Модернизация и идея «великой державы»: Цена державности 18.08.10
реклама
18.08.10 Эксперты МГИМО: Ирина Бусыгина, д.полит.н., профессор , Михаил Филиппов Модернизация и идея «великой державы»: Цена державности В последние годы Россия предпринимала неоднократные попытки продемонстрировать свою растущую мощь миру. За этими попытками видятся, по крайней мере, две возможные стратегии: признания миром России как великой державы и «принуждения к партнерству». Обе стратегии исходят из априорного представления российской элиты о том, что список великих держав существует как объективная данность и Россия входит в этот список уже потому, что она существует как огромная страна с ядерным оружием и потенциалом экономического роста. Стратегия в отношении Запада — прежде всего США и стран Евросоюза — декларирует идеи суверенности России и равенства с другими великими державами. В общем виде эту стратегию можно сформулировать в виде таких двух незамысловатых положений: признайте нас равными себе и не ставьте нам условий. Иное дело — стратегия в отношении «ближнего зарубежья». Здесь Россия, по сути, пытается «принудить к партнерству» соседей, что базируется, с одной стороны, на желании иметь на этом пространстве пророссийскую коалицию, а с другой — на действиях по принципу «все равно никуда не денутся». Практически внешняя политика России на этом направлении выглядит как конгломерат хаотических бросков и метаний — инициирование создания многочисленных (но непрочных и плохо функционирующих) альянсов, силовая дипломатия и использование ресурсного фактора, наконец, избирательное сближение с «братскими странами» и даже пятидневная война с другим — «проамериканским» — режимом. Вся эта кипучая деятельность должна была бы уже принести какие-то плоды России, если бы соседние страны действительно не имели бы выбора относительно присоединения к той или иной коалиции. В том случае, если бы соседи России входили бы в ее орбиту просто потому, что им «повезло» расположиться на географической карте в непосредственной близости от страны-гиганта, коалиция вокруг России должна была бы, по идее, уже начать формироваться. Но этого, очевидно, не происходит. Судьба гибридного режима Наше объяснение расхождения между затрачиваемыми Россией усилиями на поддержание статуса великой державы и весьма скромными результатами этих усилий связано с характером нынешнего политического режима страны, который принадлежит к переходной гибридной форме, сочетающей элементы авторитаризма и избирательной демократии. 1/4 (Отметим, что переходный, гибридный характер режима в России для нас не означает его временности — напротив, он может быть весьма устойчивым во времени.) А решения политического руководства гибридного режима, сочетающего элементы авторитаризма и избирательной демократии, являются менее последовательными и более непредсказуемыми по сравнению с авторитарными или либеральными демократическими режимами. Нестабильность и непредсказуемость внутренней и внешней политики гибридных режимов значительно ограничивает их возможности повысить свой международный статус, поскольку делает их непривлекательными в качестве потенциальных коалиционных партнеров и союзников. Чем большую роль в системе современных международных отношений играет выстраивание формальных и неформальных коалиций (альянсов, блоков, партнерств, содружеств, союзов и т. п.) — а их роль растет и, очевидно, будет расти и дальше, — тем более ущемленными оказываются полудемократические гибридные режимы с точки зрения возможности повышения их международного статуса и влияния. Иными словами, характер внутренней политики полудемократических режимов негативно влияет на их положение и стратегические возможности в системе международных отношений. При этом внутриполитические мотивы зачастую задают политикам таких переходных режимов стимулы к проведению активной внешней политики, нацеленной на демонстрацию зримых внешнеполитических успехов избирателям. Так что при отсутствии возможностей для системного влияния на международные отношения переходные режимы тем не менее часто вынуждены проводить внешнюю политику, направленную на достижение ярких, демонстративных результатов. А демонстративные внешнеполитические акции, хотя и могут пользоваться популярностью у избирателей, еще более подрывают доверие к таким режимам со стороны потенциальных внешних партнеров. Возникает патовая ситуация: чем меньше коалиционная привлекательность режима, тем меньше у него возможностей выстраивать долгосрочные международные стратегии с помощью других государств и тем большее искушение испытывают политики делать выбор в пользу демонстративных акций, позволяющих создать видимость внешнеполитических успехов. В результате внешняя политика начинает все сильнее расходиться со стратегией, отвечающей долгосрочным интересам великой державы в системе международных отношений. Именно гибридный характер политического режима в России затрудняет любые попытки повысить международный статус России как великой мировой державы. Дальнейший рост реального влияния России в системе