юридическая психология - Единое окно Доступа к

Министерство образования и науки Российской Федерации
___________________
Южно-Российский государственный технический университет
(Новочеркасский политехнический институт)
Е. В. Юдина
ЮРИДИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ
Учебное пособие
Новочеркасск 2011
УДК 343.95 (075.8)
ББК 88.4я7
Ю 16
Рецензенты:
д-р юр. наук, доц. Л. И. Полтавцева,
д-р филос. наук, проф. Л. Д. Столяренко
Юдина Е. В.
Ю 16
Юридическая психология: Учеб. пособие / Юж.-Рос. гос.
техн. ун-т. – Новочеркасск: ЮРГТУ, 2011. – 206 с.
ISBN 5-88998-572-8
Учебное пособие составлено в соответствии с требованиями Государственного образовательного стандарта высшего профессионального образования
по специальности 030900 «Юриспруденция», предъявляемым при проведении
лекций по общему курсу «Юридическая психология». Обзор тем, включенных в
пособие, способствует закреплению методолого-теоретических знаний, необходимых студентам-юристам при подготовке к экзаменам и практической деятельности.
Предназначено для студентов специальности 030900 «Юриспруденция»
очной и заочной форм обучения, а также преподавателей учебных заведений
юридического профиля и работников правоохранительных органов.
УДК 343.95 (075.8)
ISBN 5-88998-572-8
© Южно-Российский государственный
технический университет, 2011
© Юдина Е. В., 2011
2
ОГЛАВЛЕНИЕ
ВВЕДЕНИЕ ......................................................................................................... 5
1. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ЮРИДИЧЕСКОЙ
ПСИХОЛОГИИ КАК НАУКИ .................................................................... 7
1.1. Юридическая психология в системе научного знания
и юридической практики ........................................................................ 7
1.2. Объект, предмет и задачи юридической психологии............................ 9
1.3. История возникновения и развития юридической психологии ........ 10
1.4. Структура современной юридической психологии как науки .......... 17
1.5. Методологические принципы юридической психологии .................. 18
1.6. Методы юридической психологии ....................................................... 21
Вопросы для самоконтроля .................................................................. 33
Тест к первой главе ............................................................................... 33
2. АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ПРАВОВОЙ
И ПРЕВЕНТИВНОЙ ПСИХОЛОГИИ .................................................... 36
2.1. Состояние и перспективы развития правовой психологии ............... 36
2.2. Состояние и перспективы развития превентивной психологии ....... 42
Вопросы для самоконтроля .................................................................. 47
Тест ко второй главе ............................................................................ 48
3. СОСТОЯНИЕ И ПЕРСПЕКТИВЫ РАЗВИТИЯ
КРИМИНАЛЬНОЙ ПСИХОЛОГИИ ...................................................... 49
3.1. Психологические факторы и характеристики преступного
поведения ............................................................................................... 49
3.2. Психология преступных групп и криминальных сообществ ............ 56
Вопросы для самоконтроля .................................................................. 60
Тест к третьей главе............................................................................ 61
4. ПСИХОЛОГИЯ СЛЕДСТВЕННОЙ И ОПЕРАТИВНОРОЗЫСКНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ........................................................... 62
4.1. Психология предварительного следствия ............................................ 62
4.2. Психология оперативно-розыскной деятельности ............................. 79
Вопросы для самоконтроля .................................................................. 85
Тест к четвертой главе ........................................................................ 86
5. СУДЕБНАЯ ПСИХОЛОГИЯ И ПРОБЛЕМЫ
СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ СУДЕБНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКИХ
ЭКСПЕРТИЗ ................................................................................................ 87
5.1. Психологические основы судебного процесса по уголовным
и гражданским делам ............................................................................ 87
5.2 Проблемы совершенствования судебно-психологических
экспертиз ................................................................................................ 97
Вопросы для самоконтроля ................................................................ 105
Тест к и пятой главе ........................................................................... 105
3
6. ПЕНИТЕНЦИАРНАЯ ПСИХОЛОГИЯ И ЕЕ РОЛЬ
В СОВРЕМЕННОЙ РЕФОРМЕ УГОЛОВНОИСПОЛНИТЕЛЬНОЙ СИСТЕМЫ ...................................................... 107
6.1. Психологические аспекты проблемы наказания и исправления
преступников ....................................................................................... 107
6.2. Психологические проблемы изучения личности осужденных
и динамики их психических состояний в процессе отбывания
наказания .............................................................................................. 111
6.3. Социально-психологические явления в среде осужденных
и профилактика их негативных влияний .......................................... 114
Вопросы для самоконтроля ................................................................ 119
7. ПСИХОТЕХНИКА ДЕЙСТВИЙ ЮРИСТА ........................................ 120
7.1. Психотехника профессионального наблюдения за объектами
и обстановкой ...................................................................................... 120
7.2. Психологический портрет и техника его составления ..................... 132
7.4. Психоанализ юридических ситуаций, фактов и обстановки ........... 155
7.5. Психология диагностики лжи, скрываемой причастности и
обстоятельств ....................................................................................... 165
Вопросы для самоконтроля ................................................................ 179
Тесты к шестой и седьмой главам ................................................... 180
ЗАКЛЮЧЕНИЕ ............................................................................................. 181
ОТВЕТЫ К ТЕСТАМ ................................................................................... 182
СЛОВАРЬ ТЕРМИНОВ ОБЩЕЙ И ЮРИДИЧЕСКОЙ ПСИХОЛОГИИ
....................................................................................................................... 183
Термины общей психологии ...................................................................... 183
Термины юридической психологии .......................................................... 193
РЕКОМЕНДУЕМЫЙ БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК .............. 204
4
ВВЕДЕНИЕ
Учебное пособие представляет собой краткое, лаконичное изложение учебного материала по курсу юридической психологии.
Психологические знания являются составной частью юридического образования. На стыке общей психологии и юриспруденции
возникла новая область научных знаний – «Юридическая психология», которая создает предпосылки для формирования общей психологической культуры студентов-юристов.
Юридическая психология – прикладная наука. Психическая сфера
лиц, связанных с правовой деятельностью и судопроизводством, обладает рядом психологических особенностей, характер которых обусловлен выполнением ими множества разнообразных социальных и
правовых функций. Специфику психической деятельности сотрудников правоохранительных органов, вовлеченных в орбиту правоотношений, призвана изучать юридическая психология. Юридическая
психология по соотношению ко всему спектру нормативно-правовых
и научно-юридических феноменов является не частной областью знаний, т. е. одной из множества научных дисциплин, а выступает в роли
специальной дополняющей науки, способствующей совершенствованию правового регулирования в юридической практике.
Общей задачей юридической психологии является раскрытие
психологической сущности фундаментальных категорий права и правосознания, а также разработка рекомендаций по наиболее эффективному осуществлению правоприменительной деятельности.
Проблему преступности в обществе необходимо решать совместно с другими социальными науками, которые изучают прежде всего
причины преступности в онтогенезе, исследуя психологические феномены наказания, вины и раскаяния преступников.
Действующее уголовно-процессуальное законодательство, существующие нормативные документы не регламентируют деятельность
по составлению психологического профиля преступления и их использования в правоприменительной практике. Психологический
портрет и его использование не служит доказательствами по делу, но
успешно применяется при поиске доказательств, осуществлении оперативных и следственных действий. Автор предлагает алгоритм составления психологического портрета, а также приемы профессионального наблюдения и изучения психологии лжи.
5
Структура пособия включает актуальные проблемы правовой и
превентивной психологии, отражает состояние и перспективы развития криминальной и судебной психологии.
В первой главе рассматривается общая характеристика юридической психологии как науки. В нее включены объект, предмет, задачи,
история и методы юридической психологии. Подробно излагаются
методологические и теоретические проблемы.
Вторая глава посвящена актуальным проблемам правовой и превентивной психологии.
В третьей главе представлено состояние и перспективы развития
криминальной психологии. Подробно рассмотрены вопросы психологии организованной преступности и методы борьбы с ней.
Четвертая глава посвящена психологическим аспектам следственной и оперативно-розыскной деятельности. В ней детально раскрываются вопросы психологических аспектов предварительного
следствия: осмотра места происшествия, опознания, допроса, очной
ставки, а также методы установления психологического контакта и
преодоления психологических барьеров в общении.
В пятой главе освещаются вопросы судебной психологии, уделяется особое внимание производству судебно-психологических экспертиз.
Шестая глава рассматривает вопросы пенитенциарной психологии. Особое внимание уделяется изучению психологических аспектов
проблем наказания и исправления преступников, личности осужденного и её ресоциализации в условиях исправительного учреждения.
Завершает учебное пособие седьмая глава, в которой рассматриваются психотехнические приемы в деятельности юриста.
В словаре терминов общей и юридической психологии в алфавитном порядке предложено толкование, встречающихся в учебном
пособии, некоторых специальных понятий.
Практическая направленность учебного пособия предусматривает
приобретение студентами конкретных профессиональных навыков и
умений.
6
1. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ЮРИДИЧЕСКОЙ ПСИХОЛОГИИ
КАК НАУКИ
1.1. Юридическая психология в системе научного знания
и юридической практики
Психология – это наука, изучающая закономерности и механизмы
возникновения и функционирования психики. Долгое время, начиная
с античных времен, психологические проблемы разрабатывались
внутри философии и только в середине XIX века психология выделилась в самостоятельную науку.
В начале XX века швейцарским психологом Э. Клапаредом в научный обиход введено понятие «юридическая психология», которое
характеризовало активно развивающуюся прикладную отрасль психологии, исследующую проявление и использование общих психологических механизмов и закономерностей в сфере отношений, регулируемых правом.
Как прикладная отрасль юридическая психология, естественно,
должна иметь тесную взаимосвязь прежде всего с фундаментальными
психологическими науками – историей, общей и социальной психологией. При этом последние оказывают влияние на развитие юридической психологии через использование ее представителями имеющейся
в фундаментальных психологических дисциплинах методологии, категориального аппарата, классификационных теоретических схем,
общих законов и механизмов возникновения, проявления и развития
психических явлений. Однако в связи с тем, что юридической психологии присуща и своя «внутренняя логика развития» (причем, во многом обусловленная ее тесной психопрактической связью с юриспруденцией), то выявленные специфические закономерности в последующем должны ассимилироваться и в обобщенных теориях или концепциях, которые разрабатываются в фундаментальных психологических науках.
Для современной юридической психологии характерны очень
тесные взаимосвязи со многими смежными психологическими дисциплинами: дифференциальной, возрастной, педагогической, медицинской, инженерной психологией, психологией труда, управления и
др. Заимствуя из данных смежных наук многие узловые теоретические положения и методический инструментарий, юридические психологи не только адаптируют их применительно к решению своих ча7
стных задач, но и своими научными наработками оказывают коррекционно-стимулирующее влияние на построение в указанных отраслях
более глубоких концептуальных схем и моделей.
В отношении же взаимосвязей юридической психологии со
смежными научными дисциплинами, которые изучают условия и аномальные формы индивидуального поведения (в частности, психиатрия, судебная медицина и др.), юридические психологи поддерживают
самые тесные контакты, чтобы, во-первых, выбрать правильные ориентиры своей профессиональной компетенции (особенно в отношении определения дееспособности лиц, допустивших противоправное
поведение), а во-вторых, развить и собственные теоретикоприкладные направления (например, обоснование и развитие в начале
80-90-х годов Ю.М. Антоняном, В. Гульданом криминальной патопсихологии,
М.Л. Балабановой –
судебной
патопсихологии,
М.М. Коченовым,
В. Н. Кудрявцевым,
А. И. Печерниковой
и
О. Д. Ситковской – направлений судебно-психологической экспертизы). Особый характер взаимосвязей присущ юридической психологии
с правовыми науками и юридической практикой.
Юридическая психология по соотношению ко всему спектру
нормативно-правовых и научно-юридических феноменов должна являться не частной областью знаний, т. е. одной из множества научных
дисциплин, способствующих совершенствованию правового регулирования, а выступать в роли дополняющей науки.
При принятии во второй половине 90-х годов нового законодательства введено значительное число новых понятий, имеющих сугубо психологический либо комплексный психолого-правовой характер.
Так, в Уголовном кодексе РФ, введенном в действие с 1997 года,
включены нормы, связанные с уголовной ответственностью лиц с
психологическим расстройством, не исключающим вменяемость
(ст. 22), с деянием, совершенным по легкомыслию (ст. 26), с определением несоответствия психофизиологических качеств требованиям
экстремальных условий или нервно-психическим перегрузкам
(ч. 2 ст. 28), с выявлением устойчивости и сплоченности как признаков преступной группы (ч. 3, 4 ст. 35), с определением психического
принуждения (ст. 40), особой жестокости (п. «д» ст. 105, п. «б» ст. 111,
п. «в» ст. 131), аффекта и длительной психотравмирующей ситуации
(ст. 107, 113), психологических страданий (ч. 1 ст. 117) и т. д.
Глубоко психологизированные новеллы закладываются и в области семейного, трудового, предпринимательского законодательства. В
связи с этим представляется крайне актуальным повысить активность
8
и скоординированность действий юридических психологов в обосновании и разработке психологических основ теории права и юридической практики. В этой связи, необходимо, во-первых, начать теоретико-прикладные исследования по всем стадиям правового регулирования, а не только, как было преимущественно раньше, лишь по психологии правоприменительной деятельности, а во-вторых, в контексте
расширенных методологических основ и уточненного предмета юридической психологии реально превратить ее в перспективе из сугубо
прикладной науки в теоретическую науку наряду с философией и социологией права.
В отношении совершенствования психологического обеспечения
различных видов юридического труда в последние годы (особенно
при создании психологических служб в ФСК, МВД, Минюсте) происходят значительные позитивные изменения. Хочется надеяться, что
имеющиеся здесь сегодня трудности (как концептуального, так и организационно-методического характера) будут успешно преодолены и
в итоге юридические психологи не только отстоят профессиональное
право занимать особую позицию по отношению к различным типам
клиентов-юристов, но и расширят свою «экологическую нишу» в обслуживании юридической практики. Естественно, в данном случае
потребуется, тесное взаимодействие и координирование взаимосвязей
со специалистами таких областей, как криминалистика, криминология, юридическая педагогика, социальная работа и др.
1.2. Объект, предмет и задачи юридической психологии
Объектом изучения юридической психологии являются конкретные типы людей и их общности как субъекты правовой активности в
рамках существующих процессов правового регулирования. Предметом юридической психологии является исследование и выявление
психологических фактов, закономерностей и механизмов реализации
людьми активности в области правотворчества и правореализации, а
также психологическое обеспечение труда юристов и развитие психопрактики в различных сферах правовой реальности.
Исходя из объекта и предмета юридической психологии как науки
и сферы психопрактики, представляется целесообразным выделять
следующие ее основные задачи:
1. Методолого-теоретическая: разработка в соответствии с требованиями общей научной методологии и гносеологии проблем объекта,
предмета, методологических принципов, исторического развития, ка9
тегориального аппарата, структуры и взаимосвязи данной дисциплины со смежными науками, создание социально-психологической методики исследования проблем борьбы с преступностью и психологического обеспечения юридической деятельности.
2. Аналитическая: исследование психологических закономерностей и механизмов развития правосознания, правопослушного поведения, преступных деяний индивидуального и группового характера,
психологической стороны процесса исправления осужденных и реадаптации лиц, отбывших наказания, проблем эффективности психологического обеспечения правового регулирования и формирования
личности субъектов юридической деятельности.
3. Прогностическая: выработка научно обоснованных предположений о возможной динамике детерминации, психологических закономерностях изменения правосознания и преступности как социальных явлений, о тенденциях развития личности отдельных категорий
преступников и преступных групп, экспертно-психологические оценки и прогнозирование эффективности правового регулирования.
4. Практическая: разработка и внедрение рекомендаций юридической психологии, направленных на повышение эффективности правотворческой, правовоспитательной, правоприменительной, правоохранительной и пенитенциарной деятельности, на профессиональноакмеологическое развитие индивидуальных и коллективных субъектов юридического труда, участие специалистов-психологов в юрисдикционном процессе, в проведении судебно-психологических экспертиз, психологического консультирования и психокоррекционной
работы с девиантными людьми.
Рассмотренные выше основные задачи являются отражением общих функций юридической психологии. Ее дальнейшее развитие, обусловленное внешними социальными заказами из юридической практики
и внутренними предметно-логическими закономерностями как области
прикладного психологического знания, будет приводить, к уточнению
задач, причем как текущего, так и перспективного характера.
1.3. История возникновения и развития юридической психологии
Несмотря на то, что юридическая психология – одна из сравнительно молодых отраслей психологии, применение психологического
знания в целях обеспечения правосудия и других направлений правоохранительной деятельности берет начало в глубокой древности. Испытания участников процесса, носившие порой мистический харак10
тер, но в значительной мере синтезировавшие эмпирический опыт
многих поколений, имели место уже в, античном и средневековом
уголовном процессах. Они базировались на применении знаний психологии человека, ее различных проявлений в момент испытаний.
Правда, и в античном, и в средневековом процессе основным доказательством было личное признание подозреваемого. Это признание,
как основное доказательство, добывалось любыми путями, в том числе с использованием пыток, истязаний; наряду с физическими применялись и нравственные пытки, в основе которых лежали обобщенные
эмпирические данные, бытовая психология.
Чтобы заставить человека давать показания, специально создавалась шоковая ситуация, обстановка, провоцирующая к выражению
чувств, отношения к расследуемому событию. Например, подозреваемого неожиданно для него вводили в слабоосвещенную комнату, где
лежал труп убитого, и там подозреваемого увещали сказать правду,
рассчитывая, что потрясенный виновник выдаст себя.
На смену феодальному средневековому розыскному процессу
приходит буржуазный состязательный процесс со свойственной ему
гласностью и устностью. Важное значение приобретают свидетельские показания и данные о личности подсудимого, потерпевшего истца и ответчика. Безусловно, и здесь, для правильной оценки показаний заинтересованных лиц, появляется потребность привлечения и
использования психологического знания.
В России о необходимости учитывать психологию преступников
в XVIII веке высказывался И. Т. Посошков, предлагавший в «Книге о
скудности и богатстве» различные способы допроса обвиняемых и
свидетелей. Он объяснял, как детализировать показания лжесвидетелей, чтобы получить обширный материал для их изобличения, рекомендовал классифицировать преступников во избежание вредного
влияния худших на менее испорченных. Князь М. М. Щербатов, историк и философ, автор «Истории российской с древних времен», указывал на необходимость знания законодателем «человеческого сердца» и создания законов с учетом психологии народа. Он один из первых поднял вопрос о возможности досрочного освобождения исправившегося преступника и необходимости привлекать содержащихся в
тюрьмах к работам. В. Ф. Ушаков в трактате «О праве и цели наказания» раскрывал психологические условия воздействия на преступника наказания. Главным он считал приведение преступника к раскаянию. Распространение идеи исправления и перевоспитания преступника привело к обращению права к психологии для научного обосно11
вания этих проблем, над которыми в начале XIX века в России работали П. Д. Лодий, В. К. Елпатьевский, Г. С. Гордиенко, Х. Р. Штельцер
и другие ученые. Однако общая психология, носившая в то время
умозрительный характер, не могла в тот период даже в союзе с уголовным правом разработать достаточно научные критерии и методы
изучения человеческой личности.
Значительное количество работ, посвященных юридической психологии, появилось в России при проведении правовой реформы последней трети XIX столетия. Это работы И. С. Баршева «Взгляд на
науку уголовного законоведения», К. Я. Яневич-Яновского «Мысли об
уголовной юстиции с точки зрения психологии и физиологии»,
А.У. Фрезе «Очерк судебной психологии», Л. Е. Владимирова «Психические особенности преступников по новейшим исследованиям» и
некоторые другие. В указанных работах высказывались идеи чисто
прагматического исследования психологических знаний в конкретной
деятельности судебных и следственных органов.
Конец XIX и начало XX столетия в России связаны с интенсивным развитием психологии и психиатрии и ряда правовых дисциплин.
Многие ученые, представлявшие эти науки в тот период, занимали
прогрессивные позиции (И. М. Сеченов, В. Д. Спасовий, Д. А. Дриль,
Л. Е. Владимиров, И. Я. фойницкий, В. М. Бехтерев, С. С. Корсаков,
В. П. Сербский, А. Ф. Кони и другие). В результате активной разработки проблем психологии, психиатрии и права возникла необходимость в оформлении юридической психологии как самостоятельной
научной дисциплины. П. И. Ковалевский в 1899 году поставил вопрос
о разделении психопатологии и юридической психологии и введении
этих наук в курс юридического образования.
В начале XX столетия в теории и на практике все большее значение приобрели экспериментальные исследования в юридической психологии. Значительное количество работ этого периода посвящено актуальной проблеме психологии свидетельских показаний. Это работы
И. Н. Хомякова, Г. Р. Португалова, О. В. Гольдовского, Е. М. Кулишера
и др. В этот же период значительное количество работ было посвящено исследованию психологии личности преступника (труды
А. Ф. Лазурского,
Л. И. Петражицкого,
С. П. Познышева,
Г. С. Фельдштейна, М. Н. Гернета и других).
Разрешение методологических проблем в юридической психологии продолжалось после установления Советской власти. Изучалась
проблема применения психологического знания в дознании, предварительном следствии и суде. В доказательственном праве новой системы
12
правосудия экспертиза, в том числе и психологическая, заняла ведущее
место. Интенсивные исследования в тот период проводились психологом А. Р. Лурия. Им изучались возможности применения методов экспериментальной психологии для расследования преступлений.
В России, в первое пятнадцатилетие советской власти, в силу социального заказа и создания организационно-институциональных условий для прикладных исследований возникли благоприятные обстоятельства для развития практически всех направлений (отраслей)
юридической психологии. В 1925 году в Москве создан Государственный институт по изучению преступности и преступника, который
способствовал росту психолого-юридических знаний. Были разработаны разноплановые средства исследования личности правонарушителей и воздействия на них. Среди наиболее значительных работ того
периода следует отметить труды К. Сотонина «Очерки криминальной
психологии» (1925), С. В. Познышева «Криминальная психология:
Преступные типы» (1926), М. Н. Гернета «В тюрьме. Очерки тюремной психологии» (1927), Ю. Ю. Бехтерева «Изучение личности заключенного» (1928), А. Р. Лурия «Экспериментальная психология в
судебно-следственном деле» (1928), А. Е. Брусиловского «Судебнопсихологическая экспертиза» (1929). На состоявшемся в 1930 году
I съезде по изучению человека юридическая психология уже становится общепризнанной прикладной наукой и отмечаются заслуги ученых в разработке проблем криминальной, судебной и пенитенциарной
направленности.
Возобновление исследований в области юридической психологии
произошло только в 60-е годы. Были развернуты прикладные психологические исследования для обеспечения целей правоохранительной, правоприменительной и профилактической деятельности.
Исследования отечественных специалистов в области юридической психологии за последние 30 лет имеют широкий диапазон. Это не
только проблемы использования судебно-психологической экспертизы,
психологии дознания и следствия, психологические проблемы правонарушений, но и вопросы психологии личности правонарушителя,
психологии судопроизводства, правомерного поведения и др. В это
время сложилась современная школа отечественной юридической психологии, которую достойно представляют такие имена юристов и психологов, как А. Р. Ратинов, В. Ф. Пирожков, А. Д. Глоточкин,
А. Г. Ковалев,
А. М. Столяренко,
В. А. Бакеев,
В. Л. Васильев,
А. В. Дулов, К. И. Шихриманян, М. И. Еникеев, Г. Г. Шиханцов,
Ф. В. Глазырин,
М. М. Коченов,
В. Г. Деев,
А. И. Ушатиков,
13
А. Н. Сухов,
А. И. Папкин,
В. В. Романов,
И. А. Кудрявцев,
О. А. Ситковская.
В зарубежной юриспруденции первыми монографическими работами по юридической психологии традиционно считают публикации
немецких ученых – К. Эккартегаузена «О необходимости психологических познаний при обсуждении преступлений» (1792) и
И. Х. Шауманна «Мысли о криминальной психологии» (1792).
В целом же в XVIII столетии в мировой юридической науке, вопервых, превалировала философско-рационалистическая трактовка
причин делинквентных деяний (причем преимущественно в контексте
идеи о «свободной воле»), во-вторых, обосновывалась важность гуманистически целесообразного определения и исполнения наказания
(т. е. «необходимости соответствия наказания характеру преступления», и внедрения в пенитенциарных учреждениях воспитательных
средств) в-третьих, осуществлялись первые эмпирические исследования личности различных типов преступников (прежде всего с применением биографического метода и наблюдения).
В рамках ориентации на достижение и методы естественных наук
в первой половине XIX века большую популярность получила френологическая (от греческого «френ» – ум) теория австрийского врачаанатома Ф. Галя. Данный ученый пытался доказать прямую зависимость между психическими явлениями (умственными, нравственными и другими качествами) и внешними физическими особенностями
строения головного мозга человека.
Бесперспективность анатомо-френологического подхода была доказана уже к середине прошлого столетия и, прежде всего, благодаря
убедительным экспериментам французского физиолога Пьера Флуранса, который установил, что головной мозг является целостным органом-субстратом основных психических функций. Однако попытки
выявления однозначной взаимосвязи между внешними признаками
человека и его психическими свойствами, которые могут вести к преступлениям, не прекращались и в дальнейшем.
Итальянским тюремным врачом-психиатром Ч. Ломброзо в изданной монографии «Преступный человек, изученный на основе антропологии, судебной медицины и тюрьмоведения» (1876) приводились данные антропологических измерений и анализа внешности заключенных. На основе последнего делался вывод, что «типичные
преступники» не есть нормальные люди, а вследствие своих анатомических, физиологических и психических ненормальностей составляют особую разновидность человеческого рода – «прирожденные пре14
ступники», которые обладают атавистическими чертами, роднящими
их с предками-дикарями. По мнению Ч. Ломброзо, типичный «прирожденный преступник» может быть распознан по определенным физиогномическим признакам: скошенный лоб, удлиненные или неразвитые мочки ушей, выпуклые скулы, большие челюсти, ямочки на затылочной части головы и т. д. По данным Ч. Ломброзо получалось, что
одна треть заключенных – это «прирожденные» преступники, другая
треть – это пограничный психиатрический вид и, наконец, последняя
треть – это случайные правонарушители, которые, порой могут и не
совершать в дальнейшем преступлений.
В зарубежных странах в конце XIX столетия после возникновения психологии в качестве самостоятельной науки многие ее общенаучные наработки стали активно востребоваться, прежде всего, для
объяснения причин преступности.
Конец XIX – начало XX веков знаменательны и тем, что появился
ряд фундаментальных психолого-юридических трудов. Так, немецким
ученым Гансом Гроссом в 1898 году публикуется монография «Криминальная психология». В ней данный автор знакомит юристов с достижениями психологии для улучшения следственной и криминалистической деятельности.
На рубеже веков в работах немецких психологов В. Штерна,
К. Марбе, М. Вертгеймера тщательным исследованиям стали подвергаться вопросы правдивости/лживости свидетельских показаний, проявления объективных и субъективных факторов в суде. Видный французский психолог А. Бине, публикуя книгу «Внушаемость», целую
главу в ней отводит рассмотрению влияния внушения на показания
свидетелей.
Значительным достижением в разработке психологического инструментария является создание методики ассоциативного эксперимента, позволявшей выявлять правдивость/лживость в показаниях преступников (Карл Густав Юнг, К. Марбе, В. Штерн, М. Вертгейнер).
В 20–30 годы нашего века зарубежные ученые стали активно внедрять в практику правового регулирования методические наработки таких школ психологии, как психоанализ, бихевиоризм, психотехника.
Так, благодаря исследованиям психоаналитиков Ф. Александера,
Г. Штауба, А. Адлера, Б. Карпмена, Б. Бромберга и ряда других ученых
была выявлена роль бессознательной сферы личности в преступном
поведении, а также доказано, что преступные наклонности и стилевые
особенности поведения делинквентов часто являются следствием ранней психической травматизации, сложившихся неадекватных механиз15
мов психологической защиты и жизненного стиля, дефектов в таких
подструктурах личности, как «Супер – Эго» (сверх – Я) и «Эго» (Я).
В 20–30-е годы настоящего столетия пик активности наблюдался и
в психотехническом обеспечении правового регулирования. Руководствуясь методологическими ориентирами, сформулированными основателем психотехники Г. Мюнстербергом, его последователи стремились разработать психологический инструментарий для решения следующих узловых задач: во-первых, по предупреждению нарушений
права; во-вторых, по выяснению состава преступлений; в-третьих, по
трактовке юридических случаев (решение и приведение в исполнение
наказания); в-четвертых, по психологическому обеспечению труда сотрудников правоохранительных органов (разработка профессиограмм,
профотбор, научная организация труда). Как среди зарубежных, так и
отечественных ученых в психотехнических разработках приоритет был
отдан изучению особенностей прежде всего следственной и судебной
деятельности (А. Хельвиг, К. И. Сотонин и др.).
В зарубежных странах в 30–70-е годы получили дальнейшее многоплановое развитие как теоретические разработки, так и разносторонние подходы в создании инструментария психодиагностики, психокоррекции и психотерапии. Для объяснения причин преступности и
личности преступников в этот период было предложено значительное
число психологических теорий. В зарубежных обзорных публикациях
по юридической психологии в качестве узловых выделяются следующие подходы:
– биопсихологические теории;
– психоаналитические теории;
– теории черт личности;
– теории эмоциональных проблем;
– теории классического, оперантного и социально-когнитивного
научения;
– теории душевных расстройств;
– теории информационного социального контроля;
– теории социопатической личности;
– теории Я-концепции и атрибуции;
– теории мыслительных моделей.
Учитывая психологическую сложность феномена личности, в последующем некоторыми авторами предпринимались попытки осуществить интеграцию разноплановых идей из вышеуказанных подходов.
Так, Х. Ю. Айзенком (1977), Дж. Уилсоном и Р. Херрштайном (1985)
предприняты усилия по объединению идей из теорий научения и тео16
рий черт личности, а Т. Хирши (1969), Д. Эллиотом, А. Олином и Дж.
Уилсоном (1985) – идей из теорий эмоциональных проблем и информационного социального контроля. В последние десятилетия за рубежом также активизируются исследования в таких областях, как проблематика комплексной науки виктимологии (изучения преступлений
с позиций отношений и личности жертвы), как выявление роли феномена «стигматизации», т. е. «общественного своеобразного клеймения» на развитие преступников (по Э. Сатерленду), как изучение
«системы преступного поведения» (через изучение группового образа
жизни преступников, генезиса их специфических субкультур), как
анализ эффективности различных исправительных программ (по
Кларку, через изучение влияния психотехнологий ресоциализирующего и реабилитационного воздействия на снижение рецидива).
В настоящее время только в странах Западной Европы насчитывается более 3,5 тысяч психологов, непосредственно работающих в
правоохранительных органах. Кроме того, существует, значительное
число специализированных научных центров и академических институтов, где ведутся целенаправленные исследования по проблематике
юридической психологии.
1.4. Структура современной юридической психологии как науки
В структуре данной современной юридической психологии как
прикладной науки следует выделять следующие основные составляющие:
1. Методолого-теоретические и методические основы, где обосновываются объект, предмет, задачи, система, методология и методы,
а также раскрывается история и перспективы развития юридической
психологии.
2. Правовая психология – раздел юридической психологии, где
изучаются психологические аспекты правотворчества и правореализации, психологические закономерности и механизмы правовой социализации личности, развития правосознания и его дефекты.
3. Криминальная психология – раздел юридической психологии,
где исследуются психологические особенности личности преступника
и генезиса различных видов преступных деяний (насильственных, корыстных и др.), а также психология преступных групп и организованной преступности.
4. Психология следственной и оперативно-розыскной деятельности – разделы юридической психологии, в которых изучаются психо17
логические аспекты раскрытия и расследования преступлений, а также разрабатываются психотехнические средства воздействия на криминальные элементы.
5. Судебная психология – раздел юридической психологии, где
изучаются психологические аспекты судебного разбирательства, проблемы судебно-психологической экспертизы,
6. Пенитенциарная психология – раздел юридической психологии, где изучаются психологические аспекты эффективности различных видов наказания, психология осужденных и их общностей, а также обосновываются меры по их ресоциализации и реабилитации лиц,
отбывающих наказания.
Кроме указанных основных составляющих в последние десятилетия активно начали развиваться и такие направления юридической психологии, как превентивная, военно-юридическая, психология юридического труда, психология правоотношений в предпринимательстве и др.
1.5. Методологические принципы юридической психологии
Базируясь на ранее сделанном обосновании объекта и предмета
юридической психологии, раскрытии ее истории, а также опираясь на
идеи методолого-теоретического характера, которые содержатся в
публикациях 90-х годов ведущих отечественных ученых по проблемам повышения потенциала отечественной психологии, основными
методологическими принципами юридической психологии необходимо рассматривать следующие:
1. Принцип системности в изучении и интерпретации психолого-юридических явлений отражает факт, что психика человека, являясь открытой функциональной самоуправляемой системой в силу
многоуровневости ее организации, может обеспечивать человеку разноплановые проявления активности в правовой реальности.
Изучение психики как открытой самоуправляемой системы, где
психические явления как элементы могут быть связаны друг с другом
прямыми и обратными связями, дает возможность глубже вскрывать
детерминацию и механизмы правопослушной или противоправной
активности конкретных типов людей, т. к. в данном случае научный
анализ может вестись через уровень развитости и характер взаимосвязи следующих структурных компонентов самоуправления в данной
системе, связанных:
18
– с причинами, обуславливающими правовую активность (нравственно-правовой мотивационный потенциал: ценностные ориентации, идеалы, убеждения, потребности, мотивы, установки и т. д.);
– средствами, обеспечивающими правовую активность (операциональный потенциал: познавательные, эмоциональные и другие
возможности);
– результативными паттернами правовой активности (потенциал
реагирования: реакции, действия, деятельность, общение, поступки,
поведение и пр.).
В методологическом плане именно системная взаимосвязь указанных компонентов обеспечивает следующие узловые моменты:
• во-первых, в качестве детерминант делинквентной (противоправной, преступной) активности человека могут выступать дефекты
как в одном, так и сразу в нескольких структурных компонентах или
иначе, видах потенций человека;
• во-вторых, механизмы правовой активности в различных ситуациях могут быть разными, т. к. психика как целостная система
имеет два контура управления: а) сознательный – активность психики,
специально направленная на контроль целенаправленности ее функционирования в правовой реальности; б) бессознательный – непреднамерненное, непроизвольное, автоматическое реагирование то ли в
силу сформированных установок, то ли из-за ситуативных (в т. ч.
стрессогенных) факторов;
• в-третьих, основные направления и технологии правовоспитания и превентивной деятельности должны выбираться в аспекте возвышения всех трех вышеуказанных видов потенций человека.
2. Принцип субъектности правовой активности отражает
факт, что психика как система есть важнейший атрибут человека
именно как субъекта различных видов активности: деятельности, общения, поведения, духовного созерцания и т. д. При этом гуманистическая трактовка человека как субъекта правовой активности (причем
на любом уровне анализа: индивидуальном, групповом, социальном,
духовном) позволяет, во-первых, преодолеть давлевшее ранее технократическое восприятие его как пассивного объекта правового регулирования, что было для нас типичным в период повсеместного процветания государственной идеологии тоталитаризма, а во-вторых, открывает перспективу одновременного изучения и воздействия по развитию правовой активности людей с учетом доминирования у них определенного способа отношения к другим людям и самому себе.
19
Субъектный подход в юридической психологии требует выяснения не только внешних, но особенно внутренних условий правовой
активности, т. к. последние у социально зрелого человека в виде высшей системной целостности, отражающей сложнейшие взаимосвязи
разноуровневых качеств и доминирующие механизмы, определяют
направление и уровень проявления активности. Так, если у некоторых
типов людей или их общностей доминируют эгоцентрические или
группоцентрические устремления, то их субъектная правовая активность носит парциальный (в т. ч. порой и ущербный) характер. В случае же превалирования просоциальных, а особенно духовных стремлений, субъектная правовая активность может носить уже как гуманистический, так и эсхатологический характер, т. к. здесь правовые реальности сближаются с общечеловеческими императивами и сакральными ценностями.
3. Принцип процессуально-акторного развития правосознания
отражает факт, что, во-первых, психика человека в целом как открытая функциональная система всегда избыточна и поэтому процессуально способна порождать новые содержания (причем в контексте как
позитивной, так и негативной правовой ответственности), а вовторых, акторность проявлений правосознания – это всегда целостное
и одновременно индивидуализированно-специфическое выражение
правовой активности у конкретных типов субъектов, имеющее по отношению к нормам права строго определенные начало и конец.
Несмотря на наличие в любом государстве императивно заданных правовых норм, характер и особенности развития правовой активности у различного типа его субъектов будет зависеть не столько
от документально зафиксированных норм и особенностей правового
регулирования (в т. ч. по виду контроля и серьезности санкций при
несоблюдении тех или иных норм права), сколько от сложившейся у
субъектов правовой ментальности, проявляющейся в доминирующих
смысловых отношениях к правовой реальности. Так, можно утверждать, что конкретный субъект, формируя свою правовую позицию,
определенную группу правовых норм может считать личностно значимыми и будет всегда стремиться их неукоснительно выполнять,
другую же группу норм, рассматривая также как значимые, но в то же
время субъективно трудными для постоянного следования им, будет
выполнять уже с определенным волевым усилием, третью же группу
норм может вообще считать малозначимыми, т. е. фиксирующими незначительные (с его точки зрения) нарушения, а поэтому одновремен20
но при их слабом контроле со стороны правовых институтов общества
последние можно (по его мнению) игнорировать.
В итоге целенаправленного изучения подобного индивидуально и
дифференцированно для групп своеобразного «зонно-смыслового отношения к нормам права», думается, можно, во-первых, вести речь о
широте и глубине присвоенности правовых норм конкретными субъектами, а во-вторых, в контексте выделения доминирующего уровня
нравственно-духовного развития конкретных субъектов (эгоцентрический, группоцентрический, просоциальный, духовный) делать и более
адекватные прогнозы о возможных направлениях в развитии их правосознания и соответственно типе правовой активности, уровне правовой ответственности и т. д.
1.6. Методы юридической психологии
Понятие «метод» применяется и в широком, и в узком смысле. В
первом случае – это способы изучения реальности и построения системы научного знания, во втором – совокупность техник, приемов и
процедур, которые направлены на освоение действительности в конкретной дисциплинарной области и служат эффективному решению
профессиональных задач. В силу многоплановости задач, стоящих перед юридической психологией, она разрабатывает и применяет целый
арсенал методов познания и преобразования психолого-юридической
реальности. Все их многообразие по целевому предназначению можно условно разделить на следующие группы методов:
– научного исследования;
– психотехнического воздействия;
– судебно-психологической экспертизы;
– психологической экспертизы правовых законов и нормативных
актов.
Методы научного исследования предназначены для выявления
психологических фактов, закономерностей и механизмов поведения и
отношений людей, регулируемых нормами права. Благодаря им возникает возможность создания теоретических концепций и разработки
научно обоснованных рекомендаций для специалистов, занимающихся законотворчеством, а также практиков, осуществляющих работу по
борьбе и предупреждению преступности. Среди методов научного исследования обычно выделяют два класса средств: теоретического и
эмпирического познания.
21
К средствам теоретического познания относят логические процедуры обобщения, абстрагирования, формализации, аксиоматический и
историко-сравнительный методы, моделирование, системный анализ и
др.
Среди средств эмпирического познания используются как традиционные для психологической науки методы (наблюдение, опрос, эксперимент, тестирование, анализ продуктов деятельности, биографический метод), так и специально разработанный в юридической психологии методический инструментарий (методики детекции лжи, психологический анализ уголовного дела и др.).
Методы психотехнического воздействия представляют собой
совокупность психотехнологий, техник и приемов оказания влияния
на отдельных людей и группы, которые включены в правовое регулирование. Данные средства применяются как непосредственно психологами, работающими в правоохранительных органах и осуществляющими психоконсультативную, психокоррекционную и психотерапевтическую деятельность, так и после соответствующей психологической подготовки должностными лицами, ведущими борьбу с преступностью. Применение этих методов, с одной стороны, не должно
противоречит нормам этики и уголовно-процессуального законодательства, а с другой – должно обеспечивать эффективную деятельность по предупреждению преступных деяний, раскрытию преступлений, ресоциализации осужденных и социальной реабилитации лиц,
отбывших наказания.
Методы психотехнического воздействия могут реализовываться в
индивидуальной и групповых формах, базируясь на технологиях, созданных в прикладных отраслях психологии и психотерапии, а также с
учетом процедур, разработанных в смежных научных дисциплинах
(криминалистике, пенитенциарной педагогике и др.).
Методы судебно-психологической экспертизы предназначены
для проведения целевых объективных исследований экспертомпсихологом по постановлению следственных или судебных органов.
Судебно-психологические экспертизы, осуществляемые по гражданско-правовым и уголовным делам, предназначены для оказания помощи органам предварительного следствия и суда в более глубоком
исследовании специальных вопросов психологического содержания,
которые необходимы для осуществления объективного доказывания
по уголовным делам или разрешения гражданско-правовых споров.
Предметом судебно-психологической экспертизы являются прежде всего индивидуально-своеобразные черты психического отражения
22
участниками процесса различных явлений окружающей действительности, которые имеют значение для правильного разрешения уголовных и гражданских дел. Среди средств, применяемых в судебнопсихологической экспертизе, основными являются:
− метод психологического анализа материалов уголовного дела;
− анамнестический (биографический) метод;
− методы наблюдения и естественного эксперимента;
− инструментальные
методы
изучения
индивидуальнопсихологических особенностей личности (тесты, опросники, ассоциативный эксперимент и др.).
Методы психологической экспертизы правовых законов и нормативных актов предназначены для выяснения адекватности последних закономерностям и механизмам функционирования правосознания, психологически обоснованным путям совершенствования
правового регулирования в условиях формирующегося правового государства. Технология проведения данного типа экспертиз в России
только лишь начинает складываться. Опираясь на зарубежный опыт,
можно отметить целесообразность использования в данной экспертизе методов юридической герменевтики, психосемантики и психолингвистики.
Проведенный выше анализ сути и целевой направленности основных групп методов юридической психологии свидетельствует, что
в ней, во-первых, активно используются методы, заимствованные из
общей и других прикладных отраслей психологии, во-вторых, разработаны собственные оригинальные средства, предназначенные для
психологического обеспечения правотворческой и правоприменительной деятельности. Учитывая, что вопросы, связанные с применением методов психотехнического воздействия, совершенствованием
методики судебно-психологической и психолого-правовой экспертизы
законов будут подробно излагаться при раскрытии содержания соответствующих конкретных отраслей и направлений современной юридической психологии, то далее представляется целесообразным во избежание возможных повторов подробно рассмотреть лишь суть и специфику применения конкретных методических средств изучения правовой реальности.
Метод наблюдения является одним из наиболее часто используемых в юридической психологии (особенно в таких ее направлениях,
как оперативно-розыскная, следственная и пенитенциарная психология). В психологических исследованиях используются различные ви23
ды наблюдения, которые классифицируются по следующим четырем
основаниям:
− положению исследователя-наблюдателя: косвенное или непосредственное (включенное) наблюдение, самонаблюдение;
− степени формализации процедуры: неструктуризованное и
структуризованное наблюдение;
− регулярности проведения: систематическое, случайное, единичное наблюдение;
− условиям организации и проведения: полевое и лабораторное
наблюдение.
Иногда метод наблюдения является более предпочтительным перед другими методами, т. к. только он позволяет глубоко изучать генезис развития и непосредственного влияния на человека преступной
среды. Так, лишь благодаря включенному наблюдению американские
ученые в 60-е годы смогли исследовать всю пагубность влияния на
заключенных криминальной субкультуры мест лишения свободы.
Для получения в ходе наблюдения объективных данных психологу-исследователю требуется соблюдать определенные правила на основе специально разработанной программы:
• проводить многократные систематические наблюдения в различных ситуациях;
• вести фактологическую протокольную или дневниковую запись результатов наблюдения либо через систему категорий (по методике Р. Бейлза), либо через единицы наблюдения (по методике
К. Дункера), либо путем использования символов-пиктограмм (по методике Ф. Гилберта), либо по буквенным обозначениям или математическим знакам (по методике Е. А. Климова);
• не делать скороспелых выводов, обязательно выдвигать альтернативные гипотезы и проверять их;
• сопоставлять частные (фоновые) особенности проявлений наблюдаемого с общей ситуацией.
Реализация данных правил позволит избежать таких основных
ошибок наблюдения, как неточности и искажения наблюдаемого объекта (явления), просмотры важных фрагментов (деталей), фиксация
артефактов или «миражей» (т. е. того, чего не было на самом деле).
Психолого-практические аспекты метода наблюдения должны
учитываться при проведении дознания оперработниками и отдельных
процессуальных действий следователями, где регистрация психических явлений в виде различного рода реакций на специальные объек24
ты (стимулы, раздражители и т. п.) является основанием для использования соответствующих тактико-технических и психологических
приемов воздействия. В пенитенциарной практике наблюдение за динамикой психических проявлений у отдельных лиц, микрогрупп осужденных различной направленности служит основой для применения
мер исправительного воздействия.
Для выявления наиболее полной информации о лице, интересующем правоохранительные органы, обычно требуется синтезировать данные по конкретным отдельным наблюдениям. Актуальным
является выявление через наблюдение следующих моментов:
• индивидуально-психологических качеств личности (на основе
анализа речи, мимики, жестикуляции, характера одежды и пр.);
• преступного опыта у наблюдаемого (наличие жаргона, татуировок, асоциальных привычек поведения и пр.);
• психического состояния и реакций лица в ходе реализации
следственных действий, при психологическом зондировании в ходе
разговора и т. д.
Метод опроса, являясь другим наиболее часто используемым в
юридической психологии средством исследования, обычно реализуется через следующие методически специфичные формы: беседа, интервью, анкетирование.
Метод беседы как процесс непосредственного общения с интересующей исследователя личностью наиболее эффективен, если применяется в естественных условиях. Он должен быть нацелен, прежде
всего, на выяснение ее отношений к социальным и правовым ценностям, к людям, к правозначимым событиям, на выявление особенностей развития правосознания, мотивационных и других личностных
характеристик. Эффективность метода беседы всегда зависит от тщательности ее подготовки (продумывание перечня узловых вопросов,
тактики поведения и т. п.), умения исследователя устанавливать с собеседником психологический контакт и доверительные отношения,
использовать психотехнические приемы ведения диалогического общения, соблюдать этические нормы и гражданские права личности.
Психолого-практические аспекты метода беседы актуальны для
продуктивности профессиональной деятельности следователей, оперативных, пенитенциарных и прокурорских работников. Так, психологически грамотное построение беседы при допросах подозреваемого и опросе свидетелей всегда требует ориентации в вопросах их психологической готовности и избранной тактики поведения в данном
специфическом виде общения, навыков различения лживости25
правдивости их высказываний, учета и использования влияния различных условий на ход и результативность беседы. Учитывая возможные при следственно-процессуальных действиях объективные и
субъективные источники искажений свидетельских показаний, следует особое внимание обращать не только на содержательную формулировку вопросов и соответствующих инструкций по определенным
следственным действиям (например, перед опознанием), но и учитывать выявленные у них общие внутренние ожидания и установки, характер уверенности и влияние более поздней информации на восприятие юридической значимой информации. Для повышения объективности информации, получаемой методом беседы, рекомендуется в ней
формулировать вопросы, которые позволяют выявлять фактические
детали происшедших событий, вести магнитофонные записи, чтобы
потом можно было анализировать не только содержание, но и интонационные и другие паравербальные характеристики речи. Повторение
беседы с тем же самым лицом, но с несколько измененным планом, с
большим употреблением контрольно-перепроверочных вопросов и
обращением внимания на особенности личностно-поведенческих реакций также будет способствовать повышению ее эффективности как
метода юридического познания.
Интервью как разновидность метода опроса может иметь различную степень формализованности. В этой связи выделяют такие его
виды: стандартизированное, фокусированное и свободное интервью.
При стандартизированном интервью реализуется опрос отобранных
респондентов по жесткой последовательности специально сформулированных вопросов, дающих возможность при определенной тактике
поведения хорошо подготовленного интервьюера зафиксировать в
специальном протоколе фактическую информацию по интересующей
проблеме.
При фокусированном интервью целью опроса является не сбор
по заранее сделанному плану вопросов соответствующих данных по
проблеме, а получение от респондентов уникальной информации (их
мнений, взглядов и т. п.), которая присуща только им одним. Ценностью методики фокусированного интервью является то, что здесь возникает возможность получения информации, которая может дать новое видение изучаемого явления.
