УДК: 81 РЕАЛИЗАЦИЯ ПЕРЦЕПТИВНОГО ПРИЗНАКА “ФОРМА

УДК: 81
РЕАЛИЗАЦИЯ ПЕРЦЕПТИВНОГО ПРИЗНАКА “ФОРМА”
В ДИСКУРСЕ АРХИТЕКТОРА
М.А. Симоненко
доцент кафедры философии, социологии и лингвистики
кандидат филологических наук
e-mail: MASimonenko@yandex.ru
Астраханский инженерно-строительный институт
В статье рассматривается специфика реализации перцептивного признака
«ФОРМА» в дискурсе архитектора. В аспекте категории перцептивности
анализируются семантика и индивидуальные вербальные и визуальные толкования
архитектурной метафоры.
Ключевые слова: перцептивность, архитектурная метафора
В современном языкознании неизменным остаётся интерес лингвистов к
когнитивным аспектам языка, механизмам формирования значения, связанным с
познавательной деятельности человека. Существует точка зрения, что «семиозис…
реализуется только на основе взаимодействия тела, мозга и культуры», а язык ничего
не значит сам по себе, «он паразитирует на невербальных средствах репрезентации
мира у человека» [Залевская 2005: 254, 257], которые представляют собой тактильные,
обонятельные, вкусовые, слуховые, зрительные и другие «прочтения мира»,
функционирующие при сенсорно-аффективно-ментальном взаимодействии на разных
уровнях осознаваемости. Категория перцептивности становится базовой в
формировании языковой семантики. На основе информации, полученной по разным
сенсорным каналам, в сознании формируется особый вид концептуальной структуры,
перцептивный комплекс – «интегральное динамическое образование, включающее
чувственную данность объекта в единстве с внутренними условиями её существования
(перцептивной потребностью, оценкой, отношением, установкой)» [Лаенко 2006: 7].
Перцептивные признаки (цвет, форма, запах и др.) формируют целостный
информационный образ предмета на чувственном уровне его познания.
По мнению Л.В. Лаенко, некоторые виды деятельности можно соотнести с
определёнными сферами ощущений – музыку с акустической сферой, например
[Лаенко 2006: 7, 9]. Восприятие архитектуры связано прежде всего со зрительными
ощущениями, форма представляется доминирующим перцептивным признаком.
Восприятие формы наравне с восприятием цвета является базовой способностью
человеческой психики, наблюдения за онтогенезом восприятия свидетельствуют о том,
что именно форма предмета становится все более значимой для ребенка по мере его
взросления: у младших дошкольников форма слита с предметным содержанием,
только к 6-7 годам дети отвлекают форму от предметного содержания, форма
приобретает для ребёнка сигнальное значение и обобщённо отражается им на основе её
абстрагирования и обозначения словом [Величковский 2006]. Динамика перцептивных
признаков связана как с естественным процессом эволюции человеческой психики, так
и с социализацией личности. Специальные перцептивные способности развиваются в
процессе искусственного обучения, «перцептивное обучение приводит к чрезвычайно
быстрому автоматическому выделению осмысленных, целостных признаков и их
изменений» [Там же: 255]. Под влиянием конструктивной деятельности, рисования
развиваются сложные виды зрительного анализа и синтеза, перцепция формы выходит
на качественно новый уровень. Ссылаясь на результаты психологического
эксперимента, В.С. Кузин утверждает, что порог различения формы у художников в 4-5
раз ниже, чем у людей, не имеющих отношения к изобразительной деятельности, что
обусловлено «постепенной выработкой более тонкой дифференцировки сходных
раздражителей посредством подкрепления одних и торможения других раздражителей»
[Кузин 2005: 142].
