Московский ордена Дружбы народов государственный лингвистический университет На правах рукописи
реклама
Московский ордена Дружбы народов государственный лингвистический университет На правах рукописи МАГАНОВ Алексей Сергеевич ПЕРЕДАЧА АНГЛИЙСКИХ КОНСТРУКЦИЙ С ПРИДАТОЧНЫМИ ПРЕДЛОЖЕНИЯМИ, ВВОДИМЫМИ СОЧЕТАНИЕМ «ПРЕДЛОГ + СОЮЗ WHAT», ПРИ ПЕРЕВОДЕ НА РУССКИЙ ЯЗЫК (на материале прессы и художественной литературы) Специальность 10.02.20 – сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание Диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук Научный руководитель – кандидат филологических наук, доцент ЛАНЧИКОВ В.К. Москва 2003 1 Введение. Одним из центральных вопросов современной теории перевода является решение проблемы переводческой эквивалентности, соотношения содержания оригинала и перевода и языковых средств, выражающих это содержание. соотношения формы и В рамках содержания данной оригинала и проблемы перевода, значительный интерес приобретает вопрос о передаче значений синтаксических структур, входящих в текст оригинала. Настоящая работа посвящена функциональных рассмотрению значений проблемы синтаксических передачи структур, где придаточные выступают в роли одного из членов предложения. Эта проблема приобретает более глубокий интерес при рассмотрении, в каких случаях точное сохранение синтаксической структуры при переводе подобных предложений будет оправдано и возможно, а в каких нет, являясь признаком неоправданного буквализма. Узкая направленность темы не позволяет рассматривать ее в рамках общей теории перевода, однако проблема преобразования структуры подобных предложений в переводе достойна занять место среди важных аспектов частной теории перевода - с английского языка на русский. Тем не менее, тема научного исследования позволяет сделать выводы, представляющие определенный интерес и для общей теории перевода, в частности в отношении уточнения некоторых особенностей актуального членения предложения и способов передачи эмфазы. Научная новизна темы заключается в том, что в современной теории перевода подобные конструкции не были предметом специального исследования. На данный момент не существует единого подхода к вопросу об их передаче. С одной стороны, 2 сохранение грамматического значения не может являться задачей переводчика, а с другой стороны отмечается стремление к сохранению инварианта грамматического значения при переводе. Анализ же переводов свидетельствует как о наличии при переводе различных типов синтаксических преобразований, так и о существующей тенденции к неуместному синтаксическом буквализму в связи с существованием аналогичной конструкции в русском языке. Целью работы стала разработка типологии преобразований для выделения общих тенденций и разработка системного подхода. Такая цель предусматривает решение следующих задач: -определение роли и места значений отмеченных синтаксических структур в смысловой структуре текста; -сопоставительный анализ особенностей употребления отмеченных синтаксических структур в английском и русском языке; -сопоставительный переводческий анализ для выявления закономерностей использования буквальных синтаксических структур и преобразований в англо-русских переводах. Это немаловажно, если учесть степень иноязычной интерференции, особенно заметной в синтаксисе переводов. В ходе исследования была выдвинута рабочая гипотеза о том, что в силу различной частотности использования подобных конструкций в русском и английском языке при переводе с английского языка на русский они не передаются подобными же конструкциями языка перевода (ПЯ). Для детальной проверки гипотезы необходим функциональный и стилистический анализ, а также переводческий эксперимент. Актуальность темы заключается в том, что исследование роли относительных предложений при переводе вносит вклад в решение проблемы особенностей передачи синтаксических структур, что, в 3 свою очередь, способствует решению центральной проблемы теории перевода – определения понятия переводческой эквивалентности. Это также позволит выявить закономерности при переводе и систематизировать их. Научная новизна обусловлена комплексным подходом к проблеме преобразования структуры предложения при переводе с английского языка на русский, а именно к различного рода трансформациям, необходимым для передачи всей полноты функциональных значений рассматриваемой конструкции. Материалом для исследования послужили тексты англоязычной печати, их переводы профессиональными на русский переводчиками, язык, выполненные тексты английской художественной литературы и их переводы, опубликованные в России, а также сопоставимые с ними в жанровом отношении тексты из отечественной печати и художественной литературы. Основными методами исследования стали сопоставительный анализ функционирования рассматриваемой синтаксической конструкции в двух языках, а также сопоставительный анализ оригинала и перевода. Большое место в работе отводится эксперименту, который заключается в сопоставительном анализе вариантов перевода, предложенных профессиональными и начинающими переводчиками. Теоретическая значимость исследования состоит в том, что конечные выводы позволят судить об основных функциональных особенностях данной синтаксической конструкции, а также изучить более подробно саму природу относительных предложений. Эти 4 выводы представляют ценность как для сопоставительной грамматики, так и для переводоведения, поскольку они дают основания для конкретизации некоторых положений теории перевода, касающихся передачи функциональных относительных предложений в целом и характеристик рассматриваемой конструкции в частности при переводе с английского языка на русский. Практическая значимость исследования заключается в том, что выводы исследования могут быть использованы переводчикамипрактиками в повседневной работе. Они также могут найти применение при обучении студентов на занятиях по переводу, в курсе теории перевода и при оценке качества выполненных переводов. В этом заключается практическая ценность работы. Достоверность полученных данных и обоснованность сделанных на их основе выводов и рекомендаций обеспечиваются опорой на фундаментальные принципы отечественного переводоведения, в частности, адекватности на концепцию перевода, а функционально-прагматической также использованием методики, адекватной целям исследования, и существующей переводческой практики, о тенденции которой свидетельствуют используемые в работе образцы переводов. 5 I Анализ конструкции с придаточным предложением, вводимым сочетанием "предлог+ what" в английском языке Прежде всего, необходимо отметить, что, несмотря на большой научный интерес, проявляемый к лингвистике в особенности в последние годы, рассматриваемая нами конструкция не получила еще достаточного освещения. Большинство отечественных лингвистов признает за этой конструкцией только эмфатическую функцию, как, впрочем, и зарубежные специалисты в области лингвистики. В целом же надо заметить, что вопрос относительных предложений в отечественной лингвистике также разработан весьма слабо. Данная лакуна в последнее время активно заполняется переводами трудов французских лингвистов, многие из которых уделили этой проблеме немало внимания. Кроме того, в подходах американских, отечественных и французских лингвистов наметились расхождения в плане точного терминологического определения конструкции. А также наметились расхождения во взглядах на употребление конструкции в разных видах речи, то есть в решении вопроса, является ли конструкция принадлежностью устной или достоянием письменной речи. Одной из целей данной работы станет систематизация существующих подходов к этому вопросу и выработка единого подхода. 1.1. Обзор работ по рассматриваемой тематике в отечественной литературе В отечественной лингвистике наиболее полное освещение конструкция "предлог + what + придаточное" получила в трудах А.А. Смирницкого. Как известно, грамматические способы соединения слов проявляются и существуют на фоне определенных лексикосемантических отношений между словами [1, 92]. Отдельные слова связываются друг с другом, прежде всего, по смыслу. Смысловая или 6 лексическая связь между словами может в целом ряде случаев иметь решающее значение не только для понимания смысла даже при отсутствии четкого грамматического оформления этой связи, но также и для установления и уточнения самой грамматической конструкции. Между лексическими и грамматическими отношениями существуют определенные соответствия: в значительном количестве случаев грамматические связи между словами указывают на такие отношения, которые естественно вытекают из лексической семантики сочетающихся слов. Вместе с тем, ни в коем случае не следует забывать, что лексические и грамматические отношения между словами являются двумя самостоятельными типами связи. А значит, при изучении синтаксического строя языка следует, всячески учитывая лексические отношения между словами, вместе с тем проводить четкое разграничение между последними и соединением слов с помощью специальных грамматических средств. Одним из грамматических средств связи в английском языке является порядок слов. Действительно, порядок слов играет определенную роль в установлении связей между словами также и в русском языке, как, например, в предложении: "Я положил большую книгу на верхнюю полку", где одинаковая форма согласуемых прилагательных требует размещения этих прилагательных, во избежание синтаксического смешения, непосредственно перед определяемыми существительными. В других же случаях создается возможность значительного отрыва прилагательного от определяемого им существительного, например: "Отколе, умная, бредешь ты, голова?" В английском же языке, в котором система словоизменительных форм, по крайней мере, у существительных, прилагательных и местоимений, не является столь развитой, порядок слов приобретает особое значение, как мы убедимся на примере нашей конструкции. 7 Для английского языка характерно контактное расположение слов, то есть такое расположение, при котором слова, связанные по смыслу, размещаются рядом. Однако, наряду с контактным расположением слов, в английском языке встречается также и дистантное расположение слов, при котором слова, связанные по смыслу, располагаются не в непосредственной близости друг от друга. Это не рассматривается как грамматическое или смысловое нарушение, но подобное расположение менее частотно, чем контактное. В случае дистантного расположения слов порядок их следования в предложении должен быть особо зарегламентированным. В частности, в предложении That's the man I was speaking of - это тот человек, о котором я говорил (That's what…) - связанные по смыслу слова man и of значительно отдалены друг от друга, но подобное их дистантное расположение становится возможным лишь в результате того, что слово of занимает не любое, а строго определенное положение в предложении - ни гденибудь в середине, а в самом конце его, где отсутствует возможность объединения этого слова с каким-либо другим существительным, то же самое можно наблюдать и на примере нашей конструкции: "I saw the company and thought that the sum of the parts were worth more than what it was trading for" Mr. Eddleman says (WSJE, 11.11.98). В прочих случаях во избежание возможного объединения таких членов, которые применяются по смыслу различные не способы должны выделения быть объединены, вставной части, например скобки или пунктуация, как в нижеследующем примере: It is difficult to conjecture what pleased Nicholas I in “The Government Inspector”. The man [Nicolas I] who a few years before red-pencilled the manuscript of Pushkin’s “Boris Godunov” with inane remarks suggesting the turning of that tragedy into a novel on the lines of Walter Scott, and generally was immune to authentic literature as all rulers are (not 8 excepting Frederic the Great or Napoleon) can hardly be suspected of having seen anything better in Gogol’s play than slapstick entertainment. (V.Nabokov) Вторым типом связи между словами является способ посредством форм. Однако, в свете выбранной для диссертационного исследования темы, этот способ не представляет для нас интереса. Третьим средством связи между словами в современном английском языке являются служебные слова, к которым относятся предлоги и союзы. Они представляют собой две основные категории связующих служебных слов. Предлоги в английском языке обозначают часто те же самые отношения реального мира, которые в синтетических языках обозначаются с помощью падежных флексий. Однако о полной аналогии здесь говорить не приходится, поскольку предлоги, в отличие от падежных флексий, представляют собой отдельные слова и в качестве таковых имеют свое собственное лексическое значение. В отличие от предлогов союзы могут вводить не только существительные (или местоимения), но и целые предложения, выраженные другими частями речи, а также и целые предложения. Служебные слова в современном английском языке играют особо важную роль в связи с относительной неразвитостью системы словоизменения. Наряду с порядком слов, служебные слова являются основным средством соединения слов в современном английском языке. Связующие служебные слова делятся на два основных разряда: 1). предлоги 2). союзы. Предлоги представляют собой связующие слова, использующиеся для обозначения связи между предметом и предметом, предметом и признаком или же предметом и процессом. [1, 93] 9 Предлог, являясь грамматическое связующим значение, швом, которое имеет определенное выражается внешне особенностями его синтаксической сочетаемости. Во-вторых, предлог как связующее слово, имеет определенное лексическое значение. В сочетании с глаголами это значение предлога проступает особенно ярко: He sat in a tree - он сидел на дереве, и He sat under a tree - он сидел под деревом. В других случаях лексическое значение предлога может несколько стираться, а иногда становится вообще едва заметным: It depends on the following - здесь его значение полностью поглощается значением глагола. Предлог on нужен здесь, поскольку глагол depend управляет дополнением только посредством этого предлога. Принципиально отличаясь от падежных флексий, предлоги как бы дополняют в современном английском падежную систему, поскольку наряду с лексическим значением они обладают также и известным грамматическим связующим значением. Помимо предлогов, к связующим словам относятся также и союзы. Союзы употребляются как для связи отдельных слов в пределах предложения, так и для соединения предложений. В отличие от предлогов, которые всегда вводят имя существительное (местоимение), союзы могут присоединять различные части речи. По значению союзы делятся на сочинительные и подчинительные. Связующую функцию в предложении могут выполнять также и слова, выступающие в качестве самостоятельных членов предложения. Прежде всего, сюда следует отнести относительные местоимения и наречия. Относительные местоимения и наречия, подобно предлогам и союзам, имеют связующее значение, и благодаря этому значению они способствуют осуществлению связи между частями предложения. Ближе всего относительные местоимения и наречия стоят к 10 подчинительным союзам. Эта близость настолько велика, что в целом ряде случаев возможен переход из одной категории слова в другую [1, 93]. Обычно относительные местоимения и наречия служат для введения определительных придаточных предложений. В английском языке принято различать в соответствии со значением вводимых относительными местоимениями и наречиями предложений две функции этих слов: 1). Ограничительная (restrictive) и 2). Определительная (descriptive). С одной стороны, указанные местоимения и наречия могут использоваться при более точном определении предмета -- а тогда мы имеем ограничительную функцию, - а с другой стороны, они могут присоединять еще одно определение к ряду других определений и выступать в описательной функции. Уточнение производится придаточным предложением, которое как бы ограничивает глагол или существительное. Часто слово, к которому непосредственно относится рассматриваемое местоимение или наречие, может быть опущено. В таком случае функции относительных местоимений и наречий расширяются: мы получаем то, что обычно называется "конденсированными относительными словами" [1, 95] (Condensed relatives). Например: who says that is right -- тот, кто говорит это, прав -- где придаточное предложение как бы вытесняет подлежащее в более полном предложении he who says that is right -- и занимает его место. Предложения, вводимые "конденсированными относительными словами", могут выполнять самые различные функции, соответствующие функции определяемого слова в более полном предложении: в частности - и функцию прямого дополнения, как в предложении : I don't understand what you say. Я не понимаю того, что вы говорите. Очевидно, раньше это предложение строилось по образцу I don't understand that which you say. 11 Наряду с "конденсированными относительными словами" (КОС) выделяются также и связующие местоимения и наречия (conjunctive pronouns and adverbs), которые, в общем, аналогичны ОС, но отличаются от последних тем, что в языке отсутствует параллельная более полная конструкция. Например: It happened when he came to Moscow - это случилось, когда он приехал в Москву. Это предложение можно было бы рассматривать как будто бы с той же точки зрения, что и предложение I don't know what you say, но этому препятствует отсутствие параллельной конструкции типа It happened then when he came to Moscow. То же относится и к таким предложениям, как I don't know what to do. Я не знаю, что делать, - где нет подобного параллелизма. Следующей ступенью являются вопросительные слова в предложениях типа: He asked me what I was going to do. Он спросил, что я собираюсь делать. Здесь слово what является обычным вопросительным словом, которое вообще не несет на себе никакой связующей функции. Связь в этом предложении выражена не словом what, а формой времени и порядком слов. Что же касается what, то оно должно быть в предложении даже и тогда, когда вторая часть сложноподчиненного предложения будет выступать самостоятельно: What are you going to do? Что вы собираетесь делать? Далее Смирницкий рассматривает вопросительные слова в предложениях типа He asked me what I was going to do. Он спросил, что я собираюсь делать. Здесь слово what вопросительным словом является обычным и не несет в себе никакой связующей функции. Связь в этом предложении выражена не словом what, а формой времени и порядком слов. Что же касается what, то оно должно быть в предложении даже и тогда, когда вторая часть сложноподчиненного предложения будет выступать самостоятельно: What are you going to do? Что вы собираетесь делать? Таким 12 образом, производится разграничение функции what в качестве относительного местоимения, коим оно является в рассматриваемой конструкции, и в качестве вопросительного слова, что не входит в задачи данного исследования. Такого же терминологического определения придерживаются в своих научных исследованиях и такие отечественные лингвисты как Т. Левицкая и А. Фитерман. Описывая различные способы выражения эмфазы в английском языке, авторы справедливо замечают, что к эмфатическим конструкциям можно также отнести конструкции с так называемым condensed relative с относительным местоимением what в придаточных подлежащих или дополнительных предложениях [2, 36]. Авторы указывают, что в грамматических пособиях не отмечается эмфатический характер этих конструкций, но, "при переводе его необходимо учитывать" [2, 36]. Следует оговориться, что в этом случае придаточные предложения подлежащие являются более эмфатичными, чем придаточные дополнительные. What is needed now is a straight increase in the present scales of unemployment and sickness pay which Parliament could put through quickly without delay. (Из газет) [2, 36]. Значительное увеличение существующего размера пособий по безработице и болезни, которое парламент мог бы осуществить без промедления, - вот что сейчас необходимо. Many students in Great Britain have a strong sense of what ought to be not only in relation to their colleges or universities but in society as a whole. (Из газет) Многие английские студенты ясно понимают, что именно должно быть изменено не только в их колледжах и университетах, но и в обществе в целом [2, 37]. 13 В обоих случаях эмфаза передана лексически, а в первом случае еще и грамматически. С терминологической точки зрения в отечественной литературе рассматриваемая конструкция обозначается как "придаточные без антецедента". Так, "Словарь лингвистических терминов" О.Ахмановой [7] дает следующие определения антецедента, которые будут также использоваться в дальнейшей работе при рассмотрении трудов зарубежных лингвистов: Антецедент – (предыдущий член) – предыдущая единица высказывания (слово, словосочетание, предложение), с которой соотнесена, заменяя ее, другая, последующая. Например – Человек, которого я видел вчера. Антецедент местоименный – pronominal antecedent – слово, предвосхищающее относительное местоимение: Те, кого вы хорошо знаете. Антецедент относительный – то же, что союзное слово – слово, которое, связывая между собой два предложения, является одновременно членом одного из них. Также нам потребуются следующие определения при работе с различными придаточными: Придаточное безантецедентное – antecedentless clause – придаточное, не имеющее антецедента в составе главного предложения. -Деревня, где скучал Евгений, была прелестный уголок. Также Ахманова дает в продолжение работ Смирницкого определение конденсации синтаксической (syntactic condensation) как пропуска антецедента при наличии относительного слова в придаточном предложении. Однако, поскольку термин "антецедент" широко используется в грамматике, в данной работе во избежание путаницы мы будем 14 преимущественно придерживаться термина КОС, введенного Смирницким. Наконец, в работе Перепеченко Г.П. [3] выражена мысль об определенной роли, которую играют КОС при создании макрополя напряжения, хотя в работе рассматриваемая нами конструкция не носит какого-нибудь определенного названия. Известно, что в сложном предложении на тема-рематические структуры каждой его относительно самостоятельной части накладывается общий контур коммуникативной интенции говорящего. Этот контур включает в себя должные категории развернутого тождества и развернутого различия, реализованные в категориях информативной нагрузки, распределенной по степени иерархической зависимости. Если в двуязычных сложноподчиненных предложениях на две тема-рематические структуры накладываются отношения коммуникативного ядра (центра) и уточнителя, то многозвенное предложение ставит задачу установления, так сказать, макротемы и макроремы и выявления того общего, что цементирует отдельные звенья в монолит, то есть анализа напряжения всей структуры. Принцип напряжения, представленный в виде дуги, был введен К. Боостом. Однако именно Г.П. Перепеченко предложила применять макрополе напряжения для анализа многозвенных сложноподчиненных предложений в английском языке. В пределах общего макрополя предложения выделяются ярусы, соответствующие количеству связанных звеньев, то есть тема-рематических структур подчиненных предложений. При этом весьма важным является то, что количество придаточных предложений не нарушает бинарности структуры его (сложного предложения) актуального членения, так как в любом предложении говорящий имеет и выражает некий исходный момент, тождественный имеющемуся знанию, полному или частичному, либо подразумеваемому, а также то, ради чего данное 15 сообщение состоялось, содержащее различие по сравнению с имеющимся, то есть информативно значимое. Поле напряжения создается нарастанием коммуникативной значимости от темы к реме, а для сложного предложения, то есть в пределах макрополя, от макротемы к макрореме. В свою очередь, внутри макрополя выделяются бинарные составы низших рангов, например в четырехзвенном предложении: Ex: I thought you'd want to know about what my movements were when this wretched girl was stabbed [4, 26], макротему составляют первые два звена, а макрорему - придаточные II и III рангов (степени) подчинения. Коммуникативное ядро может находиться и в интерпозиции: I wonder if it matters that what they have aimed at is illusion. В пределах макрополя возникают коммуникативные поля в каждом из компонентов образуется соответствующего промежуточные яруса, напряжения, в и, следовательно, пределах которых напряжение получает лишь частичное разрешение со снятием в общей дуге главного напряжения макрополя. Например: She would hardly believe her ears when he told her that he cared nothing for her - в пределах макротемы, то есть первого звена, содержится микрополе со своей тема-рематической организацией, второе микрополе состоит из двух последующих придаточных, каждое из которых внутри имеет свою структуру, а месте они создают макрорему, однако напряжение промежуточного характера в -when he told her- разрешается лишь в сочетании с придаточным следующего яруса, а общее напряжение - в движении от макротемы к макрореме. Вследствие того, что в пределах простого предложения напряжение от темы к реме развертывается на небольшом отрезке и в пределах только этих двух единиц, оно не выступает так ярко, как в сложных предложениях, и им можно пренебречь. Однако в сложном, 16 иерархически организованном предложении с подчиненными придаточными принцип поля напряжения оказывается ведущим и, повидимому, главным конструирующим принципом, который противопоставляет сложное предложение совокупности простых, передающих аналогичное (или тождественное) содержание. Иногда взаимное чередование элементов тематического компонента актуального членения с элементами рематического компонента находит отражение в своеобразном интонационном рисунке всего сложного предложения, имеющего скачкообразный характер Somebody's got to tell him sharply what'll be tough of him if he lugs Dinny into this mess, - рематическое предшествует тематическому. Последнее придаточное является тематическим, содержащим продолжение идеи предыдущего контекста. 1.2. Обзор работ по рассматриваемой тематике в зарубежной литературе 1.2.1. Обзор англоязычной литературы по рассматриваемой тематике По-иному обстоит дело с данной конструкцией в зарубежном переводоведении и лингвистике. В работах Хорнби [5] КОС никак не отражена. Однако относительного содержится предложения. ряд замечаний Описываются по поводу разнообразные структурные особенности и даны перечисления относительных местоимений относительное и относительных наречий, предложение. Некоторое которыми место вводится уделено относительному прилагательному what, которое тоже может вводить придаточное. Например They robbed him of what little money he had (…the small sum of money he had) Они ограбили его, отняв небольшую сумму денег, которая у него была (только и была у него). Причем 17 отмечается, что подобные предложения не характерны для разговорной речи. Среди англоязычных лингвистов рассмотрение этой конструкции нашло свое наиболее полное отражение в работах М.А.