Свободное интервью – это опрос, часто применяемый для изучения специализированных групп респондентов (например, осужденных
за различные типы преступлений). Здесь требуется учитывать, с одной
стороны, специфику засоренной жаргоном речи и уровень интеллекту26
ально-культурного развития личности респондентов, а с другой – проявляемые ими недоверчивость или враждебность в отношении интервьюеров как представителей другого мира и статуса. В этой связи для
обеспечения объективности результатов интервью требуется много
усилий потратить на установление психологического контакта и доверительных отношений, на выяснение адекватности понимания респондентом определенных слов, наличие способности осуществлять суждения и делать оценки по интересующей исследователей проблеме.
В правовой сфере достаточно часто используется и такая разновидность метода опроса как анкетирование. Оно проводится обычно
как письменная фиксация ответов на вопросы или в свободной произвольной форме, или путем выбора одной из предложенных заранее
сформулированных позиций. Анкетный метод характеризуется наличием значительного числа вопросов, которые задаются через предложение заполнить опросник относительно большой группе лиц для того, чтобы в итоге получить количественные результаты об интересующих исследователя явлениях.
Анкетирование и интервьюирование широко используются для
изучения механизма преступного замысла, выяснения причин преступности, исследования особенностей профессиональной деятельности различных категорий сотрудников правоохранительных органов,
при разработке профессиограмм, изучении общественного мнения по
изменениям в правовом регулировании и т. д.
Экспериментальный метод – это исследование, при котором
преднамеренно и планомерно вызывается изменение в изучаемых
процессах (явлениях) и ведется контроль всех условий (побочных и
дополнительных), чтобы точно установить характер имеющих место
закономерностей и механизмов между независимой и зависимой переменными.
В практике психолого-юридических исследований получили распространение как лабораторные, так и естественные эксперименты.
Лабораторный эксперимент наиболее часто используется в научных исследованиях (особенно при изучении групповых и индивидуально-психологических особенностей реагирования). Уже хрестоматийными в целом для психологической науки стали инструментальные схемы и результаты лабораторных экспериментов по проблематике свидетельских показаний, деятельности суда присяжных, изучению
феномена агрессивности.
При естественном эксперименте испытуемые не знают о его назначении, целях и условиях проведения, а поэтому воспринимают и
27
реагируют при этом как в обычных условиях. В качестве примера
экспериментирования в естественных условиях можно рассматривать
проведение следственного эксперимента в «живых» условиях, где целью является одновременно и проверка определенных психологических качеств потерпевших, свидетелей и других лиц.
В исправительных учреждениях для выработки научно обоснованных программ ресоциализации личности осужденных часто проводятся так называемые формирующие эксперименты. Именно в данном контексте можно рассматривать многочисленные «программы
модификации поведения заключенных».
Особой разновидностью экспериментального метода, практически сближающего его с методом проективного тестирования, является
ассоциативный эксперимент. Он был разработан К. Юнгом. В содержательно-методическом плане суть ассоциативного эксперимента состоит в том, что испытуемый должен на каждое слово экспериментатора ответить первым словом, пришедшим в голову. Заторможенность
этой реакции, а также неадекватное поведение испытуемого (механическое повторение исходного слова-раздражителя, немотивированный
смех, жалобы, «телесные зажатости», покраснение и пр.) рассматриваются как указание наличия значимых представлений и переживаний, сообщение о которых для испытуемого нежелательно.
В юридической психологии в XX столетии большое распространение получил метод тестов. При этом в правовой сфере оказались
востребованными практически все основные виды тестов, созданные
для изучения как простых психофизиологических реакций и отдельных психических процессов, так и в целом личности и ее интегральных проявлений.
Психодиагностика с помощью тестов обладает рядом достоинств:
− стандартизированность предъявления и обработки результатов;
− их относительная независимость от влияния ситуации тестирования и личности психолога;
− сопоставимость индивидуальных данных с нормативными,
т. е. полученными в тех же условиях в достаточно репрезентативной
группе;
− возможность осуществления тестирования как в индивидуальной, так и групповой формах, в том числе с использованием компьютерной техники.
28
В современной юридической психологии наибольшее распространение получили тесты интеллекта, проективные тесты и многопрофильные личностные опросники.
Тесты интеллекта (шкала умственного развития), а также тесты
на отдельные познавательные процессы (восприятие, внимание, память, мышление, воображение) нашли достаточно широкое применение в судебно-психологической экспертизе, а также при профотборе
сотрудников в правоохранительные органы.
Среди многочисленного арсенала разноплановых проективных
тестов (конститутивных, конструктивных, интерпретативных, катартических, экспрессивных, импрессивных, аддитивных, ассоциативных), которые были разработаны в XX столетии, большинство были
применены и для углубленного изучения личности различных категорий преступников. Ведь их ценность состоит в том, что, благодаря
проекции, облегчается выявление таких содержаний внутреннего мира, которые обследуемый субъект часто бессилен выразить словами, а
также возникает возможность сориентироваться в сложных свойствах
личности, не поддающихся точной оценке. В психолого-юридической
практике (особенно зарубежной) значительное использование получили такие проективные методики, как «чернильные пятна»
Г. Роршаха, «тематический апперцептивный тест» Х. Моргана и
Г. Мюррея, «портретная» методика Л. Сонди, методика «рисуночной
фрустрации» С. Розенцвейга, тест «цветового выбора» М. Люшера и
др. Учитывая специфику стимульного материала и сложность работы
с некоторыми проективными методиками, требующими достаточно
высокой квалификации и многолетнего опыта психодиагностики, их
использование в отечественной практике пока не получило повсеместного распространения.
Многопрофильные личностные опросники (и, прежде всего, такие, как MMPI, СМИЛ, SPI, EPI, 16 ЛФО Р. Кэттела и ряд других), напротив, активно применяются в юридической практике в различных
целях: для выяснения личностных особенностей, влияющих на делинквентное поведение, при профотборе и оценке профдеформации
личности сотрудников правоохранительных органов и т. д.
Метод анализа продуктов деятельности (или иначе праксиметрический метод) традиционно используется в юридической психологии
с момента ее возникновения как самостоятельной науки. Он позволяет
на основе объективных материалов (писем, дневников и других личных письменных источников, архивных документов, продуктов трудовой, учебной, творческой или преступной деятельности) раскры29
вать многие индивидуальные особенности человеческой психики,
развитость конкретных умений и навыков, индивидуальные стилевые
особенности, черты личности, выражающие отношение к труду и др.
При изучении письменных источников часто применяют методику контент-анализа, идею которой выдвинули американские ученые
Г. Лассуэл, Ч. Осгут и Б. Берельсон. Суть контент-анализа состоит в
том, что исследователь по выделенным единицам содержания (слова,
суждения, темы, персоналии и др.) квантифицирует имеющиеся в источниках данные. В дальнейшем контент-анализ использовался для
изучения метериалов по обмену опытом, воспоминаний ветеранов
правоохранительных органов, исследованию архивных следственных
и судебных документов и т. п. В последние годы перспективы методики контент-анализа расширяются в связи с развитием психосемантики, методов многомерного неметрического анализа данных и применения ЭВМ для исследования больших массивов информации.
Рукописные документы могут быть подвергнуты психографологической экспертизе (анализу). И хотя здесь нельзя напрямую выходить на анализ личностных особенностей автора письменного источника, но в то же время характер почерка дает указание на эмоциональное состояние и некоторые типологические свойства высшей
нервной деятельности. Более точно диагностируются по почерку некоторые психические заболевания, присущие человеку. Например, почерк шизофреника часто отличается вычурностью, нарочитой стилизованностью.
Анализ продуктов деятельности представляет важный материал
для психологов, участвующих в судебно-психологических экспертизах: при определенных заболеваниях (шизофрении, маниакальнодепрессивном психозе и др.) резко изменяется уровень и характер
продуктивности, что проявляется в особенностях текстов, рисунков,
поделок больных.
При раскрытии неочевидных преступлений анализ способа его
совершения и результатов (это часто на практике называют «преступный почерк») многое может дать для воссоздания «психологического
портрета» преступника. Так, изучение способа, места и времени совершения преступления (серии преступлений) может характеризовать
такие его личностные особенности, как уровень умственного развития, расчетливость/легкомыслие, а характер издевательства над жертвой – уровень жестокости, хладнокровия или «эмоциональной тупости» преступника.
30
Близким к вышераскрытому методу анализа продуктов деятельности является и биографический метод. Его специфика состоит в
том, чтобы на основе сбора и анализа различных, а не только авторских источников, типичных для разных этапов жизненного пути конкретного человека, проследить процесс его социализации, особенности развития сознания и самосознания, черт характера, способностей,
склонностей и т. д. Применение биографического метода требует от
исследователя критичности, т. к. имеющиеся документы могут быть
неполными, односторонними, необъективными и т. п.
В качестве оригинальной модификации праксиметрического метода, присущей только юридической психологии, можно рассматривать метод психологического анализа материалов уголовного (гражданского) дела. В данном случае информация для исследования берется из документально зафиксированных показаний свидетелей, потерпевших, обвиняемого (подсудимого), гражданского истца или ответчика, а также из других письменных источников (разнообразных
справок, выписок, характеристик, протоколов конкретных процессуальных следственных действий, различных заключений, проведенных
экспертиз). Основное внимание при анализе обращается на субъективное отношение изучаемого лица к обществу, труду, другим людям
и самому себе, к выработке преступного замысла и в целом к содеянному. И хотя в данном случае общая оценка личности преступника
делается на основе лишь имеющихся в уголовном деле документов,
но полученные выводы могут стать ориентационной основой для выбора уже более конкретных средств изучения личности преступника.
В пенитенциарной практике для получения более полных сведений о личности осужденных часто используют метод обобщения независимых характеристик, разработанный еще в 60-е годы
К. К. Платоновым. При его реализации от разных людей собирают
информацию об интересующем лице и его поведении в различные периоды времени и по поводу различных событий. При наличии подобных характеристик от 5–12 человек возникает возможность обобщить
результат развитости конкретных личностных особенностей у исследуемого лица по критериям следующей пятибалльной шкалы:
1) развита очень хорошо, ярко выражена, проявляется часто и в
различных видах деятельности;
2) заметно выражена, но проявляется непостоянно, хотя противоположная ей черта проявляется очень редко;
3) эта и противоположная ей черта выражены не резко и в проявлениях уравновешивают друг друга, хотя обе проявляются не часто;
31
4) заметно более выражена и проявляется противоположная черта
личности;
5) противоположная названной черта личности проявляется очень
часто и в различных видах деятельности.
При применении метода обобщения независимых характеристик,
как правило, людей их дающих специально обучают пониманию сути
и анализу уровня развитости конкретных личностных черт, в том числе при их проявлении в типичных жизненных ситуациях и видах деятельности исследуемого человека.
В профессиографии (психографии) конкретных типов юридических специальностей порой используют метод самооценки, позволяющий профессионалам самим по специальным шкалам (обычно
построенным по технике «семантического дифференциала»
Ч. Осгуда) определить уровень развитости черт характера, способностей, склонностей, профессиональной компетентности и т. п. Если в
дальнейшем сравнить профили наиболее профессионально успешных
и неуспешных работников, то можно выявить критерии для профотбора и деловой оценки кадров.
Перспективным для применения в различных направлениях юридической психологии представляется и метод экспертных оценок. На
сегодняшний день он, к сожалению, преимущественно используется
или в теоретических разработках, или в практике сложных судебнопсихологических экспертиз, проводимых комиссионно.
Прежде всего следует подчеркнуть, что все применяемые в юридической деятельности психологические методы изучения и коррекции личности не должны противоречить этическим нормам, ущемлять
права граждан, гарантированные Конституцией РФ, противоречить
требованиям уголовно-процессуального закона, принципам законности и гуманности. В этой связи по этическим соображениям не могут
быть реализованы в реальных условиях многие формирующие эксперименты (например, по изучению закономерностей формирования
преступных группировок, массовых беспорядков и т. п.), а также применены унижающие или игнорирующие общечеловеческое достоинство «программы модификации поведения».
В силу своеобразия развития правовых систем по ряду проблем
юридической психологии (например, закономерности развития правосознания в зависимости от влияния национальной ментальности)
трудно осуществить кросс-культурные исследования. Определенные
затруднения имеются в организационном плане и в проведении лонгитюдных исследований по ряду категорий преступников и делин32
квентов (т. е. многократных обследований одних и тех же лиц на протяжении длительного отрезка времени)
Вопросы для самоконтроля
1. Определите понятие и предмет юридической психологии в
системе научного знания.
2. Каковы задачи юридической психологии?
3. Расскажите об исторических этапах развития юридической
психологии.
4. Покажите взаимосвязь юридической психологии с правовыми
науками.
5. Назовите основные методологические принципы юридической психологии.
6. Объясните целевую направленность основных групп методов
юридической психологии.
Тест к первой главе
1. Юридическая психология – это
а) специальная часть психологической науки
б) отрасль уголовного процесса
в) прикладное направление
2. Задачами юридической психологии являются
а) показать специфику психических закономерностей в правовом
регулировании
б) разработать способы розыска психически больных
в) оказать медицинской помощи осужденным в местах лишения
свободы
3. Кто изобрел детектор лжи
а) Ю. Ю. Бехтерев
б) Ч. Ломброзо
в) А. Р. Лурия
4. Выделите ученых, внесших большой вклад в историю развития юридической психологии
а) А. Ф. Кони
б) А.В. Петровский
33
в) Ж.-Ж. Руссо
г) В.М. Бехтерев
5. Выделите психические и познавательные процессы
а) эмоции
б) воля
в) восприятие
г) ощущение
6. Антропопсихогенез – это
а) развитие психики человека в онтогенезе
б) развитие психики человека в филогенезе
в) развитие психики человека в онто- и филогенезе
7. Методами юридической психологии являются
а) метод анализа
б) метод синтеза
в) ассоциативный эксперимент
г) судебно-психологическая экспертиза.
8. Выделите теории, необходимые для психокоррекции пенитенциарной психологии
а) социопатической личности
б) свидетельских показаний
в) мозговых рефлексий
9. Импульсивная реакция, отражающая отношение индивида
к значимости воспринимаемого им явления – это
а) характер
б) темперамент
в) эмоции
10. Самодетерминация активности человека, основанная на
осознании значимости планируемого результата – это
а) внушение
б) воля
в) влечение
11. Непатологическая дезориентация сознания, вызванная
внезапным эмоциональным сверхсильным воздействием при неспособности лица найти адекватный выход из ситуации
а) влияние
б) аффект
34
в) внушаемость
12. Нарушение памяти, забывание травмирующих событий
а) гипноз
б) амнезия
в) суггестия
35
2. АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ПРАВОВОЙ
И ПРЕВЕНТИВНОЙ ПСИХОЛОГИИ
2.1. Состояние и перспективы развития правовой психологии
Правовая психология – это раздел (подотрасль) юридической психологии, которая изучает психологические закономерности и механизмы реализации правопонимания и правотворчества, формирование индивидуального, группового и общественного правового сознания, правовой социализации личности и ее правоисполнительного поведения.
Усвоение людьми законов, правовых знаний и требований, определяющих меру возможного и должного поведения, осознание своих
прав и социально-приемлемых способов их реализации, а также понимание сложных правовых взаимоотношений между различными
людьми, их группами и социальными институтами происходит в процессе правовой социализации. Он происходит при развитии человека
в социуме, где создаются условия, чтобы, во-первых, дать индивиду
представления о правовых ценностях, нормах, санкциях и ролевых
предписаниях, а во-вторых, обеспечить их перевод во внутренний
план и превратить в личное поведенческие регуляторы.
Первое знакомство с существующей в обществе правовой культурой осуществляется человеком еще в детстве: из сказок возникают
первые юридические представления, из детских ролевых игр приобретаются понятия о функциях права и его представителях, из средств
массовой информации, бесед со взрослыми и чтения книг возникают
знания о правовых ценностях, стандартах нормативно – оценочного
поведения. Возникшая в детстве индивидуальная правовая картина
мира в последующем с возрастом значительно обогащается и уточняется, при усложнении форм деятельности (учеба, труд), расширением
круга общения человека, реализацией им попыток самоактуализации
и самореализации.
Итогом правовой социализации личности является возникновение
индивидуального правосознания – системы знаний, оценок и представлений о правопорядке данного общества, а также установок правоисполнительного поведения. Содержание правосознания конкретного
человека (его правовая информированность, оценка правовой действительности, мотивация правомерного поведения) зависит от уровня личностно-гражданской зрелости. Последний определяется характером и
объемом полученного правового опыта, т. е. зависит от степени освое36
ния доминирующей правовой культуры общества и субкультур его конкретных социальных групп, в которые включен человек.
В развитой правовой культуре следует выделять три взаимосвязанных звена: правовая осведомленность (компетентность); позитивное психологическое отношение к праву, согласие с ним; интериоризация права, т. е. включение в его систему собственных ценностных
ориентаций, которые выражаются в правомерном поведении потребностно-мотивационной сферы личности. Как происходит формирование и развитие у человека в онтогенезе правовой культуры рассмотрим более подробно.
При взрослении человека важнейшими агентами формирования
правосознания (их порой еще криминологи называют институтами
социализации) выступают семья, школа, референтные группы сверстников, трудовые коллективы, средства массовой информации. При
этом основными механизмами формирования правосознания выступают: идентификация, внушение, заражение, подражание, убеждение.
Психологический механизм идентификации рассматривается как
отождествление индивида с другим человеком, в результате чего происходит воспроизводство поведения, мыслей и чувств другого лица.
Психологический механизм внушения представляет собой особый вид эмоционально-волевого целенаправленного, но неаргументированного воздействия одного человека на другого или группу людей.
Заражение есть бессознательная (невольная) подверженность индивида определенным психологическим состояниям, при которых происходит некритическое принятие какой-либо информации и чувств.
Подражание является способом воздействия людей друг на друга, в результате которого происходит неосознанное воспроизводство
личностных черт и поведенческих паттернов.
Убеждение – это метод воздействия на сознание личности через
обращение к ее собственному критическому суждению для формирования определенных взглядов и в целом мировоззрения.
В процессе социализации освоение правовых ценностей и норм
(или иначе, их интериоризация – перевод во внутрь) вначале преимущественно происходит на бессознательном уровне. Так, для детей
наиболее значительными фигурами идентификации выступают их родители, а также учителя. Именно от них они узнают, как подобает себя вести в различных ситуациях, копируют с них модели социального
поведения. При этом глубина усвоения ребенком образцов поведения,
степень принятия им социальных ценностей и норм (в том числе правовых) во многом зависит от эмоционального отношения к конкрет37
ным лицам. При позитивном отношении к ним ребенком усваиваются
не только внешние поведенческие проявления взрослых, но и ценностно-мировоззренческое отношение к правовой реальности. При негативном же отношении ребенка к родителям и учителям отвергаются
не только они сами, но и та система нравственных и правовых ценностей, носителями которых они являются. В последующем может происходить и полная переориентация на других людей, с иной, часто
противоположной системой ценностей, т. е. иного восприятия добра,
зла справедливости, вины и других основных нравственных и правовых императивов.
В случае наличия благоприятных условий правовой социализации личности (развитие в семье правопослушных граждан, целенаправленное правовое обучение и воспитание в школе, общение в подростковом и юношеском возрасте в просоциальных группах сверстников и т. п.) происходит достижение высокого уровня индивидуального
правосознания. При этом в достаточной мере развитым оказываются
все структурные компоненты (стороны) правосознания: интеллектуальный (познавательный), оценочный (эмоциональный) и поведенческий (мотивационно-волевой). Познавательный компонент правосознания характеризуется суммой правовых представлений, знаний и
умений; эмоциональный – оценочными суждениями и отношениями к
нормам права (положительными, безразличными, негативными); поведенческий – наличием установки (готовности) на правомерное поведение, привычек к безоговорочному исполнению норм различных
видов законодательств и негативному отношению к их нарушителям.
В научных исследованиях выявлено, что дефекты в правовой социализации личности могут возникать из-за следующих негативных
моментов: конфликтов с родителями, воспитания в социально неблагополучных семьях (криминогенных, аморальных, проблемных, неполных, псевдоблагополучных), трудностей саморегуляции в школе,
сближения с неформальными асоциальными группами сверстников
и т. д. Следствием последних может быть как совершение незначительных правонарушений, так и серьезных преступлений. О том, в какой мере конкретные условия и определенные факторы ведут к противоправному поведению, речь будет вестись в разделе, посвященном
проблемам криминальной психологии. Далее же хотелось особо отметить факт, что в качестве важной предпосылки к противоправным
деяниям в последние годы часто указывается влияние особой ментальности, сложившейся в российском обществе советского периода.
Она часто приводила и приводит до сих пор к недооценке ценности
38
права (правовой негативизм) или к легкомысленному, безответственному отношению к требованиям закона (правовой инфантилизм), или
к активному неприятию норм права (правовой нигилизм).
Длительное существование в нашей стране тоталитарного режима
привело к специфической деформации правосознания. В правосознании
большинства социальных групп и общества в целом доминирующим
представлением стала карательная функция закона, а сами законы и
другие нормативные акты воспринимались преимущественно как обязанность личности перед государством, а не как права. Игнорирование в
законотворчестве личности в качестве главной правовой единицы отразилось на дисгармоничном противопоставлении норм и мер правового
воздействия, зафиксировавших приоритетность отношений к государству и его институтам, по сравнению с правами конкретного человека.
Одновременно низкая правовая культура должностных лиц, усугубляемая отсутствием реальной ответственности за отступления от права, ярче всего проявлялась в неуважении права и пренебрежении им. Права
человека – категория, чуждая правосознанию большинства тех, кто согласно Конституции призван обеспечить их незыблемость.
Негативное влияние на советских людей оказало выхолощение
из-за заидеологизированности частноправовой сущности гражданского права. Вследствие последнего у людей была практически подавлена частная инициатива, а также заблокирован ведущий механизм
творческого развитая – чувство собственного достоинства.
В целом в условиях тоталитарного государства правовое поведение большинства советских людей строилось не в силу развитых
внутренних правовых убеждений, а лишь на конформно-исполнительском (из-за наличия социологической черты-личности конформности) или на вынужденно – законопослушном уровне (подчинение
закону в силу боязни наказания).
Взятый в постсоветский период в России курс на восстановление
общечеловеческих ценностей, что, прежде всего, зафиксировано в
статьях Конституции РФ, и одновременно активная разработка различных правовых кодексов вселяет определенный оптимизм. Об этом
очень много пишут сами разработчики законодательства. Однако психологи на основе исследований отмечают, что тенденция к резкому разгосударствлению заключает в себе и существенные противоречия.
Учитывая, что правовые представления, интерпретация права
принадлежат к самым сложным психосоциальным явлениям, имеющим комплекс исторических, государственно-иституциональных, мировоззренческих, личностных детерминант и одновременно множест39
во характеристик или измерений, то в качестве основных групп условий, которые могут обеспечить эффективность функционирования
правовых норм, выступает следующие:
• макросоциальные условия (реальные социально-экономические возможности общества, правовая система, социальные институты,
правовая культура, общественное мнение, престиж права и т. д.);
• микросоциальные условия (субкультуральные правовые ориентации в различных формальных и неформальных социальных группах, трудовых и иных коллективах);
• личностные условия (субъектная правовая активность в правотворчестве и правоисполнительном поведении).
На основе современных достижений и тенденций развития правовой психологии остановимся на научно-психологических предпосылках для реализации каждой из указанных групп условий.
Учет макросоциальных условий имеет целью гармонизовать объективные потребности общества, строящего правовое государство, и
интересы его граждан. Последнее будет достигнуто, если при разработке законов, в непосредственной работе государственных и общественных институтов будут реализовываться следующие моменты:
• во-первых, учитываться общественное мнение и уровень развитости правовой культуры населения в целом;
• во-вторых, предприниматься целенаправленные меры по научному обоснованию и повышению престижа права в обществе;
• в-третьих, наряду с политической и социально-экономической
стабилизацией будет вестись активная борьба с правонарушителями и
осуществляться разноплановая профилактическая деятельность среди
различных слоев и групп населения.
Отмечая важность реализации всех указанных моментов, в то же
время следует особо отметить имеющую место недостаточную востребованность российскими законодателями достижений и рекомендаций психологической науки. Среди негативных причин последнего
часто выступают, с одной стороны, иллюзии отечественных разработчиков законодательства, что они в состоянии самостоятельно выделять и решать проблемы, фактически требующие использования психологических знаний на профессиональном уровне, а с другой – отсутствие в современной юридической психологии концепции использования ее знаний в разработке законодательства и формирования
практики его применения.
Учет микросоциальных условий, обеспечивающих эффективность
норм права, предполагает реализацию социально-психологического мо40
ниторинга тенденций в развитии правовых субкультур, свойственных
тем или иным социальным слоям и группам. Ведь последние всегда
различаются практикой исполнения права, своеобразным пониманием
его. Например, в среде бизнесменов, где оборот товаров и денег проходит быстро, соблюдение определенных правовых формальностей может
замедлить скорость и наращивание объемов торгово-финансовых операций. Поэтому здесь в определенной мере легализована практика отступления от оперативного заключения юридических актов при продлении или заключении контрактов деловыми партнерами, т. к. сделки, даже связанные с большим риском могут заключаться под устное «честное слово», на основе телефонных договоренностей и т. п.
Учет личностных условий субъекта, реализующего право, требует, прежде всего, изучения соотношений внешней и внутренней правовой мотивации у конкретных типов людей. Мотивы правомерного
поведения личности могут отличаться большим разнообразием:
– убежденность в общественной пользе поступка;
– долг перед обществом;
– профессиональное чувство ответственности;
– практическая полезность поступка для другого;
– стереотип, привычное поведение;
– конформизм, подчинение большинству;
– боязнь юридической или моральной ответственности;
– личная польза от совершения поступка;
– эгоистические интересы;
– негативные мотивы (месть, ревность и др.), реализуемые правомерными средствами.
Из приведенного перечня видно, что здесь представлены как мотивы общественные и сугубо личные, так и множество переходных и
смешанных форм мотивации.
Существует необходимость создания условий для проявления
личностью позитивной социально-правовой активности – добровольного, инициативного совершения действий, способствующих укреплению законности и правопорядка. Чтобы такая активность реально
имела место, у человека должен быть интерес и уважение к праву,
признание высокого престижа деятельности правовых учреждений,
поиск наиболее эффективных путей использования своих правомочий
и реализации своих гражданских обязанностей, долга в правовой сфере. Однако, хотя позитивная социально-правовая активность в полной
мере соответствует духу правового государства и демократическому
общественному строю, она еще не свойственна широким кругам рос41
сийского населения. В индивидуальном правосознании россиян содержатся консервативные элементы (социальные привычки, установки), которые унаследованы от ранее полученной в советский период
правовой деформации личности. На личностном уровне правосознания могут существовать два рода противоречий: одно связано с прямым, до сих пор имеющим место собственно правовым насилием и
унижением достоинства личности со стороны государства, общества,
его институтов; второе же – с неурегулированностью отношений личность – «другой» («другие»).
Противоречия в сфере отношений личность – «другие» в России
усугубляется из-за того, что здесь, во-первых, до сих пор преобладают
не правовые, а морально-этические регуляторы поведения (например,
доверие – недоверие, совесть и пр.), а во-вторых, вместо взаимности в
интерпретации прав и обязанностей партнеров по отношению друг к
другу действует преимущественно механизм психологического обмена, реализуемый по формуле «ты – мне, я – тебе».
Единственно действенным путем построения у нас правового
общества является путь «снизу», т. е. становления сознания личности
и ее способности и умения оценивать и защищать свои права. При
этом начальным моментом должно стать развитие у личности способности регулировать взаимоотношения с другим человеком без того,
чтобы игнорировать чужие и жертвовать своими интересами.
2.2. Состояние и перспективы развития превентивной психологии
Превентивная психология – это направление юридической психологии, которое изучает природу и механизмы отклоняющегося поведения с позиции междисциплинарного системного подхода, включая личностные, социальные, социально-психологические, психологопедагогические факторы, обусловливающие социопатогенез, а также
предлагает научно обоснованные рекомендации по психологическому
обеспечению, предупреждению, диагностике и коррекции отклоняющегося поведения.
Объектом исследований отечественных превентивных психологов
преимущественно являются социально-дезадаптивные дети и подростки (иначе «трудновоспитуемые», «педагогогически запущенные»),
чье отклоняющееся поведение на докриминальном уровне носит
формы агрессивного, корыстного или социально-пассивного саморазрушающегося характера.
42
Зарубежными учеными девиантное поведение рассматривается в
более широком (преимущественно социокультурном) контексте. При
этом среди богатства теоретических подходов зарубежных ученых к
феномену девиации следует условно выделить три ведущих направления:
– в аспекте социализации;
– с позиции социальных реакций;
– в плане социального контроля.
В отечественных научных традициях отклоняющееся поведение
обычно изучается через анализ системы поступков или отдельных социальных действий, которые противоречат принятым в обществе правовым или нравственным нормам. К его основным видам относят как
преступное (делинквентное), так и непротивоправное (уголовно не наказуемое) аморальное поведение (например, систематическое пьянство,
стяжательство, сексуальные и другие формы асоциальной распущенности). Однако приведенное выделение видов девиантного поведения является
достаточно
условным,
т. к. игнорирование
моральнонравственных норм довольно часто перерастает в преступление или
иное правонарушение.
Актуальность разработки нового, более многопланового (в том
числе базирующегося на достижениях психологической науки) подхода к проблеме профилактики и предупреждения отклоняющегося поведения состоит в том, чтобы в постсоветской России при построении
правового государства отказаться от ранее существовавшей «карательной профилактики», основанной на императиве санкций, а также
мерах жесткого социального и административного контроля. Новый
подход должен быть как «охранно-защитная профилактика», представлять собой комплекс мероприятий социальной, правовой, медицинской, педагогической и психологической помощи и поддержки
конкретным категориям граждан и их общностям.
Среди первостепенных задач превентивной психологии рассматриваются следующие:
1) выявление закономерностей и механизмов отклоняющегося
поведения, а также факторов, вызывающих социопатогенез, и разработка мер по их нейтрализации;
2) психологическое обеспечение социально-правовой и коррекционно-реабилитационной практики, осуществляемой учреждениями
и специальными службами различных ведомств (народного образования, социальной защиты, здравоохранения, правоохранительных органов и пр.).
43
Реализация первой из указанных задач требует проведения системного исследования генезиса отклоняющегося поведения, где возможно вскрытие сложной взаимосвязи биологических, социальных и
культурных факторов, играющих различную роль на разных этапах
развития индивида. Разноплановые негативные факторы, обусловливающие генезис асоциального поведения, можно классифицировать
следующим образом:
1) индивидный фактор, действующий на уровне биопсихологических предпосылок асоциального поведения, которые могут затруднять социальную адаптацию индивида;
2) психолого-педагогический фактор, проявляющийся в дефектах семейного развития, школьного и других видов образования, в
формализме воспитательных функций производственных коллективов
и т. д.;
3) социально-психологический фактор, охватывающий неблагоприятные особенности взаимодействия человека со своим ближним
окружением (в семье, на улице, в классе, на производстве и т. д.);
4) личностный фактор, раскрывающийся в активноизбирательном отношении человека к предпочитаемым видам деятельности и среде общения, а также к социальным нормам и ценностям, реализуемым конкретными государственными и общественными институтами;
5) социальный фактор, определяющийся политическими, социальными, правовыми, экономическими, культурными, этническими и
другими условиями, которые имеют место в социуме.
Вышеуказанные факторы действуют не изолированно, а во
взаимосвязи, в контексте жизненных ситуаций. При этом в различных
возрастных периодах существует своя иерархия и проявляется в разной мере негативный вклад различных факторов в генезис отклоняющегося поведения.
Механизмы девиантного поведения различны на разных стадиях психосоциального развития человека и в контексте разноплановости действий в конкретных жизненных ситуациях тех или иных факторов. Так для «трудных подростков» характерны:
• гиперидентификация со своей спонтанной группой сверстников и нарушение межличностных отношений со взрослыми (родителями, учителями, и пр.);
• подверженность эмоциональному заражению при демонстрации «иррационального протеста» как самоутверждения;
44
• определенная жесткость, вызванная, с одной стороны, упро-
щенным пониманием мужественности (отождествление ее с грубостью), а с другой – анонимностью группового поведения (появление
чувства безнаказанности).
В связи с тем, что поведение «трудного подростка» преимущественно ситуативно, а социальные нормы еще не стали действенным регулятором, то для него типичным является постоянное стремление
выделиться и привлечь внимание (причем неважно чем: внешним видом, жаргоном, манерой поведения и пр.).
В отношении молодежи причины девиантного поведения часто
объясняются реально имеющимся разрывом в их возможностях и степени удовлетворения ими тех или иных потребностей. При этом именно
стремление к преодолению такого разрыва чаще всего и является тем
внутренним мотивом, который побуждает молодых людей с недостаточно устойчивой социальной ориентацией к поступкам и действиям,
противоречащим социально-этническим или правовым нормам.
В социально-психологическом плане при выборе механизмов девиантного поведения решающая роль принадлежит отношению самой
личности к совершаемым ею нарушениям, реагированию на мнение
окружающих, всего общества. Для большинства девиантов это отношение носит самооправдательный характер, в чем, в частности, и
проявляются конкретные психологические механизмы защиты (проекция, вытеснение, отрицание, подавление и др.). Поэтому самооправдание своих асоциальных поступков и действий, какими бы тяжелыми и опасными они ни были, есть реальный психологический феномен, который может затруднить проведение с ними профилактической работы. Так, по данным криминологов, признание вины в совершенном преступлении встречается лишь у четверти убийц, воров, насильников и еще более редко у хулиганов. Среди алкоголиков каждый
пятый лично мало озабочен тем, что о нем думают другие люди.
В отечественной превентивной психологии в настоящее время
ведутся активные исследования по разработке типологий и психологических характеристик, прежде всего, детей и подростков с патогенной, психосоциальной и социальной дезадаптацией. Однако прогрессирующая тенденция роста различных проявлений девиантного поведения ставит вопрос об изучении факторов и механизмов не только по
конкретным видам отклоняющегося поведения, типичным для определенных возрастных групп, а разработка более глубоких концепций –
о сути и механизмах социальной девиации. Ведь девиантное поведение как сложное многоплановое социальное явление, во-первых, не
45
может быть раскрыто лишь через определенные аспекты (личностные, социальные, культурные и др.), во-вторых, быть сведено лишь к
отдельным видам проявлений (аморальный поступок, деликт, девиации и т. п.). Девиантное поведение – это специфический способ передачи, усвоения и закрепления проявления ценностного отношения
личности к обществу, подкрепленный мотивацией, направленной на
изменение социальных норм и ожиданий. Операционализм предложенного определения, на наш взгляд, позволяет четко увидеть актуальность именно междисциплинарного подхода к исследованию девиантного поведения. Ведь его могут провоцировать (стимулировать)
нестабильные политические, социально-экономические условия, неразработанность законодательства и дефекты правовой системы, недостатки семейно-бытовых отношений, деформированные индивидуально-личностные потребности, социально-культурное окружение,
межгрупповые отношения и межличностное взаимодействие людей
друг с другом.
Для реализации второй узловой задачи превентивной психологии – психологического обеспечения социально-правовой и коррекционно-реабилитационной практики с девиантными людьми – актуальным является, прежде всего, разработка адекватных методических
средств по диагностике и коррекции, причем в рамках профессиональной компетенции лиц, занимающихся профилактической деятельностью (психологи, социальные работники, учителя, воспитатели,
сотрудники правоохранительных органов и др.).
Инструментарий превентивной диагностики должен быть составной частью так называемых диагностико-коррекционных комплексов. Они должны позволять, с одной стороны, выявлять вид дефекта психосоциального развития, а с другой – определять комплексную коррекционную программу его устранения.
В процессе превентивной психодиагностики и психокоррекции
может быть реализован следующий процедурный алгоритм.
Диагностика должна начинаться с выявления наличия либо отсутствия психобиологических предпосылок отклоняющегося поведения, затруднивших социальную адаптацию ребенка (отставание или
задержки в умственном развитии, наличие или отсутствие нервнопсихических заболеваний и патологий неврозов, психопатий, психиатрических расстройств и т. п.). При обнаружении подобных предпосылок требуются специальные лечебно-воспитательные программы, в
реализацию которых необходимо включать патопсихологов, дефектологов, врачей-психиаторов и других специалистов.
46
Далее важно выявлять возможные дефекты индивидуальнопсихологического плана, в том числе нарушений эмоциональноволевой и мотивационной сферы (повышенная тревожность, агрессивность, сниженные эмпатийные качества, акцентуации характера,
неадекватная самооценка и т. д.). Для устранения данного типа дефектов требуется индивидуальный психолого-педагогический подход, а
также некоторые дополнительные психокоррекционные программы.
При дальнейшей диагностике выясняется уровень социального
развития человека, в том числе изучается включенность в различные
сферы социализации (познание, общение, труд и др.), характер референтной ориентации на определенные группы и социальные слои, а
также выявляется направленность личности (ценностно-смысловые
предпочтения, социальные установки, ожидания и т. д.). Для последующего определения условий, обусловливающих социальную дезадаптацию, исследуется атмосфера семьи, характер межличностных отношений и социометрический статус человека в среде сверстников
(коллег) и многое другое. Полученная в данном случае информация,
возможно,
потребует
распространения
коррекционнопрофилактической деятельности и на ближайшую микросреду дезадаптанта.
Сегодня наиболее углубленное психологическое знание и наиболее полный диагностико-коррекционный инструментарий применяется психологами, работающими с детьми и семьями групп риска в системе учреждений образования и социальной защиты. Здесь психологи
имеют надежные психодиагностические методики для выявления нарушений познавательных процессов, эмоционально-волевой и коммуникативной сферы характерологических и мотивационных особенностей детей и подростков. На основе результатов психодиагностики
разрабатываются индивидуальные и групповые психокоррекционные
программы по устранению имеющихся дефектов. Одновременно широкое распространение получило психологическое консультирование
родителей девиантных детей, их учителей и воспитателей с целью
реализации индивидуального подхода к дезадаптированным детям и
подросткам.
Вопросы для самоконтроля
1. Что такое правовая психология?
2. Что вы знаете о проблемах правовой социализации личности.
3. Что такое превентивная психология?
47
4. Расскажите о проблемах, связанных с предупреждением, диагностикой и коррекцией отклоняющегося поведения.
Тест ко второй главе
1. Правовая психология – это подотрасль
а) юридической психологии
б) пенитенциарной психологии
в) возрастной психологии
2. Методом психологического воздействия является метод
а) индивидуации
б) убеждения
в) заражения
3. Дефекты правовой социализации личности возникают в
случае
а) правового инфантилизма
б) лени
в) одиночества
г) карательной функции закона
4. Превентивная психология изучает
а) природу и механизмы отклоняющегося поведения
б) профилактику девиации
в) аморальное поведение
5. Поведение, противоречащее принятым в обществе нравственным нормам
а) девиантное
б) экспрессивное
в) фрустрированное
48
3. СОСТОЯНИЕ И ПЕРСПЕКТИВЫ РАЗВИТИЯ
КРИМИНАЛЬНОЙ ПСИХОЛОГИИ
Криминальная психология является разделом юридической психологии, которая изучает закономерности и механизмы подготовки и
совершения преступлений отдельными лицами и преступными группами, психологические аспекты вины и роль потерпевших в преступном деянии, а также разрабатывает психологически обоснованные
теории и типологии (классификации) личности преступников, рекомендации по совершенствованию борьбы с преступностью.
Криминальное поведение – это всегда сложное многофакторное
явление, которое должно анализироваться не только в структурном и
функциональном планах, но и в аспекте генезиса – возникновения у
субъектов мотивации преступного деяния, особенностей выбора
средств и принятия решения. Криминальное поведение отличается от
правопослушного как по содержанию, направленности, так и по психорегуляционным особенностям. В связи с этим предметом пристального внимания со стороны криминальных психологов выступает изучение, с одной стороны, истоков асоциальности личностей конкретного типа преступников, степени его антиобщественных взглядов и установок, криминальных привычек и навыков, а с другой – роли криминогенной ситуации и самого асоциального субъекта в развитии
преступного деяния.
3.1. Психологические факторы
и характеристики преступного поведения
Биологические и социальные факторы являются детерминантами
криминального поведения, интегрируясь в личностно-психологических качествах преступника, являющегося субъектом противоправного
деяния. Для поведения большинства преступников характерны социально ценностная дезадаптация и дефекты саморегуляции. Доказано,
что преступники отличаются от правопослушных граждан в наибольшей степени отношением к таким ценностям, как общественнополезная деятельность, нравственность, эстетическое удовольствие,
брак, семья, дети. Преступники являются людьми более фаталистичными и меланхоличными (т. е. крайне отрицательно оценивающими
свою прожитую жизнь, повседневные дела и жизненные перспективы), у них также занижена потребность в социально-приемлемой саморегуляции. Все это может свидетельствовать о том, что преступни49
ков от непреступников отличает не одно какое-то ведущее психологическое свойство, а неповторимое сочетание и особый удельный вес
каждого из личностных свойств (своеобразный «симптомокомплекс»),
который характеризует деликвентную личность как человека с особой
«жизненной философией» и поведенческими стереотипами.
В качестве психологических предпосылок преступного поведения
могут выступать феномены отчуждения и тревожности. По мнению
ученых, социально-психологическое отчуждение есть развивающаяся
чаще всего в результате эмоционального отвергания родителями (психологической депривации), из безразличия, а также усвоенной социально-психологической дистанцией между индивидом и средой, изолированность от ценностей общества и невключенность в эмоциональные контакты, отчужденность от общества в целом, его социальных институтов и малых групп (семья, коллектив и др.). Фатально однозначно изолированность не может рассматриваться в качестве причины преступного поведения, но она формирует общую нежелательную направленность личности, которая может предопределять уголовно-наказуемые формы реагирования на конкретные конфликты.
По данным эмпирических исследований наиболее отчужденными
среди деликвентов являются бродяги, а среди них – алкоголики. Среди преступников наибольшая отчужденность наблюдается у лиц, отбывающих длительные сроки наказания в виде лишения свободы.
Большой криминогенностью обладает и феномен личностной
тревожности, обусловленный наличием у определенного типа людей
значительного беспредметного страха. Как личностное свойство тревожность может возникнуть из-за постоянного ощущения неуверенности в себе, бессилия перед внешними факторами, преувеличения их
могущества и угрожающего характера. Когда человек, обладающий
чрезмерным уровнем тревожности, начинает оценивать субъективную
угрозу безопасности, то он может предпринять попытки насильственных действий против людей или явлений, которые воспринимаются
им как угрожающие, деструктивные. В этом случае человек может совершить преступление, чтобы не разрушить представление о самом
себе, своем месте в мире, самоощущении, самоценности, чтобы не
прекратилось его биологическое и социальное бытие. По данным эмпирических исследований, тревожность как причина преступного поведения присуща преступникам женского пола, а также несовершеннолетним, имеющим проблемы с самоутверждением.
Рассмотренные феномены тревожности и отчужденности диалектически между собой взаимосвязаны, а поэтому при низких регуляци50
онных возможностях возникающие сначала асоциальные, а затем и
антисоциальные установки и привычки не только не контролируются,
но и могут становиться целеобразующими механизмами преступного
поведения.
Антисоциальное поведение может быть обусловлено не только
рассудочным отношением к действительности, но и неосознаваемыми
компонентами психики. В первом случае налицо так называемые
умышленные преступления, которые в зависимости от регуляционных
особенностей можно подразделить на следующие три вида:
– преступления целевые, где всегда имеются определенные личные интересы (материальная выгода, карьера, месть и др.);
– преступления-самоцели, где сам процесс их совершения доставляет чувство удовлетворения преступнику (хулиганство, сексуальное насилие и др.);
– преступления – средства достижения других целей, где налицо
неправильное понимание групповых или общественных интересов
(например, ущемление прав граждан должностными лицами, осуществляемое «для экономии» и т. п.).
Во втором случае преступное поведение обуславливается таким
механизмом, как антисоциальные поведенческие стереотипы (привычки, навыки, установки). С позиций криминальной психологии последние часто ведут к ситуативно-импульсивному поведению, особенно в случаях наличия у человека низкого уровня психической регуляции. В этой связи даже в отношении устойчивых преступников
следует говорить о ситуативной обусловленности поведения, но уже
вызываемыми характерологическими особенностями их личности,
сформированными асоциальными операциональными установками
(повторение определенного способа поведения в определенной ситуации). Последнее ставит под сомнение расхожее мнение многих юристов о наличии так называемых «криминогенных ситуаций», где обстоятельства якобы сами по себе провоцируют преступление. Юридические психологи, напротив, отстаивают позицию, что преступления
совершаются не напрямую из-за ситуативных обстоятельств, а благодаря определенным устойчивым личностным характеристикам человека, так как у каждого индивида существует определенный уровень
личностной валентности ситуации (актуализации характерного способа поведения).
Значительным достижением отечественной криминальной психологии 80-х годов является предпринятая под руководством
Ю. М. Антоняна попытка исследования психологических особенно51
стей различных категорий преступников. На основе результатов психодиагностического обследования по методике ММИЛ как преступников, так и правопослушных граждан и затем путем сравнительного
анализа выявлены личностные детерминанты конкретных видов преступных деяний.
Расхитителей, в отличие от других категорий преступников, отличает то, что они более приспособлены к различным социальным ситуациям, нормам, требованиям, более общительны, могут контролировать
свое поведение, отличаются меньшей психической напряженностью,
реализуют стремление к статусному общественному признанию.
Корыстно-насильственным преступникам свойственны импульсивность поведения, пренебрежение к социальным нормам, агрессивность. Они отличаются наиболее низким интеллектуальным и волевым контролем. Для них характерна повышенная враждебность к окружению, а их преступные поступки выступают как постоянная линия
поведения. Они с трудом усваивают нравственно-правовые нормы.
Инфантильные черты, проявляющиеся в непосредственном удовлетворении возникающих желаний и потребностей сочетаются с нарушением общей нормативной регуляции поведения, неуправляемостью
и внезапностью поступков. Они также отличаются значительной отчужденностью от социальной среды, в связи с чем у них снижается
способность адекватной оценки ситуации, общей ригидностью и
стойкостью аффекта.
Воры сходны с корыстно-насильственными преступниками, но их
психологические особенности имеют значительно меньшую степень
выраженности. Они более социально адаптированы, менее импульсивны, обладают меньшей ригидностью и стойкостью аффекта. Воры
обладают более гибким поведением и более низким уровнем тревоги.
Они наиболее коммуникабельны, с хорошо развитыми навыками общения и в большей степени стремятся к установлению межличностных контактов. Их агрессивность значительно ниже и они в большей
степени могут контролировать своё поведение. Для них характерно
самообвинение за ранее совершенные асоциальные деяния.
Насильников характеризуют такие черты как склонность к доминированию и преодолению препятствий. У них низкая чувствительность в межличностных контактах (черствость) и в меньшей степени
выражена склонность к самоанализу и способность поставить себя на
место другого. Интеллектуальный контроль поведения такой же низкий, как и у корыстно-насильственных преступников. Для них характерна нарочитая демонстрация мужской модели поведения, о чем сви52
детельствует и характер совершаемых ими преступлений (например,
изнасилование, в котором сексуальные мотивы выражены в меньшей
степени, в большей – утверждение себя в мужской роли). Им присущи
также импульсивность, ригидность, социальная отчужденность, нарушение адаптации.
Черты, присущие всем преступникам, выражены и у убийц. Вместе с тем у них выражены и специфические личностные свойства. Это
чаще всего возбудимые люди с высокой тревожностью и сильной
эмоциональной возбудимостью, которые в первую очередь концентрируются на собственных переживаниях, а в поведении руководствуются только своими интересами. У них отсутствует представление о ценности жизни другого человека, малейшее сопереживание.
Они неустойчивы в своих социальных связях и отношениях, склонны
к конфликтам с окружающими. От других преступников их отличает
эмоциональная неустойчивость и высокая реактивность поведения,
исключительная субъективность (предвзятость) оценки происходящего. Они внутренне не организованы, их высокая тревожность порождает такие черты, как подозрительность, мнительность, мстительность, которые в большинстве случаев сочетаются с беспокойством,
напряженностью, раздражительностью. Они обладают ригидными
(косными) представлениями, которые с трудом поддаются изменению.
Все затруднения и неприятности, с которыми они сталкиваются в
жизни, рассматриваются ими как результат враждебных действий.
Серийных сексуальных убийц отличает бессознательное стремление к психологической дистанции между собой и окружающим миром, уход в себя. Эти данные можно интерпретировать как глубокое и
длительное разрушение отношений со средой, которая с какого-то
момента начинает выступать в качестве враждебной и в то же время
непонятной силы, несущей угрозу для данного человека. С этим несомненно связаны подозрительность, злопамятность, повышенная
чувствительность к внешним воздействиям, непонимание среды, что
повышает и поддерживает тревожность и страх смерти.
