ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ СООТНОШЕНИЯ ЗАГОЛОВКА И ТЕКСТА Рожко

ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ СООТНОШЕНИЯ
ЗАГОЛОВКА И ТЕКСТА
Рожкова Ю.Е.
Алтайская государственная академия образования имени В.М. Шукшина
Бийск, Россия
EXPERIMENTUAL RESEARCH OF TITLE AND TEXT RATIO
Rozhkova Yu.E.
Altai State Academy of Education
Biysk, Russia
В условиях все увеличивающейся информационной доступности и
перенасыщенности очень важно уметь отсеивать ненужную информацию и
выбирать важную. Заголовок, являясь неотъемлемой частью любого текста,
остается для реципиента наиболее удобным средством ознакомления и
выбора материалов, он выполняет функцию поискового элемента и
выступает ориентиром для читателя в бесконечном потоке информации.
Лингвисты определяют заголовок по-разному, выдвигая на первый план
его различные свойства. Например, для М.Н. Кожиной заголовок – это
текстовый знак, который является обязательной частью текста и имеет в нем
фиксированное положение [3]. С.Д. Кржижановский в своей книге «Поэтика
заглавий» указывает на то, что «заглавие постепенно <…> раскрывается в
книгу: книга и есть развернутое до конца заглавие, заглавие же – стянутая до
объема двух-трех слов книга» [4].
Заголовок и текст представляют собой две части одного целого,
функционирующие вместе, но находящиеся в различном соотношении.
Целью нашего исследования является описание типов соотношения
заголовка и текста на материале текстов двух функциональных стилей:
публицистического и научного. В работе выделяются следующие типы
соотношений заголовка и текста: заголовок как знак, заголовок как часть
текста, заголовок как компрессированный текст, как первичный и как
вторичный текст.
В связи с этим ставится определенный круг задач:
1) Рассмотрение тех положений теории знака и теории текста, которые
являются важными для раскрытия того или иного типа соотношения;
2) выделение знаковых свойств для описания заголовка как знака;
3) выделение текстовых свойств, которые являются значимыми для
определения заголовка как части текста, заголовка как компрессированного
текста и заголовка как первичного и как вторичного текста;
4) описание в рамках обозначенной проблемы типов соотношения
заголовка и текста;
5) экспериментальная верификация выявленных типов соотношения
заголовков и текстов, относящихся к двум функциональным типам речи:
публицистическому и научному.
Объектом исследования являются заголовки и тексты, современных
авторов, относящиеся к публицистическому и научному стилю.
Предметом являются различные типы соотношений заголовка и текста в
системном и антропоцентрическом аспектах.
Гипотеза: мы полагаем, что в зависимости от актуализации того или
иного типа соотношения заголовка и текста на первый план выходят
различные объективные факторы, которые в разной степени проявляются в
рамках выделенных соотношений.
В качестве материала в работе использовались экспериментальные
данные в количестве 80-ти анкет, полученные путем психолингвистического
эксперимента.
На разных этапах работы использовались методы: при определении
теоретической базы исследования – анализ и обобщение учебной и
монографической литературы, на стадии подготовки к эксперименту и его
проведения – отбор материала (тексты публицистических и научных статей),
метод направленного психолингвистического эксперимента, на стадии
обработки экспериментальных данных - количественные методы обработки,
метод моделирования (модели соотношения заголовка и текста), приемы
сравнения, обобщения, классификации.
Научная новизна работы состоит в системном описании пяти типов
соотношения заголовка и текста научного и публицистического стиля с
позиций языковой системы и языковой личности.
Практическая значимость исследования заключается в возможности
использования рассматриваемого материала и результатов его анализа в
лекционных курсах по филологическому анализу текста, журналистике,
отчасти психолингвистике. Систематизированный материал может быть
использован для работы литературных редакторов и практикующих
журналистов. Данный материал может быть полезен филологам для
углубления и систематизации знаний в рамках решаемой проблемы.
Глава 1. Теоретические предпосылки экспериментального
исследования проблемы соотношения заголовка и текста
В данной главе рассматриваются пять типов соотношения заголовка и
текста, выявляются объективные факторы, наиболее существенные для
каждого типа соотношения.
1.1
Типы соотношения заголовка и текста
Для рассмотрения заголовка как знака необходимо ознакомиться с
некоторыми положениями семиотики. Для рассмотрения заголовка как части
текста, заголовка как компрессированного текста, заголовка как первичного и
вторичного текстов необходимо обратиться к теории текста.
1.1.1 Заголовок как знак
Каждый знак представляет собой единство плана выражения (далее ПВ)
и плана содержания (далее ПС) [8]. Связь этих сторон осуществляется с
помощью устойчивых ассоциаций - интерпретант.
Существует
три
типа
элементарных
знаков,
определяющихся
отношениями между ПВ и ПС: иконические (подобие ПВ и ПС),
индексальные, или указательные (отношения смежности), символические,
или условные (связь ПВ и ПС основана на договоренности) [6].
Заголовок как знак может быть рассмотрен как самодостаточная
(автосемантичная)
сущность
и
как
сущность
синсемантичная,
функционирующая в связи с текстом. В первом случае, для реципиента
заголовок
как
определенная
лексико-синтаксическая
конструкция,
представляющая конкретную семантику, выступает в качестве ПВ и является
обозначением конкретной темы или идеи (ПС). До прочтения содержания
заголовка он визуально идентифицируется как заголовок и выступает в
качестве символического немотивированного знака. Интерпретантой на
этом
этапе
являются
графически-выделительные
средства,
которые
обеспечивают опознание заголовка. В момент чтения, когда происходит
первичное восприятие смысла заголовка (но не осознание), он является
полумотивированным знаком-индексом, указывающим на предметы и
явления действительности, упоминаемые в заголовке. После прочтения и
осознания заголовка, он становится мотивированным знаком-символом. ПС
и ПВ автосемантичного заголовка с позиций продуцента будут изменяться в
зависимости от этапа создания заголовка, т.к. намеченная идея или проблема
будет конкретизирована после создания текста.
Во втором случае, рассматривая заголовок как синсемантично
функционирующий знак с позиций реципиента, в качестве ПВ будет
выступать заголовок, а в качестве ПС обозначаемый им текст. На первом
этапе восприятия, до прочтения текста заголовок представляет собой
индексальный знак, указывающий на текст, интерпретантой является
расположение этого текста по отношению к данному заголовку. Во время
чтения текста происходит сопоставление содержания заголовка и статьи, и
заголовок становится полумотивированным условным знаком. После
прочтения всего текста заголовок переходит в мотивированный условный
знак. В 2 последних случаях интерпретантой являются ассоциативные связи,
возникающие в сознании реципиента и его интерпретационные возможности.
Рассматривая заголовок как синсемантично функционирующий знак с
позиций продуцента, нельзя однозначно определить структуру знака, потому
что на начальном этапе создания есть только замысел, включающий
заголовок и текст в первоначальном виде.
1.1.2
Заголовок как часть текста
Лингвистический энциклопедический словарь определяет текст как
«объединенную смысловой связью последовательность знаковых единиц,
основными свойствами которой являются цельность и связность» [5].
