183-190 old. Csekene

Вопросы перевода стилистических фигур (Эндре Ади на русском языке)
Эржебет Ч. Йонаш
Вопросы перевода стилистических фигур
(Эндре Ади на русском языке)
Эндре Ади глазами русских
Эндре Ади (1877–1919) – один из наиболее известных авторов в истории венгерской поэзии, историю которой в Венгрии очерчивают
обычно тремя главнейшими именами: “Петефи — Ади — Йожеф”.
С 1950-ых годов начали переводить Эндре Ади и в России, далеко не
исчерпав, однако, на наш взгляд, этот лирический кладезь. Отчасти,
может быть потому, что само время не благоприятствовало этому –
пишет литературовед О. Россиянова.
Поэзию Эндре Ади по аналогии с русским историко-литературным календарем также можно причислить к достоянию серебряного
века, хотя уже венгерского. Как и у некоторых русских поэтов той
эпохи (например, у Александра Блока), проникнута она ожиданием —
даже более острым и страстным — революционных перемен. Таким
россияне прежде всего и узнали переводного Эндре Ади: гордым
провозвестником исторических перемен, певцом символического
Красного Солнца, которое сожжет чванливых, корыстных узурпаторов
жизни. Но русские читатели не знают Эндре Ади — израненную
жертву жизненных разочарований, непрерывной газетной и политической травли, необеспеченного, живущего на жалкие крохи литератора.
Известные переводы знакомили российского читателя с его любовной
лирикой, пылкой и почтительной, коленопреклоненно восхищенной.
Из них однако трудно было даже догадаться, что эта лирика одновременно и смятенная, исполненная чувств святотатственно ожесточенных. Поэт и возвышал, и ниспровергал свою возлюбленную, словно
183
Эржебет Ч. Йонаш
вымещая на ней преследующую и калечащую обоих силу обстоятельств.
Поэзия Ади — это серебро с чернью: лирика с той трагической
оттененностью, той вещей тревогой, которая ощутима у Блока; с теми
глубокими сомнениями, опасениями и неудовлетворенностью, которые роднят отчасти Ади с другими его современниками: немецкими
экспрессионистами. Лирика Ади — зеркало противоречивых душевных состояний; лирика не прямолинейно публицистическая, а философски, медитативно просвеченная, не наивно-уравновешенная, а
проникнутая беспощадно откровенным сокрушением по поводу собственных слабостей — и беспредельной нежностью ко всем униженным
и отверженным.
Творчество крупных поэтов узнается по их не стареющей новизне,
способности бередить душу спустя годы и годы. И Ади, потрясенный
свидетель непреходящего социального неблагополучия, “смертоубойной” мировой войны, тоже будит неравнодушный отклик. Не страданием только, но и выстраданной верой в человечность, за которую он,
ратоборец лучшего Завтра, самоотверженно воевал. Лирика его до сих
пор живое слово: драматические монологи, ожидающие не просто
прочтения, а как бы гораздо большей отдачи, глубоко прочувствованного произнесения вслух.
Одно из этих стихов, восполняющих облик Эндре Ади, поэта,
который ощущал жизнь во всем ее неостановимом беге, во всей горькой и отрадной бытовой и бытийной полноте, предлагаем вниманию в
сопоставительном плане оригинала и перевода Леонида Мартынова
(ср. Россиянов 2002).
Риторические фигуры как средства стилистики
Как цветы на питательной почве, целым садом росли и развивались
стилистические фигуры в рамках риторики. Поэтому их часто
называют цветами риторики (flores rhetoricae).
Названия фигур происходят из греческого и латинского языков.
В античные времена их группировали, чтобы можно было их легче
излагать, запоминать их свойства, характеристику. На основе этого
строится их анализ как средств стилистики в художественном тексте.
184
Вопросы перевода стилистических фигур (Эндре Ади на русском языке)
По самой простой классификации, фигуры разделяются на две
группы – на схемы (sсhemes) и тропы (tropes). Хотя набор фигур богатый, однако риторику составляют не только фигуры, как многие
ошибочно думают. Фигуры – это название не только стилистических
средств категории изменения, но и стратегий в дискуссии или в
объяснении. Различаются фигуры речи и фигуры мысли.
Как в классической риторике, так и в современной неориторике
фигуры считаются основной категорией. Они получаются в результате
процесса перестройки, когда изменяются звуковые ряды, семантические поля, структурные параметры предложения и всего текста, чтобы
изложение содержания получилось более экспрессивным. В классической и современной риторике различаются четыре процедуры изменения: 1. добавление (adiectio); 2. убавление (detractio); 3. перемещение
(transmutatio); 4. замена (immutatio). Четыре процедуры реализуются
на разных уровнях языка. На уровне звуков – фонетические фигуры
(metaplasmus), на уровне слов – семантические фигуры (metasemema);
на уровне предложения – метатаксисы (metataxis); на уровне мысли –
металогизмы (metalogismus) (ср. Burton 1996–2003, Lausberg 1960,
Szabó–Szörényi 1988, Szathmári 2004).