Определенный интерес представляют психологические особенности женщин-преступниц. Хотя удельный вес женской преступности гораздо ниже мужской, но и он в последнее время растет. В целом можно
сказать, что основной массе женщин-преступниц по сравнению с преступниками-мужчинами в меньшей степени свойственны асоциальные
установки, у них нет устойчивых преступных убеждений, социальнопсихологическая адаптация хотя и нарушена, но глубоких дефектов нет.
Чего, конечно, нельзя сказать о рецидивистках, которые давно утратили
53
социально-позитивные контакты и стали по сути дезадаптированными
личностями. Психологическую специфику указанным лицам придает
то, что у многих из них имеются психические аномалии и расстройства, в том числе и из-за возрастных изменений.
Свойственная женщинам-преступницам, в основном совершившим насильственные преступления против личности, ригидность (застреваемость, стойкость психотравмирующих переживаний, нередко
достигающих аффективного уровня), а также высокая импульсивность, неспособность адекватно воспринимать и оценивать возникающие жизненные трудности побуждает их в ситуации фрустрации к
необдуманному, дезорганизованному, часто преступному поведению.
В отличие от преступников-мужчин женщинам-преступницам,
как правило, свойственно чувство вины, беспокойство за своё будущее. Им характерна также повышенная тревожность, эмоциональная
ранимость.
Среди умышленных преступников имеется значительное число
лиц, которые обладают однородными психологическими чертами, такими, как импульсивность, агрессивность, асоциальность, сверхчувствительность к межличностным взаимодействиям, отчужденность,
плохая социальная приспособляемость.
Психологические особенности умышленных преступников можно рассматривать как предрасположенность к совершению преступления, то есть как свойства личности, снижающие криминогенный
порог.
С учетом рассмотренных данных о нравственных и психологических чертах преступников можно утверждать, что личность преступника отличается от личности законопослушного негативным содержанием ценностно-нормативной системы и устойчивыми психологическими особенностями, сочетание которых имеет криминогенное
значение и специфично именно для преступников. Эта специфика
нравственно-психологического облика является одним из факторов
совершения ими преступлений, что отнюдь не является психологизацией причин преступности, поскольку нравственные особенности
складываются под влиянием тех социальных отношений, в которые
был включен индивид, то есть имеют социальное происхождение.
Психологические особенности личности неосторожного преступника. Проведенными исследованиями установлено, что лица, совершившие неосторожные преступления, принципиально отличаются
по своим особенностям от совершивших умышленные преступления.
54
Для неосторожных преступников характерны интрапунитивные
реакции на ситуации фрустрации, т. е. возложение вины за свои неудачи на себя, в отличие от умышленных преступников, для которых
характерны экстрапунитивные реакции в фрустрирующих ситуациях,
т. е. склонность винить окружающих.
Неосторожные преступники характеризуются также высоким
уровнем тревожности. Лица, отличающиеся таким свойством, обнаруживают неуверенность в себе, склонность к волнениям при стрессе
и избыточный самоконтроль. В экстремальной ситуации они легко теряются и склонны к эмоциональной, а не рациональной, спокойной
реакции на угрозы. Все это приводит к дезорганизованному поведению в экстремальной ситуации, увеличению количества ошибок.
В отношении роли потерпевшего в совершенном преступлении
юридическая психология подчеркивает, что актуально-ситуативные
действия преступника часто вызываются неправомерными, неосмотрительными или легкомысленными поступками потерпевшего. Так, в
преступлениях против личности механизм их совершения часто базируется на эмоционально-аффективных реакциях преступника, который
в 75-80 процентах случаев был доведен до крайних фаз конфликта с
лицом, которое связано с ним родственными, служебными, интимными
и другими близкими отношениями. Как свидетельствует криминалистическая статистика, более 65 процентов жертв в момент убийства находились в нетрезвом состоянии, а более половины из них употребляли
спиртные напитки совместно с обвиняемым непосредственно перед совершенным преступлением. Поэтому в случаях предварительного расследования и рассмотрения в суде преступлений против личности конкретные обстоятельства, причины и условия преступлений не могут
быть адекватно вскрыты, если во внимание не принимается личность
потерпевшего, его поведение, относящееся к объективным признакам
состава преступления. Выявление последнего влияет на установление
степени вины обвиняемого, а иногда и исключает ее.
Современные криминальные психологи при установлении мотивов, целей и способов преступного деяния, личностной ответственности субъекта преступления рекомендуют исходить из целого комплекса основополагающих психологических положений:
1) поведение человека может регулироваться в форме простых
импульсивных реакций и сложных действий, имеющих структурную
организацию;
55
2) развернутая осознанность присуща лишь сложным, заранее
продуманным действиям, где мотив осознан и обоснован личностным
смыслом, ситуативные реакции носят установочный характер;
3) мотивировка (последующее осмысление поведения) может
быть неадекватной, а в ряде случаев приобретает личностнозащитный характер;
4) в детерминации преступного поведенческого факта участвуют
не только объективные, но и субъективные факторы и, прежде всего,
личность действующего субъекта, обеспечивающая интеграцию сознательной и бессознательной сфер и уровень активности;
5) вместо традиционного понятия «мотив преступного деяния»,
включенного в состав субъективной стороны преступления и имплицитно связанного с понятием «сознание», более правильным представляется использование термина «мотивация», который позволяет
констатировать наличие вины при отсутствии в структуре деяния
должной осознанности (т. е. в случаях, когда преступление совершается на стереотипном личностно-установочном уровне в определенных ситуациях и обстоятельствах).
3.2. Психология преступных групп и криминальных сообществ
В связи с тем, что каждой из выделенных в законодательстве видов преступных групп, организаций и сообществ присущи свои социально-психологические закономерности возникновения и функционирования, особенности внутренней структуры и распределения ролей,
а также психологические механизмы управления и осуществления
преступной деятельности, то психологический анализ преступных
формирований проведем в аспекте роста их преступной сплоченности
и организованности.
К наиболее простому типу преступных формирований обычно относят случайные преступные группы (ч.1, ст.35 УК РФ). Они состоят
из двух и более лиц, которые объединились стихийно, без предварительного сговора, на основе спонтанно возникшей ситуации, под воздействием эмоций, настроения и чувства солидарности соисполнителей. Стихийные группы обычно совершают преступление внезапно: либо, например, поддавшись брошенному кем-то призыву типа – «наших
бьют», либо под влиянием общего эмоционально-волевого настроя. Изза спонтанности объединения здесь крайне низок уровень психологической сплоченности, нет явного лидера или организатора. В случае разоблачения взаимная поддержка и защита проявляется слабо.
56
Данная форма группового соучастия имеет наибольшую распространенность в подростковой и молодежной среде, а также порой
встречается и среди взрослых – лиц психопатического круга, не обладающих криминальным опытом, но склонных к хулиганским действиям.
Законодатель в ч.2 ст.35 УК РФ отдельно выделяет устойчивые
преступные группы типа «компании», состоящие из двух и более человек, которые объединились заранее по предварительному сговору
для совершения определенного преступного деяния.
Данные группы могут представлять собой как результат дальнейшего развития случайных преступных групп, которым удалось остаться
неразоблаченными, так и форму умышленного соучастия преступников
с целью достижения максимальной выгоды за счет распределения криминальных ролей, коллективной подготовки к совершению преступления, сокрытия следов и избежания уголовной ответственности.
Специфическими социально-психологическими чертами подобных преступных групп являются:
− добровольное вступление в них и поддержание между членами
эмоциональных связей;
− тесное криминальное взаимодействие при определении объектов преступного деяния, подготовки и совершения преступления;
− конспирация преступных замыслов и изолированность от внешнего окружения, затрудняющие проникновение посторонних лиц;
− отсутствие четко признаного всеми лидера, но существование
авторитарного руководящего ядра и круговой поруки:
При расследовании преступления, совершенного подобной группой, из-за определенной сплоченности получить правдивые показания
более трудно, чем от лиц случайной преступной группы, а поэтому
сложно выявлять вину руководящего ядра.
В ч. З ст.35 УК РФ указаны признаки такой достаточно устойчивой и опасной формы преступных формирований, как организованные преступные группы. Их отличительными характеристиками являются: устойчивость, сплоченность, иерархичная структура, защищенность. Среди подобных криминальных формирований в силу специфичности образования и функционирования, можно выделять:
«бригады», «общины» и «банды».
«Бригады» представляют собой преступные группы, возникшие
по территориальному признаку еще в перестроечный период. Именно
тогда «дворово-уличные», «спортивные» и иные «команды» прошли
57
путь от «социально-нейтральных» к «неустойчиво-криминальным» и
от них к «преступным формированиям», которые обложили растущей
данью предпринимателей и расширили сферу своих криминальных
деяний, в том числе за счет устранения конкурентов. Наглядным примером подобных формирований могут служить существующие ныне,
например, в Москве «люберецкая», «солнцевская» и другие преступные группировки, которые насчитывают в своих рядах, по разным
оценкам, от 300 до 500 активных участников.
«Общины» – это преступные образования, состоящие в своей основе из лиц, объединенных по национальному или земляческому принципу (например, чеченская, дагестанская, грузинская, вьетнамская, афганская «общины»). В настоящее время внутри себя они имеют организованные преступные группы, которые совершают различные виды
преступных деяний: разбой, грабеж, вымогательство, «сбор дани за
обеспечение охраны», сутенерство и пр. Нередко лидеры «бригад» и
«общин», сколотив достаточный капитал, вступают в сферы легального
бизнеса, отмывая тем самым преступно добытые средства.
Среди организованных преступных групп особое место занимают
бандитские формирования. Они представляют собой устойчивые
вооруженные группировки, состоящие из небольшого числа членов
(обычно до десяти человек) и осуществляющие жестокие корыстнонасильственные действия. По степени преступной направленности
следует выделять три группы банд: «классическая», «специализированная» и «заказники». Первые имеют иерархическое строение по типу традиционных «шаек», которые действуют путем открытого вооруженного нападения с целью завладения деньгами или другими ценностями у отдельных граждан или организаций.
Вторые обычно практикуются на одном или нескольких хорошо
отработанных способах корыстно-насильственных преступлений (например, похищения бизнесменов с целью последующего их выкупа
или получения «дарственных»). «Заказники» – это банды, которые совершают преступления за вознаграждения (например, силовое давление на конкурентов «заказника», килерство и пр.).
В ч.4 ст.35 УК РФ законодателем выделены наиболее криминально опасные преступные формирования – сплоченные организованные
преступные группы, преступные сообщества (организации), а также
различного рода объединения организованных преступных групп,
созданные для совершения тяжких или особо тяжких преступлений.
Сплоченные организованные преступные группы – это объединения преступников на основе умышленного совершения преступных
58
деяний, где присутствует статусная иерархия и жесткая структура,
т. к. состав участников может доходить до нескольких десятков человек. Для них характерно то, что тщательной подготовкой и планированием преступлений занимается главарь (лидер) и руководящее ядро,
которыми распределяются роли среди соучастников, ведется разноплановый сбор информации и оснащение техникой и т. д. В зависимости от характера преступной деятельности группа делится на несколько звеньев, обеспечивающих ее жизнедеятельность: разведчики, боевики, группы прикрытия и пр.
В своей преступной деятельности члены данного образования руководствуются ярко выраженной криминальной идеей, традициями и
обычаями, а поэтому у таких групп, как правило, отсутствуют коррумпированные связи и тесное взаимодействие с органами и представителями власти. Главарь осуществляет при поддержке руководящего
ядра жестокое подавление любого инакомыслия или отступничества,
выступает арбитром при разрешении возникающих внутренних конфликтов. Для успешной деятельности такая группа вынуждена взаимодействовать с другими территориальными преступными формированиями, а также отдельными преступными элементами, которые могут обеспечивать ее жизнедеятельность.
Наиболее часто организованные преступные группы занимаются
совершением профессиональных краж (квартирных, автомобилей,
транспортных грузов), грабежом и разбоем, вымогательством (рэкет),
мошенничеством, контрабандой.
Преступное сообщество (организация) – это наиболее устойчивое, организационно сложенное, иерархическое криминальное образование. Для них типичным является:
– наличие солидной материальной и финансовой базы от общих
денежных касс («общаков») до создания собственных коммерческих
структур, вложение крупных денежных средств в недвижимость или
банки;
– коллегиальная форма руководства, при которой управление организацией осуществляется группой лиц, которые персонально курируют различные филиалы сообщества, поддерживают связь с госчиновниками;
– разработка и внедрение устава в виде неформальных норм поведения, традиций, санкций за их нарушения, свой жаргон, языковопонятийный аппарат внутри группового общения;
59
– усовершенствование функционально иерархического построения
организации из-за необходимости поддержания межрегиональных и
межотраслевых связей, отношений по вертикали и горизонтали и т. п.;
– постоянное расширение информационной базы, в том числе за
счет сведений о коррумпированных чиновниках госаппарата, о положении дел в органах власти, банках, предпринимательских структурах;
– внедрение своих людей и поддержка доверенных лиц в органах
власти, в судебной, правоохранительной системе и т. п.
Исходя из необходимости упорядочивания сфер влияния и контроля, лидеры преступных образований или постепенно подчиняются
влиянию наиболее деятельных преступных организаций (например,
так шло в Санкт-Петербурге расширение «Малышевского» (по фамилии криминального авторитета) сообщества, в которое влились «тамбовская», «воркутинская» и ряд других преступных группировок) или
образуют различного рода объединения (ассоциации) преступных организаций по типу «мафии».
В конце 80-х и в 90-х годах большое распространение получила и
кооперация профессиональных преступных лидеров («воров в законе») как особая форма объединения преступников, не имеющая аналогов в мировой преступной практике. Данное объединение, основывающееся на уголовных традициях и неформальных законах, равноправии участников (а их около 800 человек, причем в России только
380), пытается оказывать свое влияние не только на все сферы жизни
в отдельных регионах, но и пытается выйти на связь с международной
преступностью.
Управление кооперацией «воров в законе» осуществляется с помощью «воровских сходок», а воздействие на криминальную среду –
посредством специально выделенных лиц и воровских обращений.
Учитывая исключительную опасность для российского общества
устойчивых, сплоченных преступных группировок, различного рода
преступных сообществ (организаций) и объединений, законодатели
сочли важным считать их создание, участие в них или в совершаемых
ими преступлениях в любой форме соучастия признать преступлением (ст. 210 УК РФ).
Вопросы для самоконтроля
1. Определите понятие криминальной психологии.
2. Перечислите психологические факторы, определяющие антисоциальное поведение.
60
3. Назовите социально-психологические закономерности возникновения и функционирования различных типов преступных формирований.
Тест к третьей главе
1. Криминальная психология изучает
а) закономерности и механизмы подготовки совершения преступных деяний
б) конфликтное эмоциональное состояние
в) мотивы криминогенной ситуации
2. У психопата отсутствует
а) воля
б) энергия
в) совесть
3. Для неосторожных преступников характерны
а) интрапунитивные реакции
б) экстрапунитивные реакции
в) эйфория
4. Для умышленных преступников характерны
а) экстрапунитивные реакции
б) простые импульсивные реакции
в) процесс реверберации
5. Преступное образование, состоящее в своей основе из лиц
по национальному или земельческому признаку – это
а) бандитские формирования
б) общины
в) устойчивые преступные группы
61
4. ПСИХОЛОГИЯ СЛЕДСТВЕННОЙ И ОПЕРАТИВНО-РОЗЫСКНОЙ
ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
Психология следственной и оперативно-розыскной деятельности – разделы юридической психологии, в которых изучаются психологические аспекты раскрытия и расследования преступлений, а также разрабатываются психотехнические средства воздействия на криминальные элементы.
В связи с тем, что профессия следователя и оперработника по ведущим характеристикам является профессией типа «человекчеловек», знание психологии людей, ориентация в закономерностях и
механизмах преступного поведения, в возможностях реализации психологических методов исследования и психотехнических приемов
воздействия может существенно влиять на эффективность профессиональной деятельности данных категорий сотрудников правоохранительных органов.
В преступной деятельности, как известно, нередко используется
маскировка противоправных деяний, чтобы умышленно ввести в заблуждение следователей и оперработников. А поэтому в начальный
период профессиональных действий им действительно сложно определить с каким типом ситуации они столкнулись: то ли с объективно
обусловленной следственной (познавательной) задачей, где налицо
прямые признаки Преступления, то ли с субъективно заданной искусно оформленной «загадкой», которую можно решить лишь распутав
«психологические следы» (или иначе собрав психологические источники доказательств и психологически переиграв преступника).
4.1. Психология предварительного следствия
Расследование преступления представляет собой восстановление
истинной картины события, имевшего место в прошлом, по имеющимся в настоящем прямым и косвенным признакам (вещественным
доказательствам, психологическим следам, свидетельским показаниям
и пр.).
В профессиональном плане деятельность следователя характеризуется:
– процессуальной регламентированностью средств и сроков следствия, высокой формализованностью социально-ролевой функции
следователя;
62
– познавательно-поисковой и удостоверительной направленностью;
– оперативностью и целенаправленностью следственных действий (практические результаты одного действия предопределяют выбор другого);
– активностью в преодолении возможного противодействия заинтересованных лиц;
– наличием властных полномочий, широкой социальной коммуникативной и организационно-управленческой направленностью при
одновременной ответственности за принимаемые решения.
При психологическом анализе в целостной профессиональной деятельности следователей выделяют обычно следующие структурные составляющие (подструктуры): познавательно-прогностическая, коммуникативная,
организационно-управленческая,
социальновоспитательная,
В познавательно-прогностической подструктуре следственной деятельности весомая роль принадлежит следующим сторонам:
поисковой, реконструктивной и удостоверительной. Первая из них
представляет собой собирание следователем разноплановой информации о событии преступления, вторая – текущий и завершающий анализ собранной информации и выдвижение на базе этого анализа и
синтеза специальных знаний версий, объясняющих случившееся событие, третья сторона – удостоверительная – это приведение всей добытой информации в специальную, предусмотренную законом форму – протокол, постановление и т. д.
Коммуникативная подструктура следственной деятельности
заключается в построении и сборе в ходе профессионального общения
всей необходимой информации, а также при необходимости оказание
следственно важных психотехнических воздействий. Особенно большой удельный вес эта подструктура имеет при допросах и очной ставке.
Организационно-управленческая подструктура следственной
деятельности состоит в непосредственном руководстве людьми при
решении профессиональных задач (например, следственнооперативной группой), а также в волевых действиях по самоорганизации и проведению конкретных следственных действий.
Социально-воспитательная подструктура следственной деятельности выражает актуальность роли следствия в борьбе за искоренение преступности, в том числе в реализации правовой пропаганды, участии в профессиональной работе среди населения, перевоспитании осужденных и т. д.
63
Приведенный выше психолого-структурный анализ целостной
следственной деятельности, естественно, носит лишь ориентировочно-гносеологический характер. Его условность обнаруживается в том,
что в действительности выделенные структурные составляющие часто задействованы одновременно, тесно взаимосвязаны и взаимодействуют, влияя на эффективность конкретных следственных действий и в
целом на результат труда следователя.
Общий характер подхода к расследованию преступлений в психолого-познавательном плане объективно предопределен типом возникшей следственной ситуации. По содержанию она может быть или
алгоритмической, требующей определенной последовательности
следственных действий с конкретным набором средств и приемов
расследования, или проблемной, требующей из-за значительной неопределенности зон поиска и исходной информации творческого подхода к реализации следственной стратегии и тактики. Второй тип следственных ситуаций при опознании признаков преступления предполагает обращение серьезного внимания не только на объективную, но и
субъективную сторону преступного деяния, а также их адекватного
соотнесения в рамках информационно-вероятностного моделирования
происшедшего события. При его реализации в качестве объектов
мысленного моделирования должны выступить как само событие преступления, место и время его совершения, использованные средства,
материальные следы и факты, выявленные у очевидцев, так и субъективные факторы (мотив, цель и др.) и социально-психологические условия преступления, проявившиеся в психологических коррелятах
объективных признаков подготовки, обстоятельств совершения преступления и поведения различных лиц, с ним связанных. Именно подобный подход к расследованию сложных следственных ситуаций, где
в моделировании уделяется значительное внимание психологическому
анализу, реально позволяет следователю сосредотачиваться на установлении связей и отношений, дающих наиболее высоковероятностное объяснение фактам, и намечать адекватные последовательные шаги в следственной деятельности.
Задачей психологического анализа при расследовании преступлений является не только подчинение его решению вопросов уголовноправового характера, входящих в предмет доказывания субъективной
стороны преступления (мотив, цель, содержание и форма вины в преступлении), но и решение вопросов планирования и оперативного
психологического сопровождения расследования уголовного дела, в
том числе проблем тактического и иного характера. Глубина психоло64
гического анализа определяется полновесностью реализации его двух
основных функций: ориентирующей, связанной с открывающимися
возможностями в собирании, исследовании, проверке и оценке доказательств; обеспечивающей, связанной с психолого-тактической прицельностью конкретных следственных действий и эффективностью
расследования в целом.
Основным психологическим аспектом ориентировки в субъективной стороне события преступления и поведении, связанном с ним
лиц, является выяснение и расшифровка психологического смысла
процесса подготовки, совершения и результатов преступного деяния.
В данном случае осуществляется поиск ответов на следующие вопросы: кто по своему психологическому складу (индивидуальным особенностям) и в силу каких побуждений мог совершить данное преступление; к какому кругу лиц относится предположительно субъект
преступления (в силу профессиональных, возрастных особенностей,
«почерка»); какого поведения можно ожидать от различных лиц в
процессе предварительного расследования и т. д.
Ориентировка в объективной и субъективной сторонах преступления, в поведении лиц, которые в том или ином качестве причастны
к нему, нацелена на диагностический сбор и расшифровку первичной
психологической информации для установления истины по делу. В
этих целях целесообразным является, с одной стороны, психологическое «развертывание» (мысленные повороты – рассмотрения) имеющих место в преступлении вещных предметов, документов, следов,
явлений как можно в большем числе аспектов, трактовка очередности
изменений в окружающей среде при отсутствии чего-либо или появлении нового, прослеживание причинных связей, имевшихся между
объектами и другими материалами дела. С другой стороны, при выявлении и непосредственном общении с лицами, возможно, причастными к преступлению, важно учитывать и прослеживать психологическую «цепочку» следующих субъектных признаков: профессиональные и бытовые навыки, особенности речи (словесные обороты, умолчания, оговорки, ослышки), мимика, жесты, поза говорящего, смена
его психических состояний. Учет всех этих моментов крайне важен не
только для следователей, но и для сотрудников служб, с ними взаимодействующих.
Реализация в психологическом анализе обеспечивающей функции
связана с определением направлений использования психологических
данных и характеристик. Обычно последние в ходе предварительного
следствия важны для:
65
– выдвижения и проверки версий, планирования расследования в
полном объеме;
– поиска и закрепления доказательств;
– расширения или сужения круга подозреваемых;
– поиска и определения круга потерпевших, свидетелей;
– своевременного применения меры пресечения;
– определения возможных действий по сокрытию следов преступления или оказания влияния на должностных лиц, связанных с раскрытием и расследованием преступления, а также на свидетеля, потерпевшего и других лиц;
– выбора и реализации психологических приемов установления
контакта или воздействия на подозреваемого и других лиц;
– предупреждения утраты следственной информации;
– оказания воспитательного влияния на лиц, совершивших преступление;
– подготовки представлений об устранении причин и условий,
которые могу способствовать совершению новых преступлений.
Итак, раскрытый алгоритм психологического анализа субъективной стороны расследуемого события полезен, во-первых, для совершенствования самого процесса познания следователя, формирования
его внутреннего убеждения и принятия соответствующих процессуальных решений, а во-вторых, для качественного оформления материалов дела, с которыми будет знакомиться обвиняемый, адвокат,
прокурор, судья и другие участники судебной деятельности.
На формирование психологической линии поведения следователя
при подготовке, непосредственном производстве и фиксации результатов конкретных следственных действий влияют три группы факторов: личностные особенности следователя, поведение других лиц и
особенности обстановки расследования преступления.
Как они сказываются на проведении конкретных видов следственных действий, рассмотрим более подробно.
Психология осмотра места происшествия. Профессионально
грамотное восприятие обстановки места происшествия позволяет
следователю представить общую картину события и выявить необходимую эмпирическую базу данных для выдвижения версий, проведения других следственных действий. При этом на выработку уяснений
психологической линии поведения следователя, прежде всего, влияют: степень развитости у него поисковых способностей; наличие или
отсутствие здоровой рабочей атмосферы в следственно-оперативной
группе; наличие или отсутствие волнения из-за страха совершить
66
публичную ошибку или поспешные поверхностные действия; характер физических и психологических условий на месте преступления
(погодно-климатические условия, неблагоприятное время суток, неблагоприятный фон преступления, значительная неопределенность в
познании происшедшего события, давление обстановки и т. д.).
Поисковые способности следователя, как свидетельствуют многочисленные научные исследования, зависят от развитости у него таких личностных качеств, как интеллект и креативность, профессиональная наблюдательность и волевые свойства, а также от психологической установки на выявление элементов субъективной стороны
преступления. Опытные следователи при осмотре места преступления
всегда реализуют целый комплекс психологических приемов, направленных, с одной стороны, на организацию и повышение качества восприятия, внимания, мышления и воображения, а с другой – на тщательный поиск и сбор психологически значимой для установления истины информации. Так, проводя осмотр места происшествия, следователь должен не только зрительно фиксировать все материальные
следы преступления, но и при наличии потерпевших в то же время
прислушиваться, о чем они говорят, наблюдать за действиями криминалиста и других участников следственно-оперативной группы. Все
это требует от следователя умения не только концентрировать, но и
распределять, переключать внимание, удерживать в оперативной памяти большой объем распознаваемой информации, осуществлять критический анализ всей поступающей информации.
Реализация данного следственного действия может значительно
затрудняться при наличии преступной инсценировки – имитации,
направляющей следователя по ложному пути необъективных фактов и
обстоятельств, специально придуманных преступником для получения негативного исхода следствия. Инсценировки часто используются
преступниками для того, чтобы:
– скрыть факт совершения преступления (например, для сокрытия хищения устраивается пожар);
– скрыть одно преступление, продемонстрировав другое (например, убийство маскируется под дорожно-транспортное преступление);
– подготовить преступление инсценировкой (например, сжечь
старый, но застрахованный автомобиль, чтобы получить страховку);
– представить непреступное действие преступным (например,
самоповреждение, сделанное женщиной с целью привлечения к наказанию изменившего мужа или любовника);
67
– фальсифицировать отдельные доказательства и пустить следствие по ложному пути (например, подброс на место происшествия
личных документов другого человека) и др.
Инсценировку места преступления можно распознать по следующим общим моментам:
• чересчур демонстративный характер признаков события;
• наличие признаков различных преступлений;
• несоответствие признаков на месте происшествия механизму
подлинного преступления;
• противоречия в обстоятельствах происшествия;
• неестественно яркая логичность, но отсутствие деталей в объяснениях потерпевшего;
• неоправданные нарушения и беспорядок, чрезмерно подчеркивающий характер «мнимых» следов.
Психологическая установка на выявление элементов субъективной стороны преступления всегда обеспечит следователю выявление
на месте преступления, во-первых, определенных психологических
характеристик, относящихся к личности преступника (за счет использования приемов составления психологического портрета), во-вторых,
установление уровня преступного опыта человека и/или его статуса в
преступной группе, в-третьих, выявление психологического состояния, имевшего место в момент совершения преступления. В качестве
примера значимости психологического портретирования при раскрытии сложных (в том числе серийных) преступлений можно привести
расследование известного уголовного дела сексуального маньяка
А. Чикатило, где по характеру повреждений, оставляемых им на трупах, было составлено психологическое описание убийцы, которое
впоследствии во многом подтвердилось.
Для формирования версий по итогам осмотра места происшествия и при реализации других следственных действий следователь
должен обладать развитым профессиональным мышлением, интуицией и воображением. Для совершенствования эффективности профессионального мышления следователь может реализовать следующие
психотехнические приемы:
1. Прием ориентации мышления, связанный с «разложением»
сложной информации на составные части, выявлением логических,
причинных связей, определением способов мышления и т. п.
2. Прием психологизации мышления, основанный на использовании эмпатии и рефлексии в переводе мысли в русло психологических
рассуждений и умозаключений.
68
3. Прием воссоздания недостающих фрагментов и целостной
мыслительной картины преступления, базирующихся на реконструкции событийного ряда из объективных психологических фактов.
4. Прием преодоления «умственных тупиков», предполагающий
использование умственных средств преодоления «стереотипов», конвергентности мышления, «эмоциональных зацикливаний» и т. п.
5. Прием актуализации самоконтроля, умозаключений и выводов,
базирующийся на реализации установки на самокритику, устранение
субъективно-стилевых предпочтений и т. п.
6. Прием использования возможностей группового мышления,
учитывающий синергетические преимущества правильно проведенных методов «мозгового штурма», групповой дискуссии и др.
Психология допроса. Допрос – одно из важнейших, но психологически достаточно сложных следственных действий, которое обеспечивает получение доказательств в ходе профессионального общения следователя с лицами, причастными к уголовному делу. В зависимости от коммуникативной ситуации, складывающейся во время
допроса, следует различать допрос в конфликтной (с жестким и нежестким соперничеством) и в бесконфликтной ситуации, а поэтому всех
допрашиваемых на следствии условно можно разделить на три основные категории:
– заинтересованных в положительных результатах расследования
и вследствие этого оказывающих своими показаниями помощь правоохранительным органам в установлении истины по уголовному делу;
– безразлично относящихся к деятельности правоохранительных
органов;
– незаинтересованных в том, чтобы преступление было раскрыто,
и истина полностью восстановлена и вследствие этого противодействующих усилиям правоохранительных органов.
В соответствии с указанными моментами, а также процессуальным правовым статусом и индивидуально-психологическими особенностями допрашиваемого избирательно и строится стратегия и тактика поведения следователя при реализации данного вида профессионального общения. В самом общем плане в структуре допроса можно
выделить пять основных стадий:
– подготовка и вызов на допрос;
– установление психологического контакта в начале профессионального взаимодействия;
– выяснение в ходе допроса следственно значимой информации;
69
– завершение допроса и психологическая подготовка допрашиваемого к возможному участию в других следственных действиях
(очной ставке, предъявлении для опознания и др.);
– профессиональный и психологический анализ итогов и в целом
эффективности проведенного допроса.
Кратко раскроем суть и психологические особенности реализации каждой из указанных стадий по отношению к различным по процессуально-правовому статусу участникам следствия.
При подготовке к допросу основными задачами следователя являются создание его информационной базы; определение возможных
стратегии и тактик профессионального общения; планирование и
обеспечение всех условий для эффективного проведения стадий допроса.
Информационная база формируется из всех возможных источников (материалы дела, оперативные сведения, диагностический сбор
информации о личности допрашиваемого, его образе жизни, отношение к совершенному преступлению и пр.). Готовясь к допросу, необходимо также учитывать, что некоторые лица, в начале предварительного следствия в процессуальном отношении являющиеся свидетелями, в дальнейшем могут оказаться подозреваемыми, обвиняемыми. А
поэтому следователь, собирая данные о конкретном субъекте, которого предстоит допрашивать, должен, во-первых, прогнозировать, какую
позицию тот может занять на последующих допросах, а, во-вторых, с
учетом изучения его личностных особенностей подобрать наиболее
эффективные приемы психологического взаимодействия с данным
лицом с учетом вероятностных моделей его поведения.
Следователь имеет возможность выбрать тот или иной способ,
место и время вызова конкретного лица на допрос, что дает определенные преимущества тактического и психологического характера.
Так, оперативность и внезапность вызова на допрос могут сыграть
роль следственно благоприятных факторов, так как субъекту не останется времени для налаживания различных контактов с заинтересованными лицами в целях совместного принятия согласованных мер,
направленных на сокрытие истины. Выбор места и пространственная
организация общения во время допроса также могут влиять на реализацию следственных стратегического и тактического характера замыслов, в том числе с учетом характера возможных отношений (конфликтных, бесконфликтных).
Избирательность планируемой линии поведения следователя на
допросе требует создания и ряда других условий, которые обусловле70
ны выявлением конкретного типа показаний. Установление психологического контакта с допрашиваемым с учетом психологических особенностей его личности и текущего психологического состояния является ключевым моментом для успеха данного следственного действия. Обычно при допросе свидетелей, потерпевших, подозреваемого
установление контакта зависит от типа исходной ситуации – конфликтной или бесконфликтной.
Так, при наличии активного противодействия допрашиваемого
лица следователь должен уже при первых процессуальных фразах за
счет их построения и эмоциональной тональности создать благоприятное впечатление человека, уважающего личное достоинство собеседника. Например, при допросе свидетеля им может быть обращено
внимание на понимание психического состояния допрашиваемого и
выражено сочувствие по поводу причиненного беспокойства. Благожелательность и обращение к допрашиваемому по имени и отчеству, а
также сообщение следователем некоторых сведений о себе и тех ожиданиях, которые он возлагает на поведение допрашиваемого лица,
подчеркивание имеющихся у него позитивных качеств – все это располагает и активизирует диалогическое общение.
Преодоление определенных психологических барьеров, препятствующих допросу подозреваемых (например, бравады, наглости, установки на противодействие и др.), достигается за счет специальных
психотехнических приемов воздействия, гибко учитывающих актуализированные потребности допрашиваемого, его психическое состояние и личностные особенности. При этом демонстрируемые следователем корректность, справедливость, внимательность, ситуативная
гибкость, чуткость, эмоциональная устойчивость оказывают благоприятное влияние не только на устранение барьеров в общении, но и
смягчение противодействующей позиции допрашиваемого.
На третьей стадии допроса – основной по времени и затрачиваемым следователем усилиям – психологически специфическими по содержанию являются три условно выделяемые фазы: а) свободного
рассказа допрашиваемого; б) детализации и в) систематизации полученной информации.
Предоставление допрашиваемому возможности в свободной
форме изложить все ему известное о случившемся исключает суггестивные воздействия со стороны следователя, а также негативные
влияния на функционирование памяти, облегчая течение свободных
ассоциаций.
71
В случае неспособности или нежелания допрашиваемого воспроизводить определенные события следователь применяет в зависимости от возникших обстоятельств те или иные тактики и приемы, способствующие детализации допроса. В случае бесконфликтной ситуации допроса часто используются: «членение на темы свободного рассказа», первоначальное подробное изложение наиболее расследуемого
эпизода, оказание мнемической помощи допрашиваемому.
Психологически обоснованная следственная тактика всегда ориентирует следователей, во-первых, на выявление мотивов ложных показаний или самооговора, а во-вторых, в возможностях использования
целого арсенала психотехнических методов и приемов изобличения
свидетелей (потерпевших, подозреваемых и обвиняемых) в даче ими
ложных показаний, а также оказания на них правомерного психологического воздействия с целью получить правдивые показания. Среди
возможных здесь методов и приемов используются: убеждение, создание искаженного представления об осведомленности следователя («допущение легенды»), групповой допрос, постановка косвенных вопросов, использование «слабых мест» допрашиваемого, неожиданное предоставление обличающих доказательств, повторный допрос и др.
В случае протекания допроса в бесконфликтной ситуации следователь должен учитывать три обстоятельства, которые могут вести к
искажениям в достижении истины по делу. Первое проявляется в том,
что заинтересованные в положительных результатах следствия лица
могут неосознанно оказаться из-за своих индивидуальнопсихологических особенностей и испытываемых состояний в ситуации допроса под внушающим воздействием следователя. Последнее
часто возникает при авторитарности поведения следователя, являющейся «косвенной аргументацией» в выборе соответствующей позиции допрашиваемых и способствующей подкреплению лишь доводов
следователя. Второй тип обстоятельств, который может искажать познание истины при допросе, связан с поведением незрелых в социально-психологическом отношении лиц (например, подростков), которые используют общение со следователем как повод самоутвердиться,
продемонстрировать свою сверхосведомленность. Третий тип обстоятельств возникает в случаях, когда у допрашиваемых наличествуют
дефекты восприятия и «провалы» памяти, которые были обусловлены
психическим состоянием, имевшем место в момент происшествия,
или возникшим в ситуации самого допроса.
В случае столкновения при допросе со свидетелями, безразлично
относящимися к деятельности правоохранительных органов, следова72
телю предстоит приложить немало усилий по формированию у свидетелей личностного осмысления всего происходящего, персонифицировать их отношение к выявляемым обстоятельствам, снять возможные опасения за свою безопасность и безопасность близких.
Особый подход требуется часто к допросу потерпевшего, который
к моменту его проведения еще испытывает негативное психическое
состояние напряженности. Это может отрицательно сказываться (особенно в случаях с жертвами изнасилования) на функционирование познавательных процессов, а в итоге отражаться на полноте и достоверности показаний. Поэтому в общении с потерпевшими требуются, вопервых, особый такт и эмпатийность, во-вторых, применение специальных приемов не только для снятия избыточного психического напряжения и преодоления последствий феномена «у страха глаза велики» или желания представить себя в более благовидном свете, а, втретьих, демонстрация убежденности защищать потерпевшего в
дальнейшем от воздействия со стороны заинтересованных лиц.
На заключительной стадии допроса следователи обычно не только знакомят допрашиваемых с текстом протокола допроса, но и предлагают им сделать поправки, пожелания и дополнения к тексту, если
они считают это необходимым. Если внесенные в протокол поправки
и дополнения привели к возникновению противоречий или новых, не
известных ранее обстоятельств, то можно вернуться к детализации
показаний, чтобы разрешить возникшие противоречия.
Когда допрашиваемый планируется для участия в других следственных действиях (очных ставках, предъявлении для опознания и
др.), то следователь должен не только предупредить его о возможных
дальнейших встречах, но и психологически подготовить к ним.
По завершении допроса конкретного лица следователь должен
оценить его эффективность в процессуально-доказательственном и
психологическом ракурсах. В первом случае он должен прогнозировать полноту и достоверность ответов полученных на намеченный перечень вопросов, уточнить схематические «наброски» по имеющимся
фактам и проверить наличие «разрывов» в цепи доказательств. В психологическом плане оценка эффективности допроса должна делаться,
исходя из реализации намеченной психологической линии поведения
на допросе: учет субъектных, объектных и обстановочных условий,
качество реализации психотехник и приемов диагностики и воздействия на личность допрашиваемого.
Психология очной ставки. Данный вид следственных действий,
состоящий в одновременном допросе двух ранее допрашиваемых лиц
73
из-за наличия в их показаниях противоречий относительно одних и
тех же обстоятельств, всегда отличается повышенным динамизмом и
остротой конфликтного межличностного взаимодействия.
Готовясь к очной ставке в принципе по алгоритму, который ранее
был описан выше для допроса, следователь в то же время предусматривает дополнительные меры по профилактике возможной острой
конфронтации, по обеспечению условий максимальной детализации
показаний участников очной ставки, по специальным доказательствам, которые будут воздействовать на недобросовестного участника,
по возможностям внесения коррекции в намечаемый план очной ставки и т. д.
Учитывая психологическую сложность очной ставки (особенно с
участием подозреваемых и обвиняемых, заинтересованных в благоприятном для них исходе действий и их нацеленности на психологическое давление на добросовестных лиц), следователи с целью
уменьшения риска нежелательных последствий приступают к проведению очной ставки обычно в тех случаях, когда имеются следующие
условия:
– показания правдивого участника достаточны по своему содержанию и охватывают все события преступления или существенные
его обстоятельства;
– в распоряжении следователя находится совокупность доказательств, подтверждающих основные положения показаний правдивого участника;
– у следователя есть уверенность, что правдивый участник займет
при проведении очной ставки действенную позицию, направленную
на разоблачение ложных доказательств.
Очная ставка может проводиться не только в целях изобличения
лица, противодействующего следствию. Она может проводиться также для устранения существенных противоречий, вызванных добросовестным заблуждением одного из допрашиваемых, забывшего определенные обстоятельства. В этом случае в ходе очной ставки используются приемы и «живые» доказательства, способствующие оживлению ассоциаций в памяти.
Психология обыска. Принудительный характер данного следственного действия, проводимого только с санкции прокурора, приводит к
открытому противостоянию следователю лиц, которые не заинтересованы в отыскании и изъятии скрытых предметов и документов, имеющих доказательственное значение для расследования преступлений.
74
Стремясь ввести следователя в заблуждение и одновременно пытаясь скрыть имеющееся психическое напряжение, обыскиваемые
проявляют определенного рода поведенческо-ролевую маскировку,
которая может осуществляться в различной форме:
• демонстрации мнимого сотрудничества и показной откровенности, нацеленных на притупление бдительности следователя и внушение ему мысли о бесплодности поисков из-за отсутствия искомых
предметов;
• умышленного отвлечения внимания следователя посторонним
разговорами различными просьбами, жалобами или через попытки
хождения по месту обыска под видом какой-либо срочной необходимости;
• дезориентации следователя относительно объектов, подлежащих осмотру, вплоть до его прямого обмана;
• совершения провокационных действий, высказывания всевозможных угроз и оскорблений в адрес следователя, чтобы вывести его
из состояния равновесия и т. д.
Приведенные примеры тактики маскировочных действий обыскиваемого могут быть успешно нейтрализованы лишь в том случае,
если следователь основательно профессионально и психологически
подготовлен к проведению обыска, то есть его линия поведения базируется:
– на продуманном плане действий: когда и как начать обыск, что и
где с учетом характера предметов и ценностей, а также с учетом индивидуальных особенностей обыскиваемых лиц (их сообразительности,
профессиональных навыков, любительских занятий и т. п.) искать;
– обеспечении устойчивости познавательной и эмоциональноволевой сферы, позволяющих профессионально целенаправленно
вести длительный и трудоемкий процесс поиска важных улик;
– постоянном наблюдении за всеми происходящими во время
обыска событиями, разговорами его участников и непосредственными
реакциями на них обыскиваемых;
– применении адекватных психологических методов и приемов
воздействия на обыскиваемых, которые пытаются провоцировать
конфликтные ситуации или демонстрировать маскировочноотвлекающее поведение.
Психологические исследования свидетельствуют, что эффективность действий следователя будет высокой, если он в ходе обыска не
только учел возможное поведение обыскиваемого при устройстве
тайников (например, бросающиеся в глаза «приманки» в виде двойно75
го тайника, находящиеся на виду вроде бы обычные предметы, расчет
на брезгливость и пр.), но и проверяет непроизвольные реакции обыскиваемого на действия участников обыска. В последнем случае следует применять следующие тактико-психологические методы:
– метод беседы («словесной разведки»), суть которого состоит в
том, что следователь, прежде чем начать обследование какого-либо
объекта, интересуется у обыскиваемого, что там находится, и наблюдает за его реакцией;
– метод испытания, когда следователь через некоторое время
вновь возвращается к обследованному объекту, осмотр которого прервал с появлением у обыскиваемого непроизвольной реакции;
– метод сравнения, позволяющий выявить в осматриваемых
предметах малосущественные различия (например, неоднородность
окраски, мало заметные модификации типовых бытовых предметов
и пр.).
В многочисленных публикациях по криминалистике и следственной психологии обращается внимание на возможность использования
и многих других технико-криминалистических и тактикопсихологических методов и приемов проведения обыска, а также на
важность соблюдения этики поведения, в том числе при возникновении конфликтной ситуации по «инициативе» обыскиваемого. Представляется, что способность следователя поддерживать высокий уровень рефлексивного мышления, наблюдательность, настойчивость и
бдительность, а также умение психологически грамотно противодействовать обыскиваемому часто и обеспечивают результативность обыска. При этом именно «психологическое переигрывание обыскиваемого» (например, за счет частого переключения его внимания, включения в какие-либо внешние перемещения, задавание косвенных вопросов и т. п.) может повышать аффектогенность его психического состояния, а в итоге создавать невозможность демонстрировать маскирующую активность.
Психология предъявления для опознания. Психологические
предпосылки эффективности данного следственного действия закладываются еще в ходе допроса, где выделяются признаки запечатленных объектов, психологические особенности восприятия и памяти
лица, которому в последующем для опознания могут быть предъявлены в числе других ранее наблюдаемые люди, их фотографии, вещи,
предметы или силуэты отдельных объектов.
Реализация психологически обоснованной линии поведения следователя при предъявлении для опознания должна строиться с учетом
76
основных видов психологических закономерностей и механизмов узнавания. Зная об особенностях двух видов узнавания – симультанного
(мгновенного, синтетического) и сукцессивного (постепенного, аналитического), следователь не должен считать какой-либо из них более
надежным, так как они есть прежде всего выражение индивидуальнопсихологических особенностей человека в области восприятия, запечатления, сохранения и воспроизводства из памяти ранее наблюдающегося и сравнение его с предъявленным при опознании.
Для правильной оценки результатов опознания большое значение
имеют, во-первых, учет субъективных и объективных условий, повлиявших на запечатление ранее воспринимавшихся объектов, во-вторых,
моделирование опознания в соответствии с рекомендациями психологической науки по узнаванию ранее наблюдавшегося.
В первом случае, готовясь к проведению следственного действия – предъявления для опознания – следователь должен учесть влияние на функционирование восприятия и памяти привлекаемого лица
следующих условий:
– благоприятность/неблагоприятность физических условий восприятия (недостаточная или хорошая освещенность объекта, малое
или большое расстояние до объекта, ракурс, в котором он воспринимается и пр.);
– продолжительность и частота восприятия объекта;
– состояние и пороги чувствительности органов чувств лица, которое будет привлекаться для опознания;
– психофизиологическое состояние, которое было у лица, привлекаемого к опознанию в момент совершения преступления;
– уровень мотивации восприятия и запоминания тех или иных
объектов, связанный как с установками и интересами личности, так и
закономерностями функционирования конкретных познавательных
процессов (восприятия, внимания, памяти и др.).
Учтя указанные моменты, следователь может более адекватно
прогнозировать ход и возможные результаты предъявления для опознания. Моделирование же самого процесса опознания должно вестись как с учетом отношения опознаваемого к данному следственному
действию, так и его субъективных возможностей быть объективным.
Так, в ситуации предъявления для опознания сложности обычно возрастают: во-первых, из-за действия большого количества разнообразных внешних факторов; во-вторых, из-за боязни опознающего допустить ошибку, так как могут возникнуть различные уголовно-правовые
и нравственные последствия; в-третьих, из-за перегруженности об77
становки опознания (например, при одновременном предъявлении
больших групп людей предметов).
Участие в предъявлении для опознания, наряду с собственно опознанием, содержит в себе еще и отдельные элементы осмотра, допроса
и даже в какой-то мере следственного эксперимента. В этой связи возможно ложное опознание и ложное неопознание. Первое часто бывает
следствием различных внушающих воздействий, второе же – из-за того,
что, с одной стороны, при первичном восприятии объекта не были вычленены его существенные опознавательные признаки, а с другой –
возможно произошло забывание признаков в напряженности опознания.
При производстве опознания следователь должен предотвращать
или изобличать преднамеренные маскировки заинтересованным лицом своих опознавательных признаков. В случае столкновения с фактом преднамеренно ложного опознания, что часто заметно по тактике
поведения опознавающего, следователь должен оказать на него соответствующее рационально правовое убеждение или специальное психотехническое воздействие, которое способствовало бы отказу от лжи.
Психология следственного эксперимента. Опытная проверка
возможностей и особенностей осуществления определенного действия, события или явления служит цели подтверждения или опровержения следственной версии и собранных по делу доказательств, а
также получения новых фактов, важных для расследования, при одновременном предъявлении больших групп людей, предметов).
На практике проводятся различные виды следственного эксперимента:
а) по установлению возможности наблюдения, восприятия какого-либо факта, явления;
б) по установлению возможности совершения какого-либо действия;
в) по установлению возможности существования какого-либо явления;
г) по установлению механизма события в целом или отдельных
его деталей;
д) по установлению процесса образования следов события;
е) по определению наличия или отсутствия профессиональных
или преступных навыков.
Несмотря на тактические особенности проведения конкретных видов следственных экспериментов все они имеют общие психологические предпосылки, влияющие на их эффективность. Так, планируя
следственный эксперимент, следователь должен не только опытно по78
добрать условия, соответствующие внешней объективной стороне
имевшего место события (то же место, время суток, погодные условия,
первоначальные средства действия и пр.), но и психологически подготовить будущих участников, в том числе с целью возникновения у них
стремления добросовестно помочь следователю и преодоления причин,
которые могут помешать проявлению естественности поведения.
Учитывая, что субъективные факторы могут вносить искажения
ситуативно-фонового характера, то для установления вероятности того или иного развития действий, событий, явлений по возможности
требуется многократно моделировать условия опытов, чтобы вскрыть
всю вариативность в поведении конкретного субъекта и нивелировать
влияние привходящих обстоятельств.
