А.Н. СВАЛОВ Первая революция в России и международное
реклама
А.Н. СВАЛОВ Первая революция в России и международное социалистическое движение (некоторые аспекты темы) 1. Исторические преобразования в России в начале XX в. неотделимы от революционных событий 1905–1907 гг., выразивших объективную потребность модернизации страны, как и стремление миллионов людей к новому уровню своего существования1. Начало долгожданной революции в России горячо приветствовали социалисты разных стран и направлений. Движение солидарности с революционной Россией приобрело широкие рамки, и об этом достаточно много писалось в отечественной литературе. Тем не менее, требуются, на мой взгляд, существенные уточнения, необходимость которых связана не столько с привлечением нового конкретно-исторического материала (хотя и он, разумеется, важен), сколько с обобщениями и выводами, свободными от откровенных идеологических пристрастий. Это относится и к международным аспектам революции 1905–1907 гг., нередко 2 остающихся на периферии внимания историков . 2. Первая революция в России была демократической революцией нового типа, во многом не похожей на те, что имели место ранее, в другую историческую эпоху и в другой цивилизационной среде, прежде всего, в странах Запада. Революция вовлекла в свой водоворот народные массы, выявила особую роль пролетариата, в первую очередь, фабрично-заводского, привнесла новые формы борьбы, наиболее ярким примером которых были всеобщие политические стачки. Новизна и размах событий не могли не привлекать повышенного внимания, они побуждали к дискуссиям, порой достаточно острым. При всем этом, мнения зарубежных социалистов совпадали в одном единой оценке последствий революционных событий в России для международного социалистического движения. Революция, в случае успеха – свержения самодержавия, проведения назревших политических и социально-экономических преобразований, – должна была стимулировать и облегчить борьбу европейского рабочего класса за социализм. Самодержавная Россия нередко сравнивалась с ледником, понижающим температуру во всей Европе. Она, по представлениям социалистов, являлась «страшным врагом» для возможной европейской революции и представляла собой постоянную опасность для европейского мира и культуры. Такие оценки были традиционными, поддержанными, в свое время, Ф. Энгельсом, в том числе, в статье «Внешняя политика русского царизма» (1890 г.). Однако в конце XIX– начале XX вв. Россия была отнюдь не такой, как при Николае I, и вряд ли имела возможность прибегнуть к казацким нагайкам с тем, чтобы помешать борьбе европейского пролетариата, возглавляемого социалистическими партиями. Надо признать немалую долю преувеличения зарубежными социалистами реакционности (имея в виду ее внешние аспекты) и агрессивности России. Хотя, разумеется, демократическая Россия, в случае победы революции, выглядела более предпочтительным соседом, чем Россия самодержавная. Еще раз подчеркну: вывод о том, что успешная демократическая революция в России может помочь, создать благоприятный фон для борьбы за социализм в европейских странах, был широко распространен. Он разделялся и российскими социал-демократами, включая В.И. Ленина. Этот вывод важно учитывать при объяснении и освещении движения поддержки и солидарности с Первой русской революцией, организованного социалистами. 4. Сама же возможность ликвидации буржуазного строя увязывалась с пролетарской борьбой и ростом влияния социалдемократов в Европе. Причем, как известно, не исключался вариант мирного завоевания власти посредством парламентских побед, и не случайно широкий отклик находили, например, успехи на выборах Социал-демократической партии Германии. Напоминаю об этом, в частности потому, что в отечественной историографии по-прежнему сохраняется вывод о России как о некоем центре мирового революционного движения. На мой взгляд, от него необходимо отказаться в силу целого ряда причин. Во-первых, само положение о «мировом революционном движении» более чем сомнительно. Действительно, наблюдался волнообразный подъем классовой борьбы, рабочего движения, в том числе, и в 1905–1907 гг. Но так было далеко не везде, и потому «мировой» масштаб явно неприменим. Следует также учесть, что даже в период обострения классовой борьбы непосредственно не выдвигались, как правило, революционные лозунги. К новому, революционному качеству общества в подавляющем большинстве стран, где имелось организованное социалистическое движение, предпочитали продвигаться посредством практической социал-реформистской деятельности. Зачем же сегодня, в духе коминтерновских выводов, продолжать использовать – без необходимой верификации – вывод о «мировом революционном движении»? Вовторых, Россия зарубежными социалистами не могла рассматриваться и не рассматривалась как некий «центр» классовой борьбы и революционного движения. Если иметь в виду марксистскую социалдемократию, то под революционным движением (в соответствии с его целями, прежде всего) имелась в виду борьба за социализм, но примером такой борьбы Россия, разумеется, не была. В ней шла борьба за демократические преобразования, в то время как, повторим, возможность завоевания власти пролетариатом относилась к Европе. Замечу для любителей цитат, что ни в одной работе В.И. Ленина или, скажем, Г.В. Плеханова не обосновывается вывод о России как «центре мирового революционного движения». Новые «исследовательские» изыски в этом отношении, по моему мнению, совершенно не плодотворны и могут быть представляться лишь данью догматизму. 