УДК 24 (510) ББК 86.35 (5 Кит) МОНАШЕСКОЙ ОРГАНИЗАЦИИ В КИТАЕ
реклама
2015 г. №1 (25) УДК 24 (510) ББК 86.35 (5 Кит) ПЕРВЫЕ КИТАЙСКИЕ БУДДИЙСКИЕ МОНАХИ И ФОРМИРОВАНИЕ МОНАШЕСКОЙ ОРГАНИЗАЦИИ В КИТАЕ А.К. Хабдаева На процесс формирования буддийской монашеской общины в Китае большое влияние оказала деятельность первых буддийских монахов, распространявших буддийское вероучение здесь (Дхармакала, др.). Становление сангхи в Китае растянулось на длительный период времени, поскольку было сопряжено с рядом проблем, в числе которых большое значение имела задача преодоления влиятельной местной идеологической традиции. Развитию монашеской организации способствовали переводы на китайский язык текстов Винаи. Существенную роль сыграло также и участие в процессе формирования сангхи представителей коренного населения – ханьцев (Янь Фодяо, Чжу Шисин, др.). Постепенно монашеская община в Китае стала представлять собой авторитетный социокультурный институт с собственным устройством, структурой и иерархией. FIRST CHINESE BUDDHIST MONKS AND FORMING MONK ORGANISATION IN CHINA A. K. Khabdaeva The activity of the first Buddhist monks disseminated Buddhist doctrine (Dharmakala and others) influenced the process of Buddhist monk community forming. Forming Sangha in China took a lot of time because it had many problems. Among the one of the most significant is to overcome powerful local ideological tradition. Vinaya texts translations into Chinese language encouraged development of monk organization. Participation of aboriginal population – the Hans (Yan Fodiao, Zhu Shixing and others) played an important role in Sangha forming. Gradually monk community has become an authoritative sociocultural institution with its own structure and hierarchy. Ключевые слова: буддизм, культура, религия, сангха, буддийский монах, буддийский канон, Виная. Key words: Buddhism, culture, religion, China, Sangha, Buddhist monk, Buddhist canon, Vinaya. Знакомство китайцев с принципами организации монашеского сообщества происходило уже на самом раннем этапе распространения буддизма. Перед прибывшими в I в. н.э. в Китай иноземными монахами стояла сложная задача распространения вероучения, сопряженная с проблемой преодоления сопротивления влиятельной местной идеологической традиции. Внедрение в китайскую религиозную среду понятий и представлений буддизма осуществлялось первыми буддийскими миссионерами в двух основных направлениях: посредством переводов сочинений буддийской мысли, а также собственным примером служения Дхарме. Ань Шигао, Локаракша, другие индийские миссионеры, оказавшие существенное влияние на процесс становления буддийской традиции в Китае, на собственном примере показывали образец поведения буддийских монахов. Благодаря переведённым сочинениям китайцы уже во II в. могли иметь представление о принципах монашеской деятельности, о сущности и назначении буддийского монашеского пути. 85 • ВЕСТНИК КАЛМЫЦКОГО УНИВЕРСИТЕТА • Буддийская монашеская община – сангха (僧伽) – выполняла широкие культуральные функции. Институт монашества в Китае не только занимался воспитанием и образованием буддийского духовенства, но и обеспечивал единство буддийского сообщества и преемственность учения. Сангха представляла собой социокультурный институт особого типа, в котором действовали чёткие механизмы, регулирующие деятельность монахов внутри общины и в отношениях с внешним миром. Однако несмотря на наличие монастырей и принимавших монашеский постриг китайских последователей, долгое время принятие монашества в Китае оставалось формальным явлением. Стоит признать, что содержание монастырского дисциплинарного свода было представлено в первых веках фрагментарно и не давало возможности воспроизведения полной и чёткой картины. В такой обстановке правила проживания монашеской братии устанавливались достаточно произвольно, принятие буддийских обетов зачастую было номинальным. По определению А.