Чья эта Гатчина, чей это дом

Чья эта Гатчина, чей это дом?
Гатчина принадлежит Петербургу, но за ее охрану отвечает Ленинградская область. Эта самая большая из всех императорских пригородных усадеб до сих пор не
восстановлена как полноценный музей
Мыза на роскошном берегу Белого озера впервые упоминается еще в учетных книгах 1499 года, но ее настоящая история начинается, конечно же, с Петра Первого — в
начале XVIII века он подарил мызу своей сестре Наталье, потом ею владели придворные, она переходила из рук в руки, пока в 1765 году Екатерина II не подарила эту
территорию за заслуги своему фавориту Григорию Орлову. Тогда и началось большое строительство, создание великолепного парка и прочее обустройство усадьбы,
ставшей одной из самых дорогих жемчужин в дворцово-парковом ожерелье вокруг Санкт-Петербурга.
Станет ли скульптурам вольготнее в закрытом парке?
Европа в сельской местности
Над постройкой главного дворца, напоминающего и средневековый замок, и классический дворец, трудились выдающиеся зодчие и декораторы: Антонио Ринальди,
Винченцо Бренна, Андреян Захаров, Николай Львов, Андрей Воронихин, Андрей Штакеншнейдер, Роман Кузьмин. Хотя граненые башни и облицовка из пудожского камня
придавали этой величественной постройке вид неприступного замка эпохи рыцарей, облик дворца строго соответствовал новому стилю — классицизм.
Расцвета Гачтина достигла во время правления Павла I — для самого загадочного российского императора Гатчинская усадьба стала родным домом, любимым детищем,
местом отдохновений и трудов. Павел I преобразил ее по своему вкусу: перестроил дворец, изменил парк, и все это происходило под неусыпным надзором Екатерины и
специальной комиссии, в которую входили архитекторы Старов, Соколов и Кваренги. Так что дворец действительно пережил преобразования, которые пошли ему на пользу,
хотя и придали усадьбе черты вооруженной крепости: вместо луга перед дворцом раскинулся плац-парад, обнесенный бастионной стенкой с амбразурами для пушек и рвом с
водой. Получилось вполне себе среднеевропейское сооружение. Сотрудники музея смеются — чем только не была Гатчина! И Копенгагеном, и Францией, Гатчинский дворец
изображал «интерьеры Михайловского замка», а недавно какая-то кинокомпания собиралась здесь снимать фильм про любимые дворцы и замки… Гитлера.
Кстати, гитлеровская армия принесла Гатчине колоссальные разрушения — парк почти погиб, дворец сгорел. Сразу после освобождения в 1944 году бригада архитекторов и
художников начала готовить комплекс к восстановлению, но возрождение музея, который находился здесь с 1918 года, после войны не состоялось. С 1950 по 1959 год дворец
занимало Военно-морское училище Министерства обороны СССР, затем — ВНИИ «Электронстандарт», закрытое предприятие военно-промышленного комплекса. И только с
мая 1976 года началось освобождение здания для комплексной научной реставрации и музеефикации. А 8 мая 1985 года первые три зала парадной анфилады дворца
открыли двери перед посетителями — 25 лет назад в Гатчине восстановили музей. Так что на сегодняшний день проблем у дворца и парка столько, что можно лишь
посочувствовать тем, кто здесь работает.
Из парка — вон!
В феврале этого года в Гатчинском музее-заповеднике появился новый директор — бывший заместитель председателя Комитета по культуре администрации Петербурга
Василий Панкратов. И сразу вспыхнул старый конфликт вокруг Гатчинского парка: еще несколько лет назад губернатор Петербурга Валентина Матвиенко потребовала от
прежнего директора закрыть парк для свободного пользования, но требование не было выполнено. Новый директор сразу же сказал: да, парк скоро закроем. И это вызвало
бурю негодования гатчинцев: во-первых, так сложилось, что парк оказался в центре современного города, через него идет дорога, и чуть ли не половина гатчинцев ежедневно
транзитом следует через парк на работу и обратно. По статистике, каждый день парк пропускает около 15 тысяч человек. Во-вторых, местные жители давно уже привыкли
пользоваться парком как своей собственностью для прогулок, пикников и прочих увеселений, а тут им говорят — платите деньги за проход.
— Для нас вопрос о закрытии стоял давно, — говорит Анна Паркалова, ландшафтный архитектор, хранитель гатчинского парка. — Он потихоньку умирает с того момента,
как стал общедоступным.
Тем более что дорогие гатчинцы ведут себя в парке, мягко говоря, недостойно. Спокойно взгромождаются на старинные мраморные пьедесталы, чтобы
сфотографироваться: статуи из Верхнего и Нижнего голландских парков были побиты вандалами, часть скульптур отреставрирована, часть ждет своего часа. В великолепные
пруды и озера отдыхающие спокойно выбрасывают окурки, банки, бутылки, объедки. На наших глазах парочка нетрезвых посетителей, навалившись тушками на
полуразрушенный Иорданский колодец, занималась добычей денег — с помощью ложки, привязанной к длинной палке, вычерпывали песок с застрявшими в нем монетами.