К. Халлидея [6]. В его трудах особое и основное место при анализе относительных предложений занимает рассмотрение конструкций, которые начинаются с what и служат целям актуального членения. Поскольку описание тема-рематических отношений через призму относительных предложений, начинающихся с what, проливает свет на одну из функций относительных предложений вообще, остановимся на трудах этого ученого относительные более предложения, подробно. Также поскольку КОС рассмотрим являются разновидностью относительных предложений, хотя Халлидей и не выделяет КОС как особую конструкцию. Как известно, тематической характер структурой. сообщения придается Предположим, что во придаточному всех языках придаточное носит характер сообщения, однако, оно обладает также и некоторой формой организации, которая делает его коммуникативным явлением. В английском языке характер сообщения (message) носит то придаточное, которому приписывается особое значение. Один из элементов придаточного формулируется как тема, и в сочетании с остальными элементами придаточного она образует сообщение. В таких языках как английский, тема выражается положением придаточного. В письменном английском языке тематическое придаточное ставится в препозиции, в устном – еще и выделяется интонационно. Тема, по определению Пражского лингвистического кружка, это отправная точка сообщения. В обычном порядке организации предложения тема предшествует реме, где рема – это оставшаяся часть предложения, в которой развивается тема. 18 Таким образом, смысловая нагрузка приходится на тот элемент, который является темой: Ex: A halfpenny is the smallest English coin (речь пойдет о пенсе) The smallest English coin is a halfpenny (речь пойдет о мелких деньгах) Тем не менее, препозиционное положение не определяет тему, это лишь один из способов ее реализации в английской грамматике. Существуют простые темы с более чем одним компонентом. Например: The Queen of Hearts she made some tarts. Однако, любой элемент структуры придаточного может быть представлен двумя и более группами или фразами, которые образуют сложное (complex). Например: from house to house I went my way. Рассмотрим различные подгруппы относительных придаточных, которые, начинаясь с what, служат целям эмфатического выделения и тема-рематического членения. Существует особая тематическая структура, в которой два и более элементов придаточного эксплицитно объединены, образуя единый компонент тематической структуры, обычно функционирующий как тема, но иногда и как рема. Это типичный придаточного, идентифицирующих пример который придаточных тематического относительного является разновидностью [6, V]. В тематическом относительном придаточном все элементы образуют два компонента, затем эти два компонента соединяются отношениями идентификации, что является в принципе разновидностью знака равенства. Эти отношения выражены как правило одной из форм глагола to be. Например: Тема Рема 1.What the Duke gave to my aunt Was a teapot 2. The one who gave it to my aunt Was the duke 3. What the duke did with that pot Was give it to my aunt 19 Форма What the Duke gave to my aunt представляет собой структурную особенность, известную как номинализация, где элементы или группы элементов принимают функцию номинативной группы (nominal group) в придаточном. Любая номинализация, таким образом, образует единый элемент структуры сообщения. Действительно, в данном случае номинализация служит тематическим целям. Структура тематического относительного придаточного позволяет различные дистрибуции частей придаточного между темой и ремой, например: What happened was that the duke gave my aunt that teapot, где тема – what happened означает желание рассказать о чем-либо, а остальные составляющие относятся к реме. Обычно номинализация функционирует как тема, так как в темарематической структуре основную роль играет тема, однако существует и маркированная альтернатива этому, например: A loaf of bread is what we chiefly need, где A loaf of bread – тема, а все остальное – рема. Идентифицирующее придаточное с выраженной тематической номинализацией обладает той функцией, что выражает темарематическую структуру так, чтобы тема могла включать в себя любое количество элементов придаточного. Этим и объясняется существование подобных придаточных – они развились в английском языке в качестве тематического ресурса таким образом, чтобы сообщение могло иметь любую структуру по выбору пишущего или говорящего. Тематическое относительное предложение имеет две выраженные семантические особенности, заложенные в термин 20 “идентифицировать”. С одной стороны, это придаточное идентифицирует тему, с другой стороны оно соотносит тему с ремой. Второй признак добавляет семантическим компонентам оттенок эксклюзивности, то есть значение “это и только это”. Например: What the duke gave to my aunt was a teapot – он дал чайник и ничего больше. Таким образом, даже когда тема не выходит за рамки одного элемента, ее идентифицирующая структура дополняет смысловую нагрузку сообщения, придавая оттенок исключительности. Очень многие простые выражения несут в себе эту маркированную нагрузку тематического относительного придаточного (с номинализацией темы), в том числе that’s what, that’s why etc. В декларативных повествовательных предложениях тема как правило соединена с подлежащим. Соединение темы с подлежащим во многих источниках декларативного называется придаточного. Как немаркированная правило, темой тема является подлежащее, если нет веских оснований для иного выбора. Таким образом, в тематических относительных придаточных You are the one I blame или That’s what I mean, темой является подлежащее, а, следовательно, тема не маркирована, тогда как в не- идентифицированной форме you I blame, that I mean, you и that являются маркированными темами, а также они добавляют некоторый оттенок контраста. И также wh-элемент встречается в восклицательных предложениях в качестве темы. Функция Класс Пример Пример темы 1. немаркирова Подлежащее Номинализация What want придаточного I What I want # is a proper cup of tea нная тема 21 Дополнение 2. маркирован Номинализиров анная группа ная тема What they What couldn’t they eat that couldn’t eat night # the Queen that night next morning fried. В вопросительных предложениях тема, выражена элементом, требующим, как правило, разъяснения и дальнейшей информации. Однако, как отмечает Халлидей, существует ситуация, когда один из видов придаточных используется метафорически для обозначения другого, или, точнее, выступает в роли семантической конфигурации, когда ситуация, которая могла бы быть описана неметафорическм образом одним из придаточных, передается метафорически другим видом придаточного, - то есть таким образом мы имеем дело с грамматической метафорой [6, 60]. Например: what the duke gave to my aunt was the teapot - метафора для the duke gave my aunt the teapot (в терминах транзитивности случай использования идентифицирующего придаточного вместо придаточного "материального процесса"). И выбор этот обоснован, так как с точки зрения грамматики метафорические формы никогда не являются синонимами тех метафор, которых они замещают, поскольку помимо тема-рематической структуры они несут еще и дополнительные семантические признаки. Помимо общих функций подобного придаточного выделяются также и "метафункции": ideational, interpersonal, textual. Концептуальное (ideational) значение является репрезентацией опыта, наши познания о мире находится вокруг нас и внутри нас, то есть мир воображения (сточки зрения концептуальной функции придаточное репрезентирует "процессы" в широком смысле слова: действия, события, потоки сознания.) 22 Межличностная функция - это форма действия: говорящий или пишущий оказывает некоторое воздействие на собеседника посредством языка. Межличностная функция придаточного лежит в обмене ролями в риторическом действе: утверждении, вопросе, просьбе, команде и в сопутствующих выражениях модальности. Текстуальная функция - это соотнесенность с контекстом: то есть предыдущий и последующий текст и контекст ситуации. Текстуальная функция придаточного заключается в конструировании сообщения. Грамматическая метафора, которая часто выражается конструкцией "предлог + what + придаточное", всегда несет концептуальное значение. Например: And he'd (текстуальная тема) better be grateful for / what (тема в придаточном) his father and his father's friends were doing for him. В то же время, как отмечает Халлидей, метафорах не могут использоваться в грамматических глаголы, обозначающие некоторое умственное действие, а также чувства и ощущения, например: What John did was know the answer. То есть, таким образом конструкция соотносится с материальными действиями над предметами. Глагольная, наречная и номинальная группы могут быть выражены как словесный комплекс (word complex), то есть стержневое слово в совокупности с другими словами, которые модифицируют его. Есть, однако, структуры, в которых стержневое предложение слито с относительным элементом в инкорпорированном придаточном. Это происходит с what, означающим "that which" в предложении what we want. В результате подобного слияния (fusion) инкорпорированное придаточное начинает функционировать в качестве стержневого. 23 Таким образом, видно, что, по мнению М.А.К. Халлидея, относительные предложения с союзом what играют роль грамматической метафоры и обладают функциями выделения (относительные предложения, начинающиеся с what), что служит для тема-рематического деления. Сам термин "конденсированные относительные слова", или "конденсированные относительные местоимения" (condensed relatives), как их еще называют, явно не нов в зарубежной лингвистике. Так, об этом говорит грамматист Фаулер в своем труде "King's English", в котором он рассматривает примеры ошибок, возникающих при построении конструкций с относительными придаточными. Этот термин встречается и в коллективных работах по исследованию древне-ирландского языка. 1.2.2. Обзор работ по рассматриваемой тематике во франкоязычной литературе Особо надо рассказать о трудах французских лингвистов. Вопрос об относительных предложениях проработан ими достаточно полно, но не только поэтому результаты их исследований будут включены в данную работу. придаточное" Интересующая встречается во нас конструкция "КОС + многих европейских языках: в английском, в немецком, во французском, а также и в русском. Все это заставляет сделать предположение о наличии некоторых общих корней. Для иллюстрации вышесказанного приведем пример: Английский: President Boris Yeltsin, suffering from what the Kremlin doctor described as bronchitis, cut short his visit to Kazakhstan on Monday and flew back to Moscow. (I.H.T., 13.10. 98). Французский: Tout ce qui agit est une cruante (A.Artaud) Русский: Признаете ли вы себя облагодетельствованным и даже, может быть, спасенным от смерти Павлищевым? Если да, то есть, другими словами, если в вас есть то, что вы называете на языке 24 вашем честью и совестью и что мы точнее обозначаем названием здравого смысла, то удовлетворите нас, и дело с концом (Ф.М. Достоевский). Пока остается неясным, была ли конструкция заимствована английским языком из французского во времена норманнского завоевания или позднее, или же появилась в обоих языках независимым путем. Поскольку английский и немецкий с одной стороны и французский с другой стороны принадлежат к разным языковым группам, хотя и в составе одной языковой семьи, можно предположить, что истоки конструкции следует искать в более древнем праязыке. Таким языком вполне может быть латынь. Например, в тексте Священного Писания: Ев. От Иоанна гл. 19 "Пилат же написал и надпись, и поставил на кресте. Написано было: Иисус Назорей, Царь Иудейский (19). Первосвященники же Иудейские сказали Пилату: не пиши: Царь Иудейский, но что Он говорил: Я Царь Иудейский. (21). Пилат же отвечал: что я написал, то написал" (на старославянском: "еже писах писах"). А поскольку Евангелие было написано Апостолами на древнегреческом, а потом уже переведено на латынь, то возможно и корни конструкции следует искать в этом древнем языке. Известно, что церковно-славянский перевод Библии делался отчасти по иеронимовой Вульгате, а не только по греческому источнику, поэтому ограничимся в рамках данного исследования латинским вариантом данной фразы: "Quod scripsi, scripsi." То есть, как мы видим, относительное местоимение присутствует. Подход французских лингвистов близок отечественному языкознанию не только общностью рассматриваемых тем, но и общностью отечественная взглядов и лингвистика используемой оперирует терминологии. такими понятиями Так, как антецедент, конденсация синтаксическая и т.д. [7]. Основным 25 решающим фактором при выборе именно французской концепции относительного предложения в рамках нашей работы стало одинаковое использование термина антецедент. Тем не менее, в данной работе мы, следуя отечественным традициям переводоведения, будем называть конструкцию КОС, понимая под этим термином и придаточное относительное без антецедента - термин, который встречается в работах французских лингвистов. Работы французских лингвистов в последнее время приобретают особый интерес в связи с углубленным изучением вопросов, относящихся к дискурсу. Апеллировать к их работам стало возможным еще и потому, что впервые такие понятия как относительное предложение, местоимение, относительное местоимение появилось в трудах именно французских лингвистов (Арно, Лансло "Грамматика Пор-Рояля"). Также необходимо отметить общность романских корней английского и французского языка, которые, хотя и относятся к разным языковым группам (соответственно западногерманская и романская), но имеют схожую грамматику. Кроме того, взгляды многих французских лингвистов тяготеют к более широкому осмыслению языковых проблем, то есть они продолжают принцип универсальности, заложенный все в той же грамматике Пор-Рояля. Известно, что относительное предложение вводится при помощи относительного местоимения или наречия, то есть эти слова заменяют другие слова и выражения и устанавливают отношение между двумя предложениями. Глагол в относительном предложении, как правило, стоит в личной форме, но может быть представлен и инфинитивом. Это чисто формальное описание не отражает конкретной сущности относительного предложения, которое функционирует действительно 26 по-разному в зависимости от того, есть ли у относительного местоимения антецедент или нет. Если у относительного местоимения нет антецедента, то относительное предложение функционирует в качестве имени существительного. Если же в предложении есть антецедент, то предложение выступает в роли прилагательного. Однако, в качестве прилагательного относительное предложение может выполнять по ситуации две очень разных функции. Так, оно может быть просто эксплиативным (говорят также " дополнительным " или " описательным "), либо детерминативным (говорят также " ограничивающим " или " избирательным "). В таком случае предложение или просто играет роль имени прилагательного, или же необходимого дополнения. В другом случае, оно несет окказиональное значение. Именно на основании различения относительных предложений с антецедентом и без становится возможным создать общую классификацию этих предложений, так как морфологическому разделу соответствует синтаксический раздел. Внутри категории относительного предложения с антецедентом было бы логично определить разделение между экспликативными и детерминативными относительными предложениями, хотя эта логико-семантическая категория может стать предметом полемики, ибо не определено ее место в ряду общей классификации, а также сама формулировка носит довольно двусмысленный характер. Действительно, как известно, антецедент – это имя существительное или местоимение, выраженное простым или составным относительным местоимением наречием. Относительное предложение или относительным дополняет смысл антецедента, выполняя, таким образом роль прилагательного. Относительное же предложение без антецедента обычно вводится при помощи относительного местоимения со значением 27 неопределенности, относящихся к неопределенному одушевленному лицу, или же, что случается реже, при помощи относительного наречия, обозначающего неопределенное неодушевленное лицо. Относительное предложение также может вводиться при помощи нейтральных относительных выражений с то, что в русском языке и ce que, ce qui во французском, иногда сокращенных до qui, имеющими значение неопределенности, в которых местоимение ce указывает на неодушевленное лицо с оттенком неопределенности. С функциональной предложение без точки зрения, антецедента поскольку относительное тождественно имени существительному, то теоретически оно может выполнять все его функции. а). функция приложения: Относительное предложение относится ко всему предложению в целом. Оно располагается до или после предложения, которое уточняет, и всегда отделяется на письме пунктуацией, запятой или тире, а в устной речи – паузой. “ Ou plutôt raccommodant, réajustant sans cesse les mêmes, en faisant une nouvelle avec deux vieilles, [...], ce qui faisait qu'une seule robe représentait [...] une ingénieuse combinaison de quatre autres au minimum ” (C. Simon). б). функция подлежащего: Относительное предложение часто выполняет эту функцию, особенно в пословицах и в сентенциозных высказываниях, придавая оттенок неопределенности при помощи относительного элемента: “ Ce qui me tourmente, c'est le point de vue du jardinier” (A. de SaintExupéry). 28 в). функция определения: Относительное предложение чаще всего является определением подлежащего, но иногда и определением дополнения: “ Si notre amour est ce qu'il est C'est qu'il a franchi les limites ” (P. Eluard). г). функция глагольного дополнения: Относительное предложение может теоретически выполнять все функции глагольного дополнения. Наиболее часто относительное предложение выступает в качестве прямого объектного дополнения, включая указательные признаки местоимений voici и voila во французском и вот, то в русском, или в качестве косвенного объектного дополнения. “ Paul Valéry attend des lettres ce qu'un philosophe n'ose pas toujours espérer de la philosophie : il veut connaître ce que peut l'homme ” (J. Paulhan). Однако относительное предложение может также выступать в качестве дополнения субъекта действия или обстоятельства, например места. д). дополнение определения: Относительное предложение встречается именно в этой функции в качестве дополнения прилагательного. Оно всегда вводится при помощи предлога. “Je tressaillis, attentif à ce qui se passait d'extraordinaire en moi ” (M. Proust). Также французские лингвисты обращают внимание и на порядок слов в предложении в зависимости от функции. Например, когда 29 относительное предложение выполняет функцию подлежащего, оно располагается в начале предложения перед глаголом, поскольку занимает таким образом место существительного: Например: Английский: What you heard is not what I meant (I, 10.10.98). Русский: То, что они говорили о сечении и о христианстве, я хорошо понял, - но для меня совершенно было темно тогда, что такое значили слова: своего, его жеребенка… (Т., Холстомер). Французский: Tout ce qui agit est une cruauté (A. Artaud). Но также возможно, что относительное предложение в подобной функции находится на второй позиции: - либо когда на главный смысловой глагол сослагательное падает наклонение логическое требует ударение, инверсии, или когда либо когда предикативная группа, в атрибутивной фразе, ставится перед своим глаголом в эллиптическом высказывании: Например: Не гражданин, кто забывает о страданиях народа (Н. Некрасов) И наоборот, существительного относительное в функции предложение дополнения в роли имени объекта может располагаться в начале фразы и повторяться в главном предложении при помощи местоимения или местоименного наречия. Таким образом достигается привлечение внимания к содержанию относительного предложения: Например: - With what felt like a roar, but must really have been a pig-squeal, I leapt at the nearest boy and hit him squarely on the nose. (W. Golding) - What a European Union report called “shortcomings in the functioning of its democracy” kept Slovakia off the short list for joining the 30 EU and the NATO. The “shortcomings” included kidnapping of the president’s son and the death of a former policeman tied to the abduction (IHT, 29.01.98). - То, чего он ожидал, то и случилось с ним. На другой день вечером, он, сам не зная как, очутился у ее задворков, против ее сенного сарая (Т., X, 490). 1.2.3. Относительные конструкции и дискурс Прежде чем перейти функциональных и непосредственно к рассмотрению формально-грамматических признаков относительных предложений без антецедента необходимо пояснить, почему данные функции и конструкция в целом стала предметом столь развернутого исследования. Если следовать относительные логике конструкции французского в языке лингвиста являются П.Анри, связующими элементами дискурса, то есть, таким образом, рассмотрев вопрос относительных предложений в рамках частной теории перевода, мы можем выйти на более глобальные проблемы дискурса, которые надо будет рассматривать уже в рамках общей теории перевода. В классических грамматиках относительные предложения чаще всего описываются с точки зрения чистой классификации: проводится разделение на относительные придаточные определительные и относительные придаточные в функции приложения (аппозитивные). Однако эта классификация содержит в себе два противоположных взгляда на детерминацию, каждый из которых подразумевает определенную точку зрения на связь мышления и речи. Утверждается, различаются что два следующим типа образом: придаточных относительное относительных придаточное определительное уточняет то свойство предмета сообщения, которое необходимо для его практической идентификации в порядке вещей 31 или идей. Таким образом, придаточное определительное, подобно другим видам определений, выполняет указательную или референциальную функцию, благодаря ему объект дискурса начинает восприниматься как объект внешний по отношению к дискурсу. В так называемом придаточном аппозитивном, напротив, содержится то свойство предмета сообщения, которое не имеет отношения к практической идентификации содержания сообщения и совершенно не зависит от самого придаточного предложения, а определяется относительно существительного или, что точнее, относительно именной группы, которая и выступает в качестве того, что принято называть антецедентом. Поэтому в данном конкретном случае можно говорить о том, что именно существительное (или именная группа) и является антецедентом, который на самом деле определяет придаточное относительное, соотнося его с объектом, уже идентифицированным в порядке вещей или идей. В случае, если антецедент пропущен, подобная функция сохраняется с той лишь разницей, что соотнесение приобретает менее четкий характер. Таким образом, классификация представляет собой два противоположных взгляда на детерминацию. При одном понимании практическая идентификация предмета сообщения зависит от взаимосвязи единиц в цепочке, и в этом случае придаточное относительное является детерминирующим (т.е. определяющим), а антецедент- детерминируемым (т.е. определяемым), причем придаточное уточняет десигнацию антецедента. Во втором же случае практическая идентификация не зависит от взаимосвязи единиц в цепочке, и придаточное относительное выступает в качестве определяемого, а антецедент - в качестве определяемого, причем антецедент уточняет десигнацию придаточного. При отсутствии антецедента все указанные функции переходят к указательному относительному местоимению "то", как в нашем случае. Этим двум 32 взглядам на детерминацию соответствуют две противоположные концепции соотношения порядка дискурса с порядком вещей или идей. В первом случае необходимость детерминации объясняется нуждами практической идентификации - определяемое недостаточно определено и для уточнения практической идентификации требуется определяющее. Таким образом, порядок вещей или идей задает порядок дискурса и устанавливает отношение "определяющийопределяемое". Во втором случае порядок дискурса можно понять вне зависимости от порядка вещей или идей, поскольку практическая идентификация и так уже установлена. Здесь определяющее связано с определяемым в дискурсе, а не в порядке вещей или идей. Во всех классических грамматиках наблюдается, таким образом, непрерывное колебание между этими двумя взглядами на детерминацию, чем и объясняется тот факт, что они могут сосуществовать, внешне, однако, друг другу не противореча. Поскольку порядок дискурса сопоставлялся до сих пор только с порядком вещей или идей в соответствии с тем, как это делает субъект, понятие дискурса употреблялось в своем первоначальном значении и предшествовало всякому теоретическому разделению языка и дискурса. Все это достаточно наглядно иллюстрирует значение проблемы детерминации и теории относительных конструкций. Поскольку большинство категорий современной лингвистики заимствовано из классической грамматики, очевидно, следует обратиться именно к этой грамматике. вышеизложенных соответственно, Например, взгляда терминами в на "Логике Пор-Рояля" детерминацию детерминация два обозначены, (determination) и экспликация (explication). Оттуда же происходят и названия двух типов придаточных определительное относительных (determinative) и предложений: придаточное придаточное пояснительное 33 еще (explicative), называемое в современной лингвистике аппозитивным. В "Грамматике Пор-Рояля", а особенно в "Логике Пор-Рояля" этому различию придается очень большое значение, но по сути это различие устанавливается только при введении противопоставления имен существительных и имен прилагательных. Возвращаясь же к тому, что в "Грамматике Пор-Рояля" называется придаточными относительными, можно отметить, что противопоставление двух форм придаточных относительных там выводится из оппозиции "детерминация- экспликация". Поскольку детерминация связана с практической идентификацией, то и суждение, выраженное придаточным определительным, не рассматривается как общее суждение: его функция состоит лишь в том, чтобы сузить идею, которую выражает антецедент, до такой степени, чтобы она могла сочетаться с идеей, выраженной атрибутом в главном предложении. И, наоборот, в случае оппозиции суждение рассматривается как рассуждение. Таким образом, порядок идей доминирует над порядком дискурса. И в "Грамматике" также представлено смешение двух разных проблем проблемы - определения двух типов придаточных относительных и проблемы отнесения того или иного конкретного придаточного к одному из типов. Эти две проблемы касаются тоже и соотношения порядка дискурса с порядком идей. Хомский в "Аспектах переформулировать теории определения синтаксиса" категорий и [8] пытался грамматических отношений в терминах порождающих грамматик. Попытка охарактеризовать лексические категории Хомского основывается на теории ограничения выбора, при этом утверждается, что глаголы и существительного. прилагательные Хомский также выбираются, исходя предпринимает из попытку 34 разрешить проблему соотношения частей речи, которые взаимно определяют друг друга как семантически, так и синтаксически. Для этого ему приходится прибегать к таким понятиям, как референция, кореференция и референциальная автономия. Эти понятия хорошо применимы к придаточным относительным. Можно, например, сказать, что в определительном предложении референция антецедента зависит от референции самого придаточного, а в аппозитивном предложении референция антецедента от придаточного не зависит. Референциальная же автономия суть то же самое, что в "Грамматике Пор-Рояля" понимается под существованием в дискурсе само по себе. Ж.-К. Мильнер предлагает проводить деление на референциально зависимые и референциально независимые при описании не только некоторых имен существительных, но и двух типов придаточных относительных. В порождающих грамматиках принято рассматривать предложения, для которых возможна двойная семантическая интерпретация, с точки зрения синтаксиса. Таким образом делается попытка показать, что этим интерпретациям соответствуют две разные синтаксические структуры. Например фраза Les syndicats qui defendent les travailleur sont democratique ("Профсоюзы, которые защищают трудящихся, демократичны") может иметь две интерпретации: либо имеется ввиду, что все профсоюзы защищают трудящихся, и, следовательно, во фразе утверждается, что все они демократичны (аппозитивная интерпретация), либо, наоборот, что только некоторые профсоюзы защищают трудящихся, и, следовательно, утверждение заключается в том, что только такие профсоюзы демократичны, а о других ничего не говорится (определительная интерпретация). Генеративная грамматика отражает эту разницу, порождая данное предложение двумя разными способами. Таким образом, можно сказать, что 35 порождающая грамматика - это адекватное средство, позволяющее ответить на вопрос, различаются ли синтаксически два типа придаточных относительных. Если бы это было так, то эффект значения каждого из относительных предложений имел бы языковую основу и зависел бы от языка. В отношении придаточных относительных порождающие грамматики используют два типа трансформаций, каждая из которых применяется к двум пропозициям - матричной и конституэнтной - для порождения, соответственно, главного и придаточного предложений. Эти два типа трансформаций называются сочинительной трансформацией (в поверхностной структуре ей, в числе прочих, соответствует сочинительная связь) и трансформацией наложения (которой, в частности, соответствует подчинительная связь). Учитывая то, что аппозитивную связь принято рассматривать как связь между двумя независимыми утверждениями, связанными отношением, близким к сочинению (но также в некоторых случаях и к обстоятельственной связи), а придаточное определительное часто связывают с отношением подчинения, можно было бы сделать вывод, что это и лежит в основе их разделения. Однако, обычно, за редким исключением, одна и та же трансформация (сочинительная или подчинительная) используется для деривации обоих типов придаточных относительных. В то же время надо отметить, что тенденция определять трансформации на все более и более абстрактном уровне способствует более точному разделению наложения и сочинения. В случае с придаточными относительными с пропущенным антецедентом операция определения применяется к относительному местоимению, которое и дает описание и определение отсутствующего антецедента. Для получения фразы What happened was that the Duke gave a pot to my aunt "То, что произошло, было то, 36 что Герцог подарил моей тете горшок" необходимо объединить две фразы "the Duke gave a pot to my aunt" - "Герцог подарил моей тете горшок" + Something "Что-то happened произошло". Место пропущенного антецедента something, таким образом, занимает относительное местоимение "то". Из отношения между двумя видами детерминации дискурса вытекает понятие дискурсной парафразы. Действительно, если бы дискурс в плане его производства и интерпретации определялся языком, то тогда бы не было необходимости и в понятии дискурсной парафразы. Однако эффекты значения возникают именно за счет дискурсной парафразы. Следовательно, можно отметить, что различные формулировки, а точнее, их материальные воплощения, могут быть связаны тем же эффектом значения. Понятие дискурсной парафразы является контекстуальным в том смысле, что дискурсные парафразы зависят от условий производства и интерпретации, т.е. от различных дискурсных формаций, с которыми можно соотнести дискурс, чтобы придать смысл этим парафразам. Следовательно, различные формулировки отношением сравниваются дискурсной две никогда не парафразы дискурсные могут кроме быть случая, последовательности, связаны когда которые произведены в одинаковых условиях и в которых эти формулировки имеют одинаковой окружение. А такое сравнение возможно лишь на основе относительной языковой автономии, которая понимается как порядок дискурса в том смысле, в котором об этом говорится в классических грамматиках. При такой постановке вопроса интересно проанализировать каким образом различие в функционировании придаточных относительных (в качестве определительных или в качеств аппозитивных) связано с возможностью сопоставить с ней же самой (как это наблюдается при 37 повторе и переформулировке) на основе относительной автономии языка, в частности синтаксиса. Иногда случается, что из-за того, что в некоторой данной последовательности внешние и внутренние отношения могут действовать одновременно (и при этом их нельзя различить сознательно), насыщенной, формулировка что можно может ошибочно ошибочно связать с показаться внутренним отношением, хотя на самом деле здесь должно действовать внешнее отношение, основанное на относительной автономии языка. Отсюда возникает субъективный эффект предшествования, имплицитно признанного, который также обозначается термином "преконструкт". Этот эффект характерен для придаточных относительных в определительной функции. Таким образом, можно говорить только об определительном или аппозитивном функционировании придаточного относительного, а не о том, что придаточное относительное является само в себе определительным или аппозитивным. Итак, подводя итог анализу придаточного относительного в обоих его функциях ( в обоих типах его функционирования), необходимо заметить следующее. Факт наличия относительного местоимения, именно постольку, поскольку оно является местоимением, представляет отношение между антецедентом и придаточным как внутреннее отношение, даже если это отношение не эксплицировано нигде внутри этой последовательности. Случай, когда придаточное функционирует как определительное отличается от случая, когда оно функционирует как аппозитивное, тем, что одна из характеристик, по которой сопоставляются последовательности (внутреннее отношение), стирается другой (внешним отношением). А в случае, когда придаточное функционирует как аппозитивное внутреннее отношение, оно сохраняется. Кратко можно сказать, что придаточное 38 относительное в определительной функции представляет внутреннее отношение как внешнее. Это касается и всех определительных отношений, в которых могут стираться показатели утверждения. И, наконец, этот эффект происходит от иллюзии субъекта, что он сам является первоисточником своего дискурса. Анализ двух способов функционирования придаточных относительных дает нам основание сделать вывод о том, что с синтаксической точки зрения их нельзя дифференцировать. Следовательно, необходимо признать, что с точки зрения языка им соответствует одна структура, а различаются они только с точки зрения дискурса. Таким образом, мы можем перейти из области частной теории перевода к вопросам дискурса, который относится уже к области общей теории перевода, хотя такая задача в данной работе не ставится. Остановимся несколько подробнее на термине "преконструкт", предложенном П. Анри для обозначения того, что отсылает к предшествующей, внешней, во всяком случае, независимой конструкции в противоположность тому, что "сконструировано" высказыванием. Иными словами, речь идет о дискурсном эффекте, связанном с синтаксическим вставлением (enchassement syntaxique). В основном, правда, это касается придаточных определительных, синтаксическая сущность которых заключается в асимметричном сдвиге между двумя сферами мысли, так что элемент одной сферы вторгается в какой-то элемент другой в виде того, что называется преконструктом, то есть как если бы этот элемент там уже находился. К проблеме придаточных относительных без антецедента также относятся и проблемы имени собственного. На первый взгляд это может показаться не совсем логичным, однако имя собственное может быть как одушевленным, так и не одушевленным, а в последнем случае оно заменяется местоимением "что", а значит, имеет 39 непосредственное отношение к теме нашего исследования. Действительно, язык дает возможность обозначить одну и ту же вещь какой-либо парафразой, как например "тот, кто открыл закон притяжения", "то, что стало местом сражения" и т.