Эндре Ади: «Осень прокралась в Париж» в переводе Леонида
Мартынова
Ady Endre: Párisban járt az Ősz
Párisba tegnap beszökött az Ősz.
Elért az Ősz és súgott valamit,
Szent Mihály útján suhant nesztelen,
Szent Mihály útja beleremegett,
Kánikulában, halk lombok alatt
Züm, züm: röpködtek végig az úton
S találkozott velem.
Tréfás falevelek.
Ballagtam éppen a Szajna felé
Egy perc: a Nyár meg sem hőkölt belé
S égtek lelkemben kis rőzse-dalok:
S Párisból az Ősz kacagva szaladt.
Füstösek, furcsák, búsak, bíborak,
Itt járt s hogy itt járt, én tudom csupán
Arról, hogy meghalok.
Nyögő lombok alatt.
(1907)
185
Эржебет Ч. Йонаш
Русский перевод Леонида Мартынова родился в 1975-ом году:
Эндре Ади: «Осень прокралась в Париж»
Осень в Париж на бульвар Сен-Мишель
Осень настигла. И вздрогнул бульвар,
Тихо прокралась вчера и со мною
Осени губы мне что-то шепнули.
Встретилась там, под густою листвой,
Пестрые листики-шутники
Тихой от зноя.
С веток спорхнули.
Шел я на Сену тогда, и в душе
Лето очнулось. И в этот же миг
Вспыхнули вдруг хворостиночки песни –
Осень, смеясь, из Парижа бежала.
Дымные пурпурные огоньки,
Все это понял лишь я, да листва
Смерти предвестье.
Чуть задрожала.
Риторические фигуры и перевод
Риторические или стилистические фигуры (греч. schema, лат. figura –
очертание, внешний вид; оборот речи) – система исторически сложившихся способов синтаксической организации речи, применяемых
преимущественно в пределах фразы и реализующих экспрессивные
(главным образом эмоционально-императивные) качества высказывания. Стилистические фигуры используются в речи как нехудожественной (в обиходно-бытовом и газетно-публицистических стилях), так и
художественной (особенно в поэзии).
Изучение стилистических фигур имеет длительную историю (первые суждения относятся к эпохе античности). До недавнего времени
стилистические фигуры рассматривались преимущественно в учебнодидактическом плане; в практических пособиях по риторике, стилистике и поэтике демонстрировались образцы фигурированной речи,
взятые, как правило, из произведений далёкого прошлого. Приводились разнообразные классификации стилистические фигуры (их насчитывали от 20 до 70); соответствующие наставления исходили из предположения о том, что стилистические фигуры не более чем искусственные и внешние приёмы "украшения" речи, осваиваемые посредством подражания. С современной точки зрения, стилистические фигуры
186
Вопросы перевода стилистических фигур (Эндре Ади на русском языке)
– обычные, "естественные" способы использования выразительных
возможностей языка, применяемые говорящим (пишущим) при
осуществлении конкретных актов речи и являющиеся одним из
важнейших компонентов индивидуального стиля.
На наш взгляд, эквивалентность художественного перевода на
уровне способа выражения, на уровне синтаксических конструкций, а
также на уровне языковых знаков, грамматических средств отчасти
зависит от передачи стилистических фигур и метафор такими же
средствами стилистики на целевом языке. Поэтому рассмотрим фигуры оригинала и найдем соответствия в его переводе. Несомненно, это
высшее требование к переводу, которое полностью, наверное, едва ли
достижимо, но отчасти может реализоваться как особые маркеры
стиля оригинального текста.
Стилистические фигуры можно разделить на четыре типа: добавление, убавление, перемещение и замена. В стихотворении Эндре Ади,
выбранном нами, самымы важными фигурами выступают все четыре
категории изменения (ср. Романова – Филиппов 2006, Русова 2004).
В венгерском тексте фигура добавления, аллитерация (alliteratio) –
повторение однородных согласных «ф» и «б» («füstösek, furcsák, búsak,
bíborak») видим во второй строфе. В русском переводе на данном
месте («дымные пурпурные огоньки») отсутствует эта фигура. Другой
подтип добавления в рамках этой же фигуры накопление (congeries):
постановка рядом двух или больше эпитетов: «füstösek, furcsák, búsak,
bíborak». Накопление в венгерском четырёхчленное, а в русском
состоит лишь из двух членов: «дымные пурпурные».
В венгерском оригинале эпитеты стоят в этом же словосочетании
после определяемого слова. Это нарушение привычной грамматической последовательности слов в предложении с целью выделения,
эмфазы отдельных членов – инверсия (inversio), фигура перемещения:
«kis rőzse-dalok: / Füstösek, furcsák, búsak, bíborak». В русском тексте
порядок слов обычный: определение следует перед определяемым
словом: «дымные пурпурные огоньки».
Фигура синтаксического добавления, редупликация (reduplicatio)
встречается в венгерском оригинале два раза – «Züm, züm: röpködtek
187
Эржебет Ч. Йонаш
végig az úton и Itt járt s hogy itt járt, én tudom csupán». В русском тексте
совсем нет этой фигуры.