5. Мне представляется, что в актах поддержки и солидарности с революционной борьбой в России ярко проявлялся демократический, культурно-цивилизаторский потенциал международного социалистического движения. Конечно, среди социалистов были разногласия в оценке происходящего в России (в данном случае, сказывалась борьба течений), но это не заслоняло общего стремления поддержать русских революционеров. Значительный вклад в организацию движения солидарности внес II Интернационал как объединение социалистических партий и рабочих организаций, и солидарность с революционной Россией стала постоянной составляющей в его деятельности. Причем, Интернационал и, прежде всего, его исполнительно-координационный орган – Международное социалистическое бюро (МСБ) - сумели объединить усилия социалистов разных стран и течений, инициируя или поддерживая демонстрации и митинги, осуждавшие репрессии царизма, выступая против преследований царской охранкой революционеров за рубежом и против угрозы интервенции в Россию (правда, в значительной мере, преувеличенной). Наиболее масштабной стала интернациональная кампания в связи с первой годовщиной начала революции в России. Напомню также, что был создан «русский фонд» II Интернационала, в который с февраля 1905 по конец июля 1907 г. поступило 142 тыс. французских франков (СДПГ и некоторые другие партии не участвовали в фонде, направляя самостоятельно средства для поддержки российской революции)3. Примеры конкретных проявлений солидарности можно продолжить. Опыт показывал, однако, что неизбежны серьезные затруднения с реализацией инициатив международной социал-демократии в тех случаях, когда отсутствовала согласованная позиция среди самих участников революционной борьбы и социалистического движения в России. Так произошло, например, с предложением Плеханова (1 июня 1906 г.) о рассылке циркуляра МСБ, призвавшего парламентариевсоциалистов разных стран выразить одобрение I Государственной думе, находившейся в тот момент в «полном конфликте с правительством»4. Однако не только большевики, но и бундовцы, эсеры, польские партии сочли издание такого документа неуместным, основываясь, прежде всего, на том, что ведущей фракцией в I Думе были кадеты. В то же время, роспуск Думы вызвал единодушное осуждение и был оценен МСБ как свидетельство «наступления реакционных сил». Развитие движения солидарности с революцией побуждало, требовало от революционных партий России согласованности в инициативах и действиях; от этого во многом зависели возможность и эффективность тех или иных выступлений II Интернационала. Вместе с тем нельзя не заметить, что участие в движении солидарности с революционной Россией стало важнейшим фактором активизации деятельности самого II Интернационала. Благодаря этому поднимался его авторитет как международного объединения, причем не только среди социалистов, но и в демократических кругах в целом. 6. II Интернационал накануне и в годы Первой революции с повышенным вниманием и беспокойством относился к отсутствию идейного и организационного единства в социалистическом движении России. Одним из важных шагов к его преодолению стало определение состава секции России на международных социалистических конгрессах. Пленум МСБ от 9 июня 1907 г. подтвердил наличие для России двух подсекций – социал-демократической и социалистско-революционной – и согласился с тем, что в первую из них входят РСДРП, Бунд, Социалдемократия Латышского края и Армянская Социал-демократическая организация, а во вторую - ПСР, Грузинская партия социалистов-фе- дералистов революционеров и Армянская революционная партия «Дашнакцутюн». Включение новых партий в состав секции России могло происходить только с согласия обеих подсекций; в случае разногласий спорный вопрос передавался для решения Международному бюро. Так, секретарь МСБ К. Гюисманс в отчете Штутгартскому конгрессу II Интернационала отмечал, что образование, применительно к России, двух подсекций, включающих почти все социалистические партии, продвигает к «связке сил», способствующих, по меньшей мере, единству действий5. Отметим, что никаких отдельных секций или подсекций, «подотделов» большевиков на международных социалистических конгрессах не существовало (как, кстати, не было и «отдельной делегации» большевиков на Амстердамском конгрессе 1904 г.). В годы изучению общего и особенного в развитии социалистического движения в России и в зарубежных странах в начале XX в. Важную роль в дальнейшем исследовании этой проблематики могли бы сыграть международные исследовательские проекты. 1 Укажем на новейшую коллективную монографию, подготовленную в Институте российской истории РАН: «Первая революция в России: взгляд через столетие». /Отв. редакторы: А.П. Корелин, С.В. Тютюкин. М., 2005. В связи со 100-летием Первой русской революции были проведены научные конференции в Государственном Историческом музее и Российском государственном социальном университете. (Материалы конференций публикуются). 2 См. Призвание историка. Проблемы духовной и политической истории России. М., 2001. С.19. 3 См. Свалов А.Н. Из истории Второго Интернационала. СПб.; М., 1996. С. 86. 4 Философско-литературное наследие Г.В. Плеханова. М.,1973. Т. II. Г.В. Плеханов и международное рабочее движение. С. 287. 5 Cм. Propositions et projets de résolutions avec rapports explicatifs présentés au Congrès socialiste international de Stuttgart (18–24 août 1907). Bruxelles, 1907. P. XIV, XXIX. 6 Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 47. С. 10.