Заголовок как часть текста, оказывая влияние на признаки, свойства и
категории текста, функционирует только синсемантично и
может быть
рассмотрен с точки зрения субъекта действия и этапа восприятия. Цельность
и
связность
основные
категории,
отражающие
содержательные
и
структурные свойства текста соответственно. Членимость подразумевает
существование дискретных единиц. Показателем информативности текста
является количество информации, являющейся новой. Континуальность
текста
представляет
собой
развертывание
событий
во
времени
и
пространстве. Антропоцентричность указывает на на читателя и автора.
Создавая текст, автор ориентируется на предполагаемого читателя, который,
прочитывая текст, может узнать за ним личность автора. Эмотивностью,
являющуюся составной частью модальности, называют способность текста
управлять чувствами читателя. Понятие интертекстуальности связано с
формированием
текстов
на
основе
текстуального
наследия,
что
свидетельствует о неизбежности наличия в новых текстах эксплицитных и
имплицитных цитат. Интерактивность заключается во взаимодействии
реципиента и текста: происходит информационный обмен, переживание
семантики, осуществляется интерпретация текста [7].
Принято выделять три этапа восприятия заголовка: непосредственное
восприятие (интерпретация заголовка до текста), динамическое восприятие
(интерпретация
заголовка
в
тексте)
и
окончательное
(интерпретация заголовка по окончании текста) [1].
восприятие
На этапе дотекстового восприятия заголовок, являясь для реципиента
важным поисковым элементом, предваряет текст, привлекает к нему
внимание. Актуализируя фоновые знания реципиента, заголовок задает
коннотацию текста, закладывает начало текстовой интерпретации.
На
этапе
динамического
восприятия
в
сознании
происходит
сопоставление заголовка с текстом, постепенная расшифровка первого, т.е.
корректировка горизонта ожидания происходит по мере чтения всего текста.
Окончательное и полное понимание заголовка условно и связано с
понятием множественной интерпретирумости. Соотношение интерпретации
реципиента и значения, вкладываемого в текст продуцентом, варьируются в
зависимости от многих факторов, к которым можно отнести тип текстовой
информации (фактуальная, концептуальная, подтекстовая).
С позиций продуцента на начальном этапе создания текста, когда
существует только замысел, нельзя разграничить в нем заголовок и текст:
замысел является синкретичным объектом, включающий оба элемента. На
втором этапе создания, приобретая конкретное выражение, замысел
раздваивается: с одной стороны, приобретая конкретную форму, он
расширяется и становится текстом, с другой – все более, но не до конца
конкретизируется, не получая конкретного конечного выражения. На
завершающем этапе создания статьи, когда текст полностью завершен,
происходит
выбор
окончательного
варианта
заголовка,
наиболее
подходящего данному тексту.
1.1.3
Заголовок как компрессированный текст
Понятие информационной компрессии подразумевает «сжатие плана
означающего при сохранении плана означаемого» [2].
Заголовок как компрессированный текст, с одной стороны, может
функционировать только автосемантично, но являясь исходным пунктом
разворачивания текста или сверсткой текста статьи, он должен быть
рассмотрен и в связи с текстом. Компрессированный текст включает в себя
не только процессы свертывания информации и повторной номинации, но и
понятие множественной интерпретации, которая обусловлена тем, что
потенциальный текст шире, чем его конкретная реализация.
Широта
потенциального
текста
(для
продуцента
–
на
этапе
разворачивания замысла, для реципиента – на первом этапе восприятия
заголовка) зависит от индивидуальных особенностей субъектов действия и от
внешних факторов окружающей среды.
Заголовок отражает тему, идею или проблему статьи, не раскрывая их
полно и детально, а значит, является сверсткой данной в тексте информации.
Расширяя свою семантику, в послетектовом периоде восприятия статьи
заголовок становится для реципиента единицей повторной номинации всего
текста и способен вызывать в его сознании стойкие ассоциации.
Заголовок как компрессированный текст равен тексту, что дает
возможность анализа его текстовых свойств и категорий. Категория
цельности проявляется в данном случае синтагматически, а связность
указывает на формальную завершенность структуры. Информативность
подразумевает
высокую
прагматичности
степень
информации.
компрессированного
текста
информационной
насыщенности
Антропоцентричность
видится
в
широчайших
заголовка
и
как
возможностях
интерпретации текста. Эмотивность и модальность выражаются в
выстраивании интерпретации по пути авторского отношения к проблеме, в
перенятии реципиентом тональности. Интертекстуальность проявляется в
потенциале компрессированного текста, реальное выражение которого имеет
разнообразные связи с его возможными вариантами. Интерактивность
состоит в сличении конкретной реализации текста с образами его вариантов.
1.1.4
Заголовок как первичный и вторичный текст
Первичными являются тексты, интерпретируемые вторичными,
создающимися на базе первых. Т.е. смыслы, порождаемые текстомисточником, интерпретируют исходный текст и являются по своей природе
вторичными.
Первичный
текст
до
появления
вторичного
является
единичным: противопоставление первичный-вторичный возможно при
наличии 2 элементов, функционирующих только в связи друг с другом.
Для реципиента заголовок, предваряя текст и являясь текстом
первичным, его также замыкает, становясь вторичным. Для заголовка как
первичного автосемантичного текста с точки зрения текстовосприятия,
характерно
существование
только
в
предтекстовом
периоде.
В
послетекстовом периоде заголовок приобретает новый смысл, и заголовок
становится вторичным по отношению к себе.
Для реципиента в предтекстовом и текстовом периоде синсемантичный
заголовок всегда будет первичным, а текст статьи вторичным. В
послетектовом периоде заголовок будет являться вторичным текстом
вторичного текста статьи или вторичным текстом заголовка предтекстового
периода. С позиций продуцента вопрос первичности-вторичности заголовка
и текста является неоднозначным по причине синкретичности замысла.
Итак, мы рассмотрели пять типов соотношения заголовка и текста, для
каждого из которых существенны различные факторы (выбор субъекта
действия, тип информации, тип функционирования и т.д.), проявляющиеся в
различной степени, зависящей, от стиля речи и типа публикации, что
позволяет называть их аспектуальными характеристиками текста.
Глава 2. Экспериментальное исследование
проблемы соотношения заголовка и текста
Для верификации достоверности выдвинутых теоретических положений
обратимся к направленному ассоциативному эксперименту.
2.1 Описание эксперимента
Экспериментальный материал. Для проведения эксперимента были
выбраны 4 текста (См. Приложение 1, 2, 3, 4): 2 статьи публицистического
стиля из периодического печатного издания «Бийский рабочий» (№26/2013)
и 2 текста тезисов научных статей из сборника «Русский язык: исторические
судьбы и современность: III Международный конгресс исследователей
русского языка (Москва, МГУ им. М.В. Ломоносова, филологический
факультет, 20-23 марта 2007 г.): Труды и материалы».
Выбор
жанра
заголовками,
(статья,
тезисы)
соответствующими
или
обусловлен
не
малым
объемом
соответствующими
и
текстам.
Публицистические тексты имеют заголовки «Снежные псы» и «Благодарная
память потомков», научные тексты имеют заголовки «Любим ли мы свои
имена?»,
«О
нормативности
сочетаний
имен
существительных
с
собирательными числительными оба (обе) в современном русском языке»).
Исходная гипотеза: Различные аспектуальные характеристики текста
заголовка являются факторами, обусловливающими характер соотношения
заголовка и текста при их восприятии носителями языка.
