99.01.011. БАУКЕР М. ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА РОССИИ И

84
99.01.011. БАУКЕР М. ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА РОССИИ И
ОКОНЧАНИЕ “ХОЛОДНОЙ ВОЙНЫ”.
BOWKER M. Russian foreign policy and the end of the cold war. - Albershot
etc.: Darthmouth, 1997. - XI, 297.
В реферируемой монографии американского ученого М.Баукера
рассматриваются последствия окончания “холодной войны” и краха
Советского Союза для внешней политики России. Автор предлагает
читателю свое видение будущей внешней политики России в отношении
государств СНГ, а также стран Запада, Юго-Восточной Азии, Китая,
Индии и других регионов мира. Книга состоит из введения и тринадцати
глав.
В поисках своей “ниши” в современном мире Россия находится в
особо сложном положении. Во-первых, отмечается в работе, страна
переживает глубокий и всеохватывающий социально-экономический и
политико-духовный кризис, связанный с зарождением новой социальной
реальности, ориентированной на демократию: во-вторых, фактом
является не завершившееся становление России как суверенного
государства современного типа; в-третьих, по сравнению с бывшим
СССР серьезно изменилось геополитическое положение, резко
сократилась ресурсная база обеспечения ее международной деятельности
и влияния (Россия оттеснена дальше на северную и северо-восточную
часть Евразии, лишена большей части удобных выходов в Мировой
океан, ослаблена инфраструктурно, отделена от Европы, выходит к
Тихому океану наименее развитой своей частью) (с. 28-42). “Ее место,
вес и роль в современном мире кардинально изменились. Ядерный
потенциал если и поднимает в какой-то мере ее международный статус,
то очень в незначительной. Осознанию этой реальности в известной
степени мешает унаследованный Россией от СССР психологический
шлейф ее былой мощи и авторитета. С другой стороны,
самоидентификация России в мире осложнена противоречиями
нынешнего этапа ее развития, когда в одном и том же историческом
времени сосуществуют и противоборствуют цели и образы давно
канувшей в лету России традиционной, отвергнутой самой жизнью
России коммунистической и стартовавшей в будущее, да и то не всегда
удачно, России либерально-демократической”, - считает Баукер (с. 44).
Россия еще не решила своих задач экономической стабилизации.
Однако по мере ее реализации все более очевидным становится, что
необходима новая внешняя политика, отражающая коренные
национально-государственные интересы Российской Федерации. Автор
считает, что эта задача России нередко рассматривается как решаемая на
национально-государственной арене, не связанная с внешнеполитической
85
деятельностью,
которой
отводится
лишь
роль
обеспечения
благоприятных внешних условий для внутренних преобразований, что
недопустимо в современном мире.
В этих условиях у России остается мало реалистичных вариантов
выбора, а перспектива остаться в роли “вечно догоняющей” стороны едва
ли может рассматриваться в качестве позитивной. Ориентация на
партнерство с Западом, на первый взгляд, кажется дающей немалые
преимущества, но, как показывает практика последних лет, Запад
(понимая под ним “семерку”, США и ЕС) трактует такое партнерство
несколько иначе, чем Россия.
Основой внешнеполитической стратегии РФ должен быть трезвый
учет границ возможного партнерства с Западом в решении главной для
России задачи - осуществления модернизации, выхода на новые рубежи
развития, поиск стратегических партнеров и союзников в решении
данной задачи.
Приоритетом российской дипломатии становится упрочение
отношений со странами СНГ, создание “общего рынка”, центром
притяжения в котором должна выступать Россия. Но далеко не все
страны СНГ проявляют заинтересованность в углублении интеграции,
сами механизмы СНГ оказываются малоэффективными по сравнению с
двусторонними договоренностями России с отдельными, входящими в
СНГ государствами. Поэтому, считает автор, созрела необходимость
серьезной ревизии политики РФ в СНГ, реформирования структур этой
организации с целью придания ей большей устойчивости и
жизнеспособности.
Современное состояние СНГ - весьма аморфного объединения
обретающих свою суверенность государств - не может длиться
неопределенно долго. Длительная слабость России может привести к
тому, что государства Средней Азии войдут в орбиту исламских центров
постиндустриального развития; Белоруссия и Украина последуют за
своими восточноевропейскими соседями, взяв курс на сближение с
западноевропейскими центрами; Молдова “решится” на растворение
суверенитета в лоне “единого румынского государства”; страны Балтии
полностью войдут в сферу Скандинавии. Более того, считает Баукер, сила
притяжения внешних центров развития скажется и на самой РФ,
восточная часть которой все больше будет тяготеть к АТР и Китаю,
западная — к евро-германской зоне влияния.
Напротив, превращение России в динамично развивающийся
центр постиндустриальной трансформации создает ей поле притяжения,
способное консолидировать СНГ. Именно в СНГ Россия обязана и может
выступить инициатором ряда масштабных, привлекательных проектов.
86
Именно в этом регионе позиция временной слабости страны может быть
компенсирована изобретательной дипломатией, гибкостью, готовностью
к диалогу, компромиссам, признанием реальностей. Силовые методы,
открытое давление неэффективны, когда суть вопросов заключена в
национальных “вывихах” внутренней политики суверенных этнократий,
связанных с эйфорией по поводу обретения независимости или
отсутствием опыта в государственном строительстве, современно
мыслящих политических элит” (с. 78).
Не следует принципиально исключать возможность создания с
участием России более широкого интеграционного блока, нежели СНГ.