международных отношений требует не только экономического роста и технологического развития, но и модернизации существующей политической системы. И здесь прежде всего необходимы меры, придающие российской политической системе большую предсказуемость и устойчивость, в том числе и в случае кардинальной смены политического руководства. Для этого требуется институционализация политической системы. Важно и то, что ограничения, накладываемые переходным характером внутреннего политического режима на международную роль России, скорее всего будут еще более значимыми в случае закрепления тенденции к утрате США ведущего положения в мире и развития в направлении формирования многополярной (полицентрической) международной системы. Конкуренция за партнеров США и другие великие державы сегодня вынуждены конкурировать за потенциальных 2/4 партнеров по международным альянсам, а это настоятельно требует признать необходимость изменений принципиальных основ российской внешнеполитической активности по отношению к ближайшим соседям. России необходимо стать на деле привлекательным, конкурентоспособным партнером для соседей. Это требует формирования доверия соседей по отношению к России. Отношение к соседям как странам, которые обречены быть в орбите российского доминирования, отнюдь не способствует достижению этой цели. Напротив, такое отношение будет неизбежно служить сигналом о потенциальной угрозе суверенитету этих стран, заставляя политиков соседних государств по возможности все дальше дистанцироваться от России, пускай даже ценой превращения в легкую добычу для других великих держав и альянсов. Нынешние результаты, а точнее, отсутствие таковых, вполне предсказуемы. Национальным лидерам постсоветских государств объективно трудно достичь компромисса для поддержания сколько-нибудь значимых объединений и альянсов. Исходя из стратегического конфликта интересов, наличествующего в любом, пусть даже абстрактно взятом, объединении стран — таможенном союзе или конфедерации, — политики просто вынуждены относиться друг к другу с недоверием. Ибо всякий рациональный политик должен подозревать остальных в желании изменить отношения и переиграть соглашения в свою пользу при первой же возможности. Россия — слишком большая и непредсказуемая страна, чтобы руководители постсоветских стран могли заключать с ней договорные отношения и при этом верить, что российское руководство не попытается использовать эти договоренности для последующего давления на них. Более того, постсоветские лидеры рационально вынуждены исходить из того, что в будущем Россия воспользуется своей возрастающей мощью, чтобы добиться от них дальнейших уступок. Естественно, в такой ситуации даже эффективные формы кооперации будут блокироваться участниками, поскольку ведут к ослаблению их позиций перед лицом возможного давления со стороны России. Прежде чем стать привлекательным партнером, Россия должна обрести предсказуемую внутреннюю и внешнюю политику, т. е. иметь реально функционирующие демократические институты, изнутри сдерживающие имперские амбиции. Пока же таких институтов нет, российская политика не поддается прогнозам. Вспомним: Европейский союз неслучайно объединяет именно демократические государства, неслучайны и требования, предъявляемые к качеству демократических институтов стран-кандидатов. Попытки построить аналоги Евросоюза недемократическими государствами в Африке и Азии привели к весьма скромным успехам. Так что, учитывая недемократический характер стран СНГ, их значительную асимметрию, неизбежное доминирование России и историю Российской империи и СССР, СНГ даже в его сегодняшнем воплощении следует признать весьма успешной организацией. Без полноценной демократии не стоит рассчитывать и на доверие и признание легитимности интересов России со стороны ее потенциальных незападных союзников. Даже недемократические и полудемократические государства, включая всех непосредственных соседей России, будут продолжать относиться к ней без доверия, логично ожидая непредсказуемой внутренней и внешней политики. Используя метод кнута и пряника, где и в той и другой роли выступают российские ресурсы, можно вынудить эти государства к многократным заявлениям о поддержке позиции России, а иногда даже к подписанию каких- 3/4 либо соглашений, однако такого рода альянсы обречены на крайне низкую эффективность. Сохраняя полудемократический режим, сочетающий элементы авторитаризма с избирательной демократией, Россия фактически обрекает себя на бурную активность во внешней политике, за фасадом которой скрывается растущая изоляция и потеря влияния в современной мировой системе. Авторы — профессор факультета политологии, директор Центра региональных политических исследований МГИМО; профессор политологии университета Бинхемтон, штат Нью-Йорк, США Точка зрения авторов, комментарии которых публикуются в рубрике «Говорят эксперты МГИМО», может не совпадать с мнением редакции портала. Источник: «Ведомости» Постоянный адрес материала: http://www.mgimo.ru/news/experts/document161602.phtml 4/4 Powered by TCPDF (www.tcpdf.org)
