Венский конгресс, его значение для Европы

реклама
60
ВЕНСКИЙ КОНГРЕСС
Швейцария, в которую были включены Валлис, Женева
и Невшатель, составила конфедерацию из девятнадцати сво­
бодных, независимых и нейтральных кантонов (ст. 74—84 и
91—92 Заключительного акта; провозглашение нейтралитета
27 мая и 20 ноября 1815 года).
Речные пути. Работорговля. Конгресс вынес декларацию
относительно свободы речных путей (ст. 108—117 Заключи­
тельного акта), устав о старшинстве дипломатических агентов
(ст. 118, 17 Заключительного акта; регламент 19 марта
1815 года) и декларацию относительно отмены торговли не­
грами (8 февраля 1815 года, ст. 118, 17 Заключительного
акта).
Все эти пункты являлись предметом частных договоров
между заинтересованными в каждом отдельном вопросе госу­
дарствами; все эти договоры были в основных своих частях
собраны в один трактат, который 9 июня 1815 года был под­
писан в Вене восемью государствами, подписавшими Париж­
ский трактат, и получил название Заключительного акта
Венского конгресса.
Восточный вопрос. Императору Александру и его совет­
никам хотелось включить в этот трактат постановления, отно­
сящиеся к Оттоманской империи. Январской нотой 1815 года
русское правительство обратило внимание держав на зверства,
совершенные турками над христианами, в особенности в Сер­
бии, и на необходимость для христианских государств взять
на себя защиту живущих в Турции христиан. Далее нота
указывала, что звание естественного защитника православных
принадлежит русскому императору так же, как титул покро­
вителя католиков на Востоке принадлежит французскому
королю. «Дело негров было подвергнуто обсуждению собра­
ния государей на основании божественного кодекса... этого
палладиума государственного порядка; на основании тех же
принципов главы семьи европейских народов имеют право
потребовать от Порты прекращения ее жестокостей». Грек
Каподистрия, пользовавшийся особым расположением импе­
ратора Александра, поддерживал интересы своих соотече­
ственников и единоверцев и выступил искренним и пылким
защитником греков, корфиотов и сербов, подобно тому как
Чарторыйский выступал в защиту поляков, а Штейн в пользу
немцев. Александр предлагал провозгласить принципом евро­
пейского права постоянное вмешательство России в пользу
восточных христиан. Это значило признать русский протек­
торат над греками, превратить неясные пункты Кучук-Кайнарджийского договора в ясные и твердые постановления
VII. Европа и конгресс
Характер Заключительного акта. Из всех конгрессов сво­
его времени Венский конгресс является самым значительным
по важности, обширности и количеству решенных на нем
вопросов. А Заключительный акт 9 июня 1815 года является
самым обширным трактатом, который когда-либо был подпи­
сан. Это — первая попытка дать Европе хартию, по крайней
мере территориальную, определить размеры владения каждого
государства и путем коллективного договора положить начало
прочному миру, основанному на торжественном его призна­
нии, на гарантии, данной ему подписью восьми главных евро­
пейских государств, на невозможности расторгнуть этот дого­
вор, не рискуя оказаться вне закона, и, наоборот, на возмож­
ности внести в него изменения с согласия санкционировавших
его сторон. Это было новым явлением. Такое состояние Европы,
при котором права каждого вытекают из обязанностей для
всех, было чем-то столь чуждым для государственных людей
старого режима, что понадобилась двадцатипятилетняя война,
для того чтобы приучить их к этому явлению и доказать его
необходимость. Да и к этому сознанию их привела усталость
и невозможность продолжать борьбу ввиду истощения людей,
израсходования денег и материальных средств.
Франция пыталась произвести всеобщее урегулирование
европейских отношений, исходя из высшего принципа леги­
тимизма, рассматриваемого как принцип, на котором должна
основываться передача монархической власти. Принцип леги­
тимизма должен был представлять собой сущность верховной
62
ВЕНСКИЙ
КОНГРЕСС
власти. Императоры и короли поставили этот принцип как
бы эпиграфом к первой главе своего официального публичного
права; они афишировали его в общественных местах и про­
возглашали его в своих воззваниях, обращенных к народам,
но на практике применяли его лишь в той мере, в какой он не
противоречил их интересам и расчетам. Окончательное согла­
шение в гораздо меньшей степени явилось результатом общего
подчинения высшему принципу, чем столкновением взаимных
притязаний. В действительности это соглашение было извест­
ной комбинацией с целью установить политическое равновесие.
Значение трактатов. Трактаты являются выражением отно­
шений, существующих в момент их заключения между мате­
риальными и моральными силами заключающих их государств.