Все решающие для уголовного дела диагностические эксперименты, связанные с выяснением субъективной стороны преступления,
целесообразно проводить с участием специалиста-психолога. Он может выступить не только экспертом по психологическому моделированию, но и оценщиком психологической достоверности поведения
привлеченных к следственному эксперименту лиц.
Итак, рассмотрение особенностей проведения основных следственных действий убедительно показывает, что их эффективность во
многом предопределяется, с одной стороны, уровнем психологической подготовленности следователей, а с другой – необходимостью
более активного привлечения специалистов-психологов к психологическому обеспечению следственной деятельности, участию в профессионально-экспертной верификации и в расширении собранных доказательств.
4.2. Психология оперативно-розыскной деятельности
В федеральном законе «Об оперативно-розыскной деятельности»
от 12 августа 1995 года основными задачами данного вида деятельности считаются:
– выявление, предупреждение, пресечение и раскрытие преступлений, а также выявление и установление лиц их подготавливающих,
совершающих или совершивших;
– осуществление розыска лиц, скрывающихся от органов дознания, следствия и суда, уклоняющихся от уголовного наказания, а также розыск пропавших без вести;
79
– добывание информации о событиях или действиях, создающих
угрозу государственной, военной, экономической или экологической
безопасности Российской Федерации.
Учитывая, что оперативно-розыскная деятельность (ОРД), основывающаяся на конституционных принципах законности, уважении
прав и свобод человека и гражданина, может осуществляться конспиративно, на основе гласных и негласных методов и средств, которые
нацелены на преодоление сопротивления преступных групп и разрушение их преступных замыслов, то учет и применение здесь психологической науки крайне важно при реализации большинства из
14 регламентированных Федеральным законом видов оперативнорозыскных мероприятий:
– опроса граждан;
– наведения справок;
– сбора образцов для сравнительного исследования;
– проверочной закупки;
– исследования предметов и документов;
– наблюдения;
– отождествления личности;
– обследования помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств;
– контроля почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений;
– прослушивания телефонных разговоров;
– снятия информации с технических каналов связи;
– оперативного внедрения;
– контролируемой поставки;
– оперативного эксперимента.
Из приведенного перечня мероприятий видно, что, например, органы дознания должны использовать весьма специфичные в психологическом плане техники личного сыска, оперативного внедрения, контроля и противоборства, чтобы упреждать противоправную деятельность преступников.
В психологической структуре профессиональной деятельности
оперативных работников ведущую роль играют познавательнопоисковая и коммуникативная подструктуры.
Наибольший интерес для юридического психолога представляет
коммуникативная подструктура ОРД, в ней важную роль играет, прежде всего, компетентность в вопросах тактики установления психологического контакта и развития доверительных отношений с различ80
ными объектами их заинтересованности. Из-за того, что им часто
приходится вести конспиративное общение, уже само установление
психологического контакта с объектами заинтересованности протекает по специфическим психологическим закономерностям и при значительной инициирующей активности оперативного сотрудника. Так,
для успешного заведения знакомства оперативные работники обычно
составляют тщательный план, в котором отражают личностные особенности объекта их интереса, детально продумывают предлог для
знакомства, особенности речевого, неречевого и ролевого поведения.
При этом именно последнее накладывает заметный отпечаток на все
особенности конспиративного общения.
Для установления оперативного контакта с объектом заинтересованности оперативный работник может избрать один из двух видов
ролевого поведения: конспиративно-ролевое или профессиональноролевое. Первое базируется на маскировке оперработником своей
принадлежности к правоохранительным органам, а поэтому предлагается розыгрывание роли определенного типа человека – представителя конкретной социальной общности, профессии, статуса и т. д. Естественно, что в данном случае требуется знание субкультурных особенностей определенной социальной группы (например, конкретного
типа преступных сообществ), убедительная демонстрация через речь
и невербальные проявления (жесты, позы и различные формы экспрессии) сложившихся субкультурных стереотипов. В случае же профессионально-ролевого поведения оперативный работник не маскирует свою принадлежность к правоохранительным органам, а лишь в
ролевом аспекте акцентирует желательные для успешного профессионально-ролевого общения психологические качества и заинтересованность в общении, которые могут в последующем позволить «психологически переиграть» преступников.
Оперативные работники, учитывая психологическую суть контекста взаимодействия с объектами заинтересованности, которая состоит
в достижении взаимопонимания и снятии психологических барьеров
при общении, всегда одновременно нацелены и на получение профессионального результата – значимой информации или совершения каких-либо действий, важных для успешного решения оперативнослужебных задач.
Психологические барьеры, затрудняющие установление контакта,
могут носить мотивационный, интеллектуальный, эмоциональный и
волевой характер. В качестве мотивационных барьеров могут выступать: нежелание гражданина в данный момент вести с оперработни81
ком откровенный разговор, наличие предубежденного отношения к
правоохранительным органам, боязнь мести со стороны преступного
элемента и др.
Интеллектуальные барьеры могут быть вызваны ошибками неверного восприятия оперработником и гражданином друг друга, особенностями их мышления, речи, в целом противоположностью личностных стилей, различиями в уровне образования, осведомленности
в тех или иных вопросах и т. д.
Эмоциональные барьеры могут быть обусловлены как отрицательными (астеническими) переживаниями и чувствами, которые испытывает оперработник к данному лицу, с которым необходимо установить контакт, так и эмоциональными состояниями объекта заинтересованности (подавленность, раздражительность, невыдержанность,
агрессивность и пр.).
Волевые барьеры могут иметь место, когда, например, оперработник форсирует подчинение гражданина своей воле или гражданин
не может заставить себя отказаться от установки либо от данного кому-либо обещания не вступать в контакт с сотрудниками правоохранительных органов.
Преодоление указанных психологических барьеров в общении
достигается за счет особой «психологической настройки» («подстройки») оперработника к личностным особенностям людей, с которыми он вступает в контакт, применения определенных психотехнических приемов и создания условий, оптимизирующих динамику
профессионального общения.
Стремясь установить психологический контакт с объектом заинтересованности даже при неблагоприятных обстоятельствах, оперработники всегда пытаются, прежде всего, снять мотивационные барьеры и вызвать у партнеров по общению личный интерес к взаимодействию. В этой связи реализуются психотехнические приемы: «первичного накопления согласия», «эмоционального включения собеседника в общение», «демонстрации аттракции» (то есть, привлекательности для другого) и т. д.
В профессиональном общении задачей оперработников является
не только обеспечение взаимной заинтересованности, но и установление доверительных взаимоотношений с партнером по взаимодействию.
С позиции социальной психологии доверительные отношения – это
специфический способ социально-психологического обособления в некоторую общность «мы», где осуществляется откровенный обмен значимыми для общающихся мыслями, которые раскрывают их глубин82
ные, интимные стороны личности, так как существует уверенность
партнеров друг в друге как в надежных и добросовестных людях.
С точки зрения юридических психологов, возникновение в оперативной работе доверительных отношений с объектом заинтересованности – это относительно устойчивое состояние взаимоотношений сотрудника с гражданином, который доверяет ему конфиденциальную
информацию для решения оперативно-служебных задач. При этом
конфиденциальная информация – это те сведения, которые до определенного времени не подлежат огласке.
Основными факторами, которые влияют на успешность установления доверительных отношений в ОРД, являются:
1) личность оперработника (его общительность, умение изучать
психологию собеседника и пользоваться этими данными, умение разговорить человека, поддерживать диалогическое общение и т. д.);
2) психологические особенности человека, с которым оперработник поддерживает взаимосвязь и строит отношения;
3) условия, в которых протекает профессиональное общение;
4) содержание оперативно-служебных задач, которые оперативником решаются в общении с конкретным человеком в течение длительного времени.
В практике общения, реализуемого в целях ОРД, информацию
часто получают путем ее выведывания у лиц, которые имеют криминальную направленность личности. В большинстве таких случаев успех напрямую зависит не только от умения устанавливать с объектом
заинтересованности психологический контакт, но и осуществлять на
нем целенаправленные воздействия, в том числе как на сознательную,
так и бессознательную сферу психики.
Существует два основных пути получения профессионально значимой информации:
– словесно-репродуктивный – это побуждение объекта заинтересованности к непроизвольной вербальной репродукции (непроизвольным высказываниям) фактов, представляющих интерес для сотрудников правоохранительных органов;
– моторно-репродуктивный – это побуждение объекта заинтересованности к непроизвольным невербальным реакциям и экспрессивным проявлениям, содержащим соответствующую информацию.
Для реализации каждого из указанных подходов психологи рекомендуют целый арсенал конкретных приемов, с помощью которых
осуществляется получение профессионально значимой информации.
83
Для вызывания словесно-репродуктивных высказываний можно применять:
1) демонстрации конкретных примеров, «оживляющих» в памяти
заинтересованного для нас лица соответствующие образы и побуждающих его к непроизвольным высказываниям;
2) смежную тему разговора;
3) вызывать чувство особой значимости собственной личности
объекта заинтересованности;
4) обращение к чувству собственного достоинства;
5) демонстрацию проявлений равнодушия;
6) эскалацию эмоционального стресса;
7) постановку неожиданных вопросов;
8) неточное или ложное заявление;
9) сообщения «якобы» важных сведений;
10) показ осведомленности и др.
К приемам, с помощью которых реализуется моторно-репродуктивный способ получения информации, можно отнести следующие:
1) демонстрацию конкретных предметов, связанных с преступной
деятельностью субъекта;
2) создание кратковременных психологически острых жизненных
ситуаций;
3) использование приемов психотехник из нейролингвистического программирования и других психокоррекционных методов немедицинского характера.
Указанные выше психологические подходы и приемы могут успешно использоваться не только в процессе выведывания оперработниками информации, но и в ходе предупреждения и пресечения преступной деятельности, при проведении дознания и предварительного расследования (при работе в составе оперативно-следственной группы).
При проведении оперработниками дознания часто используются
различные методы воздействия на преступников. Основными среди
них на практике являются убеждение, принуждение, внушение, постановка и варьирование задач. Каждый из указанных методов реализуется на основе специфических приемов воздействия, эффективность
применения которых предопределяется действием ряда признаков:
1) воздействие должно осуществляться всегда с учетом конкретных особенностей личности и общих закономерностей функционирования психики;
84
2) процесс воздействия, его элементы, обратная реакция лица, на
которое воздействуют, должны заранее планироваться и прогнозироваться по всей структуре воздействия на данную личность;
3) положительное восприятие воздействия обязательно должно
стимулироваться и способствовать проявлению психической активности лица, на которое оно направлено;
4) воздействие во всех случаях должно строго ограничиваться
процессуальными правомочиями (то есть, ни в коем случае не должны нарушаться права лица, на которое оказывается воздействие);
5) при воздействии обязательно учитываются те внешние условия
и динамика их развития, в которых оно осуществляется;
6) воздействие должно осуществляться с учетом совокупности
конкретных фактов, обстоятельств, которые служат базой для возникновения определенной направленности мыслительных и иных процессов у лица, на которое оказывается воздействие;
7) воздействие всегда должно быть комбинированным, реализовываться с учетом возможного регулирования, изменения, возбуждения определенного состояния лица, на которое оно оказывается.
Вопросы для самоконтроля
1. Дайте психологическую характеристику следственной и оперативно-розыскной деятельности.
2. Расскажите о структурной профессиограмме следователя.
3. Что вы знаете о психологии допроса в конфликтной и бесконфликтной ситуации.
4. Расскажите о психологических аспектах подготовки следователя к допросу.
5. Каковы психологические предпосылки успешного проведения
очной ставки?
6. Дайте психологическую характеристику обыска.
7. Какие существуют тактико-психологические приемы проведения обыска?
8. В чем состоит психология правильной оценки результатов
опознания?
9. Что такое психология следственного эксперимента?
10. Назовите основные виды следственного эксперимента.
11. Каковы психологические особенности профессиональной
деятельности оперативных работников?
85
Тест к четвертой главе
1. В профессиональной деятельности следователя выделяется
в первую очередь
а) формализованная функция
б) познавательно-прогностическая функция
в) социально-воспитательная функция
2. Психологические барьеры, препятствующие допросу
а) установка
б) лень
в) фрустрация
3. Дееспособность регулируется
а) ст. 39 ГК РФ
б) ст. 13 УК РФ
в) ст. 15 УПК РФ
4. Психологические факторы, успешно влияющие на установление доверительных отношений в ОРД
а) специальные условия кабинета
б) бесконфликтная личность
в) психологическая «подстройка»
86
5. СУДЕБНАЯ ПСИХОЛОГИЯ
И ПРОБЛЕМЫ СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ
СУДЕБНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКИХ ЭКСПЕРТИЗ
Судебная деятельность как процесс реализации правосудия по
уголовным и гражданским делам наполнена глубоким психологическим содержанием. Это обусловлено тем, что, с одной стороны, действуют основополагающие принципы судопроизводства (гласность,
коллегиальность, непосредственность и непрерывность судебного
разбирательства, неизменность состава суда и состязательный характер процесса познания по делу, независимость судей с подчинением
их только закону, принятие группового решения жюри присяжных), а
с другой – влияет обстановка в зале судебного заседания, сама процедура исследования доказательств и вынесения приговора (тактика допроса свидетелей, изучение вещественных доказательств, материалов
дополнительной или повторной экспертизы, судебные прения и пр.).
Все это активно влияет как на раскрытие индивидуальнопсихологических особенностей всех участников судебного процесса
(судьи, прокурора, защитников, потерпевшего, свидетелей, подсудимого, судебной аудитории), так и на проявление специфических социально-психологических феноменов, связанных с закономерностями
межличностного и группового взаимодействия людей.
5.1. Психологические основы судебного процесса
по уголовным и гражданским делам
Судебная психология – раздел юридической психологии, где изучаются психологические аспекты судебного разбирательства, проблемы судебно-психологической экспертизы. Судебная психология в качестве предмета включает изучение психологических фактов, закономерностей и механизмов, влияющих на осуществление судебного
процесса и соответственно проявление активности всех лиц в нем
участвующих, а также разработку научно обоснованных рекомендаций по повышению эффективности правосудия. Последние должны
быть направлены на психологически оптимальное проведение всех
этапов формирования судейского убеждения и принятия судом справедливого решения:
а) предварительное изучение материалов дела и решение вопроса
о начале судопроизводства;
87
б) планирование судебного разбирательства и выдвижение судебных версий;
в) осуществление познания обстоятельств дела в рамках судебного следствия;
г) судебные прения и сопоставление оценок обвинения и защиты;
д) вынесение приговора (постановления, решения);
е) осуществление действий в соответствии с принятым судебным
решением.
Психологический анализ судебной деятельности позволяет внутри нее выделить ряд специфических подструктур (сторон): познавательную, конструктивную, коммуникативную, организаторскую и
воспитательную. Рассмотрим более подробно каждую из них.
Психологические аспекты судебной познавательной деятельности
весьма своеобразны, прежде всего, в зависимости от процедурного
контекста рассмотрения дел в соответствующих типах судов: уголовном, арбитражном, третейском, конституционном. Так, при рассмотрении в суде уголовного дела имеющиеся материалы предварительного следствия уже как бы задают готовую модель (версию) подлежащего исследованию события. Однако предложенная следователем версия
всегда должна восприниматься судом только как вероятная истина, а
поэтому суд по уголовному делу ее не только проверяет, но и проводит самостоятельное исследование всех обстоятельств, в том числе
привлекая дополнительно истребованные в ходе судебного процесса
доказательства. При этом сравнение имевшихся и дополнительно выявленных фактов и обстоятельств с различными нормами закона происходит практически на всем протяжении судебной деятельности,
окончательно завершаясь лишь в совещательной комнате. Довольно
специфичные внешние условия (поведение участников процесса, в
целом обстановка в зале суда, общественное мнение, внимание
средств массовой информации и пр.) могут как облегчать, так и затруднять процесс судебного познания. Поэтому познавательная деятельность суда должна быть направлена на изучение не только доказательственных фактов, но и источников их происхождения. Последнее
же связано с необходимостью углубленного изучения психологии лиц,
являющихся источником информации в суде (подсудимого, свидетелей, потерпевших и др.), а также с отслеживанием и учетом психологических закономерностей групповой динамики взаимодействия и
взаимоотношений сторон в судебном процессе (прокурор, адвокат,
присяжные заседатели и др.).
88
При рассмотрении в суде гражданских дел процесс познания во
многом предопределяется той «моделью подлежащего исследованию
правонарушения», которая создается самим судьей в ходе подготовки
дела к рассмотрению. От того, насколько адекватно судья подойдет к
рассмотрению искового заявления истца с приложенными к нему соответствующими материалами, проведет дополнительный опрос сторон и выявит сведения об их личности, образе жизни, во многом и будет предопределяться эффективность процесса дальнейшего судебного разбирательства.
Учитывая, что при любом виде дел процесс познания в суде, как
правило, проводится открыто и состязательно, судья должен создать
все необходимые условия для глубокого и всестороннего познавательного исследования доказательств в соответствии с требованиями процессуального законодательства (УПК, ГПК). Как председательствующий он обязан для установления истины:
– проявлять максимум внимательности, активно воспринимать и
запоминать информацию;
– задавать только логически продуманные, этически выдержанные вопросы;
– активно устранять попытки внушающего или манипулятивного
воздействия на участников процесса, чтобы вызвать у них психические состояния, которые могут вести к даче ложных показаний.
Существенную помощь суду в объективном исследовании доказательств различных обстоятельств дела может оказать психологически
грамотное проведение допроса, в том числе с участием в нем в качестве наблюдателей экспертов-психологов. Данные специалисты могут
обратить внимание судей и сторон правосудия на проявления субъективных искажений в восприятии, сохранении и репродукции конкретных обстоятельств разбираемых событий, на выявление бессознательных заблуждений и сознательной лжи. Психологами также могут
быть даны рекомендации по улучшению понимания субкультурных
языковых интерпретаций, обеспечению «жизненности» асимметричной коммуникации, стимуляции свободности высказываний, снижению аффективности реакций и по другим аспектам.
Значительная активизация познавательной деятельности членов
суда обычно наблюдается в ходе судебных прений, где с различных
точек зрения всесторонне вскрываются данные по объективной и
субъективной сторонам преступления. Однако здесь могут возникнуть
и затруднения в мыслительной деятельности, т. к. возникает не только
89
плюралистичность взглядов, но и могут оказываться через коммуникацию суггестивно-манипулятивные воздействия.
Сущность конструктивной деятельности суда состоит в принятии
решений по возникающим спорным вопросам и вынесении приговора. Ее продуктивная реализация требует от членов суда профессионального отношения к своим обязанностям: высокоразвитого правосознания, понимания большой ответственности за свои действия и
последствия принимаемых решений.
Конструктивная деятельность суда складывается из целой серии
последовательно реализуемых действий:
1) полновесного выявления и тщательной проверки всех фактов,
относящихся к делу и учитываемых в решениях;
2) обязательного выслушивания мнения всех заинтересованных
сторон как по поводу совокупности фактов, так и по поводу предполагаемого решения;
3) принятия конструктивного решения каждым из членов коллегии судей;
4) коллективного обсуждения всех выявленных фактов и вынесение окончательного решения по делу – приговора.
Как известно, законодательное гарантирование свободы личного
убеждения судьи, лежащего в основе каждого принятого решения по
конкретному делу, облекается в особые процессуальные формы, которые предусмотрены в законодательстве в виде конкретных определений, постановлений и других форм решений. Большая часть единоличных решений судьи (например, о принятии дела к своему производству, о назначении дня слушания, о вызове свидетелей и т. п.), как
правило, не вызывает затруднений ни у него самого, ни возражений со
стороны участников судебного процесса. В то же время решения,
принимаемые на различных стадиях рассмотрения дела, в суде могут
вести к возникновению судебных ошибок, которые обусловлены или
недостаточной квалификацией, или проявлением индивидуальнопсихологических особенностей.
Наличие у судей психологической установки в отношении подхода к рассмотрению определенного типа уголовных дел характерно
примерно для 50 процентов случаев отмены приговоров, как не отвечающих требованиям закона. Так, примером негативного влияния обвинительной установки судей, которая сформировалась у них во многом под влиянием внешнего давления, выступает несправедливое решение о смертной казни ряда обвиняемых по ставшему достоянием
гласности в 80-х годах «витебскому делу».
90
Характер конструктивной деятельности суда усложняется, когда
возникают не только объективные помехи (недостаточный объем удостоверительных фактов, неявка вызванных свидетелей и т. д.), но и
существуют субъективные затруднения (нарушается по тем или иным
субъективным причинам порядок судебного заседания, возникают
конфликтные противостояния сторон, проявляются негативные групповые социально-психологические закономерности и др.)
Как известно, совещание судей по становлению приговора и вынесение решения присяжными есть деятельность формальнонеформальных групп. Сложный процесс постановления законного,
обоснованного, справедливого и воспитательно эффективного приговора требует глубоко конструктивной интегративной деятельности судей. И хотя порядок совещания судей строго процессуально предопределен статьями УПК и ГПК РФ, но в процессе постановления приговора может иметь место активное действие и психологических факторов.
Так, несмотря на провозглашенную законом независимость волеизъявления судей, они часто действуют как группа, где весома роль группового лидера (им может быть необязательно председательствующий),
действуют социально-психологические механизмы внушения, подражания, заражения. Поэтому влияние социально-психологических закономерностей и механизмов может вести к конформизму в решениях, к
реализации стереотипно-формального подхода к рассмотрению сложных проблем (например, определение виновности подсудимого) и другим негативным для отправления правосудия моментам.
В жюри присяжных при принятии решений их личные качества, а
также групповые социально-психологические закономерности и механизмы могут серьезно повлиять на вынесение вердикта. Так, следуя рекомендациям психологов в ряде зарубежных стран (США, Англия и
др.) проводится специальный отбор присяжных по личностным характеристикам для рассмотрения определенного типа уголовных дел. Это
обусловлено, в частности, тем, что присяжные, которые признают
смертную казнь и являются людьми, склонными к авторитарности, чаще выступают за строгое наказание обвиняемых определенного типа.
В групповой динамике поведения жюри присяжных часто наблюдаются феномены «влияния большинства», «групповой поляризации»
и ряд других, которые могут вносить субъективные искажения в требуемое законом объективное вынесение справедливого вердикта.
Весьма специфичные психологические закономерности имеет и
коммуникативная подструктура деятельности суда. При всем многообразии взаимоотношений, возникающих в ходе судебного разбира91
тельства по уголовным делам, их условно можно разбить на четыре
основных группы:
– взаимоотношения «по вертикали», т. е. судей с участниками судебного разбирательства (с гособвинителем, защитником, подсудимым) и остальными субъектами судебного процесса (свидетелями,
экспертами и пр.), а также отношения с присутствующими в зале судебного разбирательства гражданами, не являющимися участниками
судебного разбирательства;
– взаимоотношения «по горизонтали», т. е. между судьей и народными заседателями, судом и жюри присяжных, между государственным обвинителем и защитниками, между свидетелями, потерпевшими, экспертами и другими участниками процесса, между гражданами, присутствующими в зале;
– взаимоотношения между подсудимыми в ходе рассмотрения
групповых уголовных дел;
– взаимоотношения в целом с судебной аудиторией как определенной группой людей, которую в ходе суда необходимо превратить в
аудиторию с единой позитивной психологической направленностью.
В связи с тем, что существуют особенности в построении отношений и характера общения по всем указанным четырем группам, то
задача суда их не только регулировать в процессуальных рамках, но и
подчинять эффективному развитию для установления истины, вынесения объективного приговора и его последующего исполнения.
Как известно, участвующие в судебном разбирательстве лица
имеют свои собственные интересы, которые могут не совпадать с целями и общей направленностью правосудия. Отсюда и возникают разного характера конфликты, связанные с противодействием определенных лиц (например, подсудимого, потерпевшего и др.) объективному
установлению истины. В этих случаях возникает необходимость воздействия на указанных лиц с целью изменения их установок, в том
числе и в случаях дачи ложных показаний или отказа от них. Поэтому
при реализации различных видов судебного допроса («обычного», «перекрестного», «шахматного») только психологически грамотное его
построение и позволяет устранить как недостоверные, так и ложные
показания.
Благодаря многочисленным исследованиям психологов установлено, что среди факторов, которые могут влиять на свидетельские показания, наиболее значимыми (в аспекте экспертного оценивания
удельного веса) выступают следующие моменты:
92
а) формулировка вопросов (удельный вес 0,97), т. е. то, как и в какой форме они построены (например, наличие в вопросах скрытых
предположений и пр.);
б) инструкция перед опознанием (0,95). Она может повлиять на
готовность свидетеля сделать опознание и/или на вероятность того,
что свидетель может опознать конкретного человека (особенно при
инсценировках преступлений);
в) позднейшая информация (0,87). Показания свидетелей часто
могут основываться не только на том, что они фактически видели, но
и на информации, полученной ими позже (например, обсуждение событий может изменить воспоминания или расширить их);
г) точность против уверенности (0,87). Уверенность свидетеля не
является надежным признаком того, что его опознание точно,
т. к. люди могут обладать различным уровнем решительности;
д) установки и ожидания (0,85). На восприятие и воспоминания
свидетеля могут повлиять его внутренние установки и ожидания (например, этнические).
Учитывая вышеуказанные моменты, ведущие к искажению в свидетельских показаниях, в ходе перекрестного судебного допроса стороны, участвующие в процессе, имеют возможность ставить вопросы
допрашиваемому по одному и тому же обстоятельству в целях проверки, уточнения или дополнения его показаний. Традиционно перекрестный допрос проводится после обычного допроса, где допрашиваемый в свободном рассказе уже изложил все известное ему по делу
и ответил на поставленные вопросы, а поэтому цель перекрестного
допроса – в рамках определенной темы конкретизировать обстоятельства, вскрыв пробелы и погрешности, уточнить детали и изобличить
допрашиваемого в даче ложных показаний. Успешное проведение последнего зависит от согласованных действий судей и участников процесса (обвинителя, защитника и др.).
Сущность же «шахматного судебного допроса» состоит в том,
чтобы при допросе одного лица попутно ставить вопросы другим лицам по тем обстоятельствам и фактам, о которых идет речь в данный
момент. Целью такой процедуры является подтверждение или опровержение показаниями других лиц сведения, полученного в ходе допроса другого лица. При шахматном допросе попутные вопросы могут быть поставлены в любой последовательности, к любым ранее
уже допрашиваемым участникам процесса.
При всех формах допроса обвиняемого для их успешного проведения используются тактические подходы и психотехнические прие93
мы, разработанные судебной психологией и криминалистикой на основе обобщения эффективной судебной практики. Наиболее часто используются такие приемы, как сопоставление, уточнение, детализация
(конкретизация), контроль, напоминание, наглядность.
При допросе обвиняемого всегда важным является не то, чтобы
он подтвердил свои показания, данные на предварительном следствии, а актуально, чтобы им на суде были даны объективно правильные
показания по делу. В этой связи, несмотря на характер поведения подсудимого, связанный с признанием или нет им вины, общая тактическая схема допроса должна строится по следующему алгоритму: установление психологического контакта, от нейтральных фактов к узловым обстоятельствам дела в ходе свободного рассказа и далее к перекрестному или шахматному допросу. Поэтому только на заключительных этапах постановка перед подсудимым неожиданных вопросов или вопросов «издалека», по форме кажущихся несущественными, но все дальше и глубже заводящих подсудимого в «ловушку», пока он не окажется в затруднении в силу противоречивости данных им
же самим показаний, – эти и другие приемы, позволяют судьям и прокурорам вскрывать ложность даваемых показаний и изменять подсудимому свою позицию в части освещения тех или иных обстоятельств
рассматриваемого дела. Это происходит потому, что постановка перед
подсудимым с учетом особенностей его личности и текущего психологического состояния детальных вопросов, ответы на которые не
были ни им, ни его защитником заранее продуманы, а также вопросов,
направленность которых ему не ясна, всегда затрудняет быстрое ориентирование, не позволяет должным образом продумать и дать выгодный для себя ответ. Полезным для выявления лжи является также
проведение в суде дополнительного и повторного допросов, которые
позволяют тщательно конкретизировать и детализировать, уточнить и
сопоставить показания.
Определенные трудности представляет допрос несовершеннолетних подсудимых. В силу интеллектуально-культурных и личностновозрастных особенностей в отношении несовершеннолетних требуется при допросе, с одной стороны, проверить не берет ли в силу «ложных идеалов» он вину на себя в преступлении, которое совершил другой (например, взрослый), а с другой стороны – способен ли он давать
полноценную информацию из-за имеющегося уровня социальной и
психологической зрелости по сути случившегося и задаваемых ему
вопросов.
94
Существует психологическая специфика и в допросе свидетелей
и потерпевших. Так, учитывая, что при судебном разбирательстве показания вновь даются, как правило, после значительного промежутка
времени от первичного допроса на предварительном следствии, а
также в условиях гласности, обусловленной присутствием судебной
аудитории, то суду требуется учитывать возможные искажения: или
из-за процесса забывания, присущего человеческой памяти или из-за
особенностей ролевого личностного поведения (например, феномена
«публичности поведения»). В этой связи, если свидетели не могут
вспомнить какие-либо интересующие суд факты, то их с учетом закономерностей функционирования памяти (ретроактивное проактивное
торможение) следует допрашивать с учетом обстоятельств, непосредственно предшествовавших этим фактам или следовавших за ними. В
случае же ролевого поведения свидетелей, потерпевших, которые не
хотят предстать перед судебной аудиторией в «неприглядном виде»,
их избранные поведенческие стереотипы могут быть разрушены за
счет тактики и приемов ведения перекрестного или шахматного допроса, а также убеждения в важности следования гражданскому долгу,
нравственным и общечеловеческим ценностям.
Особую сложность представляет и допрос малолетних и несовершеннолетних свидетелей и потерпевших. Малейшие нарушения в
тактике допроса (его затяжной характер, влияние внушающих воздействий и пр.), а также несоблюдение его процессуальных прав (например, возможности присутствия родителей, воспитателей) может вести
к неадекватностям в показаниях или даже ложно-ситуативной интерпретации интересующих суд фактов.
Большим психологизмом пронизана и такая стадия судебного
разбирательства как судебные прения. Именно на ней в полной мере
проявляются коммуникативные способности всех сторон судебного
процесса. В своих выступлениях, как заинтересованные лица, они,
учитывая неограниченность во времени судебных прений и свой процессуальный статус, пытаются отстоять свою версию рассматриваемого события, стремятся оказать на судей благоприятное для себя
воздействие, повлиять на жюри присяжных (если оно присутствует),
опровергнуть модель события или его элементы, которые отстаиваются другими участниками прений, а также изложить свои предложения
относительно возможного наказания или оправдания подсудимого.
Чтобы была успешной реализация судебных прений для различных
категорий участников психологами, а также видными юристамипрактиками как в прошлом, так и в наши дни издавались и издаются
95
многочисленные научно-методические пособия, а также мемуарные и
стенографические публикации. Знакомясь с ними, как юристы, так и
любознательные люди могут найти для себя много интересного и полезного.
Достаточно специфичной в психологическом плане является и
организационная подструктура судебной деятельности. Так, подготовка и проведение судебного процесса требует тщательного продумывания и планирования решения следующих задач:
– по определению источников информации и путей их сбора;
– организации судебно-процессуальных действий;
– координации деятельности участников судебного разбирательства;
– экономии процессуальных средств и оптимизации сроков деятельности;
– организации воспитательно-профилактических мероприятий.
Учитывая, что планирование и организация судебной деятельности носит творческий характер, состоящий в выборе наиболее эффективных процессуальных действий, их систем, степени и последовательности использования, здесь многое зависит от личностных качеств и профессионализма участников судопроизводства. При этом
судья как главный организатор процесса должен обладать развитыми
интеллектуальными и креативными свойствами личности, высоким
уровнем организаторских способностей, самоорганизованностью, настойчивостью, выдержкой и рядом других качеств.
Воспитательная подструктура деятельности суда, прежде всего
проявляется в том, насколько полно, объективно, а также с соблюдением этических норм и прав человека рассматриваются в судебном
заседании все обстоятельства дела.
Согласно исследованиям криминологов, ранее широко практиковавшаяся в России процедура публичного проведения судебного разбирательства в коллективах, где ранее работали обвиняемые, значительно повышала эффективность воспитательного воздействия суда.
При этом предельная конкретность и наглядность при восприятии
фактов, приведших к преступлению, всеми присутствующими, определенная направленность допросов свидетелей, гласность и соревновательность сторон суда создавали условия для профилактики правонарушений в дальнейшей жизнедеятельности производственных коллективов. На сегодня, к сожалению, подобная эффективная практика
отправления правосудия встречается крайне редко.
96
Всегда огромное воспитательное воздействие имеют и процедуры
оглашения вердикта присяжных, приговора суда, последнего слова
подсудимого. Если приговор был справедливым, отвечал требованиям
закона о соразмерности наказания тяжести совершенного преступления и личности подсудимого, был предельно четким, ясным и доходчивым для понимания всех присутствующих в зале судебного заседания, то все это оказывает позитивное воспитательное влияние не
только на судебную аудиторию, но и на общественное мнение.
Воспитательное воздействие суда может продолжаться и после
вынесения приговора. Это имеет место в тех случаях, когда, вопервых, после определения меры наказания, не связанной с лишением
свободы, возникает необходимость оказать помощь осужденному в
организации процесса самовоспитания, в контроле за процессом перевоспитания в трудовом коллективе и по месту жительства, а вовторых, возникает необходимость контроля за бывшими осужденными, получившими условно-досрочное освобождение из мест лишения
свободы.
5.2 Проблемы совершенствования
судебно-психологических экспертиз
Судебно-психологическая экспертиза (СПЭ) – это специальное
психологическое исследование, проводимое сведущим лицом – психологом – в отношении человека или ситуации. СПЭ назначается определением суда (судьи) при наличии общего (процессуального) и
специального (психологического) оснований для получения судебного
доказательства по делу, а именно заключения эксперта-психолога.
СПЭ обычно является комплексным психологическим исследованием
с использованием весьма широкого перечня методов. В каждом отдельном случае выбор методов исследования определяется характером поставленных судом перед экспертизой вопросов.
В процессуально-содержательном плане различают следующие
типы экспертиз:
а) по месту проведения (амбулаторная, стационарная, в суде);
б) по формально-процессуальному аспекту (первичная, дополнительная, повторная);
в) по процессуальному положению подэкспертного (экспертиза
обвиняемого, экспертиза потерпевшего, экспертиза свидетелей и т. д.).
Результаты экспертной работы (в том числе и комиссионного характера) оформляются в виде заключений (или актов), которые долж97
ны включать в себя: введение, описание результатов исследования и
их обсуждение с формулировкой ответов на вопросы, поставленные
судом перед экспертизой. Во введении указывается время и место
проведения СПЭ, дается ссылка на постановление органа, явившееся
основанием для проведения экспертизы, указывается фамилия и судебный статус подэкспертного, а также краткие обстоятельства дела.
Далее перечисляются источники сведений, использованных экспертизой: изученные материалы дела, методы клинико-психологического,
психодиагностического и экспериментального исследований. Этот
раздел имеет важное процессуальное значение, т. к. доказательную
силу результаты экспертизы приобретают только в том случае, если
для их получения были использованы специфические, только данному
виду экспертизы присущие методы исследования.
Изложение результатов экспертизы традиционно начинается с
данных психобиографического исследования, подчеркивая те сведения, которые имеют непосредственное отношение к решению поставленных судом перед экспертом вопросами. Формулировка ответов на
поставленные вопросы должна осуществляться на основе результатов
конкретного обследования и делаться в целенаправленной форме, закономерно отражающей все предшествующие обсуждения и не вызывающей сомнений в резюмирующем обобщении.
С целью установления истины в судопроизводстве чаще всего назначаются следующие виды СПЭ, учитывающие специфику субъектного состава дел:
1) экспертиза по установлению эмоциональных состояний;
2) экспертиза по выявлению способностей стороны в полной мере осознавать значение своих действий и/или в полной мере руководить ими;
3) экспертиза по определению способностей потерпевших, свидетелей правильно воспринимать имеющие значение для дела обстоятельства и давать о них правильные объяснения, показания;
4) экспертиза по определению личностных особенностей сторон
в деле (психологическое портретирование);
5) исследование особенностей профессионального функционирования людей в человеко-машинных системах;
6) экспертиза по определению содержания и иерархии основных
мотивационных линий личности;
7) экспертиза по наличию или отсутствию у лица в период, предшествующий смерти, психического состояния, предрасполагавшего к
самоубийству.
98
В связи с тем, что по многим из указанных видов экспертиз в
контексте конкретного типа дел (уголовных, гражданских и пр.) еще
существует ряд дискуссий методолого-теоретического и методологического характера (например, какие именно задачи могут и должны
решать СПЭ; как соотносить данные СПЭ с категориями, используемыми в законах и др.), то остановимся на практике проведения конкретных психологических экспертиз в суде более подробно.
В отношении первой из указанных видов экспертизы – установление эмоциональных состояний – споры среди юристов и психологов
ведутся, прежде всего, в аспекте сути правового термина «состояние
внезапно возникшего волнения» (ст.104,110 УК РФ). Так, юристы
обычно настаивают на необходимости исследования возможности
возникновения лишь в момент преступления у человека состояния
аффекта – внезапно возникающего кратковременного состояния
крайнего психического перевозбуждения и бурных реакций, характеризующихся сужением сознания. Психологи же считают, что помимо
различных типов аффектов следует исследовать возможное наличие
других негативных эмоциональных состояний (дистресс, фрустрация,
кризис и пр.), которые могут влиять на способности человека к осознанию своих действий и управлению ими.
На различных стадиях исследования/установления так называемых
фактов первой и второй степени должны решаться следующие задачи:
– выявление предрасположенностей к аффекту: основных, связанными со сложившимися свойствами личности, и актуальных, вызванных имевшимся неблагоприятным функциональным психофизиологическим состоянием (из-за постоянной интоксикации, переутомления, эмоционального потрясения, бессонницы и пр.);
– определение вида воздействия внешнего раздражителя (например, провоцирующих действий потерпевшего) и в целом роли окружающей среды как фактора поведения;
– анализ действий субъекта во время возникновения негативного
эмоционального состояния и после него;
– анализ отношения самого действовавшего лица к своим действиям.
Решение этих задач позволяет эксперту-психологу сделать выводы и о том, повлияло ли (и если да, то каким образом) эмоциональное
состояние на способность лица в конкретной ситуации осознавать
фактическое содержание своих действий и на его возможности в полной мере осознанно руководить ими. В случае установления состояния физиологического аффекта подэкспертный признается судом вме99
няемым и соответственно несущим юридическую ответственность. В
случае обнаружения патологического аффекта требуется дополнительная судебно-психологическая экспертиза, чтобы выявить лежащие в его основе психопатологические изменения личности (например, маниакально-депрессивный синдром, различные навязчивые
идеи, осознаваемые субъективно как реальные, и пр.). При обнаружении аномального аффекта, вызванного патологически измененными
закономерностями развития из-за определенных внешних воздействий
(алкоголь, наркотики, интоксикация) уже требуется проводить комплексную психолого-психиатрическую экспертизу.
При установлении в СПЭ других эмоциональных состояний (например, дистресса, кризиса, фрустрации и пр.) эксперт может воспользоваться правом экспертной инициативы (ст.77 ГПК), чтобы профессионально квалифицировать и их возможные негативные последствия в плане влияний на способность лица в определенной мере отдавать отчет в своих действиях и сознательно руководить ими.
При назначении судом второго из указанных выше видов экспертизы – в отношении установления способности испытуемого (например, как взрослого, так и несовершеннолетнего) в полной мере осознавать значение своих действий и/или в полной мере руководить
ими – на разрешение эксперту обычно ставятся следующие вопросы:
– не характеризуется ли испытуемый отставанием в психическом
развитии, не связанном с патологией психики;
– имеются ли у него иные (и какие именно) особенности в развитии эмоционально-волевой и других сфер личности (например, повышенная внушаемость, склонность к фантазированию и пр.).
В практике СПЭ часто возникают случаи необходимости исследовать способности потерпевших правильно воспринимать характер и
значение совершенных с ними действий и оказывать сопротивление.
Жертв изнасилования можно при СПЭ относить к следующим трем
специфичным группам:
– группе случайных жертв (здесь всегда есть определенная оборонная позиция по отношению к агрессору);
– группе неосознанно провоцирующих сексуальное поведение
преступника (это женщины, легко устанавливающие случайные знакомства, демонстрирующие при общении личную сексуальную опытность, но застигнутые врасплох развитием событий);
– группе «жертв», сознательно провоцирующих сексуальное поведение преступника с предполагаемой целью в последний момент
100
выйти из сложившейся ситуации (но это им, однако, часто сделать не
удается).
Психологически обоснованное (после результатов специального
обследования) отнесение взрослых потерпевших по делам об изнасиловании к одной из указанных групп предоставляет суду возможность
более адекватно вскрывать истину.
Более сложный характер носит экспертиза несовершеннолетних
потерпевших, т. к. здесь требуется глубоко изучить как возрастные
особенности психики жертвы, так и осуществить тщательный анализ
особенностей воспитания, уровня осведомленности в области половых отношений и понимания их социально-биологического значения.
Однако даже самое полное понимание несовершеннолетней потерпевшей характера и значения совершаемых с ней действий не говорит
о столь же полной способности оказывать сопротивление. В этом отношении первостепенное значение имеют исследования эмоционально-волевой сферы потерпевшей, ее способности противостоять ситуации угрозы, психологического давления и т. д.
Центральными вопросами третьего из выше указанных видов
экспертизы – установление способности лица (стороны, свидетеля)
правильно воспринимать имеющие значение для дела обстоятельства
и давать о них правильные объяснения, показания – выступают следующие:
– какими индивидуальными сенсорными (т. е. органов чувств), а
также иными психофизиологическими и личностными особенностями
характеризуется испытуемый;
– мог ли он с учетом выявленных особенностей в данной ситуации восприятия адекватно воспринимать и оценивать имеющие значение для дела конкретные обстоятельства;
– обладает ли субъект требуемой чувствительностью определенных органов чувств (например, зрения, слуха и т. д.), чтобы воспринимать определенные раздражители;
– если испытуемый страдает каким-либо сенсорным нарушением,
компенсируют ли его другие полноценные органы чувств, и, если
компенсируют, то позволяют ли они правильно воспринимать интересующее суд обстоятельство;
– имеются ли у лица иные психофизиологические особенности,
влияющие на правильность восприятия, запоминания и воспроизведения информации и, если имеются, то каково это влияние на каждый
из названных механизмов обработки информации (восприятие, запоминание, воспроизведение);
101
– мог ли испытуемый, с учетом выявленных психофизических,
сенсорных и личностных особенностей, давать правильные объяснения (показания) по обстоятельствам, интересующим суд.
Ответы на приведенные вопросы, полученные в ходе судебнопсихологической экспертизы, являются, с одной стороны, своеобразным выводом о доказательной силе полученных при судебном разбирательстве объяснений или показаний, а с другой – заключением о
способности испытуемого правильно воспринимать внутреннее содержание события, действия (понимать его значение). В отношении
последнего суд (особенно гражданский) при рассмотрении механизма
восприятия происходившего свидетелем должен принимать во внимание возможное проявление феномена «атрибуции (т. е. приписывания)
ответственности». В его основе лежат факторы личностного или ситуационного сходства наблюдателя (свидетеля) с причинителем ущерба. Так, если свидетель не исключает личного сходства с последним
(причем неважно по каким критериям – возрасту, полу, манере поведения, взглядам и пр.), то свидетель склонен приписывать причинение
вреда случайности, а не винить в этом действовавшего субъекта,
т. е. он к нему становится как бы снисходительным. Совершенно обратным будет оценочный результат при наличии ситуационного сходства (т. е. свидетель осознает нечуждость и для него ситуации, в которой был причинен ущерб и в которой он сам мог тоже оказаться), а
поэтому свидетель приписывает действовавшему субъекту большую
ответственность.
Раскрытый выше механизм проявления симпатии (сочувствия)
или приписывания большей ответственности свидетелем к деятелю,
совершившему правонарушение, ослабевает по мере роста серьезности причиняемых последствий.
Четвертый из указанных видов экспертизы – исследование личностных особенностей – направлен на воссоздание общего психологического портрета личности сторон. Эксперт на основе диагностического и биографического обследования испытуемых характеризует все
основные их личностные особенности (ценностно-мотивационные,
познавательные, эмоционально-волевые, коммуникативные и пр.), которые могут влиять как на способы принятия решений (в том числе в
конфликтных, экстремальных и других ситуациях), так и в целом на
поведение. Такого рода экспертиза может давать полезный доказательный материал, прежде всего, по таким делам, которые требуют
учета личности сторон. Например, в гражданском судопроизводстве
последнее актуально при квалификации спорного правоотношения
102
при оценке прав по делам, затрагивающим брачно-семейные конфликтные взаимоотношения, о разрешении споров о праве на воспитание детей и т. д.
Пятый вид экспертизы, связанной с выполнением профессиональных функций в области управления современной техникой, решает следующие основные вопросы:
– о наличии у испытуемого в момент выполнения указанных
функций специфического психического состояния (операционального
стресса, эмоциональной психической напряженности и пр.);
– о психологических особенностях воздействовавшей на испытуемого профессиональной ситуации;
– об особенностях функционирования познавательной сферы испытуемого в конкретной ситуации (имелись ли индивидуальные возможности для реагирования, выработки решения и т. п.);
– о специфике проявления волевых процессов в конкретной профессиональной ситуации действия (способность реализовать принятое решение собственными волевыми усилиями, способности к осознанному и последовательному выполнению намеченного и т. п.).
В практике судебно-психологических экспертиз прежде всего исследуются случаи возможности возникновения различных психических волнений, препятствующих нормальному осуществлению сложных профессиональных функций в атомной энергетике, авиации, на
автомобильном, водном и железнодорожном транспорте, в работе
операторов автоматизированных систем управления и т. д. Здесь важным является выяснение сведений о степени профессиональной подготовленности, эмоциональной устойчивости, самообладании, смелости, решительности и т. д.
В рамках данного вида экспертиз часто приходится решать вопрос об обоснованности риска. Поэтому при экспертном исследовании всегда должны, во-первых, устанавливаться цель рискованного
поведения и ее соответствие общественным ценностям, а во-вторых,
оцениваться способность субъекта с учетом интеллектуальных и характерологических особенностей к достаточно полному осмыслению
ситуации, возможностей ее развития и ожидаемых последствий.
Шестой из указанных выше видов экспертизы – по определению
содержания и иерархии основных мотивационных линий личности –
предполагает ответы на следующие вопросы:
– какова психологическая структура основных побуждений личности (ценности, идеалы, смыслы, потребности, мотивы, установки
и т. п.);
103
– какова была направленность мотивационной сферы личности
по действию в интересующей суд той или иной ситуации.
Результаты данного исследования могут иметь определенное доказательственное значение при выявлении судом форм вины и их отграничения друг от друга (простая неосторожность, грубая неосторожность, умысел). Однако предлагаемый экспертом-психологом вывод по
мотивации испытуемого – это лишь раскрытие психологической стороны мотивации, а поэтому в суде юристы должны его перекодировать в
терминологию мотива как социально-оценочной категории, с помощью
которой поведение (уже совершенные действия) оценивается в ретроспективе как позитивное или негативное с юридической точки зрения.
Последнее – процесс достаточно гносеологически сложный, т. к. при
целостном фукционировании мотивационной сферы из раскрытой в заключении эксперта структуры мотивации трудно выбрать единственный
мотивационный фактор, ведущий к противоправному деянию.
Седьмой вид экспертизы, связанной с самоубийством, обычно назначается в том случае, когда требуется проанализировать поведение
лиц, состояния психики которых до смерти не вызывали сомнения в их
психической полноценности и каким-либо образом демонстрируемом
желании покончить с жизнью. Достаточно наглядный пример сложности подобного типа экспертиз приводится: «Мать двенадцатилетнего
мальчика, вернувшись с работы, обнаружила труп сына, висящий на
брючном ремне на ручке кухонной двери. Отношения в семье были неконфликтными, психических отклонений у мальчика не наблюдалось.
Изучение материалов дела, а также личностно-биографическое исследование позволило эксперту установить, что мальчик в последнее время был охвачен желанием развить в себе сильную волю, но, по-детски
воспринимая возможность самовоспитания, совершил опасные для
жизни действия. Следствием одного из таких «опытов» по воспитанию
сильной воли и стала случайная смерть».
Крайне важна роль данной СПЭ при разбирательстве в суде (а
часто уже на предварительном следствии) случаев тщательной инсценировки убийства под самоубийство. Здесь вопрос о психическом состоянии лица перед смертью нередко является ключевым для расширения зоны поиска и обоснованности различных судебных версий.