Испытуемые: 80 человек в возрасте от 20 до 24 лет, студенты и
выпускники филологического факультета АГАО им. В.М. Шукшина.
Процедура эксперимента: Для каждого текста была создана анкета,
состоящая из трех частей: первую часть составили задания, нацеливающие
реципиента на работу с заголовком до прочтения текста статьи, что
позволило определить горизонт ожидания, направление интерпретации,
значение заголовка в предтекстовом периоде; вторая часть анкеты состояла
из заданий, ориентирующих испытуемых на работу с заголовком и первым
абзацем текста, что обеспечило изучение степени корректировки горизонта
ожидания, выяснение вектора разворачивания текста, анализ изменения
значения заголовка в текстовом периоде; третья часть включала в себя
задания, связанные с прочтением текста статьи в полном объеме, работой с
текстом и заголовком, анализ которых позволил проследить изменение
значения заголовка в послетекстовом периоде и обнаружить характер связей,
установившихся между заголовком и текстом.
Обработка данных: В результате эксперимента по каждому тексту мы
получили 20 анкет. Выбранные заголовки и тексты рассматривались с точки
зрения
стилевой
принадлежности,
возможности
функционирования
(автосемантия, синсемантия), этапа восприятия, актуализирующего процессы
свертывания или развертывания информации.
Результаты: Данные, полученные в эксперименте, обрабатывались в
соответствии с алгоритмом, представленным в таблице 1.
Таблица 1: Алгоритм анализа текста с позиций реципиента
Заголовок
Период
Автосемантичный
Предтекстовый 1. Выступает как знак,
Синсемантичный
1. Выступает как знак, как
компрессированный
часть текста и как
(потенциальный) текст
компрессированный текст:
и как первичный (по
является точкой отсчета
отношению к
интерпретации, задает ее
интерпретирующим
направление;
текстам): задает тему,
2. Актуализируются
идею;
процессы развертывания
2. Актуализирует
информации;
процессы развертывания 3. Происходит построение
информации, провоцирует вторичного
создание
интерпретирующего текста
интерпретирующих
(без связи с текстом статьи!).
текстов; потенциальный
текст ограничивающиеся
типом заложенной
информации,
высвеченной в
формулировке заголовка.
Текстовый
1. Выступает как знак;
1. Выступает как знак, как
2. Происходит
часть текста и как
конкретизация ПС, текст
первичный текст:
выступает в качестве
выясняются связи заголовка
интерпретанты.
и текста, происходит
сличение смыслов,
корректировка темы.
Послетекстовый 1. Выступает как знак и
1. Выступает в качестве
как вторичный текст;
знака, части текста,
2. Происходит
компрессированного и
окончательное
вторичного текста: является
определение ПС и
средством повторной
приращение нового (по
номинации, в сжатой форме
содержанию текста)
представляет весь текст;
смысла и ограничение
2. Происходит конечное
интерпретирующего
выстраивание связей между
текста (компрессия).
заголовком и текстом.
2.2 Анализ типов соотношения заголовка и текста
в публицистических и научных статьях
Перейдем к анализу типов соотношения заголовка и текста в каждой
статье с учетом экспериментальных данных.
2.2.1 Проявление типов соотношения заголовка и текста
в публицистической статье «Снежные псы»
Заголовок «Снежные псы», функционирующий в публицистической
статье, может быть рассмотрен как автосемантичный и синсемантичный
знак с позиций реципиента. В случае автосемантии (ПВ - «Снежные псы»,
ПС – выражение данной темы, идеи) на 1 этапе восприятия заголовок будет
являться символическим немотивированным знаком. В послетекстовом
периоде происходит окончательное определение ПС (32л., 113р., примерно
3,5р. на 1л., количество совпадений увеличивается) и автосемантичный
заголовок становится мотивированным знаком-символом, обозначающим
самого себя. Заголовок как синсемантичный знак в предтекстовом периоде
(ПВ - «Снежные псы», ПС – текст) только указывает на текст, т.е. является
немотивированным индексальным знаком. В текстовом периоде заголовок
становится полумотивированным знаком: количество л. уменьшается с 21 до
13, а количество р. увеличивается с 56 до 94, что позволяет говорить о
высокой степени конкретизации ПС. В послетекстовом периоде заголовок
становится мотивированным условным знаком: из 32л., 115р., выделенных в
качестве ключевых слов послетекстового периода, в тексте встречаются 25л.,
99р., что говорит о сильных связях заголовка и текста.
Являясь частью текста, заголовок «Снежные псы» может быть
рассмотрен только синсемантично. По мнению информантов, данный
заголовок больше подходит для художественного стиля (публицистический –
5р., художественный – 15р.). В предтекстовом и текстовом периодах,
выделяются 2 общие лексемы (собака – 6р., хаски – 2р.), корректировка
горизонта ожидания составляет 30л., 134р. В формулировках ожидаемых
событий проявились все типы информации: фактуальная - 88 р., подтекстовая
– 5р., концептуальная – 11р. Послетекстовый период обнаруживает тесные
связи заголовка и текста: 25л., 99р. из 32 выделенных л., 115р.
Заголовок «Снежные псы» как синсемантичный компрессированный
текст в послетекстовом периоде предполагает актуализацию процессов
информационной
компрессии, хорошо прослеживющихся в сравнении
количества слов текста статьи (264-20 слов-повторов=244 л.) с количеством
лексем, использованных при подборе нового заголовка: из 244л. текста
остается только 25л. при наличии 24 различных формулировок заголовка.
Рассмотрение
заголовка
«Снежные
псы»
как
автосемантичного
первичного текста в предтекстовом периоде становится возможным, если в
качестве
вторичного
текста
выделить
интерпретирующие
тексты,
порожденные информантами. Заголовок как первичный синсемантичный
текст начинает проявлять себя только в текстовом периоде, когда происходит
установление связей с текстом статьи. В послетекстовом периоде, обобщая и
называя текст, заголовок выступает как вторичный текст, наращивая новый
смысл в 11л. Связи между заголовком и текстом обнаруживаются в
совпадении реакций послетекстового периода с лексемами текста: 25 из 32 –
совпадение ключевых слов, 14 из 25 – совпадения при подборе заголовка, 16
из 29 - в послетекстовой синонимии.
2.2.2 Проявление типов соотношения заголовка и текста
в публицистической статье «Благодарная память потомков»
Заголовок «Благодарная память потомков», функционирующий в
публицистической статье, может быть рассмотрен как автосемантичный и
синсемантичный знак с позиций реципиента. В случае автосемантии (ПВ «Благодарная память потомков», ПС – выражение данной темы, идеи) на
первом
этапе
восприятия
заголовок
будет
являться
символическим
немотивированным знаком. В послетекстовом периоде заголовок становится
мотивированным знаком-символом, обозначающим самого себя, происходит
оформление ПС: количество единичных реакций уменьшается, число
совпадений увеличивается (примерно 3,4р. на 1 л.). Заголовок как
синсемантичный знак в предтекстовом периоде является немотивированным
индексальным знаком и имеет стуктуру: ПВ - «Благодарная память
потомков», ПС – текст. Уже в предтекстовом периоде ПС представлен
конкретно: количество л. уменьшается с 30 до 25, при увеличении числа
реакций с 91 до 119.
