Исследования субъективного благополучия личности в

К вопросу об этнокультурной детерминации
субъективного благополучия личности
Шамионов Р.М.
Саратов, Саратовский государственный университет
В статье обсуждается проблема этнокультурной специфики и детерминации
субъективного благополучия личности. Отмечается значимость анализа этнокультурных
факторов совместно с индивидуально-психологическими и бытийными. Намечены
перспективы эмпирических исследований.
Ключевые слова: Личность, субъект, субъективное благополучие, отношение.
The issue of ethno-cultural determination of subjective well-being of personality
The ethno-cultural specificity and determination of subjective well-being are considered
in the paper. The analysis of the cultural factors with individually-psychological and being
factors is important task. It was determined prospects of empirical research.
Keywords: Personality, subject, subjective well-being, relation.
Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ в рамках научно-исследовательского
проекта «Структура и предикторы субъективного благополучия личности: этнопсихологический
анализ» (грант №14-06-00250 а).
Исследования субъективного благополучия личности в последние десятилетия в
значительной степени усилились. Возрастающий интерес к этому явлению сегодня связан
с рядом объективных обстоятельств, среди которых ведущее место по праву занимают
социально-экономические изменения как в России, так и в мировом масштабе, вслед за
которыми произошло, с одной стороны, расширение возможностей человека, с другой, трудности их использования для достижения целей самореализации. Вместе с тем,
социальные изменения в значительной степени коснулись и межэтнического
взаимодействия. Сегодня возникает социальный запрос к науке в изучении
этнокультурной специфики субъективного благополучия личности, его универсальных и
специфичных детерминант, множественных предикторов, среди которых можно выделить
представления, установки, ценности, свойства личности, а также характеристики
идентичности.
Субъективное благополучие является, своего рода, внутренним мерилом,
критерием и регулятором бытия субъекта, в котором сходятся его цели, программы и их
реализация. Поскольку человек – существо социальное, его цели и сценарии жизни
обеспечены всей историей существования человечества и взаимодействием с Другими в
микро- и макросоциуме в репрезентированном виде. Поэтому субъективное благополучие
всегда связано с социальными установками, представлениями, долженствованиями и
другими характерными для социализированного существа явлениями. Будучи субъектом
бытия, личность способна интегрировать множество собственных проявлений и
объективных обстоятельств своей жизнедеятельности. При этом, невзирая на
определенные различия эмоционально-оценочного отношения к жизни, имеются
инвариантные составляющие, обеспеченные эффектами общегражданской социализации.
Изучение субъективного благополучия личности осложняется ввиду сочетанности этих
переменных – достаточно устойчивой стратегии оценки (атрибуции причин и результатов
активности) и собственно отношений, обеспеченных субъектной позицией (уровнями
субъектности), субъектными свойствами, рефлексивными механизмами и т.п. Поэтому
перед психологией возникает важнейшая задача изучения не отдельных факторов
субъективного благополучия, а их констелляций, совместного действия.
Одним из важнейших проблем в обозначенном ракурсе выступает проблема
этнокультурной специфики субъективного благополучия. Многочисленные исследования,
проводимые с 80-х годов ХХ века в разных странах, в том числе сравнительные, показали
неоднородность как соотношения компонентов субъективного благополучия, так и
оснований, критериев благополучия в разных странах и у разных народов. Вместе с тем,
наши исследования показывают, что даже в условиях близких этнокультурных
характеристик, истории представители разных народов могут иметь различия не только
уровня субъективного благополучия, но и его оснований.
Необходимо отметить, что в процессе этнической социализации личности
происходит овладение не только нормативными ценностными предписаниями, но и
паттернами поведения и рядом специфичных характеристик, имеющих принципиальное
значение для удовлетворенности жизнедеятельностью, и, в целом, субъективного
благополучия, и тем самым задается определенный механизм саморегуляции,
позволяющий достигать и сохранять динамическое равновесие в системе «Я-мир».