Рассмотренные виды судебно-психологических экспертиз, естественно, не исчерпывают весь их реальный реестр. Так, в последние годы
в мировой практике судом все чаще стали назначаться экспертизы для
решения таких вопросов, как эмоциональное и интеллектуальное воздействие на зрительную аудиторию (особенно, на детей и подростков)
104
фильмов ужасов, боевиков или порнофильмов. Это актуально в тех
случаях, когда к уголовной ответственности привлекаются лица, которые создают, демонстрируют подобные фильмы или занимаются их
распространением. В отечественной практике в последнее время возрастает востребованность на проведение и таких видов СПЭ, как экспертиза социально-психологических особенностей членов преступной
группы, психолингвистическая экспертиза и др. Представляется, что с
расширением правовой практики и дальнейшим развитием психологической науки будут углубляться и перспективы применения как в целом
судебно-психологической экспертизы, так и использования в ней более
разнообразных методов психологического исследования.
Вопросы для самоконтроля
1. В чем состоит специфика познавательной деятельности суда?
3. В чем состоят особенности коммуникативной и конструктивной деятельности суда?
2. Перечислите важнейшие профессиональные качества судьи.
4. Перечислите основные тактические приемы судебного процесса.
5. Каково значение судебных прений и в чем состоит их психологическое воздействие на судей?
Тест к и пятой главе
1. Судебная психология изучает
а) психологические аспекты судебного разбирательства
б) психологические проблемы процессуального законодательства
в) психологическую информацию о судопроизводстве
2. СПЭ в гражданском процессе назначается для решения вопроса о
а) вменяемости/невменяемости
б) трудоспособности/нетрудоспособности
в) дееспособности/недееспособности
г) насильственной госпитализации
3. Проведение СПЭ поручается
а) эксперту-психологу
б) судебно-психиатрической комиссии
в) врачам-психиатрам
105
4. СПЭ в гражданском процессе может назначаться в отношении
а) обвиняемого
б) свидетеля
в) участника сделки
5. СПЭ производится по постановлению
а) адвоката
б) следователя
в) судьи
г) прокурора
6. Судебно-психологическая экспертиза назначается на установление
а) эмоциональных состояний
б) шизофрении
в) психопатии
г) алкоголизма
7. Неспособность лица нести ответственность за противоправное деяние в силу болезненного состояния психики
а) невроз
б) стресс
в) невменяемость
106
6. ПЕНИТЕНЦИАРНАЯ ПСИХОЛОГИЯ
И ЕЕ РОЛЬ В СОВРЕМЕННОЙ РЕФОРМЕ
УГОЛОВНО-ИСПОЛНИТЕЛЬНОЙ СИСТЕМЫ
Пенитенциарная психология – раздел юридической психологии,
где изучаются психологические аспекты эффективности различных
видов наказания, психология осужденных и их общностей, а также
обосновываются меры по ресоциализации и реабилитации лиц, отбывающих наказания.
Объектом пенитенциарной психологии являются люди, находящиеся в условиях отбывания тех или иных видов наказания и психологический анализ эффективности применения к ним средств и методов исправительного и превентивного воздействия. В силу многоплановости и сложности проблем, решаемых исправительными учреждениями, предмет пенитенциарной психологии многократно расширялся
за более чем столетний период ее развития. В настоящее время в него
включают вопросы, которые связаны с изучением фактов, закономерностей и механизмов проявлений психики у конкретных типов осужденных и их общностей на различных этапах отбывания наказания, а
также с разработкой научно обоснованных психологических рекомендаций по оптимальному использованию условий и средств в ресоциализации осужденных и в постпенитенциарной реабилитации лиц, отбывших наказание.
6.1. Психологические аспекты проблемы наказания
и исправления преступников
С позиций психологической науки рассмотрение феномена наказания в трехракурсном плане (покарание и исправление преступников, профилактирование совершения новых преступлений) обосновывается спецификой психологических закономерностей и механизмов
необходимых при этом мер пенитенциарного воздействия. В психологическом аспекте наказание как кара, базируясь на закономерностях
отрицательного подкрепления, только тогда будет действенной, если
суд с учетом субъективной стороны преступления и перспектив изменения личности осужденного изберет такую меру причинения физических и моральных страданий, которые бы не ожесточали его, а заставляли испытывать угрызения совести и стремиться к позитивным
самоизменениям. В этой связи выбор типа исправительного учреждения с соответствующим режимом (общим, строгим, особым) позволя107
ет действенно реализовать все его основные функции: карательную,
воспитывающую и обеспечивающую. При этом карательная функция режима состоит в том, что осужденный изолируется от общества, находится под охраной и постоянным надзором, в условиях принудительной регламентации его работы, учебы, общения и досуга, которые обеспечивают долговременное фрустрирование из-за лишения его
определенных бытовых благ, ограничений в удовлетворении большинства базисных физиологических и социальных потребностей. Кара, заключенная в режиме, психологически по-разному воспринимается и переживается различными осужденными. Субъективная сила,
глубина и длительность переживаний кары зависят от пенитенциарнокриминального опыта осужденного, его пола, возраста, социального и
семейного положения, отношения к приговору, времени нахождения в
конкретном учреждении и т. д. Воспитывающая функция режима
состоит в том, что строгая организованность жизни и быта осужденных (наличие распорядка дня, регламентированных условий отбывания наказания и пр.) со временем накладывает отпечаток на характер
и в целом на поведение осужденного, приучая к дисциплинированности, аккуратности, исполнительности и др. Обеспечивающая функция режима проявляется в создании благоприятных условий для организации труда, обучения, воспитательной работы, исправительной
деятельности персонала и самодеятельных организаций осужденных,
а также путем подключения различных внешних общественных объединений к работе в колониях.
Исправление осужденных в условиях отбывания наказания основывается на такой психологической закономерности человеческой
психики, как способности ее претерпевать изменения под воздействием специально организованной внешней среды. Если целенаправленность последней эффективно задействует исправительный потенциал
таких средств, как творческий и производительный труд, разнообразные формы общего и профессионального обучения, многоплановые
виды воспитательной работы и общественных воздействий, то можно
вести речь не только о возможности юридического исправления осужденных, но и их перевоспитания.
Среди основных направлений ресоциализующей деятельности
выступают следующие:
− психологическая диагностика личностных особенностей каждого осужденного, выявление дефектов общей и правовой социализации личности, а также дефектов в психической регуляции и наличия
пограничных нервно-психических расстройств;
108
− разработка
долгосрочных
программ
индивидуальноличностной и групповой психолого-педагогической коррекции осужденных и поэтапная их реализация;
− осуществление в специально созданных центрах необходимых
мер психотерапии для осужденных, имеющих невротизацию и психопатические проявления, неадекватные психологические защиты и
личностные акцентуации;
− разработка и внедрение новых моделей и принципов исполнения и отбывания наказаний, базирующихся на психологически обоснованных критериях исправления и предоставляющих возможности
для личностного роста;
− всемерное восстановление нарушенных у осужденных лишением свободы социальных и других связей, мобилизация их психической активности на выработку социально положительных ценностных
ориентации и норм поведения, психологической готовности к правопослушному поведению после освобождения.
Антирецидивный эффект деятельности исправительных учреждений будет невысок не только из-за низкой действенности мер профилактической работы с осужденными в местах лишения свободы
(обеспечение общей и специальной превенции преступлений, правовое воспитание осужденных и пр.), но и при отсутствии целенаправленной, в общегосударственнном масштабе системы постпенитенциарной реабилитации лиц, возвращающихся из исправительных учреждений.
Меры специальной превенции, реализуемые в местах лишения
свободы, базируются на создании в процессе исполнения наказаний
таких условий и такого «психологического климата», которые должны
исключать или в значительной мере затруднять совершения осужденными новых преступлений. Это обеспечивается не только за счет мероприятий, которые проводятся сотрудниками службы безопасности и
оперативно-режимной работы исправительных учреждений, но и путем целенаправленного управления как факторами, которые непосредственно воздействуют на осужденных в процессе реализации
(воспитательный процесс и его методы, личность воспитателя и организация отношений с осужденными, режим и возможности прогрессивного отбывания наказания, труд и наличие в нем элементов творчества и социальной полезности, возможности системы общего и
профессионального развития), так и факторами факультативного характера (поддержание тесной связи с семьей, увлечения самодеятель109
ным творчеством и самообразованием для повышения культурного
уровня, активное участие в мероприятиях общественных и религиозных организаций и т. д.)
Постпенитенциарная реабилитация лиц, освободившихся из мест
лишения свободы, базируется на комплексе мер: во-первых, по социальной реадаптации их к жизни в новых условиях на свободе, вовторых, по социальному контролю и профилактике вероятности «
асоциальных срывов», в том числе и совершения повторных преступлений.
Социальная реадаптация освободившихся из мест лишения свободы крайне нужна в связи с тем, что данные лица могут испытывать
значительные психические перегрузки из-за нарушенности прежних
социальных и семейных связей, настороженности знакомых и отвержения их сотрудниками кадровых служб предприятий и учреждений, отсутствия жилья и бытовой неустроенности. Поэтому при отсутствии
мероприятий поддержки и конкретной социальной помощи могут не
только подавляться установки на новый, правопослушный образ жизни, но и возникать тягостные переживания своего одиночества и враждебности к окружающим людям, в целом к обществу и его конкретным
социальным институтам. Как свидетельствуют результаты исследований, наибольшая вероятность рецидивного срыва приходится на первый год после освобождения. Именно в данный период требуется как
социальный контроль, так и меры социальной коррекции и социальной
помощи лицам, освободившимся из мест лишения свободы.
В зарубежных странах, активно внедряющих пенитенциарную
«реабилитационную модель» (США, Канада, отчасти Англия и Германия) вся деятельность по социальной реабилитации освободившихся из мест лишения свободы координируется специальными центрами
постпенитенциарной помощи. В их задачи входят вопросы по трудоустройству, проведению профессиональных и психологических консультаций и др. К социально-реабилитационной работе с бывшими
заключенными также широко подключаются общественные благотворительные организации, добровольные помощники и семьипоручители из местных общин.
110
6.2. Психологические проблемы изучения личности осужденных
и динамики их психических состояний
в процессе отбывания наказания
Лишение свободы и помещение в исправительное учреждение
(ИУ) – это всегда крах жизненных планов человека и резкая смена его
образа жизни. Возникающие в связи с этим негативные психические
состояния и поведенческие проявления, которые в литературе часто
называют «тюремным синдромом», протекают на фоне необходимости адаптации осужденных к условиям конкретного пенитенциарного
учреждения. Обследования осужденных свидетельствуют, что наиболее острые негативные психические состояния осужденные испытывают в фазе первоначальной адаптации к условиям отбывания наказания (первые 3–5 месяцев). Так, для впервые лишившихся свободы типичны состояния фрустрации, депрессии, тоски. Внешне это может
проявляться в апатии, отрешенности или в повышенной раздражительности по мелочам, агрессивности в отношении к окружающим (в
том числе к сотрудникам учреждения) или к самому себе. Подобные
проявления обусловлены как ломкой сложившихся стереотипов, так и
затруднениями в общей ориентировке и утверждении в среде осужденных. При этом в зависимости от уровня криминализации личности, источников информации и субъектов «адаптационной поддержки» осужденные могут избрать различные виды тактики вхождения в
коллектив ИУ:
1) поддержка актива и администрации;
2) борьба за лидерство и самоутверждение на негативной основе;
3) выжидание;
4) четкий нейтралитет;
5) поиск покровителей;
6) полная неадаптированность и самоагрессия.
Учитывая возможность проявления осужденными указанных тактик, сотрудники исправительных учреждений и должны строить индивидуальную работу с ними. При этом внимательное отслеживание
направленности внешней активности и характера переживаний осужденных, может позволить, во-первых, профилактировать возможные
межличностные или личностно-групповые конфликты, во-вторых,
предотвратить суицидальные попытки, в-третьих, оказывать поддержку в приспособлении к конкретным условиям, средствам исправления
и ситуациям отбывания наказания.
111
Примерно через 5-6 месяцев пребывания в исправительном учреждении (причем, в зависимости от меры преодоления внутриличностных конфликтов и освоения требований внешней среды) для осужденных типичным является выход на вторую фазу адаптации – «нивелировки». Ее особенностью является то, что личностные реакции
многих осужденных на факт социальной изоляции и воздействия
внешней среды нивелируются и они все больше в типовых ситуациях
как бы становятся похожими по внешним проявлениям (походка, позы, жесты, жаргон в речи, обращение к персоналу и т. д.) на других
осужденных. Это свидетельствует о том, что происходит усвоение
стереотипов «зоновского ролевого поведения». Но наряду с этой тенденцией наблюдаются попытки проявления интереса и индивидуальных особенностей на производстве, во время досуга, в построении
отношений с «близкими по линии судьбы» осужденными («земляками», «сверстниками» и т. п.).
Третья фаза – «завершение адаптации», наступающая обычно к
концу первого года отбывания наказания, характеризуется тем, что
осужденные начинают ставить перед собой конкретные цели и стремятся их реализовывать в условиях учреждения, а также жить не
только прошлым и настоящим, но и надеждой на будущее. На данной
фазе главная задача сотрудников ИУ состоит в том, чтобы в жизненных планах осужденного нашло отражение не только стремление любыми путями отбыть наказание, но и выработалось желание позитивно изменить себя, преодолеть асоциальные стереотипы (преступный
образ мыслей, негативизм к людям и социальным институтам, аморальные привычки и пр.). Кроме индивидуальной воспитательной работы с осужденными сотрудники исправительных учреждений (воспитатели, начальники отрядов и др.) должны воздействовать на него и
через позитивные социально-психологические явления (ритуалы, традиции, обычаи и т. д.), имеющие место в первичных общностях и коллективе учреждения.
Успешность исправительных воздействий на осужденного во
многом предопределяется психологической компетентностью сотрудников в вопросах стратификации (расслоения, поляризации) среды
осужденных и наличием умений выявлять и учитывать их индивидуально-личностные особенности в построении взаимоотношений и в
воспитательной работе. Научные исследования и практика отечественных исправительных учреждений свидетельствует, что в них расслоение осужденных на определенные статусно-групповые категории
происходит, прежде всего, в зависимости от ориентации на групповые
112
нормы – определенные правила, стандарты поведения, которые приняты в определенных группах и которым должно подчиняться поведение ее членов.
Если поведение осужденного, в первую очередь, регулируется
нравственными и правовыми ценностями, ориентацией на соблюдение правил внутреннего распорядка, стремлением позитивно изменить себя, преодолеть преступные стереотипы и оказывать помощь
администрации учреждения в противодействии насаждению в зоне
воровских традиций, то данных осужденных относят к группе актива
колонии. Эта группа осужденных состоит из лиц, твердо вставших
на путь исправления, активно участвующих в трудовом процессе и
общественной деятельности, в организации самоуправления осужденных.
Однако сотрудники колоний встречаются и с фактами, когда в
актив стремятся попасть осужденные, которые внутренне не раскаявшись в совершенном преступлении и не имея установки на ведение правопослушного образа жизни после освобождения, в то же
время в силу корыстных интересов (возможности использования
предоставляемых законом льгот и условно-досрочного освобождения) демонстрируют псевдоподдержку требований администрации.
Поэтому умение изобличить подобных типов людей с двойной моралью и убедить их в пагубности последнего есть свидетельство профессионально-педагогического мастерства сотрудников пенитенциарных учреждений.
Ко второй группе осужденных (причем, наиболее многочисленной) – «нейтралам» (или «пассиву») – относят тех, кто, с одной стороны, внешне солидарен с официальными нормами и выполняет
требования администрации (не нарушает режим, хорошо трудится
и т. д.), а с другой – открыто не осуждает поведение нарушителей
режима, уклоняется от прямой поддержки инициатив администрации
и актива, т. к. считаются со многими неофициальными нормами, существующими в среде осужденных. Подобная двойственность в
стратегии их поведения, когда поступки прежде всего зависят от
создавшейся ситуации, требуют значительных воспитательных усилий со стороны сотрудников исправительных учреждений. Ведь в зависимости от того, на чью сторону удастся соориентировать «нейтралов», во многом и будет зависеть динамика развития оперативной
обстановки в учреждении.
113
К третьей группе осужденных – «отрицаловке» («блатарям») –
относятся те лица, для которых основным регулятором поведения выступают нормы, сформулированные в «воровском законе»:
− оппозиция, а порой и открытое противодействие администрации учреждения;
− уклонение от участия в общественно-полезном труде либо работа без усердия;
− стремление доминировать над другими осужденными и жить
за их счет;
− материальная и физическая поддержка нарушителей режима (в
том числе «подогрев» находящихся в ШИЗО и ПКТ);
− категорическое неучастие в работе самодеятельных организаций и пренебрежительное отношение к ним, борьба с активом за сферы влияния и т. д.
В последние годы наблюдается тенденция увеличения численности данной категории осужденных. Это привело к повышению их агрессивности, моральному и физическому давлению по отношению ко
всем осужденным, которые не придерживаются «воровского закона»,
усилению неповиновения администрации, организации побегов, захватов заложников, массовых беспорядков.
Четвертая группа осужденных – «пренебрегаемые». Это лица, чье
поведение противоречит как официальным (нравственно-правовым),
так и неофициальным («воровским») нормам и обычаям.
Отнесение конкретных осужденных к определенным статусным
категориям в зависимости от их отношения к определенным ценностным нормам – это лишь первичная ориентация и прогнозирование возможного направления их поведения. Полноценное осуществление индивидуального подхода к исправлению и перевоспитанию осужденных
основано на знании индивидуальных особенностей их личности.
6.3. Социально-психологические явления в среде осужденных
и профилактика их негативных влияний
Нахождение в местах лишения свободы зачастую не только разрушает сложившуюся ранее систему отношений человека с людьми, но и
для преодоления чувства одиночества и дефицита в общении подталкивает осужденных к поиску друзей, единомышленников. В итоге на
основе общности интересов, чувства симпатии по схожести судеб,
профессионального, криминального опыта или национальному признаку внутри исправительного учреждения и образуются неформальные
114
малые группы осужденных. Они имеют разную численность, устойчивость и направленность по отношению к целям исправительного учреждения и общим требованиям жизни в коллективе осужденных.
Функционированию малых групп осужденных присущ ряд особенностей:
− в них всегда складывается и существует определенная иерархическая структура отношений и зависимостей («система ролей»);
− в них действуют свои ценностные ориентации, нормы и правила в регуляции поведения ее членов;
− на основе групповой сплоченности демонстрируется избирательное отношение к другим группам и конкретным типам осужденных;
− ведется активный поиск и коллективное обсуждение значимой
информации, а также возможных групп новых действий;
− осуществляется поддержка своих членов в моральной и физической форме, а также продуктами питания, вещами и другими средствами, которые были приобретены в «зоновском ларьке», получены в
посылках и т. д.;
− реализуется активное стремление к совместному проведению
досуга, а также к другим формам жизнедеятельности в условиях лишения свободы.
В научных публикациях рассмотрение групп осужденных часто
начинают с раскрытия феноменов, присущих таким микрогруппам как
«семья». Это обычно стойкая малая группа, состоящая из двух или
более осужденных, объединившихся на основе общих взглядов и интересов (совместный досуг, питание, защита от посягательств и т. д.).
Права и обязанности членов «семьи» обычно не имеют четкой регламентации, а определяются личностными качествами и авторитетом ее
членов, и в первую очередь ее лидера. Ведь в функции лидера «семьи» входит планирование и координация всех ее действий, поддерживание и развитие групповых традиций и обычаев, представительство «семьи» в отношениях с другими группами, контроль за поведением членов группы, их поощрение или наказание, осуществление
функции «арбитража» и пр.
В условиях исправительных учреждений могут возникать и более
крупные по размерам, но «размытые» в плане разделяемых ценностей
и норм общности осужденных, которые в специальной литературе называют «землячествами», т. е. объединяющих лиц одной национальности или «земляков».
115
Наряду с указанными неформальными социальными группами –
«семьями» и «землячествами» – в исправительных учреждениях на
традициях «воровской идеи» всегда существовали и криминальные
группировки осужденных. Внешне основывая свое существование на
«субкультуре тюремной общины», члены таких группировок в то же
время стремятся к авторитарной власти среди осужденных, открыто
высказывают и демонстрируют негативное отношение к режиму отбывания наказания, к труду, учебе, воспитательным мероприятиям,
ведут запутывание и реальную борьбу за влияние в среде осужденных
с представителями самодеятельных организаций.
В статусно-иерархическом плане члены криминальных группировок в исправительном учреждении могут занимать места по следующим трем уровням. На высшем уровне находится лидер, которого в
различные периоды существования отечественных исправительных
учреждений называли «бывальцем», «оборотным», «иваном», «блатарем», «вором», «положением», «паханом» и т. д. Им, как правило, является лицо, заслужившее признание со стороны представителей уголовной среды: «вор в законе» или «смотрящий» – криминальный авторитет, получивший мандат и имеющий поддержку от преступного
сообщества на воле. Авторитет первых часто основывается на «харизме» и ранее приобретенном статусе в уголовном мире, а у вторых –
тем, что они обладают общими субкультурными и специальными качествами криминально типичной личности: более двух судимостей,
своеобразный преступный образ жизни с разрывом всех обычных связей (семейных, культурных, национальных), тонкое знание особенностей отношений в среде осужденных, специфики профессиональной
деятельности различных категорий сотрудников исправительных учреждений и пр. Стремясь осуществлять «теневое» руководство всеми
осужденными, данные «криминально коронованные лидеры» свою
власть пытаются утвердить не только на пропаганде «воровской
идеи», но и на различных видах принуждения, реализуемых с помощью членов подчиненной их единоличной власти криминальной
группировки.
На втором, среднем вслед за высшим, уровне в криминальном
образовании утверждаются лица из числа непосредственного окружения лидера, к которым чаще всего в специальной литературе применяют термин «авторитеты», а в среде осужденных называли в разные
времена «козырными фрайерами», «шерстяными» и т. д. Данные лица,
обладают примерно такими же криминальными качествами как и лидер, в то же время по «воровскому кодексу» не имеют права свергать
116
лидера, выдвигать и утверждать нового, т. к. их статус не утвержден
решениями «блатных тюремных сходок» или съездов «воров в законе», каждый из них, зная об этом (в том числе и о возложенных в последующем суровых наказаниях за нарушения правил криминальной
субкультуры), всячески поддерживает лидера по руководству асоциальной группировкой, в пропаганде и утверждении среди осужденных
корпоративных законов и правил преступного мира.
На третьем низшем уровне в иерархии криминальной группировки находятся осужденные – исполнители. Их на блатном жаргоне часто именуют «пехотой», «солдатами», а в среде осужденных – «шестерками». Они рассматриваются и используются «авторитетами» как
подручные, прислуга, а поэтому не принимают практического участия
в решении важных вопросов жизнедеятельности «блатного сообщества». Состав подобных лиц крайне неустойчив, т. к. лидер и его приближение, использовав все их возможности и связи, (прием часто в
качестве «средств воздействия» на других осужденных), со временем
теряют к ним интерес, отказываются от их услуг.
При слабой дисциплине в исправительных учреждениях криминальные группировки могут, во-первых, пытаться распространить
свое влияние на весь коллектив осужденных, внедряя «зоновские традиции и обычаи», а во-вторых, за счет проведения «сходок авторитетов» добиваются сплочения и координации действий против администрации исправительных учреждений. В последние годы в ряде мест
лишения свободы криминальные группировки представляют собой
иерархически жестко структурированные и наиболее соорганизованные сообщества, имеющие связь с внешней преступной средой. Они
стремятся представить себя в виде руководящей «группы», обеспечивающей внутренний порядок и выражающей иные интересы всех
осужденных. В этой связи они в орбиту своих действий, прежде всего
пытаются вовлечь осужденных из групп асоциальной направленности, которые входили до осуждения в криминально-традиционные
или уличные субкультурные образования («братства», «приблатненные», «хорошие парни» и т. д.), а также отдельные земляческие и национальные неформальные образования с выраженной антиобщественной или противоправной ориентацией. Свое влияние криминальные группировки пытаются распространить и на авторитетных нейтральных осужденных, стремясь их превратить в «центовых» или «козырных мужиков», взаимодействующих с «авторитетами».
Свою руководящую роль в исправительных учреждениях криминальные группировки часто пытаются обеспечить, с одной стороны, за
117
счет установления контроля и целенаправленного распределения
средств, поступающих в места лишения свободы, активного насаждения гипертрофированного понятия «арестантской чести», организации
«воровских судов» и жестокой расправы с отступниками от воровской
идеи или осужденными, творящими «беспредел», а с другой стороны,
за счет «показной лояльности» их лидеров к администрации учреждений и выбиванию от нее уступок по принципу «ты мне – я тебе».
Чтобы усиленно противодействовать криминальным группировкам, персонал исправительных учреждений должен не только знать
организационно-структурные и психологические закономерности
возникновения и функционирования последних, но и хорошо разбираться в атрибутах насаждаемой ими в местах лишения свободы криминальной субкультуры.
В настоящее время психологами разработан ряд специальных методик для изучения элементов криминальной субкультуры: методика
пространственно-знаковой социометрии, психосемантический анализ
арготизмов в среде осужденных, визуальная психодиагностика невербальных проявлений осужденных и пр. Представляется, что ознакомление с ними сотрудников пенитенциарных учреждений будет способствовать не только повышению их профессиональнопсихологической компетенции, но и совершенствованию индивидуально-дифференцированного подхода к воспитательной работе с различными категориями осужденных.
Традиционно предметом исследований пенитенциарных психологов являются конфликты и групповые эксцессы в среде осужденных.
Выявленные психологами основные детерминанты закономерности и
механизмы развития данных негативных явлений учитываются в проведении сотрудниками учреждений различных форм профилактической работы, а также в специальных мероприятиях по разложению
или нейтрализации влияния криминальных группировок. При этом
разложение малых групп отрицательной направленности в исправительных учреждениях осуществляется через специальные воздействия на их лидера, через выявление и пресечение противоправных каналов и способов криминогенного общения и взаимодействия членов
асоциальной группы, через развенчание истинной сути воровских
традиций и обычаев (например, «воровского общака, «прописки» и
др.).
К настоящему времени пенитенциарные психологи разработали
научно обоснованные рекомендации по воздействию на стихийные
социально-психологические явления в среде осужденных по пресече118
нию слухов, преодолению негативных последствий «зоновской моды», воздействию на различные виды толпы и в ситуациях паники
осужденных.
Во многих научных юридических публикациях 90-х годов отстаивается мысль, что гуманизация отечественной системы органов,
исполняющих наказания, преимущественно связана с установленными в новом Уголовно-исполнительном кодексе РФ (1996г.) нормами
ослабления режима отбывания наказаний, создающими более благоприятные жилищно-бытовые условия осужденным и рядом иных моментов, соответствующих стандартным минимальным правилам обращения с заключенными и другим документам, принятым ООН и ратифицированным российскими законодателями. Не подвергая сомнению целесообразность указанных мер, в то же время пенитенциарные
психологи обращают внимание на необходимость создания подлинной гуманизации среды в местах лишения свободы. Последнее, по их
мнению, может быть достигнуто не только лишь через приведение
жизнедеятельности осужденных в соответствие с физическими, санитарно-бытовыми, экономическими и другими нормами, обеспечивающими «очеловеченные» условия отбывания наказания, но и с гуманистическим преобразованием психологии взаимоотношений в исправительном учреждении (причем, как между различными категориями осужденных, так и между ними и персоналом мест лишения
свободы).
Вопросы для самоконтроля
1. Определите те понятие пенитенциарной психологии.
2.Какие психические состояния наиболее типичны для осужденных?
3.В чем выражается адаптация и дезадаптация осужденных?
4.Дайте характеристику иерархической системы групп осужденных.
119
7. ПСИХОТЕХНИКА ДЕЙСТВИЙ ЮРИСТА
7.1. Психотехника профессионального наблюдения
за объектами и обстановкой
Многим сотрудникам правоохранительных органов по роду своей
деятельности приходится осуществлять профессиональное наблюдение за местностью, объектами и тем, что там происходит. Наблюдение
ведется при несении службы на постах, при личном сыске, в засадах,
при слежении за объектами оперативного интереса, осмотре места
происшествия и др.
Профессиональное наблюдение юриста – это преднамеренные,
избирательные и планомерно осуществляемые с помощью своих органов чувств выявление и сбор информации, необходимой для решения
стоящей профессиональной задачи. Например, осмотр места происшествия – важное следственное действие, которое по смыслу ст.
178 УПК осуществляется следователем «в целях обнаружения следов
преступления и других вещественных доказательств, выяснения обстановки происшествия, а равно иных обстоятельств, имеющих значение для дела».
Успех профессионального наблюдения во многом засит от психологических факторов – объектных, обстановочных и субъектных. Решающее значение принадлежит объектным, т. е. качествам, способностям, психическим состояниям, знаниям, навыкам и умениям профессионала, осуществляющего наблюдение. Профессиональная наблюдательность – комплексное качество личности, выражающееся в
умении подмечать характерные, но малозаметные и, на первый
взгляд, малосущественные особенности обстановки, людей, предметов и их изменений, имеющие или могущие иметь значение для решения профессиональной задачи. В структуру этого качества входят чувственные и личностные компоненты.
Чувственную основу наблюдательности составляет работа органов чувств (анализаторов) человека; зрения, слуха, осязания, обоняния и др. В их ощущениях отражаются отдельные свойства объектов и
явлений, за которыми ведется наблюдение (ощущение тяжести, твердости, запаха, цвета, температуры, вкуса и др.). На основе ощущений
возникают восприятия – образы объектов и явлений в комплексе их
свойств и качеств.
120
Ощущения и восприятия тесно связаны с вниманием – процессом
организации психической деятельности и ее сосредоточения на познании отдельных объектов, явлений и их особенностей, которые при
этом воспринимаются с особой отчетливостью и ясностью. Внимание
подобно лучу прожектора, выхватывающего что-то ид темноты и делающего его заметным, подвергающимся детальному изучению и
оценке.
Важную роль играют и личностные компоненты наблюдательности, к которым относятся:
• мышление юриста и его профессиональные знания об объекте
наблюдения. Не случайно говорят в народе: «глаза без ума, что отверстия в стене», «человек смотрит глазами, а видит умом»;
• мотивация, желание, стремление, потребность пристально наблюдать и своевременно обнаруживать все значимое;
• другие индивидуальные особенности: волевые качества, память, работоспособность, психологическая устойчивость, уровень
знаний и др.
«Орел видит значительно дальше, чем человек, – писал
Ф. Энгельс, – но человеческий глаз замечает в вещах значительно
больше, чем глаз орла. Собака обладает более тонким обонянием, чем
человек, но она не различает и сотой доли тех запахов, которые для
человека являются определенными признаками различных вещей».
Профессиональная наблюдательность сотрудника правоохранительных органов – это не простая натренированность его глаз или
слуха. Это личностное явление – заинтересованное, ответственное,
добросовестное наблюдение со знанием дела. Поэтому и психотехника профессионального наблюдения носит комплексный характер.
Прием обеспечения интенсивности наблюдения. Наблюдение
эффективно, если «луч» внимания ярок и силен. Надо не просто
смотреть, а наблюдать. Достигается это активизацией личностных
компонентов наблюдения.
Правило самостимулирования внимания. Внимание усиливается,
когда работник правоохранительного органа ответственно относится к
службе, к обязанностям по наблюдению, осознает, что успешное наблюдение играет важнейшую роль в предупреждении, пресечении и
расследовании преступлений и обеспечении личной безопасности. Об
этом говорят и напоминают при инструктаже, при выходе на выполнение задания, при проверках службы и бдительности. Но и себе надо
мысленно напоминать: если упущено при наблюдении, то потребуется
121
огромный труд десятков людей, чтобы компенсировать промах, а иногда его исправить невозможно.
Правило бдительности. Подлинный профессионал знает, что обстановка всегда чревата внезапным осложнением. Спокойствие ее бывает обманчивым и не должно расслаблять. Можно, например, проверить 1000 документов у автомобилистов в абсолютно спокойной и
безопасной обстановке, но 1001 проверка окажется смертельно опасной и может привести к тяжелым последствиям. Этого не случится,
если изо дня в день, постоянно инспектор дорожно-патрульной службы не допускает снижения бдительности, сохраняет внутреннюю собранность, разумную настороженность и готовность к немедленному
реагированию. Надо помнить о том, что преступники всегда действуют скрытно, внезапно, стремятся обмануть стража порядка и не позволять им этого добиться. Чувство профессиональной гордости и самолюбия обязывает быть сильнее, умнее преступника и вовремя обнаружить и разгадать его преступные замыслы и ухищрения.
Правило волевого напряжения. Каждый, ведущий профессиональное наблюдение, должен осуществлять его с волевым напряжением, с усилием, постоянно помнить о том, что профессиональное наблюдение – это своевременное выявление малозаметных признаков
обстановки, имеющих профессиональное значение, заставлять себя
тщательно изучать все детали, не спешить, разглядывать, менять при
необходимости место наблюдения, приближаться к объекту. Мобилизовать волю и интенсифицировать наблюдение можно, например,
мыслью в ходе осмотра места происшествия о том, что не бывает преступлений и преступников, которые не оставляли бы никаких следов.
Если следы не находятся, надо не отчаиваться, не отступать, а терпеливо искать, использовать спецтехнику. Волевым усилием надо осуществлять самоконтроль и самоуправление вниманием. Это можно
делать, задавая себе мысленно вопросы типа «Внимателен ли я? За
всем ли слежу как надо?» и отдавая самоприказы – «Проверь себя!»,
«Внимательно смотри!», «Еще раз просмотреть, не упустил ли чего?».
Правило уяснения цели и задач наблюдения. Наблюдение всегда
более успешно, если наблюдатель знает, за чем наблюдать, что обнаруживать, за какими признаками следить. Общая установка типа «наблюдайте лучше, постарайтесь не пропустить, глядите в оба» в силу
психологических механизмов хуже сказывается на интенсивности наблюдения, чем конкретная.
Прием организации наблюдения. Объекты, процессы и параметры, за которыми ведется наблюдение, обычно многочисленны, слож122
ны и многозначны. Так, осуществляя осмотр места происшествия,
юрист должен: а) выявлять, фиксировать, изымать и оценивать следы
преступления и иные вещественные доказательства; б) одновременно
изучать обстановку происшествия для выявления характера и обстоятельств расследуемого события; в) получать исходную информацию
для выдвижения версий о механизме события, его участниках, личности преступника; г) выявлять данные для организации розыска и задержания преступника по горячим следам; д) вести наблюдение за
поведением потерпевшего и свидетелей; е) следить за действиями
других участников осмотра; ж) контролировать свои действия, высказывания, поступки и др. Короче говоря, надо ничего не упустить из
поля зрения, постоянно распределять и переключать внимание и все
это делать безошибочно. В этом одна из самых больших трудностей
наблюдения, а недостатки – источник самых серьезных промахов.
Правило планомерного изучения поля наблюдения. Организовать
наблюдение – значит, прежде всего, сориентироваться в обстановке,
изучить поле наблюдения, выделить его критические ориентиры,
уточнить задачи, определить порядок действий при наблюдении. До
начала наблюдения полезно использовать все возможности, чтобы получить наиболее полное представление об объекте (-ах) и условиях
наблюдения. Необходимо учесть такие условия, как день, ночь, дождь,
туман, солнце в глаза, освещенность объекта и территории и др. На
этой основе выбирается место наблюдения, порядок его изменения,
центральная точка наблюдения, определяется, за чем следить и что
искать.
Правило постановки себя на место правонарушителя. Эта рефлексия нужна, так как наблюдение чаще всего нацелено на своевременное выявление признаков готовящегося правонарушения или преступления, субъект которого изощряется, чтобы остаться незамеченным и безнаказанным. Поставив себя мысленно на его место, можно
лучше понять, что и как он будет использовать для этого. В этом случае бывает легче определить наиболее опасные точки, зоны, объекты,
возможные ситуации, которые требуют особого внимания и бдительности при наблюдении.
Правило обоснованного распределения и переключения внимания.
Просмотр поля наблюдения принесет результаты, если подчиняется
обоснованной логике, осуществляется по рассчитанной схеме, маршруту, диктуемым задачей и оценкой обстановки. Криминалистика,
например, рекомендует эксцентрическую схему детального осмотра
места происшествия – по раскручивающейся спирали от выраженного
123
центра осмотра, например, лежащего трупа, или, напротив, концентрическую, а в квартирах – по часовой стрелке или против нее и др.
Есть и психологические соображения при разработке обоснованной схемы наблюдения:
• • широта внимания человека (возможность одновременно воспринимать определенное число параметров и объектов) измеряется
«миллеровским магическим числом» 7 ± 5, а предельный угол ясного
видения не превышает 30 градусов. Фактическое же поле наблюдения
и его особенности могут значительно превышать эти величины. Решить задачу охвата наблюдением всего необходимого только быстрым
переключением внимания с одной группы или отдельных объектов,
параметров на другие, причем по определенной схеме, повторяя ее
циклично. При расчете схемы важно правильно определить центр –
самые важные объекты и параметры (где вероятность ожидаемых изменений обстановки наиболее велика и значима). Затем поле наблюдения наглядно-мысленно разбивается на горизонтальные сектора
(при необходимости и по вертикали), величиной не более 25 градусов
каждый, и зоны дальности – дальнюю, среднюю, ближнюю. Оценивается размещение на них наиболее важных точек, требующих особого
наблюдения, и на основе всего этого намечается схема переключения
внимания;
• переключая внимание по намеченной схеме, следует помнить,
что не все люди могут делать это быстро. У плохо тренированных и
обладающих слабой подвижностью психических процессов сотрудников каждое переключение внимания, чтобы что-то не упустить, должно занимать 7–8 секунд. Нужно помнить, что в момент перевода глаза
с одной точки на другую, занимающего примерно 0,1–0,2 секунды,
глаз не видит;
• существует зависимость полноты и точности восприятия от
времени, в течение которого оно осуществляется. Поэтому при просмотре наиболее важных точек, секторов, зон, каждый вызывающий
подозрение объект, предмет следует рассматривать пристально примерно 2–3 минуты, иначе можно не заметить существенное. Делается
это прицельно, с ожиданием, что рассматриваемые точка, объект, сектор, зона несут в себе информацию, важную для решаемой задачи.
Скольжение по полю наблюдения чревато серьезными упущениями;
• поскольку прохождение всего маршрута в поле наблюдения
может занимать довольно много времени, стоит предусмотреть до его
завершения частый возврат к наиболее важным, опасным точкам, чтобы обеспечить лучшее наблюдение за ними;
124
• опасно сужать внимание, приковывать его к какому-то одному
объекту, параметру, сектору как бы важен он ни был, так как опасность всегда может прийти со стороны.
Правило обеспечения комплексности восприятия при наблюдении. Основную информацию человек получает с помощью зрения, но
из этого не следует, что можно пренебрегать другими ощущениями и
восприятиями. Какое-нибудь из них может порой сыграть решающее
значение. Так бывает, например, с ощущением запаха при входе в
комнату, где произошло происшествие, либо определении пальцами,
ладонью температуры тела убитого. Наблюдая, надо и смотреть, и
нюхать, и слушать, если надо – пробовать на вкус, трогать, брать в руки (не нарушая, конечно, следов). После статического осмотра места
происшествия полезно осуществлять экспериментирование, перемещая предметы на месте происшествия и стараясь воспроизвести исходную обстановку, последовательность развития события, исследуя
отдельные предметы и следы.
Прием обеспечения высокой чувствительности органов
чувств. Чувствительность – это особое свойство органов чувств человека и их состояние. Чем выше чувствительность, чем ниже, как говорят, ее порог, тем более мелкие и тонкие детали, признаки, оттенки,
изменения предметов и явлений человек обнаруживает и тем быстрее
ему это удается, и наоборот. Чувствительность как состояние очень
динамична, и у одного и того же человека в разные моменты она может кардинально отличаться: быть очень высокой или очень низкой.
Естественно, что в интересах обеспечения эффективного наблюдения
необходимо соблюдать следующие правила:
Правило учета адаптационных зависимостей чувствительности. Существует абсолютный порог ощущений, который характеризуется той силой действия раздражителя (света, звука, запаха и пр.), при
которой впервые у человека возникает ощущение соответствующей
модальности и, стало быть, он начинает чувствовать, т. е. подмечать.
Чем ниже этот порог, тем выше чувствительность. Однако он не постоянен, а изменяется под влиянием особого, адаптационного механизма, приспосабливающего чувствительность к силе действующего в
данный момент раздражителя. Наилучший для наблюдения минимальный порог абсолютной чувствительности устанавливается у зрения – в темноте, у слуха – в тишине. Время адаптации не постоянно.
Адаптация зрения при переходе человека со света в темноту происходит медленно (наиболее выражение – на 80% – в первые 15–20 минут), а из темноты на свет – быстро, максимум за 20–40 секунд и свя125
зана с огрублением чувствительности. Поэтому, когда наблюдение ведется в темноте и прибор ночного видения не используется, правильно поступит тот сотрудник, который заблаговременно, минимум за
15–20 минут до начала наблюдения, перейдет в темноту или оденет
очень темные очки, чтобы обрести ночное зрение. Иначе в самом начале наблюдения он может многое не заметить.
В последующем, в ходе наблюдения в темноте, важно беречь установившуюся высокую чувствительность зрения, ибо кратковременная, даже в течение 1–2 секунд, вспышка света (например сделанная
фонариком, зажигалкой) снижает чувствительность так, что для ее
восстановления нужно 8–10 минут. Если пользоваться светом крайне
необходимо, то он должен быть красным, который меньше влияет на
снижение чувствительности.
Сложные условия наблюдения создаются ночью на улицах и дорогах, где ярко освещенные места дорог и тротуаров чередуются с
темными, т. е. есть сильные контрасты освещенности. В такой обстановке лучшую чувствительность можно приобрести, если ходить по
темной стороне, обходить ярко освещенные места, избегать поднимать глаза на лампы или смотреть на фары автомобилей.
Адаптация обоняния в виде притупления чувствительности наступает очень быстро: к запаху йода – за 50–60 секунд, камфаре – за
90 секунд, гари и табачному дыму – за 3–5 минут. Поэтому, если следователь в первые минуты на месте происшествия не обратил внимания на слабые запахи, то скорее всего потом он их не обнаружит. Это
упущение можно будет исправить и восстановить чувствительность к
запахам, выйдя на чистый воздух минут на 10, а затем возвратившись
на осматриваемое место с установкой на обнаружение запаха. Чувствительность к запахам снижается, если сам юрист курит или если курят на месте происшествия другие.
Полезно использовать и такие рекомендации для повышения чувствительности и улучшения условий обнаружения малозаметных признаков, следов, предметов:
− произвольно заставлять себя тщательно, с пристальным вниманием рассматривать каждую деталь, стараться подметить максимальное число мелких ее признаков, свойств и особенностей, – такая
самомобилизация повышает остроту зрения;
− когда осмотр места происшествия или обыск проводились в
темное время суток, хотя и при хорошем искусственном освещении,
не пренебрегать повторением их днем. Лучи осветителей, фар ночью
126
создают контрасты, изменяют вид предметов и что-то может быть в
такой обстановке не замечено;
− при проведении обыска в помещениях желательно устанавливать дополнительное яркое освещение. Оно создает более благоприятные условия для восприятия малозаметных признаков, чем при свете, которым обычно пользуется лицо, в квартире которого производится обыск. Это позволяет обнаружить признаки и следы, которые
обыскиваемый оставил при более слабом освещении, заблаговременно что-то пряча;
Правило учета взаимодействия ощущений при наблюдении.
Ощущения возникают у человека при работе разных органов чувств и
всегда представлены в комплексе (человек одновременно что-то слышит, что-то видит, чувствует запахи, температуру и др.), разные элементы которого взаимодействуют психологически и физиологически
(на уровне коры больших полушарий мозга, имеющей разные области, каждая из которых включена в работу своего анализатора) между
собой. При этом может как повышаться, так и понижаться чувствительность самого важного в данный момент органа чувств. Повышают
чувствительность (остроту) зрения:
− обтирание лица, шеи холодной водой, полотенцем;
− прием кофе и тонизирующих препаратов (элеутерококка, китайского лимонника, женьшеня, золотого корня, крепкого чая и др.);
− жевание чего-то кислого (лимон, кислые и незрелые фрукты
и др.);
− болевые ощущения небольшой интенсивности (например, пощипывание себя, похлопывание по лицу).
Повышение чувствительности такими способами кратковременно
(не более 20–30 минут), хотя и оно может помочь в сложной для наблюдения и утомительной обстановке, при сильной усталости.
Отрицательно сказываются на чувствительности зрения жара или
холод (повышение температуры с + 21 градуса до + 28 градусов снижает, например, остроту зрения в 2 раза); активные ощущения в желудке после обильной еды; ощущения при сильном сдерживании естественных надобностей (при переполнении мочевого пузыря чувствительность зрения может снижаться на 80 %); чувство боли, мышечной и общей усталости; сильные неприятные запахи. Если воздействие таких ощущений нельзя прекратить, надо усиливать волевую самомобилизацию для сохранения высокого качества наблюдения.
127
Прием повышения осмысленности наблюдаемого. Наблюдает
лучше тот, кто лучше понимает – такова общая закономерность. Два
сотрудника правоохранительных органов – один молодой, другой
многоопытный – могут стоять рядом, смотреть на одно и то же, но замечать разное. Это объясняется различием в понимании происходящего: не понимающий- почти слеп.
В правоохранительной деятельности наблюдать часто приходится
сквозь завесу скрытности, маскировок, инсценировок, отвлечений и
других видов противодействия преступного элемента. Осмотр места
происшествия нередко происходит в обстановке неочевидности. Правильно построить наблюдение в этих условиях помогает упорное
стремление и умение понять, разобраться в происшедшем и происходящем. Следы – «немые свидетели» происшедшего – должны «заговорить».
Правила опоры на знания. Наблюдателю следует постоянно стремиться использовать свои и чужие знания, опыт, случаи из прошлого,
наставления инструктировавшего и думать, осмысливать увиденное и
услышанное. Полезно воспользоваться знанием приемов и правил наблюдения, изложенных в пособии.
Правило вербализации обнаруженного. Пожелание думать может
остаться благим, если не побуждать себя к мысленному произнесению слов и предложений, отражающих понимание обнаруженного и
его оценку. Это не только выражает первую стадию понимания, но
сразу же ассоциативно подключает возможность использования всех
знаний, связанных с этими словами и хранящихся в памяти. Если не
пользоваться правилом «человек смотрит глазами, а видит умом», то
возникают случаи, когда неудачливый наблюдатель оправдывается: «Я
заметил, но не оценил».
Правило сложения мысленной картины. До конца понять наблюдаемое и внести коррективы в схему наблюдения можно, лишь понимая происходящее в целом, включая отдельные подмеченные признаки в общую картину происходящего, соотнося их с возможным криминальным событием и оценивая их значимость для него. Так, при
осмотре места происшествия нужно сразу осмысливать все обнаруживаемое в свете умышленного или неумышленного характера происшедшего, целей и мотивов участвующих в нем лиц, способах и орудиях, последовательности действий преступника и его жертвы и пр.
Это позволяет своевременно устранять упущения в наблюдении, выдвигать предложения и проверять их. Например, орудие убийства нередко не находится на месте преступления, преступник освобождает128
ся от него где-то поблизости, выкидывая в водоем, мусоропровод,
ливнесток и т. п. Построение картины бытия по результатам наблюдения на месте происшествия позволяет юристу расширить место осмотра, выйти за пределы первоначально намеченного поля и искать
орудие убийства за его пределами в наиболее вероятных местах.
Активизации мышления с целью построения общей картины
происходящего или происшедшего способствуют активизация представлений, мысленных образов, развернутое внутреннее проговаривание рассуждений, активное припоминание полезных в данном случае
знаний. Если картина преступления при осмотре места происшествия
не складывается или недостаточно ясна, необходимо сделать осмотр
максимально тщательным, подвергать сомнению сделанное, проводить осмотр повторно, настойчиво искать новые следы и другие вещественные доказательства.
В полевых условиях непонимание происходящего чревато очень
серьезными последствиями, вызывает неуверенность, растерянность,
запаздывание с ответными мерами, неадекватность их при агрессивном поведении преступного элемента.