д. Другими словами, простым именам собственным обязательно соответствуют сложные имена собственные, которые могут идти от "N, которое VN", где N представляет собой некоторое имя нарицательное, например город, человек, место и т.д., к "тому, кто VN, тому, что VN"в котором исчезла первоначальная лексическая опора. При этом сразу же объясняется и склонность логиков к областям астрономии, географии и истории: дело в том, что эти области особенно наглядно демонстрируют механизм идентификации объекта, которая одновременно является и перцептивной идентификацией (я вижу это, что я вижу = я вижу то, что я вижу) и идентификацией умственной (известно, что есть Х, который…, что соответствует "известно то, что известно"). Эта двойная тавтология - я вижу то, что вижу /известно то, что известно - можно было бы сказать, является очевидным обоснованием идентификации предмета, а также субъекта, который его видит, говорит или думает о нем. В русской литературе наиболее часто подобным приемом пользовался Л.Н. Толстой для усиления эффекта, производимого на читателя. Он таким образом пытался убедить читателя в верности своего восприятия с помощью синтаксиса. Рассмотрим сейчас формы "то, что…, тот, кто…" (ce que/ ce qui). Легко заметить, что эта конструкция не гарантирует в себе самой единственность идентифицированного объекта, но, напротив, эта единственность может быть затронута синтаксическими и/или лексическими вариациями и ее степень референтности может варьироваться вплоть до полного исчезновения. Например, глагол "открыть" в научном смысле подразумевает единственность, тогда как 40 глаголы "допустить" или "признать" охватывают весьма широкий круг субъектов или объектов. Другими словами, особенность синтаксической структуры "тот, кто…/ того, что…" состоит в том, что при некоторых лексических и грамматических условиях (например, времена, артикли и т.д.) она позволяет произвести что-то вроде вынимания объекта из функции. Отсюда вытекает, что синтаксическая форма конструкции имени собственного ("тот, кто VN", "то, что VN"), которая по самой своей природе могла считаться порождающей детерминацию, в действительности может отослать и к неопределенности. В этом случае, тот, кто становится эквивалентом каждый, кто…, а то, что эквивалентом все, что… или любое, что. Характерно, что это явление неопределения встречается как в юридическом дискурсе (тот, то причиняет ущерб кому -либо, обязан его возместить), так и в повседневном функционировании общих понятий, например: тот, кто трогает смолу, пачкается, или - то, что хорошо понято, легко выразить словами. Наконец это явление встречается в научном функционировании концепта, как , например, все млекопитающие имеют красную кровь - выражение, равнозначное фразе: все, что есть млекопитающее, имеет красную кровь. Эта роль неопределения играет в научных текстах важную роль, ибо, по мнению Фреге, именно благодаря этому неопределению смысл приобретает ожидаемую от закона обобщенность. 1.3. Анализ формальных признаков конструкции "КОС + придаточное" в английском языке Итак, проанализируем формальные признаки конструкции "КОС + придаточное". Для этого необходимо будет рассмотреть как сами относительные предложения, так и грамматическую роль союзов и предлогов. 41 1.3.1. Используемые в конструкции предлоги и союзы Перед нами встает вопрос о том, можно ли считать what в рассматриваемой конструкции относительным местоимением. Хотя данную цель нельзя рассматривать в качестве основной в рамках данной работы, однако, в качестве промежуточной цели данная проблема занимает немаловажное место с точки зрения практического переводоведения. Действительно, в случае, если союз what можно будет в данной конструкции рассматривать в качестве местоимения, то это позволит придти к ряду переводческих решений. Категория местоимения предполагает некоторую субстантивированность, близость по значению к существительному. А раз можно говорить о конкретизации существительных и о замене местоимений существительными, в таком случае аналогичным образом можно будет говорить о возможности замены союза what существительными, а соответственно и о приеме конкретизации. Действительно, по законам классической грамматики what в английском языке всегда принято было считать союзом [5]. Но с другой стороны, в таких примерах как: 1). With what felt like a roar but must really have been a pig-squeal, I leapt at the nearest boy and hit him squarely on the nose. (W. Golding) 2). He heard a scream from the shore, and he looked and saw a tall blond girl being chased along the hard-patched sand by what had to be her boyfriend (P. Bechley) 3). I guess he got interested in what we're doing here (P.Bechley) -имеет место явный перенос смыслового значения на what, в следствии чего это слово уже не является служебным, а становится знаменательной частью речи. То есть, как справедливо заметил А.И. Смирницкий, произошел переход what из категории союза в категорию местоимений, а именно в категорию относительных местоимений. 42 Рассматриваемая нам конструкция состоит из предлога, который в некоторых случаях опускается, (например, когда what+придаточное выступает в качестве подлежащего), союза what, который, как уже отмечалось выше, переходит в категорию относительных местоимений, и придаточного. Следует заметить, что выбор предлога в данной конструкции не всегда свободен. В некоторых случаях предлог несет некоторую смысловую нагрузку, например предлоги about, with и т.д. в случаях: Younger Koreans worry about what they consider to be Korea’s increasing dependence on Japanese capital, technology and industrial goods (Nsw, 18.09.84). В других же случаях употребление предлога жестко обусловлено управлением глагола, например в случаях с предлогами on, at в предложениях типа He was very much surprised at what he saw there или All of them depended on what was thought as uncle's generosity. В данном случае вместо at или on уже нельзя подставить никакого другого предлога, равно как и опустить любой из них. Заметим также, что количество предлогов, использующихся в конструкции типа "КОС + придаточное", ничем не ограничено. Наряду с простыми предлогами типа on, at, with, of и т.д. используются также и сложные, такие как: about, in spite of, despite и т.д. Также при рассмотрении данной конструкции наблюдается ситуация с так называемым “нулевым” предлогом. Отсутствие предлога в подобной ситуации жестко мотивировано, а конструкция обладает теми же функциональными особенностями, что и конструкция с предлогом. Поэтому было бы ошибочно выделять ее в отдельную категорию и рассматривать вне рамок данной конструкции. Отсутствие предлога в случаях: 43 The case also yielded what may be the oldest known samples of woven baskets in the Middle East (N.G., 12.01.89). Или: Officials in France said the police raids there uncovered documents, computer disks, video cassettes, false identity papers and what the ministry said was “significant” sums of money,-обусловлено беспредложным управлением глагола. В поле нашего исследования также входит и ситуация, отраженная в примерах типа: 1). What many new climbers don’t understand is that going climbing is not like going to Milan (WSJE, 15.09.98). 2). What the bill did do was increase for 1998 only the steadily declining fixed grants, known as transition payments (as a transition to a totally free market) (WSJE, 11.11.98). 3). What farmers need is a swift kick rather than our sympathy (WSJE, 11.11.98). В данном случае невозможно говорить о существовании "нулевого" предлога, ибо само его наличие в данной ситуации невозможно. Однако, функционально и структурно данный случай очень близок рассматриваемой нами конструкции, кроме того, по всем характеристикам этот случай укладывается в рамки термина КОС. И хотя функции при этом ограничены таким расположением темы и ремы, которое бы позволило произвести эмоционально-экспрессивное логическое выделение, это показывает, что помимо роли дополнения подобные придаточные могут также выступать и в роли подлежащего, а, значит, не имеют при себе предлога. 1.3.2. Придаточные, используемые в конструкции Что же касается самого придаточного, то, следует заметить, оно может быть как простым, так и сложным, то есть состоять из двух, как правило, однородных, простых придаточных. Между тем 44 употребление конструкции “предлог +what+придаточное” в одном предложении грамматически не лимитировано. Подобная конструкция может несколько раз встречаться в составе простого предложения, например: - "I know you believe you understand what you think I said, but I am not sure you realise that what you heard is not what I meant" (I, 10.10.98). -а также в составе сложноподчиненного предложения, когда КОС вводит сложное синтаксическое целое. Например: Arthur Jacobs never married, but there is an unpublished series of poems based on what sums to have been a painful relationship with a young lady, whom he met at one of the literary events held by the Ben Uri Art Gallery (G, 5.05.94) Между тем, почти не встречается употребления подобной конструкции в сложносочиненных предложениях, хотя теоретически подобная возможность грамматически допустима. Очевидно, что не использование такой конструкции в сложносочиненном предложении объясняется стилистическими требованиями, о которых будет рассказано ниже. 1.3.3 Интонационный анализ конструкции КОС + придаточное С точки зрения интонации и интонационного рисунка, рассматриваемая конструкция "КОС+ придаточное" характеризуется некоторым подъемом и интонационным ударением на what. С точки зрения логического и смыслового ударения этот факт объясняется тем, что союз what, как отмечалось выше, переходит из разряда незнаменательных слов в разряд знаменательных и поэтому ставится под ударение. С точки же зрения интонационного рисунка, подъем на what объясняется созданием поля напряжения, о чем подробнее будет рассказано отдельно. В связи с этим возникает необходимость 45 выразить это напряжение интонационно, что и достигается за счет подъема. Например: Convoys of lorries laden with food donated by German families and chartered by the Red Cross and other aid organizations are to set off before the weekend on the long road to Moscow and other Soviet cities to relieve the threat of hunger in what the United Nations believes will be the severest winter since the war (G, 28.11.90). (начиная с in what) The head teacher who expelled a pupil after she criticized the school in a newspaper announced her resignation yesterday. Her decision comes just days before the publication of what is expected to be a highly critical inspectors' report on the school (D.T., 4.11.97). (начиная с of what) A third major tendency in today’s conservatism looks to strengthen communities and to invigorate the institutions of civil society. In other words: What’s missing from today’s American conservatism is America. The left has always blamed America first (WSJE, 15.09.98). (начиная с what's missing) В последнем случае what служит для создания эмфазы, поэтому основное логическое ударение тяготеет к ключевому смысловому слову, которым в данном случае является причастие missing. Однако интонационный рисунок, тем не менее, похож на рисунки, относящиеся к предыдущим примерам. 1.3.4. Стилистические аспекты употребления КОС+ придаточное в английском языке 46 Область использования рассматриваемой конструкции чрезвычайно широка. Она стала достоянием как устной, так и письменной речи. Хотя, надо заметить, чаще всего эта конструкция, если не считать тех случаев, когда КОС+ придаточное в целях эмфазы выносится вперед, встречается в публицистическом стиле. На первый взгляд ее употребление расширяет предметно-логическое значение описываемой ситуации или объекта, не называя его напрямую и делая предложение достаточно многословным, например: There were ten guards in what could only be described as paramilitary uniform belonging to no recognizable army (R.Ludlum) Или: Both composers vastly increased the definition of what is a respectable piece of chamber music nowadays (Nsw, 29.11.84). С другой стороны, использование этой конструкции позволяет избежать излишних перечислений атрибутивных признаков, событий, предметом и т.д. (например what is done is done - где what is done может подразумевать любое совершённое действие или даже ряд действий, происходивших в продолжительном временном отрезке) или сократить предложение с вполне определенной целью оставить предмет или явление неназванным. Вместо этого конструкция дает некоторую грамматическую метафору, например: They spoke about what should be done. В данном случае подобная конструкция позволяет автору избежать идентификации предмета речи (they spoke about plans, measures, actions etc.) или длинного перечислительного ряда (They spoke that they should do… pay the debts, kill them all, take immediate actions, keep quiet etc.) 1.4. Функциональный анализ КОС+ придаточное в английском языке В частной теории перевода, как правило, анализу особенностей передачи языковых единиц с одного языка на другой предшествует 47 анализ функциональных особенностей употребления тех или иных единиц, той или иной конструкции. Действительно, именно функция конструкции в предложении диктует вариант перевода, а также при этом необходимо учитывать намерение автора. Таким образом, в данном случае можно говорить о существовании определенного набора языковых средств, служащего для выражения авторского намерения. Необходимо заметить, что для конструкции "КОС+ придаточное" оказалось невозможным определить какие-то единые критерии выделения функциональных категорий. Поэтому был принят эмпирический подход, то есть были выделены наиболее часто встречающиеся функции, менее же часто встречающиеся, число которых можно продолжать, выходят за границы данного исследования. На основе рассматриваемая проведенного нами анализа конструкция было установлено, КОС + что придаточное употребляется в следующих основных функциях: 1- выражение модальности - используется для передачи событий возможного, вероятного или просто для выражения догадки; (как частный случай этой функции выступает функция передачи внутренних ощущений говорящего или объекта рассказа 2- функция абстрагирования от предмета речи, часто сопровождаемая некоторой экспликацией; это примерно то, что в литературоведении названо приемом остранения. (как частный случай пункта 2 , конструкция используется для конкретной ссылки на источник цитаты;) 3-функция обозначения предмета или понятия, статус которого каким-либо образом изменился: 48 3а. - обозначение предмета или понятия, которого не было раньше, но которое существует теперь. Предложение как правило сопровождается описанием; 3б. - обозначение предмета или понятия, которое существовало раньше, но которое на данный момент уже прекратило своё существование; 3в. обозначение предмета или события, которое существовало раньше, существует и теперь, но в изменённом виде, в другом статусе; 4. -функция передачи эмфатического выделения и ударения; 5. -функция передачи напряжения; Рассмотрим эти функции подробнее. Выделение функций проводилось на основе сплошного анализа газетно-публицистических материалов, в результате которого отбирались предложения, содержащие конструкцию КОС+ придаточное. Данные отобранные предложения после этого также подверглись анализу и были разделены на функциональные группы. Объем проанализированной литературы составляет 30 авторских листов. 1.4.1 Функция модальности Первая функция (12% отобранных в результате анализа случаев использования конструкции) была определена как выражение модальности - используется для передачи вероятных или возможных событий или просто для выражения догадки. Например: 1.-A police traffic motorcyclist stopped a man he believed to be a disqualified driver in what was probably a stolen car (M.S., 19.09.85). 2. -The veil, which shrouded her whole face was too thick for me to see more than the glitter of bright eyes and the hazy outline of what might be a 49 lovely face, but might also, unfortunately, be an equally unlovely one (L. Carroll). В рамках данной функции как частный случай рассматривается использование КОС+ придаточное для передачи личных ощущений отправителя сообщения (5% рассмотренных случаев) 1.- Arthur Jacobs never married, but there is an unpublished series of poems based on what seems to have been a painful relationship with a young lady whom he met at one of the literary event held by the Ben Uri Art Gallery (G, 05.05.94). 2.- With what felt like a roar, but must really have been a pig-squeal, I leapt at the nearest boy and hit him squarely on the nose (W. Golding). 1.4.2. Функция абстрагирования Вторая функция конструкции "КОС +придаточное" - функция абстрагирования от предмета речи, (52% рассмотренных случаев), сопровождается некоторой экспликацией или длинным перечислительным рядом, призванным раскрыть качественное и количественное содержание конструкции КОС+ придаточное; это примерно то, что в литературоведении названо В. Шкловским приемом остранения. Термин же "абстрагирование" предпочтителен в нашем случае во избежание смешивания литературоведческих и лингвистических понятий. Конструкция "КОС + придаточное" достаточно часто употребляется для выполнения данной функции особенно в языке средств массовой информации. Конструкция позволяет сослаться на чье-либо мнение, оставаясь беспристрастным. Таким образом, иногда 50 можно и выразить свое мнение или дать свою оценку, при этом, не указывая на свое авторство. Например: 1.- Convoys of lorries laden with food donated by German families and chartered by the Red Cross and other aid organizations are to set off before the weekend on the long road to Moscow and other Soviet cities to relieve the threat of hunger in what the United Nations believes will be the severest winter since the war. (G., 28.11.90) 2.- Providence, Rhode Island - Month after month last year the money poured out of a small neighborhood bank here in what its president depicted as a legitimate series of loans totaling $13 million. The only trouble, investigators have now found, is that the 128 people and businesses listed as loan recipients neither applied for nor received any of the money (IHT, 05.01.91). Частотность употребления конструкции в подобной функции можно объяснить тем, что она идеально подходит для того, чтобы указать на источник информации, или, в ряде случаев, прибегнуть к абстрагированию, то есть приписать кому-либо свое мнение, сохраняя за собой, таким образом, нейтральную и беспристрастную позицию. С другой стороны, ссылка на источник информации, даже данная вскользь, уже придает некоторую авторитетность тексту, что весьма немаловажно для газетно-публицистического стиля. И, наконец, подобная конструкция позволяет ввести некий образ или вставить образное выражение, которое без ссылки на источник цитирования, могло бы показаться чересчур смелым. Здесь же, как частный случай абстрагирования от оценки обсуждаемого предмета или явления представлена функция 51 конкретной ссылки на источник цитаты (10% рассмотренных случаев). В таком случае говорящий подчеркивает, что суждение принадлежит не ему. Например: 1.- The College of Law has set up a career advisory service in response to what it calls "the difficulties currently experienced by students about to enter an increasingly competitive market" (I, 28.05.93). 2.- President Boris Yeltsin, suffering from what a Kremlin doctor described as bronchitis, cut short a visit to Kazakhstan on Monday and flew back to Moscow. The episode touched off a new round of criticism by his opponents that he has become too ill to serve (IHT, 13.10.98). Как частный случай данной функции здесь также может рассматриваться функция введения нового или необычного названия или термина. Как уже упоминалось, эта функция схожа с тем, что Халлидей называет грамматической метафорой, то есть когда при помощи парафразы более простое имя называется соответствующим ему более синтаксически сложным. Подобные случаи встречаются как в художественной литературе, так и в публицистическом стиле. Однако наиболее часто подобные конструкции, типа "let us examine what is referred to as…" и "in their research they are guided by what is called…", встречаются в научном стиле. 1.4.3. Функция определения для предметов и понятий с изменившимся статусом Конструкция "КОС + придаточное" используется также в функции определения предмета или понятия, статус которого каким-либо образом изменился (5% рассмотренных случаев): А). - для определения предмета или понятия, которого не было раньше, но которое существует теперь. Причем, иногда, в таких 52 случаях повествование ведется с точки зрения прошлого момента, когда такого явления еще не существовало. Конструкция в данной функции часто сопровождается описательной определительной конструкцией. Например: 1. Both [composers] vastly increased the definition of what is a respectable piece of chamber music nowadays (Nsw, 29.11.84). 2.- Where precisely the hoard was found is still a mystery. Some reports suggest that the treasure was discovered near to the southern coast of the Caspian sea. However, the material is more likely to have come from what used to be an ancient kingdom of the Manneans in what is now north-west Iran (I, 07.07.93). Б). Конструкция "предлог + местоимение + придаточное" используется также для обозначения явления, которое существовало раньше, но которое прекратило существовать в настоящее время. Обычно, как правило, также сопровождается описанием. 1. At dawn, I returned to what was once my house. All now a mass of ashes (R.D., 02.01.91). 2. Europe's options would then become crystal clear. It could watch America flourish by accepting its not-so-hurdled masses and continuing what, for all their faults, have been pretty sound American economic polices (WSJE, 11.11.98). В). функция обозначения предмета или явления, которое продолжает существовать, но уже в другом статусе: 1. The rain was pouring down as we said goodbye to what was once my family's house, but which is today so much more important to the former servant than to the grandson of the then master (Т, 04.11.95). 53 2.- Romania's exiled King Michael was expected to return to his homeland yesterday with his citizenship restored. His visit has officially been described as private, but it includes dinner with President Emil Constantinescu at what was once a royal palace (G, 01.03.97). 1.4.4. Функция передачи эмфазы Рассматриваемая нами конструкция встречается также довольно часто в функции передачи эмфатического выделения и ударения.(21% случаев из рассмотренных примеров): 1.- Judge J.M.C. Smith told the accused: "What you did required a death sentence, but after weighing evidence from expert witnesses I have decided that the sentence in this regard is not suitable" (Т, 10.06.94). 2.- Americans have long opposed "socialized medicine". In responding to surveys over the years, they have said they wished to make their own choices rather than have medical relationships overseen by government agencies. Routinely cited as what we do not want is anything akin to Britain's National Health Service, a target that was briefly replaced a few years ago by President Clinton's Health Security Plan (NYRB, 12.06.97). 3.- "I know you believe you understand what you think I said, but I am not sure you realize that what you heard is not what I meant." - Perhaps the best example in recent history of the obfuscatory language of central bankers, referring to frequent market misinterpretation of his [Alan Greenspan's] words (I, 10.10.98). 4.- Herbicide There is an almost cult-like dedication These days, to herbal medication. Miracle cures are being sought, From ginkgo, garlic and St. John’s wort! If overdosed, what gives the pause is: 54 Will they call it “death of natural causes”? Harold Emery (WSJE, 04.11.98). Разумеется, в данном случае не приходится говорить о передаче эмфатического выделения в чистом виде. Однако, на основании приведенных примеров можно заметить, что функция эмфазы здесь доминирует над функциями абстрагирования или обобщения. Наилучшим подтверждением этого может служить анализ интонационных особенностей конструкции в данной функции. Логическое и интонационное ударение приходится на КОС, то есть на предлог what в нашем случае. На это указывает и определенный порядок слов в предложениях подобного рода, где КОС занимает препозитивное положение, а известно, что в английском языке, как в аналитическом, рема всегда тяготеет к началу предложения, в отличие от синтетических языков, таких как русский, где наблюдается обратная ситуация. Стоит заметить, что эмфаза в английском языке создается как грамматическими, так и лексическими средствами, а иногда одновременно теми и другими. Эмфаза есть выделение какого-либо элемента высказывания [2, 34]. Она характерна для эмоционально окрашенной речи, не только устной, но и письменной, и встречается в стилях художественной литературы, ораторском и публицистическом. Эмфатические конструкции естественно воспринимаются как таковые в противопоставление с нейтральными конструкциями. Они ни в коей мере не должны рассматриваться как отступление от нормы или ее нарушение, а как закономерное явление эмоционально окрашенной речи. Эмфатические конструкции могут как подчеркивать отдельные члены предложения, так и придавать эмоциональную окраску предложению в целом. 55 В английском языке одним из наиболее распространенных средств создания эмфазы является инверсия. Не менее широко используется эмфатическая конструкция с предваряющим местоимением it. Отрицательные конструкции также могут служить средством эмфазы. Это естественно, так как категория отрицания несет в себе большое логическое значение. Она показывает, что связь между двумя представлениями, выраженными подлежащим и сказуемым, реально не существует. При этом отрицание может находиться при сказуемом и при других членах предложения. Самым обычным способом выражения отрицания является постановка отрицания перед сказуемым. Отрицание при других членах предложения становится эмфатичным, особенно когда оно относится к подлежащему или дополнению, выраженному именем существительным, или тем, что его заменяет, в нашем случае КОС. Рассматриваемая нами конструкция КОС+ придаточное также относится к эмфатическим конструкциям, хотя это, насколько нам известно, и не отражено в грамматических пособиях, которые игнорируют их эмфатический характер. Следует при этом заметить, что эмфаза встречается в подобных конструкциях в придаточных подлежащих или дополнительных предложениях. В этом случае предложения придаточные подлежащие являются более эмфатичными, чем придаточные дополнительные. Подробнее эта функция конструкции КОС+ придаточное будет рассмотрена в разделе, посвященном способам создания поля напряжения. 1.4.5. Функция передачи напряжения Придаточные относительные с КОС используются также для создания поля напряжения, на этой их функции следует остановиться подробнее. Как уже отмечалось во введении, одной из целей данного исследования стало содействие решению проблемы особенностей 56 передачи синтаксических структур, что, в свою очередь, способствует решению центральной проблемы теории перевода – определения понятия переводческой эквивалентности. Однако, вопрос определения и передачи актуального членения при переводе не менее важная задача, которая относится к проблеме сохранения переводческой эквивалентности как частное к общему. Теория создания поля напряжения тесно связана с теорией актуального членения предложения. Здесь необходимо заметить, что под темой понимается не только то, что было упомянуто раньше, но что легко может быть установлено, понято из предыдущего, о чем можно догадаться. Тема это также то, что представлено автором как исходное, данное, подается им как исходный момент в коммуникации, хотя раньше может быть и не упомянуто. Такая манера преподносить новую информацию как нечто уже известное является, например, неотъемлемой принадлежностью стиля Э. Хемингуэя, известного лаконичностью языка. Также отметим, что взаимная противопоставленность обоих компонентов актуального членения не отрицает, а предполагает и обусловливает их взаимное притяжение. Уже в самой идее членения лежит основа единства, цельности и компактности элементов предложения. Взаимное противоположение обоих компонентов актуального членения означает на самом деле, что один из них как бы приписывается другому. Тема, таким образом, всегда устремлена к реме. Но и рема, только постольку и отражает новое в информации, поскольку она ориентирована на данное, на тему. Рема вводится в предложение только посредством темы, и без нее не может быть полностью раскрыто ее содержание, потому что только в сравнении, в сопоставлении с данным новое воспринимается именно как новое. В этой взаимоустремленности компонентов актуального членения друг 57 к другу проявляется двусторонность их отношений, взаимообусловленность обоих. Противопоставление темы и ремы и их взаимообусловленность, динамическая устремленность друг к другу является источником напряжения в предложении, которое по терминологии Перепеченко Г. называется коммуникативным напряжением. Коммуникативное напряжение предложения обусловлено его актуальным членением. Возникающее между его компонентами коммуникативное напряжение и является образующей предложение силой. Одним из первых о предложении как о поле напряжения писал К. Боост. Он показал, как возникает коммуникативно-познавательное напряжение при смысловом развертывании предложения. С первым словом предложения возникает напряжение, ожидание, желание слушателя узнать, что будет дальше. Это напряжение поддерживается и нарастает до тех пор, пока не появляется наиболее важная, существенная в смысловом отношении часть предложения, которая разряжает, снимает напряжение. Каждое предложение с коммуникативной точки зрения представляет собой поле напряжения, возникающее между темой и ремой как противопоставление данного и нового. По К. Боосту, коммуникативное напряжение - это принцип, создающий само предложение, организующая и оформляющая его сила. То, что актуальное членение предложения является могучим источником напряжения в предложении, отмечают и другие исследователи, в частности В.