Являясь частью текста, заголовок «Благодарная память потомков»
может быть рассмотрен только синсемантично. По мнению большинства
информантов,
заголовок
подходит
для
публицистической
статьи
(публицистический – 14р., художественный – 6р.). Корректировка горизонта
ожидания составляет 61л., 130р.: количество л. с 47, 76р. уменьшается до 26,
88р., при этом уменьшается количество единичных реакций, степень
совпадения увеличивается с 1,6 (76/47) до 3,4 (88/26) на 1 л. В
формулировках ожидаемых событий и фактов проявились все типы
информации: подтекстовая – 5р., фактуальная – 87р., концептуальная – 3р.
Послетекстовый период обнаруживает тесные связи заголовка и текста:
число лексических совпадений с текстом в предтекстовом периоде
составляет 12л., 35 р., послетекстовом периоде оно увеличивается до 26л.,
83р. из 26 выделенных л., 88 р., т.е. все выделенные л. встречаются в тексте.
Заголовок «Благодарная память потомков» как автосемантичный
компрессированый текст имеет большой интерпретационный потенциал,
множество векторов развертывания текста: несмотря на стереотипность
заголовка, мы получили большое количество единичных реакций: всего 96 л.
(132 р.), т.е. на одну лексему приходится примерно 1,4 р. Заголовок как
синсемантичный компрессированный текст в послетекстовом периоде
предполагает актуализацию процессов информационной
которую
подразумевает
процесс
вторичной
компрессии,
номинации
текста
в
послетекстовом периоде: из 175 слов текста при составлении заголовков
информанты используют только 30л. при наличии 14 вариантов заголовка.
В качестве автосемантично функционирующего первичного текста
заголовок «Благодарная память потомков» может выступать при выделении в
качестве вторичных текстов, порождаемых информантами интепретирующих
реакций. 3л. заголовка разрастаются до 96 р., увеличиваясь в 32 раза. В
послетектовом периоде бывший первичным заголовок выступает по
отношению к себе в качестве вторичного текста. Актуализируются процессы
свертывания информации с приращением новых смыслов: вычислив разницу
между количеством лексем, использующихся для повторной номинации и
количеством их совпадений с лексемами текста: 30-15=15, получим
приращение смысла в 15 л. Заголовок «Благодарная память потомков» как
первичный синсемантичный текст начинает проявлять себя в текстовом
периоде посредством связей (или отсутствия таковых) с текстом статьи,
обнаруживающихся
путем
сопоставлений
реакций
текстового
и
послетекстового периода: из 20 вопросов, ответы на которые информанты
предполагали найти в тексте, мы можем судить только о 16, содержание
которых подразумевает наличие факутальной информации. В послетектовом
периоде информанты не получили ответов на 13 вопросов предтекстового
периода (судьба музея, существует ли он сейчас – 13; экспонаты – 12; Что это
за музей? – 7; Значение музея для города – 5; Руководитель музея – 4; Где
находится музей – 1; Как часто его посещают, сколько людей и кто – 4; Что
вызывало больший интерес у посетителей музея – 3; Какое участие в судьбе
музея принимают бийчане – 1; Чем прославилась эта дивизия? – 9; Кто такой
Кузнецов? Где работал – 4; Почему Кузнецов стал воспитателем – 1; Почему,
зачем он решил открыть музей – 7). Таким образом, несмотря на то, что
заголовок «Благодарная память потомков» замечанию информантов, является
речевым
штампом,
как
первичный
текст,
задавая
только
вектор
интерпретации, он не обнаруживает сильных связей с текстом статьи,
выступающим в качестве вторичного. В послетекстовом периоде, придавая
тексту цельность, заголовок сам выступает в качестве вторичного текста.
Вторичность обнаруживается в совпадении реакций послетекстового периода
с лексемами текста:
26 из 26 – совпадение ключевых слов, 15 из 30 –
совпадения при подборе заголовка, 31 из 36 - в послетекстовой синонимии.
2.2.3 Проявление типов соотношения заголовка и текста
в научной статье «Любим ли мы свои имена?»
Заголовок «Любим ли мы свои имена?», функционирующий в научной
статье, может быть рассмотрен как автосемантичный и синсемантичный
знак с позиций реципиента. Структура автосемантичного знака: ПВ «Любим ли мы свои имена?», ПС – выражение темы с последующей
конкретизацией
в
послетекстовом
периоде:
количество
реакций
уменьшается с 42 л., 80 р. до 27л., 87 р., увеличивается число совпадений на 1
л. (примерно с 1,9 до 3,2) Из немотивированного условного знака заголовок
перерастает
в
мотивированный
условный
знак.
Заголовок
как
синсемантичный знак меняет структуру: в качестве его ПС выступает текст
статьи. В зависимости от этапа восприятия меняется и тип знака:
немотивированный
индексальный
знак
перерастает
сначала
в
полумотивированный условный знак, а затем становится мотивированным
символическим знаком. Отличительной особенностью синсемантичного
заголовка «Любим ли мы свои имена?» как знака является то, что в
текстовом периоде
расширение:
происходит не конкретизация ПС, а
количество
вариантов
реакций
в
текстовом
напротив,
периоде
увеличивается с 25л., 111р. до 56л., 102 р. Это объясняется ситуацией
когнитивного диссонанса, возникающей в сознании реципиента на текстовом
этапе восприятия: происходит несовпадение ожиданий информанта с
реальным содержанием текста. В послетекстовом периоде заголовок как знак
обнаруживает сильные связи с текстом: из 27 вариантов реакций, 87р. с
лексемами текста совпадает 23 варианта, 83р., т.е. не совпало только 4
единичных варианта.
Являясь частью текста, заголовок «Любим ли мы свои имена?» в
предтекстовом периоде обнаруживает очень слабые связи с текстом статьи.
Ожидания реципиентов оформились следующим образом (публицистический
– 16р., художественный – 4р.): журналистский опрос на улице, эссе или
публицистическая статья – 8; отношение людей к своим именам и формам
имени – 8; как люди предпочитают называть знакомых – 1; влияние имени на
судьбу – 3; значение имени для человека – 2; о появлении новых имен – 1;
имя и его толкование - 5; ориентировалась на художественный текст – 2.
При отсутствии расчета на научный стиль, были выявлены следующие
реакции: о науке об именах – 2; об ассоциативном ореоле имени – 1.
Информанты характеризовали заголовок по-разному: несоответствие стилю
статьи отметили 4 реципиента («Вступает в противоречие с содержанием в
стилистическом плане» - пишет один из испытуемых), на отсутствие
отражения проблемы и идеи указали двое, еще двое отметили, что «заголовок
обращен к читателю»; 5 информантов подчеркнули, что заголовок задает
тему и вызывает интерес читателя. Сложившуюся ситуацию можно
прокомментировать словами одного из испытуемых: «Оторванный от
контекста, заголовок дезориентирует, однако, если бы я увидела такой
заголовок в научном сборнике, я бы заинтересовалась». Корректировка
горизонта ожидания составляет 51л. (103р.): количество вариантов реакций в
послетекстовом периоде уменьшается с 42л.,80р. до 27л., 87р., при этом
уменьшается
количество
единичных
реакций,
степень
совпадения
увеличивается с 1,9 до 3,2 на 1 л. Ключевые слова предтекстового и
послетекстового периодов совпадают в 9 л. (32р.). Формулировки ожидаемых
событий и фактов содержат подтекстовую - 1, концептуальную - 17 и
фактуальную
–
информацию.
