Без сомнения, самым последним и самым модным словом в
реклама
Значение новейшей литературы в современном образовательном процессе. Без сомнения, самым последним словом в области отечественного образования является слово «модернизация». Ни одно заседание школьного педсовета не обходится без этого креативного слова, от которого веет прозападными тенденциями и долгожданным прогрессом. Однако, как выяснилось, старейшая философская дилемма о несоответствии формы и содержания дала о себе знать и на этот раз. Стандарт среднего общего образования по литературе, опубликованный в приложении к «Учительской газете» (2004, № 3) под нарочито пафосным заголовком «Модернизация – шаг в будущее», подтверждает это как нельзя лучше. Анализ данного документа показал, что модернизация литературного образования сводится к банальной и хорошо знакомой процедуре – очередному сокращению учебного плана с одновременным увеличением требований к качественным характеристикам будущих выпускников. О каком либо обновлении, усовершенствовании общеобразовательного стандарта по литературе (а ведь именно это семантическое значение заключено в словосочетании «модернизация образования») вообще речи не идёт. А о том, что в настоящее время назрела реальная необходимость такого обновления, свидетельствует в частности общефедеральный список художественных текстов по литературе. Согласно этому списку и сложившейся традиции школьного преподавания, литература у нас в стране существовала в лучшем случае до 90-х годов XX века и благополучно завершила своё существование после того, как А. И. Солженицын создал эпохальное произведение «Архипелаг ГУЛАГ», и исчерпали свой творческий ресурс писатели-деревенщики. Заглянуть на уроке дальше этого временного отрезка отваживается не всякий учитель: сказывается недостаток времени, да и мысли о том, что для письменного экзамена эта информация будет, скорее всего, бесполезной, успокаивают. Это в свою очередь приводит к тому, что в сознании выпускников следующие без малого 20-ть лет представляются годами литературного безвременья и пустоты. Главной задачей изучения литературы в школе, как отмечено в государственном стандарте общего образования, является воспитание читателя, то есть человека, способного ориентироваться в многообразии литературы и оценивать её с эстетической точки зрения. В действительности же складывается парадоксальная ситуация: современная школа выпускает людей, имеющих хорошее представление о литературе прошлого, о тех писателях, чьи произведения они, скорее всего, больше не захотят читать, но абсолютно не владеющих информацией о литературе нового времени, с которой им придется столкнуться в дальнейшей жизни. Поэтому и получается так, что читателя формирует в большинстве случаев как раз не школа, а те, кто находятся за её пределами: родственники, друзья, знакомые. Что получается за читатель, и каков круг его литературных интересов – общеизвестно. А между тем современная литература (именно литература, а не беллетристический суррогат, наличие которого характерно для любой эпохи) представляет собой очень интересное и главное необычное явление в истории развития отечественной культуры. Не секрет, что отличительной чертой русской классической литературы является её ярко выраженная нравственная основа. Создаётся впечатление, что в России с самого начала существования государства никто не знал, как надо жить, чтобы жить правильно, и потому отечественная литература благородно взяла на себя неблагодарную миссию по обучению всех желающих этой премудрости. Поэтому и получается так, что история развития русской литературы – это история построения некой идеальной жизни. Реальная жизнь её интересует, как правило, лишь постольку, поскольку на её контрастном фоне можно показать, какой эта жизнь действительно должна быть. И нет ничего странного в том, что школьники увлекаются зарубежной литературой в большей степени, нежели русской: она проще, банальнее, а высокоморальная русская литература к 11-му классу набивает у них оскомину. Однако 90-е годы коренным образом изменили литературную ситуацию в стране. Появилась другая литература, которая отказалась от попыток построить свой идеальный мир, от бессмысленных доказательств того, что окружающая нас действительность плоха и нуждается в реконструкции, более того, она вообще никому ничего не хочет доказывать. И от этого, скорее всего, выигрывает. Социологический опрос старшеклассников показал, что современная русская, в частности постмодернистская, литература при всей своей сложности и философичности не вызывает у них отторжения. Более того, отвечая на вопрос о том, чем привлекают их произведениях Вик. Пелевина, Вик. Ерофеева, Т. Толстой, многие учащиеся отвечали так: «Здесь нет абсурдно простых и, как мне кажется, совсем не реальных сюжетов о том, как нищий студент убивает старуху-проценщицу и в результате «ограбления» получает не деньги (что было бы вполне логично), а моральные страдания. Здесь все, как в жизни, так, как должно быть». (Из отзыва ученицы 11-го класса). И действительно, современные школьники чаще всего не видят трагичности в образах Онегина и Печорина, они не способны понять того, как Наташа Ростова, которая «ведет себя не достойно даже с позиции морали XXI века» может быть любимейшей героиней Льва Толстого. Но зато у них не вызывает удивления тот факт, что герой Пелевина из произведения «Чапаев и Пустота» может одновременно существовать в двух мирах, более того, они способны доказать, что иначе и быть не может, что такое «двоемирие» более реально, нежели нравственные страдания человека по поводу убийства старухи, искалечившей ни одну жизнь. И еще нельзя не отметить тот факт, что, отвечая на вопрос о выгодном отличии современной русской литературы от классической, многие старшеклассники говорили о невозможности «проглотить» современный художественный текст за один день, в то время как русскую классическую литературу, по их мнению, очень легко читать – она предлагает готовые мысли, чувства, эмоции, которые остаётся только усвоить. И этот факт, как нам кажется, способствует разрушению сложившегося мифа о том, что современные дети, все как один, не любят и не хотят читать. А может быть, дело вовсе не в «снижении интеллектуального уровня и общей культуры молодого поколения», а в том, что навязанная им из-под палки классическая