— Это один из первых гидропарков в России и даже в Европе, поскольку он создан на берегах естественных водоемов — Белое озеро и Серебряное озеро, — рассказывает
Анна Паркалова. — На Серебряном озере стоит городской водозабор, там находятся родники 11–17 метров глубиной, на дне — голубая глина, здесь много рыбы, птицы, раки
живут, богатая флора и фауна, вода чистая, купаться можно, водятся бобры и выдры. Но нам сложно это все сохранить, когда жители ведут себя неподобающим образом.
Дерево в подарок
Один из последних примеров такого местного хамства — выкопанные саженцы цветущей ирги: не успели садоводы ее посадить, как «любители парка» выкопали куст. А
уничтожение хвойных деревьев стало местной традицией: под Новый год гатчинцы выкапывают молодые елки или срубают многолетние деревья — верхушку забирают домой
на забаву детям, а оставшееся дерево бросают умирать. В этом году сотрудники музея организовали для горожан красивую акцию «Посади дерево»: все желающие могли
приобрести саженец дерева нужной породы и посадить в парке на специально выбранном ландшафтниками месте. Дерево получает имя своего хозяина, а сам хозяин —
диплом.
По опросам, почти 40 процентов гатчинцев проголосовали за прекращение бесплатного доступа в парк. Сейчас руководство музея разрабатывает программу организации
платного входа: у кого-то будут специальные пропуска, кто-то сможет купить долговременный абонемент, дети и пенсионеры воспользуются льготами. Как уже не раз говорил
Василий Панкратов, выступая в гатчинских СМИ, программу обязательно детально обсудят с горожанами. Но со следующего сезона парк будет закрыт. Хотя для этого нужно
еще установить окончательные юридические границы, возвести по всему периметру надежную ограду и поработать с населением.
Сейчас в парке убирают умирающие деревья, растительный и прочий мусор, нужно укрепить берега — шпунтовые сваи, которые держат торфяные почвы, во многих местах
сгнили, земля сползает в воду, острова разрушаются. С острова Любви, где находится отреставрированный павильон Венеры, решено убрать все деревья и восстановить
историческую планировку с партерными цветниками, цветущим кустарником и скульптурой. Сюда вернутся и исторические пристани. Ждут своей очереди на реставрацию
совершенно разбитые металлические мостики работы замечательного архитектора Людвига Шперера, соединяющие острова. Сейчас их перила разбиты, разрушена
облицовка, металл сгнил — летом мостики отправят в мастерские. На весь комплекс парковых работ в этом году Гатчине выделено 3,5 миллиона рублей.
Нам бы это здание взять да поделить…
— Сейчас мы только расчищаем помещения под будущую реставрацию, — рассказывает Елена Ефимова, главный хранитель фондов Гатчинского дворца. — Готовим для
работ западный полуциркуль, в августе надеемся закрыть его. Проектно-сметная документация пока только в стадии разработки.
В первую очередь под реставрацию пойдут Мраморная лестница, Греческая галерея, ротонда. Из-за снежной зимы музею пришлось закрыть все помещения на третьем
этаже — крыша протекла. Да что крыша, даже просто от сильного ливня начинается потоп: через щели в стене под балконом второго этажа вода попадает на пол в коридоре
первого этажа, почти перед главным входом образуются большие лужи. Кстати, значительная часть из 160 млн рублей, выделенных в этом году Гатчине, пойдет именно на
ремонт крыши и протечек.
Другая проблема — пополнение фондов. Как говорит Елена Ефимова, средства им выделяют, недавно удалось приобрести первоклассные предметы для восточной
коллекции, их можно увидеть на выставке в Приоратском дворце. Но сейчас фонды музея просто нищие по сравнению с довоенными: тогда здесь числилось 54 тысячи единиц
хранения, сейчас — 15 тысяч. Большая часть вещей попала в Павловский дворец, что-то выставляется в Ораниенбауме, в Царском Селе, в Эрмитаже, по мелочи — по всей
стране. И, естественно, коллеги-музейщики не торопятся возвращать предметы, полученные ими после войны.
Но все эти проблемы блекнут перед нынешней ситуацией. Сейчас Гатчина буквально проваливается между двумя стульями — точнее, между двумя субъектами Федерации,
которые ее поделили. Собственником музея-заповедника является Санкт-Петербург, а отвечает за охрану этого уникального памятника Департамент охраны, сохранения и
использования памятников культуры Комитета по культуре правительства Ленинградской области. То есть владеет (и выделяет средства на работу музея) один субъект
Федерации, а утверждает проектно-сметную документацию, проводит тендер и определяет исполнителя работ — другой. Заместитель председателя КГИОП Алексей Разумов
уже публично заявил, что его ведомство вправе заниматься только памятниками, расположенными на территории Петербурга, а председатель Комитета по культуре
Ленобласти Владимир Богуш требует, чтобы памятник охранял собственник, то есть Петербург. И вся эта свалка с отпихиванием от себя ответственности за уникальный
памятник культуры происходит на глазах третьего участника процесса: Гатчина — памятник федерального значения.
Так что пока паны — то есть чиновники — не договорятся, у бедной Гатчины будут трещать по швам кровля и стены.
Наталья ШКУРЕНОК,
фото автора