Очевидно, что на формирование перцептивного комплекса влияет в том числе
и профессиональный фактор, поскольку восприятие как один из познавательных
процессов всегда встроено в человеческую деятельность и опосредовано этой
деятельностью. Архитектурная форма – особое, многоплановое понятие. С точки
зрения семиотики архитектурная форма есть объединение геометрической компоненты,
первичных и вторичных функций архитектурного знака, складывающихся только на
основе определённого культурного кода [Эко 1998: 215]. Сложность восприятия
архитектурной формы связана с трёхмерностью архитектурного пространства,
специфичность физических ощущений от восприятия архитектурной формы
достигается благодаря возможности проникновения внутрь такой формы, чем,
собственно, и отличается восприятие архитектуры от живописи, например. По мнению
А. Бринкмана, «первоосновой всякой архитектонической формы является чувство
пространства, которое, в свою очередь, коренится в ощущении человеком собственного
тела и, таким образом, носит психофизический характер» [цит. по Забельшевский 1985:
124]. Авторы сборника «Архитектура и эмоциональный мир человека» подчёркивают
генетическую связь телесного движения и архитектурного пространства, которое
рождается из первичной динамики жеста, следовательно, переживание этого
пространства заложено в глубочайших пластах нашего сознания [Там же]. Значение
любого слова прямо или косвенно связано с семантикой ощущений, номинативный
ресурс профессионального языка архитекторов основывается на переживании
изначальной телесности архитектуры. В профессиональном дискурсе архитектора мы
находим многочисленные примеры образных выражений, в основе которых –
уподобление архитектурных сущностей телесным категориям: например, тело города;
дом – вторая кожа; ребро жёсткости здания; сердце комплекса; лицо города;
инженерная артерия;
здания-черепа, зияющие выбитыми глазницами; нервная
система города; здание на тонких ножках; у каждого здания свое выражение лица;
сеть коммуникаций – сосуды. В семантике этих метафор отражена архетипичная для
языкового сознания архитектора модель представления архитектурных объектов в их
сходных чертах с телом человека, что имеет глубокие исторические корни в эволюции
знания о мире, рождённого в истоках архаического сознания, одной из мифологем
которого является человеко-подобие мира. Следует уточнить, что ассоциативные связи,
заложенные в телесных метафорах архитектурного дискурса, часто акцентируют идею
движения – поскольку тело представляет собой динамическую форму, через которую
человек являет себя в мир и посредством которой овладевает внешним пространством
через живое движение, в метафоре в сжатом виде воплощены глубинные переживания
архитектурной формы через собственные телесные ощущения и действия, «суть
человека постоянно стремится воплотить себя в форме, в образе, в котором она может
стать явной в мире» [цит. по Буякс, Михеев 2005: 548]. Вербализация этих
переживаний становится возможной в результате соотнесения внешнего контекста
(собственно архитектурный знак, текст) и контекста внутреннего (перцептивнокогнитивно-аффективный опыт индивида). Согласимся с Н.А. Сахаровой, что
«хронотоп живого движения может развёртываться во внешнем пространстве лишь
благодаря тому, что в нём присутствует своё собственное, внутреннее, субъективное
пространство, которое является столь же реальным, как и объективное пространство»
[Сахарова 2005: 702]. На наш взгляд, динамичность архитектурной формы относится к
базовым составляющим соответствующего профессионального концепта и
вербализуется в предикатных архитектурных метафорах: галерея парит, крепость
росла, сооружения группируются, церковь воспарит, идут двойные колоннады, улицы
проходят, стеклянная плоскость взметается вверх, архитектура шествует,
градостроительная сетка проросла, архитектура шла в ногу. В процессе
метафоризации происходит перестройка внутреннего контекста, новое знание
встраивается в уже существующую структуру знания, что позволяет посмотреть на
факты реального мира в новом свете. В профессиональном дискурсе архитекторов
категория формы обогащается новыми смыслами, продуцирование и восприятие слова
в речемыслительной деятельности происходит на фоне постоянного взаимодействия и
взаимопроникновения психики и тела, кооперации перцептивного опыта и знаний
разной природы, включая профессиональные знания.
Проведённое нами исследование функционирования архитектурной метафоры
в индивидуальном лексиконе с привлечением испытуемых из разных
профессиональных групп (50 архитекторов и 50 представителей инженерных
специальностей) показывает, что все участники эксперимента независимо от
профессиональной принадлежности часто ищут опору для интерпретации
архитектурной метафоры в своём перцептивном опыте, при этом общим проявлением
перцептивного признака в обеих группах является акцентирование формы объекта, а
различия обнаруживаются
в особенностях восприятия определённых аспектов
физической формы архитекторами и инженерами, что может быть связано с
особенностями индивидуальной или профессионально обусловленной перцепции.
Так, при интерпретации метафоры агрессивные балконы мы наблюдаем разный
фокус восприятия формы: если инженеры вычленяют обсуждаемый архитектурный
компонент
из
общей
композиции
и
преимущественно
ограничиваются
характеристиками этого компонента (28% дефиниций), то архитекторы предпочитают
рассматривать отдельный архитектурный элемент в контексте общей композиции, они
акцентируют внимание на его несоответствии облику целого здания (45% дефиниций).