Г. Адмони [19, 22] Коммуникативное напряжение, обусловленное актуальным членением предложения, образует коммуникативное поле, в котором тема и рема являются своего рода полюсами с наибольшей и наименьшей степенью "коммуникативного динамизма". Обладая разным коммуникативным весом, каждый элемент в структуре предложения выполняет определенную роль в организации 58 сообщения - он обладает определенной долей коммуникативного динамизма, то есть той силы, которая движет вперед коммуникацию. Элемент, передающий самую низкую степень коммуникативного динамизма, образует тему, а элемент, передающий самую высокую степень коммуникативного динамизма, образует, по мнению Фирбаса, рему предложения [20, 270]. Коммуникативное поле, таким образом, представляет собой поле напряжения, создающееся между полюсами - темой и ремой - при помощи нарастания коммуникативного динамизма, коммуникативной весомости компонентов предложения по мере смыслового развертывания предложения. При этом полюса коммуникативного поля - тема и рема - стянуты единой дугой напряжения. Созданию этой дуги напряжения способствуют также два сопровождающих и поддерживающих напряжение фактора: фонетический и интонационный. Отметим, что явление актуального членения, природа которого заключена в напряженности и динамичности высказывания, не может ограничиваться одним простым предложением. Поскольку суть актуального членения - коммуникативное напряжение, оно распространяется на сферу сложного предложения с одной стороны и на сферу сверхфразового единства с другой. Коммуникативное напряжение в пределах одного предложения получает лишь относительно полное разряжение. В пределах одного предложения не может произойти абсолютное снятие его. Достигнутое напряжение является как бы промежуточным. Его снятие не устраняет общего напряжения, выходящего далеко за пределы отдельного напряжения предложения. возвышается над Дуга общего, промежуточными ведущего напряжениями каждого предложения. Напряженность и динамичность отдельного предложения поддерживает и создает напряженность всего текста. 59 Для определения поля напряжения немаловажную роль играет так называемая "глубина предложения". Впервые этот термин встречается в работах B. Ингве. Ветвление влево и наличие многочисленных составляющих предложения увеличивают его глубину, а ветвление вправо - нет. Глубина фразы по Ингве В. определяется количеством узлов подчинения в регрессивной последовательности (то есть с ветвлением влево) и не должна превышать объема оперативной памяти человека. Способ вычисления глубины, разработанный синтаксической В.Ингве, структуры основан предложения с на представлении помощью дерева составляющих, т.е. является характеристикой сложности порождения данной фразы. Особо релевантным для понятия глубины сложного многозвенного предложения является линейное расположение главного предложения и придаточных предложений по отношению друг к другу, поскольку связь, установленная В.Ингве между объемом человеческой памяти и допустимой глубиной фразы распространяется только на левое подчинение. Это объясняется тем, что глубина предложения увеличивается только с ростом регрессии влево, а прогрессивное правое подчинение на глубину не влияет и требует минимального объема памяти. В порядке предложения следования проявляется частей сложного фиксированный многозвенного порядок слов, свойственный английскому языку. Как показывает анализ сложных предложений, на первом месте в большинстве из них стоит главное предложение, а все придаточные предложения - в постпозиции. Большей свободой пользуются в предложении обстоятельственный придаточные, которые являются наиболее подвижными из всех разновидностей зависимых предикативных единиц. Именно при наличии в сложном предложении обстоятельственных придаточных 60 предложений, главным образом временных, они могут находиться в препозиции к подчиняющему их предложению, увеличивая тем самым глубину всего предложения. Отмечается, что предложения, которые имеют одинаковую глубину, но разную структуру дерева подчинений, могут, с точки зрения синтаксической громоздкости, принципиальным образом отличаться друг от друга. В некоторых структурах глубина значительно меньше влияет на громоздкость предложения. И наоборот, предложения с минимальной глубиной по Ингве часто бывают стилистически громоздкими. Значит, есть в синтаксической структуре предложения и другие закономерности, которые нельзя свести к глубине, но которые не безразличны для стилистической громоздкости. Абсолютно очевидно, что общий объем сложного многозвенного предложения , то есть его размер и длина, должен как-то влиять на стилистическую громоздкость, хотя при этом глубина предложения может оказаться минимальной (даже в сложном предложении с шестой или седьмой степенью подчинения) в случае препозиции главного предложения. Громоздкостью принято считать такую линейную структуру грамматически правильного предложения, построенного без нарушений правил порядка слов данного языка, которая трудна для восприятия и делает предложение, используя термин Хомского, непроизносимым (unacceptable) [23, 86]. Возьмем, например, предложение, которое приводит в своем исследовании Перепеченко Г. [3, 37]: - He felt quite sick once when he found a different kind of St. John's wort and proudly showed it to his father, who immediately pulled it up, pointing out that it had narrower leaves than the other kind which Tony had seen before it was picked - and was therefore called "augustifolia". 61 Действительно, данное предложение трудно для восприятия в силу своей громоздкости. Рассмотрим его синтаксическую перспективу: when found and showed I уровень who pointing out II уровень that and III уровень which IV уровень before V уровень Можно заметить, что особое затруднение возникает на уровне III степени подчинения в связи с разрывом линейной последовательности. Придаточное дополнительное, вводимое союзом that имеет в своем составе однородные члены сказуемые: had и was called. Одно из слов распространения первого сказуемого - "kind" подчиняет себе целое придаточное, которое углубляет все сложное предложение еще на один уровень (IV-й), тем самым продолжая цепь последовательного подчинения. Но синтаксическая перспектива на этом не закрывается, она, углубляясь еще на один уровень, заканчивается пятым уровнем подчинения. И только после этого происходит возвращение к третьему уровню и добавляется второй однородный член с союзом and, но он примыкает по линейной последовательности не к тому члену структуры, к которому он в принципе должен примыкать, а к последнему по степени подчинения придаточному. Это запоздалое (с отставанием на время звучания двух 62 придаточных - четвертой и пятой степеней) присоединение сбивает читателя с толку, и он, чтобы уяснить ускользнувшую связь, возвращается снова к третьему уровню подчинения, прослеживая заново структуру зависимостей предложения. Автор, чтобы помочь читателю, выделяет при помощи тире то место, где прервана линейная последовательность, как бы показывая, что информация, содержащаяся в этих двух выделенных придаточных, добавочна к основной, но она тоже важна, иначе не следовало бы из-за нее прерывать последовательный ход мысли. Немаловажное значение для громоздкости этого предложения имеет и то обстоятельство, что на II уровне подчинения, наряду с особой предикацией, появляется добавочная, которую принято называть зависимой предикацией, не образующей автономного высказывания. Становится очевидным, что с добавлением каждого нового придаточного напряжение возрастает настолько, что к концу оно достигает предельной силы, своего максимума, требуя непременного разрешения, разрядки, снятия напряжения. Это достигается при помощи его завершения. На пределе находятся и выдыхательные силы легких оратора. И поэтому на одном дыхании уже ничего нельзя произнести. Это определяет место ритмического раздела, разделительной паузы, обозначаемой на письме точкой. Рассмотрим еще один пример: - Not ten minutes before Tony came the second time she had awakened, lain intensely still for a few minutes, then swiftly and noiselessly unlocked the door, stood a moment before the mirror, and then feigned sleep as she heard his hand at the door [3, 43]. 63 Громоздкость этого предложения объясняется необычайно расширенной сетью предикации главного предложения, которое имеет в своем составе пять однородных сказуемых, каждое из которых распространено многочисленными детерминантами. as before I уровень подчинения При этом глубина синтаксической перспективы предложения минимальная: первое и последнее из пяти однородных сказуемых имеют при себе обстоятельственные детерминативы, выраженные придаточными предложениями времени. Оба эти придаточных углубляют план главного предложения всего на один уровень. Но они не представляют собой однородного соподчинения в силу многоядерной предикации сказуемого, к которому оба относятся. Таким образом, проблема многозвенного сложноподчиненного предложения неотделима от проблемы его стилистической громоздкости, которая заложена как бы уже в самой природе многозвенного предложения в силу его большого объема. В этом свете новое решение получает и проблема автосемантии и синсемантии в многозвенном сложноподчиненном предложении. Поскольку само сложноподчиненное предложение - это цельная автосемантическая синтаксическая единица, то ее компоненты не могут быть автосемантичны. Соответственно, синсемантия главного и придаточного предложения предопределена уже тем фактом, что они 64 входят в состав сложноподчиненного предложения. В составе же многозвенного сложноподчиненного предложения отдельное звено обладает повышенной синсемантией в силу сочетания его более чем с одним предикативным звеном. Так, в цепи последовательного подчинения каждое звено, начиная со второго, объединяет в себе качества и свойства как предложения, подчиняющего себе другую предикативную единицу, так и свойства подчиненной предикативной единицы. Отсюда вытекает гораздо меньшая степень самостоятельности каждой предикативной единицы в цепи. Однако, как бы ни сложна была структура многозвенного сложноподчиненного предложения, оно всегда представляет собой смысловое и коммуникативное единство. Но это смысловое единство не является простым сложением смыслов каждого, входящего в него предложения. Главное и придаточное непрерывно взаимодействуют, проникая в самую ткань друг друга, и образуют новую суть, обогащенную тончайшей гаммой смысловых оттенков. Признается, что актуальное членение, проявляющееся в коммуникативном напряжении, не может ограничиваться рамками одного простого предложения, а распространяется и на сферу сложного предложения, то отсюда следует, что и коммуникативная структура сложного коммуникативной предложения структурой простого должна совпадать предложения, то с есть составлять бинарную оппозицию: тема - рема. Принципиальная возможность такого членения доказывает трансформация "свертывания, уплотнения" сложного многозвенного предложения в простое предложение. Сложное предложение суть более сложный способ выражения мысли, то есть связывания понятий. А поэтому любое сложное предложение должно обладать основой и ядром, данным и новым. 65 Вывод, что сложное предложение может быть трансформировано в простое, подтверждается трансформационным анализом, смысл которого заключается в том, что в языке можно обнаружить, фундамент, основу, "костяк", состоящий из ядерных "глубинных" предложений. Все остальные предложения с более сложной грамматической структурой образуются путем последовательной трансформации этих глубинных предложений. Трансформированные структуры, играя значительную роль в языке, "нередко вытесняют глубинные структуры, которые могут быть получены лишь путем обратной трансформации" [24, 85]. Под трансформацией обычно понимается такое преобразование одной структуры в другую, при котором производная структура тождественна исходной по набору лексем и эквивалентна ей по смыслу [25]. Структуры, находящиеся в отношении трансформации, имеют различный грамматический статус, но лексический статус (комбинация элементарных смыслов) и семантический инвариант одинаковы. Однако существуют и другие точки зрения по этому вопросу. Так, Гак В.Г. [24, 13] считает замену лексем средством достижения заданного трансформационного преобразования. Р. Зимек считает, что при всех и почти при всех трансформациях меняется не только формальная, но и смысловая сторона предложения. При трансформации "свертывания" сложноподчиненного многозвенного предложения в простое и происходят такие лексические замены, которые ведут к неизбежным смысловым сдвигам. Рассмотрим следующий пример: I thought you'd want to know about what my movements were when this wretched girl was stabbed [3, 57]. В данном предложении представлен следующий порядок следования компонентов актуального членения: вначале идет тема, включающая комплекс главного предложения и первого 66 придаточного из цепи последовательного подчинения. За тематическим началом следует главное ядро информации - рема. Основную рематическую сложноподчиненном придаточных: нагрузку предложении придаточного информации комплекс второй двух степени несут в следующих подчинения и придаточного третьей степени подчинения. Проведем синтаксическое упрощение, или трансформацию свертывания, данного предложения. Возмжными представляются следующие замены: I thought you'd want to know You'll probably want to know To know about what my movements were When this wretched girl was stabbed to know my movements at the moment of the girl's murder Таким образом, получаем: I thought you'd want to know about what my movements were when this wretched girl was stabbed You'll probably want to know my movements at the moment of this wretched girl's murder. Это "уплотнение" информации приводит к увеличению емкости простого предложения, которая достигается заменой глагольных средств комплексными именными конденсациями. Этот термин В. Матезиуса означает номинализацию, то есть введение именного элемента или целого сочетания, способного выполнять функцию, аналогичную функции придаточного предложения. Номинализацию, как тенденцию английского языка отмечают Дж. Керм и Д. Вашек [26, 176]. При трансформация помощи именных "свертывания" конденсаций следующего происходит многозвенного предложения в простое, в макрополе которого рема инкорпорирована в тематическое окружение: Тема I wonder if it matters that what they have aimed at is illusion 67 рема [3, 58]. Заменим личные формы глаголов именным средствами: существительными и неличными формами глагола: Is illusion - the illusiveness They have aimed at they aim It matters to matter В результате трансформации получаем следующее предложение: I wonder if it matters that what they have aimed at is illusion Тема рема The illusiveness of their aim seems not to matter Трансформирование сложного предложения в простое путем "свертывания" и "уплотнения", по-видимому, можно отнести к теории перефразирования, в которой трансформационная теория получила свое дальнейшее развитие. В соответствии с теорией перефразирования, задачей лингвистики является моделирование владения смыслом. В компетенцию теории перефразирования входят любые структуры, выражающие комбинацию элементарных смыслов, в том числе и отличающиеся до известной степени друг от друга и своим лексическим сложноподчиненное статусом [27, многозвенное 139]. Таким образом, предложение можно "перефразировать" в одно простое предложение, не уступающее ему по объему передаваемой информации и без ущерба смысловому инварианту. Эта трансформация "свертывания" сложноподчиненного многозвенного предложения в простое предложение доказывает принципиальную допустимость членения сложного предложения на первом уровне актуального членения всего на два компонента - тему 68 и рему - каждый из которых может быть представлен составом нескольких предикативных единиц. В сложном предложении, состоящем из двух звеньев, актуальное членение может совпадать с синтаксическим членением на главное и придаточное предложение, так как сама синтаксическая структура сложного предложения с одним придаточным бинарна. Смысловые связи главного и придаточного предложения могут быть весьма различными, выражая целую гамму семантических отношений: между главным и придаточным может наблюдаться динамическое равновесие (при относительной самостоятельности, развернутости содержания и значительности сообщения как в главном, так и в придаточном), как, например, в следующем предложении: The whole of the company were lying down waiting for the flying trenchmortar squad to deal with the machine-gun, when for some unexpected reason George had stood up. [3] И в главном предложении, и в придаточном коммуникативная структура характеризуется своим собственным составом темы и ремы. Напряженность коммуникативного динамизма в сложном предложении может варьироваться от наименьшей динамичности придаточного, высказывания, выражающего до всем максимальной своим составом динамичности тему главного предложения, являющегося в таком варианте ремой высказывания. Но в случае, когда у главного предложения не одно, а два и больше придаточных, то есть в случае многозвенности, у функциональной перспективы уже не опоры на бинарность синтаксической структуры. Движение ее особенно затруднено в сложных предложениях с "иррегулярным" последовательным подчинением, где напряженность коммуникативного динамизма может внезапно смениться 69 динамическим спадом и так же внезапным динамическим нарастанием. И тем не менее, в любом сложном предложении говорящий всегда исходит из чего-то уже известного, что может быть легко понято, о чем можно догадаться, то есть из основы, являющейся отправным моментом в коммуникации. А то, ради чего состоялась эта коммуникация - коммуникативно наиболее значимая часть представляет ядро сложного предложения, его рему. То есть все сложноподчиненное предложение в плане актуального членения должно распадаться, как и простое предложение, на два компонента. Как показывает анализ, основной интонационный раздел между темой и ремой происходит как раз на стыке между придаточными предложениями. Компонентом актуального членения многозвенного предложения может быть целый комплекс предложений. Это приводит к неизбежному выводу о многоярусном, многоуровневом характере актуального членения в сложном предложении. Многоплановость актуального членения - это особенность, порожденная природой многозвенного сложноподчиненного предложения. Она является своеобразным отражением, проекцией сложности синтаксической структуры многозвенного предложения на его коммуникативную структуру. Многоярусность актуального членения в многозвенном сложноподчиненном предложении - это именно то, что отличает явление актуального членения в сложном предложении от простого предложения. Высший уровень актуального членения определяет коммуникативную значимость всего сложного предложения, его внешние связи. коммуникативное Между его напряжение, компонентами моделирующее все возникает сложное предложение. Дуга этого основного коммуникативного напряжения создает коммуникативное поле высшего ранга - макрополе. 70 Последующие уровни актуального членения устанавливают коммуникативную значимость отдельного предикативного звена, прослеживают внутренние связи в сложном предложении. Коммуникативное напряжение, возникающее между компонентами каждого из этих уровней актуального членения, является промежуточным, так как оно получает не полное разрешение в пределах собственного коммуникативного поля - микрополя - а частичное. Разрешение, снятие этих промежуточных напряжений в микрополях происходит только в дуге основного, главного напряжения макрополя. В связи с многоярусной природой актуального членения можно разграничить и функциональной уточнить понятия перспективы. актуального Термин членения и "функциональная перспектива" был введен Я. Фирбасом для обозначения понятия актуального членения. Оба эти термина в настоящее время используются как синонимы, взаимно заменяя друг друга для обозначения одного и того же явления. Однако в самих терминах подчеркиваются и указываются разные стороны и свойства речи. Термин "актуальное членение", под которым имеется ввиду общепринятое в лингвистике понятие о членении предложении на тему и рему, подчеркивает дискретность речи, ее членение с точки зрения коммуникации. Термин "функциональная перспектива", под которым Я Фирбас понимает распределение коммуникативного динамизма между элементами предложения с целой гаммой степеней от собственно темы до собственно ремы [20, 272]. Этот термин указывает на поступательное движение отданного к новому, на линейное развертывание речи, ее непрерывность. Поэтому, Перепеченко Г. [3, 66] предлагает различать эти два термина для сложных предложений: функциональная перспектива в сложном предложении едина, как и в простом предложении. Она определяет 71 коммуникативную значимость, весомость элементов предложения при включении его в окружающий контекст - актуальное членение высшего ранга. Функциональная перспектива сложного предложения - это своего рода протяженность вид, открывающийся предложения. на Актуальное всю линейную членение, в силу многоярусности его природы, повторяется заново каждый раз на новом уровне. В предложении, где две функциональные перспективы, имеется не одно, а два самостоятельных сообщения. Этим отличаются сложноподчиненные предложения от сложносочиненных и от предложений со связью, переходной от подчинения к сочинению. Верхней ступенькой в иерархии уровней актуального членения сложного предложения устанавливающий является первый коммуникативную уровень членения, значимость всего сложноподчиненного предложения. Коммуникативное напряжение, возникающее между компонентами актуального членения первого уровня, создает коммуникативное поле высшего ранга - макрополя (S0). Единицы макрополя следующего предложения представлены: тема TS0 - комбинацией состава главного предложения и придаточного II степени подчинения, рема - одним составом придаточного I степени подчинения. Последовательность подчинения здесь нарушена - о чем свидетельствует стык союзов "that" и "if" - с целью выделения рематического придаточного I степени подчинения. S0 He felt that if he could enter into Paula's warm safe life he would be happy TS0 RS0 Все три предикативных звена этого сложного предложения отражают движение единой функциональной перспективы, передающей одно сообщение. 72 Иная функциональная перспектива в другом предложении: S0 I can't leave you until I know what happened [3, 62] TS0 RS0 Высшую долю коммуникативного динамизма несет комплекс обоих придаточных предложений. Тематическим зачином служит главное предложение. Следующее четырехчастное предложение представляет собой интересный случай функциональной перспективы - интерпозицию коммуникативного ядра сообщения: TSo RSo I wonder if it matters that what they have aimed at is illusion. Главное предложение коммуникативно малозначимо, как и сочетание придаточных, вводимых стыком союзов. Они относятся к тематической сфере предложения, дублируя предыдущий контекст и вытекая из него. Коммуникативная суть, новая информация сложного предложения содержится в дополнительном придаточном, вводимом изъяснительным союзом "if". Поэтому получается, что рема данного предложения инкорпорирована в тематическом окружении. И тем не менее все сложное предложение представляет собой одно сообщение с единой функциональной перспективой. Таким образом, первый высший ярус актуального членения в сложноподчиненном многозвенном предложении позволяет выделить основные компоненты (TSo и RSo) макрополя - коммуникативного поля высшего ранга (So) и тем самым определить коммуникативную значимость всего сложноподчиненного предложения в окружающем контексте. 73 Второму уровню актуального членения подлежат уже компоненты макрополя, каждый в отдельности. В каждом из них образуется коммуникативное поле I ранга. Подобная же схема действительна для микрополей более низких рангов. Итак, актуальное членение в многозвенном сложноподчиненном предложении имеет сложную многоярусную иерархическую структуру. Самый высший - первый ярус актуального членения определяет функциональную перспективу сложного предложения, его коммуникативную значимость, весомость в окружающем контексте. Первый ярус актуального членения позволяет выделить основные компоненты (TSo и RSo) макрополя - коммуникативного поля высшего ранга (So). Второй и все последующие уровни актуального членения в сложном предложении устанавливают соответственно коммуникативную нагрузку компонентов макрополя и микрополей первого ранга (S0), второго (S2), третьего (S3) и т.д. Первому, высшему уровню актуального членения подлежит только одно коммуникативное поле - макрополе, т.е. актуальное членение на высшем уровне происходит только один раз. Второй уровень актуального членения определяет функциональную значимость компонентов макрополя, в каждом из которых образуются свои коммуникативные поля (с промежуточным коммуникативным напряжением) - микрополя первого ранга. Актуальное членение второго уровня устанавливает компоненты микрополей первого ранга. Поскольку компонентов макрополя два ( в силу бинарности актуального членения), то и количество микрополей первого ранга тоже два. А это значит, что актуальное членение на втором уровне происходит дважды. То же самое происходит и на остальных уровнях актуального членения. И таким образом, микрополе любого ранга само становится компонентом коммуникативного поля более 74 высокого уровня актуального членения. И только макрополе не может входить компонентом в другое коммуникативное поле, так как само макрополе является относящегося к коммуникативным высшему уровню полем высшего актуального ранга, членения в сложноподчиненном предложении. Оно создано коммуникативным напряжением, которое превосходит, перекрывает и вбирает в себя все промежуточные напряжения остальных коммуникативных полей микрополей низших рангов. На самом деле, природа актуального членения многоярусна, а функциональная перспектива - едина. Дуга же основного поля напряжения - макрополя, поддерживается и создается промежуточными напряжениями микрополей всех рангов. Дуга функциональной перспективы как бы стягивает коммуникативные поля всех рангов, напряжение которых находится как бы под спудом основного главного напряжения макрополя. Но промежуточность, частичность коммуникативного напряжения микрополей не означает, что эти микрополя не обладают и некоторой самостоятельностью. Коммуникативное напряжение микрополей является промежуточным, частичным в силу того, что они не получают разрешения в пределах своих коммуникативных полей. Снятие, разрешение напряжения микрополей происходит лишь в дуге основного коммуникативного напряжения макрополя. Именно этот факт и объясняет несамостоятельность, зависимый характер микрополей. В то же время, это частичное, промежуточное напряжение обеспечивает и некоторую относительную самостоятельность микрополей. В этом легко убедиться на примере анализа сложного предложения, если проследить его функциональную перспективу и актуальное членение первого и второго уровней. 75 So Tso Rso He couldn't possibly leave Daisy until he knew what she was going to do. [3, 63] Tsa1 Rsa1 Tsb1 Rsb1 1 1 Sa Sb Интересующая нас конструкция в данном примере выступает в роли микроремы второго уровня актуального членения, помогая создавать поле напряжение, которое разрешается во всем предложении. Структурно же наименее информативной частью данного сложного предложения является его главное предложение, оно и служит тематическим компонентом макрополя. Рематический компонент макрополя - комплекс двух придаточных предложений: придаточное времени и дополнительное придаточное предложение. При данной функциональной перспективе они несут наибольшую информативную нагрузку. На втором уровне актуального членения уже два коммуникативных поля - микрополя первого ранга Sa1 и Sb1. Коммуникативная нагрузка поля Sa1 распределяется между наименьшей динамичностью словосочетания "he couldn't possibly" и наибольшей динамичностью "leave Daisy". Во втором микрополе первого ранга коммуникативная нагрузка распределяется между обоими придаточными придаточного первой предложениями: степени состав подчинения временного представляет тематическую сферу. Рематическая сфера представлена составом дополнительного придаточного предложения второй степени подчинения. Если же изменить функциональную перспективу данного сложного предложения, поместив придаточное времени вместе с придаточным, содержащим микрорему, созданную интересующей нас конструкцией, получится примерно следующее: So Ts o Rso 76 Until he knew what she was going to do, he couldn't possibly leave Daisy. Tsa1 Rsa1 Tsb1 Rsb1 1 1 Sa Sb При такой функциональной перспективе максимальную информативную нагрузку макрополя несет уже главное предложение, а тематическую сферу макрополя представляет состав обоих придаточных предложений. При всем при этом, сложное предложение обладает единством функциональной перспективы и многоярусным характером актуального членения, что и объясняет компактность и портативность подобных предложений. Все многозвенное сложное предложение в плане актуального членения распадается на два компонента, что свидетельствует о том, что границы формального синтаксического членения не совпадают с границами его актуального членения [3, 76]. Благодаря этому происходит как бы редукция, стягивание сложноподчиненного предложения. Особая роль в этом отводится придаточным с КОС, поскольку подобные структуры по природе своей являются редуцированными конденсированными, и информативными. а К значит тому же емкими, КОС в предложении способствуют в силу своей природы движению коммуникативного образовать динамизма единую в предложении, функциональную что позволяет перспективу сложного предложения, создать его обозримость и портативность. В результате всего этого, предложение получается цельным и напряженным, что обеспечивает конкретное движение мысли, отражающей объективно связанный отрезок реальной действительности, сложную связь предметов и явлений. Кроме всего этого, КОС само по себе несет определенную эмфатическую нагрузку, что также способствует усилению напряжения, которое разряжается в главном предложении, 77 а, соответственно, способствует лучшему донесению информации до реципиента. 