43
Сопоставление
ключевых
слов
послетекстового периода с лексическим уровнем текста, позволяет говорить
о наличии сильных связей между заголовком и текстом в послетекстовом
периоде: из 27л., 87 р., в тексте статьи наличествуют 23л., 83р. Проследить
характер
связей также
помогает послетекстовая
синонимия:
из 45
синонимических реакций 21л. встречается в тексте. Количество совпадений
составляет менее пятидесяти процентов и свидетельствует о вариативности
интерпретирующих текстов и приращении смысла.
Как автосемантичный и синсемантичный компрессированный текст в
дотекстовом периоде заголовок «Любим ли мы свои имена?» проявляется в
ассоциативных полях: 117 вариантов при 91 единичной р., что подтверждает
широкий
интерпретирующий
синсемантичный
потенциал
компрессированный
текст
текста.
Заголовок
послетекстового
как
периода
проявляет себя в процедуре подбора заголовка в послетекстовом периоде: 8
различных вариантов формулировок заголовка представлены 22 лексемами,
из которых 18 совпадают с лексемами текста (720л.), т.е. заголовок «Любим
ли мы свои имена?» как компрессированный текст выражает содержание
всего текста в объеме меньшем текста статьи почти в 33 раза (720/22).
Автосемантично
функционирующий
первичный
текст
заголовка
существует при выделении в качестве вторичных текстов, порождаемых
информантами ассоциативных реакций: 5 слов заголовка расширяются до
117р., увеличиваясь примерно в 23 раза. Приращение смысла заголовка как
автосемантичного вторичного текста постетекстового периода можно
рассчитать, сравнив количество слов использующихся при вторичной
номинации с количеством их совпадений с лексемами текста, т.е.
приращение смысла составит 22–18=2 л. В качестве синсемантичного
первичного текста заголовок может быть рассмотрен в текстовом и
послетектовом периодах.
Связь первичного и вторичного текстов можно проследить, сопоставив
ожидаемую информацию с реальной информацией текста. Из 32 вопросов,
ответы на которые информанты полагали узнать из текста, 10 остались без
ответа несмотря на конкретность научного стиля (Самые популярные имена;
Как правильно подобрать имя – 3; Какое значение имеют формы имени в
жизни человека?; Самые редкие имена? Необычные?; Как влияет имя на
судьбу человека и
влияет ли?; Как имя определяет характер человека?;
Каким образом связаны имена и месяцы рождения людей?; Понятие
ономастики – 2; Какие именно имена были выбраны для исследования? По
какому принципу? В каком количестве?). Исходя из характера вопросов,
можно заключить, что некоторые информанты после прочтения первого
абзаца не успели переориентироваться на научный стиль. Вопросы,
касающиеся научной информации, остались без ответа по причине того, что
каждая научная статья, не может начинаться с исторической справки
развития конкретной области и терминологического минимума. Заголовок
как первичный текст обнаруживает умеренную силу связи с текстом статьи.
Вторичность
заголовка
обнаруживается
послетекстового периода с лексемами текста:
в
совпадении
реакций
23 из 27 – совпадение
ключевых слов, 18 из 22 – совпадения при подборе заголовка, 21 из 45 - в
послетекстовой синонимии.
2.2.4. Проявление типов соотношения заголовка и текста
в научной статье «О нормативности сочетаний
имен существительных с собирательными числительными оба (обе)
в современном русском языке (по наблюдениям над устной речью)»
Заголовок «О нормативности сочетаний имен существительных с
собирательными числительными оба (обе) в современном русском языке (по
наблюдениям над устной речью)», функционирующий в научной статье,
может быть рассмотрен с как автосемантичный и синсемантичный знак с
позиций реципиента. Структура автосемантичного знака представлена
планом выражения «О нормативности сочетаний имен существительных с
собирательными числительными оба (обе) в современном русском языке (по
наблюдениям над устной речью)» и планом содержания – выражение темы,
которая представлена 31 вариантом, 66 р. с последующей конкретизацией в
послетекстовом периоде до 22 единиц, 84 р. Число совпадений на 1 л.
увеличивается с 2,1 до 3,8, что свидетельствует небольшой степени
абстрактности ПС предтекстового периода. Заголовок как синсемантичный
знак в качестве ПС включает в свою структуру текст статьи. Степень
изменения ПС в текстовом периоде очень мала (всего 26 л.), количество
вариантов в предтекстовом и текстовом периодах составляет 24 и 22 при
совпадении 10 вариантов, что говорит о малой интерпретирующей
возможности заголовка. Примечательно, что связь с текстом статьи сильна
уже в предтекстовом периоде: 13 совпадений, 44 р. из 31, 66 р., т.е. не
совпало 18 л., единичность употребления которых составляет около 1,2. В
послетекстовом периоде обнаруживается только 1 несовпадение, набравшее
3 реакции (л. «норма», коррелирующая со словами «употребление» и
«сочетание», которые встречаются в реакциях и тексте статьи).
Являясь частью текста, заголовок на протяжении всех периодов
восприятия обнаруживает сильные связи с текстом статьи. 20 информантов
из 20 отнесли данный заголовок к научному стилю, это послужило
разворачиванию интерпретирующих текстов в направлении реального
разворачивания
текста.
Реципиенты
указывали
на
то,
что
точная
формулировка заголовка, исчерпывая тему, способствовала предугадыванию
содержания
(5р.).
Несмотря
на
высокую
степень
конкретности,
корректировка горизонта ожидания все же наличествует: количество
совпадений с лексемами текста увеличивается к послетекстовому периоду с
13 из 66л. до 21 из 22л., при этом уменьшается количество единичных
реакций и количество реакций, приходящихся на 1 л. увеличивается с 2,2 до
3,8 (корректировка горизонта ожидания = 31л.). Формулировки ожидаемых
событий и фактов содержат концептуальную – 4 и фактуальную - 17
информацию. Проследить характер связей также помогает послетекстовая
синонимия: из 31 синонимической р. в тексте встречаются 22 л., что не
отрицает доли вариативности интерпретирующих текстов, состоящей, как
правило, в обобщении («средство общения», «самостоятельная часть речи»,
«соотношение» и др. реакции, не совпавшие с л. текста).
Как автосемантичный и синсемантичный компрессированный текст в
дотекстовом периоде заголовок проявляется в ассоциативных полях: 183
варианта при 297 р, 13р. на 1л., что гораздо меньше количества реакций,
приходящихся на 1л. заголовка в других текстах, что свидетельствует о
меньшем потенциале развертывания заголовка: «Снежные псы» - 103/2=51,5;
«Благодарная память потомков» - 96/3=32; «Любим ли мы свои имена?» 117/4=29,2. Заголовок как синсемантичный компрессированный текст
послетекстового периода проявляет себя в сравнении количества слов текста
статьи (662) с количеством лексем, используемых при составлении нового
заголовка: 12 л. (2 варианта формулировки), 10 из которых присутствуют в
тексте, т.е. компрессия заголовка (662/12) 55 раз.
