Т.Неера "Состояния, измененные химическим путем"

ИЗМЕНЕННЫЕ ХИМИЧЕСКИМ ПУТЕМ СОСТОЯНИЯ
Реальный взгляд на химизм мозга и химическую зависимость
Терри Л.Неер1
Журнал «Профессиональный консультант»,
март-апрель 1991 года, стр. 31-35.
В прошлом химическая зависимость описывалась с помощью таких понятий, как «дефекты характера», «недостатки личности» или «особенности поведения», которые считались
свойственными для химически зависимых людей.
В действительности же, сила воли и черты характера чаще всего не имеют никакого отношения к этой болезни. В основе ее лежат факторы, связываемые с недостатком, избытком
или дисбалансом определенных химических веществ в мозге. Такой патологический химизм
появляется в результате генетических или средовых воздействий, которые человек не может
контролировать. Эти измененные химическим путем состояния являются предвестниками или
уже действующими причинами того, что человек вынужден получать положительное подкрепление при помощи химических веществ.
То, как мы думаем, чувствуем и поступаем – результат химических процессов, происходящих в нашем мозге. Эти химические процессы зависят от согласованности взаимодействия
молекул множества различных химических веществ со специализированными клетками мозга,
что и рождает наши мысли, чувства и действия. Каждая мысль, чувство и форма поведения
имеет свой нейрохимический эквивалент в мозге. По мере того, как человек продолжает использовать внешние химические вещества, чтобы изменить свои мысли, чувства, формы поведения так, как ему бы хотелось, он становится химически зависимым.
Другими словами, для того, чтобы человек стал зависимым от получаемого извне химического вещества, которые помогает ему переживать желаемые мысли, чувства или формы поведения, в его мозге должен первоначально существовать или развиться недостаток определенных химических веществ. Для такого человека первый шаг к приемлемому образу жизни, свободному от потребности получать химические вещества извне – это полный отказ от употребления этих веществ. Однако, такой отказ сопровождается целым рядом неприятных и с большим трудом принимаемых человеком мыслей, ощущений, а возможно – и форм поведения, поскольку этот человек пытается выполнять социальные функции, обладая крайне ограниченными химическими возможностями мозга.
Это является основание считать физиологическую стабилизацию необходимым начальным этапом выздоровления от химической зависимости. До недавних пор этот пункт в опыте
большинства реабилитационных программ не учитывался.
Я считаю, что прийти к пониманию этого процесса консультантам в области химической
зависимости мешало отсутствие практического воплощения последних научных данных в руководство к действию.
Многие специалисты в этой области поддерживают концепцию химической зависимости
как заболевания, поскольку Американская медицинская ассоциация утверждает, что алкоголизм – это заболевание («Анонимные Алкоголики» называют его «прогрессирующей болезнью»), а это делает химическую зависимость «поддающейся лечению». Те из нас, кто сами являются выздоравливающими алкоголиками или наркоманами, считают себя людьми сильного
характера и воли, и с готовностью принимают концепцию алкоголизма как болезни. Большинство же консультантов, не являющихся выздоравливающими алкоголиками или наркоманами,
вслух заявляют о том, что они тоже принимают эту концепцию, но в глубине души могут в некоторой степени удивляться такому утверждению.
В нашем обществе болезнью может считаться состояние, определяемое четырьмя следующими критериями:
Терри Неер – дипломированный специалист по химической зависимости, работающий в штатах Вашингтон и
Айдахо. Он сотрудничает с амбулаторным центром выздоровления Колониальной клиники в Споукейне, а также
является консультантом Министерства по социальным и медицинским службам штата Вашингтон.
1
1
1) этиология – возможность определить факторы, которые вызывают данное состояние;
2) симптоматология – возможность определить симптомы, т.е. наличие потери контроля,
выпадений памяти, изменения толерантности и т.д.;
3) патогенез – возможность симптоматического описания стадий процесса;
4) прогноз – в случае химической зависимости – неопределенный.
