А.Серова Трагедия ошибок, или "что угодно"?

Алла Серова
Трагедия ошибок, или «Что угодно?»
Правила проведения архитектурных конкурсов жестко прописаны международным сообществом. Между тем, наша страна продолжает
«изобретать» деревянный велосипед с квадратными колесами. Такую ироничную оценку отечественной системе организации конкурсов дали
представители архитектурного сообщества России в ходе работы V Международного инвестиционного форума по недвижимости PROEstate. О
том, как нам перехитрить лукавое российское законодательство, приблизиться к международным стандартам, при этом не отпугнуть западных
коллег и помочь им адаптироваться на неизведанном для них рынке, рассуждали участники конференции «Международные архитектурные
конкурсы: ретроспектива и перспективы».
Положение, в котором сегодня пребывает
отечественная система архитектурных конкурсов,
в СА России иначе как трагическим, не называют.
По мнению экспертов, грубая ошибка законодателя нивелировала цели и задачи таких отборов
и грозит свести ожидаемый от них результат
к «уровню продукции под названием «валенки».
— Ошибки федерального закона № 94-ФЗ «О
размещении заказов на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг для государственных
Проект-участник международного конкурса концепций регенерации острова «Новая Голландия».
Авторы: руководитель Н. Явейн, Г. Снежкин, И. Кожин, И. Григорьев, О. Явейн, В. Лемехов, С. Аксенов, при участии Ю. Ашметьева, К. Счастливцевой, А. Станчинского, М. Виноградовой, В. Жуковой,
А. Яр-Скрябина. Консультанты: Г. Ревзин (культуролог, Москва), Е. Коловская (Фонд «ПРО АРТЕ»),
Б. Кириков (ВООПИиК, Colliers International)
Проект-участник международного конкурса концепций реконструкции здания Политехнического
музея в Москве. Авторы: руководитель Н. Явейн, С. Аксенов, А. Анисина, Ю. Ашметьев, А. Веткин, М.
Виноградова, И. Григорьев, Ю. Дубейко, В. Жукова, И. Кожин, В. Лемехов, Л. Лихачева, Е. Новосадюк,
Н. Новоточинов, Н. Потапенко, А. Руденко, Г. Снежкин, М. Цыбин, А. Яр-Скрябин, М. Явейн
10
и муниципальных нужд», граничат с фальсификацией в особо крупных масштабах и приводят
к грубейшей подмене понятий, — поделился своими выводами с коллегами вице-президент Союза
Виктор Логвинов. — Под словом «конкурс» этот
закон понимает торги подряда, проводящиеся
в форме конкурса. Но цель торгов прозрачна —
это отбор стандартной продукции по критериям
цены и сроков. Данной продукции можно дать
описание и это действительно возможно, если
она простая. Например, валенки. Но невероятно
представить тоже самое со сложной инженернотехнической составляющей, отягощенной эстетическими требованиями. Архитектурный конкурс
должен выявить проекты, обладающие лучшими
архитектурными или градостроительными качествами, поэтому торги подряда, которые проводятся в соответствии с ФЗ № 94, не имеют к нему
абсолютно никакого отношения.
Тем не менее, это законодательное недоразумение сегодня прочно обосновалось в сознании
многих девелоперов. В то же время, международная практика «кто сделает лучше, тот и получит
заказ», как подмечает Виктор Николаевич, ни
в чем последних не убеждает. В итоге проигрывают все — и сами заказчики, и архитекторы, и конечные потребители продукта их творчества.
Действительно, на территории современного
постсоветского пространства слово «конкурс»
вмещает в себя столь разнообразную палитру всевозможных способов выбора решений и авторов,
что даже в общих чертах разобраться в условиях
его организации бывает весьма сложно. В этом
лишний раз, причем сравнительно недавно убедились сотрудники «Студии 44», которую возглавляет видный петербургский мастер Никита Явейн.
Только за последний год этот коллектив принял
участие в пяти международных творческих состязаниях, в том числе в повторном и нашумевшем
конкурсе концепций по Новой Голландии. Студия
представила на суд жюри оригинальный проект
трансформации внутренней Треугольной площади острова как антипода Дворцовой. Между
тем, подавая заявку, ни Никита Игоревич, ни его
коллеги не были осведомлены, в каком качестве
и для чего их приглашают участвовать в данном
мероприятии.
— Если буквально толковать понятие «архитектурный конкурс», то здесь мы видели выбор не
столько проекта, сколько архитектора, с которым
будет всего удобнее работать заказчику, — пояснил Явейн. — Вначале жюри приняло одно решение. Потом владельцы приняли другое… Правила
игры стали более или менее понятны только к ее
концу.
Практически никто из спикеров конференции не сумел припомнить даже один конкурс за
несколько последних лет, который был бы проведен по всем правилам. Увы, уже давно не автор
решает судьбу значимых проектов: место рулевого отводится заказчику, который самостоятельно
определяет, с кем хочет работать и что желает
видеть в конечном итоге. Даже если состав жюри
формально включает в себя не только главу региона, а кого-то из профессионального сообщества
архитекторов, пояснять кто «заказывает музыку», а кто «танцует», лишний раз не приходится.
Подобная практика распространена не только
в России.
— В Казахстане конкурсы проводились по
схожему сценарию, — рассказал руководитель
«Студии-44». — Вначале, местная архитектурная
общественность обозначает круг участников.
Потом те из них, кто остался после следующего
этапа отбора, выполняют задания в соответствии
с поставленными условиями. В итоге, группа специалистов проводит экспертизу работ и представляет две-три из них на утверждение местного
руководства (это называется Градостроительный
совет Астаны). При всем том право окончательного вердикта остается за Президентом Республики. Конечно, он ориентируется на мнение
профессионалов, но все-таки решение принимает
самостоятельно.
