pdf - The Feldman Collection

«Коллекционирование
и меценатство — две стороны одной медали»
О проблемах,
волнующих сегодня
коллекционерское
сообщество
Украины,
мы беседуем
с меценатом
и коллекционером
Александром
Фельдманом.
— Александр Борисович, насколько часто со‑
временные коллекционеры рассматривают свою
деятельность как одну из форм общественного
служения?
— Собирая и сохраняя произведения искусства
и предметы старины, коллекционер уже приносит
определённую пользу обществу. Однако, по моему
убеждению, мало толку от коллекции, даже самой
большой и богатой, если её никто не видит. Общественная миссия коллекционеров в том и состоит,
чтобы не просто собирать, но и экспонировать свои
собрания на выставках, обеспечивать доступ учёным
и экспертам, издавать каталоги, наконец, открывать
музеи. Только так эти коллекции смогут выполнять
свою просветительскую, научную и другие функции,
стать важной частью культурной жизни общества.
88
Антиквар
| № 12 (59) д ека б р ь 2 011
Во всём цивилизованном мире коллекционирование рассматривается как важнейший инструмент пополнения и сохранения культурного наследия, и отношение к нему со стороны государства
и общества соответствующее. Стоит ли напоминать,
что большинство музеев Европы и Америки, да и дореволюционной Украины и России, выросли именно
из частных собраний. К сожалению, для современной
Украины это пока еще не стало правилом. Наши
коллекционеры, за редкими исключениями, хотят
легализовать свои коллекции, сделать их доступными
для специалистов и широкой публики. Однако мало
только их желания, необходимо ещё и благоприятное
законодательное поле, нужны понятные, а главное,
прозрачные и равные для заинтересованных сторон
правила игры.
— В своих интервью, в том числе нашему
журналу, вы не раз говорили о необходимости
законодательного урегулирования отношений
между государством и частными коллекционера‑
ми. Какие шаги в этом направлении необходимо
предпринять?
— Прежде всего, нам нужен закон о частном коллекционировании. Уже давно назрела необходимость
чётко определить статус частных собраний и частных
музеев, права и обязанности их владельцев, порядок
регистрации, принципы взаимоотношений с государством, решить многие другие вопросы, касающиеся
создания, пополнения, хранения, перемещения коллекций. А пока мы имеем недостаточно продуманные,
противоречивые законы и разного рода подзаконные
акты, которые ещё больше запутывают и без того неоднозначную ситуацию. По сути дела, они не оставляют частным коллекциям места в существующей
системе координат, выдавливая их за рамки культурного процесса.
Наиболее целесообразным вариантом считаю
легализацию частных собраний, в том числе археологических, с принятием разумной процедуры их регистрации, с чётким определением круга культурных ценностей, которые не подлежат приватизации
и тем более вывозу за границу. Особенно осторожно
и взвешенно необходимо подойти к археологическим
коллекциям, где ситуация усугубляется и специфическим статусом самих памятников, и угрожающим
размахом «чёрной» археологии.
Всем известно, какой огромный вред наносят
национальному археологическому наследию незаконные раскопки, однако ни действующее законодательство, ни предпринимаемые государством явно
недостаточные меры не способны прекратить эту
вакханалию. И уж точно не содействует решению
этой проблемы обвинение всех коллекционеров в том,
что они стимулируют развитие «чёрной» археологии.
— Сейчас в коллекционерском сообществе об‑
суждается разработанный Министерством куль‑
туры законопроект «О национальном культурном
наследии». Способен ли он хоть как‑то изменить
ситуацию к лучшему?
— Задекларировав абсолютно правильные цели,
авторы этого законопроекта, довольно громоздкого и запутанного, предложили такие неоднозначные пути их достижения, которые не только не поспособствуют сохранению культурного наследия,
но и приведут во многом к прямо противоположному результату. Целый ряд положений противоречит международному законодательству, оставляет
лазейки для нарушений, коррупции и чиновничьего
произвола. Одним словом, в очередной раз наступаем
на те же грабли.