Если принять, что алкоголизм вызывается алкоголем, то каждый, кто выпивает, должен
бы заболеть этой болезнью, но это происходит вовсе не с каждым.
Настоящие же этиологические факторы – и именно они обсуждаются в данной статье –
это нейрохимический и ферментный (я не буду здесь говорить об уровне и активности тех ферментов печени, значение которых хорошо известно).
Около полусотни химических веществ, синтезируемых мозгом обычного человека, считаются нейромедиаторами (передатчиками нервных сигналов), связанными с мышлением, эмоциями и поступками. Некоторые из этих веществ особо интересны в плане выздоровления от
химической зависимости и, что очень важно, могут быть связаны с определенным эмоциональным состоянием. Это позволяет нам в значительной мере упростить и сделать доступным для
практического применения представления о химизме мозга. Давайте рассмотрим некоторые из
этих нейрохимических веществ и опишем связанные с ними мысли, чувства и формы поведения.
Опиоиды – эндорфины и энкефалины – это вещества, используемые мозгом для облегчения боли. Эндорфины (эндогенные вещества морфинного ряда), по всей видимости, служат
для облегчения физических страданий. Энкефалины (мет-энкефалин и лей-энкефалин) оказывают, по-видимому, глубокое воздействие на нейронные области, связанные с эмоциональной
памятью. Самое болезненное чувство, которое заставляет нас страдать сильнее всего – это низкая самооценка.
Исследования, о которых сообщалось в журнале «Профессиональный консультант» за
март-апрель 1987 года, сводят воедино важные данные из разных областей знания. В результате
этих исследований мы знаем, например, что содержание опиоидов может зависеть от генетических и эмоциональных факторов. Если в мозге человека содержание опиоидов низкое – из-за
генетических особенностей или постоянного воздействия стрессов – такой человек ощущает
себя неполноценным, неадекватным, ненужным. И причина всех этих ощущений – пониженный уровень энкефалина. Врожденная недостаточность опиоидов может быть причиной болезненной застенчивости у детей. Они могут постоянно чувствовать себя не такими, иными, чем
их ровесники, хотя это и не так. Они всегда считают себя «вторыми», «третьими» или «последними», и никогда не ощущают себя не только лидерами, но даже и «такими же», как все
остальные. Когда у них уровень опиоидов приходит в норму, что бывает, например, вслед за
родительской лаской, которая резко увеличивает выделение и усвоение эндорфинов и энкефалинов, ребенок чувствует себя внутренне сосредоточенным и спокойным, ощущает свою полноценность. Регулярные физические упражнения также высвобождают эндорфины, и человек
тоже ощущает спокойствие, сосредоточенность и полноценность, т.е., испытывает положительные эмоции.
Опиатные наркотики воздействуют на те же рецепторы, что и эндогенные опиоиды – эндорфины и энкефалины, и приносят желаемое чувство благополучия. Алкогольный метаболизм
и возможное выделение салсолинола обеспечивают синтез молекул, заменяющих энкефалин и
усиливающих чувство эйфории. Любители пива испытывают эйфорию вдвойне, поскольку, в
дополнение к тому, что усвоение алкоголя сопровождается выделением салсолинола, это вещество еще и поступает в организм вместе с пивом, в котором оно естественным образом синтезируется при ферментации хмеля.
Дофамин воздействует на области мозга, например, лобные доли, связываемые с чувствами удовлетворения, альтруизма, другими положительными эмоциями, а также на такие
мозговые структуры, как лимбическая система, которую связывают с переживанием материнских и отцовский чувств. Нейромедиаторы не могут вызывать этих чувств, когда в организме
мало дофамина, как, например, при кокаиновой наркомании. В результате наркоманы не чувствуют угрызений совести в отношении своих действий и не испытывают потребности заботиться о своих детях. Когда им говорят, что они забросили своих детей или обижают их, они
2
обычно отвечают, что знают о своей обязанности заботиться о детях, но просто «не могут» этого делать.