Трактаты эти могут быть более или менее прочными в зави­
симости от того, оцениваются ли эти силы с большей или мень­
шей точностью и широтой, восходят ли производящие эту
оценку люди к основным причинам и предвидят ли их послед­
ствия, меньше ли они учитывают случайные обстоятельства и
больше неизменные явления государственной и национальной
политики. Устанавливаемые этими трактатами права никогда
не переживают тех условий, в которых они возникли.
Какими бы неполными ни казались воззрения Венского
конгресса, какими бы случайными, произвольными и даже
противозаконными ни были некоторые из их практических
применений, этот конгресс обеспечил, тем не менее, Европе
наиболее продолжительный и благотворный период мира и
развития цивилизации за все время ее существования. И,
однако, здание это рухнуло, и места, где в нем обра­
зовались первые трещины, были как раз теми, в которых
дипломаты проявили всю тонкость своего искусства, пред­
ставлявшего собой, впрочем, не больше чем дипломатические
ухищрения. Дипломаты с достаточной точностью вычислили
количество жителей, населяющих территории, подлежавшие
распределению. Они постарались даже по данным Статисти­
ческой комиссии определить экономическую, военную, сельско­
хозяйственную и промышленную ценность и силу населения,
степень его производительности и возможность его исполь­
зования. Но они совершенно не учитывали ни умонастроения
населения, ни его морального уровня, ни традиций, ни его
стремлении, ни всего того, что делает из каждого человека
индивидуальность, а из групп этих людей — нацию. А это
значит, что материальные силы были учтены, в то время как
моральными силами пренебрегли или не хотели их признать.
И это-то погубило все дело конгресса.
ЕВРОПА И КОНГРЕСС
63
Причины уничтожения венских договоров. Венские ди­
пломаты перекраивали территории и раздавали направо и
налево целые народы, как прежде делали государства, по­
делившие между собой Польшу. Они нисколько не интересо­
вались отношениями между территориями и занимающими
их народами и не задумывались над тем, пожелают ли эти
народы замкнуться в отведенных им границах, или попы­
таются их разрушить. Они организовали Европу в государства
и организовали ее так, как будто в Европе вовсе не суще­
ствовало наций. А между тем нации всегда являлись одно­
временно и субъектом и объектом политики. Существование
и жизнь государств определяется нациями, которые они пред­
ставляют. В прежние времена эти факты могли игнориро­
ваться, как это обычно случается с великими естественными
законами, которые управляют явлениями природы задолго
до того, как ученым удается их открыть и определить. Но
после 1814 года такое игнорирование становилось уже круп­
нейшей ошибкой. Французская революция провозгласила,
проповедовала и всюду пробуждала как своими принципами
и примером, так и своими завоеваниями национальный дух,
т. е. идею, гласящую, что только сами народы имеют право
располагать своей судьбой, что люди, сознающие свою принадлежность к одной и той же национальности, имеют право
сложиться в нацию и что для каждой нации основным принци­
пом жизни, принципом чувства достоинства является неза­
висимость. Собравшиеся в Вене дипломаты считали эти прин­
ципы губительными для монархического строя; они хотели
покончить с этими принципами раз навсегда; они думали, что
для уничтожения действия французской революции доста­
точно объявить ее несуществовавшей и передвинуть границы
на поверхности Европы. Но было уж слишком поздно. Вен­
ские договоры последовательно рушились один за другим
в тех пунктах, где этот жизненный принцип новой Европы
подвергся непризнанию или насильственному нарушению.
И прежде всего это произошло в Нидерландах, где като­
лики-бельгийцы, очень привязанные к своей церкви и к своим
традиционным местным вольностям, были подчинены прави­
тельству голландских протестантов, от которых их отделяло
различие нравов и интересов. Венский конгресс деспотически
объединил такие элементы, связь между которыми всегда
основывалась лишь на принуждении и которые были разделены уже в течение двух столетий.
В Польше благородная и мужественная нация, неспособ­
ная, может быть, к самоуправлению, но неспособная также
64
ВЕНСКИЙ КОНГРЕСС
забыть, что за тридцать лет до того она была независимой,
оказалась раздробленной, подчиненной иностранным госу­
дарям, насильно связанной с народами, которые отличались
от нее религией, происхождением и интересами. Таким об­
разом, эта нация была принесена в жертву путем возмути­
тельного нарушения публичного права при старом режиме и
путем печального нарушения публичного права при новом
порядке вещей.
То же самое в Италии, где нация, фактически объединенная
под французским владычеством и получившая от французов
военную организацию, была низведена до уровня простого
географического термина. 1
Венские трактаты оказались несостоятельными и в Герма­
нии, где народы, поднявшие оружие для борьбы за независи­
мость отечества, были осуждены на бесплодные мечтания
о величии этого отечества в прошлом и принуждены устраивать
свою судьбу, сообразуясь только с тем, что было выгодно их
соседям. Таким образом, в Европе создался целый ряд оча­
гов революции, которые, вспыхивая один за другим, должны
были сначала потрясти здание, а затем окончательно его раз­
рушить.
