россия, 170904, г. Тверь, п. Сахарово, ул. Василевского, д.7. тел. (4822) 53-12-36