Законопроект вызывает огромное количество вопросов, особенно в части охраны археологического
наследия. Все без исключения предметы археологии,
выявленные на территории Украины, включая
случайные находки, считаются государственной
собственностью. Всё бы ничего, если не вдаваться
в детали. В законопроекте, например, говорится,
что в течение месяца с момента обнаружения все эти
предметы подлежат государственной регистрации
и отнесению к государственной части Музейного
фонда Украины. При этом обязательно проводятся
государственная экспертиза и денежная оценка предметов, понятно, за счёт самих граждан. В противном
случае они будут конфискованы через суд. А как же
тогда быть с археологическими находками столетней давности, которые передавались из поколения
в поколение, переходили из рук в руки? Как быть
с коллекциями, созданными 20 или 30 лет назад?
И вообще, имеет ли смысл заваливать конфискованными у коллекционеров предметами фонды музеев,
которые и без того перегружены и уже много лет
находятся в плачевном состоянии? Никто не даст
гарантий, что, находясь там в полном забвении, они
не будут так же пылиться и портиться, как и громадное количество других предметов, найденных
поколениями учёных-археологов.
Вдобавок коллекционер обязан получить разрешение на владение археологическими предметами, выявленными на территории Украины. Такие
разрешения должны выдавать специальные органы
охраны культурного наследия. Однако каждый знает,
что для того, чтобы получить в нашей стране любое
разрешение в законном порядке, наверняка придётся
платить чиновникам. При этом проект документа
фактически оставляет за ними право грубо вмешиваться в коллекции. Многие ли граждане решатся
взять на себя такие хлопоты? Не станут ли они, во избежание возможных осложнений, ещё тщательнее
скрывать свои коллекции или, что ещё хуже, пытаться любыми способами от них избавиться?
Процедура государственной регистрации предусмотрена даже для археологических предметов, ввозимых из других стран. Разница лишь в том, что они
подлежат отнесению к негосударственной части Музейного фонда Украины, а при их ввозе всякий раз
необходимо предъявлять целый ворох подтверждающих документов. Захотят ли в таком случае наши
коллекционеры участвовать в зарубежных аукционах? Будут ли они заинтересованы возвращать
в Украину ранее вывезенные уникальные предметы
трипольской или скифской культур, привозить ценные памятники других древних цивилизаций?
К сожалению, нет возможности перечислять все
нюансы, но общая картина понятна. Последствия
принятия этого законопроекта в нынешнем виде могут оказаться самыми печальными, вплоть до порчи
и уничтожения большого количества археологических
ценностей, полной тенизации сферы коллекционирования и ещё большего расцвета «чёрной» археологии. Бороться с этим постыдным явлением нужно
системно, планомерно и прежде всего — принятием
№ 12 (59) д ека б р ь 2 011
| А н т и к в а р
89
действенных мер по охране археологических памятников, достаточным финансированием законных раскопок и археологической науки в целом, строгим учётом
и надлежащим хранением находок, а не созданием
новых бюрократических структур и применением
санкций к коллекционерам. Когда государство хочет
взять всё и вся под контроль, прибегает к обвинениям
и угрозам, оно тем самым расписывается в неспособности находить разумные пути решения проблем.
— Какими же вам видятся идеальные взаимо‑
отношения между частными коллекционерами
и государством?
— Такими, когда коллекционер и государство являются партнёрами. Давайте посмотрим на мировой
опыт. Когда государство заинтересовано в приумножении и сохранении культурного наследия, оно если
не поощряет, то хотя бы не мешает развитию частного коллекционирования, созданию частных музеев.
Ведь каждый новый музей — это не просто ещё один
кирпичик, необходимый для строительства цивилизованного, духовно богатого общества, но и средство
улучшения имиджа страны, повышения ее туристической и, следовательно, инвестиционной привлекательности. Более того, национальная политика
в сфере охраны культурного наследия должна быть
результатом совместной деятельности государства
и коллекционерского общества. Только при таком
сотрудничестве будет соблюдён баланс интересов
обеих сторон.