Правило критичности наблюдения. Связь наблюдения с мышлением и другими личностными качествами наблюдателя может иметь
не только положительное, но и отрицательное значение. Прикованность его мышления к одной версии, поспешность выводов, предубеждение, малообоснованные предположения, чрезмерная самоуверенность, несамокритичность, субъективные предпочтения и др. нередко
становились причиной грубейших ошибок в наблюдении и последующих решениях. Юридическая психология рекомендует:
• осуществляя наблюдение, осмотр, не позволять себе поддаваться субъективным, малообоснованным оценкам, поверхностным
объяснениям, самоуверенным выводам;
• постоянно обращать внимание на противоречащие складывающейся картине и версии негативные обстоятельства, когда что-то не находит места в них, не совпадает, не связывается по времени в логику
причин и следствий. Так, противоречащими обстоятельствами могут
выступать: отсутствие следов ног на почве под окном дома при общей
картине проникновения преступника в помещение через окно; отсутствие предмета, на который мог бы стать человек для наложения на себя
петли при общей картине самоубийства; отсутствие или малое количество крови на месте обнаружения трупа и наличие на нем множества
открытых ран, свидетельствующих об обильном кровотечении и др.;
129
• постоянно иметь в виду возможность инсценировки, симуля-
ции или ложной демонстрации, т. е. искусственного создания определенной обстановки преступником в целях сокрытия истинного события. Например, убийству может быть придана картина самоубийства,
поджогу – случайного самовозгорания. Постоянно ставить перед собой вопросы «почему?» и «что это значит?", продумывая, предполагая, подвергая критике и проверке дальнейшим наблюдением свои
мысли и выводы. Обычно инсценировку выдает излишне демонстративная картина события, его очевидность, нацеливаемая преступником на подталкивание следователя к определенному выводу. Например, при инсценировке кражи – разбросанные с чрезмерным усердием
вещи, множество сломанных и разбитых предметов. Показательно для
инсценировок и отсутствие следов, которые должны быть (негативное
обстоятельство), и, наоборот, – наличие таких, которые противоречат
общей картине события.
Прием повышения устойчивости наблюдения. Эффективное
наблюдение – наблюдение, которое ведется правильно от начала и до
конца и дает положительные результаты. Добиться этого психологически не так просто. Ведь юрист устает со временем, на него могут
оказывать влияние какие-то трудные условия, большое напряжение.
Осмотр места происшествия, обыск, несение службы на посту – это
многочасовой труд, изнуряющее нервное напряжение, постоянная готовность к внезапности, конфликтность и пр. Напряжение может возрастать, например, по мере того как при обыске или осмотре места
происшествия необследованных мест остается все меньше, а искомое
еще не найдено, когда приходится подавлять естественную брезгливость и искать вещи в таких местах, по сравнению с которыми бак с
грязным бельем кажется стерильно чистым. Нужно принимать меры,
чтобы сохранять силы и поддерживать на высоком уровне наблюдательность до конца действия.
Правило сохранения психологической уравновешенности. Начиная
наблюдение, следует быть в рабочем, приподнятом, нормальном состоянии. Непосредственные начальники должны не допускать действий, отрицательно сказывающихся на психическом состоянии осуществляющего наблюдение подчиненного, подавлять раздражительность, гнев, если они у них возникают. Самому наблюдателю нужно
стараться не реагировать эмоционально на помехи: посторонние разговоры, шум, настроение толпы, окружающей место происшествия,
вид крови, наличие трупа (особенно обезображенного или детского),
стоны и крики потерпевших и др. Возможно и возникновение трево130
ги, сильного волнения, страхов, влияние которых на наблюдение хорошо выражено в народных поговорках: «у страха глаза велики», «пуганая ворона куста боится». Методами самоуправления их надо преодолевать, держать себя в руках, сохранять холодную голову.
Правило использования микроперерывов. Психологии известно,
что предельно интенсивное непрерывное внимание может сохраняться в течение 40 минут. При средней интенсивности нагрузок этот срок
увеличивается до 2,5–3 часов. Наблюдать же приходится обычно значительно дольше. Единственным способом поддержания устойчиво
высокой наблюдательности является принятие специальных мер, среди которых смена рода работы (пересменка наблюдателя) и кратковременные перерывы (при необходимости – с подменой). Хорошо восстанавливают силы даже пяти-семиминутные перерывы через час-два
(в зависимости от интенсивности наблюдения и трудности условий).
В перерывах возможны и пассивный, расслабленный отдых, и выполнение активных движений руками, туловищем, ногами, шеей, плечевым поясом. Полезно использовать тонизирующие средства, повышающие чувствительность (о них говорилось выше). Хорошо, если
наблюдение ведется в состоянии неподвижности (сидя, лежа, стоя), а
обстановка позволяет периодически (например каждый час), не сходя
с места наблюдения и не прекращая его, выполнять движениями (по
5–7) руками, ногами, плечевым поясом. Это оживляет кровопоток в
застывших мышцах, суставах и общий, что благоприятно отражается
на восприятиях и мышлении. Возможно использование и изотонических упражнений, отличающихся только поочередным напряжением и
расслаблением (по 5 секунд) мышц (кистей, плеч, шеи, ног) без совершения движений.
Правило учета суточной и недельной динамики наблюдательности. В организме и психике существуют биологические и психологические циклы всех процессов, обусловленные генетически и сложившиеся прижизненно. Наиболее ощутимы для интенсивности и результативности наблюдения суточные и недельные циклы. Учитывая их
влияния, нужно проявлять повышенное внимание к качеству наблюдения, принимать описанные выше меры, усиленно применять все
психологические приемы в дни и часы, когда ожидается его спад. В
течение суток это: в первые 30 минут работы, в часы привычного обеденного перерыва, после еды, в конце рабочего дня, вечером, ночью,
особенно с 0 до 5 часов утра. В течение недели: понедельник, суббота
и воскресенье, предпраздничные и праздничные дни (спады в них
131
аналогичны субботним и воскресным, если они бывают даже во вторник–четверг).
Правило исключения иллюзий. При наблюдении могут возникнуть
и иллюзии, т. е. ложные восприятия. Возникновению их способствуют
особенности наблюдаемых объектов, условий (темнота, туман, мираж,
особое солнечное освещение, скорость передвижения и др.), подготовленность, опыт (например, как говорят, «обжегшийся на молоке
дует на воду») и состояние самого наблюдателя (тревожность, страх,
усталость, возбужденность и др.). Наблюдателю надо иметь в виду
возможность их возникновения, поддерживать себя в нормальном состоянии, перепроверять возникшие сомнения, но если они сохраняются, не стесняться докладывать по инстанции, а руководителям не подвергать насмешке неуверенный доклад. Принцип таков: лучше доложить, чем не доложить, лучше проверить, чем отбросить сомнения.
7.2. Психологический портрет и техника его составления
Действующее уголовно-процессуальное законодательство, существующие нормативные документы непосредственно не регламентируют деятельность по составлению психологических портретов и их
использованию в правоохранительной деятельности. Однако юридическая практика все чаще стала пользоваться этим действием в трудных случаях раскрытия и расследования преступлений. За последние
20 лет имелся ряд прецедентов, когда с помощью психологического
портрета удавалось раскрыть сложные «висячие» уголовные дела, серийные преступления, получившие широкий резонанс.
Психологический портрет и его использование не служат доказательствами по делу, но могут успешно применяться при поиске доказательств, а также осуществлении оперативных и следственных действий по изобличению виновных. В условиях неочевидности с помощью его можно уточнить круг подозреваемых, сузить его, выдвинуть
версии и осуществить проверку тех из них, которые возникают только
при использовании психологического портрета.
Обыск может быть эффективным, когда верно понимаешь психологию обыскиваемого. Разработка версий без составления психологического портрета также чревата неудачами.
Использование психологического портрета оправдывает себя и
при решении оперативно-служебных и служебно-боевых задач профилактики, исполнения наказания, борьбы с террористами и др. Знание технологии разработки психологического портрета может быть
132
использовано и при психологическом анализе личности подсудимого
и других лиц в ходе судебного разбирательства, а также элементов
субъективной стороны состава преступления. Так, составление психологического портрета жертвы может быть полезным для решения
вопроса о виктимности, а также конкретных проблем следствия – поиска лица, совершившего преступление, квалификации его деяния,
определения степени вины, дифференциации наказания, принятия
профилактических мер. Обобщение психологических портретов
жертв серийных преступлений может облегчить розыск и задержание
преступника.
Было бы ошибкой отказываться от разработки и использования
психологического портрета, обосновывая это сложностью его составления и недостаточной подготовленностью юриста. Конечно, тут нужны психологические знания, умения и навыки. Опытные сотрудники
овладевают ими за долгие годы юридической практики и составляют
представление о психологии интересующих их лиц, не называя это
психологическим портретом. Но сегодня все работники правоохранительных органов должны усвоить психологические знания и овладеть
приемами составления психологического портрета, воплощающими
богатый практический опыт и результаты научных разработок.
Прием профессионально заинтересованного составления психологического портрета. Составление психологического портрета – не
простое описание, содержащее некоторые психологические характеристики. Психологический портрет составлен профессионально, если он
отвечает целям и решаемой юристом задаче. Это не только общий и
криминальный интерес, но всегда и прагматичный – для розыска, для
раскрытия и расследования преступления и т. д. Этой цели подчиняется
и решение вопроса о том, что изучать, в каком объеме, как.
Правило избирательности при составлении психологического
портрета ориентирует на предварительное уточнение и выбор психологических характеристик лица, представляющего профессиональный
интерес для юриста.
Правило достаточности исходит из того, что перечень психологических особенностей личности практически беспределен. В русском языке имеется около 27 000 слов, обозначающих разные оттенки
только одного понятия характера. Поэтому сразу надо исходить из некоторого минимума и тех возможностей, которыми реально располагает рядовой работник правоохранительного органа. Вместе с тем
этот минимум оправдает надежды, если он будет достаточен для целевой оценки психологии изучаемого лица, т. е. нужна минимальная
133
достаточность. Так, личность совершившего преступление обладает
особенностями психического склада, выступающими внутренними
предпосылками антиобщественного поведения. Они неодинаковы у
лиц, совершивших различные преступления, и это следует учесть при
составлении психологического портрета, пытаться понять эти особенности. Кроме того, изучение личности во многом определяется ее
правовым положением: как свидетеля, объекта профилактики, субъекта преступного деяния, посткриминального поведения, подозреваемого, обвиняемого, подсудимого, отбывающего наказание и др. Каждому
случаю соответствуют свои задачи психологического изучения и особенности составления психологического портрета.
Прием структуризации психологического портрета. В сознании сохраняется вопрос: что же конкретно изучать, чтобы это было и
избирательно, и достаточно, и целостно? Алгоритм составления портрета задается приемом структуризации.
Правило ориентации на общую структуру личности рекомендует
при определении структурных компонентов составляемого психологического портрета исходить из теории личности в психологии.
В исследованиях известного отечественного психолога
А. А. Бодалева установлен, в частности, факт восприятия человека
человеком на основе всегда имеющейся, но не осознаваемой индивидуальной «теории личности». Подросток, взрослый, старик, мужчина,
женщина, психолог, инженер, педагог и др. после контакта с одними и
теми же людьми будут давать разные психологические портреты, но у
каждого он будет неким типичным набором качеств.
Юристу же надо действовать компетентно, а поэтому использовать рекомендуемую психологией структуру основных свойств личности:
1) направленность (целемотивационные качества, система побуждений – целей, мотивов, потребностей, интересов, взглядов на жизнь
и пр.);
2) характер (морально-психологический облик, социально-психологические ценности, определяющие отношение к жизни, труду, людям, самому себе);
3) деловые качества (интеллект, внимательность, память, целеустремленность, настойчивость, упорство, организованность, активность, самостоятельность, самообладание и др.);
4) подготовленность (образованность, профессия, опытность, житейский опыт и мудрость);
134
5) темперамент (уравновешенность, скорость реакции, эмоциональность, устойчивость и др.).
При составлении психологического портрета особого внимания
заслуживают первые два свойства, а остальные – по необходимости.
На практике порой поступают наоборот либо ограничиваются определением только характерологических особенностей, что не позволяет
понять главные особенности внутреннего мира личности, его подлинный психологический облик.
После ответа на вопрос «что изучать?» уточняется, какие именно
качества направленности и характера (морально-психологические) заслуживают изучения, а потом приступают к их содержательному определению.
Правило юридически значимой типизации рекомендует для уяснения содержательных особенностей качеств и специфики внутреннего мира ориентироваться на типологические особенности лиц, с которыми юристу приходилось иметь дело. Так, определенными психологическими особенностями обладают люди, принадлежащие к разным
возрастным, профессиональным, национальным группам, занимающим известное уголовно-правовое положение (подозреваемый, обвиняемый, потерпевший, свидетель и др.), к разным типам личности
(например, сангвиник, холерик, флегматик, меланхолик). Имея дело с
новым конкретным лицом и обладая исходными анкетными данными
о нем, можно предположить наличие у него некоторых типологических психологических особенностей. Это может быть исходной версией о его психологии, с которой можно начать работу, а в последующем уточнить ее.
Правило индивидуализации рекомендует, опираясь на исходную
версию о типологических особенностях, не ограничиваться ею, а постоянно конкретизировать, постепенно, по мере углубления знакомства с лицом, используя собираемую психологическую информацию.
Возможно даже, что, столкнувшись с совсем нетипичной личностью,
от исходной версии придется отказаться вообще, но это не надо драматизировать, так как таков распространенный вариант развития событий в любой работе.
Правило изучения правовой компетентности и криминального
опыта личности выделяет наиболее интересную для юриста часть
психологического портрета. Важно понять уровень и особенности
правовой психологии изучаемого лица, его отношение к праву, правоохранительным органам, преступности и преступникам, степень знакомства с криминальным миром и культурой, имеемые судимости, их
135
психологические причины и самооценку личности.Так, по результатам капитальных исследований криминальной сущности личности
преступников, юридический психолог А. Н. Пастушеня выделил
шесть типов психологической готовности субъекта к совершению
преступного деяния или поддержания такой готовности при систематическом осуществлении преступной деятельности.
Первый тип характеризуется тем, что готовность к совершению
преступного деяния обусловливается наличием определенной криминальной потребности, предметом которой является не только получаемый результат, но и в значительной мере (а порой в определяющей) сами преступные действия – процесс их совершения. Данная потребность (криминальное влечение) может актуализироваться независимо
от внешних условий и побуждать поиск объекта возможностей для совершения преступного посягательства. Такая потребность может также
проявляться при стечении обстоятельств, выступающих поводом, случайно возникшей благоприятной возможностью совершения преступных действий. Криминальное влечение нередко приобретает в поведении человека доминирующий характер над иными его стремлениями.
Труднопреодолимое влечение такого рода подставляет психическую
аномалию, относимую к патологии влечений, которая тем не менее не
исключает вменяемости. Совершая преступные деяния по воле криминального влечения, преступник находит в этом неосознаваемую компенсацию чувства неудовлетворенности, разрядку внутреннего напряжения, испытывает удовольствие, чувство азарта и другие, положительные для него состояния. Криминальное влечение носит индивидуально специфический характер, т. е. имеет индивидуально своеобразное содержание, касающееся вида и способа совершения преступного
посягательства, его объекта и приемлемых условий.
Второй тип криминогенности личности преступника выражается в субъективно непротиворечивом принятии преступного способа
удовлетворения некоторой потребности или разрешения проблемной
ситуации как наиболее предпочтительного по сравнению с правомерным или наряду с использованием правомерного. Криминогенная потенция личности выражается в том, что индивид уже изначально привержен преступному способу действий, для него не стоит вопрос
принципиального выбора. Такая изначальная приемлемость преступного способа удовлетворения потребности (разрешения проблемной
ситуации) определяется преобладающим положительным отношением к нему, его освоенностью, привычностью использования, уверен136
ностью в «благоприятном» результате, в собственных способностях
совершать преступные деяния.
Третий тип криминогенности личности заключается в том, что
субъект принимает преступный способ удовлетворения определенной
потребности лишь при исключительно благоприятных условиях, которые представляют не только достаточную возможность получения
личностно ценного результата преступным способом, но и максимальную безопасность. В обычных условиях для индивида не возникает проблемы выбора способа удовлетворения некоторой потребности, поскольку для него более приемлемым является правомерный
способ. Принятие преступной цели и способа носит характер отклика
на представившуюся исключительно благоприятную возможность ее
реализации.
Четвертый тип криминогенной потенции личности преступника проявляется в вынужденном, внутренне противоречивом принятии
преступного способа действий. Это происходит, например, когда
субъект считает, что правомерным способом удовлетворить потребность (разрешить проблемную ситуацию) невозможно и в то же время
невозможно оставить эту потребность без удовлетворения. Криминогенная потенция личности, проявляющаяся в данном случае, выражает приемлемость преступного способа действий лишь в связи с вынуждающими обстоятельствами, субъективно безвыходным положением. При этом преступник испытывает противоречивое отношение к
преступному деянию, считает его рискованным, однако в сложившейся ситуации допустимым.
Пятый тип криминогенности личности характеризуется наличием склонности к импульсивному совершению противозаконных
действий, проявляемой в форме реакции на некоторые обстоятельства,
ситуации. Эта импульсивная реакция может выражаться во вспышке
агрессивности и причинении телесных повреждений потерпевшему в
конфликтной ситуации или в ответ на оскорбительное высказывание
потерпевшего либо может проявляться, например, в совершении карманной кражи, когда преступник внезапно увидел благоприятную для
этого возможность. Такая реакция может проявляться как на фоне относительно нормального нервно-психического состояния субъекта,
так и при повышенном нервно-психическом возбуждении (аффекте,
стрессе), и при измененном функциональном состоянии в результате
употребления алкоголя, наркотических и иных одурманивающих веществ. Она может также проявляться как эскалация опасности насильственных действий преступника в процессе обострения конфлик137
та с потерпевшим или при усилении ответных действий потерпевшего. Психологические предпосылки такого поведения выражаются в
наличии криминальных поведенческих установок и стереотипов.
Шестой психологический тип личности преступника проявляется в принятии преступной цели-способа под решающим влиянием
внешнего криминогенного воздействия иных лиц либо в результате
его конформного поведения в группе, обусловленного готовностью
идентифицировать с ней свое поведение. В данном типе налицо отсутствие антикриминальной устойчивости личности. Это выражается
в неразвитой способности к самоопределению в группе, подверженности влиянию других лиц при отсутствии решимости воспротивиться совершению противозаконных действии, несмотря на отрицательное отношение к ним.
Правило оценки актуальной психологии личности. Для юриста
представляет интерес не только то, какие устойчивые психологические особенности – качества, потребности, установки и пр. – присущи
данному лицу, но и какова его психология в данный момент: его цель
при контакте с юристом, позиция, занимаемая им, линия, которую он
проводит, мотивы, коими он в данный момент руководствуется. В
этом тоже проявляются его качества, но не однозначно. Многое зависит от ситуации. Известно, например, что задержанный, подследственный, обвиняемый, подсудимый, осужденный – это люди со значительно измененной психологией, не совпадающей с той, какая была у
них до криминального события. Очевидно, что и психологический
портрет большинства лиц, с которыми юрист имеет дело, не полон,
если не изучить и не оценить его актуальные, т. е. реально существующие в момент контакта, особенности психологии.
Прием использования всех источников информации для составления психологического портрета. Существенный вопрос – откуда черпать информацию для составления психологического портрета? Хотя у обычного сотрудника нет никаких психодиагностических
устройств, он обладает возможностями для сбора вполне приемлемой
для определенного диапазона действий и решений психологической
информации. Портрет чаще всего нужен сразу, как можно скорее, чтобы хоть на что-то опереться, решая задачу в связи с лицом, которое
юрист часто видит впервые.
Правило оценки по делам, поступкам и их результатам. Психологи традиционно придают значение продуктам деятельности человека, которые воплощают, запечатлевают, несут в своих свойствах и
признаках печать способностей человека, его знаний, навыков, уме138
ний и др. Не случайно все созданное на Земле многими поколениями
людей и воплощенное в орудиях и средствах труда, технике, культуре
называют чувственно-представшей перед нами историей развития
психологии современного человека. По одному поступку, который послужил поводом для встречи конкретного гражданина с юристом, сразу всего не скажешь, но этот поступок дает основание сделать первые
предположения о мотивах, отношении к праву, воле, самообладании
гражданина и сопоставить их с информацией, полученной из иных
источников. Это, кстати, уместно делать при заполнении анкетной
части различных протоколов и выходить за рамки содержащихся в
них стандартных позиций обращением к гражданину с вопросами по
поводу совершенного правонарушения.
В юридических делах продуктами деятельности лиц, представляющих криминальный интерес, выступают их письма, сочинения,
поделки, придуманные приспособления, продукты труда, действий и
поведения, достигнутые в жизни и работе результаты. По всем и каждому из этих продуктов можно что-то сказать о психологии человека,
его мотивах, интересах, способностях, опыте, профессионализме, уме,
волевых качествах, способностях и др.
Правило учета мнений других о данном лице. Это правило указывает на возможность и необходимость сопоставить свою информацию
с информацией, имеющейся о нем у других людей. Нередко появление
гражданина в служебном кабинете юриста упреждается знакомством,
например, с рапортом сотрудника милиции, чьим-то заявлением,
звонком, информирующим сотрудника и как-то подготавливающим
его. Такая информация может быть весьма субъективной и даже ошибочной. Иногда высказывания разных людей способствуют тому, что
облик изучаемого раздваивается и даже умножается.
Достоверность получаемой о личности психологической информации повышается при применении метода, именуемого в психологической науке методом обобщения независимых характеристик. Выясняется мнение о лице не одного человека, а нескольких, и оценивается усредненное мнение, которое будет достовернее мнения одного.
Нередко мнения не совпадают, а порой бывают противоположными,
но и это важно, так как показывает, что человек не прост, не однопланов, учет этих мнений позволяет лучше понять его. Чтобы складывающееся у юриста представление о человеке было точнее, хорошо
интегрировать информацию не в уме, а путем составления таблички.
В левой вертикальной колонке ее пишется сверху вниз перечень
свойств и качеств, интересующих юриста (см. описанные выше прие139
мы), а в горизонтальной верхней – фамилии дающих характеристики.
Помещенные в таблице высказывания и оценки позволят сделать
обоснованный интегрированный вывод. Нередко он срывает маски,
которые многие люди «надевают на себя» или пытаются надеть на
них другие, заинтересованные в их оговоре, или, напротив, защите.
Правило психологической оценки документов, характеризующих
интересующее лицо: характеристик, анкетных документов, материалов личного и уголовного дела и др. – одно из первых, которое можно
использовать часто еще до личной встречи. В ряде случаев могут
быть использованы материалы оперативного и криминалистического
учета, в которых представлены психологические данные:
• лиц и групп, которые могут совершить или совершали преступления;
• лиц и групп, в отношении которых совершено и может быть
совершено преступление;
• лиц и групп, располагающих данными об источниках информации;
• лиц и групп, которые могут оказать влияние на первые три категории.
Пока документы таковы, что они многое сказать не могут. Информация, содержащаяся в них, – лишь тень человека. Суть его индивидуальной психологии, как показывает практика, не видна из-за обилия штампованных выражений и бедности словарного запаса, используемого для ее описания. Бывает, что документы вообще не объективны, а пристрастны. Можно лишь положиться на социально-демографические данные о возрасте, образовании, национальности, биографии, семейном положении, профессии, характере и качестве работы,
имеющихся судимостях и др. Знакомясь с ними, за текстом нужно
стараться увидеть человека. Полученную информацию присоединить
к обобщенному комплексу мнений, о котором говорилось выше.
Правило извлечения психологической информации из вещей, принадлежащих человеку. Информативны записные книжки, кошельки,
записки, хранящиеся в карманах, украшения, предметы одежды. Изучать их можно при выполнении санкционированных следственных,
оперативно-розыскных действий, рассматривая и оценивая, например,
украшения на руках, шее или одежде, либо, попросив гражданина,
показать нужное. Рассматривая их, стараться узнать его вкусы, интересы, потребности, определить аккуратность, культурность, круг знакомств, претензии, групповую принадлежность, отношения к криминальным символам и многое др.
140
Психологически информативна обстановка квартиры, домашние
условия, порядок, гардероб, стол, портфель или сумочка, дневник,
письма, календарь с записями, библиотека, инструменты, предметы увлечения и коллекционирования, аудиовидеотехника, наборы записей и
кассет, журналы в др. Вещи всегда более искренни, чем их владельцы.
Правило биографическое. Психология человека всегда есть продукт прошлого, переживаемого настоящего и даже предвосхищаемого
будущего. Кто-то упрощенно, но верно сказал, что каждый человек на
1/3 – то, что дала ему природа, на 1/3 – то, что сделали с ним люди и
условия, в которых он рос и жил, на 1/3 – то, что он сделал из себя
сам. Психология человека на любом году его жизни – это в значительной степени продукт его онтологического (прижизненного) развития в
прожитые годы. Наиболее существенные качества человека – жизнью
«написанная в нем» его биография, интегральный результат всей совокупности условий, образа жизни, собственной активности. Поэтому,
получив нужную биографическую информацию, можно с большой
долей достоверности предположить наличие у него определенных
личностных особенностей. Та биографическая информация, которая
обычно содержится в личном деле человека, малопригодна для психологического познания его. Нужную информацию получают из познавательной беседы – основы биографического метода, используемого
психологами. Из беседы трудно выяснить, каковы природные предпосылки психологии человека, но можно понять две последние совокупности сформировавших его факторов. Таковых всегда множество.
Но все их можно объединить в две группы: собственная активность
и окружающие условия.
Есть универсальный закон природы: все, что активно, то и развивается. Чтобы развить бицепс руки, надо поднимать этой рукой гирю,
чтобы сделать мускулистой шею, надо приводить в движение и нагружать регулярно ее мышцы, чтобы укреплять сердце, надо умеренно, но систематически и достаточно длительно нагружать его бегом,
быстрой ходьбой. Но если поднимать гирю только правой рукой и никогда – левой, то будет развиваться только правый бицепс, а левый останется дряблым. Это относится и к уровню психики. Чтобы развить
память, надо тренироваться в запоминании информации (уроков, стихотворений, текстов, цифр, изображений и пр.); чтобы стать смелым,
надо проявлять смелость, преодолевать страх; чтобы стать умным, надо решать все более трудные умственные задачи. Механизм этот можно представить себе так: «веществу природы» человек противостоит
как «сила природы». Для того чтобы присвоить вещество природы,
141
пригодное для его собственной жизни, он приводит в движение принадлежащие его телу естественные силы: руки, ноги, голову, пальцы.
Воздействуя посредством этого движения на внешнюю природу, он в
то же время изменяет свою собственную природу. Он развивает дремлющие в ней силы и подчиняет игру этих сил своей собственной власти. Закономерная связь психического развития и активности личности выражена в одном из ведущих принципов психологии – принципе
единства психики и деятельности.
Деятельность – активность, направлена на достижение поставленной цели, получение удовлетворяющего личность результата.
Для психологического развития важны не внешние признаки деятельности, а психологические, внутренние. Два студента, например, просидели рядом, обучаясь в одном вузе, бывая на одних и тех же лекциях, выполняя одни и те же задания. Один учился упорно, добросовестно, внимательно и с интересом слушал и записывал лекции, читал и
конспектировал литературу, вечерами трудился над выполнением заданий и подготовкой к зачетам, все время пытался докопаться до истины и глубокого понимания предмета, старался все ценное запомнить. Второй поступал иначе: на лекциях читал художественную литературу, свободное время отдавал развлечениям, все время думал, как
получить хорошие оценки, ничего не делая для этого и обманывая
преподавателей, сдавал зачеты по шпаргалкам и подсказкам. Оба в
итоге получили дипломы и психологически развивались как личности, но далеко не одинаково. У первого развивались профессиональное мышление, внимание, память, трудолюбие, добросовестность
и т. п., а у второго – лень, лживость, хитрость, поверхностный взгляд
на жизнь, нетребовательность к себе, несамокритичность и др. Каждый создал себя сам. Наивно надеяться, что у второго на работе вдруг
появятся профессионализм, ум, добросовестность и другие влияющие
на успех дела качества. Каждый пойдет той дорогой, которую он протоптал ранее.
Условия жизни в семье, во время учебы, труда, в свободное время
сильно сказываются на психологическом развитии и возникновении
определенных качеств и иных психологических особенностей человека. Во-первых, они во многом определяют сами возможности той или
иной активности. Часто случается, что подросток хотел бы научиться
играть на рояле, заниматься теннисом, поступить по окончанию школы
в определенный вуз и т. д., что послужило бы фактором его определенного развития. Но бывает, что у него нет рояля, там где он живет, нет
142
теннисных кортов, нет того вуза, в который он хочет поступить, нет
средств, чтобы учиться в платном вузе и в другом городе и пр.
Во-вторых, как говорят, родителей не выбирают, а их влияние на
развитие ребенка очень велико. Есть в психологической науке исследования, в которых делается вывод, что в первые три года детства
происходит 50% наиболее значимых изменений в психике, из всех,
которые бывают у человека за всю его жизнь. Это и есть возраст, когда влияние родителей приоритетно. Они влияют на ребенка всем образом своей жизни, особенностями личности, образованностью, моралью, взаимоотношениями, отношением к нему, разговорами – всем,
влияют даже когда не хотят, не понимают.
В-третьих, подросток, юноша, взрослый попадают (и выбирают
сами, порой необдуманно, случайно, безвольно) в круг сверстников,
коллег, друзей, знакомых, втягиваясь одновременно в присущий им
круг интересов, ценностей, норм, разговоров, действий, которые активизируют соответствующие мысли, интересы, эмоции, отношения,
поощряют одни и запрещают другие проявления их.
В-четвертых, условия во многом и продукт собственной активности. Например, хорошо относящегося к учебе и преуспевающего
школьника, студента всячески хвалят и поощряют, плохого – ругают и
упрекают повсюду. Первый живет в обстановке психологического
комфорта, второй – в тягостных психологических условиях, побуждающих его искать круг людей, которые скажут ему: «Чего они к тебе
придираются!? Ты – мировой парень, иди к нам». Другой пример: совершивший преступление, пусть по его мнению и незначительное, заслуживающее прощения, сам выбирает себе условия и дальнейший
путь, попадая в среду осужденных.
Все описанное, выявленное и оцененное по периодам жизни данного лица, составляет содержание биографического метода-беседы,
при умелом применении позволяющего с большой достоверностью
предвидеть особенности психологии данного лица и внести вклад в
составление его психологического портрета. Надо расспрашивать его
именно о тех особенностях (условиях и активности) его прошлой
жизни, которые могли формировать его направленность, ценностные
ориентации, черты морально-психологического облика, познавательные, волевые и деловые качества. Обращается внимание не столько на
хронологию жизни, сколько именно на формирующие психологию
обстоятельства: какой была атмосфера в семье? каковы взаимоотношения родителей? за что они его поощряли и наказывали? чего требовали? как учился? чем интересовался? что нравилось и не нравилось и
143
почему? чем увлекался? чего старался добиться? какой результат считал самым важным и почему? что считает неудачей? с кем дружил?
что это были за люди? что в них нравилось? как проводили досуг, почему так? какие книги любил и что в них нравилось? Спрашивая,
слушая ответы, нужно стараться понять внутренний мир человека.
Правило определения жизненной и правовой позиции. Оно реализуется путем познавательной беседы, продолжает изучение в ходе беседы, но переводит его на современность. Эта беседа может быть
продолжением биографической, а может быть вкраплена в нее. Что
нравится и не нравится в современной жизни общества и почему? Что
бы изменил данный человек, если бы имел власть? Как оценивает работу правоохранительных органов, почему? Что нравится или не нравится в телепередачах? Что интересует в газетах? Чем занимается в
свободное время? Как помогает родителям? С кем чаще всего общается и что в них нравится? Какое положение хотел бы занять в обществе
и почему? Что хочет получить, чтобы сказать: «Я счастлив»? Как этого добиться, что мешает? и пр.
Жизнь человека, представляющего интерес, скажем, подозреваемого, должна быть изучена досконально, как говорят, «от и до». Надо
узнать все его достоинства и слабости, привычки и интересы, где, что
и как он ест и пьет, как и каким маршрутом ездит на работу, с кем находится в ссоре, с кем дружит и что делает, когда встречается с друзьями. Бывает полезным сказать: «Будьте откровенны. Лучше, чтобы я
Вас понял. Это в Ваших же интересах».
Правило рефлексии. Это правило при составлении психологического портрета предполагает мысленную постановку себя на место
изучаемого лица и проверку с этой позиции, как то, что узнал юрист,
согласуется с уже имеющейся информацией, со складывающимся целостным представлением о его психологии.
7.3. Составление психологического портрета преступника по следам
на месте происшествия
О психотрасологии. В раскрытии и расследовании преступлений
большое значение, как известно, имеют обнаружение, фиксация, изъятие и исследование следов. Этим занимается специальная отрасль криминалистической техники – трасология. В публикациях и учебниках,
освещающих эту отрасль, нередко содержатся указания на психологические аспекты криминалистического исследования следов, возможность установления по ним некоторых признаков, характеризующих
личность преступника (определение пола, возраста, размера обуви,
особенностей походки, профессиональных навыков, физической силы
144
и др.). В последние годы и в нашей стране, и за рубежом стали уделять
значительно большее внимание этому вопросу и расширять возможности составления именно психологического портрета, а не выявления 2–
3 психологических особенностей личности преступника. По существу
стал возникать новый раздел трасологии – психотрасология – теория
и практика составления такого портрета по следам на месте преступления. Составление психологического портрета преступника по
следам на месте преступления имеет большое криминалистическое
значение, увеличивая объем и улучшая качество исходной информации,
что существенно важно на начальной стадии раскрытия и расследования преступлений, особенно неочевидных. Оно служит основой для
выдвижения версий о личности виновного и ее признаках, которые позволяют сужать круг розыска и подозреваемых, попавших в поле зрения следствия. В ряде случаев возникает необходимость на этой основе
составлять и психологический портрет жертвы.
Существуют ли какие-нибудь реальные основания для составления хотя бы более или менее достоверного психологического портрета
по следам? Разумеется, что для такого портрета, который составляется
при непосредственном восприятии и изучении человека, реальных
оснований нет. Это может быть только весьма ограниченный портрет,
часто не целостный, содержащий лишь максимально возможный объем психологических характеристик, которые диагностируются по оставленным на месте преступления и обнаруженным следам.
Но существуют ли следы, в которых запечатлеваются психологические характеристики человека? Попытаемся разобраться в этом вопросе.
В криминалистике понятие «след» употребляется в широком и
узком значениях. Первым охватываются всевозможные изменения обстановки или внешнего вида предметов, возникающие в результате
действий преступника и других участников события. Второй имеет в
виду только материально фиксированные отображения признаков
внешнего строения (формы, размеров и рельефа поверхностей) одних
объектов на других (отпечатки папиллярных узоров рук, отображение
подошвы обуви на грунте, отпечатки зубов на сыре и т. п.). В образовании следов-отображений участвуют, как правило, два объекта: оставляющий следы (следообразующий) и тот, на котором они остаются
(следовоспринимающий). Контакт их может быть статическим и динамическим, следы – поверхностными и объемными (глубинными),
локальными (в пределах контакта) и периферическими (с изменениями за пределами непосредственного контакта). По результатам сопос145
тавления этих основополагающих понятий с психологическим аспектом следообразования можно констатировать следующее.
1. Следообразующим фактором может быть и психологический.
Уже отмечалось, что психология человека проявляется внешне в его
облике, поведении и действиях. Внутренняя психологическая активность, мотивы, свойства, способности, желания, чувства человека
и пр. не только проявляются, но и реализуются во внешней активности, действиях и поступках. «Думаю–делаю» – так выразил эту неразрывную взаимосвязь отец русской физиологии И. М. Сеченов (1829–
1905). Фактически в контакт с окружающими человека следовоспринимающими объектами, предметами, средой, психикой другого человека и происходящими в них процессами вступает сама его психика.
В этом контакте происходит соединение следообразующей силы психики со следовоспринимающими материальными и идеальными объектами и процессами.
2. В продуктах, результатах труда, их свойствах, деталях, особенностях всегда воплощается психология их создателей. Если дать нескольким людям задание слепить из пластилина, например, чертика,
то слепленные ими фигурки окажутся не идентичными одна другой, и
причина этого – не только в разнице художественных способностей,
но и в мысленном образе этого мифического существа, сложившемся
в голове каждого исполнителя и направлявшем движения его рук, а
вполне возможно и желание отличиться оригинальностью и пр. Люди
по-разному способны извлекать возможности, заложенные в орудиях
труда, действиях, и в этом тоже проявляется их психология. В результатах деяния, его признаках, деталях материализована психология его
субъекта. Поэтому нет сомнения, что на месте преступления остаются следы, психологии преступника.
3. Как уже отмечалось, проявления психологии человека в его
внешности и активности многозначны. Иначе говоря, нельзя с полной
определенностью сказать, что конкретно стоит за каким-то психологическим признаком. Правильные диагностические заключения могут
быть только вероятностны. Психологический след на месте преступления обусловлен не только свойствами психики, но и свойствами
следовоспринимающего объекта. Это общая зависимость. Так, ногтем не удастся поцарапать сталь, но можно – кожу другого человека.
Точно так же и психологическое воздействие не на всем оставляет
свои следы. Поэтому, идентифицируя психологические следы, приходится считаться с меньшей достоверностью выводов и оценок. Одна146
ко, когда нет почти никакой информации о преступнике, они представляют определенную ценность.
4. Соотношение широкого и узкого понимания психологических
следов для разных видов преступлений бывает разным.В широком
значении психологические следы определенным образом представлены во всей картине преступления, в каждом элементе его состава, во
всех изменениях обстановки предметов, вызванных происшедшим на
месте преступления, в его последствиях.В узком смысле они могут
быть представлены в материализованном виде даже в самых обычных
следах. Так, размер отпечатка обуви характеризует рост человека, глубина отпечатка на земле – вес, характер нанесенных другому повреждений – наклонности, мотивы, жестокость, психическое состояние,
черты характера.
5. Особо следует сказать о той группе психологических следов,
которые можно отнести к объемным или глубинным: это след в психологии потерпевшего и очевидцев преступного деяния, их восприятие
психологии преступника, который мог оказаться в маске, маскирующей одежде, либо его невозможно было рассмотреть в темноте. Практически такой информацией широко пользуются в юридической практике, хотя и не называют хранящие ее следы, психологическими.
В целом же задача разработки психологического портрета по следам весьма актуальна, и решение ведется и в теории, и в практике.
Ниже излагаются рекомендации, основанные на том, что известно в
настоящее время, и они закономерно могут вызвать определенную неудовлетворенность читателя.
Сравнительный («статистический») подход к составлению
психологического портрета по следам на месте преступления. Он
основывается на использовании материалов по ранее расследованным преступлениям, аналогичным раскрываемому, которые способствовали задержанию, осуждению преступников и составлению на
них статистически достоверных портретов. Этот же портрет ложится
в основу рабочей версии о личности преступника и по аналогии используется в его розыске. Такой же метод активно применяется в
практике розыскной и следственной деятельности полиции США,
Англии, Голландии и некоторых других зарубежных стран. Применяется он и у нас.
Недостаток данного подхода – в отрицании на деле исследования
следов на месте преступления и их психологической интерпретации,
стандартизации, игнорирующей конкретность и индивидуальность
147
случая, которые являются скорее проявлением лености мысли и психологической некомпетентностью, нежели обоснованным решением.
Аналитико-психологический подход. Этот подход разрабатывается в нашей стране. Он ориентируется на вскрытие аргументированной связи признаков личности преступника с признаками его поведения при совершении преступления. А. И. Анфиногенов рассматривает
преступление как проявление целостной личности, а преступное событие – как психолого-криминалистическую систему, включающую в
себя его элементы (время, место, орудие, жертву и др.) по признаку
отношения преступника к каждому из них и их совокупности, предопределяющим сделанный преступником выбор. Личностно окрашенное отношение внешне проявляется в «индивидуальном действии»,
которое трактуется, по X. Хекхаузену, как действие, детерминированное уникальностью личности.
В общем виде алгоритм разработки психологического портрета
преступника, предложенный А. И. Анфиногеновым, включает три
последовательных этапа:
– криминалистическая реконструкция механизма преступления;
– психологическое выявление «индивидуального действия»;
– психологическая интерпретация «индивидуального действия».
Этап реконструкции криминалистического механизма преступления – обычная криминалистическая технология ретроспективного воссоздания внешне выраженного ряда действий преступника и
ситуации по следам на месте происшествия и его обстоятельствам.
Этап психологического моделирования поведения преступника
имеет задачей выявление в реконструированной внешней стороне
деятельности преступника составляющих «индивидуального действия» и их анализа.
Правило выявления «индивидуального действия» на основе установления индивидуальных различий. Это правило требует начинать с
оценки степени соответствия реконструированного действия действиям других людей. Чем меньше согласуется действие человека с действиями большинства людей в той же ситуации, тем в большей степени
оно обусловлено личностными факторами, например: толпа людей
неподвижно стоит вокруг жертвы аварии и лишь один наклоняется,
чтобы помочь. Данное действие является «индивидуальным».
Правило выявления «индивидуального действия» на основе установления стабильности действия по отношению к различным ситуациям. Следует оценивать степень соответствия данного действия действиям того же человека в других ситуациях. Чем однотипнее дейст148
вует человек в различных ситуациях, тем сильнее его поведение обусловлено личностными факторами. Пример: в серии преступлений,
совершенных одним и тем же преступником, прослеживались существенные различия в ситуационных условиях – времени суток, характеристике качества пространства («замкнутое» – чердак, подвал,
подъезд и т. п. или «открытое» – лесополоса, пустырь, улица и т. п.),
возрасте избираемых жертв, их половой принадлежности. В то же
время во всех случаях имелся один общий признак: место происшествия всегда было незначительно удалено от одной из станций метро.
Такой стабильно проявляющийся признак необходимо рассматривать
как признак «индивидуального действия».
Правило выявления «индивидуального действия» на основе установления стабильности действия во времени. Важно оценивать степень соответствия реконструированного действия действиям того же
человека в аналогичных ситуациях в прошлом. Чем заметнее при повторных схожих ситуациях человек меняет свое поведение, тем в
большей степени оно детерминировано личностными факторами (при
условии, что на ситуацию не влияют дополнительные существенные
внешние обстоятельства). Например, в серии преступлений, совершенных одним и тем же лицом, прослеживалась закономерность: в
шести из семи эпизодов преступник после совершения убийства не
предпринимал никаких мер к сокрытию трупа и лишь в одном случае
имело место перемещение трупа с последующим его сокрытием. Очевидно, что здесь нарушена закономерность в поведении преступника.
Следовательно, действие по перемещению трупа с последующим его
сокрытием необходимо считать «индивидуальным».
Этап психологической интерпретации поведения преступника (индивидуальных действий) состоит в объяснении, психологическом оправдании «индивидуального действия» преступника. Правилами психологической интерпретации «индивидуального действия»
выступают такие.
Правило объяснения причин «индивидуального действия» «сильной стороной» личности, предопределившей выбор данного действия
среди возможных других:
1. Выдвигается версия, что в «индивидуальном действии» проявились какие-либо из следующих параметров личности:
• направленность (потребности, мотивы, установки, жизненные
планы и концепции, ценностные ориентации, склонности, вкусы, хобби);
149
• социально-психологические особенности поведения (в том
числе демографические, культурные, социальный и межличностный
статус, роли, стиль жизни и общения);
• индивидуально-своеобразные качества (характер, темперамент,
способности личности);
• психические свойства и процессы (особенности интеллектуальной, эмоционально-волевой сфер, восприятия, внимания, речи);
• операциональные характеристики (привычки, умения, навыки,
знания);
• биопсихические свойства (темперамент, половые, возрастные,
морфологические, патологические свойства, состояние здоровья);
• особенности сексуальной сферы (сексуальная ориентация,
биологические и социальные детерминанты личностной проблемы).
2. Действия преступника связываются с выделенными в п. 1 параметрами, способными объяснить их. Например, «индивидуальное
действие» по оказанию помощи можно интерпретировать следующим
образом: человека, единственного из толпы, который оказал помощь,
по-видимому, отличает большая готовность к помощи. Возможны и
другие внутренние причины, объясняющие такое поведение, как-то:
он имеет отношение к медицине, готов всегда исполнить профессиональный долг; является близким человеком для потерпевшего и т. п.
Правило объяснения причин «индивидуального действия» «операциональным смыслом», предопределившим выбор этого действия среди возможных других. Выдвигается версия, что в «индивидуальном
действии» реализовался опыт прошлых способов действия, заключающий в себе приобретенные навыки – профессиональные, бытовые,
связанные с увлечениями и др., а также привычки. Затем установленный навык, привычку, знание, умение увязывают с признаками и
свойствами личности, т. е. дается смысловая интерпретация «индивидуальному действию» преступника. Например: на пустыре обнаружен
труп. В 200 метрах от него (по тропинке, ведущей к жилому массиву),
за забором частного владения найдена скомканная ветошь со следами
крови. Следствием установлено: местом преступления является место
обнаружения трупа; кровь на ветоши принадлежит потерпевшей.
Следователем в рамках реконструкции действий преступника было
сделано предположение, что преступник стирал ветошью следы крови
на руках. Особенности условий обстановки (наличие лужи с водой,
песка, травы, наконец, одежды потерпевшей, которые могли послужить той же цели), с одной стороны, а с другой – нетипичность выбора способа уничтожения улики позволили предположить, что профес150
сиональная деятельность преступника связана с горюче-смазочными
материалами либо другими пачкающими руки веществами. Это позволило существенно сузить круг заподозренных лиц по профессиональному признаку (механик, слесарь-сантехник и т. п.).
Правило объяснения причин «индивидуального действия» механизмом маскировки «слабых сторон-позиций» преступника. Чаще
всего именно этим объясняется выбор им «индивидуальных действий» по сокрытию следов на месте преступления, места совершения
преступления, самого факта преступления и т. д., а также действийинсценировок. Необходимо проанализировать, не является ли выбранное преступником «индивидуальное действие» (совокупность
действий) «маскировочным», носящим характер сокрытия, инсценировки. Если есть основания предположить это, то, вероятно, существует какая-либо связь преступника с жертвой либо местом совершения преступления, либо иными обстоятельствами преступления. Возможно, существует и связь по совокупности указанных факторов. Целесообразно выдвинуть версию о связи преступника с жертвой, способную объяснять «индивидуальное действие». В примере о сокрытии преступления (см. выше) отсутствие его в шести из семи эпизодов
можно объяснить такой логикой размышлений преступника: «Меня
невозможно «вычислить», так как я не вхожу в круг знакомых жертвы.
Место преступления не сопрягается с моим местом жительства, стандартными перемещениями, иными обстоятельствами моей обычной
жизнедеятельности, а также обстоятельствами, в силу которых я оказался в том месте и в то время». Лишь в одном случае, по-видимому,
условия обстановки либо особенности жертвы в чем-то нарушали в
глазах преступника эту «железную» логику и содержали признаки,
способные сузить круг поиска сотрудниками милиции. Поэтому оправдана версия о том, что либо место преступления, либо жертва, либо какие-то обстоятельства в этом эпизоде поколебали уверенность
преступника. Возможны и иные внутренние причины, побуждающие
к отклонению от привычного образа действий в аналогичных ситуациях, и их нахождение способно во многих случаях указывать на индивидуальные признаки преступника.
Рассмотренные психологические приемы разработки ППП и иллюстрирующие их примеры демонстрируют, что установление психологического (субъективного) содержания действий преступника, а
также прояснение лежащих за ними побуждений позволяют аргументированно выдвинуть версию о признаках лица, совершившего преступление. В то же время необходимо признать, что существует риск
151
получения искаженных результатов при анализе деликта методом
«портретирования». Возможные причины этого во многом лежат в отдаваемых следователем предпочтениях привычным, стереотипным
суждениям, направленности расследования. «Первоначально возникающие установки могут порождать исключение тенденциозности в
интерпретации воспринимаемых явлений», и объективность выводов
обеспечивается рядом общих правил анализа материалов уголовного
дела:
1) отказом от преждевременных обобщений и выводов;
2) вариативностью предположений. Необходимо почаще рассматривать всякие предположения: «если бы», «допустим, что»;
3) многократностью наблюдений (повторяемостью). Следует
учитывать, что «… одна и та же форма поведения является, с одной
стороны, реализацией многих индивидуально-личностных тенденций
и особенностей, с другой – имеет различные объективные отраженияследы. Поэтому сделать заключение о той или иной особенности личности предполагаемого преступника можно лишь на основе анализа
многих форм его поведения, отраженных в разных криминалистических элементах преступления»;
4) контролем с помощью других методов исследования (например, специально организованного эксперимента);
5) выявлением противоречий в логике действий преступника, обстоятельствах происшествия и их между собой, ища им объяснения и
не исключая возможность инсценировки;
6) системностью, т. е. соблюдением такого порядка наблюдения,
чтобы ни один существенный для расследования объект не остался
вне поля внимания. Значение одного факта оценивается в системе
других фактов. Новое выводное знание сопоставляется с известным и
другими выводными знаниями. При альтернативных гипотезах о личности предпочтение отдается той, которая находит большие основания в совокупности обстоятельств преступления. «Реконструкция тем
успешнее, чем больше информации о взаимосвязях между всеми элементами события».