В. Чебунина, «первые китайские буддисты, остригая волосы и надевая монашеские рясы, скорее подражали настоящим буддистам, чем являлись таковыми» [7, С. 31]. И это на самом деле было так. На раннем этапе распространения буддизма в Китае китайские неофиты могли рассматривать веру в Будду уже как достаточное основание для именования буддийскими монахами. Более ясные представления о требованиях к членам сангхи появились с переводами текстов Винаи (кит. «люй»律 или «пи най е» 毗奈耶) – канонических сочинений, содержащих свод правил, или устав, монашеской общины. Внедрение Винаи способствовало окончательному оформлению сангхи в Китае. Главными каноническими сочинениями китайской традиции Винаи являются четыре текста [7, С. 81]: 1) «Дхармагупта виная» (Виная четырёх частей, Сы фэнь люй 四分律). Состоит из 60 томов, перевод Будхаяшаса и Чжу Фоняня; 2) «Махасангха Виная» (Великое множество монашеских обетов, Мохэ сэн чжи люй 摩诃僧祇律). Состоит из 40 томов, перевод Буддхабхадры и Фа Сяня; 3) «Сарвастивада Виная» (Десять декламаций Винаи, Ши сун люй 十诵律). Состоит из 61 тома, перевод Пуньятары и Кумарадживы; 4) «Махишасака Виная» (Виная пяти частей, У фэнь люй 五分律). Состоит из 30 томов, перевод Буддхадживы и Чжу Даошэна. В 250 г. уроженцем Центральной Индии Дхармакалой (昙柯迦罗) был переведён кодекс монашеских предписаний «Сэн чжи цзе синь» (僧祗戒心) – «Понимание монахами [необходимости] соблюдения обетов». В «Гао сэн чжуань» отмечается, что когда Дхармакала прибыл в середине III в. в Лоян, он обнаружил, что буддизм там часто воспринимался как направление даосизма. Многие буддийские монахи не принимали обетов, а просто обривали голову, совершали омовения, придерживались поста, осуществляли обряд раскаяния и исполняли молебны, – и на этом их отличие от остального населения ограничивалось. Также в тексте показывалась и роль Дхармакалы в процессе становления китайской сангхи: «Он перевёл Сэн ци цзе синь, где содержались предписания по распорядку дня в монастырях. Кроме того, он пригласил индийских шрамана и установил ритуал принятия обетов в монашеском собрании. Отсюда берёт начало китайский монашеский устав» [6, С. 109-110]. Наряду с переводом монашеского кодекса Дхармакала инициировал появление традиции «цзе мо» (羯磨) – собрания, на котором происходило вручение и принятие буддийских заповедей, принимались решения по вопросам жизнедеятельности общины, 86 2015 г. №1 (25) поведения её членов. По приглашению Дхармакалы десять индийских монахов провели в Лояне показательную церемонию посвящения в монахи. Тем самым Дхармакала инициировал внедрение монашеского устава в среду китайских буддистов. Дхармакала впервые заявил о необходимости принятия монашеских обетов (受具足戒). Он основал систему правил для поступающих в монахи. Именно эта система и означала фактическое вступление человека на путь монашества. В историческом контексте нововведения Дхармакалы открыли новую страницу развития буддизма в китайской социокультурной традиции. Китайские буддисты почитают Дхармакалу как основателя школы китайского буддизма Люй (Виная). Внедрение в III в. монашеского устава в среду китайских буддийских общин является исключительно важным шагом в истории китайского буддизма. Усвоение правил монашеского поведения не просто дисциплинировало монахов и монахинь, объединяло и организовывало общину, поднимало авторитет буддистов в глазах китайского общества. В общекультурном контексте это означало преодоление традиционных мировоззренческих стереотипов. Китайская цивилизация восприняла (пусть с некоторой корректировкой) те элементы инородной духовности, которые в начале пути представлялись совершенно недопустимыми. Одна из причин, по которой буддизм в Китае долгое время сохранял иноземный облик, заключалась в том, что значительное большинство буддистов было некитайского происхождения. В условиях китайской культуры этот вопрос являлся принципиальным. На начальном этапе распространения буддизма главными популяризаторами, проповедниками, наставниками буддизма были монахи индийского или среднеазиатского происхождения. Показательно, что практически все буддийские монахи, о которых идёт речь в первом томе «Гао сэн чжуань», не были китайцами. Так, Кашьяпа Матанга (摄摩腾) и Дхармаратна (竺法兰) были родом из Центральной Индии, Ань Шигао – из Парфии, Локакшема (支娄迦谶) – из Юэчжи, Дхармакала (昙柯迦罗) – из Центральной Индии, Кан Сэнхуэй (康僧会) – из Хорезма, Вигхна (维祇难) – из Индии, и т. д. Первым известным в истории китайского буддизма китайцем (ханьцем), объявившим себя буддийским монахом, был Янь Фодяо (вторая половина II в. 