Оставим в стороне риторический вопрос, почему
наше государство не способно не то что приумножать культурное наследие, но даже обеспечивать его
надёжную охрану. По моему мнению, если у государства на это нет денег, оно должно хотя бы демонстрировать готовность принимать помощь от своих
небезразличных граждан. Наше общество только
выиграет от того, что коллекционеры будут привозить в Украину ещё больше произведений мирового
искусства и возвращать вывезенные из нашей страны
культурные ценности, открывать собственные музеи
и помогать музеям государственным, финансировать
легальные археологические раскопки. И в этом нет
ничего удивительного, ведь пути коллекционирования и меценатства часто пересекаются. Я бы сказал,
что это две стороны одной медали. Осознание своей
полезности и востребованности — мощный стимул
для любого коллекционера.
— Какие меценатские проекты осуществлены
вами за последнее время?
— Мы уже не один год реализуем программы сотрудничества и с учёными-археологами, и с государственными музеями. В рамках этих программ
выделялась финансовая помощь шести археологическим экспедициям, действующим при харьковских
вузах и музеях. Они ежегодно проводят масштабные
раскопки на Харьковщине, Полтавщине и в Крыму.
90
Антиквар
| № 12 (59) д ека б р ь 2 011
В прошлом году оказали также поддержку экспедиции Института археологии НАН Украины, которая
исследует огромный Ходосовский археологический
комплекс под Киевом.
Тесные взаимоотношения сложились с Харьковским художественным музеем, Музеем искусств имени Богдана и Варвары Ханенко в Киеве, Львовской
национальной галереей искусств, некоторыми другими государственными музеями, которым мы помогаем и в пополнении фондов новыми экспонатами,
и в приобретении современного оборудования. Стоит
упомянуть и благотворительный аукцион «Искусство
милосердия», который мы провели весной этого года.
На вырученные от продажи картин деньги было куплено медицинское оборудование для Харьковского
городского центра детской нейрохирургии.
— Александр Борисович, в этом номере «Анти‑
квара» рассказывается об индийском холодном
оружии из вашей коллекции. Чем обусловлен ин‑
терес к восточному оружию и какими редкими
экземплярами пополнилось за последнее время
ваше собрание?
— Меня интересует оружие не само по себе, а прежде всего как произведение искусства, вобравшее
в себя художественные и технические достижения
разных стран и эпох. Я собираю и европейское оружие, но восточное, на мой взгляд, выразительнее
по своему художественному оформлению, в нём более ярко и отчётливо проявился индивидуальный
стиль мастеров. Стараюсь пополнять собрание именно такими предметами. В следующем году выйдут
два каталога коллекции восточного оружия, но часть
индийских кинжалов и ножей уже в ближайшие дни
представим в нашей экспозиции, которая откроется
в рамках Большого Антикварного Салона в «Мистецькому Арсеналі».
Кроме восточного оружия XIV–XIX вв. я интересуюсь и гораздо более древним бронзовым оружием
из Луристана, которое три-четыре тысячелетия назад
было распространено по всему Ближнему Востоку.
Именно таким оружием пользовались многие народы,
упомянутые в Ветхом Завете. Подобных предметов
нет ни в одном музее Восточной Европы. Сейчас специалисты готовят каталог этой коллекции, а в скором
времени мы покажем её в Харькове и Киеве. Имеются
также приглашения от зарубежных музеев.
И старинное оружие, и современную живопись,
и японскую миниатюрную пластику, и многие другие
произведения искусства я собираю не просто для себя,
а для того, чтобы показывать их на выставках. И мне,
как коллекционеру, очень не хотелось бы оказаться
в такой ситуации, когда чиновники будут за меня
решать, что мне собирать и что экспонировать, если
законопроект, о котором мы говорили, будет принят
в теперешнем виде.
Беседовала Анна Шерман