Этническая специфика субъективного благополучия распространяется как на его
критериальные гедонистические характеристики, так и ценностно-смысловые. Процесс
этнической социализации включает в себя усвоение не только исторически сложившихся
традиций жизни и деятельности, но и определенных ментальных установок в отношении к
жизни, природе, другим людям, а также традиционных религиозных императивов.
Поэтому возникает необходимость в определении ценностно-смысловых оснований
субъективного благополучия.
Исторически складывающаяся культура того или иного народа в определенной
мере содержит способы саморегуляции, приведения в соответствие различных
инстанционных образований личности. Это становится механизмом формирования
субъективного благополучия его представителей. Очевидно, недостаточное их усвоение
оказывается существенным фактором неблагополучия, механизмы формирования
которого относятся большей частью к неосознаваемым процессам. Вместе с тем, это было
бы верно, в случае изолированности этноса. В условиях смешения, когда происходит
взаимопроникновение культурных феноменов не только контактирующих этносов, но и
совершенно далеких в ментальном отношении групп, можно предположить о
противоречиях, возникающих на уровне архетипов и социализированных форм
представлений. Общая социализация, формируя представления о «должном»,
соответствующем современному положению вещей сталкивается с теми установками,
которые складывались веками, возникает ситуация столкновения информационных
потоков и в зависимости от того, как решит эту проблему субъект, зависит его состояние.
Такое предположение исходит из понимания социализации как процесса,
последовательного формирования сказочно-мифологической, религиозно-этической и
технотронно-сциентистской картины мира (этнофункциональный подход А.В. Сухарева) и
исследований социализации личности (в том числе и этнической) в русле оригинального
системно-диахронического подхода.
Особое место в исследовательском поле занимает этнопсихологическая
детерминация субъективного благополучия. Первые исследования в этом ракурсе
касались сравнительного анализа «уровня переживания счастья» у представителей
различных народов и государств. Однако довольно скоро выяснилось, что подобный
подход не позволяет адекватно оценить реальное положение дел и тем более не может
быть валидным, поскольку невозможно выровнять социокультурные переменные.
Исследования субъективного благополучия (М. Аргайл, Е. Дайнер, Р. Инглхарт,
Л.В. Куликов, В.А. Хащенко, И.А. Джидарьян, Р.М. Шамионов и др.), проведенные в
разных странах с помощью различных методик (включая выявление косвенных
характеристик), выявили различия не только его уровня, но и детерминант. Отчасти, оно
связано с доходом (но не везде и не всех групп), экстраверсией (в разных странах имеются
различные «культурные нормы» ее проявления), нейротизмом (имеются объективные
обстоятельства, повышающие этот показатель в ряде стран), характеристиками культуры
«индивидуализм-коллективизм» (только во взаимосвязи с переменной дохода), расовыми
различиями, «нормами на эмоциональность» (в некоторых случаях имеется культурный
запрет на признание неудовлетворенности) и другими явлениями. Однако
этнопсихологической специфики (структуры и предикторов), как правило, эти
исследования не касаются, за исключением весьма ограниченного количества
эмпирических данных (например, применительно к мигрантам в США). При этом
исследователи указывают на, казалось бы, парадоксальный результат: в ряде стран с
соотносимыми показателями экономического, политического, социального обустройства
и уровня имеются различные уровни субъективного благополучия.
В последние десятилетия за рубежом этнопсихологические и кросскультурные
исследования субъективного благополучия были сконцентрированы вокруг ряда важных
вопросов: сходство и различие субъективного благополучия личности в зависимости от
принадлежности к этнической группе, национальной культуре и т.п. (Е. Дайнер), влияние
соотношения этнической и субъективной культуры личности на субъективное
благополучие (П.Генкова), взаимосвязь субъективного благополучия и культурных
измерений (коллективизм-индивидуализм) (Г.Триандис), соотношения культурных и
личностных факторов (К.Шелдон), взаимосвязь субъективного благополучия мигрантов и
приверженности этносу или принимающему сообществу (Е.Йон и др.) и т.д. Достаточно
обширны европейские и американские исследования субъективного благополучия
мигрантов.