Фигура убавления, зевгма (zeugma) встречается в самом начале
стихотворения. Зевгма, это ряд частей сложносочиненного предложения, организованных вокруг одного, общего для них главного члена,
присутствующего только в одном из них. Это можно считать одним из
видов эллипсиса (ellipsis). В венгерском тексте главный член подлежащее «az Ősz» («Осень»):
Párisba tegnap beszökött az Ősz.
Szent Mihály útján suhant nesztelen,
Kánikulában, halk lombok alatt
S találkozott velem.
Эта фигура сохранилась полностью и в русском варианте. Однако в
русской строфе категория рода ещё сильнее подчеркивает связность
элементов эллипсиса:
Осень в Париж на бульвар Сен-Мишель
Тихо прокралась вчера и со мною
Встретилась там, под густою листвой,
Тихой от зноя.
Самой главной фигурой стихотворения Эндре Ади можем считать
типичный для него вид замены (immutatio), персонификацию (personificatio, prosopoepeia). Это представление природных явлений, предметов, человеческих свойств, отвлеченных понятий в образе человека.
В стихотворении Ади Осень – олицетворение старости, аллегория
приближающейся смерти. В венгерском оригинале az Ősz „beszökött,
suhant, találkozott, elért, súgott, kacagva szaladt, itt járt”. По-русски
Осень «прокралась, встретилась, настигла, смеясь бежала, Осени
губы шепнули». Персонификация охватывает все явления пейзажа и
природы, которые выражают предчувствие смерти поэта: «Szent Mihály
útja beleremegett/ Züm, züm: röpködtek végig az úton,/ Tréfás falevelek.»,
«Egy perc: a Nyár meg sem hőkölt belé ...nyögő lombok alatt». В русском
188
Вопросы перевода стилистических фигур (Эндре Ади на русском языке)
тексте передача их соответствующей персонификацией «И вздрогнул
бульвар (...), Пестрые листики-шутники/ С веток спорхнули.» «Лето
очнулось». «...да листва/ Чуть задрожала» – кроме последней персонификации Лета и листвы – почти полностью получилась.
В центре стихотворения стоит скрытый диалог Осени и поэта. Это
монологический диалог, вид прагматических фигур вопроса. Тип
монологического описания диалога называется субъекцией (subjectio):
построение, в котором автор ставит вопрос или вводит спрашивающее
лицо, а затем отвечает на вопрос сам. У Эндре Ади выдуманное лицо
(fictio persona) Осень, олицетворение смерти, с которым идет его
тайный разговор. Намёк (аллюзия, allusio) на трагическое содержание
этого диалога выражается в последней строчке стихотворения фигурой
перемещения, то есть трансмутации, гипаллагой hypallage): „Itt járt s
hogy itt járt, én tudom csupán/ Nyögő lombok alatt”. В русском переводе
этой фигуры нет. В соответствии венгерскому оригиналу звучало бы
так: «[Осень] здесь была, а что она была здесь, лишь я понял/ под
стонущей листвой». (Сущность фигуры в том, что от переживаний
стонет не листва, а поэт).
Выводы
Выше в сравнительном плане мы рассмотрели стилистические фигуры
венгерского и русского языка с точки зрения их реализации в художественном переводе одного из стихов Эндре Ади Леонидом Мартыновым. Наша гипотеза осуществилась: фигуры выражаются прежде
всего адаптацией, другой образностью языка. С одной стороны, характеризующей данного автора, данную культуру (определённую эпоху),
а, с другой стороны, характеризующей данного переводчика и его
арсенал языкового восприятия мира. Неконкретные содержательные
уровни стилистических фигур и метафор всегда дают возможность для
новой интерпретации художественного текста переводчиками.
189
Эржебет Ч. Йонаш
Литература
Россиянов О. 2002 Эндре Ади. Стихи.
(http://magazin.russ.ru/inostran/2002/11/ad-pr.html)
Романова, Н.Н., Филиппов, А.В 2006. Стилистика и стили. Москва:
Флинта.
Русова, Н.Ю. 2004. От аллегории до ямба. Терминологический
словарь-тезаурус. Москва: Флинта-Наука.
Burton Gideon O. 1996–2003. Silva Rhetoricae. Brigham: Young
University, (http://rhetoric.byu.edu)
Gáspári L. 2003. A funkcionális alakzatelmélet vázlata. Piliscsaba: Pázmány
Péter Katolikus Egyetem BTK.
Lausberg H. 1960. Handbuch der Literarischen Rhetorik. München: Max
Hueber Verlag.
Szabó G. Z., Szörényi L. 1988. Kis magyar retorika. Budapest: Tankönyvkiadó.
Szathmári I. 2004. Stilisztikai lexikon. Budapest: Tinta Könyvkiadó.
Источник перевода
Фадеев, C., Гейгер, Б. 1987. Эндре Ади, Аттила Йожеф, In: Фадеев, C.,
Гейгер, Б. (сост.) О Венгрия, страна моя... Москва: Детская
литература.
190