Описанный вариант аналитико-психологического подхода заслуживает использования и содержит ряд практически ценных рекомендаций. Однако он не лишен некоторых слабостей. Во-первых, он наиболее применим к серийным преступлениям, ибо без них «индивидуальное действие», вступающее в противоречие с другими случаями,
обнаруживается только при их сопоставлении. Во-вторых, хотя в подходе много говорится о целостности, психологии личности, взаимо152
связи, на самом деле чаще удается выявить лишь отдельные идентификационные признаки, причем не всегда психологические (см. примеры о преступлениях вблизи метро и о сокрытии преступления). Это
тоже важно, но при реально целостном личностном подходе, нацеленном именно на разработку портрета, а не на выявление частных психологических особенностей, возможности раскрытия преступления
значительно повышаются.
Комплексный личностно-психологический подход к составлению психологического портрета преступника. Суть его заключается не в противопоставлении двум описанным подходам, а в возможно
более полном объединении их достоинств и устранении присущих им
слабостей при большем акценте на психологические аспекты.
Во-первых, с психологических позиций обнаружение трудно обнаруживаемого всегда требует высокой концентрации и интенсивности внимания, нацеленности на поиск определенных объектов и признаков, при одновременном отключении от всего другого. Состояние
и деятельность психики, обеспечивающие это, называются психологической установкой. Не имея внутренней установки на поиск психологических следов или занимаясь этим походя, следователь и его помощники не обнаруживают их. Не случайно в материалах уголовных
дел и протоколах осмотров очень редко можно встретить что-то, что
можно отнести к этим следам.
Психологам известно, что общая внутренняя установка («ищи
лучше», «ищи внимательно», «старайся найти», «сделай все, но найди») намного уступает конкретной («ищи это»). Поэтому юристу, решающему задачу поиска следов на месте преступления, для составления психологического портрета нужна конкретная внутренняя установка на поиск определенных психологических следов. Она может быть
сформированной, если он специально ищет только их, не отвлекаясь
на другое, и если ему известно, что искать.
Во-вторых, нужно руководствоваться программой поиска следов.
В основе программы – психологический портрет преступника, состоящий из характеристик, которые в принципе, по опыту и по научным данным могут быть получены на основании следов на месте
преступления. Исходя из отечественного и зарубежного опыта, существующих рекомендаций Генеральной прокуратуры и МВД России
комплекс искомых следов включает;
1) следы, характеризующие общие признаки личности:
• рост, телосложение, вес;
• физическая сила и ловкость;
153
• возраст;
2) следы, характеризующие социально-демографический облик:
• пол;
• возраст;
• образованность;
• национальность;
• район жительства;
• род занятий, профессия, уровень квалификации;
• семейное положение, наличие детей;
• опыт армейской службы;
• опыт занятий спортом;
• наличие криминального прошлого;
3) следы собственно психологических проявлений:
• целей, мотивов, желаний, потребностей;
• морально-психологического облика: моральных качеств, ценностных ориентаций, отношения к жизненными материальным ценностям, к людям, женщинам, детям;
• волевых особенностей: целеустремленности, настойчивости,
упорства, самообладания, выдержки, смелости, дерзости;
• психических состояний, их характера и силы, степени напряженности, тревожности, страха, аффективности;
• интеллекта и его свойств, умышленности и продуманности
действий, расчетливости, сообразительности, хитрости, находчивости;
• внимательности, наблюдательности, осмотрительности, бдительности;
• психофизиологических качеств: чувствительности, устойчивости к риску, работоспособности, уравновешенности, скорости реакций;
• характера и степени совершенства общих знаний, навыков и
умений;
• опыта военной службы;
• опыта занятий спортом;
• индивидуальных привычек;
• криминальных знаний, навыков, умений, опыта;
• знакомства с местом преступления и его особенностями;
• знакомства с потерпевшим и их взаимоотношений. В соответствии с индивидуальным опытом и обоснованными соображениям
юриста возможно дополнение этой программы другими позициями.
154
В-третьих, эту типовую программу поиска целесообразно конкретизировать, исходя из особенностей расследуемого преступления и
типовых особенностей личности преступников, совершающих подобные преступления (насильников, убийц, воров, грабителей и др.),
т. е. воспользоваться опытом «статистического подхода». Делается это
на основе известных в криминологии и юридической психологии типовых данных о личности преступников. Это можно сделать, дополнив
программу или выделив в ней то, что в первую очередь надо искать.
В-четвертых, следует вести поиск не хаотично, а организованно,
последовательно, с программой в руках. Полезно изложить программу
в виде карты с оставленными возле каждой позиции свободными
строчками для записей по ходу осмотра. После этого нужно искать
следы «под» каждую характеристику, используя, в том числе, и рекомендации к аналитико-психологическому подходу.
7.4. Психоанализ юридических ситуаций, фактов и обстановки
Задача психологического анализа возникает перед юристом очень
часто. Когда человека просят проанализировать психологически ситуацию или он сам ставит себе такую задачу, нередко в сознании возникают вопросы: какой круг проблем охватить? с чего начать? что делать потом? Алгоритмизация психологического анализа позволяет ответить на эти вопросы, создает основу для уверенного проведения
анализа.
Всякий стандарт, схема, безусловно, требуют конкретизации и
нуждаются в творческом использовании, а особенно когда речь идет о
жизненных случаях, всегда индивидуализируемых человеком, в которых призван разобраться юрист.
Психологический анализ юридических ситуаций. Анализ психологических явлений, присущих ситуации, осуществляемый ретроспективно, непосредственно или априорно, необходим и для понимания ситуации, выводов, подготовки к предстоящим действиям. Его
приходится и полезно осуществлять практически всем специалистам
правоохранительных органов: оперативным работникам, участковым
инспекторам, криминалистам, следователям, руководителям и др. Такой анализ применим к любым ситуациям – наблюдения, беседы, задержания, преследования, планирования операции, допроса и
др.Психологический «клубок» в целом, входящие в него элементы
психологические факторы, необходимо анализировать и понимать
155
системно, т. е. взаимосвязано, в их влиянии друг на друга, в их взаимном значении и значении для всей ситуации.
Правило выделения «объектных», обстановочных и
субъектных психологических
факторов. Весь анализируемый «клубок» психологических явлений, действующих в
данной ситуации, надо изначально разделить на три группы факторов, относительно
самостоятельных, своеобразРис. 1. Основные группы ситуационных
ных и сохраняющих «свое липсихологических факторов
цо» в общем облике ситуации
О – «объектные» факторы; У – факторы окру(рис. 1).
жающих условий; С – субъектный факторы
«Объектные» психологические факторы присущи человеку (лицу, личности) или группе, на которых направлено изучающее, психологическое или физическое воздействие субъекта (юриста, человека,
выступающего инициатором изменения ситуации и обстановки). В
правовом отношении они – субъекты права, а психологическом –
субъекты деятельности. Роль психологии личности – партнера по общению, действиям или объекта преступных посягательств,– достаточно очевидна и без ее учета и анализа ситуацию не понять.
Обстановочные психологические факторы – те, что свойственны окружающим условиям, обстановке и тоже оказывают свое влияние на ситуацию.
Субъектные психологические факторы – те, которые присущи
действовавшему (действующему, собирающемуся действовать) человеку – гражданину, совершившему какой-либо поступок, деяние, или
самому юристу, анализирующему, осуществляющему или планирующему профессиональные действия. Он, как правило, является инициатором действий и наиболее существенно влияет на ситуацию.
Не следует забывать, что действия выступают не только как продукт всех обстоятельств – «объектных», обстановочных и субъектных
психологических факторов, но и как мощная сила, изменяющая все
группы психологических факторов и обстановку в целом. Из-за действий субъекта и объекта ситуация может превратиться из правомерной, предкриминальной в криминальную.
156
Последовательный анализ каждой из групп психологических
факторов составляет основу алгоритма общего психологического анализа ситуаций.
Правило анализа «объектных» психологических факторов. Оно
ориентировано на психологическое изучение и оценку места и роли
психологии лиц и групп, выступающих объектами изучения и воздействия со стороны субъекта – активного, инициирующего начала в ситуации. Технология анализа реализуется в следующей последовательности:
1. Руководствоваться структурой составления психологического
портрета (см. 7.4), задающего программу изучения и оценки.
2. Изучить и оценить поведение объекта. Выяснить, какими психологическими причинами оно побуждалось и как психологически
влияло на субъекта и его действия.
3. Рефлексируя, попытаться понять, как воспринимал объект
субъекта и его действия, как он оценивал их и ситуацию.
4. Попытаться выделить в психологии и поведении объекта то,
что было вызвано правильным или ошибочным восприятием субъекта
и обстановочных условий.
5. Оценить готовность объекта к совершению каких-то неожиданных действий, предвидеть их возможность, а по внешним проявлениям и назревание их.
Правило анализа обстановочных психологических факторов. Обстановка содержит в себе множественные и разные по своей природе,
но оказывающие то или иное психологическое воздействие факторы.
В психологически неблагоприятной обстановке достижение целей
профессиональных действий существенно затрудняется, а нередко результат их сводится к нулю. Если это возможно по характеру их действий, следует избирать психологически благоприятные условия, повышать эффективность существующих, принимать все возможные
меры, чтобы предупреждать психологическое усложнение ситуации.
1. Психологически оценить место события. Для общения, совершения преступления, его пресечения, задержания, осмотра, допроса и пр. имеет значение, где это происходит: на работе, в домашней
обстановке, в юридическом органе, на улице, в общественном месте, в
транспорте, в лесу и др. При производстве обыска правильно оценить
место – значит стать на позицию обыскиваемого и с учетом его психологии постараться решить, где могут находиться его тайники. Место допроса должно отвечать следующим требованиям: быть удобным, способствующим установлению психологического контакта,
157
сводящим к минимуму возможные неожиданные противоправные
действия допрашиваемого.
2. Психологически оценить время события. По-разному могут
влиять на ситуацию, например, утро, день, ночь, начало и конец рабочего дня, время перед опасным событием, после перенесенного потрясения, в рабочий день, в выходной день и пр.
Выбор момента при производстве допроса в отношении некоторых категорий допрашиваемых определяется законом: задержанного
или арестованного подозреваемого надлежит допросить в течение
24 часов с момента задержания или ареста, а обвиняемого – немедленно по предъявлении обвинения. Этот выбор определяется также
тактическими и психологическими соображениями: неотложной необходимостью в получении сведений, важностью сведений, которыми, по предположению оперативного работника или следователя, располагает опрашиваемый или допрашиваемый, их процессуальным положением, ролью в исследуемом событии, связями с другими лицами
и др. Существенное значение для выбора времени имеет учет психического состояния опрашиваемых и допрашиваемых. Нередко приходится учитывать момент, когда в ходе длительного расследования преступления подозреваемый или другое лицо, проходящее по делу, психологически созреет для откровенной беседы с юристом.
3. Психологически оценить погодные условия, освещенность, видимость, положение солнца, луны, направление света лампы. В ряде
случаев их роль может быть весьма велика. Например, при операции
по задержанию вооруженного преступника, засевшего в отдельно
стоящем сарае, если дело происходит к вечеру, полезно оценить, сколь
низко над горизонтом находится солнце, и подходить так, чтобы оно
слепило преступнику глаза, а сам он был хорошо освещен.
Проведение следственного эксперимента будет успешным, если
условия подлинного и экспериментального события будут сходными
по времени суток, освещенности, высоте и характеру облачности, туману, снегопаду, дождю, силе и направлению ветра, которые могут
сказываться на видимости и слышимости, и пр.
Кроме того, нужно учитывать и психологически оценивать время
года, значение летних, зимних, осенних или весенних условий. При
обыске, например, зимой при наличии снега преступник в поспешности может запрятать тайный предмет просто под снег. Разница в погодных и иных условиях нуждается в учете при проведении опытов:
прошедшие дожди меняют цвет земли, а поэтому ночью, при свете
158
луны или фонарей, на фоне темной земли определенные объекты будут плохо видны или иначе выглядеть.
4. Изучить и оценить социально-психологические условия. Они
создаются наличием и отсутствием третьих лиц. Сказывается и то, что
это за люди, каковы взаимоотношения их с участниками события, что
они делают. Имеет значение и факт групповой принадлежности, например, допрашиваемого. Он может быть членом преступной группы,
находиться один на один со следователем, но группа незримо присутствует в служебном помещении в его мыслях и памяти, держит допрашиваемого в психологических тисках и влияет на его психологию и
поведение так, что обычные усилия следователя оказываются недостаточными.
Присутствие третьих лиц может иметь одно из приоритетных
значений при анализе, например, правонарушений подростков, которые по преимуществу носят групповой характер. Подростки в одиночку, как правило, не сделают того, что совершают на глазах и в составе группы.
При оценке ситуации задержания, например, нетрезвого правонарушителя, нельзя не учитывать факт присутствия на месте события
группы столь же пьяных граждан. В еще большей степени приходится
считаться с присутствием толпы, особенно социально или националистически настроенной.
При выполнении юристом профессиональных действий, например допроса, непосредственное присутствие третьих лиц может выступать благоприятным или неблагоприятым фактором. Обычно оно
затрудняет достижение доверительных отношений и установление
психологического контакта с допрашиваемым. Присутствие других
свидетелей при негласной встрече или допросе вообще должно быть
исключено. Но бывает, например, что проведение допроса двумя следователями оказывается более результативным, когда один следователь задает вопросы, а второй – ведет психологическое наблюдение,
или когда один следователь, по предварительной договоренности, разыгрывает роль придирчивого, недоброжелательного, жесткого сотрудника, а второй – мягкого, справедливого, вникающего в доводы
допрашиваемого и даже защищающего того от агрессивных нападок
первого. Готовясь к очередному допросу, стоит взвесить «за» и «против» того или другого варианта.
5. Специально следует оценить систему взаимоотношений в «треугольнике»: объект – субъект – третьи лица.
159
Правило анализа субъектных психологических факторов. Эти
факторы при анализе противоправных деяний относятся и к самому
юристу, и к субъекту правонарушения. Они нередко вносят в психологическую атмосферу ситуации больше, чем все другие факторы. Между тем нередко юрист недооценивает влияние собственной психологии и своего поведения на ситуацию, а учитывает лишь психологию
лица, с которым он имеет дело.
Правило анализа субъектных психологических факторов предполагает следующее.
1. Осуществить интроспекцию, т. е. обратить внимание на себя,
на свое поведение, свое психическое состояние, подумать, как оно
влияет на других, на ситуацию, на общую психологическую атмосферу ситуации, на успех решения стоящей задачи.
2. Осуществить рефлексию, т. е. посмотреть на себя глазами другого человека, с которым юрист в данный момент находится в контакте.
3. Критически оценить свое понимание контактера («объекта») и отношение к нему: если хочешь, чтобы к тебе отнеслись с пониманием, отнесись с пониманием к другому. На это стоит обратить
особое внимание. Выше говорилось о возможном отрицательном влиянии социально-психологических эффектов на восприятие людей. Известно также, что одним из проявлений профессиональной деформации личности юриста выступает искаженное восприятие людей, с которыми он имеет дело. Тому, кто подвержен такой деформации, все они
кажутся лгунами, аморальными людьми, отличающимися неприятием
правовой системы и ее представителей. Он делит порой всех людей на
пойманных и еще не пойманных преступников. Такое внутреннее отношение, хочет того юрист или нет, скорее всего проявится во всем его
облике, поведении, стиле разговора и подсознательно будет почувствовано партнером по общению. Проявление беспристрастности, справедливости, корректности и других цивилизованных форм отношений и
поведения следует контролировать, оценивать в себе и заботиться, чтобы не было отклонений в их внешних проявлениях.
4. Критически оценить свое понимание ситуации: в каждом
понимании есть большая или меньшая доля непонимания. Умный человек это учитывает. Неумный нисколько не сомневается в своих
оценках, хотя его понимание может быть ошибочным. Не стоит проявлять излишнего самомнения, а задуматься и ответить себе: разобрался ли я во всех группах психологических факторов? учел ли психологические тонкости ситуации? Если нет уверенности в положи160
тельном ответе, надо заставить себя воспользоваться всеми приемами
и правилами, описанными выше.
5. Критически оценить свое поведение: отношение к делу, к
людям, занятую позицию и линию поведения, позу, выражение лица,
соблюдение принципов справедливости и законности, этики поведения, подумать, как их улучшить с целью решения профессиональной
задачи. Порой грубость, черствость, безразличие, формализм, самомнение и другие недостатки поведения работника крайне отрицательно сказываются на ситуации.
6. Критически оценить следование рекомендациям юридической психологии: реально влияет на ситуацию уровень профессионально-психологической подготовленности юриста, наличие у него
устойчивой психологической установки на следование рекомендациям
юридической психологии, кумулирующей достижения юридической
практики и науки. Отсутствие их или слабое проявление в актуальной,
включенной в ситуацию психической деятельности (возникающих в
данный момент мыслей, испытываемых желаний, действий, намерений и др.) отражается на всей ситуации и ее развитии далеко не лучшим образом. Воздействие на психологическую обстановку и психологию людей без компетентного понимания равносильно знахарству в
медицине, движению в тумане без компаса, попытке слепого попасть
в невидимую цель. Надо вспомнить рекомендации психологии и воспользоваться приемами психотехники.
К субъективным факторам (условиям), влияющим на формирование следственной ситуации, Р. С. Белкин относит:
• психологическое состояние лиц, проходящих по расследуемому делу;
• психологическое состояние следователя, уровень его знаний и
умений, практический опыт; способность следователя принимать и
реализовывать решения в экстремальных условиях;
• противодействие установлению истины со стороны преступника и его связей, а иногда и потерпевшего, свидетелей;
• благоприятное (бесконфликтное) течение расследования;
• усилия следователя, направленные на изменение следственной
ситуации в благоприятную для следствия сторону;
• последствия ошибочных действий следователя, оперативного
работника, эксперта, понятых;
• последствия разглашения данных предварительного расследования;
161
• непредвиденные действия потерпевшего или лиц, непричаст-
ных к расследуемому событию.
Психологический анализ юридических фактов. Под юридическими фактами принято понимать предусмотренные в законе обстоятельства, которые являются основанием для возникновения (изменения, прекращения) конкретных правоотношений. Они делятся на события и действия. И те и другие обладают психологическими особенностями, но в большей степени они проявляются в действиях, являющихся жизненными фактами, в которых обнаруживается сознательная
деятельность людей с присущей ей психологией. Для юридической
деятельности особенно важны неправомерные действия – преступления, административные, дисциплинарные и гражданские правонарушения, дающие основания для возникновения охранительного правоотношения и привлечения виновных лиц к юридической ответственности. Они требуют тщательного юридического исследования, предполагающего и психологический анализ, выявляющий субъективную
сторону юридического факта. При этом юрист должен уметь разобраться в причинных связях психологических феноменов, психологической динамике событий и действий, в том, как и почему одно явление
(причина) предшествует другому (следствию), как элементы их связываются в единую психологическую цепь.
Правило анализа психологических предпосылок факта. В основе его лежат рекомендации по психологическому анализу ситуаций,
рассмотренные выше. Результаты его рассматриваются как исходная
психологическая ситуация, предпосылка факта, «заводная пружина»,
кладущая начало возникновению и последующему его развитию. При
анализе и оценке психологической ситуации в качестве исходной делается акцент:
- на выявление непосредственных мотивов поведения лиц, участвующих в анализируемом факте. Непосредственное внутреннее побуждение имеет первостепенное криминологическое и уголовноправовое значение. Это наиболее существенный элемент субъективной стороны любого деяния, квалифицирующий признак состава преступления и выступающий обстоятельством, смягчающим или отягчающим ответственность. Именно мотив дает возможность понять
действительные причины деяния (как правомерного, так и правонарушающего), а также психологию личности и степень ее вины (под
виной в праве, как известно, понимается психологическое отношение
лица к своему противоправному поведению и его последствиям). Мотив в психологической интерпретации в той или иной степени осозна162
ваем, а поэтому он выступает в качестве разделительной линии между
умыслом и неосторожностью;
- изучение и оценку восприятия, понимания ситуации, события и
последствий своего поведения участниками событий. Осознание (понимание) их как допустимыми, так и недопустимыми также определяет криминологическую оценку степени вины. В праве преступление
признается совершенным умышленно, если лицо, совершившее его,
сознавало общественно опасный характер своего действия или бездействия, предвидело его общественно опасные последствия и желало
(прямой умысел), либо допускало (косвенный умысел) их наступление. Такие заключения требуют от юриста глубоких психологических
знаний и умений, а в ряде случаев и обращения за помощью к эксперту-криминалисту;
- выявление и оценку психического состояния. Психические состояния имеют то или иное побуждающее значение, а их криминологическая оценка предполагает изучение состояний вменяемости или
невменяемости, зависящих, в частности, от наличия или отсутствия
аффективного состояния. Изучение и оценка психических состояний в
сложных случаях требуют назначения психологической экспертизы;
- выявление повода к развитию события. Из всей совокупности
причин обычно бывает одна, которая выступает поводом, последним
толчком к развертыванию события. Это бывает неосторожно или намеренно сказанное слово, выполненное угрожающее движение, изменение обстановочных условий и др.
Правило психологического анализа динамики факта. Предпосылки – это еще не сам факт. Во всяком деянии есть начало, его течение и конец. Нельзя понять должным образом субъективную сторону
самого факта и его психологические причинные связи, ограничившись
лишь анализом предпосылок. Необходимо исследовать, как исходные
предпосылки вызвали первое активное проявление следствия, а последние стали причиной последующих. Это правило и предназначено
для выявления и уточнения подлинного психологического механизма
деяния. Технологически оно реализуется в следующей последовательности.
163
1. Выделить событийный (фактологический) ряд в анализируемом
факте (рис. 2). При анализе происшествия или преступления ретроспективно воссоздается последовательный ряд фактических, внешне
выраженных действий правонарушителя и других лиц. При анализе и
подготовке предстоящего действия намечается такой ряд. В начале его
помещается исходная
Событийный ряд
ситуация, а в конце –
завершающая. После
этого между ними выделяются последовательные, промежуточные, фактически обнаруживающиеся действия – «шаги» участников события. Работа
Психологический ряд
эта может быть выполнена мысленно, но
Рис. 2. Схема юридического анализа
психологического факта
лучше всего – графиС0, С1, С2… – ряд фактических внешне выраженных
чески.
действий (шагов) правонарушителя и других лиц
2. Приступить к
составлению психологического ряда в анализируемом факте. Исходная психологическая ситуация начинает «раскручивать» действия
участников. В результате возникает новая психологическая ситуация,
которую надо проанализировать и понять как причину второго действия. Второе действие вновь вносит изменения в психологическую ситуацию, она становится иной и вновь надо понять, как она становится
причиной третьей ситуации, и т. д.
3. Закончив составление психологического ряда, определить его
психологический «стержень». Только прослеживание всей цепочки
причинно-следственных психологических связей позволит дать правильную оценку юридическому факту, проверить фактологический
ряд, если он определялся ретроспективно. Расхождения в логике фактического и психологического ряда приводят к необходимости критической переоценки выполненного анализа и, как правило, к корректировке воспроизводимого фактологического ряда. Делается это до тех
пор, пока логики обоих рядов не будут совпадать.
При планировании предстоящих действий и разработке их психологического сценария рассматриваемое правило реализуется в обратном порядке, т. е. сначала определяется психологический «стержень»,
164
замысел, а затем прорабатывается сценарий – определяются рубежные психологические шаги и отвечающие им фактические действия.
7.5. Психология диагностики лжи, скрываемой причастности
и обстоятельств
Психологическая диагностика лжи и скрываемых обстоятельств в юридической практике. Юрист, подобно врачу, изучает
человека, но врача интересует физическое здоровье, а юриста – морально-психологическое. Больной не боится врача, но перед юристом
люди редко обнажают свою душу, особенно морально деформированные – правонарушители. Очень редко они сознают, что юрист и есть
тот лекарь, который может помочь их исцелению. Поэтом юристу
приходится самому проникать в интимные уголки души людей, отыскивать в ее лабиринтах пути, ведущие к правде и выздоровлению.
Тайна и ложь лежат в основе преступной деятельности. Борьба за
установление истины, с одной стороны, и ее укрытие – с другой, – основа психологической борьбы юриста и виновного. Их интересы противоположны, но намерения схожи: узнать как можно больше о другом
и позаботиться, чтобы тот знал поменьше о нас. Преступник привык
скрытничать, не верить никому, лгать и изворачиваться всеми способами, в процессе приготовления к своему криминальному деянию маскировать свои преступные намерения и цели, заметать следы и т. п. Будучи задержанным в качестве подозреваемого или обвиняемого, преступник обычно продолжает эту тактику. С целью ухода от уголовной ответственности или снижения степени своей вины в противоправном
деянии он умышленно пытается ввести органы дознания и следствия в
заблуждение, используя для этого различные способы лжи. Он отрицает свою причастность к преступлению, отрицает все, нередко даже
очевидное, отводит от себя подозрения, искажает факты, прибегает к
вымыслу, использует все уловки, чтобы затянуть следствие. Не до конца искренними, а иногда и лживыми могут быть по разным причинам и
другие лица, с которыми юристу приходится иметь дело.
Знание работниками правоохранительных органов приемов психологической диагностики лжи и неискренности в поведении человека является важной предпосылкой успешной деятельности по раскрытию и расследованию преступлений.
Психология лжи и скрываемых обстоятельств. По мнению
Л. Б. Филонова, умалчивание о многих вещах, беспокоящих человека,
165
суть его обычного поведения. Скрывается нечто, что человек считает
способным ущемить его самолюбие, ухудшить его облик в глазах других людей, нанести урон его престижу и имиджу. Это не ложь в прямом смысле, а утаивание вопросов, о которых, собственно говоря, его
никто и не спрашивает. Он просто предпочитает не говорить об этом и
открывает людям только то «лицо», которое он хочет, чтобы видели.
Это та маска, которая надевается, чтобы закрыть то, что невыгодно
для человека, если не во всех ситуациях, то во всяком случае во многих. «Выдаваемое» может превалировать над утаиваемым, но ценность второго может быть высокой. Поэтому выявление только нескольких утаиваемых, но существенных обстоятельств может пролить
больше света на понимание психологии человека, чем вся его информация о себе. И вообще, без осведомленности о «теневой» («обратной») стороне человека представление о его личности не может быть
полным и объективным.
Л. Б. Филонов связывает утаиваемое обстоятельство с некоторым,
весьма сильным и устойчивым очагом возбуждения в высшей нервной
деятельности человека, «патологическим пунктом», поддерживающим его возбудимость. Таких пунктов может быть и несколько. Опасаясь дать «волю» этому очагу, его проявлению, человек отгораживается неким «барьером», и забота об его прочности становится одним
из элементов его психической деятельности. Однако и наличие очага,
и контроль за ним всегда вызывают повышенную внутреннюю напряженность, нагрузку на психику и мешают ее нормальному функционированию, что так или иначе проявляется у человека и может
служить сигналом о наличии чего-то утаиваемого.
В трактовке А. Р. Ратинова психология лжи характерна раздвоенностью и большими внутренними трудностями. В сознании лгущего
человека сосуществуют два параллельных события (или два его варианта). Одно из них – действительно происшедшее, которое он хочет
скрыть, другое – вымышленное, о котором он, напротив, намерен рассказать. Перед мысленным взором лживого человека все время стоят
истинные события, в которых он участвовал. Их представления ярки,
детальны, устойчивы. Лжец вынужден их все время подавлять и замещать выдуманными образами, несравненно более бледными, слабыми, не обладающими всеми деталями реальности. Ему приходится
постоянно лавировать между правдой, которую нельзя говорить, и
ложью, которая должна замещать утаиваемую, но постоянно «лезущую в голову» правду. Ложная картина как менее яркая, не опираю166
щаяся на следы-образы памяти реально виденного, тормозится более
ярким конкурирующим истинным мысленным образом. Лжецу надо
при этом ни разу не сбиться, не забыть того, что говорил ранее, повторять точно, во всех подробностях свои выдумки и через неделю, и
через месяц. Лгущий всегда рискует проговориться, т. е. выдать какую-то толику правдивой информации, которая сразу же входит в противоречие с ранее сказанным и обнаруживает виновную осведомленность. Все это утомительно, ибо говорить правду в принципе легче,
чем измышлять небылицы.
Приемы диагностики лжи в опыте отечественной криминалистики. В практике правоохранительной деятельности на основе
теоретических представлений о механизмах лжи, проявляющихся в
утаивании, вымысле, искажении информации о реально происшедших
событиях, разработано немало различных рекомендаций по ее диагностике.
Обычными криминалистическими средствами прекращения
запирательства лгущего и принуждения его к даче правдивых показаний является оперирование доказательствами, убеждением и предложением дать правдивые показания. Процент преступников, которые
сразу признают свою вину после предъявления им обвинения, а тем
более приходят с повинной, ничтожен. Как правило, подозреваемого
или обвиняемого постепенно подводят к важному акту отказа от лжи
и признаниям, последовательно припирая их доказательствами и фактами. Им показывают, что существует четкая цепь доказательств,
складывающаяся в систему и признаваемая всеми другими.
Наряду с этим разработаны более тонкие, психологические приемы диагностики лжи, которые имеют для юриста многогранное значение. Понимание, что человек лжет, уже позволяет юристу понять
человека, с которым он имеет дело, что побуждает к применению
иной тактики и других приемов. Правильная диагностика позволяет
выяснить, в каком именно пункте своих сообщений, показаний лжет
говорящий. Она даже позволяет понять не только ложь, но и в чем состоит правда.
Интересные и не потерявшие своего значения правила оценки
достоверности свидетельских показаний предложены П. Сергеичем
(П. С. Пороховщиковым) в уже не раз упоминавшейся книге:
1. Свидетель говорит правду, когда передает то, чего не мог
выдумать. Чем менее вероятно известное обстоятельство само по себе, тем менее вероятна возможность того, что оно было сознательно
167
вымышлено. Случается, что свидетель передает такие факты, которые
для него непонятны и которым он поэтому затрудняется верить, между тем как юристу они могут представляться вполне возможными.
2. Незначительные подробности в рассказе свидетеля, могут
подкреплять его показания о важных обстоятельствах.
3. Если свидетель удостоверяет факт сам по себе безразличный, не подозревая о его значении для дела, показание заслуживает
доверия. Чем незначительнее удостоверяемое свидетелем обстоятельство как факт, чем менее оно заметно само по себе, тем оно надежнее
как улика, ибо тем менее вероятно, чтобы оно было вымышлено. Мелочи вообще часто дают возможность с уверенностью судить об искренности свидетелей.
4. Неопределенность фактов, передаваемых свидетелем, не
есть доказательство неточности его показаний. Иллюстрацией
этого служат, например, показания свидетеля поджога. Он говорит,
что подсудимый подбивал его на этот поджог. Прокурор и защитник
накидываются на него с вопросами: что точно он сказал? Повторите,
как он выразился, какими словами. Прокурор хочет, чтобы подсудимый сказал свидетелю: «Иди подожги», а защитник – противоположного. П. Сергеич замечает: «Как будто не знают они, что так не бывает, что, сговариваясь на убийство, люди не называют этого слова, потому что слишком хорошо его понимают, слишком знают, что оно постоянно у каждого в голове и всякий намек будет для каждого прежде
всего намеком на убийство. «Сегодня, что? – Сегодня нельзя: жильцы
будут дома. – Топор-то взял? – Зачем топор? Веревка есть…». Грубые,
прямые выражения употребляются тогда, когда еще о преступлении
говорится полушутя, как о предположении, более или менее отдаленном… Когда надо завлечь новичка, привычные люди говорят «дело» и
понимают друг друга».
5. Косвенное указание на факт может быть более убедительно, чем прямое его удостоверение.
6. Ненамеренное не может быть лживым. Поэтому надо ловить те случаи, когда свидетель сказал больше того, что хотел сказать,
и этим выдал то, что хотел скрыть. Ложь не может быть бессознательной. Поэтому то, что свидетель высказал нечаянно, случайно, оправдываясь оговоркой, не является ложью; в лучшем случае оно может
быть ошибкой, но только добросовестной.
7. Упущение несомненного, хотя бы и существенного обстоятельства в показании свидетеля не есть признак его недобросове168
стности. Человек мог и не заметить факта, бывшего у него вроде бы
на глазах, а заметив, мог забыть о нем.
8. Совпадение в показаниях нескольких свидетелей, особенно
если между ними есть друзья и враги подсудимых, свидетельствует о
достоверности факта. Если два свидетеля удостоверяют факт, а двое,
трое, шестеро и больше других повторяют то, что слышали от первых
двух, то эти прочие по существу не дают никаких показаний.
При разборе свидетельских показаний автор рекомендует еще ряд
правил.
1. Основное правило: как можно реже спорить против свидетельских показаний. Если уж юрист считает необходимым оспаривать
на суде показания свидетеля, то его возражения должны быть неотразимыми, подлинно разоблачающими их ошибочность или лживость.
Однако некоторые ошибочно думают, что, сказав лишь кое-что по поводу показания, можно поколебать доверие к нему.
2. Род занятий свидетеля определяет склад его понятий, выражений и отношений. Поэтому юристу часто бывает достаточно
учесть род занятий, сословную принадлежность, корпоративные и
другие особенности свидетеля, чтобы понять, почему он так говорит.
Люди или категории граждан, объединенные чем-то, иногда только
названием группы, с крайней неохотой изобличают товарища в недостойном или противозаконном поступке.
3. В словах свидетеля следует отличать удостоверение фактов
от их оценки. Достоверность показаний зависит от добросовестности,
от условий, при которых создавалась уверенность свидетеля в фактах.
Но и в оценке событий свидетелем следует принимать в расчет то, насколько он к ней способен. Под влиянием предубеждений, увлечений,
повышенной впечатлительности человек может искренне верить, что
знает то, чего не знает на самом деле, видел то, чего в действительности не видел.
4. Чем хуже нравственная роль свидетеля, тем меньше страстности должно быть в разборе его показаний. Если ваш процессуальный противник пытается подорвать доверие к добросовестному свидетелю с вашей стороны, то лучше сказать суду, что факты, удостоверенные свидетелем, так значительны, что противнику ничего не остается, как попытаться бросить тень на человека, исполняющего свой
долг перед судом.
Целостная концепция диагностики лжи создана А. Р. Ратиновым,
в согласии с которой затем были сделаны дополнительные практиче169
ские разработки. Эта концепция основана на понимании механизмов
лжи (см. выше) и учете психологических закономерностей формирования свидетельских показаний.
А. Р. Ратинов и Н. И. Гаврилова подчеркивают, что знание содержательной стороны искажений уже ориентирует юриста на контроль
за соответствующими позициями в показаниях, где они чаще всего
бывают. Это:
• расчленение, дробление на независимые и не связанные между
собой части целостного объекта, явления, события, действия;
• объединение различных несвязанных, самостоятельных объектов, явлений, фактов в общее целое, каковым последние в действительности не были;
• преувеличение реальных размеров, длительности, силы, яркости, интенсивности проявления при описании событий, действий и
отдельных объектов;
• преуменьшение действительных размеров, длительности, силы, интенсивности каких-либо явлений, свойств, признаков, действий;
• добавление и наделение описываемых событий, действий,
предметов мнимыми и несвойственными им признаками, чертами,
особенностями поведения;
• изъятия и пробелы в описании событий, действий за счет
опускания их признаков, свойств, деталей, проявлений;
• перестановка, замещение одного реального объекта, признака,
свойства или действия другим, смещение и замена их во времени или
перенос с одного места на другое;
• искажение формы, структуры, последовательности реального
события, явления, действия;
• отождествление исходных объектов, предметов и лиц и, наоборот, ошибочное различение одного и того же или однородных объектов (ошибки распознания);
• ошибочные высказывания (оговорки) и ошибочное понимание
сказанного в процессе речевого общения участников расследуемого
события, а впоследствии – допрашивающего и допрашиваемого.
Перечисленные виды (формы) ошибок, как правило, относятся не
ко всем показаниям свидетеля, а к каким-то отдельным фактическим
обстоятельствам, моментам, деталям. Они обычно сочетаются с точными деталями сообщения, перемешиваются с ними, что усложняет
задачу юриста. Надо учитывать и то, что они могут быть результатом
и добросовестных заблуждений (неточностей восприятий, ошибок в
оценке и истолковании, забывания, наслоения последующих впечат170
лений и др.) и заведомой лжи. Однако обращение внимания на них и
последующая работа по исследованию дела позволяют диагностировать их причину.
Весьма интересным и конструктивным является предложение авторов ориентироваться при диагностике лжи и искренности на критерии (признаки) реальности показаний. Эти критерии опираются
на знание юристом аналогичных жизненных ситуаций, его житейский
и профессиональный опыт. Сравнение показаний на основе таких
знаний позволяет в ряде случаев выявлять противоречия.
Признак речевых способностей. Обнаруживается в соответствии
речевых способностей сообщения языковой подготовке, культурному
уровню, профессиональной принадлежности свидетеля и др. Правдивые показания обычно формулируются «своими словами», ложные –
нередко с «чужих слов», изобилуют несвойственными данному лицу
терминологией и оборотами речи, носят подчас заученный характер.
Признак компетентности. Заключается в оценке способности
свидетеля придумывать описываемое событие. Такая оценка делается
на основе наблюдения за его показаниями и изучения особенностей
личности. Правдивые показания могут выходить за рамки уровня осведомленности данного лица и превосходить его способность к измышлению. Такой свидетель описывает события, которые часто сам
не может объяснить, но они объяснимы компетентным юристом или
экспертом. Ложные сообщения обычно ограничиваются опытом, знаниями, положением свидетеля (в обществе и на работе).
Критерий уникальности. Если на основе сообщения событие
выглядит индивидуальным и неповторимым, то есть больше оснований считать его правдивым. Ложные сообщения, как правило, схематичны и лишены уникальности. Правдивые отличаются большим количеством деталей по сравнению с ложными, которые чаще всего ограничиваются лишь тем, что необходимо для изображения нужного
лжецу варианта события, а потому беднее деталями.
Признак эмоциональной насыщенности сообщения. Замечено,
что правдивые сообщения содержат сравнительно большее количество личностных, эмоциональных моментов, связанных с описываемым
событием. Ложные показания в этом отношении бывают беднее, лишены эмоциональных оттенков, относящихся к предмету описания,
либо неожиданны по своей эмоциональной окраске.
Признак кажущихся несоответствий. Добросовестный свидетель, воспроизводя событие так, как оно им было воспринято, описы171
вает подробности не всегда согласованно, не стремясь пригладить
свои показания и устранить несоответствия, источники которых ему
не ясны. Лжец все детали своих показаний намеренно приводит в
строгое соответствие друг с другом.
Критерий показной искренности. Нередко преступники, чтобы
скрыть что-то важное или чтобы увести работника милиции от раскрытия какого-то тяжкого преступления, совершенного ими, проявляют показную искренность, с большой внешней выразительностью и
словесной правдивостью признаются по второстепенным вопросам
либо в совершении какого-то незначительного правонарушения. Когда
юрист сталкивается с таким поведением подозреваемого, ему надо задать себе вопрос: «Не хочет ли подозреваемый, проявляя демонстративную искренность по каким-то вопросам, скрыть что-то более важное?», – и принять меры, чтобы ответить на него.
172
А. И. Панкиным разработана детализированная таблица диагностики лжи и скрываемых обстоятельств на основе анализа речевого поведения и речевых высказываний (табл. 1).
Таблица 1
Диагностика лжи
Критерий
оценки
Правдивые высказывания
высказывания
Компетентность Часто выходят за рамки знаний
и осведомленчеловека и его осведомленноность
сти, обычно правдивые суждения строятся на основе не только личного опыта, но и тех
фактов, которые он реально видел или слышал о них от других лиц либо читал о них в книгах, газетах и т. д.
Речевая харак- Как правило, формулируются
теристика высобственными словами, отрасказываний
жая реальный кругозор человека, его жизненный опыт и образование
Уникальность
высказываний
Всегда индивидуализированы и
носят уникальный характер. В
них больше деталей, событий и
конкретных участвующих лиц
Кажущиеся несоответствия в
высказываниях
Как ни парадоксально, но чаще
встречаются
несоответствия,
несогласованность деталей, что
отражает факты реальной, полной противоречий жизни
173
Лживые высказывания
Обычно ограничены опытом,
квалификацией и образованностью человека, а также его способностями к фантазированию.
Кроме того, измышления могут
строиться на основе типовых
вариантов действий, имеющих
прецеденты в реальной жизни,
литературе, кино и т. д.
С целью придания им большей
значимости изобилуют сложной терминологией (медицинской, правовой и т. д.), а также
указывают на использование
словарного запаса, несвойственного данному человеку в
соответствии с его квалификацией, образованием и жизненным опытом
Более схематичны, стереотипны, лишены частностей, деталей, конкретных действующих
лиц. Часто по поводу таких высказываний может возникнуть
предположение о том, что их
уже когда-то и где-то слышали
В лживых суждениях обычно
не встречается несоответствий,
несуразностей, все факты «приглажены» и согласованы. Это
обстоятельство часто свидетельствует о неискренности человека
Критерий
оценки
высказывания
Эмоциональная
насыщенность и
убедительность
высказываний
Правдивые высказывания
Лживые высказывания
Всегда сопровождаются сильными эмоциями и убедительностью речи человека. Он говорит правду, его трудно сбить
с толку, заставить отказаться от
своих слов, изменить точку
зрения
Отсутствует
Сопровождаются
меньшими
эмоциями, иногда эмоции носят
инсценированный
характер.
Можно подозревать, что эмоции
и переживания искусственны и
умышленно демонстрируются
человеком. Убедительности высказываний он пытается достичь
не за счет насыщенной эмоциями речи, а путем ссылок на других лиц, подтверждающих слова, действия и поступки
В лживых речевых конструкциях чаще проявляется позиция
стороннего наблюдателя («так
обычно делают», «так говорят»,
«таким образом надо поступать» и т. п.) Кроме того, возможно занятие позиции выгодной для говорящего («борца за
справедливость», «критика социальных недостатков» и др.)
Часто встречаются неопределенность и неконкретность связей
Свойственна
Не свойственна
Как правило, присутствует
Отсутствует
Свойственно
Ролевая позиция В правдивых высказываниях
говорящего
проявляется истинная личная
позиция человека, его убежденность. Он говорит от своего
имени, не прибегая к не свойственной ему социальной роли
(работника органов правопорядка, врача, служащего госаппарата и др.)
Неопределенность и неконкретность связей
Чрезмерная, нарочитая точность
Исключительно
позитивная информация говорящего о себе
Уклонение от
ответа на прямой вопрос (вопрос забыт)
Неоднократное
повторение одних и тех же утверждений
Приговорки
Обычно отсутствует
При отсутствии вопроса, как В целях воздействия на собеправило, утверждения не по- седника утверждения часто повторяются
вторяются
Отсутствуют
Часто проявляются
174
С определенной степенью достоверности об искренностилживости можно судить по свободе высказываний или замедленному
и тщательному подбору слов, контролируемой сдержанности в разговоре или многословной говорливости, ответам на вопросы по существу или тщательному избеганию прямых ответов на вопросы и др. Когда разговор идет о постороннем, допрашиваемый чувствует себя в
безопасности и говорит спокойнее, легче, многословнее. При всем
этом следует самым тщательным образом учесть индивидуальные
особенности собеседника, обычные или предполагаемые особенности
его речи. Так, учителя, философы, психологи, журналисты и т. п.
обычно говорливы, хорошо выражают свои мысли, а финансовые,
технические, канцелярские работники, как правило, отличаются в
противоположную сторону.
Прием диагностики лжи и скрываемых обстоятельств на основе наблюдения за невербальными (неречевыми) реакциями человека. Часто можно наблюдать противоречия между высказываниями
человека и его телодвижениями, позами, мимикой и жестами. Невербальный «язык» обычно выдает человека, говорящего неправду. Это
объясняется непроизвольным, неосознаваемым проявлением неискренности. Важно выражение глаз, направление взгляда, его движение. При нормальном контакте, когда люди говорят друг другу правду,
взгляды встречаются около 2/3 всего времени общения. Если человек
неискренен или скрывает что-либо, то его глаза будут встречаться с
глазами собеседника менее 1/3 всего времени взаимодействия. При
этом он будет стараться отвести взгляд в сторону, смотреть на потолок, вниз и пр. («бегающий взгляд»). Он не выдерживает прямого
взгляда юриста. В случае вопросов, относящихся к скрываемой или
искусственно сконструированной им информации, первое же беспокойное выражение или отвод глаз могут свидетельствовать об определенной растерянности, стремлении лжеца быстро найти любой правдоподобный ответ. Прищуривание, сужение глаз при ответах на вопросы часто говорит о нежелании «открывать душу».
Продолговатая улыбка собеседника (губы слегка оттянуты назад
от верхних и нижних зубов, образуя продолговатую линию губ, а сама
улыбка не кажется глубокой) указывает на внешнее приятие, официальную вежливость другого человека, но не на искреннее участие в
общении и готовность к оказанию помощи. Как оборонительная позиция и антагонизм в общении расцениваются плотно сжатый рот и
мышцы, челюсти, а также косой взгляд в сторону собеседника. Лег175
кая, снисходительная улыбка нередко сопровождает ложное самоуверенное высказывание.
В психологии, в результате наблюдений за невербальным поведением человека, выделены так называемые «жесты неискренности».
К ним относятся:
• защита рта рукой (рука прикрывает рот, большой палец прижат
к щеке);
• прикосновение к носу (легкое прикосновение к ямочке под носом или одно быстрое, почти неуловимое прикосновение к носу);
• потирание века;
• почесывание и потирание уха;
• оттягивание воротника рубашки;
• частое приглаживание волос;
• нервозность в поведении (периодическая прочистка голоса;
покашливание; частое курение сигареты; ерзание на стуле; постукивание по столу; потирание ладоней; непроизвольное изменение интонации, темпа и тембра речи; появление дрожи в голосе; паузы при ответах на вопросы; слишком быстрые ответы на вопросы и т. п.);
• напряжение лицевых мышц;
• вегетативные реакции (покраснение лица; подергивание губ;
учащение дыхания; расширение зрачков; сужение зрачков; повышенное потоотделение; тремор рук, ног).
Невербальное поведение человека, скрывающего какие-либо обстоятельства или обманывающего, может проявляться в действиях и
поступках (избегание встреч с конкретными людьми, нежелание или
желание посещать определенные места и т. п.). Из истории известны
процедуры уличения человека во лжи и изобличения его в неблаговидном поступке или преступлении на основе предположения, что человек, скрывающий какую-либо информацию, в значимых для него обстоятельствах будет поступать иначе, чем другие люди. Так, у эскимосов подозреваемые в преступлении (например воровстве) должны были
поодиночке заходить в темный чум и прикасаться к перевернутому
горшку, под которым, со слов шамана, сидела вещая ворона. Шаман говорил, что в случае прикосновения к горшку преступника, ворона подаст голос. После выхода из чума у каждого из подозреваемых осматривали кисти рук и точно указывали на преступника, так как у него руки были чистые, а у остальных замазаны сажей, которой перед испытанием был незаметно покрыт горшок). Преступник, пытаясь избежать
наказания, заходил в чум и проходил мимо горшка, не касаясь его.
176
Есть еще важный показатель искренности-лживости по невербальным признакам: их органическое единство со смыслом речевых
высказываний. Фальшивая улыбка выдает себя тем, что не гармонирует с холодным, безучастным, настороженным даже враждебным выражением глаз. При искренней улыбке прежде всего улыбаются глаза.
Кроме того, фальшивая улыбка характеризуется (по данным японских
психологов) симметричным сокращением лицевых мышц, а при искренней – несимметричным. Искренность непроизвольно проявляется
в гармоничном единстве жеста и интонации голоса, который кинорежиссер С. Эйзенштейн называл «звуковым жестом».
Дисгармонию вербально-невербальных смыслов другого человека мы улавливаем нередко интуитивно, включая своеобразный «психологический детектор лжи». Это сильнее проявляется у людей с художественным типом личности, а также у женщин.
Установление скрываемых обстоятельств путем анализа автобиографических
сообщений.
Этот
прием
разработан
Л. Б. Филоновым на основе своей концепции механизма лжи (описан
выше). Беседа по поводу различных эпизодов в жизни человека – широко распространенный способ поддержания общения юриста с гражданами. Выше уже отмечалась возможность использования ее как
биографического метода в изучении психологии человека. Такую беседу можно использовать и в целях определения скрываемых элементов биографии, которые имеются у большинства людей.
