Иванова Е. С., Воронеж. ВЛИЯНИЕ НАЦИСТСКОГО ПРОШЛОГО

1
ВЛИЯНИЕ НАЦИСТСКОГО ПРОШЛОГО НА
ПОВСЕДНЕВНОСТЬ (НА ОСНОВЕ РОМАНА Б. ШЛИНКА «ЧТЕЦ»).
Е. С. Иванова
ВГМА им. Н. Н. Бурденко Воронеж Россия
В 1990-х гг. в Германии наблюдается активное обращение писателей к
изучению «ментальности» прошлого с затрагиванием чувств и мыслей героев,
описанию повседневной жизни людей. В этой связи следует обратить
внимание, что такое проявление творческой установки наблюдается в
популярном жанре мемуарного и автобиографического повествования, где
личный опыт более увлекателен и познавателен для понимания прошлого и
настоящего, чем социологический или политический анализ, что заметно в
романе Бернхарда Шлинка «Чтец» (1995). Писатель показывает, насколько
частная судьба идентична судьбе всего поколения, как националсоциалистическое прошлое влияет на повседневную жизнь немцев. Б. Шлинк
избегает обобщающего подхода в восприятии событий прошлого, он вводит
прямых участников истории. Описывая будничную жизнь человека, его
повседневное сознание и поведение, его личную биографию, автор анализирует
пространство эпохи нацизма в Германии. Повседневность помогает лучше
понять исторические события, роль людей, роль их переживаний в этих
событиях.
Краткий экскурс в историю литературы Германии дает возможность
констатировать, что тема «преодоление прошлого» («Bewältigung der
Vergangenheit») – критическая работа над памятью о прошлом - для немецкой
литературы является одной из ключевых, потому как литературоведение
развивалось рука об руку с исторической наукой. Будучи исключительно
актуальной в послевоенной литературе, она не теряет своей важности и поныне.
“Формула «преодоление прошлого» стала знаком длительного,
многопланового, внутренне противоречивого процесса «общенационального
извлечения уроков» из истории «третьего рейха», призывом к моральному
очищению, к восприятию и осмыслению правды о фашизме и войне,” – отметил
историк А. И. Борозняк [1 ;19]. Здесь речь идет об эпохе националсоциалистического господства, о причинах, влияющих на настоящее.
Поражение во Второй мировой войне побудило немцев к осмыслению истоков
и последствий нацизма, их воздействие на повседневную жизнь.
Поэтому объектом внимания Шлинка становится прошлое, содержащее
все проблемы и темы морального характера. Писатель повествует о прошлом,
делая упор на познании повседневной жизни персонажей, “сквозь настоящее
всегда просвечивает прошлое, это прошлое не забыто и не завершено, оно
продолжает жить и оставаться злободневным” [3; 196]. В связи с этим Шлинк
2
размышляет: “Прошлое — это задача, которую можно одолеть и которую
одолевают. При этом получается конструкция прошедшего, которая
представляет собой воспоминание с элементами забвения или же, наоборот,
забвение с элементами воспоминания” [2; 333].
В романе «Чтец» участники семинара, студенты осмысляли прошлое,
исследовали его ужасы, судили все поколение, приговаривая его к раскаянию.
Главный герой - Михаэль - понимает «прошлое» не как что-то
неопределенное, давно прошедшее, а как что-то, что необходимо пережить
самому, как что-то неотъемлемо присутствующее в его повседневности “из
зрителя я вдруг превратился в участника, в действующее лицо. Более того –
мне выпала решающая роль, которой я не искал, но она досталась мне, хотел я
того или нет, вел ли себя пассивно или решился бы что-нибудь предпринять”
[3; 124]. Однако при этом возникает множество антимоний: главный герой
питает ненависть к нацистскому прошлому страны, однако одновременно он
любит Ханну, причастную к геноциду.
Он ставит перед собой двоякую задачу, сложную для всего поколения
немцев: с одной стороны - осуждение действий Ханны, так как преступление
было слишком ужасным, с другой - ее понимание, потому что она находилась
под властью тоталитарного режима. Однако двойного решения Михаэлю найти
так и не удалось. Испытывая сочувствие жертвам многочисленных убийств, в
которых замешана Ханна, он чувствует вину и перед ней, и за нее. Шлинк
настойчиво толкает читателя на размышления, имел ли право Михаэль после
этого считать Ханну виновной, если сам оказался повинен в ее смерти.