78 II Анализ придаточных относительных, вводимых местоимением "то" в русском языке, как наиболее близкого аналога конструкции "предлог+what+придаточное" в английском. В русском языке вопрос употребления и функциональных свойств "КОС+ придаточное" еще не было предметом специального исследования в лингвистике и филологии. Большинство авторов уделяли внимание формальным признакам, например структуре, грамматическим признакам. В данной главе будет предпринята попытка рассмотреть относительные предложения, включающие структуру "КОС+ придаточное", с различных точек зрения, сделав особый акцент на функциональных особенностях. Также будет проанализирована правомерность использования термина КОС для подобных конструкций в русском языке (конденсированные относительные структуры), данного А.И. Смирницким структурам "предлог + what + придаточное" в английском языке. 2.1. Конструкция “то, что+ придаточное” как наиболее близкий аналог конструкции “предлог+what+ придаточное”. Наиболее близким соответствием конструкции "предлог + what+ придаточное" является в русском языке конструкция "то, что+ придаточное". В первую очередь это сходство продиктовано структурными соображениями, ибо самым близким эквивалентом what в английском языке в русском является местоимение "что". К тому же, как будет показано далее, это сходство распространяется и на функциональные особенности употребления этих конструкций в своих языках. 79 Действительно, с точки зрения классической грамматики конструкция "то, что + придаточное" состоит из указательного местоимения "то", относительного местоимения "что" и придаточного относительного. Анализируя возможность применения к данной конструкции в русском языке того же терминологического названия, которое Смирницкий А.А. дал конструкции "предлог + what + придаточное" в английском, то есть "КОС +придаточное", приходим к положительному ответу. Действительно, структура "то, что" в русском языке есть не что иное как конденсированное относительное слово, или КОС, как его понимал Смирницкий: "то, что" заменяет собой некое имя существительное, например название события, действия, процесса, можно просто сказать имени нарицательного, или даже имени собственного ,- и представляет собой конденсированную метафору этого имени. Таким образом, для русской конструкции мы в дальнейшем воспользуемся тем же термином, который использовали для сравниваемой конструкции в английском. В русском языке случаи употребления придаточных относительных с антецедентом и без него встречаются еще в летописях, то есть уходят корнями в древнерусский язык. Например: в Остромировом Евангелии - “Не въедять бо ся, чьто творящте”, но уже в Зографском Евангелии находим новый оборот (то есть оборот не архаический, нового типа) – с придаточным предложением: “Не въедять бо ся, чьто творятъ” [9, 96]. Вполне также возможно, что в русском языке эта конструкция пережила в XVII-XVIII веках второе рождение под влиянием французского, когда французский язык существовал в качестве придворного, в качестве языка знати. Можно предположить и актуализацию конструкции в период франкомании в России, в то время как в русском языке ее употребление было стилистически 80 ограничено. Поэтому было бы небезынтересно проследить историю развития употребления относительных предложений в XVIII-XIX веках, что будет сделано в конце этой главы. 2.2. Анализ формальных признаков конструкции “КОС+ придаточное” в русском языке. 2.2.1. Анализ стилистических аспектов употребления века употребление конструкции. Для литературного языка XIX субстантивированного местоимения то в главной изъяснительно-союзных предложений мотивируется части логическим ударением на нем и присоединением к нему усилительных частиц, в силу чего все содержание придаточного предложения рассматривается как некая "тема" речи, размышлений, переживаний и т.д. Ф.И. Буслаев, опираясь на практику первых десятилетий XIX века, в своей "Истории грамматики русского языка" употребление указательных местоимений конструкций считал нормой в главной части изъяснительных русского литературного языка, оговариваясь при этом, однако, что "частица то, подразумеваясь сама собой, обыкновенно опускается" [10, 526]. В отечественной лингвистике относительные предложения в русском языке были наиболее полно рассмотрены Е.А. Земской [11], которая проанализировала эти конструкции со стилистической и функциональной точек зрения. Она выделяет полипредикативные высказывания (ППВ) с идентифицирующими отношениями и приводит следующую градацию. 81 1). ППВ с идентифицирующими отношениями – такие, в которых вторая предикативная конструкция относится к существительному (или местоимению) первой предикативной конструкции и служит целям идентификации этого существительного с денотатом. Бессоюзные ППВ с идентифицирующими отношениями соотносятся с такими союзными высказываниями, которые являются одним из видов класса относительных предложений, выделенного – как единый класс - А.А. Зализняком и Е.В. Падучевой. В смысловой (глубинной) структуре таких высказываний они различают 1-е исходное предложение и 2-е исходное предложение: “В 1-м предложении выделяется существительное (или в общем случае – именная группа) С1, для которого во втором предложении имеется дублер С2, то есть существительное (или именная группа), которое входит в анафорическую связь с существительным (или именной группой) из первого предложения [12, 62]. Выделяются два универсальные типа таких предложений: а). Основной – сложные предложения, где хотя бы один член пары С1С2 сохранен: Вот дом (С1), в котором мы жили и б). Бессубстантивный – сложные предложения, где С1 и С2 подверглись устранению (то есть заменены местоимениями или просто уничтожены): Я не знаю того, о ком вы говорите. Местоимения тот, та, то в предложениях бессубстантивного типа заменяют существительные с таким обобщенным значением, как человек, предмет и т.п. В структурно- семантических классификациях сложноподчиненного предложения КЛЯ (Книжный литературный язык) с их вниманием к средствам связи, эти типы разносятся по разным классификационным рубрикам: основной тип – рассматривается как определительный, особый – как местоименносоотносительный. 82 В разговорной речи (РР) могут быть полностью “уничтожены” и С1 и С2, что дает высказывания типа: С тобой на одной парте сидит/встретилась мне//. В КЛЯ в таких случаях необходимы либо существительное-союзное слово- который – (Девочка, которая с тобой на одной парте сидит, встретилась мне), либо местоимение + союзное слово кто (та, кто с тобой на одной парте сидит, встретилась мне). Очевидно, что принадлежность разговорных идентифицирующих ППВ без С1 и С2 к определительному или местоименносоотносительному разговорных типу никак высказываний не выражена. трансформироваться Способность в любой из названных типов КЛЯ показывает, что противопоставление этих типов в РР снято. Следовательно, система идентифицирующих ППВ в РР иная, чем в КЛЯ. -В его классе будет учиться, кто с нами в лесу гулял – высказывания и с местоимением и с союзным словом (В его классе будет учиться тот, кто с нами в лесу гулял) – для РР не характерны [11, 259]. Здесь может показаться некоторое противоречие с употреблением конструкции "то, что", например, у Л.Н. Толстого Толстой вообще очень широко использует подобную конструкцию, о причинах чего будет рассказано позднее, в частности и в устной речи героев. Например: - И узнал я, что есть в людях любовь. И обрадовался, что бог уже начал открывать мне то, что обещал, и улыбнулся в первый раз (Т., X, 72)., или: - -Главное удивительное последствие для меня того, что я был не графский, не божий, а конюшего, - продолжал пегий, - было то, 83 что то, что составляет главную заслугу нашу, - резвый ход, сделалось причиной моего изгнания (Т., X, 180). То же самое мы видим и у Ф.М. Достоевского и у Н.В. Гоголя: - Нет, Крестьян Иванович, мы лучше оставим это теперь,… до более удобного времени… А теперь покамест, разумеется после того, что с нами случилось…Вы согласитесь сами, Крестьян Иванович…Позвольте пожелать вам доброго утра, Крестьян Иванович (Д., 119). Однако это противоречие не более, чем мнимое. При внимательном анализе слов литературных героев можно заметить, что они изъясняются книжным стилем, а речь их звучит торжественно, а в некоторых случаях - вычурно по той причине, что произошло изменение литературной нормы. Конструкции, которые в XIX веке считались нейтральными, в XX веке уже перешли в разряд книжных, поэтому речь литературных персонажей выглядит с точки зрения современного синтаксиса несколько напыщенной. Тем не менее, было бы не верно говорить о том, что КОС+ придаточное встречается исключительно в книжном стиле. Отнюдь, и примером этому могут стать такие пословицы, как "что посеешь, что и пожнешь" и т.д. В данном случае, мы говорим лишь о преобладании данной конструкции в книжном стиле по сравнению с нейтральным или разговорным. Рассматриваемая нами конструкция приобретает особый интерес для исследования тем, что местоимение "что" несет на себе определенную смысловую нагрузку и, заменяя имя существительное, что и положено в соответствии с его грамматической категорией, заменяет его и по смыслу, впрочем, не до конца. Эта неокончательность замены придает всему предложению достаточно неопределенный характер, поскольку местоимение, замещая 84 существительное, не называет предмет, а лишь указывает на него. Это заставляет реципиента информации задействовать свое воображение, что широко используется в художественной литературе и научнопублицистических трудах. 1.2.2. Анализ местоимений, использующихся в конструкции. Поэтому рассмотрим подробнее относительное местоимение "что" и относительные местоимения в целом. Согласно Пешковскому [13, 156], относительные местоимения представляют собой то же, что и вопросительные, но в значении так называемых союзных слов, служащих для соединения предложений. Чтобы дать представление о том, насколько местоименность врезывается в синтаксический строй языка, было бы небезынтересно рассмотреть некоторые данные. Основным признаком категории существительности является способность входящих в нее форм присоединять к себе прилагательные в порядке согласования. Оказывается, что у местоименных существительных этой основной способности нет. И эта особенность вызывает целый ряд синтаксических последствий. Пешковский [13, 156] в частности указывает на полное изменение предложно-падежных сочетаний в тех случаях, когда в них входят местоимения. Между предлогом и существительным, от него зависящим, вообще всегда возможна вставка прилагательного с подчиненными ему членами и даже целого ряда прилагательных. Но между предлогом и местоименным существительным такая существительные не вставка терпят невозможна, при себе так как эти необособленных прилагательных. Так, например, в сочетания - в нем, к тебе - можно вставить лишь местоименное прилагательное, а в сочетание - для которого, без чего, без кого - уже совершенно невозможно ничего вставить. 85 Другой пример. Среди членов предложения различаются знаменательные, или полнозначные, выраженные полными словами, и служебные, выраженные частичными или служебными словами (предлоги, союзы и др.). Различие между теми и другими принадлежит к числу наиболее контрастных в грамматике. В то же время относительные местоимения сочетают в себе обе эти функции, так что, например, местоимение который в сочетании: человек, который здесь был, ускакал, - будет одновременно и подлежащим и союзным словом [13, 159]. Или же, например: - Какой-нибудь мелкий читатель останется благодарен; но потомство плюнет на эти драгоценные строки, если в них бездушно повторено то, что уже известно, и если не дышит от них святыня того, что должно быть свято (Г., 54). Также очень относительного интересно проследить подчинения влияние посредством использования союзных слов на интонацию, которая сопровождает подобное подчинение. При собственно относительном подчинении, которое и характерно для данной конструкции, относительные слова являются уже союзными словами в полном смысле этого слова, так как относятся и к подчиненному и к подчиняющему предложениям, чем и спаивают то и другое. Пешковский выделяет в один разряд такие относительные имена как: кто, что, какой, который, чей [13, 495]. Нас интересуют в рамках нашей темы только "кто" и "что". Например: - В ком есть и совесть и закон Тот не украдет, не обманет (Крыл.) Соотносительное слово подчиняющего предложения (тот, все и т.д.) может и опускаться, как показывает пример: 86 -И кто не лжет, Ступай по нем, пожалуй, хоть в карете. (Крыл.) Примерами на использование слова "что" могут служить следующие предложения: - И вот, что грезилось, все было (Брюс.) - Невежи судят точно так: В чем толку не поймут, то все у них пустяк. (Крыл.) - Ты, что камень на падшего брата Поднимаешь, сойди с высоты. (Никит.) - Главное, эти пятнадцатилетние - даже не хотели считать его товарищем как маленького, что было уже нестерпимо обидно (Дост.) - - Нечего делать, прочитайте, Тарас Тихонович, - сказал судья, …с видом неудовольствия, причем нос его невольно нюхал верхнюю губу, что обыкновенно он делал прежде только от большого удовольствия. (Гог.) Как видно из примеров, употребление этого союзного слова троякое: 1). Оно может относиться к субстантивированному прилагательному среднего рода подчиняющего предложения (то, все, иное, многое), имеющемуся налицо или опущенного (первые два примера). 2). Оно может относиться к любому имени подчиняющего предложения, как бы заменяя слово "который", и в этом случае употребление его ограничивается именительно-винительным падежом (следующие три примера) 3). Оно может относиться ко всему подчиняющему предложению как целому (последние два примера). 87 Подчинение при этом все же будет собственно относительное, а не косвенно-вопросительное, так как относительный член и тут вступает в двоякую связь и с подчиненным и с подчиняющим предложением. Относительный элемент в виде местоимений "то, что" в данной конструкции в самом предложении может функционировать как правило в двух видах - в качестве подлежащего и в качестве дополнения. На это указывает в своей работе Шахматов А.А. "В качестве сказуемого отметим субстантивированные тот, та, то, когда они определены относительным придаточным предложением: - "Самое важное дело Аксютки то, что он хотел зарезать бывшего своего благочинного" - (Помяловский, Оч. Бурсы II) - здесь мы видим случай изъяснительного придаточного. - "Вы не то, что вы мне говорите, - опять сказал Даву". (В.и М. IV, 1.X)" Следует отметить, что зачастую указательное местоимение то перед ним зачастую опускается, так же как и местоимение "это". Примеры для пропуска ожидаемого или возможного "это" приводятся только из глагольных предложений, ибо "это" при существительном в зависимом составе является не подлежащим, а главным членом господствующего состава [14, 231]. Например, отметим пропуск местоимения это при наличии определения при подлежащем, выраженном существительным: - Вздор все. Очень нужно слушать, что она говорит. (Гроза I) 2.2.3. Интонационный анализ “КОС+ придаточное” в русском языке Известно, что в языке существуют особые вопросительные предложения, характеризующиеся специальной вопросительной интонацией. Эта интонация встречается в тех же предложениях и в 88 измененном виде с чертами обыкновенной, невопросительной и притом подчинительной интонации. Так, в примере: - Что именно находилось в куче - решить было трудно [(Г.) [13, 494], можно отметить, что интонация вопросительного предложения сильно изменена. Настоящая интонация свелась бы здесь к резкому понижению с самого начала фразы, так как ударное слово вопроса как раз в самом начале (что именно), так что результат мог бы быть следующим: Что именно Находилось В куче? Или по крайней мере: Что именно находилось в куче? В рассматриваемом же сочетании интонация того же предложения, в общем также характерно высокая, держится почти на одном и том же уровне до самого конца: Что именно находилось в куче - решить было трудно Или даже повышается после слова "что": Что именно находилось в куче - решить было трудно. Понижения в выделенных вопросительных предложениях хотя и происходят как всегда, но они менее резки, чем обычно, потому, что первоначальная высота не так велика: она в точности соответствует высоте предыдущего, невопросительного предложения. Можно заметить, что все эти перемены вызваны синтаксической 89 обстановкой. Дело в том, что вопросы эти задаются не сами по себе, а в связи с соседними предложениями. Так, говоря: что именно находилось в куче, - уже с первого слова известно, что будет дальше решить было трудно, то есть что вопроса не стоит и задавать. Говоря что за приезжий, каков он - известно, что это не вопросы Анны Андреевны Авдотье и даже не вопросы, которые ей поручается задавать в их буквальной форме, а только содержание того поручения, которое дается словами - "да расспроси хорошенько". Таким образом, вопросительный смысл здесь отступает на второй план перед той зависимостью, в которой оказывается вопросительное предложение от соседнего предложения. Эта зависимость, эта потеря самостоятельной силы вопроса, это отнесение сущности вопроса к чему-то другому и выражается тем, что вопросительная интонация как бы подделывается под подчинительную, комбинируется в той или иной мере с подчинительной и в то же время приводится в согласие с интонацией подчиняющего предложения. Так как вопросительные члены теряют в большей или меньшей степени свое вопросительное значение вследствие того, что вопросительное предложение относится к другому предложению, то все они, в такой их функции, издавна назывались относительными. Поэтому и самое подчинение таких предложений принято называть относительным. При этом степень такой "относительности" поразительно точно выражается степенью изменения вопросительной интонации, она может быть разнообразная даже в одном и том же сочетании. Переходов здесь столько же, сколько точек на линии. На одном конце этой линии стоит чисто вопросительная интонация, а на другом - чисто подчинительная. Примерами последнего рода могут служить интонации: Смерть люблю узнать, что есть нового на свете (Гог.) 90 Или: Не знаю для кого, но вас я встретил (Гриб.) Но особенно сильной степени достигает эта относительность в тех случаях, когда относительный член помимо тех связей, которые он имеет в своем собственном предложении, вступает еще в особую связь (грамматическую или логическую) с одним каким-нибудь членом подчиняющего предложения. Например: И таким образом Коля прочел кое что, чего бы ему нельзя еще было давать в его возрасте. (Д.) Во всех этих сочетаниях между подчиненным и подчиняющим предложением имеется двойная связь: 1). Связь всего подчиненного предложения со всем подчиняющим и 2). Связь относительного члена подчиненного предложения с каким-нибудь одним членом подчиняющего. Соответственно, с этим укреплением связи и интонация становится уже резко и безусловно подчинительной, так что вопросительных элементов в ней уже ни при каких условиях быть не может. Поэтому подчинение относительным сохраняющее этого подчинением, связь с рода а называется подчинение вопросительностью, собственно первого рода, вопросительно- относительным или (более общеупотребительный термин) косвенновопросительным. Некоторые относительные слова способны идти еще далее по пути подчинения и превращаться в простые союзы (что, чем, как) Отличительным признаком их в этом случае является уже полная безударность: - Я знаю, что он читал это - я знаю, чтó он читал - Он работает как вол - Как аукнется, так и откликнется. В относительных предложениях без антецедента такого развития до простого союза не происходит. 91 2.2.4. Анализ придаточных, использующихся в конструкции в русском языке При анализе конструкции "КОС+ придаточное" в аппозиционных и особенно атрибутивных отношениях отчетливо прослеживаются ясные следы расчленения одного общего представления: в центре осталось господствующее представление о субъекте, носителе признака, но при нем отложилось другое зависимое представление об аппозиции или атрибуте, которое может быть выражено или названием другого субъекта (приложение) или названием пассивного признака (определение). По понятной причине эти отложившиеся представления однородны с представлением центральным. Они выделились из него, произошли от него. Совсем иные отношения имеют место там, где процесс мышления соединил в одно сложное представление, сблизив их между собою, два по существу своему друг от друга независимые представления. Здесь возникают объектные отношения, которые по своему существу являются отношениями между двумя субстанциями, из которых одна становится в зависимые отношения к другой, становится объектом при субъекте. При этом возможно большее или меньшее осложнение таких отношений. Наиболее просты отношения, возникающие при непосредственном сближении двух представлений о субстанциях: одна из них становится объектом; соответственно этому, название этой субстанции (существительное) является в зависимой форме, в косвенном падеже (как увидим, таким падежом в русском языке исконно является именно родительный падеж). Такую зависимую форму можно понять как результат расподобления существительного в объекте существительному в субъекте, которое является в форме независимой. 92 Более сложными являются отношения, когда субстанция становится в объект при посредстве представления о признаке активном (выраженном глаголом) или пассивном (выраженном прилагательным). Но в результате становится очевидно, что таково же изменение названия объекта в зависимую форму: оно представлено в косвенном падеже, причем тот или иной падеж возникает в зависимости от природы признака, вносящего под действием субъекта изменение в природу субстанции, перешедшей в объект. Если самый переход в зависимую форму может быть и в этом случае объяснен как результат расподобления одной субстанции от другой, то при обретении зависимою формой того или иного падежного окончания должно быть отнесено на счет влияния на нее названия признака. По самой идее можно допустить, что здесь мы имеем дело с уподоблением названия зависимой субстанции от господствующего над ней признака. Однако, достаточно не просто проследить происхождение падежных окончаний генетически и поставить его в связь с такой идеей. Еще сложнее те отношения, которые возникают там, где действие активного и пассивного признака переходит на субстанцию не непосредственно, а видоизменяясь сообразно с пространственными и другими отношениями; словесно эти отношения находят себе выражение в наречии. Таким образом, между названием признака (глаголом и прилагательным) и названием субстанции (выраженным косвенным падежом существительным) является название отношения (наречие). Наречие или сохраняет свое значение, а именно тогда, когда такое же наречие существует и вне подобного сочетания с существительным, или теряет свое значение и переходит в предлог, это там, где этому благоприятствует отсутствие подобного наречия в другом положении. Но не потерявшее своего значения наречие, сочетаясь с названием субстанции (существительное) в дополнении, 93 получает значение близкое к значению предлога, становится предложным наречием. Так возникает сложное выражение дополнения при посредстве сочетания предлога или предложного наречия с косвенным падежом существительного. Учение о дополнении, по мнению Шахматова [14, 305], таким образом, распадается на учение о простом дополнении, дополнении, выраженном косвенным падежом существительного, и на учение о релятивном (относительном) дополнении, выраженном посредством сочетания предлога или предложного наречия с косвенным падежом существительного . В нашем случае мы имеем дело с третьим. Например: Подколесин:- Нет, сударыня, вы скажите наперед, не покажется ли вам странно? Агафья Тихоновна: Не могу знать, что такое. Подколесин: Но признайтесь: верно вам покажется странно то, что я вам скажу? (Женитьба II, 19) Релятивным или относительным дополнением называется такое дополнение, которое сопровождается предлогом, от предлога неотделимо и составляет с предлогом одно целое. Выразителем отношений признака к субстанции (или одних признаков к другим, или одной субстанции к другой) вообще является наречие. Благодаря этому устанавливается связь и создается параллелизм в ряде случаев между наречием и падежными формами существительного, которыми в виде дополнений, выражались такие же отношения. В частности, например отношения пространственные, временные могли выражаться и наречиями, и падежными формами. Это, естественно, повело к согласованию и сочетанию тех и других оборотов; наречия сопровождали падежные формы, дополняли их. Наречие, попавшее в 94 такое сочетание с падежом существительного, объединялось с ним в одном общем значении, утрачивая свое самостоятельное значение. Необходимо также здесь оговорить и различие релятивного дополнения и обстоятельств, которые также могут встречаться сочетанием предлога и падежной формы. Релятивным дополнением признается только такое сочетание, в котором существительное не потеряло своего реального значения: Например: Посмотрите, что у вас под рукой - дополнение У вас под рукой целая библиотека - обстоятельство. Но различие между релятивным дополнением, как вообще всяким дополнением, и обстоятельством, оказывается еще более существенным, если принять во внимание, что дополнение, в частности релятивное дополнение, является представлением о субстанции или субстантивированном явлении, признаке, поставленном в зависимое отношение от другого представления, между тем как обстоятельство является зависимым представлением о признаке. Например: - Но оживленная непроницаемость этого человека ко всему тому, что не было он сам, победила Пьера. (В.и М. III, 3, XXIX) - И в лице его выразилось недоумение к тому, что означала улыбка Жюли (В. и М. III, 2, XVII) 2.3. Функциональный анализ КОС+ придаточное в русском языке. С функциональной точки зрения представляется возможным разделить применение конструкции "КОС + придаточное" на несколько групп. Основанием для выделения функциональных групп стал сплошной художественной анализ 30 литературы авторских и газет. листов русскоязычной Встреченные случаи 95 использования конструкции КОС+ придаточное выделялись, а затем классифицировались в соответствии с выполняемой функцией. 2.3.1. Функция выражения модальности Функция выражения модальности - используется для передачи событий возможного, вероятного или просто для выражения догадки; безусловно, модальность в данном случае передается не столько грамматически, сколько, как и в КОС+ придаточное в английском языке, лексически. Как частный случай этой функции выступает функция передачи внутренних ощущений персонажа, например: - Сколько людей теперь произносит суждение о Державине, основываясь на его пошлых одах…И все потому, что не было сожжено то, что должно быть предано огню (Г., 53). - Какой-нибудь мелкий читатель останется благодарен; но потомство плюнет на эти драгоценные строки, если в них бездушно повторено то, что уже известно, и если не дышит от них святыня того, что должно быть свято. (Г., 54). В данной функции конструкция встречается в 9% рассмотренных случаев 2.3.2. Функция абстрагирования Функция абстрагирования от предмета речи, сопровождается определительной конструкцией, поясняющей "КОС + придаточное", которое выступает таким образом в роли антецедента этой определительной конструкции; конструкция в этой функции используется для конкретной ссылки на источник цитаты. Как правило, в подобной функции данная конструкция встречается достаточно часто, когда автор высказывания или ссылается на нечто, о чем уже говорилось, или говорит о вещах, которые, как он считает, 96 известны реципиенту информации, или же если автор говорит о явлениях или объектах, о которых он не хочет говорить конкретнее, предоставляя слушающему самому делать соответствующие выводы, опираясь на интуицию, воображение и фоновые знания. Примером такого не желания говорить о событиях или объектах может стать газетно-публицистический стиль в целом, для которого весьма характерна значительная доля абстракции. Как в художественной литературе, так и в прессе конструкция "КОС + придаточное" чаще всего используется именно в этой функции. (58% рассмотренных случаев). Например: - Видишь на всяком шагу, как хотел он облечь во всю обворожительную красоту поэзии то, что хотел бы утвердить навеки в людях, как стремился укрепить в народных обычаях то, что в них похвально, напомнить человеку лучшее и святейшее, что в нем есть и что он способен позабывать всякую минуту, оставить в каждом лице своем пример каждому на его отдельном поприще, а всем вообще оставить пример в своем неутомимом Одиссее на общечеловеческом поприще (Г., 64). - Теперь, когда уже подросли правнуки , когда в России уже не диво братские кладбища…, когда нас с Германией больше соединяет, чем разделяет, теперь время узнавать и то, что не сводится только к двум краскам - черное и белое (Изв., 20.06.01). Из русских писателей наиболее часто относительные конструкции с КОС на страницах своих произведений использует Л.