Таблица 1
Субъективные дефиниции метафоры «агрессивные балконы»
агрессивные балконы
архитекторы
балконы, которые
перетягивают на себя внимание, т.е.
весь акцент сосредоточен именно на
этой архитектурной детали, когда
этого не требует архитектурная
композиция и окружение;
непропорциональные относительно
постройки, которой принадлежат
инженеры
мощные, не всегда красивые
балконы; мощные, большие; массивные и
тёмного цвета
выступающие части здания
несут опасность для человека;
балконы с большим выступом за
пределы здания, имеющие
соответствующую архитектуру
По свидетельству теоретиков архитектуры, именно у архитекторов чувство
целостности образа предмета особенно обострено [Иконников 1985]. В процессе
профессионального обучения и позже, в ходе профессиональной деятельности, у
архитекторов развивается особое, композиционное видение, которое выражается в
умении не только видеть части одного объекта в их взаимосвязи, но и включать этот
объект в окружающее пространство, рассматривать его по отношению к другим
объектам [Там же]. Анализ субъективных дефиниций метафоры пространственная
игра даёт основания полагать, что форма как таковая воспринимается архитекторами не
отвлечённо, а во взаимодействии с другими формами, в
38% дефиниций
подчёркивается именно идея со-отношения, со-пряжения и со-подчинения форм и
объёмов. Например, пространственная игра –
взаимосвязь и соотношение
пространств и объёмов в них; сочетание различных пространственных форм;
вариация форм, высот в пространстве; если это план здания, то различные
конфигурации композиционных осей. Композиционное видение проявляется и в других
дефинициях, полученных от
архитекторов: телесность архитектуры –
возможность увидеть в объёме здания определённую форму. Например, вычленить из
объёма зрительно цилиндр, призму, параллелепипед или же сам объём здания уже
выражает определённую форму, которая может быть не строго геометрической, но
при этом виден цельный объём; экспрессия здания – невероятная энергетика от
контраста форм и цвета; динамика, разнообразие форм одного объёма. В дефинициях
инженеров данный смысл не эксплицируется, что свидетельствует о специфичности
профессионального восприятия целостности формы. При толковании метафоры
стройность колокольни испытуемые в обеих группах обращаются к чувственному
образу, к форме объекта, однако архитекторы и инженеры по-разному расставляют
акценты: архитекторы на второе место по значимости ставят пропорциональность
частей здания (38% дефиниций), тогда как в группе инженеров этот параметр занимает
только третью позицию (17% дефиниций).
Таблица 2
Субъективные дефиниции метафоры «стройность колокольни»
стройность колокольни
архитекторы
красота пропорций;
оптимальное соразмерное
сопоставление частей в едином
уравновешенном образе; правильное
гармоничное соотношение высоты к
ширине; немассивное сооружение,
пропорции которого отвечают
параметрам «золотого сечения»;
пропорциональное соотношение
высоты колокольни к ширине её
основания
инженеры
очень высокая колокольня с
малым сечением у основания;
отношение высоты колокольни к
её основанию;
соотношение её параметров;
наиболее удачные пропорции;
колокольни с общим видом
Инженеры в большей степени склонны связывать стройность с изяществом
линий и с маленькими размерами конструкции, а не с пропорциональным
соотношением её частей – в 34% дефиниций представлен признак «изящество,
хрупкость»: изящный вид; колокольня с офигительной талией; колокольня маленького
диаметра. Таким образом, выясняется, что восприятие формы может быть обусловлено
разными факторами: на восприятие инженеров, вероятно, влияет стереотипное
представление о стандартных параметрах красивой фигуры (стройная, значит изящная
и хрупкая), а подчёркивание признака пропорциональности в дефинициях
архитекторов, скорее всего, связано со спецификой профессионального восприятия
формы – известно, что в архитектуре «пропорциональность» и «пропорция» являются
ключевыми категориями [ИСАТ 2006: 261]. Различия в видении и переживании формы
мы связываем с профессиональным фактором – известно, что композиционное,
пространственное видение объектов относится к числу приоритетных навыков
профессиональных архитекторов, поскольку архитектура изначально является
пространственным искусством, организующим массы, объёмы, линии, в трёхмерном
пространстве.