К началу двадцать первого века нацизм как политическое явление
Германии был пристально изучен с разных сторон. В мировом и особенно
немецком литературоведении установилось поколение «детей третьего рейха».
Шлинк будучи рожденным в 1940-е годы относится к этому поколению –
главному поколению немецкого расчета с прошлым. Писатель перенял
историческую вину за преступления нацизма, он размышляет о судьбе раненого
национал-социализмом человечества.
Повседневность, включенная в контекст эпохи, помогает понять судьбу
поколения, к которому принадлежит главный герой романа. Шлинк пытается
выяснить отношение второго поколения (рожденные в первые послевоенные
годы) к тому, что происходило в эпоху национал-социализма.
Старшее поколение поддержало младшее, не помнящее нацизма, но
ищущее правды о скрытых преступлениях прошлого, желающее узнать, как
вели себя его родители в эпоху нацизма. Следует подчеркнуть, что не только
для немецких историков, но и для многих немцев вообще этот вопрос, самым
непосредственным образом касающийся их отцов и дедов, является не просто
актуальным, но порой болезненным и просто кровоточащим. Они стремились
продемонстрировать свое негативное отношение к преступлениям старшего
поколения, выступить как совесть страны, полагая, что безнаказанность портит
душу народа, создает основу для их вероятного повтора. Не зря в романе
3
«Чтец» студенты иронично называли студентов по делу о надзирателях
концентрированного лагеря «лагерниками». С одной стороны, они не могут
нести персональную ответственность за войну, нацизм, трагизм Холокоста,
потому что тогда еще они были в неосознанном возрасте. Однако с другой
стороны, они не могут считать себя абсолютно невиновными, так как все эти
преступления совершались головой и руками их родителей. Осмысление
прошлого стоит в тесной связи с проблемой осмысления повседневной жизни и
провоцирует беспокойные дискуссии относительно смысла истории, “история,
выстраивая мосты между прошлым и будущим, видит, что происходит на обоих
берегах, а потому деятельно причастна к происходящему и тут и там” [3; 161].
Шлинк по-новому понимает проблему нацистского периода Германии:
молодые люди, разбираясь в прошлом, изолируют свою жизнь от тех
страшных событий. Писатель сумел подать эту неприятную тему под
необычным углом зрения. Он сочетает повседневную жизнь человека, его
личную историю, чувства к определенному человеку с историей всего народа,
Шлинк рассматривает проблему не в содержательном плане, а с позиции
индивидуального мнения. Персональная проблема – явление более
эмоционально наполненное, особенно, когда ее причиной становится
историческое событие такое, как война.
Писатель ставит перед собой цель изобразить ужасное положение того
поколения, которое неволей способствовало преступлениям нацизма, показать
их боль, их «невольное соучастие». Автор склоняет к размышлениям о том,
почему Ханна, будучи способной к любви, совершала преступления против
человечности, почему не выпустила заключенных из церкви, почему не
переступила свои принципы, был ли у нее выбор вообще. Объяснением ее
поступков служит господствующий в то время нацистский режим.
Действительно, вина Ханны была не больше вины тоталитарной
системы, которая помимо искривления картины мира в восприятии граждан
средствами пропаганды, еще лишает людей воли. Она направлена на то, чтобы
превратить людей в зомби, которые без раздумий выполняют команды. К тому
же немцы – самая правильная и самая педантичная нация во всем мире, для
которой правила даже главнее сотен жизней.
Такие проблемы как отношение детей, выросших в мирное время, к
поколению своих отцов, содействовавшее преступлениям нацизма, принятие
своей вины и возможности ее искупления, влияние нацистского прошлого на
повседневную жизнь людей являются основой философской составляющей
этой оригинальной книги.
Литература.
1. Борозняк А. И. Прошлое, которое не уходит. Очерки истории
историографии Германии 20 века / А. И. Борозняк. – Екатеринбург, 2004.
4
2. Шлинк Б. Роль права в преодолении прошлого / Б. Шлинк. Пер. с нем. К.
Левинсона // Память о войне 60 лет спустя: Россия, Германия, Европа.
3. Шлинк Б. Чтец / Б. Шлинк. – Спб. : Азбука-классика, 2009.