Н. Толстой. Объяснение этому может крыться в законе экономии языковых средств. Последователи формальной школы относят к числу всемирно признанных законов также и закон сохранения творческих сил. Спенсер писал: "В основе всех правил, определяющих выбор и употребление слов, мы находим то же главное требование: 97 сбережение внимание. Довести ум легчайшим путем до желаемого понятия есть во многих случаях единственная и во всех случаях главная цель" ("Философия слога"). Однако, зачастую экономия сил приводит к тому, что действия, становясь привычными, делаются автоматическими. Вещи, воспринятые несколько раз, начинают восприниматься узнаванием: вещь находится перед нами, мы знаем об этом, но ее не видим. Поэтому мы ничего не можем сказать о ней, как считает В. Шкловский. Вывод вещи из автоматизма восприятия совершается в искусстве разными способами. Одним из способов почти постоянно пользовался Л. Толстой - тот писатель, как считает В. Шкловский, который кажется дающим вещи так, как он их сам видит, видит до конца, но не изменяет. Прием остранения у Л.Н. Толстого состоит в том, что он не называет вещь ее именем, а описывает ее как в первый раз виденную, а случай как в первый раз происшедший, причем он употребляет в описании вещи не те названия ее частей, которые приняты, а называет их так, как называются соответственные части в других вещах. Например, в рассказе "Холстомер" повествование ведется от лица лошади, и вещи остранены не нашим, а лошадиным их восприятием. Вот как она восприняла институт собственности: "То, что они говорили о сечении и о христианстве, я хорошо понял, - но для меня совершенно темно тогда, что такое значили слова: своего, его жеребенка, из которых я видел, что люди предполагали какую-то связь между мной и конюшим. В чем состояла эта связь, я никак не мог понять тогда. Только гораздо уже после, когда меня отделили от других лошадей, я понял, что это значило. Тогда же я никак не мог понять, что такое означало то, что меня называли собственностью человека. Слова: моя лошадь, относимые ко мне, живой лошади, казались мне так же странны, как слова: моя земля, мой воздух, моя вода. … 98 Таким способом Толстой описывал все сражения в "Войне и мире". Прием остранения не специально толстовский. В. Шкловский описывает этот прием как "создание видения, а не узнавания " при восприятии предмета, что и служит целью любого образа. (стр. 68). Применительно к нашей конструкции "то, что" можно сказать, что данная синтаксическая структура используется для создания остранения, для того, чтобы другими словами описать ту же самую ситуацию, то есть это тот же случай грамматической метафоры, который упоминал М.А.К. Халлидей при описании функциональных особенностей конструкции "КОС + придаточное" в английском языке. То есть когда автор высказывания привлекает другой образ, чтобы взглянуть на объект речи под другим углом зрения или с другой стороны, что позволяет выявить новые, дотоле неизвестные признаки. В данной функции конструкция используется как в художественной литературе, так и в научной речи, позволяя выстроить как бы парадигму значений, образов, для наиболее полного раскрытия смысла и содержания высказывания в целом или одного из объектов высказывания в частности. Например: - Ведь только подумать, какое великое дело совершается в женщине, когда она понесла плод или когда кормит родившегося ребенка. Растет то, что продолжает, заменяет нас (Т., X, 347). - Касатский отдал сестре половину состояния, и то, что оставалось у него, было только достаточно для того, чтобы содержать себя в том роскошном полку, в котором он служил (Т., X, 578). Однако, стоит отметить, что, хотя по мнению Шкловского, примем остранения и не специально толстовский, тем не менее это - одна из показательных черт стиля Толстого. Действительно, подобные 99 конструкции встречаются произведениях. в таком Характерность изобилии употребления только в его относительных придаточных с КОС для стиля Л.Н. Толстого нашла свое отражение также в пародиях на него других русских писателей и журналистов. Бунин И. в своем рассказе "На даче" приводит следующий эпизод: "- Я слышу разговор о Толстом, продолжал Петр Алексеевич, оглядывая всех и подчеркивая слова, - и вот мне перестало хотеться того, чего прежде хотелось, и стало хотеться того, чего прежде не хотелось. И когда я понял то, что понял, я перестал делать то, чего не надо делать, и стал делать то, чего не делал и что нужно делать. Все засмеялись. -Очень, очень удачно скопирован Толстой! - подхватил Бобрицкий." Как можно заметить, автор в гиперболизированном виде показывает пристрастие Толстого делать абстрактные ссылки на объекты или явления воображаемые, предполагаемые, или не существующие. В частность, как показано в этом отрывке, злоупотребление подобными конструкциями может привести к эффекту обратному тому, на которое рассчитывает автор, то есть вместо построения стройной логической цепи нарушается логика повествования, смысл затуманивается и реципиент информации получает достаточно смутное представление о предмете речи. Вот еще один пример из русской журналистики: П. Пильский "Царствие Божие не в конституции" (пародия на Л. Толстого). "…И то, что это была конституция, то есть то, что 9/10 людей, живущих на земле, считают единственно важным и единственно почетным, а не царство Божие, так как то, что на самом деле единственно важно и единственно полезно, потому что единственно важно и единственно полено Божеское, а не человеческое, или то, что кажется людям оно человеческим, - и сделали то люди, 100 собравшись несколько сот тысяч человек на одном небольшом пространстве земли, стали убивать друг друга, то есть делать то, что называется конституцией, потому что то, что называется конституцией, есть то, что люди считают конституцией" [15, 478]. В приведенном пародирует отрывке использование автор, Толстым как становится вышеописанного очевидно, приема остранения. В свете стоящей перед нами проблемы, особый интерес представляет применение этого приема для обозначения одного и того же объекта или явления с разных точек зрения, с точки зрения того, что считается людьми, или с точки зрения пользы и важности. Как уже отмечалось, зачастую относительное придаточное с КОС сопровождается пояснительными предложениями. В художественной литературе это позволяет без притупления внимания читателя давать достаточно длинные перечислительные ряды, а также выстраивать пространные логические цепочки, привязанные к обобщающему члену цепи, которым в данном случае и является КОС, или же целиком придаточное с КОС. Например: - Словом, многобожие оставит он в сторону, а извлечет из "Одиссеи" то, что ему следует из нее извлечь, - то, что ощутительно в ней видимо всем, что легло в дух ее содержания и для чего написана сама "Одиссей", то есть, что человеку везде, на всяком поприще, предстоит много бед, что нужно с ними бороться, - для того и жизнь дана человеку, - что ни в коем случае не следует унывать духом, как не унывал Одиссей, который во всякую трудную и тяжелую минуту обращался к своему милому сердцу, не подозревая сам, что таковым внутренним обращением к самому себе он уже творил ту внутреннюю Богу, которую в 101 минуты бедствий совершает всякий человек, даже не имеющий никакого понятия о Боге (Г., 63-64). - -Главное удивительное последствие для меня того, что я был не графский, не божий, а конюшего, - продолжал пегий, - было то, что то, что составляет главную заслугу нашу, - резвый ход, сделалось причиной моего изгнания. (Т., X, 180) Конструкция придаточное предложение с КОС в этой функции иногда также содержит и указание на источник того или иного утверждения. Это означает, что автор, не желая брать на себя ответственность за то или иное высказывание, как бы абстрагируется в этом смысле от выражения своего суждения по этому поводу и ссылается на источник этого утверждения. Например: - Как только пламя унесло последние листы моей книги, ее содержание вдруг воскреснуло в очищенном и светлом виде, подобно фениксу из костра, и я вдруг увидел, в каком еще беспорядке было то, что я считал уже порядочным и стройным (Г., 133). - Иван Иванович женился по обоим соображениям: он делал приятное для себя, приобретая такую жену, и вместе с тем делал то, что наивысше поставленные люди считали правильным (Т., X, 228). - В этом году оказалось, что с одной стороны, жалованья не хватает на жизнь; с другой - что все его забыли и что то, что казалось для него по отношению к нему величайшей, жесточайшей несправедливостью, другим представлялось совсем обыкновенным делом (Т., X, 234). 102 К этой же функциональной группе принадлежит и конструкция "КОС + придаточное", сопровождаемая обобщающим местоимением "все" (встречается в 11% рассмотренных случаев). Некоторое различие в структурных признаках не означает, однако, различий функциональных. В данном случае местоимение "все" выступает в собирательной, обобщающей роли, что облегчает восприятие, поскольку позволяет провести логическую границу между основными логическими элементами высказывания и рядом однородных перечислений. Однако, следует заметить, что обобщающий смысл местоимения "все" не всегда объясняется в предложении эксплицитно, а иногда остается имплицитным, без сопровождения определительными конструкциями. Например: - Словом, все эти придирки людей умных… показывают мне то, что никто не был в спокойном расположении, когда читал мою книгу; всякий глядел на нее вследствие какого-то заготовленного наперед взгляда… проходя мимо все то, что способно опровергнуть предубежденье, а самого читателя успокоить (Г., 285). - В сущности же, было то самое, что бывает у всех не совсем богатых людей, но таких, которые хотят быть похожими на богатых и потому только похожи друг на друга: штофы, черное дерево, ковры и бронзы, темное и блестящее, - все то, что все известного рода люди делают, чтобы быть похожими на всех людей известного рода (Т., X, 239). Зачастую, автор не желает использовать свой собственный термин для обозначения того или иного события или объекта, или же автор приписывает обозначение широкой аудитории или же какому-либо лицу. В этой функции конструкция имеет непосредственное 103 отношение к процессу именования, то есть присвоению имени или названия объекту или событию. Например: - Я не замечал тогда, что периоды злобы возникали во мне совершенно правильно и равномерно, соответственно периодам того, что мы называли любовью (Т., X, 364). - Миндалевидные влажные глаза, красные улыбающиеся губы, нафиксатуренные усики, прическа последняя, модная, лицо пошлохорошенькое, то, что женщины называют недурен, сложения слабого… (Т., X, 372). 2.3.3. Функция обозначения предмета или события, качественный или количественный статус которого изменился. К третьей функциональной группе принадлежат случаи использования придаточных относительных с КОС для описания изменения, качественного или количественного, произошедшего с предметом или объектом суждения (встречается в 12% рассмотренных случаев). Зачастую проводится сравнение событий или объектов реальных и вымышленных, представляемых. Иногда это сравнение не содержит второго компонента сравнения, а только дает на него ссылку, из чего можно понять, что произошли какие-то изменения в количественном или качественном статусе объекта. Например: - Стоило ему вспомнить о том, чем он был три месяца тому назад, и то, что он теперь; вспомнить, как равномерно он шел под гору, - чтобы разрушилась всякая возможность надежды (Т., X, 288). - Ему пришло в голову, что то, что ему прежде представлялось прежде совершенной невозможностью, то, что он прожил свою 104 жизнь не так, как должно было, что это могло быть правда (Т., X, 292). 2.3.4. Функция передачи эмфазы В четвертой группе собраны примеры конструкции "то, что", использующиеся в функции эмфатического выделения. Отличительным признаком этой группы является, как правило, препозитивное положение конструкции относительно остальных членов предложения. Таким образом, логическое ударение приходится именно на конструкцию уже вследствие порядка слов в предложении, однако это не всегда означает инверсию. Еще одним формальным признаком данной группы является использование конструкции "то, что" в функции подлежащего. Например: - То, что в нем есть не более как естественное явление, законный ход его необыкновенного организма, состоянье временное духа, может показаться другим людям верховною точкою, до которой следует всем дойти (Г., 310). - То, что они говорили о сечении и о христианстве, я хорошо понял, - но для меня совершенно было темно тогда, что такое значили слова: своего, его жеребенка… (Т., X, 176). - Да, да, это, это самое, - перебил он меня. - Это самое, то, что я хочу сказать вам, это-то и объясняет то необыкновенное явление, что, с одной стороны, совершенно справедливо то, что женщина доведена до самой низкой ступени унижения, с другой стороны - что она властвует (Т., X, 330). Конструкция в этой функции встречается в 10% рассмотренных случаев. 2.3.5 Функция создания напряжения. 105 Как уже отмечалось, данная функция присуща всем предложениям с КОС в той или иной степени, а поэтому отсутствует статистическая составляющая для данной функции. В предложении конструкции КОС+ придаточное используются в первую очередь для создания поля напряжения. Напомним, что одним из первых о предложении как о поле напряжения писал К. Боост. Он показал, как возникает коммуникативно-познавательное напряжение при смысловом развертывании предложения. С первым словом предложения возникает напряжение, ожидание, желание слушателя узнать, что будет дальше. Это напряжение поддерживается и нарастает до тех пор, пока не появляется наиболее важная, существенная в смысловом отношении часть предложения, которая разряжает, снимает напряжение. Каждое предложение с коммуникативной точки зрения представляет собой поле напряжения, возникающее между темой и ремой как противопоставление данного и нового. По К. Боосту, коммуникативное напряжение - это принцип, создающий само предложение, организующая и оформляющая его сила. То, что актуальное членение предложения является могучим источником напряжения в предложении, отмечают и другие исследователи, в частности В.Г. Адмони [19, 22] Коммуникативное напряжение, обусловленное актуальным членением предложения, образует коммуникативное поле, в котором тема и рема являются своего рода полюсами с наибольшей и наименьшей степенью "коммуникативного динамизма". Обладая разным коммуникативным весом, каждый элемент в структуре предложения выполняет определенную роль в организации сообщения - он обладает определенной долей коммуникативного динамизма, то есть той силы, которая движет вперед коммуникацию. Коммуникативное поле, таким образом, представляет собой поле напряжения, создающееся между полюсами - темой и ремой - при 106 помощи нарастания коммуникативного динамизма, коммуникативной весомости компонентов предложения по мере смыслового развертывания предложения. При этом полюса коммуникативного поля - тема и рема - стянуты единой дугой напряжения. Созданию этой дуги напряжения способствуют также два сопровождающих и поддерживающих напряжение фактора: фонетический и интонационный. Однако, поле напряжения не обязательно создается в рамках одного предложения и не обязательно разряжается в рамках одного предложения. Мысль о том, что предложение не является самостоятельным в речи, высказал еще А.А. Потебня. По мнению этого выдающегося лингвиста, абсолютно автономной единицей является лишь речь - целое высказывание. А по определению Поспелова Н.С. [21], реальной самостоятельной синтаксической единицей языка является отрезок речи, превышающий своей длиной предложение, иначе - сложное синтаксическое целое или сверхфразовое единство. Именно сверхфразовое единство обладает смысловой и грамматической автосемантикой. В пределах этого единства коммуникативное напряжение, проявляющееся в актуальном членении, получает свое полное разрешение, снятие. Приведем пример с использованием КОС+ придаточное в этой функции: И что ж? Заметили ли читатели те благородные и прекрасные порывы, которые у него сверкали так часто? Приняли ли от него то, чем он хотел поделиться? (Г.с.54) Таким образом, получается, что актуальное членение - это явление, проявляющееся в коммуникативном напряжении, моделирующем и создающем само предложение. Актуальное членение является как бы самим принципом движения повествования, распространяется на сферу сложного предложения и сверхфразовое единство. 107 Для определения поля напряжения немаловажную роль играет так называемая "глубина встречается в предложения". работах B. Ингве. Впервые этот Отечественный термин лингвист Е.В.Падучева предлагает способ вычисления глубины, основанный на представлении структуры предложения в виде дерева подчинения. Разработка способа вычисления глубины предложения без предварительного разложения его на составляющие представляет особый интерес, так как "дерево подчинений является для многих языков более простым представлением синтаксической структуры, чем дерево составляющих" [22]. Дерево подчинений можно использовать и для представления синтаксической структуры многозвенного сложного предложения. Тогда узлами этого дерева будут придаточные предложения, а конструктивным центром всей структуры, вершиной - главное предложение, которое образует первый уровень синтаксической иерархии. Второй уровень образуют придаточные предложения первой степени подчинения и т.д. Подобный способ служит для наглядного отражения структуры предложения, расположения зависимых частей и наглядного изображения глубины предложения. Предположение, сделанное Падучевой Е.В. относительно того, что предложения с большой глубиной должны быть громоздкими и трудными для восприятия, вполне оправдывается на сложных многозвенных предложениях. Стилистическую громоздкость предложения с большой глубиной исследователь объясняет "малой употребительностью и, следовательно, непривычностью определенных структур в языке" [22, 40]. При этом отмечается, что предложения, которые имеют одинаковую глубину, но разную структуру дерева подчинений, могут, с точки зрения синтаксической 108 громоздкости, принципиальным образом отличаться друг от друга. В некоторых структурах глубина значительно меньше влияет на громоздкость предложения. И наоборот, предложения с минимальной глубиной по Ингве часто бывают стилистически громоздкими. Значит, есть в синтаксической структуре предложения и другие закономерности, которые нельзя свести к глубине, но которые не безразличны для стилистической громоздкости. Рассмотрим пример с использованием “КОС+придаточное”: Словом, многобожие оставит он в сторону, а извлечет из "Одиссеи" то, что ему следует из нее извлечь, - то, что ощутительно в ней видимо всем, что легло в дух ее содержания и для чего написана сама "Одиссей", то есть, что человеку везде, на всяком поприще, предстоит много бед, что нужно с ними бороться, - для того и жизнь дана человеку, - что ни в коем случае не следует унывать духом, как не унывал Одиссей, который во всякую трудную и тяжелую минуту обращался к своему милому сердцу, не подозревая сам, что таковым внутренним обращением к самому себе он уже творил ту внутреннюю [молитву] Богу, которую в минуты бедствий совершает всякий человек, даже не имеющий никакого понятия о Боге (Г. с.63-64) ,а то, что что , В данном примере видно, что конструкция с КОС служит для создания подобного поля напряжения, которое впоследствии 109 завершается разрядкой, причем тоже достаточно продолжительной, как можно заметить на приведенном графике. Подобные усложнения не могут не сказаться на компактности, на легкости всего сложного предложения. И все же громоздкость не всегда представляет собой нежелательное явление, которое необходимо избегать и устранять. В этом легко убедиться на примере художественной литературы. Очень часто к громоздкости прибегают как к специальному стилистическому моменту для передачи нагнетания психологического напряжения действующего лица, как например, уже приводившаяся пародия на Толстого: - "…И то, что это была конституция, то есть то, что 9/10 людей, живущих на земле, считают единственно важным и единственно почетным, а не царство Божие, т.к. то, что на самом деле единственно важно и единственно полезно, потому, что единственно важно и единственно полезно Божеское, а не человеческое, или то, что кажется людям оно человеческим, - и сделали то люди, собравшись несколько сот тысяч человек на одном небольшом пространстве земли, стали убивать друг друга, то есть делать то, что называется конституцией, потому что то, что называется конституцией, есть то, что люди считают конституцией" (П.Пильский) , то т.к. или 110 Здесь громоздкость предложения создается постоянным углублением предложения, перемещениями с уровня на уровень, а также тавтологией, то есть постоянным повторением одних и тех же членов предложения. Можно заметить, что предложение необычайно трудно для восприятия в силу такой осложненности и, в особенности, прерыванием линейной структуры построения. В целом же можно заметить, что в русском языке конструкция КОС + придаточное используется в функции создания поля напряжения по тем же принципам, которые были рассмотрены в главе, посвященной функциональному анализу предложений с КОС в английском языке. 111 III. Сопоставительный функциональный анализ КОС+ конструкции "КОС+ придаточное в русском и английском языках Итак, при сопоставительном анализе придаточное" в английском языке и в русском языке отмечается функциональная сопоставимость этих конструкций. Вопрос о том, можно ли конструкцию из одного языка автоматически переводить подобной же конструкцией функциональной другого равнозначности, языка этот при условии вопрос требует экспериментальной проверки, о чем будет рассказано позднее. Однако, при подобной функциональной схожести конструкций в рассматриваемой паре языков напрашивается вывод о том, что данная конструкция была просто заимствована русским языком и ассимилировалась там, хотя и в другом регистре. Вопрос о калькировании русской конструкции английским языком не стоит, ибо схожая конструкция присутствует также и в немецком и во французском языках и, как уже говорилось ранее, берет свое начало из латыни. Тем не менее, и предположение о приходе данной конструкции в русский из латыни или английского не выдерживает исторической проверки. Для наглядности последим за развитием конструкции "КОС+ придаточное" с летописей и до начала XX века. 3.1. Исторический экскурс использования КОС+ придаточное в русском языке. Итак, подобная конструкция использовалась в ранние века в русском языке для объяснения цели действия, выраженного глаголом повествовательного предложения, как правило, при этом использовались предложения с вопросительным местоимением “что” в творительном падеже в сочетании с частицей бы. В данном случае, по мнению Ломтева, вопросительный модальный план относится к орудийному значению [16, 520]. 112 В ряде случаев придаточное следствия присоединялось к главному посредством образований, возникших из предложных сочетаний с указательным местоимением тот, или вопросительным местоимением что, например: -Таков ти родительский гнев, - они еъе заочно бранят и кленут, оттого она при смерти лъежит Фр.Скоб., 67 (В.В. Синовский, СПб, 1905) [16, 533]. Очень часто причастия действительного залога с функцией объекта при рассматриваемых глаголах присоединялись к последним посредством относительных слов. Причастие в таком случае имело тот же объект, что и глагол, к которому оно относилось. Единство подлежащего, глагола, сказуемого и причастия обусловливало единство предложения, несмотря на наличие глагола и причастия, соединяемого с ним посредством относительного слова [16, 541]. Причастия же действительного залога могли присоединяться к глаголу посредством вопросительного местоимения, которое одновременно указывала на объект действия, выраженного глаголом и причастием. Вопросительное местоимение при этом, как правило, стояло в винительном падеже. -О оканьии! Не въесие ся что творяще, се бо творите невъединьемъ (Ип.лет.33) Здесь глагол не въестеся – средний, а не действительный (въедати) -Не въестеся, что творяще – “не имеете (вы) понимания того, относительно чего являетесь (вы) творящими”, по-современному – “не знаете, что делаете”, т.е. “не знаете (вы), что творящие (вы). Тот же глагол въедать встречается в указанной функции и без частички –ся, то есть как глагол действительный. 113 “Самъ бо въедаше, что хотя сътворити” - Остр.Ев, Ион., VI, 6 – “сам знал то, относительно чего ты являешься желающим что-то сделать”, по-современному – “сам знал, что хотел сотворить”. Овсяннико-Куликовский Д.Н. [9, 96] приводит такой пример из Остромирова Евангелия: “Не въедять бо ся, чьто творящте”, но уже в Зографском Евангелии находим новый оборот (то есть оборот не архаический, нового типа) – с придаточным предложением: “Не въедять бо ся, чьто творятъ” [9, 96]. Вопросительное местоимение в других косвенных падежах часто стоит без предлога: “Не въеста ся, чего просяща” (Остр.Еван., Мрк, Х. 38) Конструкции со вторым винительным причастием действительного залога, а также причастные обороты при глаголах восприятия, мышления и чувства представляли собой элементы старого качества и постоянно отмирали. Элементом же нового качества при этих глаголах были придаточные предложения. На позицию придаточного объекта при глаголах восприятия, мышления и чувства выдвигались предложения с указательными местоимениями, которые и принимали на себя функцию союзов. -И увъедавъ Изяславъ, оже на нь хотят ратью пойти. Ип.лет., 84. В последующей истории языка эти предложения с указательным местоимением в роли союзов в качестве придаточного объекта не закрепились. На позиции придаточного объекта при глаголах мышления, чувства и восприятия выдвигались предложения с вопросительным местоимением что, которое принимало на себя функцию союза. Придаточные объекта с союзом что представлены в более поздних памятниках, главным образом XVII века [16, 543]. 114 Например, при глаголах мышления и знания: -А я, госпожа моя лисица, ведаю и сам то, что аз недостоин птицам небесным и зверем земным ясти [17]. На позицию предложения с придаточных определительных вопросительным местоимением выдвигались "что", причем определительные предложения с вопросительным местоимением "что" могли употребляться как препозитивно, так и постпозитивно. Примером препозитивного употребления может стать следующее: -А что на дъщькахъ, а то кнзю оставиша. Новг. Лет, Iл., Син, 148 [16, 553]. Примером постпозитивного: -Всего, что вашего нелюбия до мене, того лишаюся [16, 298). Препозитивное употребление определительных предложений с вопросительным местоимением "что" сохранилось до XVII века включительно, например: -А что после всех отдаточных крестьян останется сено, и то сено написать в те же книги, порознь же по статьям. (Акты хоз-ва боярина Б.И. Морозова, ч.I. ,Л., 1933). В последующей истории препозитивное употребление определительных предложений с местоимением "что" отсеивалось и в конце концов сошло на нет. В то же время постпозитивное употребление с вопросительным местоимением "что" – в роли союзного слова имело широкое распространение в русском языке вплоть до XVIII века: -И нынъе, владыко, благослови, да, вздохнув от сердца, и языком возглаголю Дионисия Ареопагита о божественных именах, что есть Богу присносущные имена истинные, еже есть близостные (Авваакум, Жит., 64) [16, 554]. Следует отметить, что в составе присубстантивно-относительных предложений с собственно-определительной функцией в последних 115 десятилетиях XVIII- начале XIX века отчетливо разграничиваются конструкции с указательно – выделительным и качественноопределительным значением. В предложениях с указательно- выделительным значением в качестве соотносительного слова употребляется главным образом местоимение тот, а в качестве союзных слов в начале придаточной части – местоимения который, кой и что. При этом, в отличие от литературного языка 2-й половины XIX века, в конце XVIII и первых десятилетиях XIX века до 40-х годов соотносительные местоимения в присубстантивно-определительных конструкциях часто еще не имели строго локализованного положения непосредственно перед определяемым существительным, стоящим в именительном падеже, и могли не предшествовать определяемому существительному, а следовать за ним. Также в XIX веке в присубстантивно- определительных конструкциях намечается в тенденция к установлению более тесной атрибутивной связи между определяемым словом и придаточной частью. Это находит выражение в образовании в их составе распространенных атрибутивных существительного – сочетаний подлежащего (обычно – определяемого очень общего нарицательного значения) с определяющей его придаточной частью. При этом в конструкции с относительными местоимениями тот, такой, наблюдается все более и более расширяющееся с 40-х годов XIX века употребление при опорных именах существительных определяющих их качественных прилагательных. Вместе с этим в литературном языке XIX века присубстантивноопределительные конструкции с местоимением "что" в качестве союзного слова имели стилистически ограниченное употребление. Конструкция что/то, также с устойчиво дистантным положением местоимений, выступали в XIX в двух смысловых вариантах. В одном 116 варианте (а) первая часть конструкции обуславливает вторую; в другом (б) вторая часть конструкции сопоставляется с первой, выражая значение соответствия [16, 49]. А) Что, казалость вело к его гибели, то послужило к выгодам его (Лажечн., Лед.дом, 4,5) -Что в народе бессознательно живет как возможность, то в гении проявляется как осуществление (Белинский, взгляд на русскую литературу 1846 года). Б) Что первый хотел сделать строго дисциплиною, то последний старался приобрести любовию и кротостью (Моск. Телеграф., 1825, №8) -Что Жуковский сделал для содержания русской поэзии, то Батюшков сделал для ее формы (Белинск., сочин. Пушкина, 3) Конструкции, образованные по модели то/что имели широкое распространение в книжной речи. На всем протяжении XIX века они могли употребляться с конкретно-указательным значением местоименных формативов [16, 52]. -Да знаешь ли ты, что я с тобой сделаю то, что ты и не воображаешь (Пушк, Дубр.XVI) -Не признаю художеством того, что лепится строчка за строчкой (Гог., портрет, I) -По-видимому и то, что он отыскал на дворе, совершенно его удовлетворило (Дост., Двойник, I) То, что вы прочли в “Голосе” не совсем то, что было у меня (Ц.Кюн, п.Э.Ф. Направнику, 6 янв.1882, ЛК) -Ей недоставало того, чего слишком много было в Кити – сдержанного огня жизни и сознания своей привлекательности (Толст., А. Каренина, 2, XXX) Но наряду с конкретно-указательным значением в XIX в этих конструкциях развивается употребление местоименного форматива то 117 в обобщенном значении тождества с содержанием придаточной части. -Благосклонный читатель знает уже, что воспитан я был на медные деньги и что не имел случая приобрести сам собою то, что было раз упущено. (Пушк., Ист. С Г.) -Но один только Бог может заставить ее сделать то, что ему угодно (Гог., Страшная месть, IV) -Надобно различать то, что чувствуется от того, что только говорится (Черныш., Эстетическое отношение искусства к действительности. Авторецензия) -На лице было выражение того, что то, что нужно было сделать, сделано (Л. Толстой, Смерть Ив. Ильича, I) -То, что в ее словах было справедливо, казалось ему необыкновенным, изумительным; то же, что расходилось с его убеждениями, было, по его мнению, наивно и умилительно (Чех. Учит. словесности) Случаи с раздельным положением местоимений (то...