Если все, что содержится в повествовании о себе, распределить
по степени значимости в иерархическую систему, то скрываемый материал занимает в ней особое положение. Скрываемые события создают повышенное внутреннее напряжение у личности, от которого
она пытается избавиться в ситуации общения и обойти в своем рассказе. Поиск скрываемого основан на фиксации отклонений от нормы
и от фона, которые могут быть рассмотрены лишь как свидетельство о
неодинаковом отношении к разным «главам» истории своей жизни.
Утаиваемое, как правило, вообще незаметно в рассказе. Известно
только, что оно есть, оно личностно значимо, и при его обнаружении
возникают нежелательные для человека последствия, хотя бы для его
самолюбия, благоприятного представления о себе, неприятных ассоциаций, отрицательных эмоций, состояний беспокойства, тревоги и
переживаний. Наиболее значимы из утаиваемых событий правонарушения. Это весьма «тяжелый багаж» прошлого, который нарушитель
изолирует от общества и от своего самосознания. Тем не менее образ
совершенного проступка остается постоянной угрозой благоприятно177
му представлению о себе. Поэтому поиск юристом таких умалчиваемых в рассказе мест ведется по признаку минимального акцента.
Другим ориентиром в поисках замаскированного события из биографии является, как указывает Л. Б. Филонов, изменяющийся (и тем
самым выделяющийся) стиль изложения. Тут признаком служит, наоборот, особое подчеркивание какого-то пункта. Стиль изложения в
таких местах становится более красочным, указывается множество
подробностей и деталей. Как правило, такие места в рассказе заменяют скрываемые и придают «замещающему» материалу большую
правдоподобность.
Иногда этих признаков оказывается недостаточно. Рассказчик так
связно и цельно «пишет» историю своей жизни, что в ней трудно выделить что-то по изложенным двум признакам. В таких случаях применяется третий признак – «психологики». Он действует при сопоставлении формально-логического строя изложения со скрытой за ней
логикой психического развития, которую можно построить на основе
знания известных психологической науке причинно-следственных зависимостей, изменений и образований в психологии личности. При
сопоставлении обнаруживаются алогизмы, несоответствия, которые
выступают сигналами наличия в этих местах скрываемых обстоятельств. Отсутствие логики психического – это повод для углубленного анализа всех обстоятельств, которые были упомянуты в этой части
рассказа.
Для обнаружения «мест сокрытия» или «опасных мест»
Л. Б. Филонов предлагает использовать «закон силы». Постепенно, по
ходу автобиографического рассказа, прослеживая особенности реакций субъекта на те или иные места в изложении, можно выделить момент, когда возникло то или иное неприятное для личности событие.
Диагностически важно, что все утаиваемые в рассказе о своей
жизни события находятся за единой «психологической оградой», охраняемой сознанием. Значит обнаружение даже единичных утаиваемых фактов рушит систему «психологической обороны» и дает многое для понимания того, что кажется в рассказе непонятным. Поэтому
начинать прорыв психологической обороны преступника можно с любого скрываемого события, а затем выстраивать всю цепь. Но лучше
все же начинать с «ключевого» звена, которое защищается в первую
очередь и может быть обнаружено прежде других по наблюдаемым
попыткам что-то излагать более активно, чем остальное, что бросается в глаза. На защиту его человеком затрачивается и больше всего сил.
178
После того, как главная позиция сдана и скрываемый пункт раскрыт, в беседе часто возникает своеобразная психологически цепная
реакция. Человек сразу становится более откровенным, конвенциональным, у него проявляется стремление «поставить все на места»,
«рассказать все».
Психологические приемы психодиагностики причастности
лица к правонарушению в отсутствие доказательств.
А. Г. Гельмановым и С. А. Гонтарем разработан для такой диагностики оригинальный психологический метод, который представляет собой интеграцию идей психологов и криминалистов по вопросам допроса, защитного поведения, невербальных (несловесных) проявлений, взаимодействия в процессе общения и др. Метод не служит
обеспечению процессуальной доказанности вины какого-то лица, но
дает дополнительную информацию, которая позволяет повысить эффективность розыскных и следственных действий.
Метод состоит из двух взаимосвязанных и строго алгоритмизированных бесед-опросов, которые проводятся со всеми лицами, могущими дать информацию по расследуемому преступлению. Ответ на
каждый вопрос оценивается как правдивый или неискренний по комплексу проявлений. Беседам-опросам должны предшествовать установление психологического контакта, побуждение к правдивым ответам на вопросы. Опрашиваемому разъясняется, что в его интересах
оказать посильную помощь юристу.
Для более точного анализа желательно использовать аудио- или
видеозапись.
Вопросы для самоконтроля
1. В чем состоит успех профессионального наблюдения юриста?
2. Расскажите о правилах, обеспечивающих интенсивное наблюдение.
3. Назовите различные приемы составления портрета.
4. Перечислите шесть типов психологической готовности субъекта к совершению преступления.
5. Что такое психотрасология?
6. Раскройте основные подходы к составлению психологического
портрета по следам на месте преступления.
7. Охарактерезуйте психологические правила анализа юридических ситуаций, фактов, обстановки.
8. В чем состоят приемы, признаки и правила диагностики лжи.
179
Тесты к шестой и седьмой главам
1. Пенитенциарная психология – это
а) ресоциализация и реабилитация лиц, отбывающих наказание
б) психология отражения
в) патологическая потребность к поджогам
2. Постпенитенциарная помощь включает
а) диагностику
б) психоанализ
в) трулоустройство
г) консультации
3. Психотрасология – это
а) следообразующий психологический фактор
б) очевидность преступного деяния
в) выявление версий
4. Выделите три жеста неискренности
а) прикосновение к носу
б) потирание века
в) почесывание уха
г) если на протяжении 2/3 времени взгляды беседующих встречаются друг с другом
д) самоуверенные высказывания
е) чрезмерная вежливость
5. Механизмы психологической защиты
а) стыд
б) страх
в) рационализация
180
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Вы прочитали учебное пособие, которое является попыткой кратко систематизировать курс юридической психологии, познакомились с
базовыми понятиями и направлениями общей и специальной судебной психологии применительно к юридической практике, научились
самостоятельно работать с психологической и юридической литературой по данной дисциплине. Знания, которые Вы получили, необходимы каждому, кто имеет дело с людьми, кто призван воздействовать на
них, проводить воспитательную работу.
Теперь Вы имеете более точное представление о том, почему мы
поступаем так, а не иначе, понимаете причины конфликтов и преступных деяний людей, по жестам и мимике можете оценить, говорит
ли человек правду или лжет, составить психологический портрет, но,
самое главное, Вы получили возможность лучше понять свою жизнь и
более сознательно управлять ею.
Судья, следователь, адвокат, прокурор, защитник, администратор
и воспитатель исправительной колонии должны быть вооружены психологическими знаниями, позволяющими правильно ориентироваться
в сложных и запутанных юридических ситуациях, в которых им приходиться разбираться.
Наука о психической жизнедеятельности человека, изучающая
индивидуальные особенности личности, имеет прямое отношение к
раскрытию и расследованию преступлений, рассмотрению дел в суде.
Знания, которые Вы получили, необходимы Вам для сохранения
результативности труда, умножения вашего профессионализма на
протяжении всего рабочего дня, чтобы умело распределять свои силы
и способности.
181
ОТВЕТЫ К ТЕСТАМ
К первой главе
1.
а
2.
а
3.
в
4.
а, г
5.
г, д
6.
в
7.
г
8.
а
9.
в
10. б
11. б
Ко второй главе
1.
а
2.
б
3.
а
4
а
5
а
К третьей главе
1.
а
2.
в
3.
а
4.
а
5.
б
К четвертой главе
1.
б
2.
а
а
3.
4.
в
К пятой главе
1.
а
2.
в
3.
б
4.
а
5.
в
6.
а
7.
в
К шестой и седьмой главам
1.
а
2.
в, г
3.
а
4.
а, б, в
5.
в
182
СЛОВАРЬ ТЕРМИНОВ ОБЩЕЙ И ЮРИДИЧЕСКОЙ ПСИХОЛОГИИ
Термины общей психологии
Автономия личности – обособленность личности, ее способность к самоопределению своих позиций.
Авторитаризм – игнорирование объективных оснований межличностных отношений, требование слепого исполнения правил, которые прописаны кем-то свыше.
Агрессия – действие, которое наносит травму физического или
психического характера окружающим, такое действие связано теснейшим образом с отрицательными эмоциями, к числу которых относятся гнев, враждебность и ненависть. Агрессия, которая направлена
лицом на самого себя, – это аутоагрессия, она служит показателем патологических изменений личности.
Адаптация социальная – приспособление конкретного индивида к различным социальным условиям. Нарушением социальной
адаптации является проявление наркомании и алкоголизма.
Ажитация – сильное возбуждение конкретного лица в экстремальных ситуациях.
Акцентуации характера – неустойчивость настроения, конфликтность, повышенная обидчивость, т. е. повышенная уязвимость
личности в отношении ряда психотравмирующих факторов.
Амбивалентность чувств – одновременно противоречивые эмоции к одному и тому же объекту.
Амнезия – нарушение памяти. Ретроградная амнезия – нарушение памяти на события, которые предшествовали заболеванию. Защитная амнезия – забывание травмирующих событий.
Аморальность – отрицательное отношение к нормам морали и
нравственности.
Андрогиния – сочетание в одном индивиде одновременно мужских и женских качеств.
Апатия – безразличие ко всему.
Апперцепция – зависимость восприятия предметов и явлений
действительности от предыдущего опыта.
Ассоцианизм – деятельность психики на основе образования ассоциаций.
Астения – повышенная утомляемость и раздражительность.
Атрибуция – стереотипное достраивание образа.
183
Аутизм – уход от контактов с действительностью, крайняя форма
психического отчуждения.
Аффект – непатологическая дезориентация сознания, вызванная
внезапным сверхсильным эмоциональным воздействием при неспособности лица найти адекватный выход из острой ситуации.
Аффективное состояние – действие, которое направлено и регулируется определенным эмоциональным состоянием субъекта – страстью, независимостью, любовью и т. п.
Барьер смысловой – непонимание людьми друг друга из-за их
различного отношения к одним и тем же явлениям.
Барьеры психологические – избирательное торможение активности в результате низкой самооценки субъекта.
Бессознательное – психические процессы, которые осуществляются без сознательного контроля, т. е. на инстинктах.
Биотипы человека – типология человека, осуществляемая по
индивидуальным особенностям симпатико-адреналиновой системы.
Вера – полное принятие человеком каких-либо представлений о
чем-либо.
Взаимодействие межличностное – личный контакт нескольких
субъектов с последующим изменением их взглядов и установок.
Влечение – подсознательно возникающая направленность на определенные объекты.
Влияние – изменение под каким-то влиянием поведения субъекта, его позиций, оценок и установок.
Внимание – оптимальное состояние сознания, его направленность и организованность на определенные значимые объекты. Различают следующие виды внимания: произвольное – связанное с целенаправленными волевыми усилиями; непроизвольное – непреднамеренно возникающая ориентировочная реакция; постпроизвольное – выполнение действия осуществляется без волевых усилий.
Внутренняя речь – представляет собой средство мышления в уме.
Внушаемость – готовность быть подвергнутым соответствующему воздействию, обычно связанная с неуверенностью в себе.
Внушение – внедрение в сферу психической деятельности помимо воли индивида, воздействие на его психику в условиях снижения
его сознательности.
Воля – самодетерминация активности человека, основанная на
осознании значимости планируемого результата.
184
Воображение – это психический процесс, заключающийся в образном моделировании действительности, реконструкция явлений
действительности по их мысленному описанию.
Воспоминание – локализация сформированных ранее образов,
воспринимаемого материала.
Восприятие – отражение предметной действительности при ее
непосредственном воздействии на систему рецепторов человека.
Время реакции – интервал во времени между предъявлением
раздражителя и началом реакции на него. При решении сложных сенсомоторных задач значительно возрастает время реакции.
Вытеснение – разновидность психологической защиты, глубокое
торможение следов от психотравмирующих воздействий.
Генотип – генетическая конструкция организма индивида.
Гипноз – состояние сознания, характеризующееся его сужением
и гипердоминированием внушаемого образа.
Группа социальная – общность людей, которые объединяются
общими интересами, целями и ценностными ориентирами.
Групповая динамика – совокупность внутригрупповых социально-психологических процессов, которые присущи различным этапам развития группы.
Групповая изоляция – длительное пребывание группы в ограниченном пространстве, отчего появляется эмоциональная напряженность в межличностных отношениях.
Групповая нормализация – выработка общего группового мнения у какой-то категории людей.
Групповое принятие решений – групповой выбор одной из альтернатив поведения со сдвигом к определенному риску.
Группообразование – объединение в группу по интеллектуальному уровню развития, когда индивидуальные мотивы деятельности
совпадают с общими социальными ценностями.
Дисфория – негативное эмоциональное состояние раздражительности или озлобленности.
Долг – превращение социального требования, относящегося ко
всем, в личную задачу конкретного лица в определенной ситуации.
Доминанта – господствующий очаг возбуждения в центральной
нервной системе, что придает поведению субъекта определенную направленность.
185
Достоинство – отношение человека к себе и отношение к нему
общества.
Духовность – система высших нематериальных ценностей.
Зависть – негативное восприятие субъектом чьих-либо приобретений благ; влияет на психику завидующего, побуждая его к агрессивным действиям.
Задача – цель деятельности, которая достигается в результате
преобразования исходных условий.
Заражение (1)– процесс перехода эмоционального состояния от
одного индивида к другому на психофизиологическом уровне контакта, фактор спонтанного социального сплочения.
Заражение (2)– бессознательная (невольная) подверженность индивида определенным психологическим состояниям, при которых
происходит некритическое принятие какой-либо информации и
чувств.
Защита психологическая – регулятивная система личностной
стабилизации, которая направлена на снижение уровня целедостижения в очень сложных и трудных условиях.
Защищенность психологическая – состояние психической стабильности, возникающее при осознании субъектом возможности устойчивого удовлетворения его основных потребностей.
Идентификация – самоотнесение субъекта к определенной социальной группе.
Индивид – психофизическое качество конкретного человека как
природного существа и носителя определенных, только ему присущих
черт.
Индивидуальность – своеобразие психики отдельного человека.
Инстинкт – совокупность врожденных поведенческих комплексов, могущих активизироваться при воздействии ключевых раздражителей.
Интеллект – устойчивая структура умственных способностей
конкретного субъекта.
Интуиция – познавательное предчувствие, озарение, возникающее от высокого обобщения приемов познавательной деятельности в
определенном направлении.
Инфантилизм – сохранение у взрослого индивида ряда особенностей детского поведения, его пониженная самокритичность.
186
Катарсис – эмоциональное потрясение, зачастую связанное е
глубоким раскаянием.
Каузометрия – метод исследования жизненного пути и психологического времени конкретной личности.
Климат социально-психологический – представляет качество
межличностных отношений, которые в совокупности влияют на продуктивность совместной деятельности.
Коммуникация – смысловой аспект социального взаимодействия.
Комплекс неполноценности – стойкая уверенность субъекта в
своих личностных дефектах, обычно возникает в силу стойких жизненных неурядиц.
Комплексный подход – рассмотрение психики конкретного человека как результат взаимодействия естественных и культурных факторов в процессе его развития.
Конфабуляции – возникшие ложные воспоминания.
Конфликт – столкновение полярных интересов и желаний, начинающийся с инцидента, в котором одна из противоборствующих сторон предпринимает меры к ущемлению интересов другой стороны.
Корпорация – организационно замкнутая социальная общность с
авторитарным руководством, которая действует на основе узкогрупповых интересов.
Лабильность – скорость возникновения и прекращения нервных
процессов.
Лживость – систематическое сознательное искажение истины
для извлечения личных выгод.
Лидер – признание группой преимущественных приоритетов за
одним из ее членов с принятием им решения в определенных ситуациях.
Лидерство – приоритет в межличностных отношениях.
Личность – индивид как субъект социальных отношений; индивид становится личностью только при освоении социальных функций,
овладевая основополагающими базовыми ценностями.
Локус контроля – склонность субъекта приписывать ответственность за отрицательные результаты своей деятельности внешним силам или своим личностным особенностям.
Манипулирование – идеологическое воздействие для изменения
поведения людей, их жизненных позиций помимо их интересов.
187
Медитация – погружение сознания в предмет или представление,
достигаемое в результате предельного сосредоточения на самом объекте медитации.
Мотив – смысл совершения какого-то действия.
Мотивация – потребность конкретного индивида добиваться успеха и избежания неудачи, вызывающая активность человека в определенном направлении.
Мотивировка – рациональное объяснение субъектом причин
своего поведения.
Мышление – обобщенное и опосредованное отражение устойчивых, закономерных связей действительности, которые становятся
весьма значимыми для решения познавательных проблем.
Навык – полуавтоматическое действие конкретного субъекта,
сформированное в результате многократных повторений или упражнений.
Навязчивые состояния – состояния, которые могут возникнуть
непроизвольно при крайнем переутомлении и психической ослабленности.
Невменяемость – неспособность лица нести ответственность за
антиобщественные противоправные деяния в силу болезненного состояния своей психики, неспособность отдавать отчет своим действиям и руководить ими.
Неврозы – психогенные нервно-психические расстройства, к
числу которых относятся истерия, неврастения и невроз навязчивых
состояний.
Невротизм – состояние эмоциональной неустойчивости и тревожности.
Негативизм – немотивированное противодействие требованиям
и ожиданиям других людей, часто возникающий во время возрастных
кризисов.
Одаренность – общие способности, могущие обеспечить индивиду возможность высокопродуктивной деятельности в одном направлении.
Одиночество – психическое состояние субъекта, находящегося в
социально-коммуникативной изоляции, что характеризуется различными депрессиями или чувством тревоги.
Олигофренопсихология – раздел психологии, изучающий психические особенности лиц, страдающих умственной отсталостью.
188
Операция – способ выполнения действия, обусловленный конкретными условиями.
Опознавательные признаки – совокупность отличительных
свойств конкретного объекта, на основании которых и происходит его
опознание.
Отбор психологический – определение психической пригодности кандидатов к какому-то роду деятельности с учетом проведенных
результатов психологического тестирования.
Ответственность – соответствие поведения личности долгу, обязанностям, подчиненность поведения личности социальному контролю.
Отчуждение – отвержение индивидом социальных ценностей,
что является предпосылкой криминализации его поведения.
Ощущение – психический процесс отражения элементарных
свойств действительности, которые непосредственно воздействуют на
органы чувств.
Память – процесс сохранения и организации опыта.
Паника массовая – безотчетный ужас, который может охватить
толпу в экстремальной ситуации, массовый страх перед реальной или
воображаемой опасностью.
Поведение – опосредованная система действий или поступков
субъекта, направленных на удовлетворение определенных потребностей.
Пограничные ситуации – вызывающие обострение самосознания или личностного самоанализа.
Подражание – способ воздействия людей друг на друга, в результате которого происходит неосознанное воспроизводство личностных
черт и поведенческих паттернов.
Позиция социальная – положение индивида или группы индивидов, регламентирующее стиль их поведения.
Понимание – постижение значения и смысла какого-то явления.
Порог ощущения – величина какого-то раздражителя, вызывающего или изменяющего интенсивность ощущений.
Поступок – сознательный акт поведения индивида.
Потребность – источник человеческой активности, возникающий
в результате несогласования реального состояния индивида и его оптимального состояния.
Представление – образцы предметов, явлений и событий, которые возникают при воспоминании о них или воображении.
189
Предупреждение – установка, которая блокирует адекватное отражение определенных явлений.
Принятие решения – стартовый элемент сложного волевого действия.
Проблема – осознание субъектов познавательного вопроса, возникшего из проблемной ситуации.
Проблемная ситуация – противоречивое соотношение обстоятельств, не имеющее однозначного решения.
Психика – субъективное отражение реальной действительности в
идеальных образах, на основе которых осуществляется взаимодействие человека с окружающей действительностью.
Психическое здоровье – состояние психического благополучия,
что обеспечивает адекватную психическую саморегуляцию индивида.
Психическое состояние – временное своеобразие психической
деятельности субъекта, обусловленное предметом и условиями его
деятельности, его отношением к такой деятельности.
Психоз – глубокое патологическое нарушение человеческой психики.
Психология – наука об общих закономерностях развития и функционирования психики и индивидуально-типологических особенностях ее проявления, наука об общих закономерностях взаимодействия
человека с окружающей средой.
Психопатия – патология характера, препятствующая адекватному восприятию окружающей действительности.
Психотропные средства – химические соединения и природные
продукты, которые могут повлиять на изменение психики, к их числу
относятся успокаивающие, стимулирующие активность, дезорганизующие и т. д.
Психофизиология – наука, изучающая психические явления в
единстве с нейрофизиологическими процессами.
Рассудок – функция интеллекта, обеспечивающая приспособление индивида к типичным жизненным ситуациям, функционирование
человеческого ума в пределах опыта и знаний.
Рационализация – приписывание поведению субъекта оправдательных мотивов для обеспечения комфортного состояния.
Регрессия поведения – разновидность психологической защиты
путем возвращения к более ранним и менее сложным типам поведения, уход от трудностей реальной жизни.
Рейтинг – субъективная оценка явления по определенной шкале.
190
Релаксация – уменьшение напряжения, расслабление.
Рефлексия – самопознание субъектом своих психологических
состояний и состояния других людей.
Рецепция – трансформация энергии внешнего мира в нервный
процесс возбуждения.
Роль социальная – социальная функция личности, ее соответствие определенным требованиям, социальным ожиданиям, модель поведения.
Саморегуляция – целесообразная самоорганизация поведения,
объективная оценка реально достигаемых результатов.
Самосознание – представление субъекта о своих взаимосвязях с
окружающей средой, стремление к идеальному представлению себя в
сознании других людей.
Сенсибилизация – повышение сенсорной чувствительности в
процессе упражнений, приобретения опыта, ожидания значимого сигнала.
Сила нервной системы – предел ее работоспособности.
Сознание – высшая форма психики, которая присуща человеку.
Состояние аффекта – внезапно возникающее кратковременное
состояние крайнего психического перевозбуждения и бурных реакций, характеризующихся сужением сознания.
Социальная психология – отрасль науки психологии, изучающая закономерности поведения и деятельности людей при их социальном взаимодействии.
Социограмма – графическое изображение математически обработанных результатов, полученных с помощью социометрического
теста при исследовании межличностных отношений.
Специальная психология – отрасль психологии, изучающая людей с психическими отклонениями: психологию слепых, глухих, умственно отсталых.
Способности – индивидуально-психологические возможности
личности в различных видах деятельности, базирующиеся на природных психофизиологических особенностях индивида – его задатках.
Стереотип социальный – упрощенный и устойчивый образ социального объекта.
Страсть – сильное, стойкое чувство влечения к какому-то объекту, движущая сила различных дел, как великих, так и низменных.
Страх – негативная острая эмоция, которая может возникнуть в
обстановке реальной угрозы индивиду. Важно в ряде случаев подав191
ление страха и проявление достаточного самообладания и подчинения
всего себя волевым самоприказам, т. к. страх дезорганизует психическую деятельность человека.
Стресс – конфликтное эмоциональное состояние, которое появляется в опасной ситуации.
Стыд – эмоция, которая возникает у социализированной личности из-за несоответствия ее поведения социальным нормам, переживается как острое самообвинения.
Темперамент – характеристика конкретного индивида с точки
зрения его психической деятельности – скорости и интенсивности
различных реакций.
Толпа – социально неорганизованное множество людей, связанных между собой общей направленностью сознания на один и тот же
объект и сходным эмоциональным состоянием, которое распространяется по принципу психического заражения.
Убеждение – метод воздействия на сознание личности через обращение к ее собственному критическому суждению для формирования определенных взглядов и в целом мировоззрения.
Установка – готовность к упрочившимся стереотипным действиям в типовых для конкретного субъекта ситуациях.
Фрустрация – конфликтное эмоциональное состояние, которое
может быть вызвано непреодолимыми для конкретного индивида
трудностями, препятствующими достижению цели, крахом надежд и
крушением всех планов.
Характер – совокупность устойчивых поведенческих качеств
личности, тип поведения этой личности.
Эвристика – теория и практика организации познавательного
поиска в информационно дефицитных исходных ситуациях.
Экспрессия – сила внешнего проявления чувств конкретного
субъекта.
Эмоции – импульсивная реакция, отражающая отношение индивида к значимости воспринимаемого им явления.
Эмоциональность – свойство индивида, характеризующее преимущественное отражение и качество эмоционального состояния.
Эмпатия – способность к постижению эмоционального состояния другого человека, а ее полное отсутствие – признак эмоциональ192
ной тупости, которая служит предпосылкой для совершения жестоких
преступлений против личности.
Эффект ореола – общее оценочное впечатление о человеке, которое складывается в зависимости от его социального статуса в условиях дефицита информации о нем, преобладание первого впечатления
о человеке при последующем с ним общении.
Термины юридической психологии
Аномия – падение престижа права, его низкая степень воздействия на поведение человека при дестабилизации социальных процессов в обществе.
Бандитские формирования – представляют собой устойчивые
вооруженные группировки, состоящие из небольшого числа членов
(обычно до 10 человек) и осуществляющие жестокие корыстнонасильственные действия.
Биографический метод – способ исследования психических
возможностей и особенностей человека путем проведения анализа его
жизненного пути.
«Бригады» – представляют собой преступные группы, возникшие по территориальному признаку (например, «люберецкая», «солнцевская» и др.).
Версия – в деятельности правоохранительных органов обоснованное предположение о происхождении фактов и обстоятельств, которые имеют важное значение для конкретного дела, о механизме совершенного преступления и личности преступника.
Вина – причастность личности к совершению общественно
опасного противоправного деяния, игнорирование личностью общественных интересов, влияет на характер наказания за содеянное.
Воспитательная функция режима – состоит в том, что строгая
организованность жизни и быта осужденных (наличие распорядка
дня, регламентированных условий отбывания наказания и пр.) со временем накладывает отпечаток на характер и в целом на поведение
осужденного, приучая к дисциплинированности, аккуратности, исполнительности и др.
Девиантное (отклоняющееся) поведение – поведение, которое
противоречит принятым в обществе нравственным и правовым нормам, аморальное или преступное поведение.
193
Девиантное поведение – специфический способ передачи, усвоения и закрепления проявления ценностного отношения личности к
обществу, подкрепленный мотивацией, направленной на изменение
социальных норм и ожиданий.
Детализация показаний – разновидность тактического приема
допроса, основанного на побуждении допрашиваемого к описанию
отдельных деталей события и применяемого для проверки правдивости показаний.
Детектор лжи – приборы, используемые для объективного исследования физиологических показателей, характеризующих эффективное состояние человека.
Детерминизм – закономерная, необходимая зависимость психических явлений от порождающих их факторов.
Деяние – социально значимая форма проявления активности
субъекта, за результаты которой субъект несет социальную ответственность вне зависимости от его намерений. Преступное деяние – антисоциальное поведение субъекта, посягающее на общественные отношения, охраняемые правом.
Диагноз психологический – выявление индивидуально-психологических особенностей личности, выражающихся в ее поведении.
Диагностика криминалистическая – установление криминалистически значимых особенностей состояния объекта.
Добровольный отказ от совершения преступления – прекращение по своей воле начатого преступного деяния при возможности
довести его до конца.
Доведение до самоубийства – преступление, ответственность за
которое предусмотрена уголовным кодексом; является результатом
жестокого обращения или систематического унижения человеческого
достоинства потерпевшего.
Дознание – разновидность расследования по уголовному делу,
которая производится в соответствии с действующим законодательством кругом лиц правоохранительных органов, пожарного контроля,
ФСБ, воинских частей в связи с имеющимися у них полномочиями.
Доказательства судебные – фактические данные об обстоятельствах конкретного уголовного дела, имеющие значение для полного и
всестороннего его расследования. Доказательства оцениваются сотрудниками правоохранительных органов и судом по их внутреннему
убеждению, основанному на их всестороннем и объективном рассмотрении.
194
Доказывание – процесс установления истины по делу путем
сбора, исследования, оценки и использования имеющихся в деле доказательств.
Допрос – следственное действие, суть которого заключается в
получении и закреплении передаваемых сведений об обстоятельствах
дела, подлежащего расследованию.
Допрос перекрестный – допрос участников судебного процесса,
который проводится стороной обвинения и защиты по одним и тем же
обстоятельствам уголовного дела.
Допроса тактика – система тактических приемов, которые направлены на получение правдивых показаний и разоблачение ложных.
Идентификация в криминалистике – установление тождества
объектов или личности по совокупности их идентификационных признаков. Такой метод является научно обоснованным, направленным на
опознание объектов и их индивидуальных свойств.
Инсценировка преступления – его фальсификация, создание дезинформационной обстановки для правоохранительных органов с целью сокрытия истинного преступления.
Индивидуальное правосознание – система знаний, оценок и
представлений о правопорядке данного общества, а также установок
правоисполнительного поведения.
Интервью психотерапевтическое – метод психотерапевтической
беседы для оказания психологической помощи, раскрытия скрытых
мотивов поведения.
Искупление – понесение справедливого наказания за совершенное преступление, открывает возможность нравственного самоисправления.
Исправительная психология – отрасль юридической психологии, которая призвана изучать психологические особенности исправления и перевоспитания лиц, совершивших преступления (преступников), их психическое состояние, вызванное пребыванием в местах
лишения свободы.
Исследование доказательств – установление содержания доказательства, его достоверности и доказательственной ценности.
Истина – доказанность суждения, его соответствие действительности.
Карательная функция режима – состоит в том, что осужденный
изолируется от общества, находится под охраной и постоянным над195
зором, в условиях принудительной регламентации его работы, учебы,
общения и досуга, которые обеспечивают долговременное фрустрирование из-за лишения его определенных бытовых благ, ограничений
в удовлетворении большинства базисных физиологических и социальных потребностей.
Коммуникативная подструктура следственной деятельности –
заключается в построении и сборе в ходе профессионального общения всей необходимой информации, а также при необходимости оказание следственно важных психотехнических воздействий.
Контакт психологический – положительно-эмоциональное
взаимодействие субъектов, общение, которое возникает между ними
на основе общих интересов и целей их деятельности.
Контроль социальный – социальное реагирование на девиантное поведение индивида системой способов воздействия для его возвращения в социально-нормативную сферу.
Коррупция – преступное поведение должностных лиц, использующих свое служебное поведение для личного обогащения.
Косвенный допрос – тактический прием допроса, в ходе которого у допрашиваемого лица не возникает охранно-оборонительная реакция.
Криминалистическая тактика – система научно обоснованных
приемов организации предварительного и судебного следствия, система взаимодействия работников правоохранительных органов с различными участниками процесса.
Криминальная психология – раздел юридической психологии,
которая изучает закономерности и механизмы подготовки и совершения преступлений отдельными лицами и преступными группами,
психологические аспекты вины и роль потерпевших в преступном
деянии, а также разрабатывает психологически обоснованные теории
и типологии (классификации) личности преступников, рекомендации
по совершенствованию борьбы с преступностью.
Криминальное поведение – сложное многофакторное явление,
которое должно анализироваться не только в структурном и функциональном планах, но и в аспекте генезиса – возникновения у субъектов
мотивации преступного деяния, особенностей выбора средств и принятия решения.
Криптография – тайнопись.
Личностный смысл – избирательное отношение личности к значимым для нее явлениям.
196
Личность преступника – совокупность психических особенностей индивида, проявляющихся в характере совершенного им преступления.
Личный сыск – поисковая деятельность сотрудников уголовного
розыска, направленная на обнаружение лица, совершившего преступление.
Ложь – намеренное искажение действительности.
Локус контроля – склонность индивида приписывать ответственность за неудачность своих действий внешним силам или своим
личностным особенностям.
Маргинальность – крайности социально значимого поведения
(попрошайничество, проституция, наркомания, алкоголизм и т. п.).
Методы исследования личности – совокупность приемов и способов исследования психических качеств личности. Личность как
субъект социальной деятельности, исследуется методами социометрии и референтометрии, приемами изучения социально-ролевого поведения личности.
Методы психологической экспертизы правовых законов и
нормативных актов – предназначены для выяснения адекватности
последних закономерностям и механизмам функционирования правосознания, психологически обоснованным путям совершенствования
правового регулирования в условиях формирующегося правового государства.
Механизм преступления – совокупность системообразующих
элементов преступления: предмет посягательства, мотивы, цели и
способы совершения преступления, это динамическая структура преступного деяния.
Механизм следообразования – система компонентов процесса
образования следоотображения, следообразующий объект, процесс
его воздействия на вещество следа.
Моделирование – общенаучный метод исследования каких-то
предметов, процессов на моделях, схемах или конструкциях, аналогичных исследуемому объекту в каких-то отношениях.
Насильственная смерть – смерть в результате воздействия
внешних факторов, что само по себе является основанием для возбуждения уголовного дела.
197
Негативизм – немотивированное поведение субъекта, противоречащее требованиям других субъектов, его отчуждение от интересов
других людей.
Обвинение – содержится в постановлении о привлечении лица в
качестве обвиняемого к уголовной ответственности.
Обвиняемый – лицо, в отношении которого вынесено постановление о его привлечении к уголовной ответственности в качестве обвиняемого.
Обеспечивающая функция режима – проявляется в создании
благоприятных условий для организации труда, обучения, воспитательной работы, исправительной деятельности персонала и самодеятельных организаций осужденных, а также путем подключения различных внешних общественных объединений к работе в колониях.
«Общины» – преступные образования, состоящие в своей основе
из лиц, объединенных по национальному или земляческому принципу
(например, чеченская, дагестанская, грузинская, вьетнамская, афганская «общины»).
Обыск – проводится, когда есть достаточные основания полагать,
что в каком-то помещении или ином месте, или у какого-то лица находятся орудия преступления, предметы и ценности, добытые преступным путем.
Оговор – показания, изобличающие лицо в совершении преступления, которого оно не совершало. Оговор может быть заведомо ложным, а также результатом добросовестного заблуждения.
Оперативное наблюдение – негласная оперативно-розыскная
деятельность, выраженная в скрытом наблюдении за объектом, совершившим или могущим совершить преступление.
Оперативное обслуживание – проведение негласных оперативно-розыскных мероприятий, обеспечивающих обнаружение криминогенных объектов и принятие должных мер по их обезвреживанию на
объектах.
Оперативно-розыскная деятельность – разведывательно-поисковые мероприятия, осуществляемые специальными органами путем
негласных средств и методов.
Опознание – следственное действие, состоящее в идентификации
объекта по мысленному образу опознающего, который должен быть
допрошен до проведения этого следственного действия для выяснения
обстоятельств, при которых он наблюдал соответствующий объект,
его особенности и приметы.
198
Организация расследования – состоит в комплексе необходимых мер, обеспечивающих последовательное достижение целей расследования, управление этим процессом и применение наиболее эффективных средств расследования с учетом конкретных следственных
ситуаций.
Организационно-управленческая подструктура следственной
деятельности – состоит в непосредственном руководстве людьми при
решении профессиональных задач (например, следственнооперативной группой), а также в волевых действиях по самоорганизации и проведению конкретных следственных действий.
Организованные преступные группы – их отличительными характеристиками являются: устойчивость, сплоченность, иерархичная
структура, защищенность.
Орудия преступления – предметы и вещества, используемые
преступником для достижения его преступных целей, различаемые по
предмету посягательства и характеру воздействия.
Освидетельствование – является разновидностью осмотра тела
человека для установления следов преступления или особых примет,
когда для этого не требуется судебно-медицинской экспертизы.
Осмотр места происшествия – неотложное следственное действие; особенность этого следственного действия заключается в том,
что оно проводится до возбуждения уголовного дела для установления и исследования обстановки места происшествия.
Осмотр трупа – наружный осмотр трупа на месте его обнаружения; проводится следователем с обязательным участием врача или
специалиста в области медицины в присутствии понятых.
Особые приметы – отличительные особенности объекта, пригодны для идентификации.
Ответственность уголовная – представляет правовое последствие совершенного преступления, состоящая в применении к виновному государственного принуждения в виде наказания.
Относимость доказательств – свойство доказательств обосновывать или опровергать обстоятельства, подлежащие доказыванию
по делу.
Очная ставка – является разновидностью допроса, ее цель –
устранение имеющихся в показаниях допрашиваемых противоречий,
получение новых данных, позволяющих судить об истинности ранее
полученных показаний.
199
Пенитанциарная психология – раздел юридической психологии, где изучаются психологические аспекты эффективности различных видов наказания, психология осужденных и их общностей, а также обосновываются меры по ресоциализации и реабилитации лиц,
отбывающих наказания.
Пиромания – импульсивно возникающая патологическая потребность к поджогам.
Поведение – формы и способы взаимодействия индивидов и социальных групп с окружающей действительностью.
Пограничные состояния – нервно-психические состояния, находящиеся на грани психического здоровья и психопатологии (реактивные состояния, психопатии и т. д.).
Подозреваемый – им признается лицо, задержанное по подозрению в совершении преступления или к которому применена мера пресечения до предъявления обвинения.
Подсудимый – обвиняемый, преданный суду.
Познавательно-прогностическая подструктура следственной
деятельности – весомая роль принадлежит следующим сторонам:
поисковой, реконструктивной и удостоверительной.
Показания – разновидность доказательств, состоящая из письменных или устных сообщений лица о фактических данных, на основе которых устанавливаются обстоятельства, имеющие значение для
правильного разрешения дела.
Покушение на преступление – умышленное действие, непосредственно направленное на совершение преступления, однако не
доведенное до конца по причинам, которые не зависели от воли покушавшегося.
Пользование – одно из правомочий собственника, состоящее в
его праве на вещь в зависимости от ее назначения.
Потерпевший – лицо, которому преступлением причинен моральный, физический или имущественный вред.
Правовая психология – психология отражения правозначимых
явлений в сознании общества, отдельных социальных групп и индивидов.
Правопорядок – форма общественного порядка, основанная на
реализации системы правовых норм, состояние общественных отношений, регулируемых правом.
200
Правота – состояние морального или научного отношения индивида к объективным интересам общества, линия поведения личности,
соответствующая потребностям развития социума.
Превентивная психология – направление юридической психологии, которое изучает природу и механизмы отклоняющегося поведения с позиции междисциплинарного системного подхода, включая
личностные, социальные, социально-психологические, психологопедагогические факторы, обусловливающие социопатогенез, а также
предлагает научно обоснованные рекомендации по психологическому
обеспечению, предупреждению, диагностике и коррекции отклоняющегося поведения.
Привод – принудительное доставление в правоохранительные
органы.
Преступная инсценировка – имитация, направляющая следователя по ложному пути необъективных фактов и обстоятельств, специально придуманных преступником для получения негативного исхода
следствия.
Психология следственной и оперативно-разыскной деятельности – разделы юридической психологии, в которых изучаются психологические аспекты раскрытия и расследования преступлений, а
также разрабатываются психотехнические средства воздействия на
криминальные элементы.
Психология осмотра места преступления – профессионально
грамотное восприятие обстановки места происшествия позволяет
следователю представить общую картину события и выявить необходимую базу данных для выдвижения версии.
Раскаяние – признание своей вины и самоосуждение своего противоправного поведения, готовность нести заслуженное наказание.
Рецидив – множественность преступлений.
Розыск – деятельность правоохранительных органов, направленная на установление разыскиваемого обвиняемого или осужденного,
совершившего побег от следствия, суда или мест лишения свободы,
Самоубийство – острая разновидность девиантного поведения,
состоящая в добровольном отказе лица от жизни.
Случайные преступные группы – состоят из двух и более лиц,
которые объединились стихийно, без предварительного сговора, на
основе спонтанно возникшей ситуации, под воздействием эмоций, настроения и чувства солидарности соисполнителей.
201
Совесть – способность индивида к нравственному самоконтролю, самооценке своих поступков, проявление социальной сущности
человека.
Соучастие – совместное участие двух и более лиц в совершении
преступления.
Социально-воспитательная подструктура следственной деятельности – выражает актуальность роли следствия в борьбе за искоренение преступности, в том числе в реализации правовой пропаганды, участии в профессиональной работе среди населения, перевоспитании осужденных и т. д.
Сплоченные организованные преступные группы – объединения преступников на основе умышленного совершения преступных
деяний, где присутствует статусная иерархия и жесткая структура,
т. к. состав участников может доходить до нескольких десятков человек.
Стыд – одно из основных проявлений нравственного самосознания личности, ее способность к нравственному самоанализу.
Судебная психология – раздел юридической психологии, где
изучаются психологические аспекты судебного разбирательства, проблемы судебно-психологической экспертизы.
Судебно-психологическая экспертиза (СПЭ) – специальное
психологическое исследование, проводимое сведущим лицом – психологом – в отношении человека или ситуации.
Судимость – последствия осуждения за совершение преступления.
Тюрьма – вид исправительного учреждения, где отбывают наказание лица, совершившие тяжкие преступления или ранее неоднократно судимые.
Улики – косвенные доказательства, которые оцениваются правоохранительными органами наряду с другими доказательствами по
уголовному делу.
Устойчивые преступные группы – состоят из двух и более человек, которые объединились заранее по предварительному сговору
для совершения определенного преступного деяния.
Фанатизм – основанная на слепой вере, крайняя степень приверженности субъекта к определенной идее или образу мыслей с резко выраженной пониженной самокритичностью.
Фоторобот – прибор для изготовления фотокомпозиционных
портретов разыскиваемых, применяемый в работе правоохранительных органов.
202
Этапы расследования – относительно самостоятельные части
конкретного расследования по уголовному делу, направленные на решение отдельных его задач. На данном этапе органы предварительного расследования получают сообщение о событии, носящем криминальный характер, и выполняют проверочные действия, задачей которых является установление в исследуемом событии состава преступления.
Юридическая психология – является отраслью науки психологии, исследующей проявление и использование общих психических
механизмов и закономерностей в области отношений, регулируемых
правом. Особое направление юридической психологии образует судебно-психологическая экспертиза.
203
РЕКОМЕНДУЕМЫЙ БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Андреева Г. М. Социальная психология.– М.: МГУ, 1980.
2. Антонян Ю. М. Психология убийства.– М., 1998.
3. Антонян Ю. М., Бородин С. В. Преступность и психические
аномалии.– М., 1987.
4. Антонян Ю. М., Гульдан В. В. Криминальная патопсихология.– М., 1991.
5. Беличева С. А. Основы превентивной психологии.– М.: Социальное здоровье России, 1993.
6. Бэрон Р., Ричардсон Б. Агрессия.– СПб.: Изд-во «Питер»;
1999.
7. Васильев В. Л. О значении судебной психологии в работе
следственных органов // Правоведение.– 1965.– № 2.
8. Васильев В. Л. Организация рабочего места и рабочего времени следователя.– Л., 1983.
9. Васильев В. Л. Психологическая культура прокурорскиследственной деятельности.– СПб., 1998.
10. Васильев В. Л. Психологические основы организации труда
следователя.– Волгоград, 1976.
11. Васильев В. Л. Психологические основы руководства следственным подразделением.– Л., 1983.
12. Васильев В. Л. Психология осмотра места происшествия.– Л.,
1986.
13. Васильев В. Л. Этика в юриспруденции и предпринимательской деятельности.– СПб., 1995.
14. Васильев В. Л. Юридическая психология.– 3-е изд. – СПб.:
Изд-во «Питер», 2000.
15. Васильев В. Л. Юридическая психология.– Л., 1974.
16. Васильев В. Л. Юридическая психология.– М., 1991.
17. Глоточкин А. Д., Пирожков В. Ф. Исправительно-трудовая
психология.– М., 1974.
18. Грошевой Ю. М. Проблемы формирования судейского убеждения в уголовном судопроизводстве.– Харьков, 1975.
19. Гульдан В. В. Мотивация преступного поведения психопатических личностей. Криминальная мотивация.– М., 1986.
20. Дружинин В.Н. Психология общих способностей. – СПб.:
Изд-во «Питер», 1999.
21. Дубинин Н. П., Карпец И. И., Кудрявцев В. Н. Генетика, поведение, ответственность.– М., 1989.
204
22. Еникеев М. И. Основы общей и юридической психологии.–
М., 1996.
23. Жикаренцев В.В. Путь к свободе: взгляд в себя. – СПб.: ООО
«Золотой век», ТОО «Диамант», 1999.
24. Жикаренцев В.В. Путь к свободе: добро и зло. Игра в дуальность. – СПб.: ООО «Золотой век», ТОО «Диамант», 1999.
25. Зейгарник Б. В. Патопсихология.– М., 1985.
26. Иванов Н. Г. Аномальный субъект преступления.– М., 1998.
27. Изард К. Психология эмоций. – СПб.: Изд-во «Питер», 2000.
28. Келли Г. Основы современной сексологии. – СПб.: Изд-во
«Питер», 1999.
29. Кирпичников А. И. Взятка и коррупция в России. 1997.
30. Кони А. Ф. Приемы и задачи обвинения// Избранные произведения.– М., 1959.
31. Кореневский Ю. В. Государственное обвинение в условиях судебной реформы (процессуальный, тактический и нравственный аспекты): Методическое пособие.– М., 1994.
32. Коченов М. М. Введение в судебно-психологическую экспертизу.– М., 1980.
33. Коченов М. М. Судебно-психологическая экспертиза.– М.,
1977.
34. Крайг Г. Психология развития. – СПб.: Изд-во «Питер», 2000.
35. Кудрявцев В. Н. Правовое поведение: норма и патология.– М.,
1982.
36. Кудрявцев И. А. Судебная психолого-психиатрическая экспертиза.– М., 1988.
37. Кузнецов А. В. Уголовное право и личность.– М., 1977.
38. ЛеонтьевА. Н Деятельность, сознание, личность.– М., 1975.
39. Лупьян Я. А. Барьеры обвинения, конфликты, стресс...–
Минск, 1986.
40. Майерс Дэвид. Социальная психология.– СПб., 1997.
41. Мамайчук И. И. Психологические аспекты следственных действий с участием несовершеннолетних.– СПб., 1995.
42. Матвеев В. Судебно-психологическая экспертиза при расследовании бандитизма // Законность.– 1995.– № 6.
43. Мельник В. В., Цыцарев С. В. Яковлев Я. М. Основы судебнопсихологической экспертизы по уголовным делам.– Л., 1987.
44. Менегетти А. Система и личность / Сост., подгот. текста
С.Н.Сиренко. – М.: Серебряные нити, 1996.
45. Озрих М. Ф. Личность и право.– М., 1975.
205
46. Пирожков В. Ф. Криминальная психология. Психология подростковой преступности. – Кн. 1 и 2.– М.: «Ось-89», 1998.
47. Платонов К. К. Структура и развитие личности. М., 1986.
48. Практическая психология для преподавателей / Под ред.
М.К. Тутушкиной М.; СПб., 1997.
49. Практическая
психология:
Учебник.
Под
ред.
М.К. Тутушкиной.– М.— СПб., 1997.
50. Прикладная конфликтология: хрестоматия / Сост. К.В. Сельченок. – Мн.: Харвест, 1999.
51. Романов В. В. Военно-юридическая психология.– М., 1987.
52. Сафуанов Ф. С. Судебно-психологическая экспертиза в уголовном процессе.– М., 1998.
53. Сахaновa Т. В. Основы судебно-психологической экспертизы
по гражданским делам.– М., 1997.
54. Сергеич П. Искусство речи на суде.– М., 1991.
55. Ситковская О. Д. Психология уголовной ответственности.–
М., 1998.
56. Смирнова Н.Н. Юридическая психология. – СПб.: ООО изд-во
«Альфа», 2000.
57. Социология молодежи: Учебник / Под ред. В.Т. Лисовского.–
СПб.: Изд-во СПбУ, 1996.
58. Сукало А. А. Педагогические основы профилактики правонарушений в сфере подростково-молодежного досуга.– СПб., 1996.
59. Франк Л. М. Виктимология и виктимность.– Душанбе, 1972.
60. Хъелл Л., Зигвер Д. Теории личности. – СПб.: Изд-во «Питер»,
1999.
61. Эйдемиллер Э.Г., Юстицкис В. Психология и психотерапия
семьи. – СПб.: Изд-во «Питер», 1999.
62. Экман П. Психология лжи. – СПб.: Изд-во «Питер», 2000.
63. Яковлев А. М. Преступность и социальная психология.– М.,
1971.
206
Учебное издание
Юдина Елена Викторовна
ЮРИДИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ
Редактор А.А. Галикян
Компьютерная верстка О.В. Сиукова
Подписано в печать 12.05.2011. Формат 60×84 1/16.
Бумага офсетная. Плоская печать (ризограф).
Печ. л. 12,09.. Уч.-изд. л. 11,0. Тираж 500 экз. Заказ .
Южно-Российский государственный технический университет
Редакционно-издательский отдел ЮРГТУ
Адрес университета и центра оперативной полиграфии:
346428, г. Новочеркасск, ул. Просвещения, 132
207
208