Абрам ПЕКНЫЙ. Великий Вениамин Зускин как актер родился в
реклама
Виктор СОЛДАТОВ ОТРАЖЕНИЕ СВЕТА Стихи *** К чему вопрос: «Поэт ли я? И от любви ли умираю?» Когда несёт на острия Стремнина, я, не выбирая, Какой преодолеть редут, Пройду или погибну тут. На издыхании, не ране, Изранен, разрываю грани, И вдруг в себе себя открыв, Я вижу, и сомнений нет — Вот он ответ: Без боя боль, любовь без рифм Не вынесу, живя в миру! Таким умру. ДЕБЮТ *** Лето. Марево. Море света! Я один из его фанатов. Летом можно идти куда-то, Летом ближе любое «где-то», 168 Летом тоньше и легче люди, Летом девушки в юбках краше. Там из семени стебель будет, Где согреты посевы наши. Вышла жизнь погулять лугами, Лесом, степью, холмами, речкой… Измерять этот мир шагами — Наслаждение человечье! А планета всё ближе к свету, Солнца оку, Ярила жару… Погибая в борьбе за это, Кожа ёжится от загара. Пусть ничто не проходит даром, Пусть струятся из уст приветы! Все мы, люди, чуть-чуть поэты — В каждом есть хоть кусочек лета. *** Берег. Жара в зените. Ветер сегодня с моря. В сети сплетаясь, нити Троп убегают в горы… Склизки за мысом камни, Томны под солнцем волны, Вскормлены ледниками, Корни прошили склоны… Вверх по диагонали, Как ни крути — с поклоном Вам эту песнь слагаю, Мнимо немые тонны! Ломаны минералы: Щели, пещеры, ниши… Мира мемориалы Будто бы стали выше? К Вам подойти поближе Только б хватило силы, Было б ещё красивей, Но и на том спасибо! *** О, Муза! Умоляю, не молчи! Как тягостно от медленного тления... 169 Свечою воспали меня в ночи! Освободи от хладного забвения! Уж на колени я готов упасть, И ползать, и рыдать в молениях, Любя и ненавидя эту страсть, — Себя отдать тебе в закабаление.... ЗАГОВОРИ За окном весна по обычаю Осыпает цветами сады. Изменяются рамки приличия И критерии красоты… Охмелев от её величия, Переходим с тобой на «ты»! Посмотри, как вокруг всё зелено, Всё застелено, посмотри — Жизни ложе плетут растения, Распирает их изнутри… Хоть застенчиво, хоть растерянно Ты со мною заговори! *** Время сыплет с ладони в ладонь песок. Слышу шелест ночи или свечи, Или след по снегу бегущих строк, Что одеты ныне в луны лучи? Отраженье света — её судьба, А моя, смеясь в этот поздний час, В переплёте судеб нашла себя, Да не затворилась, не задалась. Покатилась памятью по путям — На былом метельное помело Забелило вехи его, хотя Что не завершилось — не замело. 170 Неизбежны в сердце людском рубцы, И берут аорту, и жнут серпом, И несут снопы под венец Отцы… Это было, есть и грядёт потом, Да и я смотрю, а всё так же слеп. Ох уж эта чернильная мне душа! Хоть с луной на «ты» — в этом толку нет, Коли фронт не сдвинулся ни на шаг! От нездешних мест хоронит река И мешает наледь своих же строк. Есть резон истоки искать, пока Время сыплет с ладони в ладонь песок. РУЧЕЙ Скажи, мой друг, когда и чьей рукой Ты заключён заботливо в оправу? Ты неприметным тихим ручейком Бежал, тебя скрывали травы, И лес густой, дремучий, и овраг Своею закрывали тенью, Чтоб не прогнали солнце и жара Тебя обратно в мать-сырую землю. Поистине чудесна и мудра Природа твоего творенья! Шли годы, ты, как прежде, тёк, Не в силах дать воды, чтоб сделать реку, Не зная, что вот-вот произойдёт Твоё обнаруженье человеком. Случилось это, например, вот так: Он шел, ища приют по свету белу, Стремясь найти тенистые места, Слабея от жары и жажды телом… Его своей водой ты напитал, И он остался жить в твоих пределах. 171 *** Позвольте, Небо, наполнить с Вами Бокалы алыми облаками! Тревогу ночи, Луны крамолу Забыть, над полем в свободном соло Взлететь и вслед за лучом рассвета Увидеть только, как утром где-то За убегающей вдаль рекою Не спит забывшая о покое, Молчит, ни слова не молвят губы, Лишь сердце бьётся, не утихая… Ах, ожиданье твоё, Голуба, Мне хоть немного унять стихами Позволь! Я — вслед за войною странник, Моё застолье — на поле брани, Но я один этим утром ранним… Ты слаще самой глубокой раны! 172