что) в XIX веке единичны и каждый раз мотивируются потребностью внести в предложение значение сопоставления. Например: Только то живо и вдохновительно, что имеет в себе мысль, что проникнуто духом (Белинск., Очерки Бород. сражения Ф. Глинки) -Не показывает и виду, что ему и то известно, чего не подозревает самый проницательный становой (Тург., Певцы) Поэтому можно говорить о тенденции, наметившейся в XIX веке, отчетливо выраженного местоименных тяготения формативов в их к тесному контактном объединению положении в местоименно-соотносительных конструкциях типа то/что. Вместе с этим Буслаев в своей "Исторической грамматике русского языка" [10, 526] отрицал наличие в русском языке 118 изъяснительных конструкций особого структурного типа, считая, что “во всех случаях надобно подразумевать частицу то, где бы ни стоял союз что, например “Говорит, что приедет”, и таким образом сводя изъяснительные конструкции к тому, что может быть названо местоименно-относительным. Также в русском литературном языке последних десятилетий XVIII –первых десятилетий XIX изъяснительные конструкции выступают в двух относительных структурных разновидностях: союзного и относительного конструкциях союзного подчинения. подчинения В изъяснительных придаточная часть прикреплялась к изъяснительному глаголу (а также отглагольному существительному), безлично предикативному слову с модальным значением, фразеологическому сочетанию с модальным или изъяснительным значением - посредством изъяснительных союзов "что", "чтобы", "как", "как будто". В изъяснительных конструкциях относительного подчинения придаточная часть, имеющая форму косвенного вопроса, прикреплялась к изъяснительному глаголу главной части посредством относительного местоимения, включенного в состав придаточной части в качестве ее зависимого члена. Эти конструкции разграничиваются не только по формальным признакам - средствам связи между главной и придаточной частью. Основное различие между ними - в характере выражаемого в них модального соотношения между главной и придаточной частью. Если в изъяснительно-соотносительных конструкциях придаточная часть имеет модальное значение косвенного вопроса, то в изъяснительносоюзных конструкциях она выступает со значением косвенного утверждения. Сравним: Я знаю, что он ответил на этот вопрос (ударение на что) и 119 Я знаю, что он ответил на этот вопрос (ударение на ответил) Как показывают наблюдения над интонацией, при изъяснительноотосительном подчинении связь между частями сложного предложения оказывается менее тесной, чем при изъяснительном союзном подчинении. В первом случае в конце главной части имеет место понижение тона и разделительная пауза, а во втором восходящая интонация без разделительной паузы. Несмотря на глубокие структурные, смысловые и интонационные различия, обе эти разновидности объединены тем, что их придаточная часть главной восполняет части структурно-семантическую , представляющей лишь недостаточность "своеобразно препарированную часть простого предложения" [18, 130]. В русском литературном языке последних десятилетий XVIII и первых десятилетий XIX века изъяснительные конструкции союзного и относительного подчинения представлены большим количеством моделей, сохранившихся на всем протяжении XIX века. в их составе в качестве основных групп выделяются: 1)глагольные изъяснительные конструкции с опорными глаголами, именами существительными, краткими прилагательными и словами категории состояния в значении высказывания, мыслительной деятельности, чувственного восприятия и 2) конструкции с безлично-предикативными словами модального и оценочного значения. Изъяснительные конструкции относительного подчинения с придаточной частью в функции косвенного вопроса составляют особую группу и должны рассматриваться в историко-генетическом плане в сопоставлении с конструкциями прямой и полупрямой речи. изъяснительно-союзные частным значениям конструкции опорных слов дифференцировались и подчиняющим по союзам, 120 изъяснительно-относительные конструкции - по характеру выражения косвенного вопроса. В литературном языке второй половины XVIII века - первой четверти XIX века в построении изъяснительных конструкций отмечается включение в их главную часть соотносительного указательного местоимения "то" как дополнительного средства связи между главной и придаточной частью, и в таких случаях изъяснительные по семантике опорного слова конструкции не отличались по своей структуре от конструкций местоименносоотносительных. Например: Ты ведай то, что львы с клопами не дерутся (Сумарок., Лев и Клоп). 3.2.1. Сопоставимость функции выражения модальности Итак, при анализе английских структур типа "предлог + what + придаточное" и русских конструкций типа "местоимение то + что + придаточное" была выявлена их функциональная сопоставимость. Действительно, как можно было убедиться на основании приведенных примеров, в английском языке придаточные с КОС в модальной функции употребляются в 12% случаев для обозначения объекта или события ожидаемого, желаемого или предполагаемого. В русском языке этот показатель составляет 9% от всех собранных примеров, содержащих данную конструкцию. Сравним: В английском языке - A police traffic motorcyclist stopped a man he believed to be a disqualified driver in what was probably a stolen car (M.S., 19.09.85). - It is beguiling that the humble pen - one of the oldest tools of communication - has inspired what may prove to be the next leap forward in computer technology. Pen-based computers enable users to 121 enter and manipulate data using an electronic pen, or stylus, instead of a keyboard (Nsw, 25.03.91). - In what may be the first comprehensive study of its kind, a new report shows that immigrants from Mexico, Columbia, Guatemala, El Salvador and the Dominican Republic to the Unite States sent $4 billion to their families in their homelands in 1990, an amount exceeding US aid to those countries. (Ibid.) В русском языке: - Сколько людей теперь произносит суждение о Державине, основываясь на его пошлых одах…И все потому, что не было сожжено то, что должно быть предано огню (Г., 53). - Рассматривая каждую (должность) в ее законных пределах, мы находили, что они именно то, что им следует быть, все до единой как бы созданы для нас с тем, чтобы отвечать на все потребности нашего государственного быта… (Г., 101). - Петр Иванович вошел, как всегда это бывает, с недоумением о том, что ему там надо будет делать (Т., X, 211). Однако, при всей сопоставимости данных функций следует заметить, что в русском языке модальность не всегда выражена, то есть в русском языке рассматриваемая конструкция зачастую служит просто для аллюзии или для указания на ссылки на некоторое событие или объект, который при этом не называется. В русском языке все это считается приемлемым согласно нормам языка и не требует от отправителя информации добавлений таких модальных "смягчителей" категоричности высказывания как "возможно", "по предположению", "должно быть", как это происходит в английском языке. 3.2.2. Сопоставимость функции абстрагирования 122 Следующая функция рассматриваемых конструкций совпадает почти полностью и в русском, и в английском языках. Придаточные относительные с КОС встречаются также как в русском, так и в английском языках в функции абстрагирования от суждения о предмете речи. Подобный прием позволяет автору высказывания взглянуть на предмет речи с другой стороны, не давая своей личной оценки, но как бы стимулируя реципиента информации самого сделать выводы, которые подразумевает автор. Примерами такого приема в английском языке могут стать следующие: - There were ten guards in what could only be described as paramilitary uniform belonging to no recognizable army. (R. Ludlum) - In a sluggish era for what most people think of as movies - those twohour, live-action behemoths - some of the cinema's most inventive talents are working in miniature: short films, music videos, commercials (Time, 8.04.96). - But with what many lawmakers describe as a widespread public cynicism about prospects for reform, it is difficult to bring the kind of pressure on Congress that it will take to force action (LHT, 1.04.97). В русском языке: - Миндалевидные влажные глаза, красные улыбающиеся губы, нафиксатуренные усики, прическа последняя, модная, лицо пошлохорошенькое, то, что женщины называют недурен, сложения слабого… (Т., X, 372). - Чистого отношения к женщине у меня с тех пор не было и не могло быть. Я стал тем, что называют блудником (Т., X, 319). - Он играл превосходно, и у него было в высшей степени то, что называется тоном (Т., X, 382). 123 Опять же, при внимательном рассмотрении можно заметить, что с функциональной точки зрения конструкции не абсолютно дублируют друг друга, что в английском языке конструкция не всегда требует после себя экспликации, в то время как в русском языке подобная структура приводит к созданию поля напряженности, которое затем сопровождается разрядкой, то есть развернутым объяснением. Можно также заметить, что в рассматриваемой паре языков подобное абстрагирование достигается, как правило, ссылкой на чье-либо еще мнение, или на мнение автора, но высказанное им в другое время или при других обстоятельствах. При этом же зачастую автор ссылается на источник цитаты, используя конструкцию "КОС+ придаточное". Подобный прием позволяет высказать свое мнение, опираясь на мысли или слова другого человека, или даже группы людей, или же просто подчеркнуть, что данное суждение не принадлежит автору высказывания. Цитирование также придает известную четкость логического построения фразы или суждения, что необходимо как в научном стиле, так и в газетно-публицистическом, то есть там, где автору сообщения необходимо убедить реципиента информации в своей правоте, причем не всегда допускается приведение развернутых аргументов в силу ограниченности выделенного для сообщения пространства (например, в газете). Рассмотрим примеры из английского языка: - President Boris Yeltsin, suffering from what a Kremlin doctor described as bronchitis, cut short a visit to Kazakhstan on Monday and flew back to Moscow. The episode touched off a new round of criticism by his opponents that he has become too ill to serve (IHT, 13.10.98). 124 - Officials in France said the [police] raids there uncovered documents, computer disks, video cassettes, false identity papers and what the ministry said was "significant" sums of cash (IHT, 27.05.98). - Mr. Mulyarchik’s own odd vision of utopia first took shape a decade ago while he was driving on a muddy country road. Soon afterward, he began drafting plans for what he calls the “village civilization system”, a network of tunnels designed not only to provide transport but also to carry water pipes, sewage ducts and electric cables to every home (WSJE, 04.11.98). В русском языке: - В этом году оказалось, что с одной стороны, жалованья не хватает на жизнь; с другой - что все его забыли и что то, что казалось для него по отношению к нему величайшей, жесточайшей несправедливостью, другим представлялось совсем обыкновенным делом (Т., X, 234). - Иван Иванович женился по обоим соображениям: он делал приятное для себя, приобретая такую жену, и вместе с тем делал то, что наивысше поставленные люди считали правильным (Т., X, 228). - Как только пламя унесло последние листы моей книги, ее содержание вдруг воскреснуло в очищенном и светлом виде, подобно фениксу из костра, и я вдруг увидел, в каком еще беспорядке было то, что я считал уже порядочным и стройным (Г., 133). При сопоставлении частотности использования придаточных относительных с КОС обнаружилось, что в русском языке данная функция встречается несколько чаще (58% рассмотренных случаев), чем в английском (52% рассмотренных случаев). Тем не менее, учитывая приведенные показатели, можно смело говорить о том, что 125 данная функция является ведущей для конструкций типа "КОС + придаточное" как в русском языке, так и в английском. 3.2.3.Сопоставимость функции обозначения предмета, качественный или количественный статус которого изменился. Конструкция придаточное относительное с КОС используется в рассматриваемой паре языков также и в функции описания предмета качественный или количественный статус которого каким-то образом изменился. Необходимо, впрочем, заметить, что, хотя в русском языке подобная функция фигурирует почти вдвое чаще (12% рассмотренных случаев против 5% рассмотренных случаев в английском), в английском конструкция "КОС + придаточное" используется в подобной функции более разнообразно. В русском языке конструкция используется чаще всего для сравнения настоящего и прошлого, а не наоборот, статуса предмета с изменившимися показателями в настоящем по сравнению с прошлым. Причем, иногда настоящий статус предмета или объекта речи обозначается именем существительным или же дается некоторый вывод из проводимого сравнения, который позволяет реципиенту информации воссоздать образ, на который идет аллюзия и ради которого приводится сравнение. Рассмотрим примеры: В английском языке: - Both [composers] vastly increased the definition of what is a respectable piece of chamber music nowadays (Nsw., 29.11.84). - Where precisely the hoard was found is still a mystery. Some reports suggest that the treasure was discovered near to the southern coast of the Caspian sea. However, the material is more likely to have come from what used to be an ancient kingdom of the Manneans in what is now north-west Iran (I, 07.07.93). 126 - The rain was pouring down as we said goodbye to what was once my family's house, but which is today so much more important to the former servant than to the grandson of the then master (Т., 04.11.95). В английском языке представлены примеры различного изменения статуса предмета - обозначение предмета, которого не было раньше и который появился теперь, предмета, который существовал ранее и который не существует теперь, и, наконец, предмета, количественный статус которого не изменился, но который представлен в настоящем времени в ином качественном облике. В русском языке: - Стоило ему вспомнить о том, чем он был три месяца тому назад, и то, что он теперь; вспомнить, как равномерно он шел под гору, - чтобы разрушилась всякая возможность надежды (Т., X, 288). - "Так вот, что значил мой сон. Пашенька именно то, что я должен быть и чем я не был. Я жил для людей под предлогом бога, она живет для бога, воображая, что она живет для людей" (Т., X, 642). И в английском, и в русском языках "КОС + придаточное" используется в данной функции для метафорического иносказания. Надо заметить, что подобная образность весьма характерна для русского языка как такового, что позволило выделить подобную функцию в отдельную. В английском языке, по мнению М.А.К. Халлидея, функция грамматической метафоры принадлежит придаточным относительным с КОС. В принципе, то же утверждение справедливо и для русского языка, тем не менее, в русском существуют ситуации, когда функция метафорической замены прослеживается наиболее четко. Например: 127 - Ведь только подумать, какое великое дело совершается в женщине, когда она понесла плод или когда кормит родившегося ребенка. Растет то, что продолжает, заменяет нас. (Т., X, 347) - Касатский отдал сестре половину состояния, и то, что оставалось у него, было только достаточно для того, чтобы содержать себя в том роскошном полку, в котором он служил (Т., X, 578). - Это было последнее его сознание связи с своим телом. Больше он уже ничего не чувствовал, и враги топтали и резали то, что не имело уже ничего общего с ним (Т., XII, 584). Во всех рассмотренных примерах в рамках единого контекста, а часто даже и одного предложения, называется как объект, так и его другой образ. В результате этого получатель сообщения может сопоставить два образа и вывести новые качества объекта из этого сравнения. 3.3.4. Сопоставимость функции передачи эмфазы. Далее, в рассматриваемой паре языков конструкция придаточное относительное с КОС используется для эмфатического выделения актуального членения предложения. Следует признать, что именно этой функции уделяется наибольшее внимание западными лингвистами, такими как Халлидей М.А.К. и отечественными, такими как Т. Левицкая и А. Фитерман. Среди многих способов выделения ремы в предложении эта конструкция позволяет сделать это при помощи порядка слов. Причем в русском языке указательное местоимение "то" иногда используется, а иногда нет, что зависит от степени книжности высказывания. В изучаемой паре языков наблюдается значительная степень параллелизма конструкций - в обоих языках данная структура встречается во всех стилях и, как правило, играет в предложении роль подлежащего. Тем не менее, при 128 сопоставительном анализе рассматриваемой пары языков было выявлено, что в английском языке придаточные относительные с КОС в данной функции встречаются почти вдвое чаще, чем в русском (21% рассмотренных случаев по сравнению с 10% в русском). Это можно объяснить тем, что в английском языке как аналитическом, именно порядок слов, то есть препозиционное положение what в нашем случае, позволяет наиболее четко обозначить эмфатическое выделение актуального членения. В русском же языке как в синтетическом, для этого существуют и другие, более многочисленные приемы. Рассмотрим примеры. В английском языке: - Sixty per cent of the population use libraries. What we want is more books and longer opening hours. What we get are cuts in book funding and staffing" (I, 18.10.95). - Americans have long opposed "socialized medicine". In responding to surveys over the years, they have said they wished to make their own choices rather than have medical relationships overseen by government agencies. Routinely cited as what we do not want is anything akin to Britain's National Health Service, a target that was briefly replaced a few years ago by President Clinton's Health Security Plan (NYRB, 12.07.97). - .- When I first came to Britain, more than 30 years ago, one of my first jobs was a liberal studies lecturer in a south-east London technical college. I was told the students' schooling had been limited to those subjects that were needed for their technical apprenticeships and that what they required from me was an introduction to the wide world of ideas and culture (D.T., 24.03.98). В русском я зыке: 129 - То, чего он ожидал, то и случилось с ним. На другой день вечером, он, сам не зная как, очутился у ее задворков, против ее сенного сарая (Т., X, 490). - Господин Голядкин…подбежал к окну и с большим участием начал что-то отыскивать глазами на дворе дома, на который выходили окна его. По-видимому, и то, что он отыскал на дворе, совершенно его удовлетворило (Д, 110). - Но у нас, когда из десяти брачующихся едва ли есть один, который не только не верит в таинство, но не верит даже в то, что то, что он делает, есть некоторое обязательство….подумайте, какое ужасное значение получают при этом все эти подробности. (Т., X, 334) Можно заметить, что как в русском, так и в английском языке конструкция может стоять как в начале предложения, так и в конце него, причем, как правило, роль конструкции в предложении или подлежащее, или дополнение. Следует также отметить достаточно широкое использование в русском языке конструкции с объединяющим местоимением "все". Конструкция используется для обобщения всего сказанного автором сообщения и для подведения некоторых итогов. Например: - Но были минуты, когда вдруг все то, чем он жил, тускнело перед ним, он переставал не то, что верить в то, чем жил, но переставал видеть это, не мог вызывать в себе того, чем жил, а воспоминание и - ужасно сказать - раскаяние в своем обращении охватывало его (Т., X, 588-589). - И так ничтожно мне показалось все то, что оскорбляло меня, вся моя ревности, и так значительно то, что я сделал, что я хотел припасть лицом к ее руке и сказать: "Прости!" (Т., X, 422). 130 - Словом, все эти придирки людей умных… показывают мне то, что никто не был в спокойном расположении, когда читал мою книгу; всякий глядел на нее вследствие какого-то заготовленного наперед взгляда… проходя мимо все то, что способно опровергнуть предубежденье, а самого читателя успокоить (Г., 285). Функционально, конструкция с добавлением местоимения "все" ничем не отличается от функции 2, как это обозначено в данной работе (абстрагирование от предмета речи + некоторое обобщение свойств этого предмета, что и передается при помощи местоимения "все"), но в русском языке такая структурная модификация конструкции придаточного относительного с КОС встречается в 11% рассмотренных случаев, в то время как для английского она почти не характерна. 3.2.5 Сопоставимость функции создания поля напряжения. Как уже отмечалось, конструкции КОС+ придаточное используются как в русском, так и в английском языках для создания поля напряжения. Причем эта функция рассматриваемой конструкции настолько едина для обоих языков, что теория создания поля напряжения также едина как для русского, так и для английского языка. Может показаться, что само рассмотрение вопросов, связанных с созданием поля напряжения выходит за рамки лингвистического исследования, и уж тем более переводоведения. Однако, именно эта функция, а вернее даже совпадение этой функции создания поля напряжения в русском и английском языках может служить основанием для разработки определенных рекомендаций при переводе в плане использования или не использования различных переводческих трансформаций. Например, можно отметить, что при 131 переводе предложений, в которых при помощи КОС+ придаточное было создано подобное поле напряжения, было бы нежелательно пользоваться таким приемом как членение предложения. Или же в случае применения данного приема необходима последующая компенсация для обеспечения адекватности перевода. Компенсация также необходима и если при переводе не удалось сохранить подобное поле напряжения. Как уже отмечалось, данная функция присуща всем КОС+ придаточное и используется и наряду с другими функциями. Поэтому статистическая составляющая отсутствует. 3.3. Выводы по главе III В целом, при сравнении конструкции "предлог + what + придаточное относительное" в английском языке и конструкции "местоимение то + что + придаточное относительное" в русском языке можно сделать следующие выводы: 1. Конструкции употребляются в схожих функциях, что дает возможность применять для их обозначения в русском и в английском языке одинаковый термин - "КОС+ придаточное", а также является основанием для проведения переводческого эксперимента на предмет выявления их сопоставимости при переводе и решения вопроса сохранения конструкции при переводе. 2. Несмотря на выявленную схожесть конструкций в русском и английском языках, нельзя говорить о полном их совпадении, а соответственно о возможности автоматической замены при переводе, что еще раз дает основания для проведения переводческого эксперимента. В результате функционального сравнения конструкций можно заметить, что структуры различаются в рассматриваемой паре языков по степени 132 абстрактности/ конкретности, а также по частотности употребления в той или иной функции. 3. Это позволяет выдвинуть гипотезу о том, что, в силу большей конкретности и образности русского языка и большей абстрактности английского, конструкция не всегда будет сохраняться при переводе, а достаточно часто заменяться в русском языке при помощи приема конкретизации на эквивалентный, но более конкретный образ или объект с суженным предметно-логическим значением. 4. Если в английском языке стилистически конструкция "КОС + придаточное" принадлежит разговорному стилю, свидетельством чему может стать широкое использование подобной конструкции в газетно-публицистическом стиле, то в русском языке конструкция "КОС+ придаточное" принадлежит книжному стилю и остается таковой, даже если встречается в речи персонажей различных литературных произведений (в силу уже упоминавшихся обстоятельств). Это служит еще одним доводом против автоматической замены одной конструкции на другую при переводе, а также против использования приема буквального перевода без надлежащих на то оснований. 133 VI. Переводческий эксперимент Для проверки на практике выдвинутых предположений и гипотез был проведен переводческий эксперимент. Участники эксперимента: для проведения переводческого эксперимента было отобрано 30 (12 мужчин и 18 женщин) человек в возрастной категории от 28 до 45 лет. Владение английским языком - свободное, все носители русского языка. Все участники эксперимента в свое время закончили языковые ВУЗы или языковые отделения университетов. Время проведения эксперимента - 4 астрономических часа Цель проведения эксперимента: проверка поставленной гипотезы. Задача эксперимента: проверить на практике частотность сохранения конструкции КОС+ придаточное при переводе с английского языка на русский. Выводы: гипотеза о том, что при переводе с английского языка на русский синтаксическая конструкция КОС+ придаточное не сохраняется, подтвердилась. При проведении эксперимента все участникам были розданы для письменного перевода со словарями 18 предложений, отражающих различные функции данной синтаксической конструкции. Перед участниками эксперимента была поставлена задача - выполнить перевод, рассматривая данные примеры как законченное высказывание. Суть эксперимента заключалась в переводе различных случаев использования конструкции "КОС + придаточное" с английского языка на русский группой из 30 человек. Для большей чистоты эксперимента случаи использования рассматриваемой конструкции Полностью материалы переводческого эксперимента находятся в приложении 134 были разбиты на более мелкие подгруппы. Таким образом, участникам эксперимента было предложено в общей сложности 18 предложений, разделенный на 6 групп, а именно: 1. использование конструкции в модальной функции 2. использование конструкции в функции абстрагирования 3. использование конструкции для обозначения явления, которого не было раньше, но которое появилось теперь 4. использование конструкции для обозначения явления, которое существовало раньше, но прекратило свое существование 5. использование конструкции для обозначения явления, которое продолжает существовать, но количественный или качественный статус которого изменился 6. использование конструкции для передачи эмфазы При переводе предложений 1-го типа (использование конструкции в модальной функции) в 100% случаев конструкция КОС + придаточное сохранена не была. Например, в предложениях: A police traffic motorcyclist stopped a man he believed to be a disqualified driver in what was probably a stolen car и The astronomers… took stunning photographs of what might be planets, forming around the star вместо синтаксических аналогов конструкции in what probably was, of what might be, участники эксперимента использовали различные вводные фразы (например: по всей видимости, по мнению полицейского - в 50% случаев), а также различные конкретизирующие существительные, сопровождающиеся вводными словами, выражающими вероятность, вроде - по подозрению в угоне, in what probably was a stolen car - в машине, которая, возможно, была угнана; of what might be planets, forming around the star - снимки планет, расположенных, по их мнению, вокруг звезды. 135 При переводе предложений второго типа (использование конструкции в функции абстрагирования) конструкция КОС+ придаточное сохранена лишь в 6% случаев. Так во фразах: Hawke is enmeshed in what is rapidly becoming one of Australia's biggest political scandals и Foreign investors are prohibited from buying more than 25% of the stock… or from having what… could be considered control … только 7 участников эксперимента сочли возможным сохранить синтаксическую конструкцию, использовав русский аналог - "в то, что": Хок оказался замешан в то, что становится …скандалом. В остальных же случаях предложения были переведены при помощи приема конкретизации. Так, участники эксперимента предлагали варианты: афера, обещающая стать крупным скандалом, замешан в деле, которое…, или просто в самом крупном скандале. Во втором примере все участник эксперимента отказались от передачи синтаксической конструкции, заменив ее при переводе словами с более узким предметно-логическим значением, например: действие, приравненное к контролю, что может быть расценено, как контроль, что стало бы контролем. Причем, как правило, эти конструкции при переводе были по смыслу соотнесены с первой более конкретной частью английского предложения are prohibited to buy 25% of the stock. То есть данные в переводе определительные конструкции по смыслу относятся к английскому словосочетанию to buy the stock. В таких примерах как: Young Koreans worry about what they consider to be … dependence on the Japanese capital и There were ten guards in what could be only described as paramilitary uniform, belonging to no recognizable army- 136 участники эксперимента также отказались от передачи синтаксической конструкции, заменив ее при переводе или вводными конструкциями (по мнению, как считают), или словами с более узким предметно-логическим значением, то есть более конкретными понятиями, например: факт (обеспокоены тем фактом, что…) или зависимость (обеспокоены зависимостью…). Во втором примере участники в большинстве своем (94%) использовали при переводе более конкретное, по сравнению с вариантом в английском предложении, слово форма, сопроводив ее неопределенными местоимениями (одетыми в некую (уни-)форму, или просто - в форме, не принадлежащей). Только два участника эксперимента использовали при переводе менее конкретное слово "подобие" (одетые в некое подобие униформы), однако, также отказавшись от передачи синтаксической конструкции КОС+ придаточное. При переводе предложений, относящихся к третьему типу по предложенной классификации (использование конструкции для обозначения явления, которого не было раньше, но которое появилось теперь) синтаксическая конструкция была сохранена только в 12% случаев. Так, при переводе предложения: Both composers increased the definition of what is… chamber music nowadaysв большинстве случаев участники эксперимента использовали более конкретное понятие "камерная музыка" (расширили представление о камерной музыки, какой она является сейчас…). Восемь участников эксперимента сочли возможным сохранить конструкцию при переводе: внесли вклад в развитие понятия о том, что в наши дни может называться камерной музыкой, расширили понятие того, что сейчас относится к камерной музыке… 137 При переводе другого предложения этого же типа все участники эксперимента отказались от сохранения конструкции. Так, предложение: The material has come from …kingdom of Manneans in what is now northwest Iranбыло предложено переводить с использованием атрибутивных конструкций, типа: расположенного на территории современного Ирана, на территории сегодняшнего (нынешнего) Ирана, или относится (материал) к цивилизации современного Ирана. При переводе четвертого типа предложений, с использованием конструкции КОС + придаточное, по нашей классификации (использование конструкции для обозначения явления, которое существовало раньше, но прекратило свое существование) конструкция была сохранена полностью в 12% случаев. Так, при переводе предложенного примера: At dawn returned to what was once my house. All now - a mass of ashes. конструкция была сохранена семью переводчиками (вернулся к тому, что некогда было моим домом). 