Норэпинефрин получается из дофамина и является нейромедиатором мозгового возбуждения и энергетики. Когда уровень норэпинефрина соответствует норме, человек чувствует
себя энергичным, хорошо мотивированным и полным «потребности к действию». Если этого
вещества недостает, человек испытывает упадок сил, отсутствие мотивации и побуждений, депрессию.
Серотонин является эмоциональным стабилизатором мозга. Если уровень серотонина
соответствует норме, человек понимает, какие чувства он испытывает. Если же серотонина мало, как, например, в случае пременструального синдрома, женщина беспокойна, всегда на грани беспричинных слез и плохо спит, ей сильнее обычного мешает любой шум. Ей трудно объяснить свои переживания и она подавлена. Одновременные проявления депрессии и раздражительности, по-видимому, всегда связаны с низким уровнем серотонина.
Гамма-аминомасляная кислота — (ГАМК) входит в состав очень многих (до 40% от
общего количества) нейромедиаторов. Ее считают веществом, позволяющим справляться со
стрессом. При нормальном уровне ГАМК человек чувствует себя уверенно и спокойно. Если
уровень ГАМК недостаточен, человек будет ощущать ничем не мотивированную тревогу
(спонтанная тревожность), и может переживать приступы страха и даже судороги. Недостаток
ГАМК – важнейший фактор в синдроме отсроченного стресса; ее дефицит может приводить к
возникновению различных фобий.
Алкоголь, барбитураты и бензодиазепины воздействуют на производящие ГАМК нейроны и усиливают катализ этого вещества, что вызывает ощущение покоя, ослабляет переживания от стресса, уменьшает агрессию и страх.
Ацетилхолин воздействует на способность концентрировать внимание и память. Когда
ацетилхолина меньше нормы, человеку трудно сосредоточиться дольше, чем на несколько секунд, он испытывает затруднения в кратковременной памяти.
Известно несколько опубликованных исследований, в которых объясняется действие
ферментов и некоторых гормонов. Когда в кровь, взятую у человека, больного алкоголизмом,
или злоупотреблявшего алкоголем, добавляли алкоголь, в количестве, эквивалентном 4-6 порциям виски (т.е., 2,5 унции или 75 мл чистого алкоголя), многие ферменты в значительной степени разрушались. Если же та же манипуляция производилась с контрольными пробами крови,
взятыми у людей без алкогольных проблем, то подобных разрушений ферментов не наблюдалось.
Одним из ферментов, функционально подавлявшихся при контакте с молекулами алкоголя, была моноаминоксидаза (МАО). Что это может значить? Этот пример позволяет понять,
почему некоторые люди при приеме алкоголя или лекарств-депрессантов испытывают парадоксальный прилив энергии и вообще чувствуют себя лучше.
Моноаминами, на которые в этом случае оказывается воздействие, являются дофамин,
норэпинефрин и серотонин. МАО снижает уровень этих нейромедиаторов. Когда образование
МАО заторможено алкоголем, уровень моноаминов увеличивается. Это вызывает ощущение
прилива энергии (норэпинефрин), чувства удовлетворения (дофамин) и стабильности (серотонин). Поэтому после 4-6 порций виски (либо соответствующего количества вина или пива) человек, у которого проявляется такой эффект, может ощущать улучшение самочувствия, чувствует себя менее подавленным и лучше владеет собой. Люди, у которых предполагаются такие
изменения ферментов, предпочитают пить быстро: чем скорее они наберут уровень алкоголя,
необходимый для торможения их МАО, тем быстрее приходит к ним ощущение комфорта,
спокойствия и уверенности. Торможение синтеза МАО у таких людей также является основным фактором, способствующим повышению кровяного давления.
В тех же исследованиях было обнаружено, что в пробах крови, взятых у алкоголиков и
злоупотребляющих алкоголем, алкоголь тормозит действие кортзола. Кортизол помогает мозгу
отслеживать опасные ситуации и готовить организм к борьбе или бегству. Когда действие кортизола тормозится алкоголем, человек испытывает чувство «отсутствия опасности». У него нет
неприятного чувства беспокойства и, поэтому, нет причин прекращать употребление алкоголя.