В качестве автосемантично функционирующего первичного текста
заголовок может выступать при выделении в качестве вторичных текстов,
порождаемых информантами ассоциативных реакций: 14 слов заголовка
расширяются до 183 реакций, увеличиваясь примерно 13 раз. Приращение
смысла заголовка как автосемантичного вторичного текста постетекстового
периода составит разница количества слов, использующихся при вторичной
номинации, и количества их совпадений с лексемами текста: 12–10=2 л.
Связь заголовка как синсемантичного первичного текста с вторичным
текстом проявляется при сопоставлении ожидаемой информации с реальной
информацией текста. Обобощенный или слишком узкий характер некоторых
вопросов исключал возможность наличия ответа на них в статье: из 21
вопроса, 6 остались без ответа (Определения имени существительного,
числительного; перечисление и описание разрядов существительных; как
иностранцы осваивают это правило?; Значение данной проблемы в СРЛЯ;
Точки зрения на проблему - все реакции единичны). Признаки заголовка как
вторичного текста обнаруживаются в совпадении реакций послетекстового
периода с лексемами текста: 21 из 22 – совпадение ключевых слов, 10 из 12 –
совпадения при подборе заголовка, 22 из 31 - в послетекстовой синонимии.
Итак, мы рассмотрели каждую из четырех выбранных статей в рамках
пяти типов соотношения заголовка и текста. Общим для всех этих текстов
является наличие сильных связей с текстом статьи в послетекстовом периоде.
В текстовом периоде, при рассмотрении каждого из заголовков как
знака, они проявляют свои особенности: заголовок «Снежные псы»
характеризуется высокой степенью конкретизации ПС (с 21 до 13 л.); для
заголовка «Благодарная память потомков», напротив, характерна высокая
степень конкретности ПС уже в дотекстовом периоде (30 из 25 л.); заголовок
«Любим ли мы свои имена?» обнаруживает в этих условиях расширение ПС
(с 25 до 56 л.); для заголовка «О нормативности сочетаний имен
существительных с собирательным числительным оба (обе) в современном
русском языке» характерно наличие конкретного ПС и его стабильность.
При рассмотрении в качестве части текста, заголовки «Снежные псы»,
«Благодарная память потомков», «Любим ли мы свои имена?» обнаруживают
в текстовом периоде наличие всех типов информации. Только заголовок «О
нормативности
сочетаний
имен
существительных
с
собирательным
числительным оба (обе) в современном русском языке», будучи однозначно
отнесен информантами к научному стилю, исключает наличие подтекстовой
информации, концептуальная информация сводится к минимуму. Связи
заголовков «Снежные псы» и «Любим ли мы свои имена» со своими
текстами нарушены из-за стилистического сдвига, следствием чего является
когнитивный диссонанс.
При рассмотрении заголовков как компрессированных текстов,
актуализируются процессы свертывания и развертывания информации:
самый большой интерпретирующий потенциал характерен для заголовка
«Снежные псы» (52 варианта на 1 л.), самый маленький – для заголовка «О
нормативности
сочетаний
имен
существительных
с
собирательным
числительным оба (обе) в современном русском языке» (13 вариантов на 1
л.), который при этом предполагает самую высокую степень компрессии
(уменьшение в 55 раз). Широкие интерпретирующие возможности (32
реакции на 1л.) при малых компрессирующих (уменьшение в 6 раз)
характерны для заголовка «Благодарная память потомков». Не большая
информационная компрессия наблюдается и у заголовка «Снежные псы»
(уменьшение в 10 раз). Примечательно, что примерно одинаковую степень
интерпретации и компрессии обнаруживает заголовок «Любим ли мы свои
имена»: при возможности увеличиться в 24 раза, он может сжаться в 33 раза.
При рассмотрении заголовков как вторичных текстов, можно говорить
о разном приращении смысла в послетекстовом периоде: для заголовков
публицистических статей «Снежные псы» и «Благодарная память потомков»
характерно
почти
соответственно.
одинаковое
Количество
приращение
слов,
смысла
выражающих
–
11л.
приращение
и
15л.
смысла
заголовков «Любим ли мы свои имена?» и «О нормативности сочетаний имен
существительных с собирательным числительным оба (обе) в современном
русском языке» одинаково и составляет 2 л.
Таким образом, можно говорить о выдвижении на первый план
категории
информационной
компрессии
для
научных
текстов
и
потенциальной интерпретируемости – для публицистических.
Заключение
При описании типов соотношения заголовка и текста с учетом данных
эксперимента, были выделены основные аспектуальные характеристики,
влияющие на отношения, устанавливающиеся внутри того или иного
соотношения:
стиль
текста,
его
лексико-стилевые
средства,
тип
функционирования (автосемантичный, синсемантичный), этап восприятия,
тип заложенной информации.
Текст рождается из идеи продуцента. Первоначальный замысел
представляет собой концептуальную информацию, которая по мере создания
текста разворачивается и обрастает фактами. Реципиент имеет дело с уже
готовым продуктом деятельности, в котором могут быть отражены все типы
информации. Прежде чем развернуть замысел, продуцент выбирает средства,
которыми он будет это делать. Так рождается самая важная и масштабная из
выделенных аспектуальных характеристик - стиль текста. Стиль определяет
лексико-синтаксические средства текста, которые являются содержательной
формой и сосуществуют неразрывно. Интерпретирующая возможность
содержательной
формы
задает
тип
текстовой
информации
(концептуальная, фактуальная, подтекстовая). При этом, каждый тип
информации может быть рассмотрен как самопонятная смысловая единица
(автосемантия), смысловая единица, которая проявляет возможность
интерпретирования в зависимости от этапа восприятия и обнаруживает
скрытые смыслы только в послетекстовом периоде (синсемантия).
Систематизация и сопоставление экспериментальных данных позволили
выделить последствия влияний аспектуальных характеристик, выявить
процессы, запускающиеся ими в каждом типе соотношения. Заголовок как
знак: ПС заголовка в текстовом периоде имеет тенденцию не только к
конкретизации, но и к расширению, что влечет за собой изменение типа
знака. Заголовок как часть текста: запускает процессы корректировки
горизонта ожидания реципиентов в зависимости от периода восприятия.
Заголовок как компрессированный текст: подразумевает наличие двух
диаметрально противоположных процессов, что дает основание для введения
терминов «интерпретирующий текст», в основе которого лежат процессы
развертывания и «компрессирующий текст», обусловленный процессами
свертывания. Заголовок как первичный текст: проявляет себя в своем
интерпретационном
потенциале.
Заголовок
как
вторичный
текст:
обнаруживает процессы приращения смысла в послетекстовом периоде.
Итак, разработка проблемы поиска оптимальных типов соотношения
заголовка и текста только начата. Актуальность дальнейших исследований в
этом направлении обусловлена условиями потребности передачи все
возрастающего количества информации в единицу времени.
Список использованных источников
1. Брудный, А.А. О сознании текста [Текст] // Мысль и текст: Сб. науч.
тр. / Под ред. А.А. Брудного. - Фрунзе, 1988. – С. 3-9
2. Валгина, Н.С. Теория текста: Учебное пособие [Текст] / Н.С.
Валгина. - М.: Логос, 2003. - 280 с.
3. Кожина Н.А. Заглавие художественного произведения: онтология,
функции,
параметры
типологии
[Текст]
//
Проблемы
структурной
лингвистики. 1984. / Под ред. В.П.Григорьева. – М., 1988. – С.167-183
4.