Наконец, победоносная Европа недостаточно считалась
с французской нацией. Она рассчитывала, отняв у Франции
ее завоевания, заставить ее позабыть о былой славе. Францию
хотели обуздать и унизить, но только оскорбили. Даже с точки
зрения системы равновесия точный подсчет сил не позволял
отбросить Францию в границы 1792 года. Ведь Австрия и
Пруссия получили обратно, и даже с избытком, те владения,
которые они завоевали с этого времени. Всем было прекрасно
известно, что с 1792 года в умах французов идея республики
и национальной независимости отожествлялась с границами
древней Галлии, с «естественными границами». Монархиче­
ская Европа никогда не соглашалась признать это стремление,
а между тем именно оно н лежало в основе двадцатитрехлетней войны. 2 Но было ли разумно и в этом пункте считать
незначительной и несуществующей такую глубоко нацио­
нальную и сильную идею? Не требовала ли благоразумная
политика принятия некоторых мер, для того чтобы, сохраняя
интересы и идеи французов, облегчить им переход к новому
1
Слова Меттерниха: «Италия — это только географический термин». —
Прим. ред.
2
Автор повторяет здесь свою ложную пронаполеоновскую теорию о том,
будто Наполеон воевал только для укрепления и защиты «естественных границ»
Франции (Рейна и Альп). — Прим. ред.
ЕВРОПА И КОНГРЕСС
65
порядку вещей? При таких условиях французы мало-помалу
признали бы преимущества итого порядка вещей; цельность
и сплоченность Франции среди раздробленных наций и слабых и разбросанных государств, как Голландия, Германия
и Италия.
Вместо этого Францию отбросили назад, заставляли отоже­
ствлять, как в 1795 году, свободу и естественные границы,
связать внутреннюю борьбу против октроированной хартии
с требованиями внешней политики, направленными против
«ненавистных» трактатов 1815 года, и сделать расторжение
этих трактатов вопросом французского патриотизма. Вопреки
разумно понимаемым интересам Франции французскую нацию
превратили в естественного союзника всех народов, возмущавшихся против этих трактатов. А французские правитель­
ства, готовые искать популярность в славе, силой необходи­
мости привлекались к союзу с теми европейским правительствами, которые из честолюбия стремились к расторжению
Венского трактата или в своих династических интересах
эксплуатировали национальные стремления народов.
Таким образом, и 1830 году революция совершилась столько
же ради защиты хартии, сколько и ради приобретения рейнской границы, Бельгия, воодушевляемая примером Франции,
восстала и отделилась от Голландии. Польша возмутилась,
и возглас «Да здравствует Польша!» был на парижских ули­
цах в 1830—1832 и 1848 годах как бы возгласом французской
революции. В 1859—1860 годах император Наполеон III
соединился с Пьемонтом и создал объединение Италии, а
в 1866 году предоставил Пруссии свободу действий в химери­
ческой надежде, что Франция получит благодаря этому часть
левого берега Рейна. «Подобно большинству французского
народа. — говорил он в мае 1866 года, — я ненавижу трак­
таты 1815 года, которые в настоящее время некоторые хотели1
бы сделать единственною основою нашей внешней политики».
Таким образом, подорванные в самом начале и в самом
своем основании потрясенные в 1830 году, частично опроки­
нутые в 1848 году, затем с большим трудом, посредством раз­
ных подпорок и пристроек кое-как восстановленные венские
договоры были совершенно уничтожены в 1859, 1860, 1866 и
1870 годах созданием независимой и нейтральной Бельгии,
Итальянской монархии и Германской империи. В настоящее
1
Речь, произнесенная в Оксере в ответ на речь Тьера от 3 мая 1866 года.
Во французском тексте здесь ошибка или опечатка: сказано «intérieure», а нужно
читать: «extérieure». Наполеон III говорил о внешней, а вовсе не о внутренней
политике. — Прим. ред.
5
История XIX в., Т. III—406
66
ВЕНСКИЙ КОНГРЕСС
время ни в области фактов, ни в области принципов не оста­
лось ничего от того, что составляло самое существо деятель­
ности Венского конгресса, и, за исключением бельгийских
дел, эти разрушения не оказались такими вредоносными ни
для одной нации, кроме нации французской, так часто проклинавшей эти договоры и в 1такой сильной степени содействовавшей их уничтожению.
1
Автор здесь хочет выразить ту мысль, что образование единой Италии
(1859—1870) и единой Германия (1864—1871) — два факта, оказавшиеся вредными в опасными для Франции, так как она вместо слабых и разъединенных со­
седей получала двух соседей единых и сильных. Между тем именно эти два факта
(воссоединение Италии и воссоединение Германии) и уничтожили окончательно
все, что еще оставалось к середине XIX века от постановлений Венского кон­
гресса 1814—1815 годов. — Прим. ред.
Скачать