16 участников эксперимента при переводе использовали схожую конструкцию, но с использованием других местоимений (туда, где когда-то был мой дом), или же прибегли к конкретизации (вернулся к тому месту, где когда-то был мой дом). Остальные участники эксперимента также воспользовались приемом конкретизации, предложив как вариант слово "дом" (вернулся к моему бывшему дому, на месте которого осталась лишь кучка пепла). При переводе другого примера предложения этого же типа участники эксперимента единодушно предложили воспользоваться такой трансформацией как конкретизация. Поэтому для предложения: 138 It could watch America flourish and continuing what, for all their faults, have been pretty sound American economic polices. в 75% случаев было предложено использовать вариант "политика" (продолжая вести свою политику..), а в 25% случаев - вариант "курс" (продолжая свой …экономический курс). При переводе пятого типа предложений с использованием конструкции КОС+ придаточное (использование конструкции для обозначения явления, которое продолжает существовать, но количественный или качественный статус которого изменился), участники эксперимента сочли возможным сохранить синтаксическую конструкцию в 25% случаев. Так, при переводе предложения: -The rain was pouring as we said good-bye to what was once my family's house, but which is today more important to the former servant… 50% участников эксперимента сохранили синтаксическую конструкцию, использовав ее аналог в русском языке- "то, что". Таким образом, получился примерный вариант - "Лил проливной дождь, когда мы прощались с тем, что когда-то было моим семейным домом, но который был теперь милее бывшему слуге". Стоит отметить, что при таком варианте перевода, несмотря на очевидность попытки переводчиков сделать основной акцент на слове "семейный", получается, что "дома" как бы уже и не существует. То есть при таком варианте перевода данная конструкция функционально приравнивается к предыдущему, к четвертому типу (обозначение явления или предмета, которое уже прекратило свое существование). Еще 50% конкретизации, участников предложив эксперимента использовали для вариант перевода "дом": прием Лил проливной дождь, когда мы прощались с домом, бывшим некогда семейным гнездом/ который некогда принадлежал моей семье/, который теперь значил больше для бывшего слуги… 139 При переводе другого примера использования данной конструкции в этой функции все участники эксперимента полностью отказались от сохранения синтаксической конструкции, использовав вместо нее более конкретные понятия. Так, при переводе предложения: In 1980s many Finns chartered week-end flights to what was then Leningrad… были предложены варианты: Ленинград, теперь сменивший название; город, тогда называвшийся Ленинград; тогдашний Ленинград; Ленинград. Например: В 80-х годах многие финны на выходные отправлялись чартерными рейсами в Ленинград … В одном случае было предложено использовать вариант "бывший Ленинград". Но, как и в предыдущем примере, тогда остается непонятным, сохранился ли сам город или только сменилась его качественная/ количественная характеристика. При переводе шестого типа использования конструкции КОС+ придаточное по предложенной классификации (использование конструкции для передачи эмфазы) синтаксическая структура была сохранена в 50% случаев. Так, при переводе предложения: Judge Smith told the accused: "What you did required a death sentence…" -половина участников эксперимента сочла возможным сохранить конструкцию: то, что - То, что вы сделали, заслуживает смертной казни. В 50% случаев участники эксперимента предложили воспользоваться приемом конкретизации, предложив как вариант: содеянное и преступление. Например: За содеянное вами /за преступление, совершенное вами/ полагается смертная казнь… В другом случае того же типа 50% участников эксперимента предложили сохранить синтаксическую структуру, а другие 50% 140 отказались от подобной передачи. Поэтому при переводе предложения: What we want is more books, what we get are cuts in book funding and staffing.Сторонники сохранения структуры предложили вариант: Что нам надо, это увеличение количества книг (как вариант- все, что нам надо, это..), а что мы получаем, это сокращение персонала и фондов библиотек. Стоить отметить, что многие сторонники сохранения конструкции предлагали также в данном случае прибегнуть к вопросительной конструкции - Что нам надо? А что мы имеем на деле? Другая половина участников эксперимента предлагала воспользоваться конкретизацией и обойтись полностью без передачи what. Например: Нам требуется больше книг. Имеем же мы на деле сокращение фондов и штата сотрудников. Или: Существует необходимость в постоянном пополнении фондов библиотек. Однако, в настоящее время поставки книг и финансирование сократились. Также была предпринята попытка проанализировать ряд частных случаев, которые по своим функциональным характеристикам укладываются в вышеуказанные выделенные категории. В рамках функции абстрагирования была выделена категория использования интересующей нас синтаксической конструкции для указания источника цитаты или другого обозначения происхождения информации. В данной категории, в 100% случаев участники эксперимента предпочли дать ссылку на источник цитаты, использовав или прием конкретизации, или вводную конструкцию. Так, при переводе предложенного примера: 141 The College of Law has set up an advisory service in response to what it calls "difficulties experienced by students about to enter the …market…" -в 50% случаев участники эксперимента предложили конструкцию "так называемый" - В ответ на так называемые трудности… Однако, стоит заметить, что при выборе такого варианта, складывается впечатление, что автор высказывания на ИЯ выражает свое сомнение по поводу истинности данного утверждения, и что трудности, испытываемые, студентами, таковыми на самом деле не являются. В остальных вариантах предлагалось использовать определительное придаточное -"Создали службу, призванную помочь студентам в трудоустройстве/ справиться с испытываемыми им трудностями в трудоустройстве" При переводе второго примера на данную конструкцию, большинство участников эксперимента выбрало вводную конструкцию. Так, при переводе предложения: Boris Yeltsin, suffering from what a Kremlin doctor described as bronchitis… -были предложены варианты "по словам, по заявлению, по диагнозу". Например: Борис Ельцин, заболевший, по словам кремлевских врачей, бронхитом… В ряде случаев было предложено вынести это придаточное в отдельное предложение, например: Врачи поставили диагноз "бронхит". В рамках функции передачи модальности был рассмотрен частный случай использования конструкции КОС+ придаточное для выражения личных чувств и ощущения автора сообщения на ИЯ. В данной категории синтаксическая структура ИЯ была при переводе сохранена лишь в 12% случаев. При переводе предложенного примера на данную функцию: 142 With what felt like a roar but must really have been a pig-squeal, I leapt at the nearest boy… - было предложено в 75% случаев прибегнуть к трансформации конкретизации, передав английскую структуру "with what felt like a roar" более конкретным русским существительным "рев" или "крик": с ревом/ криком, больше походившим на поросячий визг, я подскочил к ближайшему мальчику… Только в 25% случаев было предложено сохранить синтаксическую структуру: "С тем, что должно было выглядеть как рев, а на самом деле было поросячьим визгом, я подскочил к ближайшему мальчику…" В следующем примере в 100% случаев участник эксперимента отказались от передачи синтаксической конструкции, применив прием конкретизации и выразив модальность вводными или определительными конструкциями. При переводе предложенного примера: She kept what she believed was a fox-terrier and professed what she thought were Socialist opinions.- было предложено использовать слова "собака" и "взгляды" в сочетании с такими вводными структурами как "казалось" и "по мнению", или определительные конструкции, типа "считая, что это…", "которые она полагала…". Например: Она держала собаку, которую считала фокстерьером/ полагая, что это фокстерьер/ по ее мнению фокстерьера, и исповедовала убеждения, которые считала социалистическими/ исповедовала по ее мнению социалистические взгляды. Таким образом, на основании проведенного эксперимента можно утверждать, что, несмотря на кажущийся параллелизм синтаксической конструкции КОС+ придаточное в английском и в русском языках, они не являются однозначными аналогами и, несмотря на 143 функциональную близость, не могут служить однозначными эквивалентами друг другу при переводе. С одной стороны это можно объяснить разницей в регистре употребления данной структуры в рассматриваемых языках. Если в английском языке КОС+ придаточное относится к нейтральному стилю, а поэтому весьма частотна в употреблении в газетнопублицистическом стиле, который и определяет зачастую узус той или иной структуры в устной речи, то в русском языке КОС+ придаточное относится к книжному стилю и поэтому в устной речи встречается редко, также как и в газетно-публицистическом. С другой стороны, это несовпадение в частоте употребления можно объяснить тем, что английский язык, как аналитический, тяготеет к большей абстрактности, когда не дается определения предмета или объекта, а дается лишь указание на него. Русский же язык более конкретен. Поэтому, несмотря на существование конструкции КОС+ придаточное и в том и в другом языке, при переводе конструкция почти не сохраняется (от 8% до 50% случаев в зависимости от функции). Наибольший процент сохранения конструкции был отмечен при переводе предложений, относящихся к функции выражения эмфазы (50%). Интересно будет отметить, что ряд переводчиков- участников эксперимента, намеренно или непреднамеренно отказались от сохранения КОС+ придаточное при переводе с английского на русский вообще. В ряде же случаев, когда конструкция была сохранена, в переводе появлялась либо двусмысленности и нечеткость, либо же перевод противоречил нормам ПЯ. 144 Выводы Итак, в результате проведенного исследования, можно сделать следующие выводы: I. В английском языке предложения с КОС встречаются в четырех основных функциях: 1. выражение модальности (12% отобранных в результате анализа случаев использования конструкции) - используется для передачи вероятных или возможных событий или просто для выражения догадки В рамках данной функции как частный случай рассматривается использование КОС+ придаточное для передачи личных ощущений отправителя сообщения (5% от примеров первой функции) 2. абстрагирование от предмета речи, (52% рассмотренных случаев), сопровождается некоторой экспликацией или длинным перечислительным рядом Как частный случай абстрагирования от оценки обсуждаемого предмета или явления представлена функция конкретной ссылки на источник цитаты (10% рассмотренных случаев). 3. определения предмета или понятия, статус которого каким-либо образом изменился (5% рассмотренных случаев) 4. передача эмфатического выделения и ударения.(21% случаев из рассмотренных примеров) II. В русском языке предложения с КОС встречаются в четырех основных случаях: 1. выражение модальности- 8% рассмотренных случаев 2. выражение абстрагирования - 58% рассмотренных случаев Здесь же, как частный случай- КОС с добавлением местоимения "все", хотя и ничем не отличается от функции 2, как это обозначено в данной работе (абстрагирование от предмета речи + некоторое 145 обобщение свойств этого предмета, что и передается при помощи местоимения "все"), однако, заслуживает внимания в силу частотности употребления именно в этой структурной модификации11% рассмотренных случаев. 3. описания предмета качественный или количественный статус которого каким-то образом изменился -12% рассмотренных случаев 4. передача эмфатического выделения и ударения.(10% случаев из рассмотренных примеров) III. В целом, при сравнении конструкции "предлог + what + придаточное относительное" в английском языке и конструкции "местоимение то + что + придаточное относительное" в русском языке можно сделать следующие выводы: 1. Конструкции употребляются в схожих функциях, что дает возможность применять для их обозначения в русском и в английском языке одинаковый термин - "КОС+ придаточное". 2. Несмотря на выявленную схожесть конструкций в русском и английском языках, нельзя говорить о полном их совпадении, а соответственно о возможности автоматической замены при переводе. В результате функционального сравнения конструкций можно заметить, что структуры различаются в рассматриваемой паре языков по степени абстрактности/ конкретности, а также по частотности употребления в той или иной функции. 3. Это позволяет выдвинуть гипотезу о том, что, в силу большей конкретности и образности русского языка и большей абстрактности английского, конструкция не всегда будет сохраняться при переводе, а достаточно часто заменяться в русском языке при помощи приема конкретизации на 146 эквивалентный, но более конкретный образ или объект с суженным предметно-логическим значением. 4. Если в английском языке стилистически конструкция "КОС + придаточное" принадлежит разговорному стилю, свидетельством чему может стать широкое использование подобной конструкции в газетно-публицистическом стиле, то в русском языке конструкция "КОС+ придаточное" принадлежит книжному стилю. IV В результате проведенного переводческого эксперимента была проверенная выдвинутая гипотеза и сделаны следующие выводы: 1. при переводе предложений 1-го типа (использование конструкции в модальной функции) в 100% случаев конструкция КОС + придаточное сохранена не была 2. при переводе предложений второго типа (использование конструкции в функции абстрагирования) конструкция КОС+ придаточное сохранена лишь в 6% случаев 3. при переводе предложений, относящихся к третьему типу (а) (использование конструкции для обозначения явления, которого не было раньше, но которое появилось теперь) синтаксическая конструкция была сохранена только в 12% случаев 4. при переводе предложений третьего типа (б) (использование конструкции для обозначения явления, которое существовало раньше, но прекратило свое существование) конструкция была сохранена полностью в 12% случаев 5. при переводе предложений третьего типа (в) (использование конструкции для обозначения явления, которое продолжает существовать, но количественный или качественный статус которого изменился), синтаксическая конструкция была сохранена в 25% случаев 147 6. при переводе предложений четвертого типа (использование конструкции для передачи эмфазы) синтаксическая структура была сохранена в 50% случаев Таким образом, в результате эксперимента подтвердилась гипотеза о том, что при переводе с английского языка на русский конструкция КОС+придаточное функциональной близости не сохраняется. рассматриваемой Ввиду конструкции в английском и русском языках, очевидно, что это объясняется стилистическими причинами- принадлежностью конструкции к разговорному стилю в английском языке и к книжному в русском. 148 БИБЛИОГРАФИЯ 1. А.И. Смирницкий. Синтаксис английского языка. М.: Лит. на ин. яз., 1957. 2. Тетради переводчика (сборник). М.: Международные отношения, 1972. 3. Г.П. Перепеченко. "Структурно-коммуникативные типы многозвенных сложноподчиненных предложений в современном английском языке". Автореферат на соискание звания к.ф.н. М., 1973. 4. Н.А. Слюсарева. Проблемы функционального синтаксиса свременного английского языка. М.: Наука, 1981. 5. Л.С. Хорнби. Конструкции и обороты английского языка. М.: Буклет, 1994. 6. Michael A.K. Halliday. An introduction to functional grammar. London, 1985. 7. О.С. Ахманова. Словарь лингвистических терминов. М.: Советская энциклопедия, 1966. 8. N. Chomsky. Aspects of the theory of syntax. Cambridge, 1965. 9. Д.Н. Овсяннико-Куликовский. Синтаксис русского языка. СПб., 1912. 10.Ф.И. Буслаев. Историческая грамматика русского языка, М., 1959. 11.Е.А. Земская. Русская разговорная речь. М.: Наука, 1981. 12.А.А. Зализняк., Е.В. Падучева. К типологии относительного предложения. В кн.: Семиотика и информатика, вып. 6., М., 1975. 13.А.М.Пешковский. Русский синтаксис в научном освещении. 14.А.А Шахматов. Синтаксис русского языка. М., 1941. 15.Русская литература ХХ века в зеркале пародии: Антология. М.: Высшая школа, 1993. 149 16.Т.П. Ломтев. Очерки по историческому синтаксису русского языка. М., 1956. 17.В.П. Адрианова-Перетц. Очерки по истории русской сатирической литературы XVII века. М-Л., 1937. 18.В.В. Виноградов. Основные вопросы синтаксиса предложения "Вопросы грамматического строя". М.: АН СССР, 1955. 19.В.Г. Адмони. Синтаксическое напряжение в стихе и прозе. В кн.: "Инвариантные синтаксические значения и структура предложения". М., 1969. 20.J. Firbas. On defining the theme in functional sentence analysis. В сб.: "Travaux linguistiques de Praque", № 1, 1966 21.Н.С.Поспелов. Сложное синтаксическое целое и основные особенности его структуры. Доклады и сообщения института русского языка АН СССР, вып. 2. М.,1948. 22.Е.В.Падучева. О связях глубины по Ингве со структурой дерева подчинения. В сб.: "Научно-технгическая информация", №6. М., 1966. 23.И.Б. Долинина. Гипотеза "глубины" и проблема "громоздкости" предложения. В кн.: "Инвариантные синтаксические значения и структура предложения". М., 1969. 24.В.Г. Гак. Проблема лексико-грамматической организации предложения. Автореф. докт. дисс. М., 1968. 25.З.С. Хэррис. Совместная встречаемость и трансформация в языковой структуре. В сб.: "Новое в лингвистике", вып. II. М., 1962. 26.J. Curme. A Grammar of the English language. В сб.: Prace filosoficke faculty Brneske university, 1955. 27.В.С. Храковский. Деривационные отношения в синтаксисе. В кн. "Инвариантные синтаксические значения и структура предложения". М., 1969. 28.Грамматика современного русского литературного языка. М., 1970. 150 29.А.А. Шахматов. Очерк современного русского языка. М., 1941. 30.В.Г.Гак. К проблеме синтаксической семантики. В сб.:"Инвариантные синтаксические значения и структура предложения". М.: Наука, 1969. 31.Н.С. Валгина. Синтаксис современного русского языка. М., 1978. 32.В.А.Белошапкова. Современный русский язык. Синтаксис. М.: Высшая школа, 1977. 33.В.А. Белошапкова. Синтаксис простого и сложного предложений. М., 1973. 34.Т.П. Ломтев. О синтаксических соответствиях, тождествах и различиях в глагольно-именных сочетаниях. М., 1958. 35.Очерки по исторической грамматике русского литературного языка XIX века. М.: Наука, 1964. 36. А.А. Потебня. Из записок по русской грамматике, т.IV. М.-Л., 1942. 37.С.Н. Макарова. Из истории конструкций со словом "что" в русском языке. Автореф. канд.дис. М., 1954. 38. В.И. Троицкий. К истории союза "что" в русском языке. В сб.: Славянское языкознание. М., 1959. 39.К.О. Менждерницкая. Когнитивный синтаксис художественной литературы. М.: Диалог МГУ, 1997. 40.А.И. Смирницкий. Очерки по сопоставительной грамматике русского и английского языка 41. Современный русский синтаксис: предложение и его членение. Владимир, 1994. 42. Н. Хомский. Аспекты теории синтаксиса. БГК, 1999. 43.Charles Fries. The structure of English. Introduction to the construction of English sentence. 44.A. Radford. Syntactic theory and the structure of English. Cambridge University press, 1997. 151 45.L.G. Alexander. Longman English Grammar. London. N-York: Longman, 1988. 46.Terence D. Langendoen. The study of syntax. The generative transformational approach. N-York, 1970. 47.N. Chomsky. Questions of form and interpretation. Lisse, 1975. 48.N. Chomsky. Syntactic structures. Mouton, 1957. Использованная литература 1. The Times (T) 2. The Independent (I) 3. The Wall Street Journal Europe (WSJE) 4. Newsweek (Nsw) 5. The Guardian (G) 6. The International Herald Tribune (IHT) 7. The Time 8. Bechley P. White Shark. Arrow Books, 1995. 9. Гоголь Н.В. Духовная проза. М., 1992. 10.Достоевский Ф.М. Идиот. М., 1976. 11.Толстой Л.Н. Собр.соч. в 10-ти томах. М.: Современник, 1990. 12.Известия (Изв) 152 Приложение 1. Материалы переводческого эксперимента. I.1-A police traffic motorcyclist stopped a man he believed to be a disqualified driver in what was probably a stolen car. (M.S., 19.09.85) 2. (...) Astronomers Bradford Smith of the University of Arizona and Richard Terrile of NASA's Jet Propulsion Laboratory took stunning photographs of what might be planets forming around the star. (Nsw, 24.11.84) II 1- Hawke in enmeshed in what is rapidly becoming one of Australia's biggest political scandals. (Nsw, 23.10.84) 2- Foreign investors are prohibited from buying more than 25 percent of the stock of any U.S. airline or from having what in effect could be considered control over any such carrier. (IHT, 25.01.91) III..1. Younger Koreans worry about what they consider to be Korea's increasing dependence on Japanese capital, technology and industrial goods. (Nsw, 18.09.84) 2. There were ten guards in what could only be described as paramilitary uniform belonging to no recognizable army. (R. Ludlum) IV 1. Both [composers] vastly increased the definition of what is a respectable piece of chamber music nowadays. (Nsw, 29.11.84) 2. Where precisely the hoard was found is still a mystery. Some reports suggest that the treasure was discovered near to the southern coast of the Caspian sea. However, the material is more likely to have come from what used to be an ancient kingdom of the Manneans in what is now north-west Iran. (I, 07.07.93) 153 V. 1. At dawn, I returned to what was once my house. All now a mass of ashes. (R.D., 02.01.91) 2. Europe’s options would then become crystal clear. It could watch America flourish by accepting its not-so-huddled masses and continuing what, for all their faults, have been pretty sound American economic polices. (WSJE, 11.11.98) VI.1. The rain was pouring down as we said goodbye to what was once my family's house, but which is today so much more important to the former servant than to the grandson of the then master. (Т., 04.11.95) 2. In the 1980s, many Finns chartered weekend flights to what was then Leningrad for the express purpose of drinking vodka until they passed out. (IHT, 20.04.94) VII. 1.The College of Law has set up a career advisory service in response to what it calls "the difficulties currently experienced by students about to enter an increasingly competitive market" (I, 28.05.93) 2. President Boris Yeltsin, suffering from what a Kremlin doctor described as bronchitis, cut short a visit to Kazakhstan on Monday and flew back to Moscow. The episode touched off a new round of criticism by his opponents that he has become too ill to serve. (IHT, 13.10.98) VIII 1. Judge J.M.C. Smith told the accused: "What you did required a death sentence, but after weighing evidence from expert witnesses I have decided that the sentence in this regard is not suitable." (Т, 10.06.94) 2. Sixty per cent of the population use libraries. What we want is more books and longer opening hours. What we get are cuts in book funding and staffing." (I, 18.10.95) 154 IX 1. With what felt like a roar, but must really have been a pig-squeal, I leapt at the nearest boy and hit him squarely on the nose. (W. Golding) 2. Her name was Olga; she kept what she hoped and believed to be a foxterrier, and professed what she thought were Socialist opinions. (H. Munro) 155 Приложение 2. Пример принципиального отказа от сохранения конструкции при переводе с английского языка на русский (перевод выполнен Солнцевым Е.М., к.ф.н.) 1. A police traffic motorcyclist stopped a man he believed to be a disqualified driver in what was probably a stolen car. (M.S., Sept. 19, 85) Дорожный инспектор остановил водителя, который, как показалось стражу порядка, был лишен водительских прав и вел угнанный автомобиль. 2. Astronomers Bradford Smith of the University of Arizona and Richard Terrile of NASA's Jet Propulsion Laboratory took stunning photographs of what might be planets forming around the star. (Nsw., Nov. 24,84) Двум астрономам – Брэдфорду Смиту из Аризонского университета и Ричарду Террилу из Лаборатории реактивных двигателей НАСА – удалось сделать удивительные снимки объектов, которые, похоже, являются планетами, рождающимися около звезды. 3. Hawke in enmeshed in what is rapidly becoming one of Australia's biggest political scandals. (Nsw., Oct. 23,84) Хок оказался замешан в скандале, который на глазах становится одним из главных событий на политической сцене Австралии. 4. Foreign investors are prohibited from buying more than 25 percent of the stock of any U.S. airline or from having what in effect could be considered control over any such carrier. (I.H.T., Jan. 25, 91) 156 Иностранным инвесторам запрещено приобретать более 25 процентов акций какой-либо американской авиакомпании или каким бы то ни было образом устанавливать над ней фактический контроль. 5. Younger Koreans worry about what they consider to be Korea's increasing dependence on Japanese capital, technology and industrial goods. (Nsw., Sept. 18, 84) Молодое поколение корейцев озабочено растущей зависимостью страны от японских капиталов, технологий и товарных поставок. 6. There were ten guards in what could only be described as paramilitary uniform belonging to no recognizable army. (R. Ludlum) Телохранителей было десять. Они были одеты в некое подобие формы неизвестно какой армии. 7. Both [composers] vastly increased the definition of what is a respectable piece of chamber music nowadays. (Nsw., Nov. 29, 84) Благодаря этим двум композиторам понятие “камерное музыкальное произведение” значительно расширилось. 8. Where precisely the hoard was found is still a mystery. Some reports suggest that the treasure was discovered near to the southern coast of the Caspian sea. However, the material is more likely to have come from what used to be an ancient kingdom of the Manneans in what is now northwest Iran. (Ind., June 7,93) Где именно был найден клад, пока неизвестно. Согласно некоторым сообщениям, сокровища были обнаружены недалеко от южного побережья Каспийского моря. В то же время свойства материала заставляют предположить, что территория его происхождения – древнее манихейское царство (ныне – северо-западная часть Ирана). 157 9. At dawn, I returned to what was once my house. All now a mass of ashes. (R.D., Jan. 91 ) Вечером я вернулся туда, где стоял мой дом. На его месте было пепелище. 10. The rain was pouring down as we said goodbye to what was once my family's house, but which is today so much more important to the former servant than to the grandson of the then master. (Т., Nov. 4, 95) Под шум ливня мы попрощались с домом, некогда принадлежавшим нашей семье. Теперь бывший слуга считал дом своим в гораздо большей степени, чем бывший хозяин. 11. In the 1980s, many Finns chartered weekend flights to what was then Leningrad for the express purpose of drinking vodka until they passed out. (LH.T., Apr. 20, 94) В 80-е годы много финнов прилетало на выходные в Ленинград с одной целью – напиться до беспамятства. 12. The College of Law has set up a career advisory service in response to what it calls "the difficulties currently experienced by students about to enter an increasingly competitive market" (Ind., May 28,93) В Высшей школе права создана служба трудоустройства. Целью службы, как заявили ее руководители, является помощь студентам, испытывающим затруднения в трудоустройстве в условиях возрастающей конкуренции на рынке труда. 13. President Boris Yeltsin, suffering from what a Kremlin doctor described as bronchitis, cut short a visit to Kazakhstan on Monday and 158 flew back to Moscow. The episode touched off a new round of criticism by his opponents that he has become too ill to serve. (I.H.T., Oct. 13, 98) В понедельник Борис Ельцин неожиданно прервал свой визит в Казахстан и вернулся в Москву. Врачи сообщили, что президент “заболел бронхитом”. Такой поворот событий поднял новую волну заявлений противников президента о том, что состояние здоровья не позволяет ему выполнять свои обязанности. 14. Judge J.M.C. Smith told the accused: "What you did required a death sentence, but after weighing evidence from expert witnesses I have decided that the sentence in this regard is not suitable." (Т.. June 10,94) “За содеянное Вами полагается смертная казнь, - сказал судья Дж. Смит обвиняемому. – Однако, взвесив свидетельские показания, я решил, что такой приговор вынести не могу.” 15. Sixty per cent of the population use libraries. What we want is more books and longer opening hours. What we get are cuts in book funding and staffing." (Ind., Oct. 18, 95) В библиотеки ходит 60 процентов населения. Поэтому мы требуем усилить комплектование библиотек литературой и продлить часы их работы. А что имеем? Книг поступает все меньше, количество ставок библиотекарей сокращается. 16. With what felt like a roar, but must really have been a pig-squeal, I leapt at the nearest boy and hit him squarely on the nose. (W. Golding) С неким подобием рычания, больше походившим, наверное, на поросячий визг, я набросился на ближайшего ко мне мальчика и ударил его прямо в нос. 159 17. Her name was Olga; she kept what she hoped and believed to be a fox-terrier, and professed what she thought were Socialist opinions. (H. Munro) Звали ее Ольга. У нее была собака (она думала, что это фокстерьер). Свои убеждения она называла социалистическими. 160