Потенциальными партнерами в таком объединении, считает автор, могли
бы стать страны исламского мира (Иран, Афганистан, Пакистан и др.).
Преимущества такого развития определяются тем, что исламский
мир обладает значительными ресурсами капиталов, представляет собой
богатейший рынок сбыта, богат природными и людскими ресурсами. В
то же время этот мир еще не сформировался ни как самостоятельный
центр мировой модернизации, ни как ареал преобладающего влияния
какого-либо из мировых “центров силы” (позиции США довольно
прочны лишь в группе государств, таких как Кувейт, Саудовская Аравия,
но и их не стоит переоценивать).
Настороженность России перед арабским миром обычно
связывается с исламским фундаментализмом и опасностью его
распространения. Но, как отмечается в работе, подъем фундаментализма
- это реакция городских низов и средних слоев на попытки
“вестернизации” арабских стран в таком ее варианте, который оставлял
за ними роль придатка Запада, но с низким уровнем жизни. Призывы
строить жизнь на базе ценностей ислама были формой защитной
социальной реакции, обращенной против Запада, но отнюдь не России.
Именно Западом раздуваются страхи перед фундаментализмом,
поскольку он способен вырвать государства, которые США и Западная
Европа уже считают “своими” арсеналами влияния (Египет, Алжир), из
данной сферы.
Фундаменталисты не претендуют на перестройку образа и стиля
жизни и мышления неисламских стран. Сближение России с исламскими
государствами может оказать позитивное влияние и на развитие СНГ и
РФ, умиротворив те этнические слои, которые исконно исповедуют
ислам (с. 101).
Геополитические сдвиги последних лет на огромном евразийском
пространстве создают реальные предпосылки для возникновения
качественно новой Большой Европы, основанной на общей или
совместимых системах ценностей, исторической и культурной общности.
87
Центрами гравитации и основными архитекторами создания Большой
Европы должны выступать Европейский Союз и Россия, но только в том
случае, оговаривает автор, если речь идет не о вхождении (допущении)
России в Европу, а о строительстве “европейского дома” с Запада и
Востока,
когда
качественно
различные
уровни
социальноэкономического развития и политической культуры перестанут быть
“камнем преткновения” и займут свое место исторической реальности, с
которой нужно и можно считаться в общем развитии.
Россия, если она реально претендует на участие в строительстве
Большой Европы, должна преодолеть известные изъяны своего
внешнеполитического курса, сконцентрированного на взаимоотношениях
с Западной Европой и фактически игнорирующего другие регионы
Старого Света. Российская европейская политика под общей
“европейской крышей должна включать в себя четыре региональных
направления: а) Украина, Молдова, Беларусь, где первая пара - партнеры,
руководство которых не очень дружественно настроена по отношению к
России; б) прибалтийские государства, политические элиты которых
откровенно подозрительно относятся к России; в) государства
Центральной и Юго-Восточной Европы, сохраняющие память о своем
недавнем унизительном прошлом и на этой основе ориентирующие свою
внешнюю политику на Запад; г) собственно Западную Европу с ее
дифференцированным видением настоящей и будущей России. На
первых трех направлениях, считает Баукер, РФ вообще не имеет какойлибо продуманной, стратегически выверенной линии, реактивные же
действия и спорадические контакты нередко диссонируют с политикой,
проводимой в отношении Западной Европы или откровенно подчинены.
Эти три отстающие (отсутствующие) направления европейской политики
России должны быть интегрированы в единый стратегический курс
России в Большой Европе. Отсутствие такового ведет к тому, что Россия
и ее соседи в ближнем и “среднем” зарубежье соперничают за
благосклонность Западной Европы, подрывая позиции друг друга,
создавая для последней соблазн и основания поиграть и выиграть на этом
соперничестве (с. 168-201).
Россия - евроазиатская держава, которой одновременно
приходится иметь дело со всеми основными центрами развития и
центрами силы современного мира — Западной Европой, США,
Японией, Китаем, исламским миром. Ей по определению
противопоказана политика самоизоляции, каких-либо “пауз” в участии в
мировой политике, “разве что она сама своей нерациональной и
нерасчетливой политикой не спровоцирует тупики по всем
88
геополитическим направлениям, шарахаясь от глобалистских претензий к
элементам самоизоляции” (с. 215).
Естественные приоритеты внешней политики российского
государства Баукер определяет, исходя из следующей схемы: 1) первый
круг — РФ и СНГ; 2) второй круг - Россия и Дальний Восток, Ближний
Восток, Восточная Европа; 3) третий круг - Западный мир. При этом
автор подчеркивает, что отношения с США и Западной Европой не
должны стать третьестепенными, но России пора понять, что “ее внешняя
политика начинается в ближнем, а не дальнем зарубежье” (с. 239).
В практическом плане российской внешней политике автор
советует отказаться от резких поворотов, демонстративных жестов,
которые часто воспринимаются либо как очередная “кампания”, либо как
предвыборные, конъюнктурные жесты, которые можно игнорировать.
Укрепление
международного
влияния
России
требует
многообразия партнерства и сотрудничества, создания в системе
международных отношений противовесов влиянию США и НАТО.
Путями формирования таких противовесов могут стать: а) установление
более тесных отношений с Индией, Бразилией, другими крупнейшими
странами, не входящими в НАТО; б) развитие союзнических отношений
с Китаем; в) решение на взаимоприемлемых основах всех вопросов с
Японией; г) развитие разносторонних отношений со странами исламского
мира и недопущение использования России в качестве аванпоста Запада в
его конфронтации с «буддистско-исламским блоком» как минимум.
В.М. Соломатина