Кржижановский,
С.Д.
Поэтика
заглавий
[Текст]
С.Д.
/
Кжижановский. // Заметки. Размышления о литературе и театре. Собрание
сочинений. Т.4. СПб., 2006. – 336c.
5.
Лингвистический
энциклопедический
словарь
[Текст]
/
под
редакцией В.Н. Ярцевой. — М.: Сов. энцикл., 1990. — 682 с. C. 507
6. Пирс, Ч. Логические основания теории знаков [Текст] / Ч. Пирс. СПб., 2000. – 412 с. с. 82-91
7.
Синельникова, Л.Н. Теория текста: аксиомы и версии [Текст] /
Л.Н. Синельникова. - Вестник ЛГПУ. – 2003. – №2, С. 162-166.
8.
Соссюр, Ф. де. Курс общей лингвистики [Текст] // Труды по
языкознанию. М., 1977. – 280 с.
Приложение 1
Текст № 1, «Снежные псы»
(1)«Очаровательные хаски из бийского питомника обогнали всех
конкурентов из сибирских городов на спринтерской гонке «Беловодье-2013»,
которая прошла в феврале на трассе района санатория «Обские плесы» в
Барнауле.
(2)Похоже, хаски становятся самой любимой породой собак у
сибиряков, которые обожают скорость, снег и гонки на собачьих упряжках.
Вот и в Бийске год назад появился еще один питомник, где разводят этих
игривых хвостатых с подведенными «черной тушью» глазами.
(3)- Мы впервые участвовали в гонках на собачьих упряжках, рассказывает владелица питомника Александра Буркацкая. – Мы
готовились, каждый день тренировались, но поехали только с одной целью –
набраться опыта! А получилось, что выиграли первое место в классе Sp4 –
это упряжка, состоящая из четырех собак, на дистанции в 10 километров.
(4)Конкуренты у бийской команды хасок и каюра были серьезные –
профессионалы из Барнаула, Новосибирска, Рубцовска, Кемерова и Томска,
которые уже не один десяток соревновательных километров отбегали.
Самое любопытное: бийская упряжка под управлением каюра Владислава
Кормачева стартовала последней, а пришла первой, под аплодисменты всех
встречающих – уж больно красиво и живописно бежали бийскиехаски.
«Здоровое питание и стабильные тренировки – залог сильной собаки», сказал каюр-победитель. А сами хаски – Симба, Фокс, Шота и Межа, очень
обрадовались вкусным подаркам, которые получили в конце соревнований.
Кстати, на соревнованиях царил исключительно дружеский дух – все
участники спринтерской гонки, и собаки , и люди, активно и весело друг
друга поддерживали.
(5)- Мы теперь готовимся к соревнованиям, которые пройдут в
Новосибирске, - говорит Александра. – Они намечены на середину марта, и
от нас поедет упряжка из четырех собак. Теперь от нас, новичков, все
ждут неслабых результатов!
(6)Между прочим, хаски Александры Буркацкой активно участвуют в
жизни города – выступают на благотворительных концертах и летних
карнавалах».
Приложение 2
Текст № 2, «Благодарная память потомков»
(1)«Еще в начале 70-х годов воспитатель детского дома №3 Николай
Евгеньевич Кузнецов создал на базе школы №41 музей 15-й гвардейской
кавалерийской дивизии, которая формировалась как раз на том месте, где
сейчас находится школа.
(2)Вместе с учениками Николай Евгеньевич собирал материалы о
воинах этой дивизии, выяснял адреса тех, кто был жив, связывался с
родственниками погибших.
(3)В те далекие годы в День Победы собирался полный актовый зал,
приходили ветераны войны, их дети и внуки. Позднее был заложен сквер и
установлен памятник.
(4)Сейчас уже не осталось в живых тех легендарных кавалеристов, но
память о них жива. В школе №41, где директор Нелли Николаевна Фадеева и
заведующая музеем Ольга Яковлевна Цапко, ведется большая
патриотическая работа по воспитанию молодежи.
(5)Ребята этой школы чтут и помнят тех, кто защищал нашу Родину.
Каждый год в День Победы все так же приглашают детей и внуков воинов
на уроки мужества. Вместе с учениками школы мы возлагаем венки к
памятнику, а солдаты из воинской части салютуют залпами из оружия.
(6)Глядя на серьезные лица детей, верится, что из этой школы выйдут
настоящие люди, уважающие честь страны».
Приложение 3
Текст № 3, «Любим ли мы свои имена?»
(1)«В последнее время социолингвистический и культурологический
аспекты ономастических исследований приобретают все большее значение.
В этой связи интересно рассмотреть такие проблемы, как отношение
людей к своему имени и его формам, к иноязычным вариантам своего имени,
к употреблению имени собственного в качестве обращения к родителям.
(2)В сентябре 2006 года было проведено пилотное анкетирование,
посвященное исследованию вышеуказанных проблем. В нем приняли участие
в основном студенты филологического факультета МГУ. Было опрошено 35
человек. Анкета состояла из 18 вопросов и распространялась по
электронной почте:
1. Ваше имя (только имя в той форме, как оно записано в паспорте;
фамилия и отчество не нужны)?
2. Интересовались ли Вы значением своего имени?
3. Вам нравится Ваше имя?
4. Хотели бы Вы иметь другое имя?
5. Какое имя, по-Вашему, Вам больше всего подошло бы? Почему?
6. Как Вас звали в детстве родители?
7. Как Вас называли в школе учителя?
8. Как Вас звали в детстве друзья?
9. Как Вас называют друзья сейчас?
10. Как Вас называют родственники сейчас?
11. Встречались ли Вам случаи, когда в русскоязычных семьях дети
обращались бы по имени к родителям, бабушкам-дедушкам (вместо «мама»,
«папа», «бабушка», «дедушка» и их вариантов)?
12. Как Вы относитесь к подобным случаям?
13. Какие из сокращенных вариантов Вашего имени Вам особенно
нравятся?
14. Какие из сокращенных вариантов Вашего имени Вам не нравятся?
15. Высказываете ли Вы просьбу называть Вас той или иной формой
Вашего имени при первом знакомстве с человеком?
16. Знаете ли Вы какие-либо соответствия Вашему имени в других
языках?
17. Если да, то нравятся ли Вам больше иноязычные варианты Вашего
имени?
18. Слышали ли Вы какие-нибудь варианты Вашего имени,
употребленные как кличка животного?
По результатам данного исследования были сделаны следующие
выводы.
(3)Во-первых, практически все респонденты так или иначе
интересовались значением своего имени (и это, разумеется, не удивительно,
тем более, что основными респондентами были студенты-филологи).
Многие в анкете давали объяснение значения своего имени.
(4)Во-вторых, также практически всем ответившим их имя нравится.
Однако на вопрос о желании иметь другое имя отрицательно ответили
только 27 человек. И только 18 (это чуть больше половины опрошенных) на
вопрос «Какое имя… Вам больше всего подошло бы?» однозначно указали на
свое имя. 14 же человек перечисляли другие, не свои, имена.
(5)На вопросы о вариантах имени, используемых (и использовавшихся)
разными людьми для обращения к респонденту, отвечали по-разному. Ктото перечислял большое количество вариантов, у других было по одному-два.
Некоторые приводили также варианты, образованные от фамилии.