литература просто не способна затронуть их сердце, привести в движение их ум, так как она занята разрешением слишком серьезных, глобальных, почти вселенских проблем человечества, так как она очень высоко поднялась над нашей обыденной жизнью, оторвалась от нее. Поэтому, решая вопрос о том, быть или не быть литературе последних десятилетий в школе, не стоит забывать, что основная задача любого общеобразовательного учреждения – выпустить в жизнь людей, ощущающих себя в этом времени комфортно, способных здесь и сейчас занять своё, достойное место под солнцем. А этого можно достичь лишь в том случае, если в школе учить детей понимать и принимать реальную жизнь. Современные уроки литературы, к сожалению, не только не способствуют решению этой проблемы, но и всячески стараются увести ребёнка как можно дальше от реальности. Словесник (как в принципе и историк) на 11-ть лет погружает ученика в прошлое, буквально заставляет жить в нём, познавать его законы, культуру, и забывает о необходимости вернуть его к реальной действительности хотя бы в выпускном классе. В результате мы имеем новоиспечённого члена общества, который хорошо ориентируется в литературном наследии Древней Руси, многое знает о политической ситуации XIX века, но об особенностях жизни в XXI веке имеет смутное представление. Здесь стоит упомянуть об очень распространённом в молодёжных кругах негативном отношении ко всякому проявлению прошлого. Так, например, одна представительница поколения NEXT следующим образом пыталась объяснить причины своего отрицательного отношения к урокам литературы: «…Изучение в школе биографии любого писателя заканчивается леденящим душу разговором о том, где, когда и отчего он скончался. От этого уроки литературы превращаются в своеобразную прогулку по кладбищу. А художественные произведения – это всего лишь мемориальные доски к могилам бывших великих». Конечно, такой подход – это результат юношеского максимализма, желание показать нестандартность своего мышления. Но нельзя не согласиться с тем, что доля истины в таком рассуждении есть. Ведь эмоциональная установка «…и все они умерли, умерли…», которая так или иначе является неотъемлемой частью уроков литературы, не может вызвать положительного эмоционального отклика у учащихся. Этот факт как нельзя более красноречиво свидетельствует о необходимости введения в школьные программы отдельных произведений новейшей литературы, знакомство с которыми будет не только способствовать познанию ребятами окружающего их мира, но и поможет вывести преподавание данной дисциплины на качественно новый уровень. Так почему же имена современных русских писателей до сих пор не звучат на уроках литературы даже в самых «продвинутых» школах? Обвинить в этом злополучный стандарт среднего образования мы не можем. Там, хотя и очень мелким шрифтом, но отмечено, что в выпускном классе учащиеся должны быть ознакомлены с двумя произведениями новейшей литературы. Сама формулировка этого предложения (очень обтекаемая и туманная, не называющая ни имён, ни возможных тем) наталкивает на мысль, что это скорее формальность, нежели побуждение к реальному действию. Но парадокс в том, что своеобразное табу на проникновение современной литературы в школу накладывают сами словесники. И этот факт может быть объяснен следующим образом. Во-первых, как это не странно, но самой не читающей категорией лиц в современной школе являются именно филологи. Так, например, социологический опрос, в ходе которого были проанкетированы более 60-ти учителей Самары, показал, что 75% словесников (средний возраст которых равен 40 годам) совсем не следят за книжными новинками и затрудняются назвать самых популярных современных писателей. Видимо, всё дело в консерватизме и своеобразной психологической установке учителя, для которого очень часто всякое произведение, не имеющее штампа «классика», находится вне сферы интересов. Так, например, очень многие из опрошенных учителей отметили, что не считают для себя необходимым знакомство с современной литературой, так как не относят ее к числу «серьезной» литературы. По их мнению, писатели нового века никогда не смогут достичь вершин Пушкина, Достоевского, Булгакова, поскольку способны создавать лишь произведения, напоминающие собой «бабочек-однодневок». Интересно, что такого мнения придерживаются словесники, не прочитавшие ни одного произведения из этой самой «несерьезной» литературы. Кроме того, безусловно важным моментом, препятствующим проникновению современной литературы в школу, является то, что русская литература, создаваемая сейчас, как правило, в русле постмодернизма, находится на стадии формирования. Это означает, что еще не существует единой литературоведческой оценки данного культурного факта, следствием чего является практически полное отсутствие качественной методической литературы, которая могла бы помочь учителям организовать в школе исследование художественных текстов, созданных в XXI веке. По ходу отметим, что сами учащиеся куда более компетентны в этом вопросе, нежели их предполагаемые наставники. Так, абсолютно ничего не знают о современной русской литературе лишь 40% из 200 опрошенных учащихся. Таким образом, дорога в школу русской литературе XXI века пока закрыта, закрыта, несмотря на то, что те, кто учится в этих самых школах, следуя или тенденциям моды, или своим внутренним порывам, с интересом и даже иногда с удовольствием зачитываются произведениями писателей, которые остаются для учителей несуществующими. Поэтому и вынуждены наши «ничего не читающие» школьники обсуждать произведения Пелевина на переменах, а не на уроке – на уроке это не возможно, урок принадлежит у нас «настоящим» писателям. В результате такого подхода возникает одна из основных проблем литературного образования, согласно которой современные уроки литературы не способны удовлетворить художественно-эстетических запросов молодежи. Виновата ли в этом современная «модернизированная» система литературного образования или же всё дело в нежелании словесников погружаться в мутные воды малоизученной новейшей литературы из опасения пойти на дно самому и увлечь вслед за собой учеников – точно сказать сложно. Так или иначе, но проблема остаётся открытой, и решить её можно, лишь отбросив все сомнения и страх и погрузившись в эти самые воды. Иного выхода нет. Каленова И. В.