В ходе пилотного эксперимента на визуализацию архитектурной метафоры,
проведённого нами среди студентов первого и последних курсов архитектурного
отделения Астраханского инженерно-строительного института, испытуемые
продемонстрировали готовность визуально интерпретировать любое, даже абсолютно
новое для них, лексическое выражение. В эксперименте приняли участие 40 человек –
20студентов 1-го курса и 20 студентов 5-6-го курсов архитектурного отделения АИСИ,
материал исследования включает 192 рисунка, представляющие собой индивидуальные
визуальные реакции на архитектурные метафоры. В качестве стимулов мы
использовали пять архитектурных метафор – ствол здания, тело города, пластика
фасада, брутальный ангар, дом – вторая кожа. Большинство метафор достаточно
частотны в дискурсе архитектора. В каждом рисунке представлен образ здания, т.е. в
сознании информантов всплывает наиболее типичный контекст, что можно объяснить
влиянием семантики стимульных метафор, в каждой из которых один из компонентов
обозначает архитектурный объект. В большинстве рисунков визуализированы оба
компонента метафоры, дана целостная картинка, что отражает суть метафоры –
«нерасчленённое представление, в котором совмещены признаки разных предметов…
два образа как бы “слиты” воедино» [Москвин 2007: 71]. Целостность формы передана
буквально или образно.
Рис. 1
По мнению экспертов – преподавателей архитектурного мастерства – рисунки
старшекурсников помимо хорошей техники отличает высокий уровень
пространственного видения. Отдельная форма у них почти всегда вписана в более
широкий пространственный контекст, тогда как первокурсники преимущественно
изображают своё впечатление от конкретного стимула, не выходя за рамки той или
иной архитектурной метафоры. Вероятно, у информантов из числа старшекурсников в
сознании существует прототипическая модель построения и компоновки форм в
пространстве, что обусловлено влиянием профессионального фактора.
Рис. 2
Таким образом, в дискурсе архитекторов перцептивный признак «ФОРМА»
наполняется дополнительным содержанием: акцентуация идеи взаимодействия форм в
пространстве, осознание изначальной динамичности любой, не только архитектурной,
формы, развитое композиционное видение, ощущение телесности архитектурной
формы проявляются в вербальных дефинициях архитектурной метафоры и в
визуальных реакциях и характерны в общем для дискурса архитекторов.
Библиографический список
Буякс Т.М., Михеев В.А. Духовно-телесный опыт в инициальной терапии //
Психология телесности между душой и телом / ред.-сост. В.П. Зинченко, Т.С. Леви.
– М.: АСТ: АСТ МОСКВА, 2005. – С. 546-558.
Величковский Б.М. Когнитивная наука: Основы психологии познания. В 2 т.
Т.1.. – М.: Смысл: Издательский центр «Академия», 2006. - 448 с.
Забельшевский Г.Б., Минервин Г.В., Раппопорт А.Г., Сомов Г.Ю.
Архитектура и эмоциональный мир человека. - М.: Стройиздат, 1985 - 208 с.
Залевская А.А. Психолингвистические исследования. Слово. Текст:
Избранные труды. – М.: Гнозис, 2005. – 543 с.
Иконников А.В. Художественный язык архитектуры. – М.: Искусство, 1985. –
175с. 6. ИСАТ – Иллюстрированный словарь архитектурных терминов: Учеб.
пособие для ВУЗов. / Н.Ш. Согоян. – М.: Архитектура-С, 2006. – 384 с.
Кузин В.С. Психология живописи: Учебное пособие для вузов. – М.: ООО
«Издательский дом «ОНИКС 21 век», 2005. – 304 с.
Лаенко Л.В. Основы когнитивной теории номинации перцептивного
признака: Учебное пособие для вузов в двух частях. – Воронеж: Изд-во ВГУ, 2006.
– Ч1. – 43 с.
Москвин В.П. Русская метафора: Очерк семиотической теории. – М.: Изд-во
ЛКИ, 2007. – 184 с.
Сахарова Н.А. Движения как зеркало души // Психология телесности между
душой и телом / ред.-сост. В.П. Зинченко, Т.С. Леви. – М.: АСТ: АСТ МОСКВА,
2005. – С. 700-716.
Эко У. Отсутствующая структура. Введение в семиологию. – ТОО ТК
«Петрополис», 1998. – 432 с.