В последние годы усилился интерес к этнопсихологическим факторам
(особенностям) субъективного благополучия в России. Исследования А.В. Сухарева, В.А.
Хащенко, И.А. Джидарьян, Л.В. Куликова, Н.М.Лебедевой, Р.М. Шамионова, Е.Е.
Бочаровой, В.В. Гриценко и их учеников, З.Х. Баттаевой, Н.В. Усовой и др. показывают
достаточно явные различия не только в уровне субъективного благополучия (при равных
экономических, политических, социальных и др. условиях), но и их факторов. Между тем,
в результате ряда исследований, проведенных нами, выяснилось, что представителям
различных этнических групп могут быть присущи различные критерии оценки своей
благополучности. Это требует детального анализа субъективных представлений о
благополучии и их соотнесения с социальными представлениями, а также степени (меры)
приверженности «общепринятым» нормам благополучия, представлениям. Данный
показатель может быть универсальным для разных этносов и позволит раскрыть степень
приверженности членов различных этнических групп соответствующим групповым
представлениям.
Очевидно,
глубина
принятия
норм
этнической
группы,
свидетельствующая о степени интеграции личности со своим этносом, определяет и
стойкость ее приверженности этнической норме благополучия. Поэтому принципиальным
является вопрос об этнической идентичности личности, ее этническом самосознании.
Исследования в этой области, проведенные российскими психологами, позволили вскрыть
механизмы, видовые характеристики, типы, а также ряд динамических аспектов
этнической идентичности (Т.Г. Стефаненко, Г.У.Солдатова, В.Ю. Хотинец и др.). Вместе
с тем, чем более размыты нормы, усваиваемые в процессе этнической социализации и
высоко значимы иные нормы, тем более разнообразно реализуемое поведение. Однако
такая ситуация часто приводит и к поведенческим девиациям (в случае маргинализации),
и негативно отражается на статусе субъективного благополучия личности, так как
ценностно-смысловые образования, формирующиеся в процессе первичной социализации
как инстанции более высокого порядка во многом предопределяют и критерии
субъективного благополучия. В частности, А.В. Сухаревым и его учениками установлена
весомая значимость этнофункциональной согласованности для психической адаптации
личности; в исследованиях А.Н. Татарко, Н.М. Лебедевой, М.А. Козловой выявлена связь
удовлетворенности качеством жизни и позитивностью и определенностью этнической
идентичности.
И.А. Джидарьян (2007, 2013) в результате исследований пришла к выводу о том,
что на переживание субъективного благополучия оказывают культура и традиции
народов. Изучение феномена «счастье» сквозь призму российских традиций позволило ей
заключить, что в культуре заложена доброжелательная тональность при восприятии
несчастья и тех, кто несчастен без какого-либо осуждения. Более того, если достижение
счастья связано с усилиями человека, то в несчастье личностная компонента
отсутствует.Кроме того, в последние десятилетия усилился интерес психологов к
изучению субъективного благополучия во взаимосвязи с социальной активностью
личности в рамках субъектного подхода (К.А. Абульханова, Р.М. Шамионов, З.И.
Рябикина и др.).
Необходимо отметить и то, что процесс этнической социализации не ограничен
лишь уровнем первичной социализации; более того, на ее результаты оказывает влияние
меняющаяся ситуация межэтнических отношений контактирующих групп, политическая
ситуация, массовая психология. Так, в исследовании В.В. Гриценко показано, что
нерешенность ряда социально-экономических и социально-политических проблем в
территориальном образовании (на примере Хакасии) приводит к возникновению у
значительной
части
жителей
психического
напряжения,
обусловленного
неудовлетворенностью личности. Кроме того, в исследованиях этнопсихологов показано,
что в условиях диффузного и компактного проживания мигрантов в принимающем
сообществе имеются разные стратегии адаптации (В.В.Константинов), что приводит к
различиям качественных и содержательных параметров субъективного благополучия.