3
Мозг же людей, не злоупотребляющих алкоголем, реагирует на алкоголь как на яд, и активизирует кортизол.
Из этих примеров понятно, что человек с биохимией мозга, измененной генетически или
же в результате постоянного стресса, когда пьет, то чувствует себя увереннее, активнее, менее
подавлено, ощущает удовольствие, более уравновешен и лучше владеет собой. Дурных последствий от действия алкоголя он не ощущает – так почему бы ему не пить? И он пьет!
Человек становится зависимым от компульсивных форм поведения из-за изменения химизма мозга в результате такого поведения. У азартных игроков и компульсивных транжир, когда они делают свои ставки и совершают свои покупки, уровень норэпинефрина и дофамина
резко повышается. Этот скачок энергии на время снимает и них депрессию и может компенсировать чувство собственной неполноценности.
Голодание – например, при анорексии – вызывает повышение уровня энкефалина в мозге. Это позволяет человеку сохранять спокойствие, пока не в организм не поступит пища, являющаяся источником протеина. А если пища не поступает, то организм начинает потреблять
протеин из собственной мышечной ткани.
У людей, страдающих булимией (обжорством), скачок норэпинефрина и дофамина следует за искусственно вызываемой ими рвотой: в результате они получают заряд бодрости и
приятное ощущение от якобы контроля над своим пищевым поведением.
Человек, не ощущающий себя личностью, чувствующий, что его не любят окружающие,
может испытывать непреодолимую тягу к шоколаду. Когда они объедаются шоколадом, в их
мозге вырабатывается фенилэтиламин – вещество, ответственное за ощущение «любви». Если
этого вещества в достатке, человек чувствует себя полноценной личностью, чувствует себя любимым всеми.
У человека, зависимого от других людей, любое напряжение снижает уровень энкефалина и ГАМК. В результате этого члены семьи больного чувствуют все возрастающую тревогу,
ощущают себя беспомощными и ненужными. Стремясь заполнить пустоту, вызванную чувством неадекватности, они стараются повысить у себя уровень норэпинефрина и дофамина, что
достигается посредством бурной деятельности, попыток повысить собственную значимость и
контролировать ситуацию во многом так же, как это происходит у «трудоголиков».
Особенности нейрохимии мозга во многом могут объяснить механизмы компульсивного
поведения. Если консультант знает об этом, и использует свои знания в работе с теми, кому он
помогает, то теоретические концепции становятся все более понятными как для них, так и для
самого консультанта.
Изменения мозгового химизма сказываются на том, что человек думает, чувствует и как
себя ведет. Люди с хорошо сбалансированной нейрохимией мозга проявляют завидную уверенность в себе и самообладание, они способны быстро соображать и действовать. К тому же, они
видят все эти качества в себе. Им не кажется, что нужно чего-то бояться, потому что все их системы работают согласованно, и они не считают, что их существованию что-то угрожает. Они
способны принимать жизнь такой, какая она есть, способны думать и поступать так, чтобы чувствовать себя хорошо. Они не нуждаются в каких-то химических веществах извне. Алкоголь и
другие наркотики оказывают на них дестабилизирующее влияние. Они воспринимают эти вещества, как «дурман». Люди же, испытывающие от этих веществ положительные ощущения, а
не дискомфорт, могут считать их чем-то желанным, «уповать» на них.
Как показал А.Маслоу, основой для самоактуализации должна быть физическая стабилизация организма. Такая стабилизация в выздоровлении от химической зависимости должна
касаться и мозгового химизма.
В прошлом мы пытались построить второй, третий и последующие «этажи» здания самооценки, не обеспечив для него прочного физиологического фундамента. В итоге наши постройки часто разваливались.
Чтобы успешно противостоять наркотикам и дисфункциональным формам компульсивного поведения, нам нужно внести мир в биохимию нашего мозга.
4