严佛调 или 严浮调). Вероятно, его можно назвать единственным китайцем, принявшим буддизм в период Хань. Янь Фодяо занимался переводом буддийских сочинений под руководством Ань Шигао. В 181 г. он совместно с другим учеником Ань Шигао, выходцем из Парфии Ань Сюанем (安玄) перевёл трактат «Сутра зеркала Дхармы» (法 镜经) в 2-х томах. Позже Янь Фодяо составил сочинение «Статьи о десяти мудростях шраманеры» (沙弥十慧章句), 1 том. Сведений о деятельности Янь Фодяо сохранилось немного. Примечательно, что в китайских хрониках Янь Фодяо уже обозначают в статусе «шраманера». В 1-м томе в разделе «Биография Локакшемы» имеется следующая запись: «[Ань] Сюань и шраманера Янь Фодяо совместно перевели «Фа цзин цзин» (法镜经). [Ань] Сюань устно переводил текст с санскрита, [Янь] Фодяо производил запись. Перевод был выполнен предельно искусно, и содержание сутры передано очень точно. Мастерство исполнения перевода было оценено потомками. Сам [Янь Фо]дяо был родом из Линьхуая. С детства отличался пытливым умом, сообразительностью и способностью к учёбе. Люди называли трёх переводчиков – Ань Хоу (Ань Сюаня), Ду Вэя, [Янь] Фодяо – незаменимыми. [Янь Фо]дяо также составил «Десять мудростей» (十慧), получившие распространение в миру. Ань Гун (安公) говорил, что каноны [Янь] Фодяо лаконичны и не вызывают затруднений. Все тексты искусны» [2, С. 11]. 87 • ВЕСТНИК КАЛМЫЦКОГО УНИВЕРСИТЕТА • Прослушав от Ань Шигао наставления по учению Праджни, Янь Фодяо принимает решение уйти в монахи. Этот акт был зафиксирован в «Гао сэн чжуань». Однако как происходила процедура монашеского пострига, где и при каких обстоятельствах это осуществлялось, какие обеты принимал Янь Фодяо, и принимал ли он их вообще, – вопрос не установленный. По всей вероятности, на тот период вопрос о монашеском уставе ещё не был актуален, а потому не был востребован китайцами. Китайский исследователь Ван Юнхуэй даёт такую характеристику времени деятельности Янь Фодяо: «На рубеже двух Хань, когда буддизм начал проникать в Китай, его идеи, система и прочее не могли быть поняты и приняты в Китае в полном объёме. По этой причине основные особенности концепции индийского буддизма и сангхи не отображались в полной мере. В то время строились буддийские монастыри, и в них было немало монахов, ушедших из мира. Однако их количество не было столь уж большим, и они не были организованы. Можно сказать, что создающаяся буддийская община ещё не была сложена. Китайская буддийская сангха только вступала в начальный период своего формирования» [1, С. 7]. Первым китайцем (ханьцем), принявшим монашество «официально», по системе Виная, введённой Дхармакалой, стал Чжу Шисин (203-282 гг. 朱士行). Чжу Шисин проживал в монастыре Баймасы. Особый интерес он проявлял к учению Праджни. В период 249-253 гг. (точное время не установлено) Чжу Шисин принял в Лояне монашеский постриг по установленным правилам и стал бхикшу (比丘). Обряд посвящения в монахи проводил Дхармакала (昙柯迦罗). До Чжу Шисина, как мы уже отмечали, китайские монахи «отрекались от мира», но «специальных» монашеских обетов не принимали. Известно также, что Чжу Шисин занимался изучением «Астаса хашрика праджняпарамита сутры» (小品般若经). Однако, не удовлетворившись обучением на родине, он в 260 г. решает отправиться за надлежащим толкованием на запад. Чжу Шисин известен как первый китайский паломник, отправившийся за учением за пределы Китая в западном направлении. Он пробыл в Западном крае (西 域) более 20 лет, добрался до Хотана (территория современного Синьцзян-Уйгур­ско­ го автономного района КНР). Во время пребывания там он посвятил себя изучению «Маха праджняпарамита сутры» (大品般若经). Чжу Шисин умер в Хотане, так и не вернувшись в Лоян [5, С. 136-138]. Заслуга Чжу Шисина в истории китайского буддизма значительна. Своим примером – путешествием за буддийскими канонами – он открыл дорогу многим китайским паломникам. Историческим явлением можно признать и то, что он стал пионером и в принятии правил монашеского кодекса. С появлением первых китайских монахов традиция буддийского монашества начинает всё увереннее утверждаться в китайском обществе. О неуклонном росте сангхи в средневековом Китае свидетельствуют следующие данные. В последнем томе буддийской энциклопедии «Фа юань чжу линь» (法苑珠林), составленной в VII в. Дао Ши (道世) и состоящей из 100 томов, говорится, что в период Сун Южных династий (420-479 гг. 南朝宋) в Китае насчитывалось 1913 буддийских монастырей, 3600 монахов и монахинь. В период династии Ци (479-501 гг. 齐) численность монастырей возросла до 2015, монахов и монахинь – до 32500 человек [3, Т. 6. С. 2890]. Во времена династии Лян (502-556 гг. 梁) было 2846 монастырей и 82700 послушников. В период Чэнь (557-589 гг. 