Иначе говоря, в современных условиях эффекты этнической социализации личности
могут характеризоваться адаптивностью, меньшей устойчивостью и, соответственно,
изменчивостью под влиянием социально-политических процессов. Однако остается не
ясен вопрос о том, в какой степени конкуренции могут обладать разные ее эффекты, т.к.
эффекты первичной социализации выступают своеобразным фильтром, сквозь который
проходит (и часто трансформируется) вся вновь поступающая информация. Этот вопрос
необходимо решать в плоскости изучения социально-перцептивных процессов,
представлений о критериях субъективного благополучия, а также тех ценностносмысловых образований, которые обусловливают приятие одних и неприятие других
оснований благополучия.
Исследования А.В. Сухарева, а также наши убедительно доказали, что
субъективное благополучие личности связано с качеством социальной (этнической)
идентичности. Иначе говоря, погружение в этническую культуру во многом задает
позитивный вектор достижения субъективного благополучия. Имеются и другие
феномены, в значительной степени определяющие картину субъективного благополучия
личности, изучение которых может помочь раскрыть его механизмы и факторы. Их
исследование в социально-психологическом ракурсе позволит расширить теоретические
представления о структуре и особенностях субъективного благополучия представителей
различных этнических групп, множественные предикторы в зависимости от культурного
этнокультурного контекста, так и возможности психологической практики в
коррекционных мероприятиях по проблемам субъективного неблагополучия
представителей этнических групп.
Литература
Гриценко В.В. Социально-психологическая адаптация переселенцев в России. М.:
Изд-во «Институт психологии РАН», 2002. 252 с.
Гриценко В.В. Исследование субъективного благополучия русских и хакасов в
условиях общественно-экономических перемен // Проблемы социальной психологии
личности. Саратов, 2004. С. 132-147.
Джидарьян И.А. Психология счастья и оптимизма. М.: Изд-во «Институт
психологии РАН», 2013. 268 с.
Джидарьян И.А. Счастье и удовлетворенность жизнью в русском обществе //
Российский менталитет: вопросы психологической теории и практики. М.: Изд-во
«Институт психологии РАН», 1997. С.187-223.
Куликов Л.В. Детерминанты удовлетворенности жизнью // Общество и политика.
СПб., Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2000. С. 476-510.
Лебедева Н.М. Ценностный компонент в характеристике русского национального
характера и его влияние на экономическое развитие России // Мир психологии. 2009. № 3.
С. 58-68.
Сухарев А.В. Этнофункциональный аспект исследования ментальности // Психол.
журн. Т. 30. 2009. № 3. С.118-127.
Шамионов Р.М. Взаимосвязь групповых ценностей и субъективного благополучия
представителей контактирующих этносов (на примере Поволжья) //
Вектор науки Тольяттинского государственного университета. Серия: Педагогика,
психология. 2011. № 4. С. 307-309.
Шамионов Р.М. Взаимосвязь стратегий поведения и субъективного благополучия
представителей контактирующих этносов. Известия Саратовского университета. Новая
серия. Серия: Философия. Психология. Педагогика, 2012, 12(1), 79-83.
Шамионов Р.М. Социализация личности: системно-диахронический подход.
Психологические исследования, 2013, 6(27), 8. http://psystudy.ru (дата обращения:
02.02.2014).
Deci E. L., Ryan R. M. Intrinsic motivation and self-determination in human behavior.
N.Y.: Plenum, 1985.
Diener E. Culture and Well-being: The Collected Works of Ed Diener. Springer, London,
N.Y.: Business Media B.V., 2009. 289 p.
Ryff, C. D., Keyes, C. L. M. & Hughes, D. L. Status inequalities, perceived
discrimination, and eudaimonic well-being: do the challenges of minority life hone purpose and
growth? Journ. Hlth Soc. Behav. 2003, 44, 275–291.
Schimmack U., Diener E., Oishi S. Life-satisfaction is a momentary judgment and a
stable personality characteristic: The use of chronically accessible and stable sources. Journal of
Personality, 2002, 70, 345–385.
Sheldon K.M. Optimal human being: An integrated multilevel perspective. Mahwah, NJ:
Erlbaum, 2004. 239 p.