С аналогичной системой «судейства» мастерская Явейна столкнулась и в ходе проведения конкурса на реконструкцию московского
Политехнического музея, где рекомендации давал совет экспертов, однако конечное решение,
тем не менее, принимал попечительский совет
заведения.
Комментируя ситуацию, Виктор Логвинов вынужден был констатировать, что подобная практика торгов подряда в лучшем случае дает только
воплощение проекта, но никогда не сформирует
его идеологию. Именно поэтому международные
правила в этой области четко прописывают: конкурс на лучшее проектное решение должен предшествовать торгам подряда. Только после этого
целесообразно объявлять торги на поиск проектной организации, которая будет работать не с абстрактным заданием, а с конкретным предложением. «Поэтому не стоит изобретать деревянный
велосипед с квадратными колесами… И что бы
ни решали губернаторы, нам придется рано или
поздно унифицировать правила и работать в соответствии с международными стандартами»,–
резюмировал архитектор.
И все же, существуют ли в сегодняшней России способы реально вмешаться в ситуацию? Как
показывает практика, сегодня возможности для
такой борьбы есть: «лечить подобное подобным»,
к примеру, предлагают архитекторы из Ульяновска. Исправление ошибок ФЗ № 94 они начали
с помощью…его же статей.
— В нашем «любимом» законе есть статья
55, — рассказала замминистра строительства
Ульяновской области Татьяна Тарасова. — По
ней приобретать памятники можно у единого
поставщика — у автора произведения искусства. — Сегодня мы пришли к выводу, что даже
в соответствии с законом № 94 можно проводить
архитектурные отборы, предваряя их конкурсами
на подрядные работы.
Впрочем, факт несовершенства тендерного
механизма, признают даже его самые ярые сторонники. Правда, здесь всегда делается оговорка
сродни афоризму: «Демократия несовершенна,
но это пока лучшее, что мы смогли придумать».
В таком смысле, конечно, и публичный конкурс
тоже все-таки лучшее из всего, изобретенного на
сегодняшний день. Острее всего от упомянутых
нормотворческих огрехов страдают сами проектировщики. Достаточно вспомнить архитектурную мастерскую Бориса Улькина, победившую
в конкурсе на реконструкцию Манежной площади
в Москве. За представленными ею любопытными
идеями, к сожалению, не оказалось мощной проектной организации, которая могла бы их довести
до реализации. Другой пример — вторая сцена
Мариинского театра. Его руководство, федеральные и городские власти в конце концов отказались от воплощения замыслов французского
Проект-победитель международного конкурса концепций Главного железнодорожного вокзала г.
Астана (Республика Казахстан). Авторы: руководитель Н. Явейн, В. Зенкевич, С. Аксенов, Ю. Ашметьев, М. Виноградова, И. Григорьев, В. Жукова, И. Кожин, В. Лемехов, Е. Новосадюк, Г. Снежкин, А.
Станчинский, К. Счастливцева, М. Явейн (архитекторы), В. Герштейн (конструктор)
архитектора Доминика Перо, который выиграл
конкурс. Сюда же можно отнести попавших впросак авторов одиозной башни «Охта Центра». Те
с большим удивлением встретили противников
своей работы в лице представителей городского Союза Архитекторов и петербургской общественности. Впрочем, в последнем случае, уверен
Виктор Логвинов, в значительной мере повинны
сами иностранцы: уж очень часто они приходят
в Россию, полагая, что все уже решено, и не задаваясь лишними вопросами. Интересно, что
Международный Союз архитекторов четко предписал авторам из-за рубежа привлекать в качестве партнеров коллег из той страны, где собираются работать. Так они меньше всего навредят ее
культурному контексту, да и самим себе, как это
вышло у Филиппа Никандрова и Доминика Перо,
на чьих ошибках сегодня имеют возможность
учиться многие российские девелоперы.
— Наш конкурс на лучший проект «Театра
танца Бориса Эйфмана» проходил уже после печальных событий с Мариинкой-2, — подчеркнула
заместитель генерального директора компании
«ВТБ-Девелопмент»Надежда Винник. — Именно
поэтому, организуя его, никто не питал иллюзий,
что люди творчества способны справиться со
всем самостоятельно. Иначе говоря, мы не были
согласны с тем, что зарубежные участники конкурса должны задумываться, имеют ли они право
строить или нет? Это, прежде всего, ответственность его организаторов. Например, кому как не
им определять градостроительные ограничения,
согласно которым разрабатывается то или иное
конкурсантов в Петербург, мы не просто знакомили их с городом, а старались напитать каждого
духом Северной столицы.
Как считает большинство присутствовавших
на конференции девелоперов, проблема адаптации иностранных архитекторов к российской
реальности лежит не только в законодательной
плоскости. Гораздо сложнее бывает приспособить менталитет художника из другой страны,
с совершенно иной культурой, к нашим условиям.
Только ради того, чтобы «импортный» проект со
всеми присущими ему изысками мог состояться,
автору всегда понадобится российский партнер.
Главная неудача того же Доминика Перо проистекала из попытки все, от начала до конца, сделать самостоятельно. Так считает директор проектного бюро «Григорьев и партнеры» Владимир
Григорьев. А вот авторы Театра танца избежали
опасности наступить на те же грабли. Лишь благодаря российским адаптерам их проект удалось
привести к заданным критериям. Этот пример, по
сути дела, и дал ответ на один из поставленных на
конференции вопросов: как иностранному архитектору перейти от замысла к воплощению своих
проектов в России.
Проект-победитель международного конкурса концепций Театра танца Бориса Эйфмана (архитектурное бюро UN Studio, Нидерланды)
11