陈) количество монастырей составляло 1232, численность монахов – 32000 человек [3, Т. 6. С. 2891]. Значительный рост численности последователей буддизма объясняется рядом объективных политических, социальных, исторических факторов, сложившихся 88 2015 г. №1 (25) на момент распространения буддизма в Китае. Суровые условия смутного времени способствовали увеличению количества верующих, ищущих в буддийских монастырях духовного покоя и стабильности. Нараставший упадок Хань, коррупция в чиновничьей среде, перешагнувшее пределы дворца противоборство евнухов и бюрократии и т.д. – эти проявления кризиса составляли комплекс причин, побуждавших китайцев искать духовного утешения в религии. В этих условиях конфуцианство стало восприниматься в глазах простого населения в качестве одного из символов существующей власти, а следовательно, и символом его деградации. На конфуцианство стала ложиться тень упадка власти. В поисках духовной альтернативы многие китайцы стали приходить к буддизму, подчёркнуто отрешённому от политики, внешне схожему с традиционным китайским учением даосизма, но в то же время привнесшим свежие идеи всеобщего равенства, сострадания и спасения. Именно эти принципы, оказавшиеся идеологически привлекательными в переломный момент китайской истории, в определённой степени способствовали интеграции охваченного политическими, социальными, культурными противоречиями средневекового китайского общества. Наряду со сложными историческими обстоятельствами необходимо отметить и поддержку императорской власти как один из важных факторов, содействовавших укреплению позиции сангхи в Китае. В период династии Лян (502-556 гг. 梁) благодаря деятельности императора Уди (武帝) буддизм существенно укрепился в своих общественных позициях. В 504 г. император Уди принял пять обетов упасака. Этот шаг китайского императора, в сущности, означал придание буддийскому учению статуса государственной религии. Наивысший расцвет буддийской сангхи в Китае относится к рубежу VI-VII вв. К этому времени буддийский элемент уже присутствовал во всех сферах жизнедеятельности китайского общества. В.В. Малявин пишет: «Со второй половины VII в. часть монастырей была взята на казённое содержание, а их монахам вменялось в обязанность молиться о благоденствии царствующего дома. Правительство устанавливало правила и квоты приёма в сангху. Монахи получали специальное удостоверение и приписывались к определённому монастырю. Делами буддийской общины ведали специальные правительственные органы» [4, С. 250]. Постепенно культурный тип буддийского монастыря со своими особыми принципами жизнедеятельности прочно укоренился в духовной традиции Китая и со временем стал восприниматься в качестве неотъемлемого атрибута китайской культуры. К VII в. буддийские монастыри были уже не просто обычным явлением общественной жизни, но и представляли собой влиятельный социальный, экономический, культурный феномен китайской цивилизации. Вокруг монастырей формировались школы и направления китайского буддизма, в их стенах осваивалось богатое письменное наследие индо-буддийской традиции. Монашеская община в Китае стала представлять собой авторитетный социальный институт с собственным устройством, структурой и иерархией. Список литературы 1. Ван Юнхуэй. Чжунго фоцзяо сэнтуань фачжань цзици гуаньли яньцзю (Изучение управления и развития китайской буддийской сангхой) / Юнхуэй Ван. Чэнду: Изд-во Башу, 2003. 360 с. 2. Гао сэн чжуань (Жизнеописания достопочтимых монахов). Комм. Тан Юнтун. Сост. Тан Исюань. Пекин: Изд-во Чжунхуа, 1992. 568 с. 89 • ВЕСТНИК КАЛМЫЦКОГО УНИВЕРСИТЕТА • 3. Дао Ши. Фа юань чжу линь цзяо чжу («Фа юань чжу линь», снабжённый комментариями и редакцией). Серия «Чжунго фоцзяо дянь цзи сюань кань» (Классическая буддийская литература Китая. Избранное): в 6 т. Ред. и коммент. Чжоу Шуцзя, Су Цзиньжэнь. Пекин: Изд-во Чжунхуа, 2003. 2914 с. 4. Малявин В.В. Китайская цивилизация / В.В. Малявин. М.: ИПЦ «Дизайн. Информация. Картография», 2001. 632 с.: илл., карт. 5. Тан Юнтун. Хань вэй лян цзинь нань бэй чао фоцзяо ши (История буддизма периода Хань, Вэй, Западной и Восточной Цзинь, Северных и Южных династий). Т. 1. Пекин, 2006. 6. Хуэй-цзяо. Жизнеописания достойных монахов (Гао сэн чжуань) / пер. с китайского, исслед., коммент. и указатели М.Е. Ермакова: в 3-х т. Т. I (Раздел 1: Переводчики) / отв. ред. Л.Н. Меньшиков. М.: Наука. ГРВЛ, 1991. 251 с. 7. Чебунин А.В. История проникновения и становления буддизма в Китае / А.В. Чебунин. Улан-Удэ: Изд.-полигр. комплекс ФГОУ ВПО ВСГАКИ, 2009. 278 с. 90