Варианты «из детства» респондента и используемые на дан ном этапе его
жизни практически одинаковы.
(6)Интересно, что некоторым не нравятся сокращенные варианты их
имен (таких среди респондентов оказалось 5 человек (это чуть больше
14%). Только один ответил, что ему нравятся все варианты. 8 человек
(почти 23%) не указали вариантов, которые им не нравятся.
(7)Только трое ответили, что не встречали соответствий своего
имени в других языках. Многие указывали, что их имена в других языках
просто транслитерируются. Только двое ответили, что им больше
нравится иноязычный вариант их имени, 21 человек (это 60% опрошенных)
предпочитают русский вариант.
9 респондентов слышали свое имя в качестве клички животного, 24 –
нет.
(8)На вопрос «Встречались ли Вам случаи, когда в русскоязычных
семьях дети обращались бы по имени к родителям, бабушкам-дедушкам
(вместо “мама”, “папа”, “бабушка”, “дедушка” и их вариантов)?» были
получен такие ответы: 25 человек слышали подобные обращения (причем
четверо сами называют только по имени кого-то из родителей или бабушку
/ дедушку). 10 человек ничего подобного не слышали. Отрицательно к
подобным обращениям от носятся лишь 5 человек из опрошенных, 8 – с
удивлением, остальные – или положительно (5), или «нормально» (12).
(9)Интересно также сравнить формы одного и того же имени,
используемые в обращении к разным людям, а также от ношение имяносителей к данным вариантам. Например, одна из девушек очень не любит,
когда к ней обращаются Наталья, а другая, наоборот, предпочитает этот
вариант, а не Наталия. При этом из пятерых респонденток в ответе на
первый вопрос три написали «Наталья», а две – «Наталия». Из четырех
респондентов
по
имени
Дмитрий
двое
тоже
диаметрально
противоположно относятся к двум вариантам своего имени – Дима и Митя.
Третьему нравятся оба варианта, но при первой встрече он просит
называть его Дима, а четвертый предпочитает Митя, но некоторым
людям он разрешает использовать вариант Дима.
(10)Практически все респонденты писали много комментариев, весьма
интересных для исследования. Конечно, данный опрос (ввиду
малочисленности респондентов) не может дать абсолютно правильной
картины отношения людей к вариантам своего имени. Требуется более
масштабное исследование, с гораздо бóльшим количеством респондентов (и,
разумеется, не только филологов!). Этот опрос является лишь началом
предстоящих исследований».
Приложение 4
Текст № 4, «О нормативности сочетаний имен существительных с
собирательным числительным оба (обе) в современном русском языке
(по наблюдениям над устной речью)»
(1)«Принято считать, что в современном русском языке имена
существительные при сочетании с собирательным числи тельным оба (обе)
употребляются в форме род.падежа ед. числа. Ср., например: «…Числ. два,
оба, полтора, три, четыре… соединяются с сущ. в ед. ч. (род.п.): два дня,
оба друга, полтора ведра, три книги, четыре студента…» [1, 576]. Ср.
также: «Óба, о б ó и х, м. и ср., óбе, о б é и х, ж., числит. собир. (ó б а и ó б е
в им. и вин. падежах сочетаются с род.пад. ед. имени существительного,
остальные формы согласуются в роде и падеже с именем существительным
мн. числа)» [2, 11].
(2)В современной русской речи, в том числе и в речи
высокообразованных людей, имена существительные при сочетании с
собирательным числительным оба (обе) довольно часто употребляются не
только в форме род.падежа ед. числа, но и в форме им. или вин. падежа
множ. числа, которые в большинстве случаев различаются и в плане
выражения: либо окончанием (ср., например, уха и уши), либо местом
словесного ударения (ср. ногú и нóги), либо тем и другим (ср. плечá и плéчи).
По нашим наблюдениям над современной устной речью говорящих разных
профессиональных групп (журналистов, включая дикторов радио и
телевидения, артистов театра и кино, научных работников, включая
вузовских преподавателей, и других), большинство имен существительных в
рассматриваемых
словосочетаниях
употребляются
только
или
преимущественно в форме род.падежа ед. числа. Это относится, прежде
всего, к существительным муж. и средн. рода, которые последовательно
употребляются в данной форме, например: оба глáза, оба ýха и др. Нами не
зарегистрировано ни одного случая употребления существительных муж.
или средн. рода в аналогичном контексте в форме им.вин. падежа множ.
числа. Что же касается существительных жен. рода, то среди них есть и
такие, которые зафиксированы в речи как в форме род. падежа ед. числа,
так и в форме им.вин. падежа множ.числа.
(3)В последнем случае, как правило, заметно преобладает употребление
существительных в форме род падежа ед. числа. Это относится к таким
словам, как, например: рука – встретилось в форме им. и вин. падежа
множ.числа в одном случае употребления из зафиксированных 33 (в
выступлении журналиста по телепередаче новостей из Москвы 1 мая 2005
г.), нога – в двух случаях из 49 (в речи артиста и вузовского преподавателя,
профессора из Петербурга), страна – в двух случаях из 79 (в речи
журналиста и государственного служащего высокого ранга). Чаще в данной
форме употребляется существительное щека (оно зафиксировано нами
только в данной форме); ср.: поцеловал [жену] в обе щёки (артист – в
худож. кинофильме «Дело Сухово-Кобылина»), обморозил обе щёки
(мужчина – в телепередаче новостей из Москвы 23 января 2006 г.), уплетаем
за обе щёки (женщина – в телепередаче рекламы 29 мая 1998 г.).
(4)Обнаружено всего лишь одно существительное женского рода,
которое в сочетании с числительным оба (обе) при весьма значительной
выборке встречается преимуществен но в форме им.вин. падежа
множ.числа. Это существительное сторона, которое в указанной форме
зафиксировано в 497 случаях употребления из 856, что составляет 58,06%
всех словоупотреблений. В речи журналистов (кроме дикторов) на долю
данной формы приходится 67,45% всех зафиксированных случаев
употребления (373 словоупотребления из 553), в речи артистов – 75,68% (28
словоупотреблений из 37), в речи научных работников – 50% (4 из 8), в речи
прочих говорящих – 71,43% (75 из 105). Только в речи дикторов, которые
наиболее строго соблюдают существующие предписания, преобладает
форма род.падежа ед. числа, на долю которой приходится 88,36% случаев
употребления (129 словоупотреблений из 146).
(5)Большинство имен существительных жен. рода обнаружено нами
только в форме род. падежа ед. числа: обе войны, рекú, стеныи мн. др.
Данная грамматическая форма иногда используется даже при наличии
определения, выраженного прилагательным в форме множ.числа: обе
мировые войны (диктор Центрального телевидения Евг.Кочергин в теле
передаче «Время» 20 января 1986 г.).
(6)Результаты наблюдений над употреблением сочетаний имен
существительных с собирательным числительным оба (обе) в целом
подтверждают существующее мнение о нормативности данных
конструкций с существительным в форме род.падежа ед. числа. В то же
время
следует
признать
факт
существования
вариативности
рассматриваемых конструкций, возможность известных колебаний в
выборе грамматической формы существительного. Очевидно, употребление
в составе данных конструкций имен существительных женского рода, по
крайней мере некоторых из них, в форме им. и вин. падежа множ.числа
можно считать допустимым, граничащим с литературной нормой».